Кир Булычев
     
     Одна ночь
     
     За этот день я безумно устал.
     Еще на рассвете проводник заставил меня покинуть уютную каюту "Гиацинта", который мирно покоился на спящей воде залива. Одевшись тяжело и неудобно, чтобы защитить себя от гадов, таящихся в зарослях, мы отправились в путь, чтобы пересечь Пустошь до жары.
     Первые два часа оказались самыми легкими, но я тогда об этом не знал и проклинал стужу, сухие кочки, каменные россыпи и сладкую пыль. По-настоящему трудно стало, когда солнце поднялось повыше и в несколько минут раскалило воздух, разбудив мириады злобных мошек и зубастых змей.
     Мы успели спрятаться в тень леса как раз в тот момент, когда закипела кровь в жилах, но это не значило, что в лесу было значительно легче. Там было сумрачно, от болота поднимался пар. Телохранители, высланные нам навстречу Господином Тумана, шумные и бестолковые, подняли зверя, схожего с медведем, и погнали его. Мой проводник боялся, что, оставшись без охраны, мы станем добычей каких-то карликов леса, которые, к счастью, не появились, и я до сих пор не знаю, как они выглядят и что делают со случайными путниками.
     Телохранители догнали нас уже на подходе к Городу Тумана. Медведя они не убили, но громко хвастались тем, как могли бы его убить.
     Телохранители были вооружены грубо изготовленными пистолетами и замечательно сделанными арбалетами. У городских ворот они подняли страшную стрельбу, будто на город наступала вражеская армия. В ответ городская стража тоже кричала и стреляла. К счастью, никого не убили.
     Господин Тумана выехал навстречу мне из своего дома - глинобитного двухэтажного сооружения на берегу грязного пруда. Могучий конь покачивался под неподъемной ношей - сам Господин весил килограммов сто пятьдесят, да и золото, которым он был увешан, как рождественская елка, тянуло не меньше.
     При виде меня Господин спрыгнул с коня, и я могу поклясться, что земля дрогнула и с ближних домов посыпалась штукатурка.
     - Я счастлив! - сказал Господин. - Я ждал этого момента всю мою жизнь.
     Я думал, что он спутал меня с комиссаром, но Господин отлично разбирался в тонкостях галактических отношений.
     - Как здоровье драгоценнейшего комиссара? - спросил он, сжимая мою кисть в пухлых горячих ручищах. - Хорошо ли он перенес дальнюю дорогу? Не занемог ли он?
     - Комиссар здоров, - ответил я. - Чего желает и вам. Он выслал меня вперед, чтобы по правилам вежливости предупредить о своем приезде. Он просит, чтобы к его приезду не было никаких особенных приготовлений. Комиссар желал бы поселиться в тех же условиях, в каких обитают жители вашего государства.
     Господин Тумана огорчился. Он объяснил мне, что всегда подозревал, что завистники и недоброжелатели нашли путь к благородным ушам драгоценного комиссара и нашептали злобные наветы на Государство Тумана.
     - Ни в коем случае, - ответил я, поднимаясь по неровным кирпичным ступенькам в дом Господина. - Комиссар всегда и на всех планетах, куда он прилетает для переговоров, просит не предпринимать никаких специальных усилий ради его скромной персоны.
     - О нет! - Господин был возмущен. Господин воспринимал мои слова как намек на свою отсталость. Звеня браслетами, Господин заявил, что и он, и его подданные сделают все возможное, чтобы загладить проступок. Глаза его покраснели, на полных щеках образовались малиновые жилки.
     Я сказал, что желал бы, приведя себя в порядок с дороги, оговорить с Господином некоторые вопросы, которые подлежат завтрашнему обсуждению. Господин сам проводил меня в апартаменты, выделенные для посланца комиссара. В дверях меня встретила милая девушка, она настойчиво смотрела на меня и щурилась. Я догадался, что она близорука, но не знал, носят ли здесь очки.
     - Я никогда еще не видела инопланетян, - сказала она. - У нас так много о вас говорили, и мне было трудно поверить в то, что вы так похожи на людей.
     - Это зависит от точки отсчета, - сказал я. - Например, моя мама с самого рождения считала меня человеком, а вас - инопланетянкой.
     - Чувство юмора свойственно разумным существам, - неожиданно сообщила мне серьезная девушка. - На вашем месте животное не стало бы шутить.
     - А чем вы занимаетесь? - спросил я.
     - Сейчас разговариваю с вами.
     - Я ни на секунду не ставил под сомнение ваше чувство юмора.
     - Я художник. Я исторический художник.
     - Вы изучаете старых художников?
     - Ах нет! Вам не понять! Я сама - старый художник.
     - Потом я пойму? - спросил я.
     - Потом вы поймете.
     Другая девушка выбежала на лестничную площадку откуда-то из темного коридора.
     - Что ты делаешь, Лиина? - пропела она сердито, словно не замечая меня. - Нас ждут.
     - Прости, - сказала Лиина.
     Она посмотрела на меня, прищурившись более обычного.
     - Мне надо идти, - сказала она.
     - Когда я вас увижу? - спросил я ее вслед.
     Девушки уже убежали. Мне еще долго казалось, что я слышу сухое шуршание материи, схожей с шелком.
     Оказалось, что я не заметил, как она была причесана и одета. Видно, она слишком быстро исчезла, я больше слушал, чем смотрел.
     Покои, отведенные мне, были скромны и скудно обставлены. Очевидно, здесь никто не жил, комнату берегли для гостей. Густой паутиной затянуло темные углы и провалы между подушками на диванах. Никому не пришло в голову вытереть пыль со стола и подмести пол. Я прошел к небольшой двери, за которой, как надеялся, располагался туалет. От каждого моего шага небольшие клубы пыли поднимались с ковра.
     Умывальник, представлявший собой неглубокий керамический чан, был пуст и пылен. Никакого крана к нему не вело.
     Пожалуй, если этот Господин так же встретит комиссара, его ставка на галактическую помощь бита. Неужели он этого не понимает? Не сам комиссар ему страшен - тот может и не обратить внимания на афронт, зато свита, советники и референты - мои дорогие коллеги не преминут сделать выводы. Никакой комиссар не переспорит своего штаба...
     Пока я стоял посреди тесной туалетной комнаты, послышался грохот несущегося ко мне стада носорогов.
     Я с опаской выглянул в большую комнату и увидел, как туда вбежала бригада тяжело вооруженных водопроводчиков или подобных им существ. Они тащили дымящийся котел с кипятком, а следом за первой бригадой водопроводчиков прибежали рабы или вельможи с щетками, швабрами и тряпками. Отшвырнув меня в угол, эта толпа занялась приведением в порядок моей опочивальни, отчего я чуть не задохнулся от пыли, будто снова очутился на Пустоши.
     Я еще не успел прийти в себя, как всю эту братию как корова языком слизала. Я стоял посреди чистой комнаты, хлопья пыли медленно опускались на диваны, чтобы занять свои законные места, а из ванной тянуло густым паром.
     И тут вошел Господин Тумана, разодетый, как на Похороны Початка - главный здешний праздник. С удовольствием обозревая мои покои, он произнес:
     - А вас, как я погляжу, недурно устроили.
     Он был фанфароном и демагогом. И хоть здесь митинги строго запрещены, я отлично представил его на трибуне митинга, выступающего за права матерей-одиночек либо отцов-алиментщиков и связывающего их судьбу с судьбами вселенской демократии.
     - Спасибо, - сдержанно ответил я. К счастью, я не дипломат и в мои задачи не входит утряска, увязка и сглаживание углов. - Но я не понимаю, зачем надо было проводить уборку в моем присутствии.
     Господин печально улыбнулся.
     - Ни на кого нельзя положиться, - сообщил он мне доверительно. - Когда дама Лиина сказала мне, что вы проследовали в опочивальню, я решил проверить, все ли готово. А мне сообщили, что скоро будет готово... Они, видите ли, решили, что вы приезжаете завтра!
     И этот мерзавец рассмеялся, полагая, что провел меня.
     - Лиины здесь не было, - сказал я.
     - Дама Лиина видит сквозь стены, - сказал Господин, не скрывая издевательской усмешки. - Она уже далеко, но видит вас.
     - Хорошо, - сказал я, стараясь сократить встречу, ведь я так и не успел умыться. - Первое, о чем мне хотелось бы вам сообщить...
     - Не надо, не сейчас! - Он выставил перед собой короткую пухлую руку и растопырил пальцы, словно намереваясь собрать в горсть мое лицо. - Мы все обсудим после ужина.
     - Но один вопрос... - настаивал я.
     - Только коротко. Потому что вам хочется умыться.
     - Меня, конечно же, не смущают такие апартаменты. - сказал я. - Но завтра приедет комиссар, один из наиболее уважаемых...
     - Мы постараемся не ударить в грязь лицом, - сказал Господин. - Скоро начнется подготовка. Вот именно.
     Он не хотел со мной говорить. Он таился... Впрочем, я не намеревался тешить себя надеждами на свою особую проницательность - известно немало смешных, а то и трагических случаев, когда самомнение авторитета из Галактического центра дорого обходилось окружающим. Какие обычаи и неведомые мне законы скрываются за усмешкой Господина?
     - Будет построен замок. Или дворец. Мы нашли рисунки, привезенные с Земли. Мы надеемся, что земной дворец достаточно престижен для самого комиссара.
     - Это лишнее, - сказал я. - Дворец - жилище короля.
     - Лишнего не бывает. Когда речь идет о встрече такого человека.
     Господин был доволен моей реакцией. Ему удалось меня удивить.
     - Вы хотите посмотреть на чертежи? - спросил он. - Они уже готовы. Разумеется, не окончательные, но настоящие чертежи.
     Я не успел ничего ответить, как Господин направился к выходу. От двери он обернулся и заявил:
     - Через час вас ждут в моем рабочем кабинете. Там мы все увидим и все обсудим.
     К счастью, вода в ванной - чане, в котором я смог поместиться, присев на корточки, - еще не остыла. К сожалению, они еще не изобрели мыла, а я не догадался взять его с собой. Вместо мыла они употребляли желтую скользкую глину. Глина пахла глухим подземельем. И трудно смывалась.
     Через два часа меня ввели в кабинет Господина.
     Кабинет был чуть больше моей опочивальни, так же устлан коврами, но обжит, завален рулонами бумаги, книгами, а также разного рода холодным оружием зловещего изысканного вида.
     За низким письменным столом возвышался трон с резной спинкой. На нем восседал Господин Тумана, уперев взгляд в сидевших напротив него в ряд у стены старцев, облаченных в черные и синие тоги, расшитые геометрическими знаками и буквами.
     Коротким выразительным жестом Господин Тумана указал мне место у стола на круглом табурете, и я подчинился. Тут же вошла знакомая мне дама Лиина в сопровождении двух молодых людей с длинными волосами, схваченными золотыми тесемками. Я только тогда подумал, что женские и мужские одежды у них не различаются - те же широкие, до пола тоги, скрывающие фигуру и развевающиеся при ходьбе.
     Лиина сказала:
     - Ты меня ждал, Господин?
     - Мы ждали тебя, - согласился тот.
     Лиина и молодые люди коротко поклонились старцам у стены. Старцы игнорировали приветствие.
     Лиина развернула рулон, и молодые люди придавили его углы взятыми со стола кинжалами. На метровом квадрате бумаги был изображен сказочный замок - творение гения Перро или скорее даже Гауфа - в нем сочетались элементы готики и восточной архитектуры в понимании ископаемого европейского эстета.
     Высокие башни с коническими, чуть выгнутыми крышами поднимались над стенами, усеянными бойницами и узкими стрельчатыми окнами, - неясно, зачем нужны стены, если ты тут же пронзаешь их отверстиями. Ворота, арки и калитки у подножия стен и башен также были изысканны и капризны.
     Скорее это было не архитектурное, а кондитерское произведение - гениальная фантазия сумасшедшего кондитера.
     Господин Тумана склонил голову, снисходительно разглядывая картину, потом перевел взгляд на меня. Я понял, что он уже знаком с проектом.
     Старцы в колпаках вытянули черепашьи шеи, разглядывая картину.
     В зале было тихо.
     - Подойдет? - спросил меня Господин Тумана.
     Я собирался пошутить, сказать что-то о кондитерском деле... и тут увидел, что у стены замка нарисованы путники, люди, - и тогда осознал размеры этого чудища. Не надо было прибегать к линейке, чтобы понять - башни замка достигнут в высоту ста метров.
     - Это... существует? - спросил я.
     Лиина смотрела на меня близорукими глазами - впрочем, что я знаю о близорукости в этих краях?
     - Это будет возведено к приезду сюда уважаемого комиссара Галактического центра, - медленно произнес Господин Тумана. Каждое слово падало, как слон об асфальт с десятого этажа.
     - Да, конечно, - согласился я, как соглашаются с балованным ребенком.
     Вдруг заговорила Лиина. Заговорила уверенно, как хозяйка дома.
     - Дело не в том, может это быть построено или нет, - произнесла она. - Дело в том, произведет ли это нужное впечатление на господина комиссара?
     - Безусловно, - поспешил я с ответом. - Ничего подобного ему еще не приходилось видеть.
     - Он испытывает уважение к нашему народу? - спросил Господин.
     Они не шутили. Они попросту сошли с ума и пытались затянуть меня в это помешательство.
     - Он испытывает уважение, - тупо повторил я.
     Старцы покачивали бородами.
     - Тогда мы приступаем к строительству, - сказал Господин. - Хоть нам нелегко будет построить этот дворец за одну ночь.
     - За одну ночь?
     - Комиссар прибывает завтра днем, - сообщил мне Господин Тумана. Видно, он решил, что я тоже сошел с ума.
     Я промолчал. Потому что пришел к странному, но единственно возможному объяснению: строительство замка не является актом реальности, это некое ритуальное действие, подобно детской игре, по окончании которой будет вылеплена модель замка из песка и все начнут хлопать в ладоши, убежденные в том, что замок уже существует.
     Не дождавшись моей реакции, Господин продолжил далее, словно все еще отвечал на мой вопрос:
     - Подобное действо мой народ не совершал уже более сотни лет.
     - Семьдесят три года, - неожиданно произнес басом один из старцев. - Я помню.
     - Семьдесят три года, - согласился Господин. - Но тогда это был не замок.
     - Нет, - заговорил другой старец. - Это был мост. Это был мост длиной в тысячу локтей через пропасть, которая образовалась, когда опрокинулась от землетрясения гора Малого Льва и Господин Тумана, ваш достойный дед, а также войско его остались по ту сторону пропасти в опасности быть настигнутыми и убитыми ордами Каравака.
     - Ордами Каравака! - с отвращением воскликнул третий старец.
     - Мы построили мост длиной в тысячу локтей над бездонной пропастью за одну ночь, - сказал Господин Тумана, глядя на меня, - и некоторые об этом помнят.
     Я отвел взгляд. Я ничего не понимал, а в таких случаях лучше не смотреть в глаза, чтобы не показаться агрессивным.
     - Мы построим за ночь этот дворец, и обставим его, и украсим его коврами и картинами... Убери картину, дама Лиина. Начнешь в полночь.
     - Слушаюсь, Господин Тумана, - сказала Лиина.
     Она свернула рисунок и передала его одному из молодых людей.
     - Тебя не интересует, как это будет сделано? - Господин был несколько задет моей пассивностью. Видно, ему приятней было бы, если бы я катался по полу и кричал, что дворец высотой в сто метров за ночь даже на цивилизованной планете построить невозможно. Не говоря уж о его убранстве и готовности принять первого Гостя из Галактического центра.
     - У каждого народа свои обычаи, - ответил я.
     - Ты хочешь сказать, что и на других планетах это возможно?
     - Не знаю, - сказал я. - Я не бывал на многих из них.
     - Ты лжешь! - обиделся Господин Тумана. - Я собрал всех магов и волшебников, всех колдунов и заклинателей моей планеты. - Он ткнул пальцем в сторону скамьи, на которой сидели старцы. Старцы послушно склонили бородатые головы.
     - Разумеется, - согласился я.
     - Я призвал на строительство шесть тысяч лучших каменщиков, ткачей, художников, камнетесов планеты...
     - Разумеется!
     - Да перестаньте говорить со мной, как с недоумком! Подойдите к окну!
     Он первым дошел до окна и резким жестом раздвинул шторы.
     За окном расстилалась громадная площадь, которая спускалась к широкой реке. На площади, собираясь в кучки, готовя пищу у костров, отдыхая, беседуя, подготавливая инструмент, существовало множество людей. Со стороны города и со стороны леса стягивались все новые группы людей.
     - Это строители, - сказал Господин. - Они готовы начать.
     - Сколько у вас длится ночь? - спросил я все еще в ожидании подвоха.
     Господин снисходительно засмеялся.
     - Как и у вас, - сказал он. - Как и у вас.
     - Мы пойдем, - произнес самый старый из старцев. - Нам тоже следует подготовиться. Наши заклинания и движения должны быть точными.
     Старцы по очереди поднимались со скамьи. Их тоги шуршали словно сухой шелк. Они кланялись Господину и мне и мелкими шажками уплывали из кабинета. Я не привык общаться с волшебниками, не знал, как себя вести. Я зеркально кланялся им - стараясь наклонять голову, как они.
     - А теперь, - произнес Господин Тумана, - нам принесут пищу и мы будем говорить о пустяках.
     Лиина осталась с нами. Мы прошли в соседнюю комнату, где был накрыт небольшой стол. За ним нас уже ждали три жены Господина, его взрослый сын и какой-то вельможа. Кормили нас кашей с приправами - я знал, что на Тумане в высоких домах не употребляют мяса. Потом принесли шипучий солоноватый, не очень вкусный напиток, и Господин сказал, что напиток будет мне полезен, потому что я устал. Мы обсуждали завтрашние дела. Обсуждение было мирным, понятным. Теперь, когда проблема с жильем для комиссара с точки зрения Господина утряслась, он старался выяснить у меня, до каких пределов Галактический центр может пойти навстречу его желаниям. Я старался не сказать лишнего и в то же время показывал, что ничего от него не скрываю. Лиина была печальна. Она вяло ковыряла в своей миске золотой ложечкой и рассеянно прислушивалась к рассуждениям Господина о пользе прогресса. Конец обеда я помню плохо - боюсь, что их зелье меня не взбодрило, а лишь усугубило усталость. Мне было душно, голова кружилась - так хотелось выйти на свежий воздух. Господин Тумана и его семейство - три толстые, так похожие друг на друга жены - проводили меня до выхода и уговаривали пойти поглядеть, как радеют волшебники. Я же не верю в волшебников, потому что на свете действует закон сохранения энергии и ничто не берется из ничего.
     Я отказался от провожатых и от охраны - идти было недалеко, а Лиина предложила показать мне дорогу. На это я согласился. По небу неслись быстрые луны, волосы девушки вспыхивали то голубым, то серебряным светом. На улице мне стало легче, но все равно хотелось спать.
     Мне было грустно, что я настолько состарился, что могу думать о сне и усталости в обществе такой очаровательной женщины.
     - Вы к нам надолго? - спросила она светски, потому что надо было говорить, а она не знала, как говорить с Посланцем Звезд.
     - Я надеюсь, что пробуду здесь дня три, - ответил я. - Переговоры займут не меньше двух дней.
     - Странно, - сказала Лиина. - Три дня. Из-за этого вся страна идет на такое испытание.
     - Это вы придумали такой красивый замок? - спросил я.
     - Вам понравилось? - Мой вопрос был ей приятен.
     - Никогда еще не видел ничего подобного.
     - Честно говоря, если бы я была свободна в своем выборе, - сказала Лиина, - я бы придумала куда более скромное сооружение, как наши старинные дворцы. Такой есть в Старой столице. Может быть, вас отвезут туда, в лес...
     - Лиина, - сказал я, - я здесь чужой, и мне не все понятно. Но я знаю одно - нельзя построить такой дворец за ночь. Совершенно невозможно.
     - Почему? - удивилась она. - Конечно же, можно.
     - Сейчас вы будете говорить мне, что семьдесят три года назад...
     - Так этот мост стоит по сей день! Вы можете завтра туда поехать. Это недалеко.
     Я был сражен. Я стоял перед стеной. В близоруких глазах этой прекрасной женщины отражались сумасшедшие луны. Она не смеялась. Она в это искренне верила.
     - Вы завтра встанете и посмотрите. Он будет виден из окна.
     - Конечно, - капитулировал я.
     Один раз на нашем пути в щель пересекающей наш путь улицы я увидел площадь, где должно было начаться строительство. Над площадью установили высокие фонари, и люди, маленькие, как муравьи, деловито сновали по ней.
     Затем мы миновали темную башню, над вершиной которой дрожало зеленое сияние. Изнутри башни, откуда-то снизу, доносилось низкое утробное жужжание.
     - Там мудрецы, - сказала Лиина. - Они готовятся.
     - Волшебники?
     - Вы их видели. У Господина Тумана.
     - А что они делают?
     - Они думают... они заклинают. Чтобы все получилось правильно.
     - Но если они заклинают, - я постарался призвать на помощь память о сказках моего детства, - зачем тогда все вы? Зачем рисовать проект, зачем собирать каменщиков и землекопов? Зачем все те люди на площади?
     Зеленое сияние над башней стало ослепительно белым. Я зажмурился. Когда я открыл глаза, то увидел, как в небо уносится светящийся плазменный шар.
     - Глупый, - сказала Лиина с мудростью юной ведьмы. - Разве вам не понятно, что мудрецы не могут делать вещи? Построить дворец должна я сама.
     - Как лягушка! - вспомнил я.
     - Почему как лягушка? - Возможно, она не знала такого слова, но интуитивно она почувствовала в нем нечто принижающее.
     - Это наша сказка. Старая сказка.
     - Наш дворец - не сказка! Это очень важно понять!
     Стараясь донести до меня всю серьезность ситуации, Лиина даже схватила меня за руку и дергала меня за пальцы в такт словам, словно подчеркивая их значение.
     Мы остановились.
     - Вот и ваш дом, - сказала Лиина. - Вам надо спать.
     Она смотрела на меня с каким-то отчаянием, и ее ногти врезались мне в ладонь. Мне передалось ее состояние. Я не мог расстаться с ней.
     - Мы пойдем ко мне? - спросил я.
     - Почему?
     - Потому что я не хочу, чтобы вы уходили.
     - Как жаль!
     - Не уходите.
     - Я рада пойти к вам, - сказала Лиина. - Я хочу остаться с вами. Я ждала, но ко мне еще не пришел мой мужчина.
     Может, это не было признанием в любви, но как признаются здесь? Во мне кипело смятение, я был во власти невнятности ощущений и рефлексов - я стремился к Лиине, но в то же время она казалась мне бесплотной, прозрачной, недосягаемой...
     - У нас нет времени, - сказала она, но в то же время она вела меня к дому, к моим дверям и с каждым шагом все более спешила. - Пожалуйста, мне так нужно...
     И тут ударил колокол.
     Звон его донесся сверху, с неба, из облаков, мне показалось даже, что от глубины и гулкости этого звучания приостановили свой бег луны и вздрогнула земля. Хватка пальцев Лиины сразу ослабла, будто ее ударили.
     Она стояла рядом со мной, опустив руки.
     - Что случилось? - спросил я, уже понимая, что случившееся необратимо.
     - Мне пора, - сказала она.
     - Но мы шли ко мне?
     - Поздно.
     - Ты придешь к ним потом... когда захочешь.
     Слова мои звучали двусмысленно и неубедительно.
     В городе происходило какое-то движение - словно на улицу вышли школьники и спешат в школу. Стоит ноябрь, и потому темно.
     Она провела пальцами по моей щеке.
     - Ты иди и спи, - сказала она. - Утром проснешься, и будет дворец. Такой, какого еще никогда не было. Я придумала его. Ты будешь рад за меня. А сейчас спи, спи... Ты же хочешь спать...
     Она словно гипнотизировала меня. Сонливость навалилась на мои глаза невероятной тяжестью. Я готов был улечься и заснуть тут же, не доходя до двери. Лиина помогла мне - кажется, что это было так, - помогла мне войти в дом.
     Потом я нашел в темноте свою комнату и в ней, при свете лун, диван, накрытый колючим ковром... Я заснул.
     Ничего мне не снилось. И ночь прошла мгновением.
     Когда мгновение миновало, я очнулся.
     Я лежал, еще не открывая глаз и вспоминая необыкновенный вчерашний день. Он сплетался из перехода через Пустошь, шумного толстого Господина Тумана и похожих на худых ворон мудрецов... И Лиина с ее сказочным и нелепым дворцом. И ночная прогулка, которая завершилась сценой из "Золушки" - впору искать у дверей потерянный ею башмачок.
     А как же дворец для господина комиссара? Это не просто пустая выдумка - я вспомнил башню с зеленым сиянием над ней и суету муравьев на площади...
     Я поглядел на часы. Половина десятого. Я долго спал.
     Я подошел к окну. Шторы были раздвинуты, но за моим окном была лишь пустынная улица с глухими белеными стенами.
     Мой дом был пуст, ни звука, ни движения. Обо мне забыли.
     В умывальнике осталось немного чистой воды. Я умылся. На ладони были три красные точки - следы ее ногтей.
     Я оттягивал выход из дома. Я не знал, что лучше - свершение дворца либо его отсутствие.
     Наконец дальше стало невозможно тянуть время.
     Я вышел на улицу.
     Улица была пуста. Я сделал шаг на мостовую и тут же отступил назад - мимо быстро проехал экипаж, запряженный пони. Створки окошек были наглухо закрыты.
     Я пошел по улице туда, где вчера заметил поворот к площади. Мои шаги гулко отдавались в пустоте улицы.
     Стена замка перекрывала щель улицы и вторгалась в утреннее небо. Я побежал по улице к площади. С каждым шагом замок вырастал, он был белым, мраморным, легким и изощренно бессмысленным, но если на проекте он казался кондитерским чудом, то сейчас он был громаден и невесом - он был сродни облакам и сверкающим снежным вершинам. Разноцветные стекла перехватывали косые утренние лучи солнца и под причудливыми углами кидали их на площадь.
     По мере того как я приближался к замку, занимавшему, как я понял, всю площадь, количество людей вокруг меня все увеличивалось - из домов выбегали зеваки, подтягивались экипажи и путники. У рва, окружающего замок, широким кольцом ожидали чего-то тысячи человек. Вопреки ожиданию толпа была молчалива - от нее лишь исходил легкий шорох голосов.
     Меня узнавали и расступались, чтобы пропустить.
     Я достиг поднятого моста. Башни вознеслись уже выше возможного воображения - ничего более грандиозного в Галактике я не видел.
     Замок был молчалив, ненаселен. Он еще ждал своих обитателей.
     Мой мозг требовал объяснения, разум отказывался мириться с тем, что видели мои глаза, и, подходя к замку, я вертел головой в тщетной надежде увидеть Лиину, которая объяснит мне то, что, вернее всего, не поддается объяснению.
     Лиины нигде не было.
     Толпа колыхнулась - приближались крики и грохот железных колес.
     Господин Тумана появился на боевой колеснице. Люди ринулись в стороны, толкаясь и сшибая друг друга - колеса повозки были снабжены острыми шипами.
     Он увидел меня сразу. Словно ожидал увидеть именно здесь.
     - Впечатляющее зрелище! - закричал он. - Я и не ожидал. Честное слово, трудно вообразить.
     Господин спрыгнул с колесницы.
     - Теперь приступим к осмотру. Я рад, что вы будете со мной. Это знаменательный момент в истории всего нашего государства. Ведь признайтесь, что мало где такое возможно. А?
     Он игриво ткнул меня в бок пальцем.
     Стоявший на колеснице трубач пронзительно загудел.
     Толпа онемела.
     Подъемный мост медленно опустился, завис на секунду над землей и с глухим стуком упал. Тут же начали открываться кованые металлические врата.
     Господин полез обратно на колесницу и позвал меня.
     - Так надо, - сказал он. - Так гласят древние законы.
     На колеснице было тесно - возничий, Господин, трубач и еще я. Лошади с трудом взяли с места.
     Подковы четко звенели о торцы мостовой.
     Внутренний двор замка был невелик - дворцу в нем было тесно. Колесница смогла лишь развернуться перед подъездом. Сойдя с колесницы, мы пошли к высоким стеклянным дверям, которые при нашем приближении медленно растворились - два старых лакея в красных ливреях вытянулись, пропуская нас внутрь. Они были первыми людьми, которых мы увидели в замке.
     Может быть, я жертва волшебства? Может быть, я проспал годы, а мне кажется, что прошла ночь? Я посмотрел на часы. Вчера было шестнадцатое. Часы показывали семнадцатое. Да и вся версия о сне могла прийти в голову лишь законченному идиоту, ведь не станет же комиссар ждать годами, пока ему подготовят жилье на Тумане.
     Я ждал, когда увижу Лиину. Она откроет мне тайну, если тайна лежит в пределах моего понимания. Я боялся того, что понять ее не смогу. Как не смогу никогда осознать физический смысл бесконечности.
     Я хотел спросить о Лиине, а спросил другое:
     - А где ваши волшебники? Старцы?
     - Их нет, - ответил Господин и не стал вдаваться в подробности.
     Холл дворца был невероятно высок. Пожалуй, конструктивно Лиине не было смысла так поднимать потолок - впечатление на визитера это производило оглушающее.
     Арки свода сходились на уровне облаков, и разноцветные стекла витражей создавали в воздухе скорее видимый, чем слышный, перезвон детства. Голубь, залетевший в открытое там, в выси, окно, неспешными кругами осваивал новое пространство.
     - Ну вот, - сказал укоризненно Господин. - Когда дождь пойдет, как закроете?
     Один из лакеев ответил:
     - Здесь предусмотрен подъемник для того, чтобы снимать пыль или мыть окна.
     Господин уже шел к лестнице, которая вольными полукружьями раздваивалась, ведя на второй этаж.
     Спеша за ним, я взялся за перила, и предупреждающий оклик лакея запоздал - на подушечках пальцев и ладони остались пятна белой краски.
     - Можно было бы предусмотреть, - рассердился Господин Тумана. - А вы бы лучше смотрели, за что хватаетесь!
     Я удивился раздражению в мой адрес.
     Господин Тумана задрал тогу, под которой обнаружились широкие штаны, вытащил из кармана большой кружевной платок и кинул мне.
     Платок белым скатом приплыл мне на руки.
     - Так жаль, когда хоть пылинка падает на завершенную работу, - сказал Господин, и я примирился с его раздражением.
     Я вытер пальцы. Мы поднялись на второй этаж.
     Заиграла музыка - она лилась сверху, но оркестра не было видно.
     Открылись двери в главный зал - он был так же высок, как вестибюль, видно, размещался в соседней с ним башне. Стены были белыми в золотых узорах, по стенам были развешаны гигантские полотна, изображающие пейзажи, мозаичный пол искусно изображал морское дно.
     Посреди зала стояла небольшая группа людей.
     Господин Тумана быстро прошел к возвышению в торце зала, где стояло кресло.
     Он уселся в кресло и, увидев, что я отстал, крикнул мне:
     - Да скорее же! Идите сюда.
     Группа людей потянулась к возвышению. Они шли молча.
     Я прошел близко от них и понял, что все они бедняки. Именно таким было мое первое впечатление. Бедняки. Бедные несчастные люди. Поднявшись на возвышение, я оказался с этими людьми лицом к лицу.
     И понял, откуда возникло это ощущение бедности.
     Одежда этих людей являла собой крайнюю степень изношенности, как будто была протерта многолетним употреблением, штопана-перештопана, заплатана, но при том и дырява. То же было и с обувью... И волосы у этих людей были длинными, кое-как обрезанными. И седыми.
     Все они были седыми, старыми, как сама смерть.
     Даже Господин Тумана, лишенный сентиментальности, был, по-моему, поражен видом этих людей.
     - И это все? - спросил он.
     - Все, - ответил старик из первого ряда.
     - А остальные? - спросил Господин и первым ответил: - Умерли.
     - Умерли, - прошелестело в толпе.
     - Это чудесный дворец, - сказал Господин и смахнул слезу, чему я был удивлен. Голос его прервался, словно слезы душили его. - Это лучший в мире дворец. Можно положить тысячу жизней, но не построить такого дворца. И пускай наш гость, - он смотрел на меня наполненными слезами глазами, - пускай он подтвердит, что никогда и нигде не видел ничего подобного.
     Я сказал тогда:
     - Я бывал на очень многих планетах, я посетил тысячу миров. И я клянусь вам, что подобного замка и подобного дворца нет нигде. И я думаю, что никогда не будет.
     Старые бедняки молчали и не смотрели на меня.
     - Вы слышали? - громко спросил Господин. - Сегодня прилетает сам комиссар Галактики, и он увидит, какой дворец есть на нашей планете. Так что теперь вы можете идти и отдыхать. У вас все будет - пока вы будете жить, у вас все будет.
     И тогда я, обшаривая взором эти лица, озаренный черным светом понимания, кто они и почему они так бедны и стары, увидел наконец лицо Лиины. Она почему-то держала в старческой лапке измочаленный и почерневший от старости рулон с проектом дворца. Она высохла и была непохожа на вчерашнюю Лиину, но глаза остались прежними - если видеть только глаза.
     Она не хотела узнавания. После первого проблеска радости от встречи наших взглядов она отвела глаза и сразу растворилась в кучке стариков и старух.
     - Идите, - сказал Господин, - идите, помойтесь, отдыхайте. Вы можете выбрать одежду в моих кладовых.
     Они пошли прочь. Покорно. Уже забытые. Я ждал, что Лиина обернется, а она не обернулась.
     - Сколько их было? - спросил я.
     Один за другим старики втягивались в открытые двери. И исчезали.
     - Когда? - спросил Господин Тумана.
     - Вчера вечером.
     - Шесть тысяч. Если нужна более точная цифра, я ее для вас прикажу найти. Но сами понимаете... многие умерли. Но не от беды, не от случайности - от старости. Я думаю, что не надо рассказывать господину комиссару о том, что этот замок построен за одну ночь.
     Я согласился с Господином Тумана. Но он, словно не был уверен, правильно ли я его понял, пояснил:
     - А то у вас будут думать, что мы можем делать такое всегда... Но у нас есть один мост, он был построен семьдесят три года назад, когда...
     - Я помню.
     - И этот дворец. А больше такого не будет. Ведь он строится раз в жизни.
     Я знал, что все равно комиссар узнает об этом. Или узнают люди, сопровождающие его. Я сам могу проговориться.
     Днем приехал комиссар. Он милый человек, мы давно с ним работаем вместе. Я тогда же, вечером, когда мы остались в каминной - схожей с готическим храмом, устланной коврами и шкурами зверей зале, - рассказал ему, что дворец был построен за ночь, что вчера еще - я сам уверен в этом - на месте дворца был пустырь.
     Господин комиссар не поверил мне. Сначала не поверил. Может быть, потому, что в моем голосе не было уверенности. Может быть, потому, что я все равно подозревал себя в странном состоянии безумия.
     На следующий день по холодку мы гуляли с комиссаром по городу. Город все еще был тих и словно задумчив.
     - Наверное, многие, - сказал комиссар, и я понял, что он уже поверил мне, - за ту ночь потеряли близких. А если они возвратились... то это печальный парадокс.
     Я услышал, как наверху скрипнуло. Я поднял взгляд. На втором этаже распахнулось окно, и оттуда к моим ногам упал ветхий рулон бумаги. Комиссар поднял его, а я смотрел наверх и увидел Лиину, которая сначала отшатнулась от окна, но затем вновь приблизилась к нему. Ее сухие сморщенные губы раздвинулись словно в улыбке, она хотела что-то сказать мне, но не сказала - я думаю, что в моем горестном взгляде она увидела нечто обидевшее ее. Но во мне не было желания ее обидеть.
     Окно закрылось.
     Комиссар протянул мне рулон.
     - Это вам? - спросил он.
     - Да, - сказал я. - Это первый проект вашего дворца. Он был нарисован вчера. Его нарисовала девушка, и мы с ней гуляли вчера вечером по этому городу... Вы ее видели сегодня.
     Мы шли молча. Город был пуст и печален.
     - А давно вы впервые поцеловали девушку? - вдруг сердито спросил комиссар. - Давно выпили первый бокал вина, давно похоронили мать? Давно?
     - Вы хотите сказать, что вчера? - улыбнулся я.
     - Да. Я вчера стал комиссаром этой маленькой Галактики. Вчера!
     Он говорил настойчиво и сердито.
     - Но почему они согласились? - спросил я.
     Комиссар отмахнулся. И пошел вперед. Не оглядываясь. Потом, дойдя до перекрестка, вдруг обернулся и крикнул мне:
     - А вы возражали против собственного рождения? Против совершеннолетия? Против старости? Как возразишь, ну как, черт побери, возразишь, если еще не знаешь, что жизнь пролетает мгновенно?