Юрий Иосифович Коваль
     
     Особое задание
     
     
     OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 16 апреля 2003 года
     http://epaper.ru.googlepages.com/
     "Коваль Ю.И. Поздним вечером ранней весной: Рассказы, повести": Дет.
     лит; М.; 1988
     
     Аннотация
     
     Для старшего дошкольного и младшего школьного возраста.
     
     Юрий Иосифович Коваль
     Особое задание
     
     Особое задание?
     Да что же это за особое задание такое?
     Наверно, задание как задание, а особым называется только для красоты. Чего в нем такого особого, в задании-то в этом? Уж, наверное, ничего.
     Так или иначе, а только однажды вечером...
     
     Глава первая,
     
     в которой появляется Галоша
     
     А только однажды вечером я очутился высоко в горах, на пограничной заставе. Конечно, я приехал сюда не просто так. У меня было задание написать рассказ про пограничников. Но только в этом задании ничего особого нет. Вот я пишу рассказ - что ж тут особого?
     И вот я приехал на пограничную заставу. Голые горные вершины окружали меня, а на склоне горы, среди корявых красных камней, стояло несколько домиков.
     Это и была застава.
     Меня встретил начальник заставы капитан Воронцов и отвел в один из домиков, чтоб я мог отдохнуть и побриться с дороги.
     - Отдыхайте и брейтесь, - сказал капитан. - Я скоро приду.
     Я стал отдыхать и бриться, и, наверное, прошел целый час, а капитан не возвращался.
     Вдруг в дверь кто-то постучал.
     - Кто там? - спросил я.
     - Мне неудобно, - послышалось за дверью.
     - Как - неудобно? - удивился я.
     - Мне неудобно из-за двери фамилию называть, - сказали из-за двери.
     Я глянул в зеркало и увидел свою совершенно обалдевшую от таких ответов физиономию.
     Дверь между тем скрипнула, и как-то особенно скрипнула, даже вроде фыркнула - фррррр! - и в комнату вошел солдат. На голове у него был поварской колпак.
     - Здравствуйте, - сказал он. - Моя фамилия Галоша.
     Он вдруг снял с головы колпак и подбросил его вверх, да так ловко, что колпак наделся прямо ему на макушку.
     - Гмм... - сказал я. - Как же пишется ваша фамилия: Галоша или Калоша?
     - Галоша, - сказал Галоша.
     - Очень приятно.
     - Я слышал, что вы пишете рассказ о пограничниках?
     - Пишу.
     - Так я расскажу вам одну историю, а вы пишите рассказ.
     Эти слова меня здорово удивили.
     Я повнимательней поглядел на Галошу и увидел, что лицо у него самое обычное: нос, брови, глаза. Да, но при чем же здесь рассказ?
     - При чем здесь рассказ? - спросил я. - О чем рассказ?
     - Дело в том, что я повар, - быстро сказал Галоша. - Понимаете?
     Он снял колпак и покрутил его в руках. Я заглянул внутрь колпака.
     Там, понятно, ничего не было. Я собрался с мыслями и сказал:
     - Закуривайте, товарищ Галоша.
     - Что вы! Что вы! - крикнул Галоша. - Потап унюхает!!!
     - Какой Потап? - удивился я. - Какой такой Потап? Что вы ваньку валяете?
     - При чем здесь Ванька? - удивился теперь Галоша. - Ванька домой уехал!
     Я уже ничего не понимал и глядел на Галошу, как сыч на сову. Тогда Галоша подбросил вверх свой колпак, да так ловко, что колпак наделся прямо ему на макушку.
     - Итак... - сказал Галоша.
     
     Глава вторая,
     
     в которой Галоша исчезает
     
     - Итак, - сказал Галоша, - всю жизнь я мечтал быть поваром. Мне хотелось готовить супы, салаты, фрикадельки и морковные соусы. Не подумайте, что я обжора. Это - мое искусство. Вы сочиняете рассказы, а я сочиняю морковные соусы.
     - Понятно, - сказал я. - Понятно. А кто такой Потап?
     Галоша не ответил.
     - Да... - вздохнул он. - Всю жизнь я мечтал быть поваром, и моя мечта сбылась. Когда я приехал на заставу, всех пограничников построили, и капитан спросил:
     "Есть ли среди вас настоящий повар?"
     "Есть!" - крикнул я и шагнул вперед.
     Ответ понравился командиру. Он сказал мне:
     "Молодец!"
     Так я стал поваром на заставе.
     Живем мы, сами видите, в горах. Служить здесь трудно и есть хочется ужасно. Но я варил такие супы! Строил такие котлеты! И все были мной довольны, и я тоже был доволен, потому что сбылась моя мечта.
     Был я доволен месяц, был я доволен другой, а потом я перестал быть доволен.
     Как-то раз готовлю я суп-пюре из тыквы, а сам думаю: "Что же это такое? Все пограничники как пограничники, а я повар. Они медали то и дело получают, а я поварешкой размахиваю. Повар и повар, да еще по фамилии Галоша. Обидно".
     Вот как-то я дождался, пока капитан пообедает, и подошел к нему:
     "Товарищ капитан! Разрешите обратиться!"
     И обратился. Так, мол, и так, поваром быть отказываюсь. Желаю принести пользу Родине, охраняя государственную границу.
     "Голубчик Галоша, - сказал мне капитан, - повар - важная фигура в пограничном деле".
     Вот как мне ответил капитан. Что называется, отбрил.
     Галоша замолчал и грустно покачал головой. А я посмотрел ему в глаза и увидел в них большую печаль.
     - Товарищ Галоша, - спросил я, - а все-таки кто такой Потап?
     Но не успел я задать этот вопрос, как где-то за окном грохнул выстрел. И Галоша тут же ударил себя по лбу.
     - Ах я растяпа! - крикнул он. - У меня же соус подгорел!!!
     Он вылетел из комнаты, хлопнув дверью, и крикнул напоследок:
     - Прощай морковный соус!
     
     Глава третья,
     
     в которой Потап никого не признает
     
     "Прощай морковный соус?" - удивился я. - Какой морковный соус? Это он меня, что ли, морковным соусом назвал? Ну нет, с Галошей с этим каши не сваришь. Во-первых, неясно, кто такой Потап, а во-вторых, что это за выстрел, который раздался за окном?
     Я вышел на крыльцо, чтобы узнать, откуда донесся выстрел.
     На улице был уже вечер. Горы потемнели. В небе гуляли темные полосы. Во дворе заставы не видно было ни одного пограничника. Только стоял пустой зеленый автомобиль.
     "Эк ведь куда меня занесло! - думал я. - Вон там, за этой горой, - чужая земля. Здесь - наша, там - чужая. Удивительно!"
     Я присел на ступеньку и задумался, разглядывая вечерние горы. Густые тени лежали уже в ущельях, а скалы, кажется, чуть шевелились в сумерках. Постой-ка, что это на скале? Человек? Или это померещилось?
     - Эхе-хе, - услышал вдруг я. - Соус-то мой подгорел.
     - Галоша! Это вы?
     - Так точно.
     Галоша присел рядом на ступеньку, а я все разглядывал скалы, но не видел там никакого человека. Померещилось, значит.
     - Закуривайте, - сказал я Галоше.
     - Не могу, не могу, - сказал Галоша. - Потап унюхает!
     - Тьфу ты! Совсем забыл про вашего Потапа.
     Галоша помолчал немного, а потом снял с головы колпак и подбросил его вверх, да так ловко, что колпак наделся прямо ему на макушку.
     - Ну вот, - сказал Галоша. - На границу командир меня не пустил, и я оставался по-прежнему поваром. И вдруг мне подвезло! Да! Мне подвезло, потому что уехал домой Ваня Фролов. Он уехал домой, а Потап остался беспризорным. Фролов-то был инструктор службы собак, а Потап - это наш лучший пес!
     - Ну, наконец-то! - сказал я. - А я-то думаю: кто такой Потап?
     - Лучший пес! И какой пес! Грудь - колесом. Уши - столбом. Голова - булыжник, а на зубы смотреть страшно. А лапы! Мне бы такие лапы, я бы двухпудовые гири выжимал. Такому псу палец в рот не клади - мигом оттяпает!
     Потап остался беспризорным, и подойти к нему никто не может - всех перекусал! Подавай ему Фролова, а больше никого не признает.
     Вот я слышу, командир говорит:
     "Что делать с Потапом? Не ест, не пьет и кусается. Пропадает пес!"
     Тут мне что-то в голову ударило.
     "Как, - думаю, - пропадает? А я, Галоша, на что?"
     - Ага! - прервал я рассказ повара. - Вот что, товарищ Галоша, давайте-ка пойдем в комнату. Что это мы на крыльце застряли? Слушать так слушать.
     
     Глава четвертая,
     
     в которой имеются сосиски
     
     - Слушать так слушать, - сказал я, когда мы с Галошей вошли в комнату и сели у стола.
     Галоша вздохнул, поглядел на часы и продолжал:
     - Решил я с Потапом с этим подружиться. Человек я особый, пахну вкусно, и собакам это нравится.
     Вот я положил в нагрудный карман две сосиски и пошел к Потапу. Он жил в отдельном закутке в собачьем сарае. Прихожу и вижу: Потап лежит на полу скучный, только хвостом по полу похлопывает.
     "Привет!" - говорю.
     Но Потап даже глаз не открывает. А хвостом хлопать перестал.
     Тогда я достаю из кармана одну сосиску - Потап открывает один глаз. Достаю другую - открывает другой. Спрятал я сосиски - Потап глаза закрыл. Достал - снова открыл.
     "Ну, - думаю, - все, голубчик! Попался!"
     Вот я говорю Потапу:
     "Ты да я - нас двое. И сосиски две. Поделим по-братски".
     С этими словами я стал свою сосиску есть, а другую в руке держу. Только один раз я откусил, и Потап облизнулся. А я нарочно медленно ем и так кусаю сосиску, что из нее сок брызжет.
     "Ну и сосисочка! Какая сочная!" - говорю.
     Пока я свою сосиску жевал, Потап совсем очумел, до того ему захотелось попробовать. Доел я сосиску, а вторую ему всучил - он ее и проглоти!
     "Ты да я, - говорю, - Потап, - нас двое. И две сосиски было. И съели мы их по-братски. Ты это, - говорю, - пойми!"
     Тут я ушел, а через час снова две сосиски принес и еще гитару.
     Потап очень удивился, когда увидел гитару. Смотрит на меня и как бы хочет сказать: "Зачем ты гитару-то притащил? Мне и сосисок хватит".
     А я сыграл ему на гитаре, угостил сосиской, и, конечно, Потап сделался моим приятелем.
     Через несколько дней он ко мне совсем привык, и я вышел с ним погулять.
     Вот мы гуляем во дворе заставы, а навстречу нам идет рядовой Юра Молоканов. Увидел нас и рот открыл от изумления. А я говорю:
     "Закройте поскорее рот, товарищ Юра Молоканов, а то ворона влетит!"
     
     Глава пятая,
     
     в которой Галоша идет в секрет
     
     - "Закройте поскорее рот, товарищ Юра, - толкую я. - А то, мол, ворона влетит!"
     А Юра Молоканов стоит и только глаза на нас таращит.
     Но вот он все-таки закрыл рот и побежал докладывать командиру.
     Гремя сапогами, командир выскочил на крыльцо и видит: да, мы с Потапом гуляем во дворе.
     "Ну молодец!" - говорит тут командир и в тот же день отправляет меня с Потапом охранять границу - в секрет!
     С нами пошел старшина Кошкин, слыхали небось.
     Волновался я ужасно - все-таки первый раз шел в секрет. А Кошкин увидел, что я волнуюсь, и говорит:
     "Золотой мой Галоша, а не хотите ли вы поймать нарушителя?"
     "Конечно, хочу".
     "Держите карман шире", - говорит старшина Кошкин.
     Вот пришли мы на место и замаскировались в кустах на краю большой поляны. Посреди поляны - озеро. За озером - граница. Рядом со мной - пенек, за пеньком - Потап, в пеньке - телефон. Правда-правда! Там такая штучка имеется в пеньке, вроде как штепсель. Сунешь в нее провод от телефонной трубки - и с дежурным по заставе поговорить можно.
     Замаскировались мы и лежим. Лежим час, лежим другой... Тишина. Никто не идет через границу.
     
     Глава шестая,
     
     в которой появляется халат
     
     - Никто не идет через границу. Тишина...
     А мы лежим в кустах. Так вот, я лежу, рядом - Потап. Чуть подальше - Кошкин с автоматом. Зорко следит Кошкин: не идет ли кто через границу? И я тоже смотрю, и Потап смотрит. Нет, никто не идет.
     На третьем часу у меня уже глаза устали. Одно и то же перед глазами: поляна, озеро, осока...
     Осока?
     Осока-то шевелится!
     Не от ветра ли?
     Нет, не от ветра - ветер не дует!
     Смотрите-ка, по берегу человек ползет!
     В маскировочном халате!
     А халат в серых, зеленых и коричневых пятнах, вот его и не видно!
     Тут лоб у меня вспотел, а ноги похолодели. А он ползет прямо на меня!
     "Ну, - думаю, - ползи, халат! Ползи!"
     Скоро он совсем близко к нам подполз. Я уже слышу, как он дышит.
     Что делать?
     Чувствую: нужно что-то крикнуть, а что крикнуть, не знаю. Забыл.
     Вот он подползает так близко, что до него доплюнуть можно, я и говорю тогда:
     "Попался, голубчик!"
     И так хрипло это у меня получилось, как будто в горле была ржавая труба.
     Ух, как он напугался! На колени встал и глаза выпучил, а меня не видит. И тут Потап выходит из кустов.
     "Шарик, - говорит он Потапу, - это я, Рудик!"
     А Кошкин кричит:
     "Руки вверх!"
     Но он руки вверх не поднял, стал ими по карманам шарить - пистолет искать, но тут Потап навалился на него и мигом обработал. И мы с Кошкиным подбежали, связали голубка.
     "Пустите, - говорит он, - я ведь просто так".
     "Ничего себе "просто так", - думаю. - А зачем халат напялил и два пистолета в карман положил?"
     Подошел я к пеньку, звоню командиру - так, мол, и так.
     "Высылаю наряд, - говорит он. - Наблюдайте границу".
     "Слушаюсь!"
     Снова мы с Кошкиным замаскировались, а этого нарушителя - в кустики. Он и не пикнул.
     И только мы успели все это проделать, смотрю - другой ползет!
     - Бросьте! - не выдержал я. - Не может быть!
     - Чтоб меня громом разразило! Точно! Второй ползет, и тоже в халате!
     "Ну, - думаю, - поперло-то!"
     Вот он подползает, и Кошкин кричит: "Стой!" А я Потапа выпускаю. У, Потап! Страшный пес! Вскочил ему на спину, пасть разинул - ужас! Мы с Кошкиным подскочили и только успели этого связать...
     - Третий ползет? - не выдержал я.
     - Нет, - сказал Галоша и посмотрел для чего-то на часы. - Третьего не было.
     - Жаль, - сказал я. - Хорошо бы, если б был третий.
     - А вы придумайте, - сказал Галоша. - Когда будете рассказ писать, вы придумайте, что был третий, и дело с концом.
     - Посмотрим, посмотрим... - сказал я. - Придумать можно все что угодно.
     
     Глава седьмая,
     
     в которой Галоша становится красным как рак
     
     - Придумать-то можно все что угодно, - сказал я. - Интересно, что было на самом деле.
     - А вот что, - сказал Галоша. - Не успели мы второго обезоружить - подоспел наряд, высланный капитаном.
     - И все?
     - Так точно.
     - Ну, спасибо вам, товарищ Галоша. Мне очень понравился ваш рассказ. Я сейчас запишу его в записную книжку. Может быть, вы хотите что-то добавить?
     - Да нет, - сказал Галоша и опять посмотрел на часы. - Добавлять особенно нечего.
     Тут он снял с головы колпак и подбросил его вверх, и не успел еще колпак надеться ему на макушку, как дверь открылась и в комнату вошел капитан Воронцов.
     - Товарищ капитан! Разрешите доло...
     - Вольно! - сказал капитан.
     Капитан поглядел, что у меня записная книжка, и сказал:
     - Собираете материал для рассказа!
     - Да вот, - сказал я, - хочу записать кое-что о подвигах товарища Галоши.
     - О подвигах? - удивился капитан. - Это о каких же?
     - Как - о каких? - удивился теперь я и стал пересказывать капитану то, что слышал.
     - Ай-яй, - сказал капитан. - Что это вы, товарищ Галоша, сочиняете?
     Галоша сильно покраснел и сказал:
     - А что же, товарищ капитан, разве и приврать нельзя?
     - Нельзя!
     - Слушаюсь!
     - Можете идти, - сказал капитан, и Галоша, красный как рак, вышел за дверь.
     
     Глава восьмая,
     
     последняя
     
     Красный как рак Галоша вышел за дверь, а мы с капитаном закурили.
     - М-да, - сказал я.
     Капитан промолчал.
     - Отъявленный врун ваш Галоша.
     - Приврать он любит. Зато повар хороший.
     - На границе и повар не должен зря болтать. Это никуда не годится.
     Капитан Воронцов кашлянул.
     - Ладно, - сказал он. - Придется открыть секрет.
     - Что такое? - удивился я. - Какой секрет?
     - А вот какой. Сегодня на границе сложилась трудная обстановка. Понимаете? Нам нужно было, чтобы вы посидели пока дома. Вот я и дал товарищу Галоше особое задание - отвлечь вас, рассказать что-нибудь.
     - Трудная обстановка? - удивился я. - Что же это за обстановка такая?
     - А это секрет, - ответил Воронцов. - Военная тайна. Пойдемте-ка лучше ужинать.
     На улице была уже ночь.
     Во дворе заставы на невысоком столбе горел фонарь. Под его светом несколько пограничников чистили автоматы.
     "Трудная обстановка, - думал я. - Значит, и выстрел, который я слышал, был неспроста. И может быть, человек, который померещился мне на скале, был нарушитель!"
     - Вообще-то, - сказал капитан, - все, что рассказал Галоша, было на самом деле с Кошкиным и Молокановым.
     - А насчет сосисок?
     - Насчет каких сосисок? - удивился Воронцов.
     - Ну, насчет Потапа, - объяснил я.
     Капитан засмеялся:
     - Это тоже правда. Галоша сумел подружиться с Потапом, а потом приучил его работать с Молокановым. Кошкин и Молоканов задержали двух нарушителей.
     Мы вошли в столовую. Там, за окошечком в деревянной стене, стоял Галоша. Увидев меня, он снял с головы колпак и подбросил его вверх, да так ловко, что колпак наделся прямо ему на макушку.
     - Прошу, - сказал Галоша.
     Он поставил на стол несколько тарелок, и мы стали ужинать, а когда поужинали, капитан спросил:
     - Ну, как ужин?
     - Отличный! - ответил я.
     - Выходит, наш Галоша молодец?
     - Пожалуй.
     После ужина капитан повел меня в дежурную комнату. Там стояли два пограничника, а рядом сидел огромный пес. Действительно, замечательный пес! Я увидел, что грудь у него крепкая, как у волка, и уши - столбом. Это был Потап.
     - Приказываю выйти на охрану государственной границы, - сказал капитан Воронцов. - Отправитесь по дозорной тропе на левый фланг нашего участка... Ваша задача: не допустить нарушения границы!
     - Есть не допустить нарушения границы! - ответил старшина Кошкин и вышел на улицу.
     Следом - Молоканов и собака Потап.
     С крыльца я видел, как они прошли перед освещенными окнами заставы и пропали в темноте.