Картер БРАУН Перевод с английского П.В. Рубцова                  ТЕЛО                  ONLINE БИБЛИОТЕКА http://www.bestlibrary.ru            #                  Глава 1            - Эй! - пронзительно вскрикнула блондинка.      - Что случилось? - спросил я.      - Ничего, но.., у вас слишком необычные манеры!      - С чего вы взяли?      Она решительно оттолкнула меня.      - Мне пора.      - Почему так вдруг? Назовите хоть одну причину!      - Мой муж... - сказала она почти смущенно. - Он профессиональный борец и...      Я протянул ей пальто и шляпку:      - Достаточно! Вы назвали даже две причины! И такие сокрушительные!      Я вызвал ей по телефону такси, и через десять минут она ушла из моей жизни.      Меня прошиб озноб, когда я остался один перед стаканчиком с выпивкой. Такие девушки могут преждевременно состарить парня вроде меня. Профессиональный борец! А я о нем и не подозревал!      Я устроился в кресле и, время от времени прикладываясь к стакану, погрузился в музыку, льющуюся из пяти динамиков моего проигрывателя. Пегги Ли и "Черный кофе".      Зазвонил телефон. Я подозрительно посмотрел на аппарат. Вдруг это муж, желающий продемонстрировать свои спортивные достижения? Любопытство победило, я снял трубку и сказал фальцетом:      - Китайская прачечная... Я слушаю.      - А я, глупец, надеялся застать вас трезвым, - ответил раздраженный голос.      - Ах, это вы, шериф Лейверс, рад вас слышать.      - Вы, конечно, пьяны!      - Ошибка! - обиделся я. - Или, по крайней мере, преувеличение. Если я и выпил за вечер четыре стаканчика, так что, это уже конец света?      - Иначе говоря, вы с подружкой?      - Уже нет. Скажите, шериф, вы не знаете борца по имени Кичинский?      - Смеетесь?      - Никаких шуток. Кичинский. Знаете?      - Нет, а вы?      - Конечно нет. И не хотел бы узнать.      Он заворчал:      - Я звоню вам не для того, чтобы разговаривать о борьбе! Садитесь в свою колымагу и приезжайте в морг.      Я вас там встречу.      - Вы собираетесь меня заморозить?      Он повесил трубку.      Вот как прекрасно заканчивался вечер, и так уже слегка подпорченный. Я даже не смогу остаться дома и насладиться замечательными пластинками. Я отнюдь не сибарит, но только три вещи дороги моему сердцу: проигрыватель, "остин-хили" и женщины. Отличным звуком и гармоничными линиями моя классная "вертушка" успокаивает меня, когда я устал. "Остин-хили" с безупречным шасси помогает мне своей скоростью и маневренностью. Что касается женщин, они обладают лучшими характеристиками обоих вышеуказанных аппаратов. Любовь к музыке и к автомобилю появилась у меня три года назад, когда я работал на армейскую разведку в Лондоне.      Любовь к женщинам возникла раньше.      Можно подумать, что меня вызывают на пожар! Я не успел еще хорошенько взвесить, зачем мне нужно ехать, но уже выезжал из подземного гаража и направлялся к городскому моргу.      Когда шериф забрал меня из местного отдела по расследованию убийств, чтобы сделать своим первым помощником, я не подозревал, что его рабочий день длится двадцать четыре часа.      Мне понадобилось не много времени, чтобы убедиться в этом на собственном опыте.      Шериф уже ждал меня в обществе двух типов. Один из них - с белым как мел лицом и вылезающими из орбит глазами, одетый в комбинезон, - был Чарли Кац, служащий морга.      - Привет, Чарли! - сказал я. - Как дела?      - У меня все время один ящик свободен, - ответил он. - Коли что-нибудь случится, вам всегда найдется у нас местечко.      - Весьма признателен! Но надеюсь, этот ящичек вам понадобится раньше, чем мне.      Шериф испепелил меня взглядом.      - Уилер! Нельзя ли...      - Доброе утро, сэр, - сказал я, демонстративно поглядев на часы, показывающие час сорок пять. - Утро сегодня начинается рановато, не так ли, сэр?      - Познакомься с лейтенантом Хаммондом из отдела убийств, - сухо оборвал он.      Хаммонд был новичком, я не встречал его раньше.      Хрупкий, желчный парень. Нос как вороний клюв и простодушный взгляд торговца подержанными машинами.      Он коротко кивнул мне.      - Я слышал, Уилер, вас называют эксцентричным сыщиком. Что вы делаете такого особенного? Обедаете вниз головой?      - Только когда бываю в Австралии, - ответил я. - Лично я о вас ничего не знаю, но это и понятно, не так ли?      - Войдем, - раздраженно перебил меня шериф. - Покажу вам кое-что.      - Труп? - уточнил я. - Перед завтраком? Хорошо ли это?      Тем не менее я последовал за ними. Чарли вытянул один из ящиков, уходящих в стену. Зажглась лампа. Это была женщина. Молодая и красивая, с длинными черными волосами, обрамляющими лицо.      Шериф деликатно оттянул простыню, открывая правую руку. На ней была татуировка - высоко, чуть ниже плеча. Что-то напоминающее знак доллара, только вертикальная черта была не сдвоенной, а волнистой, и заканчивалась головкой змеи.      - Это вторая за неделю, - сказал шериф.      Он накинул простыню и сделал Чарли знак закрыть ящик. Мы вернулись в контору, и я закурил. Кровь стыла от холода в этом хранилище мертвых.      - От чего она умерла? - спросил я.      - Зарезана, - коротко ответил шериф, - как и первая. Хаммонд работал над тем делом и ни на шаг не продвинулся. Собственно, там не за что было зацепиться - ни одной ниточки.      Не надо быть психологом, чтобы точно знать, что за этим последует.      - Я хотел бы, чтобы вы подключились к делу, - продолжал шериф. - Хаммонд познакомит вас с деталями. Естественно, он будет продолжать расследование от лица своего отдела. А вы, с вашими непредсказуемыми методами, посмотрите на все это с новой точки зрения.      - Да, сэр, - вынужден был согласиться я.      - Общее у этих девушек - только татуировка. Мы почти ничего не знаем о первой, а что касается этой, то ее нашли только три часа тому назад. Хаммонд, расскажите все, что вы узнали о первой.      Лейтенант пожал плечами:      - Ее звали Анжела Маркон, она приехала сюда около трех недель тому назад. Жила в меблирашках. Старуха хозяйка сказала, что девушка не посвящала ее в свои дела. Она выходила три или четыре раза в неделю, по вечерам. К ней никто не приходил, никто не провожал. Говорила, что ищет работу, но, по-видимому, особых усилий к этому не прилагала. Вскоре после своего появления в городе она положила в банк двести долларов и столько же - за сорок восемь часов до смерти.      - Наличными? - спросил я.      - Да. Добавлю, что пока не удалось узнать, откуда она приехала; и мы не нашли никого, кто бы ее знал.      Разосланы ее приметы и отпечатки пальцев, но пока это ничего не дало.      - А та, в ящике?      Хаммонд снова пожал плечами.      - Ее имя - Лейла Кросс. Рядом с телом, на тротуаре, нашли ее сумочку. В ней было двадцать долларов, пачка сигарет, спички, губная помада, платок, карточка социального страхования и еще одна карточка.      - Что за карточка?      - Карточка с адресом похоронного бюро. - Он усмехнулся. - Может быть, предчувствие?      - Что вам удалось выяснить за такой короткий срок?      - Адрес - опять меблирашки! Она жила там месяц и работала как будто в вышеуказанном похоронном бюро.      - Чье бюро?      - Алекса Родинова. Я его допросил. Девушка действительно работала у него в качестве косметички.      - Как вы сказали?      Он чуть улыбнулся:      - Именно так, косметичкой. Иначе говоря, она наводила красоту на покойников. По словам хозяина, очень хорошо справлялась, хотя поступила к нему только три недели назад. Он мало что смог сказать, кроме того, что она была опытна в своем ремесле и не брезговала работой. Больше ничего я из него не вытянул.      Хозяйка комнат тоже ничего о ней не знала.      - Где они были убиты?      - И та, и другая - в переулке. Не в одном и том же, но в похожих. Девушки убиты ножом в спину; убийца явно опытный. В обоих случаях моментальная смерть.      Я еще никогда не вел дела с таким малым количеством фактов, - сказал Хаммонд раздраженно.      Шериф проворчал:      - Единственная связь между этими убийствами в том, что обе жертвы зарезаны в переулке и что у них одинаковые татуировки. Вам что-нибудь говорит этот странный рисунок, Уилер?      - Ей-богу, нет. Может быть, обе презирали деньги... или змей!      - Не блеск! - сыронизировал Хаммонд. - А если они принадлежали к какой-нибудь секте? Что вы на это скажете?      - Возможно, - ответил шериф. - Вы должны разобраться в этой истории, и побыстрее. Два уголовных дела в моем секторе - это излишество.      Я решил, что неплохо бы уточнить некоторые пункты.      - Как будет распределяться работа между мной и Хаммондом?      - Хаммонд продолжит регулярное следствие, - ответил шериф, - а вам разрешаю действовать по своему усмотрению. Конечно, держите друг друга в курсе ваших достижений.      - Не возражаете, если я перекопаю почву, уже обработанную Хаммондом?      - Нисколько, если вы находите это необходимым, - ответил Лейверс.      - Счастлив буду узнать то, что, по мнению лейтенанта, я мог прозевать. - Тон Хаммонда был ледяным.      - Вы получите мой рапорт, - сказал я сладко. - Я постараюсь написать его простенько, чтобы избавить вас от лишнего умственного напряжения.      На этом сеанс иронической разминки закончился.      Шериф и Хаммонд сели в патрульную машину, а я поехал домой на "остине". Вернувшись, я выпил пару стаканчиков, чтобы отогреть кости после морга, и лег спать.      Ночь была долгим кошмаром. Меня затолкали в один из этих проклятых морозильных ящиков, и каждый раз, когда я пытался выбраться, красивая девушка с татуировкой на плече и лицом Чарли Каца старалась запереть ящик. В конце концов с великим облегчением я проснулся.            Глава 2            Надпись "Тихая гавань" красовалась на фасаде здания.      Я открыл стеклянную дверь и вошел внутрь.      Приемщица, невыразительная блондинка в черном платье, приветствовала меня тусклой улыбкой:      - Что желаете, сэр?      - Я желаю поговорить с мистером Родиновым.      Она скептически подняла брови.      - Мистер Родинов очень занят.      - Дела идут неплохо?      - Я вам сказала, что он очень занят, - настаивала она.      - Я из полиции и тоже очень занят. Мне нужно его увидеть. Немедленно.      Я вытащил свой значок как решающий довод. Это не произвело на нее впечатления. Тем не менее она молча потянулась к телефону, набрала номер, шепнула что-то, выслушала ответ и повесила трубку.      - Мистер Родинов сию минуту спустится.      - У вас неплохое заведение, - сказал я из вежливости.      - Мы стараемся достойно почтить прах тех, кого уже нет... Никто не жалуется.      - Конечно, - согласился я. - Умерший уже не пожалуется.      На этом наша беседа замерла.      Через две минуты появился Родинов. Маленький и толстенький, с густыми черными волосами и завитыми на бигуди усами, он, казалось, был одарен агрессивной живостью, не вполне уместной в подобном заведении.      - Копы! - взорвался он. - Весь город наводнен ими.      У меня скоро не останется места для покойников!      - Разрешите представиться, - спокойно, словно не заметив выпада, сказал я, - лейтенант Уилер. Я хотел повидаться с вами по поводу Лейлы Кросс.      - Конечно! Нет чтобы насчет похорон! Ни один полицейский за этим ко мне не приходит! Я выделяю вам десять минут, лейтенант. Через улицу напротив есть бар.      Здесь же я не в состоянии беседовать на посторонние темы.      - Вполне понимаю вас.      Он кинул взгляд на бледнолицую блондинку.      - Я уйду на десять минут, - сказал он. - Пока меня не будет, милочка, полакомись: достань себе пинту хорошей крови!      Блондинка скорбно опустила веки.      Родинов недоуменно пожал широкими плечами.      - Не знаю, что у этой сосульки внутри, - сказал он мне, когда мы выходили.      - Есть только одно средство проверить это, - ответил я, принимая его тон.      Мы оба с заметным удовольствием окунулись в более веселую атмосферу бара.      - Скотч? - предложил Родинов.      - Давайте, - согласился я. - И чуточку содовой.      Себе он заказал сухой мартини, потом повернулся ко мне.      - Как я говорил уже другому лейтенанту, который прошлой ночью вытащил меня из постели, я ничего не знаю об этой девчонке. Она была хорошая гримерша, профессиональная...      - Я плохо представляю себе грим в вашем ремесле.      Он глотнул скотча.      - Совершенно необходимая вещь! И недешево мне обходится! Лейла пришла насчет работы три недели тому назад. Видимо, она уже имела опыт, но у нее не было рекомендаций. Я предложил ей продемонстрировать свое умение и сразу убедился, что дело она знает. В тот же день она приступила к работе - в нашей отрасли хорошие гримеры редки, непонятно почему... У нас ведь клиент никогда не скандалит!.      - Вы имели случай поговорить с ней, пока она у вас работала?      - Здоровались, - ответил Родинов. - Я очень занятой человек, лейтенант, мне некогда болтать, у меня нет на это времени. Я видел, что она знает свою работу, а больше мне ничего не надо.      - Вы, видимо, из тех, кого в прессе называют прогрессивными хозяевами, которые стараются установить человеческие контакты.      Он посмотрел на меня, не понимая.      - Вы шутите? - догадался он наконец.      - А ее коллеги? - продолжал я. - Она дружила с кем-нибудь?      - Чаще всего работала с Друзиллой Пайс. Я думаю, Лейла была не слишком болтлива, но вам ничто не мешает допросить Друзиллу.      - Спасибо за совет.      Он допил свой стакан.      - Вы можете заказать еще, а мне пора возвращаться, - сказал он. - Надо пользоваться прекрасной погодой.      - Дождь и холод, - возразил я. - Со всех сторон дует ветер. Люди дохнут как мухи!      - Да, - удовлетворенно согласился Родинов. - Отличный сезон!      Я повторил заказ, чувствуя, как холодный и влажный воздух пронизывает меня до костей.      - Очень может быть, что у нее было прошлое, - внезапно сказал Родинов. - Вы должны проверить это, лейтенант.      - Постараюсь, - сказал я. - Не будь погода в последние три недели столь благоприятна для дела, такой человек, как вы, наверное, нашел бы минутку, чтобы поговорить с девушкой и узнать тайны ее жизни.      - Я совершенно не могу отвлекаться на пустяки, когда дела идут так хорошо! - жалобно запротестовал он.      Десять минут спустя мы вернулись в "Тихую гавань".      Блондинка, видимо, не последовала совету Родинова.      Ей явно не хватало гемоглобина.      Не задерживаясь в бюро, мы поднялись по лестнице на второй этаж, прошли по коридору и остановились перед закрытой дверью.      - Извините, одну минутку, - сказал он, открыл дверь и заглянул в комнату. - Все в порядке, вы можете войти, не занято.      Я без особой охоты последовал за ним. Мои ноздри наполнил тяжелый, сладковатый запах гвоздичных духов. В комнате стояли две урны для праха и несколько пустых цветочных ваз. В глубине комнаты раскинулась широченная софа.      - Это "Комната покоя", - объяснил Родинов.      - Если бы я не знал о вашей работе, я сказал бы, что это самый шикарный сексодром, который я когда-либо видел!      Он соединил подушечки пальцев обеих рук, и голос его стал елейным.      - Неподходящее место для шуток, лейтенант. Мы в экспозиционном зале. - Он показал на софу. - Здесь располагаются покойники, прежде чем их положат в гроб. Многие родственники хотят проверить сделанную для них работу. В бизнесе со всякими людьми встречаешься, лейтенант.      - Кому вы это говорите! - сказал я и вытер холодный пот со лба, спрашивая себя, видна ли "гусиная кожа" на расстоянии. Если да, то моему престижу явно Нанесен урон.      Он подошел к софе, сел и снял трубку с телефона, стоящего на маленьком столике у изголовья.      - Присядьте, - предложил Родионов.      - Спасибо. - поблагодарил я, взглянув на монументальное ложе, - лучше постою, если вы не возражаете.      - Как угодно, - любезно согласился он. Телефон наконец ответил, и он распорядился:      - Скажите Друзилле, чтобы она сейчас же зашла в "Комнату покоя". - Родинов повесил трубку и повернулся ко мне. - Она сейчас придет, лейтенант. Ничего, что я пока вас оставлю? Если я понадоблюсь, приемщица знает, где меня найти.      - Договорились, спасибо.      - Пожалуйста.      У двери он секунду поколебался и повернулся ко мне:      - Когда вы с Лейлой закончите, мне бы хотелось, чтобы ее тело вернули сюда. Мой долг хоть что-то сделать для нее: гроб, обитый голубым шелком, и все такое...      - Очень великодушно с вашей стороны, мистер Родинов, - сказал я прочувствованно.      - Пустяки, - скромно ответил он. - Мне тяжело думать, что такая профессионалка попадет в руки любителя!      У меня было впечатление, что он хотел бы лично приложить руку к этому делу.      Родинов вышел, закрыв за собой дверь. Я провел пальцами по лбу - он был слегка влажным. Потом закурил, и это немного успокоило меня. Я без труда представил себе, на кого может быть похожа Друзилла: что-то вроде женщины-вамп. Одно из тех созданий, которые днем и ночью касаются нас, нашептывая всякие немыслимые слова, чтобы вызвать такие же немыслимые, мучительные, сжигающие нас желания.      В дверь тихо постучали, толкнули створку, и появилась женщина-вамп. Она с улыбкой посмотрела на меня.      - Лейтенант Уилер? Я встретила в коридоре мистера Родинова, и он сказал мне о сути вашего визита.      Если это девушка-вамп, пусть меня повесят вниз головой. Ее пышная рыжая грива каскадом падала на плечи.      Полные, красные губы, казалось, жили своей особой жизнью, сами по себе, вне связи со словами, которые она произносила. Миндалевидные глаза с зеленым отблеском обещали больше, чем специальный фармацевтический проспект, заманивающий доверчивого потребителя.      На ней была белая униформа, отнюдь не скрывающая потрясающих изгибов фигуры, а наоборот, плотно прилегающая именно там, где нужно, чтобы верно обрисовать все сокровища, предназначенные для возбуждения мужской плоти. Слово "Гавань" по левой стороне блузки кружило голову.      Она стояла передо мной, терпеливо наблюдая, как я прихожу в себя. Вероятно, так случалось всякий раз, когда она первый раз встречалась с мужчиной. Она сначала покорно ждала, пока парень выйдет из шокового состояния, а потом, надо думать, размахивалась, как в бейсболе, чтобы удержать его на расстоянии.      Я чувствовал, как кровь пульсирует в венах, и спрашивал себя, удавалось ли мертвецам оставаться бесчувственными в ее обществе.      - Вы хотели поговорить со мной о Лейле? - напомнила она.      - Э.., да, - заблеял я, с трудом обретая голос. - От мистера Родинова я узнал, что вы работали вместе?      - Да.      Ее голос был горячим дыханием пассатов. Такие модуляции, наверное, соблазнили нашего прародителя Адама, когда наша прародительница Ева шепнула: "Откуси!" - протягивая яблоко.      Мне было трудно сосредоточиться. Я бросил окурок в вазу и зажег новую сигарету.      - Вы, конечно, знаете, что случилось? - промямлил я.      Она кивнула.      - Мистер Родинов ввел меня в курс дела. Конечно, я ее мало знала, но такие вещи всегда сильно действуют, с кем бы это ни случилось... Правда?      - Да, конечно.      Форма ее рабочей блузы заметно менялась, когда она вдыхала или выдыхала. Прямо сказать, зрелище не для слабонервных.      - Она болтала с вами? - продолжал я.      Друзилла тихо покачала головой.      - Почти никогда. Она была приветлива, но замкнута.      - И не говорила вам, где жила до того, как устроилась в Пайн-Сити? Не рассказывала о своей прежней работе или о чем-нибудь в таком роде?      - Боюсь, что нет.      - О своей семье? О родителях? Может быть, о муже, о братьях или сестрах?      - Нет.      Я глубоко затянулся.      - Ну, в конце концов, за три недели должна же она была говорить о чем-нибудь?      - Наша работа требует постоянного внимания, - объяснила Друзилла с сострадательной улыбкой. - Мы почти не разговариваем за работой. Поверьте, мне очень жаль, что я не могу вам помочь.      - Все-таки она должна была обмолвиться хотя бы о погоде? Вы не можете вспомнить хоть самую дурацкую фразу, которую она могла произнести?      Девушка долго думала.      - Я вспомнила... Она однажды сказала, что страшно боится холода и что ей гораздо больше нравится калифорнийский климат.      - Это уже что-то. Больше ничего не помните?      - Еще одну вещь, - задумчиво произнесла она. - Дня три-четыре назад Лейла сказала, что у нее неприятное свидание, но ей вряд ли удастся избежать его, потому что тот тип будет ждать ее у выхода после работы.      - Она не называла имени этого типа?      - Называла. Дуглас. Она даже сказала, что это имя совершенно ему не подходит. Мы вышли с работы одновременно, и я присутствовала при этой встрече. - Она слегка улыбнулась. - Признаюсь, лейтенант, мне просто любопытно было взглянуть на этого Дугласа.      - Какой он из себя?      - Среднего роста. Где-то за тридцать. Худощавый, светлые волосы, большие очки в роговой оправе.      - Как одет?      - Не обратила внимания. В общем, обычно. С виду служащий. Одним словом, не блеск.      - На следующий день она говорила о нем?      - Нет, ни слова. Она весь день вообще не раскрывала рта, только "здравствуй" и "прощай".      - Это все?      - Это все, что я могла вспомнить, лейтенант.      - Спасибо и на этом, - кивнул я. - Если вы еще что-нибудь вспомните, дайте мне знать. - Я протянул ей свою карточку. - Вы всегда можете меня найти по этому номеру.      - Договорились, лейтенант.      Меня вдруг осенило.      - Вас сегодня не допрашивал некий лейтенант Хаммонд?      - Ну да, - улыбнулась она. - И ваш подход мне больше по душе, лейтенант. Он более.., человеческий, если можно так сказать.      - Можно. И, если вы вспомните что-нибудь, окажите мне предпочтение, ладно?      - С удовольствием, лейтенант, - засмеялась она.      Я подумал, что не возражал бы быть внесенным в "Тихую гавань" ногами вперед, при условии, что Друзилла занялась бы мной.      Когда она повернулась к двери, ее униформа была настоящей поэмой в движении. Задний фасад стоил переднего.      Я подумал, что пора сменить декорации. Вышел в коридор, спустился вниз, прошел мимо приемной, где бескровная блондинка послала мне синеватую улыбку, и вышел на улицу, к живым.            Глава 3            Шериф улучшил внешний вид своего офиса. Улучшение имело конкретное имя - Аннабел Джексон. Она была с Юга, и это что-то значило.      Она сидела и нежно стучала по клавишам машинки, когда я вошел. Я взглянул на нее. Всякий раз, когда ее вижу, ощущаю во рту вкус мятного пунша, а в теле - блаженную истому, которую вызывают мягкие виражи тележки с сеном, где ты дремлешь при лунном свете...      Особенно остро я ощущаю себя в тележке с сеном...      Она подняла глаза и рассеянно улыбнулась.      - Знаете, лейтенант, - произнесла она со своим тягучим южным акцентом, - вы меня беспокоите.      - Каким образом? Вы даже еще не назначили мне свидания. Вы ни разу не позволили мне повезти вас полюбоваться звездами, вы ни разу не пришли ко мне послушать диски из моей коллекции. А говорите о беспокойстве.      - Я не об этом... Я имела в виду... Что вы делаете в офисе? Почему вы всегда слоняетесь по углам? Разве у вас нет постоянной работы?      - Что вы такое говорите, моя сладкая! - вскричал я с негодованием. - Разве шериф не просветил вас на мой счет? Разве он не сказал вам, что лейтенант Уилер его правая рука? А также и левая?      Она покачала головой.      - Он мне сказал: "Если этот шут гороховый Уилер переломает ноги, я буду счастлив!"      - Он так сказал?      - Вот вам святой крест, мой дорогой! - засмеялась она и забарабанила двумя пальцами по клавишам.      Пронзительно заверещал интерком. Аннабел нажал кнопку. Металлический голос шерифа произнес:      - Это не Уилер с вами болтает?      - Да, сэр, - ответила Аннабел.      - Пошлите его ко мне!      Она выключила интерком и улыбнулась.      - Вы слышали, что сказал шериф, лейтенант? Я подозреваю, что он там тихонько закипает, потому что вы опоздали на два часа.      - Сегодня, - уточнил я, - в остальные дни я буду приходить рано.      Она заморгала своими кукольными глазами, а я прошел в кабинет шерифа, предварительно постучав.      - Садитесь, Уилер, - предложил Лейверс.      Я повиновался. Он набивал свою трубку так методично и неторопливо, что я начал думать, не хочет ли он и меня заодно растереть в табак.      - Ну, что вы думаете об этих преступлениях? - спросил он наконец.      - Ничего не думаю, сэр. По крайней мере, сейчас.      - Никаких гениальных озарений?      - Я был сегодня утром в "Тихой гавани". Если вы еще не сделали распоряжений насчет вашего самого отдаленного будущего, сэр, то я рад буду заказать вам гроб в любое время и...      - Что вы разузнали?      - Мало что, - должен был я признаться и рассказал то немногое, что знал.      Он молча пососал трубку, потом сказал:      - Надо приналечь, Уилер. Нас одолевает пресса, наши дружки из муниципалитета тоже начинают шипеть... Везде политика! - Он скорчил гримасу. - Я взял вас к себе, потому что мне нужен смышленый человек, способный меня выручить, если понадобится.      Вы полицейский.., скажем так, неортодоксальный, и, по правилам, вас давно следовало бы выгнать. Но вы выплываете с результатом - я не хочу знать, как и почему - там, где другие тонут. Я рассчитываю, что и в этом деле вы покажете скорость и эффективность, иначе...      - Шериф, ваши слова столь же лестны, сколь и жестоки.      Он не удостоил меня вниманием.      - Пресса готова сорваться с цепи, - продолжал он. - Две девушки! Молодые, красивые! С одинаковой татуировкой! Надо действовать быстро! Давайте посмотрим, что взять за основу... Тип, имевший свидание с Лейлой Кросс, - это уже кое-что. Вы сказали, что его зовут Дуглас?      - Да, среднего роста, средне одет, очки в роговой оправе. Этому описанию будет соответствовать едва ли не миллион граждан.      - Все-таки отправная точка!      - Хаммонд открыл что-нибудь?      - Спросите его.      Я улыбнулся.      - Не думаю, что я очень нравлюсь ему, шериф.      - Понятно, - сказал он. - Законное расследование продолжается. Разосланы фото, снятые в морге. Ни одна из девушек в полиции не значится, и их отпечатков пальцев там нет. Хаммонд ходил в банк, куда первая девушка - Анжела Маркой - вкладывала деньги.      Вы помните?      - Дважды по двести долларов, - уточнил я.      - Один из кассиров хорошо ее помнит. Но она ничего особенного ему не говорила.      - Великолепно! Я чувствую, что мы сделали гигантский шаг вперед! Ай да Хаммонд!      - В данном случае его ни в чем нельзя упрекнуть.      - Нет, конечно, - согласился я. - Сколько времени они пролежали в переулке, прежде чем их нашли?      - Маркой - четыре часа, а Кросс - около пяти.      А что?      - Интересно... Рисунки на руках - это настоящая татуировка?      - Да, если верить медэксперту. Ее можно снять только вместе с кожей. По его мнению, другого средства нет.      - У меня впечатление, сэр, что мы ходим по кругу, - приуныл я.      - Это вы ходите! - грубо поправил он.      После этой нежной реплики мне оставалось только откланяться.      Я направился в отдел убийств и нашел Хаммонда в его кабинете. Он явно не испытывал восторга от моего появления.      - Смотрите-ка! - сказал он. - Самый блестящий полицейский шерифа пожаловал! Значит, дело закрыто и арест неминуем.      Пододвинув ногой стул, я сел и закурил. Потом спросил:      - Насколько вы продвинулись?      - Ищу хоть какую-нибудь зацепку для начала, - ответил он, - но почти не продвинулся.      - Мы в одной упряжке! Дайте мне знать, если какой-нибудь парень явится с признанием!      Зазвонил телефон. Он снял трубку.      - Вас. - Он передал трубку мне.      - Лейтенант? - Я услышал волнующий голос Аннабел. - Я так и подумала, что вы здесь... Минут десять назад звонила мисс Пайс, по важному делу, кажется.      Она хочет видеть вас как можно скорее.      - Спасибо, Аннабел.      Я повесил трубку, вскочил и схватил шляпу.      - Что-нибудь интересное? - спросил Хаммонд.      - Один хлыщ, которому я должен десять долларов, - объяснил я небрежно. - Отвратительный день сегодня...      До скорого.      - Ладно, - сказал он, подозрительно прищурясь, - до скорого.      Я вышел, сел за руль "остина" и поехал в "Тихую гавань". Невыразительная блондинка посмотрела на меня взглядом утопленницы.      Я сказал, что хотел бы поговорить с мисс Друзиллой Пайс. Она позвонила в отдел бальзамирования и сообщила мне, что мисс Пайс через пять минут спустится.      Я хотел было закурить, но, посмотрев на лицо блондинки, положил пачку обратно.      Через несколько минут появилась Друзилла и, улыбаясь, подошла ко мне:      - Как мило, что вы пришли сами, лейтенант!      Я разразился словесным потоком:      - Лучше один раз увидеть, чем тысячу раз услышать. Ну, например, о прекрасной картине. Или о прекрасной женщине... Зачем висеть на телефоне, когда можно одновременно слушать вас и лицезреть.      - Я побеспокоила вас, потому что звонил Дуглас, - сказала она с придыханием. - Час тому назад.      - Тот Дуглас, у которого было свидание с Лейлой Кросс?      - Да. Он спрашивал гримерный отдел, и его соединили со мной. У меня мороз по коже пошел, когда он спросил Лейлу! Потом я вспомнила, что в газетах еще ничего не сообщалось. Я подумала, что вам интересно узнать, кто он такой, и сказала, что Лейла вышла и перезвонит ему позднее. Он попросил передать Лейле, что звонил Дуглас Бонд и что он встретит ее у выхода после работы.      .Я восхищенно покачал головой.      - Друзилла, вы - гений!      - Я хоть правильно сделала?      - На все сто!      - Я рада.      - Когда вы кончаете работу?      - В пять.      - Я приду без четверти пять. Хотелось бы, чтобы вы тоже были здесь. Мы вместе посмотрим в окно, и вы покажете мне этого парня.      - Хорошо, лейтенант, - сказала она. - Вы думаете, он тот, кто...      - Не имею понятия, но быть может мы узнаем это сегодня в пять.      Я перекусил, заправил машину и точно без четверти пять припарковался у "Тихой гавани".      Друзилла встретила меня в приемной. На ней был светло-серый костюм и белая нейлоновая, блузка. Неотразимая девушка!      Мы встали рядом у стеклянной двери, наблюдая за улицей.      - Пока что я его не вижу, - вздохнула она.      - Еще есть время. Если он вообще придет. Шериф дал сообщение в прессу, и оно появится в вечерних газетах.      Я об этом слишком поздно узнал, чтобы помешать. Всю версию опубликуют на первой странице. Если Дуглас по дороге купит газету, держу пари, мы его не дождемся.      Друзилла смотрела на улицу и, казалось, ничего не слышала. Вдруг она схватила меня за руку:      - Вот он!      Напротив входа в здание стоял молодой человек. Среднего роста, худощавый, светловолосый, очки в роговой оправе. Самый обыкновенный парень. Он держал под мышкой свернутую газету.      - Вы уверены, что это он? - спросил я.      - Совершенно уверена.      - Спасибо, Друзилла, тысячу раз спасибо!      - Я вам больше не нужна? - Она была почти разочарована.      - Сейчас нет. Еще раз спасибо.      Я вышел, пересек тротуар и направился к парню, который терпеливо ждал девушку, убитую тридцать часов назад!      - Мистер Бонд? - спросил я. - Мистер Дуглас Бонд?      - Да, - сказал он, хлопая глазами; - Кто вы?      - Полиция. Лейтенант Уилер.      - Полиция? - Он заморгал еще сильнее. - Что вы от меня хотите?      - Поговорить о Лейле Кросс.      - О Лейле? Она в порядке? С ней ничего не случилось?      Я взял его под руку и осторожно подтолкнул к машине.      - Залезайте, мистер Бонд, - сказал я ему.      Он послушно забрался в "остин", я сел за руль и влился в поток машин.      - Мы должны встретиться, - сказал он жалобно. - Она удивится, куда я запропастился.      - Лейла не придет на свидание, мистер Бонд. Как только мы приедем, я вам все объясню.      - Приедем? Куда приедем? - пропищал он. - Вы не можете меня арестовать, я ничего не сделал...      - Да я и не собираюсь вас арестовывать. Мы поедем ко мне домой, мистер Бонд. Там мы сможем свободно поговорить. Я должен вас кое о чем спросить, вот и все.      На это уйдет не больше десяти минут.      - Но... Лейла? Что с ней? Я требую...      - Объяснений? Вы их получите. Немного потерпите.      Он откинулся на сиденье. Глаза его растерянно блуждали. Я сосредоточился на дороге. Нам понадобилось пятнадцать минут, чтобы добраться от "Гавани" до моего дома. Я усадил Бонда в кресло и пошел на кухню.      Там взял бутылку скотча, налил два полных стакана, вернулся в гостиную и протянул ему стакан.      Он поднял на меня умоляющие глаза.      - Я не понимаю, лейтенант...      - Пейте, - настойчиво сказал я.      Он повиновался.      - Вы читали вашу газету? - спросил я.      - Мою газету?      - Да, ту, которая у вас...      Он машинально взглянул на газету, торчавшую под мышкой.      - Нет.      - Я думаю, что вам будет интересно...      Он поставил стакан на маленький столик и медленно развернул газету. На первой странице было напечатано большое фото Лейлы Кросс, снятое в морге. Всех, кто мог дать какие-нибудь сведения о покойной, просили обращаться к лейтенанту Хаммонду в отдел убийств.      Лицо Бонда, пока он читал статью, побелело как мел.      Потом у него задрожали руки, и газета выскользнула.      - Допейте ваш стакан, мистер Бонд. К сожалению, весть о смерти близкого человека всегда тяжела. Ведь Лейла была вашей подружкой?      - Мы должны были пожениться, - сказал он почти беззвучно и прибавил:      - По крайней мере, я на это надеялся.      Он допил стакан. Я взял его у него из рук и пошел в кухню, чтобы наполнить снова. Он выпил залпом. Я не счет нужным еще раз повторять операцию. В конце концов, это мой скотч, а не администрации...      - Не могу в это поверить, - простонал он. - Я с самого начала чувствовал: происходит что-то неладное.      Я пытался ее образумить, но она не хотела слушать.      - Может быть, вы объясните?      Он угрюмо посмотрел на меня.      - Она жила в Вэйл-Хейтс. Я тоже...      - Это на побережье, километрах в шестидесяти отсюда, не так ли?      - Да. Лейла работала там в салоне красоты. Косметичкой. Вы понимаете, что я хочу сказать?      - Да. Продолжайте.      - Все шло хорошо, а три месяца назад она подружилась с новенькой. Мне эта девушка не понравилась, она дурно влияла на Лейлу. Они стали вместе уходить по вечерам, даже когда у нас было назначено свидание.      Если я просил объяснений, Лейла отвечала, что это не мое дело. Естественно, я стал беспокоиться. Я чувствовал: происходит что-то странное, подозрительное! Вы понимаете меня, лейтенант?      Я пил маленькими глотками свой скотч, кивая, чтобы показать ему, что я всем сердцем с ним.      - Если тут не было ничего особенного, почему Лейла скрытничала? Это еще не все. У нее появились деньги.      Она стала так одеваться, как раньше не смогла бы себе позволить, даже если бы тратила на это всю зарплату...      Я дал ему закурить и спросил:      - А дальше?      - Она исчезла, - тихо сказать он. - Внезапно, не оставив никаких следов. Ее родители умерли четыре года тому назад, но у нее была маленькая квартирка в Вэйл-Хейтс. Хозяйка дома не могла мне сказать, куда Лейла уехала. Лейла просто прислала ей записку, что должна срочно уехать и квартира может быть сдана на месяц. Я думал, что сойду с ума. Ее подруга по-прежнему работала, но, как я ее ни расспрашивал, уверяла, что ничего не знает о Лейле и не представляет, куда та могла деться. Я был уверен, что она врет, но узнать правду так и не смог.      - Как вы разыскали ее в Пайн-Сити?      - Я подумал: куда бы Лейла ни отправилась, она должна будет работать, и наверняка гримершей. Ближайшими городами были Лос-Анджелес и Пайн-Сити, и больше всего шансов было найти ее там. Я провел восемь дней в Лос-Анджелесе, обошел все салоны красоты, но бесполезно. Вернувшись домой, я вдруг вспомнил, что Лейла раз или два гримировала покойников. Знаете, как это бывает? Скажем, умерла женщина, старая клиентка салона красоты. Вот хозяин похоронного бюро и приглашает девушку, которая обычно ею занималась в салоне, чтобы сделать грим уже на смертном ложе. Я вспомнил, что Лейла уже делала это раза два, и подумал, что она могла бы устроиться на работу в похоронное бюро именно для того, чтобы ее не нашли...      Не думаю, что она уехала, чтобы отделаться от меня.      У нее точно были какие-то серьезные неприятности.      Мне так хотелось помочь ей!..      Я снова наполнил его стакан, считая, что он того заслуживает.      - Великолепная идея, мистер Бонд, - сказал я. - Интуиция вас не обманула?      - Нет. В конце концов я ее нашел. Приехав в Пайн-Сити, я снял комнату в отеле и немедленно позвонил Лейле. Она сказала, что встретится со мной после работы. Когда я пришел на свидание, то понял, что мне не рады. Она сказала, что окончательно порвала с Вэйл-Хейтс и, стало быть, со мной. Я ответил, что не верю, тут другое, она от меня что-то скрывает. Лейла страшно разозлилась и ушла. Сегодня я ей звонил в надежде уговорить изменить решение, но она, оказывается, умерла еще до того, как я снял трубку...      Подождав немного, чтобы дать ему время отхлебнуть скотча, я сказал:      - У нее была татуировка на правой руке. Вы знаете, что это означает?      - Татуировка?! - вскричал он, вытаращив глаза. - У Лейлы никогда не было на руке татуировки!      - Между тем она была, когда Лейлу нашли. Она представляет собой букву "S", перечеркнутую, как знак доллара, но только одной вертикальной чертой. Черта волнистая и оканчивается головой змеи. Вам это ничего не напоминает?      Бонд категорически затряс головой.      - Значит, татуировка была сделана недавно. Не представляю зачем. Подумать только!      - А другая девушка? Ее подруга в салоне красоты?      Ее звали Анжела Маркой?      - Нет, сэр, - твердо ответил он. - Ее звали Ольга Кельнер.      - Вам ни о чем не говорит имя Анжела Маркой?      - Нет, сэр.      Нельзя получить сразу все, подумал я.      - Как называется салон красоты, в котором работали Ольга Кельнер и Лейла?      - "Салон красоты Вэйл-Хейтс".      - Очень оригинально! Вы, случайно, не знаете домашний адрес Ольги Кельнер?      - Нет, очень сожалею, лейтенант.      - Вы считаете, у Лейлы были неприятности и поэтому она уехала?      - Думаю, да. Даже уверен. Во всяком случае, не я тому причиной. Если она и боялась, то не меня.      - Вы думаете, что она боялась? Чего-нибудь или кого-нибудь?      - Иначе зачем бы ей исчезать так неожиданно?      - У вас нет никаких предположений?      - Нет, - удрученно ответил он. - В последние месяцы она выкинула меня из своей жизни. Теперь я жалею, что не добился от нее правды, не постарался узнать, что с ней происходило. Сейчас уже поздно строить гипотезы... Ее не вернешь.      - Боюсь, что так, мистер Бонд. Вы больше ничего не вспомните? Какую-нибудь мелочь? Дорога любая деталь.      - Боюсь, что нет, лейтенант, ничего.      - Вы дадите мне ваш здешний адрес?      - Я остановился в отеле "Вагнер". Знаете?      - Да.      - Боюсь, что это не слишком хороший отель. - Он печально улыбнулся. - Но я не могу себе позволить лучший.      Он достал бумажник и протянул мне.      - Вы, наверное, захотите проверить мои документы.      - Спасибо.      Я осмотрел содержимое бумажника. Там были водительские права, два письма, квитанция отеля и около тридцати долларов. Я все ему вернул.      - Понимаю, как все это ужасно для вас, мистер Бонд. Я провожу вас в отель. Но завтра утром зайдите в отдел убийств и повторите все, что вы мне рассказа ли, лейтенанту Хаммонду. Он застенографирует ваши показания, и вы их подпишете.      - Хорошо.      Я налил ему еще выпить, а потом отвез в отель. По дороге я расспросил его о самых интересных, в смысле развлечений, местах Вэйл-Хейтс.      - Там есть новый отель на пляже, - сказал он. - "Пират". Роскошный и, наверное, очень дорогой. С полдюжины достаточно шикарных баров и несколько ночных клубов. Все это построено в течение года. Лезут из кожи, чтобы привлечь туристов.      - Это интересно.      - Не уверен, что это хорошо, - сказал он нерешительно. - Город теряет свою индивидуальность. Он уже наводнен кучей подозрительных типов. Видимо, их привлекают деньги туристов. Говорят, что на берегу моря построят казино.      - Это фатальная неизбежность. Бороться бесполезно.      Я остановился перед отелем.      - Спасибо, лейтенант, - сказал Бонд. - С вашей стороны было очень любезно проводить меня.      - Пустяки! Не забудьте повидаться с лейтенантом Хаммондом завтра утром. И еще окажите мне маленькую услугу.      - Какую же?      - Дело поручено лейтенанту Хаммонду. Я же принадлежу к службе шерифа и провожу расследование не совсем официально. Мне не хотелось бы задевать чувствительность лейтенанта Хаммонда...      - Я понимаю...      - Вам не будет трудно обойти молчанием нашу беседу? Скажите, что прочитали об убийстве в утренних газетах и пришли прямо в отдел к Хаммонду. Он будет доволен, и его самолюбие не пострадает.      - Договорились, лейтенант! - с жаром вскричал Бонд. - Рассчитывайте на меня!      - Большое спасибо, - сказал я.      Я вернулся домой, позвонил в "Пират" и заказал на ночь комнату. Бросил кое-какие шмотки в чемодан и вышел.      Было семь тридцать вечера, когда я выехал на шоссе, ведущее в Вэйл-Хейтс. Я рассчитывал, что выиграл у Хаммонда пятнадцать часов. Теперь я его переиграю.            Глава 4            Я одолел шестьдесят километров, отделявших меня от Вэйл-Хейтс, за сорок минут и, не останавливаясь, проехал мимо "Пирата", во всем соответствующего описанию Бонда. Через три квартала, напротив салона красоты, я остановил машину и вышел.      Заведение было закрыто, но на первом этаже была квартира с отдельным входом. Я позвонил. Открыла женщина лет пятидесяти с не правдоподобно розовыми волосами. На ней был обтягивающий шелковый халат.      - Что вы желаете? - спросила она холодно.      - Мне надо увидеть Ольгу Кельнер. Это очень важно. Надеюсь, вы мне поможете и дадите ее адрес.      - Нет, - сухо ответила она. - И никто в Вэйл-Хейтс вам его не даст.      - Не понимаю, - сказал я. - Она ведь работает в салоне красоты?      - Работала, вы хотите сказать! - торжествующе воскликнула она. - Еще неделю тому назад... А потом просто-напросто испарилась. Даже не получила свои деньги. Как видно, она попала в какую-то грязную историю.      - А вы не знаете, куда она могла уехать?      - Абсолютно не представляю.      Я хотел улыбнуться, но смог только кисло скривиться.      - Не можете ли вы описать ее?      - Раз вы ее ищете, вы должны знать, какая она из себя! Не правда ли? - Ее глазки-пуговки воинственно заблестели.      - Сейчас объясню, - сказал я. - Она удрала, не заплатив по обязательствам. Я из кредитного общества и пытаюсь ее найти.      - Ax вот как? - Она, казалось, была в восторге от такой новости. - Ну, это меня не удивляет! Ладно: она блондинка, пепельная, почти белая. Довольно хорошо сложена... Аппетитная, скажем так. - Она фыркнула. - Во всяком случае, мужчины чувствительны к такого рода красоте... На мой взгляд, она слишком непристойна...      - У вас, случайно, нет ее фото?      - Фото? Ее? - Она презрительно засмеялась. - Зачем мне?      - О, это я так просто спросил. Вы еще что-нибудь о ней можете сказать? Высокая она, маленькая?      - Средняя, по-моему. - Она громко засопела. Видимо, у нее были аденоиды или гайморит. - Сексуальная девица. Вы понимаете, что я хочу сказать? Это проявлялось в ее походке, в манере одеваться... Платья всегда чересчур облегающие... Точно не определишь, но, когда это есть, чувствуешь безошибочно.      - В самом деле, тут уж не ошибешься, - поддержал я.      - Больше я ничего не знаю. Так вы говорите, она удрала, не заплатив по обязательствам? Это меня не удивляет! Такое в ее стиле! Не удивлюсь, если она задолжала всем магазинам города!      - Меня тоже не удивит, - сказал я. - Спасибо за вашу любезность.      - Не за что. Надеюсь, вы ее найдете. Она сыграла со мной грязную шутку, удрав таким образом. Уже вторая работница, которую я потеряла за последний месяц. Эти современные девицы не чувствуют никакой ответственности перед работой и хозяином. А у меня все часы расписаны на две недели вперед, и клиентки, едва переступив порог, требуют, чтобы о них заботились! До чего же эти девушки...      - Да, конечно, - пробормотал я и стал отступать, провожаемый ее несмолкающей болтовней.      Сев за руль "остина", я закурил. В сущности, мои пятнадцать часов преимущества мало что дали. Ольга Кельнер удрала, как и Лейла Кросс. Чуть позднее. На две недели. Что могло заставить ее убежать?      Может быть, висевшая над ней угроза, - если таковая была, - внезапно конкретизировалась, обрела зримый образ, как в случае с Лейлой? В таком случае, возможно, ее труп лежит в каком-нибудь переулке Вэйл-Хейтс и ждет, чтобы его обнаружили. Неприятная перспектива. Службе шерифа и так хватает трупов.      Развернувшись, я поехал к "Пирату". Служащий отеля отогнал мою машину в гараж. Посыльный выхватил у меня чемоданчик, и мы вместе вошли в отель. Я расписался в регистрационной книге, взял ключ и последовал за посыльным в свою комнату. За доллар выкупил чемодан, что не слишком огорчило посыльного, и решил выпить стаканчик.      Когда я спустился в лифте на нижний этаж, то был приятно удивлен предоставленным мне выбором: столовая в европейском стиле, гриль-бар, кафе, открытое до четырех часов утра, три эстрады и, сверх того, еще два обычных бара. Выбрав меньший из двух, главным образом потому, что он был почти пуст, я сел на хромированный табурет и заказал скотч со льдом. Бармен был молод, хотя глаза его выглядели на двадцать лет старше. Он подал мне скотч и спросил, остановился ли я в отеле. На мой утвердительный ответ он сообщил, что я могу получить счет за выпивку, который будет приписан к общему счету. Я вдруг почувствовал, что близок к разгадке.      - Давно не был здесь, Вэйл-Хейтс здорово изменился.      - Да, сэр, - радостно ответил он, - местность немного оживилась.      - Вы живете здесь?      - С рождения. Когда я был мальчишкой, это была настоящая дыра. Но теперь хоть на что-то похоже.      - Кажется, на берегу моря собираются построить казино?      Он с энтузиазмом согласился:      - Точно, сэр, и я думаю, что работы начнутся скоро, потому что Эли Кауфман уже три месяца здесь, а он приехал не для того, чтобы дышать морским воздухом!      - Кауфман?      Он посмотрел на меня, как будто я с луны свалился.      - Кауфман - самый влиятельный человек в Лос-Анджелесе, - снисходительно объяснил он. - У него прекрасный дом на холме. И три машины. Да какие!      Белый "кадиллак", "тандерберд" последней модели и "линкольн-континенталь". Посмотреть только, как они выстраиваются на аллее. Чудо!      - Как я понимаю, у этого парня не один доллар в кармане!      - У Кауфмана? - Он захохотал. - Скажите - не один миллион!      - Когда имеешь столько, можно себе ни в чем не отказывать.      - Я думаю!      Он бросился на другой конец стойки обслужить еще одного клиента, а я потягивал свой скотч и думал о том, что дома выпивка обошлась бы дешевле и можно было бы послушать любимую пластинку. Но что делать? Я был в Вэйл-Хейтс, и, следовательно, надо устроиться поудобнее здесь.      Прошел час. Бар заполнился. Я выпил уже четыре стакана. Когда прикончил последний, то протянул руку за чеком и карандашом. Бармен на другом конце стойки обслуживал новых клиентов.      Я подписал счет, добавил чаевые и стал ждать. Бармен задерживался. Я машинально стал черкать по бумаге. Через пять минут он подошел.      - Извините, сэр. Повторить?      - Да, спасибо.      Он бросил в стакан несколько кубиков льда, налил скотч и пододвинул ко мне. Его рука протянулась, чтобы взять счет, но вдруг остановилась.      Я поднял на него глаза. Он выглядел озадаченным.      - Не обращайте внимания на мои каракули. Это я по привычке.      - Хорошо, сэр.      На счете я нарисовал машину, как это сделал бы пятилетний ребенок, и каллиграфически выписал рядом номер моей комнаты. Еще я изобразил бородатый профиль, с круглым глазом и дурацким выражением, и знак доллара, пересеченный извилистой линией со змеиной головой на конце.      На все это бармен и смотрел.      Пальцы его сомкнулись на счете и стянули под стойку.      - Комната двести пять, сэр, - почтительно сказал он. - Когда вам будет угодно?      - Когда? - повторил я глупо.      - В любой час, когда захотите, сэр, - пробормотал он.      Мы играли в игру, правила которой мне были неизвестны. Я машинально взглянул на часы: пятнадцать минут одиннадцатого.      - Одиннадцать часов? - предложил я.      - Да, сэр, одиннадцать часов, хорошо, сэр, спасибо.      Он отошел обслуживать клиента, оставив меня наедине с дурацким изображением, которое мне показывало зеркало напротив.      Решительно, тут пахло жареным.      Не была ли верной туманная мысль Хаммонда, что татуировка является эмблемой секты? Может быть, когда пробьет одиннадцать, бармен натянет маску "вуду" и предложит мне заняться колдовством, втыкая иголки в восковые куклы... Может быть... Но зачем все эти предположения? Скоро я и так все узнаю. Не спеша допив скотч, я вышел из бара и поднялся в свою комнату. Оттуда позвонил, чтобы принесли бутылку скотча и лед. Через пять минут спиртное принесли. Я распаковал чемодан и убрал его в шкаф. Среди прочих вещей лежал мой пистолет. Я прицепил кобуру под мышку и сунул в нее мой тридцать восьмой, а сверху надел куртку. Благоразумная предосторожность не помешает.      Я наполнил стакан и сел в кресло. Долго ждать не пришлось. Точно в одиннадцать постучали. Я встал и открыл. Развязного вида блондинка улыбнулась мне и уверенно вошла.      Я закрыл дверь и быстро повернулся, чтобы осмотреть посетительницу. Она была высока и прекрасно сложена. Одета в шелковое платье с головокружительным декольте. Блестящая ткань тесно облегала ее до колен. А сбоку - откровенный разрез, дававший ей возможность беспрепятственно ходить. В левой руке она держала черную сумочку, а на правой звенели браслеты.      - Привет, - сказала она весело.      - Ку-ку, - ответил я осторожно.      Она посмотрела на скотч и удовлетворенно кивнула.      - Вы можете мне налить, мистер Уилер.      - С удовольствием.      Я подошел к столу и стал наливать спиртное в стакан. Наконец она сделала мне знак остановиться.      - Меня зовут Френки, - представилась она. - И пожалуйста, не говорите, что вас зовут Джонни <Френки и Джонни" - известная американская народная песня. (Примеч, ред.)>, это уже старо.      Я протянул ей стакан.      - Не бойтесь, - сказал я, - меня зовут Эл.      - За ваше здоровье, Эл! - Она подняла стакан и одобрительно посмотрела на меня. - Вы симпатичный.      - Спасибо.      Она обежала комнату настороженным взглядом.      - Вы первый раз здесь?      - Совершенно верно.      - В следующий раз берите комнату этажом выше. На два доллара дороже, а вдвое лучше... И раз уж заговорили о деньгах, лучше рассчитаться сейчас же, не правда ли, Эл? Чтобы потом больше об этом не думать.      - Деньги?      - Сто баксов, - сказала она. - Люблю круглые цифры.      - За что?      - Эл! - вскричала она, подняв брови. - Вы что, мошенник?      - Вы, часом, не ошиблись комнатой? - спросил я.      Она раздраженно топнула.      - Ну да! Это номер двести пять, и ты Уилер, верно?      - Да, как будто так.      - Тогда не разыгрывай хитреца, красавчик! Давай сотню, и не будем об этом больше говорить.      Она бросила сумочку на стол и небрежно начала расстегивать платье.      - Стоп! - крикнул я.      - Что еще?      - Меня действительно зовут Уилер, и это действительно двести пятый номер, но из этого ничего не следует. Я просил только бутылку скотча, и вот она здесь.      - Слушай, - гневно сказала она. - Ты нарисовал знак змеи на счете, который ты только что подписал в баре? Да или нет? Ты ответил "одиннадцать часов", когда бармен спросил, какое время тебе подходит? Да или нет?      - Возможно. Мы, вероятно, говорили о разных вещах.      Она стояла передо мной, держа руку на "молнии".      - Ну, ты решаешься? Я остаюсь или ухожу?      Я опустился в кресло.      - Не смею тебя задерживать.      Она вскинула глаза и широко улыбнулась:      - Зачем так много света, милый?      Она хотела повернуть выключатель, но я ее остановил. Она нахмурила брови, потом пожала плечами:      - Понятно... Ты из тех...      Она дернула блестящую застежку. Платье с радостным шумом взвилось у нее над головой. Она не носила бюстгальтера. Только маленькие просвечивающие трусики. У нее были длинные, чувственно выгнутые ноги и твердые ляжки, расширяющиеся до безупречной округлости бедер. Талия заставила бы позеленеть от зависти горло амфоры, а круглые, высокие груди нацелились в меня розовыми сосками.      Но меня интересовала только ее рука. Конечно, есть более простые способы посмотреть руку, но этот имел свои преимущества. Она, конечно, была - татуировка в виде доллара, украшенного головой змеи.      - Ты можешь смотреть, мальчик, но трогать запрещено. Ты еще не выложил монету.      Она ждала, сунув пальцы за резинку трусиков.      - Не утомляйся, крошка. - Сожаление прозвучало в моем голосе. - Я не покупатель.      Она покраснела от гнева:      - Смотри, какой подлец! Ты что же думаешь, можно заставить меня прийти сюда, а потом глазеть за так...      - Одевайся, - сказал я.      - Ты играешь с огнем! Нельзя насмехаться над девушками Снэка <Снэк - змея (англ.).> Леннигана. Если он не получит причитающиеся ему деньги, может быть всякое.      - Снэк Ленниган, говоришь?      - Давай не прикидывайся! Ты знал правила, если тебе известен пароль. Будь я на твоем месте, быстро бы выложила сотню монет, иначе можешь ждать визита, не похожего на мой, разумеется. Они крепкие, эти ребята Снэка! Они не любят, когда их девушек обводят вокруг пальца. Ты же не хочешь неприятностей? За несчастные сто баксов!      Сунув руку в карман, я достал свой значок и показал ей.      Она побледнела как смерть.      - Коп! Проклятый коп! Я чувствовала, что мне сегодня не повезет!      - Оденься, - сказал я. - Потом поговорим.      Она взяла платье, надела через голову, застегнула "молнию" и разгладила ткань на теле.      - Сержант, - начала она. - Я...      - Лейтенант!      - Лейтенант! Тем хуже! Послушайте, лейтенант, давайте договоримся. Если я не в вашем вкусе, то, может, сто долларов вас заинтересуют? Сто долларов за то, чтобы забыть, что я была у вас. - У нее на лице блеснул свет надежды. - И, если вы не знаете города, я могла бы поводить вас по шикарным местам.., за так!      - Незачем.      - Хорошо, - сказала она покорно. - Вы меня заберете? Кто вы, собственно? Из полиции нравов? У вас что, в Пайн-Сити недостаточно порока, что вы приехали за этим сюда?      - Я не из полиции нравов. Я из службы шерифа.      И Вэйл-Хейтс наш сектор. - Взяв бутылку, предложил:      - Выпьешь еще стаканчик?      - Ну да, - сказала она, разинув рот.      - Садись. Может, и есть средство все устроить.      Я наполнил стаканы и подошел к блондинке, сжавшейся в углу. Когда я протянул ей полный стакан, она упала в кресло с совершенно ошалелым видом.      - Закурим?      - Спасибо.      Она взяла сигарету дрожащей рукой. Я поднес огня.      - Что будет? - спросила она. - Вы арестуете меня или нет?      - Зависит от тебя, крошка Френки.      - Что это значит? - Она посмотрела мне в лицо, и губы ее скривились в понимающей улыбке. - Понятно! Вы меня отпускаете, но не просто так. Ладно, могу предложить сто пятьдесят, но больше у меня нет, правда, лейтенант!      В Вэйл-Хейтс, видимо, существует твердая такса подкупа. За сто пятьдесят - лейтенанта, за сто - сержанта. В таких условиях шериф должен стоить все триста пятьдесят.      - Слушай, Френки, последний раз говорю: мне не нужны твои деньги. И я не собираюсь делать турне по злачным местам. Я даже тебя не хочу. Меня интересуют только сведения. Понятно, нет? Ты скажешь все, что я хочу знать, и расстанемся по-хорошему.      Я подошел к столу и взял ее сумочку.      - Эй! - вскричала она встревоженно. - Это мое.      - Ясно, что не мое. Не люблю черного.      Я открыл сумочку и вытряхнул содержимое на стол.      Там была всякая ерунда, как у всех женщин, и пачка купюр. На вид немного больше, чем сто пятьдесят долларов. Мое внимание привлекла записная книжка. Пока я перелистывал ее, Френки внимательно наблюдала за мной. Имена, адреса, различные даты. Я насчитал в среднем по три записи в неделю, но иногда встречалось и семь, и восемь. Наиболее часто повторялось: "Пират", Джо". Джо, конечно, бармен. Была также отметка на завтра: "Прием у Кауфмана. Платье вечернее".      Я сунул книжку в карман, а все остальное в сумочку. Френки все еще наблюдала за мной скорбным взглядом.      - Так как насчет сделки? - спросила она.      - Сведения. Ты ответишь на несколько вопросов и будешь свободна.      - Что за вопросы?      - Например, твоя татуировка. Что это, в сущности, значит?      - Вам это должно быть известно, - сказала она. - По знаку каждый поймет, что я - одна из девушек Снэка Леннигана.      - Кто это Снэк Ленниган?      - Этого я не знаю.      - Наша сделка зависит от того, насколько искренне ты отвечаешь на вопросы, Френки. Это еще только первый!      - Нет, без дураков, лейтенант, не знаю!      - Короче, ты из конюшни Снэка Леннигана, но никогда его не видела?      - Чистая правда. Я даже не уверена, что он на самом деле существует.      - Ну, Френки, старайся по крайней мере, чтобы все было правдоподобно! Ведь я должен поверить твоей истории.      Она одним глотком опустошила свой стакан.      - Послушайте, я работаю на него только три месяца, - боязливо объяснила она. - Раньше я служила в придорожном ресторане, где клиенты обслуживаются в машине, как раз на выезде из Вэйл-Хейтс. Это была не жизнь - целый день подавать сосиски и мороженое и бегать от одной машины к другой с тяжелыми подносами. Тем более в открытой блузке и обтягивающих брюках, так что каждый клиент, сделавший заказ на пятьдесят центов, считал, что за свои гроши он может еще и девушку лапать для аппетита.      - Я посочувствую тебе завтра. А сейчас вернемся к Снэку Леннигану.      - Так я подхожу к этому. Однажды я была в салоне красоты, собиралась сделать массаж, прическу, ну и все остальное... Я болтала с массажисткой и, слово за слово, пожаловалась, как тяжело работать в ресторане...      - Как звали ту девушку? Лейла Кросс?      - Нет.      - Тогда Ольга Кельнер?      - Раз вы и так все знаете, зачем меня спрашиваете?      - Мне нравится твой голос, крошка.      Она пожала плечами.      - Короче, я ей рассказала, какая это собачья работа и как бы мне хотелось найти парня с деньгами, пусть женатого. Она ответила, что такое возможно, надо только быть поумнее. Я сначала подумала, что она шутит, но по ее глазам поняла, что это всерьез. В тот же вечер мы встретились. Сначала приняли несколько стаканчиков в баре, потом зашли к ней, и там она меня просветила.      Френки скрестила ноги, не заботясь о том, что ее юбка поднялась до бедер. Красивые ноги, черт возьми!      Ремесло копа имеет свои неудобства!      - Она мне призналась, что работает на Снэка Леннигана, - продолжала Френки, - который управляет самым крупным делом с девочками по всему Западному побережью. Система несложная, как она объяснила.      Предприятие ищет клиентов и передает девушкам их имена и адреса. Ночь стоит сто долларов. Снэк Ленниган берет сорок, остальные - девушке. За два вечера в неделю можно заработать больше, чем за шесть в моей забегаловке... Я сказала, что это мне подходит, но Ольга предостерегла: "Подожди, надо еще кое-что объяснить.      Этот Ленниган шутить не любит. Пока с ним честны, он честен тоже, но если его надуть, можно здорово поплатиться". Потом она объяснила про татуировку. Ее имеют все девушки Снэка. Это его марка. Девушку с таким знаком лучше не обижать - слишком опасно.      - Понятно, - отрезал я.      - Кроме того, это удобно для клиентов, - продолжала Френки. - Когда они приезжают в город, где никого не знают, стоит только показать знак, и тут же пришлют девушку, как сегодня вечером меня к вам.      Большинство барменов, рассыльных - в деле, и шоферы тоже. И так по всему Западному побережью. Все это объяснила мне Ольга.      - Девушки связаны с барменами и рассыльными?      - Чаще всего с ними. Иногда информацию передает Ольга. Но она уехала несколько дней назад и оставила мне номер телефона. Я звоню каждое утро в одиннадцать часов, если у меня нет работы на несколько дней вперед.      - Кто тебе отвечает?      - Не знаю, лейтенант. Клянусь! Мужской голос, вот и все! Когда он берет трубку, я называю свое имя, и он дает мне список клиентов. Если у него ничего нет, я, как сегодня, обращаюсь к бармену или звоню в другие заведения. Бывает так, что клиентов нет. Тогда я возвращаюсь домой и снова звоню по телефону. Меня оставляют в запасе на случай запоздалого выхода, например на вечеринку.      Я допил свой стакан, подумал минутку и налил другой, но решил, что это может подождать.      - Ты знала Лейлу Кросс?      - Она вроде работала в салоне красоты?      - Да.      - Пару раз я причесывалась у нее, но не могу сказать, что хорошо знакома с ней.      - Тебе известно, что она тоже работала на Снэка?      - Нет, - ответила она.      - А Анжелу Маркой ты знала?      - Нет. Я имела дело только с Ольгой Кельнер, лейтенант.      - А сорок долларов, как их передают Снэку?      - Я посылаю их каждую неделю на абонентский ящик на главной почте Пайн-Сити.      Она назвала мне номер ящика, я его записал.      - Вы никому не скажете, что я дала вам этот номер, лейтенант? Они меня убьют, если узнают.      - Я ничего не скажу, обещаю, если ты будешь честна со мной. А номер телефона?      Она назвала и этот номер.      - Что означает запись "Прием у Кауфмана. Платье вечернее"?      - Эли Кауфман, - сказала она. - Вы, конечно, слышали о нем?      - Слышал.      - У него большой дом на холме. Он часто устраивает вечеринки. Я должна быть в вечернем платье...      - Тебя уже приглашали туда?      Френки покачала головой:      - Нет, это в первый раз.      - Что-нибудь еще можешь рассказать мне?      - Нет, я больше ничего не знаю, лейтенант, клянусь!      - Хорошо, Френки. Наш уговор в силе. Теперь можешь идти и помалкивай, если дорожишь своей шкурой.      - Я еще хочу пожить! - убежденно вскричала она.      В эту минуту в дверь постучали. Не успел я ответить, как она распахнулась, ворвались Хаммонд и еще двое.      - Что такое? - начал я.      - Ну, ловкач! - бросил он. - Прикидываешься другом, а сам ведешь свою игру? - Он взглянул на Френки. - Кто эта дама?      Френки бросила на меня ядовитый взгляд.      - Грязный обманщик! Надеюсь, что Снэк продырявит твою шкуру!      - Заткнись, Фрэнки! Что вы делаете здесь, Хаммонд? Вэйл-Хейтс к вам не относится. Это дело касается округа...      Хаммонд не сводил взгляда с Френки.      - Ошибаетесь, красавчик, ошибаетесь! Эти господа из полиции Вэйл-Хейтс, и их патрон ведет расследование вместе с нашей бригадой. Это вы здесь без приглашения.      Он пересек комнату и остановился перед Френки:      - А тебя, красотка, я арестую. И с удовольствием посажу за решетку.            Глава 5            Голос шерифа на другом конце провода звучал раздраженно.      - Я с самого начала вам говорил, Уилер, что это дело в ведении отдела убийств. Все официальные полномочия у Хаммонда, и полиция Вэйл-Хейтс признает его авторитет.      - Но, шериф, послушайте...      - Никаких "но"! Вам надо было работать вместе, а не конкурировать. Если газеты узнают, что существует конфликт между муниципальной полицией и нами, нам не поздоровится!      - Но эта девушка, шериф, я с ней договорился!      - Вас на это не уполномочивали, - холодно заявил он. - Нужно было просто передать ее в руки вэйл-хейтской полиции, а не договариваться самому.      - Я думаю, вы все-таки хотите раскрыть это дело об убийствах?      - Сведения, которые вы выдрали у этой девки, мы могли бы получить во время допроса, после ее ареста.      Хаммонд так и сделал. Говорю вам, Уилер, он еще посмеется над вами. Вы сейчас в неважном положении.      - Я? В неважном положении? Это мы еще посмотрим.      Ведь девушка ведет нас прямиком к Снэку Леннигану, а он - к тем двум убийствам! Ладно, так и надо! Случайно взяли шлюху и упустили настоящую дичь. Посмотрим, в каком положении они потом окажутся.      - Я не собираюсь спорить с вами всю ночь, Уилер.      У вас есть формальные инструкции. Вы должны кооперироваться с Хаммондом, а не ставить ему палки в колеса. Официальное расследование ведет он, а не вы.      Завтра в девять часов утра будьте в моем кабинете.      И пока что больше не суйтесь в это дело.      - Но...      - Это мое последнее слово, Уилер.      И он повесил трубку.      Я сделал то же самое и закурил. Дежурный сержант сочувственно смотрел на меня.      - Не так идет, как хочется, лейтенант?      - Не совсем так.      - Вот что значит действовать не по уставу, - сказал он весело. - Посмотрите на меня: я честный служака. Тридцать лет беспорочной службы - и вот, меня сделали сержантом. Могу теперь класть ноги на стол...      Сколько времени вы в полиции, лейтенант?      - Восемь.      - Только восемь лет - и уже лейтенант?      Я глубоко затянулся и Медленно выпустил дым.      - Хаммонд все еще возится с девушкой? - - Да! И два сержанта, которых он привел. Давно здесь не видели столько копов из Пайн-Сити. Настоящий раут!      - И только одна девушка! - сказал я. - Надеюсь, они хорошо проводят время! Здесь есть почтовый ящик?      - Перед дверью.      - Нет ли у вас конверта?      - Есть, лейтенант.      Он открыл стол, достал конверт и подал мне.      - И марка есть?      - Конечно, лейтенант. У меня есть все, что нужно.      - Спасибо.      Я наклеил марку на конверт и вышел из главного комиссариата Вэйл-Хейтс. Очутившись на улице, я положил записную книжку Френки в конверт, написал свое имя и адрес и бросил в ящик.      Потом я вернулся в комиссариат.      - Нашли? - спросил сержант.      - Да, спасибо. - Я посмотрел на часы. Они показывали час тридцать ночи. - Сколько времени Хаммонд допрашивает девушку?      - Сорок пять минут, лейтенант. - Он подмигнул мне:      - Такого сорта девочек всегда долго допрашивают!      Я услышал, как в коридоре, за поворотом, открылась и закрылась дверь. Потом появилась Френки в сопровождении сотрудницы комиссариата.      - Я припомню вам ваши обещания!      Она бросила на меня яростный взгляд и осыпала руганью, в которой не последнее место занимали оскорбления по адресу моей бедной матери.      - Хватит, - твердо сказала женщина-полицейский и, ухватив Френки за руку, решительно поволокла ее прочь.      Послышались тяжелые шаги, и вошел Хаммонд с двумя сержантами. Их прикомандировала к нему местная полиция.      - Вы еще тут, феномен? - Как видно, он был очень доволен собой. - Я думал, вы уже по дороге в Пайн-Сити.      - Вы ее арестовали? - спросил я.      - Конечно.      - Когда вы вторглись ко мне в номер, мы как раз договорились, что в обмен на сведения, которые она сообщит, я ее отпущу.      - Это вы договорились, Уилер, - насмешливо сказал он, - а не я.      - Надеюсь, что в ближайшие дни я вам тоже окажу услугу, - бросил я.      - Шериф меня одобрил, - сообщил он. - И, как я слышал, он удалил вас от дела!      - Точно. Отныне им занимаетесь только вы.      - Это мне подходит, - удовлетворенно ответил он. - Осталось только проверить номера связного телефона и абонентского ящика в Пайн-Сити. Уверен, что уже завтра, в это время, мы схватим этого Снэка Леннигана, и следствие будет закончено.      - Вы думаете, это он убил двух девушек?      - А кто же, по-вашему?      - Я этого еще не знаю. И какие у вас есть доказательства его причастности к убийствам?      - Девочки по вызову - его бизнес. А эти двое на него работали. Что вам сказал тот парнишка, Бонд? Его подружка, видимо, испугалась и убежала. Она хотела выйти из игры, и другая, Анжела Маркон, тоже. Ленниган их и уложил в назидание остальным. Без разрешения бросать дело запрещено. Во всяком случае, до тех пор, пока они не состарятся.      Я воздержался от возражений.      - Как вы нашли Бонда? - спросил я.      Хаммонд хрипло рассмеялся.      - Это он меня нашел! После вашей встречи у него вдруг появились подозрения. Ему показалось, что история слишком невероятна. Он даже спросил меня, действительно ли вы полицейский. - Он захохотал. - Я уверил его, что вы действительно коп, но что ваши домыслы смехотворны. Я сказал, что вы просиживаете штаны на службе у шерифа и ничего не делаете.      Оба сержанта широко ухмыльнулись. Пожалуй, даже трое, считая и дежурного.      - Что вы собираетесь делать? - спросил я у Хаммонда.      - По правде говоря, лейтенант, вас это больше не касается. - Он принялся разглядывать свои ногти. - Но я не злопамятен. Итак, мы уже нашли адрес, соответствующий номеру телефона. Теперь мы сможем сцапать типа, отвечающего на звонки. Может быть, вы хотите нас сопровождать, лейтенант, чтобы посмотреть, как работают полицейские, уважающие традиции?      Сержанты наслаждались: что и говорить, занимательное зрелище - видеть, как утирают нос помощнику шерифа.      - Нет, спасибо, - ответил я. - Не хочу попусту тратить время.      - Что это значит? - спросил Хаммонд подозрительно.      - Вы думаете, тот тип до сих пор сидит на телефоне?      - А почему бы и нет?      - В этом бизнесе, - веско начал я, как будто объясняя прописные истины умственно отсталому ребенку, - важны не только девушки. Нужны еще клиенты. А кроме того, те, кто клиентов находит, - бармены, шоферы такси, посыльные отелей...      - Ну?      Я улыбнулся.      - Вы хорошо изобразили копа, уважающего традиции: промаршировали через весь отель "Пират" с двумя местными сыщиками на хвосте, словно свора гончих.      Все поняли: это полицейский десант в трех измерениях в стереокино! А когда вы вышли с девушкой, все сообразили, что она попалась. Уверен, хоть один из людей Снэка Леннигана был свидетелем этой сцены. Что он сделал, по-вашему? Пошел спокойно выпить стаканчик или кинулся к телефону известить своих о том, что одну из девушек только что сцапали?      Хаммонд бросил на меня убийственный взгляд и повернулся к своим сержантам.      - Вперед! - рявкнул он. - Чего вы ждете? Пошевеливайтесь, черт побери!      Они покинули комиссариат, топая, как стадо слонов.      Я посмотрел им вслед и закурил.      Потом отправился в ближайший бар, который был еще открыт. Заказал скотч и стал обдумывать события, в которых не было ничего ободряющего.      Хаммонд спутал все карты. Никого не окажется у телефона, и никто не придет завтра брать почту из ящика в Пайн-Сити. Что касается Снэка Леннигана, то он не много потерял: ему придется только сообщить новый номер телефона и новый номер почтового ящика. И все это потому, что Хаммонд захотел выпендриться.      Я допил стакан и пешком вернулся в "Пират".      Там я зашел в бар, где выпивал вечером. За стойкой стоял другой бармен.      - Что желаете, сэр? - вежливо спросил он.      - Скотч со льдом и немного содовой, - ответил я. - А где Джо?      - Он немного приболел, и его отпустили домой.      - Вы знаете, где он живет?      - К сожалению, нет. Он ваш друг?      - Он друг моего приятеля, - сказал я рассеянно. - Ну что ж, несите выпить.      Джо, скорее всего, уже нет в городе. Но, думаю, он не сказал бы мне больше, чем поведала Френки. Черт с ним, с Джо, подумал я. И пропади пропадом Хаммонд со своими сержантами. Да и шерифа туда же!      Бармен поставил передо мной стакан.      - Вы проживаете в отеле, сэр?      - Да.      Он, дал мне счет и карандаш. Я подписал его, отметил номер комнаты и нарисовал змею. Потом вернул бумажку бармену.      Он презрительно поджал губы.      - Вам что-нибудь говорит этот знак? - спросил я.      - Нет, сэр. А что это?      - Почему бы вам не называть меня лейтенантом, - предложил я.      Быстро допил скотч и поднялся в свою комнату.      Вопреки моим ожиданиям я немедленно уснул и проснулся только в девять часов утра.      В десять я вышел из отеля и в одиннадцать тридцать был в офисе шерифа.      Аннабел посмотрела на меня так, как словно я уже был упакован в папку с надписью: "В архив". И осталось только засунуть меня на полку за ненадобностью.      - Шериф спрашивает вас с девяти часов, лейтенант, - сказала она. - Он просто вне себя.      - Это кстати. Я тоже.      - Думаю, мы скоро избавимся от вас, дорогой. Как избавляются от старого пятна на потолке, закрашивая его.      - Не будьте сентиментальной, сладкая вы моя. А то потечет тушь с ресниц. - Я прошел мимо ее стола к комнате шерифа. - Кроме того, слишком рано для низкопробных шуток.      - Это не шутка, дорогуша. Это пророчество.      Я постучал и вошел в кабинет Лейверса. Он поднял глаза от бумаг, которые подписывал, и смерил меня взглядом, в котором я не уловил большого энтузиазма.      - Очень мило, что вы зашли повидать нас. - Он демонстративно посмотрел на свои часы. - Я, видимо, стал забывчив. Мне казалось, что вас приглашали к девяти часам!      - Да, сэр.      Лицо его покраснело.      - Что, "да, сэр"? Что я стал забывчив?      - Нет, что вы меня вызывали на девять.      Я подошел к кожаному креслу, стоящему против стола, и сел. Его всегда раздражало мое нахальство, но на этот раз он особенно разозлился.      - Вы имеете представление о том, сколько сейчас времени, Уилер? - спросил он угрожающе-сладким голосом.      - Одиннадцать сорок три.      - Иначе говоря, вы опоздали на два часа, сорок три минуты и двадцать секунд.      - Плюс-минус пять минут, - согласился я.      Он откинулся в кресле, сплел пальцы на животе и свирепо посмотрел на меня.      - Уилер, вы слишком злоупотребляете своим положением. Чересчур. Хватит, я должен положить этому конец.      Я почувствовал, как кровь бросилась мне в голову.      Жара здесь была ни при чем. Я достал сигареты.      - Послушайте, шериф, прежде чем отправиться на гильотину, скажу вам пару слов. Если я ошибусь, поправьте меня. Когда вы брали меня на службу, вас устраивало, что мои поступки и мое мышление не всегда соответствуют общепринятым стандартам. Я сказал, что армейская разведка ничем не хуже работы у вас. Вот тогда вы и пообещали мне полную свободу действий и просто настояли, чтобы я принял это место. Все так?      Красное лицо Лейверса медленно синело. Он прошипел:      - Да, так. Но я надеялся, что вы будете работать на меня, а не против меня. Или это слишком большое требование?      Я закурил.      - Вместо того чтобы склонять меня вдоль и поперек за опоздание, шериф, вы могли бы спросить о причинах. Конечно, если это вас интересует.      Он наклонился вперед, положив локти на стол.      - Какой же вздор вы собираетесь мне рассказать, Уилер? - Он сузил глаза. - Почему вы опоздали?      - Мне надо было позвонить по важному делу, шериф.      В Вашингтон, в управление контрразведки. - Я встал и продолжал, понизив голос, чтобы придать больше веса своим словам. - Мы не в состоянии найти общий язык, поэтому я решил уйти.      - Вы не сделаете этого, - рыкнул он.      - Это уже сделано, - холодно усмехнулся я. - Уже завтра в Вашингтоне будет подписан контракт. Я приехал сюда только потому, что та девчонка за дверью как будто умеет стучать на машинке. Я ей сейчас продиктую свое заявление об отставке.      Лейверс некоторое время пристально смотрел на меня, затем встал и выпил стакан холодной воды. Раздавил картонный стаканчик в своей огромной лапе и бросил в корзину.      - Я не принимаю вашей отставки!      - Будто у вас есть выбор! К тому же чем я здесь могу быть полезен? Тем, что развлекаю вас? Вы с Хаммондом и двумя его приспешниками заставили меня разыгрывать клоуна!      Он вернулся к столу и буквально упал в кресло. Когда же снова заговорил, его голос потерял значительную часть агрессивности.      - Прошу вас подумать, Уилер. Я не хочу, чтобы вы уходили.      Со стороны старика это была настоящая капитуляция.      - Вы не думаете, что вам трудно будет оправдать свое решение перед Хаммондом и другими ослами?      - Плевать мне на Хаммонда! - оборвал он. - Вы остаетесь. Но я требую, чтобы вы были на месте, когда вы мне нужны! Если я говорю...      - Так, хорошо. Больше я на вас не работаю. Объясняю. Вчера я надрывался ради этого дела с шести утра до полуночи. Вы меня просили быть здесь в девять часов. Значит, я должен был уехать из Вэйл-Хейтс в семь тридцать, а встать в шесть тридцать. И для чего? Вы все-таки не хотите, чтобы я с вами работал. Вам нужна марионетка. Вот и обращайтесь к Хаммонду.      - Я вам только что сказал, что мне плевать на Хаммонда! - Он поднялся, подошел к окну и стал смотреть на улицу. - Один из сержантов, сопровождавших Хаммонда, прошлой ночью рассказал мне о вашей перепалке в комиссариате.      - Опять порицание, шериф? За то, что я имел нахальство возразить этому маньяку регламента?      Старик повернулся:      - Ладно, Уилер. Вы были правы. Типа у телефона конечно же предупредили, птичка улетела. Мы установили наблюдение за абонентским ящиком, и никто не явился.      Служащий говорит, что с тех пор, как этот ящик арендовали, впервые не пришли за его содержимым. Надо было послушаться вас.      Я пристально смотрел на кончик своей сигареты.      - Вы все-таки решили перейти в контрразведку?      - Я не хотел бы оставаться при таких обстоятельствах.      - При каких обстоятельствах?      Я поднял глаза и посмотрел на него.      - Послушайте, шериф, я не считаю себя непогрешимым. Но не могу работать под началом человека, которого не уважаю...      Его лицо снова побагровело.      - Я не про вас. Вы знаете мое отношение к вам.      Я имею в виду Хаммонда. Я не могу работать ни в сотрудничестве с ним, ни под его руководством. Поручить дело Хаммонду - значит полностью погубить ваши надежды на успех.      Лейверс кивнул.      - Я был не прав, что поддержал его вчера. Мне следовало бы сперва узнать, что собираетесь предпринять вы. - Он вернулся к столу и нажал кнопку внутреннего телефона. - Зайдите, Аннабел, - сказал он.      Дверь открылась, и влетела Аннабел. Она торжествующе улыбнулась мне и благопристойно поклонилась старику.      - Да, сэр?      - Напечатайте служебную записку насчет дела Лейлы Кросс. Это нужно сделать немедленно.      Аннабел, тщательно стараясь подавить усмешку, быстро открыла блокнот и уставилась на Лейверса.      - Копии пошлите в отдел убийств главному инспектору Мартину и лейтенанту Хаммонду, а одну подошьете в дело. С сегодняшнего дня расследование дела Лейлы Кросс - Анжелы Маркой будет проводиться службой округа и под личной ответственностью лейтенанта Уилера...      У Аннабел захватило дух. Карандаш перестал бегать по блокноту, а взгляд переходил от шерифа ко мне и снова к шерифу.      - Лейтенанта Уилера? - переспросила она шепотом.      - Все инспектора подчиняются ему. И если у вас будет случай поговорить с вашим другом Хаммондом, Аннабел, можете ему сказать, что у нас есть вакансия регулировщика уличного движения... В чине сержанта.      Девушка неопределенно кивнула, испуганно взглянула на меня и бросилась к двери.      - Это вам подходит? - спросил шериф.      Качнув головой, я нажал кнопку интеркома.      - Подождите печатать, Аннабел, - сказал я.      - Что вас не устраивает? Все еще хотите нас бросить?      - Нет, шериф, я очень хочу закончить это дело, но я думаю, что будет больше шансов на успех, если вы оставите все как есть. Официально я не у дел, но ведь может случиться, что я захочу кое-что разнюхать просто из любопытства, не так ли? Я думаю, что таким образом смогу действовать более эффективно.      Лейверс пожал плечами:      - Как хотите. Что вы намерены предпринять прежде всего?      - Для начала отправлюсь на светский вечер. Может быть, это наведет меня на мысль...      - Светский вечер! - заворчал он. - Мне кажется, что это не слишком подходящий источник служебного вдохновения! - Он посмотрел на меня и снова пожал плечами. - Но... Как видно, ваше поведение непредсказуемо. И я сам этого хотел.      Лицо Аннабел вытянулось, когда я проходил мимо ее стола к двери. Бывают же в жизни приятные моменты!            Глава 6            В тот же вечер, в пять часов, я вернулся в Вэйл-Хейтс.      Я нашел более скромный отель - "Стерлинг" - в шести кварталах от "Пирата" и заказал там комнату. Пообедал, пропустил в баре два-три стаканчика и, взглянув на часы, обнаружил, что уже восемь.      После того как два самых важных типа на земном шаре - Уилер и Уилер - серьезно обсудили положение и слегка поспорили, я принял решение: ни пушки, ни значка - ничего с собой не брать. Все это осталось в отеле, так же как и записная книжка Френки, которую я получил днем, перед самым отъездом из Пайн-Сити.      Я сел в "остин" и поехал вдоль берега моря к выезду из города. Оттуда дорога пошла вверх. Двести пятьдесят метров над уровнем моря. Вид открывался изумительный для тех, кто мог его оценить. Мне было не до наслаждения прелестями пейзажа - я искал владения Кауфмана.      Через четверть часа я их нашел. Как и говорила Френки, такое нельзя было не заметить. На краю скалистого обрыва, под которым разбивались волны Тихого океана, расположился огромный двухэтажный дом. К нему вела извилистая аллея.      Ажурные ворота из кованого железа были распахнуты. Я медленно въехал в аллею, и через двести или триста метров, завернув, увидел полдюжины машин на стоянке. Припарковал свою позади других и вышел.      Я подошел к главному входу, поднялся по мраморным ступенькам и тотчас услышал звуки музыки. Дверь была открыта, и весь фасад иллюминирован. По-видимому, Кауфман любил жить на широкую ногу.      Переступив порог, я остановился и огляделся вокруг.      Холл был пуст. Я повесил свою шляпу на бронзового льва, стоящего у входа, и проследовал дальше.      Двустворчатая дверь вела в бальный зал. Там болтали и выпивали человек двадцать гостей. Я направился к огромному бару, занимавшему одну треть комнаты.      Никто никого не обслуживал, но выстроившиеся в ряд бутылки сами напрашивались, чтобы их выпили. Я от души налил себе спиртного и крепко ухватился за стакан. Потом повернулся, чтобы посмотреть на присутствующих, но мое внимание отвлекли самым приятным образом.      - Похоже на зоопарк, не так ли? - сказал голос рядом.      Она была высокая и стройная. Густые светлые волосы золотистыми волнами падали на плечи. Тело цветущее, роскошное, пленительные округлости грудей угадывались под корсажем с удлиненным декольте. Тонкая талия давала возможность оценить пышные бедра и длинные ноги. Сверкающие голубые глаза ввергли меня в шоковое состояние, стоило заглянуть в них.      - Я сказала: "Похоже на зоопарк, не так ли?" - повторила она.      - Извините меня... Я был слишком занят - смотрел на вас.      - Удовлетворены?      - Я увидел все, что могут увидеть глаза, - ответил я со светской любезностью. - Что касается того, удовлетворен ли я... Слово "восхищен" больше подходит.      - Вы явно не друг Эли, - сказала она. - Его друзья никогда не употребляют слов длиннее, чем в два слога.      - Я знаком с ним, - сказал я осторожно, - но не очень близко.      Она пристально оглядела меня.      - Я собиралась уйти пораньше, но могу изменить решение.      - А вы - приятельница Кауфмана?      Она энергично потрясла головой:      - Нет, нет, я подруга его жены, Марлен. Если бы я знала, что она еще не вернулась, я бы не пришла.      - А-а!      - Меня зовут Джо Декстер.      - А меня Эл Уилер.      - Надо будет познакомиться поближе, - сказала она убежденно.      - Я подумал об этом, как только вас увидел, - галантно ответил я, - но платье мешает.      - Похоже, вам легче управляться с дубинкой, чем с рапирой.      - Девушки, говорящие столь прямо, всегда озадачивают: никогда не знаешь, шутят они или говорят всерьез. Чтобы проверить безошибочно, стоит иногда воспользоваться и дубинкой.      - Я вижу, вы хорошо разбираетесь в таких вещах, - сказала она задумчиво.      К нам подошел мужчина, высокий, крепкий, но подвижный. Черные волосы углом падали на лоб, челюсть тяжело выпирала вперед. А глаза, казалось, смотрели одновременно во все стороны.      - Добрый вечер, Эли! - сказала Джо Декстер. - Я не знала, что Марлен отсутствует.      - Да, ее нет уже несколько дней, - безразлично ответил он. - Марлен поехала в Лос-Анджелес прошвырнуться по магазинам или еще куда-то.      Он смотрел на меня с любопытством, пока говорил.      - Вы знакомы с Элом Уилером? - спросила Джо.      - Да, конечно! - ответил он неуверенно и протянул мне руку. - Как дела, Эл?      - Идут. А как с казино, что-нибудь получается?      - Сейчас у меня маленькие затруднения с муниципальным советом. Но я думаю, что все будет в порядке. - Он отступил на шаг. - Забавляйтесь, детки!      И ушел.      Джо Декстер, неодобрительно сморщив нос, смотрела ему вслед.      - Не понимаю, как Марлен могла выйти за него замуж!      - Может быть, причина в деньгах?      - Не будьте таким циником.      - Тогда биологическое влечение?      - Зоологическое, вы хотите сказать? Я бы выпила стаканчик, Эл Уилер...      - Конечно! Что?      - Скотч.      - С чем?      - Ни с чем.      Я налил виски и протянул ей.      - Вы живете поблизости?      - Мой дом ниже по склону, в трех километрах отсюда. Но это только на месяц. Я недавно отделалась от мужа в Рино и решила основательно проветриться на морском воздухе.      - Мужа?      - Третьего, - уточнила она развязно. - Я очень люблю мужчин.., но, становясь мужьями, они быстро делаются скучными.      - Я должен это запомнить.      - Для того дня, когда вы решитесь жениться?      - Нет, для того дня, когда какая-нибудь дама сделает мне предложение...      - Дама! - Она опять сморщила нос. - Право, мистер Уилер, что за вульгарное слово!      - Если бы речь шла о вас, то я бы употребил прилагательное "головокружительная".      Она снисходительно улыбнулась:      - Льстец... Вы кого-нибудь знаете здесь, мистер Уилер?      - Никого.      - Так я и подумала! И Эли вы тоже не знаете, спорю!      - Почему вы так решили?      - Потому что вы друг друга не узнали. Эли подумал, что вы меня сопровождаете, и решил, что, наверное, уже с вами встречался, хотя бы у меня дома. И, конечно, ошибся! Вы совершенно загадочный человек, мистер Уилер!      Я занялся наполнением стаканов. Джо Декстер оказалась просто неожиданным подарком в авантюре, на которую я пустился. Джо оправдала мое присутствие у Кауфмана, но она становилась чересчур любопытной.      Со стаканом в руке я повернулся к ней.      - Почему вы пренебрегали своими мужьями?      - Не переводите разговор, - настойчиво сказала она. - Я хочу знать, что вы здесь делаете?      - Дают вечер, - стал я выкручиваться, - и я не мог противиться влечению к хорошей еде, алкоголю и красивым женщинам. - Я наклонился к ней. - Я не могу сопротивляться головокружительным дамам, особенно столь прекрасным.      Она задумчиво посмотрела на меня.      - У меня впечатление, что вы - продукт новой школы: полуобразованный жулик, старающийся не лезть на глаза. А Эли - настоящий гангстер... Вы, случайно, не конкурент ему?      Я открыл рот, но не успел сформулировать мысль.      - Нет, - сказала она, решительно покачав головой. - Если бы вы были его конкурентом, он бы вас знал...      Ага! - Она торжествующе щелкнула пальцами. - Вы - посланник конкурентов. Вы из Нью-Йорка, из Чикаго или еще откуда-нибудь с Востока. Вы стрелок, киллер!      И вы собираетесь укокошить Эли!      Я сделал огорченное лицо.      - Ваш жаргон больше подходит для Аль Капоне! - сказал я. - Те люди, к которым вы пытаетесь меня приписать, не "укокошивают" себе подобных. Они слишком воспитанны, у них хорошие манеры. Конкурентов Просто убирают.      - Вот видите! - сказала она. - Вы в курсе!      - Ну конечно, это мое любимое времяпрепровождение, - сказал я. - Разумеется, после женщин!      В ее руках появился бумажник, и она демонстративно открыла его.      - Сейчас мы узнаем, лжете вы или нет, - объявила она.      - Эй! - Я вырвал у нее из рук бумажник. - Ведь это мой!      - Естественно, ваш! - нетерпеливо сказала она. - Поэтому я и хочу посмотреть, что в нем, и узнать, кто вы!      Я положил бумажник во внутренний карман.      - Где вы его взяли?      - Он лежал там, на полу, - неопределенно махнула она изящной рукой. - Видимо, вы его уронили.      - Я никогда не разбрасываю свои вещи!      - Знаете, - сказала она с теплой улыбкой. - Вы меня страшно заинтриговали. Этот вечер будет, конечно, скучным, как всегда у Эли... Что, если мы продолжим его у меня.., только вдвоем?      - Это будет чудесно, - сказал я. - Но я не могу уйти прямо сейчас.      - Да? - сказала она чуть более холодно.      - Сначала я должен поговорить с Кауфманом.      - Вы хотите его убрать? - спросила она, очень заинтересованная.      - Нет, только поговорить. Затем я поступаю в ваше распоряжение, и мы поедем, куда вы захотите.      - Только не разговаривайте слишком долго. Я способна сменить идею.      - Верю, что вы способны сменить идею еще быстрее, чем мужа! Я потороплюсь!      Кауфман беседовал в уголке с маленьким коренастым человеком. Я не спеша продвигался к ним, держа свой стакан в руке. Кауфман, увидев меня, нахмурился, а коренастый кинул злобный взгляд. Я сделал вид, что не заметил этого.      - Мне надо сказать вам пару слов, - начал я.      - В чем дело? - не скрывая раздражения, спросил Кауфман.      - Конфиденциально, - уточнил я, посмотрев на коренастого.      - Это... Порки Смит, моя правая рука. У меня нет от него секретов.      Я пожал плечами.      - Как хотите... Так вот: у меня поручение от Снэка Леннигана.      - От Снэка Лен... - Кауфман схватил меня за локоть и толкнул к двери. - Обождите, сейчас найдем укромное место...      Мы все трое вошли в библиотеку. Предусмотрительно закрыв дверь, Кауфман приблизился ко мне.      - Ну? - спросил он нетерпеливо. - В чем дело?      - Сегодня у вас не хватает одной девушки.      - Вот как? - сказал он безо всякого волнения. - Я не считал. Даже если их только три, всегда есть кому позвонить. Невелика проблема.      - А если ваша жена неожиданно явится?      Он с любопытством посмотрел на меня.      - Я бы удивился. Она еще порядочно времени пробудет в Лос-Анджелесе. Тамошние магазины она не скоро опустошит, хотя так спешит тратить деньги, будто боится, что доллары обесценятся!      - Девушка, которая не явилась, была арестована вчера ночью.      - Вот как! - сказал он скучным голосом.      - Да, и Снэк был слегка озабочен этим. Девчонку взял человек шерифа и инспектор отдела убийств из Пайн-Сити. Шеф полиции Вэйл-Хейтс тоже в деле.      - Снэк способен вылезти, нет? - холодно спросил он.      - Конечно, но досадно будет, если девушка расскажет копам о вашем вечере. Предположим, что она пометила это в своей записной книжке и они сунули туда нос.      Кауфман и его помощник обменялись взглядами.      - Все может быть, - проворчал Порки. - Не исключено, что легавые явятся сюда. Лучше выставить девиц сейчас же.      - Это не так легко, - возразил Кауфман. - Но ты прав. Каким образом от них избавиться?      - Совсем просто, - сказал Порки. - Наш друг их соберет и увезет с собой. - Он повернулся ко мне:      - Идет?      - Идет, - согласился я угасшим голосом.      - Я пойду с ним, - добавил Порки. - Когда он их найдет, я прослежу, чтобы они смотались отсюда, и вернусь к вам.      - Ладно, - сказал Кауфман. - Идите.      Он улыбнулся мне.      - Спасибо, э-э-э... Эл. И скажите Снэку, чтобы он не унывал.      - Будет сделано.      - Идем, - проворчал Порки.      Мы вернулись в зал. Среди двадцати с лишним приглашенных было десять - одиннадцать женщин, и из них я знал только одну - Джо Декстер. Я стоял столбом, безнадежно оглядываясь вокруг и думая, как убедить их всех показать мне свои руки пониже плеча.      - Пошевеливайтесь, Уилер! - буркнул Порки.      - Да, да, пора их собрать.      - Где они?      - Вот одна! - вскричал я, бросаясь к Джо Декстер.      - Ну? - заинтересованно спросила она, когда я приблизился. - Уже закончили?      - Я только сейчас понял, насколько замечательна ваша идея, - сказал я, схватив ее за руку и подталкивая к двери. - Никак нельзя упустить ее!      - Эй! - Она почти бежала. - Помедленнее!      - Промедление смерти подобно! В моих венах течет буйная цыганская кровь!      Мы поравнялись с Порки, который ошалело глядел на меня.      - Минуточку! - Он схватил меня за рукав.      - Промедление смерти подобно! - повторил я, стряхивая его руку. - Я сейчас вернусь и все объясню.      Вытолкнув Джо в холл, я бегом потащил ее к входной двери. Через двадцать секунд она уже сидела рядом со мной в "остине" и мы мчались по аллее.      Я вылетел на шоссе, как пробка из шампанского. Указатель скорости перевалил за сто.      Я сделал такой вираж, что Джо стукнулась о ветровое стекло и упала обратно на сиденье.      - Вы - чокнутый! - сказала она. - Я оставила там полный стакан с виски и свою машину! Помедленнее, ради Бога!      - Еще далеко?      - С такой скоростью - две секунды, если не разобьемся раньше.      Я сбавил скорость и бросил взгляд в зеркало заднего обзора. Вроде никого.      - На следующем повороте - направо. Там проселочная дорога, - сказала Джо. - Осторожнее, ради всего святого! Здесь очень круто, мы перевернемся в океан!      - Смотрю во все глаза!      Я сделал вираж, и тотчас же нос "остина" так вильнул, что можно было подумать, он собирается удрать. Я выровнял машину, и мы поехали по дороге, ведущей на пляж.      - Приехали, - сказала Джо и показала пальцем:      - Вот этот дом, внизу.      Я поставил "остин" под навес гаража, выключил мотор и погасил фары.      - Вы действительно тронутый! - заявила Джо, выходя из машины. - Я должна выпить, чтобы прийти в себя!      - И я. Уж и не думал выйти живым из того дома.      - Как? Вы хотите сказать, что вас собирались убить? - Она вцепилась мне в руку. - О, это потрясающе!      - Спасибо!      - Я хотела сказать - удивительно! Но почему?      - Долго рассказывать. К тому же я не все знаю. Так как насчет стаканчика?      Мы вошли в дом, который можно было бы назвать скромным только в сравнении с домом Кауфмана. Джо зажгла свет, ввела меня в гостиную и направилась к бару в углу.      - Приготовьте нам обоим и начинайте, а я приведу себя в порядок и вернусь, - сказала она.      Когда Джо вышла, я выпил и закурил, думая, что Уилер все-таки ловкий малый. Откровенно блефуя, я сумел вытянуть из Кауфмана кое-что с Снэке Леннигане, но все сорвалось. Я запаниковал, потому что не знал, как отыскать среди гостей девушек Снэка. Если бы я сохранил хладнокровие, то мог бы сказать, что вовсе не обязан знать всех девушек в лицо. Но, удрав сломя голову, я, конечно, возбудил подозрение у Порки.      Я допил стакан и налил новый. В это время вошла Джо. На ней был голубой пеньюар, такой воздушный, что он, казалось, улетит при малейшем прикосновении.      К счастью, сама Джо не производила такого впечатления.      Я оглядел ее, не скрывая восхищения.      - Это мой стакан? - бросила она небрежно.      - Да. Чистый скотч.      Джо с довольным видом села на диван.      - Дайте сюда, мистер Уилер.      - Зовите меня Эл. Сейчас самое время познакомиться поближе.      Я принес оба стакана и устроился рядом с ней на диване. Она отпила большой глоток и слегка вздрогнула.      - Теперь лучше, - сказала она. - Много лучше!      - Ваш среднегодовой расход на мужей превышает расход на виски? - спросил я с интересом.      - Это зависит от времени года и от моего настроения. А вы бы хотели стать моим следующим мужем?      - На время уик-энда, вы хотите сказать? Если у меня не будет ничего лучшего?      - С вами можно провести целую неделю, вы энергичный.      - Это комплимент?      Она откинулась на спинку дивана и посмотрела на меня, прищурив глаза.      - Вы - страшно загадочный персонаж, мистер Уилер, как я уже имела честь вам заметить. Объясните мне кое-что.      - Разумеется! Но сначала...      Я засучил рукав ее халата на правой руке и осмотрел плечо. Татуировки не было.      - Вы что-нибудь потеряли?      - Ничего особенного, - сказал я и снова взялся за стакан. - У меня промелькнула мысль, что вас зовут Ольга Кельнер, но вижу, что это не так.      - С какой стати? Если вы не перестанете ходить вокруг да около, Эл Уилер, я прикончу вас чем-нибудь тяжелым.      Я допил стакан и поставил его на пол.      - Вы давно знакомы с Кауфманом?      - С тех пор, как Марлен вышла за него замуж, то есть два с небольшим года. Марлен и я дружили многие годы... - Она поколебалась. - Ну.., с давних пор, - быстро закончила она, чтобы я не начал подсчитывать возраст.      - Понятно.      - Почему вы спрашиваете?      - Сегодня на вечере у Кауфмана были три девушки. Проститутки. Их должно было быть четверо, но одной помешали.      - Это меня не удивляет, Кауфман - настоящая свинья.      - Марлен будет неприятно услышать об этом?      - Не знаю, - задумчиво сказала Джо. - Она, вероятно, не в курсе новых похождений своего мужа.      - Мне кажется, он очень неосторожен. Марлен могла вернуться в самый разгар праздника.      - Я вообще не могу понять, зачем она снова поехала в Лос-Анджелес, - сказала Джо. - Мы уже про, швырнулись по магазинам тотчас же после моего приезда из Рино, всего несколько недель назад.      - Лучший бальзам для истерзанного сердца - тратить деньги, - заметил я. - Это супружество кажется мне немного странным. - Я заметил, что ее стакан пуст. - Налить еще?      - Нет, спасибо, - решительно отказалась она. - Если вы немедленно не займетесь со мной любовью, Эл Уилер, я верну этот пеньюар в магазин, как не соответствующий их рекламе.      Она закинула ноги на диван и положила голову мне на колени. Я едва успел поставить стакан, как она уже вцепилась в мои волосы и прижала свой рот к моему.      Ее губы были нежными и требовательными.      Через минуту я отодвинулся.      - До этого дня вся моя жизнь была ошибкой, - заявил я.      Она схватила мой галстук, развязала его, расстегнула ворот рубашки и притянула меня к себе. Когда наши губы встретились, она затрепетала. Ее ногти царапали мои плечи, маленькие острые зубки кусали мою губу. Я поцеловал ее в шею, в ушко...      - Зачем так много света? - бормотала она. - Выключатель у двери.      Я поднялся, скинул пиджак и пошел выключать свет.      Я прошел уже половину пути, когда вдруг почувствовал, что мы не одни... В проеме двери с пистолетом 38-го калибра в руке стоял Порки Смит. Странно, но дуло тридцать восьмого действует очень впечатляюще, когда оно направлено на вас! И напоминает вход в туннель, который заканчивается тупиком!      Я сделал героическую вещь, как и любой коп в подобной ситуации, хоть сколько-нибудь заботящийся о своей шкуре: поднял руки.            Глава 7            Джо Декстер вскочила одним прыжком.      - Ну, - выкрикнула она с каким-то странным свистом, - это что такое? - Она бросила возбужденный взгляд на Порки. - Вы собираетесь его прикончить, да?      - Прошу вас, - обезумев, закричал я. - Не подавайте ему таких идей!      - Заткнись! - приказал Порки.      Он подошел ко мне и обыскал достаточно опытно.      - Хорошо. Можешь опустить руки.      - Премного благодарен. Что это значит?      - Так ты, значит, от Снэка Леннигана? К чему этот розыгрыш?      - Ладно, признаюсь как на исповеди: я хотел знать, связан ли твой патрон со Снэком.      - Тебе-то какое до этого дело?      - Я понимаю, вы мне не доверяете.      Джо разглаживала складки своего пеньюара.      - Вы не поддадите ему, Эл? - спросила она разочарованно.      - Разве вы не заметили, что он вооружен?      - Нападите на него неожиданно, - посоветовала она.      - Пусть попытается, - снисходительно произнес Порки, - и он получит самый большой сюрприз в своей жизни!      - Охотно верю, - быстро согласился я. - Мне и здесь хорошо.      - Тебе не долго будет хорошо, - сообщил Порки. - Сейчас вернемся к Кауфману. Он хочет поговорить с тобой.      Я вспомнил свой гротескный отъезд из дома Кауфмана. Вернуться обратно с пушкой под ребрами - вот уж идиотская ситуация. Я сунул руку в карман, надеясь найти ключ от своей комнаты в отеле. Его там не было.      Я поспешно обыскал все карманы, но безуспешно.      - Вы что-нибудь ищете, Эл? - невинно поинтересовалась Джо.      - Ключ.      - Вот он!      Она бросила мне ключ. Я поймал его на лету и уставился на Джо.      - Как он к вам попал?      - Вероятно, выпал из вашего кармана, - ответила она. - Только что нашла его на диване.      Я бросил ключ Порки, который чисто автоматически поймал его.      - Что это? - проворчал он.      - Это ключ от моего номера в "Стерлинге". Поезжайте туда.      - Зачем?      - В ящике стола вы найдете значок со словом "лейтенант" и служебным номером, а в кобуре увидите "смити-вессон" 38-го калибра, полицейского образца. Рядом с ним бумаги, в которых говорится, что лейтенант Эл Уилер откомандирован из полицейского департамента Пайн-Сити на службу шерифа.      Он пристально посмотрел на меня.      - Блеф! - сердито сказал он. - Ты хочешь избавиться от меня, чтобы удрать.      Я вынул из кармана ключи от "остина" и бросил ему.      - Теперь я вынужден сидеть в добровольном плену, - сказал я, - можешь мне поверить, Порки, я хочу поговорить с Кауфманом, но не под дулом пистолета.      Рука, державшая револьвер, чуть заметно опустилась.      - Удивительно, - проворчал он. - Вот еще типчик! Дает ключ от своей халупы, чтобы я проверил, не коп ли он!      - Попытайтесь все-таки! - настаивал я.      - Я не сказал, что не поеду, - медленно произнес он. - Твоя история достаточно глупа, чтобы оказаться правдой. Но я должен быть уверен, что найду тебя на том же месте, когда вернусь. - Он повернулся к Джо:      - У вас есть в доме веревка, дамочка?      - Вы хотите его вздернуть? - спросила она, очень заинтересованная. - Вы его подвесите к люстре и потом ногой выбьете стул?      Порки, моргая, посмотрел на нее, потом взглянул на меня.      - Она что, серьезно? - спросил он тихо.      - Думаю, придуривается, - ответил я.      - Гм! - сказал Порки. - Ну, так есть веревка?      - Конечно, есть! - восторженно вскричала Джо. - Она в прачечной.      - Сходите за ней, - приказал Порки. - Но если вы не вернетесь, этому парню придется несладко!      - Вернусь! - радостно пообещала она. - Я ни за что на свете не пропущу этого зрелища!      Она вскочила с дивана и поспешно выбежала. Через минуту Джо вернулась с маленьким рулоном веревки и протянула его Порки.      - Годится, - одобрил он. - Где спальня?      - Их три. Которую вы предпочитаете? Комнату для гостей, может быть?      - Она меня достала! Вам отдыхать на пару, вот и выбирайте комнату.      - В таком случае, - произнесла решительно Джо, - моя спальня подойдет лучше всего.      - Ведите, - сказал Порки. - Пошли, Уилер.      Следом за Джо мы прошли в комнату, поражавшую своей роскошью. Мои ноги погрузились в ковер, но не почувствовали пола. Кровать - огромная, вероятно метра два с половиной в длину и столько же в ширину. Огромные зеркала целиком закрывали три стены и потолок.      Я обернулся к Джо:      - Чей это дом?      - В агентстве сказали, что он принадлежит главному редактору одного журнала. Уютный, правда?      - Ты усек, чего я хочу, Уилер? - сказал Порки. - Я вас обоих свяжу, чтобы вы не смотались, пока меня не будет. - Он вынул из кармана перочинный ножик, отрезал от веревки четыре длинных куска и протянул мне два. - Привяжи-ка эту дамочку к кровати и постарайся сделать это на совесть!      Джо послушно улеглась, и под внимательным взглядом Порки я связал ей щиколотки и привязал концы веревки к раме кровати. То же я сделал и с кистями ее рук.      Порки проверил узлы и удовлетворенно сказал:      - Профессионально! Теперь ты!      Я лег рядом с Джо, и Порки связал меня тем же манером. Проверив узлы, он отступил на шаг и насмешливо сказал:      - Неплохо я за тобой поухаживал, Уилер!      Он вышел из комнаты, не забыв погасить свет, закрыл дверь, и через несколько секунд я услышал мурлыканье мотора "остина".      Джо задыхалась от смеха.      - Вы изумительны, Эл. Он заглотил вашу сказку, как рыба наживку! Вы его просто околдовали!      - Сказку? Какую сказку?      - Это было гениально! Когда вы ему сказали, что вы коп, я чуть не лопнула от смеха! Коп! Какая находка!      - Что в этом смешного? - раздраженно спросил я.      - Да еще лейтенант! - Она корчилась от смеха. - Я никогда еще так не смеялась!      - Но я действительно лейтенант полиции, - проскрипел я.      Она продолжала заливаться детским смехом.      - Передо мной-то вы не выделывайтесь, дорогой.      Я же на вашей стороне.      - Почему бы мне не быть копом?      - Ну, Эл! Я встречала во плоти лейтенантов полиции.      Вы не представляете, насколько они не похожи на вас.      - Забавная история, - сказал я кисло.      - Кто вы на самом деле? - спросила она. - Щипач?      - Щипач?      - Ну, карманник!      - Именно! Как раз из-за этого я на вас сердит... У вашего пеньюара нет карманов!      - Мне жаль, что вы сердитесь, Эл, - сказала она. - Я просто хотела вас подразнить. Я догадываюсь, что ваш ранг выше, по крайней мере, наводчик.      - Спасибо, я рад, что поднимаюсь по социальной лестнице.      Она заворочалась.      - У меня щекочет в носу. Хочется его почесать. Когда ты собираешься развязать нас, Эл?      - Когда добрая крестная принесет мне нож, - ответил я сквозь зубы.      - Давай быстрее! Время уходит! Надо быстрее уносить ноги, пока путь свободен. Тот бродяга не замедлит прискакать...      Я поморщился.      - Держу пари, что последние дни ты не вылезала из кино.      - Десять лет не была. А что? Был настоящий фильм?      - Твои выражения устарели.      - Не придирайся. Лучше подумай о себе. Ты здорово влип. Особенно если у тебя нет припрятанного ствола.      - Ствола?      - Ну, пушки.      - Ты хочешь сказать - пистолета? Нет, пистолета у меня нет.      - На кухне есть нож для мяса.      - А на Луне - человек. И он так же далек для нас, как и нож.      Она завертелась, стараясь придвинуться ко мне, и в конце концов положила мне голову на плечо. Ее волосы щекотали мне ноздри, и я громко чихнул.      - Ты знаешь, - разочарованно сказала она, - мне кажется, что я вышла замуж за парня, лишенного честолюбия.      - Тебе, должно быть, кажется эффектным лежать в объятиях мрачного негодяя!      - Меня это возбуждает, по крайней мере, что-то новое, - сказала она. - Страстью моего последнего мужа, эксперта-бухгалтера, было извлечение квадратных корней. Представляешь?      Я глубоко вздохнул:      - Порки скоро приедет.      - Все-таки глупо, что ты дал себя связать. Вообрази, что он приведет с собой настоящего лейтенанта полиции, и тот тебя арестует...      - Джо, - сказал я, - у тебя что, в голове совсем пусто? Успокойся, пожалуйста!      - Ты считаешь меня дурой? Однако именно я сейчас же почуяла неладное, когда ты появился у Эли.      - Для этого не требуется ума, довольно интуиции.      - Он оставил нас одних в темноте и зачем-то связал. Мы даже не можем заняться делом.      - Да, никакого шанса.      - Все, что мы можем, - это болтать. Но я еще не слышала ни одного слова, которое заставило бы меня затаить дыхание.      - Можно просто отдохнуть, - сказал я. - Закрой глаза и всхрапни.      - Именно поэтому я так часто меняла мужей. Рано или поздно все они начинают говорить одинаково.      - Я не муж!      Мы еще какое-то время продолжали эту бессвязную болтовню, но тут услышали рокот "остина".      - Это он, - вскричала взволнованно Джо. - Вернулся!      - Я и не сомневался!      - Что ты собираешься делать? Так и будешь лежать?      - Могу посвистеть, - огрызнулся я.      Раздались тяжелые шаги, потом дверь открылась и вспыхнул свет. Порки подошел к кровати и положил на нее предметы, которые он принес. Потом достал из кармана нож и разрезал веревки.      Я сел на край кровати и закурил. Порки протянул мне ключи от машины и от комнаты в отеле.      - Прошу извинить, лейтенант. Я здорово виноват, - сказал он смущенно.      Джо уже принялась за мои вещи. Она удивленно посмотрела на тридцать восьмой в кобуре, долго изучала значок, потом стала читать полицейскую карточку с таким увлечением, как будто это было бесцензурное издание "Тысячи и одной ночи". Затем уставилась на меня.      Я встал, прицепил кобуру и надел пиджак.      - Поехали к Кауфману, - предложил я Порки.      Он закивал:      - Конечно, лейтенант. Как скажете!      - "Лейтенант"! - выдохнула Джо. - Это самая чудесная история, которая со мной когда-либо случалась!      - С тобой ничего не случилось, - живо возразил я. - Со мной тоже. Со связанными руками и ногами это было невозможно!      - Настоящий лейтенант полиции! - восхищалась Джо. - В моей постели! Не знаю, каким расследованием ты занят, но оно должно быть серьезным, если командует лейтенант! - Тут она вскочила. - Поеду с вами.      Я посмотрел на ее неглиже.      - В этом одеянии?      - Ох! - Она опустила глаза и оглядела себя. - Понятно! Я действительно лучше переоденусь. Подождите минуту...      - Ты останешься здесь, - заявил я. - И кроме того...      - Я поеду с вами! - сказала она безапелляционно. - И не спорь, только потеряешь время!      Она выскочила из комнаты и захлопнула дверь.      - Бежим! - шепнул я на ухо Порки. - Иначе эта головокружительная дама никогда не отцепится. Я последую за вами в своей машине.      - Отлично, лейтенант.      Через несколько минут я остановился позади "кадиллака" на стоянке Кауфмана. Других машин не было видно. Я подумал, что прием, видимо, был внезапно прерван.      Мы вошли в дом. Кауфман ждал нас в библиотеке.      - Я должен извиниться, лейтенант, - сказал он подчеркнуто светским тоном. - Если бы я мог предполагать...      - Я понял. Не беспокойтесь... Рад, что Порки догадался позвонить вам и все рассказать.      Они взглянули друг на друга, потом повернулись ко мне, натужно улыбаясь.      - Меня интересует Снэк Ленниган, - сказал я. - Хочу его найти. Узнав, что его девушки приглашены на ваш вечер, я решил выяснить, насколько хорошо вы с ним знакомы. Но я плохо взялся за дело и погорел. Это моя вина. Поэтому я предпочел бы вычеркнуть из памяти все события этого вечера. Я даже не спрошу Порки, есть ли у него разрешение на ношение оружия.      - Поверьте, мы оценим это, лейтенант, - сказал Кауфман. - И если, в свою очередь, мы сможем быть полезными...      - Расскажите-ка мне о Снэке Леннигане. Кто он?      Где его можно найти?      Долгое молчание.      - Сожалею, лейтенант, - произнес наконец Кауфман. - Мы хотели бы помочь вам, но это невозможно.      - Давайте не портить дружескую атмосферу, - сказал я. - Я не хотел бы напоминать вам отдельные малосимпатичные детали. Например, тот факт, что вы пригласили на свой вечер женщин сомнительного поведения или что Порки угрожал мне огнестрельным оружием. Одно это может стоить ему нескольких лет.      Кауфман закурил.      - Вы плохо меня поняли, лейтенант, - сказал он спокойно. - Был бы очень рад дать вам сведения, но я не знаю, кто такой Снэк Ленниган. И где он. Я с ним никогда не встречался.      - Когда я сказал, что у меня поручение от Снэка, у вас был такой вид, словно вы знали, в чем дело. Вы даже поспешили увести меня сюда, если помните.      Он пожал плечами.      - Конечно, помню, лейтенант. Но я знаю только имя, понимаете? А его самого я просто никогда не видел и даже не вполне уверен, что он действительно существует.      - Как это?      - Я считал, что это имя служит паролем для заинтересованных.      Я тоже закурил.      - Продолжайте, мне интересно. А вы. Порки, тем временем принесите нам по стаканчику.      - Сейчас. - Порки услужливо заспешил к маленькому бару в углу.      Кауфман взял другую сигарету и прикурил от своего окурка.      - Я думаю, вам обо мне известно! Я, возможно, крупнейший собственник игорных домов на Западном побережье. Буду с вами откровенен, но, если вы заставите меня повторять это правосудию, от всего открещусь.      - Продолжайте!      - В моем бизнесе нет ничего предосудительного, - сказал он. - Заведения работают безупречно. Можно иметь десять процентов с оборота казино, если ты не круглый идиот. Но на игорные дома всегда смотрят косо, и каждый раз, когда лиги морали начинают кампанию, расплачиваюсь я. И политики, желающие показать себя поборниками общественного здоровья, обстреливают меня со всех сторон. Обычно все это быстро затихает, но любой промах в одном из моих заведений дорого обойдется. Разобьют, разграбят все - настоящий вандализм. И самое главное - распугают клиентуру.      Вот я и стараюсь нейтрализовать врагов и для этого замазываю все лапы, которые тянутся ко мне. Я должен быть любезным со всей этой шушерой, я должен принимать всех вместе с их прихлебателями.      Порки принес стаканы, и я с удовольствием отведал скотч.      - Все это мне известно! - не выдержал я. - Все, что происходит в этом мире! Переходите к Снэку Леннигану.      - Я подхожу к этому, - сказал Кауфман. - Предположим, что вы приглашаете этих ребят на вечер. А они хотят девушек. Значит, нужны такие, которых легко найти, которые безотказно придут в назначенный день и час.      И чтобы все было прилично... Так вот, где-то полтора года назад мне позвонили. Женщина Она извещала, что некий Снэк Ленниган создал большую организацию девушек по вызову по всему Западному побережью. Она сообщила тарифы и описала знак змеи, по которому можно узнать девушек. Она болтала добрых четверть часа.      Я сказал, что все это очень мило, но зачем это мне? Она ответила, что, если я помогу им, они всегда помогут мне.      Я сначала решил, что это шутка, но она убеждала вполне серьезно, и главный аргумент - что я ничем не рискую, если попробую, - возымел наконец действие. От меня требовалось немного: только дать знать о моем будущем приеме. Она назвала четыре телефонных номера и сообщила, что можно звонить по любому и в любое время дня и ночи. Круглосуточный сервис.      Я отпил глоток скотча:      - А дальше?      - Все было просто. Система функционировала отлично, стоило только позвонить по одному из названных номеров. Когда я купил этот дом, через три дня мне уже позвонили и известили, что организация действует теперь и в Вэйл-Хейтс, и указали номер телефона.      - Какой это номер?      Он назвал тот же, что дала мне Френки.      - Это все, что я знаю, лейтенант, - сказал он.      - Он действует и в Пайн-Сити, это Снэк Ленниган?      Кауфман покачал головой.      - Не знаю, я редко бываю в Пайн-Сити. - Он попытался улыбнуться. - С вашими муниципальными правилами типу вроде меня там нечего делать.      - Значит, вам больше нечего сказать?      - Точно, лейтенант. Тот, кто управляет этим бизнесом, знает свое дело. До настоящего времени мы никогда не имели неприятностей с полицией. Насколько я знаю, Снэк Ленниган промахнулся впервые.      - Возможно, - сказал я.      В холле послышались быстрые шаги, и через секунду распахнулась дверь. На пороге стояла запыхавшаяся Джо Декстер.      Она с разочарованным видом поочередно оглядела нас.      - Вы их еще не арестовали? - спросила она меня.      - Нет еще, - раздраженно ответил я.      - Но вы это сделаете?      - Маловероятно. Я думал, вы дома. Зачем приехали?      - Не ваше дело! - презрительно сказала она. - Что хочу, то и делаю!      Я повернулся к Кауфману:      - Возможно, что вы были откровенны со мной. Я этого не знаю, но в настоящий момент расположен доверять вам. Если я ошибся, ситуация может измениться, и быстро!      - Можете мне верить, лейтенант. - Он казался искренним. - Это правда.      - Если кто-нибудь из организации Снэка свяжется с вами, известите меня немедленно.      - Непременно.      - Мне остается только откланяться. Спасибо за скотч.      Я вышел в холл и направился к двери. На крыльце меня догнала Джо.      - Не спешите! - сказала она, задыхаясь. - Вы заставляете меня бежать!      - Это был паршивый вечер. Не благодарю за него.      - Не думаете ли вы, что я позволю вам удрать?      - Не понимаю...      - Куда вы едете на этот раз?      - Возвращаюсь в Пайн-Сити. А что?      - Я поеду с вами!      - Вы что - сумасшедшая?      - Я никогда в жизни так не развлекалась, - с веселым азартом сказала она. - И если вы думаете, что я упущу счастливый случай, то это вы сумасшедший! Я не отстану от вас ни на шаг, лейтенант Эл Уилер! А если попытаетесь от меня избавиться, я позвоню шерифу. Я пожалуюсь на вас!      - На меня? За что?      - За похищение! - ответила она с веселой яростью. - Или вы забыли, как схватили меня за руку, вытащили из дома и бросили в свою машину! Я слабая, беззащитная женщина, у меня нет даже мужа, который мог бы заступиться за меня! Я все это выложу шерифу! Я расскажу, что вы гнали машину как сумасшедший, что вы силой втащили меня в дом, бросили на диван и...      - Минутку - крикнул я. - Да кто вам поверит! Это нагромождение лжи, и вы это отлично знаете сами!      - Я-то знаю, и вы знаете, - сказала она сладко, - а шериф не знает! Я приведу кучу свидетелей, которые видели, как вы меня тащили из дома Кауфмана.      Я был побежден.      - Ладно, - сказал я. - Удачная ночь! Ко всему прочему, мне еще не хватало нарваться на вас!      - Поезжайте ко мне, - предложила она. - Я последую за вами на своей машине. Я соберу вещи, и мы двинем в Пайн-Сити.      - Хорошо.      - И не думайте замышлять что-нибудь против меня.      Мы многое сможем вдвоем. Так что пусть между нами не будет недоразумений, Эл Уилер!      - Ладно, ладно, согласен, - сказал я. - В моей квартире хватит места и вам, не беспокойтесь.      - И чего еще между нами не будет, так это дурацких платонических отношений. Лично мне в этом расследовании больше всего нравится следователь!            Глава 8            Нет лучшего украшения для кухни, чем блондинка.      Джо стояла перед плитой и готовила яичницу. Кофейник закипал. На ней были свитер цвета слоновой кости и черные брюки "маки", названные так, я думаю, в честь французского Сопротивления - наверное, потому, что они скрывают непокорные области...      В окна врывалось солнце, и мои часы показывали десять тридцать утра.      Джо проворно выложила яичницу на тарелку, налила кофе. Я сел завтракать. Она и готовить тоже умела!      Покончив с едой, мы налили по второй чашке кофе и закурили по первой сигарете. Джо посмотрела на меня.      - У тебя озабоченный вид. О чем ты думаешь?      - Я думаю, где можно спрятать труп?      Она слегка побледнела.      - Как ты можешь с утра думать о подобных вещах!      Да еще сразу после завтрака!      - Ты сама спросила, - напомнил я. - Ты вообще выразила желание принять участие в следствии.      - Это правда, - согласилась она. - Раз я не хочу расставаться со следователем, я должна участвовать в расследовании.      - Ну так вот, тогда постарайся вникнуть в ход моих мыслей: только труп поможет продвинуться дальше! - сказал я. - Если бы только я мог его найти!      - Что тебе дался этот труп? Ты его потерял или как?      Чей это труп?      - Девушки. Пепельной блондинки, которую звали Ольга Кельнер. Она уехала из Вэйл-Хейтс несколько дней тому назад. Я почти уверен, что она убита, но, в таком случае, где ее труп?      - Есть масса мест, куда можно спрятать труп так, чтобы его никто никогда не нашел.      - Назови хоть одно.      - Море.      - Не подходит. Тело обычно всплывает, или море его выносит, или рыбаки его находят.      Джо подумала:      - Можно захоронить.      - Да, но для этого нужно рыть землю, и кто-нибудь, прогуливаясь, может заметить, что земля здесь не такая, как везде. Это вызовет кое-какие ассоциации и не забудется. Никто не пытается отделаться от трупа, захоронив его. Это все равно, что тащить его на спине в целлофановом мешке.      - Ладно, тогда его можно спрятать в погребе, стенном шкафу или еще в каком-то убежище!..      Я покачал головой.      - Я не хотел бы заострять внимание на этом вопросе сразу после завтрака, но хранить у себя покойника не первой свежести...      Джо позеленела.      - Дай закурить!      - Пожалуйста. - Я протянул ей сигарету, щелкнул зажигалкой. - Этот Снэк Ленниган - мифический персонаж - ключ к разгадке. А мы даже не уверены, что он существует!      - Все очень сложно, - задумчиво сказала Джо.      В гостиной зазвонил телефон. Я снял трубку.      - Привет, мальчик! - сказал, сюсюкая, сладкий голосок Аннабел. - Наш старый добрый шериф собирается сказать вам пару слов, так что отодвиньтесь на десять шагов, пока я соединяю!      Через две секунды голос Лейверса затрубил мне в ухо:      - Уилер! Хаммонд имеет сведения об Анжеле Маркой. Она родом из Палмерстоуна. Знаете? Это в пятидесяти километрах отсюда.      - Знаю.      - Она работала там около двух лет официанткой в ресторане. Внезапно три месяца тому назад бросила работу, но с квартиры не съехала. Хотя она ни с кем не общалась, говорят, и без работы у нее денег хватает. Последний раз ее видели месяц тому назад.      - Знакомая история. Это все, шериф?      - Все. Хаммонд пока в Палмерстоуне, но я буду удивлен, если он откроет еще что-нибудь. За почтовым отделением следят по-прежнему, но убежден, к ящику никто не придет. А как вы? Что нового? Нашли след?      - В настоящее время ничего сенсационного. Сейчас я собираюсь искать труп.      Несколько секунд трубка молчала. Наконец Лейверс шутливо высказался:      - Зачем? Вы что - потеряли его? А если серьезно, о ком речь?      - Кельнер. Я убежден, что ее прихлопнули. Она исчезла из Вэйл-Хейтс с неделю тому назад так же таинственно, как и Лейла Кросс. С тех пор ее не видно и не слышно.      - Интересно. И где вы думаете найти ее труп?      - Не знаю, сэр. Полагаю, что он должен быть недалеко от Вэйл-Хейтс. Она оставалась там некоторое время после исчезновения Лейлы, что позволяет предположить, что Кельнер не боялась убийцы Лейлы. Но, в силу каких-то обстоятельств, ее все же пришили - либо в самом Вэйл-Хейтс, либо в его окрестностях.      Лейверс недоверчиво заворчал:      - Все это только гипотезы и, может быть, немного интуиции. Во всяком случае, мы в тупике и выйдем из него, только если нам здорово повезет. Делайте все, что считаете нужным.      - Да, сэр.      - Держите меня в курсе.      Он повесил трубку.      Вернувшись на кухню, я налил третью чашку кофе.      - Ты снова в раздумьях! - бросила с упреком Джо.      - Ты знакома с Кауфманом два года. Скажи мне, что ты о нем думаешь?      - Я думаю, что это грязный тип! Дерьмо!      - А Порки Смит? Ты его знаешь?      - Не слишком хорошо. Пожалуй, одно: он правая рука Эли. Мне об этом говорила Марлен, и у меня было впечатление, что она его боится. Она сказала однажды, что по сравнению с Порки Эли просто любитель. Когда Эли нужно было свести счеты, работу делал Порки.      - Похоже.      Джо вопросительно посмотрела на меня.      - Зачем ты задаешь мне все эти вопросы насчет Кауфмана?      - Из-за последней ночи, - ответил я. - Как подумаю... Явился на вечер, наплел им историю, будто бы послан Ленниганом, и, когда они заметили, что это брехня, я удрал. Тогда Порки пустился по моим следам и поймал меня у тебя. Он достал свою пушку, а он умеет ею пользоваться, и на большой скорости обыскал меня... Короче, это профессионал! Тот еще бандюга! Но как только я открылся, он внезапно увял, как осенняя роза под снегом. Потрудился съездить в отель и проверить точность моих заявлений. Вернувшись, был готов сделать все, лишь бы я остался доволен.      - К чему ты ведешь?      - Когда мы вернулись к Кауфману, я допрашивал его довольно бесцеремонно, даже угрожал... И он ползал на брюхе: "Да, лейтенант", "Нет, лейтенант". В это время Порки играл роль лакея и подавал мне выпивку.      - Я все-таки не понимаю...      - Есть одна-две вещи, которых не следует забывать...      Мы знаем, что Кауфман - настоящий главарь Лос-Анджелеса. Он участвует во всех незаконных махинациях Западного побережья. У него шикарные знакомства.      Я вторгся к нему и наболтал сказок. Когда он узнал, кто я в действительности, он увял. Что касается Смита, он мог бы уверить, что он ворвался к тебе с пистолетом для того, чтобы защитить тебя, потому что наш отъезд из дома Кауфмана весьма смахивал на похищение. Они могли бы даже повредить моей работе у шерифа, ведь они люди с весом. Но что сделал Кауфман? Он не грозил подать жалобу, он не кричал, не возмущался, не вызвал десяток адвокатов, которые у него на жалованье, он не сказал мне:      "Убирайся отсюда, я тебе обещаю испортить твой послужной список". Ничего подобного. Как только я сказал, что я фараон, они принялись меня всячески обхаживать, даже забыли выпить свои собственные виски.      Джо быстро закивала:      - Понятно... Такое поведение ненормально для людей их положения...      - Точно. А почему? Потому что им есть что скрывать.      Что-то действительно серьезное. Когда они узнали, что я полицейский, то испугались: вдруг интересуюсь именно тем, что они так тщательно скрывают. И как облегченно они вздохнули, решив, что я веду дело, либо их вовсе не касающееся, либо мало касающееся! Вот они и бросились обнимать меня!      - Черт побери! - с энтузиазмом вскричала Джо. - Ты начинаешь рассуждать, как настоящий детектив!      - Но я и есть детектив!      - Все время забываю, - сказала она. - Надо сказать, ты здорово ориентируешься, даже в кромешной тьме.      - Выпьем по стаканчику? - предложил я.      Мы прошли в гостиную. Я поставил пластинку на проигрыватель, и нежная мелодия заполнила комнату.      Я плеснул в стаканы, протянул один Джо и устроился в кресле. Она тотчас же очутилась на моих коленях, свернувшись клубком.      - Ну, так куда нас ведут эти выводы? - заинтересованно спросила она.      - Они струсили! - сказал я. - Но почему? Как ты думаешь?      - Скажи мне.      - Такое впечатление, что их смущало мое присутствие в доме.      - Считаешь, они там что-нибудь спрятали?      - Я в этом уверен.      - С каждой секундой становится все интересней...      Что, по-твоему, они спрятали?      - Труп Ольги Кельнер, - сказал я просто.      Великолепный скотч пролился мне на колени.      - Не надо говорить такие вещи даже в шутку! - выдохнула она.      - Я не шучу.      Она прижалась ко мне, закрыв глаза.      - Что ты собираешься делать?      - Вернуться в Вэйл-Хейтс. Сегодня же ночью. Я попытаюсь пробраться к Кауфману и посмотреть.      - Это опасно?      - Зависит от обстоятельств. Они вчера сдрейфили и теперь попытаются перепрятать труп в другое место, если он вообще существует. Вот почему мне нужно попасть в дом. Даже если они его перетащили, я должен найти следы.      Джо вздрогнула:      - Лучше бы я не знала!      - Ты можешь сегодня вечером пойти в кино. Или останешься дома и будешь слушать диски.      - Это заманчиво, - сказала она, - но невозможно!      - Почему?      - Потому что я поеду с тобой!      Я скинул ее с колен, вскочил и схватил за плечи.      - Послушай! Это...      Она приложила палец к моим губам:      - Ты будешь меня слушаться. Я знаю дом. Я там часто бывала. Я знаю его весь, все уголки. Это еще не все... Марлен - моя лучшая подруга, и если ее муж преступник, я должна сделать все, чтобы вывести его на чистую воду, пока она в Лос-Анджелесе.      Подумав, я счел логичными ее аргументы. С Джо в качестве гида я пройду по дому вдвое быстрее и с меньшим риском.      - Сдаюсь! - сказал я.      - Шик! Когда мы поедем?      - Поздно вечером. Если бы только можно было найти средство удалить их из дома!      Джо возбужденно щелкнула пальцами.      - Знаю, как! Сейчас позвоню ему.      - Ты спятила?      - Позвоню и спрошу, приехала ли Марлен. Это будет вполне естественно. Заодно узнаю, что он собирается делать вечером.      - Ну что же, неплохо... Ты ему скажешь, что я уехал в Палмерстоун насчет одной девицы, недавно убитой, и раньше чем через несколько дней не вернусь. Намекни, что я тебя бросил и ты возвращаешься домой. Это его успокоит на мой счет.      В глазах Джо вспыхнул огонек.      - Я могу сказать ему, что чувствую себя одинокой, - предложила она. - Он никогда не волочился за мной, но поглядывал. Думаю, он не ухаживал только потому, что я - лучшая подруга Марлен и она могла бы застукать нас.      - Было бы хорошо избавиться и от Порки, - сказал я. - Звони Кауфману. Спроси сначала о Марлен, потом вверни насчет меня. Говори немного раздраженно, ведь задето твое самолюбие. А потом добавь, что у тебя настроение повеселиться. Скажи, пусть возьмет с собой Порки, а ты привезешь из Пайн-Сити подружку для него. Этого, вероятно, будет достаточно.      - Что значит, "вероятно"? - спросила она сухо. - Я одна могу приманить целую дивизию!      Я ухмыльнулся.      - Не спорю. Если он клюнет, скажи, что приедешь в половине девятого, пусть подъезжают к этому времени. Когда они увидят, что твой дом еще пуст, подумают: ты задерживаешься в дороге - и немного подождут.      Этого нам хватит для осмотра его жилища.      - О'кей!      Я еще раз наполнил стаканы и кивнул на телефон.      - Твоя игра, дорогая!      Она набрала номер, и через полминуты Эли Кауфман взял трубку.      - Эли, - сказала она волнующим голосом, - у телефона Джо Декстер. Марлен приехала? Как? Нет еще?      Да ничего, просто хотела с ней поговорить. Я в Пайн-Сити, но скоро уеду, мне тут нечего делать... Ах, этот?      Он меня бросил! Помчался в Палмерстоун насчет какой-то девицы, которую недавно убили. Она из тех краев, вот он и поехал собирать о ней сведения... По крайней мере, на два дня, и меня с собой не взял. Так что идиллия окончена!      Ее голос понизился на октаву.      - Эли! Мне так скучно! Что, если устроить у меня дома небольшую вечеринку? Вы сейчас один, я тоже. И у меня настроение повеселиться. - Она засмеялась. - Только вот что, Эли, ни слова вашей жене! Вы не проговоритесь? Я тем более. Идет? О, восхитительно! Да, Эли, привозите Порки. Со мной приятельница... Нет... Не то чтобы я особенно мечтала его видеть, но если его не будет, это все осложнит... Представьте, я сегодня случайно встретила подругу и пригласила ее к себе на несколько дней. Если Порки не будет, как быть с ней? Не могу же я отменить свое приглашение! Скажите ему, что это красивая пухленькая брюнетка и что она ему несомненно понравится. Ну, Эли, мой мальчик, вы же знаете, что мой дом достаточно велик! Разве обязательно сидеть вместе с ними после того, как мы выпьем по несколько стаканчиков... Ну, какой же вы милый! Мы будем на месте в половине девятого. Приезжайте к этому времени. Итак, до вечера!      Она повесила трубку и повернулась ко мне с удовлетворенной улыбкой.      - Все в порядке? - спросил я.      - Спрашиваешь! Какой мужчина будет мне сопротивляться?      - А какому мужчине ты можешь противиться?      Звонок у входной двери прервал наши яростные объятия.      - Кто это? - сухо спросила Джо. - Подружка?      - Не волнуйся. Я скажу, что у меня уже есть одна.      Пойди на кухню, мое сокровище, а я открою.      - Ну что же, приготовлю еще что-нибудь поесть, - сказала она.      - Но мы же только что из-за стола!      - Да, но я хочу, чтобы ты был в форме, дорогой, потому что я переполнена жизненными силами.      Звонок прозвенел еще раз, более настойчиво.      - Ну что ж. Я люблю исключительно мясное.      - Я знаю. Так же, как и блондинок.      Она направилась на кухню.      Я распахнул дверь. Передо мной стоял молодой человек серьезного вида, светловолосый, в больших очках в роговой оправе.      - Лейтенант Уилер, - сказал он сдавленным голосом, - мне нужно с вами поговорить.      - Смотри-ка! Да это мистер Дуглас Бонд!            Глава 9            Мы вошли в гостиную, и я предложил ему стаканчик. Он сел напротив меня, скорчившись на краю стула. Выглядел Дуглас еще хуже, чем при первой нашей встрече, когда я сообщил ему печальную весть о его невесте.      - Что я могу сделать для вас, мистер Бонд? - спросил я.      - Должен извиниться, лейтенант, - сказал он с болезненной улыбкой. - В тот вечер.., когда вы мне сказали о Лейле... Я просто потерял голову. У меня появилось сомнение, что вы действительно офицер полиции...      И я пошел прямо в отдел убийств, увидел там лейтенанта Хаммонда и передал ему все, что вы мне сказали, даже то, о чем вы просили умолчать. Мне очень жаль...      - Не будем вспоминать об этом.      Он опустошил свой стакан с таким видом, словно проглотил яд.      - Вы обнаружили что-нибудь в Вэйл-Хейтс? - спросил он.      - Ничего интересного, - ответил я.      - Эта женщина - Ольга Кельнер, вы не разговаривали с ней? Я хочу сказать... - Его улыбка стала еще более скорбной. - Ну... Вы ее нашли?      - Нет, - сказал я. - Она пропала. Мы не можем найти ее.      - Ax! - сказал он и стал рассматривать свои руки.      Из кухни донесся легкий шорох, и я подумал, что мясо, которое жарит Джо, превратится в уголь...      - Очень мило, что вы пришли, - сказал я Бонду. - Я всегда рад вас видеть. А теперь вы меня извините, но я...      Он не слышал. Резко поднял голову, сжав челюсти.      - Это не все, лейтенант, - сказал он. - Я вам лгал.      - Насчет чего?      - Насчет Лейлы. - Он смотрел в какую-то точку над моей головой. - Я лгал.      - То есть?      - Вы меня спрашивали о татуировке на ее руке. Я сказал, что никогда ее не видел. Это не правда, я ее видел и знал, что она означает.      - А что она означает?      - Я думаю, что теперь вы тоже знаете, что к чему, - сказал он, пытаясь улыбнуться, но безуспешно. - Это означает, что она работала на некоего Снэка Леннигана.      Она была девушкой по вызову.      - Вы это знали и все-таки хотели на ней жениться?      - Я ее любил, лейтенант!      Нельзя не отметить, что у Дугласа Бонда были широкие взгляды и пылкое сердце.      - Мы действительно в курсе этой татуировки, - сказал я, - но нас главным образом интересует Снэк Ленниган.      - У меня есть.., теория насчет Снэка Леннигана, лейтенант.      - Выкладывайте!      - Он человек богатый и влиятельный, отлично знающий Западное побережье.      - Все это очень логично, - сказал я. - Вы имеете в виду кого-то персонально?      - Да, лейтенант.      - Как его зовут?      - Но вы не будете ссылаться на меня, лейтенант?      В настоящее время у меня нет никаких доказательств, и я не хотел...      - Я не буду на вас ссылаться. Это частная беседа, а не допрос. Так кого вы имеете в виду?      - Вы слышали о некоем Эли Кауфмане? - подозрительно спросил он.      - Да, конечно! Но не больше, чем другие. Что вы знаете о нем?      - Вы, быть может, помните, я вам в тот раз говорил о внезапном расширении Вэйл-Хейтс? Это Кауфман построил новый отель "Пират". И Кауфман же планирует строительство казино на пляже. По-моему, бизнес с такими девушками вполне гармонирует с игорными домами и прочей незаконной деятельностью.      - Но у вас нет никаких доказательств.      Он заколебался.      - Вы легко себе представите, - сказал он, - какие страшные споры были у нас с Лейлой, когда я узнал значение татуировки. Завербовала ее Ольга Кельнер.      Для Лейлы ее взгляды на жизнь были откровением.      Обычная история, лейтенант, - добавил он горько. - Привлекательность легкого заработка. Лейла была ослеплена Ольгой Кельнер. Она мне говорила, что я всего только трудяга и, выйдя за меня, она будет обречена на прозябание. А если она примет предложение Ольги, к ней поплывут деньги, она познакомится с интересными людьми, с шикарными местами. Ольгу время от времени приглашали к Кауфману, и Лейла умирала от зависти.      - Это все?      - Все, лейтенант. Я знаю, что это не Бог весть что.      Но вы можете не сомневаться, я только об этом и думал с тех пор, как вы сказали мне о трагической смерти Лейлы. И чем больше я об этом думал, тем ясней становилось, что это именно Кауфман.      - Значит, по вашему мнению, Кауфман и Снэк Ленниган - одно и то же лицо и Лейлу убил Кауфман?      - Даю руку на отсечение! - бросил он.      - Почему?      - Не знаю. - Он растерянно пожал плечами. - Интуиция, вот и все.      - Но зачем было убивать ее, раз она на него работала?      - Ну, вы слишком много от меня хотите, лейтенант.      Разве что...      - Разве что?..      - Разве что Лейла узнала что-то, чего ей не полагалось знать. С тех пор, как она сменила амплуа, у нее совершенно испортился характер. Она стала более резкой, жесткой... Вы понимаете, что я хочу сказать?      - Деньги меняют людей. Особенно легкие. Продолжайте.      - - Так вот... Я подумал, не открыла ли она какой-нибудь секрет Кауфмана. И, может быть, пыталась его шантажировать... Как вы думаете?      - И он ее убрал?      - Почему нет?      Я наполнил наши стаканы. Мясу оставалось только терпеливо ждать.      - Это не объясняет ее внезапный отъезд из Вэйл-Хейтс и то, что она устроилась гримершей в похоронное бюро, - сказал я. - У вас нет никакой теории насчет этого?      - Допустим, она стала его шантажировать, а потом испугалась, что кусок не по зубам. И убежала. Кауфман ее нашел и убил или, что более вероятно, велел убить.      - Интересная теория. Я подумаю над этим, мистер Бонд. Вам больше нечего добавить?      - Нет. Если что-нибудь вспомню, дам вам знать.      - Вы по-прежнему в отеле "Вагнер"?      - Да. Для меня непереносима даже мысль о возвращении в Вэйл-Хейтс. Вы понимаете? Все эти воспоминания...      - Я понимаю.      Он допил свой стакан и встал.      - Спасибо, что выслушали меня, лейтенант, - растроганно сказал он. - Извините еще раз за...      - Прошу вас, оставьте, мистер Бонд.      Я проводил его до двери. Он сделал шаг в коридор, но тотчас же повернулся с бледной улыбкой.      - Вы, наверное, думаете, что я слегка спятил? Но если бы вы знали Лейлу...      - Я понимаю, мистер Бонд. Итак, до свидания. Если вспомните что-нибудь, пожалуйста, известите меня.      - Вот еще что. - Он помедлил. - Но вы, наверное, и так это знаете?      - Скажите все-таки.      - Лейла говорила, что еще одна девушка Снэка Леннигана работала в "Тихой гавани".      - Друзилла Пайс?      - Вы в курсе?      - Догадался: Друзилла слишком красива, чтобы посвятить всю жизнь покойникам.      Бонд кивнул в знак согласия, неопределенно улыбнулся и вошел в лифт. Я вернулся, стараясь сосредоточиться на фактах, услышанных от Бонда, и не отвлекаться на аппетитные кухонные запахи. Умственная дисциплина всегда давалась мне с трудом.      Джо вышла из кухни, чтобы меня встретить.      - Мясо подгорело, - известила она. - Я подам тебе его с соусом барбекю.      - Мне надо уйти, - сказал я, - вернусь скоро.      - Очаровательно. - Тон ее был ледяной. - А на меня тебе наплевать!      - Так я по делу!      - Ладно, убирайся!      Я проверил свои карманы, чтобы удостовериться, что ничего не забыл, например сигареты... Мой значок, который должен был лежать в револьверном кармане, исчез.      - Ты что-нибудь потерял? - спросила Джо.      - Мой значок! Он был тут...      Она протянула руку. Значок лежал на ладони.      - Черт побери! Как он к тебе попал?      - Ты его уронил.      - Спасибо. - Я взял значок и вернул его на место. - Странно. С тех пор как я с тобой познакомился, я беспрерывно теряю свои вещи! Уж не ты ли так действуешь на меня?      - Конечно, я тебя вывожу из равновесия, - ответила она с некоторым удовлетворением. - Я произвожу такой же эффект на всех мужчин. Знаешь почему?      - Наверное, из-за твоей стряпни, - сказал я и быстро закрыл дверь, опасаясь получить кастрюлей по физиономии.      Сев в "остин", я поехал к центру под моросящим дождем. Идеальная погода для визита в похоронное бюро.      Я поставил машину напротив "Тихой гавани", позади катафалка, надеясь, что никто по ошибке не положит в нее покойника.      По-видимому, линялая блондинка, восседавшая в своей конторе, так и не воспользовалась советом Родинова.      Она посмотрела на меня, как жаждущий крови вампир взирает на больного анемией.      - Да, лейтенант.      - Я хотел бы поговорить с мистером Родиновым.      - Я ему сообщу.      Она сняла трубку, прошептала несколько слов и повернулась ко мне.      - Мистер Родинов в "Комнате покоя", - сказала она.      - Он что, умер?      - Нет, он там работает. Можете подняться.      Я вошел в лифт и поднялся до второго этажа. Родинов находился в комнате вместе с лучезарным видением в белой униформе, с короной пышных волос, которые приятно контрастировали с белизной одежды. Я был рад увидеть их вместе.      - Здравствуйте, мистер Родинов, - сказал я. - Здравствуйте, Друзилла. "      - Убегаю, убегаю, - сообщила она кокетливо.      - Не надо, - запротестовал я. - Хотелось бы поговорить одновременно с вами и с мистером Родиновым.      - А, хорошо.      Родинов оживленно потер руки.      - У нас очень тяжелая неделя, лейтенант, настолько тяжелая, что я даже хотел бы перемены погоды, хотя бы на время.      - У вас нашлось время лично заняться Лейлой Кросс, как вы хотели?      - Конечно. Ее привезли три дня тому назад. И мы о ней позаботились. Не так ли, Друзилла?      Друзилла согласилась:      - Да, обслуживание было на высшем уровне, мистер Родинов. Она выглядела очаровательной в гробу!      - Вы ничего не заметили, когда.., э-э.., обслуживали ее? Татуировку на правой руке возле плеча?      - Конечно, заметили! - вскричали оба и виновато улыбнулись.      - Эта штука - наполовину змея, наполовину знак доллара, - сказал Родинов.      - Именно! Это вам ничего не напомнило?      - Нет! - ответил он, небрежно мотнув головой. - А что?      - А вам? - спросил я Друзиллу.      - Ничего, лейтенант.      - Некий Снэк Ленниган, возглавляющий сеть организованной проституции, - объяснил я, - сделал такую татуировку всем своим девушкам. Лейла работала у него в Вэйл-Хейтс до того, как стала работать у вас.      Родинов захлопал глазами.      - Проститутка! Если бы я знал, то никогда бы не нанял ее на работу.      - Насколько помню, вас не особенно беспокоили рекомендации, - сказал я. - Вас интересовала только профессиональная компетенция.      - Это правда, - смутился он. - В нашем деле трудно найти квалифицированную работницу, лейтенант, так что...      - Я понимаю. Так вы слышали о Снэке Леннигане?      - Нет. Никогда.      - А вы? - спросил я Друзиллу.      - Нет, - ответила она быстро. - Никогда не слышала этого имени.      Я закурил.      - Все, лейтенант? - забеспокоился Родинов. - У нас так много работы...      - Вы думаете, ее присутствие здесь было случайностью?      - Как это? - спросил он резко.      Я затянулся и выпустил великолепное кольцо дыма.      - Она уехала из Вэйл-Хейтс, спасаясь от Леннигана, и в Пайн-Сити явилась прямо к вам...      - Куда же ей было идти? Она, вероятно, хотела немедленно устроиться на работу и должна была знать, что в нашей отрасли всегда нехватка персонала. Ничего удивительного, что она пришла сюда... Вполне естественно.      - Может быть.      Он приблизился на шаг.      - Послушайте, лейтенант, - сухо сказал он. - Мне не нравятся ваши манеры и тем более ваши намеки. Я рассказал все, что знал о Лейле Кросс, и ничего не могу добавить. Прошу вас уйти из моего заведения.      - Уйду, когда закончу, не раньше.      - Уходите немедленно! Или я вас выкину.      - Если вы это сделаете, я встану перед вашей дверью и полчаса буду орать во всю глотку: "Он сказал, чтобы я вернулся к нему ногами вперед!"      И я ему улыбнулся. Но он не успокоился.      - Я все выясню, - заявил он. - Я позвоню шерифу и спрошу, давал ли он разрешение всяким там шпикам мешать порядочным людям!      Он выбежал в коридор.      Друзилла улыбнулась:      - Не обращайте внимания, лейтенант. Он вскипает как молоко! Когда он дойдет до телефона, то уже забудет, кому хотел позвонить.      - Я тоже отходчив, - произнес я.      Пора было возвращаться к делу.      - Готов держать пари, если вы поднимете правый рукав вашей блузки, я найду знак змеи на вашей прекрасной руке.      Она закусила губу:      - Откуда вы знаете, лейтенант?      - Слухом земля полнится... Может быть, объяснимся?      Она покраснела и отвела глаза.      - Легкий заработок, - сказала она, понизив голос. - Конечно, я знала Лейлу до того, как она приехала сюда.      Она мне рассказала, что работает на Леннигана, и предложила включиться в дело... Тогда...      - Трогательные детали оставьте для исповеди, - перебил я. - Как организовывались свидания?      - По телефону, - ответила она. - Всегда по телефону. Лейла сказала обо мне своей связной в Вэйл-Хейтс, некой Ольге Кельнер. Через неделю мне позвонили.      Мужчина. Он упомянул имя Лейлы и спросил, решилась ли я работать на них. Я согласилась, но только на два вечера в неделю, не больше. Я должна была посылать деньги на адрес почтового ящика.      Я был слегка разочарован.      - Вы никогда не видели этого человека?      - Нет, никогда.      Все та же история!      - Вы никогда не встречали Снэка Леннигана?      - Никогда, лейтенант.      - Вы не догадываетесь, кто он?      - Не имею никакого представления. И жалею об этом.      После того, что случилось с Лейлой, мне страшно!      - Понятно! Вам нечего бояться. Если бы вы знали что-нибудь компрометирующее о Снэке Леннигане, вы были бы уже мертвы!      Она покраснела еще сильнее.      - Мне стыдно, что я наврала вам в прошлый раз, лейтенант. Но вы должны понять, как тяжело для женщины...      - Ладно, ладно, не думайте больше об этом! Я тоже был смущен в тот день, когда пришлось объяснять папе, что детей не находят в капусте!      Я подошел к двери и хотел открыть ее, когда Друзилла меня окликнула:      - Лейтенант!      - Да?      - Спасибо, - сказала она ласково. - Спасибо за то, что были так тактичны!            Глава 10            Мы решили пообедать перед отъездом. Джо подала мне прекрасный бифштекс, нежный и подрумяненный.      А еще пяток таких же я взял с собой, положив в бардачок. Все-таки я очень предусмотрителен.      Мы приехали в Вэйл-Хейтс без четверти восемь. Я пересек город, и мой "остин" проворно взобрался на холм.      Я проехал дом Кауфмана на скорости пятьдесят километров в час, так что шум мотора был незначительным, но слышался, пока мы не добрались до вершины холма. Потом я развернул "остин", выключил зажигание и дал машине съехать вниз своим ходом.      Метров за сто от ворот я свернул с дороги и поставил машину за деревьями. Мы вышли. "Остин" стоял в стороне от дороги и не мог никому помешать. У Кауфмана практически не было шансов увидеть его, даже если бы он проехал рядом... Но этого не произойдет, если он направится к дому Джо.      Мы прошли пешком метров пятьдесят и остановились под деревом. Я взглянул на часы: было восемь часов десять минут.      - Кто-нибудь останется в доме, когда они уедут? - спросил я Джо.      - Не уверена. Слуг там точно нет. Обычно персонал приходящий. На вечер приглашаются официанты из ресторана. Но у меня впечатление, что какие-то типы всегда шляются по дому. Вчера они были среди гостей, и каждый раз, когда я встречала Эли в Лос-Анджелесе, его сопровождали те же типы. Видимо, это телохранители или что-то в этом роде.      - В одном можно не сомневаться: он не повезет их к тебе. Если только он не спятил! Значит, кто-то будет в доме.      - Вне всякого сомнения. И они наверняка будут выпивать на кухне, - сказала Джо уверенным тоном.      - Или где-нибудь на первом этаже. Значит, надо проникнуть в дом, не потревожив их. И чтобы они не потревожили нас!      Прошло десять минут томительного ожидания. Внезапно у ворот вспыхнул свет. Через несколько секунд с нежным жужжанием выскочил роскошный "линкольн-континенталь" и величественно заскользил по направлению к дому Джо.      - Уехали!      Я схватил Джо за руку и помчался трусцой. Когда мы добежали до ворот, я совсем задохнулся. Надо сказать, что в обычное время единственный вид спорта, которым я занимаюсь, - это перевертывание дисков на проигрывателе.      - Теперь шагом, - приказал я.      - Что я тебе говорила, - торжествовала Джо, когда мы добрались до дома. - Они лакают на кухне!      - Отлично! - сказал я. - Раз ты такая умная, реши задачу: как войти?      - Где-нибудь должно быть открытое окно, - предположила она.      Я скрипнул зубами.      - Ну что же, обойдем дом. Это не долго, каких-нибудь полчаса. А если открытого окна нет, сделаешь хороший прыжок и взглянешь, нет ли открытых окон наверху!      - Я думала, для тебя не проблема проникнуть в дом, - оборонялась она. - Чему-нибудь вас учат в полиции?      - Ты путаешь полицейского с верхолазом. Но, во всяком случае, у меня идея получше. Надо позвонить в дверь.      - Что? - ошалело спросила она.      Я схватил ее за руку и потащил к двери.      - Как ты думаешь, эти телохранители узнают тебя?      - Нет. Когда разглядят, то, может, и вспомнят, но вряд ли... А что?      - Как только кто-нибудь откроет, ты с улыбкой представься девушкой Снэка. Скажи, что патрон позвонил и велел прислать двух девушек развлечь его друзей на время его отсутствия.      - А дальше? - обеспокоенно спросила она.      - Объясни, что твоя машина сломалась прямо у входа и что твоя подружка все еще там. Один из них выйдет помочь, и я займусь им.      - А как же я? Останусь одна с другим?      - Ты поболтаешь с ним пока. Это недолго.      - А как ты войдешь?      - Позвоню, глупая.      - Эл, - сказала она дрожащим голосом, - другого средства нет?      - Я не собираюсь всю ночь ощупывать шпингалеты в надежде найти открытое окно, - сказал я твердо и энергично нажал кнопку звонка.      В вестибюле послышались шаги. Я поспешно укрылся за выступом стены.      Дверь открыл маленький коренастый тип. На нем были гавайские штаны и рубашка с разводами. Он окинул Джо откровенно оценивающим взглядом.      - В чем дело? - спросил он.      - Я от Снэка, - заявила Джо.      Она положила руку на бедро и выпятила грудь. Это явно убедило его.      - Ты опоздала, красотка! Патрон уехал.      - Правильно! - сказала Джо. - Он позвонил Снэку и попросил прислать двух девушек развлечь охранников...      - Без шуток? - Парень расцвел. - Порядочно с его стороны!      - Но там моя подруга. Наша машина заупрямилась возле самых ворот, - сказала Джо, жуя воображаемую резинку. - Будьте джентльменом, помогите ей завести машину.      - Договорились!      Он повернулся и заорал:      - Эй, Мак! Посмотри, что прислал нам Санта-Клаус Кауфман!      Загрохотали тяжелые шаги, и появился Мак. Он тоже был широк в плечах, но высокого роста и только этим отличался от первого. Тот ввел его в курс дела.      - Понятно! - сказал Мак. - Пойду помогу девчонке, а ты займись выпивкой. Вот где настоящая жизнь! Платит за то, чтобы мы развлекались с девочками Снэка!      Первый из шутников схватил Джо за талию хозяйским жестом и повел внутрь. Мак пустился бежать, и, когда он поравнялся со мной, я его двинул по голове рукояткой пистолета.      Тут же встал вопрос: что с ним делать? Времени решать эту задачу не было, я оставил его лежать, поднялся на крыльцо и вошел в открытую дверь. Пересек холл и услышал в гостиной топот. Я заглянул туда. Джо, слегка испуганная, бегала вокруг стола. Коренастый с решительным видом преследовал ее. Я оказался за его спиной, и Джо меня пока не видела.      - Что с тобой, моя милочка? - жалобно спрашивал коренастый. - Боишься, что растаешь? Девочка приглашена по телефону и убегает, когда ее зовут! Чего только не увидишь на свете!      - Я новенькая! - сказала Джо сдавленным голосом и отскочила за стол. - Мне надо время, чтобы привыкнуть.      Скользнув за коренастым, я крепко приложил к его затылку рукоятку револьвера. Он тут же перестал интересоваться любовными делами.      - Ну, вот! - Джо перевела дух и окинула меня возмущенным взглядом. - Ты не мог пораньше? Еще бы немного...      - Еще немного, и ты бы заработала сто долларов!      - Тебе смешно, Уилер, - с горечью сказала она. - У меня большое желание...      - Отличное заявление. Я высоко ценю его.      Схватив коренастого за ноги, я потащил его на крыльцо. Джо шла следом, глаза ее загорелись.      - Что ты с ними сделаешь? Перережешь глотки от уха до уха?      - Со стороны блюстителя порядка это все-таки излишне. Ладно, помолчи, я подумаю.      "Кадиллак" стоял на открытой стоянке, рядом с "тандербердом", ключи были тут. Надо сказать, конструкторы "кадиллаков" - люди с размахом. Свидетельством тому багажник. Я сложил туда обоих парней, высокого и коренастого, запер на ключ, а ключ положил в карман.      - Они там не задохнутся? - с беспокойством спросила Джо.      - Не сразу, - сказал я. - Перед уходом я открою багажник.      Мы вернулись в дом.      - Гостиная - не слишком подходящее место, чтобы спрятать труп. Скорее всего, надо искать в кладовой или погребе.      - Насчет кладовой сомневаюсь, - сказала Джо. - Но погреб действительно есть. Я часто слышала, как Эли хвалился своими винами.      - Где же он?      Она закусила губу и твердо сказала:      - Рядом с кухонной дверью лестница, ведущая в погреб.      Мы один за другим спустились по лестнице. Тяжелая дверь, закрытая на висячий замок, перехваченный толстой цепью, преградила нам путь. Я мысленно пересчитал все обвинения, которые Кауфман может выставить против меня... Обвинение во взломе - пустяк по сравнению с остальными.      Я достал свой тридцать восьмой и выстрелил в замок.      Раздался адский грохот.      - Нет ли у тебя, случайно, затычек для ушей, чтобы заткнуть дыры, которые появились у меня в голове вместо барабанных перепонок? - прошептала Джо.      - Дорогая, ты что, забыла, что у тебя в голове пусто?      Дверь теперь висела на петлях. Ударом ноги я открыл ее, и мы вошли в погреб. Я нашел выключатель. Флюоресцирующий свет залил погреб. Джо вцепилась в мой рукав, и мы отправились в глубь подземелья.      Это был действительно винный погреб. Ряды ящиков с бутылками стояли вдоль стен.      Джо с облегчением вздохнула.      - По крайней мере, трупа здесь нет!      - Мы еще не начали искать, - заметил я. - Ты можешь подождать меня наверху.      - Нет! - категорически заявила она. - Я боюсь своего воображения больше, чем реальности, какой бы она ни была. Поэтому останусь с тобой.      Я осмотрел ящики. Они стоили Кауфману целого состояния. Неудивительно, что он запирал погреб от стражей, бродивших по дому. Если бы они и добрались сюда, то вряд ли смогли бы опустошить все запасы за три года непрерывной пьянки.      В дальнем углу погреба мы наткнулись на черный металлический ящик, закрытый на ключ. Попросив Джо заткнуть уши, я выстрелом перебил замок. Это начинало казаться забавным. Не хотел бы, чтобы даже эхо коснулось когда-нибудь ушей шерифа. Я убрал свой пистолет и осмотрел ящик.      - Ты думаешь, это должно быть здесь? - спросила Джо дрожащим голосом. "      - Сейчас проверим, - сказал я и поднял обеими руками крышку.      В ящике лежала женщина.      Руки скрещены на груди. На ней было парчовое, цвета голубой стали платье, стоившее неимоверно дорого.      Молочной белизны кожа казалась еще белее под короной черных волос, красивым" локонами обрамлявших ее лицо. Она была очень хороша собой даже сейчас. Я провел пальцами по ее щеке: твердая и заледеневшая.      - Вот он, мой труп, - сказал я. - Но я искал пепельную блондинку!      Джо не ответила.      Я повернулся, чтобы узнать причину ее молчания, и увидел, что она лежит на полу без сознания. Я посмотрел на девушку в ящике и поднял до плеча ее правый рукав. Татуировки не было.      Я услышал позади себя какое-то бормотание и обернулся как раз вовремя, чтобы подхватить Джо, еще не пришедшую в себя, но пытавшуюся встать. Она прижалась ко мне, бросила взгляд в ящик и зажмурилась.      - Как она красива, - сказала она, задыхаясь. - Ангел!      - Запрета на ангелов в уголовном кодексе нет, - проворчал я, - но закон запрещает прятать в погребах трупы!      - Бедняжка! - бормотала Джо. - Подумать только, я считала, что она в Лос-Анджелесе!      - Ты ее знала?      - Конечно! Это Марлен!      - Жена Кауфмана?!      - Моя лучшая подруга!      Я наклонился над телом, осторожно развел скрещенные руки, но следа пули не нашел. Затем внимательно осмотрел лицо и шею. На горле были кровоподтеки, заставляющие думать, что девушку задушили, но ясное выражение лица опровергало эту гипотезу. Судебный врач найдет причину. Сложив руки мертвой, я опустил крышку.      Зажег две сигареты и одну из них сунул в рот Джо.      - Спасибо, - заикалась она. - Это... Это меня так потрясло.. Ах, Марлен! Какое же чудовище этот человек!      - Вполне возможно, - сказал я. - И это проклятое чудовище еще перевернет жизнь бедного, но честного дурака полицейского.      - Ей-богу, у тебя нет сердца! - взорвалась Джо. - Ты плачешься из-за своих личных неприятностей, в то время как...      - Извини, - сказал я машинально. - Меня выбило из колеи только одно: ведь ничего не клеится!      - Хватит разглагольствовать! - оборвала меня Джо. - Что ты собираешься сделать с Кауфманом?      - Подожду, пока он придет, и арестую.      Позади нас раздался слабый шум.      - Надеюсь, вам не придется долго ждать, лейтенант, - сказал Эли Кауфман. - Прекрасная блондинка разыграла меня, но я вернулся. Можно сказать, кстати!      Они стояли там оба: Кауфман - руки в карманах и Порки - с пистолетом в руке.      - Зачем вы ее убили, Кауфман? - спросил я.      Он улыбнулся.      - Скажем, у меня не было выбора...      - Я мог бы понять необходимость убийства Лейлы Кросс, даже Анжелы Маркон, если она вела ту же игру, что и Лейла. Но зачем вы убили свою собственную жену?      - Вы преступный безумец! - бросила Джо вне себя. - Марлен была так красива, так добра, так мила... Вы ее убили! Вы демон!      Кауфман достал сигарету и стал зажигать ее с преувеличенным вниманием.      - Демон? Я? - сказал он наконец. - А Марлен так красива, так добра, так мила? Ведь я женился на ней по любви! А она стала моей женой только в надежде на быстрый развод и приличные алименты! Я слишком поздно понял это!      - Вы лжете! - закричала Джо. - Вы лжете, пытаясь оправдать...      - Заткнись! - бросил я.      - Что? - Она, разинув рот, повернулась ко мне.      - Я сказал тебе - заткнись! Мне интересно, что скажет он.      Кауфман кивнул.      - Сейчас услышите, лейтенант. Когда я узнал, чего она от меня добивается, то решил, что никогда не дам ей повода для развода и сам никогда развода не попрошу.      - Вы находите, что нужно оправдываться перед шпиком? - спросил Порки.      - Я хочу, чтобы он узнал правду. Он это заслужил.      И еще я отвечу Джо: возможно, ее подруга Марлен покажется ей не таким ангелом, когда я закончу! - Он взглянул на нее сардонически. - Когда Марлен поняла, что я ее раскусил, это не доставило ей удовольствия, - продолжал он. - Да это и понятно. Я позволил себе напомнить, что ее судьба связана с моей до тех пор, "пока смерть не разлучит нас", как сказал пастор во время трогательной церемонии. С досады она бросилась в любовные авантюры с целой вереницей мужчин. Она этим хвасталась, чтобы вынудить меня просить развода, но я не поддался на провокацию. Тогда она перестала об этом говорить, а я и не интересовался. Это была моя ошибка.      Ее последним любовником был местный парень, очень сообразительный тип. Он познакомился с некоторыми девушками Леннигана и сумел подкупить двоих: они согласились подписаться, будто бы я и есть Снэк Ленниган.      Эти бумаги он передал Марлен, и она показала их мне, заявив, что я у нее в руках! Или я дам ей развод и полмиллиона долларов, или она передаст документы в полицию и прессу.      К счастью, подлинного ума и даже сообразительности у Марлен не было. Она доказала это еще раз, вертя бумагами перед моим носом и приговаривая, что, если я их разорву, ей нетрудно достать другие. Я их, конечно, разорвал, что не помешало ей продолжать насмешки. Она даже не сообразила, что если ее не будет, то сами по себе эти девушки опасности не представляют. В крайнем случае я ведь могу сделать так, что они вообще никогда и ничего не подпишут... - Он задумчиво посмотрел на свои руки. - Хотите верьте, хотите нет, но она продолжала насмехаться надо мной, даже когда я схватил ее за горло...      И издевалась до тех пор, пока не перестала дышать!      - Вы с ума сошли! - хрипло сказала Джо. - Вы бредите!      - Я вас арестую за убийство, Кауфман! - сказал я бескомпромиссно. - И...      - Ты теперь больше никого не арестуешь, легавый! - проворчал Порки. - Ты сунул свой нос куда не следует, и теперь мы его отрежем вместе с черепом.            Глава 11            Кауфман протянул мне полный стакан, который я с признательностью принял. Я в этом нуждался и, по правде говоря, заслужил это.      - Что вы сделали с моими двумя парнями, лейтенант? - небрежно спросил Кауфман. - Я что-то их не вижу.      - Муниципальная полиция увезла их в комиссариат Вэйл-Хейтс, - ответил я тоже очень развязно. - В настоящее время они, надо полагать, рассказывают историю своей жизни!      - Конечно, это ложь? - спросил он любезно.      Неожиданно Эли протянул руку и, схватив Джо за блузку, притянул к себе. Потом дважды хлестнул ее по лицу со всей силы.      - Продолжать, лейтенант? Могу очень долго, - сказал он. - Пока не скажете правды.      Я пожал плечами:      - Они заперты в багажнике "кадиллака".      Он выпустил Джо и оттолкнул ее так, что она отлетела назад и едва удержалась на ногах.      - Рад видеть, что вы становитесь рассудительным, лейтенант, - сказал Кауфман. - Ключи?      - В моем кармане.      Я вынул их и бросил ему. От револьвера Порки освободил меня еще в погребе, так что в смысле оружия у меня не было ничего более убийственного, чем коробок спичек.      - Они, вероятно, начинают испытывать кислородное голодание, - сказал Кауфман. - Лучше их выпустить.      Последи за этими двумя, Порки, в мое отсутствие.      - Будет сделано, - услужливо вытянулся Порки. - С большим удовольствием!      Когда Кауфман вышел, я рискнул взглянуть на Джо.      Два ярко-красных пятна изуродовали ее щеку.      - Ну как? - спросил я.      - Я чувствую себя хорошо, немного запятнана, вот и все.      - Смелая, - сказал Порки. - Откуда хочешь вылезет. Люблю таких девок, которые ничего не боятся!      Я закурил и предложил Джо.      Она бросила на меня злобный взгляд.      - Неужели ты ничего не можешь сделать, сукин ты сын?      Появился Кауфман, за ним оба громилы со спутанными волосами, в брюках гармошкой и в измятых рубашках.      - Дайте его мне! - исходил пеной коренастый. - Дайте его мне только на одну минуту! Я выколочу из него мозги!      - А когда ты закончишь, - умолял другой, - я...      - Спокойно! - приказал Кауфман. - Что-то вы не были столь резвы час тому назад!      - Они нас обвели вокруг пальца, - объяснил маленький. - Шлюшка пришла от имени Снэка, она сказала, что вы их вызвали, ее и другую, чтобы составить нам компанию.      - Вы меня спутали с автором книги "Как заводить друзей", - сказал Кауфман. - Не вижу смысла приглашать девчонок для своего персонала.      - Дерьмо! - сказал высокий. - Извините нас, патрон, не подумали. Решили, что вы, может быть, слегка потеряли голову и...      - Заткни пасть, Мак! - сказал коренастый. - И так достаточно вывалялись в дерьме!      Кауфман повернулся ко мне:      - Где ваша машина?      - На краю дороги, недалеко от ворот. - Если бы я заартачился, то не поздоровилось бы Джо, а она и так достаточно получила по моей вине. - Хотите ключи?      Я вытащил из кармана ключи и отдал ему.      Он протянул их Маку:      - Найди машину и приведи ее в аллею. Возьми с собой напарника, - сказал он, указывая на коренастого, - а то ты там один заблудишься.      - Что мы будем делать с этими? - спросил Порки, указывая на нас, в то время как телохранители выходили из комнаты.      Кауфман опустил свой стакан.      - Самая настоящая головоломка! - заявил он. - Освободиться от трупа становится почти невозможно.      Вот уж истинно мертвые хватают живых. Один труп тянет следующий...      - Если бы вы меня послушались, не было бы проблемы, - заворчал Порки. - Чем вас не устроило море?      - Лейтенант тебе скажет: тело всплывет или его выбросит на берег... - Он взглянул на меня. - Как бы вы избавились от трупа, лейтенант?      - Я бы отправил его в морг, - ответил я.      Он засмеялся.      - Великолепная идея. - Слышал, Порки? Лейтенант знает дело!      Но я его не слушал.      - Последнее лицо на свете, которое вы можете позволить себе убить, - это полицейский, - сказал я. - На этом кончается и ваша жизнь. Вы должны это знать, Кауфман. Причина очень простая: все полицейские солидаризируются, когда одного из них убивают.      Они обязательно сцапают убийцу. Вы всерьез решили меня убить?      - Боюсь, что обстоятельства вынуждают меня именно к этому, другого выхода я не вижу, - сказал он, - хотя лично на вас, лейтенант, я не в обиде. Вы понимаете?      - Да, конечно.      Он внимательно посмотрел на меня.      - Может быть, вы и правы. Уверен, убийство копа не пройдет безнаказанно. Но попробовать стоит. Если я вас сейчас отпущу, газовая камера распахнет объятия.      Но, если я вас устраню, мне останется маленький шанс не попасть в нее.      - Кончите вы любезничать? - раздраженно вмешался Порки. - Когда мы их уложим?      Послышалось рычание "остина". Он остановился перед домом. Я взвесил свои шансы: четверо против двух, и эти четверо вооружены. Вот сейчас я пожалел, что не действовал как все нормальные полицейские.      Появились телохранители, очень довольные собой, поскольку на этот раз они хорошо выполнили задание.      - Можно, патрон, - возбужденно спросил Мак, - я вырву уши этой ищейке?      - Берите девчонку и поезжайте на его машине к ней домой, - приказал Кауфман. - Мы поедем следом. Не спускайте с нее глаз.      - Есть, патрон! - с готовностью ответил Мак. - Рассчитывайте на нас!      - Еще один промах, и он будет последним! - сладким голосом предупредил Кауфман.      Они схватили Джо и бесцеремонно потащили к двери. Через минуту рокот "остина" затих в ночи.      - Налей еще по стаканчику, - сказал Кауфман Смиту. - Мы все в этом нуждаемся, особенно лейтенант.      - Хорошо, - проворчал Порки. - Вы придумали комбинацию?      - Да. Думаю, даже отличную. Но сначала принеси выпить.      Смит наполнил стаканы и один из них протянул мне.      Я с наслаждением глотнул и сосредоточил все свое внимание на Кауфмане. Я предчувствовал, что его комбинация едва ли придется мне по вкусу, но тем не менее не терпелось узнать ее.      - Порки, - сказал он, - этот парень, хотя и полицейский, но волокита...      - Ну и что?      - Вчера у нас был вечер, - продолжал Кауфман. - Вспомни, как лейтенант ухватил эту девчонку Декстер, выволок из нашего дома, бросил в свою машину и увез без всяких церемоний.      - Да, я видел, - сказал Порки.      - Предположим, что в тот вечер она почувствовала, что сыта им по горло, и прогнала его, - продолжал Кауфман. - Лейтенант, который, как всем известно, увлекается дамами, возмутился и пришел в ярость.      Он, возможно, и не собирался ее убивать, но его охватило слепое бешенство, и он нанес удар...      - А потом? - недоверчиво спросил Порки.      - Попытайся представить себе, - сказал сладким голосом Кауфман. - Не забывай, что он полицейский, да еще лейтенант. И что он в припадке ярости убил женщину. Он уже видит заголовки газет, в которых его расписывают как убийцу-садиста... Что бы ты сделал на его месте?      - Думаю, что пустил бы пулю себе в лоб! - захохотав, ответил Порки.      - Иногда ты бываешь почти умен, - заметил Кауфман. - Представь себе, что он именно это и сделает, - Без шуток?      - Это должно случиться, - продолжал Кауфман. - Их наверняка видели вместе в Пайн-Сити. Мы также можем привести свидетелей, которые дадут показания о том, как лейтенант увез девушку, когда прием был в полном разгаре. К тому же полиция не станет раздувать дело. Она сделает все, чтобы его замять...      Он улыбаясь посмотрел на меня.      - Что вы думаете об этом плане, лейтенант? Видите ли вы в нем погрешности?      - Я размышлял... - сказал я. - Вы убили свою жену.      Вы убили двух девушек, чтобы заткнуть им рот. Но где Ольга Кельнер? Где вы спрятали ее труп? И так, шаг за шагом, - продолжал я, - дошел вот до чего: может быть, Анжела Маркой сформулировала свое заявление, ничего не требуя взамен...      - Да?      - Ну да! Эти девушки честно сказали правду: Снэк Ленниган - это вы!      Его улыбка исчезла.      - Неплохо, - согласился он, - совсем неплохо...      По правде сказать, жаль, что полиция потеряет одного из своих самых бравых сотрудников, а, лейтенант? - Его лицо стало бесстрастным. - Но это не причина удаляться от интересующей нас темы: видите ли вы погрешности в моем плане, который я составил, чтобы сразу освободиться от вас и Джо?      - Ваша история о преступлении, совершенном в припадке страсти полицейским, несостоятельна, - ответил я. - Кто угодно разобьет ее за пять минут.      - А почему?      - Потому!      - Ты слышишь, Порки, что он говорит? - сказал Кауфман. - Он не знает! У него нет аргументов!      - Это хорошо, - сказал Порки. - Значит, так и сделаем?      - Поехали, - сказал Кауфман. - Отвезем его в "кадиллаке". Ты сядешь с ним сзади, а я поведу машину.      Мы влезли в "кадиллак", сначала я, потом пушка Порки и наконец сам Порки. У меня заболели все мышцы, я почти впал в паралич, так яростно придавил меня мой сосед. Совершенно напрасно я искал тему для светской беседы: вскоре не только беседовать, но и дышать я уже не мог.      Наконец мы приехали к дому Джо. Кауфман остановил "кадиллак" рядом с "остином". Мы вышли в том же порядке: сначала я, потом пушка, потом Порки.      - Дай мне пистолет Уилера, - сказал Кауфман.      - Вот. - Порки протянул ему оружие.      - Ладно. - Кауфман сунул пистолет в карман пиджака. - Пошли.      Джо сидела в гостиной на диване под наблюдением обоих телохранителей.      - Мы ни на минуту не спускали с нее глаз, патрон! - заявил Мак. - Ни на четверть секунды!      Кауфман обежал комнату взглядом.      - Я думаю, что спальня больше подходит, - заявил он, - создайте соответствующий интерьер.      - Сейчас опрокинем все вверх дном, - обрадовался Порки. - Но сначала надо кончить с ними.      - С кем? - спросила Джо.      - Они хотят тебя убить, моя милочка, - объяснил я. - Сначала тебя, потом меня. Они надеются, что люди поверят, что я убил тебя, а затем сам совершил над собой правосудие. Во всяком случае, Эли думает так!      - Он спятил! - задушенным голосом произнесла она.      - Я уже сказал ему об этом.      Кауфман нетерпеливо бросил:      - Давайте покончим с этим делом!      - Скажите, патрон, - с беспокойством вмешался Мак. - Вы серьезно? Кокнем сначала девчонку, потом копа?      - Не ломай себе голову, - оборвал его Кауфман. - Это касается только меня и Порки.      - Нет, Мак! - вмешался я. - Ты и твой друг так же несете ответственность, как Кауфман и Порки... Вместо двоих пошлют в газовую камеру четверых, вот и все.      Оба телохранителя обменялись тревожными взглядами. У меня внезапно появилась безумная идея.      - Кто-нибудь из вас спускался в погреб на этих днях? - спросил я.      - А? - не понял Мак.      - В погреб Кауфмана, понятно?      - Да разве патрон позволит приближаться к его водке, - вздохнул Мак.      - В этом погребе не только водка, - сказал я.      - Замолчите! - приказал Кауфман.      Охранники переглянулись и повернулись ко мне.      - Ладно, - глухо сказал Мак. - Послушаем, что ты скажешь. Так что в этом погребе?      - Тело женщины. Он убил ее две недели тому назад. Я думал, вы в курсе.      - Ну-ка, возвращайтесь домой, ребята, - сказал Кауфман. - Вам тут нечего делать!      Высокий глубоко вздохнул:      - Хотелось бы узнать, в чем дело, патрон. Он сказал правду?      - Убирайтесь! - нетерпеливо крикнул Кауфман.      - Еще бы не правда! - подогрел я. - Такая же правда, как и то, что, если вы позволите ему избавиться от этой женщины и от меня и не воспротивитесь, вы станете соучастниками убийства. - Я им улыбнулся. - Вы никогда не были в газовой камере, ребята? - продолжал я жизнерадостным тоном. - Вас привяжут ремнями к креслу, бросят в кислоту таблетки, и газ начнет выделяться. И вот что забавно: любой тип, сидящий в кресле, начинает сдерживать дыхание, увидев, как падают таблетки! Каждый прекрасно знает, что это ничего ему не даст, но не может удержаться... Представляете себе? Хмырь изо всех сил старается не дышать, так что его легкие чуть не вырываются... и отлично знает, что следующий вздох будет последним...      Лица их ничего не выражали.      - Это легавый, - сказал Мак. - Никогда не доверяй легавому, что бы он ни болтал.      - Пошли, Мак, - поддержал высокий. - Патрон велел вернуться...      Они одновременно повернулись и вышли.      - Я не обижаюсь на вашу попытку, - сказал Кауфман. - Но этих рецидивистов не проймешь: у каждого три судимости, у вас не было ни малейшей надежды их убедить... - Он взглянул на Порки. - Не будем терять времени!      - Встать! - сказал Порки, обращаясь к Джо.      Она медленно поднялась. Лицо ее было искажено страхом. Сделала несколько неуверенных шагов и бросилась на шею Кауфмана.      - Эли, Эли! Умоляю вас! - рыдала она. - Не дайте ему убить меня! Я сделаю для вас все, что вы захотите! Я...      Он грубо оттолкнул ее.      - Избавь меня от этого! - приказал он Порки.      Джо покачивалась, прижав руки к груди. Вдруг она шагнула назад, припала ко мне и повернулась лицом, словно только что обо мне вспомнила.      - Помешай им, Эл, помешай им меня убить, я не хочу умирать! - кричала она как безумная.      Я почувствовал в своей ладони холод металла, и мои пальцы сжались на рукоятке пистолета. Ах, Джо! Я повернулся спиной к обоим мерзавцам, чтобы они не могли увидеть оружия.      Порки шагнул вперед со своей пушкой в руке, схватил Джо за плечо и оторвал от меня. Жестко встряхнув, он оттащил ее назад, и, как только она оказалась вне моей прицельной линии, я почти в упор выпустил две пули в брюхо Порки.      Он выронил свое оружие и как-то по-детски завизжал, колени его подогнулись, и он упал на пол.      Я увидел дикое лицо Кауфмана, когда он сунул руку в карман и обнаружил, что оружия там нет. Сжав кулаки, он слепо кинулся на меня, и я выстрелил в третий раз.      Я хотел только остановить его, но, видимо, подвели нервы. День был тяжелым, и это отразилось на моих рефлексах. Я целился в плечо, но попал в грудь. Кауфман был мертв.      Я смотрел на два тела у своих ног и думал, как я объясню все это Лейверсу.      - Лейтенант, - сказала прерывающимся голосом Джо, - убийство миллиардера впечатляет, да?      Я даже не пытался ответить. Я налил два стакана и один протянул ей. После второго стакана я решил спросить:      - Как произошло это чудо?      - Ты говоришь о пистолете?      - Именно.      Она покраснела и отвела глаза.      - Я думала, что ты угадал, Эл. Этот талант в моей семье проявлялся по крайней мере через поколение, и, надо думать, я из того самого поколения... Это сильнее меня, Эл, клянусь! Я не могу удержаться!      Внезапно у меня в голове все прояснилось... Мой бумажник... Мой значок... Все, что она якобы находила на полу...      - Из-за этого я трижды меняла мужей, - объяснила она. - Через некоторое время им надоедало...      - Значит, ты выполняла свой номер, когда бросилась Кауфману на шею...      - Я клептоманка, - с пристыженным выражением сказала она.      - Ты гениальная женщина!      Я ее обнял и с жаром поцеловал. Джо ответила на мой поцелуй, и пальцы ее на момент крепко сжали мои.      Потом она высвободилась.      - Думаешь, мне мешает, что ты клептоманка? - спросил я. - Это же спасло мне жизнь!      - Эл, - сказала она дрожащим голосом, - я никогда не встречала такого хорошего человека, как ты!      - Спасибо, малыш. На днях ты мне объяснишь это в подробностях. Но сейчас возьми ключи от "остина", если ты еще этого не сделала, и отправляйся в Пайн-Сити. Я очень скоро вернусь.      Ее глаза расширились.      - Но я останусь с тобой, правда?      - Тебе обязательно нужно провести ночь в компании трех трупов и кучи полицейских?      - Нет, - сказала она быстро, - ни в коем случае!      - Тогда делай, как говорю. Я постараюсь быстрее вернуться.      - Договорились, - сказала она. - Не спорю. Сейчас поеду.      Она поцеловала меня на прощанье и вышла. Вскоре я услышал рычание "остина". Тогда я позвонил Лейверсу. Через минуту трубку взяла его жена.      - Сожалею, что потревожил, миссис Лейверс. Вас не затруднит передать мужу, что я выяснил, кто такой этот неуловимый Снэк Ленниган, и что я нахожусь в Вэйл-Хейтс с тремя трупами на руках и не знаю, что с ними делать.      - Это, должно быть, лейтенант Уилер, - снисходительным тоном произнесла она. - Я сейчас все ему передам. Где именно вы находитесь?      - Скажите, пусть едет к Кауфману. Я его там встречу.      - Хорошо, лейтенант. Но сомневаюсь, чтобы это понизило его давление.      Я повесил трубку, вышел из дома и открыл "кадиллак". Порки оставил ключи на щитке. Я сел за руль и отправился в резиденцию Кауфмана.      В пятистах метрах от ворот фары осветили два силуэта, медленно идущих по дороге, - высокий и коренастый. Я остановился в десяти метрах от моих друзей, оставив фары включенными.      Узнав "кадиллак", они бросились к нему, ослепленные фарами, медленно двигались вдоль кузова, стараясь привыкнуть к темноте. Я не дал им этой возможности.      Рукоятка пистолета взлетела раз, другой - и я отправил обоих дружков на их место, в багажник.      Оставив "кадиллак" на аллее, я вошел в дом, добрался до библиотеки, налил себе спиртного, чтобы скрасить одиночество, и стал ждать.      Через полчаса подъехали две полицейские машины.      Первым переступил порог Лейверс, за ним по пятам шел Хаммонд.      Шериф грозно на меня посмотрел. Я понял, что сейчас самое время для объяснений, и бросился в атаку, не дожидаясь его высказываний. Рассказ не занял много времени. Когда я закончил, Лейверс раздраженно заворчал:      - Хаммонд!      - Да, шериф! - удрученно произнес Хаммонд.      - Вы можете быть полезны, наконец. Возьмите одну из патрульных машин и отправьте голубчиков из "кадиллака" в участок. Потом займетесь двумя трупами в доме мисс Декстер. Когда все закончите, вернетесь в мой офис и будете ждать.      - Хорошо, сэр. - Хаммонд мрачно посмотрел на меня. - Если бы мне везло наполовину так, как вам, Уилер, я стал бы президентом Соединенных Штатов!      - Слава Богу, что удача только в руках Уилера! - сказал Лейверс. - Что-нибудь еще, лейтенант?      Хаммонд поспешно вышел, Лейверс закурил сигару и косо посмотрел на меня.      - Пойдем все-таки взглянем на труп в погребе, - сказал он.      Заметив сломанный замок, он нахмурился, но не сказал ни слова. Он вторично нахмурился, когда увидел, что замок ящика тоже сломан, но и тут воздержался от комментариев.      Несколько минут он стоял неподвижно, глядя на труп Марлен Кауфман, потом посмотрел на меня.      - Я должен был бы... - Он с выражением бессилия пожал плечами. - Но к чему!      - Я знаю, что следовало иметь ордер на обыск, - сказал я примирительным тоном. - Но это требовало времени, и я боялся, что Кауфмана с его связями кто-нибудь об этом проинформирует - секретарь суда, например, или другой подкупленный человек.      Лейверс проворчал:      - Признаюсь, что смерть преступника в ходе расследования очень упрощает дело. Можно не опасаться, что изворотливый защитник на процессе сделает из вас осла...      - Это правда, сэр.      - Здесь больше нечего делать, - заключил Лейверс. - Вернемся в мой кабинет и рассмотрим события более тщательно. Прежде всего нужно допросить обоих телохранителей.      - Да, сэр. Вы позволите мне немного выпить, прежде чем мы уедем? Мне надо подкрепиться, а этот погреб буквально переполнен...      - Пошевеливайтесь! - нетерпеливо бросил он.            Глава 12            В пять часов утра я вернулся в родные пенаты. Вспомнив, что отдал ключ Джо, нажал кнопку звонка, надеясь, что она не слишком крепко спит.      Через пять секунд дверь открылась.      - Эл! - закричала Джо, бросаясь мне на шею. - Как я счастлива тебя видеть!      Я поднял ее на руки и внес в гостиную.      - Ты простудишься, гуляя в таком виде!      - Я не могла сомкнуть глаз. Расскажи мне все! Нет, подожди минуточку, я накину халат и поставлю кофе.      Через десять минут кофе был готов, и мы уселись на диван.      - Все в порядке, - сказал я. - Шериф, конечно, никогда не признается, но уверен, он доволен. Мак и его друг спасают свои головы. Им сказали, если они все добровольно расскажут, можно будет забыть, как они удрали в тот момент, когда Кауфман собирался нас ухлопать.      - Значит, все закончено?      - Не совсем. Осталось два-три штриха, которые шериф просил меня прояснить утром. Так что мне нужно поспать. В девять я снова влезу в упряжку. Судебный следователь так спешит увидеть свое фото в газете на первой странице, что дело должно появиться в специальном утреннем выпуске.      - Ну почему бы тебе не поспать до полудня. Я принесу тебе завтрак в постель, шикарный завтрак.      - Невозможно! Раз следователь сообщил в прессу, мне необходимо быть на работе до девяти!      Я поставил пустую чашку на стол.      - Разбуди меня, - сказал я Джо. Потом вытянулся и закрыл глаза.            ***            Когда я проснулся, солнце рисовало яркие узоры на ковре. Я поглядел на часы. Десять с четвертью. Сияющая Джо вышла из кухни, неся поднос.      - Я дала тебе поспать, дорогой, - сказала она, - и...      Не слушая, я бросился в ванную, принял душ, побрился в пять минут и столь же молниеносно оделся.      - У меня нет времени! - сказал я. - Дай ключи от машины.      Она протянула мне их.      - Я постараюсь сделать все как можно быстрее, дорогая... Тут недалеко магазинчик. Можешь пойти туда и хорошо провести время...      На глазах у нее появились слезы. Что за хам этот Уилер!      - Я пошутил! - сказал я. - Понимаю, что тебе неприятно об этом говорить, но я нахожу клептоманию очаровательной!      - В таком случае, - нерешительно сказала она, - Я лучше верну тебе твой револьвер!      Я молча взял его и положил в кобуру. Потом осторожно, пятясь, вышел. Казалось, если на секунду выпущу ее из поля зрения, могу оказаться на улице в трусах!      Я сел в машину и поехал в отель "Вагнер". Администратор сказал, что мистер Бонд живет в 312-м номере и еще не выходил из комнаты.      С бьющимся сердцем я сел в лифт и доехал до третьего этажа. Прошел по коридору до 312-го, даже не дал себе труда постучать, а сразу повернул ручку. Дверь открылась. Я вошел.      Мистер Бонд подскочил, увидев меня. На его кровати стоял открытый чемодан, рядом лежал конверт.      Утренняя газета валялась на полу. Я увидел крупный заголовок: "Убийца-миллионер убит лейтенантом полиции".      Я закрыл дверь, прислонился к ней спиной и улыбнулся Дугласу Бонду.      - Вы уезжаете, мистер Бонд? - вежливо спросил я.      - Я прочитал в газетах, что вы закончили дело, лейтенант, - сказал он. - Великолепная работа, позвольте вас поздравить!.. Что касается меня, то мне больше нечего делать в Пайн-Сити. Возвращаюсь домой, в Вэйл-Хейтс.      Я подошел к кровати и взял конверт. На нем был штамп авиакомпании. Внутри я нашел билет до Чикаго.      - Вы делаете чертовский крюк, - заметил я.      Он слабо улыбнулся и не нашел, что ответить.      - Ну вы и тип, мистер Бонд, - сказал я. - Подумать только, я считал себя хамом, что осмелился говорить с вами о Лейле Кросс... А ваше любовное отчаяние - это что-то. Сыграно отменно.      - Я не понимаю, лейтенант.      - А я уверен, что прекрасно понимаете.      Он подобрал билет на самолет, который я бросил на кровать, и положил во внутренний карман пиджака.      - Вы извините меня, лейтенант, - сказал он, - но я спешу. Мне пора на самолет.      - Вы не знали точно, что сталось с Марлен? И бросились искать следы Лейлы?      - Не понимаю вас, лейтенант...      Он закрыл чемодан, взял его в руку и двинулся на меня.      - Извините, но мне нужно ехать, если я не хочу опоздать на самолет.      Я отстранил его ладонью. Он отступил, натолкнулся на кровать и упал, выронив чемодан.      Вдруг закрыл лицо руками и залился слезами.      - Вам следовало бы взять пример с другого бухгалтера, о котором я недавно узнал, - сказал я. - У него было невинное хобби - извлечение квадратных корней.      Это куда менее опасно, чем шантаж.      - Я не знал, - рыдал он, - что он ее убьет!      - Кто скомбинировал это дело? Вы или Марлен?      - Я. Я знал о существовании татуировки и об организованной поставке девушек. Также имел случай познакомиться с Лейлой Кросс. Я однажды пользовался услугами этой организации, и пришла Лейла...      - Даже бухгалтеры способны оценить качественный живой товар, не так ли?.. Расскажите мне о Марлен Кауфман.      - Мы встретились совершенно случайно и с первого взгляда потянулись друг к другу. Страсть захлестнула нас.      Но у нас не было будущего. Я не богат. У Марлен свои проблемы. Кауфман поклялся, что никогда не потребует развода и не даст развода сам, и денег не даст ни цента.      Безвыходная ситуация. Поразмыслив, я пришел к выводу, что клиентура Леннигана подбиралась, главным образом, в заведениях Кауфмана, в его отелях и барах. Вполне возможно, что Кауфман и Снэк Ленниган - одно и то же лицо. В сущности, последнее не так уж и важно: достаточно найти кого-то, кто согласится клятвенно подтвердить, что Кауфман и есть Ленниган. Я поговорил с Марлен, и она нашла идею потрясающей. Но посчитала, что нужно найти по крайней мере двух свидетелей, чтобы шантажировать Кауфмана. Она продала часть своих драгоценностей и нарядов и дала мне десять тысяч долларов. Я знал, что Лейла Кросс падка на деньги и сделает ради них все, что угодно. Я стал ее зондировать. Сначала она и слышать не хотела, но, когда я пообещал ей пять тысяч долларов за подписанное заявление, она согласилась. Я дал ей еще тысячу за то, что она уговорила Анжелу Маркой подписать такое же заявление, и Анжеле заплатил четыре тысячи долларов. Оба документа я отдал Марлен. Она обещала через три дня сообщить о результатах. Но мы уже не встретились.      Я закурил.      - Эти девушки знали, что Кауфман и Ленниган - одно и то же лицо?      - Они ничего не знали, - ответил Бонд. - Инструкции ведь им давала Ольга Кельнер.      - Так что же вы сделали после того, как Марлен не появилась?      - Я не знал, что делать, - с несчастным видом сказал он. - Я ждал четыре дня, потом позвонил Кауфману под видом лавочника и попросил разрешения поговорить с миссис Кауфман. Мне ответили, что она в Лос-Анджелесе, делает покупки. Я понял, что это не правда. Я подумал, что она могла встретиться с одной из этих девушек, и поехал к Лейле, но она уже исчезла. Бросился к Анжеле Маркой, там тоже никого. Тогда я все понял. Кауфман мог и убрать Марлен. Я тоже решил исчезнуть на тот случай, если Кауфман начнет доискиваться до сути и выйдет на меня. Сначала я поехал в Лос-Анджелес и обежал все отели в надежде все же найти Марлен, но, конечно, не нашел.      Потом приехал сюда. Искал Лейлу и Анжелу. Наконец обнаружил Лейлу в похоронном бюро. Я надеялся, она что-нибудь знает. Я позвонил ей, и мы встретились.      Лейла рассказала, что уехать ей посоветовала Ольга Кельнер, потому что Кауфман ее ищет. Но у меня было впечатление, что она кое о чем умалчивает. Поэтому я решил встретиться с ней еще раз, не зная, конечно, что она уже убита.      - Когда вы меня увидели, то сказали первое, что пришло в голову, - что вы жених Лейлы?      - Да, - согласился он.      - И вчера утром вы пришли ко мне, потому что были убеждены: Кауфман убил свою жену. Вы хотели пустить меня по его следу, чтобы я узнал, что сталось с Марлен?      - Точно.      Я подошел к кровати, схватил Бонда за лацкан пиджака и приподнял.      - Что вы делаете? - спросил он испуганно.      - Я доставлю вас в отдел убийств!      - Вы не можете этого сделать! У вас нет ничего против меня! Вы не можете меня арестовать!      - Вот как, милый? А убийство и соучастие - знаешь, что это такое? Там тебя призовут к порядку и покажут, как врать!      Он плакал и жаловался. Я толкнул его к двери.      В отделе я сдал его инспектору и оформил предварительное заключение, а затем направился в офис шерифа.      Аннабел приветствовала меня теплой улыбкой.      - Возвращение победителя! - вскричала она. - Вы всегда меня дурачили!      - Это было не трудно, - скромно сказал я.      Ее улыбка пропала.      - Прежде я находила вас отталкивающим, а теперь вижу, что вы совершенно невыносимы!      - Не разбивайте мне сердце, прекрасная магнолия, - возвышенно сказал я. - Пойду пожинать свои лавры.      Шериф у себя?      - Нет. Утром, в семь часов, он был еще тут, но потом пошел спать и вернется только завтра.      - Тем хуже. Ладно, можно подождать... Хотя я хотел бы сначала поговорить с ним...      - О чем? - спросила она заинтересованно.      - Об одной вещи, которая меня тревожит: о былых красотках Юга... Теперь их больше не увидишь: они исчезли, словно по волшебству, и уступили свое место разным... Аннабел Джексон!      Я поспешно выскочил за дверь, сел в "остин" и поехал перекусить что-нибудь. Зашел в ближайшую лавочку и взял сандвич и кофе.      В два тридцать я остановил машину перед "Тихой гаванью" и толкнул застекленную дверь.      Блондинка выглядела не лучше прежнего.      - Мистер Родинов ушел, - известила она меня.      - А мисс Пайс?      - Мисс Пайс занята, - ответила она. - И мистер Родинов дал указания: его служащие не должны принимать визитеров в рабочее время!      - Я не визитер. - Моему терпению не было предела. - Я официальный представитель порядка. И если вы станете мешать моему расследованию, я вас арестую.      Может, тогда в вас мелькнет что-то человеческое.      - Мисс Пайс в "Комнате покоя", - сообщила она наконец. - И она не обрадуется, если ей помешают...      - Ошибаетесь. Нет ничего приятнее для девушек! - сказал я и направился к лифту.      Дверь в комнату была закрыта. Я постучал. Через несколько секунд она открылась, и Друзилла встретила меня на пороге с удивленным видом.      - Лейтенант Уилер!      - Сюрприз! Я хотел с вами поговорить.      - С удовольствием, - сказала она с заминкой. - Но не здесь, лейтенант. Видите, место занято.      - Я вижу, - сказал я, закрывая глаза как раз для того, чтобы не видеть.      - Мы можем пойти в кабинет мистера Родинова, - предложила она. - Его сейчас нет, и нам никто не помешает.      - Я на минутку, - пояснил я. - Дело закончено.      И раз уж вы участвовали в нем с самого начала... Вы навели меня на след Бонда, помните? А также в связи с.., гм...      - В связи с моей татуировкой? - уточнила она, улыбаясь.      - Именно... Я подумал, что вы захотите узнать разгадку всей истории. Я подумал также, что вы никогда не слышали моего проигрывателя, совершенно потрясающего... Может быть, мы соединим оба этих дела?      Она медленно захлопала ресницами.      - Я не уверена, стоит ли.      - Давайте уточним, - сказал я. - Сегодня вечером встречаемся у меня. Вы услышите полный рассказ о Лейле Кросс и мой проигрыватель. Конечно, будет выпивка.      - Выглядит заманчиво. Пожалуй, я приду. Во сколько?      - В восемь.      Я дал ей адрес.      - Вы знаете, - сказала она, улыбаясь и демонстрируя ямочки на щеках, - с первого раза я поняла, что вы более человечны, чем стараетесь казаться. Сегодня вечером я составлю окончательное мнение.      Вздохнув, я направился к лифту.      Когда я проходил мимо блондинки, она так осторожно подняла голову, словно боялась ее потерять.      - Вы видели мисс Пайс, лейтенант?      - Не упустил ни одного квадратного сантиметра ее пленительной особы.      - Мистера Родинова вы не видели?      - Я встретил гроб, который спускался вниз, - сказал я. - Мистер Родинов не стал, случайно, жертвой внезапной болезни?      Я вышел на улицу и с наслаждением вдохнул воздух, пахнущий копотью и дождем, но, по крайней мере, лишенный аромата цветов.      Я сел в машину и поехал в аптеку. Провизор в пенсне показался мне таким же напыщенным, как Дуглас Бонд.      - Мне нужен восстановитель цвета волос, - сказал я.      - Для какой цели?      - Я покрасил свои волосы в зеленый цвет, но жена не в восторге от этого, и я хотел бы вернуть волосам их натуральный цвет.      Он подозрительно на меня посмотрел, но ничего не увидел, потому что я был в шляпе. Он Протянул мне коробку с пестрой этикеткой.      - Вы уверены, что волосы примут свой естественный цвет? - спросил я.      - Даже если это зеленые волосы! - ехидно сказал он. - Восемьдесят пять процентов!      Затем я поехал к Марко, в заведение, не слишком подходящее даже для представителя порядка. Я спустился на несколько ступенек, ведущих в бар, и тяжелая, дымная атмосфера ударила мне в лицо.      Увидев меня, Джо Марко не выразил большой радости.      - Хотите выпить? - спросил он угрюмо.      - Здесь? - сказал я. - Вы шутите?      - Тогда что вам нужно, лейтенант?      - Мне нужен "микки финн".      - Я всегда это предполагал! - заявил он, внезапно заинтересовавшись.      - Не для меня, - быстро уточнил я. - Хочу взять "микки" с собой, хорошо закупоренным...      - Это шутка или как?      - Вовсе нет. Мне нужен "микки", и я за него плачу.      И я положил десять долларов на стойку, чтобы доказать свои намерения.      Через тридцать секунд я вышел из бара с драгоценным препаратом в револьверном кармане.      Джо встретила меня с энтузиазмом. Она бросилась мне на шею и подарила один из тех долгих поцелуев, которые можно увидеть в кино.      Наконец я высвободился и внимательно поглядел на Джо. На ней была совершенно авангардистская домашняя одежда - банное полотенце! Я беспокойно оглядел комнату.      - Ты что-нибудь потерял? - встревожилась она.      - Где море? Где золотой песок? - спросил я. - Где волны, разбивающиеся о берег? Ничего не вижу!      - О! Ты намекаешь на это? - спросила она, небрежно стаскивая стесняющую одежду. - Мне жарко.      Тело горит.      - Оно у тебя всегда горит, мое сокровище! - с нежностью заметил я.      Она улыбнулась.., тоже пылко.      - Слава победителю! - сказала она. - Который идет требовать шкуры побежденных!      - Да?      - Ну да, а как же! Ты прославленный герой, - объяснила она. - Ты уложил Кауфмана, разгадал загадку и закрыл дело - и все к выгоде этого старого хрыча шерифа!      А тебе - добыча!      - То есть? - спросил я, как будто не понимая.      - Я, - сказала она просто.      - К несчастью, малыш, у меня сегодня вечером свидание.      - У тебя свидание со мной!      - Не совсем так. Но прежде чем ломать мебель, позволь мне кое-что уточнить. Это всего лишь работа, ясно? Я потрачу на нее не более получаса.      - Ты, может быть, хочешь, чтобы я пошла в кино в это время? - спросила она холодно.      - Вовсе нет, - запротестовал я, - даже наоборот, хотел бы, чтобы ты мне помогла.      - Насколько я понимаю, ты хочешь, чтобы я была здесь, когда ты будешь принимать свою подружку.      - Да, но спрятавшись.., в спальне или в кухне. Это ненадолго. Обещаешь?      - Эл Уилер, - сказала она сладко, - я тебе гарантирую, что долго спрятанной не останусь. Можешь мне поверить!            Глава 13            Без пяти восемь раздался звонок. Я открыл дверь, Это была она: рыжая чаровница, - в черном шелковом платье и с пелериной из серебристой лисицы на плечах.      - Войдите скорей, волшебное создание, - сказал я, - пока я не успел проснуться, а вы вернуться на небеса.      Мы прошли в гостиную. Играла тихая, приятная музыка. Она сняла пелерину и повесила ее на спинку стула. Ее платье, казалось, лопнет от малейшего движения. Было от чего разыграться воображению...      Я подвел великолепное создание к дивану, действуя очень осторожно, словно она была хрустальным фужером и могла разбиться в моих пальцах. Она села, я подал ей закурить.      - А сейчас мы чего-нибудь выпьем, - сказал я. - Что вы предпочитаете?      - Я выпила бы чего-нибудь со льдом, лейтенант.      Скотч, может быть?      - Конечно, скотч. Извините меня, я выйду на минутку.      Я вышел на кухню и предусмотрительно закрыл дверь.      На своем затылке я почувствовал горячее дыхание.      - Я ее видела! - яростно зашептала Джо. - Только пять минут, не больше!      - Ты мне не доверяешь, - шепнул я. - Я разочарован.      Я налил скотч в два стакана, добавил лед, вытащил из кармана пакетик и очень осторожно высыпал его содержимое в один из стаканов.      - Это "микки финн"? - спросила Джо.      - Точно.      - Умопомрачительно!      По каким-то непонятным причинам она была в восхищении.      Размешав смесь, я понес стаканы в гостиную. Один протянул Друзилле и поднял свой:      - За нас! До дна!      - За нас!      Я выпил свой стакан, не спуская с нее глаз. Она опустошила свой.      - Хорошо, - сказала она, - но слишком быстро.      Если вы позволите, следующий я буду пить медленно и со вкусом.      - Сейчас принесу, и вы будете пить, как вам нравится. - Я понес стаканы на кухню.      - Все? - тревожно спросила Джо.      - Все. Подождем пару минут, потом посмотрим.      Как всегда великодушный, я дал Друзилле две минуты и тридцать секунд, потом вернулся в гостиную. Она была полностью расслаблена, голова мягко откинута на спинку дивана. Слышалось тихое похрапывание.      Джо шла за мной по пятам.      - Забавно! - сказала она. Глаза ее заблестели. - Что теперь делать?      - Я отнесу ее в ванную, - сказал я. - На умывальнике ты найдешь восстановитель цвета волос.      При своей хрупкости Друзилла весила порядочно, и когда я втащил ее в ванную, то вздохнул с облегчением. Я усадил ее на табурет перед умывальником. Джо уже разводила краску.      - А теперь? - спросила она.      - Надо вымыть ей этим голову, - сказал я. - Если все пойдет хорошо, рыжая станет пепельной блондинкой. Но если это промах, у меня только-только хватит времени купить билет в Южную Америку, пока она не придет в себя!      Джо принялась обрабатывать голову Друзиллы, через пять минут я увидел, как исчезают последние следы рыжего со светлых пепельных волос, и свободно вздохнул.      - Теперь высуши ей голову, - сказал я. - Все о'кей.      - Да? - спросила Джо. - Почему?      - Потому что все прошло успешно! Две ложки восстановителя - и Друзилла Пайс стала Ольгой Кельнер!      - О! Хорошо, а теперь?      - Мне нужно отвезти ее в одно место.      - Хочешь сказать, нам надо ее отвезти?      Я энергично затряс головой.      - Нет. Конечно, если ты не хочешь провести ночь в морге.      Она вздрогнула.      - Меня и так мучают кошмары, когда я вспоминаю о погребе Кауфмана. Ты говоришь серьезно?      Я открыл сумочку Друзиллы и высыпал ее содержимое на стол. Там была связка ключей, которые я положил в карман в надежде открыть ими дверь "Тихой гавани".      - Я никогда не был более серьезным, - сказал я. - Поедем со мной, и ты сможешь выбрать себе гроб по росту.      Она задрожала.      - Я решила остаться здесь. Ты надолго?      - Трудно сказать... Надеюсь, нет.      Я подвесил кобуру и сунул в нее свой "специальный полицейский". Достал из ящика стола карандаш-фонарик и спрятал в карман, после чего вошел в гостиную и поднял Друзиллу.      - Ее нужно спустить вниз и посадить в "остин", - объяснил я Джо. - Я бы хотел, чтобы ты мне помогла.      Если мы встретим кого-то, ты скажешь что-нибудь вроде: "Как глупо, что эта бедная девочка совсем не умеет пить!"      - Всегда и до самой смерти с Элом Уилером! - покорно сказала Джо.      На лестнице мы, к счастью, никого не встретили.      "Остин" стоял у тротуара, прямо перед дверью. Я положил Друзиллу на заднее сиденье и сел за руль.      - До свидания, Эл, - сказала Джо. - Если ты встретишь кого-нибудь в упомянутом заведении, сейчас же заговори!      - Зачем? - удивленно спросил я.      - Чтобы они знали, что ты живой.      Через двадцать минут я был возле "Тихой гавани".      Я вышел из машины и стал подбирать ключи из связки Друзиллы. Четвертый подошел. Я быстро огляделся и, увидев, что улица пуста, вытащил Друзиллу из машины и внес ее внутрь помещения.      С ней на руках я поднялся в "Комнату покоя".      К счастью, она была пуста. Я осторожно уложил красавицу на софу, скрестил ей руки на груди и вытянул ноги.      Она больше не храпела, дыхание стало спокойным.      Нужно было очень внимательно приглядеться, чтобы не счесть ее клиенткой заведения.      Для полной картины я взял из вазы букет тубероз и вложил ей в руки. Потом закурил и снял телефонную трубку. Набрал номер и закрыл микрофон носовым платком - широко известный способ изменить голос.      Через полминуты на конце провода сняли трубку.      - Да? - сказал голос.      - Снэк? - спросил я.      - Кто?      - Вы Снэк Ленниган?      Секунд десять линия слабо жужжала, доказывая этим, что трубку не повесили.      - Вы ошиблись номером, - наконец сказал голос.      - Нет, я не ошибся. Послушайте, Снэк... Это вас заинтересует. Кто-то сегодня вечером рассчитался с Ольгой Кельнер. И этот кто-то не без юмора: он принес тело к вам в... "Комнату покоя". Кажется, она так называется?      - Кто говорит?      - Санта-Клаус... Я принесу вам к празднику новую куклу вместо Ольги!      Я повесил трубку и положил платок в карман.      Стояла тишина. Во всем доме было тихо, как в могиле. Так и полагалось, ведь "Гавань" - перевалочный пункт по дороге на кладбище.      Я взглянул на Ольгу, по-прежнему спавшую глубоким сном, погасил свет, вышел в коридор и повернул ручку соседней комнаты. Она открылась без труда, и я вошел. Когда я переступил порог, то услышал, как хлопнула входная дверь.      Я стоял в темноте, напряженно прислушиваясь, и ждал. Через некоторое время услышал шаги по коридору. Ночной посетитель прошел мимо моей двери и остановился перед "Комнатой покоя". Я насторожился, ловя каждый звук.      Наконец соседняя дверь открылась, я услышал щелканье выключателя и шаги, пересекающие комнату. Я достал свой тридцать восьмой, зажал его в правой руке, а левую положил на ручку двери.      Я не мог предвидеть того, что случилось. Двойной выстрел загрохотал в моих ушах. Оружие большого калибра.      Ругаясь, я толкнул дверь и выскочил в коридор. Как я мог не подумать об этом! Пинком открыл дверь в "Комнату покоя".      Ольга Кельнер все так же лежала на софе со скрещенными руками и букетом тубероз. Она была точно такой, какой я ее оставил, только уже не дышала и на лбу зияли две ровные дырки, обожженные по краям.      Друзилла была убита выстрелом в упор.      Меня поразила другая деталь. Кроме трупа Ольги, в комнате никого не было. Непостижимо. Убийца должен быть здесь. Я отказывался верить, что Снэк Ленниган имел способность становиться невидимым, даже если, насколько я знал, никто его никогда не встречал.      В эту роковую секунду я почувствовал упершееся в ребро дуло пистолета, и голос произнес:      - Бросайте оружие, лейтенант!      Труп Ольги доказывал, что голос не шутит. Я бросил револьвер.      - А теперь, лейтенант, оттолкните его ногой.      Я повиновался. Пистолет пересек комнату и исчез под софой.      - Это вопрос элементарной психологии, - сказал он. - Я знал, что вы где-то прячетесь. Знал, что вы не убили Ольгу. Полицейский, тем более лейтенант, не станет просто так убивать, даже для продвижения по службе. Вот я и исправил ваше упущение, зная, что вы обязательно прибежите на выстрел.      - Вы прижались за дверью, - сказал я. - Когда я ее толкнул, она вас скрыла. А я кинулся, как бык на арену.      - Нельзя сказать лучше, - согласился он.      Это был антракт между двумя действиями. В первом потеряла жизнь Ольга Кельнер, она же Друзилла Пайс.      У меня были все основания бояться второго действия.      - Вы были очень любезны, что привезли Ольгу сюда. Это все упрощает, не так ли?      - В самом деле, Снэк.      - Вы хитро дознались до всего, - продолжал он спокойно. - Это, бесспорно, дало бы вам повышение по службе. Какая удача для меня, что вы работаете в одиночку. Иначе вы пригнали бы сюда целую вереницу полицейских машин. А так как вы обычно храните ваши проекты про себя, моя задача упрощается.      Я пожал плечами. Или, по крайней мере, попытался, потому что с холодным дулом под ребрами я мог сделать только жалкое движение.., такое же жалкое, каким был сам.      - Я намереваюсь быстро закончить, лейтенант, - сказал Снэк. - Будьте любезны лечь на софу рядом с Ольгой. Тут хватит места.      - Это диктует ваша любовь к мизансценам, Снэк?      - Нет, здравый смысл. Таким образом вы не потеряете много крови и легче будет убирать. Конечно, как хотите, но пуля в голову значительно менее болезненна, чем в позвоночник... И результат наступает быстрее.      - Аргумент весомый, - согласился я, - и достоин'" торговца гробами.      - Значит, выбираете софу, лейтенант?      Я подошел к софе и остановился взглянуть на Ольгу. У нее было спокойное и светлое лицо, как у живой.      - Сожалею, что не могу украсить вас цветами, - сказал Снэк, - как вы галантно сделали это для Ольги. Очень красивый жест! Я вполне оценил его!      - Ни цветов, ни венков! - заявил я. - Но скажите моей маме, что я умер с улыбкой...      - Ложитесь на софу, лейтенант!      - Ну.., раз вы считаете...      Это была поистине дурацкая смерть. Вас кладут рядом с трупом, дуло пистолета прикладывают к вашему виску, и остается только ждать выстрела... Отнюдь не в героических традициях, и, несмотря на мой нонконформизм, мне совсем не улыбалось стать зачинателем какой-либо новой традиции в этой области. Я откровенно не хотел умирать. Я откровенно хотел жить.      - Возможно, вы посчитаете меня придирчивым, Снэк, но, если позволите, я бы немного подвинул Ольгу, прежде чем лечь. Тут явно не хватает жизненного пространства.      - Ладно, - сказал он, - но поторопитесь!      Я наклонился, подсунул одну руку под плечи мертвой, другую под ее колени, и поднял. Одна ее рука упала, болтаясь в воздухе, и цветы рассыпались по софе.      Я выпрямился и одновременно повернулся вокруг себя, понимая, что у него будет время спустить курок, прежде чем я сделаю полный оборот, но я рассчитывал на другое.      Другое - это была Ольга.      Когда я повернулся, голова и плечо трупа толкнули руку Снэка, и он покачнулся. Раздался выстрел, и острая боль обожгла мне бок. Продолжая поворот, я заставил Снэка отступить еще больше, не давая ему опомниться, и наконец встал лицом к нему. Он еще покачивался, стараясь установить равновесие и направить на меня пистолет.      Изо всех сил я бросил Ольгу на него. Под грузом мертвого тела он упал, уронив оружие. Он распластался под телом Ольги, которое как будто обнимало его, лежа с ним лицом к лицу. С криком Снэк оттолкнул труп и перевернул его на спину.      Я мог бы наклониться и взять его оружие. Но не сделал этого. Есть границы человеческих злодеяний.      Снэк Ленниган их переступил.      Я ударил его каблуком в живот, и Снэк согнулся вдвое.      Я сделал так еще два раза, а на третий он уже не реагировал. Он лежал неподвижно и издавал неопределенное бульканье.      Только тогда я подобрал пистолет и сунул его в карман.      Потом осторожно поднял Ольгу и положил на софу, скрестив ей руки. После этого ухватил Снэка и положил рядом с ней.      Когда я вынул пистолет, его глаза встретились с моими, и он понял. Собрав все силы, он прошептал хрипло и жалобно:      - Нет! Вы этого не сделаете!      - Почему нет, Снэк? - спросил я. - Вы убили кучу людей: Анжелу Маркон, Лейлу Кросс, Ольгу Кельнер.      Всего минуту назад предполагали быстренько отправить меня в мир иной...      - Вы этого не сделаете!      Его глаза были готовы вылезти из орбит от страха.      - Прощайте, Родинов!      Я приложил дуло к его виску и спустил курок. Потом, достав платок, вытер оружие и вложил его в руку Родинова, прижав его пальцы к рукоятке. Но рука упала в пустоту, и пистолет покатился на пол.      Я достал из-под софы свой пистолет и вложил его в кобуру. Только тогда я осознал две вещи: жгучую боль в боку и страшную жажду.            Глава 14            Открылась дверь, и показалась миссис Лейверс в шерстяном халате и с ощетинившейся бигуди головой.      - Я так и знала... - мирно сказала она. - В такой час может прийти только один человек - лейтенант Уилер.      - Вас не затруднит разбудить шерифа и сообщить ему, что я здесь?      - Попробую, - сказала она скептически, - но я не уверена, что смогу это сделать, даже если архангел Гавриил одолжит мне свою трубу!      - Можно сделать другое, - сказал я, - вы снимете ваши бигуди, и я вас украду.      Она коснулась своих седых волос и сказала с состраданием:      - Вы требуете от меня слишком многого, лейтенант.      Это разобьет сердце поставщика льда!      - Как могло случиться, что я так же люблю вас, как ненавижу вашего мужа? - спросил я.      - Очень просто. Я женщина, а он всего лишь ваш патрон. - Она повернулась ко мне спиной. - Идите в гостиную, а я постараюсь разбудить его величество, а потом поставлю кофе. Но, если меня спросят, зачем я утруждаю себя, готовя вам кофе среди ночи, мне будет трудно ответить.      - Потому что вы меня любите, - сказал я. - Признайтесь!      Через пять минут в комнату вошел Лейверс.      - У вас такой вид, будто вы видели призрак! - заворчал он.      - А я и видел - Снэка Леннигана.      - Вы говорите о Кауфмане?      - Я говорю о хозяине "Тихой гавани", некоем Алексе Родинове, который в настоящее время мирно покоится в собственном заведении.      - Не надо загадок, Уилер!      Я ему все описал: мое свидание с Друзиллой, действие восстановителя цвета волос. Рассказал, как, против ожидания, Родинов убил Друзиллу. Лишь в конце своего рассказа я слегка исказил истину.      Я сказал ему, что обыграл Родинова. И, поддавшись его мольбам, позволил ему самому совершить над собой суд. Глядя на поджатые губы Лейверса, я подумал, что он не поверил ни одному моему слову. Но это было не так уж и важно.      - Я располагал кое-какими фактами. Бонд мне говорил, что, по словам Лейлы Кросс, Друзилла тоже работала на Снэка Леннигана. Когда я допросил Друзиллу, она призналась, но клялась, что не знала Снэка.      Я ей поверил, потому что ни одна из этих тайных шлюх, видимо, не знала, кто он. Я делал обыск у Кауфмана в надежде найти труп Ольги Кельнер, а нашел только труп Марлен Кауфман. Ольга Кельнер как будто испарилась. Но так не бывает! И у меня мелькнуло: если Ольги нет среди мертвых, так, может быть, ее надо искать среди живых? Внезапно мне пришла мысль: Друзилла полностью соответствовала приметам Ольги, только одна рыжая, а другая - блондинка. Похоже, она не носит парика, значит, краска?      Лейверс, похоже, не был очарован моими блестящими психологическими изысканиями.      - Ладно, это по поводу Ольги! - сказал он угрюмо. - Но как вы оправдаете тот фокус с Родиновым в помещении похоронного бюро?      - Я к этому и подхожу! Друзилла мне сказала, что она помогла Лейле устроиться в "Тихую гавань". Странно, что Родинов, имея под началом двух проституток, не знал ничего об их деятельности. Не надо забывать о трупе Марлен Кауфман.      - Я очень хорошо помню, - тяжело сказал Лейверс.      - В таком случае, шериф, вы помните, что тело было набальзамировано. Работа профессиональная. Лицо так хорошо обработано, что, не будь нескольких голубоватых пятен на шее, никто бы не догадался, что Марлен была задушена. Такую отличную работу любитель вроде Кауфмана никогда бы не смог сделать.      - Хорошо. Два факта уже установлены. Дальше!      - Оставалась чистая дедукция, - продолжал я. - Я попытался представить Родинова в роли Снэка Леннигана. Предприятие похоронных услуг может служить отличной ширмой для агентства меченых девушек по вызову. Ольга вербовала девушек. Она поступала в различные салоны красоты на работу и, даже когда погорела, имела надежное убежище - свою работу в "Тихой гавани".      С другой стороны, Родинов мог договориться с Кауфманом. Кауфман разрешал бы ему вербовать "загонщиков" среди служащих его баров, отелей, казино, а Родинов платил бы ему проценты. У Родинова тоже великолепное прикрытие.      Я читал на лице Лейверса, что он еще далеко не убежден. Но не отчаивался.      - Все зашаталось, - продолжал я, - когда Бонд и Марлен Кауфман решились на шантаж. Кауфман был вынужден ликвидировать свою супругу. Совершив преступление, он ударился в панику и обратился к Родинову. Родинов его успокоил: он займется своими девушками, подписавшими компрометирующее заявление, и набальзамирует тело Марлен, чтобы Кауфман мог его сохранить до тех пор, пока не появится возможность от него избавиться.      Родинов велел Ольге удалить обеих девиц из Вэйл-Хейтс. Лейлу Кросс поместили в "Тихую гавань", другую тоже послали в Пайн-Сити. Какое-то время все шло хорошо, но появился Бонд и встретился с Лейлой. Бонд становился опасным. Но он не сможет ничего доказать, если две девушки не подтвердят его слова, и Родинов разумно рассудил, что Бонд не сообщит в полицию о своих попытках шантажа. Значит, надо было одновременно заткнуть рот Анжеле и Лейле. Родинов сделал это, а Ольге посоветовал покинуть Вэйл-Хейтс во избежание излишнего любопытства какого-нибудь шпика вроде меня, который станет задавать нескромные вопросы.      Родинов был вынужден выполнить эту грязную работу, спасая Кауфмана. Если бы Кауфмана арестовали, он, не колеблясь, выложил бы карты на стол в надежде спасти свою шкуру. И тогда конец не только предприятию Снэка, но и самому Снэку.      Я улыбнулся шерифу:      - Таким образом, я имел стройную теорию, но у меня не было достаточно фактов для ее подтверждения. Отсюда моя загадочная экспедиция в "Гавань". Если бы Родинов не был Снэком, он кинулся бы в полицию, как только повесил трубку. Но он был Снэком и не мог не пойти в "Гавань" посмотреть, что там происходит. Единственным человеком, знающим его как Снэка Леннигана, была Ольга Кельнер, поэтому он должен был удостовериться, что она мертва: если она заговорит, катастрофа неминуема.      Вошла миссис Лейверс и принесла нам кофе.      - Вы еще не назвали ни одного правдоподобного факта, который можно было бы представить суду, - проговорил Лейверс.      - Я вам сказал, что действовал главным образом "методом тыка". Ткнул вроде бы пальцем в небо, а попал в "яблочко". Отсюда экстравагантная сцена прошедшей ночи. Для меня это был единственный способ проверить правильность моих гипотез.      - Неужели вы не можете отказаться от роли гения-одиночки? - рассердился он. - Неужели не можете время от времени довериться товарищу? А ведь я закрыл дело Кауфмана в такой сенсационной манере по двум причинам: во-первых, это отвечало желанию следователя, а во-вторых, потому, что это усыпило бы бдительность настоящего Снэка Леннигана.      Настала моя очередь округлить глаза.      - Значит, вы думали?..      - Я знаю, что вы плохого мнения о кропотливой, трудоемкой работе, - проскрипел он, - но мы установили, что тело Марлен Кауфман было набальзамировано профессионально. По моему приказу за Родиновым круглосуточно следили с той ночи, когда был убит Кауфман. Сегодня вечером он в первый раз смог ускользнуть от нашего человека. - И он безжалостно продолжал:      - Теперь насчет Ольги Кельнер... Вы вымыли ей голову восстановителем, и из рыжей она превратилась в блондинку. Но ведь это еще не доказательство! Законом не запрещено красить волосы! Вы не подумали, что, если бы вы задержали эту девушку под каким-нибудь предлогом, ее можно было отвезти в Вэйл-Хейтс?      А там нашлось бы с десяток свидетелей, знавших ее под именем Ольги Кельнер?      Я вдруг почувствовал себя очень уставшим.      - Да, - сказал я подавленно, - я промахнулся...      - Ты собираешься мучить его таким образом всю ночь? - вмешалась миссис Лейверс, встав перед мужем. - Ты несешь всякий вздор, в то время как бедняга истекает кровью!      - Как это? - озадаченно спросил он.      - А это что такое? - взорвалась она, показывая пальцем на мою грудь. - Томатный соус?      Лейверс быстро пересек комнату, расстегнул мой пиджак и рубашку.      - Пулевое ранение! - воскликнул он.      - О, это вряд ли что-то серьезное! - стоически произнес я.      - В самом деле.., ну, вам повезло! Пуля оцарапала ребро и сняла кусок кожи. На два-три сантиметра ближе - была бы другая история. - Он повернулся к жене:      - Принеси горячей воды и бинты!      - Ясно! Будто я не знаю!      Дверь закрылась за ней, и Лейверс выпрямился.      - Итак, вы схватили Родинова за глотку и до конца были в выигрышном положении? И он вас умолил разрешить ему прострелить себе голову? И вы ему позволили?      Но, в таком случае, кто же стрелял в вас? Святой дух?      Я проглотил остаток кофе.      - Ладно. Я застрелил Родинова. Он только что хладнокровно убил Ольгу, и это моя вина. Я привез эту девушку и уложил ее на софу, как искупительную жертву! А потом он приказал мне лечь рядом с ней, чтобы ему было легко послать пулю в мою голову. Он зарезал одну из татуированных девушек, а может быть, и обеих. И только что укокошил Ольгу. Вот я его и убил.      Лейверс прошелся по комнате и вернулся ко мне.      - У меня впечатление, что вам нужен отпуск, Эл, - сказал он спокойно. - Вам нужно отдохнуть, разрядиться...      - А затем?      - Вы вернетесь к работе, когда обретете равновесие.      И не забывайте, что, по всей вероятности, именно Ольга Кельнер заколола одну из своих подруг. Даже если допустить, что она не сама воткнула нож в тело, ясно, что она знала о намерениях Родинова и помогала ему, как могла.      В глазах закона она так же виновата, как и ее патрон.      - Вполне возможно, - сказал я, - но мне нужно некоторое время, чтобы привыкнуть к этой мысли.      - У вас оно будет.      Я закурил.      - А как насчет Родинова?      - А именно?      - Вы не арестуете меня за убийство?      - Я часто спрашиваю себя, что я буду делать, когда выйду в отставку, - сказал он устало. - Разводить кур? В тот знаменитый вечер я послал Хаммонда к Кауфману, чтобы он сделал мне обстоятельный доклад.      Он доложил, что тело было набальзамировано. Я это уже знал. И я сказал Хаммонду, что, по всей вероятности, эту работу сделал сам Кауфман, предполагая сохранить тело до подходящего случая, когда можно будет без риска его где-нибудь упрятать.      Я снова округлил глаза.      - Ну... А с каких пор вы стали подозревать Родинова?      - Я никогда не подозревал Родинова, - ледяным тоном сказал он.      - Тогда зачем же вы следили за ним день и ночь?      - Черт побери! - рявкнул он. - Да я и не думал устанавливать слежку. Мне просто надоело слушать вас!      У меня тоже есть гордость, хотя мне от нее никакого проку! Вы думаете, приятно было слушать ваши разглагольствования? Слушать, как вы доказываете мою некомпетентность? Я должен был сказать что-нибудь!      Внезапно он улыбнулся.      - Может быть, подать в отставку и уступить вам свое место, Уилер... Но я, конечно, этого не сделаю.      Вы имели моральное право, если не юридическое, убить Родинова. Значит, будем держаться версии самоубийства. Скажем людям из отдела убийств, что мы с самого начала подозревали Родинова, что он был загнан в угол и в панике убил эту девчонку Кельнер как раз перед нашим приходом туда. Как только он услышал наши шаги, он застрелился.      - Спасибо, шериф.      - Не благодарите, - проворчал он. - Я украл половину вашей славы, а вы должны стерпеть это и ничем не выдать правды.      Дверь открылась, и вошла миссис Лейверс, нагруженная тазом с горячей водой, губкой и бинтами.      - Что вы будете делать во время отпуска? - спросил меня Лейверс.      - Как нарочно, - сказал я, - дома меня дожидается одна красивая блондинка. Перед моим отъездом она пылко высказалась по вопросу "добычи для победителя", или что-то вроде того. Я намереваюсь во время отпуска разобраться в смысле этой фразы.      Лейверс принялся ворчать:      - Я не вполне вас понял, но, во всяком случае, убежден, что речь идет о совершенно аморальном времяпрепровождении!      - Скажите, мистер Лейверс! - с чувством вмешалась его жена. - Он не может даже слышать такого. А ты забыл наши каникулы в Мэне? Это было за год до нашей свадьбы. Ты мне объяснял, что нужно ниспровергнуть все старые принципы, и, прежде чем я смогла понять, что происходит, ты...      - Так, шериф! - вскричал я. - А я-то думал, что я единственный распутник в нашей конторе!