Джеймс Хэдли Чейз
     
     
     Зеркало в комнате 22
     
     Рассказы - 00
     
     http://rraymond.narod.ru
     
     Джеймс Хэдли Чейз
     Зеркало в комнате 22
     
     
     * * *
     
     1st published as: "The Mirror in Room 22" by squadron leader R. Raymond (in "Slipstream: A Royal Air Force", 1946); republished as: "The Mirror in Room 22" by James Hadley Chase (in "The Mammoth Book of Twentieth-Century Ghost Stories" ed. Peter Haining, 1998).
     
     * * *
     
     В тот Сочельник за общим столом собралось всего с полдюжины офицеров. Большая, уютно меблированная комната, несмотря на веселые украшения и пылающие в очаге дрова, выглядела слегка заброшенной и чуть прохладной теперь, когда не было привычно-шумной компании.
     Шесть офицеров, по воле обстоятельств, проводившие Рождество на здешней авиабазе, закончили обед и устроились в полукруге перед огнем. На этот раз радио молчало и с виду все были довольны, созерцая пламя, прыгающее в кирпичном очаге и слушая ветер, свистевший вокруг старинного особняка, ставшего офицерской столовой.
     Краснолиций Хопкинс, обладатель больших белокурых усов, полукрылого шеврона и парочки медалей, неожиданно заметил, что будет рад, если эскадрилья поскорее двинется дальше.
     Адъютант, немного сонный, напомнил ему, что они только что прибыли.
     - Не нравится мне эта авиабаза, - пожаловался Хопкинс, вытягивая длинные ноги и слегка поерзав на своем стуле. - Из всех Богом забытых мест, эта дыра самая заброшенная. Да еще и этот дом, он угнетает меня.
     - Он и меня угнетает, - поддержал из своего угла старший прапорщик. - Только послушайте, как воет собака. Она так воет уже вторую ночь.
     - Да уж, - Хопкинс расстегнул свою куртку и устроился поудобнее. - Зверюга не давала мне уснуть до полуночи.
     - Отчего же вы не встали и не дали ей пинка? - спросил адъютант, обладавший практичным складом ума.
     - Как же, я вставал, и хотя этот вой, как казалось, раздавался прямо под моим окном, там не было никакой собаки.
     Старший прапорщик усмехнулся.
     - Уж не пытаетесь ли вы заставить нас предположить, что столовая населена призраками?
     - Не будьте ослом, - быстро отмахнулся Хопкинс. - Однако признайтесь, все это довольно жутковато.
     - Полагаю, все одинокие старые дома за городом жутковаты сами по себе, - заметил Медоуфилд, офицер пищевого снабжения. - Если вы боитесь, что призрак выскочит, когда вы пойдете спать, что ж, я, пожалуй, рискну отконвоировать вас вдоль по коридору. Не бойтесь, возьму не дорого.
     Последовал дружный смех, к которому присоединился и Хопкинс, а затем в беседе наступила пауза. Ветер взвихрился неожиданно бурным крещендо, посылая в окно потоки веток и мелких камешков, в которых на какой то миг потонул мрачный вой собаки.
     В комнату вошли командир эскадрильи и подполковник воздушной авиации. Никто из сидящих у огня не знал последнего.
     - Не вставайте, парни, - сказал командир. - Это - подполковник Адамс, бывший командующий местной авиабазы. Рождество он проведет с нами.
     Последовала всеобщая суета, чтобы организовать места для новоприбывших. Шесть офицеров с любопытством разглядывали подполковника. Это был большой, тучный, жизнерадостный на вид мужчиной, с мощными плечами и бычьей шеей.
     - Весьма тоскливое место для Рождества, сэр, - заметил Хопкинс, как только все снова расселись.
     - Я знавал и похуже, - отвечал подполковник, набивая свою трубку, - Но должен сказать, что выбрал бы местечко и получше, если бы мы так сильно не торопились уехать отсюда. Как выяснилось, осталась кое-какая недоделанная работа, и мне пришлось ухватиться за возможность вернуться, чтобы подзатянуть последние гайки, - внезапно он посмотрел на окно. - Старая собака опять терзает всех своим воем.
     - Вы знаете, чья она, сэр? - спросил Медоуфилд, - Этот вой продолжается уже в течение двух ночей.
     - Обычное дело в Сочельник, как мне рассказывали, - ответил подполковник. - Странная вещь... люди в деревне думают, что это - призрак. Его никто никогда не видел, да его никогда и не слышно, кроме этих трех дней перед Рождеством.
     - Вот и Хопкинс пытался заставить нас поверить, что в столовой живут привидения, - сказал прапорщик с хитрой усмешкой. - Вы ведь не собираетесь заставить нас думать так же, сэр?
     - Пожалуй, нет, - медленно протянул подполковник, - но нечто странное действительно случается здесь под Рождество. Когда я впервые услышал эту историю, я подумал, что это попросту женская болтовня, однако... ох уж эти старые здания... всегда о них слышишь какие-нибудь необычные истории... - Он повел плечами и посмотрел на огонь.
     - Нельзя ли поподробнее, - вмешался командир эскадрильи. - Что за история? Ну же, Адамс, вы пробудили мое любопытство.
     - В деревне поговаривают, что хозяин этого дома совершил самоубийство в своей спальне в Сочельник. Было это лет шесть назад. Он занимался бизнесом, который уверенно шел в гору, но деловой партнер его обманул. Весть о банкротстве пришла как раз в Сочельник. Не очень хороший Рождественский подарок, не так ли? Так что домовладелец перерезал себе горло. Он был найден лежащим перед зеркалом в спальне. Собака его исчезла в тот же день, и никто с тех пор ее не видел, - Адамс снова покосился на окно. - В деревне поговаривают, что она воет каждый Сочельник возле дома, скорбя о своем хозяине.
     Медоуфилд зажег сигарету.
     - Редкостная чепуха сельских болтунов. Кстати, а какой номер был у комнаты, где умер этот бедолага?
     Подполковник обвел взглядом выжидающие лица.
     - Номер Двадцать два, - сообщил он.
     Хопкинс слегка поморщился.
     - Это - моя комната, - сказал он. - Вообще-то, это достаточно уютная и хорошая комната.
     Подполковник кивнул.
     - Знаю, - промолвил он. - Как правило, я и сам останавливался в той комнате, когда находился на авиабазе.
     Хопкинс усмехнулся.
     - Ну, значит все в порядке, - сказал он. - Вы ведь не заметили ничего необычного в ней, не так ли?
     - Не совсем, - возразил подполковник, и вновь зажег свою трубку.
     - Там что-то было?
     - Вообще-то, да. И, пожалуй, это было даже посильнее шотландского виски. Хотя, всякое можно вообразить в полумраке свечей, особенно когда тебе наговорят о призраках.
     Хопкинс подался вперед.
     - Вы видели что-нибудь?
     - Видимо будет лучше, если я продолжу мою историю, - сказал подполковник, - и поведаю о том, что мне порассказали в прошлый Сочельник. К обеду мы пригласили деревенского сквайра, и совершенно неожиданно он спросил, кто занимает Комнату номер Двадцать два... ну, так же, как я спросил об этом вас... и когда я ему ответил, он так странно на меня посмотрел, что пришлось отойти с ним в сторонку и поинтересоваться, в чем собственно дело.
     Адъютант внезапно швырнул дрова в огонь.
     - Что-то здесь становится холодновато, - сказал он, протягивая к теплу руки. - Вы не находите?
     - Продолжите, сэр, - сказал Хопкинс, хмурясь на адъютанта. - И что он там Вам наплел?
     - Кажется, двое последних обитателей Комнаты Двадцать два были найдены лежащими перед зеркалом с бритвой в руке и перерезанным горлом. Оба они, один за другим, занимали эту комнату как раз накануне Рождества. Поэтому с тех пор ее стали держать на замке. И так было, пока не прибыла моя эскадрилья. Вот тогда то комнату снова открыли, - он издал смешок. - Я решил, что все это абсолютный вздор и так и сказал сквайру. А поскольку вечер продолжался, то и вовсе забыл об этом. Следующим утром предстояло раннее дежурство, и я встал около шести. Было темно, спальня была освещена только мерцанием свечей. Собака выла, так же как она воет теперь, но даже тогда я не думал о тех странных смертях, которые произошли в этой комнате. Я начал бриться перед зеркалом, разглядывая свое отражение. Как вдруг, меня посетило странное видение. Иначе это никак не назовешь. Я обнаружил, что теперь смотрю в зеркало не на себя, а на кого-то совершенно другого. Это был мужчина примерно моего телосложения, лицо его выглядело печальным. Было видно как он бреет себя блестящей старомодной бритвой, движения его, совпадали с моими. Но вот он неожиданно замер и медленно провел лезвием по своему горлу, одновременно с усмешкой глядя прямо на меня. Должен признаться, это явление повергло меня в тяжелый шок. Я отступил от зеркала, роняя свою бритву, поскольку повторил все движения. Когда я снова посмотрел в зеркало, то увидел лишь свое собственное отражение, правда, теперь оно было под стать траве на опушке, слегка зеленоватым. Возможно, то был один из самый неприятных опытов в моей жизни, хотя это и было ничто иное, как видение, оптическая иллюзия.
     Хопкинс пристально посмотрел на Адамса.
     - Просто невероятно, что вы не порезались, - сказал он серьезно.
     Подполковник кивнул.
     - Я использую безопасную бритву, - ответил он. - Иначе и впрямь, мог бы произойти несчастный случай. Особенно если бы я пользовался каким-нибудь старомодным горлорезом.
     - Каким пользуюсь я, - проговорил Хопкинс задумчиво. - Ммм-да... что ж, думаю, после такого всем нам надлежит выпить.
     Кто-то еще начал рассказывать свою историю о призраках. Улучив момент, Хопкинс выскользнул из комнаты на несколько минут. Когда он вернулся, то казался слегка успокоившимся, и как обычно на свой манер принял ворчливое участие в беседе.
     Позже группа офицеров разбрелась по своим местам, подполковник и командир эскадрильи были последними, кто собирался уходить.
     - Надеюсь, вы хорошо устроились? - поинтересовался командир, спешивший в свой маленький коттедж по ту сторону дороги.
     Подполковник улыбнулся.
     - Думаю, что да, - ответил он и сделал знак пилоту, который ждал с багажом. - Скажите, капитан авиации Хопкинс уже перенес свои вещи из Комнаты номер Двадцать два?
     Пилот кивнул.
     - Да, сэр, - сказал он. - Она полностью в Вашем распоряжении.
     - Хорошо, значит вы можете поднять наверх мой чемодан? - подполковник повернулся к командиру эскадрильи. - Я уверен, что ради хорошей комнаты не грех немного и похлопотать, вы не согласны? Вряд ли можно почувствовать себя счастливым, находясь здесь, да еще вне стен моей старушки-комнаты. В конце концов, Хопкинс может получить ее назад, когда я уеду. Желаю вам спокойной ночи. Надеюсь, что моя небольшая история не потревожит ваш сон. Мой-то она точно не потревожит.
     И продолжая улыбаться, подполковник последовал за своим пилотом наверх по широкой лестнице.
     Перевел с англ. Владимир Матющенко