Саке Комацу
     
     ХАОТИЧЕСКАЯ КОМЕДИЯ
     
     
     1.
     
     В последнее время в мире происходит что-то странное. Это еще мягко сказано. А если говорить откровенно, то все человечество просто-напросто сошло с ума. Конечно, если каждое явление рассматривать отдельно, то вроде бы ничего особенного тут нет. Взять хотя бы последние Олимпийские игры в Токио, или увлечение большими скоростями, или наводнение нашей страны периодической печатью, или бешеный рост количества баров и столовок в центральных районах столицы, Гиндза и Синдзюку, а также в центрах других городов и городков; или, скажем, поведение женщин, которые день ото дня становятся все более дерзкими и развязными, и в связи с этим - катастрофическое увядание мужчин; или бесконечный калейдоскоп в международной политике; или бум: "Давайте хорошенько перетрясем нашу Японию!"; или эти разговорчики, что, мол, "тихоокеанская война* была не такая уж плохая штука..." - все это вполне закономерно, каждое явление имеет свои причины. Где же тут безумие? В общем, жизнь идет своим чередом, и идет неплохо, даже отлично идет. Только вот не надо ничего обобщать...
     ______________ * Войну Японии с державами антигитлеровской коалиции (1941-1945) называли в этой стране "тихоокеанской".
     
     Хотя, впрочем, почему же не обобщать? Когда обобщаешь тоже нет ничего страшного.
     Все нормально, естественно, безумием и не пахнет. Однако...
     Однако здесь что-то не так... Да-да, это чувствуется в те редкие минуты, когда вдруг выпадает возможность отдохнуть от повседневной суеты. Но на одном чувстве далеко не уедешь. Чувствовать-то чувствуешь, а как попробуешь разобраться, разложить все по полочкам, так опять не понимаешь, в чем дело. Действительно, дни бегут за днями, будни сменяются праздниками, праздники - буднями... Ну и что? Одно только можно сказать с полной убежденностью: если люди сталкиваются с каким-либо необычным явлением, им хоть бы что, никто даже не удивляется...
     
     Наверно, поэтому дежурный из полицейского участка тоже ни капли не удивился, даже для приличия. А происшествие было из ряда вон выходящим. Я возвращался домой поздно ночью. Шел через рощу, что в окрестностях синтоистского храма. И вдруг мне в спину метнули средневековые ножи, милые такие штучки, острые, как бритва. Сам не пойму, как спасся. Быть бы мне проткнутым местах в десяти, да как-то я увернулся.
     Полицейский и ухом не повел.
     - Ниндзя* опять нынче в моде, - сказал он, с явным отвращением глядя на мое возбужденное лицо, - вот и получаются разные неувязочки... Сколько раз отдел надзора за детьми предупреждал родителей, чтобы не давали ребятам опасных игрушек...
     ______________
     * Ниндзя - человек, которому приписывается чудесная способность быть невидимкой. Ниндзя приписывали владение тайнами черной магии и оккультизма. Считалось, что ниндзя, умеющие делаться невидимыми, использовались в качестве лазутчиков.
     
     - Игрушки?! - возмутился я. - Ничего себе игрушки! Да вы посмотрите, как они сделаны!
     Я бросил на стол четыре орудия убийства. (К сожалению, я нашел только четыре, хотя их было не меньше десятка).
     - Ну, убедились? Острые-то какие! А вес? Разве ребенок поднимет такую штуку? И потом, видели бы вы, с какой силой они вонзились в дерево!
     - А кто же, кроме ребятишек, станет так баловаться? - равнодушно бросил полицейский, взглянув на четыре сверкающих клинка. - У взрослых есть занятия поинтереснее. Да что говорить, теперь эти штуки дают в качестве премии за покупку конфет...
     - Так назовите мне имя этого торговца, этого безмозглого дурака, который премирует детей орудиями убийства! - вне себя заорал я. - Я ему покажу! Если вы, блюстители порядка, не принимаете никаких мер, то придется мне самому вмешаться!
     - Н-да, - промычал полицейский, - неплохо сделаны. Пожалуй, даже очень хорошо для детской игрушки.
     Он с видимым удовольствием погладил нож.
     - Еще бы! А о времени вы подумали? Интересно, какие это детишки станут играть в храмовой роще в полночь?
     - А почему бы им и не порезвиться ночью? Ученики средних и старших классов теперь народ самостоятельный. - Он порылся в ящике стола и вытащил револьвер, по-видимому самодельный. Вот посмотрите. Только что отобрал у одного школьника. У его отца маленький заводик, скорее даже мастерская. Станки, всякие инструменты. Ну, парень и смастерил. Для подростка совсем неплохо, а?
     И в то время, когда этот осел в мундире вертел в руках револьвер, "игрушка" со страшным грохотом взорвалась. Я ослеп от вспышки, меня обдало жаром, все помещение заволокло едким дымом, и у самого моего уха просвистела пуля. К счастью, я опять уцелел. Пуля разбила стекло и вылетела на улицу. Но больше всего меня возмутило поведение полицейского. Он кинулся вслед за пулей - хорошо еще, что в дверь, а не в окошко, - и стал спрашивать редких прохожих:
     - Господа, никого не ранило? Никто не пострадал? Никто? Ну и отлично!
     Хозяин табачной лавки, уже вешавший замок на дверь, испуганно таращил глаза.
     - Все в порядке, - бросил ему полицейский, - можете спокойно идти спать.
     Только после этого он вернулся в комнату и спросил меня:
     - А вас не ранило?
     Думаете, его интересовала моя персона? Как бы не так! Насвистывая какой-то гнусный мотив, он подобрал обломки пистолета, завернул их в бумагу и бережно спрятал в ящик. Я почувствовал, что еще мгновение - и терпение мое лопнет.
     - А вы говорите - метательный нож. - Он словно продолжал прерванную беседу с приятелем. - Метательный нож - чепуха по сравнению с этой штукой. Из нее действительно можно убить человека...
     И тут я взорвался. Да как он смеет!
     - Чушь! Ерунда! - заорал я. - Пожалуйста, цацкайтесь со своими пистолетами, с пушками, с чем угодно! А когда придет школьник и начнет сооружать малогабаритную водородную бомбу на задах вашего участка, вот будет здорово!
     - Что-что вы сказали? - Этот олух, кажется, растерялся. Вы знаете ребенка, который делает бомбу? Беда нынче со школами! Преподавание-то все вперед шагает. Вот стали обучать ребятишек точным наукам. Да, опасно, очень опасно. Совсем недавно ученики старших классов соорудили ракетный снаряд и...
     Я шагнул к выходу. Мой гнев достиг апогея. Мне очень хотелось изо всех сил хлопнуть дверью, но я подумал, что полицейский участок- место кляузное, еще обвинят в порче казенного имущества, и тихонько выскользнул на улицу. Зато у себя дома я так хлопнул дверью, что стены заходили ходуном.
     И сразу же раздался истошный визг. От страха я выронил портфель и увидел, что жена вцепилась в столб посреди передней и трясется мелкой дрожью. Нет, она даже не вцепилась, а вскарабкалась - ее ноги на несколько сантиметров не доставали до пола.
     Я снова вышел из себя:
     - Как тебе не стыдно! Ты что, ребенок?! Тебе тоже мерещатся ниндзя?
     - Д-да-а, - сказала она, заикаясь, - с-сейчас кто-то ходил по крыше...
     - П-по крыше? - Почувствовав, как у меня задрожали колени, я уставился на потолок. - Воры?
     - Ниндзя, - выдавила жена. - Не веришь? Я своими глазами видела. Открыла окно, а из-под карниза торчит голова в черном капюшоне...
     - Галлюцинация! - отрезал я. - Что же он, язык тебе показал? Или что-нибудь еще?
     - Как тебе не стыдно! - взвизгнула жена, словно ее резали.
     - Это тебе должно быть стыдно. Вполне уже взрослая женщина, и даже не очень юная, а смотришь по телевизору детские передачи. Вот и досмотрелась. Сколько ты уже серий видела? "Лабазник сегуна" или как там ее...
     - Не лабазник, а лазутчик.
     - Это не имеет значения, - сказал я.
     Вообще-то я чувствовал, что несправедлив к ней. Ведь полчаса назад мне до смерти хотелось вцепиться в горло идиоту полицейскому, который не пожелал отнестись с должной серьезностью к метательным ножам. А сейчас, когда подобное происшествие случилось не со мной, я начал высмеивать жену.
     - Если не веришь, посмотри сам, - сказала жена, - видишь, снаружи на подоконнике что-то страшное...
     - Ну на кой черт сдался ниндзя наш дом? - не отступал я. Нет, подумай хорошенько! Даже если предположить, что ниндзя занялся модным экономическим шпионажем, то я - то тут при чем? Ведь секреты нашей паршивой фирмы давно перестали быть секретами. Наш директор готов грубить о них на всех перекрестках, лишь бы заработать.
     - Что ты орешь?! - возмутилась жена.
     - Ладно, слезай со столба! Или, может быть, ты и ночевать здесь будешь, как обезьяна на дереве?
     Но тут она снова заорала истошным голосом и рухнула ее столба прямо на меня. Ее пальцы, как челюсти бульдога, впились в мою шею мертвой хваткой. По потолку метнулась черная тень. Какое счастье! Это был не ниндзя, а бабочка, трепыхавшаяся под абажуром. Отодрав от себя полумертвую от страха жену, я открыл окно и выглянул наружу. Во рту у меня пересохло, по спине побежали мурашки: под подоконником, в наружной стене, торчал железный предмет сантиметров двадцати длиной, напоминавший по форме листок ивы, - "клин для прыжка", один из инструментов ниндзя.
     
     
     2.
     
     В эту ночь больше не было никаких особых происшествий. Впрочем, независимо от всех событий я, как и тысячи подобных мне "белых воротничков", должен был вскочить с постели в половине восьмого утра, хочется мне этого или не хочется, и сломя голову мчаться на службу. "Белые воротнички" всегда по утрам вскакивают и бегут, на ходу дожевывая пережаренный хлеб, завязывая галстук, запихивая в штаны вылезающую рубашку, и потом, на перроне, делают последний бросок и втискиваются в битком набитую электричку. А всякие удивительные события - будь то летающая тарелка совершившая нападение на лоток торговца бататами, или житель альфы Центавра, спросивший прохожего, где можно дешево пообедать, - удивительные события тут же забываются, стоит лишь войти в вестибюль фирмы и отщелкнуть на табельных часах время прихода.
     И о том, что случилось со мной прошлой ночью, я лишь упомянул в двух-трех словах, когда болтал с коллегами во время обеденного перерыва. А потом нас захлестнули более важные дела: прогноз бейсбола, наши успехи в игре в маджонк, прибыли, получаемые нашей фирмой, и в связи с этим возможные размеры годовой премии, перемывание косточек начальству, кинозвездам и даже международным политическим деятелям и так далее и тому подобное...
     Однако после происшествия с ниндзя у меня возрос интерес к газетам. Я с затаенным трепетом разворачивал скучнейшие серые листы и все надеялся, что, может быть, где-нибудь случилось нечто подобное. Хотя вряд ли потерпевший даст ход этому делу. Ведь и я сам, оправдываясь перед собственной совестью и внутренне ссылаясь на ужасную занятость, не отнес утром в полицию древнее орудие, с помощью которого невидимый убийца пытался проникнуть в мой дом.
     Вообще-то я ужасно невезучий: никогда я не вижу ничего из ряда вон выходящего, и ничего удивительного со мной не случается. А вот среди моих приятелей сколько угодно людей, которые видели не то что летающие тарелки или какого-нибудь паршивого марсианина, а даже самые настоящие привидения. Помню, один рассказывал, как вернулся вечером домой - жил он один, квартира была заперта, и окна и двери, - вернулся и видит: сидит за столом некая бледная личность и поедает его ужин. И жадно так ест, просто смотреть противно. Ну, приятель мой и говорит. "Ах, ты, такой-сякой, что это ты тут делаешь?!" И зонтик хватает, хочет его по башке треснуть. А тот и глазом не моргнул, слизнул с тарелки последние крошки, встал и уже на ходу бросил: "Да, я привидение, лет сто назад умер, с тех пор даже корочки во рту не было, теперь ничего, наелся..." И прошел сквозь стену... Правда, после того приятель месяца два лежал в психиатрической клинике, но это уже не имеет значения.
     А другому еще больше повезло. Он четыре раза был свидетелем невиданных в истории железнодорожных катастроф. Одну из них ему удалось запечатлеть на фотопленке и потом продать снимки в газету. Бешеные деньги заработал! Хотя в пятой катастрофе он уже оказался не свидетелем, а пострадавшим. Бедняга скончался в больнице от ран...
     Вот я и говорю: есть же такие счастливчики! А мне бы хоть незначительное происшествие увидеть, ну, хотя бы как велосипед опрокидывает детскую коляску. Так нет - куда там!
     Вот я и подумал, что уж если ниндзя на меня напали, то на других-то и подавно. Потому я и рылся в газетах. И что вы думаете? Я был вознагражден за свое упорство. Почти каждые три дня в отделе происшествий появлялись коротенькие заметки о том, что прохожий был ранен неизвестно откуда брошенным метательным ножом. А однажды появилась большая статья о юноше, ходившем в вечернюю школу, которого ранили довольно тяжело. Тут же была фотография юноши с обмотанной бинтом головой и фотография оружия. Нож как две капли воды походили на тот, который бросили в меня.
     Самым смешным было то, что в этом же номере поместили интервью с доктором исторических наук, специалистом по ниндзя. Сей ученый муж заявил следующее:
     "Совершенно очевидно, что метательные ножи, которыми было нанесено увечье, ни в коей мере не могут считаться детской игрушкой. Они изготовлены из лучших сортов стали и с большим знанием дела. Очевидно, здесь потрудился даже не обычный оружейник, а опытный мастер, специализирующийся на производстве подобных ножей. Кроме того, не подлежит сомнению, что ножи подобной формы в старину служили оружием ниндзя школы "кога", а не "ига", как утверждают некоторые профаны..."
     На соседней полосе красовалась беседа с комиссаром полиции:
     "...За последнее время у нас участились случаи хулиганства, я бы сказал злостного хулиганства, с нанесением увечий мирным гражданам при помощи оружия ниндзя. Судя по величине и весу ножей, а также по силе и точности удара, можно утверждать, что преступник - человек вполне взрослый, очень ловкий и наделен недюжинной физической силой. Органы полиции квалифицируют его действия как злостное хулиганство, которое нужно немедленно пресечь..."
     "Немедленно пресечь..." Знаю я эти разговорчики! А что пресекать-то? Ведь в полицию приходили лишь пострадавшие, только их и допрашивали. Ко мне тоже пришли. Тот самый идиот полицейский. На этот раз он разговаривал куда вежливее. Зато уж я ему отплатил: цедил слова сквозь зубы и, кроме "да" и "нет", ни единого словечка он из меня не вытянул! Однако меня не покидало ощущение, что это только первые звенья в цепи удивительных происшествий.
     Так оно и было. Время шло, а события разворачивались, охватывая все более обширное пространство.
     И вот наконец таинственный преступник был обнаружен патрульными полицейскими на месте преступления, в тот самый момент, когда он собирался бросить нож. Он пустился наутек, оказал сопротивление и был ранен в ногу. И все это в столице, в одном из аристократических районов! Полицейский тоже пострадал: метательный нож вонзился ему в горло. А этот человек - или не человек, кто его знает, во всяком случае, он был в одежде ниндзя, - как только его ранили, тут же исполосовал себе лицо кинжалом и покончил с собой, откусив язык... Фантастическое мужество!
     В столовой нашей фирмы начали поговаривать на эту тему. Акции ниндзя поднялись. Правда, "игра в ниндзя" еще не котировалась по первому разряду, но уж на четвертое место определенно выбилась. Конечно, никто не мог сказать ничего определенного, кроме того, что есть же на свете странные случаи помешательства.
     Газеты старались вовсю. Каких только высказываний и бесед не печатали! Появилась даже статейка под заголовком "Предоставляем слово деятелям культуры". А что знали эти самые "деятели культуры"? Просто смех читать - беспомощный детский лепет:
     "...чрезмерное увлечение произведениями на тему ниндзя..."
     "...телевизионным компаниям пора пересмотреть свои программы..."
     "...когда взрослые люди впадают в ребячество, имеющее такие тяжкие последствия, культура и прогресс бессильны - это уже область невропатологии..." и т.д. и т.п.
     Особенную чушь написали в одном третьесортном бульварном журнальчике. Там поместили здоровенную статью под шапкой "Ниндзя" - крупная тайная организация?"
     Автор пытался связать эти происшествия с деятельностью шовинистических или бандитских организаций, что, впрочем, почти одно и то же. Однако у него ничего не получилось. Конечно, можно допустить, что скопища каких-то фанатиков демонстрируют свою силу. Но тут вставал вопрос: для чего? Ведь все должно быть хоть как-то обосновано. А автору ничего не удалось обосновать. Правильным казалось лишь предположение, что ниндзя, разделившись на две группы, нападают друг на друга, а прохожие являются случайными жертвами.
     Один из сослуживцев как-то сказал:
     - Подумать только, какие ортодоксы эти самые ниндзя! Что делают - уродуют себя до неузнаваемости, не хотят, чтобы кто-нибудь увидел их лица!
     - Ну, знаешь ли, - возразил я, - вряд ли настоящие средневековые ниндзя перед смертью уродовали свои лица. Еще в середине шестнадцатого века, в так называемую "эпоху войн", может быть. И то лишь в отдельных случаях. Мне кажется, литераторы, для того чтобы взбудоражить читателя, немало постарались, изображая их чудовищно жестокими и сверхстойкими. А на самом деле профессия ниндзя, наверно, была скромной и незаметной.
     Правильность моих слов подтвердилась несколько позже. Я долго ломал голову над этим вопросом. Кто знает, не произошло ли тут смещение времен? Может быть, прошлое и настоящее наслоились друг на друга, как об этом пишет в своих бредовых научно-фантастических рассказах писатель С.К.? Ведь никто не поручится, что этого не может быть в действительности. Об этом же я читал в исследованиях иностранных ученых - Дж.Фени, Ф.Эдвардса, С.Фота. Некоторые наши издательства охотно печатают их книги. Там то и дело описываются подобные явления и подкрепляются примерами из жизни. Однако я был крепок телом и духом, я был "белый воротничок", носитель непоколебимого здравого смысла и обладатель твердой зарплаты, и моим вкусам куда больше соответствовали высоконравственные произведения, такие, как "Лунь юй" Конфуция, или исторические романы о великих фехтовальщиках средневековья, или на худой конец "Леди Чаттерлей". А научная фантастика казалась мне несусветной чушью. Вот и Конфуций, которого я не переставал и не перестаю бесконечно уважать, сказал: "Не подобает мужу говорить о силах тайных и темных и о божествах, разнузданных в бешенстве своем". И потом, если вдуматься в действия новоиспеченных "ниндзя" и сравнить их с поведением настоящих средневековых ниндзя, разве не станет ясно, что тут мы имеем дело с нашими современниками, надевшими чужую личину, а не с предками, скромными и полными достоинства, брившими голову и лишь на макушке собиравшими прядь волос в пучок тенмагэ?
     Однако таинственные, странные происшествия продолжали происходить. Только опускалась ночь, как немедленно разгоралась жаркая борьба между двумя группами враждующих ниндзя. В каждом переулке, где фонари светили недостаточно ярко или где их вовсе не было, свистели во мраке метательные ножи. Чуть ли не во все дома вбивались "клинья для прыжка", похожие на листочек ивы... Граждане уже не надеялись на полицию и с наступлением темноты наглухо закрывали все окна и двери. Часам к десяти город совершенно пустел. Издательства и телевизионные компании, боясь общественного мнения, прекратили выпуск комиксов о ниндзя и передачу многосерийных фильмов, посвященных приключениям этих анахронизмов средневековья. Однако дело не ограничилось ниндзя. Однажды произошло следующее событие. Жители улицы Ецуя-Самон-те были разбужены страшным металлическим лязгом. Самые храбрые решились приоткрыть окна и выглянули наружу. Они увидели ужасающую картину: два всамделишных старинных самурая дрались посреди мостовой на мечах. Вскоре один зарубил другого и тут же покончил с собой, сделав харакири. Его труп нашли потом у обочины дороги.
     Что ни говори, а случай из ряда вон выходящий. Однако к этому времени уже никто ничему не удивлялся. И когда пронесся слух, что оба самурая, и зарубленный, и сделавший себе харакири, как две капли воды походят на актеров телевидения, игравших самураев в последней передаче, люди только неопределенно хмыкали.
     А ниндзя продолжали бесноваться и бесчинствовать по ночам. И прохожие, завидев их, уже не бежали в полицию, а только старались незаметно смыться, чтобы не попасться на глаза этим сумасшедшим. По-настоящему беспокоились только родители: дети подбирали метательные ножи, оброненные ниндзя, и играли ими.
     Потом случилось еще одно происшествие, действительно трагическое. На взлетной полосе аэродрома ниндзя рассыпали острые гвозди с широкими шляпками, так называемые макибиси. Ниндзя всегда пользовались этими гвоздями, чтобы делать дороги непроходимыми для преследователей. В результате огромный международный лайнер повредил шины колес, - ткнулся носом в землю, завалился на бок и взорвался. Погибло более ста человек.
     Тут уж общественность подняла настоящий вой. Политические деятели и представители интеллигенции вопили: "Куда смотрит полиция?! Немедленно прекратить дурацкие шутки призрачных ниндзя!.."
     Но было уже поздно. Правда, слово "поздно" тут неуместно. "Поздно" можно было бы сказать, если бы раньше существовала возможность пресечь подобного рода явления...
     - Наши крупные деятели расшумелись, - сказал однажды мой приятель, сотрудник телевидения, - а ведь такое творится не только у нас, но и за границей. Вот послушай, - он полистал журнал. - "На юго-западе Соединенных Штатов только и говорят об одном странном типе, который повсюду появляется в обличье X..."
     - А что это такое - X?
     - "Черная маска". И он все время орет: "Сильва, ты меня не любишь..."
     Я прыснул.
     - А-а, это же телепереработка для детей, хорошенькая такая мешанина из популярных оперетт! Видно, и в Америке психов хоть отбавляй.
     - А что ты скажешь, если в Англии какой-то полоумный, вообразивший себя Робин Гудом, стреляет из лука во всех прохожих без разбору? А в Африке некий шизофреник орет, что он Тарзан, и с истошными воплями скачет с дерева на дерево...
     - Нет, ты это серьезно? - Я вдруг почувствовал себя не совсем хорошо. - Неужели психоз - заразная штука? Что же это выходит - он перепрыгивает с континента на континент? По морю плывет, что ли, или летит по воздуху?
     - И вовсе это не психоз, - возразил мой приятель, - я - то знаю, в чем тут дело. Это явление не имеет ничего общего с психическим расстройством.
     - А что же тогда? - спросил я. - Если это не психоз, то как можно ставить знак равенства между нашими "ниндзя" и американской "черной маской"?
     - При чем тут знак равенства? - вспылил приятель. - Вот мы всегда так: уцепимся за хвост какого-нибудь явления, скользнем взглядом по поверхности, и готово - уже нашли ему пару, и давай все валить на нервное расстройство! А на самом деле в мире происходит нечто куда более страшное...
     - Что, что именно?
     - А я тебе не скажу... - ехидно процедил мой друг. - Надеюсь, ученые и инженеры уже пришли к определенным выводам. Поди, растерялись, не знают, что теперь делать. Больно уж все неожиданно и невероятно. Поэтому и колеблются, боятся опубликовать. Я тебе точно говорю.
     Вообще этот мой приятель отличался ослиным упрямством. Как упрется - хоть бейся головой об стену, хоть на коленях перед ним ползай - ни за что не скажет. Ну, что я мог поделать с таким типом? И я решил, что самое лучшее - перейти к деловому разговору, ради которого мы и встретились. Наша фирма собиралась сделать детский фильм для их телекомпании. Этакую ерунду, этакую дурацкую комбинацию из натурных съемок, мультипликации и рисунков. Вот я и собирался уточнить техническую сторону вопроса.
     Только я начал деловой разговор, как мой приятель, который до этого, казалось, совсем не слушал, вдруг пристально посмотрел на меня, его глаза вспыхнули на мгновение, но тут же снова померкли. Взгляд стал совсем отсутствующим.
     - Комбинация натурных съемок и рисованных кадров... - пробормотал он. - Оч-чень интересно, очень...
     - Да чего там интересного, - уныло возразил я, - старо как мир. Дисней давным-давно это делает. Интересно только одно: такая комбинация создает определенный театральный эффект...
     - Театральный эффект? - он посмотрел на меня мутными глазами. - Ах, ты про работу? И слушать не хочу!
     - Да что с тобой? Ты как деревянный. Мы же встретились, чтобы обсудить...
     - А что обсуждать-то? Ведь никто не знает, как долго мы еще сможем заниматься нашей работой.
     - Ничего не понимаю!
     - Скажи лучше, как ты себя чувствуешь? Ну, в самом прямом, физическом смысле? Не ощущаешь недомогания? А голова не болит? Ты уверен, что она у тебя в полном порядке? Кстати, посмотри на свои часы, если, конечно, они идут правильно. Запомни эту минуту. Я думаю, осталось уже недолго. Ну, пока!
     
     
     3.
     
     К несчастью, он был прав. Произошло событие поистине страшное. Конечно, тут была и его вина: он меня испугал. А потом я оказался свидетелем сразу двух катастроф. Это я - то, которому всегда так чудовищно не везло на катастрофы! И вот я своими глазами увидел, как грузовик опрокинулся набок, на ходу потеряв колесо, а затем с рельсов сошла электричка-экспресс. Мне стало нехорошо. Может быть, только потому, что приятель совсем меня запугал. Впрочем, с головой, кажется, творилось что-то неладное. Я почувствовал тошноту и головокружение и из последних сил доплелся до будки телефона-автомата. Позвонил на работу, сказал, что сегодня не приду, заболел. Телефон отчаянно барахлил: монета почему-то не лезла в щель, в разговор врывались посторонние голоса, в трубке что-то гудело и щелкало.
     Как всегда, я шел домой через рощу около синтоистского храма. Тут-то и произошло это "ужасное событие". Я встретился с Атомом. С каким? Ну, разумеется, с тем самым - с Атомом Железная Рука.
     Герой телевизионного фильма был ростом с ребенка и выглядел точно так, как на рисунках, с которых снимался фильм. Он был плоский, двумерный, словно нарисованный в воздухе. И это было самое страшное. Я похолодел, когда этот кусок плоскости, двигая ногами, как живой человек, вышел из рощи и направился ко мне. На меня надвигался рисунок, и даже не цветной, а черно-белый. Повернись он спиной, я бы увидел спину, тоже плоскую, нарисованную. Какой ужас: у него не было боков, не было профиля! Этого милого мальчика-робота нимало не смутило, что я стою как вкопанный и ловлю воздух широко раскрытым ртом. Он подошел вплотную и спросил своим скрипучим, записанным на пленку голосом:
     - Скажите, пожалуйста, вы не видели профессора Вода-для-Чая?
     - Н-не-н-не-н-не знаю, - выдавил я, обливаясь холодным потом, - очевидно, он в Главном управлении по вопросам науки...
     - Ах, да, конечно! Очень вам признателен!
     И тут же робот-рисунок принял позу для полета. Из его пяток, как из сопла ракеты, полыхнул нарисованный огонь, и робот взвился в небо. Его силуэт постепенно растаял в воздухе, а до меня донеслись бравурные звуки широко известной "Атомной мелодии".
     Несколько секунд я стоял как истукан, потом мои ноги, сотрясаемые дрожью, выкинули диковинное коленце, и я огромными скачками, петляя словно заяц, понесся к дому. Слава богу, он был в нескольких десятках метров.
     - И-и-и-а-а-а! - орал я. - Помогите! Помоги-и-и-те!
     - Помогите! - еще раз гаркнул я и со скоростью реактивного самолета влетел в переднюю. - Схожу с ума! Спятил! Свихнулся! Звони скорей в мою проклятую, вонючую фирму! Нет, сначала в сумасшедший дом!
     - Сейчас не до этого! - срывающимся голосом крикнула жена. - Лучше помоги мне, да поживее поворачивайся!
     Она лихорадочно швыряла в чемодан вещи, увязывала какие-то узлы. Весь наш жалкий гардероб и скудные запасы продуктов. Мой парадный костюм уже был безнадежно испорчен: второпях она опрокинула на него бутыль соевого соуса. Пол стал скользким, потому что я раздавил мыло. Из разорванного полиэтиленового пакета текла тоненькая струя риса. Воняло гуталином, сбежавшим молоком и старой одеждой.
     - Ах, ты, дрянь! - сказал я жене, сразу придя в себя. Куда это ты собралась бежать? Что, наделала тайных долгов, а теперь спасаешься от кредиторов? Хоть бы людей постыдилась - дождалась бы ночи. А то среди белого дня!
     Но она даже не рассердилась. Только жалко захлопала воспаленными глазами.
     - Не говори ерунды, - сказала она, и в ее голосе послышалось рыдание, - только что передали по телевидению и радио, разве ты не слышал? А соседи уже давно сбежали. У них ведь машина. Жмоты бессердечные! Погрузили всю свою мебель, а для меня местечка не нашлось...
     - Да что же такое происходит? - спросил я, совершенно забыв о недавнем происшествии в роще. Сердце у меня заныло такой несчастной выглядела жена. - Что, землетрясение, что ли, будет?
     Я погладил ее по плечу. И тут она заревела в голос.
     - Ишь, ты, ласковым стал! Нападение Годзиры* будет, вот что!
     ______________
     * Годзира - чудовище из фантастического фильма, созданного в 1954 году режиссером Хидэдзи Цубурая (производство кинокомпании "Синтохо"). Фильм повествует о кровожадном существе, появившемся после атомного взрыва в Хиросиме и принявшем облик гигантского тиранозавра.
     
     Годзира! От этого заявления я просто опешил. Сердце екнуло и куда-то провалилось. Но я собрался с духом и сказал жене:
     - Успокойся, дорогая, пожалуйста, успокойся! На вот выпей водички, приведи себя в порядок, и давай пойдем вместе в психиатрическую клинику. А потом позвоним в кинокомпанию "Цубурая"...
     Но жена безудержно разрыдалась.
     - Да я же правду говорю! Он уже совсем близко! Он уже тут...
     В этот момент дом вздрогнул и зашатался. Почва ушла у нас из-под ног, где-то вверху прокатился чудовищный рев, и стены запылали зеленоватым пламенем.
     Я продолжал стоять в оцепенении. Но это длилось лишь секунду. Меня подхватила волна леденящего ужаса. Я волчком завертелся по комнате, задевая столы и стулья. Годзира! На самом деле! Конечно, конечно, нет ничего странного, что он появился. Ведь совсем недавно чуть ли не у порога своего дома я встретился с мальчиком-атомом!
     - Теперь не до вещей! - жена вцепилась в мою руку и потащила меня за собой с силой, удивительной для такой маленькой и хрупкой женщины. - Бежим, скорее бежим!
     Все происходило, как в кошмарном сне. Мы выскочили на улицу, и я увидел за домом гигантского, чуть не достигающего облаков тиранозавра. Но я знал, что это не тиранозавр. Это был Годзира, чудовище, раз в сто превосходившее тиранозавра по размеру и лишь принявшее его внешний облик. Я увидел, как Годзира распахнул огромную, как кратер вулкана, пасть, усеянную острыми зубами, и дохнул пламенем.
     Мне казалось, что я вижу сон, но, прежде чем я успел ущипнуть себя за щеку, мои ноги споткнулись о камень и я растянулся на земле. Острая боль в коленке, разодранные штаны и кровь свидетельствовали о том, что все это происходит наяву.
     Потом начался хаос. Земля качалась, с неба сыпались огненные молнии, деревья с жалобным треском лопались и рушились. Стало жарко, как в пекле. А я все бежал и бежал, бежал вслед за женой, которая не выпускала моей руки и орала так громко, что заглушала рев Годзиры и вой ураганного ветра.
     И вдруг откуда-то раздался голос:
     - Э-эй, берегись! Посторонись!
     Я посмотрел туда, откуда доносился голос. Из охваченных пламенем кустов выскочили ниндзя и самурай и понеслись куда-то со всех ног.
     То и дело вспыхивали новые пожары. Черный вонючий дым спирал дыхание и застилал глаза. Внезапно раздались восторженные крики и аплодисменты. На небе появилась фигура "Стального человека № 28", собиравшегося напасть на Годзиру...
     Позже я узнал, что нечто подобное происходило во всем мире. Земля стала огромным сумасшедшим домом, кунсткамерой или не знаю чем еще. Какое-то фантастическое явление, абсолютный нонсенс - и этого оказалось достаточно, чтобы пошатнулись и рухнули устои человеческого общества, возводимые веками. В Америке появились Кинг-Конг и чудовище Франкенштейн и учинили безобразия. Один из них, не помню кто, перебил все стекла в Белом доме, а второй гонялся за женщинами... Во Франции и Германии все дороги были наводнены неандертальцами, устроившими охоту на мамонтов. Потом откуда-то вынырнул Наполеон его узнали по треуголке... Потом Атилла нокаутировал Чингисхана, якобы за то, что тот хотел встать во главе его армии. Чингисхан не остался в долгу и, применив недозволенный прием, положил гунна на обе лопатки... Вампиры среди белого дня сосали человечью кровь, а потом как ни в чем не бывало утирались салфетками, украденными в ресторанах... Марсиане безуспешно разыскивали писателя Уэллса, чтобы расквитаться с ним, исказившим марсианскую действительность. Какие-то жители космоса, самые захудалые, наверно из касты "эта", выгнанные властелинами из своих жалких лачуг, поспешно занимали особняки на Лазурном берегу... В Англии все выгоны и пастбища заросли человекоядным растением, именуемым трифидоном. Сельскохозяйственным рабочим приходилось плохо...
     Короче говоря, всю нашу планету наводнили диковинные существа: из прошлого, будущего или сказок - какая разница? Порядок во всем мире был нарушен в мгновение ока. Никто ничего не понимал. А я меньше всех,. Мы с женой затерялись в многотысячной толпе. Ее волны несли нас куда-то, и не было никаких сил сопротивляться. Да и к чему сопротивляться? Очевидно, все было кончено. Правительство, армия, полиция делали гигантские, просто нечеловеческие усилия, чтобы хоть как-нибудь восстановить порядок, но что оци могли сделать? Как можно управлять своей вотчиной, если вокруг бродят всякие Годзиры, Франкенштейны, фантомы и говорящие звери?..
     И вот в этой сутолоке, в этом человеческом месиве я однажды наткнулся на своего приятеля, того самого, который когда-то работал на телевидении. Он сидел на пороге многоэтажного здания и невидящими глазами смотрел в небо. Я его окликнул, но он не отозвался и продолжал смотреть в небо.
     - А-а, это ты... - произнес он наконец, когда я хорошенько тряхнул его за шиворот. - Ну как, жив-здоров?
     - Какое там жив-здоров! - огрызнулся я, сразу выйдя из себя. - Я уж и не знаю, я ли это. Может быть, это уже не я, а кто-то другой...
     - Да-да-да, - пробормотал он. Его голос звучал тихо, но в нем явно были слышны восторженные нотки. - Так-так-так. Значит, говоришь, ничего не знаешь... И поделать ничего не можешь...
     - Послушай, - я снова его хорошенько встряхнул, - помнишь нашу последнюю встречу? Тогда ты что-то болтал про какое-то удивительное явление. Значит, ты уже тогда знал? Каким образом ты мог предугадать это явление, или, вернее, эту, чушь?
     - А-а, ты про это... - промямлил мой приятель. Рот у него был разинут, ну, круглый идиот, да и только. - Вот мы... то есть наша телепередача...
     - Мы? - переспросил я. - Телепередача?..
     - Да. Это единственное логическое объяснение...
     - Ничего не понимаю, объясни толком. - Я решил, что приятель рехнулся от пережитого потрясения.
     - Э-э, ну, как тебе объяснить, - начал приятель, раскачиваясь из стороны в сторону, - видишь ли, в чем дело... Мы и сами в некотором роде телевизионные изображения, которые кто-то передает. Жизнь, наша действительность - не более чем огромный экран. А мы, так сказать, персонажи пьесы...
     - Как так? - спросил я, уже окончательно убедившись в его ненормальности. - Не забывай, что наше существование, существование человека на земле, как и всякие формы жизни, будь то на нашей планете, или в космосе, да, наконец, и существование самого космоса - материально. Понимаешь ты или нет? Все мы, все, что нас окружает, - та или иная форма материи.
     Невольно я возвысил голос. Почему-то мне очень хотелось убедить его. Не знаю, может быть, я пытался убедить самого себя?..
     - Не шуми, - проворчал приятель, - это все я давно знаю. Однако это ничего не доказывает. А вот если принять за истину то, о чем я говорю, то есть что мы некие изображения, тогда еще можно как-то, хоть и смутно, осознать суть этого явления.
     - Допустить, что мы - не что иное, как персонажи телевизионного экрана?
     - Вот именно! - кивнул он. - Слушай дальше. Возьмем телевизионную постановку. Актер играет определенную роль. Так? Ты понимаешь, что сам актер и то лицо, которое он играет, не одно и то же? Что вымышленный персонаж отличается от реального человека, актера?
     - Как будто понимаю, но не совсем, - покачал я головой, вернее, не понимаю, что из этого следует. Ну, например, актер играет самурая. И что же?
     - Вот-вот! Он играет, то есть притворяется. Но мы, зрители, не воспринимаем это как притворство. Через игру, монолог, грим, костюм, декорацию мы воспринимаем самурая, как такового. И мы в этот момент совсем не думаем, что в реальной действительности никакого самурая не существует.
     - Что-то голова болит, - сказал я.
     - Болит! Болит! - вспылил приятель. - И вообще, на кой черт тебе теперь голова? Продай ее кому-нибудь, что ли...
     Потом, немного успокоившись, продолжал:
     - Так вот, самурай существует лишь в воображении. Таким образом возникает некая связь между передающим и воспринимающим, осуществляемая при помощи кинескопа и экрана. Но если допустить, что у самурая, существующего в воображении, в этот момент появляется самосознание, тогда он будет воспринимать вымысел, пьесу как реальную действительность.
     - Ну, пока, - сказал я, - прощай. Будь здоров. Всего тебе хорошего!
     - Подожди! - Его оцепенение как ветром сдуло. Он моментально вскочил на ноги и схватил меня за ворот пиджака. - Заставил меня тут разглагольствовать, сам лез с разными вопросами, а теперь бежать?!
     - Ладно, ладно, понял, я все понял... Да ты не тяни меня за воротник! Теперь ведь нигде ничего не купишь, - пробормотал я, теряя надежду, что от него удастся легко отделаться. - Хорошо, пусть персонаж из телевизионной пьесы, скажем самурай, воспринимает сюжет и эпоху как реальную действительность. Ну и что из этого?
     - А вот что, - сказал он и сделал широкий жест. - Весь мир, который нас окружает, с его солнечной системой, с другими галактиками, с космосом и со всем прочим не что иное, как своеобразная телевизионная декорация. Нам просто внушили, что это реальная действительность... Или, лучше сказать, мы персонажи, которым предначертано верить в реальность окружающей нас обстановки и всего того, что с нами происходит...
     - Какой бред! - пробормотал я, но так тихо, чтобы он не услышал. А потом громче:
     - И откуда же ведется эта телепередача?
     - А я почем знаю?! - он опять начал нервничать. - Что ж ты думаешь, самурай, которого только играют, который существует только на экране, может по-настоящему мыслить? Хотя, впрочем...
     - Что - впрочем?
     - Ты, наверно, знаешь, что существует такая теория, всякое тело во времени и пространстве является всего лишь проекцией сверхобъемности четвертого измерения на третье измерение...
     - Но позволь, это же не совсем то, о чем ты говоришь! По-моему, ты пытаешься вложить в эту теорию какой-то свой, особый смысл.
     - Это я только к примеру, - отозвался приятель, - очень может быть, что мы, как самурай из телепьесы, представляем собой лишь изображение на двумерном экране. Иными словами, мы стереометрические тела, изображенные в ограниченном трехмерном пространстве. Если допустить, что передача ведется из суперизмерения.
     - Но как ты допустишь, что существо, являющееся только изображением, может иметь собственное самосознание и мыслить самостоятельно?
     - Вероятно, по ходу действия пьесы мы должны иметь такое самосознание! - воскликнул он, энергично жестикулируя. - А что думают настоящие суперактеры, которые нас играют, - это никому не известно. Как может знать персонаж, что думает и чем живет актер?
     - А история? - слабо возразил я. - А подтвержденный наукой факт, что человеческое сознание - одна из высших форм существования материи?
     - Подтвержденный наукой факт?! - его голос зазвучал печально. - Пойми ты наконец, что в нашем сценарии все предусмотрено. Это очень сложная и многоплановая пьеса. И, очевидно, авторы позаботились, чтобы наша роль не ограничивалась простейшими действиями. Нет, она гораздо глубже. Мы играем роль существ, способных мыслить и выдвигать гипотезы. И открытия, и научные исследования, и изобретательство - все это есть в сценарии. Как же тогда можно ссылаться на такие вещи, как факт, подтвержденный наукой? Ладно, допустим, что человек проделал сложную эволюцию - от амебы до разумного существа. Но кто был свидетелем этой эволюции? Ведь амебы существуют и сейчас. Но я что-то не встречал такой амебы, которая вдруг превратилась бы в рака-отшельника, потом в черепаху, потом в крысу и, наконец, надела бы сорочку и галстук и отправилась на работу в свою контору...
     - Погоди, - сказал я, чувствуя, что голова идет кругом, а материальные законы, общие для всей Вселенной...
     - В том-то и дело, - перебил он, - что все они совершенно несостоятельны! Стоит только задуматься - и видишь, что это здание, построенное на песке. И даже не на песке, а просто в воздухе. Эйнштейн открыл великий закон, так сказать закон всех законов, - постоянство скорости света. Но кто возьмется объяснить, почему скорость света постоянна? И кто может поручиться, что она в один прекрасный день не изменится, то есть не перестанет быть постоянной?!
     - Но...
     - Например, то, что происходит сейчас... Мир наводнен странными существами. Кто они - люди, духи, проекции из какого-то еще неизвестного нам измерения? Или просто внезапно воплотившаяся мысль, вечно существующая вне времени и пространства? Или жители неведомой галактики, очень похожей на нашу и совсем не похожей, занесенные в наш мир невиданной катастрофой? Никто ничего не знает, а главное - никто ничего не может изменить и предотвратить... Ученые только напрасно ломают голову.
     - Ну, знаешь ли, - возразил я, - пожалуй, можно найти и другие объяснения, кроме твоей теории телевидения. А что, если это странное, удивительное явление, переиначившее весь мир, - материализовавшаяся фантазия какого-нибудь человека? Такого, который обладает сверхмощными телепатическими способностями и небывалой концентрацией воли?
     - А я что говорю? - понизил голос приятель. - Ведь это только подтверждает мою мысль. Если рассматривать механику этого необъяснимого события, то в мире произошло одно физическое явление - не менее удивительное, - непосредственно связанное с тем, что мы наблюдаем.
     - Ага, - сказал я с обидой, - теперь я вспоминаю. Тогда ты на что-то намекал, только не захотел мне объяснить. Говори, что ты имел в виду?
     Он ухмыльнулся.
     - В различных частях земного шара наблюдается замедление скорости света. И учти, не всякий свет замедлил свою скорость. Но есть случаи, когда свет независимо от магнитного поля и опосредствующего тела снизил скорость до двухсот пятидесяти тысяч километров в секунду. Вот что обнаружено физиками. Однако никто не мог определить, в каких именно случаях это происходит и откуда идет этот свет. Просто физики констатировали тот факт, что появился второй свет, с замедленной скоростью. Таким образом, у нас теперь два света, один обычный, старый, со скоростью триста тысяч километров в секунду, другой - новый, со скоростью двести пятьдесят тысяч километров в секунду...
     - А что это может значить? - спросил я, чувствуя, как меня начинает трясти. - Почему такая глупость, такая нелепица?..
     - А я почем знаю! - выпалил он. - И кто вообще может утверждать, что в мире существует только один свет, с одной скоростью?
     - Но-но, - отрезал я, - ври да не завирайся. Если бы скорость света изменилась до такой степени, то равновесие между веществами, образующими Вселенную, полетело бы к черту и...
     - Ох, и глуп же ты! - воскликнул он. - Я и говорю, что скорость нашего света, поддерживающая равновесие нашей сцены-Вселенной, осталась прежней. Не то мы бы уж давно распались на атомы. Да и сами атомы изменили бы свою структуру. Нет, тут другое. Просто из какого-то неведомого источника появился еще один свет, существующий параллельно с нашим. Может быть, он и проектирует на Землю, в нашу реальную действительность, каких-то существ иного плана, ну, скажем, фантомов, принявших плотские очертания.
     Он совсем обессилел и понурился. Потом продолжал:
     - Понимаешь, мы ведь используем для коммуникаций радиоволны различной частоты... Может быть, и они там... - Он неопределенно покрутил пальцем в воздухе, - может быть, они использовали другую скорость света, чтобы сконцентрировать в определенном отрезке времени разноплановых существ, принявших реальную, материальную оболочку.
     Я бессильно повалился на ступеньку лестницы, рядом с приятелем. Говорить нормальным образом я уже не мог. Голос куда-то исчез, а из моего горла вырывались какие-то тонкие звуки, похожие на комариный писк.
     - Как же? Зачем же? Почему же? - пискнул я. - Кому это понадобилось, а? Ведь это глупость, а? Может быть, у них там, - я тоже хотел покрутить пальцем в воздухе, но рука, как неживая, шлепнулась на стойку, - может быть, они все с ума посходили? Ну, заехали шарики за ролики - и все. Они и пошли куролесить...
     - Я же говорю тебе, ведь можно допустить, что вся наша Вселенная - гигантский экран телевизора, а мы персонажи пьесы... - Его голос тоже звучал подавленно. - Вспомни, мы еще хотели скомбинировать натурные съемки с рисованными кадрами... Может быть, им надоело "Реалистическое космическое представление". Ведь все приедается. Даже богам и разным там сверхсуществам иногда хочется посмеяться. Вот они и придумали этакую веселенькую затею. Небось, и название хлесткое ей дали - "Хаотическая комедия" или еще какое-нибудь...
     Я содрогнулся и посмотрел на небо. Гигантская Вселенная. Кажется, все спокойно, все нормально: светит солнце, где-то там звезды. Наступит вечер, и они появятся. И луна появится. И вот в одной точке беспредельного пространства, точке такой малой, как экран телевизора по сравнению со всем небом, происходит дикое, совершенно необъяснимое явление...
     Я отчетливо представил какой-то зал, повисший в голубоватом "ничто". Там стоят кресла, или скамьи, или еще что-то, на чем можно сидеть, лежать, стоять. И там полно зрителей... Какие они? Может быть, пятиглавые и сторукие, может быть, огромные, как горы, или крошечные, как блохи... А скорее всего, такие, что нашему воображению и представить трудно, аморфные, расплывчатые, бесцветные. И эти глыбы слизи или тумана смотрят, как по нашей Земле разгуливают ирреальные существа, отвратительные чудовища, призраки, - и хохочут, хохочут до слез, хохочут, надрывая животики... И мы, до недавних пор уверенные в реальности собственного существования, на самом деле всего лишь фантазия, плод их разыгравшегося сверхвоображения...
     - Послушай, - обратился я к приятелю, чувствуя, что еще минута - и я просто умру от горя, - а с нами-то что станется? Что дальше будет, а? Придет все в норму или нет?
     - Черт его знает, - неуверенно сказал он. - Неизвестно, что им еще взбредет в голову. Хорошо, что сейчас их публика как будто увлекается комедией. Видать, благодушное у них настроение. А ну как зритель заявит: подавай нам кровопролитную драму? Тогда такое начнется! Чего ведь не сделаешь в угоду зрителю...
     
     
     ИЗДАТЕЛЬСТВО
     "МИР"
     ВРЕМЕНА ХОКУСАЯ
     
     СБОРНИК ЯПОНСКОЙ НАУЧНОЙ ФАНТАСТИКИ
     
     Перевод с японского
     
     Издательство "Мир"
     Москва 1967
     
     Составитель П.ПЕТРОВ
     Перевод З.РАХИМА
     Редакция научно-фантастической и научно-популярной литературы
     
     Spellchek: has@ukrsat.mk.ua
     Scan: fantast2.wallst.ru