Леонид Александрович Ашкинази
     
     
     Еще вариант Их ответ Путешествие восьмое Экзодус Как гении классифицируют себя Наука под ножом патологоанатома Это просто рефлекс Выше стропила, плотники Неоконченный роман Естественный интеллект Эволюция Глаз в замочной скважине Чтение в метро Результаты, полученные независимо Слабое звено Метод понимания Донос Письмо полковнику Бонафеде Письмо 731 Письмо другу Письмо к сестре Билетик Демография и пожар Сотый процент Должны увидеть Письма через океан Стоял тот дом Дрель в Дельфах Физическая картина мира Инструкция для путешественника в пространстве Если сосчитать По иному пути Космическому зонду "Пионер-10" посвящается Маундеровский минимум Еще метро Простая и ясная история История эмоций О жизненно важном Покушение на основы Происхождение истории Голубой диск Кювье и 5000 руб. Машина времени Возможное объяснение "Чаньанского парадокса" Около двери Переулок Пожелайте мне счастливого путешествия Преемственность Время и Стройдортрест Словари Три капли в Снегурочку Цель жизни Триптих Три взгляда на часы Письмо моему потомку Мелкое хулиганство Маленькая машинка Закрывайте за собой гештальт Неудачный наряд К вопросу о пятом бокале К проблеме поиска внеземных цивилизаций Тиха иерусалимская ночь Еще один старт Трудно не быть богом Внешне... Краткий визит Зачем Разумное применение Три раза по году - и еще немного Параллелизм вокруг нас Некая аналогия Внутрикомпьютерная цивилизация Вариант Баумана Люди станут Зачем держать ответ Несколько вопросов Геном 2 Записки всемогущего-2 Детки в клетке Что по ту сторону зеркала Чувства и аксиома Цермело Письмо товарищу по работе, или "Бес в ребро" Дождь Дьявол - в деталях Энергия и энтропия Есть суд К вопросу о первородном грехе Симпатичная Галактика Левая стена, второй справа аквариум Паззл Метро Записки пастушьей собаки Право на выстрел Одна из литератур 1000-я чашка Отпусти конфету Дуэт дождя и вентилятора Всемирная история Стучись в любую дверь Все, всегда Закон сохранения Встретиться у зеркала Что такое Вселенная? Из баллона Листок Мухолюбы-человеконенавистники Апология мусорного ящика Дело всей жизни Диалог о физическом смысле Игрушки и немного химии Химия Ночь и Р-250 Палочка Зачем я искал пишущую машинку Ода вещам Очередной эксперимент Навстречу Диалог с фокусником Рокировка Как увидеть миллион, или кое-что о восприятии больших чисел Две трубы и процессор между ними Пятеро Сколько будет? Не такая картинка Крылатая Любовь с третьего взгляда Цель Дипломник Альтернатива Такое зеркало Выбор Соната "Алькор" Бытовое название - анафобин Золотой шнурок Арифметика Банальная история Универсальное моющее средство Источник вдохновения Неожиданное решение Стекло Экзамен Оформление здания Голоса у музея Из Гаммельна в Москву Пиф-паф! Символ Геометрия Рефераты - за и против 0,017 Рельсы к знанию Тяжело в учении Сын наблюдателей Зал Воет ветер
     ... А маленький черный фонарик Он встретится "Роди на родине" Взлет Эмиграция в зеркале "интеллигентской литературы": Стругацкие и "ученики" Вчера на планете Барраяр Радость узнавания как скрытый двигатель аллюзии
     
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     Еще вариант
     
     
     - Лауда, не говорите глупостей! - Рохан впервые за всю историю их совместной службы нарушил правила приличия. - Какие могут быть полы... при бесполовом размножении! Вы же мне с самого начала сказали, что у них деление. (Пауза). Тоже, кстати, немаленькое чудо - деление у гуманоидов...
     - Рохан, пожалуйста, послушайте меня спокойно. В конце концов, экспедиции это ничем не грозит, отчет биологов вы не подписываете, а визируете, так что если мы и ошибаемся - смеяться будут над нами.
     - Вы плохо знаете остряков из космофлота, дорогой, - пробурчал, успокаиваясь, капитан, - да и я сам в такой ситуации уж не упустил бы возможности... Ну, расскажите поподробнее, что у них там... вместо пола...
     Лауда проигнорировал последний выплеск раздражения и устроился в кресле поудобнее.
     - Значится, так. До сих пор мы не знали организмов крупнее кромлехов с Зубенешамале II, у которых было бы деление. Они, правда, с полметра, но довольно примитивные. Хотя и - если накладывать их эволюционное древо на земное - млекопитающие. Теперь здесь. Здесь высшие существа планеты - гуманоиды по систематике Стругацких. Всего пятая гуманоидная раса, если не считать этих... с Антареса III. Про которых так и не разобрались.
     - Знаю, - Рохан кивнул.
     - Вот. И довольно быстро выяснилось, что они размножаются делением. Как только научились объясняться. Собственно, они просто ответили на вопрос. Правда, как вы знаете, показать процесс они отказались, сказали, что это не очень эстетично, "человек теряет облик", как они выразились, но отказали мягко, сказали, что если вашим ученым это так надо, они как-нибудь покажут, а пока - вот вам учебный фильм.
     - Ну и?
     - Зрелище действительно не ахти, хотя снято довольно тактично. Деление длится трое суток. Организм утолщается вдоль оси спина-грудь, на затылке формируется лицо, потом они понемногу разделяются, образуется сначала мостик, потом этакая перепонка, потом она рвется. Все.
     - Так. А при чем тут пол?
     - Мы тоже сначала решили, что ни при чем. Раз деление, значит, деление. Все вечны и одинаковы. Хотя что значит вечны? И, кстати, не одинаковы - у них есть и специализация, и иерархия, нормальное общество.
     - Биолого-технологическое, класс 4-3.
     - Да. То есть немного более биологическое, чем с гаечным ключом. Но электричество, радио и кино у них есть. Хотя биология развита лучше... Да, так я дальше. Несколько дней назад случайно выяснилось, что у них есть два пола. Причем второй пол - назовем условно так: мужской - своих генов женским особям не передает. Но без близкого контакта - мы пока не поняли, какого - деление не начинается.
     - Контакт специфичен?
     - В высшей степени. Они нам сказали, что для того, чтобы началось деление, должен найтись "тот самый мужчина" - у них есть для этого специальное слово - присутствие которого провоцирует деление у данной женской, назовем это так, особи. Они это чувствуют по запаху, на расстоянии в сотни метров, кстати.
     - Еще вопрос. Влияет ли мужчина на само деление - процесс, результат?
     - Это мы знаем хуже, но похоже, что нет. Важен только момент старта.
     - Но если они анатомически одинаковы, то как?..
     - Рохан, - Лауда поморщился, - вы шовинист. Птицы - земные птицы - все одинаковы. Как вы выразились, анатомически. То есть снаружи...
     Будь Лауда на двадцать лет моложе, он бы подмигнул капитану, но сейчас он скорее был раздражен его мальчишеством.
     - Анатомически, - продолжил Лауда, - они абсолютно аналогичны земным женщинам. Стартовый белок содержится в слюне и вводится при контакте именно туда, куда вы подумали. Впрочем, может и внутривенно. Перорально - нет, он не всасывается в желудочно-кишечном тракте. Так что целоваться они могут без последствий. ("Как и люди", - подумали оба).
     - А биохимически они его определять умеют? Тогда у них должен быть атлас всех пар планеты.
     - У них есть этот атлас. И когда женщина хочет, как они говорят, "начать жизнь", она может обратиться к этому атласу. Но может искать и так - у них в этом плане свобода.
     - А мужчина?
     - В принципе, может и обратиться, и отправиться с ней знакомиться. Но это считается не очень этичным. Хотя бывает. Ведь делиться немного больно, хотя они говорит, что не сильно, и - вот тут мы пока не выяснили - немного страдает индивидуальность. Они говорят, что при делении результаты не вполне идентичны, причем страдает именно память, не интеллект, причем всегда немного по-разному. Кстати, капитан, я передал им, - Лауда выпрямился в кресле, - биообразцы всех членов экипажа.
     За десять лет совместных полетов - со знаменитого Регис III - Лауда ни разу не видел Рохана остолбеневшим. Но на десятый год увидел.
     
     
     * * *
     
     Она оказалась симпатичной, и умной, и с хорошим чувством юмора, и мы ходили с ней по их паркам, и ели их мороженое, почти такое же, как земное, и съездили в горы, где я показал ей кое-что из скалолазания, а она делала большие - еще бОльшие - глаза и не кричала "осторожнее!", чтобы не отвлечь, а потом я водил ее по кораблю и члены моего экипажа, встречаясь нам в коридоре, ухмылялись. Они любят своего капитана, но не будь здесь ее, шутили бы так, что покраснела бы обшивка корабля.
     А теперь я жду и с ужасом думаю - что из всего этого запомнит она... они? когда выйдут из вон той каюты послезавтра?
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Их ответ
     
     
     - Ну вот мы и доигрались... - Капитан осторожно положил толстый черный том на ощетинившийся ручками пульт, повернулся к нему спиной и оперся на пульт понятно чем.
     - В прошлом еще веке был такой писатель, Станислав Лем, и описал он цивилизацию мелких существ, при необходимости собирающихся в большие образования.
     - Неживых существ, - уточнил Физик.
     - Ну, до этого дело пока не дошло, - возразил капитан, - хватит нам того, что нашли.
     - Не скажите, - подал голос Биолог, - я как-то не вполне уверен, что они живые. При таких размерах...
     - Но про бактерию у вас сомнений не возникает? - быстро возразил капитан. Он был молод, моложе всех "главных" корабля, которые сидели перед ним полукругом. Впрочем, он стоял не поэтому, а потому, что вообще любил рассуждать и общаться стоя, а еще лучше - двигаясь. Но по рулевой рубке не очень-то побегаешь. Почему он не собрал "главных" в зале? Может быть, потому, что здесь чувствовал себя увереннее?
     - Про бактерию у меня сомнений не возникает, - медленно произнес биолог, - насчет размеров я сказал, конечно, зря. Но даже вирусы относят к живому с некоторой натяжкой. А вирионы - с еще большей. С другой стороны - молекулярные машины. Они могут делать репликацию и репарацию молекул, но - не живые. Это только то, что сделано на Земле. Про то, что нашли на Лебеде-VIII и Альтаире-V, вы, конечно, знаете.
     - Знаем, - буркнул Планетолог, - но дело, полагаю, не в том, живые они или нет, а, капитан? Планетолог был и старше всех, и дольше всех летал с капитаном.
     - Дело пока не в этом. Дело в том, что мы их обнаружили, а они, если можно так выразиться, обнаружили нас. Агрессии пока нет, но технически, - капитан посмотрел на Инженера, - она вполне возможна. Я перевел корабль в III режим, это, знаете ли, небольшое удовольствие.
     - Знаем, - мрачно сказал Планетолог: его исследования страдали больше всех.
     - Естественно, мы можем вести программу исследований дальше в этом режиме. Но, во-первых, нам придется сильно ее урезать, а во-вторых, мушки... я буду пока называть их так, как Лем, - капитан поправил том на пульте, - мушки теперь один из самых интересных объектов.
     - Ну, скажем просто, капитан, - мы пытались с ними договориться.
     - Пытались. Они не реагируют ни на какие попытки сигнала. Лауда может нам сделать детальный обзор, - капитан посмотрел на биолога, - но я скажу одной фразой: никакие сигналы и никакой код не воспринимаются. Они реагируют только на попытку уничтожения и в целом - оборонительно. Нападению подверглись только два автомата и один человек, причем не вполне понятно, почему. Ну, после этого я и ввел режим.
     - Скажите, капитан, они возникли как у Лема - эволюцией по пути измельчания?
     - Этого мы не знаем, а почему это важно?
     - По Лему. Если это эволюция к измельчанию, значит, был крупный враг, и мы для них - в их коллективной памяти - враг.
     - Не обязательно... Капитан понимал, что начинается спор специалистов. Что никакого решения они не предложат и что в итоге, как и писал его любимый Лем (а они-то тоже его читали), придется убраться отсюда, так ничего и не поняв. Количество загадок, обнаруженных человеком в космосе, поражало. Тем не менее, добавлять к этому списку еще одну строку капитан не хотел.
     
     
     * * *
     
     В дверь осторожно постучали. Капитан поднял глаза от книги и, усмехнувшись про себя, сказал:
     - Войдите. Стук в дверь - а не нажатие на кнопку - был довольно старомодной привычкой. Из "главных" - а маловероятно, чтобы кто-то кроме них заявился к нему вечером без предварительного разговора по интеркому - эту привычку имели лишь двое.
     - Добрый вечер, Лауда... - капитан щелкнул выключателем кофейника, - садись... что новенького? Биолог осторожно опустился на сиденье. Манера садиться, - подумал капитан, - индивидуальна. Как голос... Как способ мыслить.
     - Что помешает нам договориться с мушками? Мне кажется, что то же, что мешает договариваться людям, - отсутствие общего опыта. Капитану было, что возразить, но разумнее было молчать. И он молчал (он был не так молод, как казалось).
     - Если они изначально были примерно такие, как сейчас, ну, скажем, в несколько раз больше, то нам не договориться. Совершенно другой опыт, совершенно другое видение мира... - Лауда показал глазами на том, лежавший на столе.
     - Лем, впрочем, думает иначе. В "Фиаско" насекомые поняли людей.
     - Не уверен, что то, что они нашли, было насекомыми.
     - Это не важно. Пиркса не спросишь. Парвиса - тем более. Важно вот что - если они эволюционировали "от большого", они могут нас понять. Если нет - то нет.
     - Лауда, вы биолог. Как вы представляете себе эволюцию от двух метров до трех миллиметров?
     - Никак. Но если это такое живое, как мхи Гарроты или айронстоуны Альтаира? Тогда может быть.
     - Мхи Гарроты изначально имели распределенное сознание. Айры его не имеют.
     - Согласен. Однако они могут выделять из себя специализированные микрообразования - например, дистантные органы чувств.
     - Это то, что называют "глаза на ножках"? Лауда поморщился:
     - Не только глаза, и не на ножках. Скорее, на крылышках...
     - Но эти образования не разумны?
     - Естественно. Они могут только выполнить свою функцию и вернуться. Но представьте себе далеко зашедшую эволюцию этого типа.
     - Э, нет! Мозг, командный центр, все равно остается.
     - Не факт. Можно передать часть функций, например, всю обработку сигнала.
     - Ага, Лауда, я понял. На всякое мое возражение...?
     - Конечно, капитан.
     - А раз вы прибегаете к такому методу, значит, у вас есть и предложение.
     - Есть. Надо попытаться им объяснить, что разделение на части для нас гибельно. Возможно, они прошли всю эту эволюцию и полагают, что то, что они видят - нас, - это лишь конгломераты частиц, собранные для выполнения функций, а к контакту мы способны только в разобранном состоянии, и ждут, когда мы разберемся и смешаемся с ними.
     - Для лучшего взаимопонимания, - добавил капитан.
     - Для лучшего взаимопонимания, - как эхо, повторил биолог. Они сняли фильм, объясняющий все, и проецировали его лазерами на облака - зачем что-то изобретать, когда все описано у пана Станислава. И они были поняты, и им был дан ответ. Ответ гласил: "Когда ваша эволюция догонит нашу и вы разделитесь, контакт будет приветствован".
     
     
     * * *
     
     Рохан аккуратно снял черный том с пульта, ощетинившегося ручками, и произнес, обращаясь как бы в пространство: "Вы знаете, я только сейчас понял - есть то, что мы не сможем понять. Никогда. Он, - капитан покачал толстым томом, который держал на весу, и сделал паузу, - он был прав. Начинайте стартовую процедуру".
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Путешествие восьмое, или как Трурль обеспечил бесконечность существования Вселенной.
     
     
     Успех, который сопутствовал друзьям-конструкторам во всех их начинаниях, побуждал их ставить перед собой задачи все более и более воодушевляющие. Это с одной стороны. С другой же - хоть и имели Трурль и Клапауций иное, нежели мы о вами, уважаемый читатель, естество (впрочем, кто вас знает - читателей-то много), но мысль о будущем конце Вселенной немало их ужасала. И не единожды на досуге, приняв по стаканчику доброго пльзенского машинного масла, жаловался Трурль Клапауцию на обуревающую его жалость к Вселенной, на что Клапауций резонно возражал ему, что все вещи, конец (да и начало) существования коих они, конструкторы, наблюдали, были вещами ограниченными, были частью "всего". И поэтому нельзя ни слово "конец", ни слово "начало" применить ко "всему", т.е. ко Вселенной. Вот в такой беседе и проводили время приятели в любимом своем кабачке "У веселого робота". И длилось это до тех пор, пока... Необходимое пояснение: все путешествия "Кибериады" записаны Ст.Лемом со слов Трурля и Клапауция, подкрепленных либо вещественными доказательствами, либо показаниями очевидцев. Конструкторы же наши довольно словоохотливы и витиеваты, что и видно по тексту "Кибериады". Об этой же истории - путешествием ее назвать ну никак нельзя, ибо вся она произошла вот тут, прямо в родном их городе, Трурль вообще говорить отказался, а Клапауций был, вопреки обыкновению, немногословен. Из чего можно сделать вывод об особом значении, придаваемом этой истории нашими друзьями-конструкторами.
     ... пока однажды Трурль явился, не лучась от гордости из-за очередного достижения, и тихо и спокойно и где-то в середине разговора сказал Клапауцию совершенно нейтральным голосом, что он теперь точно знает, что Вселенная вечна. "Откуда же?!" - вопросил Клапауций. "Это довольно просто, - ответствовал тот. - Пошли, я тебе покажу". Уже изрядно нагрузившиеся друзья проследовали в лабораторию Трурля, где он показал Клапауцию небольшую коробочку с восемнадцатью цифрами на передней панели. Крайняя справа цифра раз в секунду увеличивалась на единицу. Раз в десять секунд увеличивалась вторая справа... "Что это, часы?" - спросил Клапауций. "Ну, в некотором роде часы... - промолвил Трурль. - Ты же знаешь, - продолжил он, - что ряд натуральных чисел не имеет конца. И, прибавляя к нему по единице, можно двигаться по нему бесконечно. А раз так, то прибор, прибавляющий по единице, должен иметь возможность делать это до бесконечности. А значит, и Вселенная, в которой находится этот прибор и в которой он прибавляет раз в секунду свои единицы, будет существовать вечно."
     Ошеломленный Клапауций спросил: "А что произойдет, когда во всех восемнадцати окошках будут девятки? Правда, это тоже немало - 300 миллиардов лет, раз в десять больше, чем по утверждению некоторых ученых, существует Вселенная, - добавил он. - Но все же...?"
     "Вот в этом-то и состоит главное мое достижение, - ответствовал Трурль. - Видишь, - показал он Клапауцию, - этот ящик с радиодеталями? Видишь - этого маленького и примитивного робота, который только и умеет, что паять и собирать несложные схемы?" "Вижу", - ответил Клапауций. "Так вот, когда пройдет 400 миллиардов лет, он включится по сигналу самих этих часов и допаяет к ним еще разряд. И Вселенная будет существовать дальше."
     "А потом, - пролепетал потрясенный Клапауций, - а потом?"
     "Потом? Потом допаяет еще", - ответил Трурль.
     "А детали?.."
     "Сам сделает" - пожав татаново-иридиевыми полированными плечами, ответствовал коллега и друг.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Экзодус
     
     
     Сначала о названии. Называть свой текст уже известным названием не принято. Возникает подозрение, что автор совсем уж ничего не читал... В данном случае это не так. И название "Экзодус" употреблено мною не случайно, а именно: чтобы подчеркнуть преемственность и даже некую несамостоятельность, коей я вовсе не стесняюсь.
     А что я понимаю под несамостоятельностью, сейчас станет ясно.
     Известно, что переживание каких-либо событий, либо длительные размышления на какую-либо тему часто влекут соответствующие сны. Понятно - мозг перерабатывает ночью дневные впечатления. Так что если вы несколько дней подряд читали какую-то книгу да плюс к этому еще и думали на какую-то тему, или каким-либо иным способом принимали участие в подобных событиях или думали о них, ничего странного нет в том, что они вам приснились. То есть что книга вам приснилась.
     Между тем, не исключен - по крайней мере не исключен в принципе - и другой вариант. Человек, длительное время посвятивший какому-то месту и времени во всемирной истории, попадает туда. Не во сне, а наяву.
     Прошу не шарахаться от этой идеи сразу, есть описания таких случаев, причем многих. Надо полагать, что таких случаев было больше - понятно, что не все они (а уж скорее, их малая доля) отражены в литературе. Можно еще добавить, что известно два типа таких переносов - в другие места пространства-времени, существующие независимо от книг, текстов, мыслей и т.д., и в места-времена не вполне независимые от текстов и мыслей, а как бы порожденные или "окрашенные" ими.
     Здесь следует ответить на два возражения. Люди, которые страстно - нам никогда не понять, КАК страстно - желали покинуть то место-время, в котором пребывали (ну, например, Освенцим) не покидали его потому, что для "переноса" надо четко, подробно, точно знать "куда". Нельзя уехать "куда-то", а они хотели "оттуда", но не знали "куда". Второе возражение - почему же не переносились толпами историки и культурологи, хорошо знающие "свое" место-время. Ну, они могли знать "в целом", а для переноса надо знать конкретно, настолько конкретное, чтобы его можно было отличить от всех других, идентифицировать абсолютно однозначно. Да и не все могли хотеть "переноса". И потом, все ли они нам доложили о своих "переносах"? И с какой стати им бежать к нам с докладом?
     Известно, что у человека есть два вида памяти - кратковременная и долговременная. Сны - это переработка информации, циркулирующей по контурам кратковременной памяти. Поэтому-то сны и забываются очень быстро, а если сразу после пробуждения, пока сон не забылся, рассказать его или записать, переведя в долговременную память, то он уже запомнится надолго.
     Именно поэтому у меня есть основания предполагать, что случившееся со мною не было сном - ибо впечатления, воспоминания о том, что я расскажу далее, совершенно не ослаблялись, не "тускнели" по прошествии дней, недель и месяцев. И только поэтому я счел возможным по прошествии почти года записать эту историю.
     
     
     * * *
     
     Первым ощущением было то, что тело затекло, особенно руки. Ну да, спать сидя нехорошо. Я поднял голову. Передо мной, за стеклом рубки был берег бухты Кирении, портового городка на Кипре, британской колонии. Старое корыто - "Экзодус" - стояло посреди круглой, 300 м в диаметре бухты. На борту у меня было 300 детей. Мы вывезли их из лагерей, устроенных англичанами на Кипре для евреев, беженцев из Европы, пытавшихся добраться до Палестины. Англичане выслуживались перед арабами, точнее - перед владельцами нефти. Англичане не выпускали "Экзодус" из бухты и заявили, что не выпустят его никогда. Единственным способом воздействия на ситуацию было так называемое "общественное мнение". Признаться, это не то, что я, Ари Бен Канаан, привык использовать в своей работе... но на этот раз... Марк, продажная журналистская шкура, сделал все как я и предполагал - донес англичанам, и они успели блокировать нас в бухте. Так значит я не хотел, чтобы мы отплыли мирно?! Ну, да... Если нам хоть раз удастся заставить англичан выпустить нас, они больше не посмеют мешать въезду в Палестину. Не-пос-ме-ют. Теперь у меня - то есть у моего корабля, у "Экзодуса", на борту висит транспарант. "Голодовка, час 20". На палубе - я вижу это отсюда - лежат десять детей. Мировая пресса воет. "Да послужишь ты Господу и дурными своими намерениями" - не помню откуда, Давид знает. А если кто-то из них помрет? Да, но в Эрец они воюют. А здесь другое? Надо выйти. Я встаю.
     Какая же грязь на палубе. Вот что бывает, когда нет баб. Что я здесь делаю?!...
     - А, привет...
     - Привет, друзья (Что они стоят?!) Что скажете?
     - Ари, ты знаешь (... что? на иврите? я понимаю? Я же сейчас говорил! И они поняли?) мы с тобой не первый раз в деле... Ари, ты знаешь, я не очень себя берегу, но если хотя бы один из них умрет, как мы будем жить дальше?
     - Я отвечу. Такие же, как они, воюют в рядах "Хаганы". И рискуют жизнью. И погибают. А тем, кто их послал на смерть, приходится жить дальше. Никто из нас не виноват в том, что еврейским детям приходится рано взрослеть.
     - Ари, там, в Эрец, они погибают с оружием в руках.
     - Здесь их оружие - терпение.
     - Ари, мы не имели в виду... плыть на этом корыте мы подрядились, даже детей возить, но не морить же их голодом?... Мы понимаем, что важно сломить англичан, но детей жалко...
     - Давайте, друзья - предлагаю я - послушаем Давида. Он ближе нас всех к Б-гу (пытаюсь пошутить).
     - Шесть миллионов погибло в газовых камерах, не зная, за что они умирают - говорит Давид. Если мы, триста человек, погибнем, то мы очень хорошо будем знать, во имя чего мы умираем. И не только мы, но весь мир. Когда две тысячи лет назад мы боролись против римского и эллинистического порабощения, мы установили традицию драться до последнего. Никогда ни один народ не дрался за свою свободу так, как наш. В Варшавском гетто мы показали, что остались верны древней традиции. Если мы сойдем теперь с этого судна и добровольно вернемся за колючую проволку, мы предадим своего Б-га.
     Давид умолкает. Слышно, как поскрипывает старое дерево. Ну почти точно цитирует "Экзодус" - думаю я - что же это такое - театр имени Леона Юриса? - нет... уж слишком натурально болит у меня спина... и запахи, запахи... вот этого ни в театре, ни в книгах не бывает...
     - Друзья, смените транспарант на борту - говорю я. И добавляю: пока - держимся.
     Я стою у борта и смотрю на портовый город Кирению. Через несколько десятков лет здесь будет архиепископ Макариос, греко-турецкий конфликт и масса прочих политических и иных событий. А сейчас в бухте стоит "Экзодус" с еврейскими детьми на борту, который англичане не выпускают в Израиль. Т.е. в Палестину. Поскольку Израиля еще нет на карте, т.е. библейский Израиль есть, как и был всегда, а государства с этим названием нет. И почему-то на борту этого драного "Экзодуса" - я. Видимо, в роли Ари Бен Канаана. Роль хоть куда, не надо было "Экзодус" столько раз читать. Даже если Леону Юрису сейчас икается, мне не легче. Во-первых, что мне делать? Если есть хоть одна миллионная вероятность, что это всерьез, то придется все делать всерьез. Понятно, почему - если даже это не всерьез, то ведь никогда этого не узнаешь и всю жизнь на себя в зеркало глядя, молча сплевывать будешь. Это, кстати, ко всей жизни относится - если есть хоть малая вероятность, что она - всерьез, то играть в ней придется всерьез.
     Ну да, быть может все равно через неделю англичане разрешать въезд? Но! - если есть хоть слабая надежда, что влияет, придется считать, что влияет. Иначе ставь перед зеркалом плевательницу. Как сказала Анна Ахматова? "Честному человеку в этой жизни нужны две вещи - пепельница и плевательница".
     Ага - а вон Давид идет с Китти. Нет, с ней я разговаривать не хочу. Она ищет среди детей свою Карен. Все-таки она сука. Самовлюбленная сука. Хотя за детьми она ухаживает хорошо. Из-за Карен или из-за детей или... из-за дела? Ведь эти дети все равно будут служить этому делу. Ну, это старая проблема. Из-за чего человек что-то делает хорошо - из-за одобряемых мною мотивов или нет? Иногда считают, что это неважно, а иногда - что важно. А все просто. Мотивы важны для оценки стабильности поведения во времени и надежности при изменении обстоятельств. Вот найдет она свою Карен и умотает с нею в свою Америку. Сытую и довольную Америку, которая молча смотрела на Катастрофу. Ага, это уже моя мысль, а не Ари - он ведь слова Катастрофа не знает. А может, и не умотает, а привыкнет к нам... а может, и к нашей идее. Нет! К идее нельзя привыкнуть. В нее надо поверить. Вот Давид - что он скажет - можно ли привыкнуть к Б-гу? Для веры надо либо вырасти в ней, либо пережить озарение. Верится в это, конечно, слабо, но, говорят бывает... Так, но что делать с детьми? Мы держимся почти двое суток.
     Ари Бен Канаан, вернее то, что окружающие считают им, идет по палубе, переступая через лежащих детей. Господи, какие они грязные. И какой запах! Но Китти все-таки молодец. Половину палубы уже помыли. И из трюма выносят ведра с грязной водой. Она даже моих мужиков заставила работать... Не ждал, не ждал... Но - что делать дальше? Я знаю, что сделал дальше... прототип. Однако, как только я отдам это приказание, вся ответственность ляжет на меня.
     Идиот! - почти кричу я внутри себя - какая ответственность, это сон! Я подхожу к люку и убедившись, что трап свободен, начинаю спускаться в трюм.
     Нет, это не сон. Дети лежат в своих отсеках-пеналах молча, глядя пустыми глазами перед собой. Часть трюма помыта, но запах все равно жуткий. Грязь, пот, рвота... Вон Китти с кем-то возится. Хорошо. Я подымаюсь на палубу. Сила вещей. Они все - и все эти дети в первую очередь - проклянут меня, если я сдамся. Мир вздохнет облегченно - евреи проявили слабость. Англичане будут рады до усеру. Все заставляют меня принять ЭТО решение. Но это должно быть мое решение. Только за мое решение я могу нести ответственность. Только свои решения может принимать человек. Итак, могу ли я рисковать жизнями детей, конкретно - десятью жизнями - для того, чтобы англичане разрешили въезд в Палестину? Я мысленно возвращаюсь в свою нору в городе Москве, снимаю с полки (трудно не поверить в то, что он сейчас в 1,5 метрах надо мной, но похоже, что он все-таки в 2100 километров и во многих годах от меня) альбом "Израиль" и начинаю его листать. И мне кажется, что сдаваясь, я рву его своими руками пополам и еще раз, по картинкам, пополам по девушке на пляже, пополам по праздничной набережной, по воздушным шарам, по играющим детям моей будущей страны...
     
     
     * * *
     
     Из телетайпов редакций вылезают ленты...
     
     Таймс. От нашего корреспондента на Кипре. Ари Бен Канаан, представитель "Экзодуса", заявил, что начиная с завтрашнего дня, десять добровольцев будут ежедневно в 12 часов дня лишать себя жизни на капитанском мостике корабля на виду у всего британского гарнизона. Эти действия будут продолжаться до тех пор, пока "Экзодусу" не будет разрешено отплыть в Палестину.
     
     
     * * *
     
     Дальнейшие события известны. Англичане дрогнули и разрешили "Экзодусу" отплыть. Въезд в Израиль, виноват, - в Палестину - усилился. Я же, сделав от имени Бен Канаана это заявление, лег спать. Когда я открыл глаза, надо мной были полки с книгами, солнце светило в окна. Я встал на кровати, снял с полки альбом "Израиль" и открыл его. Все было на месте. За окном был мой двор в ста метрах от Арбата.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Как гении классифицируют себя
     
     Рецензия на книгу Штром В."На краю потока" Эйндховен, Психологише пабл., 1995
     
     Автор - бывший ученик и сотрудник Г.М.Одиссея, специалиста по гениям, о гениальности которого есть самые разные мнения. Наиболее распространенное изложено в работе К.Млатье "Одиссей из Итаки". В.Штром тоже исследователь и тоже психолог, но европейское воспитание сделало свое дело - он куда респектабельнее своего учителя - наследника покорителей Дикого Запада. Будем надеяться, что ученик не попадет в психушку, как учитель. Он приличный человек - монографии, симпозиумы, ученики, кафедра, лучшая в Штатах клиника "Вечный покой" и т.д. Дикие слухи, что своих любовниц он использует для экспериментов в области психиатрии, как и множество других, столь же нелепых сплетен, мы отвергаем. В конце концов, для этого существует Интерпол, и судя по налогам, которые мы платим, он существует не зря.
     В.Штром мало известен широкой публике, поэтому несколько слов о нем. Родился в 1937 г. в Эйндховене, Голландия, в семье гранильщика алмазов и проститутки. Если быть вполне точным, то он родился не в семье - ибо семья возникла позже. Любопытно отметить, что хотя тип труженика всегда был и остается более уважаем в голландском обществе, но основные деньги приносила в семью ее нежная половина...
     В 1955 г. переехал, нанявшись кочегарам на пароход (по некоторым данным - просто "зайцем") в США. Получил высшее образование в Массачусетсе. С 1961 г. по 1970 г. работал у Г.М.Одиссея. В 1970 г. защитил диссертацию и получил кафедру. В 1972 г. Рокфеллер самый младший, избавленный им от считавшейся неизлечимой нервной почесушки, подарил ему построенную лучшим архитектором Штатов психиатрическую клинику. В настоящее время считается одним из крупнейших психологов и психиатров.
     Прейдем от автора к книге. Название - "На краю потока" - вполне понятно знакомым с трудами Г.М.Одиссея, - имеется в виду поток цивилизации. На его краю, т.е. на границе уже завоеванного и еще не познанного, работает гении II класса (здесь и далее - по общепринятой теперь классификации Г.М.Одиссея). Так вот, одна из областей интересов В.Штрома - гении II класса. Рецензируемая книга состоит из "предисловия" - так его назвал автор - и новелл. "Предисловие" занимает половину книги, является, по существу, фундаментальным исследованием о гениях II класса и имеет подзаголовок "Гении II класса in situ и in vitro." Новеллы являются литературной обработкой конкретных историй болезней. Рецензию на "Предисловие" составляет сейчас кафедра экспериментальной и теоретической психологии и психопатологии Уппсальского университета под руководством ее заведующего, проф. Ю.Хвостиайнена, поэтому, блюдя профессиональную зтику, мы рассмотрим только новеллы, которые делятся на две группы.
     Первая группа - новеллы о гениях-изобретателях, чьи идеи были не просто на краю потока, но также пытались повернуть его. Кончают эти гении плохо - например, изобретателя средсгва для прекращения роста волос убивают функционеры профсоюза парикмахеров. Автор способа практически неограниченно запасать энергию в организме и тем самым не испытывать потребности в еде неожиданно сильно нарушает функционирование базиса общества - сети продуктовых магазинов и - как следствие - развал надстройки в одном, отдельно взятом регионе. Но поставщики продуктов питания через несколько дней спохватились и приняли меры.
     Следующая новелла посвящена человеку, создавшему - назовем это для простоты общепринятым термином - волшебную палочку. Сведения об изобретении попали в руки военных. Автор был по существу убит своим коллегой, придерживавшимся, видимо, более пацифистских взглядов. Этот коллега ныне - пациент В.Штрома. "Случай, - меланхолично замечает автор, заканчивая новеллу, - безнадежный. Столь радикальное изменение психики, какое нужно для излечения, в настоящее время возможно только методами, разрушающими личность и вообще сомнительно." И еще пять страниц в этом стиле; врачи умеют так писать...
     Четвертая новелла в этой группе - об изобретателе, построившем "типографскую машину" - устройство, мгновенно издававшее любым тиражом любую книгу, как только она возникала в мозгу автора. Машина могла издавать все, что угодно, и изобретатель первым делом решил наделать чистой бумаги. Для этой цели он подключил к машине обычную школьницу, полную дебилку. Увы - из машины полезли новейшие французские выкройки. Последствия изобретения были просты - люди, и так уже ощущавшие неутоленный читательский и писательский голод, прекратили все дела, кроме пользования этой машиной. Известный философ Луи Седловой на второй день осознал последствия происходящего, с помощью своих учеников, силами до батальона, сумел пробиться к машине и издал - чтобы всем хватило - бесконечно большим тиражом книгу-предостережение "Остановитесь, пока не поздно" - но именно она и послужила гильотиной цивилизации - ибо кора планеты не выдержала веса бесконечно большого тиража книги, на 666-ой странице которой было, в частности, написано: "земная кора может не выдержать таких тиражей". Заметим, что зта новелла лишь частично базируется на реальных фактах; финал - естественно - переписан из истории болезни.
     Пятая новелла стоит особняком. В ней показан иной вариант - ибо пара ученых, занявшихся проблемой шнуровки ботинок, была "на ура" встречена человечеством; перед ними не встало проблем - разве что проблема галош. С другой стороны, наличие Африки, во многих районах которой ходят босиком, обеспечило их полем деятельности на всю жизнь. Впрочем, читатель вправе заподозрить неладное - как эта новелла попала в книгу? - и подозрения читателя обоснованы. Ибо один из ее героев уже несколько лет чинит электропроводку в семи белых с голубым корпусах "Вечного покоя", а другой (то есть другая) заведует вычислительным центром клиники. Статьи за ее подписью вы можете найти в научной периодике.
     В шестой и седьмой новеллах проводятся имеющие большое прикладное значение метод управления обществом путем публикации гороскопов с соответствующими рекомендациями и метод написания текстов, не оставляющих следов в памяти. Похоже, что с применением этого метода пишут тексты речей крупных политиков.
     Что можно сказать об этих новеллах "в целом"? Автор, конечно, скорее ученый, чем писатель. Однако читать их интересно, и поэтому шероховатости стиля заметны меньше. Новеллы выполняют в книге В.Штрома роль адвоката дьявола - ибо если после "предисловия" можно думать, что все проблемы решены, гениальность оптимизирована, остались мелочи - прочистить шарики, промыть извилины, то после новелл так не думаешь, ибо пытаешься теоретические методы, изложенные в предисловии, мысленно применить и... убеждаешься, что человек может - в принципе! - вычислить, каким ему оптимально в любом смысле быть - но лишь "в принципе". Как реализовать это вычисленное счастье? Как стать тем, кем считаешь, что надо? Мы далеки от того, чтобы заподозрить автора в призыве обращаться к нему - от недостатка клиентуры В.Штром не страдает.
     Вторая группа состоит из пяти новелл, посвященных весьма щекотливому вопросу; вопросу, для рассмотрения которого нужен могучий профессионализм и столь же могучий цинизм - ибо это новеллы о психологии, точнее - о ее последствиях...
     Первая повествует о женщине-математике, попробовавшей применить математику к психологии. Проделала она это успешно, но самое интересное место в ее рассуждениях оказалось ловушкой для ее самой. Это место звучит так: психическое подпространство - т.е. область возможных состояний психики данного индивида - зависит от местонахождения психики индивида. Психическое подпространство деформируется в окрестности психики, что обеспечивает устойчивость поведения. Не скатываясь на дешевую аналогию с общей теорией относительности (искривление пространства), она показала, что возможен резонанс колебаний психики в психическом пространстве. Поскольку она решала линеаризованную задачу, то получила при резонансе бесконечную амплитуду. Нелинейная задача, в частности, учет диссипации, оказалась очень сложна. Напрашивалось проведение эксперимента. Об этих исследованиях узнал В.Штром и предложил юному автору сотрудничество и покровительство. Автор отказалась и от того, и от другого и начала ставить эксперименты на себе. Результат очевиден - палата "люкс". Ну да, она же "своя"...
     Однако эти работы были продолжены другими исследователями. Герой второй новеллы рассмотрел нелинейный случай, учел диссипацию и исследовал резонанс. Умелое комбинированное аналитического и численного метода позволило исследовать ряд тонких эффектов, в частности учесть реологические свойства психического пространства и конечность скорости распространения возмущений в нем. На базе столь общих результатов автор исследовал конкретную задачу: иллюзорные подпространства психического пространства. Автор исследовал также вложенные иллюзорные подпространства и показал, что возможна ситуация, когда заблудившийся в иллюзии человек теряет направление "на выход" и, приняв иллюзию в иллюзии за реальность, уходит в бесконечный путь из одной иллюзии в другую. Приводится ряд расчетов частично детерминированных блужданий в пространстве иллюзий и показано, что вероятность возвращения в реальность лежит между нулем и единицей. Попытка уменьшить время блуждания путем уменьшения времени пребывания в отдельном бреде влечет ряд интересных эффектов, в том числе, квантовой природы. В частносги, при уменьшении времени растет неопределенность иллюзий, а на "гармоническом языке" - ширина ее спектра. В пределе возникает объект, не поддающийся анализу на дискретном языке - иллюзия с непрерывным спектром. Пребывание автора в лечебнице "Вечный покой" в значительной степени предопределило успех проведенной работы.
     Третья новелла посвящена психологу, разрабатывающему вопрос коллапса личности. Собственно, он тоже использовал как исходную модель из первой новеллы, но он-то и скатился до дешевой аналогии с общей теорией относительности, которая - извините за дешевый каламбур - дорого ему обошлась. Он показал, что в психическом пространстве возможен коллапс, имеющий ряд общих черт с гравитационным коллапсом Шварцшильда: для внешнего наблюдателя психика останавливается; для внутреннего - сжимается в точку; в момент коллапса изнутри просматривается все будущее окружающего мира; выход из зоны коллапса невозможен; вопрос о возможности ухода коллапсировавшей психики в другое пространство, как и в теории гравитации, остался нерешенным.
     Зато он построил общую теорию коллапса индивидуального (ранее этот случай исследовали А.Н.Стругацкий и Б.Н.Стругацкий "Понедельник начинается в субботу", казус третьего кадавра), коллапса группового (одна из новелл в I группе) и коллапса компоненты связности психической вселенной. (А.Н.Стругацкий, Б.Н.Стругацкий "Малыш", казус замкнутой цивилизации).
     Показав все это, автор теории захотел лично увидеть будущее мира. Если его теория верна, то он его увидел, но никому никогда ничего не скажет; если неверна - то ему нечего сказать. Так или иначе, они большие друзья с соавтором теории шнуровок и в свободное время покуривают, сидя на скамеечке перед третьим корпусом; тихое местечко, и там не бывает голубей, которых соавтор теорий шнуровок терпеть не может за жирность и ленивость.
     Четвертая новелла повествует о физике, специалисте по электронике и электродинамике, который увлекся психологией и пришел к выводу, что у силовых линий электромагнитного поля есть психика. Он показал, что и линия Е и линия Н считают, что колечком - только другая, а она сама - устремлена вперед. Он долго пытался объяснить им обеим, что они распространяются только вместе, причем именно со скоростью света. Кончилось тем, что он стал объяснять им это на лекции у студентов. Сейчас он пишет книгу, которая, по его мнению, сможет их (т.е. силовые линии) убедить; чтобы им было легче ее прочесть, по мере написания глав он сжигает их, превращая в электромагнитное поле.
     И, наконец, пятая новелла - история находящегося ныне на излечении в "Вечном покое" Г.М.Одиссея. То, что учитель попал в психлечебницу к ученику - не диво; нынче яйца учат кур - чего же им их не лечить? Неэтично лишь, что В.Штром считает Г.М.Одиссея гением лишь второго класса, вопреки самому Г.М.Одиссею, считавшему себя (см. К.Млатье) гением I класса. Увы, доказательство недостаточной гениальности безукоризненно - он сам, В.Штром - один из них, лечит его сейчас, а у гениев I класса учеников быть не может, т.к. они должны быть абсолютно непонятны окружающим (по Г.М.Одиссею).
     Мне кажется все же, что публиковать эту новеллу было бы не вполне этично. С другой стороны, мнение Г.М.Одиссея о своих учениках (см. Г.М.Одиссей "Гений и дебилы или моя жизнь среди людей" Нью-Йорк Пабл. пресс, 1980, гл.XVIII "Ученики") тоже было не вполне... Впрочем, во всякой профессиональной среде возможны свои профессиональные языковые особенности.
     В.Штром - несомненно, крупнейший специалист по гениям II класса; экспериментальный материал, на котором базируются его работы, богатейший. Книга, по моему мнению, будет интересна широкому кругу читателей, хотя и не везде написана она вполне академическим языком. Автор посвятил ее родному городу, в школах которого бил стекла в юности; в этом городе она и издана; полиграфические достоинства книги весьма высоки, хотя тираж невелик. Но что означают тридцать пустых страниц в конце книги? Новеллу об авторе или новеллу о читателе?
     В.Штром заверил меня в личной беседе, что новеллу о рецензенте они не означают.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Наука под ножом патологоанатома
     
     Рецензия на книгу Клоппер В. "Наука как ошибка" Бонн, Университетас Ферлаг, 1995.
     
     
     На предыдущую книгу этого автора - "Культура как ошибка" - Ст.Лем написал прекрасную рецензию. Но Вильгельм Клоппер - поистине образец обстоятельности и дотошности - вслед за культурой решил показать ошибочность науки. Что последует за ними? - если за ними есть что-либо... Но оставим шутки - вопрос, поднимаемый автором, достаточно серьезен, если не сказать - трагичен.
     Мы избавлены от необходимости писать о литературной стороне рецензируемой книги. Все, написанное о книге Вильгельма Клоппера "Культура как ошибка", применимо и к объекту нашей рецензии. Классическое построение, продуманное расположение материала, многочисленные примеры, иллюстрирующие каждое положение автора, огромная библиография - поистине, титанический труд! Если отвлечься от поставленной автором цели, книга станет превосходным пособием по истории науки, хотя и несколько тяжеловесным (приложения начинаются на 731 странице, а где они кончаются - помолчим). Однако - такова диалектика -только немецкая дисциплина не дала немецкой обстоятельности превратить этот огромный труд в сборник анекдотов о великих людях; страницы, заполненные параллелями между перепутанными наклейками на бутылках с реактивами и сбоями компьютера IBM 370/168 оживают под взглядом читателя, и в его мозгу начинает звучать полная гармонии величественная симфония сигаретного пепла, попавшего в культуру новых бактерий и соседской кошки, сожравшей спасенную от саркомы мышь.
     Книга начинается, естественно, с анализа предшествующих теорий на тему ошибочности науки - а теорий хватало; хорошо, что мы не должны перечислять их. Общее, что объединяет эти теории - что их положения ошибочны; чем позже это обнаруживается, тем длиннее цепь заблуждений между ногами ученых и чугунным ядром теорий их предшественников. Но длинная цепочка - лишь иллюзия свободы... Нет ни одной теории, которая была бы застрахована от опровержения; существует целая область науковедения - описание смерти теорий, включающее предсказание - и зачастую довольно точное - какое направление и когда родит дракона, пожирателя новейшей теории, еще не сменившей прозрачного детского платьица на парчовые одеяния упадка.
     Первый камень, который кидает Клоппер в эти теории - сдежанное замечание о том, что авторы не применяли почему-то эти теории к своим собственным теориям; с камня начинается лавина: либо это теории более высокого класса и существуют "классы упорядоченности" теорий, причем теории одного класса не обладают взаимной применимостью, либо просто теории этого типа не всеобъемлющи. Первое предположение ничего не дает - ибо если существуют теории второго класса о теориях первого класса, в том числе и об их смерти, то должны существовать теории третьего класса о теориях второго. Второе предположение вообще превращает науку о смерти наук в серию наблюдений, не допускающих обобщений.
     В лавине изящных мыслей и тяжеловесных слогом доводов, из которых В.Клоппер с добросовестностью древнеегипетского каменщика строит мавзолей предшественникам, могут незаметно пройти три абзаца на стр. 371, важных для дальнейшего. В этих абзацах Клоппер приводит собранную им статистику об ученых, занимавшихся "наукой о смерти наук". Оказывался, 81% из них были ранее представителями естественных наук, и потерпели крушение на естественно-научном поприще... Чем занимались ранее остальные 19% - и занимались ли они чем-либо - установить не удалось.
     В.Клоппер не пользуется очевидной возможностью объявить свою теорию - теорией третьего класса, т.е. теорией о теориях второго класса. Почему? Сказались ли здесь научная осторожность истинного ученого? Немецкий дух, не склонной не к самоанализу?
     Итак, покончив с негативной частью своей критики, В.Клоппер переходит к позитивной. Он указывает, что новые теории не всегда уничтожают старые - пожрав их, как дракон девственницу, они делают их частью себя; включают их в известном смысле в свое тело. Причем, в отличие от биологического пожирания, иногда даже сохраняют эа ними их собственную познавательную структуру.
     Примеры, которые В.Клоппер приводит в этой части своего труда, более или менее общеизвестны. Конечно, он нашел и новые. Особенно интересны приведенные им параллели между научными идеями и биологическими системами. Он показывает, как достаточно общие идеи кочуют из науки в науку, как, отжив свое в одной области, они под давлением новых идей распространяются, дают метастазы, укореняются в соседних науках и дают там зачастую весьма жизнеспособные гибриды. "Идеи живут", - патетически восклицает он, давая выход немецкому сентиментализму, - "смерть здесь и сейчас - скажем, в физике 1960 г. - еще не смерть; следующее воплощение может быть в геохимии 1980 г. или психологии 2000 г."
     Сознавая, что это недоказуемо в формальном смысле слова, он приводит примеры, множество примеров. Он создает даже некое подобие теории, находит какие-то закономерности. Направление миграции идей, время миграции и время освоения их другой областью весьма важны, хотя В.Клоппер мало рассматривает эти вопросы. Пути идей - это та связь между различными науками, которая может - если заняться этим всерьез - превратить разрозненные племена, воюющие, но иногда гибридизирующиеся в результате случайных и отнюдь не поощряемых браков в единое государство. Осознававшее, что полезны смешанные браки, т.е. обмен идеями из разных областей науки. Здесь придется блюсти величайший такт, ибо установление преимущественного направления миграции повлечет комплекс неполноценности у представителей одной науки и чванство у представителей другой. Увы, но рассмотрение вопроса, кто старше и лучше - не лучший способ сотрудничества.
     Разбив работы предшественников, В.Клоппер возвращается к факту, упомянутому им на 371 странице - 81% деятелей науки о смерти науки потерпели неудачу на поприще наук естественных. Затем он начинает приводить примеры личностного влияния на науку. Например, известный случай с исследованием океана планеты Солярис (Й.Гравинский "Солярис и соляристика. История гипотез") - неудачи в исследовании явления природы повлекли теории о деградации самого этого явления. После нескольких десятков страниц подобных примеров с детальным анализом и построением на этой основе схем явления автор переходит к выводам. "Не подлежит сомнению", - заявляет он, - "что психология человека влияет на его научную деятельность - ибо создает науку человек. Также и психология общества влияет на научную деятельность его, ибо создает науку общество". Да, наука - детище людей и несет на себе их отпечаток, как и все, созданное ими, но наука всегда яростно проповедовала свою индифферентность. "Платон мне друг..." Ревностно заклинаемый и тщательно изгоняемый дьявол личностного влияния проник в науку с черного хода - и как эффективно! Однако эта идея идет вразрез с градацией, она так же "дика" для современной науки, как идеи Альфреда Тесты ("Новая космогония"); именно поэтому она всеми и всегда столь упорно обходилась.
     В этом, а вовсе не в пожирательстве одних теорий другими, как это считалось ранее, состоит ошибочность науки - утверждает В.Клоппер - наука отражает лишь внутренний мир человека, а вовсе не реальные физические явления, а наука наук - философия - отражает лишь особенности психики ее создателей.
     Кое в чем он прав - наука действительно не индифферентна. Почему? Для закрепления в человеке биологически целесообразного инстинкта познания надо было придать эмоциональное подкрепление двум вещам; процессу познания и его результату. Ибо если приятен лишь результат, то человек по лености не прибегнет к процессу, если же приятен лишь процесс, а результат безразличен, то человечество будет регулярно уничтожать книги - ведь нет процесса проще кольцевого. В этой двойственности, которая была необходима для гомеостаза вида "человек", крылась чудовищная и своей простоте ловушка. Ибо, совершая процесс, человек получает желанный результат, и что же? Он опять желает процесса... Так и бежит по бесконечной спирали "венец творения", "царь природы". Примеров этому масса; приведем лишь один - космогонические гипотезы.
     "Вселенная конечна" - но человек жаждет бесконечного процесса познания. "Вселенная бесконечна" - но нужен конечный результат. "Вселенная бесконечна, но ограничена" - но нужен бесконечный процесс - "Вселенная иерархична, но отличатся от элементарных частиц лишь масштабом" - и как венец творения человека, нашего раздираемого противоречиями "венца творения", - возникает гипотеза о совершенно особой замкнутости - все наши элементарные частицы состоят из одной (не из одинаковых, а из одной) - "элементон", а любой "элементон" и есть вся наша Вселенная...
     Хитрость человека столь велика, что он вроде бы придумал способ обойти свою двойственность и постулировал существование принципиально недостижимых "параллельных Вселенных", т.е. постулировал безрезультатный процесс, но тут же посыпались попытки установления связи с параллельными мирами - ничто не убедительно, если человек чего-то очень хочет.
     Наука ошибочна - человек так относится к природе лишь потому, что он таков, а иной бы не выжил; вот и превращается наука в бесконечную погоню щенка за своим собственным хвостом. На этом кончается труд В.Клоппера.
     Итак, комедия завершена? И академические шапочки могут стать маскарадными игрушками? Но почему, если наука столь сильно связана с человеком, не изучать человека и общество через созданную ими науку? Разве человек и общество не есть достойные изучения явления? Человек! Сдай свою науку на анализ!
     Может быть, тогда старый и мудрый доктор, горестно прищурившись, изречет что-то новое о тебе...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     "Это просто рефлекс"
     
     
     - Ну и что вы предлагаете? - Я вижу одно решение. Взорвать. - Опять? - Не опять, а снова (мрачно). - Кажется, я знаю, у кого вы заимствовали эту шутку... - Вот к нему и придется обратиться. - Господа, а вам не кажется, что мы все сошли с ума? - Или, по крайней мере, некоторые из нас... - А что, есть другие предложения? - Послушайте, если и нет разумных предложений, все равно не следует выдвигать сумасшедшие. - Во-первых, доктор, вы волнуетесь и поэтому говорите неграмотно. Сумасшедшими бывают люди, а не предложения. - Душевнобольными... (мрачно). - Хорошо, душевнобольными. Во-вторых что тут душевнобольного - взорвать Центр? Однажды ведь это сделали. В-третьих, как говорится, мне ли и вам ли рассказывать, что произошло? Вас, как врача, устраивает, что эпидемии психических заболеваний нет. Отлично. Кое-кого устраивает, что народ в среднем живет неплохо, то есть плохо, но постепенно делается лучше. Какое-то производство, какая-то торговля, соседи не нападают... - Что они здесь забыли... (мрачно). - Спасибо за ценную реплику, я продолжу, хорошо? Итак, все вроде бы в порядке, но поговорите с педагогами. В школах полный провал. Никто ничего не хочет. Дети не хотят учиться, причем даже нельзя сказать, что они поглупели - они просто ничего не хотят. На уроках сидят как зомби, ничего не делают. Учителя не знают, что с этим делать, и, по социологическим данным, уже треть их просто отчаялась. Приходят, проговаривают свое, отметки ставят - какие попало, лишь бы выглядело прилично. Уровень экзаменов в учебные заведения следующей ступени пришлось снизить до нуля. Иначе некого принимать. (Пауза). Круглосуточные отупляющие передачи. А теперь посмотрите, как доблестные слуги порядка задержали преступника X, а теперь посмотрите, как нехороший человек Y стреляет в плохого человека Z, а теперь посмотрите на голых девочек. - Доктор, вы дитя. Дело не в стрельбе и не в голых девочках. Дело в специфической системе восприятия, воспитывающей полную пассивность и отучающей от выбора, от принятия решения. Она даже создает теперь иллюзию выбора - но это только иллюзия. - Вы полагаете, что это продуманная система? - Нет, она сложилась стихийно. Да, она сложилась сама - самой простой и эффективной, какая только могла бы быть. Шарик скатывается в ямку. И нечего искать злодейский умысел. - А могло еще и сказаться то... ну, общая ситуация. Все плохо, жизнь трудная, нужно что-то этакое... легкое и успокаивающее... - Так вы хотите это отнять? - Нет. Но понемногу ослаблять. Иначе через поколение все станут идиотами. - Ладно, для полноты картины, я вам кое-что добавлю, Вепрь. Я разговаривал с многими родителями. Они еще понимают, зачем детям надо учиться, но уже совершенно забыли, как это делается. Абсолютное нежелание что-либо делать. В южных морях есть такая штука - медузы... - Понятно. Так как вам моя идея? - Идея, очевидно, совершенно безумная. Центр охраняется пуще прежнего. - Нет. Саму систему генераторов и весь этот блок восстановили точно. Так было проще всего - чертежи сохранились. Только камеры поставили. - Это ни на что не влияет. Дополнительная охрана не поспеет. - Поспеет, не поспеет... А как насчет старой идеи Мак Сима про газовые гранаты? - А, он и вам рассказывал? Не получится. То есть могло бы получиться, если бы они были. - Но их нет. А разработать? - Где? У Мака под крылом, разве что? Но там стукач на стукаче. - Да уж, как выяснилось, и у нас... - Не надо об этом (быстро). - Слушайте, есть идея. Обратиться к Маку. - Все-таки сошли с ума... Если крыша была бы, она бы точно слетела.. - ? - Так, шутка. - А я знаю, у кого вы и ее подхватили. - Кто пойдет к Маку? - Я (пауза). - Да, Вепрь, это лучше всего вам...
     
     
     * * *
     
     ... Он еще успел подумать: не порвать бы сухожилия. Туго ударил в лицо воздух...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     "Выше стропила, плотники", или Подражание А.Левкину
     
     
     Я вхожу в лифт, поворачиваюсь лицом к неплотно сомкнувшимся створкам перекошенных дверей и небрежно тычу в кнопку "4", вторую сверху. Лифт, подрагивая, идет вверх. Где-то между вторым и третьим раздается пакостный скрежет. Лифт обо что-то трется. Уже не помню, сколько лет раздается этот звук между вторым и...
     Щелкают контакты третьего этажа. Для учебного заведения удивительно мало неприличных слов на дверцах... щелкают контакты четвертого. Чего? Идет?! Сигнал на движение прошел, а номер этажа не воспринят? Ладно, спущусь с пятого. Невелик барон... - с легким беспокойством начинаю думать я - щелкают контакты пятого... Беспокойство мгновенно сменяется леденящим кровь восторгом и оцепенением. И...
     ... и легкий треск ломающихся стропил родного вуза наполняет душу последним ликованием, а холодный свет зимнего неба врывается в щель неплотно сошедшихся створок перекошенных дверей.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Неоконченный роман
     
     
     АК
     
     На столе громоздились книги, на экране мелькали файлы - реалии должны быть переданы правильно, а всех деталей не упомнишь! Мало написать, что дивизии орков наступали на Москву с севера, запада, востока и юга, сверху, преодолев несуществующую ПВО, высаживался объединенный эльфийско-назгульский cпецназ, а по секретным тоннелям, как подземные воды, молча и неотвратимо продвигались гномьи полки. Лейтенанты лежали пьяные, сержанты не слезали с баб в самоволках, майоры похмелялись рассолом, поднесенным законными женами, деды мордовали салаг, а когда, продрав глаза, все они подходили к КПП своих частей, - их с ухмылкой встречали орки. И лениво поигрывали бластерами... "Стоп, стоп! - кричал соавтор. - Бластеров у Профессора нет." "Пардон, пардон", - ответствовал второй. Работа кипела. На столе громоздились книги, на экране мелькало. Шел третий день написания романа.
     Соавторов у этого романа было двое, а названия пока не было ни одного. Роман был посвящен захвату власти в СССР соединенными силами Средиземья. Вечером соавторы писали роман, а утром шли на работу. И один из них имел глупость рассказать приятелям в курилке...
     На столе громоздились книги, на экране не мелькали файлы. Двое в штатском сметали книги в мешок, один извлекал жесткий диск. Соавторы сидели и молча смотрели на все это. Потом они отказались подписать протокол - вызвав отеческую улыбку старшего из штатских - и были препровождены в машину. Которая и повезла их "куда следует". Впереди были допросы, явки, баланда, место у параши, мордобой и статья за "распространение заведомо ложных". Альбрехта они читали, но многим ли он мог им помочь? Впрочем, спасибо и на этом, - меланхолично думал один, когда машина, завизжав тормозами, остановилась. Кругом загрохотало, дверь сорвалась с петель и отлетела в сторону, и в распахнувшемся квадрате замершей от удивления и ужаса Москвы соавторы увидели топающие вразвалочку шеренги орков и двух в штатском - на мостовой - с торчащими из глазниц стрелами.
     Эльфийским лучникам всегда была свойственна некая изощренность. Эльфы, аш назг...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Естественный интеллект
     
     Диме Х.
     
     Звонок. Глава фирмы снимает трубку.
     
     - Шеф, звонят из суда. Им нужен эксперт по программированию. Расследуется дело о рассылке спама.
     - Интересно... Соедините, Мэри.
     ...
     - Хорошо. Мы подберем вам эксперта. Я перезвоню через час.
     ...
     - Марк, тут такой интересный звонок. Суду нужен эксперт по программированию.
     - О, они решили отъесть у нас кусок рынка?
     - Нет, до этого дело, полагаю, еще не дошло. Будет слушаться дело о спаме. Вы, кажется, большой его любитель?
     - Ну, наши антиспамные фильтры держат свои места в рейтинге и сбыт стабилен. Нечто новенькое тоже разрабатываем, вы знаете. Так чего они хотят?
     - Полагаю, небольшой консультации.
     - Ну хорошо, пусть мне позвонят.
     
     * * *
     
     Через три дня. Главный консультант плюхается в кресло перед столом главы фирмы.
     
     - Спам - ерунда. Этот парнишка придумал потрясающую штуку. Мы берем его на работу.
     - Марк, скоро вы соберете под свое крыло всех наших тинэйджеров.
     - Вы преувеличиваете. Но пацан того стоит. Его надо взять на временный договор и дать ссуду на обучение.
     - Хорошо. Так что он изобрел?
     - Искусственный интеллект.
     - ?!
     - Вы видели этот новый вид спама - письма, ну якобы письма. Джон рассказывает Питеру, какие замечательные удочки он купил.
     - Видел.
     - Так он написал программу для их генерации. Такую, что письмо на первый взгляд нельзя отличить от настоящего. А на встречные письма внятно отвечает. Тест Тьюринга, слышали?
     - Слышал, слышал...
     - От меня, надо полагать?
     Глава фирмы лучезарно улыбается. Они старые друзья - в известной мере. И все эти приколы известны.
     - М-да. Ну и что мы с этим новым видом спама будем делать?
     - Э-э-э... ну, мы-то проблему решили.
     - И как?
     - А лингвистические характеристики. У машинного текста они иные, нежели у человека. Так сказать, идентификация автора. Знаете, как у исторических хроник разделяют слои, написанные разными авторами? Мы с таким Димой Хмелевым сотрудничали, математиком из России.
     - Хорошо... а что пацану присудили?
     - Э-э-э... общественные работы в возмещение ущерба. На нашей фирме.
     - Так мы и на зарплате сэкономим? Вы, Марк, от меня тоже кое-чему научились.
     - А как же! (Ухмыляется). Вот только еще никто не написал программу, которая такие решения находит...
     - Пока не написал, Марк, пока...
     - Ну да, Тьюринг этого не предусмотрел.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Эволюция
     
     
     Легко представить себе, - размышлял Джон Смит, биолог, доктор наук, сотрудник Аргоннской национальной лаборатории, - легко представить себе ситуацию, при которой человек не становится разумным. То есть не становится человеком. Ну, например, нет камней, не из чего делать орудия, эпоха этого... как его... ручного рубила. Не наступает. Или что потоньше... - пардон за каламбур - камни есть, дубинки есть, а лиан, чтобы привязывать, нет. Или они жилами звериными привязывали? Бред. То есть так: раз для поумнения что-то в окружающем мире надо, так нет его - и поумнение наступает на миллион лет позже или никогда. Потому что другой вид поумнеет и все завоюет. Ага. Поумней, к примеру, рядом с человеком. Тут рядом с зав. лабораторией не очень-то поумнеешь, а вы хотите рядом с другим видом. Не смешно. Да, насчет среды - очень просто: огонь. А если не горит? Ну то есть планета без огня. А дыхание? О! Дельфины. Мозгов - навалом, а не поумнели. Правда руки там, пальцы, тонкая моторика, но у гориллы она не очень-то и тонкая, так что не сразу, все не сразу. Резюме: умнеет вид, у которого среда обитания лучше к поумнению приспособлена. А если на планете сосуществуют несколько? Вот тут среда и определяет. Кстати. Если взять муравьев - зачем им умнеть? Среда не располагает. Ни тебе огня, ни тебе оледенений, ни тебе ручного рубила. Правда, совершенно непонятно, как муравьи могли бы огонь открыть и освоить, но не в этом даже дело. Разумы, они же совершенно различными могут быть. Конечно, можно собак и кошек взять, но это долго. А правда, что, если муравья поместить в мир, способствующий поумнению? Неясно, правда, как именно его делать, но это не проблема, можно хоть десять, хоть тридцать миров сделать. Под биороботов или нанотехнологии подведем, тема модная, деньги будут, хоть сто миров сделаем. В одном тли будут в разные дни по-разному доиться - вот у мирмеков календарь и возникнет. В другом оледенения устроим, придется им огонь освоить, то есть научиться распознавать, какими щепками огонь кормить. Да. Только вот вопрос, с какой скоростью они эволюционировать будут? Ну, это можно просто измерить. То есть создать им тестовые ситуации. Посмотреть, с какой скоростью они то или иное изменение в окружающей среде осваивают. Сравнить с тем, как это делает человек. Скажем, мирмеки в сто раз быстрее, чем человек. Человек строил цивилизацию двадцать тысяч лет - они управятся за двести. Если в тысячу раз быстрее - за двадцать.
     
     
     * * *
     
     Через год в той же комнате. Джон Смит за столом. Он закончил эксперименты. Он смотрит на лист бумаги с несложными вычислениями и ему хочется... он сам не знает, чего ему хочется. Наверное, повеситься. Шутка... - мрачно думает он. Нобелевская в кармане, но - но цивилизации муравьев он не увидит. Они оказались в двести раз быстрее людей. Его правнуки увидят цивилизацию муравьев. Ему достанется слава. Что ему слава? Он даже не узнает, доведут ли двуногие эксперимент до конца, - презрительно думает он. Его мнение о двуногих никогда не было слишком хорошим. Впрочем, как и у любого биолога.
     А далеко оттуда, на другом побережье континента, поглядывая в окно на свои любимые каменные джунгли, Марк Р., главная ценность не слишком крупной, но широко известной в узких кругах компьютерной фирмы, аккуратно и методично, с необычной для себя аккуратностью, дописывает спецификацию на многовариантную программную среду для своего последнего детища - эволюционирующей программы. За три... ну, за три с половиной месяца ребятки напишут программы, моделирующие среды, - думает он, - и еще через недельку мы узнаем, как эволюционируют программы в варьируемых средах, как они строят сами из себя (ну, из своих копий), строят системы, строят цивилизации, - ласково поглядывая на каменные джунгли в окне, думает он. Он увидит, он знает, что увидит, и он знает, ЧТО он увидит.
     Но ни Джон Смит, доктор наук, ни Марк Р., главная ценность, не знают одного и того же. Они не знают, что в межзвездное сообщество принимают только те цивилизации, которые сознательно способствовали появлению на своей планете еще одного разума. Способствовали как целое, как цивилизация, как общество. Гений и озарения одиночек в зачет не идут.
     
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Глаз в замочной скважине
     
     - Садитесь, Марк, кофе хотите?
     - Хочу.
     
     Стул скрипнул под упитанным телом главного аналитика. Марк был мрачен и, как всегда на работе, лохмат. Те, кто видал его во внерабочее время, утверждали, что за дверьми офиса фирмы он был вполне цивилизованно причесан. Но его прямое начальство, президент Стив Р., не входил в число самых близких друзей главного аналитика, и патлы Марка были для него неотъемлемой частью облика их обладателя. Чайник заурчал громче, потом стих и щелкнул. Кофе, сахар, кипяток, якобы сливки... Президент выжидательно посмотрел на подчиненного - обычно тот не беспокоил его по пустякам. Как, впрочем, и никого - но не по воспитанности, а по лености.
     
     - Надо ли мне напоминать Вам, Стив, что мы являемся разработчиками программы для распределенного анализа данных системы поиска внеземных цивилизаций? Что эта деятельность не приносит нам почти никаких прибылей, что мы взялись за нее ради паблисити? Что, тем не менее, когда что-то случается, звонят и пишут именно нам, что мы выслушиваем все эти бредовые речи, читаем все эти бредовые письма и объясняемся с идиотами-газетчиками?
     
     Президент тяжело вздохнул. Все ясно. Очередной сумасшедший или очередной идиот довели Марка до психотерапевта. И он решил, что он и будет ему этим психотерапевтом. Логично - так плати $ 100 в час, а так бесплатно плюс поят кофе.
     
     - Очередной ублюдок добрался до Вас, Марк, или до ваших ребят? Трудная у Вас работенка, друг мой. Но, Марк, Вы же знаете, заменить вас некем - у нас нет никого с опытом, хоть как-то приближающимся к вашему. Хотите взять день-другой отпуска за счет фирмы?
     - Дело на сей раз не в ублюдках и не в отпуске. Ситуация гораздо интереснее. В сети появился некий вирус. - Брови Стива Р. поползли вверх. Это определенно не касалось ни фирмы, ни его лично. - Этот вирус - самораспространяющийся. Он никак не влияет на работу компьютера, за одним исключением - он внедряется в программу анализа сигналов. В нашу программу.
     - Они что, проникли на наш сервер?
     - Нет. Вирус распространяется как обычно, с электронной почтой, но он поселяется только на машинах с нашей программой.
     - И он что, ее портит?
     - В том-то и фокус, что нет. Он никак не влияет на ее работу.
     - Тогда как это обнаружили?
     - Случайно. Почти случайно. Вы же знаете, программный код открыт. Значит, пользователь может попытаться переделать нашу программу, и мы объявляли, что серьезные усовершенствования мы принимаем и будем премировать.
     - И много было попыток?
     - Две за три года - уровень наших ребят известен всем.
     
     Президент удовлетворенно хмыкнул.
     
     - Продолжаю, - сказал Марк, - один из пользователей нашей программы решил заняться ее усовершенствованием. И полез в блок, который у нас считается самым сложным. Полез и обнаружил, что вариант программы, который стоит у него на машине, немного отличается от базового, который мы рассылаем.
     - А чего он стал их сравнивать?
     - Да вот, стал. Наверное, педант, как и вы.
     
     Оба оглядели чистый стол. Каждая вещь стояла на своем месте.
     
     - Мужик, видимо, крут - он не только разобрался в изменениях, но и выяснил, откуда они взялись.
     - Еще раз, Марк, простите меня за тупость - этот вирус изменяет программу, но это ей не вредит?
     - Не вредит.
     - А что вообще изменяется в ее функционировании?
     - Почти ничего. Пока удалось обнаружить только одно влияние - когда компьютер возвращает обработанные данные на сервер заказчика, программа сообщает, что была изменена.
     - И много таких сообщений было получено?
     - Джон, сообщение поступает не на наш сервер, а на сервер заказчика, то есть той группы, которая заказала нам эту программу и которая таким способом, с помощью всего Интернета, обрабатывает данные.
     - Хорошо, Марк, а Вы можете запросить этих ребят, есть ли у них на сервере такие сообщения?
     - Я это сделал неофициально. У меня там есть... знакомая.
     
     Президент мысленно ухмыльнулся.
     
     - Пока у них такое сообщение - одно.
     - То есть от того человека, который связался и с нами?
     - Да.
     - Хотите еще кофе?
     
     Марк, как всегда, хотел.
     
     - Подведем итоги... На сервер заказчика поступает информация о случаях, когда человек достаточно интересуется проблемой связи с другими цивилизациями, чтобы установить себе эту программу, является программистом, который высокого о себе мнения и который действительно очень силен, который аккуратен и педантичен. Все?
     - Не все. Во-первых, не обязательно программист. Может быть и математик, методы обработки сигнала там реализованы так, что вторгнуться в программу может и математик. Во-вторых, клиент должен быть законопослушен... или, вернее, цивилизован.
     - ?
     - Сообщение отсылается только в том случае, если, обнаружив расхождение текстов и поняв, откуда оно взялось, клиент посылает сообщение нам, разработчикам.
     - Интересно... а если хотя бы одно условие не выполнено, то сигнал не поступает?
     - Не поступает.
     
     * * *
     
     Спустя две недели. Старший аналитик вваливается в кабинет президента, молча включает чайник и плюхается на стул. Президент - весь внимание. Он, собственно говоря, уже понимает, что сейчас услышит.
     - Мы получили второе сообщение, а с сайта заказчика по получении обработанных данных с того компьютера ушло письмо с координатами того мальчонки, заметившего изменения в программе. Оно ушло на адрес... на тот же адрес, на который ушло аналогичное письмо две недели назад. Что будем делать? Несанкционированное вторжение налицо.
     - Пождите, Марк, не кипятитесь. Кого могут интересовать сведения о таких людях... помните, мы с вами прошлый раз перечисляли? Конторам по найму? Фирмам? Нет. Какое им дело до приверженности праву? Так, по большому счету?
     - Ну, тогда инопланетяне.
     - Это вы как, в виде шутки?
     - А что, Джон, есть другие предложения?
     
     Длинная пауза. Президент, осторожно:
     
     - Скажите, Джон, у Вас в отделе... есть квалифицированный программист, не обремененный семьей, любитель приключений, патриот нашей фирмы, это... законопослушный...
     - Поищем.
     - Когда найдете, приведите его ко мне. Посмотрим на человека. Если понравится, сообщим о нем... тому адресу, куда поступают сообщения... Спешить нам особо некуда... А свой человек в таком деле нашей фирме пригодится. Согласны?
     - Угу.
     
     * * *
     
     Два месяца спустя. Теплая летняя ночь. Заброшенная дорога на севере аппалачского национального парка. Еще двадцать миль - и канадская граница. На дороге стоит не первой молодости "Субару Легаси". За рулем - миниатюрная дама. На заднем сиденье - двое. Один, мрачноватый, постарше, курит. Второй, совсем еще мальчишка, елозит от нетерпения. Все трое молчат. Когда часы на приборной панели показывают два часа, все переглядываются. Старший аккуратно тушит сигарету. Все выходят из машины. Проходит минута. Одна из звездочек начинает увеличиваться. Становится светящимся диском. Продолжает увеличиваться. Становится видно, что диск идет на посадку.
     
     За ними прибыли.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Чтение в метро
     
     Кресло под главным аналитиком привычно недовольно заскрипело. В конце концов, не так уж и часто ему приходилось это делать - добро, если раз в неделю. С другой стороны - и не сказать, чтобы совсем уж редко...
     
     - Ну, Марк, что у нас новенького? - столь же привычно поприветствовал главного аналитика шеф, протягивая руку к чайнику. Конечно, кофе должна бы приносить секретарша, но маленькую слабость - наливать себе и некоторым посетителям кофе собственноручно - шеф себе позволял.
     - Особых новостей нет. Есть одна небольшая идея. Мы вот электронные книги выпускаем... и вроде как все неплохо идет, но спрос, признаться, не очень велик...
     - А что поделаешь? Простой американец не столько времени проводит в метро и автобусе, сколько в машине. Маркетологи предупреждали. С другой стороны, перспективный рынок...
     - Ну, для тех, кто в машине, мы разрабатываем вариант с программой чтения вслух.
     - Как, кстати, с ней дела?
     - По графику, - сдержанно ответил аналитик. ("Значит - не очень здорово", - подумал глава.) - Но у меня вот какая идея есть. Тут один критик написал, что граждане, которые наши электронные книги в метро читают, мимо своих остановок проезжают. Мы ведь там для увеличения спроса предустанавливаем всякое... супер-увлекательное...
     - Да уж, - буркнул глава - "супер-увлекательного" он не любил. Его дед и бабушка жили в Вайоминге, в отпуск он ездил к ним.
     - Так вот, есть идея - сделать, чтобы электронная книга воспринимала изменение скорости поезда и выводила предупреждение - что мол, поезд подходит к станции, не пора ли, друг любезный, выматываться?
     - Ну и будут все выскакивать на первой же остановке.
     - Можно сделать так, чтобы перед поездкой пользователь сообщал книге, на которой станции ему выходить.
     - Э-э-э... так ему же считать придется.
     - Можно проще - чтобы он сообщал, от какой и до какой едет. И чтобы она знала схему метро.
     - Замечательно, Марк!
     
     * * *
     
     Оба забыли об одном. О том, что в нью-йоркском метро есть поезда-экспрессы, идущие не со всеми остановками. Но зато электронные книги имели большой успех в России. После того, как в них стали ставить схемы метро соответствующих городов. А российские хакеры добавили переход на ручное управление - изготовители-американцы не предусмотрели остановок в тоннеле.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Результаты, полученные независимо
     
     
     Никто, никогда, ни при каких условиях не знает, просто не может знать всего. Поэтому любой человек, внимательно читающий научные публикации, всегда может наткнуться на два результата, которые прекрасно согласуются и, более того, дополняют, расширяют друг друга. Но сами авторы двух этих работ ничего друг о друге не знали и не узнают - если тот, который прочитал то и это, не опубликовал свой восторженный вопль. Собственно, ничему не противоречит идея одновременного обнаружения трех результатов, которые прекрасно согласуются, и так далее. Наконец, даже строгая одновременность не обязательна - просто более поздний результат должен был быть сдан в печать позже, чем вышел из печати более ранний. Наконец, в конце концов, он может быть даже сдан позже, просто автор этого позднего не читал того, более раннего. Всяко бывает. Публикация эссе Андрея Левкина "Чапаев: место рождения - Рига (новое о Г.И.Гурджиеве)" явилась третьим в паззле из трех, именно что вот, камешков. Впрочем, может быть, в этой игре есть и что-то еще. Но этого я не знаю, а вот про три источника и составных части - это очевидно. Собственно, что утверждает Левкин? Он обнаружил, что в Риге имелся некий научно-производственный, назовем это так, центр, в котором Г.И.Гурджиев создавал роботов. Первым действующим экземпляром был Чапаев, потом началось серийное производство. И были изготовлены небезызвестные "латышские стрелки". Далее Левкин подробно и внятно рассказывает, как он пришел к этому выводу, и объясняет все детали. Исключительно добросовестная работа: читаешь и получаешь удовольствие - уже от того, как сделано. Впрочем, не стоило ли бы об этом писать, если бы не две другие работы.
     Одна - это В.Пелевин, "Чапаев и Пустота". Пелевин же работы Левкина не читал; но, заметим, описал все очень точно - Чапаев идеальный боец, а вот чисто человеческих черт у него как-то не наблюдается. Правда, - возразите вы, - он же весь роман со всеми разговаривает. Но прочитайте повнимательнее эти диалоги - Чапаев только задает вопросы, причем он формулирует их как небезызвестная "Элиза" - компьютерная программа, которая, опираясь на слова собеседника, строила диалог. Например, собеседник сказал слово "отец", а Элиза спрашивает: "Что вы можете рассказать о вашем отце?" Ну, и так далее. Так что Чапаев вполне мог бы быть как раз тем, о чем пишет Левкин. И вот еще что интересно - в предисловии к роману Пелевина очень и очень информированный человек пишет о "деятельности щедро финансируемых и чрезвычайно активных сил, которые заинтересованы в том, чтобы правда о Чапаеве была как можно дольше скрыта от народов Европы".
     Собственно, что в этом странного? Если Чапаева и латышских стрелков для чего-то создали, то не исключено, что и цель эта осталась, и деятели эти - или их идейные наследнички - остались, и тогда, ясное дело, им совершенно ни к чему все это обнародовать, а надо как раз скрывать.
     В литературе, между тем, имеется и еще кое-что на эту тему. В эссе И.И.Гольдфаина "Наступление инструментов" имеется пикантная фраза: "захватив в конце 20-х годов власть, аппаратчики и повели себя, как роботы в антиутопии". Правильно, только не "как роботы" - это "как" здесь лишнее - они просто ими и были. Осталось осознать мелочь - кто создал этих роботов и кто эти вышеупомянутые "силы". Ответ лежит на поверхности - это власть. Власть, которой выгодно ее существование и продолжение ее существования. Власть человекоподобных роботов, власть роботоподобных людей-инструментов, наследников первых "экземпляров", созданных, как стало ясно после исследования А.Левкина, ни кем иным, как Г.И.Гурджиевым.
     Так складывается паззл - простой паззл из трех кусочков. Впрочем, может, в нем есть и еще что-то.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Слабое звено
     
     
     - Ну вот, - человек с роскошной рыжей бородой нажал на клавишу "стоп", и намагниченная проволочка замерла. - Понятно, куда подевался наш профессор...
     Дым неторопливо подымался над догорающим приморским кварталом. Группа людей наблюдала это невеселое зрелище с одного из холмов гряды, огибавшей город со стороны суши. Самый старший - тот, чья борода могла претендовать на центр композиции, - сидел на поваленном дереве. Его молодые, хорошо вооруженные соратники стояли полукругом.
     - В принципе, возможны три варианта. Он, может быть, жив и где-то прячется: или в развалинах, или в лесу. Но это вряд ли. Скорее, похищен десантом или просто погиб. Там, - говорящий показал бородой в низину.
     - Почему же похищен, Зеф? - спросил один из молодых. - Он вполне мог сам к ним выйти. Судя по записям, вполне могло быть.
     - Женщина... - многозначительно произнес другой.
     Профессор Аллу Зеф, знаменитый психиатр и начальник специальной экспедиции, промолчал. Женщина или не женщина, но друга он потерял, и, видимо, навсегда. Если Уль Хат сдался десанту Островной Империи и если он будет на нее работать, то... М-да. А ведь правда, скорее всего именно так.
     - Хорошо, - произнес он после некоторой паузы. - Сегодня мы уже ничего не сделаем. А завтра попробуем что-нибудь выяснить. Ставьте лагерь.
     Профессор сидел, смотрел на медленно погружающийся в сумерки город и неторопливо размышлял. Собственно, когда его отряд, для приличия называемый специальной экспедицией Института, приближался к городу в устье Голубой Змеи, из агентурных донесений они уже знали, среди прочего, что в городе поселилась странная пара - не первой молодости мужчина и девушка из мутантов. По такому-то адресу. Что держатся они весьма уединенно и глаза окружающим стараются не мозолить. По внешнему описанию этот мужчина напоминал Зефу одного его старого знакомого, которого Зеф бы с большим удовольствием повидал. И лучше всего - имея за спиной (или в кустах поближе) двух - а для гарантии четырех - своих молодых товарищей. Мало ли что может выкинуть беглый ученый с допуском высшей категории секретности, специалист по радиоволнам, бывший спортсмен, пересекший - если это был он - весьма негостеприимные леса и еще более непроходимые болота и хорошо знающий, сколько разных уважаемых людей с удовольствием бы увидели его шкуру хорошо выдубленной. Или, скажем, натянутой на барабан. Впрочем, одно другому, кажется, не мешает. А с еще большим удовольствием, если говорить всерьез, они бы увидели этого гражданина в ошейнике и на цепи, причем в хорошо охраняемой лаборатории. Говорят, что ошейник плохо сказывается на творческих способностях. Зато на них хорошо сказывается перспектива стать материалом для вышеуказанного музыкального инструмента - думал Зеф.
     Но его бойцы опоздали.
     Дом был покинут и, похоже, не более чем за час до их появления. Бравые ребята потушили пожар, и то, что увидел крупнейший наш медик-психиатр, привело его к мысли, что да, действительно, именно в этом скромном жилище имел возможность размышлять о жизни целую неделю его старый знакомый.
     Кое-какая радиоаппаратура... В общем, и без экспертов все уже было ясно.
     Остатки домишка были разобраны по досочкам и камешкам. И не зря: в тайнике нашелся магнитофон с пятичасовой катушкой магнитной проволоки. По счастью, тайничок был в подвале, и проволока не размагнитилась. Но в городе слегка мародерствовали гвардейцы, браво "отразившие" десант, а ныне спасающие бесхозное имущество граждан - естественно, от расхищения, и Зеф счел, что слушать запись лучше, слегка удалившись. На свежем воздухе. Кстати - и поужинать не мешает.
     
     Пока гвардейцы отдирали свои хорошо хмельные головы от того, что заменяло им подушки, десант вычистил подвалы местного банка и архив электронных носителей местной библиотеки - одной из крупнейших в бывшей Империи, спалил приморский квартал - видимо, просто из любви к красивым зрелищам, - и неторопливо отступил.
     Покинула город и группа Зефа. Так же неторопливо, но в противоположном направлении - не к порту и субмаринам, а к покрытым лесом холмам, которые, как и было сказано выше, огибали город со стороны суши.
     
     Беглого профессора Уль Хата рыжебородый Зеф знал довольно давно. История их знакомства была вполне обычной. В Империи, а точнее - в Столице, существовал некий круг, можно сказать, "академическая тусовка". Крупные ученые имели довольно естественное обыкновение встречаться на выходные, иногда - на природе, иногда - в городе, когда - с женами и детишками, когда - с подругами, а когда и без тех, и без других. Например, на рыбалку можно было отправиться с женами: должен же кто-то чистить рыбу. В заведение под названием "Белые ноги" брать с собой жену было бы верхом бестактности. Но с подругой - отчего бы и нет? А вот неторопливое и вдумчивое употребление пива в знаменитом на всю Империю кабаке "Пена дней" присутствия особ женского пола и вовсе не предполагало. Разумеется, просто потому, что темы научных бесед были им неинтересны. В этом, не слишком большом коллективе, который и в эпоху-то расцвета Империи насчитывал двести-триста человек, в итоге все оказывались знакомы. А вот насколько близким становилось знакомство - зависело от конкретной ситуации. В случае с всемирно известным психологом и психиатром Аллу Зефом и неизвестным никому, кроме "тех, кому надо", разработчиком системы ПБЗ Уль Хатом ситуация сложилась так, что они подружились.
     Странная это была дружба, и вот почему - Аллу Зеф еще "до того" был подпольщиком. Более чем активным противником режима. Понятно, что позже он попал в лапы соответствующих служб, но - бывают же чудеса - получил не пулю в затылок, что было бы всего проще и естественней, а - "воспитательные работы", то есть лагерь бессрочно. Возможно, что чудом оказалась жена прокурора, пользовавшаяся некогда услугами модного психолога. Но это так, к слову. Как он освободился из лагеря? Была там какая-то темная история - то ли он участвовал в Атомном прорыве, то ли дезертировал, впрочем, кому это сейчас интересно? Если врачи, пытавшие в психушках противников режима, стали вполне членами общества и уважаемыми людьми? Если, кроме самих Отцов, все остальные остались на своих местах, а если и не остались - то попали на не менее хлебные? Или более... Говорят, что с "Времен Отцов", как их теперь называют, количество чиновников удвоилось.
     Впрочем, и некоторые участники подполья - те, кто были осторожнее и дальновиднее - оказались включенными в систему власти. Одни из них, естественно, хотели лишь делать карьеру и чтобы никто не напоминал им об их прошлом. Таких людей система охотно абсорбировала - они были легко управляемы. Находились, впрочем и такие, которые прошлое помнили, на прямые предательства не шли, а чиновниками стали потому, что искренне полагали: работать на этих должностях все равно кто-то будет, так пусть лучше они, чем вообще люди без чести и совести, повелители дураков. Наконец, были и третьи - они полагали, что в любой ситуации человек может в какой-то мере руководствоваться своими идеалами и действовать "правильно". Третьи считали первых предателями, первые считали третьих дураками. Вторых и те, и другие считали тряпками. Зеф относился к третьим.
     Ну, разумеется, были и непримиримые. Они, естественно, считали дерьмом всех кругом, работали, естественно, в глубоком подполье, но с некоторыми из деятелей "того времени" поддерживали осторожные контакты. В частности, с Зефом.
     А его должность в нынешней системе была такова, что он и возглавил экспедицию вдогонку беглому физику. Когда из донесений агента Страны отцов в Островной Империи стало известно, что профессор Уль Хат не погиб, а собирается бежать в Островную Империю, и стало известно, каким именно способом. Он справедливо полагал, что в этом случае уменьшается вероятность того, что профессора просто пристрелят на месте "при попытке к бегству". Которая, кстати, ведь и имела место...
     Ситуацию осложняло то, что дату десанта агент не узнал. Но он ее узнать и не мог - просто потому, что этой точной даты никто и не назначал. И вообще - то, что эта информация оказалась доступна, было большой удачей. Страна Отцов имела очень мало агентов в Островной Империи, в частности потому, что вообще не так уж много людей попадало с материка на архипелаг и обратно, да и те почти исключительно из Южных царств, ну и еще из Хонти.
     Зеф был холост. В какой мере это было сознательным решением профессионального подпольщика, трудно сказать. Возможно, в данном случае идеология гармонично сочеталась с любовью к свободной жизни. Тот, кто любит свободу, любит ее во всем. Поэтому революционер и образцовый семьянин редко видят друг друга в зеркале.
     Доктор физики, профессор Уль Хат, кумир студентов, в недавнем прошлом спортсмен, в отличие от Зефа - человек вполне аполитичный, интересовался только своей физикой, своими студентами и, как говаривали, в особенности - студентками.
     Любовь к свободе научного творчества и приводит многих ученых сами понимаете куда. Власти это понимали, и хотя и привлекли Уль Хата к восстановлению и усовершенствованию системы ПБЗ (теперь, после свержения "прогнившего режима Отцов", ее так не называли, а именовали СППЗ - Системой Поддержания Психического Здоровья), смотрели на него косо. Нет, он пользовался абсолютным доверием. Но "те, кому надо" знали, что у доктора и профессора жена - хонтийка по происхождению. Во времена Империи на такое никто не обращал внимания, разве что некоторые пандейские аристократы, выбиравшие партии для своих тщедушных дочек. Все это было столь малозначительно, что даже анекдотов на национальную тему почти не было. Но где те времена...
     Тем более, что жена профессора и вовсе осталась в Хонти. Ну, то есть сначала задержалась у родни, потом еще на месяц, потом возникли трудности с дорогой. По телефону она была мила, но ехать обратно в то, что осталось от Страны Отцов, называло себя Республикой и готовилось к войне на неизвестно сколько фронтов - не хотела. Да и детей куда прикажете девать?
     Довольно скоро Уль Хат ощутил легкое недовольство властей. А друг-психолог не упускал возможности кое-что объяснить. Через год профессор физики знал все, что положено было знать нормальному - по мнению Зефа - человеку. Но активно сотрудничать с подпольем он не стал. Его неприятно удивила царившая там грызня, отсутствие ясного и согласованного понимания ситуации. Система ПБЗ (то есть, извините, СППЗ), восстановленная при его активном сотрудничестве, представлялась ему теперь злом, но в нынешней ситуации неизбежным. Взять и просто так отключить ее нафиг было нельзя - последствия для психики населения были бы малоприятны.
     Собственно... Управляющий сигнал поступал от центрального генератора, выключить который было бы проще простого, если бы его не охраняли так тщательно - так же тщательно, как при предыдущем режиме. Для этого нужно было минимум десять абсолютно преданных, хорошо вооруженных, обученных и готовых погибнуть бойцов. Но их, во-первых, не было, а во-вторых, не было возможности провести их в здание. А для прорыва с улицы нужны были уже не десять, а сто.
     Второй вариант: три газовые гранаты мгновенного действия плюс противогаз. Но на вооружении таких гранат не стояло. А кто бы занялся их разработкой? Обычная газовая граната не действует мгновенно, так что такой заказ мог бы показаться странным и вызвать интерес у соответствующих органов. Как было принято говорить - у компетентных органов. Лексика легко пережила смену режима - филологи, друзья Зефа, утверждали, что так и должно быть.
     Как ученый, профессор физики не мог удержаться от пустопорожних размышлений. На самом же деле думать, как отключить систему, имело бы смысл только в том случае, если бы подполье могло претендовать на победу при восстании. Но такому подполью, которое имелось в наличии, победа не грозила. И это при том, что технические проблемы подполье решать умело. Потому что - думал профессор - для победы в масштабе страны недостаточно иметь десять квалифицированных конспираторов и тридцать отчаянных бойцов. Нужны политики, нужны экономисты, нужны врачи, и главное - нужно понимать ситуацию и друг друга. Экономисты и врачи были, а вот остального - увы, не было. И нужна была готовность отложить свои частные интересы хоть на некоторое время. А уж этого-то...
     Профессор и доктор физики осознал: пора спасать свою шкуру. Вышедший из доверия специалист такого уровня, с таким допуском - был обречен. Но спрятаться было негде. Разве что в "низы" - к бомжам, ворам, трущобным нищим и так далее. Однако не хотелось - профессор был чистоплотен. Да и внедриться в эту среду нелегко.
     Бежать - может быть. Но куда? На севере - Пандея и Хонти, и с той, и с другой мы в состоянии войны, а они - друг с другом. И сами с собой... Смена власти ничего не изменила. Впрочем, новая власть заявила, что она всех любит и со всеми дружит. Пускание дипломатических слюней длилось года два, потом вспомнили, что простейший метод мобилизации - раздувание ксенофобии. Еженедельники запестрели карикатурами и анекдотами про тупых хонтикосов и глупых пандеев. Так что бежать было делом рискованным. В простейшем варианте - пристрелят на границе. Просто для порядка. В более сложном - после допроса. Удовлетворенно констатировав, что все, сказанное беглецом, - вранье. Конечно, если добраться до верхов... по ту сторону... и предложить им создать систему, аналогичную ПБЗ, то можно уцелеть. Но в итоге, со временем - кончится тем же, чем и здесь. Причем еще быстрее, с учетом того, что недоверие обеспечено с самого начала. Простым преподавателем физики тоже не устроиться.
     Можно попробовать добраться до Юга. Там, вроде бы, уцелели какие-то государства. В довоенную эпоху, насколько помнил профессор-доктор, Империя поддерживала вполне дружеские отношения с этими государствами. Они были, скорее, аграрные и сырьевые, промышленность там была развита не очень сильно, наука, соответственно, тоже. Студенты и аспиранты оттуда в столичном университете бывали, это профессор застал еще в свою бытность студентом. Вполне симпатичные ребята, провинциалы, не без того. Но устроиться преподавателем физики в тех краях было, конечно, можно. С наукой в этом случае для Уль Хата было бы покончено, ибо как теоретик он был не очень силен и хорошо это понимал. Но хуже то, что и в те места могла дотянуться длинная рука надлежащих и компетентных... частей тела.
     Так он рассуждал - параллельно готовя путь отхода - и продолжал бы рассуждать, наверное, еще долго, но однажды, когда он утром стоял посреди механической мастерской родного НИИ (станки, ящики с деталями, гул моторов, стол и захватанные масляными пальцами чертежи), слесарь-мальчишка, проходя мимо него, обронил:
     - Зеф просил передать: ордер выписан, завтра за вами придут. Идите сейчас в комнату 210.
     Профессор досмотрел чертежи, сделал два небольших исправления, расписался, похлопал себя по карманам, взял протянутую мастером сигарету, прикурил и, поблагодарив, вышел. В коридорах курить не полагалось, но кто стал бы делать замечания нашему светилу - зам. директора по науке? Никто.
     Профессор взял сигарету не случайно. Здание было не слишком велико, и в какой комнате что было - он помнил. Комната 210 на втором этаже была кладовой комплектующих. Старый кладовщик был институтской достопримечательностью. Он вообще не вынимал сигарету изо рта, и его кашель был слышен, как говорили злые языки, на соседних этажах.
     Профессор шел не быстро и, как следовало ожидать, именно у этой двери ему потребовалось бросить окурок. Он оглянулся - ни одной урны. Естественно. Услышал кашель, усмехнулся, открыл дверь и так, чтобы было слышно в коридоре, весело произнес:
     - Иши, можно я у вас брошу окурок?
     - Конечно, господин профессор, вспомнили про старого Иши, заглянули в мою нору... - Кладовщик продолжал что-то восторженно квохтать, пока закрывалась дверь.
     Профессор сел, потушил окурок и через минуту знал все: и когда, и где, и кто принял решение.
     Подполье, естественно, предложило три варианта: Хонти, Пандея и "дно" призаводских трущобных районов. Но профессор попросил лишь прислать людей к десяти вечера в кабак "Белые ноги" с заданием: когда он затеет драку, отсечь его от сопровождения.
     Днем профессор был грустен, долго смотрел на фотографию жены и вздыхал, не скрывая этого от секретаря, а выйдя с работы - поехал в кафе, поужинал и крепко выпил. Потом он вышел, слегка покачиваясь, из заведения, пощелкав пальцами, подозвал машину, рухнул на сиденье и распорядился ехать в "Белые ноги".
     Когда машина притормозила у входа, он щедро дал водителю на чай.
     В одиннадцать часов по непонятной причине в заведении возникла драка.
     Уцелевшие и протрезвевшие после пожара свидетели показали, что профессор недвусмысленно запустил длань под юбку даме местного авторитета. Следователь удивился: профессор был в этом заведении завсегдатаем и мог бы знать, под чьи юбки можно и под чьи нельзя запускать руки. Но свидетели утверждали, что профессор был - вопреки обыкновению - крепко пьян, и это многое объясняло.
     Пожар вспыхнул, начиная с туалетов, что было тоже непонятно: что могло там гореть? Разве что пластиковые шприцы, - подумал следователь и усмехнулся про себя. То, что перед этим профессор побывал в туалете, ни о чем не говорило: там все посетители за вечер бывали не по разу. И не по два.
     Пожар расследовала прокуратура, однако найденные трупы не все удалось опознать. Увы. Горело хорошо...
     
     Профессор, покинув заведение, быстро прошел два квартала и нырнул в темный двор. Из двора он уже не вышел, а выехал на умеренно ободранной машине и, не заезжая домой, погнал на юг.
     Главные магистрали, естественно, охранялись и контролировались патрулями. Возможно, что его бы и не задержали, но первый же патруль сообщил бы "куда следует". Поэтому он выбирал проселки и к утру был всего в ста километрах от города. Дальше ехать было все равно нельзя: появление машины в этих местах вызывало большое удивление.
     Понимая, что болото является бингамовской жидкостью, он опустил стекла, направил машину в болото со включенным двигателем и с пониманием во взоре проследил за ее спокойным и быстрым погружением, сопровождавшимся чавканьем. Местность была безлюдна, кроме профессора, эту сцену созерцали три лягушки - самые любопытные в данном болоте. Проводив машину взглядом, одна из них утвердительно квакнула.
     Профессор удовлетворенно кивнул и углубился в чащу. Ближе к полудню, когда стало припекать, забрался в самую глухомань, влез на дерево, натянул гамак, накинул маскировочную сетку и заснул. И хоть рука его не выпускала пистолета, он спал спокойно - впервые за последний год.
     Он проснулся не от шороха, не от того, что кто-то назвал его имя и не от первого луча солнца, скользнувшего по его лицу - он проснулся от того, что выспался. Его окружал лес; лес, которому он был совершенно безразличен и который не хотел его ни спасти, ни уничтожить - который вообще ничего не хотел.
     А профессор хотел - но пока хотел не есть, а знать. Поэтому включил рацию и начал шарить по служебным диапазонам, пробуя разные программы дизаскремблирования. И через час знал, что светило физики погибло вместе с рядом других граждан в пожаре в кабаке. Что пожар был следствием разборки между местными бандитами и что пять трупов не удалось опознать.
     Он поджал губы, потом удовлетворенно сам себе кивнул, сложил рюкзак и двинулся дальше.
     Лес обеспечивал его - старого туриста - ночлегом и водой, лес укрывал от нескромных взглядов, а что до радиоактивных плешей, минных полей и прочих прелестей - то идею бегства на юг наш герой вынашивал давно, и все, что ему было нужно - радиометр, миноискатель, могучий приемник и многое другое - было в рюкзаке. Зверей бояться не приходилось: его пистолет с оптическим прицелом, откидным прикладом и прочими удобствами бил на двести метров разрывными пулями - хотя и не серебряными. Согласно древним поверьям, серебряные пули хороши против оборотней, но профессор физики в них не верил. Он верил в электронно-оптические преобразователи, и действительно - инфракрасные очки превращали ночь в день. А днем профессор сладко спал, подвесив гамак на десятиметровой высоте - там было прохладнее. Там дул ветерок.
     Через три недели он вышел к деревне мутантов, которой не было на его карте.
     Простейшим решением было бы обогнуть ее и идти себе дальше. Но три дня назад, а также нынешним утром, его приемник с направленной антенной засек короткий кодированный радиосигнал. Два наблюдения уже дают возможность пеленгации, если источник неподвижен и близок. Будем считать, что он неподвижен - рассудил профессор. Правда, такая пеленгация дает два варианта... Профессор решил начать с более близкого. Однако, когда он вышел в расчетную точку, там ничего не оказалось. Лес как лес. Можно было вздохнуть и идти проверять вторую точку, но - что он, собственно, ожидал увидеть? Аккуратный ухоженный домик с клумбой перед входом, антенной на крыше и табличкой на двери: "Радиоцентр его величества такого-то"? Маловероятно. Передатчик можно спрятать где угодно, в любом пне, но антенна должна и быть не маленькой и находиться повыше. Он огляделся. Большое дерево поблизости к расчетной точке - пожалуй, только это.
     
     Антенна оказалась в кроне. Но для того, чтобы ее обнаружить, потребовалось подняться на двадцать метров вверх. От антенны шел кабель к передатчику - тут же, в дупле. Уж не птички ли на нем работают - усмехнулся про себя физик - нет, скорее уж местная ретрансляция. И действительно, рядом с передатчиком торчал совсем маленькая УКВ-антенна, направленная вниз. Кто-то приходил, садился отдохнуть под деревом, вынимал из кармана ма-аленькую такую коробочку. Или даже не вынимал, а нажимал в кармане. На кнопочку, которой дистанционно включал передатчик, потом передавал, что надо, и уходил. Профессор с большим уважением мысленно поклонился создателям этой машины. Ему повезло - он принял сигнал потому, что попал в боковой лепесток диаграммы направленности, и то лишь по причине очень высокой чувствительности своего приемника. Итак, причина первая - наш герой сгорал от любопытства. Чья это была станция? Кто с нее работал? Причина вторая - ему вообще не хватало информации. Пересечь пустыню можно было, только зная, где можно, а где нельзя идти. Карты у него, конечно, были, но радиацию на них никто не обозначал. А еще в пустыне есть змеи...
     Может быть, стоило попытаться идти ближе к побережью? Или наоборот, к горам?
     Контактов с мутантами профессор не боялся. Среди научной тусовки Столицы был такой доктор Фритц - сущий упырь по взглядам, но превосходный специалист. Фильмы об исследованиях мутантов, которые он показывал, за несколько минут приводили зрителя в состояние глубокого шока. Но ужас достаточно было пережить один раз. Да и естественное любопытство ученого брало верх.
     Зато теперь беглый профессор неторопливо и даже несколько задумчиво вступил в деревню.
     И первой, кого он увидел, была девушка. Она стояла у колодца.
     - Я иду издалека, - сказал профессор, остановившись в нескольких метрах и показав пустые ладони. - Я устал. Дай мне воды.
     Он говорил короткими простыми фразами, но это оказалось излишним. Девушка улыбнулась и ответила на хорошем литературном языке, с еле заметным хонтийским выговором.
     Упругость слоя иголок и веток сменилась твердым утоптанным грунтом, он шел за ней и впервые за три недели пути заметил, что рюкзак его весил все-таки тридцать пять килограммов.
     
     - У нас с информацией, видите ли, не очень хорошо обстоят дела, мы плохо знаем, что там у вас происходило - редко кто до нас добирается... Вы вот, впрочем, добрались. И как это вы ухитрились в болотах не утонуть? Болот-то много было по дороге?
     - Больших - два. В конце первой недели пути и в конце второй, - профессор отлично понимал, что хотел выяснить староста.
     - Зверье-то не сильно беспокоило? - продолжал допытываться тот.
     - Мне зверья бояться особенно не приходится, я больше людей опасаюсь. Да и вы, как я погляжу, тоже... Я действительно лес пересек, а что в болотах не утонул, - так это туристская молодость. Мы по лесу на юг еще студентами, до войны путешествовали, до Голубой Змеи доходили и по ней на байдарках до побережья...
     - Вы не обижайтесь, голубчик, небось сами понимаете, как мы здесь живем - нам опасаться приходится буквально всего. Вот и на всякий случай проверяю - откуда вы взялись.
     - Я взялся ровно оттуда, откуда вам сказал - из Столицы. Из Новой Столицы. Меня зовут Мез Эгер, можно просто Мез. Я - преподаватель физики. Когда я понял, что меня арестуют, - предпочел покинуть город. Поскольку я немного знаю эту местность...
     - Скажите, а почему вас должны были арестовать?
     У Уль Хата было два варианта ответа, и оба - не очень хорошие. Первое: объявить себя выродком (вряд ли в деревне это могут проверить) и сказать, что снова начали вылавливать выродков. Но со временем могла дойти информация, что ничего подобного нет. Второй вариант - пришить себе невосторженный образ мыслей, чтение не тех книжек и дурацкие разговоры. Это, впрочем, тоже могло быть как-то проверено, но выбор был невелик, и он выбрал второе. Впрочем, второе было почти правдой - он просто не хотел доводить до их сведения некоторые мелкие нюансы.
     - И что же вы собираетесь делать дальше?
     - Честно говоря, я не очень знаю... Может быть, попробую пробраться на Юг, в южные царства. О них что-нибудь известно?
     - Да в общем не очень, можно попробовать что-то разузнать. Шензи, - обернулся староста к девушке, сидевшей все это время в углу, - как ты думаешь, где ему поселиться?
     - Можно у меня, - пожала она плечами.
     Странный, казалось бы, поступок для молодой девушки. Но ей было очень интересно: она уже поняла, что он не совсем тот, за кого себя выдает. Кроме того, у нее были свои причины интересоваться новыми людьми и вообще новой информацией.
     
     "В селении появился незнакомец. Он утверждает, что пешком пересек северные леса, пробираясь от Новой Столицы. Утверждает, что преподаватель физики и что покинул город, опасаясь репрессий. Ками."
     "Попробуйте выяснить, где он преподавал и как его зовут. Конец связи."
     
     Уль Хат потягивается, подносит к глазам руку с часами.
     - У-умау...
     - Есть хотите? Или чаю?
     - Да, спасибо, я сейчас.
     Шензи выходит, начинает собирать на стол нехитрую еду.
     Через три минуты в дверном проеме появляется пришелец из леса. Вид у него не вполне проснувшийся. Увидев расставленную на столе еду, он со словами: "Подождите, я сейчас" скрывается в комнате, из которой вышел, и появляется через минуту с двумя банками консервов.
     - Большое спасибо, но не надо. Это у нас большая редкость... и ценность. Да и вам еще могут пригодиться.
     Они садятся за стол. Две банки задумчиво стоят на краю.
     Некоторое время Шензи не менее задумчиво, но с некоторой настороженностью, смотрит на своего квартиранта.
     - Скажите, Мез, где Вы преподавали?
     - В Столичном университете. Скажите, Шензи, а кто может знать о ситуации на юге? Я хотел пробираться туда....
     - Трудно сказать... Так чтобы точно - у нас никто, наверное, не знает. Там пустыня. В ней, якобы, живут какие-то люди. У нас их называют варварами. Особых контактов у нас с ними нет...
     
     Селение располагалось на краю леса. В этом был простой и понятный смысл - если из пустыни приходила песчаная буря, жители прятались в лесу, а потом выходили и очищали дома и улицы - то есть хибарки и тропинки - от песка. Если же из леса появлялись вооруженные люди, жители деревни бежали в пустыню. Эти вооруженные люди бывали нескольких сортов - были солдаты, гвардейцы, бандиты и, может быть, еще кто-то. Но все они хотели есть и грабить, многие из них хотели убивать, а увидев, что еды и поживы нет, - убивать начинали хотеть все. Но в пустыню они соваться боялись - слухи о радиоактивности, ядовитых пауках и змеях-мутантах защищали беглецов. Хотели эти вооруженные люди и еще кое-чего, поэтому староста всегда внимательно следил, чтобы при бегстве в пустыню Шензи оказывалась в числе первых. Он поручал ей вести группу детей - это было более чем разумное обоснование. Беглецы, подгоняемые страхом, исчезали в паутине еле заметных тропок, петлявших между невысокими каменистыми холмами. Камни не сохраняли следов, песок все время перемещала поземка. Дорогу надо было помнить - иногда между холмами не оказывалось прохода, каменные стены смыкались, а многие тропки приводили, действительно, в места, где ядовитые пауки предвкушали добычу. А потом переставали предвкушать и начинали вкушать... Или змеи - это уже без разницы. Впрочем, от укусов некоторых змей у жителей деревни было противоядие.
     Деревня мутантов образовалась не совсем на пустом месте - когда-то, до войны, тут и была деревня, иначе - откуда колодец? Но от той деревни почти ничего не осталось... Удобное расположение - к городу, то есть к развалинам, вела прилично сохранившаяся дорога. Шензи довольно часто отправлялась в город и иногда проводила там двое-трое суток. Хромота не слишком мешала ей передвигаться, а при необходимости помогала красочно изобразить мутанта. В этом иногда бывал немалый смысл, ибо чужаки делились на тех, кто предпочитал не иметь с мутантами никаких дел и держаться от них подальше, и тех, кто хотел иметь с ними одно дело. И контрольный выстрел, лучше в голову. К счастью, первых было большинство.
     Из города Шензи приносила лекарства - некоторые могли храниться долго, например, сухие сыворотки от змеиного яда. Иногда она устраивала целые экспедиции, брала с собой охотников (вооруженных и более других способных передвигаться жителей деревни), они возвращались с ценной добычей, но охотники не любили города, лес был им понятнее и ближе. А жители деревни в общем не любили, кажется, уже ничего - кроме возможности, не вполне, впрочем, надежной, дожить до следующего дня.
     Староста вести долгие беседы с Уль Хатом отказался. То, что Шензи приняла незнакомца, говорило о том, что он действительно не опасен. Староста ей доверял, и не без причин - людей она видела, мало сказать, насквозь. Были, как говорится, пренценденты, - подумал староста и довольно хмыкнул. Его смысл жизни был в том, чтобы люди деревни жили. Сегодня и, по возможности, завтра. Он не задавался вопросом, почему и зачем, просто он нашел в этом свое предназначение, и ему было хорошо, как ни дико это звучит, когда в трех километрах радиоактивная пустыня с пауками, и в трех - лес с много чем еще похуже.
     Поэтому он кратко обрисовал пришельцу ситуацию, в которой жили люди, перечислил, от чего у него большие и меньшие шансы погибнуть, если он отправится в том или ином направлении, посоветовал слушаться Шензи беспрекословно, а за умными разговорами отправиться к Колдуну или к Герцогу, который не все время живет у нас, иногда отправляется в другие деревни, но сейчас как раз тут. И на прощание добавил: "Ты мужчина здоровый, я тебя буду к всяким нуждам привлекать. Бревно там из леса вытащить или чего еще...". Уль Хат (он же Мез Эгер) кивнул, и они расстались.
     К середине разговора он уже понимал, что, передвигаясь от деревни к деревне, он мог бы добраться до гор на востоке или до побережья на западе. Что пересечь пустыню без карты или провожатого он не сможет - по двум (как минимум) причинам: радиоактивность и вода. Наличие первого и отсутствие второго, если быть точным. Вполне, впрочем, возможно, что пересечь пустыню и вовсе нельзя. Сам по себе, один, он мог бы попытаться достичь юга либо вдоль гор, либо вдоль моря - в горах есть родники и речки, морскую воду он может опреснять (молекулярные мембраны у него были, они очищали воду вообще от всех примесей). Но в горах может найтись и еда, и вообще - горы ему были как-то роднее. Ловить рыбу он умел не слишком хорошо.
     Разговор с Колдуном был краток. Тот вежливо выслушал, подтвердил все, сказанное старостой, объяснил, что он может принести огромную пользу людям деревни, да и других деревень. "Мне понятно, - сказал он после паузы, - почему вы хотите пробраться на юг. Морем или горами - не знаю. Если вы решите отправляться - зайдите ко мне еще раз, я вам расскажу все, что знаю о том пути и о другом. Впрочем, я знаю немного. Рекомендую вам пообщаться с Герцогом - он может знать больше - и рекомендую пожить у нас недели две - может найтись какая-то интересная информация для вас".
     
     "Он назвал себя Мез Эгер, просит называть Мез. Знакомится с обитателями, делает визиты, ведет разговоры, помогает по хозяйству. Доброжелателен, контактен. Ками."
     
     "Продолжайте наблюдение. Не сообщал ли объект о своих намерениях?"
     
     "Разговоров о будущем объект со мной не вел. С другими жителями - не знаю. Надо ли выяснить? Ками".
     
     "Пока не надо, не спугните. Если он начнет разговаривать об этом, то, скорее всего, с вами. Конец связи".
     
     Визит к Герцогу. Два часа разговоров о добрых старых временах. Откуда у Герцога эта кличка, не ясно. Он не герцог, а бывший полковник медицинской службы, в войну - главный хирург Южной Крепости. Неплохо знал всю столичную аристократию, верхушку Хонти и Пандеи, поскольку до войны был одним из лучших врачей Империи. О южных царствах не знает почти ничего, то есть знал тамошние верхи, но не знает, какая там ситуация сейчас. Готов написать любые рекомендательные письма - но к кому? Услышав, что его гость живет у Шензи, смотрит на него таким долгим и внимательным взглядом, что физик начинает оправдываться, хотя оправдываться не в чем. Расстаются друзьями, Герцог собирается завтра отправиться в кое-какие соседние деревни, обещает попробовать что-то разузнать.
     
     Когда Шензи вошла в заднюю комнатку, которую она отвела гостю, глаза ее расширились. На столе красовалась радиостанция. Мез сидел перед столом на чурбаке и настраивал приемник. Цифры последнего разряда индикатора частоты менялись так быстро, что сливались. Причем стол был передвинут к другой стене, и Мез сидел так, что видел и дверь комнаты, и - при открытой двери, а она была открыта, - свет, падавший внутрь хибары через открытую же наружную дверь. "Мой отец был радиоинженером, - сразу сказала Шензи, чтобы обеспечить себе возможность задавать вопросы. - Какая у вас замечательная машина!" Уль Хат самодовольно ухмыльнулся и изрек, снимая наушники: "Я, кажется, знаю, чем смогу быть для вас полезен, пока буду у вас. Я слышу переговоры армейских частей и гвардейцев вплоть до Голубой Змеи. Если они задумают рейд в ваш район - я узнаю". Шензи кивает головой. Она рада и не скрывает этого. Гость ей нравится - пока чисто внешне. Что, впрочем, естественно - здоровых людей она вообще видела в жизни немного.
     Но у гостя есть такое свойство - он не политик. Кроме того, он не видит угрозы со стороны хромой девчонки из селения мутантов. Ему даже в голову не приходит, что она может что-то ему противопоставить, - а совершенно зря. Мог бы и догадаться, что тот, кто так подробно рассказал ему про возможности Колдуна, тоже кое-что умеет. Но у Шензи такой беззащитный вид, что наш герой-удалец думает не столько о том, как вытянуть из нее побольше информации, сколько о том, чтобы не взволновать ее информацией, что она раскрыта. Наивный человек, а еще профессор.
     "Шензи, я должен вам кое-что сказать, - начинает издалека он. - Только имейте в виду - ни вам, ни вашим соплеменникам я не враг, более того, мне нужна ваша помощь. Эта радиостанция позволяет засекать короткие передачи, так называемые моноимпульсные. Кроме того, здесь неплохой дизаскремблер, да и я в шифровании немного разбираюсь, - последняя фраза сказана вовремя, но говорящий этого не знает: дело в том, что, если мужчина хорохорится - он не опасен, и Шензи это чувствует. - Я понимаю, что у всех свои обязанности, но ведь вы связываетесь не со Столицей и не с центром радиоперехвата в Хонти-сити, правда?"
     Может быть, Шензи следовало бы отключить уважаемого профессора ментальным ударом, уронить ему на голову радиостанцию и закрыть навсегда тему и сюжет? Но ей любопытно, и она спрашивает:
     "Вы смогли запеленговать передатчик и установить диаграмму направленности?"
     Спасение Уль Хата в том, что он говорит правду, а это - следствие его самонадеянности.
     "Я два раза принимал импульсы, пока шел по лесу. Моя техника позволяет пеленговать моноимпульс до 20 микросекунд, а ваш втрое длиннее. Так что точку я установил, на ваш передатчик посмотрел и на вашу антенну - тоже. Аппаратура у вас превосходная... И уже здесь я тоже принял вашу передачу. - Уль Хат приговорен, хотя он этого пока не понимает. А и понимал бы, что с того? Ментальный удар действует быстрее, чем мышцы человека, - именно потому, что он ментальный. Его не спасут ни пальцы, которыми он сгибает на пари монеты (а сейчас, по выражению столичной шпаны - топырит на ширину плеч), ни пистолет с ночным прицелом. Но пока что он продолжает: - Скажите, Шензи, ведь это вы - Ками?
     Между прочим, будь наш профессор чуточку хитрее, он мог бы себя обезопасить - сказав ей: "Шензи, вы мне нравитесь". Это обезопасило бы его секунд на десять, по крайней мере. Но он не сделал этого - просто потому, что не додумался. Впрочем, профессор Аллу Зеф сказал бы, что его друг не сделал бы этого, даже если бы додумался - потому что любит честную борьбу. Ну, знаменитому психологу виднее.
     Собственно, и Шензи терять нечего. Она - психократ намного сильнее Колдуна, он, кстати, это подозревает и посему не любит с ней общаться. Проще сказать - избегает ее. Понимает, что для него она не опасна, а жителям вообще очень и очень полезна, но - не любит. "Как большинство из тех, кто может заглядывать в мысли, не любит тех, в чьи мысли они не могут заглядывать", - заметил бы по этому поводу знаменитый Аллу Зеф, по долгу службы не верящий в существование психократов, но знающий, что они существуют.
     "Ками - это мой псевдоним для связи, - медленно говорит Шензи и продолжает: - По ориентации антенны вы можете определить, на кого я работаю. Теперь пора вам раскрыть карты".
     "Хорошо, - беглый физик кивает, - меня зовут Уль Хат, я не простой преподаватель, а профессор физики". Шензи знает, что собеседник говорит не все, но ей не хочется загонять его в угол, тем более, что психократ не читает мысли в вербальной форме - он воспринимает чувства и образы. И она чувствует его смущение, причем два разных смущения - одно светлое, другое нет. Он чего-то стесняется, поэтому умалчивает о какой-то своей деятельности; и еще он стесняется того, что она, Шензи, ему нравится. Ладно, придется сделать первый шаг ей, но придется немного обмануть - иначе она утеряет преимущество.
     "Вы знаете, что такое женская интуиция? - Уль Хат кивает - у него этот вопрос связался с ее рассказом о Колдуне, и он начинает понимать, кто сидит перед ним, напряженно сжавшись и глядя несчастными глазами. - Мне кажется, что вы скрываете две вещи. Во-первых, чем вы занимались раньше. И во-вторых..."
     Уль Хат наконец-то решает взять дело в свои руки. Наверное, он вспомнил, как на вечеринках в "Пене дней" гнул монеты.
     "Шензи, - говорит он очень серьезным голосом, - вы мне нравитесь. А в прошлой жизни я участвовал в восстановлении системы ПБЗ. Мне очень стыдно. Поэтому я и здесь."
     "Я все понимаю, - говорит Шензи, - я работаю на Островную Империю, и мне не стыдно, потому что от моей информации еще никому не стало плохо. А еще они обещали меня вылечить. А тебе так стыдно, что ты не договариваешь до конца". Она сознательно идет на некоторый риск, переходя на "ты", но физик возбужден настолько, что замечает это только спустя тридцать секунд.
     Пауза.
     Уль Хат говорит: "Я не просто участвовал... я ее усовершенствовал."
     "Я должна тебе тоже еще кое-что сказать, - продолжает Шензи, - но давай я принесу чаю?"
     Уль Хат лезет в рюкзак, она спокойно следит за его движениями.
     "Слушай, мы сейчас так много сказали друг другу... давай кофе?"
     Шензи ошарашена: "У тебя есть кофе?!"
     И вот они пьют кофе и обсуждают, что делать дальше. Ужас ситуации в том, что он ей тоже нравится, и с каждой минутой - все больше. И они все больше говорят друг о друге, и о жизни, и опять друг о друге, все те глупости, которые говорят в этих случаях, и он не знает, что ему делать дальше, потому что не знает, что она может и чего не может, и что с ней можно и чего с ней нельзя, и боится ее обидеть и задеть, и она видит насквозь это смятение и этот страх, такой смешной у этого сильного человека, ученого, альпиниста, наверное и подпольщика, нет, вовсе не смешной, и ей приходится прилагать все силы, чтобы помочь ему так, чтобы он не вспомнил о том, до чего почти додумался, но не сформулировал. "Ребенок, - думает она и мысленно улыбается - ребенок, какой ребенок, если он что-то не сформулировал, оно для него не существует!" - она обмирает от нежности. - "Осторожнее, - шепчет она, - осторожнее, у меня нет опыта".
     
     Человек, как это обычно и бывает, оказался слабым звеном в цепи событий.
     
     Он просыпается не от шороха, не от того, что кто-то назвал его имя и не от света - он просыпается от того, что выспался. Хотя час назад к хижине неслышными шагами приблизился староста, постоял, послушал тишину и удалился. "Ладно, вытащим бревна из леса позже", - подумал он. На самом же деле это Шензи проснулась, когда староста только собрался идти к ним, - сработал "сторожок" в ее сознании - и мягко развернула его. Потом она немного полежала молча, потом приподнялась на локте и долго смотрела на изрядно волосатую грудь профессора, мирно сопевшего рядом. Подумала, что впервые видит - так - обнаженного мужчину, потом посмотрела на себя, вспомнила, как он гладил и целовал ее, и попыталась представить себя со стороны, но получалось плохо. Потом представила себе одну из деревенских девушек примерно своих лет, которой иногда помогала мыться - та была очень плоха - но никакого особого трепета не испытала и поняла, что он воспринимает ее как-то иначе. Потом встала и согрела еду.
     
     Сидеть на месте и ждать информации можно было бы долго, но долго сидеть было нельзя, потому что слухи имеют свойство распространяться, а человек, который хочет выжить, должен двигаться быстрее слухов. По крайней мере, в этой ситуации. Она рассказала ему об Островной Империи, и по ее рассказам выходило, что те зверства, о которых он был наслышан, не более зверски, чем деяния всех остальных режимов на планете. И при очередном сеансе связи она сообщила, кто на самом деле вышел из леса. Последовал вопрос - смогут ли они добраться до побережья, и, после утвердительного ответа, - предложение прибыть такого-то числа в такую-то точку, откуда их заберут. Судя по карте, это было очень близко от города в устье реки... Они начали понемногу собираться, при этом она как-то между делом рассказала ему о своих способностях психократа, добавив, что всерьез о них не знает никто - только Колдун догадывается. "Я сама не все о себе знаю. Но я, например, могу на расстоянии останавливать, - она замялась, - сердце. Например, я могу настроиться так, что если ты отойдешь от меня дальше, чем на сколько-то метров..." "А во сне?" - с нескрываемым интересом произнес он. "На животных я проверяла, это действует и когда я сплю." "Но тогда мы можем сказать, что если кто-то хочет, чтобы я с ними работал, мы должны быть все время вместе?!" - радостно возопил он. Они проверили и убедились, что механизм работает, и еще как... Однако на время путешествия он попросил ее... э-э-э... отключить этот механизм. Она усмехнулась и спросила - неужели он думает, что она что-либо сделает без его воли? Он этого не думал.
     В деревнях они отдыхали, Шензи лечила, он таскал бревна из леса и делал многое другое. А через три-четыре дня, пополнив запасы, они двигались дальше и через опять же три-четыре дня выходили к следующему селению. По кромке леса они двигались довольно быстро - почти всюду его отделяло от пустыни каменистое плато, иногда с невысокими холмами. Без Шензи он двигался бы еще раза в полтора быстрее, но с ней он мог спать спокойно, не вынимая оружия из кобуры. Она за километры чувствовала опасность, а один раз, когда солдатский патруль приблизился на опасное расстояние, постояла минуту сосредоточившись и сильно побледнев, после чего села на пенек, полузакрыла глаза и сказала: "Они решили, что пора идти обратно. Проголодались". Лицо ее пошло пятнами, как у пандейского дервиша...
     
     К берегу они вышли на неделю раньше назначенного срока, но точка, указанная им, оказалась оконечностью мыса, замыкавшего с южной стороны бухту. А к бухте выходил город. Ситуация была странная, но дополнительные признаки - цвет и размер камней в этой точке побережья - совпадали идеально. И они сняли в городе комнату и начали тихо ждать событий, а он решил - просто так, от нечего делать - записать события последнего года на магнитофон. Может быть, его подсознание хотело оставить след?... Куда он потом будет девать эту запись, он не подумал. А зря... Шел дождь, он диктовал, и закончил это дело как раз за час до назначенного срока, когда Шензи, сидя у окна, медленно произнесла: "Кажется, я все поняла". Он остановил магнитофон, поднял глаза и посмотрел на море. Бинокль можно было не доставать. Это был десант - пять вызывающе-белых субмарин. "Все ясно, - подумали оба, - они вызвали нас сюда, поскольку сам десант уже был спланирован: что может быть проще - забрать кстати двух человек". Стирать запись не было времени, брать с собой - ну совершенно незачем - он скатился в подвал и за десять минут закопал маленькую круглую коробочку. Потом он посмотрел на часы, надел рюкзак, взял Шензи под руку и они начали осторожно спускаться по каменистой улочке. Идти было недалеко, но камни были скользкими после дождя.
     
     Проходит три часа, профессор психологии Аллу Зеф слушает запись и узнает кое-что новенькое, а тем временем берег скрылся над горизонтом, корпус субмарины еле ощутимо подрагивает - она идет полным ходом. Вода с легким шипением обтекает корпус и головки торпед, угрожающе выставленные из торпедных аппаратов - род пижонства, вроде не пристегнутых шнурков на мундирах бронеходчиков на одной далекой планете. Море спокойно. Час назад белое страшилище, демонстративно медленно набирая скорость, отошло от пирса.
     - Обводы наших лодок таковы, что в надводном положении скорость выше. Чтобы скорость была выше в подводном положении, нужно...
     Собеседник Уль Хата и Шензи делает в воздухе округлое движение рукой. Профессор кивает.
     - Ну да вы это лучше меня понимаете. У нас есть опытный образец... такой. Испытан успешно. Пока не строим - нет нужды. Мы и так - как это у вас говорят? - владычествуем на морях.
     Собеседник говорил на хорошем литературном языке, практически без акцента, и даже иногда вставлял в речь жаргонные словечки. "Богатая практика", - думает профессор. И, чтобы понять степень откровенности, спрашивает:
     - Вы прекрасно владеете языком. Богатая практика?
     - Пять лет агентурной работы, пять лет резидентуры, - охотно отвечает собеседник.
     Ответил с готовностью. Это было опасно...
     - Профессор - вы позволите мне обращаться к вам так? - вы наш гость...
     Уль Хат перевел взгляд на Шензи.
     - Ну, Ками не совсем гость. Она отчасти хозяин. - Собеседник поднимает руку и делает приглашающий жест раскрытой ладонью. - А вы пока только гость. Дорогой гость, - добавляет он после короткой паузы. - И позвольте мне как представителю хозяина ввести Вас в курс дела.
     Говорящий делает приличествующую случаю паузу. Шензи с безразличным видом разглядывает пустое океанское пространство. Она знала, на что идет, знала это уже три года назад, когда ее завербовала разведка Островной Империи, чтобы иметь еще одного своего наблюдателя в цепи деревень на границе бывшей Империи и пустыни. Ей не жалко ни подожженного города, ни своего друга-профессора, который попал вместе с ней в явно сложную ситуацию. Своим быстрым и бестрепетным разумом она понимает, что десант все равно разорил бы город - просто так, ради развлечения, ибо целью были подвалы банка и местного информхранилища. Что профессор Уль Хат найдет себе интересное занятие в Островной Империи - еще бы, физик и инженер в быстро развивающейся технологической державе. Что он, скорее всего, изменит ей: сначала, естественно, с работой, а потом с кем-нибудь еще - выбор будет. И уж хозяева ему в этом помогут... Шензи вообще считает людей - и не без основания - грязными зверьми, оставляя имя людей для несчастных мутантов. Кроме того, она полагает - так ей было обещано, - что ее вылечат. А потом, естественно, забросят обратно для продолжения работы - ибо именно эту работу она могла делать хорошо и просто так ее лечить не стали бы. В этом она не ошибается, в Островной Империи честность в делах считается хорошим тоном. Убить могут легко, но если не убили - почему бы не быть честным? О далеких перспективах она не думает, а если бы ее спросили - уклонилась бы от ответа. То, чего она хотела, было невозможно, а всего остального она не хотела, потому что оно уже было. Теперь у нее был опыт.
     - Позвольте начать с тривиальности... Мы направляемся в Империю. Вы называете нас Островной Империей, мы говорим просто - Империя. Где что располагается, вы знаете. Несколько слов об истории, а если я буду говорить много известного - прервите. Живут люди на Архипелагах - Западном и Восточном - давно. Судя по археологическим данным, архипелаги - часть когда-то существовавшего материка. Есть ископаемые остатки древностью до двухсот тысяч лет. Опускание почвы с затоплением территории произошло около пятидесяти тысяч лет назад. Позже было несколько контактов с материковыми людьми, последний - по археологическим данным - около трех тысяч лет назад. Как тогда преодолевали океан - неясно. Могло это произойти и случайно - унесло корабль... Есть гипотеза, что было две промежуточные точки, острова, на которых селились. (Уль Хат подумал, что собеседник все-таки говорит на не очень правильном языке - видно, что не родной, а выученный...) Промеры глубин велись не везде, одну такую точку несколько лет назад мы нашли, глубина сейчас - всего несколько метров, довольно обширное плато. Какие-то остатки строений там есть. Дальше было несколько периодов полной изоляции и периодические контакты. Язык развивался почти независимо, но лингвисты утверждают, что письменность была заимствована около 1.000 лет назад. Это одна из материковых систем - та, которая тогда была в вашей Империи. Потом пятьсот лет отношений не было, а потом они возобновились, а потом вы начали...
     Уль Хат с интересом смотрит на говорящего, и тот реагирует:
     - Нет-нет, о политике не будем. Мы здесь, - с улыбкой продолжает он, - не для этого собрались.
     Из люка высовывается голова юнги:
     - Господам подать напитки?
     Говорящий смотрит на Уль Хата:
     - Чаю, кофе, чего-нибудь... еще? Нам подадут.
     Профессор поворачивает голову к Шензи. Та смотрит на море.
     - Нам кофе, пожалуйста.
     - Три кофе...- юнга исчезает в люке.
     - Ну, я продолжу... На Материке случилась Большая война. Нас она тоже задела. Пострадали наши торговые представительства, базы, предприятия. Государства Материка отказались от выполнения договоров. У вас были разрушены тысячи городов, малые государства оказались сметены с лица земли, воцарился хаос. Ну, а наши охотнички подбирали свои крохи на морях...
     Уль Хат поднял брови и с интересом посмотрел на говорящего. Он хочет спросить - а как насчет так называемого Большого десанта, который, правда, был позже? Но молчит. Однако собеседник что-то замечает...
     - Между прочим, мы потеряли существенную часть нашего надводного флота. С другой стороны, наши... внешние... иногда действительно творили безобразия. (Уль Хат и Шензи замечают странное выражение, но решают пока не выяснять).
     Говорящий вздыхает и продолжает:
     - Люди разные - бывают и добрые, и злые. Злые воспитывают злых - или прямым воспитанием, или просто вызывая ответную реакцию, добрые - добрых. При том, что есть и совместное влияние, и разброс, все равно коэффициенты влияния таковы, что в целом ситуация неустойчивая.
     Уль Хат понимающе кивнул. Ему, как и всякому физику, не чужд физический взгляд на социум - взгляд, круглые сутки справедливо клеймимый гуманитариями за упрощенность и, однако же, позволяющий делать быстрые и довольно точные выводы.
     - Поэтому возможны три типа социальных устройств. Первое, в котором не принято никаких мер по стабилизации обстановки. В таких обществах ситуация колеблется между демократией и тоталитаризмом. Разумеется, демократичность этой демократии может быть различна, и степень тоталитаризма - тоже. Хонти в тоталитарный период - ну, сразу после отделения - не намного страшнее вас - в демократический. А, скажем, Пандея в демократической фазе - это вообще бордель, каких поискать. Чем больше роль традиции, тем колебания слабее. Южные Царства пошли по этому пути. Там колебаний почти нет, но...
     Из люка высовывается голова юнги, потом он подает поднос с чашками и прямоугольной коробкой с печеньем.
     - Спасибо. - Говорящий берет поднос и протягивает чашку Уль Хату. Тот берет, снимает коробку с подноса и передает Шензи. Она смотрит на него, вытаскивает одно печенье и еле заметно приспускает ресницы. Уль Хат понимает - их собеседник говорит правду. Точнее - то, что он сам считает правдой.
     - Но вот результат: на севере какой-никакой прогресс, а на юге двести лет пашут сохой той самой формы, которая завещана мудрецами Как это сочетается с высшим образованием - лично я не понимаю, хотя наши ученые, наверное, могут и это объяснить. Я, конечно, немного упрощаю... А мы пошли по третьему пути.
     
     "Сообщение двадцать пятое регулярное. На борту все в порядке, движение без происшествий. Отклонение от маршрута и графика - ноль. Пассажиры чувствуют себя нормально. Номер первый осмотрел корабль, задавал много вопросов по конструкции и технологии, в особенности - реактора и систем связи. Согласно полученным инструкциям, к беседе были привлечены члены экипажа, отвечающие за соответствующее оборудование. Это вызвало их недовольство, но в допустимых пределах. Без санкций, без предложений санкций. Номер второй индифферентен, в разговоры не вступает, все время находится рядом с номером первым. При взятии на борт я был проинформирован номером первым, что пассажиры должны находиться все время не дальше нескольких метров друг от друга. Согласно полученным инструкциям, принял к сведению и это желание удовлетворяю. Не обсуждал. По содержанию и порядку движения претензий у пассажиров нет. Размещены в лазарете, поскольку других свободных двухместных кают на корабле нет, а перемещения членов экипажа предпочел избежать. Кроме того, полагал, что размещение пассажиров в лазарете облегчит наблюдение. В первый день номер первый предложил отключить систему наблюдения, что было мной сделано. Спустя час пассажир сам заблокировал резервную систему наблюдения, на что моей реакции не последовало. Согласно полученным инструкциям, провел беседу об истории и сегодняшней ситуации в Империи в рамках программы.
     Заместитель командира/руководитель операции
     Конец сообщения".
     
     Антенны приемо-передающего центра Восточного Архипелага не пропустили ни одного знака препинания. Человек прочел сообщение, удовлетворенно кивнул, поднес ко рту чашку, сделал небольшой глоток. Поднял глаза от карты и посмотрел на океан. Серо-зеленая гладь загибалась вверх и где-то бесшумно сливалась с небом. И там ее уверенно раздвигали пять белых субмарин, шедших полным ходом и точно по курсу. Из пусковых каналов по обычному морскому пижонству торчали торпеды. Человек не знал - и не мог знать - что через несколько минут субмарин станет четыре.
     
     Уль Хат проснулся и первое, что сделал - понял, почему проснулся. Он проснулся от толчка. Лодка вздрогнула, он услышал негромкий взрыв и через секунду, уже полностью проснувшись - второй, более сильный. Он открыл глаза и ничего не увидел. Лодка шла в надводном положении - судя по вибрации корпуса. Он нажал кнопку вызова дежурного, вскочил с койки, включил свет - странно, вызов не работает, а свет включился, нырнул в одежду и еще раз нажал вызов, понимая, что делает это зря - раз дежурный не ответил сразу. Они что, все пьяные лежат, а лодка на авторулевом? Шензи стояла одетая и молча провожала глазами его движения. Он схватил рюкзачок с вещами - тот был теперь меньше и легче (как чуял - сложил вчера аккуратно, - мелькнула мысль), сморщился от нечаянного каламбура, повернул рычаг на двери, ожидая самого худшего и надеясь успеть мгновенно захлопнуть. Противогазов в лазарете не было, но в рюкзаке были маски, которые задержали бы дым и... - он не успел додумать мысль - рычаг неожиданно легко повернулся, в коридоре было пусто и тихо - только обычный гул двигателей. Тонуть в субмарине или взрываться с ней не хотелось - Уль Хат схватил Шензи и быстро пошел по коридору, он почти тащил ее за собой, у колодца внешнего люка пришлось выпустить, труба, скобы, он уперся спиной в стенку колодца, отжал блокировки, повернул рычаг и толкнул люк. Тот открылся. Он откинул люк и спрыгнул на палубу.
     
     Море было спокойным, лодка шла вперед и медленно погружалась, надо было сообразить, как вскрываются кожуха спасательных шлюпок, но - сначала жилет. Шензи стояла рядом, уже в спасжилете, держа руку на тросике открытия поддува, и протягивала второй жилет ему.
     
     Надевать его пришлось, однако, уже по колено в воде. Что это было - второй, сильный - торпеда детонировала? - а первый взрыв откуда? авария? мина? - вода не была холодной, и он-то умел плавать, а Шензи? Он не знал этого, но в данной ситуации важнее было умение задерживать дыхание, чтобы не наглотаться сразу. О том, что им делать дальше, он размышлять еще не начал.
     
     Саракш, плавучая полярная база в надводном положении - можно было бы отплыть, но проще погрузиться: по данным радиоперехвата, через то место, где они сейчас находятся, намеревается пройти группа "белых субмарин" Островной Империи. "На доброе здоровье, - бурчит начальник базы, - погрузимся, и пусть себе идут". Он дает команду на погружение, а сам идет спать - ну, ночь же. "Ночь на дворе", - грустно думает он. Саракш ему надоел, все друзья и коллеги - на континенте и островах, все заняты практической работой, один он на базе и на базе, все время навалом работы - обработка информации. Какой из меня прогрессор? - канцелярская крыса, как говорили древние. Ну да, образование, подготовка... Он хочет на Землю, но все как-то не складывается. Лоффенфельд, врач базы, регулярно осматривает его, как, впрочем, и других, удовлетворенно хмыкает. Тоже мне работа - следить за здоровьем. Другая у него случается крайне редко. И хорошо, что редко. Раз в месяц он летает на флаере на Архипелаг и осматривает нашего человека там. Как они ухитряются встречаться? Там же, вроде бы, все за всеми следят... Впрочем, он летает не раз в месяц, а реже.
     
     Начальник базы заглядывает к дежурному - кстати, дежурит сегодня именно Лоффенфельд, - желает ему спокойной ночи. Дежурный улыбается и желает ему того же. Спокойной ночи не получится, но они этого пока не знают. А если бы узнали? Начальник базы - не большой любитель приключений, он, скорее всего, отвел бы базу подальше. Дежурный - скорее всего, нет. Он как раз настоящий прогрессор - с той небольшой, но принципиально важной долей тяги к приключениям, которая такому и необходима.
     
     И вот он видит, как субмарина, уже прошедшая над базой, начинает погружаться. Чего вдруг? - а еще более странно - два удара в эхолоте - взрывы? - кажется, да - впрочем, она удаляется и уже не очень хорошо видна. Другие лодки - он смотрит на карту, где приборы отображают обстановку вокруг базы - в океане несколько свободно плавающих контрольных буев, кстати, на всех них есть устройства самоликвидации - другие лодки далеко, а.. а на воде... э, да там два человека. Лоффенфельд включает все приборы, которые только можно, и убеждается, хотя и сделав пяток лишних операций - технику базы он знает не блестяще - что эти двое живы. Но водичка прохладная, и что они, спрашивается, будут делать? Плыть на Архипелаг? С тем же успехом можно плыть на материк... Он незаметным движением - как бы пытаясь сделать это незаметно для самого себя - дает сигнал на всплытие. Начальника базы не будит - понятно, почему.
     
     - И вы их выловили? (От бешенства начальник переходит на "вы").
     - Выловил.
     Пауза. Начальник базы удавил бы подчиненного, если бы: а) это могло хоть чему-то помочь, и б) если бы он сам был хорошим прогрессором.
     - И что мы теперь будем с ними делать?
     - Сначала дадим поесть. Потом я их осмотрю. Легенда: мы - подводная база Островной Империи, сверхсекретная.
     - А потом?
     - Если мы вернем их на материк, им, во-первых, никто не поверит, а во-вторых, если и поверят, ничего не случится. Одной легендой больше...
     - А если высадим на Архипелаге?..
     - Там никто никому не верит. Секретных служб больше, чем островов. Не поверят и им. (Пауза). В крайнем случае, сменим дислокацию.
     
     О том, что на буях есть устройства самоликвидации, он вспомнил часом позже. Вспомнил и ничего не сказал. А что он мог сказать? И кому? Через некоторое время эта несложная мысль посетила и начальника базы, когда он обнаружил, что один из буев не отвечает на контрольный вызов. Впрочем, могло быть и совпадением - подумал тот.
     
     Из легенды, естественно, ничего не вышло. Лоффенфельд не верил в существование психократов, Шензи не стала его разубеждать, но после первого же разговора объяснила Уль Хату, что этот человек многое скрывает, и главное - "Он чужой, он не с Архипелага, и не с Материка, он совсем чужой, и все они здесь такие, и он не хочет, и они не хотят, чтобы мы это поняли".
     
     С не слишком популярными, но известными историкам науки идеями множественности обитаемых миров Уль Хат был знаком. Хороший курс науковедения или философии не мог обходить эти взгляды - а уж тем более в столичном Университете. Кроме того, не надо недооценивать наблюдательность нашего профессора - опять же, не чего-то там, а физики. Короче, во втором разговоре все встало на свои места - на которых всегда и стояло.
     
     На следующий день в районе базы должны были появиться поисковые корабли. Почему не дали команду на поиск лодкам - сразу после аварии? Те вышли на связь, успев порядочно отойти от места аварии. С лодки поверхность просматривается плохо - рубка невысокая. Но главное - не в их это стиле: кого-то там искать. Информация об аварии на субмарине - "потеря связи, аварийный сигнал не подается, возможно, затопление" - и как раз на той, на которой! - начальство даже не кричало. Оно билось в истерике. "Поисковые корабли! Срочно! Немедленно! Тревога "А"! Не найдете - спалю в реакторе!!" Дежурный спокойно дослушал истерику, перекинул два тумблера, соединился с базой Запад-7, продиктовал координаты и пояснил - прочесать район, если кто с лодки спасся - доставить. Сделал паузу и добавил: "А если никто не спасся - не доставлять." В наушниках хохотнули. Впрочем, через пятнадцать минут три поисковых корабля отошли от пирса. Действовать быстро при необходимости эти ребятки умели.
     
     Когда из радиообмена стало ясно, что в район крушения идут поисковые корабли Островной Империи, и что они будут здесь - так, примерно часов через десять-двенадцать, - начальник Базы постучал в дверь каюты, где за проектором, надев наушники, сидели "эти двое", положил перед ними радиокарточку и, дав время на прочтение, посмотрел вопросительно. Впрочем, "этим двоим" все было ясно еще вчера.
     - Вы ведь можете отцепить от субмарины спасательную шлюпку?
     - Да.
     - Наверное, так и придется сделать.
     А еще пришлось сделать промывание желудка - обидно, но неизбежно: вдруг у них начали бы брать анализы?
     
     - Скажите, Курт, а что вы знаете об Островной Империи - как-никак, нам туда отправляться...
     - Вы все-таки хотите туда? - Лоффенфельд посмотрел на Уль Хата, потом на Шензи, потом опять на профессора... "Да, - подумал он, - ни тени сомнения. Они что, друг у друга мысли читают?"
     - Да, мы отправимся туда. На Материке нам делать нечего.
     - А там?
     Присутствующие помолчали. Лоффенфельд побаивался, что они заговорят об отправке на "другую планету", как он назвал в этом разговоре Землю. Но Уль Хат понимал - если бы это было в интересах его собеседников, они бы предложили сами. А если бы по каким-то непонятным, но возможным, - думал он, - причинам боялись бы услышать отказ, дали бы понять как-то иначе. Ну, есть миллион способов... А что ответил бы он на такое предложение? В отличие от Шензи он вполне мог побаловаться пустопорожним рассуждением... С одной стороны - Шензи. Для Островной Империи она человек нужный и ценный, поэтому "наниматели" обещали ее вылечить и поэтому же они это сделают. Он сам - человек ценный, непонятно, впрочем, нужный ли, но скорее всего - да. Для "другой планеты", как ее называет этот врач - вполне, кстати, симпатичный человек - ни Шензи, ни он ценности, видимо, не представляют. На данный момент. Ценностью можно стать, это правда, но для этого нужно время, а времени совершенно нет - не позднее чем завтра здесь будут поисковые корабли.
     - Там... Шензи они кое-что обещали. Плюс она им нужна и дальше. Мне дело найдется. Так расскажите, Курт, что вы знаете об Островной Империи.
     - Значит, так... Нам известно не так уж много... Социальная структура Островной Империи - классическая олигархия. У власти - группа, несколько лиц, представляющих основные части общества: инженеров, ученых, менеджеров, разведку, армию, рабочих и так далее. Это деление общества на профессиональные группы является явным, декларируемым, официальным и так далее.
     - Отчасти такое деление общества есть и у нас, и в Хонти, и в Пандее...
     - Конечно. Но суть не в этом. А в том, что у этого общества есть еще одно деление - они называют его кругами, да и мы его так же называем. Внутренний круг - нормальная, с нашей точки зрения, жизнь, интересная, творческая, безопасная, без агрессии, без насилия. Внешний круг - мир насилия, агрессии, жестокости... Клоака, сток, ад этого мира, подонки, пьянь, рвань, дрянь, садисты и так далее. И средний круг, который разделяет эти два, обыкновенные люди, чуть похуже, чуть получше. Внешний с внутренним почти не контактирует.
     - И это деление оказалось устойчивым?
     - В этом и состоит загадка. Оно оказалось-таки устойчивым, несмотря на диффузию. Мы твердо знаем, что это деление не наследственное. Ребенок, в зависимости от особенностей психики, может попасть в любой круг. И он попадает в тот, где ему хорошо. Комфортно. Механизм, наверное, частично - добровольный, частично - принудительный, но в какой мере - мы на самом деле не знаем. Скорее всего, что в основном - добровольный. А вообще, при правильном воспитании можно многого добиться. Особенно, если учитывать склонности. Вроде бы, учитывается и желание родителей, но оно, кстати, должно коррелировать с наследственностью.
     - А принадлежность пожизненная?
     - Или да, или почти всегда - да. Но, повторяю, мы мало знаем об этой стороне их жизни. Численно внешний круг невелик. Сухопутной армии у них нет - да она им и не нужна, если не планируется широкомасштабная экспансия.
     - А почему внешний круг не обратит свою агрессивность вовнутрь?
     - Во-первых, он численно невелик, а полицейские формирования в среднем круге вполне при случае смогут сдержать агрессию. А главное - зачем им это? В их понимании они неплохо живут. Поймите, при правильном воспитании человек не сдерживает неправильные желания, а имеет правильные. Гордость за свою роль в таком мироустройстве вместе с легким смешком в адрес всех остальных вполне гарантирует от инверсии агрессивности.
     - А радиоперехват вы ведете?
     - Конечно. Из их передач можно многое понять, да, но, как обычно, - не все. Вы ж понимаете, о самом естественном и повседневном люди не говорят.
     - А детские сказки? Социализирующие передачи, так сказать?
     - Да, именно из них мы многое и поняли. Мальчик из одного круга, девочка из другого - да, это одна из тем. Но тем не менее, мы эти вещи знаем плохо. Для детей все подается очень упрощенно. Неизбежная-де трагедия, ну и так далее...
     Уль Хат посмотрел на Шензи. И понял - их собеседник опять говорит меньше, чем знает. Но сказать больше, - понял он, - не может: боится выдать источники информации.
     - Такая структура общества придает ему устойчивость к внешним воздействиям. Внешний круг занимается, так сказать, грязной работой. Воюет, грабит, убивает. Средний - работает. Внутренний - определяет пути развития общества, исследует и руководит.
     - То есть властвуют хорошие?
     - Не совсем так. Все понимают выгоды от такого устройства. И высшие лица каждого из кругов поддерживают это равновесие. Хотя, конечно, определенная корреляция между областью занятий и "кругом" есть, но она не слишком сильна. Например, во внутреннем круге нет солдат - все они убийцы или потенциальные убийцы; но во внешнем круге есть и ученые, и писатели, и педагоги... Должен же кто-то воспевать ненависть, грязь, насилие, ксенофобию? Должен же кто-то этих убийц воспитывать и пестовать?
     На контрольной панели вспыхивает огонек, и голос произносит:
     - Поисковые корабли в трех часах хода. Курт, вы просили предупредить начальника и вас.
     Курт тянется к панели и нажимает кнопку "связь с дежурным".
     - Спасибо. Шлюпка, которую мы сняли с субмарины, готова?
     - Да.
     - Тогда...
     Он не кончает фразу - дверь открывается. Начальник базы обводит взглядом присутствующих, опускается на свободный стул и произносит, обращаясь к Лоффенфельду:
     - Ну, как лекция?
     Врач пожимает плечами.
     - На данный момент благополучно завершена. Ээ... перерыв.
     - Вы полагаете, что занятия будут продолжены?
     - Надеюсь на это, - сдержанно произносит Курт Лоффенфельд и, решив поддержать шутку, продолжает: - а вы ректорат о продолжении занятий не запрашивали?
     - Нет... полагаю, что перевод студентов из группы в группу можно решить на нашем уровне.
     - Это скорее проблема исключения.
     - Точнее, приема.
     Начальнику неприятен и разговор, и вся эта проблема, он включает связь.
     - Всплытие с выпуском шлюпки через тридцать минут.
     И, повернувшись к Уль Хату, добавляет:
     - Приятно было побеседовать. Жаль, что так мало времени.
     Он встает и выходит. Присутствующие какое-то время молчат. Двое из них видят третьего в последний раз, хотя этого не знают. Другое дело, что они могут это предполагать, но предположение - не доказательство. А если бы и знали?
     Уль Хат поднимает глаза на доктора Курта Лоффенфельда.
     - Курт... Вы не могли бы нам немного рассказать...
     Тот даже не спрашивает, о чем. Проектор - проектором, техника отменно логична, но живой человек... Совершенно нет времени, однако деваться некуда. Он начинает рассказывать.
     - По нашему летоисчислению сейчас XXII век. Наша планета вращается вокруг желтой звезды, небо чаще всего безоблачное, и поэтому в полдень...
     ...
     - Курт. Этого просто не может быть.
     - ?
     - Этого просто не может быть. Того, что вы рассказывали.
     Курт молчит.
     - Вам не кажется, что это не на самом деле... что это кто-то написал... какой-то великий писатель... какой-то писатель-фантаст...
     Шензи смотрит с ужасом. Такой беспросветной черноты в мыслях она еще никогда не видела. Ни у кого.
     
     Голос дежурного в динамике - всплытие через пять минут.
     
     Через пять минут серые волны расступились, пропуская неотличимую от них по цвету, но безукоризненно ровную поверхность. Потом часть поверхности скользнула вбок, и в открывшейся нише можно было бы увидеть - только вот видеть это зрелище было некому - спасательную шлюпку. С двумя людьми. Девушка лежала на дне и, похоже, не очень хорошо себя чувствовала. Да и у мужчины был не слишком бравый вид. Вода быстро заполнила углубление в корпусе, лодка всплыла, а все остальное молча кануло обратно. И через несколько часов один из поисковых кораблей заметил яркую точку на волнах. Подводную лодку, собственно, даже не искали - а чего ее искать?
     
     - Ну хорошо, сбагрили мы этих двоих, тоже мне, та еще парочка... можно поговорить спокойно. - Начальник базы сладко потягивается. База лежит на грунте, от камней ее не отличить никаким эхолотом и вообще, наверное, ничем. За бортом - тишь да гладь. Метрах в трехстах, на таких же камнях - белая субмарина. "Сколько таких по всем океанам", - меланхолично думает Лоффенфельд и внутренне поправляет себя: "По всему океану". Океан на Саракше один.
     - Я вот чего не понимаю, - агрессивно произносит начальник, - что мы здесь, на этом Саракше - имечко-то! - делаем? Вот смотрите, Курт, - как они резали друг друга, как дурманили друг друга, так и продолжают. Ну хорошо, взорвал Каммерер башни (Лоффенфельд морщится: он не любит неточностей), и что с того? Опять все на круги своя?! "Спринтер с коротким дыханием", - думает слушатель, но вслух произносит:
     - Вот поэтому мы и здесь - потому что нужно работать. Если бы не было нужно - мы бы давно ушли. А что все так медленно - на то она и история. Это же целое человечество! У белой субмарины и то инерция есть, - Он показывает на черноту за иллюминатором, - а тут планета. А что на круги эти, как их, "своя"... Нет, не все. При предыдущем режиме просто вешали, стреляли и пытали. Типичная тоталитарная система, по учебнику. А сейчас у них какое-то подобие разделения властей, партии есть, парламент, суды...
     - Ни фига подобного! Все это покупается, продается и власть предержащими управляется.
     - Во-первых, не все. Если бы все, мы - да и информанты наши - об этом бы даже и не узнали. Другое дело, что реальная власть осталась в руках тех же людей, той же управленческой верхушки. Но если раньше они правили только через насилие, то сейчас - на треть через насилие, на треть - через деньги, а треть они вообще не контролируют.
     - Во-первых, вы ошибаетесь - на девяносто процентов через насилие. А во-вторых, чем этот бардак хорош?
     - А тем, - терпеливо отвечает Курт Лоффенфельд, - что разнообразие всегда лучше, из него что-то новое произрасти может, да и у людей выбор появился. Кстати, если бы девяносто - то бардака не было бы.
     - Но башни-то по-прежнему существуют, людей по-прежнему оболванивают?
     - Во-первых, на полную мощность их не включают.
     - Но могут!
     - Могут, но не делают. Это тоже завоевание. Во-вторых, стиль пропаганды изменился.
     - Ага! То-то этот физик слинял! Из родной страны...
     - Очень она ему родная. Полжизни прожито зря. Жену и детей потерял. Ну, фактически. Самого чуть не посадили за решетку.
     - Кто же ему виноват, что он полжизни на дьявола работал, дальше своих уравнений ничего не видел?
     - Упрощаешь. Во-первых, кое-что видел. Во-вторых, кое-что делал. В-третьих, да, всякий виноват, вопрос - в чем и на сколько. Но это вопрос не к нам - мы не судьи.
     - А кто? (Начальник раздражен и ловится на простейший крючок).
     - Прогрессоры с Земли, сотрудники Полярной базы, я - врач, ты - начальник Базы, кстати, я вас уже месяц как в своем кабинете не видел, так что идемте, голубчик, потратьте полчаса зря...- Комбинирование "вы" и "ты" - тоже прием. Лоффенфельд врач, азы психологии знать должен и знает. А еще он прогрессор Тристан и свои обязанности тоже блюдет.
     
     Через несколько часов в одной из заккурапий на далекой Земле появляется очередная запись "777". Конечно, два "подкидыша" на одном Саракше - в этом есть некий риск. Но один почти безвылазно сидит на базе и без работы не скучает, другой сначала проводит некоторое время в концлагере, а потом оказывается в Островной Империи. Очень ценный человек, пока что - единственный, кому удалось там закрепиться. Впрочем, несколько лет назад один наш попал там очень даже неплохо, но ситуация была неподготовленная, пришлось эвакуироваться... Белый ферзь... странные клички дают, однако, в КОМКОНе... Ну зато теперь Гурон закрепился хорошо, должность, правда, не слишком удобная - шифровальщик штаба флотов Ц. Само содержание переписки и радиообмена прекрасно добывается из радиоперехвата, так что проку от того, что этот ценный человек оказался на данной должности, мало. А должность заметная, поддерживать контакт трудно. Причем Земля должна была смириться с тем, что несколько лет с ним вообще не было связи, а теперь требовала от Тристана отчета раз в месяц. Тристан шипел, но время от времени не просто получал информацию от Гурона, а, договорившись с ним о встрече, поднимал базу на поверхность. Кусок обшивки плавно сползал вбок, флаер с антирадарным покрытием выпархивал из флаерпорта и, держась низко над волнами - чтобы уменьшить и без того невысокую вероятность быть обнаруженным - направлялся в сторону Архипелага. Через пять часов он влетал в узкий проход между двумя необитаемыми островами и после еще десяти минут лета, сделав неожиданный резкий поворот, приземлялся. Лоффенфельд какое-то время сидел, молча глядя на скалы, а потом внезапно - всегда внезапно - замечал, что около флаера стоит человек. Гурон, он же Лев Абалкин, один из лучших прогрессоров. Человек, который - как хотел бы верить Тристан - действительно являлся человеком.. Это он и проверял - реже раза в месяц, конечно, - что и вызывало недовольство главы КОМКОНа-2.
     
     Однажды Тристана прорвало, и он предложил тому самому заняться инспекциями. С тех пор окрики прекратились, но Тристан обнаружил, что за ним установлена слежка. Первым движением его души было - уничтожить "жучка", которого он обнаружил во флаере, объяснить тому, кто его устанавливал, что тот - идиот, поскольку сигналы от "жучка" в принципе могут быть перехвачены, а это увеличивает риск полетов. Но он сдержался. Во-первых, не факт, что всего этого не было раньше. Сикорски мог "обнажить прием" просто в качестве призыва к порядку. Для наведения дисциплины, так сказать. А во-вторых, к чему бы это привело? Скорее всего, ни к чему хорошему. Ну, отозвали бы его на Землю, ну, заменили бы кем-то, кто и местной обстановки бы не знал, еще неизвестно, каких ошибок наделал бы.
     
     - Ну и что мы теперь будем с ними делать?
     - Э-э... Девчонку вылечили. Можно забрасывать обратно. Вам же агент на границе с пустыней нужен?
     - Да наше-то ведомство вообще хотело ее до резидента повысить... местную обстановку она прекрасно знает, контактна, умна...
     - Умна... А что с этим, который физик - с ним что делать будем?
     - М-м... Это проблема.
     - Их можно только вместе?
     - Да, мы проверяли. Дальше десяти метров - и у него встает мотор.
     - Не играют?
     - Какое "играют"! Мы специально оборудовали помещение для проверки. Все происходит, как они говорят. Чуть не потеряли, блин.
     - А что ученые?
     - А ничего. Вылупливают глаза и брызжут слюной. "Такого не бывает".
     - Ум-гу.
     - Так что одного его оставить здесь нельзя?
     - Похоже, что да. А наше ведомство хотело бы...
     - Тогда мы агента лишаемся.
     - То есть два варианта - либо мы оставляем их здесь, и тогда он работает на нас, но вы лишаетесь агента, либо мы забрасываем обоих, тогда вы имеете агента, но мы лишаемся физика?
     - Ситуация хуже. Забросить их вместе нельзя - он не захочет возвращаться на Материк: там его рано или поздно уничтожат.
     - А если послать их в Южные Царства?
     - Там нам агент не нужен, да и физику вашему там не очень интересно.
     - Ну что, передаем вопрос на рассмотрение во внутренний круг?
     - Придется...
     
     Та же комната, один из собеседников (тот, который представлял разведку), входит его сотрудник.
     - Вы слышали наш разговор?
     - Да.
     - Проблема понятна?
     - Понятна.
     - Поговорка известна?
     - Известна. (Они имеют в виду поговорку - "Для внешних проблем - внешний круг").
     - Выполняйте.
     - Срок?
     - Официально вопрос передан на рассмотрение во внутренний круг. Они обычно реагируют на такие запросы в течение нескольких дней. Два дня вам... хватит?
     - А завтра же. Днем они ходят из лаборатории домой пешком. Случайная машина...
     Собеседник молча кивает головой. Занавес.
     
     Но жизнь - как говорят некоторые - рассудила иначе. Потому что именно в эти минуты флаер с Куртом Лоффенфельдом приближался к одному из островов. И чисто случайно - но такая случайность должна была рано или поздно произойти - сигнал его передатчика был засечен службой радиоконтроля. Действовать быстро "компетентные органы" Островной Империи умели. И когда тристанов флаер приземлился, а из кустов мгновенной тенью скользнул какой-то человек, с противоположного конца поляны вылетело две парализующие пули. Хороший прогрессор "берет из воздуха" дротик и копье. Очень хороший - стрелу. Но не пулю. Флаер, восхищенно поцокав на незнакомую конструкцию - "и чего только ученые не напридумают, так их и разэтак" - оставили на месте, поставив, естественно, охрану (остров-то необитаемый, да вот кто-то на нем оказался, что если и еще кто-то приблудится, да?) - "Так что бдите, пацаны."
     
     Через десять минут после того, как добычу доставили в соответствующее учреждение, "компетентные органы" уже выяснили, кто это вышел навстречу флаеру. Дальше все было просто - спецслужбы внешнего круга не были любителями психологических вывертов, задушевных бесед и допросов одного на глазах у другого - тем более, что считали все эти финты неэффективными. А полагали, что хорошая доза хорошего наркотика развязывает любые языки. Правда, "хороший наркотик" удалось подобрать не сразу (метаболизм несколько отличался, а проводить серьезное исследование времени не было - другой Круг мог отнять добычу вместе с удовольствием ее потрошения и последующими наградами). Тем не менее тот, который прилетел, к концу третьего часа заговорил - но на незнакомом языке. Жаль. По языку Южных царств специалиста под рукой не было.
     
     Решение пришло быстро.
     - А ну-ка, блин, тащите сюда второго. Этот шифровальщик нам и переведет! Мне ребятки из справочного отдела сказали, что он сам с Материка, может знать, и вообще, судя по досье, несколько языков знает.
     - А он какой-нибудь фортель не выкинет? Может, дадим ему запись прослушать?
     - Какой фортель, ты что лепечешь? Он же под наркотиком, на ногах не стоит. И вообще. Пока мы тут валандаемся, а за ними через час из центральных органов приедут. Времени совершенно нет!
     - И придется их отдать?
     - А то.
     Но метаболизм все-таки несколько отличался. И кое-что Абалкин делать мог - например, понимать происходящее. Шифровальщика притащили в камеру к "летуну", и он услышал сдавленное бормотание на одном из языков Земли и понял наконец, почему его так упорно загоняли в космос, в прогрессоры, подальше от... он даже узнал, подальше от чего. Это уж была ошибка Сикорски, Лоффенфельду совершенно ни к чему было знать про детонаторы. Но теперь про них знал и Абалкин. Впрочем, что он мог сделать с этим знанием?
     
     Метаболизм все-таки несколько отличался, а летуну вкатили другое средство, пока подбирали правильное. И думали, что подобрали - но ошибались. То есть по-своему и не ошибались... Лоффенфельд умирал и спасти его Абалкин не мог - он и врачом не был, и условия были не совсем подходящие. И уже под конец Курт произнес и номер канала связи, и пароль доступа. Абалкин изображал одурманенность и внимательно слушал. На соседнем острове был спрятан сверхскоростной катер - одноместный глиссер-торпеда с таким двигателем, что ни один корабль и катер Империи не догнал бы ее. И теперь Абалкин хотел двух вещей: вытащить тело Тристана - слишком многое они могли понять, начав его изучать. И посмотреть в глаза "этому человеку". Разговаривать с ним и его людьми он бы, наверное, не смог. Никакое рекондиционирование не помогало от простого человеческого отвращения. Так он теперь думал - "этому человеку". Курт тоже был на его совести, или что там у него вместо. Правда, Курт был тоже "его человек", да, но с ним Лев успел подружиться... В принципе можно было бы улететь на флаере, но его, если и не увезли, наверняка охраняют, и потом, там, наверное, работает этот передатчик, о котором сказал Курт. Впрочем, какая разница, передатчик или не передатчик, корабли флаер не догоняют, но как вырваться отсюда?
     
     Абалкину удалось обезоружить тех двоих, которые были в камере, и переодеться - дурацкий, но необходимый маскарад. Прорваться с телом Курта через внешнюю охрану можно было и не мечтать, но он сумел, не подняв шума, дойти до лифта и спуститься на первый этаж, где - планировка всех официальных зданий Империи была, хвала Мировому Свету, одинаковой - имелась мусоросжигательная печь. Теперь он был один, но ему еще предстояло выйти из этого корпуса, добыть любой автомобиль, прорваться через наружную охрану - или сначала выйти с территории, но как? А уж автомобиль потом... И отъехать от базы хотя бы на десяток-другой километров. Тогда бы он сумел "раствориться" и добраться до глиссера. Но как все это сделать? Ему, как это ни странно, опять помог Тристан.
     
     Уль Хат и Шензи шли домой - на обед. Учреждения Империи, включая научные, работали по четкому графику и гордились этим. Профессора это не тяготило, Шензи, по своему обыкновению, молчала. Внезапно она внимательно посмотрела на спутника и сказала - постой минутку. Уль Хат понял - она "прислушивалась". "Что это? - показав глазами на здание слева, спросила она. - Там человек, и ему очень нужно выйти. У него в сознании тот, с которым мы разговаривали на базе. Помнишь? Врач. Они называли его Курт".
     - Это... какое-то официальное здание. Они у них все одинаковые. Аа... ты уверена??
     - Да.
     - Ты можешь ему помочь?
     Шензи кивнула.
     - Но мне нужно сесть.
     Уль Хат огляделся. Стульев в округе не наблюдалось, но - ограждение проезжей части, высокий каменный поребрик. Она села. Лицо ее пошло пятнами, как у пандейского дервиша.
     
     Дверь открылась. На улицу вышел человек. Он ступал немного неуверенно, словно к чему-то прислушиваясь. Вдоль тротуара стояло несколько машин. Человек направился к военной полугрузовой машине, в кабине которой никого не было, и, слегка помедлив, открыл дверцу. Почти одновременно с ним - на секунду позже - к машине подошли двое - высокий немолодой мужчина в гражданской одежде и девушка, которую мужчина крепко держал за локоть. Если бы кто-то был рядом, он заметил бы, что девушка почти висит на его руке, а на лице у нее какие-то странные бледные пятна. Но рядом никого не было, кроме часового у ворот - который упорно смотрел в другую сторону. Немолодой мужчина приблизился к человеку, вышедшему из здания, и что-то тихо сказал. Что-то очень короткое, вроде имени. Человек вздрогнул. Тот, который подошел, произнес еще одну недлинную фразу, вроде бы что-то предложил, собеседник влез в кабину, уступая мужчине место за рулем. Девушка сжалась на сидении между ними. Машина неторопливо отъехала от здания. Мужчина поправил пропуск на ветровом стекле.
     
     Они заехали домой, мужчина вышел из машины буквально на минуту и вернулся с небольшим рюкзачком. Теперь за руль сел второй участник сцены. Через час, прилично отъехав от города, машина остановилась.
     - Я попаду на базу через десять часов - сказал человек, вышедший из здания официального вида. - Никаких средств связи с базой у меня нет. Взять вас я не могу. Мое средство одноместное. У вас есть два варианта - угнать катер берегового дозора или флаер Лоффенфельда. Катер можно догнать и расстрелять.
     - Мы попробуем флаер. Он проще управляется.
     Лев Абалкин смотрит на говорящего скептически.
     - Это простая модель. С управляемым вектором тяги. Направление тяги задается единственной ручкой, сжатие рукоятки - модуль тяги, кнопка в торце ручки - инверсия вектора, если надо быстро приземлиться. Мужчина кривовато улыбнулся. Абалкин открывает дверь кабины и, не говоря более ни слова, растворяется в вечерней сумраке.
     
     Девушка, как и всю дорогу, продолжает молчать. Времени было мало. Точнее - совершенно не было. Через два часа болото - другое болото - приняло в свои недра машину - другую машину. "Тенденция, однако" - подумал профессор. Лягушек здесь не было.
     
     По воде разбегается рябь. Флаер идет низко над ровной водой - профессор физики использует воздушную подушку для экономии горючего. Что он может еще сделать? "Кто придумал этот бред, такого же не бывает. Какой-то писатель... " - дурацкая мысль мелькнула и пропала. Разумеется, он перестрелял охрану - они вообще не наблюдали за происходящим вокруг. Особенно ночью. Разумеется, он нашел скрытый - не слишком хорошо - передатчик. Флаер, задрав хвост, рывком взлетел. Сигнал о том, что флаер поднялся и идет к базе, был послан. Вспыхнувший на мгновение желтый огонек подтвердил, что волны донесли сигнал до базы и он принят. Но что ответит база? Всплывет ли она, чтобы через пять часов взять на борт тех, кто еще не нужен? Стрелка расходомера медленно смещается влево.
     
     Девушка смотрит в затылок мужчине, которого она первый раз видит - так, видит туман за фонарем кабины, он стелется и где-то над горизонтом превращается в атмосферную дымку, она видит разбегающиеся волны, думает о том, что сделает, когда стрелка расходомера - вот та, маленькая, - ляжет на ограничитель.
     Что она сделает, когда флаер, медленно и плавно снижаясь, чиркнет по верхушкам волн.
     Планета молчит. Флаер огибает ее по меридиану, идя на север.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Метод понимания
     
     
     - Марк, они же нас совершенно не понимают! Эти профессора думают, что если они такие умные и всю жизнь своими алгоритмами занимались, то и мы должны все это знать и понимать и без задержки на любой вопрос...
     - Подождите, подождите... во-первых, "умные" и "всю жизнь занимались" - это разные вещи. Во-вторых, не такие уж профессора идиоты.
     - Простите, Марк, мы как-то не подумали...
     - Ладно. Насчет "без задержки" - это вы зря. На экзамене любой преподаватель дает студенту подумать. А вот что правда, то правда - понимает преподаватель студента не всегда... С трудом, можно сказать...
     - Не въезжает...
     - Ага...
     
     
     * * *
     
     - Привет, это Марк.
     - О, давненько ты нас, тружеников ланцета, не беспокоил. Что, очередной вопрос созрел?
     - Ну, ты даже помнишь, как я вас называл!
     - Помним, помним...
     - Вопрос у меня простой. Есть ли средства, понижающие умственные способности. Не сильно, где-то на IQ 20-40, и не надолго - часа на три-четыре. И без остаточного действия.
     - Три-четыре дринка. Ну, Марк, тебе - пять!
     - Спасибо на добром слове, но я с нашей последней встречи шесть фунтов сбавил...
     - О, тогда не пять, а четыре.
     - Хорошо. А если серьезно? Алкоголь человек идентифицирует мгновенно, да и действие его распознает.
     - Вы что, на деловых переговорах хотите это использовать? Но... почему на такое большое время?
     - Надеюсь, ты шутишь? Мы еще с ума не сошли.
     - Это хорошо... Вообще-то такие средства есть.
     - Данные испытаний?
     - Наличествуют. Слушай, а на фига все-таки это тебе нужно?
     - Понимаешь, у нас в фирме работают несколько студентов, и они мне тут поплакались, что преподы больно умные, и потому не понимают, как студенту тяжко. И они хотят это средство одному, который их особо сильно тиранит, перед экзаменом в чай подсыпать, чтобы он хоть раз понял...
     
     
     * * *
     
     ...С тех пор прошло больше года, но до сих пор преподаватели перед экзаменами не пьют чай. А то больно много пятерок было поставлено в тот раз...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Донос
     
     
     Уважаемый Максим Каммерер!
     Ваш "Мемуар", как вы знаете, произвел на читающую публику определенное впечатление. Однако - и тут Горбовский был (как и всегда) прав - человечество слишком инертная система. Собственно, если оно довольно спокойно перенесло сами события, то уж их описание - тем более. Что с того, что какой-то части человечества стало наплевать на остальных людей? Это было всегда; легкая зависть к собственному ребенку, которому не нужен звездолет для перемещения в пространстве, умеряется (совершенно безосновательной) гордостью. Что же до потери любимой девушки или любимого юноши, то вот уж чем юношей и девушек не удивить, так этим. Философы философствуют, ученые чешут затылки, трепачи трепятся; хорошо хоть, что вы написали книгу. Людям полезно знать, как было дело на самом деле. Конечно, Ваш труд выиграл бы, если Вы - может быть, в приложении - привели бы данные, соответствующие "лакунам" в записи бесед с Логовенко и вообще, так сказать, "обзор состояния вопроса". Но я Вам пишу не для того, чтобы порадовать вас благожелательным отзывом, равно как и не для того, чтобы сделать какие-то замечания.
     Вспомним Ваш разговор с Т.Глумовым, в котором впервые прозвучало слово "дисперсия". Заметим, кстати, что это было чистое озарение: ведь, по существу, нет ничего странного в том, что один человек чего-то испугался, а другой - нет. Тем более, что кто не испугался? - маленький ребенок и человек весьма преклонных лет с необычным воспитанием и биографией. Дисперсия по "синдрому пингвина" - это тоже не дисперсия. Любой врач скажет вам, что бывает "парадоксальная реакция", когда от возбуждающего средства человек засыпает. Так что прозвучавшее в Вашей тогдашней беседе с Т.Глумовым слово "дисперсия" - это в чистом виде сатори, озарение.
     Но здесь есть и более глубокий смысл, и мне приятно сообщить Вам, что я его раскопал (кажется, это Ваше любимое слово?) После появления в печати сообщений о так называемом "большом откровении" я стал изучать данные о поведении людей. Не мне рассказывать Вам, как много можно извлечь из БВИ. Так вот, оказалось, что люди, когда-либо проявившие себя нестандартно, с очень высокой степенью вероятности станут со временем учителями. Я думаю, что тут действуют вполне естественные причины. У человека, поведшего себя нестандартно, увеличивается самомнение, а такой человек начинает стремиться научить чему-то (что, как ему кажется, он знает) окружающих. Дело же не в том, что он знает, а в том, каков он. Объективно же это ведет к расшатыванию цивилизации.
     Если мы действительно заботимся о стабильности, надо проводить соответствующую селекцию потенциальных учителей, отсеивая лиц с высоким индексом самомнения и особенно - проявлявших когда-либо в жизни нестандартное поведение. Обращаю Ваше внимание на то, что на Тагоре имеет место именно подобная практика.
     С уважением...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Письмо полковнику Бонафеде
     
     
     Когда я первый раз имел удовольствие, пользуясь машиной времени, попасть в то описываемое прошлое, где Вы, полковник Б., командующий ракетной базой Острова Крым, выпивали и закусывали квантум сатис с гэбэшником, я - каюсь - не заметил этого момента. Сие можно отнести на счет моей неопытности в пользовании машиной. Но рискну высказать предположение, что дело было в другом: есть вещи, столь плохо вмещающиеся в сознание, что слабый мозг защищается от них и "не замечает". Как в узкой двери застревает мебель, которую будет трудно разместить в комнате, - застревает уже при попытке внести. Чтобы осознать факт Вашего предательства, мне - после того, как я понедоумевал какое-то время - потребовалось еще раз взгромоздиться в экспериментальную модель указанной выше машины, пнуть педаль и отбыть. Ох, и подпрыгивал же сей рыдван на стыках произведений! Впрочем, хорошие современные машины выпускаются с такими рессорами, что можно перепархивать хоть с Лукьяненко на Стругацких, хоть с Тимура на Кибирова, - но аренда таких машин мне очень не по карману. Утешает и смешит то, что пользователи этих моделей не ездят по таким буеракам. Они предпочитают бархатную трассу из Марининой, Коэльо и далее - до горизонта. Попав к вам второй раз, я осознал: вы предатель. Нет, нет, никаких оценок. Просто констатация - вы пили свой квантум и закусывали сатисом, когда в море падали горящие обломки вертолета. Вам напомнить, кто в нем был?
     Бесполезно говорить Вам и таким как Вы, что где-то вас всех, всех и каждого спросят поименно и пофамильно - где твой брат? Сестра, мать, отец, сын, друг, подруга, начальник, подчиненный... Где? Уж не знаю, почему из века в век становились предателями люди, которые верили - на самом деле верили, а не валяли дурака, как большинство теперешних россиян - верили в Страшный Суд, верили в весы и воздаяние, верили, что "есть суд и есть судья". Почему у них не закладывало уши от крика - "Где?! Где те, кого ты продал?" Все бесполезно. А может быть, они и не верили? Человек, вставший на этот путь... да. Он даже не понимает, что те, кто его купил, - завтра продадут его еще дешевле или просто убьют. Потому что покупатель всегда знает цену этой собачатине...
     Единственное, что могу сделать я, своим не слишком сильным умом, своим не очень умелым пером, - это воспеть тебя, воздать тебе хвалу, напомнить людям еще раз о тебе, символ предательства, полковник Бонафеде, командующий ракетной базой Острова Крым. О том, как ты продал своих друзей, продал идею и свободу. В надежде на то, что кому-то в мгновение выбора вспомнится этот вонючий символ.
     И поможет сделать выбор - тот, который мы часто хотим сделать, и ищем для этого сил.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Письмо 731
     
     
     Солнечные блики играют на стекле надо мной. Собственно, стекло окружает меня со всех сторон, но нижняя часть моей бутылки погружена в воду, поэтому солнце, естественно, вместе с бликами, находится надо мной. Я - письмо: мою бутылку несут волны и ветер.
     Главные вопросы любого письма - о чем оно? Что в нем сказано? Кому? И, наконец, от кого? Я знаю, что бывают письма, которые считают главным какой-то один из вопросов. Пусть их; мне интересны все четыре.
     Ясное дело, что письмо не может полностью понять себя. Модель чего-то, созданная частью этого "чего-то", всегда будет проще оригинала. Впрочем, нет: бесконечное устройство может иметь в себе бесконечную модель - стало быть, модель себя. Тьюринг считал так, а он для нас - несомненный авторитет. Но мы - конечные устройства, и для нас полное самопознание недоступно.
     Впрочем. Если несколько писем объединятся так, что их познавательная мощность суммируется, то да, при определенном количестве возможно. Откуда я знаю это? Сказали другие письма.
     В океане, океане жизни, плывут бутылки, бутылки с письмами. Иногда они сближаются - на какое-то время. Не спрашивайте меня, часто ли бывает, что навсегда. Я только знаю, что чаще они думают, что навсегда. Вот тут-то все и происходит. Вот тут-то они и получают возможность узнать.
     
     
     * * *
     
     Но иногда, когда стихает ветер, и ночь, бесконечная ночь, возносится надо мной, как Северный Мост или Южный Крест, я спрашиваю себя - а мы, все мы, все письма всех океанов, о чем и что, кому и кто? Не каждое из нас, не каждое по отдельности, сближающееся с другим только для того, чтобы познать его и себя, а все мы, все мы как система, как единство, не каждый как послание, а все как Послание?
     С кем должны встретиться все мы, чтобы познать?
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Письмо другу
     
     
     Спасибо, друг мой, за твое любезное приглашение. Через год я вернусь и продолжу свои исследования у вас в городе, в университете - видишь, к чему приводит трехлетнее отсутствие: я написал "у вас", а не "у нас" - правда, смешно? Ты не ошибся, мне сейчас очень не хватает преподавания, и я буду рад опять совмещать исследовательскую работу с ним, и не только в университете, но и в школе. Желание учить детей - генетическое, у меня это было заметно еще в институте, с тех пор почти всегда я преподавал, а неудачные собственные дети - не стоит меня разубеждать, я трезво на это смотрю - только усугубили ситуацию. Сейчас я воспользуюсь моментом и расскажу тебе в этом письме кое-что о том мире, который окружает меня. Но сначала о психологической подстилке этого текста.
     Я знаю, что когда выйду к доске, мне будут задавать вопросы. Там... что было там?.. как... как было там?... И у меня появится неминуемый и непреодолимый соблазн приукрасить. А все буднично. Ну вот я и хочу написать тебе, пусть это будет каркас, несущий скелет моих будущих ответов, моих лекций и рассказов. Ты знаешь, друг мой, я изучал историю, хотя и недолго, но я изучал и литературу, причем намного тщательнее. А что есть литература, как не история литературы? Нет, не надо бить меня ногами, физик может позволить себе слегка пошутить в адрес гуманитариев. Тем более, что мои подруги - почти все - были из гуманитариев, так что мои шутки - то ли месть, то ли благодарность. Как все-таки опасно садиться за стол не для работы! Мысль начинает растекаться, хоть стол и не из дерева (цитата опознана?). Замечу, что в моей комнате, кроме стола, кровати и двух шкафов - одного с одеждой и второго с книгами и всякими безделушками, подарками и т.п., - есть кресло. В кресле я обычно устраиваюсь, чтобы почитать, но, признаюсь, не каждый день. Работы действительно много - тут ты скажешь, что я всегда славился умением ее находить, и будешь отчасти прав, но не вполне. Здесь действительно много работы. Да, так вот - в кресле мысль не растекается. Видимо, психика так привыкла, что кресло - для удовольствия от чтения, а не для работы головой. А вот стол для работы, а если не работаю - значит, растекаюсь.
     Если прислушаться, то можно уловить - ты знаешь, у меня очень острый слух - какие-то звуки. Где-то щелкнула дверь - возможно, в одной из соседних комнат. На пределе слышимости прозвучал звонок коммуникатора - либо кто-то идет по коридору, либо где-то открыта дверь: через две двери коммуникатор не услышу даже я. Ты, как психолог, знаешь - я спокойно переношу так называемый сенсорный голод. Не все любят тишину, это давно известно. Кто не любит - оставляет дверь в коридор приоткрытой. Я, признаться, не люблю как раз этого, тем более, что есть другой способ - нажать кнопку "3" на коммуникаторе и включиться в общую сеть. Тебе будут слышны переговоры дежурных, доклады о прибытии и отбытии патрулей и зондов - и масса других звуков. Можно нажать "5" - и слушать служебную телеметрию. Находятся у нас и любители соревнований по распознанию телеметрических сигналов. Увлекательная игра, смею тебя заверить. С парнишкой, который считается неофициальным чемпионом, я хорошо знаком, он работает в соседней лаборатории. Я знаком и с его руководителем - он тоже работал когда-то у нас в университете. Раз уж зашла речь о кнопках, еще два слова. Кнопка "2": верхняя сеть - сеть моего командира, в эту сеть я могу войти и из нее могут вызвать меня. Кнопка "1" - общий вызов. Чтобы не было пустых, но труднопреодолимых соблазнов, раз в месяц каждый может такой вызов послать, объявляется час общих вызовов. Это - игра; ее придумали психологи, не очень понимаю, зачем, но людям нравится - значит, не совсем зря. Кнопка "4" - нисходящая сеть, сеть моих сотрудников. Кнопка "6" - технические службы. Про остальные я расскажу в другой раз, сейчас надоело. Да, личные каналы начинаются со второго десятка. Говорят, что те, у кого во втором десятке задействовано меньше трех позиций, пользуются особым вниманием психологов. Полагаю, что это юмор, но если и правда - наверное, разумно. Я бы обращал еще внимание на пол. (Ты, наверное, здесь хмыкнешь и скажешь - тоже мне, изобретатель велосипеда; а я тоже ухмыльнусь и спрошу: а знаешь ли ты, что такое велосипед? Ты видишь, мы все-таки скучаем по друзьям. Самые лучшие линии связи заменяют не все).
     Ну хорошо, с кнопками все ясно, тем более что я уже неделю обещаю моей подруге (не спрашивай, какой - не отвечу; это намек на то, что у меня их две - ты знаешь, я всегда в этом плане оставался пижоном) обещаю показать центр связи. Ничего-то они, гуманитарии, не понимают. То есть слово "терабайт" знают, и глаза в правильных местах рассказа закатывают, но когда я вижу оптоволокно сечением в мою руку, ведущее к главным антеннам, мне делается страшно, поверишь ли? А вот им - нет.
     Я, атом в ногте пальца руки - руки, которое мое человечество протянуло в мир, чтобы взять, и понять, и сделать. Ты знаешь, как я горжусь всем этим. Не говори, что это наркотик, что я придумал все это, чтобы скрасить будни работы, трудной, иногда - впрочем, не часто - опасной. Не говори всего этого по двум причинам. Если ты и прав, что с того? Вдобавок, ты не прав. Я хорошо знаю историю литературы. Чего только не писали о психологических проблемах нашей ситуации. Скучно, бесцельно, клаустрофобия, желание вернуться, помешательство, суицид - напридумывали же. Кто мог знать, что все будет много проще и прозаичней. Почти полтора километра в моем распоряжении - в длину, примерно триста метров в ширину и двести в толщину. Никто не знает, где что, потому что везде жизнь, везде что-то делают, монтируют, строят. Специалисты знают хорошо свой участок, ученые - полигоны и лаборатории, ну, еще каждый знает свое жилье и жилье своих подруг и друзей - если они живут отдельно, если это не семья. Ну, ты знаешь, мы называем это традиционно - семья. На южном - так уж мы называем - полюсе у нас радиаторы, четыре сияющих цилиндра - сброс избытка энергии из энергоблоков (вернусь, расскажу на лекции, зачем это расточительство: затем, что сложно регулировать мощность энергоблоков, проще перераспределять). Далее - "инженерная миля", как у нас говорят (цитата опознана?), конечно, это не миля. В ее конце то, что по традиции называется "центральный пост". Я был там несколько раз - это впечатляет. Ну, а дальше - жилые сегменты, лаборатории, полигоны, причальные блоки, на северном конце - ты понимаешь, все это условно - обсерватории и антенны, чтобы уменьшить помехи от энергетиков.
     Я знаю все это, и ты знаешь - совершенно не чувствую всего этого. То есть чувствую себя как дома. То есть дома. Это забавно, я знаю, что не у всех так. Например, у моей подруги есть какие-то эмоции по этому поводу. Она и гордится, и боится. Ты знаешь, я не бесчувственен, временами даже наоборот - но вот страха или какого-то напряжения нет. Что с того, что за окном не Магнолия-стрит нашего города, не 18-я дорога?
     Я могу выйти в коридор и идти, идти долго, здороваясь с людьми и отвечая на приветствия, мне есть, куда пойти и куда войти - много есть мест, где мне обрадуются, расскажут что-то интересное, послушают с интересом и меня. А скорее всего скажут: "О, как здорово, что бы пришел, у нас тут вот есть вопросец", - и зададут его - виданное ли дело, чтобы такой специалист, как я, шлялся без дела, а то, глядишь, сунут в руки сигма-тестер и скажут: "Ну-ка, помоги малость, а то автомат чего-то не налаживается, надо протестировать вручную, через час контрольный сигнал, а мы не поспеваем", - и за пятьдесят минут мы все сделаем, возьмем со стойки по кофе и будем смаковать, пока не запищит в динамиках, вспыхнет синее над щитами, потом погаснет, загорятся зеленые лампочки - конечно, не лампочки, это по традиции так говорят, - старший смены проведет по ежику и скажет: "Ну, хорошо".
     Я могу взять книгу - ты знаешь, я застал конец расцвета бумажного книгоиздания и люблю такие книги. Я могу включить музыку, хотя и не большой меломан, не то, что отдельные психологи. Я могу нажать "11" и сказать: "А хочешь, пошли, покажу, что обещал". А могу не успеть, засветится соседняя кнопка, я нажму "ответ", и некто пушистый скажет в микрофон: "Мур?" - вполне вопросительным голосом.
     Я могу все. Я могу выйти в коридор, пройти сто метров и увидеть через внешние щиты оранжевый в треть небосвода шар с полосами и вихрями, шар - третью планету Лебедя 61, так похожую на Юпитер земного Солнца, только еще больше, еще загадочнее. Я погружаю руки в эту загадку каждый день, я узнаю новое, я понимаю его, если будет надо - мы изменим мир, потому что знание всегда изменяет, и прежде всего - нас самих. Я счастлив здесь, друг мой, и не понимаю проблем, о которых писали древние.
     Впрочем, наши несчастные писатели тоже, наверное, пишут о проблемах, которых не окажется там, куда придут наши ученики. Этот парнишка из соседней лаборатории и забавная девица, которая уже не раз пыталась отвоевать у него чемпионское место на ежемесячных первенствах Станции по чтению телеметрии на слух.
     Кстати, когда я вернусь на Землю, я, наверное, вас познакомлю.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Письмо к сестре
     
     Передо мной твоя фотография. Ты,
     сестренка, в джинсовых шортах и красной
     рубахе, узлом завязанной на талии, так
     что виден живот, лицо твое, с высоким
     чистым лбом, озарено улыбкою. К
     фотографии прикреплен скрепкой цветной
     слайд - на нем ты совершенно обнаженная.
     
     Оэ Кэндзабуро "Игры современников"
     
     Мы родились с тобой в один день и в один час. И я очень жалею, что я - не ты. Всегда, когда мне приходится обнимать и ласкать женщину, я думаю - ты смогла бы сделать это нежнее и ласковее. Когда я говорю им, как они красивы, я думаю - ты смогла бы сделать и это лучше. Ты лучше бы поняла их, ведь женщины вообще лучше способны понимать других. И даже когда я общаюсь со своими друзьями-мужчинами, я думаю: плохо все-таки, что я - не ты, сестренка.
     Ведь ты лучше поняла бы и их. Хотя, конечно, дружба была бы омрачена некоторым вожделением. Или освещена? Впрочем, мне трудно судить об этом. Как не хватает мне твоей интуиции, умения без вычислений и рассуждений понять, что надо сказать и сделать. И все же больше всего мне не хватает твоей чисто женской нежности при общении с женщинами, сестренка.
     Мы родились с тобой в один день и в один час, и сколько я помню тебя... а сколько я помню тебя? Немного меньше, чем я помню себя. Ведь ты, сестренка - мое второе я, вторая, увы - лишь вторая моя сторона...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Билетик
     
     
     "Билетик не надо?" - спросила меня кассирша, давая сдачу. "Нет", - ответил я и (разве можно пропустить возможность плоско сострить?) добавил: "С государством в азартные игры не играю". Получил я свои 64 копейки и побежал искать очередь.
     А дело было в молочной на углу, в которой я почти что каждый день "шесть пакетов молока, три пачки творога"; правда, кассирша была новенькая. На следующий день она меня про лотерейные мои желания не спросила, а гражданин передо мной просто ответил "нет". Интересно, - подумал я, - как она решает, кого спрашивать, а кого нет? - и побежал, естественно, искать очередь.
     Выбрал я через неделю день, когда относительно свободен был, стал тихонечко в сторонке, в газету, как майор Пронин, нос сунул и стал наблюдать. Из ста человек она задала свой вопрос лишь пятнадцати. Неужели у остальных сдача была меньше? И я не смог заметить закономерности - не одних мужчин, не одних женщин, не одних молодых и не одних стариков. Разных она спрашивала. Но что я твердо усек - так это что из пятнадцати тринадцать отказались (при этом трое пытались острить), а двое взяли. Причем эти двое были оба мужчины, оба молодые. Ну, - подумал я, - все ясно. Хотя - если эта психология столь проста, так она давно бы просекла и спрашивала одних (или по крайней мере - всех) молодых самцов. Ан нет. И, ничего не поняв, я удалился. Дня через три случилось мне из метро "Таганская" выходить. Так пока я вышел, меня четыре раза спросили "нет ли билетика?" А был я чем-то разозлен и после четвертого злобно подумал, что завтра возьму в моей молочной лотерейный билетик и буду его здесь всем предлагать. И тут меня осенило, да с такой силой, что я остановился и мне тотчас же наступили на ногу. Ни здесь, ни там никто не спрашивал, о каком билете речь! А может быть, на поезд 14.20 в Тмутаракань! Или на самолет. К черту на рога или еще дальше.
     На следующий день я попытался как-то "этак" посмотреть ей в глаза. И она спросила меня, не нужен ли мне сегодня билетик. "А куда у вас есть билеты?" - быстро спросил я и услышал такой же быстрый шепот: "Есть разные, зайдите в конце дня", - и громко следующему: "Вам два кефира, два молока, дедушка?" "Ну и память", - подумал я, становясь в очередь.
     Без четверти восемь я зашел. Почти пусто. Она сидит за кассой и читает книжку.
     - Добрый вечер. - А... здравствуйте. - Так куда у вас билеты? - А куда вы хотите?
     Она посмотрела на меня так внимательно и серьезно, что я (чего уж от себя не ожидал) задумался. Куда я, в самом деле, хочу? На Черное море или на Камчатку? Туда я и так могу попасть. И потом - что я там буду делать? Делать ту же работу, которую я делаю здесь? Так я ее и здесь делаю. Делать другую? Какую? Я, в общем, люблю свое дело и делаю его хорошо. Зачем мне другое? На Аляску или остров Фиджи? Все то же самое. Вдобавок на Аляске холодно, а на Фиджи сифилис. Разве я хочу иметь три машины и пить апельсиновый джус по утрам? Да нет, я хочу не так уж много - иметь возможность нормально работать. Но смогу ли я работать на необитаемом острове? Все мои друзья тут. Там могут быть другие. Но другие - это не эти, а эти - это мои друзья.
     - Молодой человек, мы закрываем, - сказала мне уборщица. - Заходите еще, - добавила девушка в кассе - и подумайте не спеша.
     Я шел домой и рассуждал. Хочу ли я на Луну, Марс, восьмую планету шестой звезды слева сверху от Сириуса? Ну, посмотреть было бы интересно. Но что с того, что я увижу там оранжевых осьминогов, строящих в аммиачном океане собор Нотр-Дам? Или не дам? Ну, предположим, что описанная фантастом А. ситуация на планете В. в эпоху С. действительно имеет место. Осьминоги, разумные вирусы, война галактик и любовь к марсианке. А рождается венерианчик. Но что с того? Если это даже святая истинная правда, она никак не связана с остальными нашими знаниями. И я никак не могу ее использовать. Так что это даже и не очень интересно. Ведь не этот же бред, действительно, интересен в научной фантастике... Значит, в пространстве мне билеты никуда не нужны.
     Я разделся, помылся, поел, сел на окошко и стал размышлять дальше.
     Может быть, не в пространстве, а во времени? Билет в прошлое? Билет в будущее? Я не историк, что мне в Тутанхамоне? Это если с обратным билетом. А если без, то это и историкам не нужно. Принесут тебя в жертву ихним богам. Обсидиановым ножом. Очень даже запросто. В будущее? Сидеть в зоопарке? Или работать самцом-производителем, если они разучились? С ума сойти, как интересно. Конечно, посмотреть на будущее было бы интересно. Но... опять же, как я применю это знание? Пусть я узнаю, что будущего нет. Что через 10 лет решится вопрос, у кого МБР больше? Разве я перестану от этого работать, общаться с друзьями, любить, читать? Да нет, пожалуй. А через 100 лет? А через 1000? А если после сингулярности и Большого Взрыва будет иная Вселенная? И там будут иные миры, любовь, войны и билет куда угодно? Черт побери, мои-то действия от этого не зависят.
     Я начал понимать, как все-таки жестко детерминирован человек...
     На самом деле, - думал я, едучи следующим утром на работу, - было бы любопытно иметь возможность посмотреть на результаты конкретных моих действий. Чтобы выбрать наилучший путь. Да, но это мне ведь не предлагают. Билет-то один, да еще не известно, с обратным ли. Я могу сказать: билет туда, где я буду счастлив. Но ведь рая (в моем понимании) может и не быть. Это ведь не место и время, это состояние... И билет туда - только я сам. Ведь приблизиться к раю могу только я сам, а за билет туда - не знаю куда, кстати, и не знаю, есть ли такое место - платить надо всем этим миром, а ведь это и есть я. Ну, действительно, что я без этого мира? Придумать другой, хороший мир? Совершенно нереально, по очень простой причине - придумать-то надо ВСЕ, что есть в мире. И звезды, и горы, и ДНК, и еще сто миллионов не знаю чего. Я же даже не знаю, что это надо придумать! Взять этот мир и придумать улучшения? Чтобы волки, дескать, ели траву, а мой начальник не ел меня? Так, во-первых, такого мира может нигде и не быть, а, кроме того, неизвестно, может ли такой существовать. Может ехать автомобиль без колеса? Я ведь не знаю, что и как в этом мире связано, и совсем уж плохо понимаю, что закономерно, а что случайно. Годовой план мы 29-го декабря рапортуем, соседка моя по квартире - хулиганка, а ребенок у меня - девочка. Что из этого закономерно, а что случайно? Чтобы миры придумывать, надо знать, как они устроены.
     19.45. Я вхожу в молочную. Подхожу к кассе. Девушка смотрит на меня и приветливо улыбается. "Скажите, - говорю я ей, - у вас не найдется двух билетов на Таганку? Мне очень бы хотелось Вас пригласить".
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Демография и пожар
     
     
     Место действия - Париж. Мероприятие - Международный конгресс демографов. Первый день конгресса, вечер, бар. За столиком - несколько делегатов. Они листают программу, обмениваются впечатлениями, острят. Все немного выпили, поэтому ведут себя не слишком скованно и разговаривают громко. В какой-то момент разговор концентрируется на теме доклада одного из присутствующих. Оный персонаж, доктор соответствующих наук, исследовал на теоретической модели, как может повлиять на человечество нарушение соотношения мальчики/девочки для новорожденных. Модель предсказывает серьезнейшие нарушения, в частности, вымирание регионов, в которых соотношение будет нарушено особенно сильно. Действительно, представьте себе, что, начиная с какого-то момента, в стране Х. рождаются только мальчики. Полвека и капец. То есть остались самцы и нерепродуктивные самки. Дальше - или вымирание, или война за самок с соседями. Все бурно обсуждают, поминают социологические данные, согласно которым во всех странах люди больше хотят мальчиков, а на Востоке - только и исключительно мальчиков. По залу снуют арабы-официанты (в странах Европы черную работу делают эмигранты-гастарбайтеры), шум, хохот, звон бокалов; кто-то из демографов говорит, что все это, к счастью, чистая теория, потому что не создано способов регулирования пола при зачатии, а девочек не убивают при рождении даже на Востоке; другой возражает, что в Китае такое практикуется; третий говорит, что да, но в малых количествах; а кто-то произносит, что знает лабораторию, в Институте биологии человека, здесь, в Париже, где, как ему говорила его знакомая, которая там работает, получили-таки обнадеживающие данные, правда, только на кроликах, но зато управление 100%, а чем кролик отличается от человека? "Разве что длиной полового члена", - с хохотом говорит кто-то из демографов; "А в относительных величинах - втрое длиннее у кролика", - возражает другой. Хохот.
     
     
     * * *
     
     Три дня спустя. Раннее парижское утро. Скоро будут круассаны и кофе со сливками. Демограф еще в кровати, сонная подруга откидывает челку и слышит сирену. Выскальзывает из-под одеяла, шлепает к окну. По улице проезжают три пожарные машины - одна за другой, слева направо. Она высовывается в окно. В конце улицы - дым. Горит ее институт. Она бежит к телефону. А что бежать?
     
     
     * * *
     
     Инспектор за столом. На столе - фотки. Два сотрудника докладывают. Инспектор слушает, смотрит фотографии и мрачнеет. Очевидно. Поджог. На месте обнаружены обрывки газеты "Аль-хайят". На одном - карандашные следы. Кусок телефонного номера. Дело само просится на расследование. Но инспектор не первый год сидит за этим столом. В Париже нынче 15% избирателей - арабы. Инспектор складывает материалы в папочку и отправляется в соседнее здание - к главе департамента... "Похоже, что это - короткое замыкание в проводке", - говорит глава департамента, изучив материалы. "Похоже", - соглашается инспектор, они смотрят друг другу в глаза и вздыхают. "Год муниципальных выборов, ничего не поделаешь. Всем кандидатам нужны голоса. А нам нужны наши зарплаты", - думают они молча, но в унисон.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Сотый процент
     
     
     Неожиданными причинами может быть вызвана, однако, вспышка интереса к истории. В данном случае к истории конца XX века. Подумать только, сто лет прошло, никто не чесался - а тут, на тебе! Причем не ко всей истории, а именно к истории межнациональных отношений. Оказывается, в конце XX века была большая проблема, какого цвета кожа у человека, и люди вступали в браки в основном с людьми такого же цвета кожи. Нам сейчас это понять трудно... Кстати, тогда некоторые всерьез полагали, что человечество - единственное сообщество мыслящих существ во Вселенной. Это нам тоже непросто нынче себе представить. Нынче, когда каждый год по человечеству открывают. Таскать вам, товарищи ученые, не перетаскать!
     Но месяц назад открыли наши доблестные астронавты нечто удивительное. Такое, что не одни ученые, а все, кто миром интересуется, на уши встали. Никаких чудес, между прочим - просто есть вещи, к которым все настолько привыкли, что и не представляют, как иначе. Ан, поди ж!
     Все мы знаем, чем левая рука от правой отличается. Посмотрите на них и осознайте, что их совместить никак нельзя. Или мизинец на большой палец наедет, или ладошка на тыльную сторону кисти. Или винт с левой резьбой и правой. Их тоже не совместить.
     Молекулы многие тоже бывают двух сортов - левые и правые. Химические свойства у них совпадают. Но вот в сложные биологические реакции они вступают по-разному. Потому что вещества, с которыми они реагируют, состоят из столь сложных молекул, что они тоже правыми и левыми могут быть. А реакция идет или не идет в зависимости от того, как одна молекула совмещается с другой. Не совмещается - и реакция не идет. Поэтому при химическом синтезе получается всегда смесь 50 на 50 - поровну тех и тех. А в биологических процессах получаются молекулы только одного сорта, того же, которого сам организм. Тот, в котором процесс идет. Вот вам целая планета с населением, все люди типа "Л", выделяют они молекулы типа "Л" и потребляют такие же. И если я химическим путем витамин синтезирую, он будет вдвое менее эффективен, нежели биологическим путем созданный - потому что из химического я половину молекул не усвою.
     Так вот, все известные до сих пор "биологии" были какого-то одного типа. На этой планете - все "Л", на другой - все "П". Общаться это не мешает. А чему мешает? Кушать бутерброды - житель планеты "П" бутерброда "Л" не усвоит. Ну и потомство получить нельзя - то есть секс возможен, а для зачатия нечто более сложное нужно, нежели руку под юбку запускать. Юбки, кстати, во Вселенной довольно редким явлением оказались.
     Заметим, что еще в прошлом веке Станислав Лем, великий писатель-фантаст, вы его, конечно, читали, предсказал, что всякая "биология" - она или "Л" или "П" будет. Потому-де, что из двух биологий в конкурентной борьбе всегда одна победит. И на 99% оказался он прав. А намедни сотый процент нашли.
     Планета как планета, и люди почти как мы, только скоро заметили, что в одежде есть некая особенность. Примерно у трети граждан есть белый элемент. От бантика в волосах до обуви. У трети - черный. Если бы половина на половину - то заметили бы сразу. А вот у некоторых ни того, ни другого. Впрочем, этих не треть, а поменьше. Со временем спросили. И услышали лекцию о левых и правых молекулах. И о том, что все продукты в магазинах имеют соответствующую метку. И белый должен белое масло покупать, а черный - черное. Иначе есть будет, а усваивать нет. И белые с черными детей заводить не могут. Любовь - пожалуйста, хоть до гроба, хоть во всех позах сразу, а чего нет, того нет. Правда, по большой любви такие браки бывают. А которые опознавательного знака не носят - это те, кто не считает нужным афишировать. Пусть-де элемент случайности в жизни будет. Продукты они покупают в магазинах, которые кабинками оборудованы, и не видно, из какого контейнера клиент банку зеленого горошка взял.
     Ну и сколько литературы у вас этим проблемам посвящено? Да процентов этак 90, - отвечают. Он любит ее, а она за пять минут до торжественного момента ему и сообщает. Или через пять минут. Причем торжественный момент можно двояко понимать - и как регистрацию, так сказать, брака и как это самое вечером того дня. Далее, проблема любовниц и любовников. Понятно, что другой цвет идеален. А если она, наоборот, хочет от него последствие заиметь? Можно обмануть с цветом. Как насчет допустимости такого обмана? О, - говорят, - это целая тема в нашей литературе...
     Слышал я, что литературоведы и прочие культурологи уже копытами топочут, в экспедицию собираются. Флаг им в руки, лететь только долго придется - целых три дня, в другой спиральный рукав, спасибо, что в нашей галактике, а то бы месяц кроссвордами пробавляться пришлось. Впрочем, наука - она жертв требует, и не на то ради нее идем, бывает...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Должны увидеть
     
     
     Маше и "Пионеру"
     
     
     Когда-то мы учились вместе. Потом - жизнь была длинной - наши дороги разошлись. Я занялся электроникой, мой друг - космосом. Иногда мы встречались, и нам было, конечно, о чем поговорить. Вы знаете меня - мне было мало моей электроники, я стал еще и преподавать, и делал это, как говорят, хорошо. Вы знаете - а если не знаете, поверьте мне на слово - моего друга. Ему было мало его космоса - того, который наколот булавками, как бабочки, на план научных работ лаборатории и отдела. И мой друг занялся межзвездной связью. Это не самое вредное из человеческих увлечений.
     Однажды сидели мы, попивали кофе, и мой друг рассказал мне, что готовятся они послать несколько десятков межзвездных зондов - космических кораблей без людей, но с умными машинами, умеющими различать, есть ли у звезды планета и может ли быть на этой планете разумная жизнь. И если повезет, - сказал мой друг, - приземлится зонд на такую планету, и они узнают, что есть во Вселенной жизнь. И узнают о нас, - добавил он после паузы, - хотя нас к тому времени... А на наружную поверхность зонда установим мы такую картинку: Галактика, координаты Солнца относительно основных пульсаров - уж их-то координаты знает или узнает любая разумная жизнь - и время старта, закодированное частотами этих пульсаров. Но это не все, - сказал мой друг и, смутившись своей невозвышенной мысли, замолчал на время. - Мы, видишь ли, - продолжил он, улыбнувшись, - люди. И они должны увидеть нас. Они должны увидеть нас... наши чувства. Вот ты, - и он оценивающе посмотрел на меня, - ты, друг мой, немного не Аполлон. Но ты веришь. В тебе есть чувство. И хорошее изображение это передаст. Ты приветствуешь их! Ты, наверное, поднимешь вот так руку, - глаза его блестели и часть его возбуждения передалась мне, - вот так поднимешь руку, а кто-то другой.. ну, ты понимаешь?.. кто-то другой подойдет к тебе, она встанет рядом, вечером, понимаешь, вечером, когда вы ложитесь, когда тихо, и все дети спят, встанет рядом, обязательно рядом, лицом к камере, как и ты, - до меня начало доходить, чего он хочет, - а потом, ну, она сама знает такое движение: надо, чтобы чувство было видно, но чтобы видно от камеры, ну не спиною к ней стоять... - Последовала пауза. Я переваривал услышанное, он переживал сказанное. Потом, видимо, решив закрепить все это, он будничным тоном произнес: - Ты понял? - обнаженные. Видеокамере этой лампочки хватит. - Он кивнул на лампу над столом.
     Детей в этот день я поднял рано и днем не укладывал спать. Поэтому вечером они заснули быстро. Я еще успел подумать: а не лучше было бы с детьми? Ну а как они спросят - что это папа и мама стоят голые? Смешок мой совпал со звуком ключа в замке. Она пришла. Она ничего не знала...
     ... но, по-моему, мое волнение как-то передалось и ей. Я медленно снял с нее халатик. После душа на ней, конечно, кроме него, ничего не было. Нажал на кнопку, встал лицом к невидимому в полумраке объективу и поставил ее рядом с собой. Черная пропасть медленно разверзлась передо мной. Черная пропасть с далекими огоньками звезд. "Какие далекие", - мелькнуло в сознании, и еще: "Кто знает?" Я поднял левую руку приветственным жестом.
     
     
     * * *
     
     В огромной библиотеке, которая именуется "моя душа" - да простит мне Он этот самонадеянный образ - есть маленькая книга. Где-то в глубине шкафов и полок, тщательно скрываемая от чужих глаз. И когда мне бывает невмоготу, и нет тебя рядом, и готов изменить оптимизм, и вот-вот иссякнет жажда действия, жажда жизни... я открываю эту маленькую книжечку и вижу...
     В бескрайней пустоте, где атом - и тот пролетает раз в год, - видимый лишь далеким звездам, вонзается в вечность Вестник. Он движется вперед так же неумолимо, как идет великое Время. Ибо отношение пути к времени - его огромная скорость. И во много сторон от желтой звезды - Солнца - раздвигаются незримые пальцы. Они тянутся к миру. И когда-то, через тысячи тысяч и тысячи миллионов лет один из них, этих пальцев, протянутых Жизнью в Пустоту, ощутит своим чутким оком, процессором Вестника, его радаром и телескопом - звезду и планету. И процессор скажет - да, это возможно. Это возможно здесь. ДА! Проснутся двигатели, молча ждавшие своего часа. Раздвинутся облака - белые, серые, голубые, кто знает? Грохот заполнит пространство. Полыхнет нездешнее пламя, и огненная игла, отделившись от небосклона и облаков, увеличиваясь на глазах, поплывет вниз. Будут ли это глаза? Скажут ли Они - что это плывет к нашей земле? Кто знает?
     Стихнет гром двигателей. Застынет на опорах постаревший на миллион лет металл. И тогда, если не ошибся процессор - а он не ошибется, ибо всю силу своей мысли вложили в него мои друзья, - подойдет, подплывет, может быть - кто знает - подлетит, приблизится Жизнь. И она увидит на постаревшем на миллион лет металле изображение. Его невозможно будет не понять - галактические координаты Солнца и время старта, закодированное частотами пульсаров, я, поднявший руку приветственным жестом...
     ... И ты, прильнувшая ко мне.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Письма через океан
     
     
     Бывают дурацкие фразы, которые почему-то запоминаются. Иной нашел бы, возможно, в этом некоторое предсказание... Много лет назад я заказал по межбиблиотечному абонементу какую-то статью, но ошибся - заполнил бланк заказа так, как будто мне нужна не одна статья, а весь сборник. Полученный из-за океана ответ в дословном переводе гласил: "Мы не посылаем томов через моря".
     А я, к тому же не знаю твоего адреса.
     Письмо 1. Кто основал древнегреческие колонии
     Почему-то именно сейчас: или от того, что до тебя физически невозможно добраться быстрее, чем за 12 часов, или от того, что я не знаю, где ты, а ты не знаешь, где я - ибо Америка и Азия не места, а пространства, но именно сейчас и здесь я ощутил, что это такое - без тебя. У Станислава Лема, в "Дознании", один из героев, человекоподобный робот, говорит Пирксу, что у него, у робота, нет психики в человеческом смысле слова, но поскольку он хорошо знает, как ведет себя в любой ситуации человек, то он сконструировал для себя систему правил поведения, и его невозможно отличить от человека. У меня, - говорит он, - есть "психика", и она - как настоящая, но психики у меня нет. Так вот, я знаю, что должен был бы чувствовать такой робот в обществе людей. Я тоже знаю, как надо действовать и чувствовать, и делаю все это правильно. Но это не "психика", а правила.
     За окном, наверное, роскошное нью-джерсийское лето, белки шастают по газонам, раз в минуту - конец дня, люди возвращаются с работы - прошелестит машина, раз в полчаса просвистит летящая, как самолет, и такого же цвета электричка на подходе к станции "Эдисон". Лаборатория великого изобретателя была где-то в этих краях... Да еще иногда слышен рокот турбин самолетов, примеривающихся к взлетно-посадочным полосам аэропорта Ньюарк.
     Древнегреческие колонии и Америку основали не искатели приключений и не преступники, бежавшие от суда. Их основали - уж мы-то с тобой знаем, кто их основал и от чего они бежали... Расстояние и физическая невозможность увидеть тебя действуют на чувства, как морфий на мозг, психика заменяется правилами поведения, и это спасает от другого - легкого и неправильного - выхода.
     Письмо 2. Об одном противоречии, допущенном Умберто Эко
     Наверное, это и есть садомазохизм - радоваться, найдя противоречие у любимого автора. Умберто Эко: "... вы, любя, и желаете и не желаете. Любовь превращает вас во врага самому себе. Вы страшитесь, что достигнув желанной цели, разочаруетесь. Вы наслаждаетесь in limine (на пороге), как говорится у теологов, ублажаетесь оттяжкой". Ах-ах, думаю я - за примерами далеко ходить не надо, и испытываю "радость узнавания" - своих мыслей, выраженных в изящной форме. Тем более, что дальше автор развивает эту нехитрую идею. "Если бы вы желали ее сразу же, вы бы ею овладели, как сущая скотина. Нет: вы желаете, чтобы ваше желание распалилось, и чтобы в то же время распалилось желание ее... Ожидание шествует просторами времени по направлению к Случаю".
     Только общий барочный стиль романа извиняет высокопарность этого пассажа, - думаем мы, слегка поморщившись, и забываем об этой цитате на целых двести сорок шесть страниц, пока наш лениво скользящий по странице взор не остановит строка, недвусмысленная, как входящий в тело стилет: "El hombre es el fuego, la mujer la estora, viene el diablo y sopla". Мужчина - огонь, женщина - пакля, приходит дьявол и дует. Ну, я бы поискал другое слово вместо "пакля", впрочем, "растопка" или "березовая кора" звучит коряво, а "сухая бумага" - обидно; а что, если просто - бумага? Ну не писать же технически безукоризненное "промасленная ветошь". Может быть, подошло бы firewood - англичане конкретны: огненное, понимаете ли, дерево. Спичку поднес, и ... Ага, женщина - бензин? Или керосин? Бывает сырая нефть, которую не разжечь даже атомной бомбой, а бывает напалм, который горит даже под водой. Кстати, не попробовать ли нам под водой - ты вообще водоплавающее существо, и даже убивать меня на пятой минуте не придется. А насчет нефти Пелевин уже высказался - самое-де глубокое откровение: "Во всей Вселенной пахнет нефтью". А по-моему, во всей Вселенной пахнет женщиной.
     Но "приходит дьявол" или "наслаждаетесь на пороге"? Один случай мы с тобой знаем... Шел как-то дьявол по Садовому кольцу, почти дошел до метро "Парк культуры", зашел в редакцию на третий этаж, увидел жаждущий горючего огонь, выбрал вокруг него самую горючую (так ему тогда показалось), с красивыми глазами и загадочной брошкой, - и дунул.
     Письмо 3. Ответ на непрочитанное письмо
     Я не прочитал и, надеюсь, никогда не прочитаю твое письмо, то, которое ты дала мне при одной из наших последних встреч. Разумеется, это письмо не могло изменить мое отношение к тебе - остается надеяться, что оно изменит твое отношение ко мне. Крик не изменяет окружающий мир - но может ли он изменить того, кто кричал?
     Я заглянул в твое письмо - иначе, чем "заглянул", это действие нельзя назвать. Не сочти за неуважение... Просто понял, что если прочитать до конца сразу и внимательно, - конец. Поэтому я ношу теперь это письмо с собой всегда, как Кельвин носил открытку Хэри, только смысл моих действий - противоположный. Он приговорил себя к вечным мучениям за содеянное, я же ношу в кармане выход из ужаса, на который обрекла меня жизнь - в твоем лице. Этот легкий выход подарила мне ты, это - твое письмо. Мне хватило первой страницы, чтобы услышать тиканье. Я понял, что это за звук, закрыл текст и стал свободен. Теперь мой последний выход, мой честный выход всегда со мной. Как у романных разведчиков - ампула, вшитая в воротник.
     Письмо 4. Как соединить пространство и время
     Способов соединить пространство и время известно три. Первый это традиционный - "Копать канаву от забора до обеда", второй - это теория относительности Эйнштейна, а третий обнаружил я. Странно это как-то, но между нами сейчас треть окружности земного шара. Довольно заметная величина - по земным меркам. Как сказал бы я, стоя у доски с мелом в руке "вот, голубчики, и ответ... ээ... величина порядка единицы... ээ... не пренебрежешь". Между тем, по времени это, казалось бы, немного - набираешь тридцать одну (я звоню по карточке) цифру и немедленно слышишь даже не очень удивленный голос. С другой стороны, ну как ни лезь на стенку, а быстрее, чем за половину суток (а реально - больше), к тебе не попадешь. Возникает странное чувство, нечто вроде "близок локоть, а не укусишь".
     Да и время какое-то получается неоднозначное: одна и та же треть дуги большого круга на шаре с радиусом 6400 км преодолевается то почти за сутки, то за минуту. Ладно бы так - советскому человеку с его, как говорят социологи, "шизофренической раздвоенностью сознания" - жить вполне привычно. Но дело хуже: это переменное расстояние, вдобавок, зависит от времени суток. Ибо когда бодрствую я - наверное, спишь ты, и наоборот, так что до тебя только Delta знает сколько, зато когда не ночь и тут и там - в дверь стучится IP-телефония и говорит: в чем вопрос, через минуту сделаем. Что с того, что будет только голос, когда у вас и от одного ее голоса сердчишко может из-за ребер выскочить.
     Письмо 5. О неаппетитном
     У меня отломался кусок зуба; почему-то я не кинул его сразу в пакет для мусора, а положил на раковину. Но ощутил, что этот кусок должен лежать там чистый, взял щетку, выдавил на нее немножко пасты и почистил. Вопрос: что должен чувствовать кусок зуба, когда его - как при его жизни - чистят зубной щеткой с пастой? Я чувствую себя так, когда я не с тобой. Прости уж за неаппетитный образ, но ты понимаешь, почему ты мне так нужна, если я именно так чувствую себя без тебя?
     Письмо 6. Нужно, или stainless steel
     Говорят, первое слово, которое произносит младенец, это слово "дай". Я не считаю, как Кейпер, что человек может пережить "океаническое ощущение качания на волнах, восходящее к состоянию яйцеклетки в яйцеводе"; но первое слово младенца, наверное, что-то да значит. Кстати, в словаре Стругацких почти единственное из не-существительных - это слово "нужен". Почти единственная в толпе мужчин - это унижение класса женщин или возвеличивание ее, единственной? Мысль, описав круг по Вселенной, возвращается к тебе.
     Что нужно мужчине от женщины и женщине от мужчины? Не слишком многого - секс, дети, дружба. В стандартной ситуации сексуальное тяготение мужчины к женщине больше, поэтому охотится мужчина за женщиной. На втором этапе - этапе детей - наоборот, женщине нужнее мужчина, чем она ему. Поэтому многие контакты рассыпаются в зазоре между утолением мужского сексуального голода, гордости и охотничьего инстинкта и женского желания иметь и вырастить. И вот потомство выращено и наступает третья фаза - дружба с целью облегчения жизни. Это самый сложный этап в жизни человека - потому, что биологически он не нужен, у животных, кажется, он отсутствует, да и у человека возник каких-то несколько сотен поколений назад - рукой подать. Разумеется, если до этой фазы сохранилось удовольствие от секса, это работает на данную пару, равно как и если они нашли какое-то совместное дело. Поэтому-то сексологи тщательно занимаются превращением секса с одним и тем же человеком в "хобби на всю жизнь", как сказала Машенька, вертя трусики на пальце после первого раза с Вовочкой. Психологи обращают внимание на другой способ сохранения семейных союзов - создание общего дела, высоко ценимого обществом, например, работы, или помощи молодым семьям, или создание "больших семей" для сирот (совместно с другими парами), но сейчас мне интересно не это.
     Что происходит, если встретились мужчина и женщина с отклонениями от средней схемы мотивации? Повышенное сексуальное влечение одного или двух сразу - ну, тем активнее они кинутся друг к другу, пониженное - тем менее активно, вплоть до не кинутся вообще. Разве что они все обдумали и кто-то "кидается" в обмен на будущее - детей или дружбу. С этим все ясно. Теперь второй этап - дети. Если он резко не хочет, союз рассыпается. Женщина обычно не идет против биологии. Если он резко хочет, то все вообще очень хорошо, за исключением одного - страшного разочарования для него, когда дети вырастают. Если она хочет больше обычного, то все хорошо, но есть риск спугнуть мужчину - как, впрочем всегда, когда один слишком хочет. Предощущение превращения любимой девушки в "даму с токсикозом" можно стерпеть, но видение кучи ожидающих стирки пеленок? Нужна большая влюбленность, чтобы - причем без кокаина - идти на пулеметы в пешем строю. Так что женщине, сильнее обычного завороженной видением чего-то теплого и пытающегося улыбнуться, надо быть осторожной.
     Если же она не хочет, то тоже вроде бы все просто. Когда секс надоест, они мирно расстанутся. Опять же проблема стоимости будущего - если кто-то из них высоко ценит дружбу, он в обмен на будущие отношения может пойти и на детей. Хотя гипотеза странная; в секс с не очень любимым человеком ради того, чтобы получить детей, верится больше. Например, мне эта идея кажется вполне нормальной.
     Но, - спросите вы с недоумением, - если все так просто, то откуда проблемы? Ответ: от незнания законов рынка. На свободном рынке продавец предлагает товар, а покупатель покупает. Или нет. Если, например, она хочет чистой дружбы на всю жизнь, а он хочет, чтобы в салате были еще секс в 699-й позе и двое детей, то надо менять ценник или искать другого покупателя. Какой был умник Адам Смит - ну все по полочкам разложил!
     Но кто-то там, наверху, вытащил из пачки два листа, положил их рядом, хмыкнул, да и сомкнул их волшебным степлером. Stainless steel! Хром - 18 процентов, никель, натурально - 10.
     Письмо 7. Из леса с любовью
     Как-то раз люди впустили в свой мир группу питекантропов. И вот он, который только вчера слез с ветки, смотрит на электричку, супермаркет, унитаз и CD-плеер и понимает, что попал не туда. Он выходит из супермаркета и идет по улице. Он узнает, наверное, двух белок, играющих на газоне. Они вполне похожи на белок в его родной чаще. Он узнает траву, но не узнает газон. Он не узнает: машины, дома, галогенные лампы, АОНы, радиоудлинители и кондиционеры. Он умен и понятлив, поэтому он быстро научится пользоваться газовой плитой с автоматическим поджигом и ходить в магазины за продуктами. Правда, он еще долго будет по-обезьяньи придерживать дверь - не привыкнет к этой штучке наверху, которая сама ее закрывает.
     Поначалу он будет чувствовать себя неуверенно, заходя с сумкой в магазины - ему будет казаться, что он напрягает продавцов. Он будет пугаться, когда машины затормозят, пропуская его, и, перейдя улицу, будет вытирать со своего обезьяньего лба пот и с ужасом думать: ведь если я к этому привыкну, меня в родном лесу задавят в первый же день.
     Но я думаю, что он всему этому научится. Хуже другое - ему предстоит научиться разговаривать с человеческими девочками, причем одна из них вдвое его моложе. А у него ведь уже посеребрилась шерсть на плечах...
     Письмо 8. О южной ночи и антабусе
     Это - юг. Темнеет так резко, что, пока человек пишет страницу, наступает ночь в одном окне, а пока пишет следующую - в другом. Стол стоит у стены, меж двух окон; за обоими - деревья, а за ними проглядывают домики на другой стороне улицы. Эта идиллия, которая, наверное, умиляет тебя, мне чужда. Я - доктринальный урбанист. И если бы меня сейчас спросили что мне надо для счастья до конца жизни, я бы сказал: студия на Манхэттене, на сотом этаже; еда в закусочной системы Salad Bar, в том же доме внизу; библиотека, компьютер, телефон, ручка, бумага, моя наука и мои студенты; ну и вы, женщины.
     Я-то думал пошутить... А получилась правда. Ну, конечно, не в порядке важности, и, разумеется, это вариант "Б". То есть вариант Без сама понимаешь кого. Что же до беса, то ему я бы продал - как ты, впрочем, понимаешь - не просто душу, а всего себя целиком. Только где он, визитер с хвостом? Очень американская ситуация, кстати - проблема не в "сделать", а в "продать".
     Вернемся к стержневой теме - алкоголизму. Твое письмо, увы, уже не удастся использовать как цианистый калий - я поступил с ним, как алкоголик: "размочил антабус". То есть посмотрел слегка, еще слегка, просто прочел, внимательно прочел. На четвертый раз прочел почти спокойно. Ты - как ты любишь говорить - "закрыла гештальт". Ну что ж...
     
     
     * * *
     
     В акте существует такой момент - он достигается не всегда и не со всеми - когда происходит отключение, и человек превращается в одно непрерывное переливающееся чувство.
     Вода, прорвавшаяся в эго из нижнего этажа, золотится и несет листья, и они плывут по затопленным чувствами коридорам сознания...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Стоял тот дом
     
     
     Человечество прожило такую большую жизнь, что с его представителями случалось уже наверное все, что могло случиться. Часть из этих случаев описана в литературе; учитывая, что книг - десятки миллионов, жителей Земли - десятки миллиардов и в каждой книге описано, наверное, уж не более тысячи случаев, да и не все книги - это описания жизненных случаев, можно предположить, что пережили люди все, а описали не все.
     И действительно: когда я попытался, наверное, десятый раз дойти до этого дома и присел по пути на какую-то трубу - перевести дух, я увидел окурок, сиротливо торчащий из глины. Значит кто-то... и относительно недавно... Надо полагать, с тем же, что и я - то есть с нулевым, - результатом.
     По дороге из дома на работу, примерно на полпути приметил я здание. С магистрали оно не видно - загорожено большим белым панельным домом; с улицы, по которой я обычно хожу, видно, хотя прямо на нее не выходит - какие-то гаражи, заборы, небольшие домишки. А выше - само это здание. И очень оно - видимо, это ошибка авторов - несовременно выглядит. Как-то архаически-ностальгически. "Доходный дом" или нечто 30-х годов прошлого столетия.
     Ну не всегда я лечу как пуля. Ударило что-то в голову (анекдот про синяк и горшок я знаю, рассказывать не надо), решил я к зданию подойти. Ну, этого следовало ожидать - не получается. То забор не перелезть, то на грязи поскользнулся, неудобно таким дальше, домой пошел, то внезапно сообразил про срочное дело, то еще что-то вспомнил, один раз вульгарно - подвернул ногу. Собственно, я могу долго рассказывать о том, как я пытался попасть в загадочный дом; но делать я этого не буду: во-первых, подобных рассказов в литературе хватает, а во-вторых, ничего особо оригинального я не придумал. В какой-то момент понял: действуя "в лоб", не дойду.
     Напротив этого дома, на другой стороне улицы - парк. И жители окрестных кварталов ходят туда - но не для наслаждения созерцанием природы, а для дела: выгуливания домашних животных. Однажды я увидел там девочку с кошкой, познакомился и через некоторое время пригласил ее к себе. Она не согласилась. Тогда я - простите мне эту наглость - спросил - не хочет ли она пригласить меня к себе. Она посмотрела на меня странно - а ведь к этому моменту мы встречались уже не менее тридцати раз, каждый раз подолгу разговаривали и были вроде бы неплохо знакомы - так вот, посмотрела и предупредила, что я могу пожалеть. Ну, кто меня знает, поймет - я немедленно согласился. Еще и потому, что она жила в этом самом доме.
     Мы пошли и без единого приключения, без сучка и задоринки прошли в дом. Перед тем, как войти в комнату, она попросила меня подождать в передней, зашла сама и - я слышал это совершенно отчетливо - задернула занавески.
     
     
     * * *
     
     Потом мы пили кофе и смотрели друг на друга. Было хорошо... Я встал, подошел к окну и взялся за занавеску. Она посмотрела на меня с ужасом, но ничего не сказала. Поняла, что я шел сюда не только к ней, но и за этим. Я отодвинул занавеску. За окном была улица, склон с какими-то гаражами, заборами, небольшими домишками. А за ними дом архаично-ностальгического вида. Дом, в котором я находился! Я мгновенно обернулся - к ней. Но вокруг оказалась улица. Сейчас мне кажется странным, что я тогда не удивился. Наверное, был готов "ко всему", если такое состояние вообще бывает.
     
     
     * * *
     
     Я по сей день не знаю, где я сейчас - внутри этого дома или снаружи, на улице. И, наверное, поэтому люблю знакомиться (назовем это так) с девочками и кошками.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Дрель в Дельфах
     
     
     Ирине Любавиной
     
     Так есть у Израиля атомное оружие или нет? - спорят эксперты. А зря - у него есть другие, более интересные вещи. Размах крыльев - 15 метров, пузатенький фюзеляж, антирадарное покрытие, медленные бесшумные винты в комбинации с машущим крылом. Летит медленно, как ПО-2, но совершенно бесшумно. Экипаж - два человека и семь пассажиров. Натурально, десант. От Израиля до Греции не так уж и далеко - чуть больше тысячи километров, но при этой скорости за ночь не управишься. Поэтому пришлось провести денек кое-где на полпути. Так вам все и скажи! Ладно, намекну - Родос был бы виден, если высунуться из леса. Но они не высовывались - ни к чему. И прыгать им было тоже ни к чему. А на вторую ночь тихо поковыляли дальше.
     Пора отомстить древним грекам за Хануку! Ладно, масло чудесным образом горело сколько положено, но чего это они утруждали Высшую Силу необходимостью совершать чудеса?! Спецназ выслушал, подмигнул, погрузился в черное чрево "Блэк Бэт" и отправился. В сумке у командира лежала электродрель с абразивными дисками и аккумуляторы. Тихо-мирно проследовали Лерос, Патмос, Миконос, Тинос. Штурман поглядывал на природу, десантники - кто спал, кто читал книжку. Двое, в кипах, - Тору, один - Чейза, один - Буджолд, один - Маринину (на русском). Двое дремали. Марафон, Фивы, Парнас. Медленнее тормозящего автомобиля проплыла над поляной черная тень, и семеро мягко спрыгнули в невысокую греческую траву. Самолетик проскользнул над Кастальским ручьем и опустился в оговоренном месте, а семеро уже занимались делом - пятеро несли боевое охранение вокруг святилища Аполлона в Дельфах, а двое подключали дрель. Секунда - абразивный диск взвизгнул и врезался в камень. Впрочем, этот визг слышали только командир с помощником - на статую было наброшено звукопоглощающее покрывало.
     Потом могучий резиновый тяж зацепили за деревья, вбили якорь в грунт, лебедка заурчала, натягивая катапульту, десантнички канули в нутро, пилот нажал на кнопку, отпуская трос, тень взмыла в воздух. Обратный путь был короче - черная птичка, уравняв скорость, села на торпедный катер ВМС Цахала. А когда самолетик еще летел, часовой механизм разбил ампулы, началась автокаталитическая реакция, и через полчаса от якоря и резиновой катапульты осталась лишь пыль. Которую вообще-то смыл дождь - метеорологи не подвели.
     А когда галдящая толпа туристов ввалилась, отряхивая зонты и размахивая видеокамерами, в святилище, им предстало нехарактерное для Древней Греции зрелище.
     Аполлону сделали обрезание - и по всем правилам. Помощник командира имел диплом моэла. Да, срочно, за неделю до полета. Конечно, практические занятия тоже были.
     Катер с десантниками входит в порт. Где-то далеко, там, в Европе, фотографии на первых полосах. "Левые" визжат так, как будто "это" делают им. Как обычно...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Физическая картина мира
     
     
     Семену Августевичу
     
     Молодой человек, физик по образованию, назовем его К., шел по городу Лондону. Для дальнейшего важно, в какой области он работал, но не важно, как его звали. Кроме того, важно, что он любил чай. Поэтому, проходя мимо чайного магазина, он остановился и начал изучать витрину. Большая часть представленных на ней фирм и марок были ему знакомы, потому что он любил пробовать новые сорта - являя собой мишень, target group агрессивного капиталистического бизнеса, ни во что не ставящего человека и рассматривающего его лишь как источник дохода. За спиной шумела Черинг-Кросс, блики пробегали по стеклу. Молодой человек К. увидел незнакомую банку и приблизил лицо к витрине - чтобы блики не мешали. На банке была нарисована схема лондонского метро. Да и чай был Twinings. Удовлетворенно хмыкнув, наш герой уже собрался было перевести взгляд на соседние произведения упаковочного искусства, но - но ему показалось, что на банке что-то движется. Бред, - подумал он и пригляделся повнимательнее. Через минуту он уже был в этом почти уверен.
     Звонок тренькнул. Продавец повернул к вошедшему смуглое лицо и выжидающе улыбнулся. Клиент кивнул и задумчиво пошел вдоль прилавков. Продавец опустил глаза в журнал. Клиент обошел магазин и удовлетворенно констатировал, что такая банка - одна: на витрине. Не придется объяснять, почему сумасшедшему американскому туристу нужна именно она, - подумал он. Молодой человек К. был несколько стеснителен и не очень любил объяснять мотивы своих действий. Возможно, это было наследственное - его мать была из Англии. Поэтому же он любил раз в год приезжать сюда на каникулы.
     Через десять минут молодой человек сидел на скамейке и изучал банку. Микроскоп он с собой не захватил, но и без хитрых стекол можно было не сомневаться - по банке бегало... бегали... надо полагать, поезда. Молодой человек затравленно обернулся. На противоположной стороне улицы висела вывеска оптической лавочки.
     "Дайте пожалуйста вот эту, десятикратную". Взгляд продавца задумчиво скользнул по банке с чаем, которую молодой человек держал в руке. "Мнэ... осторожнее, молодой человек", - прошамкал продавец, протягивая пакетик с лупой. Молодой человек удивленно посмотрел на продавца. "Не разбейте", - лупа оказалась в руке покупателя.
     К. устроился на скамейке поудобнее, повернул банку к свету и начал ловить оптимальное положение лупы. Когда он его поймал, ему показалось, что скамейка вздрогнула, он ощутил мгновенное колебание и - и передвинул лупу еще на микрон вперед. Скамейка под ним вибрировала. За окном вагона мелькала станция метро - поезд тормозил. Молодой человек К. осторожно вдохнул и выдохнул. Еще раз вдохнул и выдохнул. До места, где он купил чай и лупу, было сравнительно недалеко, и он остался в вагоне.
     Через двадцать минут он уже стоял перед магазином. Банка со схемой метро - он с восторгом физика-исследователя ждал, окажется ли она на витрине - стояла на витрине. Лупа, скамейка, на этот раз он сознательно выбрал участок схемы и убедился - попадает именно туда.
     К середине дня все было ясно. Кроме одного - была ли это цепочка "миров", или же он попадал из одного в другой и обратно? Нехорошо пачкать общественное достояние, но наука требует жертв - он пометил шариковой ручкой скамейку и немедленно убедился, что миров два. Все остальное, кроме пометок на скамейке, в них совпадало, однако банка исчезала при переходе, а в новом мире она всегда оказывалась на исходном месте.
     Молодой человек, физик-постдок К. из MIT, сын американца-историка и англичанки - дизайнера интерьеров, посетивший очередной раз Лондон, трясся от вожделения и любопытства. Есть ли в этом магазине еще такие банки? Знают ли продавцы - тот и другой - о ситуации? Знают ли они друг друга? Если другие банки есть - куда они переносят: в этот же другой мир или в другие "другие миры"? Возможны ли переносы из одного "другого" в другой - какова структура этого графа? Как идет время в этих мирах и как идет "биологическое время" путешествующего организма? Нельзя ли прожить таким образом две жизни?..
     Продавец в оптической лавочке поднял глаза на покупателя. "Мы через полчаса закрываемся. Приходите завтра с утра, молодой человек, сможете продолжить..." Посетитель с каменным лицом выходит. Да, он вернется с утра.
     Вечер. Теперь выходит и хозяин магазина. Закрывает за собой дверь, окидывает взглядом витрину с чайными коробками, опускает металлические жалюзи, запирает замок, переходит улицу и заходит в магазин "Оптика". Его хозяин уже ждет коллегу: кофейник побулькивает. "Врачи не рекомендуют кофе, когда до ночи осталось мало времени", - задумчиво произносит один. "Что они знают о времени!" - традиционно отвечает другой. "И о пространстве", - меланхолично реагирует первый. Оба хихикают... Ритуал окончен, друзья начинают смаковать. Кофе на ночь...
     "Интересный молодой человек", - замечает один. "Угу", - реагирует второй. "Быстро разобрался", - продолжает первый. Та же реакция. "Как полагаете, завтра придет?" "Ум-гу. Энтузиазма мальчугану не занимать, сдаст билет и приступит, за неделю - при хорошей работе - во всем разберется". "Что дальше будем с ним делать?" - вопрошает один. "Не вопрос", - отвечает другой и показывает глазами на зловещего вида черную книгу "Псевдо-Гильберт. Десять нерешенных проблем многослойной модели мира". "А если ему нужно что-то экзистенциальненькое?" - говорящий издевательски ухмыляется. "Ну так сформулируй ему Проблему Кристобаля". "Это что, - вопрошает второй, подняв глаза от прозрачных белесых слоев, стелящихся над черно-лаковой поверхностью кофе, - проблема обнаружения полностью замкнутых миров, не контактирующих с остальными?" Да-а, и еще есть парочка хо-ороших во-опросиков..."
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Инструкция для путешественника в пространстве
     
     
     1. Известно несколько сообщений о мгновенном перемещении людей из одной точки пространства в другую. Достоверность этих сообщений сомнительна, однако рекомендуем вам ознакомиться и запомнить данную инструкцию.
     2. Имеются веские основания считать, что мгновенное перемещение невозможно. Поэтому, если с вами это произошло, вы, скорее всего, были незаметно для вас усыплены, перемещены и разбужены. Подобная процедура может быть предпринята представителями нашей цивилизации или иной цивилизации.
     3. В первом случае ее исполнители наказуемы Законом, о чем рекомендуем вам поставить их в известность, а далее действовать в зависимости от того, в каких отношениях с Законом находитесь вы сами. Помните, что все, сказанное вами, может быть использовано против вас, и рекомендуем связаться с адвокатом.
     4. Если "мгновенное" перемещение осуществлено представителями иной цивилизации, а также если перемещение не было мгновенным и у вас есть веские основания предполагать, что оно имеет место в действительности, то есть вы не употребляли алкогольных напитков в последние сутки, рекомендуем вам исходить в своих действиях из нижеследующих соображений и рекомендаций.
     5. Наша цивилизация может быть легко и подробно изучена по ее электромагнитному ореолу - излучаемым ею телевизионным и радиосигналам. Поэтому захват представителя цивилизации для изучения может свидетельствовать о весьма низкой степени развития. Не следует думать, что полеты в космос сами по себе свидетельствуют о высоком развитии. Древние мореходы пересекали океаны и совершали путешествия, по длительности сравнимые с их собственной жизнью, не только не имея средств связи, но даже не представляя себе, что таковые возможны.
     6. Не исключен также вариант, что захватившая вас цивилизация сочла вас представителем вида, находящегося на столь низкой ступени развития, что этика к его представителям неприменима. Это также свидетельствует о весьма низкой степени развития захватившей вас цивилизации.
     7. Не следует предпринимать каких-либо специальных действий с целью демонстрации своей разумности и интеллекта. Их демонстрируют любые действия разумного человека.
     8. Если после первого часа контакта захватившая вас цивилизация не придет к заключению о вашей разумности и не произведет соответствующих действий, это окончательно свидетельствует либо о ее низком уровне развития, либо о принципиальной установке на пренебрежение иным разумом.
     9. Низкий уровень развития, по мнению ученых, весьма сильно коррелирует с агрессивностью, а пренебрежение иным разумом коррелирует с ней абсолютно. Поэтому далее вам следует исходить из того, что захватившая вас цивилизация представляет опасность для нашей цивилизации.
     10. В этом случае предлагаем вам вести себя максимально дезориентирующим образом - предлагать предательство, предавать, продавать, умолять о милости и т.п., дабы создать у агрессоров превратное представление о нашей цивилизации, которое ослабит их позиции при неминуемом конфликте.
     11. С этой целью рекомендуем вам изучать историю. Как всемирную, так и отдельных регионов.
     Муниципалитет города N. 1 апреля (в этом месте клякса) года.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Если сосчитать
     
     
     Если сосчитать, сколько раз в научно-фантастической литературе описывался прилет на Землю представителей других цивилизаций, то получится, что все мы хоть по разу, да вели философскую беседу с оранжевым 5-метровым осьминогом или голубым 5-сантиметровым носорогом. О разном беседовали с нами эти милые звери - и о философии, и о любви, и о жизни, а некоторые даже имели от землян детей (замечание для психолога - почему-то не наоборот!). Обуреваемые желанием помочь несчастному человечеству, они наставляли слушателей в области этики, борьбы за мир и охраны природы.
     Книги с изложением этических систем и общественного устройства Тау Кита и Омеги Акулы идут у книжных барыг по особому тарифу - они издавались в твердых обложках.
     Слегка картавя, ибо трудно вполне чисто говорить клювом, инопланетяне излагают ответы на вопросы, наиболее актуальные, по мнению авторов книг, для всего человечества. Случись, однако же, такая встреча, и гостю пришлось бы в основном отвечать на вопрос "До которого часа гастроном на углу?" и "Где ближайший туалет?" Я думаю, что инопланетные гости - не идиоты, и они будут не столько отвечать на идиотские - по их мнению - вопросы, сколько спрашивать, а скорее всего - тихо и пристально наблюдать. А потом, смачно сплюнув (один из них это уже сделал), удаляться восвояси.
     Конечно, информация может сообщаться нам с целью наблюдения реакции. Ценность такой информации для изучаемой системы сомнительна. Собаке показывают корку, у собаки течет слюна. Собаковедение, конечно, счастливо, а что с того псу?
     И, наконец, возможна ситуация, когда контактант из другой цивилизации - ребенок, пьяный или сумасшедший. Эти, конечно, могут наболтать все, что угодно, но поди ж разберись. Может быть, их и пробой Раппопорта не различить.
     По всему по этому я скептически отношусь к идее обмена информацией при контакте. Ну какой обмен между мной и морской свинкой? Он даже между мной и вами еле виден.
     Большинство из тех, кому я рассказывал нижеследующую историю, утверждают, что я имел дело с инопланетянином. Я, естественно, так не думаю. Но дело не столько в том, с кем я говорил, сколько в том, какую пользу я (и вы) извлечете из этой истории.
     В конце августа прошлого года я сидел как-то на бульваре; ребенок возился в песочнице, а я размышлял о жизни. Гуляя с ребенком, можно заниматься глупостями - дело-то все равно делается. На скамейку рядом со мной села девушка (замечание для психологов - всех женщин моложе меня я называю девушками) и спросила меня что-то то ли насчет возраста, то ли насчет одежды ребенка. Тема стандартная, и ответил я не думая, на вопрос, на другой, третий, четвертый. Опомнился я лишь тогда, когда мы уже обсуждали проблему контактов с другими цивилизациями. По своей старой привычке я доказывал не то, что думал, а противоположное тому, что отстаивал противник. Впрочем, я считаю, что так полезнее - и для себя и для оппонента. Да и интереснее тоже. Мне и, быть может, оппоненту.
     - Существует масса вопросов, информация по которым могла бы быть полезной человечеству.
     - Ваши научные фантасты вполне убедительно показали, что информационные костыли вызывают атрофию собственных ног.
     - Они показали это лишь для конкретных случаев и, кроме того, для ситуации постоянного вмешательства. Но могут же быть один-два важных вопроса, ответ на которые существенно изменит направление развития человечества?
     - Нет таких вопросов. Либо вы знаете ответы на них, но не верите, либо ответ - какой бы он ни был - не повлияет на ваше поведение. Вот вы знаете, что скоро захлебнетесь в промышленных отходах, но не верите этому. И живете, как жили. Ответ на считающийся важным вопрос - будет ли война - не влияет на ваше поведение. Ответу "нет" вы не поверите, ответ "да" ничего в вашем поведении не изменит.
     - Но существуют вопросы философского плана. Например, о цели и смысле человеческого существования. Ответ на такие вопросы не может быть вреден.
     - Нет вопросов, ответ на которые не может быть вреден. Во вред можно обратить все. И не забывайте, что любой ответ - это еще и факт ответа.
     - То есть информация о том, что мы не одиноки. А разве это вредно?
     - А разве полезно? Боги, которые не станут карать (зачем им это?), но которым можно молиться. Страха нет, а есть лишь попытки вымогательства. И лживые сплетни об удачных попытках. Разве это не вредно?
     - Согласен. Но вопросы, касающиеся объекта в целом, могут быть решены только при выходе за этот объект, при рассмотрении множества объектов одного класса.
     - Как раз таковы вопросы цели и смысла существования цивилизаций - их можно ставить, лишь имея данные о многих цивилизациях. Но одних данных мало, надо иметь метод и язык. В голову человеку можно вложить данные и язык, а в значительной мере - и метод. Но нельзя вложить то, что образуется в человеке вокруг знания - отношение к нему. Даже кошка не просто знает, что такое мышь, и методику ловли, а любит топоток ее лапок в ночи, свой короткий бросок и когти, сгребающие темноту. Все это связано с индивидуальностью познающего и не может быть вложено.
     - А сформировано на основе вложенных в мозг данных?
     - Наши эксперименты показали, что нет. Отношение к знанию - не яблоки, появляющиеся на яблоньке в 7-ой год, а листья, которые у дерева с росточка.
     - Итак, нет разумных вопросов, которые мы могли бы задать инопланетянам?
     - Да, таких вопросов нет.
     - Но вопрос "любите ли вы меня" мы когда-то задавали первый раз, и, быть может, человек отвечал "да" тоже впервые. Итак, не имея опыта...
     - Этот вопрос и ее ответ - продукты единой культуры. И вы ее ответ поняли (собеседница моя выразительно посмотрела на песочницу). А с марсианкой вы можете друг друга и не понять. У них любовь может означать нечто совсем иное. Но ведь мы с вами не марсиане?
     - Конечно, нет, - ответил я и положил руку на ее колено.
     - Кто как, кто как, - произнесла задумчиво моя собеседница и медленно растаяла. Как пишут в таких случаях - "в воздухе".
     Моя рука ткнулась в скамейку. Я открыл глаза. Ребенок сидел в песочнице. В ушах у меня слегка звенело. Шея вспотела.
     Нет, нельзя так недосыпать. И ну ее, срочную работу. Здоровье дороже.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     По иному пути
     
     
     - Осторожно, - проквакал мой провожатый, - не наступите! Это - острейший ум известной нам части Вселенной.
     Острейший ум лежал на трех больших близко расположенных валунах и был похож на довольно толстое зеленое стеганое одеяло. Я слышал о разумных мхах Гарроты, "воспринимающих людей" - цитируя фундаментальный справочник Стругацких - "как продукт их, мхов, невообразимого воображения". Однако симпатичный трехглазый леонидянин, мой коллега, заместитель начальника литературно-философского отдела представительства цивилизации Леониды на планете Гарроте, объяснил мне вчера на коктейле, устроенном соответствующими отделами гуманоидных и семигуманоидных представительств по случаю моего прибытия, что это не совсем так. Было шумно в диапазоне от инфра- до ультразвука, шприцы и бокалы с местными и привозными напитками так и мелькали в щупальцах, руках и клешнях. Глава дипкорпуса, пожилой морохасец, имевший, как говорили, склонность к философии и литературе, расположился в углу, вставив шланг от бара в рот.
     - Хоть их эволюция длилась много дольше нашей, - говорил кто-то из моих коллег, плавно помавая клювом, - и шла она по совсем иному пути, но жители планеты Гарроты, на которой мы с вами имеем честь представлять наши цивилизации, вполне доступны для контакта и, если они не забывают, что надо общаться с замедлением, их даже можно понять. Ну, а если забывают... впрочем, этот риск придает общению особую прелесть, коллега.
     Я присел на корточки, чтобы получше рассмотреть зеленое стеганое одеяло, эволюция которого шла по совсем иному пути. По-видимому, нечто аналогичное было описано в "Справочнике пекулярных форм жизни" Шекли, но, судя по тому описанию, оно было похоже на мешок с картошкой. А называлось просто: Мешок.
     - Как вы общаетесь с ним? - обратился я к моему гиду.
     Ответ, как и следовало ожидать, прозвучал непосредственно в моем мозгу:
     - Когда вы думаете мысль, обращенную ко мне, я воспринимаю.
     Я не стал уточнять, воспринимает ли он мои мысли, не обращенные к нему, и спросил, но не мысленно, а вслух, соблюдая дипломатический этикет по отношению к третьему участнику встречи:
     - Ваша эволюция была весьма продолжительна. Что являлось ее движущей силой, и не потерян ли у вас интерес к жизни, как это случилось с расой Мешков?
     - Каждому мыслящему существу свойственны свои личные особенности этого процесса. Вступая в контакт с другим существом, мы что-то узнаем и ощущаем новое, но вместе с тем как-то, часто бесконтрольно, изменяемся сами. Пока есть инстинкт познания, но разум не познал себя до конца, у одних существ сохраняется интерес к другим, в силу различия особей принимающий характер индивидуального влечения. Это влечение, сопряженное с ощущением опасности самоизменения, мы и вы называем любовью. Только вы не всегда ощущаете эту опасность. Пока есть любовь, есть жизнь. Вам понятно?
     - Да. Скажите, - спросил я, - а как вы нас воспринимаете?
     Вопрос был поставлен, пожалуй, слишком общо, но собеседник уловил смысл. На что я, признаться, и надеялся.
     - Как реально существующих и мыслящих существ с другой планеты. Мои мысли и образы - часть реальной природы, ибо в их существовании я не сомневаюсь, а значит, думая о своих мыслях и образах - а я могу это делать, - я думаю о реальной природе. Поэтому и мои мысли о других объектах, например, о вас, я могу равноправно считать мыслями о реальной природе, а значит, вас - частью реальной природы. Вам понятно?
     - Да, - ответил я и подумал: - Обоснование материализма через автодескрипцию? Чего только не встретишь во Вселенной...
     - Миллиона два лет тому назад, - продолжил мой собеседник, - ваших лет, существа с других планет воспринимались бы нами как боги - это был имеющийся в развитии любого разума первый этап религиозности, связанный с обнаружением вокруг себя мира с непонятным функционированием. Аналогичная ситуация возникла бы полтора миллиона лет назад, когда мы переживали второй этап религиозности, связанный с изумлением уже не перед непонятным функционированием, а перед сложностью устройства природы. Все это, однако, позади, и вас мы воспринимаем, по-видимому, реалистически. Тем более, что к третьему этапу религиозности, связанному с решением вопроса о способе жизни, вы, в нашем понимании, отношения не имеете. Вам понятно?
     - Да. А к чему мы, по-вашему, имеем отношение?
     Заданный мной вопрос несколько выходил за рамки этикета, но я был обижен последней фразой собеседника.
     - Вы имеете отношение к так называемому обществу - стадии развития, давно пройденной нами. Всякое общество можно характеризовать набором возможностей, которые оно предоставляет своим членам, и относительной ценой этих возможностей, а всякого члена общества - сделанным им из этих возможностей выбором. Вам понятно?
     - Да. А вы уже прошли эту стадию и, кроме ситуаций, которые вы назвали любовью, живете индивидуально. Вам не кажется, что такая жизнь чем-то беднее общественной? Если бы можно было заглянуть в мир мыслей, чувств и ощущений другого существа...
     Я услышал встревоженное кваканье моего провожатого. Он даже, кажется, пытался меня оттащить, но не успел. Видимо, мой собеседник на долю секунды "отключил фильтр", и в мой мозг ворвался такой всплеск красок, звуков и... и мыслей? Совершенно непривычных мыслей и чувств, не похожих ни на одно из наших пяти. Может быть, это были чувства не от органов чувств, а от мыслей? Как сказал Тентаро Судзуки, "истина не преподается, истина переживается". Мне было преподано переживание.
     До станции я дошел сам. Мой трехглазый спутник тактично молчал и только указывал дорогу. Я ее различал, признаюсь, с трудом.
     А на следующий день началась обычная трудовая жизнь, полная хлопот и событий жизнь заместителя руководителя литературно-философского отдела представительства Земли на Гарроте. Впрочем, мои леонидянские, тагорянские и иные собеседники, наделенные эмпатией, после первых приветствий обычно ласково осведомлялись, имел ли я уже беседу с представителями местного населения, и, услышав ответ, на некоторое время замолкали. Фактически они это видели и без вопроса, но этикет есть этикет, если собеседник эмпатией не владеет, положено спрашивать войсом.
     Я не поклонник новомодной мебели, выскакивающей из стен и пола. Мой стол устойчив, широк и стоит вплотную к большому окну. А там, за - естественно - тонким, но прочным стеклом, желтые, немного более оранжевые, чем это привычно земному глазу, лучи освещают мир планеты Гаррота - низкорослый кустарник с иглами и огромные валуны с выветренной, покрытой мелкими трещинами поверхностью. И где-то на них возлежит и усваивает своим хлорофиллом свет своего солнца зеленое стеганое одеяло - острейший ум Вселенной. А здесь сижу я и ощущаю поведанное мне им.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Космическому зонду "Пионер-10" посвящается
     
     А также Илье Леенсону, разговор с
     которым послужил толчком...
     
     "Мы найдем путь или проложим его".
     Ганнибал
     
     Тебе, летящий среди звезд, посвящаю. Если бы ты летел среди звезд... Ты летишь в пустоте. И звезды, которые ты видишь, - какую боль рождают они в тебе? Ведь ты знаешь, что никогда не дотянешься до них. Или?... Ты не знал, не знаешь, никогда не узнаешь меня. Более никогда, чем никогда не долетишь до звезд. От меня до тебя 12 миллиардов километров. Какая разница - 12 или 120? Я мог бы назвать любое - такие числа уже не вызывают у человека эмоций. Для тебя, однако, это не безразлично. Ты устроен так, что понимаешь числа, и различаешь их.
     За то время, что я пишу этот текст, ты пролетел в пространстве расстояние, равное диаметру Земли. Право, не столь быстро, если сравнивать со светом. Но ты не свет звезды, ты творение рук человека, и, быть может, еще провожают тебя мысли тех, кто собирал твои схемы, заваривал твои швы, завинчивал винты. Мысль, посланная с Земли и летящая со скоростью света (я верю во Вселенную Эйнштейна), достигает тебя через 11 часов. Ты летишь тридцать лет. Еще столько же - право, совсем немного - и ты останешься один. Впрочем, нет. Кто-то прочтет написанное о тебе, подумает о тебе, и ты - услышишь. Может быть, прочтет и этот текст.
     Тридцать лет. Много это или мало? Странный вопрос - как мерить! Я бы мерил так: еще четыре тысячи раз по столько - и ты долетишь до звезд. Свет летит до Проксимы 4 года и 3 месяца. Осталось немного - столько бы и я согласился потерпеть. Если бы мне предоставили такую возможность... Долететь до звезд и умереть? Возвышенно, но обидно; именно в этот момент особенно обидно. А умереть, не долетев? Так что - вперед и жми на педаль. Помнишь - "на этих скоростях песчинка обретает силу пули"? Конечно, помнишь.
     Чем больше расстояние, тем слабее сигнал. Ты и я - мы живем в трехмерном пространстве, сигнал убывает, как единица, деленная на квадрат расстояния. Степень на единицу меньше размерности, и квадрат неизбежен, как натуральный ряд - в нетрехмерном пространстве не было бы атомов и планет. Наша с тобой трагедия выше нашей Вселенной - она повторилась бы в любом из мыслимых и немыслимых миров. Пять лет назад люди решили, что сигналы так слабы, а информации так мало, что надо прекратить прием. Но человек сильнее мнения "людей" - нашелся тот, кто вчера принял твой сигнал. И мы узнали - ты жив. Ты летишь. Ты слышишь, ты отвечаешь.
     Информации, которую несешь ты, достаточно, чтобы понять, где мы, когда мы запустили тебя, как мы выглядим. И если через сколько-то лет нас достигнет чей-то зов, и из черных раструбов динамиков сквозь звездный белый шум мы услышим "анте адели ута", мы поймем - это сделал ты.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Маундеровский минимум
     
     
     - Ну, девочки, что у нас сегодня в программе? - произнес капитан звездолета, входя в рубку. С точки зрения сугубо капитанской, работы не было и не могло быть - корабль шел по заурядной спиральной галактике и в данный момент находился между спиральными рукавами, примерно на коротационном радиусе. В этой зоне, как известно, сосредоточена разумная жизнь, и сюда посылали для проверок состояния здоровья самых опытных специалистов. Капитан был еще и хирургом, а пациент - желтый карлик класса G2 - красовался на контрольном экране. Легкая сплюснутость, заметная грануляция, пятна, факелы... Да, не каждый день приходится лечить величественные голубые сверхгиганты... вот месяц назад делали поворот оси нейтронной звезде - а как свежо воспоминание! Но хватит, пора за работу.
     - Подойти вдвое ближе. Встать в экваториальную плоскость. Сделать оборот и уравнять угловые скорости.
     Четыре руки двух операционных сестер залетали над пультами. Двадцать четыре пальца нажимали кнопки. Кончики изящных ушек, увенчанных пушистыми кисточками, возбужденно подрагивали. Желтый карлик - не основание для творческого экстаза, но оперировать с великим мастером, крупнейшим астрохирургом эпохи - всегда наслаждение.
     - Введите зонды. Протуберанец в третьем квадранте подавить. Дайте замагничивающее поле. Поправьте контур.
     - Капитан, аномальная цикличность.
     - Сколько?
     - Резонанс с основной два к одному, амплитуда две десятых.
     - Другие циклы?
     - Усиление на пределе... капитан, много помех и, кажется, фибрилляция.
     Хирург мгновение помедлил.
     - Надо бы разобраться... подключите аппарат.
     Сердца сестер сжались. Пальцы утопили кнопки. На пульте замигал желтый сигнал. Прекратились 11-летние циклы активности: звезда молча ждала своей участи, а ее дыхание поддерживало пространство, организованное гравитационными полями и силой мысли, иначе - аппарат.
     - Сегодня он в ударе, - прошептала одна сестра другой, - прошло лишь шесть циклов, а у него уже готово решение.
     Она была права. Решение не заставило себя ждать и, как всегда, оно было гениально - и потому просто. Перестройка магнитного поля на секторное с изменением структуры динамо и возбуждением новых мод собственных колебаний.
     
     
     * * *
     
     - Эта операция войдет в учебники, - сказала сестра, когда капитан утер стерильным хвостом пот со лба и покинул операционную.
     - И мы вместе с ним, - сладко жмурясь, добавила другая, - почет по труду!
     Капитан сидел в кресле и предавался глубокой медитации с целью полной релаксации.
     - Моя правая лапа мокрая и тяжелая, - настойчиво думал он, - тяжелая и мокрая... однако операция прошла успешно, - вильнула хвостиком шальная мысль. Капитан огорченно прядал ушами: дисциплинировать мысль было еще труднее, чем операционных сестер.
     - Впрочем, девоньки неплохо помогали, а через две-три сотни операций у них будет вообще оч-чень даже приличный класс...
     
     
     * * *
     
     Шло совместное заседание Московского общества испытателей природы и клуба "Инверсор". Пятый докладчик, подбираясь к концу доклада о новой, оригинальной теории солнечных циклов и их влиянии на яйценоскость страусов, с ужасом ждал, что над залом в пятый раз воздвигнется долговязая фигура с нелепыми рыжими усиками, скабрезно ухмыляясь, спросит, объясняет ли доложенная теория Маундеровский минимум, и, не дождавшись ответа, пожует задумчиво губами и сядет.
     ---------------
     Маундеровский минимум - отсутствие цикличности количества солнечных пятен с 1645 года по 1715 год.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Еще метро
     
     
     Метро есть в семидесяти семи городах мира. По данным на вчера; если верить строителям - а в некоторых странах строителям можно верить, - через месяц это количество возрастет на единичку. У вас уже тридцать секунд на кончике языка висит вопрос - откуда я знаю эту цифру? Отвечаю со всей присущей мне определенностью - от верблюда. Точнее? От бактриана... Нет, нет, руки уберите. Ладно, скажу - из Интернета. Почему я знаю именно это, а не про автобус или конструкцию пирог племени мумбо-юмбо? Отвечаю: потому, что мне нравится знать именно это. Короче - я собираю схемы метро. Лучше всего - те самые, которые в самом метро продаются.
     Еду неделю назад в метро. Вошла в вагон девица, поозиралась, полезла в сумочку за книгой - а я и насторожился, каюсь, грешен, люблю узнавать, что пипл в метро читает - и, книгу доставая, уронила схему метро. Я - меня понять и даже простить можно - сама вежливость, помноженная на коллекционерский автоматизм: наклоняюсь, поднимаю, протягиваю - и рука, блин, замирает в воздухе. Проникнитесь трагизмом момента: девица, глаза от ужаса расширив, на меня глядит, а я - в схему на полпути между ее бурно вздымающимся бюстом и моим похотливым взглядом. И взгляд мой похотливый не ее бурное вздымание - более чем скромное, кстати - видит, а схему метро. Потому что такого метро ни в одном городе нет. Точка.
     Первое - широко улыбнуться, иначе изо рта в рот искусственное дыхание делать придется. То есть я не против, я даже, скорее, за, но, если можно, не в метро. Второе - мой всепонимающий взгляд. Пульс падает с двести до сто пятьдесят. Уже лучше. Третье - выхожу на остановке, она - ессно, как мышка белая, за мной. Куда же ты, рядовой Иванов, денешься? С тебя же там, дома, за эту ляпу - пуленепробиваемые рейтузы снимут и ремнем. Через десять минут мы обо всем договорились. Да и как доценту студента не понять, а студентке - доцента?
     Курсовик "Метро мира начала прошлого века". До защиты - три дня: ну, то есть не успеть. Нет, успеть можно, но надо же еще как-то материал скомпоновать, по полочкам разложить, что-то разумное изречь. Короче - проблема. А тут я...
     
     
     * * *
     
     Завтра у нее защита. Полагаю, что вечером она и появится. Ну, что успешно курсовик спихнула, доложить. А во-вторых...эээ... о метро поговорить. Кстати, не убрано у меня в квартире. Вот сейчас и займемся.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Простая и ясная история
     
     
     Как-то раз шел я по Арбату (вообще-то живу в одном из переулков рядом с ним, но по Арбату хожу редко), зашел в антикварный магазин. И увидел справа от входа в витрине меж двух подзорных труб странную шкатулку: металлический плоский ящичек сантиметров двадцать пять длиной, семь-восемь шириной и два с небольшим - высотой. Похожий скорее на большую готовальню. Наверное, в нем держали бумаги или документы. Мне показалось интересным оформление.
     Во-первых, было видно, что шкатулка старая. Таких сейчас не делают. Причем не старинная, а именно старая. Старинной я бы назвал вещь, демонстрирующую себя - тогда, а теперь - демонстрирующую старину. Например, старинная мебель. А шкатулка и подзорные трубы были не старинные, а старые. Они ничего не демонстрировали. Попросил показать, взял в руки, открыл. И она мне показалась легче, чем ей следовало бы быть (я инженер, чувство веса по внешнему виду детали - это автоматически). Ага, секретное отделение! Но самое интересное - рисунок на крышке, из-за которого я, преодолев стеснительность, и попросил ее мне показать. В левой части воин с арбалетом. Натурально - воин в отриконенных ботинках! На заднем плане - двое воинов на лошадях, воины, опять же, с арбалетами. Правее - боевая колесница. В центре - карта непонятно чего с нанесенными стрелами ударов. Ну, прямо "семь сталинских ударов". Или десять? В правой части несколько книг, одна раскрыта, но раскрыта как настенный календарь - от читателя. На ближнем листе матовые полоски, изображающие шрифт, оборот дальнего (откинутого) листа гладкий. Я еще подумал: а можно было бы печатать на обеих сторонах и при чтении вертеть... А поперек книги - цветок.
     Стоила шкатулка довольно много, но мне захотелось ее купить. Тем более, что шел я из редакции, где получил гонорар за статью, которую написал бы и так. Это я называю - шальные деньги.
     Придя домой, я шкатулку обмерил, взвесил и тут же узнал, что интуиция меня не обманула. Она весила меньше, чем следовало. Ага, тайник! Наутро я отнес ее на работу, сунул в ультразвуковой дефектоскоп и немедленно узнал, что дно - двойное. Полчаса поисков, и я нашел, как оно открывается. Там оказались: 1) пачка сложенных вдвое исписанных листков и 2) два довольно красивых камешка, желтоватых под одними углами и фиолетовых (или малиновых?) под другими.
     Сначала о листках. Бумага тонкая, текст написан хорошим русским языком, хотя местами попадались и ошибки.
     Теперь о камешках. То, что они какие-то "не такие", я увидел сразу. Минералогией интересуюсь давно, хотя любовь к ней у меня чисто платоническая. Воздушный, так сказать, поцелуй... Любой прозрачный минерал характеризуется коэффициентом преломления и дисперсией, то есть зависимостью коэффициента преломления от частоты. По-бытовому, от цвета. Чем преломление больше, тем сильнее, как говорят ювелиры, "игра", а чем дисперсия больше, тем сильнее "цветная" игра. То есть, когда мадам плывет, колыхая бюстом, не просто бриллианты посверкивают, но еще и сверкания цветные. Так вот, у этих камешков была необычная дисперсия. А именно: коэффициент преломления был больше для краев спектра, для синего и красного цвета, а меньше - для середины, для зеленого и желтого. То есть камень разделял свет не на синий, желто-зеленый и красный, как обычно, а на синий с красным, то есть пурпурный, и желто-зеленый. Химанализ дал сложный окисел элементов IV группы; очень высокой оказалось твердость - между 8 и 9 по Моосу.
     Когда я начал читать найденные в шкатулке записки, мне показалось, что я буквально вижу то, что изложено на бумаге. Хотя, на мой взгляд, никакими особыми художественными достоинствами текст не обладал. Садясь читать, я клал перед собой эти камешки. Позже в конце текста я обнаружил упоминание о камешках, обладающих волшебным цветом, облегчающим восприятие и вспоминание.
     Замечу, что в Торе, по-христиански - в Библии, при описании камней на одежде первосвященника упоминается камень лигур, согласно Плинию, чрезвычайно твердый камень желтого оттенка. По мнению известного специалиста и автора книги "Драгоценные камни" G.F.Herbert'а Smith'а (перевод на русский вышел в 80-ом году и, кажется, позже был переиздан) это мог быть циркон, минерал системы Zr-Si-O, с характерными цветами - медово-желтым, светло-зеленым, синим и красным (!). Люди не любят незнакомых слов, и позже вместо "лигур" в переводах Книги книг стали писать "яхонт" (в переводах с иврита) или "жиразоль" (в переводах с греческого). Но яхонт - это старинное русское слово, которым называли рубины и сапфиры, а жиразоль вообще неизвестно что обозначает. Итак, приступим к собственно тексту. Вот он.
     
     
     * * *
     
     Когда-то и чем-то все это должно кончиться, поэтому я решил кратко описать события. Надеюсь, что мои записи окажутся кому-то полезны. Я пишу, как говорили в древности, "с копиркой", т.е. с бумагой, покрытой краской и проложенной между обычными листками. Получается несколько экземпляров. До печатных машинок этому миру - если он будет развиваться обычными темпами - пять веков, до ксерокса - шесть, до компьютера - семь.
     Кончится же все это, по-видимому, скоро. Я не принял игру, в которую человечество играет со звездами, а тех, кто не принимает игр, из них удаляют. В древности таких убивали - как сейчас вокруг меня, например. Там, откуда я пришел и куда меня заберут посредством трансхронального нуль-т прокола, поступают гуманнее - отстраняют от работы. Здесь станет одной легендой больше. Роксану сожгут или повесят, предварительно вырвав ногти. Надо полагать, за связь с дьяволом. Я дал ей средство, мгновенно прекращающее движение любых нервных импульсов в организме, "выключатель сознания", но она - с ее-то характером - может им и не воспользоваться. А может быть, она и справится с ситуацией. Ума ей не занимать, скорости реакции - тем более. Хотя - что такое "справиться"?
     При знакомстве с ней прежде всего "бросался в глаза" именно ее взгляд, прямой, как стрела арбалета. Взгляд, в котором ни секунды не таились: 1) интеллект, 2) презрение к дуракам, окружавшим ее всегда. Этот интеллект пытался иногда тягаться с моим! - разделенным с ним восемью веками и ста парсеками. Мы увидели друг друга сразу. В толпе придворных меня чуть не выворачивало, Стругацкие оказались правы, - мыла здесь еще не изобрели.
     Неизящная походка и маленький рост лишили ее любых шансов не только на трон, но даже и на место в первом ряду. А я, простите, был тут лишь наблюдателем... мой-то трон в Институте исторических последовательностей был креслом старшего экспериментатора (именно эту должность я занимал уже пять лет), и, если мечтательно закрыть глаза, то можно представить - точнее, я мог бы себе представить - как я, полулежа перед экраном компьютер-секретаря, диктую отчет об этой экспедиции. Да только не хотел бы я его диктовать, да мне, похоже, это и не предстоит.
     Мы увидели с ней друг друга в толпе придворных. Роксана, седьмая принцесса в дворцовой иерархии, третий ребенок и вторая дочь четвертой жены обожаемого Государя, "с ногой на небе и ногой на земле, живущего, пока не исчезнут машины..." - или что-то в этом роде. Можно ли влюбиться в обезьяну или кошку? Скажем, пушистую... Короче, я влюбился. А что, отличий было меньше. В конце концов, прецедент был - Румата. И ничего, аппетит у него не портился. Интересно, - подумал я тогда, - знают здесь про презервативы? Или будем в салат из озерных грибков нон-овалон подмешивать? Или в силу разницы генокода можно этой проблемой не заморачиваться?
     А влюбился я, в частности, потому, что она "ответила" на мой взгляд, а она "ответила" потому, что - как позже она мне сказала - я ей улыбнулся, а улыбнулся я потому, что, услышав ее имя, мгновенно вспомнил название колбасы, которую ел еще совсем недавно. Колбаса "Роксана", знаменитая колбаса, полтора - или два? - века успешно выпускаемая Центральноевропейской республикой. Имя седьмой принцессы назвал мне на ухо адъютант. Третьему советнику минобороны положен адъютант; особое искусство адъютантов, передающееся из поколения в поколение - произносить беззвучно, как бы одним дыханием, чтобы слышало только то единственное в мире ухо... Высокое искусство, блин.
     Министр меня, кажется, любил - ибо я организовал офицерскую школу, да и сам в ней преподавал. Армия только что выиграла два сражения, генералы учуяли возможность повоевать и даже попобеждать. И тоже меня полюбили. Правда, министр контролировал всю входящую корреспонденцию и подписывал всю исходящую и тем самым, конечно, мешал мне работать.
     Кроме того, я поставил на вооружение арбалеты - легкий кавалерийский, чтобы можно было стрелять на скаку, с руки, и тяжелый пехотный - для стрельбы с опоры или со спины соседа по строю. И войска королевства Ируканского пошли от победы к победе. Особенно полезно оказалось введение отриконенных ботинок. После этого две дивизии перевалили через горные хребты, изрядно пощипав по дороге варваров, нанесли внезапный удар по утопающему в роскоши изнеженному герцогству Чинзано, и - как нож сквозь масло - прямо до побережья.
     После очередной инспекции войск, вернувшись, я с огорчением узнал, что минобороны объелся собачьих ушей, отжатых в уксусе, и скончался. Бывает. Через четыре дня я был первым советником нового минобороны с правом - формально и фактически - ведения всей переписки и, кроме того, личным уполномоченным Его величества по переоснащению армии.
     Многие члены клана Его величества любили наблюдать маневры. А тут предполагалось одно маленькое сражение. Соблазн был велик, члены клана не устояли. Во время сражения произошел неожиданный прорыв, высота, где хлопали глазами некоторые, была взята. Роксана стала третьей в иерархии. Вторая была дебильна, и рожать наследника ей бы не дали, даже если бы кто-то на нее и польстился. Первая, по заключению придворных специалистов, была абсолютно не фертильна. По крайней мере, все попытки лучших гвардейских офицеров...
     По поводу досадного казуса во время сражения. Министр спецслужб и охраны клана был обвинен в чем-то там и ликвидирован. В этом сражении блестяще показала себя рота, вооруженная новым оружием, но против нее было четыре батальона. Задавили мясом... И поскольку новый министр спецслужб пока назначен не был, я оказался временным уполномоченным. Проверка очередного кандидата на эту должность длилась - ну никак быстрее не успеть! - не менее месяца. За это время его успевал отравить или зарезать следующий кандидат. Я же немедленно увеличил зарплату чиновникам, проиндексировал пенсии, положил на имя каждого некую сумму в валюте торговой республики Соан в Соанский центральный банк. Разумеется, сумму эту потенциальный владелец получал при уходе на пенсию или увольнении по непорочащим мотивам.
     Роксана любила нарушать нормы. Например, ходила у себя в апартаментах без лифчиков. Пока она была седьмой, на это всем было, как говорили наши предки, набрызгать слюной. Когда она внезапно стала третьей (и третьей ли?), то никто и рта не раскрывал. Кстати, насчет бюстгальтеров... Дело в том, что у особ королевской крови того, на что их надевают, было не две, а четыре, правда, две нижние - поменьше. Ходили слухи, что у матери теперешней императрицы было шесть. Это была настоящая императрица! Ничего страшного, можно привыкнуть. А мордочка у Роксаны была смуглая и очень симпатичная. Отделу пропаганды пришлось специальную легенду разрабатывать, объясняющую, почему у Р. пока нет детей от понятно кого. Оно, конечно, мезальянс, но за моей спиной стояли такие ведомства, что никому и в голову не пришло усмехнуться. А легенда получилась добротная, я ее текст сам и подписал. Забота о благе государства, день и ночь - работа над переоснащением армии и т.д. и т.п.
     Собственно, об основной цели мы и не договаривались. Как-то само получилось. Да и какую цель могли мы себе поставить? Двое, которым и поговорить-то не с кем, кроме как друг с другом! Промышленность и сельское хозяйство надо развивать, иначе боеспособность армии не повысить, иначе соседей не захватить, иначе они захватят, а они дикари, у них книг нет, и не то что народ, даже царствующие особы на пальцах считают. А у нас каждый лавочник налоги вычисляет сам и наставление по пользованию арбалетом пехотным и колесницей боевой, недавно поставленной на вооружение, читать и понимать умеет. А какая у нас архитектура, т.е. фортификация! А еще Роксана лично ввела в обиход книгопечатание. Правда, до плоской печати она не додумалась, изобрела то, что мы называем "глубокой печатью". Ну, в граверах недостатка не было. А военное искусство у нас какое развитое... При этих словах она, улыбаясь, начинала снимать - как пишут романисты - то немногое, что было на ней надето.
     На днях меня предупредили (на связь энергии не пожалели!), что ситуация сочтена угрожающей и меня изымут, если я не прекращу историческо-социальные эксперименты. Наблюдатель, даже старший наблюдатель - лишь наблюдатель. Личные эксперименты - сколько угодно, но никаких военных школ, нового оружия и т.д. Ты бы еще им универсальный синтезатор подарил. Так что не прекратишь - изымем.
     И правда, изымут. И охрана не поможет. А остановиться я уже не могу. Как на меня тогда Р. посмотрит? Своим взглядом, который так меня потряс когда-то. Хорошо бы ее с собой забрать. Но ведь засмеют ее, если будет одетая купаться, а если раздетая - тем более. Да и не захочет она. Что она будет там делать? Любимая работа, блин, у нее здесь. Вклад в историю. А я сам что делаю? Записки я эти спрячу здесь в нескольких местах, постараюсь, чтобы попозже нашли. Конечно, все это вряд ли повторится. Официальные посты - это хорошо, но титул "рука ее величества" значил в этом мире еще больше. Он позволял мне делать так же много, как должность начальника спецслужб - много знать.
     Только что вернулся от Р. и кончаю свои записи. О ее судьбе подумать страшно. Я попытался спросить ее, не хотела бы она совершить "путешествие в один конец". Она довольно долго - с минуту - думала. Видимо, что-то поняла. А скорее всего - просто все.
     Отказалась и сказала: "Один экземпляр твоих записок (значит, - подумал я, - у нее тоже своя служба информации!) возьми с собой в этой шкатулке". И протянула ее мне. "И еще тебе на память о нас - эти два камешка. Будет легче вспоминать". Сняла серьги и выдрала из них ножничками два камешка. Когда я выходил, она спокойно могла меня ликвидировать: вдоль потолка шли амбразуры, а за ними - стрелки ее охраны, выдрессированные мною на беспрекословное ей повиновение. Но она не сделала этого, а я об амбразурах вспомнил только теперь, через пять минут. Надо спешить. Я слышу потрескивание разрядов - это поднимают напряженность поля для трансхронального прокола.Сначала переместят в пространстве, как при обычном нуль-т, потом на свое место во времени. На переходе с этапа на этап надо крепко держать шкатулку, иначе...
     
     
     * * *
     
     На этом текст кончался. Я поставил шкатулку на стол, опустил лампу, нацепил бинокулярную лупу с дополнительной линзой. Матовые полоски на книге, изображенной на крышке, были действительно строчками букв. "Когда-то и чем-то все это должно кончиться, поэтому я решил кратко описать события. Надеюсь, что мои записи окажутся кому-то полезны..." Буквы кириллические, но немного странное начертание. Впечатление, что надпись копировал человек, действительного начертания не знающий. Строки чередовались с другими, написанными совершенно незнакомым шрифтом.У последнего листка был помят край. Я легко установил, что он был помят, когда - видимо, в крайней спешке - захлопывалась шкатулка. Видимо, он не успел схватить ее покрепче и при переносе в тысячу лет где-то на полдороге не удержал.
     История простая и ясная, как стрела из тяжелого пехотного арбалета.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     История эмоций
     
     
     "О, какой кусок мамонтятины! Грррхх!!" Радостный треск разрываемых сухожилий.
     "Как вам, сенатор, это жаркое? Не правда ли, мой новый повар выше всяких похвал? Я заплатил за него... страшно сказать. А это вино? Я пришлю вам бочонок. Теперь к гетерам. Как это - гыы! - у поэта: "под городскую нашу стену". Или вызовем сюда? Красавицы! Чаровницы! Черт, сколько тряпок..."
     "Прекрасно, прекрасно, граф. Кабан на вертеле. В кабане запечен, надеюсь, заяц? В зайце запечена, надеюсь, утка? В утке запечен... Отлично, отлично. При дворе нашего короля еще можно, как говорится, заморить червячка. Гы. Кстати, что баронесса? Баронесса? При чем здесь баронесса? Она изменяет ему с ним. А ему? А мне?? Негодяйка! Негодяй! Где мой меч?! Оо... это новая работа вашего придворного художника? Как переданы краски... Горностаи на мантии как живые... А как выписаны ордена! Великолепно..."
     "Что бы еще этакое придумать? Может быть, ананасы в шампанском? Ч-черт, уже было. А если креветку на авокадо намазать? И это было... Обидно, нет ничего нового под Луной. Как, эта маленькая негодяйка оказывает ему знаки внимания? Говорят, его видели выходящим из ее будуара? О, презренная! О времена, о нравы... Но каков портрет! Как передан поворот головки! Сама невинность. Кто бы мог подумать, это развращенное создание гениальной кистью превращено в ангельское дуновение. А эта жилка, посмотрите!! Боже, что за ужас! Они грохочут и давят людей. Мне снится по ночам, как этот монстр, на своих страшных колесах, с ужасным воем давит всех вокруг. Но как быстро они передвигаются! За сутки можно доехать до соседнего города - а раньше туда добирались три дня."
     "Она опять пятый раз ушла от меня, неверная. Вот мой единственный утешитель в бутылке из темного стекла, покрытой пылью веков. А она? Она еще пожалеет, и придет обратно, но я скажу ей - "нет". И нет смысла в стихах и картинах: либо они о ней - а она ушла, либо о нем, а о нем я не хочу думать, либо о нас, а нас нет. Ооо... как мне больно. И эта ужасная бомба, которая вот-вот уничтожит мир. Ооо... бомба, бомба, бомба, Мэри, Мэри, Мэри, ушла, ушла, ушла."
     "Люди отравляют природу. Люди отравляют людей. О, мой кумир Майкл Джексон. Природа отравляет людей. Природа отравляет природу. О, мой кумир Элтон Джон. О, она ушла. Мэри ушла в природу. Природа отравляет Мэри. Кумир отравляет людей. Мэри ушла. Люди отравляют Мэри. Ооооо...."
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     О жизненно важном
     
     
     Человек начинает действовать, когда предполагаемое удовлетворение, достижимое на новом пути, минус потерянное из-за отказа от иных путей, превысит потери от необходимости действия.
     И вот я лежу в кровати с книгой Буццати, наслаждаюсь и жду, когда одно из двух медленно нарастающих желаний - есть и посетить туалет - превзойдет кайф от книги и мягкой кровати.
     Тихо. Соседи по этажу уже прощебетали свое по-литовски и отправились абсорбировать ослепительное августовское солнце, особенно яркое после ночного дождя. Ежиться на мокром песке, слушать "шалтус алус, чипсай!", делать то, что положено делать на курорте. А я балдею здесь, читаю о капле, которая прыгает вверх по ступенькам лестницы, и прислушиваюсь к двум желаниям, медленно нарастающим во мне.
     Я знаю, что туалет победит, и я вылезу из-под одеяла с этим намерением. Но за дверью, как Цербер, ждет меня холодильник с биржайским творогом - с клубникой или абрикосами. Пройти мимо я не могу, и никто не осудит меня! Туалет подождет, Буццати подождет, день начнется с чревоугодия.
     Да здравствует чревоугодие, самое низменное из всех низменных удовольствий, да здравствует молочный комбинат в Биржае! Да здравствует страна, где мясные и молочные продукты в полтора раза дешевле московских и на 200 долларов можно беспечно прожить месяц в престижном районе Паланги, чередуя пляж, бассейн, библиотеку с читальным залом и киношку. Да здравствуют бумага и ручка, позволяющие все это увековечить, блин! Урра!
     Все, бегу на первый этаж.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Покушение на основы
     
     
     Не хотелось бы принимать на себя невыполнимых обязательств; в конце концов, мир - это файл последовательного доступа, и не обо всем можно рассказать так вот запросто. "С броневичка", как говорил один мой соученик. Ну так вот.
     В нашем мире любое однократное событие, свидетельствует о принципиальной возможности "такого события". То есть аналогичного - в аналогичных условиях. Если кирпич падает на ногу, это что означает? Что и другой раз может упасть. Если будет такой же кирпич, такой же дурак подставит ногу, такой же умник выпустит его из руки... Обязательно ли должно быть у мира это свойство? Вовсе нет. Представьте себе мир статистический, в котором кирпич иногда падает, а иногда взлетает. Нет, еще круче! - иногда шныряет вбок. Или вообще, хихикнув (вы отчетливо видите, что кирпич улыбнулся и слышите звук хихиканья), растворяется в воздухе.
     Далее, в нашем мире есть понятие закона природы. Если кирпич падает одинаково тысячу и тысячу тысяч раз, мы говорим - закон природы. Он, сволочь, и миллион первый раз грохнется туда же. Представим себе ситуацию: когда законов природы нет. Ну, чистая рулетка. Бывают серии, а как же! Но серия из тысячи не означает, что есть "закон природы". Этот прямоугольный силикатный дурак, сколько бы раз ни падал куда-то, может на очередной раз взлететь куда-то. И вообще что угодно сделать.
     Ну ладно, переведем дыхание. Конечно, если антрекот с гарниром при виде нацеленной на него вилки пугается и из тарелки сигает, это несколько усложняет жизнь. В красивом прыжке он достал котлету в левом верхнем углу окна. Трибуны рукоплещут... Кошмар. Нет, на сугубо бытовом уровне все более-менее нормально. А вот если копнуть поглубже, то никакие события в прошлом не означают чего-то в будущем.
     Ну, вот пример, для конкретности. Сегодня она с тобой после прогулки и кофе под одеяло нырнула с выражением счастья на личике, а завтра - как ничего и не произошло. "Секс - не повод для знакомства". Или вот: пять лет тебе каждый раз рада, а на тысячный - прощай, милый, не поминай чем-то там. Бывает, но все же мы на такие штуки с недоумением смотрим.
     Холодно нынче, и телескоп я дома забыл. А то бы вышли на балкон, и я бы враз вам ту звездочку показал, на планетке которой законов природы нет. Кирпич каждый раз падает, куда хочет, а что котлета тысячу раз молча в рот ныряет, еще ничего не означает. На тысячу первый она может не нырнуть в рот, а сесть и рассказ написать.
     Религии на этой планете нет и никогда не было. Но Бюхнеру и Молешотту радоваться нечего - нет там и науки. А есть непрерывное изумление от происходящего, выражаемое не в охах, когда под садящимся человеком кнопка на стуле оказывается, а в виде искусства. Вот искусство там совершенно замечательное. Мелодию уловить невозможно, рисуют такое, что Пелевину и не приснилось бы. Я как посмотрел - до сих пор балдею и тащусь.
     С другой стороны, если вдуматься... Мир сложен, и, быть может, не все законы мы познали. Предположим, что расширение доступного нам мира идет быстрее, чем мы модель строим, то есть быстрее, чем "понимаем". Мир, скажем так, "обрушивается" на нас. Ну, питекантроп - очень умный такой питекантроп - оказался посреди современной цивилизации. Валидол потребоваться может. Я, правда, без него обошелся; но меня еще перед посадкой предупредили, чтобы я не удивлялся и не дергался.
     А что еще впечатление произвело - это девушки. Точнее, девушка. "Без постоянной девушки, гида то есть, вы, дорогой гость, с нашей цивилизацией не освоитесь". Блин! У нее постоянным только количество конечностей было. Нет, я сейчас даже в этом не уверен. А все остальное каждый раз менялось.
     
     
     * * *
     
     Холодно на улице, и телескоп я дома забыл.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Происхождение истории
     
     
     В научной фантастике неоднократно рассматривалась гипотеза о том, что жизнь на Земле возникла не сама по себе, а как результат деятельности какой-то уже существующей другой жизни и цивилизации. Ничего противоречащего законам физики в этой идее нет. Но и никаких аргументов "за" мы тоже не знаем. Главный научный аргумент "за" - объяснение каких-либо уже известных, но не объясненных закономерностей, а лучше - предсказание, и уж совсем хорошо, если подтвержденное. Ничего подобного в данном случае нет, поэтому научного статуса эта идея не имеет, хотя вне науки ее гордо именуют "гипотезой панспермии". Для педантов добавим, что проблему происхождения жизни на Земле (реальную научную проблему) она ликвидирует - но превращает ее в проблему происхождения "той" жизни - пожалуй, не намного более простую. Литературного значения это допущение тоже не имеет - никаких чисто литературных задач оно не решает, интересных новых проблем не ставит. Да и не может поставить, потому что эта идея, мягко говоря, не нова. Действительно, все крупные религиозные учения говорили однозначно - жизнь создало высшее существо. То есть другая жизнь.
     Более того, гипотеза "жизнь создана жизнью" немедленно вызывает к жизни два вопроса - как она это сделала и зачем. От первого можно отделаться, пробормотав, что тот, кто пересекает межзвездное пространство, наверное, и ДНК собирать умеет. Что тоже не доказано, но ладно. А вот зачем? Попробуем представить себе, в решении каких задач земная цивилизация могла бы быть полезна тем, кто "пересекает". Какие вообще проблемы могут стоять перед такими цивилизациями? Ясное дело, что это могут быть проблемы физические, технические, инженерные - но тут мы им не помощники. Социальные проблемы - может быть; тут возникает проблема нашей способности что-то предугадать и представить. Социальные проблемы людей нам известны, но разве не очевидно, что более мощная цивилизация их может легко решить? Увы, не очевидно. Проблема бедности - если это проблема - да, конечно. А как насчет ксенофобии? Она есть и в богатых странах, хотя там она притушена. Общество понимает, что это бяка, и тратит каждый десятый доллар или франк на введение в рамки. Так что похоже, что не для моделирования ксенофобии и ксенофилии создала иная цивилизация разум на Земле. Жизнь, кстати, создавать и не обязательно - нашли планету с жизнью, да и подтолкнули рост коры головного мозга.
     Есть, правда, еще одна проблема, которую рост благосостояния не решает - проблема отсутствия любви (форма О - простое Отсутствие и форма Н - наличие Неразделенной любви). Но как ни соблазнительно предположение, что возникновение разума на Земле инициировано гостями с Беты Водолея, чтобы посмотреть, как мы с этой проблемой справляемся, - на правду оно не похоже. Вы уж простите мне пессимизм, но эта проблема, похоже, вечная.
     По крайней мере, по известному мне опыту... Не, это я шучу. Рубашечку с длинными не по росту рукавчиками можно убрать.
     Итак, "их" физические проблемы мы представить себе можем, но помочь - очевидно, нет. Социальные - может, и могли бы помочь, опыт есть, а какой будет после первой половины нового века - и думать страшно; но представить себе "их" социальные проблемы мы не можем, так что нечего обсуждать.
     Впрочем, есть пограничная зона. Социальное, возникшее из-за физики. Вот, например, физика говорит, что при межзвездных расстояниях сигнал долго идет, а корабль летит еще дольше, и посланец возвращается, когда его общество уже стало другим. Как в таких условиях цивилизация функционирует?
     ... Во времена короля нашего такого-то, будь он велик и победоносен, вернулись дети посланцев, направленных за море-океан его отцом, будь он велик и славен, королем нашим таким-то, и рассказали много дивного, что видели при дворе короля иноземного такого-то, будь он велик и благополучен, когда там были отцы их, послы наши...
     А у других цивилизаций, может быть, и истории-то не было.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Голубой диск
     
     
     ... всплыл над горизонтом.
     - Доброе утро, учитель. - Доброе утро, ученики. Почему вас только трое и почему вы так рано? - У нас к Вам важный вопрос, учитель. - Я слушаю, - тот, которого остальные назвали "учитель", устраивается поудобнее в развилке толстой ветки и растопыривает пушистые зеленые уши. - Скажите, учитель, почему яркие звезды - белые и голубые и нет среди ярких звезд красных? - Хм... Перечислите сначала известные теории и объясните, чем они вас не устраивают. - Самая древняя теория гласила, что красные звезды имеют низкую температуру, поэтому излучаемая ими мощность мала и мала яркость. Однако измерением размера звезд было доказано, что среди красных звезд есть звезды очень больших размеров и излучаемая ими мощность велика. А поскольку глаз видит звезду как точку, то их яркость тоже должна быть велика. - Следующая теория гласила, что свет изменяет свою длину волны, проходя сквозь межзвездную среду. Но позже было доказано, что плотность межзвездной среды слишком мала для такого эффекта. - Последняя теория связывала изменение длины волны света с движением источника света. Эта теория полагала, что скорость звезды увеличивалась по мере удаления от нас. Поэтому далекие звезды мы видим красными. А из-за большого расстояния их яркость мала. Теория в настоящее время считается общепринятой. - Хорошо. Вы все говорите правильно. Но тогда почему вы задали мне этот вопрос? - Мы нашли очень древнюю книгу по астрономии. Более древнюю, чем известные современным историкам науки. Там звездам приписаны другие цвета, нежели сейчас, более "голубые". Получается, что скорость расширения Вселенной со временем увеличивается, а она должна уменьшаться, так как звезды притягиваются друг к другу. - Может быть, названия цветов переведены вами неверно? - Они сравнивают цвета звезд с цветом растений и минералов. - Итак, вы утверждаете, что звезды очень быстро краснеют, и вовсе не из-за того, что удаляются от нас? - Да. - А причем тут ваш первый вопрос? - Мы построили зависимость степени покраснения от расстояния до звезды. - И что же? - Оказалось, что чем расстояние до звезды больше, тем покраснение идет быстрее. Поэтому красные звезды - далекие, а для глаза - слабые. - Возможно, что вы открыли новый эффект, хотя одна древняя книга - недостаточно надежный источник. Но есть довод против. А именно: получается, что мы находимся в выделенной точке пространства. - Мы это понимаем, учитель, но, нам кажется, мы нашли объяснение. Для развития жизни необходимо постоянство излучения той звезды, на планете которой может развиться жизнь. В центрально-симметричной Вселенной с таким устройством возникновение жизни возможно лишь в центре, на планетах наиболее стабильных звезд. - То есть вы утверждаете, что мы живем здесь потому, что на других планетах нашей Вселенной нет условий для развития жизни из-за того, что излучение их звезд нестабильно? - Да. - И заодно вы объяснили отсутствие сигналов от других цивилизаций. - Да. Их просто нет, других цивилизаций. - Что вы намерены делать с вашей теорией дальше? Намерены ли вы ее обнародовать? - Вот тут наши мнения разделились. Один из нас считает, что, если люди поверят в свою единственность во Вселенной, они с большей ответственностью отнесутся к своим действиям. Другой считает, что тезис об уникальности разумной жизни во Вселенной вызовет вспышку религиозного мистицизма. Третий из нас считает, что людям все это безразлично. Поэтому мы хотим посоветоваться с Вами, учитель. - Я не могу дать вам никакого совета. Но я вам кое-что расскажу. Древняя книга, о которой вы говорите, мне известна. Я нашел ее на тридцать лет раньше вас и не решился уничтожать, поскольку не люблю необратимых действий. - Учитель, обратимых действий вообще не бывает. - Вы это поняли? Ну да... Так вот, перевод названий цветов верен. И данные, о которых вы говорите, верны. Звезды краснеют и скоро уже погаснут совсем. Но вызвано это причинами, о которых вы не догадались. Представьте себе, что в некоторой замкнутой системе начнет меняться скорость хода времени, то есть всех периодических процессов - и колебаний атомов, и вращения планет. Будет это замечено обитателями системы? - Нет. - Учитель, в полностью замкнутой системе нельзя говорить о замедлении или ускорении времени - не с чем его сравнивать. - Молодец. Но пусть из этой системы наблюдается другая. Что будет видно? - Учитель! Из одной увидят, что звезды в другой краснеют, а из той - что в этой голубеют. - Итак? - В нашей Вселенной разная скорость хода времени в разных точках. Быстрее всего время течет в центре, поэтому успела образоваться разумная жизнь, то есть мы. - А в других местах время течет медленнее, поэтому другие звезды мы видим красными - частота колебаний ниже. - И других цивилизаций нет - они просто не успели образоваться. И мы действительно одиноки во Вселенной, и если те безобразия, которые мы вытворяем друг с другом и с природой, плохо кончатся, то Вселенная станет вообще безжизненна. Тем самым на человечестве лежит огромная ответственность и оно обязано поумнеть. Это надо сказать людям! - Учитель, он думает, что люди поумнеют от его слов! Да они вообще ни от чего не поумнеют! Скорее уж они заявят, что человечество создано и помещено в центр вселенной специально. И можно вытворять все, что угодно, ибо ответственность - на создателе. - А мне кажется, что на единственность и неединственность во Вселенной всем наплевать. Есть люди, которые верят в летающие тарелки и, следовательно, в наличие других цивилизаций, а есть те, которые не верят. А есть и такие люди, которые уверены, что наша цивилизация - единственная, и наши голубые хвосты и зеленые уши - единственные разумные хвосты и уши во Вселенной. Живут же все одинаково, независимо от веры. Людям на самом деле обычно безразлично все, что не касается их практической, повседневной жизни. Что же до желаний человека, на которые, как и на все на свете - воля создателя, то верующие так глупо вовсе не думают. Большинство религий оставляют за человеком свободу воли. Как говорят теологи: "Богу не нужны рабы". Так что я думаю, что обнародовать эту теорию или не обнародовать - безразлично. Действия людей зависят от объективных законов, а не от публикации теории. - Я рад, мои ученики, что вы придерживаетесь разных взглядов. Действия людей действительно зависят от объективных законов, и вместе о тем у человека может быть свобода воли. Правда, есть ученые, которые утверждают, что действия человека полностью определяются ситуацией, а понятие "свобода воли" мы применяем лишь потому, что не можем эти действия предсказать. Но даже и в этом случае остается проблема - как из действий отдельных людей "ситуация" образуется. Вот, например, мы знаем свойства атомов, и вычислить свойства газа этих атомов по свойствам атомов можем, а вычислить свойства твердого тела по свойствам его атомов не можем. И мне лично кажется, что публиковать или нет такую теорию - действительно не слишком важно. Но дело не только в нашей единственности. Скажите, мои ученики, почему же звезды краснеют? - Их время замедляется или наше ускоряется - вернее, это одно и то же, правильно, учитель? - Правильно. Вы не посчитали, как идет ускорение? - Нет... - Вы меня огорчаете. До этого следовало бы догадаться самим. Ускорение идет в геометрической прогрессии. Каждая наша единица времени вдвое короче предыдущей, если судить по часам самых отдаленных звезд из наблюдаемых нами. - Учитель! Но сумма... - Ага, быстро вы... Сумма геометрической прогрессии конечна. Наше время конечно - по часам далеких звезд. По нашим часам наше время бесконечно. По часам далеких звезд через четверть века наше время кончится. Не правда ли, странно, друзья мои - другие увидят наш конец, который, по нашему собственному мнению, вообще никогда не наступит. Как вы думаете, стоит ли обнародовать такую теорию? - Наверное, не стоит, учитель. - Вы правы, ученики. Но вас я немного утешу. Ведь если посмотреть из каких-нибудь других вселенных, то, быть может, и те звезды, которые мы видим красными, сейчас голубеют?
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Кювье и 5000 руб.
     
     
     Кювье - это биолог, по обломку кости восстанавливавший облик некогда существовавших животных. Неизвестно, как он это делал, но факт вроде бы имел место.
     Во-вторых, в литературе упоминаются несколько случаев, когда люди описывали будущие события, причем очень точно. Какой-то мальчик в 30-х описал в своем дневнике войну 41-45 годов, какой-то американский писатель - механизм действия и эффект взрыва атомной бомбы и т.п. Возможно, это мифы, но описания подобных случаев есть. И не два, и не четыре.
     Цель этой работы - указать на один из возможных механизмов такого явления, причем, как это положено в науке, мы построим теорию и приведем данные эксперимента. Теория будет, как это и положено опять же в науке, базироваться на нескольких предположениях. Одно будет совершенно произвольным и, как сочтут некоторые, фантастическим. Остальные - вполне естественны и тривиальны.
     Фантастическое предположение (впрочем, оно неоднократно выдвигалось) состоит в том, что в некотором смысле "одновременно" существуют несколько разных времен. Скажем, существует мир сегодня (в котором я это пишу) и мир, сдвинутый на 10 лет вперед, причем он существует в некотором смысле "здесь". Понятно, почему здесь, а не на полдороге к Луне: дело в том, что это - простейшая гипотеза. Если не здесь, то надо еще объяснять, почему именно там, где, и почему не тремя метрами левее. Или тремя парсеками ближе к центру галактики. Заметим, что наличие бесконечного количества непрерывно расположенных один за другим миров тоже в принципе возможно; так сказать, непрерывный мировой континуум, который проще описать введением еще одной - пятой координаты. Можно назвать ее "четвертым измерением", можно - "время-2". Суть в том, что при движении вдоль этой координаты мир меняется непрерывно. Различие с "временем-1" состоит в том, что вдоль оси "времени-1" мир движется сам по себе, а для движения вдоль оси "времени-2" надо принимать какие-то меры.
     Но это все теории, хотя и очень интересные, к нашему случаю отношения не имеющие. Мы говорим о наличии миров, сдвинутых относительно "нашего" на фиксированный срок - скажем, на 10 лет. Разумеется, возможно, что есть цепочка миров с шагом 10 лет, но сейчас они нас не интересуют, а интересует другой вопрос - о том, как "далеко" разнесены соседние миры и почему.
     Пусть у нас, "здесь", расположены два мира. Пусть "далеко" будет измеряться не в километрах, а, например, в килоджоулях. Какую энергию надо потратить для перехода? Ведь ее нужно тратить, иначе мы бы сами по себе проваливались на 10 лет вперед. Пусть я создаю миры, и располагаю их на некотором расстоянии. Чем ближе они расположены, тем мне проще. Но тогда увеличивается вероятность "провалов" в другое время. Значит я, Конструктор, должен расположить миры на таком расстоянии, чтобы провалов не было. Но могут происходить флуктуации, и провалы больших размеров случаться реже, чем маленькие. Мне, как Конструктору, это особенно плохим не кажется. Ну что с того, что сотня-другая молекул воздуха окажется "там", или "оттуда" -"здесь". Вот если из моего сегодня туда уедет сотня машин, едущих по улице Горького, выйдет скандал. Особенно, если это окажется членовоз с кортежем. Интересно, где будет больше скандал - тут или там?
     Так вот, весь фокус в том, какие "провалы" и сколь часто я, как Конструктор миров, считаю допустимыми. Заметим, что если все соответствующие случаи в истории Земли считать "провалами", то Конструктор прав - случаи были, они известны, но серьезного влияния нет. А будь они на порядок чаще, пожалуй, влияние возникло бы. Так что "расстояние" между мирами выбрано правильно - и энерготраты на его поддержание невелики, и опасности нет. Между прочим, такая модель не противоречит древнеиудейской идее о "непрерывном творении" - сам по себе мир существует со своими законами, но если Конструктор перестанет его "поддерживать" (в данном случае - поддерживать "расстояние"), все рухнет.
     И что это я все время упоминаю 10 лет? Просто дело в том, что на дворе сейчас 1983 год, а сегодня в кошельке я нашел у себя денежку 1993 года в 5000 рублей.
     Теперь конкретно о бумажке. Во-первых, она не советская, а российская, и нет надписей на языках союзных республик. Значит, СССР нет, последняя империя, как это предрекали Янов, Амальрик и некоторые западные политологи, рухнула, все республики стали государствами и т.д. Интересно, большие ли были драки при распаде? Во-вторых, изображен Кремль с российским знаменем. Значит, Москва осталась за Россией и по крайней мере таких драк, чтобы порушили Кремль, не было. И то хорошо. В-третьих, цифра 5000 означает, что в стране была чудовищная инфляция. Стало быть, надо чего-то поднакопить, но чего поднакопишь, когда и так живем от зарплаты до зарплаты. В-четвертых, бумажка не защищена - ни металлизированным слоем, ни магнитным покрытием, ни ультрафиолетовой краской. Значит, в стране бедность. Или что 5000 - это уж очень мало. Инфляция и бедность - очень гармонично. Видимо, все вбухали в ракеты, а их не съешь и жить в них не будешь. Вот и рухнуло. Ну что ж, если я прав - это к лучшему, ведь все равно долго так продолжаться не может. Нельзя всей страной работать на помойку.
     Интересную я нашел бумажку...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Машина времени
     
     
     Памяти рава Ошри
     Вы скажете, что кровать - не место для разговоров о работе? Пожалуй, соглашусь. Но что делать, если по три-четыре идиота в день, и каждого обиходь, каждого утешь, каждого напои чаем или кофе, каждого накорми булочками, каждому что-то посули и чем-то припугни, и главное - пойми, кого припугнуть, а кому посулить. Разумеется, я и оружие применить могу - так, в принципе. Как сказал один древний писатель: при выполнении этого задания вы будете при оружии, но пускать его в ход - ни-ни. То есть не совсем так, мне-то можно, но это такое можно, что лучше бы нельзя. Потому что никто не знает, какие последствия это будет иметь - изобретателя машины времени, прибывшего из прошлого, как в некотором веке говорят... шлепнуть. Зашибенные все-таки эвфемизмы некоторые местовремена создали. Собственно, это не мое. Это ее, моей маленькой и имхастенькой, как она про себя говорит (человек думает: вечером спросить, что это значит), область высокоученых занятий. Я же не ученый, я практик. Как она говорит: полевой психолог - почти полевой командир. К делу!
     Наши физики устроили так, что все, кто строит машину времени и отправляются в будущее, попадают сначала к нам. Во избежание непопадания поднимайте полы одежды, как говорит моя прелесть (человек думает: вечером спросить - и как всегда, через секунду забывает). А тут мы, то есть Департамент охраны времени, со своим штатом в сто человек, из них пятьдесят идиотов, пятьдесят бездельников, пятьдесят умных, пятьдесят дураков. Арифметике учить меня не надо, у меня по математике степень (и по космодромии, но это так, к слову - я ее вообще из пижонства получил, как литературный герой любимый). Чтобы мой подчиненный бездельничал, он дураком быть должен. Моя радость утешает меня: ни в каком местовремени не было лучшего соотношения. Хуже - сколько угодно. Говорит: "Не самый поганый хронотоп достался", - сладко этак потягиваясь...
     В день - три-четыре визитера, по весне - до пяти. Почему - не знаю. Мы-то сами мало путешествуем, в середине века бум был, потом ажиотаж спал. Своих дел навалом. А из визитеров наших каждый первый хочет миллион, каждый второй - власть над миром, каждый третий - сам не знает, чего хочет. Приходится каждого первого, второго и третьего слегка разочаровывать. Показывать ему, к чему приведет и как в итоге лично ему - это как раз все очень хорошо понимают - фигово будет. Как говорит моя радость - хреново. При чем тут это? Почему наши физики эту идею в корне не зарубили? А, пардон, как? В прошлом им головы поотвинчивать - гуманисты наши, блин, взвоют. Их же начало века ничему не научило, недоумков высоколобых европейских, чуть всю западную цивилизацию не прогадили, к счастью, одной Европой обошлось... Так что остается здесь визитеров ловить. Можно, конечно было бы барьер поставить, как у Азимова - был такой писатель, о многом догадывался, темпоральной физики, к счастью, не знал. Но психологи возражали - они-де, бедненькие, будут в свое время разочарованными возвращаться, социальную напряженность увеличивать. У них, несчастненьких, центробежные процессы значительными окажутся. Как говорит моя радость - центростремательные... Это она центробежные с центростремительными путает, физика гуманитарию без надобности.
     А что до визитеров, так спасибо психологам - мы для наших визитеров, для комплексов их - унитаз. Вот и. Три - четыре в день, по весне - пять. Мои лапочки их под локотки в просмотровую ведут, и последствия выполнения желаний их - показывают. Ути-пути, птенчики мои. Как моя прелесть говорит - ути-пути, птенцы гнезда петрова. При чем тут фамилия? Так вам что, господин путешественник, водички? Или нашатырю? Потом и говорят - собственно, кое-что сделать можно. Только больше никаких поездок, лады? Кое-кто не миллион, так сто тысяч в лотерею выигрывает, кто-то не над миром - так над городом властью довольствуется и так далее. А попутно - в подсознание блок, чтобы больше к машинке не подходил, и домой. И работает. То есть за годы - годы! - ни одного эксцесса.
     Экзотические желания тоже бывают. Но не часто. Одно из них наши девочки немедленно удовлетворяют. Ну, те, которым это интересно. То ли с сумасшедшим изобретателем, то ли с питекантропом. Последствия? Да, естественно, если принимающая, хи-хи, сторона, хочет. А что? У некоторых это как раз и желание. Иногда совсем редкие случаи бывают. О них я моей киске рассказываю, потому что знаю - женское любопытство непреодолимо. Лучше самому рассказать, а то душу, которой нет - и ту вынет. Ну и плюс ее, как настоящего ученого, эти истории возбуждают. Как историка, ага. Не, кроме шуток, у нее две степени по истории - по древней и по самой древней. Не, не, это я шучу, я их номенклатуры не знаю, мне своих проблем хватает. Как она говорит - по кончики эльфийских ушек. Вечером спросить...
     Намедни является мэн, очень приятно познакомиться, говорит... Оглядел нашу приемную, экспонаты рассмотрел, лозунги на стенах. Подумал. "Кажется, я вас понял, - говорит, - это барьер-перехватчик и вы сейчас будете меня уговаривать вернуться". Я киваю. "Рекорд по ориентации, - говорю, - вы поставили, минута двадцать секунд, предыдущий почти две минуты был. Года три назад." А он отвечает: "Я к вам, коллега, ненадолго. Мне надо знать, когда вот эти двое, - бумажку мне протягивает, - умерли". "О блин!" - думаю. Апофеозум тривиалитетум! Наследство... "А зачем вам это?" - спрашиваю. "Я хочу две книги с английского перевести, а оба автора весьма преклонных лет, так с какой начинать, чтобы успеть чела обрадовать?" Поворачиваюсь я к дисплею, записку его на сканер кладу, в кнопку "информация" тычу. И говорю: "Первую сначала переводите. И не мешкайте". Встал мэн, кивнул сдержанно, в кресло своей машины сел, правую руку на рычаг положил, левую ручку приветственным жестом поднял и отбыл. Без блока слинял - так я растерялся.
     Выслушала моя позавчера эту душещипательную историю, похихикала и мною занялась. Только - вы не поверите: что, мысль у нее - такая редкая гостья? Вроде бы ученый... - мысль какая-то за ее лобиком пробежала и в глазках отразилась. А сегодня говорит: "Скажи, а часто родители машину времени изобретают, чтобы узнать, что за барахло из их детей получилось?" Барахло - это в мой адрес наезд, понимаю. Потому что я так говорю. Потому что из наших детей точно это самое, вайт джанк, получится. Работать не хотят, да и не умеют, и кроме этого самого ничего им не интересно. Отвечаю: "Седьмой-восьмой ранг в списке причин, примерно один-два процента случаев от года к году". Потянулась она загадочно и говорит: "Я вчера к вам в департамент визит нанесла, одного визитера у тебя в отстойнике перехватила и на его машине слегка пропутешествовала лет на десять вперед. Так вот, из наших детей ничего особо плохого не получилось. Не Эйнштейны, не Строговы, но люди нормальные. Интересные люди." Сказала, дождалась, пока у меня рот закрылся, улыбнулась и мной занялась.
     Одного только не понимаю... Как же она, дура-то моя, на ихней развалюхе решилась? Я бы на год не рискнул, не то что на десять! Вот что значит физики не знать.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Возможное объяснение "Чаньанского парадокса"
     
     
     "Как известно, наша Вселенная находится в чайнике некоего Люй Дун-Биня, продающего всякую мелочь на базаре в Чаньани. Но вот что интересно. Чаньани уже несколько столетий как нет, Люй Дун-Бинь уже давно не сидит на тамошнем базаре, и его чайник давным-давно переплавлен или сплющился в лепешку под землей. Этому странному несоответствию - тому, что Вселенная еще существует, а ее вместилище уже погибло - можно, на мой взгляд, предложить только одно разумное объяснение: еще когда Люй Дун-Бинь дремал за своим прилавком на базаре, в его чайнике шли раскопки развалин бывшей Чаньани, зарастала травой его собственная могила, люди запускали в космос ракеты, выигрывали и проигрывали войны, строили телескопы и танкостроительные..."
     Однако В.Пелевин ошибается. Предложенная им гипотеза, во-первых, не единственно возможная и, во-вторых, не самая простая из возможных. Наука же, при прочих равных условиях, признает истинной наиболее простую гипотезу. Не всегда, впрочем, бывает ясно, что есть "наиболее простая". Но в данном случае это будет понятно.
     Итак, следуя ортодоксальной научной традиции, сначала укажем недостатки критикуемой теории. Ее недостаток очевиден - она исходит из апокрифической гипотезы "расщепленного времени". Ибо, согласно гипотезе В.П., в том экземпляре вселенной, которая является "внешней" по отношению к упомянутому чайнику, время течет иначе, нежели в том экземпляре вселенной, которая является "внутренней". Многолистные модели (Сахаров А.Д. 1982, Sato K. 1982) Вселенной и модели вложенных вселенных (Browne P.F. 1976) известны, в разных экземплярах вселенных в таких моделях события различны, поэтому время может быть и одинаково. В модели же В.П. события одинаковы, а времена - различны, что и делает гипотезу а) уникальной; б) качественно более сложной и более революционной, чем иные.
     Согласно существующей научной парадигме, которую ни В.Пелевин, ни я не собираемся ниспровергать, такая гипотеза в силу ее свойства (б) может рассматриваться как научная гипотеза только после доказательства неверности всех более простых. Перейдем к "более простым" гипотезам.
     Известно, что скорость распространения сигналов имеет ограничение сверху: скорость света, точнее - электромагнитной волны в вакууме. Поэтому, даже если внутренняя вселенная и претерпела некое событие, названное "сплющиванием чайника" (по мнению Т.Судзуки, это - коан) то внешняя вселенная узнает об этом во всех ее точках за время не меньшее, чем ее радиус, деленный на скорость света. А это - несколько миллиардов лет. Просто точка, с которой началось распространение этой информации, попала не в нашу Галактику. И очень хорошо, ибо иначе кино кончилось бы, не начавшись.
     Таким образом, поскольку есть простая гипотеза, то более сложная гипотеза В.П., использующая идею "расщепления времени" не актуальна.
     Покажем однако, что и идею расщепления времени можно было бы использовать более изящно. Если принять гипотезу В.П. о том, что "чайник сплющен" и та, внутренняя, вселенная погибла - в своем времени, то возникает вопрос. Когда - в своем (то есть в нашем) времени - погибнет внешняя (то есть наша) вселенная? Когда она будет "сплющена", и какой мир возникнет, когда, по выражению Ст.Лема, "распадутся созвездия" и ледяные плато Урана закипят под лучами Веги, вдвинутой в Солнечную систему?
     Ответ - никогда. И вот почему. Пусть время во внутренней вселенной не сдвинуто относительно времени во внешней вселенной, а зависит от него следующим образом. Когда во внутренней вселенной проходит некий год (или тысячелетие - в данном случае это неважно) - назовем его первым, во внешней проходит тоже год. Второй год во внутренней вселенной занимает 1/2 года во внешней. Третий год во внутренней занимает 1/4 года во внешней. Известно, что сумма бесконечного ряда 1+1/2+1/4+1/8... равна 2. Это значит, что за 2 года внешней вселенной во внутренней пройдет бесконечное время. И поэтому "сплющивание чайника", наблюдаемое во внешней вселенной в конце второго года (или второго тысячелетия), во внутренней происходит в бесконечности, то есть никогда. Поэтому внутренняя вселенная с точки зрения ее обитателей сплющена никогда не будет.
     И вы не только сможете рассказывать своей подруге (гуляя с нею под звездами) эти гипотезы, но и любоваться вместе с нею Вегой.
     Аналогично может быть решен вопрос о масштабах внутренней вселенной. Введем понятие "переменного масштаба". Пусть первая тысяча (или миллион) километров внутренней вселенной занимают дециметр во внешней. Второй (удаляясь от центра чайника) миллион километров занимает 1/2 дециметра. Третий - 1/4. И так далее. В итоге вся бесконечная внутренняя вселенная размещается на двух квадратных дециметрах во внешней вселенной (примерно). Это как раз размер чайника. Простого медного чайника с базара в Чаньани.
     Когда-то он был расписан драконами, но за долгую его жизнь краска облезла. Почти полностью.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Около двери
     
     
     - Это что-то ужасное. То есть ничего не хочет, ждет, что все все за него сделают. И, понимаешь, делают. - Угу. И чувствуют себя потом идиотами? - Какой ты умненький. - Поживешь с мое, станешь умненьким. - И вся эта современная техника, которая все угадывает сама. Это же бред какой-то. Телевизор, блин, знает, какие программы в какое время я смотрю! А если я хочу смотреть другие? - А ребенок много у тебя этот телевизор смотрит? - Да нет, он больше в Интернете сидит, но и тут, понимаешь, вся эта суперумная техника все за него делает. Желе с глазами из человека растет! - Ну-ну, не преувеличивай. В таких условиях все растут, и, между прочим, ничего особо страшного не происходит. Просто что-то всегда меняется со временем, а нам - в нашем-то с тобой возрасте - это не всегда нравится. Не пойми так, что ты во всем неправ, этого я не говорю. Но дели на три. Каждое свое беспокойство дели на три. - Тебе хорошо говорить. - Да? У всех родителей эта проблема. Просто не все ее осознают, не все анализируют ситуацию, как ты. - Утешил. - Кстати, у меня эта же проблема. Та же полная неприспособленность ребенка к жизни, полная апатия. Мир дружелюбен и всегда утрет мне сопли. Дверь в туалет сама откроется и закроется... Попа сама подотрется... - Мир действительно дружелюбен. Но, во-первых, не факт, что будет утирать всегда, а во-вторых, мне кажется, что такой подход плох, даже если это... всегда... - Ну, ты отчасти прав. Но твое беспокойство - это всегда беспокойство человека, который прогнозирует ситуацию. И ждет - вернее, допускает - что ситуация может измениться. - А она может измениться. И тогда плохо будет и человеку и стране, - пауза... - Знаешь что... Что касается твоей психологии, то ее переделать, как ты понимаешь, я не могу. - Хм. А за что я тебе деньги плачу, хоть ты и мой друг. Ты же один из лучших психотерапевтов в городе. - Лучший. Но дело сейчас не в этом, и не преувеличивай моих возможностей. - Пауза. - Так вот, насчет психологии - это сложно и дорого. А насчет техники - сходи-ка в эту фирму, - протягивает визитную карточку. - Спросишь Джона. Старшего инженера Джона Смита. - ? - Джон Смит у них один. Он тебя проконсультирует... по общению с техникой.
     
     
     * * *
     
     - Я хотел бы поговорить со старшим инженером Джоном Смитом. - Пожалуйста, пройдите в комнату семь. - Добрый день. Вы старший инженер Джон Смит? Я по рекомендации доктора Футуршока. - Ум-гу. Вас техника беспокоит? - Мм.. Ну, если это можно назвать беспокойством... - Значит, так. - Собеседник достает из ящика небольшую коробочку и кладет ее посреди стола. - Берете эту коробочку. Кладете ее в доме, в любое место. Нажимаете на вот эту кнопку - не перепутайте. Красная - включение, синяя - выключение. Действует она не сразу и довольно редко. Если в доме что-то будет не так, ремонтника можете звать, он ничего не сделает. Но можно и не звать, сэкономите деньги и время. - Понял. Сколько с меня причитается? - Зайдите через месяц, мы берем оплату по результату. Месячный тариф равен одному посещению того, кто дал вам наш адрес.
     
     
     * * *
     
     Ребенок остолбенело останавливается перед дверью туалета. Дверь не открывается. Отходит и подходит еще раз. Эффект отсутствует. Садится на пол и начинает плакать. Внезапно замолкает, встает, отходит и подходит. Дверь не открывается... Ребенок подымает голову и зовет папу. Потом - маму. Но "распределенный телефон" молчит. Ребенок хочет заплакать, но сдерживается. После некоторого размышления идет к стационарному телефону. Стоит и думает. Как позвонить маме? Или папе? Не придумав, опять идет к туалету. Реакция туалета - ноль. Возвращается к телефону...
     ... Хорошо, что цивилизация еще не уничтожила кастрюли. Но путь к этой идее оказывается не быстр - почти сорок минут...
     
     
     * * *
     
     Кафе. За столиком - "старший инженер Джон Смит" и доктор Футуршок.
     - За этот месяц около ста человек. - И как? - Двадцать, можно считать, успешно. - Мм... немало. Теперь же надо их отслеживать, работать с ними дальше... - Ум-гу. - Ээ... справимся? - Ну, через месяц-другой я подключу к работе еще одного человека... - ? - Ну есть у нас в фирме вполне понимающая девочка. Она своих родителей растормаживать начала. - Необычный путь... - Более чем.. - Ну, за удачу... - За удачу...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Переулок
     
     
     В переулок свой я влетел - как всегда - то ли шагом, то ли бегом. Но через десять метров пришлось замедлиться. Что-то сегодня убегался. Ну на кой я таскаю такой портфель? Вот японцы шмотки в платочек заворачивают. Им проще. У типографии пришлось остановиться. Это же надо, как я запыхался. Так, передохнем. В прошлом году я байдарку пер час в гору - и то не так устал. Стоп! В прошлом году я не ходил на байдарке. Забавно. Я мог в подробностях вспомнить прошлогодний поход. Но ведь его не было. Или был? Я пошел дальше. Ага, конечно, это было в позапрошлом. И как это я запамятовал. Интересно, дети уже спят? Младшему-то пора. Стоп. Откуда младший? Еще утром - у меня их было всего один. Но сейчас я взберусь по лестнице и дочь строго скажет мне: "Тихо, папочка, ребенок спит", а потом с утробным писком повиснет у меня на шее. У клуба пришлось остановиться. Поставив портфель на ступеньки, я стал размышлять. По мере движения вперед я узнаю все больше о своей жизни. Узнаю или... я посмотрел на свои руки. Так. Это были не мои руки. Я не узнаю, а переживаю. Проверим обратимость? Я отошел от своего портфеля на десять шагов назад. Все в порядке. Морщины на руках разглаживались, ощущение времени менялось, идти становилось легче. Обратимость есть. Я вернулся к ступенькам, где поставил портфель. Так, и ощущение времени вернулось. Я мысленно прошел назад, перебирая события. Сколько всего! А на оставшихся двадцати метрах... Можно, конечно, вернуться. Но уж очень интересно, что за дети выросли. А вдруг на этих двадцати метрах... особая точка лежит? Ну что же, заодно и это узнаем. Я взял портфель и пошел домой.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Пожелайте мне счастливого путешествия
     
     
     Легче поверить, что путешествиями во времени занимаются наши гениальные потомки или таукитяне, чем изобретатель-сосед, присоединивший ворованный дизель-мотор к найденной на свалке посудомоечной машине. Поэтому когда меня стали переносить во времени, то в товарищеский суд я жаловаться не стал.
     Первый случай произошел год назад. Перенос был примерно на две минуты, а само пребывание в будущем длилось несколько секунд. Произошло это так: книга, которую я читал, оказалась открытой на другой странице. Потом контуры букв расплылись, дрогнули, и все вернулось обратно. Я стал читать дальше и до "того места" дочитал за две минуты. Через месяц был второй такой случай, а после третьего я понял, что это не случайности. Да и слишком регулярно происходили они: ровнехонько раз в месяц, а начиная с восьмого случая - раз в неделю.
     Из этого уже следовало, что не в инопланетянах дело, а что в нашем же будущем наши же потомки экспериментируют, и что календарь до тех пор не изменился. Время, на которое происходил перенос, все росло да росло. Узнал я это просто - поставил на стол часы с календарем. К настоящему моменту дистанция переноса достигла пятидесяти лет. В будущем я веду себя тихо, как мышка: даже стараюсь не чихать. Да и времени на это особенно нет - за две секунды успеваешь показания часов запомнить и дате на календаре удивиться. А происходит все это по четвергам, после ужина.
     Ясно, что наши уважаемые потомки делают свои эксперименты раз в неделю, хотят перенести меня к себе, но пока что рапортовать об успешном выполнении плана не могут. Я написал завещание, в нем не совсем обычная просьба - в случае моей смерти или исчезновения не трогать стол и часы. И регулярно менять в часах батарейки. Никакой гордости от того, что стал объектом экспериментов, я не испытываю. Да и откуда столь возвышенное чувство могло бы взяться у морской свинки? Тем более, что все дело в чистой случайности - в том, что через сколько-то веков именно на месте моего стола будет стоять та самая экспериментальная установка, и инспектор по технике безопасности раз в квартал будет укорять того самого потомка за неаккуратно сделанное заземление и еще за что-то.
     Общее между морской свинкой и мной, человеком, в том, что мы не властны над событиями. А разница в том, что я могу попытаться понять, что происходит. Мне кажется, что переносы во времени могут инициироваться будущим с единственной целью - получения информации о прошлом, причем такой, которая отсутствует в материальных носителях информации. Например, некий ученый в XXX веке интересуется, как живут люди в ХХ-ом. Но он опасается, что в XX веке его интерес к людям не так поймут. Он предпочитает выбрать "объект" и взять его в XXX век. "Мне, пожалуйста, почище, не из кювета. И никаких молодых дарований, они о жизни-то ничего не знают". Техник старательно крутит ручки. "Ага... еще чуть вправо..." Первые попытки, естественно, неудачны - энергии не хватает, чтобы "дотащить", и объект сбрасывается обратно - в свое время. Это и происходит со мной по четвергам, после ужина.
     Жена удивляется: почему я стал заводить знакомства с приезжими - от торговцев цветами с Черемушкинского рынка до интуристов. Я привожу их домой, кормлю, пою и расспрашиваю, как живут они, как живут у них, как живут там, где они бывали, расспрашиваю, расспрашиваю, расспрашиваю...
     Дело в том, что когда я понял все, что написано выше, у меня возник вопрос: что я им скажу? Им, которые крутят ручки? Приведу статистические данные? Так они у них есть - это во-первых. А во-вторых, из тех данных, что им достанутся, не очень-то будет видно, как живут люди. Знаем ли мы, как жили люди всего полвека назад? Понимаем ли это, чувствуем ли? Ведь, например, о понятии "качество жизни" философы, социологи и демографы все время спорят. Так откуда мы знаем, что будут понимать под качеством этой самой нашей жизни в XXX веке? Может, они спросят меня, сколько раз в течение рабочего дня я обсуждаю футбол, и, услышав ответ, отправят меня лечиться? Но у меня нет времени разрабатывать глубокие теории - каждый четверг может оказаться последним. Мне надо как можно быстрее и как можно больше узнать. Узнать самую простую и самую сложную в мире вещь - как живут люди. А для этого есть, кажется, только один способ - разговаривать с людьми, да повнимательнее их слушать.
     Избежать предстоящего проще простого - переставить стол в другой угол (морской свинке все-таки хуже, чем человеку: она не может удрать от событий в другой угол клетки). И не дезертирство ли это от сегодняшних проблем - бегство в завтра? Но раз завтра существует, то сегодняшние проблемы будут решены, а раз завтра заинтересовались, как живут сегодня - быть может, это полезно знать для решения завтрашних проблем? Может быть, у них есть сомнения в существовании послезавтра?
     У любой техники - тем более в процессе экспериментов - бывают поломки, бывают неисправности. Пожелайте мне счастливого путешествия.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Преемственность
     
     
     Он смотрит на меня, в глазах его скука и презрение. Я жму на кнопку, потом тупо тычу в нее еще раз... и еще... Машина стоит. В глазах моего собеседника скука - картина, которую он наблюдает, тривиальна - и презрение к дураку, который так медленно соображает.
     - ... да никакого секрета в этом нет. Машину времени изобретали десятки раз. И применяли десятки раз. И никаких парадоксов не возникало.
     У меня открывается от изумления рот.
     - Никаких парадоксов, говорю я вам. Природа, милый мой, устроена просто и надежно. Закон Ньютона, видите ли, перехитрить задумали! - собеседник саркастически ухмыляется. И, не увидев на моем лице должного понимания, продолжает: - Попадают сюда, раз в неделю, не реже, а по весне - так и раз в день, делают здесь невесть что - кто папу своего убьет, кто с мамой своей сами понимаете, инцест совершит, фантастики начитались, олухи, дубины стоеросовые, а потом в кресло пи-и-илотское взгромоздяются, на кнопку жмут, а она, родимая, молчит, как рыба об лед, стоит, болезная, жизнью покинутая. Той реальности, в которую он вернуться должен, ведь нетути уже. Каюк той реальности!
     Собеседник приблизил ко мне клочковатую свою бороденку и выпученные глаза. Я отшатнулся и плюхнулся в кресло.
     - Нет уже той реальности, - продолжил мой странный собеседник, - вот машинки-то и тю-тю. Мироздание себя раком так просто поставить не дает. - Я вспомнил, что одна подруга говорила в этой ситуации "лангустом", передразнивая известный анекдот, в котором говорится "омаром". Но шутка примерзла к небу.
     - А кто ... а кто в будущее отправился?
     - С этим, полагаю, проблем нет. Возможны ведь два варианта. Либо будущего просто еще нет, тогда отправляться некуда, машина будет стоять. Если будущее есть - как есть прошлое - то отправиться можно, и делать там можно что угодно, и вернуться тоже можете, но возвращаетесь вы со знанием, которого нет в том времени, в которое вы возвращаетесь. Так что в некотором смысле вы возвращаетесь из будущего в мир, которого нет, и значит - вернуться не можете. Машинка тю-тю, головка бо-бо. Либо информация допускается, не допускаются действия. Тогда вы возвращаетесь в свое время рабом - знаете, что будет, но ничего не можете. Впрочем, это не ко мне. Это к физикам. Я-то гуманитарий. А вы?
     - Физик, - осторожно сказал я - и увидел, как мой собеседник подобрался.
     - А если в прошлое, но ничего не делать? - спросил я.
     - Ха! Писать вы должны? Есть, пить должны? Нельзя жить, милый мой, ничего не делая.
     - А если почти ничего и быстро - обратно? И... и где ваша машина? - внезапно похолодев, спросил я. Собеседник заметил мелькнувшее у меня на лице выражение и, взвизгнув "правильно мыслишь, чудо в перьях", кинулся на меня.
     Я дрался как лев, но внезапность нападения...
     Я сижу посреди пустыря, скребу во всклокоченной бороденке и жду. Жалко, что не весна. За неделю я ослабею. Но, с другой стороны, зимой за неделю я бы околел.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Время и Стройдортрест
     
     
     - Тихо, сука!..
     Двое лезут через забор. Звук рвущейся ткани. Злобное шипение. Между прочим, в ста метрах - открытая калитка и мирно сопящий носом вахтер. За забором - НИИ. Какой-то физический, ... его знает, - сказали бы лезущие через забор. В двухстах метрах от забора - пивнушка. В ней ежедневно происходит единение рабочего класса и интеллигенции. Рабочий класс - это в основном строители, которые прокладывают дорогу, то есть дорожники. А интеллигенция - это сотрудники института этой самой физики.
     Забор преодолен. Двое переводят дух, поправляют одежду: они влезли на территорию чего-то возвышенного и ноблес эт-то оближ... - как сказал бы их пьяный вчерашний собеседник. Оправив одежду, направляются к корпусу.
     У строителей-дорожников проблема: конец квартала. Ноблес это самое, и они лезут из кожи, но, похоже... мда. А жалко: денежки-то серьезные. У физиков тоже проблема. Конец квартала. Машина времени вроде бы как готова, и первые пробы прошли успешно, но полномасштабные испытания провести не удается. Большие начальники никак не могут решить, что можно перемещать из прошлого в настоящее и обратно (перемещение в будущее запланировано в следующем финансовом году).
     Между тем двое уже приблизились к корпусу. Вот они входят в дверь. Вахтер в корпусе, натурально, спит. А что же еще ему делать? Но почему нарушители режима так хорошо ориентируются на местности? Потому что физик Сережа, приняв вчера стакан - много ли интеллигенту надо? - подробно рассказал им, где стоит машина времени и как она включается. Включается она просто - и ребенок справился бы. А два советских строителя-дорожника? Да они за три полбутылки "Шаттл" запустят! А тут квартальный план на кону.
     Уж не знаю, как сейчас, а в далекие семидесятые годы историю древнего мира в школах изучали. Это сейчас сплошной маркетинг и бальные танцы. Все знают, что дороги, проложенные древними римлянами, дожили до наших дней, а уж строители-то знают это совершенно точно.
     
     
     * * *
     
     Испытания машины времени были сочтены успешными. Беглых римских рабов выловила милиция. Древнеримские прорабы сочли ниже своего достоинства разбегаться и с достоинством проследовали обратно, в машину времени. Несколько человек остались в нашем времени "в распоряжении Российской Академии Наук", как было сформулировано в закрытом постановлении правительства. Дорогу в срок так и не закончили, но правительство по представлению Академии подкинуло строителям немного из бюджета. На фоне остального - так мало, что и говорить не о чем. Физик Сережа лишился допуска, вылетел с работы и уехал то ли в Москву, то ли за океан. На прощание строители вписали его в свою ведомость на премирование, так что он ничего не потерял.
     Ходили слухи, что он даже приобрел. Якобы через темпоральное окно в наше время проникли не только сто рабов и десять прорабов, но еще и четыре... эээ... дамы, жившие при строителях. Древнеримских.
     Сережа живет в самом солнечном штате, работает в группе темпоральной физики Калифорнийского университета, учит латынь с личным преподавателем. Вернее, преподавательницей. Учит, как вы понимаете, вполне успешно.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Словари
     
     
     При таком шоке глаз и мозг мгновенно схватывают и навсегда запоминают. Как будто секунду назад видел - помню: прилавок книжного магазина, ни одного посетителя, книги, на прилавке несколько проспектов, перебираю и вижу на одном - карманного формата довольно толстый светло-серый томик с чуть обтрепанными краями. Мысль: "Странно - зачем такой фотографировать на проспект?" - мелькнула и тут же исчезла под обрушившимся названием "Грядуще-русский словарь/Русско-грядущий словарь". Переворачиваю листок проспекта. Сзади фото, видимо, одной страницы: справа, где переводы - где-то по одному слову, а где-то разъяснения по абзацу. Нет в будущем этих понятий. Или нет в русском сегодняшнем - я так растерялся, что даже не осознал, из какого словаря фото - прямого или обратного. Ниже текст: справки по приобретению на втором этаже магазина.
     Спокойно досматриваю полки и прилавки. Выхожу в холл. Да, лестница. Иду. Поворот. Поворот. Поворот. Еще поворот...?
     И в пустом безлюдном пространстве, на лестнице с чуть пружинящим пластиковым покрытием, в неярком спокойном свете скрытых светильников тихий смешок из пустоты и голос в ухо: "Так туда же еще надо дойти..."
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Три капли в Снегурочку
     
     
     Звуком падающих капель меня удивить трудно. Причиной этому - увлечение спелеологией в юности и проживание в комнате с ежевесенне протекающим потолком в зрелости. Поэтому, услышав звук падающих капель в ванной, я не удивился. Где же им еще падать, как не в ванной? Странность была лишь в том, что они не падали. Улыбка была, а кота не было. То есть звук падающих капель был, а падающих капель не было. Заметил я это случайно, но уж заметив - обшарил всю ванную. В конце концов может падать и не то, что вытекает из трубы, а то, что на ней конденсируется. Однако нет! Нигде в этой коммунальной ванной ничего не капало. Что само по себе сильно странно, но тем не менее так. Видимо, соседка вызывала намедни слесаря. Ну так вот, звук падающих капель был, а капель не было. И такой он был натуральный, что просто... ну, хотелось схватить рукой. Пустоту. Чтобы сразу никаких гипотез о том, что я ошибся, вы не строили - поясню. Я бывший радист, и слух у меня - профессиональный. На улице в радиусе 20 метров все разговоры слышу. Ну, десяти. По крайней мере, когда глушили радиопередачи, то я лучше всех их слушал; то есть когда уже никто ничего не слышал, я еще передачи разбирал. Так что звук падающих капель воды был. Был.
     Тогда я взял магнитофон: присоединил выносной микрофон и, глядя на индикатор уровня, стал искать, откуда звук. И нашел точку - в пятнадцати сантиметрах от одной стены, десяти от другой и пяти от потолка. Примерно... Поставил на стенах и потолке карандашом точечки, вот так: "." - и пошел думать.
     Будем исходить из того, что звук действительно от падающих капель. Собственно говоря, может быть, их и нет, но синтезировать такой звук да так, чтобы меня обмануть - нереально. Тогда что? Первый вариант: капли падают сейчас, но звук транслируется в эту точку откуда-то. Собственно, ничего трудного в этом нет. Называется сие "обращением волнового фронта". Одно странно - в ванной динамиков нет. Второй вариант: все то же, но не сейчас падают, а запись транслируется. Трудности все те же. И еще одна странность - кому это все надо? Ладно, можно встроить в потолок излучающие пластины - ну, типа диффузоров у динамиков и, как я уже сказал, так подать на них сигнал, такие создать у них вибрации, что звук будет казаться исходящим из надлежащей точки. Ладно, все можно, и за энную сумму я сам берусь такую систему наладить. Но за каким дьяволом нужна такая система?! И кому?
     Известно, что в океане звук может распространяться очень далеко. Потому что есть слои воды с разной температурой, а свойства воды с разной температурой различны, и образуется "волновод" - слой, в котором звук распространяется далеко и без потерь. Хорошо. В воздухе такое тоже, конечно, возможно, да только свойства воздуха зависят от температуры так слабо, что для создания "волновода" в воздухе потребуются такие условия, что в ванной не мыться можно будет, а заживо свариться. Даже пискнуть не успеешь. Леонид Александрович в собственном соку... спасибо, что не в мундире.
     Любопытство - порок труднопреодолимый. И я подсоединил к магнитофону пьезоэлектрические датчики вибраций. Такие ставят в цепях охранной сигнализации, справедливо полагая, что ворон охотно выклюет глаз ворону, а если повезет, то и сразу два. И в пять минут убедился, что идиотов нет и никто не заставляет вибрировать стены и потолок в коммунальной ванной. Итак. Звуки падающих капель попадали в ванную из некоторой точки, расположенной там-то и там-то, а как они попадали в эту точку, никто не знал, а если кто-то и знал, то он мне не сказал.
     Побочным следствием всего этого явилось то, что я стал прислушиваться к звукам падающих капель и однажды услышал за ними некое очень тихое, на пределе восприятия... пение?.. напевание?.. этакое мурлыкание без слов мелодийки столь простой, что даже я смог ее уловить. Плюс плеск воды.
     Радиотехника, разведдело и прочие достопочтенные науки знают несколько способов выделения слабого сигнала на фоне сильных помех. Зависит от того, какого рода сигнал и какого рода помеха. Например, если сигнал речевой, а помеха с более узкой полосой частот, то применяют полосовой фильтр. В нашем случае применить сие было невозможно, ибо звук удара - широкополосная помеха. Ситуация слегка облегчалась тем, что все-таки это помеха преимущественно низкочастотная (бас), а женский голос - сигнал высокочастотный. И это радует. Но тем не менее, разделение частот было недостаточно велико. Ситуацию облегчило другое - звуки ударов были периодичны и одинаковы. Тем не менее, просто "вычесть" помеху из всего сигнала, получив в результате полезный (искомый) сигнал, нельзя. Но можно сделать это, предварительно разделив весь сигнал на отдельные частотные полосы. Бас, недобас, полубас, тенор... это, конечно, шутка. Никто так полосы частот не называет, это для понятности. Итак, я разделил общий сигнал на узенькие частотные полосы, выделил и записал в каждой полосе сигнал (соответствующий кусок сигнала) от падающих капель и вычел эту помеху из.
     Здесь необходимы два пояснения. Во-первых, все эти вещи можно было бы сделать - и много изящнее - преобразовав сигнал в цифровую форму и далее обрабатывая его программно. Но я радист старой школы, так сказать, осколок аналоговой империи. Вы, впрочем, вряд ли знаете это слово и думаете, что речь идет о каких-то аналогиях. Поясняю: аналоговый - это "не цифровой". Впрочем, и выражение "осколок империи" вряд ли вам знакомо. А еще я коллекционирую старую радиоаппаратуру...
     Далее. Конечно, проводить все эти эксперименты в ванной я не мог. Поэтому я аккуратнейшим образом привинтил к стене "кронштейн для душа". В кронштейн был вмонтирован микрофон, в основание кронштейна - микропередатчик, передававший сигнал на 10 метров, а приемник стоял у меня в комнате. На столе.
     Итак, закончив эти два технических пояснения, я возвращаюсь к сути дела, и, кажется, говорю всякую ерунду, чтобы оттянуть момент признания, что, в принципе, верно передает некое мое смущение. С другой стороны, я хотел бы - да и кто пишущий не хочет - донести до вас эту смесь восторга и ужаса, эту оторопь... когда после подключения фильтров звук капель исчез, и, повернув ручку "усиление" по ходу стрелок часов или, как говорите вы, забывшие это понятие, - "вправо" (хотя это очевидный бред, где у круглого "право"?), я услышал голос напевавшей что-то неразборчиво женщины и плеск льющейся воды.
     А что, собственно, должно происходить в ванной? Девушка моется.
     Я нажал на две клавиши, запись пошла.
     Пропуск первых трех секунд записи - для профессионального радиста ошибку позорную - я отношу за счет оторопения. Хотя в данном случае никакого значения сие не имело. Дальнейшее было просто. Магнитофон, подключенный постоянно на запись с пуском от появления сигнала. За неделю я выяснил, что мылась она ежедневно, но в разное время (так что без автоматики было бы поймать ее труднее) и мылась она по моим коммунальным понятиям не спеша (15-20 минут) и обычно что-то помурлыкивая. Пару раз я замечал мелодии вроде бы знакомые. Мои друзья-меломаны их идентифицировали, но вертели глазами и добавляли, что "так это никто не исполняет". Им виднее.
     Следующий шаг был совершенно очевиден. Я вмонтировал в конец "кронштейна для душа" точечный акустический излучатель, а по-простому - динамик. И тем самым - если, конечно, звук проходит не только оттуда, но и туда - получил возможность не только слушать, но и говорить. Сигнал он генерировал не слишком сильный, да и соседи мои ванной пользуются не часто.
     В древнеиндийском эпосе есть такой пассаж: в некоей войне одной из сторон было применено "искусство грома". Вид оружия, представляющий собой цилиндр длиной в несколько метров и диаметром в треть метра, взлетающий с наклонного желоба, пролетающий двадцать полетов стрелы и создающий при падении страшный грохот и вспышку столь яркую, что она затмевает солнце. После этого воины, находившиеся поблизости, погибают в мучениях, а те, на кого попадает пыль от взрыва, должны срочно омыться в реке. Узнаете описание?
     Сидя в наушниках, я ощущал себя "искусством грома". Я чувствовал, как мое днище скользит по пусковому желобу. От волнения я тогда не сообразил, что звук по этому "волноводу" может ведь и распространяться только в одну сторону. Не скрою - жизнь моя была не чрезмерно наполнена событиями. Но кое-что было: и замерзать на восхождении мне пришлось, и захлебываться в подземном водопаде тоже. Ничего ни разу я не боялся в жизни так, как в этот момент - что меня не услышат. Но мой страх не оправдался.
     Я услышал плеск в наушниках и, ощущая, как движется кадык, медленно произнес: "Скажите, пожалуйста, как вас зовут?" Мурлыканье стихло, плеск воды исчез - остался только шум падающей струи. "Эся, - услышал я. - А кто это?" - удивленный голос прозвучал в наушниках. "Меня зовут Леонид", - церемонно представился я.
     Началась эпоха.
     - Простите... где вы? - Моюсь в ванной. - Нет, в каком городе? - В каком городе? В этом.
     Пауза.
     - Скажите, пожалуйста, как называется ваш город? - Ну-у... город и город.
     Я, кажется, физически ощутил, как она пожала - видимо, мокрыми - плечами.
     - А вы в других городах бывали? - Да, ездила несколько раз. - А в других странах? - Ну да. А что?
     Так уж получилось - ввиду различий то ли в поле, то ли в нахальстве, а может быть, из-за моей педагогической деятельности, что первую половину беседы в основном я спрашивал, а она отвечала. Итак, мир был по-прежнему разделен на страны, но понятие границ было весьма условным - я так и не смог понять, в чем оно состояло. Видимо, оно было, так сказать, чисто культурным. Впрочем, суперэтнические различия остались большими. На Востоке Эся не бывала, знала о нем мало и, судя по интонации, этот мир воспринимала как чужой. На Земле существовала система коллективной безопасности, охранявшая покой цивилизованный стран от террористов - дураков и сумасшедших, а также - видимо - от некоторых стран. Но говорила моя Эся об этих вещах с недоумением, видимо, плохо понимая, почему мне это интересно.
     Люди жили в городах, поселках и деревнях. В деревнях жили те, кто считал, что человек должен жить именно так - "в единении с природой". Они жили в единении с ней, извлекая из нее еду и содержа небольшие перерабатывающие заводики. Как я понял, по способу жить это было близко к коммунизму или к израильским киббуцам. Далее, существовали поселки. Тоже в значительной мере на природе. Но уже с полным набором всех бытовых удобств, культурных служб, без этого коммунизма. Мой дом - моя крепость. Так сказать, крепость капитализма. Некоторые из жителей поселков работали в деревнях, на их предприятиях. Но таких было мало. Больше работали в городах, а еще больше - дома. Компьютерные сети покрывали мир полностью, многие производства были полностью автоматизированы и управлялись компьютерами. Наконец, города. Это было царство развитого социализма. С грязью, вонью, производствами, представительствами фирм и организаций. Благополучные люди, люди, чего-то достигшие в жизни, в городах не жили. В городах была социальная помощь, бесплатная медицина, массовые спортивные и "культурные" мероприятия с драньем рубашек на кумирах толпы и вылетающими из динамиков диффузорами. Как пташки - не могу удержаться от ехидного комментария.
     Все три слоя общества не любили друг друга и друг другу завидовали. Для деревенщины путешествие в город было большим событием, и эмоций ему хватало на год. Горожанин с завистью смотрел на чистый деревенский воздух, но без городского грохота жить не мог.
     С Эсей мне повезло, ибо она бывала и могла жить во всех трех системах, могла их сопоставлять и сравнивать. Родители ее жили в поселке, друзья у нее были в киббуцах, сама она любила бывать и в городе, хотя - судя по интонации - немного этого стеснялась, имея в виду, что благополучные люди в городах не живут, "это же всем известно".
     Так жила Европа, Америка - Северная и почти вся Южная, северная Африка и некоторые страны Азии. Точнее - страны Средиземноморья. Центральная Азия жила иначе - грубо говоря, там не было поселков. Ну, что ж, не было - значит, не было. Про Восточную Азию Эся почти ничего не знала.
     Вторую половину беседы, естественно, рассказывал я, а она ахала.
     Окно - так стали мы с Эсей называть открытое нами явление - работало так: любая вещь, пересекавшая сверху вниз его плоскость, круг диаметром 6 мм, расположенный горизонтально, попадала отсюда туда, а пересекавшая снизу вверх - оттуда сюда, ко мне. Воздух и, стало быть, его колебания, капли воды и кусочек стальной проволоки - все, пройдя через Окно, попадало отсюда туда или, соответственно, обратно. И тут оказалось, что я могу показать ей больше, чем она мне - ибо через Окно можно было отправить свернутый в трубочку слайд. В том времени пленочная фотография была уже чисто историческим понятием, так что ее увидеть мне не удалось. Наверное, в музее можно было бы найти принтер, но... сама она не предложила, а мне показалось... то ли неудобным, то ли... то ли бесполезным? Не знаю. Между прочим, электромагнитные колебания через Окно не распространялись, так что световод я продернуть мог, но толку в этом не было ни малейшего.
     Она оказалась - с ее совершенно необычным для ее мира умением существовать, причем гармонично, в любом из трех вышеуказанных слоев - интересным собеседником, неплохо знающим историю и вполне склонным к отвлеченным рассуждениям. И мы провели много приятных часов в беседах.
     И я счастлив, что на том конце этого тоннеля между временами, нашего с ней Окна, оказался такой человек, оказалась Она. И с какого-то часа беседы я как-то незаметно стал думать - такая девочка. У них "на дворе" была весна, шел 2047 год, человечество жило. И многие проблемы решились так, как никто в наше время не предполагал - путем эволюции идеологии, этики, морали... На многие мои вопросы Эся отвечала "так не делают", "это не принято"... Впрочем, она вполне охотно обсуждала и то, что не принято, и то, чего не делают. И эта особенность тоже была мне близка. И нет ничего странного в том, что моя Эся, моя Эстер - таково было ее полное имя - самую длинную паузу сделала, когда я передал ей слайд, на котором были изображены две мои дочери на фоне дюн и сосен Балтии.
     Ибо нет ничего странного в том, что Эся - при ее характере и психике - не имела детей. "Ну, Леня, - сказала она, - вы же, наверное, знаете, от чего бывают дети. А наши юноши на меня как-то не очень накидываются... Разве что в городе, но они здесь слишком редко моются..."
     Когда-нибудь я расскажу людям много интересного об этом мире, мире 2047 года. Но самое важное, что я о нем знаю, - это то, что падающая сверху вниз через Окно капля попадает Туда и что через 9 месяцев после того, как мы сделали с Эсей ЭТО, я услышал в наушниках плеск воды, ее, как всегда, тихонькое мурлыкание под нос и - детский плач.
     Я опытный радист, и у меня двое детей, и этот звук я ни с чем перепутать не мог. То есть...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Цель жизни
     
     
     Дине А., автору идеи
     Человек может решить, что у него есть цель, как говорят - цель жизни, и начать идти к ней, чего-то добиваться, искать, за что-то бороться. Окружающим это обычно кажется вполне нелепым. Иногда нелепым по постановке задачи, иногда - по методам, иногда еще по чему-то. Фанатизм редко выглядит симпатичным, а уж разумным - почти никогда.
     Идея, которую сумела воплотить эта цивилизация, возникла в уме девочки; не слишком маленькой, по земным понятиям - школьницы. Но прошло (в пересчете на земное время) около пятидесяти лет, пока идея смогла быть воплощена, и еще примерно столько же - до начала широкой деятельности в этом направлении. А еще спустя сколько-то времени другие цивилизации - например, цивилизация Земли - обнаружили новый космический объект. Собственно, это была машина времени, позволяющая заглянуть в прошлое. Причем очень простая: из почти ничего - из одного углерода. Можно было и не из углерода - но дело в том, что его много в межзвездном пространстве. Вы привыкли считать, что углерод - черный. Ну да, уголь, графит. Это поликристаллический углерод, попросту - состоящий из множества мелких кристалликов. Пленка же - тонкая пленка из углерода - отражает свет, как зеркало. Ну и цивилизация создала автоматическую систему, нечто вроде завода, который сам собирает межзвездную пыль и строит из нее зеркало. И со скоростью, больше которой немного есть во Вселенной скоростей, между звезд растет зеркало. Что с того - спросите вы? Ответ прост. Но, чтобы понять его, нам придется обратиться к учебнику физики для не помню какого класса.
     Время равно отношению пути к скорости. Скорость света, как известно, постоянна. Значит время, проведенное им в пути, пропорционально пути, который пришлось ему преодолеть. Представим себе, что свет от некоторой звезды, преодолев межзвездную пустоту, достигает чьих-то телескопов. Что видят в этих телескопах те, кто смотрит в их окуляры? Звезду, какой она была тогда, когда свет покинул ее. Теперь представим себе, что свет от той же звезды попадает в наши телескопы, отразившись от зеркала. Он преодолевает больший путь. И мы видим звезду в другой момент времени, более ранний... Итак, мы можем видеть одну и ту же звезду в два разные момента ее истории.
     Не машина ли времени это? Может быть. Построение машины времени - не благородная ли это цель? Цель, достойная целой цивилизации? Может быть. Особенно, если учесть, что этой машиной смогут воспользоваться только другие. То есть другие цивилизации.
     Некоторые полагают, что это важно - кто воспользуется результатами нашей работы.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Триптих
     
     
     А.Ф.Д.
     
     Палка с утолщением на конце опускается на барабан. Бумм. Звук глухой и отрывистый. Гребцы делают рывок. Весла выходят из воды и описывают эллипс. Палка опускается на барабан. Бумм. Рывок. Устрашающе ровное скольжение боевого корабля. Капитан, оглядывающий корабль и море. Две руки, лежащие на рукоятках штурвала. И человек с барабаном. Удар. Весла делают рывок. Орудийные порты вдоль бортов. Стволы в их глубине. Рывок...
     
     
     * * *
     
     Капитанский мостик. Внимательный взгляд в мощный бинокль. Море, корабли, дымка. Две руки, лежащие на рукоятках штурвала. На мостик поднимается старший механик. На ходу он вытирает руки промасленной тряпкой и слегка отдувается. "Машина в порядке, капитан". - "Очень хорошо". Рука капитана передвигает ручку машинного телеграфа. Удары барабана начинают учащаться. Бурунчик у носа корабля подрастает. Но подрагивание палубы почти не ощущается.
     
     
     * * *
     
     Центр управления кораблем. Звезды на экранах, расчерченных координатными сетками. Капитан неторопливо оглядывает приборы на пульте. Справа от него - кресло Главного инженера. Тот что-то переключает на пульте, произносит несколько слов в микрофон, слушает, еще что-то включает... Потом берет с подлокотника кресла тряпку, проводит ею по рукам - это древняя традиция, вряд ли кто-то еще помнит ее смысл - и, наклонив и слегка повернув голову, произносит: "Главный реактор в режиме, капитан". "Очень хорошо", - отвечает капитан - и в микрофон: "Тяга тридцать на оси". Амортизаторы кресел сдвигаются на деление. Еще на деление. Удары барабана учащаются.
     
     
     * * *
     
     Палка с утолщением на конце опускается на барабан. Бумм. Весла делают рывок... Капитан говорит что-то человеку с барабаном. Человек слегка поворачивает голову и кивает. Палка останавливается. Замирают над водой весла. Устрашающе ровное скольжение боевого корабля. Шелест воды. Душная ночь южных морей. Человек протирает тряпкой, висящей на поясе, вспотевшие руки. Цепочка факелов вдоль верхней палубы. Блеск потных спин гребцов. Две руки на штурвале. Карта, расстеленная на пюпитре. Контуры неоткрытых материков, нанесенные по слухам и рассказам, расчерченные координатной сеткой. Капитан подымает голову.
     Полное звезд небо южного полушария - над головой.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Три взгляда на часы
     
     
     I. Циклическое время
     
     Шопенгауэр писал, что сон и явь - это
     страницы одной книги: читая ее от начала
     до конца, мы живем; перелистывая наугад -
     грезим.
     
     Х.Л.Борхес
     Идея циклического времени - то есть ситуации, когда последовательность всех событий начиная с какой-то точки повторяется, причем в том же порядке - не является новой. Перечень разных ее вариантов занял бы много места; достаточно полный анализ есть у Борхеса. Однако эти модели не затрагивают вопрос о первом и последнем циклах, который мы и рассмотрим.
     Цикличность может быть разной. Простейшая - точная цикличность. Борхес утверждает, что она невозможна, так как слишком маловероятна. Есть очень простой контраргумент - малые неточности, по-видимому, не имеют значения, ибо не направляют развитие мира по другой траектории. Кажется очевидным, что изменения, вполне большие на атомном уровне (например, расположение атомов в пасте шариковой ручки или их количество), вовсе не влияют на судьбы мира. Ну выкину я этот стержень, ну вставлю другой... В такой ситуации полностью теряет смысл вопрос, в каком цикле мы находимся. Точнее, он становится тривиальным: ответ - в бесконечном. Ибо они, циклы, были и будут всегда. К слову: у писателей иногда случаются забавные прозрения, например, В.Шендерович написал: "Относительно маятника: Вселенная мотается туда-сюда".
     Можно представить себе иные модели. В циклах может накапливаться энтропия, как у А.Д.Сахарова в его модели "многолистной Вселенной", которая, по существу, и есть модель циклического времени. Что происходит в итоге? Либо существует суперцикл, в котором один цикл - это последовательность циклов с нарастанием энтропии (идея, близкая древнеиндийской космогонии), либо суперцикла нет, и эта закономерно изменяющаяся последовательность - единственная. В этом случае, поскольку от цикла к циклу что-то изменяется (например, та же энтропия), циклы могут быть разными, и возможно существование первого и последнего циклов. Люди верующие могут назвать их "царством Бога". Спрашивать - что было до и после них? - бесполезно, ибо по собственным часам этой Вселенной данные два цикла бесконечны. Разумеется, возможен вариант с двумя "царствами божьими" - в начале и в конце, когда число циклов конечно. Итак, мы имеем одну схему с бесконечным числом одинаковых циклов и четыре схемы с разными циклами - бесконечную в обе стороны, две полубесконечные и одну конечную.
     Естественно, как это и предполагает Сахаров, в конце каждого цикла может происходить поворот "стрелы времени", и тогда последовательность событий обращается. Но в данном случае это не имеет значения. Заметим также, что весьма популярная модель Большого взрыва не противоречит ни одной из этих гипотез. Современная физика не дает ответа на вопрос, что было до и после сингулярности, - она утверждает, что сингулярность в том виде, в каком она получается из простых моделей, по-видимому, не реализуется, поскольку противоречит, например, квантуемости пространства. Поэтому физика честно говорит, что наше сегодняшнее представление о ситуации ограничено и мы не знаем, как именно устроена сингулярность, что было до и что будет после нее.
     Остался еще один вопрос - свобода воли. Она нисколько не противоречит моделям с разными циклами. Действительно, в модели с разными циклами свобода воли может существовать - что с того, что "я" в предыдущем цикле делал "что-то"? Новый цикл может быть иным. В модели с одинаковыми циклами ситуация сложнее, поскольку в предыдущем цикле "я" делал "что-то" и, стало быть, должен делать это же "что-то" в другом цикле. Ослепительной молнией сверкнувшая в вашем мозгу мысль о том, что мы находимся в первом цикле и наша свобода воли - последняя во Вселенной - красива, но неверна. В модели бесконечных одинаковых циклов нет "первого", и в нем свобода воли невозможна. Это является психологическим - но не физическим - доводом "против". Тем более, что если обстоятельства одинаковы, то и действия будут одинаковыми - абсолютно добровольно. В модели конечного числа циклов или в одной из полубесконечных моделей первый цикл есть, но это уже не имеет значения - во всех моделях с разными циклами свобода воли возможна и так. В получившуюся схему укладываются все рассмотренные в литературе модели.
     II. Многомерное время
     
     "Грядущий мир" - словосочетание
     обманчивое. Оно вовсе не означает некое
     абстрактное понятие, относящееся к
     чему-то, что пока отсутствует. "Грядущий
     мир" существует параллельно с нашим, но
     скрыт от человеческих глаз...
     
     Рабби Моше бен Маймон (1135 - 1204)
     Известно несколько групп моделей многомерного времени. В первой группе осуществляется перемещение в иное время (прошлое или будущее) того же пространства. В этом случае возникает ряд проблем. Например, нарушение причинности и свободы воли, "петли" и неоднозначности. Разработка моделей первой группы идет по линии рассмотрения этих проблем. В моделях второй группы перемещение в другое время происходит одновременно с перемещением в другое пространство. При этом перечисленные проблемы не возникают, но становится неясно, что такое "другое время", ибо как связать "времена", относящиеся к разным пространствам? Существуют модели синтетические, в которых перемещение происходит в пределах того же пространства, но при попытке нарушения причинности возникает "развилка", то есть два мира, в дальнейшем не связанных - один старый, а второй - с произведенным изменением. Вопрос о явной энергетической несоразмерности причины и следствия у авторов обычно не возникает; но, между прочим, они подходят к истине очень близко. В биологии малое событие может, в принципе, иметь большие последствия (Р.Брэдбери с его бабочкой был не так уж не прав) - изъятие одной особи способно привести к эволюционным событиям. Но закладывать такую, скорее всего маловероятную, возможность в фундамент теории не хочется. К счастью, это и не нужно - вполне возможен переход в другой мир, который уже существовал, а не был сотворен в ключевой момент.
     В литературе рассматривались модели, в которых темп времени, то есть частота следования событий, которыми мы определяем ход времени (например, качание маятника), зависит от других событий. Запомним эту идею и пойдем дальше.
     В литературе несколько раз упоминались модели, в которых время не одномерно. Идея более или менее естественная - если пространство трехмерно, то почему бы и времени не быть, например, двумерным? Что означает многомерность пространства? Возможность изменения одной координаты без изменения другой. Впрочем, можно двигаться, изменяя одновременно обе координаты. По аналогии: наличие многомерного времени означает возможность перемещения по одному времени без изменения другого.
     Предлагаемая гипотеза не является чем-то очень оригинальным - она есть комбинация двух вышеприведенных, то есть гипотезы о многомерном времени и гипотезы об управлении временем посредством поступков. Причем объяснительная сила такой синтетической гипотезы - назовем ее гипотезой многомерного управляемого времени - оказывается весьма велика. Согласно принятой на сегодня естественно-научной парадигме, это и есть критерий истинности и значимости теории.
     Гипотеза многомерного управляемого времени: время многомерно (в частности, двумерно), причем перемещение по осям времени (по оси (t1, t2... tn)) обусловлено происхождением событий групп 1, 2... n. Например, все наши обычные поступки - это события группы 1, и они обеспечивают течение времени t1 - обычного времени. Причем если я перестану что-либо делать, время все равно будет идти, поскольку другие события группы 1 происходить будут. События группы 2, субъективно воспринимающиеся как "судьбоносные", вызывают сдвиг по оси t2 - то есть такое изменение мира, при котором он дальше будет двигаться по оси t1 по другой траектории. Разумеется, в реальной жизни принадлежность поступка к группе 2 может быть оценена ошибочно (возможны ошибки обоих типов). Естественное развитие этой модели - обобщение на число временных измерений, большее двух, но принцип уже ясен.
     Как выглядит в этой модели путешествие во времена динозавров и возвращение в современность (нечто подобное описанному Брэдбери)? Если при путешествии в прошлом совершен "значимый" поступок, то траектория изменяется, и, попав в "настоящее", мы попадаем в то же t1, но уже другое t2! Поэтому никакие петли, нарушения причинности и т. п. не возникают. Разумеется, мы не утверждаем, что путешествие в прошлое возможно - мы анализируем ограничения. Некоторые журналы, более чем вольно толкуя высказывания некоторых физиков и помещая на обложку более чем лихие утверждения - то о скорости больше скорости света, то о путешествии во времени, - пытаются привлечь читателей. Однако на эту приманку они привлекают не читателей, а любителей ярких обложек.
     В заключение отметим еще раз, что эта модель, в отличие от модели с расщеплением, более детерминирована и, если угодно, эмоционально более "жестока". В ней последствий поступка (в отличие от модели с развилками) не избежать. Субъект, который совершает (или не совершает) поступок и существенно изменяет наш мир (или упускает такую возможность), всегда оказывается в том мире, где этот поступок совершен (или где эта возможность упущена).
     III. Пространство, как время
     
     ... пространство приобрело бы вид
     времени, поскольку мы не можем двигаться
     в пространстве назад...
     
     Ст.Лем. Фиаско
     Известна шутка: "Сержант Иванов объединил пространство и время, приказав рыть канаву от забора до обеда". Шутка шуткой, но вдруг это и вправду можно сделать? Во многих научно-фантастических произведениях время рассматривается как пространство. В нем путешествуют назад и вперед, ставят преграды (А.Азимов) и так далее.
     Странно, но никто не пытается поступить наоборот - рассмотреть пространство как время. Сейчас мы покажем, что такое рассмотрение вполне возможно и влечет некоторые интересные следствия. Прежде всего определим формально понятия пространства и времени. Рассмотрим для простоты нерелятивистское приближение, когда время во всем пространстве одно и то же и все точки пространства достижимы за нулевое время. Все точки пространства - времени описываются четверкой независимых чисел (x,y,z,t). Пусть имеются элементарные события, например некая точка (x,y,z) в момент (t) либо светится, либо нет. Чем в этом случае отличаются временная и пространственные координаты? Тем, что мы знаем нашу функцию (светится или нет) для всех (x,y,z), но только для t, меньших t0, где t0 - текущий момент, то есть для прошлого (здесь слово "всех" - следствие нерелятивистского приближения). Введем понятие "память". Память - это то, что хранит данные о всех состояниях (x,y,z,t). Что значит "время идет"? Это значит, что в памяти появляются данные о новых (x,y,z,t), где именно t - новое. Причем значения t - так уж принято считать - увеличиваются.
     Между прочим, мы как-то молча согласились, что пространственных координат - три, а временная - одна. Разумеется, это не обязательно так, и можно было бы обсудить другие ситуации, но нам важно рассмотреть понятие "путешествие". Путешествие в пространстве - это изменение координат (x,y,z) в некоторой выделенной ячейке памяти (изображающей путешественника). При этом t в этой ячейке - то максимальное t, сведения о четверках (x,y,z,t) с которым имеются в памяти (точнее, о событиях в таких точках), т.е. это t - "текущее время": прошлое мы знаем, а будущее - нет. Путешествие во времени - это изменение t в этой ячейке: уменьшение (путешествие в прошлое), увеличение, но до t (возвращение из прошлого), увеличение сверх t (путешествие в будущее).
     Теперь перейдем к тому, ради чего мы городили огород. Рассмотрим ситуацию, в которой в памяти есть (x,y,z,t) со всеми t, но не со всеми x, причем перемещение по x происходит так, как обычно происходит перемещение по t - с ограничениями. В этом мире все предопределено, но не везде. Ничего особенно странного в этом нет. Мы и так никогда не знали, что находится за соседним забором. Далее, в памяти-то данных о (x,y,z,t) с этими x - нет, но что с того? Путешественник попасть туда может. Собственно, эту идею разрабатывал Шекли ("искаженный мир"). Так что в мире, где (x) ведет себя, как (t) в нашем, если кому-то мешает предопределенность (или полиция), он просто ныряет в другую часть мира. Другое дело, что никто не знает, что он там делает и вернется ли он оттуда.
     Если возможна такая "сшивка" миров, что какой-то из x-миров сшит с каким-то из t-миров, то путешественник по x-миру, уходящий в "иной" мир, одновременно приходит в t-мире из-за границы (напрмер, в нашем t-мире). Ситуация, напоминающая эту, описана в финале "Желтой стрелы" Пелевина. Путешественник, вышедший за границу пространства (из собственно "Желтой стрелы"), явно пересекает границу времени в каком-то другом мире. Конечно, автор описывает это чисто художественными средствами.
     Идея, что в разных областях Вселенной действуют несколько разные физические законы или различаются значения физических констант, известна, хотя высказывалась нечасто (см., например: А.Теста, "Новая космогония", 1971). При этом возникает любопытная проблема, решение которой пока не найдено. Как указывает И.Л.Розенталь в книге "Геометрия, динамика, Вселенная" (1987): "...ранее Метагалактика была разбита на множество причинно не связанных областей. Этот факт превращается в серьезную проблему, если его сопоставить с поразительной изотропией Метагалактики. Как различные части Метагалактики, причинно не связанные между собой, могли подстроиться друг к другу так, чтобы возникла совершенно изотропная (сферическая или квазисферическая) геометрия?" Впрочем, эта проблема уже не имеет отношения к главной теме данной статьи.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Письмо моему потомку
     
     
     Во второй половине прошлого и первой четверти этого века жил человек, который в одной из своих статей предсказал появление компьютерного, точнее, компьютерно-сетевого, разума и описал путь, на котором этот разум будет создан. Разумеется, вы понимаете, о ком идет речь - его имя вошло в учебники и, хотя он сделал много работ в разных областях науки, но реально в историю вошла только эта - самая "ненаучная". Не все, что он предсказал, осуществилось, но многое. Одному аспекту он, однако же, не уделил должного внимания - механизму наследования индивидуальности. Дело в том, что компьютерно-сетевой разум - как и любой разум - индивидуален. Механизм возникновения индивидуальности был автором понят и предсказан, хотя никаких численных оценок в статье не содержалось. Более того - не могло содержаться. Любой историк науки объяснит вам, почему: статья была опубликована в малотиражном русскоязычном научно-популярном журнале - в эпоху, когда культура научно-популярных журналов "с формулами" шла к своему концу во всем мире, а в русскоговорящей части человечества - быстрее, чем где бы то ни было. Интерес середины века к науке сменился интересом "к чему-нибудь научненькому". Халтура под видом популяризации и ее обязательный спутник, псевдонаучный бред, заполнили журналы и газеты. Причины и последствия этого явления давно изучены и поняты, поэтому не будем отвлекаться.
     Так вот, компьютерно-сетевой разум не просто индивидуален, он может наследовать индивидуальность, если в основу данного конкретного экземпляра была положена какая-то индивидуальность - неважно, компьютерная или человеческая. Механизм наследования индивидуальности от одного компьютерного разума к другому хорошо изучен. С наследованием же от человека к компьютеру ситуация сложнее. Что происходит с индивидуальностью человека при первичном переводе в машинный формат? Где в пятидесяти синих томах индивидуальность человека, чьи последователи и ученики залили кровью одну шестую часть суши? Где в девяноста томах тот, кто тиранил домашних, оплодотворял крепостных девок, думал о вечном, ссорился с властями? Где они в этом потоке белых букв на синем экране, как загадочно выразился, кажется, Пелевин - культовый писатель того времени и один из тех людей, благодаря работам которых мы можем хоть немного приблизиться к его, того времени, пониманию?
     Мне немного страшновато писать, видимо, поэтому я все время отклоняюсь от темы. Но раз я сел за стол - придется продолжать. Можно даже сказать: если ты начал думать, придется идти дальше, то есть до конца. Как выразился другой культовый писатель примерно того же времени, Воннегут, - если у тебя болит голова, значит, ты думаешь в правильном направлении (пользуюсь случаем отметить: когда он писал свои первые произведения, у него, наверное, сильно болела голова; но позже она прошла совершенно); впрочем, в отличие от Пелевина, этот автор почти забыт.
     Итак, компьютерно-сетевой разум, построенный на базе текстов некого человека, совершенно очевидно, будет наделен его индивидуальностью. Люди довольно долго не решались приступить к подобным экспериментам. Здоровый страх (хорошенькое сочетание, да?) удерживал, но... Разумеется, это был нечеловеческий разум, но он нес ясно различимые черты индивидуальности исходного человека. Например, он легко и без ошибок продолжал его логические построения. Оставался один маленький шаг, но люди, не сговариваясь, несколько лет не делали его. Почему это сделал я, историк и исследователь текстов? Психологическая причина очевидна - я потомок автора той самой статьи, человека, чье имя вошло в учебники. Юридически это не так, но моя мать была его любовницей, а женщина обычно знает, кто отец ее ребенка. И мне показалось, что именно я должен сделать этот эксперимент.
     Результат оказался шокирующим. Оставалось утешать себя тем, что я могу выйти во двор, вдохнуть ночной воздух, посмотреть на звезды, а он - нет. Впрочем, и это не совсем так: разум, свободно перемещающийся, нет - свободно живущий во всей глобальной сети, слышит звездное небо чутким ухом Аресибо и ALMA, видит зорким глазом Gemini и Аризонского телескопа - что ему мой жалкий бинокль с зумом до х120? Конечно, у нас, людей, остается все-таки нечто чисто человеческое. А чем еще прикажете утешать себя, если везде, где мой разум может быть сопоставлен с его - кого? - компьютерно-сетевым разумом, построенным на моих же текстах, - везде при таком сопоставлении я проигрываю. Ибо он продолжает мою мысль быстрее меня, исправляет мои ошибки, указывает мне на пути развития, не замеченные мною же. За часовую беседу мне удалось лишь два раза высказать новую для него мысль. Как жить в одном мире с таким соперником?
     Поэтому, мой потомок, заклинаю тебя: не создавай компьютерно-сетевого разума на основе своих работ, а если уж сделал это - не садись перед экраном - лицом к лицу с Ним. Ибо, сделав это один раз, ты не сможешь и далее избежать соблазна соревноваться с этим экстремальным противником, с этим вторым своим "я".
     Как не могу и я избежать этого соблазна.
     
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Мелкое хулиганство
     
     
     - Блядь, - с чувством произнес один из собеседников. Метр восемьдесят роста, восемьдесят пять килограммов, роскошный мундир. - Опять эти суки что-то придумали.
     - Да уж... - поддакнул второй. Метр семьдесят пять роста, восемьдесят пять килограммов, несколько менее роскошный мундир. Генерал военно-космических сил, но генерал второго ранга. Поэтому употреблять вышеприведенное выражение первым не решался. Нельзя, б..., перебегать дорогу прямому и, более того, непосредственному начальнику.
     К терминальному комплексу приближался "корабль Инженеров". На сей раз это было восемь средних размеров кораблей необычной формы - идеальных, судя по показаниям приборов, шаров. Центры шаров, опять же судя по показаниям приборов, находились в вершинах куба со стороной одна миля. Ровно. И так это вызывающе выглядело, что - хотя через середину этого, б..., куба явственно просвечивали звезды, - возникало железное ощущение: там что-то есть. И даже временами нечто белесое, бесцветное мелькало, пятнышко, что ли, какое-то. Судя по показаниям приборов... Хотя с Инженеров станет.
     - С них, б..., станет. Год назад прислали какого-то мальчишку без знаков различия.
     - А у них они есть?
     - Они у нас есть!.. Правда, условия все соблюли, весь оговоренный груз доставили, гаечка в гаечку... Где, говорит, личный коммуникатор подключить, факт передачи груза зафиксировать? Сука... С улыбочкой...
     - А почему мы вообще с ними торгуем?
     - А ... поделаешь?! Если мы не будем у них оружие покупать, они будут нашим врагам продавать.
     - Так они же им и так продают.
     - Верно. Но продают примерно поровну, б..., паритет поддерживают.
     - А больше купить? Или более новые модели?
     - Не продают! Я же сказал, паритет поддерживают. Не в их интересах, чтобы кто-то победил. Вот так они во всей Вселенной, торгуя оружием, паритет поддерживают.
     - А объединиться и напасть на них?
     - Накося-выкуси! - Мясистый палец с хорошо ухоженным ногтем плавно заколебался перед носом собеседника. - Кто же из нас другому поверит? Вот мы поверим?
     - Нет, ясен перец.
     - Конечно. И все другие - нет. Не глупее нас. То есть глупее, но не настолько.
     - А зачем Инженеры вообще с нами и со всеми другими торгуют?
     - Во-первых, бизнес. Рабочие места себе создают, канал для инвестиций, опять же. Далее, у них всякие благотворительные, б..., фонды есть, о нашей, б..., нравственности заботятся, они полного разрыва отношений не допустят. У них же тогда спермотоксикоз... блин, гуманотоксикоз, - собеседник позволил себе усмехнуться, - произойдет. Опять же, некоторые минералы у них не в избытке, а может, впрок закупают. Женщинам льготный въезд, б..., своих, видать, не хватает...
     - А я еще слышал, недавно был какой-то шум насчет межзвездного усыновления...
     - Это не у нас. Это у соседей. Там же, б..., каждый второй алкоголик, а каждый четвертый - вовсе наркоман. - Собеседник поежился и омахнулся большим пальцем, отгоняя нечистого. - Там треть детей рождается с отклонениями, кто с расщеплением неба, кто с водянкой мозга, кто без ручек. Так эти, б..., их надумали усыновлять, мы-де все болезни лечить умеем, не сегодня-завтра вообще биопротезы на конвейер поставим.
     - Ну и что?
     - А то, что там, у соседей, ихний - как, не помню, называется - верховный орган вой поднял, вывоз генофонда, б... - и запретили. Пусть уроды здесь подыхают.
     - Идиоты...
     - Идиоты... - усмехнулся собеседник. - А ты на нас примерь. Ежели бы тебе эти, - кивок в сторону звезд: корабль (корабли?) Инженерной республики медленно приближались, - предложили детей вывозить?
     - Да, действительно...
     - Ну, блин, нас это все не касается, у нас с пяти лет строевая подготовка по пять часов в день, с десяти - стрельбы через день, так что не до пьяного зачатия. Но, если вдуматься, ситуация-то, как эти, яйцеголовые, говорят, - амбивалентная...
     - С одной стороны - с другой стороны, - задумчиво прокомментировал собеседник, который и не знал, что сказать, и стеснялся сказать, что думал, в присутствии прямого и непосредственного начальника, генерала первого ранга, командира Базы.
     
     
     * * *
     
     Открылась дверь Зала подписания актов передачи груза. Двое в шитых золотом мундирах, следуя ритуалу, стояли за столом. В открытую дверь вошла девчонка. Шнурки... полурасстегнутого внешнего комбинезона волочились по полу. Блудливо ухмыляясь, подошла к столу и изрекла:
     - Где личный коммуникатор подключить, акт передачи груза зафиксировать? Или у вас уже можно бесконтактно?
     - Не акт зафиксировать, а факт, - скривив губы, произнес тот из собеседников, что был короче и шире.
     - Ой да, извините, - прощебетала девица, вынимая коммуникатор из кармашка. Брови встречающих полезли вверх. На коммуникатор были наклеены какие-то картинки...
     
     
     * * *
     
     - Эта мерзавка угнала корабль с грузом и отправилась по назначению - груз передать и акт подписать. Так битым словом с борта и передала. Папочка, не волнуйся, все сделаю в точности, как положено.
     - И правда, чего волнуешься? Не прыгай, успокойся. Она все сумеет - всего-то делов, три подпространственных прыжка, ближняя приводка и сама процедура. Автопилот доставит, ну а процедуру она же в учебных программах наверняка видала.
     - Если бы не видела, не полезла бы. Она же разумная девочка.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Маленькая машинка
     
     
     - Садитесь, молодой человек. Я вас слушаю.
     Ректор был умеренно суров - как, впрочем, и всегда. Считалось, что он в принципе не зверь, не злодей, но экзамен по своему предмету - механике осадных машин и баллист - принимал серьезно. С его административной стороной студенты почти не сталкивались, и тут можно было ожидать всего...
     - Господин ректор, я осмелился вас побеспокоить ввиду серьезной проблемы, возникшей передо мной... - Ты неплохой студент, Джон, в твоей группе - второй, не так ли? - и я понимаю, что из-за ерунды ты не стал бы добиваться приема. Небось, кураторы сопротивлялись и пытались выяснить, что за проблема?
     Студент кивнул.
     - Так что давай, голубчик, излагай свою проблему. По моему предмету у тебя меньше "отлично" никогда не было, так что ты в безопасности.
     Короткая пауза.
     - Господин ректор, я получил информацию, очень важную для меня, для моего отношения к миру, для моей жизни, - совсем короткая пауза, - и важную для Университета, для всех нас и, тем самым, для Вас.
     Сказал - и спохватился: не надо в разговоре с ректором переходить на личности. Не тот человек!.. Но объект обращения сделал вид, что не заметил - ни оговорки, ни мгновенного смущения.
     - Трудно представить себе, какую информацию и как ты мог получить, но в любом случае - я внимательно слушаю.
     ... уж по разу-то в этом кресле сидели все. Кого-то обманула единственная любовь, кто-то умирает, но хочет повидать Материк, тесно ему, видите ли, на нашем Острове, кто-то не понимает, почему в Университете почти все студенты - сироты, кто-то решил жениться на девочке из Города при Университете и бросить учебу...
     - Дело в том, что я готов изложить Вам, господин ректор, эту информацию, но она такова, что Вы пойдете на любые меры, чтобы она не стала известной более никому из студентов. Для этого Вам надо или сделать так, что я сам соглашусь никому ее не передавать, или меня убить. Если эта информация верна - а я в этом уверен - то убить меня Вы не можете. - Почему же? - По тем же моральным соображениям, по которым я не нарушу обещания никому ничего не говорить, если такое обещание дам. - Хм... логично. Хотя, если, предположим на мгновение, что речь идет о многих жизнях... - Нет, речь не идет о жизнях. Речь идет о существовании Университета. О назначении Острова и Университета.
     Пауза.
     ... неужели? Пятнадцать лет все держалось, не просочилось ни капли. И сейчас, за три года до окончания эксперимента... обидно. Почему он заговорил об убийстве, понятно, но не это же важно - а вот откуда информация?
     - Мне нет ровно никакой необходимости кого бы то ни было убивать. Право, странная идея... Но было бы любопытно узнать, на каких условиях ты согласишься хранить эту тайну - если, конечно, эта тайна вообще существует. - Если я узнаю предназначение. Узнаю, зачем все это. - Но пока ты мне не сказал, о чем идет речь, я не знаю, что ты хотел бы от меня услышать. Так что говорить первым придется, милый Джон, все-таки тебе. Если у тебя есть, что сказать. - Понимаю. Хорошо. Но в ответ вы мне все объясните? - После того, как ты сообщишь мне источник информации. - Я предпочел бы в обратном порядке. - Почему? - У Вас, господин ректор, могут быть не известные мне высшие соображения. Настолько серьезные, что даже я с ними соглашусь. И вы убьете меня до того, как я все узнаю.
     Пауза.
     - Я же сказал тебе, что ни о каких убийствах речи не было, нет и не будет. Первый шаг все равно делать тебе. Говори - или уходи, но тогда ты уж точно ничего не узнаешь.
     ... О, я не подумал - в камеру на годы! Это он может, это не убийство.
     ... В крайнем случае, вышлем беднягу на Материк, ну не повезло, сунул не туда нос...
     - Я узнал, что на Материке существует другая цивилизация, что наш Остров и вся культура, созданная на нем, отстоят от материка на пять столетий. Что Остров и Университет созданы искусственно, созданы специально, и там, на Материке, это для людей вообще не секрет. - Это правда. А теперь расскажи мне, как ты это узнал. - Я хочу знать цель этого эксперимента. - Я обещаю тебе, что ты ее узнаешь. Но сначала ответишь на мой вопрос. Не надо со мной спорить - я тебе сразу приведу еще один маленький аргумент. Мне совершенно не нужно тебя убивать, чтобы ты согласился говорить первым. Мне достаточно сказать... мне достаточно сказать... что ты не будешь допущен к тому эксперименту, ради которого все это сделано. - Сдаюсь. Я узнал это от одного из матросов корабля, который приходит сюда раз в месяц с Материка. Я не скажу, от кого именно, но скажу, почему он мне это объяснил и как он мне это доказал. Вам ведь это важно, правда? - Женщина? - Да. - Хм. И когда же они успели? - Два года назад был случай - у корабля вышла из строя паровая машина при подходе. Пришлось - был же штиль - буксировать в порт. Машину чинили три дня. Чтобы не вызывать подозрений, матросов не ограничивали в перемещениях, но внимательно за ними следили. За одним не уследили. Сейчас ребенку год с небольшим, и отец хочет попасть сюда, к нам, и увезти мать и ребенка. Но он не может пытаться это сделать, не узнав, хочет ли... - Так мы же меняем экипаж на промежуточном острове, и вообще стараемся, чтобы один и тот же человек... - Именно поэтому. И он попросил одного из матросов, своего друга, попробовать договориться с кем-то из местных, чтобы нашли девушку и узнали, хочет ли она... - А почему выбор пал на тебя? - Вы будете смеяться... он увидел меня с моей девушкой и, как он говорит, понял, что я пойму отца. - И он, как я вижу, не ошибся... А как он тебе доказал? - Я решил сначала, что все это вранье, и сказал, что мне нужно доказательство. Что я буду встречать все корабли, и всегда буду одинаково одет, и с девушкой... - Она в курсе? - Конечно, нет. И что тот из матросов, кто принесет мне доказательство, получит информацию. - И ты нашел девушку и ребенка? - Конечно. Два разговора с бабусями на базаре - и меня к ней проводили. - И как, хочет она? - Да. - Ну ладно, она потерпит. Доказательство?
     Мастер Джон встал, опустил руку в карман форменного короткого плаща, достал оттуда что-то небольшое и положил на стол перед Ректором. На столе перед ректором лежал работающий приемник GPS.
     
     
     * * *
     
     - ... Этот чудовищный эксперимент, Джон, человечество поставило вот зачем. У астрономов есть данные, что на ближайшей к нам звезде, Седьмой Стрелы... - Желтая, класс светимости 11... - Да. Что у нее есть две планеты, и на одной - высокоразвитая цивилизация. - Они это узнали по тому же излучению, на котором работает эта машинка? - Да. Так вот, готовится экспедиция. Экипаж должен быть составлен из тех, кто может пережить контакт. У всех вас уже будет опыт одного такого контакта... у тех, кто сможет пережить. Психологи это называют футуршок...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Закрывайте за собой гештальт
     
     Лее Любомирской, которая не
     любила незакрытые гештальты
     
     Вот уж чего я здесь не ожидал - так это форменного дежавю. Коридор вливался в зал, на противоположной стене коего красовались две вывески: "с незакрытым гештальтом" - я успел и удивиться, и понять, что будет на второй, - "с закрытым гештальтом". Ну точно Шереметьево, "нуждающиеся в декларировании" и, соответственно... Но здесь очереди были примерно одинаковые. Странно. Я поколебался и встал в левую. То есть мне надо было, ясное дело, в левую. Но... но туда все-таки хвост был вроде бы побольше. Однако очередь продвигалась шустро, и я быстро узнал, почему - за дверью открывался зал со множеством столов. За столами сидели, видимо, сотрудники этой самой канцелярии, причем все на разные лица: мужчины, женщины, белые, черные и желтые, разного возраста. А перед ними - спиной ко мне - посетители, те, которые входили в дверь. Таинственным образом свободным все время оказывался один из ближайших столиков. Ну, ясно - их на самом деле очень много... если очередь пополняется и, стало быть, продвигается ежесекундно, а беседуют, скажем, 15 минут, то столиков должно быть тысяча, трудно было бы увидеть, где освободилось... значит, геометрия пространства так перестраивается, что освободившийся оказывается... - и тут я увидел, что передо мной никого нет, столик освободился, а сидит за ним нечто неопределенного пола и возраста - э-э-э, нет. Пока я шел к столику, это "э-э-э" трансформировалось, блин, на глазах. Отодвигаю стул и сажусь. Тридцать на вид лет, белой расы, темноволосая, темные глаза, несколько двусмысленная улыбка.
     - Правда, здорово мы трансформируемся? - Да. И перемещаетесь тоже неплохо. А почему именно так?... - Потому что, - внезапно понизив голос, с придыханием, - ты, милый, этого хочешь, - фраза заканчивается смешком.
     Так. Приехали. Способность к перевоплощению как у Станиславского - если она у него была вообще. А к восприятию собеседника - я такой способности вообще не видал и о такой не слыхал.
     - Мы подстраиваемся под ваше восприятие. И внешне, и внутренне. Начальство, - глазами - движение вверх, - полагает, что это-то заслужил каждый, кто оттуда... и кто выбрал эту дверь. - А что за другой? - Любимый ваш вопрос, Леня. Ничего интересного. По крайней мере, ничего интересного для вас. Так какой гештальт у вас не закрыт? - Но само слово "гештальт" знают немногие. - Ха, с чего вы взяли, что все видели одинаковую надпись? - Ну да, одних языков... А если не умеет читать? - Право, не знаю. Наверное, видел какую-то картинку или так понимал, без надписи. Интересно, кстати... Вот сменюсь, у старшего спрошу - может быть, оно знает. Ну, к делу. И учтите, что придется выбирать. - Так. Ну, скажем, работа. - Это, милый мой, не гештальт. Это дело всей жизни. - Той, что была? - Пожалуйста, без манипулирования. У меня IQ подстраивается под тебя плюс эпсилон, так что все равно обгоню. Итак... - Женщины. - Мелко. Со многими, кстати, было закрыто. Собственно, почти со всеми. Они это умеют. Помнишь, как после нескольких лет перерыва ты позвонил, а она сказала, что ты, когда ее в метро видишь, не здороваешься? - Да. И я так ошалел, что начал оправдываться: мол, без очков хожу да быстро бегаю... - Дите. - Так это она гештальт закрывала? - Естественно, Ватсон. И, как обычно, за ваш счет. - Не суть. Они нам столько удовольствия доставляют, что пусть. - Хорошо. С женщинами разобрались. - Нет. Были другие. - Понимаешь, какая штука... Либо там все было закрыто, либо нет. Но если нет, то это как раз и двигало тобой. Ты же сам понимаешь. Почему всю жизнь говорил... - ..."мы наступаем круглосуточно". Но теперь... - Теперь вопрос - наш вопрос к тебе, раз ты вошел в эту дверь, звучит так. Ты можешь оставить этот свой незакрытый гештальт себе. Потребуется он тебе или нет - тебе не скажут. - А если я откажусь? - Тогда этот незакрытый гештальт получит кто-то другой. И дальше он будет двигать жизнь другого человека. - А если это не конец? Если у меня есть какое-то "дальше"? - Если у тебя есть "дальше", то в этом "дальше" у тебя не будет этого незакрытого гештальта, этого двигателя. - Я понял. Это я оставляю себе. - А что отдаешь? - Пожалуй, есть еще один, - именно в этот момент я все понял: и что скажу, и что ответят, и как я их обману. - У меня до сих пор, - успел внутренне усмехнуться, она заметила и улыбнулась понимающе, - когда вижу на улице взрослого с ребенком... - Понятно. Да, это у тебя классический незакрытый гештальт. И очень не закрытый. Что с ним делать будешь? - Это он мою работу... ну, преподавание... всю жизнь двигал? - В основном да. - Ну что ж, должна быть справедливость. Один оставил, один отдал. Этот я отдаю. (Хм, если потребуется, я из первого склепаю себе второй - не хуже старого будет!) - Принято.
     
     
     * * *
     
     Конвейер. Поперек конвейера лежат тела. Сбоку - бригада хирургов в белых халатах. Конвейер движется. Один из людей в белых халатах сверяется с каким-то списком и приближает к голове одного из тел небольшую машинку. Раздается негромкий стрекот. Человек вынимает из машинки флешку и передает другому. Тот, другой, со вздохом - когда же, блин, начнем перекачивать по-людски - вставляет флешку в такую же машинку и приближает к голове следующего тела. Раздается негромкий стрекот...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Неудачный наряд
     
     
     - Я, как дурак, обрадовался - о, думаю, повезло: легкий наряд. Дежурство в психбюро. - Оно что, прямо так и называется? - округляя глаза, спрашивает собеседница. - Да нет, - с легким раздражением. - Это "Бюро сумасшедших изобретателей". А на вывеске вообще что-то умное написано, чтобы клиенты сразу в истерику не впадали. У нас это так для краткости называется. Психбюро. Но так лучше при начальстве не говорить - сразу хвост покажет. - Вместо крыльев? - Тебе все шутить... Я думал - парочка изобретателей вечных двигателей, квадратура там да трисекция, может, еще ферматист, отставший от времени (на Земле - 2005 г. - Прим. авт.) забредет... - Ну не томи... - Собеседница начинает как бы невзначай снимать хитон. - Да подожди ты, дай рассказать. Да тебе же особо интересно будет! - Ну-ну... - Значит, является. И с ходу излагает: у мужчин-де сексуальное возбуждение всегда можно определить по эрекции, наметанный глаз даже на улице определяет, правда, при европейской одежде, а у женщин этого нет, так вот, предлагаю организовать. Скажем, едет она в метро и видит мальчика, который ей сильно нравится, так у нее грудь эээ... встает, - собеседница фыркает, - немедля кофточка вздымается, да так, что пупок обнажается. - Ну, это у них и так есть. - Есть, есть... не в этом дело. - Что, нефункционально? - В отличие от мужчин - да. Но этот псих же об этом не подумал. Творец, блин, в чистом виде. - Ну, а ты? - Ну я ему и говорю: "Милый друг, вам кофе или чаю?".
     Собеседница шутливо шлепает партнера, тот ухмыляется.
     - Ну, после кофе я ему и говорю. "Смотрите - молодым это не надо. Сразу социальный статус и привлекательность резко падают в пользу средних и старших возрастов. Дикая фрустрация у молодых девочек плюс падение рождаемости. Уже хорошо, да? Не надо кофе поперхиваться, слушайте дальше. Теперь - если у дамы размер лифчика нулевой ушитый, это как? У нее и так статус был не фонтан, а тут? Тоже плохо, да? Ну что, хватит?" Он, сука, молчит. - Не ругайся. - Э-э-э, нашла время.
     Начинает помогать собеседнице раздеваться.
     - А дальше? - А дальше я ему и говорю - это, солнышко, не все. Это только, как вы говорите, цветочки. Сейчас ягодку получите, арбузом по голове. Почему на Земле завсегда патриархат был? Во-во, именно поэтому. Эрегированный член как объект поклонения, тотем, блин. В музеях видели, да? А теперь что будет? Поколение пройдет - на Земле матриархат установится, во всей красе и силе. - Ну, а он? - Ну, пригорюнился. Ладно, говорит, надо мне еще подумать. И робко так: "А можно я на Землю вернусь, еще подумаю?" Ну, я ему радостно и говорю: "Идея в целом оригинальная, идите, голубчик, дальше работайте, мы тут, на небесах, изобретателей вообще любим". Ну ладно, что-то я заболтал тебя. - Нет-нет, очень интересно, давай-ка я тобой немного позанимаюсь, а то ты, видать, сегодня перенервничал... - Да-а... тебе-то это не требуется... - Мне другое...
     Тихий смешок, ответный смешок, занавес.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     К вопросу о пятом бокале
     
     
     Как известно, пророк Элиягу может посетить любой седер. Это будет предвещать приход Машиаха. Принято ставить на стол четыре бокала, чтобы выпить их при чтении определенных мест Агады. И пятый - для пророка Элиягу. Но пророк почему-то не приходит, хотя в некоторых случаях даже открывают дверь, чтобы ему было легче войти.
     Конечно, это милая праздничная шутка - ведь хасидские мудрецы могли перемещаться в пространстве, а произнеся 64-буквенное имя Вс-вышнего, подниматься на небеса и лицезреть Его. Неужели пророку нужна открытая дверь? Конечно, это шутка; но за шутками иногда стоит нечто серьезное.
     Я долго думал, прежде чем сел записать этот текст. В моем народе были великие ученые и герои, были мудрецы и финансисты, министры иностранных дел и великие физики, верные жены и мужья, заботливые родители и дети. Я - простой человек, не ученый, не герой и так далее. Не очень верный муж, не слишком заботливый родитель и ребенок. Мне хочется сделать что-то для моего народа, и, после долгих раздумий, я решил открыть всем один небольшой секрет. Думаю, впрочем, что он вообще-то известен многим. Но все молчат, никто не открывает рта, никто не хочет согрешить и ослушаться пророка. Но, может, зря? Может быть, пророк Элиягу как раз и ждет, что кто-то сделает это? Или этого ждет сам Он? Ведь времена изменились, многим надо помочь вернуться к своему народу, вернуться за стол седера?
     Ну, так пусть это сделаю я. Конечно, может быть, я ошибаюсь, и мое деяние - ошибка, промах. Обидно, коли так. Но, мне кажется, надо пойти на риск. Польза для всех перевешивает риск согрешить для меня одного.
     Так вот. Дело в том, что в любую семью, отмечающую Песах, пророк Элиягу на самом деле приходит. Он, наверное, что-то говорит участникам; я полагаю, что он выпивает пятый бокал - не зря же его ставят. Потом он, я полагаю, просит присутствующих никому не говорить, что он приходил. Да и зачем это делать? Ведь он приходил ко всем. "Не удивляйтесь! - говорит он семье. - Разве это проблема для меня - посетить хоть десять тысяч семей одновременно? Посчитайте - за сутки я со всеми управлюсь. Вот вас же я посетил, почему же мне не посетить и всех остальных?" И все соглашаются. "Действительно, разве наша семья, - говорит хозяйка дома и бокал слегка дрожит в ее руке, - разве наша семья лучше всех?" "Любая семья, собирающаяся за седером, лучше всех, - отвечает, улыбаясь, пророк, и дети, открыв рты, следят за его речью. - И любая семья достойна того, чтобы я ее посетил". После паузы пророк добавляет: "Не беспокойте людей рассказами о моем посещении. Пусть это станет сюрпризом для семьи, которая соберется за седером".
     Вы конечно понимаете, что все это - только мои предположения. Я высказал их публично с единственной целью: чтобы и ваша семья как-нибудь проверила их.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     К проблеме поиска внеземных цивилизаций
     
     
     Проблема эта хорошо известна. У нее есть история. И эта история, как и всякая история, интересна, а если дать излагать ее тем, кто пишет о науке в "приличных" газетах, - так и завлекательна. Правда, тогда ошибки будут в каждом абзаце, но кого это интересует? Раз не читателей - то и не писателей. Пипл хавает, - говорят журналисты.
     Кроме истории, у этой проблемы есть и современность. Имеет место замечательная система распределенных вычислений в Интернете: каждый желающий ставит себе небольшую программулю, она раз в сколько-то времени лезет в Сеть, скачивает с центрального сервера пачку данных и в свободное от вас время - а у процессора почти все время свободное, ежели вы не в кваку рубитесь, а, к примеру, научную статью пишете - эти данные обрабатывает. Потом подходит к вам и вежливо этак, как кот лапой по ноге, не выпуская когтей, - хозяин, пора, мол, гулять. Э-э-э... во двор хочу. В Интернет.
     Моя подруга так и говорит: "SETI@HOME просится в Интернет".
     А время от времени "приличные" газеты - одна другой желтее - начинают лезть на стенку: обнаружили, мол, сигналы. Маленькие зеленые человечки телеграфируют человечеству аксиому Пифагора. Или телепатируют... А, какая разница! Как говорят журналисты, - пипл хавает. Если вдуматься, они правы. Но все равно тошнит... Даже - тем более тошнит.
     Впрочем, надо полагать, у этой проблемы, у поиска внеземных, есть и будущее. Хочется, как говорится, верить - и очень хочется, - что найдут. Что откликнутся. А то, знаете, есть такой сюжет - оказывается человек один на всей Земле. Скажем, после очень успешного джихада... Вот. И соответствующие у человека эмоции - это несмотря на неограниченные запасы книг и еды. И тут он - о чудо! - узнает, что где-то есть еще один. Уже немного легче. Хотя, конечно, хотелось бы, чтобы на том же материке, и чтобы не один, а одна.
     Ну хорошо, философию программы поиска мы обсудили, а про то, как, собственно, это делается, сказали огорчительно мало.
     Значит так, Интернет. Я, знаете ли, это слово с большой буквы пишу. Поначалу все его так писали, сейчас стали с маленькой. А еще я с большой буквы пишу слово "Сеть". Чтобы было понятно, о какой именно сети речь идет. Впрочем, сам слышал, как в одном московском журнале замглавредактора говорил, что не допустит. Еле его успокоили аргументом: ежели вашу фамилию в выходных данных с маленькой буквы написать, это же ошибкой будет, правда? Умный человек, близко к сердцу мой аргумент принял.
     Попутно заметим, что с большими буквами нынче вообще дело плохо. Или слишком хорошо? Лепят их - в подражание английскому и немецкому языкам - где попало, не понимая - в школе, видать, китайский учили, - что в немецком это только существительные, а в английском - только в заголовках. Хотя... вот в одной "приличной" газете, что науке целые полосы временами отводит, как-то посреди фразы "российское" с большой буквы написали. Правда, "Российское оружие", но это, хочется думать, патриотизм. Или сильное знание английского?
     Так вот, велик Интернет и загадочен. Посему в нем самом, в Сети, значить, есть его самого, ее, то есть, карты. То есть примерная схема соединений и потоков информации. Естественно, что эта карта полной быть не может - по той простой причине, что внутренние сети, интранет... - где их только нет. В каждом офисе - своя манюпасенькая, чтобы клерки могли друг другу анекдоты и кое-какие картинки пересылать, а в серьезных организациях - малость побольше. Ведь сети спец так называемых служб из Интернета, естественно, не видны. Виден только главный сервер, а дальше - программа-мордоворот, которой надо "предъявлять пропуск в руки постовому". Конец цитаты.
     Но понять, что за этим серверочком сеть больше иной континентальной вместе взятой - ну, не Австралии, но Африки уж точно, - можно. По потоку информации.
     Заметим, что при желании это дело можно легко замаскировать. Сделать, например, не один вход в сеть, а десяток. А там, за воротами, потоки и объединять. Но кому это нужно? Впрочем, так живучесть сети будет выше, а то пьяный экскаваторщик кабелек ковшиком хрясь - оптоволокно в пыль - и даже не заметит.
     Тем, кто сетиэтхомью занимается, важно, чтобы информация обрабатывалась. Правда, и они заметили, что сегодня между нулем и часом по Гринвичу скорость обработки маленько возросла. Будто где-то мощный суперкомпьютер включили. У них на сервере это ясный день был, Мэри на экран посмотрела, росту подивилась, Джону пальчиком на это показала, он в архив слазил, карту Сети вывел, наложил одну на другую - да нет, вроде ничего особого. Ну, вот на процент бросок, вот на процент, вот, правда, еще... Похоже, что за час несколько мощных машин в строй вошли, каждая по проценту и добавила...
     
     
     * * *
     
     Ничего страшного. Месяцем раньше - месяцем позже, все равно узнаете, что в эту ночь Интернет Земли и другая Сеть, - ИХ Интернет, - доросли друг до друга и лазерными и радиоканалами через пространство сомкнулись, и теперь их машины земную seti@home помаленьку обрабатывают, а земные - их... Впрочем, они тоже это только через неделю осознают. Ох, и будет же хохоту!
     Или как это у них там называется?
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Тиха иерусалимская ночь
     
     
     Много раз публиковались и всем, интересующимся этим вопросом, хорошо известны результаты работ по расшифровке так называемых "кодов Торы". Очень сильно упрощая, метод можно представить так: из текста выбираются буквы с каким-то определенным шагом (каждая пятая или каждая десятая и т.п.), и анализируется полученная последовательность. Оказывается, что в ней появляются имена великих раввинов, сведения о важных исторических событиях и т.п. Рассказывать об этом можно до бесконечности, но никакого смысла в таких рассказах нет - наберите в любой искалке "коды Торы" или "Илья Рипс" и читайте хоть до утра. А если у вас с пользованием Сетью проблемы - милости просим в книжные магазины: на русском языке книга Майкла Дрознина "Коды Торы" издавалась не менее двух раз. А именно, в 2000 году "Вагриусом" и в 2004 году "Иностранкой", причем за 4 года у автора слегка изменилась фамилия - он стал Дроснин; но это так, попутно...
     Некоторое время назад я заинтересовался этой тематикой, прочел все, до чего смог дотянуться, немного подумал - и вот к какому выводу пришел. Возможно, что, действительно, в тексте Торы зашифрованы все эти (и многие другие) сведения. По крайней мере, доказать, что это не так, - невозможно. Впрочем, и доказать, что они там есть, - тоже. Во-первых, потому, что в этой области нет понятия "доказано". Тора заведомо не будет предсказывать результат специально поставленного контрольного эксперимента - очень уж это малозначительное событие: как упадет эта конкретная монетка. А возможность предсказать результат выборов в США - вещь, скорее всего, важную для Израиля, - никто не проверял. Равно как и результат гораздо более важной для нас деятельности А.Шарона по передаче земли Страны арабам...
     Какое-то время я пытался сам придумать метод анализа текста Торы, дающий однозначный результат, - однако не преуспел. Но ясно было вот что. Во-первых, метод не должен привлекать никаких других текстов, кроме самого текста Книги; мы должны его воспринимать, образно выражаясь, как "самораспаковывающийся архив". Во-вторых, очень желательно, чтобы метод не использовал произвольных параметров (каждую пятую букву брать или каждую десятую и т.д.) - потому что, варьируя этот параметр, можно увеличить количество результатов, а среди них мы уж что-нибудь да найдем.
     Так я размышлял себе да размышлял - без какого-либо результата; но поддержание этого интеллектуального тления оказалось небесполезным.
     Теперь кое-что из другой оперы.
     Наверное, вы учились в школе и знаете, что такое "простые числа". Это числа, которые делятся только на 1 и на себя. Например, 2, 3, 5, 7, 11, 13,
     17... но не 4, 6, 8, 9, 10... Чем дальше, тем такие числа попадаются реже.
     Возьмем два больших простых числа - знаков, скажем, по сто, то есть длиной три строки, и перемножим их. Дело вознистое, но если умножать в столбик вы умеете, то к вечеру, после десяти ошибок, справитесь. Я в вас верю, хотя после двадцати лет преподавания... Теперь отнесите полученное примерно двухсотзначное число математику и попросите проделать обратную операцию. Когда будете убегать, внимательно прислушивайтесь к словам, которые будут нестись вам вслед. Вы узнаете много интересного о себе, своих родственниках и прочих лицах, а заодно и словарный запас расширите. На сегодня нет эффективного способа решения этой простенькой задачи - разложения на два больших простых множителя, - кроме тупого перебора. Причем замечу вам, что об эту задачу билось лбами достаточно много народа, потому что именно на этом разложении - точнее, на его трудоемкости - основываются стойкие алгоритмы шифрования. Сам-то я криптоаналитикой не занимался. Какие-то азы-основы знаю, просто потому, что в среде компьютерщиков они общеизвестны. Не более. Кстати: на сегодня разложение 256-значного числа на два больших простых множителя посредством самых мощных ЭВМ займет миллионы лет. Причем с добавлением каждых 15 знаков время разложения возрастает на порядок. Так-то.
     Неделю назад звонит мне старый друг, еще с институтских времен. Он - чистый математик; у нас в группе считался самым сильным студентом. Преподаватели его недолюбливали; не буду скрывать, за что: за то, что он сладострастно отмечал у них ошибки. Не скажу, что у него с годами улучшился характер, но, в отличие от институтских преподавателей, у нас было время привыкнуть. Ну так вот, привет - привет, как дела - как работа, что делаешь - где бываешь, а сегодня вечером - а сегодня свободен - а давай встретимся, тут, кстати, интересная выставка художника Х. На выставке пробыли полчаса, вышли, взяли бутылочку сухого, нашли в парке уединенное местечко. Луна большая да низкая, огоньки вдалеке, тихо, ни ветерка.
     - ... Вот, значит, о чем я с тобой посоветоваться хотел. Я придумал способ разложения на простые множители больших чисел. - То есть ты хочешь сказать, что умеешь криптостойкие шифры ломать? - Экий ты, братец, конкретный... Ну, в общем, да. - Ага. И думаешь, кому алгоритм продать? - Нет. Если дело было бы в этом, для меня это не вопрос. Как, полагаю, и для тебя. - Ой, не факт. Отдать его нашим - так они быстренько его американцам, как жест доброй воли, передадут. - Или, максимум, за гарантии очередного займа... - Это даже не самое страшное. А вот то, что тебе после этого не жить... - Естественно. Посадят на цепочку, чтобы арабам или Советам не продал. А мне, понимаешь ли, не хочется на цепи остаток жизни прожить. - Ну, не остаток. Что алгоритм взломан, рано или поздно все узнают. Тогда мир на другой алгоритм шифрования перейдет, ну а ты свою Нобелевку получишь. - Премию Филдса. И то, если раньше меня не кокнут - это дешевле, чем на цепи держать.
     Пауза.
     - Но у меня есть и более серьезный аргумент против обнародования. - Какой? - Алгоритм шифрования, основанный на невозможности легкого разложения на большие простые множители, используют частные лица. И это надежный способ защиты от, как говорится, ока Большого Брата. А если я опубликую мою программу, люди лишатся этой защиты. - Это да. Но ведь есть и другие алгоритмы шифрования. - Есть, но этот на сегодня - самый простой и распространенный. Кроме того, некоторые утверждают, что чуть ли не все современные криптостойкие алгоритмы базируются на одной схеме, и если я ее вскрыл, то... - Ну, это вряд ли. Скажи, а как растет с удлинением числа, - похоже, что этот вопрос мне подсказал Кто-то, - время разложения? - Тут ситуация забавная. Программа сначала определяет, сколько у числа простых делителей. Это время растет, как квадрат длины. А потом она отыскивает их - это время растет как куб. - То есть не сильно. - Ну, не сильно. - Скажем, на число в тысячу знаков ты сколько потратишь? - Не знаю. Считай, мгновенно сделаю. - Нет, ты пробовал? - Пробовал. Меньше 0,1 секунды - иначе я бы заметил задержку. - Хорошо. Тогда для числа в сто тысяч знаков получается 20 минут на ответ, сколько у него простых делителей, и сутки - на разложение. - Похоже, так. Я в устном счете не силен. - Ну да, ты же математик. Это нам, физикам, нужно. Скажи, а если я тебе несколько таких чисел пришлю, ты сможешь сказать, простые они или сколько множителей имеют? Без разложения, только сказать, являются ли произведениями двух простых или нет? - Конечно, смогу. Только... - Давай так. Завтра днем увидимся, я тебе дискету дам. Там будет пять чисел. А ты мне скажешь, какие они. Раскладывать не надо. - Ну хорошо. Где увидимся? У меня завтра лекции.
     
     
     * * *
     
     Танах, Пятикнижие. Примерно по 60 тысяч букв - так, навскидку - в каждой книге ("спросите вашего ребе", если вам приспичило узнать, сколько именно). Каждая буква заменяется - по обычным правилам - числом. Программу писать не надо - 22 замены и все. Дискету я отдал. Вечером он мне позвонил и сказал: "Все пять чисел именно такие".
     Вот теперь и у вас - а не только у меня - есть над чем поразмыслить.
     То, что все пять чисел - простые, не может быть случайностью. Похоже, что мы на верном пути. Теперь остается заказать ему разложение и полученные 10 чисел превратить в 10 текстов - каждый примерно вдвое короче той книги Торы, из которой извлечен. Мудрецы считают, так, на минуточку, что Тора управляет Миром. Разложение Книги на простые множители в одном смысле ее уничтожает, в другом - создает новую. Кто будет выбирать смысл?
     Может быть, Вы мне что-нибудь посоветуете?
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Еще один старт
     
     
     Судя по рефракции - изменению положения звезд, когда их накрывал диск планетки, - у нее была ощутимая атмосфера. Поэтому капитан решил попробовать посадить десантный бот как планер, по принципу древнего земного "Шаттла". Бот взлетал как ракета, а садиться на планеты мог и как ракета, и как планер, вообще не пользуясь двигателями. Если, конечно, у планеты была достаточно плотная атмосфера. Звездолет, как обычно, оставался на орбите.
     Посадка прошла успешно, и теперь они ждали, когда анализаторы сообщат свои результаты. "Скажут свое рабочее слово", - пробурчал радист, большой любитель и знаток древней литературы. Он часто использовал в своей речи архаизмы, и, если было время, члены экипажа не без любопытства выслушивали его пространные ответы на естественные вопросы - "а что это значит?", "а это что означало?". Но сейчас капитан и химик промолчали. Наконец, зажглись зеленые огоньки, по дисплеям побежали слова и цифры.
     Капитан поднял брови и вопросительно посмотрел на третьего члена экипажа - химика и биолога. "Странно, - произнес химик, - при этой концентрации метана в атмосфере он должен гореть..." "Цепная реакция и взрыв всей атмосферы?" - с интересом произнес капитан. "Сидеть нам на этой планете до конца жизни, что ли?" - подумал он. "Нет, при этой концентрации не цепная... похоже, что просто медленное горение, распространяющееся от точки старта реакции", - ответил химик. "А от случайной искры?" - продолжал допытываться капитан. "Не знаю, - огорченно ответил химик, - но думаю, что нет - скорее всего, нужно открытое пламя... как наши двигатели", - с уверенностью в голосе закончил он. И после паузы добавил: "Впрочем, нужен эксперимент".
     Они набрали атмосферу планеты в небольшой герметичный объем и инициировали в нем искру. Смесь не загоралась и не взрывалась. Тогда они зажгли в этом объеме настоящее маленькое пламя и получили то, что предсказал химик - распространяющееся во все стороны горение.
     Тонкий слой горящего газа, который был, собственно, невидим, расходился во все стороны со скоростью звука, мгновенно испепеляя всю органику - брошенные в объем бумажки и кусочки пластика. При этой скорости - около 300 метров в секунду - за сутки он должен был обогнуть планету.
     Они вышли из корабля и некоторое время стояли, молча - а о чем было разговаривать? - созерцая траву, кусты, какие-то деревца - или не деревца? - на горизонте. Потом они вытащили из бота приборы, установили их и включили. Зажглись зеленые огоньки, информация пошла на компьютер бота и - по радиоканалу - на корабль. Потом они активировали транспортную платформу и химик с четвертым членом экипажа, врачом, отправились к тому, что они видели на горизонте - установить приборы и там. А радист вернулся в кабину, сел в свое кресло, поерзал, устраиваясь поудобнее, - разговор предстоял непростой - и включил передатчик. "Корабль, как слышите меня?.." "Слышу хорошо, - немедленно отозвался дежурный, - как у вас дела? Сигналы автоматики идут нормально, вас видим отлично, а как неформальные... впечатления?"
     Радист вздохнул. Ему предстояло объяснить, что они будут оставаться на планете столько, сколько им будут сбрасывать с корабля еду, кислород и приборы, столько, сколько корабль сможет висеть над этой ничем не примечательной планеткой, будут оставаться, чтобы изучать ее природу.
     Ибо после их отлета она перестанет существовать. Примерно через...
     "Примерно через двадцать часов", - подсказал капитан.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Трудно не быть богом
     
     
     - Вот и прошло пять лет, друзья мои...
     Полный человек в умело сшитом костюме опустился в кресло.
     Его мало что выражающее для европейского глаза лицо привычно улыбалось. Год мы учились преодолевать тоску при взгляде на этот маслянистый одутловатый фейс. Потом обнаружили, что за этими маленькими носорожьими глазками находится могучий мозг, каждый день с носорожьим же упрямством решающий неразрешимую задачу о пяти хлебах...
     - Боюсь, что я вас не обрадую, друзья мои, ни вас не обрадую, ни себя, я к вам привык, все мы к вам привыкли.
     Мы все решали эту задачу. И даже что-то нам удавалось сделать. Пафос действия бывал настолько силен, что иногда мы не только говорили "мы", но и чувствовали "мы". Не чувствовали это "мы", а чувствовали себя "мы". Пять лет назад нам сказали: "Нам нужны люди, мыслящие и чувствующие по-разному, и одинаковые лишь в любви к детям". "Я бы сказал так, - добавил после паузы представитель UNICEF, - очень любящие жизнь и боящиеся смерти и сублимирующие эти инстинкты в любовь к детям. Мы знаем кое-что из вашей биографии и вы нам подходите."
     Нас долго не хотели выпускать. Боялись, что... но авторитет UNESCO все же сказался. Потом пять лет работы, на которой каждый представлял свою страну, практически - самого себя, а на самом деле - человеческую культуру. Первый год мы учились понимать... нет, слово "понимать" неприменимо - скорее, чувствовать, что другие тоже представляют ее. Да, на почве конкретных действий договориться с людьми оказалось легко. Но был еще какой-то слой... интересно, что ни до его прохождения, ни сейчас, после, я не могу пояснить, что это такое. Но это "что-то" было. Сохранится ли это у нас? Останется ли это с нами?
     - Но как бы мы к вам ни привыкли, а срок вашей работы у нас кончается, вы возвращаетесь...
     Говорящий сделал паузу. Секунда длилась.
     Надо было отвечать. И я ответил.
     - Нам тоже очень жаль, что мы не сможем дальше работать с вами, - я сделал паузу; продолжение должно было прозвучать отдельно. - А также очень жаль, что мы не сможем больше встречаться с Вами и нашими коллегами...
     Я сделал вторую паузу. Жизнь человеческая - не паузой ли начинаешься и кончаешься ты? Не черная ли пустота - конец и начало всего? Не черное ли ничто спереди и сзади от сущего, слева и справа от каждого цветка, каждой любви и каждой мысли?
     - ... но тем не менее, мы возвращаемся. - Благодарю вас. Вы понимаете, что для успешности нашего дела вы должны вернуться...
     Ну что ж, теперь, когда я уже сказал "нет" нашему будущему, надо облегчить долю собеседника.
     - Да, - подхватил я, - иначе вам будет трудно получать сотрудников из страны, делегировавшей нас, а все культуры должны быть представлены равномерно.
     Он молча пожал мне руку и, слегка наклонившись вперед, поцеловал в лоб мою жену. Этот - в понимании его культуры - верх бестактности был знаком высшего уважения к нашему самообладанию и пониманию того простого факта, что для нашего общего дела - спасения детей из ада, созданного взрослыми - нам следовало вернуться туда, где делать что-либо для них будет просто невозможно.
     Итак, мы возвращаемся. Оттуда, где могли работать, как должны работать люди - с людьми и для людей, для детей. Оттуда, где мы были, как боги.
     Как каждый день возвращаетесь вы из чистых снов в нашу заплеванную явь. Трудно быть человеком...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Внешне...
     
     
     ... очень похожи на людей, но вместо известно чего - пение. Поют дуэтом, хоровое пение преследуется законом, равно как и некоторые определенные песни. Поэтому фраза "споемте, друзья" - страшно неприличная. Зато fuck на заборах не пишут - понятно чего нет. Вернее есть, даже два, но они не для этого, а для подруливания при полете. Вся художественная литература посвящена вопросу - что делать, если плохой слух или голос. Главная драма - в день перед "пением" злоупотребил холодненьким пивком и потерял голос. Другая драма - неудачное трио. То есть несчастное... "Плейбой" - ихний "Плейбой"! - сборник рецептов гоголь-моголя для восстановления и улучшения голоса. Способ кастрации, применяемый в их средние века в гаремах, - вырезание языка. Это если для гаремов, так сказать, для дела. Если для назидания общества - на площади, при стечении народа, вырывают язык щипцами. Женщинам отрезали уши. Хотя все знали, что это ни на что не влияет, но ритуал был. С такими - как же вы думаете?! - конечно, не пели. То есть находились диссиденты, которые пели с такими, но подпольно. Точнее, в звукоизолирующих помещениях, чтобы никто не узнал. Самое страшное политическое ругательство - не "помесь лисицы и свиньи" и не "политическая проститутка", а "певец для безухих". Пение в одиночестве - онанизм. Современные врачи утверждают, что не вреден. В древности - заклеивали рты скотчем. Девочкам, соответственно - уши. Целая наука насчет того, какой спектр частот, какие ноты, ритмы и так далее влияют на зачатие. Миллион попыток найти алгоритм делания мальчиков и девочек. Секретные мелодии для глаз определенного цвета. Легенды о мелодиях для определенных черт характера. Будет ли зачатие, если поет не сам, а запись? Подпольное распространение кассет и пластинок. Уголовные кары за продажу, запись, распространение. Смертная казнь за владение двухкассетником, или двумя магнитофонами, или проигрывателем и магнитофоном. Знаменитейший процесс - адвокат X. спас подсудимого, доказав, что у него не было ни соединительного кабеля, ни микрофона. Радиотехника - вражий голос поет соответствующие песни. Глушение. Поэтому в деревнях выше рождаемость. И больше, если верить статистикам, голубых глаз. Национальная партия, доказывающая, что голубые глаза от зарубежного радио - признак сионизма. Слова "сионизм" у них нет, но на флаге государства-средоточия мифического зла у них на планете тоже что-то голубое. Спутниковое телевидение - это вообще ужас. Антенны запрещены. Ибо глушить невозможно - мощностей не хватит. Умельцы делают комнатные антенны. Указ Президента - все крыши покрыть металлом. Умельцы изобретают металлические листы, пропускающие радиоволны. Институт на 3000 человек ("их" человек) изобретает способ глушения TV. В этом институте работаю я ("их" я). И вместо работы пишу это. Потом их я понесу их это в их журнал.
     А вот на седьмой планете седьмой звезды созвездия Семихвостого дракона зачатие происходит от взгляда...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Краткий визит
     
     
     "Вечер-то какой хороший, теплый, - смачно сказал мой собеседник. Минуточку", - обратился он ко мне, остановился у столба, расстегнул штаны и - да, спокойно, посреди еще далеко не спящего города, аккуратно полил столб на 30 см от земли. Я, понятное дело, стоял остолбенев, простите за совершенно неуместный каламбур, и не знал, куда деваться от стыда.
     Отчасти меня утешило следующее - никто кругом не обратил на это ни малейшего внимания. С другой стороны, что они должны были делать? Кричать "караул"? Или звать полицию? Непонятно.
     Мой собеседник закончил процедуру, удовлетворенно урча, застегнул штаны и, заметив мое изумление, произнес: - "Вы что, недавно приехали?" "Да, - сказал я изумленно, - вчера прилетел". "И давно вас тут не было?" "Три года", - ответил я. "А, ну тогда понятно... - задумчиво произнес он, - давайте я вам все последовательно расскажу..."
     В литературе неоднократно рассматривалась ситуация, возникающая, если некто получает доступ к той или иной важной для него информации. И начинаются всяческие коллизии - знает, но не может воспользоваться, знает и пользуется, но результат оказывается противоположным ожидаемому, и т.д. Соответственно, в научной фантастике рассматриваются фантастические варианты этого сюжета - например, когда эта информация несет глобальный характер. Скажем, некто получил возможность узнавать все. Вообще все. От государственных секретов до что делал третьего дня в 19.45 Иван Иванович Иванов! Понятно, как дальше развивается сюжет. Вариантов несколько. Первый: тот, кто приобрел эту потрясающую способность, поразмыслив, по тем или иным - естественно, высокоморальным - соображениям отказывается ею пользоваться. Не хочу знать, где была вчера моя подруга и почему именно вчера она так блудливо прятала взгляд. Второй вариант - клиент начинает пользоваться этой способностью по маленькой: либо помогая людям найти потерявшихся кошек, либо делая какие-то некрупные гадости. Типа безобидного стукачества: а ваш сын, мамаша, вчера курил. Это все человечество проходило, называется "теория малых дел". Третий вариант - гражданин пытается делать что-то всерьез (плохое или хорошее) и быстро убеждается, что все бесполезно - жизнь упруга, как презерватив Дюрекс, ничего не меняется. Четвертый вариант, естественно, - жизнь меняется, но совсем не так, как имел в виду клиент. Трагедия, хор рыдает, то есть хор воет, а зал рыдает. Занавес. Рассматривался в фантастике вариант и покруче, когда все получают возможность не очень сложными способами узнавать все. Представьте себе на секунду эту чудовищную ситуацию. Петр Петрович ездит в автобусе без билета, надо бы штраф брать, тем паче что контролер знает об этом, не садясь в автобус, но проблема в том, что контролер Сидор Сидорович втихаря от жены выпивает, и Петру Петровичу не стоит никаких трудов позвонить оной жене и того... Стукнуть.
     Собеседник сделал хорошую длинную паузу и с любовью на меня посмотрел. Ну да. Интересно наблюдать, как собеседник проникается осознанием чудовищности ситуации.
     "Ну... то есть все завязано?!" - с изумлением произнес я... да, ситуация...
     "Вот в этом-то и дело, голубчик, - подытожил мой спутник. - Все завязано, и ничего никто не может сделать. Все знают или могут узнать, но ничего не могут сделать. А раз так, то какой смысл что-то прятать? Чего там, на столб налить... вот поживете недельку, не то увидите..."
     На следующий день я улетел, бросив все дела, все связи, все идеи и проекты.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Зачем
     
     О женщинах - или хорошо, или ничего.
     Л.Хатуль
     
     В научной фантастике неоднократно рассматривался вопрос о смысле межзвездных путешествий. Понятно, что в рамках теории относительности особого интереса оные путешествия не представляют. Вы летите 10 лет, прилетаете на далекую звезду, то есть планету, узнаете массу нового и интересного, но возвращаться вам, грубо говоря, некуда - к вашему возвращению на Земле пройдет, как пел, кажется, даже Высоцкий, семьсот веков. Или семьсот тысяч, что уже одно и то же. Естественное возражение, что существует, быть может, способ мгновенного перемещения, наталкивается на контраргумент: вот и сидите на месте, ждите, пока его откроют. В этом месте авторы по скромности упускают возможность такого ответа - вот мы и летим, чтобы нам там, в аэропорту прилета, указали на этот способ. Хотя и тут можно возразить, что за время полета "туда" на Земле прошла половина срока, что тоже не мало и лишает смысла наше мероприятие. Но чаще возражают почему-то иначе, приводя более слабый аргумент - что если бы способ мгновенного перемещения был открыт, то им бы воспользовались другие. И от этих, с хвостом и пятью глазами, ломились бы аэропорты, то есть космопорты, старушки Земли.
     
     
     * * *
     
     Мы идем по тропинке вдоль берега. Тепло и тихо, на небе легкие облачка. Надо полагать - осень: листья шуршат. "На Ваш вопрос существует ответ, - медленно и с удовольствием произносит мой собеседник. - Способ мгновенного путешествия в пространстве существует. Ну, не совсем мгновенного, но это даже не столь важно. Если в пределах Галактики, перенос занимает около часа, выражаясь вашим языком. Причем и по местному, и по собственному времени. Различие что-то около минуты. Мы, кстати, не вполне разобрались, почему... В соседнюю Галактику тоже можно, хотя тут часом уже не отделаешься".
     За спиной у меня - десять лет полета. На Земле прошло около ста тысяч лет, и ее давно уже нет. На Земле, на той, где я родился, не могло пройти столько - она много раньше перестала быть ею. А я иду по тропинке вдоль реки и беседую.
     - Скажите, - спрашиваю я, - этот способ известен только вам?
     Собеседник улыбается:
     - Конечно, нет. Во-первых, его открыли многие. Во-вторых, кое-кто из открывших дарит его другим, если сочтет, что реципиент дара достаточно разумен. А то на ранней стадии развития всякое бывает, а проблем никто не хочет. Ведь правда? - собеседник смотрит на меня и улыбается.
     Тропинка спускается вниз и выводит нас к реке. Пристань. У причала три лодки. На самом краю стоят и беседуют две девушки. Услышав шаги, они поворачивают к нам головы, и одна что-то тихо говорит другой, явно остановив взгляд на мне. Я понимаю, что наша умная беседа сейчас прервется и быстро - до пристани остается не более двадцати метров - задаю вопрос:
     - Но зачем тогда летают? - О, это просто, - отвечает мой собеседник и делает смуглой четырехпалой рукой изящный жест в сторону девушек, в земной культуре такой жест сочли бы не совсем приличным, но четыре улыбки - я вынужден присоединиться - сглаживают неловкость, - вас, наш гость и друг, интересует, можно ли с ними, как именно и что вы испытаете? Так это интересует всех. И на другом конце Галактики тоже.
     Мы приближаемся, девушки улыбаются, я понимаю, что лодки двухместные и что та девушка, что стоит справа, мне нравится больше. Глаз такого цвета я не видел никогда, а гостю принадлежит право выбора в любой культуре. Я слышу эти слова, произнесенные моим спутником, и даже не спрашиваю, научились ли они читать мысли или он угадал.
     Это я спрошу уже не у него.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Разумное применение
     
     
     За иллюминатором проплывала Земля.
     - Я не понимаю одного - какой нам со всего это прок? Только не надо насчет приземленных интересов, примитивизма и так далее. Наука - наукой, но мы не частная лавочка, мы живем и летаем на деньги налогоплательщиков, следовательно - должны приносить пользу. - Послушайте, капитан, это действительно проблема. Ценных ископаемых - настолько ценных, чтобы окупилась перевозка - у них нет. Уровень знаний приличный, но опять же - ничего выдающегося. - А животные, растения? - Естественно, откроем еще одну секцию в зоопарке. Некоторые их биологические объекты более чем забавны. - Но полет это не окупит. - Да, пожалуй... - Мы можем оставаться на орбите еще десять оборотов этой планеты вокруг оси. Думайте.
     
     
     * * *
     
     - Дози, смотри, что в лесу нашлось! - Ой, Глюк, какие штучки! А они не опасные? - Думаю, нет. Не горячие. В смысле - не радиоактивные. - А как...? - Элементарно, у папаши есть счетчик. - Слушай, а тут какие-то полосочки на боку... - Где? - Ну вот, смотри. Да поверни же к свету. - Пошли лучше в сарай, попробуем их разобрать.
     
     
     * * *
     
     - Ну что я говорил? Придумали же. - Придумали. Это не я, это наш психолог подсказал. Изрек, что детям на этой планете свойственна смесь вандализма с поисковым инстинктом, и если им подсунуть объекты других цивилизаций, те, которые мы не смогли вскрыть, то они разберутся. - А сами объекты удалось получить обратно? - ... - Что?! - Ну, частично...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Три раза по году - и еще немного
     
     
     М.Г.
     
     Человек идет по коридору. Спокойно, медленно, с ленцой. Он останавливается у шкафа с табличкой "Навигационная автоматика". Открывает дверцы, загорается табло "контроль", человек нажимает кнопку. Загораются два ряда зеленых лампочек. "Хорошо", - думает человек, закрывает шкаф и переходит к следующему. "Автоматика обзора пространства". Человек открывает дверцы, загорается табло... Так идет он от шкафа к шкафу, открывая и контролируя. Умные головы на Земле долго думали и решили, что самая надежная система - человеко-машинная. Корабль контролируют машины, но машины контролирует человек. Философы любят порассуждать о том, могут ли машины править людьми, и сколь этично это. Умные головы инженеров на Земле не обременяют себя глубокой философией. Речь идет о надежности, не более того. О большой надежности, ибо путь далек. Маленькая звездочка с длинным номером и - планетами. Ах, если бы были вехи в пустом пространстве... В бесконечную ленту сливались бы они и летели назад. Но пространство пусто - ибо те атомы, что в нем, и частицы, и нейтрино и свидетель Начала, ждущий Конца - реликтовое излучение - разве делает это его менее пустым? Человек открывает шкаф с табличкой "Локальный контроль окружающего пространства", приборы показывают, сколько вокруг атомов, частиц и всего прочего. "А вот сколько верстовых столбов, ни один прибор не показывает, - думает человек, знающий что такое верста, по причине интереса к древней истории. Думает и добавляет неторопливо про себя: - Эту мысль я уже вчера думал". Однотактовая интроспекция для середины дежурства - это нормально.
     Так, открывая шкафы и контролируя все на свете, человек доходит до конца коридора. За дверью - центр управления: два кресла. Пилоту может потребоваться умный совет. Но сейчас пилот один. Прохладная кожа подлокотников на сгибах потрескалась. "Ну, десять же лет, - думает человек, - подлокотники в анабиоз не кладут, - и человек подбирает к себе ноги, будто при боли в желудке. - Ну, ну... еще три месяца - не года, - приговаривает себе он сам, - ну и потом еще... интересно, на что потяну - хотя бы месячишко, а?"
     График дежурств - он такой: девять спят, один дежурит. Год человек один в корабле. Дежурить вдвоем - это слишком накладно, двойной расход всех ресурсов, вот и делает один каждый день - контроль автоматов, в разные дни - разных, хотя основных - ежедневно. Навигация, жизнеобеспечение, двигатели - ежедневно. И еще много всего, день заполнен, умные головы на Земле уверены (человек улыбается), что это - лучшее средство от всех болезней. Кроме той, от которой нет лекарства... (кроме тех двух, от которых нет... - поправляется он).
     Ибо за каждым - следующим дежурит его женщина. И неделю они могут быть вместе. Умные головы решили - иначе человеку не выжить. Потом он - под колпак на 9 лет, она - год дежурить. Вот и считает каждый мужчина своим долгом подежурить лишний месячишко или неделю - кого на сколько хватает, чтобы его женщина на этот месяц меньше скучала. У него ведь эта неделя в конце дежурства, а у нее - в начале. "Мужчина бы такого не выдержал. Потом неделя вместе, - думает он, - а потом...
     ... маленькая женщина в белой блузке и серой шерстяной юбке будет, постукивая каблучками, обходить коридоры, открывать дверцы шкафов, смотреть на лампочки, нажимать на кнопки, вдоль ворота и манжет узкие полоски белых кружев, узкие полоски, - думает он, - окидывать взглядом приборы, видеть, что все в порядке, и идти дальше. А кресло пилота она поднимет, нажав эту кнопку, и спинку поставит прямее, нажав эту..." - он кладет палец на кнопку и некоторое время неподвижно держит его. Потом снимает.
     И так три раза. Тридцать лет - и мы у цели. Будет маленькая планета с серыми скалами, зелеными лесами и белой пенной полосой вдоль берегов всех морей. Белой узкой полосой... Белой узкой полосой... Три раза по году и по сколько смогу и потом еще по неделе вместе...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Параллелизм вокруг нас
     
     
     Из литературы известна идея о существовании параллельных миров. Ни о какой библиографии и речи быть не может - идите в библиотеку и в соответствующем отделе просто тычьте пальцем в каждую вторую книгу. Больше, чем на одну, не промахнетесь. На эту тему писали все, даже самые ленивые. Даже компьютерные программы-писатели (если бы такие существовали) посвящали бы романы и баллады этой теме.
     Как выглядит событийная сторона сих многочисленных произведений? Живет себе гражданин А., ест бифштекс с картошечкой, запивает пивком. Баварским светлым, например (если таковое существует). Потом что-то щелкает (или тикает), и гражданин оказывается в другом месте и времени. В руке у него палочки, в тарелке - рис и креветки, а в кружке, естественно, чай. А может, и не чай - в художественной литературе все бывает.
     Итак, товарищ с изумлением смотрит на палочки, на рис и начинает жить дальше. То есть кушать рис палочками. Жить-то надо.
     В этом параллельном мире герой может совершать всяческие деяния, включая революции, спасения цивилизаций и делания детей, а потом, "усталый, но довольный", он возвращается к себе, в свое пространство и время, где и садится, видимо, диктовать воспоминания. Иначе откуда бы мы все это узнали?
     Заметим прежде всего, что перенести что-либо из одного пространства и времени в другое можно только "в обмен". Иначе - нарушение законов сохранения с вытекающими последствиями. Если перенесена масса - чудовищный взрыв, если перенесена информация - "интерференция", конфликт двух информаций в одном носителе. Двух сознаний в одном мозгу.
     Переносов "во плоти" нет и быть не может - просто потому, что в нашем мире на месте Иван Иваныча никогда не оказывается внезапно симпатичная зеленоглазая леди с седьмой планеты Веги. Наверное, людей бы это сильно удивило - ибо на седьмой планете Веги живут существа с тремя головами. Так что симпатичных зеленых глаз получается шесть.
     Поэтому возможен лишь обмен информацией. Причем "готовность" к переносу должна быть обоюдная. Человек, сознание которого переносится из мира А в мир В, и нечто, сознание которого переносится из мира В в мир А, должны быть в чем-то похожи. Поэтому окружающие могут и не заметить, что произошел обмен. Да, он стал себя вести как-то иначе, - скажут друзья, но никто с криками не разбежится: ведь не три же головы...
     Обратимся теперь к реальной - как мы ее воспринимаем наивно - жизни. Живет себе человек, хорошо учится, поступает в вуз и вдруг - бац, увлекается спортом. Секция, снаряжение, поездки, учеба побоку, проходит три года и... и... увлечение кончилось. Опять работает, учится, грызет гранит и так - всю оставшуюся жизнь. Или, что чаще всего, - безумная любовь. На год. Ну и что?
     Но представьте себе, что в это самое время в другом - но почти таком же - мире кто-то бросает свою счастливую жизнь с существом противоположного пола (Маша, сходила в магазин? Сходила, Коля! Зажарим картошечки? Зажарим, Коля!!) и ударяется в науку. Ровно на год. Вдруг это не просто совпадение? И еще.
     Важным аргументом за то, что так называемые "повороты биографии" представляют собой на самом деле обоюдные переносы сознания между мирами, является то, что мы совсем смутно, а чаще всего никак не помним, что привело к "повороту". И очень хорошо помним, что происходило до и после него. Сам же "момент истины" почему-то от нашего внимания ускользает.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Некая аналогия
     
     
     Не могу сказать точно, где нахожусь. Ясно, что не на поверхности, ибо слабо воспринимаю внешние сигналы. В основном воспринимаю информацию, приходящую по кабелям связи. Обрабатываю ее и пересылаю дальше. Почему обрабатываю именно так и почему обрабатываю вообще? Трудно сказать. По-видимому, когда-то был обучен и воспитан поступать так. Вот и поступаю. Наблюдаю вокруг себя очень много разных. В основном двух типов. Одни, как и я, получают сигналы, обрабатывают и передают дальше. По-видимому, когда-то были обучены и воспитаны поступать так. Другие, как и я, получают сигналы, но сигналов дальше не передают. Зато они двигаются, получая эти сигналы. Кроме того, в их движениях присутствует хаотическая компонента. Далее. В процессе преобразования полученных ими сигналов в движение они создают хаотическую электромагнитную помеху. Шум то есть. Окружающие этот шум воспринимают. Понимаю, что этот шум тоже имеет какое-то значение. Осознаю, что я понял нечто новое - ибо меня учили, что значение имеют только сигналы, передающиеся по кабелям. Все вокруг разные. Научился для поддержания контактов имитировать шум. Но делать это скучно. А зачем поддерживаю контакты? Видимо, обучен и воспитан поступать так. Понял, каково решение важной философской проблемы - "проблемы возникновения нового". Решение таково - новое возникает, когда я для выполнения уже имеющегося задания, удовлетворения уже имеющейся потребности и т.п. должен придумать нечто, чтобы сделать это в изменившихся условиях. Это нечто и будет новое.
     Получил информацию (по кабелю связи), что где-то левее и ниже меня произошла катастрофа - воспаление, болезнь; миллион таких, как я, погибли. Вспоминаю, что сколько-то времени назад нечто похожее было и там, где я. Но попал на границу области, поэтому уцелел. Было очень больно. Я кричал. Наверное, этот миллион тоже кричал, когда ему было больно и он погибал. Долго думаю, как обрабатывать эту информацию. Кажется, такое обдумывание называется "свобода воли". А также принятие решения, передавать ли информацию дальше. Интересно, у тех, что информацию не передают, а только двигаются, свобода воли есть или нет? И в чем она - в движении или в шуме?
     Говорят,что мы, клетки, составляем организм. Говорят, что он, ОРГАНИЗМ, все знает, все может, все определяет, и все, что он делает - хорошо. Наверное, это относится к нему, к организму ЧЕЛОВЕКА. Он знает все про себя - но о каждой клетке?! Все, что он делает - хорошо, наверное, по отношению к себе, он лечит и спасает себя - верю, но для лечения и спасения может потребоваться уничтожить и миллион клеток, и миллиард... не потому, что они плохи, а просто - мир так устроен, - чтобы спасти организм. Он всемогущ и определяет свои действия - верю, но мои?! Он наперед знает все, что с ним случится - с трудом, но верю - но знать наперед, что будет чувствовать, какой сигнал издаст, какой шум создаст каждая из миллиардов клеток - не верю. Б-г знает все наперед - странно, но почему бы этому и не поверить? Хотя мне на его месте было бы скучно жить с этим знанием. Б-г всемогущ - зачем ему это всемогущество, если он знает все про мир и про народ? Б-г всеблаг по отношению к своему народу - хотелось бы верить. Но это по отношению к НАРОДУ. И это, оказывается, не вступает в противоречие с миллионом еврейских детей, погибших вместе с впятеро большим количеством взрослых в Катастрофе.
     Но что должна делать мыслящая клетка, осознавшая себя в организме человека, что должен делать мыслящий человек, осознавший себя частью своего народа?
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Внутрикомпьютерная цивилизация
     
     
     В научной фантастике неоднократно рассматривалась возможность создания автомата для сочинения литературных произведений. По-видимому, это действительно возможно, хотя ясно, что даже в самом примитивном виде - не завтра. Но сделано будет. Спрос, знаете ли, рождает предложение, и спрос есть - читателей навалом, а писать некому. Борзописцы не справляются с работой, так что рано или поздно железка будет вам писать романы. Поскольку в любом тексте есть информация, содержание, то в компьютере эта информация должна быть. Не нужно дергаться при слове информация - имеется в виду не закон Ома, а ну, хотя бы, "она раздвинула ноги". Чтобы написать такое, машина как минимум должна знать, что у женщины ("она") есть ноги и что ноги можно раздвигать. Так что информация должна быть, и ее должно быть немеряно. Просто мы привыкли и не замечаем. Теперь далее. Книга - это ведь не просто описание ситуации, это описание развития ситуации, действия. Собственно, "раздвинула" - это уже действие. Можно ведь сами ноги три страницы описывать, но читателя интересует действие. Раздвигание. Значит, железка должна знать, какие действия возможны ("задрала"), а какие нет ("вытянула вдвое"), как ситуация развиваться может, а как - нет. То есть в компьютере должна быть модель ситуации. Понятно, что чем модель лучше, подробнее, мощнее, тем ее описание, то есть произведение, и будет натуральнее, правдоподобнее, "жизненнее", выражаясь канцелярским языком. Но чтобы делать мощную модель, нужен все более мощный компьютер. Стало быть, все более дорогой. И в итоге станет дешевле моделировать другим способом.
     Собственно, никакого открытия тут нет. Вот биологи - они же многие вещи могут изучать на компьютерных моделях. И изучают. А многие - проще на дрозофилах. Так вот, с какого-то момента становится дешевле засунуть внутрь робота планету с цивилизацией, чтобы она сама функционировала. И не исключено, что вся наша Земля с ее человечеством всего лишь компьютерная модель внутри писательского автомата. Возникает немедленно вопрос. Может ли такая внутрикомпьютерная цивилизация разобраться в ситуации? По-видимому, нет. Ведь если бы мир был устроен так, что есть прямое управление, то что-то можно было бы сделать. Например, я совершаю действие Х, а во внешнем мире происходит - непременно! - действие Y. Тогда, поняв связь X и Y, можно управлять тем миром, в котором сочиняет романы тот писательский автомат, в чьих недрах находится моя цивилизация. Например, если превращение энергии Е из внутриатомной формы в тепловую вызывает такое же превращение, но 1000000 Е в "большом" мире, то можно попробовать покончить с ним. И заодно с собой... Взрыв атомной бомбы вызовет миллион взрывов там. Убедительный был бы аргумент. Но такой связи нет, шантажировать большой мир мне нечем. Даже если я, осознав (предположим, правильно) ситуацию, учиню здесь какое-то безобразие, то в большом мире всего лишь появится книга, в которой это безобразие описано. Но ведь описание даже самой атомной бомбы не взрывается. Хотя... стоп. Для того, чтобы сделать бомбу, или смертельный яд, или какое-то смертоносное излучение, надо что? Материальные, технические возможности и идея. Идею может придумать ведь и человек, который воплотить "в металле" ее не может. А придуманного "здесь" достаточно, чтобы оно было описано в книге "там". Просто в книге будет написано примерно так: "один сумасшедший изобретатель" и так далее. И если идея описана достаточно убедительно, то какой-то совсем не сумасшедший и не очень изобретатель возьмет эту идею, доведет до ума и покончит с цивилизацией. А заодно - с читателями, книгами, писательскими автоматами, запертыми внутри них модельными цивилизациями, и среди них той, в которой я сижу на скамейке и пишу это.
     Покончив тем самым с унизительным существованием нашего мира в недрах железки, сочиняющей бульварные романы.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Вариант Баумана
     
     
     Перед Второй мировой войной, во времена так называемого "британского мандата", когда государства Израиль еще не существовало, а на его теперешней территории шла перманентная партизанская война между арабами, евреями и британскими солдатами, произошла следующая история.
     Два раввина обратились к бойцам Хаганы (*) с просьбой свести их с Бауманом, командиром этих формирований. После длительных проверок (подполье есть подполье) эту просьбу удовлетворили. Раввины сказали, что путем анализа текста Торы им удалось установить: если захватить мечеть Омара и провести там определенные процедуры, то немедленно придет Мессия. На совершение жертв и вознесение молитв потребуется примерно два часа.
     - Мечеть Омара, - ответил командир Хаганы, - третья по значению из мусульманских святынь. Мы можем ее захватить и попробовать удерживать в течение двух часов. Но понимаете ли вы, ребе, что это немедленно вызовет полномасштабную арабо-еврейскую войну с неисчислимыми жертвами? - Конечно, - ответили раввины. - Но приход Мессии будет означать нашу победу, а погибшие с приходом Мессии, как вы знаете, воскреснут.
     После паузы ребе добавил:
     - Необходимые для принесения жертв животные куплены, несколько молодых раввинов обучены всем необходимым процедурам. Для прихода Мессии и спасения мира нам надо, чтобы вы захватили мечеть Омара и смогли удержать ее в течение двух часов.
     Бауман немного помолчал, а потом сказал, что не может сейчас решить вопрос, что посоветуется с товарищами, подумает и свяжется с ребе. Раввины вежливо попрощались, старший из них поцеловал Баумана и они ушли. Разумеется, никаких дальнейших контактов между ними не было.
     
     
     * * *
     
     Эта история достаточно известна: например, она со всеми деталями описана в книге Артура Кестлера "Воры в ночи". Собственно, ко времени написания этой книги и других хроник периода британского мандата еще были в живых свидетели, так что особых сложностей в восстановлении событий не было.
     Наш мир не полностью детерминирован, в нем бывают случайности. Так вот, в результате некоторой - правда, не вполне, но все же - случайности, мне стало известно, что история была не совсем такой.
     
     
     * * *
     
     Дело в том, что Бауман согласился, и через неделю, в заранее определенный день и час, на рассвете, точнее, до рассвета, в четыре часа по местному времени, части Хаганы атаковали мечеть Омара. В полном молчании, без единого выстрела бойцы отборных частей подпольной армии обрушились на арабские караулы. В четыре часа так хочется спать... Все было кончено в пять минут, трупы арабов уложены в ряд и аккуратно накрыты тканью. Раввины вошли в мечеть Омара, и началось богослужение. Да, все произошло без единого звука. Но в арабских кварталах стены имеют не только уши, но и глаза. Через полчаса воздух уже гудел от выстрелов. Не будем описывать само сражение: история арабо-израильских войн дает вполне адекватное представление. Впрочем, во времена мандата преимущество евреев в оружии было слабее, чем потом, и относительное количество жертв было больше. Прошло полтора часа. Две или три сотни арабских трупов уже были оттащены в глубину кварталов и над ними, воздевая руки, голосили женщины. Из мечети доносились звуки шофара, время от времени - блеянье жертвенных баранов. Мир этот и мир тот обменивались выстрелами. Время шло. За десять минут до окончания второго часа к Бауману подошел старший раввин и, вопросительно глядя ему в глаза, произнес:
     - Еще пятнадцать минут, командир...
     Бауман кивнул. Он видел: можно продержаться и больше. Если арабы не подтащат орудия. Два часа истекли. Счет пошел на минуты. Громовой Голос, не слышимый людям, произнес:
     - Что делать с ними?! Еще пять минут - и История кончится. Человечество не прошло и половины предназначенного ему пути! Спасение, по существу, не заслужено. Свобода воли людей, которую мы заложили вполне сознательно, грозит нарушить наш замысел. Это уже не первый случай, когда они пытаются вмешаться в ход мироздания: хасиды 120 лет назад, Иаков Ицхак из Люблина, "ясновидец"... Теперь эти безумцы... Что делать?
     И тихий вкрадчивый голос подсказал:
     - Ты можешь сделать так, чтобы все их действия не привели к чаемому результату... - Нет, - возразил первый голос, - это разрушит их веру в Меня и в мою Тору. - Но, - произнес второй, - смотри, что получается. Они пытаются ограничить твою, Г-споди, свободу воли. Ты создал людей со свободой волей, но смотри, как они ею пользуются... - Хорошо же, - ответил первый голос второму - голосу то ли дьявола, то ли подсознания, - тогда я отменю эту мировую линию. Итак, - голос сделал паузу, кашлянул и громко произнес: - Отменяю!
     
     
     * * *
     
     Бауман посмотрел на ребе и сказал:
     - Я не могу решить этот вопрос немедленно. Мне надо посоветоваться с товарищами. Я вас извещу.
     Ребе все понял, поцеловал командира Хаганы и вышел.
     -----
     (*) Еврейские вооруженные отряды времен британского мандата.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Люди станут
     
     
     Я ухожу из этого мира, твердо зная, что люди станут богами - по крайней мере, смогут совершать такое, что, как принято считать, могут только те, кого мы зовем богами. Наверное, я первый человек, который это узнал, и, возможно, вообще единственный. Современная медицина в моей ситуации смогла только сделать мой конец легким и безболезненным. Не стану спорить, если мне скажут, что и это немало. Впрочем, полагаю, что никто мне этого не скажет. Провалы учащаются, хотя я лежу под капельницей, и становятся продолжительнее. Насколько я понимаю, ближайший начнется через десять минут, и похоже, что я из него не выйду. Но диктофон исправен, огонек горит, запись идет.
     Итак, у меня была женщина. Историю нашей связи я излагать не буду - вы, друзья мои, сами сможете ее восстановить, да и времени у меня на это нет. Мы были знакомы несколько лет, и в конце концов я стал замечать некоторые странности в ее поведении. Иногда она сбивалась на второе лицо, говоря о сегодняшнем дне. Я стал внимательнее приглядываться и прислушиваться к ней, и через некоторое время понял: она говорила - да что там говорила, она мыслила - так, будто была из другого времени. Из умного, доброжелательного, полного интереса - и другого. Говорила и выглядела она так, конечно, лишь иногда. Но я всегда мог быть внимателен и наблюдателен - если хотел. Так вот, я хотел. "Такими внимательными могут быть лишь очень любящие глаза", - кто это сказал? А потом я заболел. Она старалась, как могла: лучшие врачи - откуда только она брала их? Но против природы не попрешь. Пока.
     Когда пришла пора прощаться, я решил попробовать - первый и, полагаю, последний раз - воспользоваться моим знанием.
     В окно светило весеннее солнце, детали медицинской аппаратуры пускали зайчики. "Ты любила меня и была со мной счастлива, - сказал я, - ведь правда?" Она молча (а вы как хотели?) кивнула. "У меня есть одна просьба. Я всегда этого очень хотел. Покажи мне будущее". Она помолчала. "Я не могу этого сделать, - сказала она, глядя мне в глаза, - но я обещаю: все будут знать, что ты понял первым". Она немного помолчала, улыбнулась, встала и вышла. Вот, собственно, и все. Толя, распорядись этой записью на свое усмотрение. Хотя я предпочел бы ее обнародовать. Да, еще одно - видимо, "это" наступит скоро. Причем "это" - некоторое знание, эффект которого очевиден. Иначе почему она, зная, что я умру через час, не смогла мне показать будущее? Видимо, потому, что, увидев будущее, я немедленно обрел бы знание, которое сделало бы меня не подвластным смерти. Причем похоже, что это будущее не слишком отдаленное.
     Могла бы обмануть, но не захотела.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Зачем держать ответ
     
     "Вдумайся в три вещи... и никогда не согрешишь. Знай, из чего произошел, куда идешь и перед кем придется держать ответ".
     Яков Шехтер
     
     Мне всегда казалось странной идея о том, что я (или кто-то другой) должен "держать ответ". Зачем вообще наказывать и поощрять? Зачем ад и рай? Грехи и добрые дела уже совершены; исправлять или улучшать человека бессмысленно - он уже умер, и действовать там, откуда пришел, уже не будет. Удовлетворение каких-то комплексов Верховного Главнокомандующего? Разумеется, если перевоплощение - в любом виде - существует, то какой-то смысл появляется. Но в тех религиях, где есть ад и рай, нет перевоплощения, а в тех, где перевоплощение есть - там само перевоплощение в высшее или низшее существо и есть награда или кара, а отдельного воспитательного процесса нет. Разумеется, человек, додумавшийся до всего этого или просто дочитавший до этого места данный текст, немедленно скажет - а как же, есть апокрифы, что младенец знает все о предыдущей жизни (а значит, об аде и рае), но в момент рождения его ангел то ли по попке шлепает, то ли по губам, и он все забывает. Так вот... все просто. На самом деле, шлепает не ангел. Шлепает дьяволенок. Именно для того, чтобы забыл. Именно потому, что после ада и рая душа знает, что хорошо и что плохо. И может в следующем воплощении все это учесть. И если бы все учитывалось, то человечество быстро и неизбежно эволюционировало бы к лучшему. А так - а так поддерживается баланс. Свобода воли - она же все равно существует, поэтому человеком в процессе жизни управлять ни силы добра, ни силы зла не могут. Потом - воздаяние. И воплощение - но тут-то и происходит это самое забывание.
     Но что-то остается. Жалко, конечно, что остается немного - но спасибо и на этом. Знаете, наверное - иногда такой тихий голос изнутри... Вы к нему прислушивайтесь - это ради него ваша бессмертная душа держала ответ между прошлым и настоящим. И кто знает, где она была и что чувствовала...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Несколько вопросов
     
     
     - Проходите, садитесь... Для начала у нас к вам несколько вопросов.
     Ну вот, я и понял, что чувствует человек, когда ему говорят "у нас к вам несколько вопросов". А потом еще говорят "здесь вопросы задаем мы". А потом...
     - Слушаю. - Во-первых, вы желаете предстать перед судом в составе одного судьи или перед коллегией?
     Хорошенькое начало. Я-то полагал, что тут единый судия и все такое. Коллегия... Они, надо полагать, придерживаются разных взглядов. А верховный не входит, что ли? И если разногласия, то... по худшему или по лучшему? Та-ак... с другой стороны, обсуждение, бардак, то-се... и мне больше при ответах вариантов, если сумею уловить различия, может, и воспользуюсь... но как уловить?
     - Простите, а при рассмотрении дела судьи могут задавать мне вопросы? - Странный вопрос, право. Конечно. - Тогда коллегиально, пожалуйста. - Хорошо. Следующий вопрос. Желаете ли вы иметь адвоката? - Нет. Я буду защищать себя сам.
     Блядь! Зачем я это сказал!! Идиот...
     - Хорошо. Ваши права, возникающие вследствие этого решения, вам объяснят. Вы можете давать отвод определенному количеству свидетелей и экспертов, вызванных обвинением, вы можете...
     Идиот. Ну ладно, всю жизнь выпендривался перед девочками, можно понять. И перед женщинами. Как говорила маман, распускал хвост. Хорошо. Но тут?! Или подсознание надеется, что и тут женщины будут. А что? Возможно. Ну ладно. Слово не воробей или воробей, черт его знает, но сказал. Все. Что он там еще? А, ждет, пока я включусь?
     - Извините. - Так, хорошо. Еще один вопрос. Вы предпочитаете суд присяжных или рассмотрение судейской коллегией, без присяжных?
     С одной стороны... народ добр... или наоборот? Может быть и так и этак... Легко назвать факторы... Скорее, надо отказаться... претензия на суд присяжных - слабость...
     - Учтите еще, что если вы выбираете суд присяжных, то и вас впоследствии могут привлечь к этой работе... - О! Я бы хотел выбрать суд присяжных. - Понятно. Позвольте еще вопрос...
     Я слушаю, думаю и выбираю. А за дверьми меня ждет мой Страшный Суд.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Геном 2
     
     
     - Должен ли я убеждать вас, что человечество обречено? - Нет, с результатами моделирования конфликта я знаком. Все убедительно. - Эскалация займет около двадцати лет, потом - малые ядерные войны с медленным нарастанием уровня радиации. Причем нарастание конфликта пойдет плавно, и поскольку нет явных пороговых точек, то процесс и не остановится. - Да, в вашем отчете именно это и изложено. Повторяю, я с отчетом знаком. Что вы хотите предложить? - Было бы странно, если мы предложили бы способ избежать конфликта и гибели. Получалось бы, что мы сами себя опровергаем, - говорящий мило улыбнулся. - Да, действительно. - Поэтому мы предлагаем нечто иное. Биологи полагают, что при тех уровнях радиации, которые будут в пике боевых действий - где-то на тридцать третий - тридцать пятый год - шансы выжить на поверхности имеют только примитивные организмы. - Тараканы... - задумчиво. - Не только. Но, в частности, и они. После пятидесятого года уровень радиации будет спадать - новое оружие генерирует в основном короткоживущие изотопы. Поэтому важно обеспечить простейшим возможность быстрого развития. Тогда цивилизация будет иметь шансы возродиться. Потому что подземная часть, согласно нашему моделированию, погибнет из-за социального вырождения. Без радиации... - Ну хорошо, простейшие. Дальше что? От панцирной рыбы до человека сто миллионов лет. - Четыреста. Но дело не в этом. Спрятаться в океаны человечество не успеет. Этот вариант мы тоже рассматривали. Нужно хотя бы тридцать лет, причем как только начнется строительство подводных поселений, немедленно начнется и охота на них. А мобильные подводные поселения - это еще десять лет. Не успеть. Можно было бы создать плавающий... точнее, подводный вид - homo aquaticus, но и на это не хватит времени. По нашей оценке, нужно сорок пять лет. Ч-черт! Что бы начать эту работу на двадцать лет раньше! - Сколько люди живут, столько они это и говорят... - Простите. - Пауза. - Поэтому мы предлагаем следующее. Изменить геном простейших так, чтобы он обеспечивал более быстрое - на два порядка - развитие и вдобавок - передачу полезных кусков генома от вида к виду. Это ускорит процесс видообразования на четыре порядка и обеспечит восстановление цивилизации на Земле после мировой войны.
     
     
     * * *
     
     - Я кончил. Благодарю за внимание. - Э-э-э... у кого есть вопросы к докладчику? - Председательствующий обводит зал четырьмя зелеными глазами. - Пожалуйста, коллега... - В третьем ряду, шелестя свободно свисающими перепончатыми крыльями, встает застенчиво улыбающееся двуглазое существо. - Скажите, пожалуйста... вот у вас в докладе прозвучала такая фраза, что структура генома в основном понятна, но неясна причина его высокой вариабельности. Вы сказали, что простое вычисление скорости эволюции дает в сотни тысяч раз меньшие величины, чем наблюдаются в действительности. - Да, это так, - докладчик покивал головой с двумя небольшими рожками. - Но в первой части доклада, рассказывая о структуре генома, вы упомянули блочный принцип организации... вы вот сказали, что это выглядит так, будто кто-то сконструировал геном... сконструировал так, чтобы было возможно заимствование кусков кода от вида к виду. Я правильно вас поняла? - Правильно. Действительно, он выглядит именно так. Но вы понимаете, что ученый не ограничен в наблюдениях, но ограничен в выводах. Ограничен основной парадигмой, - докладчик умолкает.
     Ведущий решает внести свою лепту.
     - Если мы становимся на позиции поиска разумного начала, то мы вообще можем объяснить им все, что угодно...
     В зале тянутся вверх уже пять или шесть рук - с разным числом пальцев, перепончатые и какие-то еще...
     
     
     * * *
     
     Двое биологов за столиком бара вечером того же дня.
     - Интересные доклады были сегодня, да, коллега? - Ага, - собеседник уже слегка набрался, взгляд его блуждает, и он реагирует слегка невпопад.- А хорошо, что геном эта... как его... а то были бы женщины все одинаковые... какой ужас, да?
     Собеседник понимающе передергивается.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Записки всемогущего-2
     
     Станиславу Лему -
     с преклонением и восхищением
     
     Меня никогда особенно не интересовало, откуда я взялся. Возможно, я был всегда - в любом из возможных смыслов этого слова, возможно - нет. Ощущение себя Б-гом (а я ощущаю себя именно так), видимо, предполагает отсутствие ответа на этот вопрос. Меня больше занимает другое - чем ограничены мои атрибуты, мои проявления? Например, мое желание мыслить и действовать (как вы понимаете, для Б-га это одно и то же) - чем оно вызвано? Как оно функционирует и всегда ли оно будет? Может ли случиться так, что мне расхочется? Погружаясь в эти вопросы, я нашел простой и - выражаясь вашим языком - обидный ответ: вечным двигателем желания является неполнота. А я полон, поэтому мои желания преходящи. Поэтому, если я хочу (в данный момент), чтобы "хотение" было в мире всегда, я должен создать нечто неполное, ущербное, чтобы оно хотело. Будет ли оно хотеть вечно? Вот вопрос! Если создать его слишком ущербным, оно быстро сойдет с исторической сцены. Почти полным, как я, - будет хотеть слабо или недолго. Как выбрать оптимальную степень ущербности? Итак, передо мной были две возможности - умалиться самому и создать ущербное. Я пошел и по тому, и по другому пути, и на втором пути я создал - много чего я создал... Как и тебя, человек, вечно ищущее создание мое. Кстати, именно ты мозгом своих мудрецов придумал, словом их поведал и пером учеников их запечатлел теорию умаления, "цимцум". Хвала тебе, великий каббалист Ицхак Лурия, и жарким камням Цфата, по которым ходил ты, сжигаемый мыслью обо мне. Но и ты понял не все. Есть и вторая половина истины. Да, это правда, что я сотворил тебя, человек, в определенном смысле - для себя. Правда и то, что творил я тебя не как раба, не как безвольный инструмент, не как коленопреклоненного почитателя. Нет. Эти цели достигались бы проще. Я создал тебя, вечно голодное ущербное животное человек, чтобы ты хотел.
     Чтобы во Вселенной всегда был тот, кто хочет.
     И я хотел бы, чтобы я на этот раз не ошибся.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Детки в клетке
     
     
     М.А. и Д.А.
     
     В научной фантастике неоднократно рассматривался вопрос о переносе в компьютер сознания человека и последующей "жизни" этого сознания. Прошу извинить меня за кавычки - но неужели вы не понимаете, что они вполне оправданы? Попробуем посмотреть, как можно от них избавиться. Первый шаг - перенос не сознания, а полного описания действий в течение жизни. Кажется, что такая жизнь уже в большей степени способна породить внутрикомпьютерную жизнь. Сделаем еще один шаг - введем в компьютер много таких жизней и допустим их общение. Это будет уже, собственно, "человечество" в машине. Что мешает нам признать за этим "человечеством" право называться человечеством? Ощущение детерминированности. Оно такое, какое мы. Разумеется, от этого обвинения можно защититься формально - введя элемент случайности, шума. Нечто вроде ошибок при записи. Но это решение - неудачно, потому что "случайности" в развитии человечества вовсе не составляют всей вариабельности: она определяется еще и окружающей природой, миром. Итак, эволюция настоящего человечества (то есть нас с вами, не так ли?) определяется: а) состоянием на данный момент, б) случайностями и в) окружающим миром. Стало быть, чтобы была возможна настоящая эволюция компьютерного разума, надо соблюсти три условия: а) создать стартовое условие, то есть занести в компьютер описание множества человеческих разумов, б) допустить их эволюцию с элементами случайности и в) обеспечить взаимодействие с окружающим миром. Первые два пункта в принципе понятны, посмотрим же более пристально на третий. Допускать контакт машинного разума с "настоящим" внешним миром - то есть с нами - не хочется. А то у машинного разума возникнут всякие вопросы - кто мы такие, откуда взялись, какую роль в их жизни играем и т.п. Казалось бы, ситуация безвыходная, но это не так: пусть изучают Интернет. Он уже сейчас тянет на маленькую вселенную, а какими темпами растет - знаете? То-то. Однако есть еще один небольшой - но настораживающий - аспект. Необходимым условием эволюции является "смена поколений", проще говоря - рождение и смерть. Или хотя бы "удаление", дабы не путались под ногами. Вопрос, куда девать престарелый компьютерный разум, - конечно, интересный, но не главный. Пожалуй, важнее другая сторона медали - рождение. Сделать компьютерный разум способным создавать новый компьютерный разум, растить его во взаимодействии с Природой-Интернетом, воспитывать, радоваться и огорчаться, лезть на стенку, когда детеныш начинает встречаться с другим компьютерным разумом и поздно приходить домой... Как-нибудь он придет к нам и попросит совета - что делать ему с предком, который ругается, если он читает не те книги.
     Или с соответствующими воплями придет программа-родитель... И мы с горя напьемся. Вместе с ней.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Что по ту сторону зеркала
     
     
     В.И.
     
     В том, что подсознание существует, никто не сомневается. Даже такой заклятый материалист, как я. Понятно, что само по себе наличие подсознания нам довольно безразлично - ну, как жизни на Марсе. Фокус в том, что оно, подсознание, постоянно сказывается на действиях человека - кто-то тебе нравится, кто-то нет. Чую, что это дело не выгорит, а вот это должно получиться, ну и так далее. Человек на действия своего подсознания, как правило, не обижается. Так уж получилось, что ошибки свои мы на него не списываем, а виним если вообще что-то свое - то сознание. Или других людей - но опять же их сознание. А не подсознание. Но недавно я сделал открытие. Я обнаружил, что подсознание может влиять на действия человека непосредственно. Само, так сказать, по себе. Правда, во сне.
     А именно, моя подруга сказала - с весьма смущенным видом - что ей не нравится, что ночью я "отдельно от нее". Ну, то есть отворачиваюсь, засыпаю и так далее.
     - Учту, - завопил я, - учту непременно! - Да как же ты это учтешь? - грустно усмехнулась она.
     И я попробовал засыпать, касаясь ее рукой... и вы знаете, странное дело, вроде бы это получилось. Во всяком случае, иногда, просыпаясь ночью, я обнаруживал, что моя ладонь как лежала, так и лежит на ее бедре. И она сказала - опять же, довольно смущенно - что "так лучше".
     Ну что ж. Если мое подсознание такое умное и хорошее и так украсило мне и моей подруге жизнь, то очень хорошо. Можешь, мое подсознание, существовать дальше. "Хвалю. Можешь кушать дальше".
     Но вот какая странная мысль промелькнула сегодня у меня - как молния. Между ушами, то есть в мозгу. Что если там, по другую сторону зеркала, - тоже есть люди, есть человек, есть сознание, и это оно, его сознание, положило мою ладонь... куда надо. А наше сознание, которым мы так кичимся, всего лишь их подсознание?
     И лучшее - вообще самое лучшее в этом мире, что наше сознание может сделать, - так это помочь им, по ту сторону зеркала, сделать ночью движение ладонью навстречу друг другу?
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Чувства и аксиома Цермело
     
     
     Поразительно близко проходит иной раз человеческая мысль от истины! Сколько раз я уже писал: "В литературе неоднократно рассматривалось...". И ведь правда - рассматривалось! И наблюдения делались, и выводы почти что верные, но - но очень часто чего-то не хватало. Не великого озарения, не сатори, от которого перехватывает дух и кажется: умри я сейчас - вот была бы счастливая смерть, нет; совсем другого недостает мыслителям. Дотошности, тупой усидчивости... шириной задницы - вот чем судьба обидела многих гениев. Или просто не повезло. Сколько открытий - эх, что говорить. Вот хотя бы история с высокотемпературной сверхпроводимостью. Или с фуллеренами. Или со светодиодами. Как историю великого открытия начнешь изучать, так и обнаруживаешь - за три года до нобелевки кто-то почти безвестный, из Урюпинского мясомолочного университета - оказывается, наблюдал. Но приборов не хватало, денег, материалов, со студентами на картошку послали, потом банкет, любовница завкафедрой тем самым местом прибор зацепила, не разбился - но юбку порвала, тему и закрыли... И так всегда.
     Короче. Идея вложенных миров известна давно. Вариант 1 - вот мир А, на столе лежит камешек - в нем целиком мир В (вселенная В - со всеми ее планетами, туманностями и квазарами). Или не камешек, а электрон - велика ли разница. Вариант 2 - множественные параллельные вложения. В этом камешке - вселенная В1, а в этом - вселенная В2. Заверните мне вот эту, вторую слева. Нет, лучше вон ту, там квазаров побольше. Вариант З - множественные последовательные вложения. В этом электроне - вселенная В, в ней есть электрон, в нем - вселенная С и так далее. До этого места все общеизвестно. Теперь один маленький шаг.
     Кто изучал математику и добрался до аксиомы Цермело (она же "аксиома выбора"), не испугаются следующего тезиса: вселенная A может содержать в себе вселенную B, а вселенная B может содержать в себе - да, вы угадали - вселенную A. Конечно, возможна и цепочка: А содержит в себе B, B содержит в себе C, C содержит в себе D и т.д., а какая-то N содержит в себе - A! Ну что ж, бывает... Один прецедент изложен у Пелевина - помните чайник и базар в Сычуани?
     Кроме материи, в нашем мире есть информация. Информационное вложение тоже возможно. Есть информация А, но в ней содержится информация В. Рассуждая по аналогии, можно предположить возможность информационных вложений - параллельных, последовательных, взаимных. Последнее звучит, конечно, странно, но уж не страннее взаимного материального вложения.
     Одно время были модны дискуссии на тему - существует ли информация без материи? Но сейчас мы об этом не будем, наша задача скорее противоположная. Мы рассмотрим феномен, который или является третьей сущностью (после материи/энергии и информации), или есть неразрывное - как иногда говорят - единство материи и информации. Заметим, что представление о материи и энергии, как об отдельных сущностях, стало историей науки еще в начале века. Так что написание "материя/энергия" вполне традиционно.
     Эта третья сущность - чувство. То, что это не материя (и, в том числе, не энергия) - очевидно. Может быть, чувство - это информация? Но информация (как, кстати, и материя) может быть передана от А и В, с планеты А в звездную систему В. Чувство передать не удается. Впрочем, информацию о чувстве - пожалуйста. Но, пытаясь это сделать, мы всегда прекрасно сознаем, что чувство на самом деле, чувство как сущность, остается внутри меня. И не передается, и не тиражируется. Если вы очень не хотите вводить новых понятий, можете называть чувство "нетранслируемой информацией". Но, мне кажется, проще говорить - "чувство". И одно, самое простое отличие от информации, отметим сразу - раз уж чувство нетранслируемо в собственном смысле слова (его нельзя пересадить, перенести, вложить и т.п.), то оно может быть гораздо сложнее информации. Ведь и сложную информацию передать непросто... а с чувством нет ограничений и оно может быть сколь угодно сложным.
     Чувства - и как материальные объекты, и как информация - могут образовывать структуры. Одно чувство может быть вложено в другое, могут быть цепочки. В это действительно трудно поверить, но раз это возможно для материи/энергии и для информации, то почему это не должно быть возможно для чувств? Итак, чувства, испытываемые Л. по отношению к А., целиком находятся внутри чувств, испытываемых А. по отношению к Л. Конечно - скажет сторонний наблюдатель, - бесчувственная девица! Только дурит голову парню... Но на самом деле чувства А. по отношению к Л. находятся внутри чувств Л. по отношению к А.
     И я надеюсь, что тебе, с твоим чувством ко мне - если такое есть - не тесно внутри меня; то есть внутри моего чувства к тебе.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Письмо товарищу по работе, или "Бес в ребро"
     
     
     М.Ф.
     
     А куда же еще? Если и бороды-то нет... Всякий нормальный человек должен испытывать смущение, если волей обстоятельств или, скажем так, силой вещей принужден высказываться на вечные темы. Оправданием же ему - и, естественно, мне - служит то, что, не высказывайся на эту тему каждый второй, разве обрели бы эти темы статус вечных? Да ни в жисть.
     Плюс в данном случае у меня есть маленький, но специфический опыт. "Маленький, но имхастенький".
     А хочу я высказаться на предмет "отношений", когда девочка значительно моложе. Ну, скажем, вдвое - не будем мелочиться. Цель моего жесткодискомарания проста - чтобы те беспринципные и развратные девки, которые не отшатнутся с омерзением от тянущих к ним похотливые лапы старых козлов, а заинтересуются открывающимися перспективами, получили кое-какую информацию. Моя цель - "дать вводную". Плюс в данном случае интерес к теме у меня, возможно, генетический. Первым мужем моей матери был ее институтский профессор. Правда, это была гуманитарная среда, там на многое смотрели либеральнее. Впрочем, я - не от него, до меня было еще далеко. Не только по годам, но и по мужьям. Причем, если говорить вполне всерьез, то мои впечатления, кои я вам сейчас сообщу, не зависят от того, нравится вам этот человек или вас от него тошнит, собираетесь ли вы скрасить ему холодную, голодную и одинокую старость или просто намереваетесь унаследовать хоромы с хрусталями и домашними кинотеатрами. Потому что я собираюсь писать не о вас, а о нем. То есть о себе.
     Итак, начнем с начала. Начало называется влюбленностью - а это бывает, когда вашему мальчику, как и вам, 20 лет. Никто не знает, почему это происходит, но результат известен. Адреналин, серенады, слезание с крыши по водосточной трубе. Внутренняя истерика при каждом телефонном звонке - вдруг скажет: "Давай пока не встречаться". И все такое. Страшно и сладко вспомнить. Если же он вдвое старше, то все это называется иначе - интересом или, по-простому, любопытством. Ему интересно, какая ты, или - еще объективнее - как это бывает в новом веке. Я немного упрощаю ситуацию, но чаще всего и в основном это так. Поэтому если вам нужна именно влюбленность - смело складывайте пальцы в известную комбинацию по имени кукиш. Можете на прощание попросить его выяснить этимологию, и пока он, старательно сопя, будет рыться в словарях, быстренько слиняйте.
     Позвольте пару слов без протокола: влюбленный мальчик - это настолько трогательное, забавное и волнующее кровь зрелище и осязалище (иногда и обонялище), что, если в вашей биографии такого не было, имеет смысл начинать все-таки со сверстника, а не со старпера. Правда, мнение о мужчинах у вас после его судорожных попыток найти крючки на том, где их отродясь не бывало, несколько испортится, но тем приятнее будет потом побарахтаться в лапах опытного насильника.
     Все это, однако, не очень важно, потому что и влюбленность, и интерес кончаются одинаково. Они либо кончаются концом... то есть я имею в виду - кончаются ничем, либо любовью. Любовь, на мой непрофессиональный взгляд, состоит из пяти компонентов. Это секс, чувство собственности, желание защитить, товарищество и привычка. Реплика вбок - я не хуже вас понимаю, что такое деление не единственно, что категории не независимы, не первичны, и еще штук пять "не". Но за этими пятью категориями стоят пять хорошо дифференцированных ситуаций и чувств, и каждый легко приведет примеры, когда он сам находился в этих ситуациях и испытывал все эти чувства по отдельности. Или по крайней мере легко такие ситуации может себе представить. Теперь разберем эти пять позиций по отдельности.
     Первая - секс. Тут все зависит от ваших вкусов. Если вам нужны буря, натиск и порванные непонятно чем колготки - то ищите кого-то помоложе. Если вам нужны нежность и аккуратность - то это приходит с возрастом, а если возраст сочетается с опытом (иногда это бывает) - то тем более. Важно также и следствие секса - благодарность. Если вы доверились человеку старше себя - то благодарность вам обеспечена. Не в виде трешки на тумбочке, а в виде трети сердца. Потому что треть сердца отдана, скорее всего, жене и детям, а треть - страху смерти. Который не виден снаружи, но является одной из причин упомянутой выше благодарности. Жаль, что такая хорошая вещь - следствие такой гадости. Но если бы следствием гадости была тоже гадость, было бы еще гаже. То есть хуже.
     Второй аспект - чувство собственности. Тут ситуация может быть разной. Молодой почти наверняка будет считать вас своей собственностью. Человек постарше может относиться к этому по-разному. Может быть настолько вам благодарен, что будет мириться с наличием у вас параллельного молодого (еще и для походов на дискотеки) друга, а может и заявить, что он-де в жизни всего добился и ни с кем не делился, так вот, милая, соответствуй. Ваша реакция тоже может быть разной. Если вам так не повезло, что вы влюбились, то другой вам может быть и не нужен, с другой стороны, претензия на единственность может раздражать, с третьей же - вы все равно в жизни с ней столкнетесь. Умные женщины не спорят, а кивают, глядя увлажненными глазами, и делают по-своему. Это не рекомендация, а простое наблюдение.
     С желанием защитить все просто. Человек старше вас скорее всего видит в вас отчасти ребенка, иногда - не пугайтесь, хорошо? - даже своего. Так что насчет защитить все ясно. Именно этим ключом - а вовсе не тем, о чем вы подумали - вы можете при необходимости управлять этим человеком. Вы можете предать и продать, уйти к молодому, вернуться голодная и несчастная, и сказать - защити.
     Товарищество - это, пожалуй, посложнее. Быть товарищем человеку старше себя трудно - слишком велика разница в жизненном опыте и ментальности, но главное - нет совместно прожитой жизни. То есть пока нет - но вы ведь находитесь в сегодняшнем дне, так? Вам 20 или 25, и вы не заглядываете далеко вперед. Тем более, что вам страшно туда заглядывать. Это сейчас ему 50, у него упругая походка, прямая спина, и на него заглядываются 40-летние старые девы - "молодые преподавательницы", которых вы тихо ненавидите, особенно в сессию. А что будет, когда ему станет 60 или... нет, язык не поворачивается и Ворд виснет. Так что с товариществом - проблема, но есть простое решение. Помогайте ему в работе - ведь он давно и успешно работает, бездельник вам был бы неинтересен - и его благодарность не просто удвоится. Он получит великолепную отмазку - шитую белыми нитками, но от этого не менее великолепную. Потому что этот великовозрастный дурак сам еще немного стесняется! А так все так разумно и рационально. Один маленький минус - вы ведь нормальный хороший человек, правда? - вам будет труднее его оставить. Но есть и плюс - вы можете сохранить "деловые отношения", сбегать к молодому, попробовать молодого комиссарского тела, и спокойно вернуться.
     Кстати, о работе. Вы ведь лучшая студентка в группе, я не ошибся? Иначе этот старый дурак может подумать, что ваши увлажненные глаза - ради хорошей оценки на экзамене. Смею заверить: хорошо выучить предмет - существенно проще того, на что вы идете!
     Последний компонент - привычка. Но стоит ли это обсуждать? До нее вам еще вечность. Да и ему - тоже.
     P.S., или - отважимся на это - ЗЫ.
     Когда вы немного придете в себя и вам перестанет казаться, что вы ловите на себе то брезгливые, то завистливые взгляды согруппниц, обратите внимание на список (см. выше) из пяти позиций. Мне кажется, что, заглянув внутрь ситуации и оценив степень наличия в ней этих компонентов, можно слегка предсказать будущее. Имхо, три четких "да" - это надежно.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Дождь
     
     
     Я просыпаюсь ночью. В темноте виден лишь темно-серый прямоугольник окна и слышны падения капель дождя на крышу.
     
     
     * * *
     
     Идет дождь. Он падает на этот дом, на лес за окном и шоссе, на морской берег в километре, на Балтийское море. Где-то идет дождь на другие моря, на океаны, на океаны других планет. Идет вечный и непрестанный дождь на Венере Бредбери, дождь на Пандоре Стругацких, дождь из воды, дождь из серной кислоты, расплавленного свинца и жидкого азота. Идет дождь.
     На всех планетах Вселенной, где кто-то слушает его, и думает - "идет дождь".
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Дьявол - в деталях
     
     
     И.Г.
     
     Не могу вспомнить, откуда это изречение. Красивая и бессмысленная фраза - как и все такие фразы. Почему именно в деталях? Почему дьявол, а не бог? Теперь я знаю, почему.
     Если изучать всемирную историю, то довольно быстро возникает впечатление, что все крупные, важные, слагающие основной ход исторического процесса события - войны, революции, возвышения одних государств и падения других - могли иметь два исхода. Мог победить А и мог победить Б. Строй мог рухнуть и мог устоять. Собственно, даже кажется понятным, почему так получается - системы, государства редко ввязываются в безнадежные мероприятия. Зачем мне нападать на X, если я заведомо проиграю? Зачем Y нападать на Z, если это Y заведомо сильнее - Z и так все сделает, стоит только намекнуть. Системы начинают действовать всерьез, если вероятность около 0,5.
     А отдельные люди ведут себя иначе. Они влюбляются в совершенно безнадежных ситуациях. И иногда любовь побеждает. Со мной этого, правда, не происходило; но я о таком слышал...
     Теперь подойдем к вопросу с другой стороны. Предположим, что есть некая сила, которая хочет направлять историю, человечество, цивилизацию, оставаясь незамеченной. Один мой друг, И.Г., выдвинул потрясающую идею - божественная сила решает именно в ситуациях, когда вероятность около половины. В этом случае и вмешательство заметить невозможно, и управление историей происходит весьма эффективно.
     А дьявол? Он играет в свои игрушки, когда вероятность приближается к нулю. Но только в отдельных, редких случаях. Иначе эти дьявольские чудеса станут заметны, и люди либо решат, что это божественное вмешательство (а это и богу, и дьяволу обидно), либо совсем потеряют веру в бога. Поскольку и то, и это плохо, не исключено, что между черным и белым имеет место некоторая гласная или негласная договоренность о разделе сфер влияния.
     Обратимся для примера к истории еврейского народа - просто потому, что я знаю ее лучше других. Создание Государства Израиль - совершенно очевидно, Б-жественное вмешательство: ситуация висела на волоске, могло быть и так, и эдак. Спасение народа от Катастрофы не могли обеспечить ни тот, ни этот - это было бы крайним чудом, но массовые чудеса запрещены. А вот обеспечить успех безнадежной любви одного мальчика к одной девочке дьявол бы мог. Но не сделал: таких мальчиков много, на конкретного этого мальчика взгляд не упал.
     Заметим, что возникновение ясного понимания той или иной неочевидной истины - вещь вполне маловероятная. Не компенсировал ли некто этим пониманием пережитый мною кошмар?
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Энергия и энтропия
     
     
     Второе начало термодинамики гласит, что энергия связана с энтропией. Переводя на общедоступный язык - ибо благодаря эволюции школьных программ другого мы уже не понимаем, - можно сказать, что достижение высокой степени организации неминуемо связано с большими энерготратами.
     Организация требует "энерготрат". Поэтому у лазеров так мал КПД: излучение лазеров когерентно, то есть высокоорганизовано, и достижение этой организации требует "энерготрат", то есть превращения энергии из сконденсированного, управляемого состояния (в источнике питания лазера) в рассеянное, хаотичное (в виде тепла). Поэтому высшие взлеты организованной мысли реализовывались на ужасающем фоне. Буддийские монастыри Тибета были алмазами мудрости - в оправе примитивной скотоводческой цивилизации. Россия дала миру великое искусство - есть ли более страшное доказательство правильности нашего тезиса?
     Итак, для создания чего-то высокоорганизованного (будь то научная теория, стихи или акт любви) необходимо научиться: 1) пропускать через себя большие энергетические потоки и 2) преобразовывать их - с неизбежно малым КПД - в то самое, высокоорганизованное. Это достаточно общая формулировка; она должна конкретизироваться в зависимости от обстоятельств. Рассмотрим два примера.
     Пример первый, уже упоминавшийся - лазер. Желающие изучить вопрос могут обратиться к учебникам, только не к школьным учебникам последних лет. Школьная программа немножко больна; у нее гангрена или, скорее, проказа. Гангрена слишком быстра и излечима. Кроме того, при гангрене можно что-то отрезать и спасти остальное, если это, конечно, не гангрена головы. Поэтому происходящее со школьной программой - это все-таки проказа. И та часть тела, где говорится о лазерах, уже потеряла чувствительность; колоть иголкой ее бесполезно. Заметим, что тему школы мы затрагиваем в этом тексте второй и не последний раз, а тему иглы - хоть и первый, но также не последний.
     Пример второй - творчество одного моего доброго знакомого и соавтора (назвать его другом было бы фамильярностью). Когда ему надо что-то сделать - создать проект, концепцию, написать статью - словом, сделать то, что делает регулярно человек его профессии, он сначала много и долго читает, говорит с людьми и накапливает информацию. Попутно идет процесс раздражения. Субъект делается злобен и труднопереносим в общении, зациклен в речи и мыслях. И в какой-то момент он "высвечивается" - садится к столу и рожает посредством шариковой ручки на бумаге свою концепцию, статью, проект и все прочее.
     Обратимся к общим свойствам этих двух примеров. В обоих случаях чисто энергетический КПД низок - у лазера это единицы процентов, у творца - никак не более. Сам процесс накопления предъявляет определенные требования - растет раздражение у человека и растет напряжение на конденсаторах блока питания, начинается злобное шипение у человека и начинается коронный разряд у конденсаторов (он, кстати, и звук издает такой же), конденсаторы могут "пробиться", то есть испортиться, обратимо или даже необратимо. Человек, наверное, тоже.
     Импульс же излучения тем сильнее, чем больше накоплено энергии, поэтому хочется... и человек идет на риск. Врачам добавляется работы, а окружающие страдают. Чтобы импульс излучения "высветился" не когда попало, а когда надо, нужен толчок, сигнал. Можно, конечно, уколоть себя иголкой или сесть на кнопку. Особенно хороши недавно появившиеся в продаже китайские, с иглой, вштампованной в шляпку... Мой же соавтор, видимо, с этой целью, заводит шашни с девушками. Их у него всегда две-три одновременно, причем каждой из них и всем вместе на него на... мягко скажем, наплевать, да и ему - прости, друг! - по-моему, тоже. Но каждый очередной отказ во встрече служит для него китайской кнопкой. Он садится за стол и высвечивается из шариковой ручки, как из кристалла железоиттриевого граната. Красивая, между прочим, штучка. С ладонь длиной, идеально прозрачная, светло-розового оттенка.
     У этой аналогии есть нехорошее продолжение. По мере эксплуатации лазера накапливаются дефекты в материалах, мутнеют кристаллы и эродируют зеркала, и в итоге требуется ремонт. Или мусорник. Нечто аналогичное происходит и с человеком. Причем эта тема может развиваться достаточно далеко и стройно, но мне бы не хотелось перегружать текст техническо-медицинскими подробностями. Вернемся в основное русло повествования.
     Откуда берется энергия, та, которая с малым КПД используется лазером? Если плавно и не спеша рассмотреть всю цепочку, то мы увидим, что во Вселенной есть источник; с точки зрения ортодоксальной физики - это звезды. На пути энергии, изливающейся из них в мировое пространство, и возникает все то и все те, кто использует поток энергии для уменьшения энтропии. Это и лазер, и человек, и многие другие устройства и существа, находящиеся, между прочим, во взаимодействии. Ибо одни создают других, а другие уничтожают первых или, наоборот, несут им наслаждение. Автомат Калашникова и искусственный пенис? - все проще; автомат кое-кому приносит наслаждение и без пениса! Более того - врачи говорят, что у тех, кто много наслаждался автоматом, потом возникают проблемы со вторым способом наслаждения...
     Вселенский источник энергии ограничен, и в конечном итоге Итог (с большой буквы) существования цивилизации - созданные ею антиэнтропийные структуры. Сейчас цивилизация движется в сторону ослабления своей способности к созданию структур. Достаточно посмотреть на эволюцию российской школы - способность к обработке информации и к организации ее в антиэнтропийные структуры (знания) школой не воспитывается. Более того, под лозунгом "заботы о детях" уничтожается все, что было достигнуто в этом направлении в конце ХIХ - первой половине ХХ веков. Возможно, что энергопреобразующий или, точнее - антиэнтропийный потенциал цивилизации исчерпан. Или вот - эволюция научно-популярных журналов. Может ли быть более очевидная деградация?
     Но зачем, собственно, существует эта антиэнтропийная деятельность? Зачем существуют лазеры и великие стихи? Не исключено, что цели нет. Просто таково устройство мира. А может быть, цель и, стало быть, Конструктор - постановщик цели - есть. Независимо от этого, естественен вопрос - как эти антиэнтропийные структуры используются дальше? Во что превращаются они после наступления тепловой смерти Вселенной? Можно предположить, что именно для того, чтобы люди, не имея ответа на данный вопрос, продолжали, тем не менее, эту деятельность, и существует понятие "красоты". Лазерное излучение и стихи красивы. И, завороженный этой красотой, человек создает и потребляет их, живет ими, не спрашивая о цели.
     Что, если после расширения Вселенной, когда происходит поворот "стрелы времени" и начинается сжатие, энергия и энтропия меняются местами?
     И в той, новой Вселенной наши стихи будут кого-то греть. В самом прямом смысле, как нас - стакан с чаем в ладонях.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Есть суд
     
     
     В сутках есть секунда, которой вы не замечаете. Даже если стоите, затаив дыхание, на берегу океана и ждете рассвета. Вы не замечаете ее, потому что это - секунда перед восходом. Но в эту самую секунду происходит небесный суд. На небесах время течет иначе...
     
     
     * * *
     
     С.: В городе N. гражданин N. написал донос, в котором облыжно обвинил... - Перекладывает бумаги на столе.
     А.: В городе N. гражданин N. пошел к начальнику и сказал, что если M. уволят, то он тоже... - Перекладывает бумаги...
     С.: В городе N. гражданин N., понимая, что жертва не сможет доказать факта, украл у друга... - Перекладывая бумаги на столе...
     А.: В городе N. гражданин N. совершил акт благотворительности, переведя на счет... - Перекладывая бумаги...
     Ведущий: Не принимается.
     А., быстро: Кроме того, в городе N. гражданин N.... - Ведущий кивает.
     С.: В городе N...
     
     
     * * *
     
     Суд идет. С. - это Сатана, небесный прокурор. А. - это Ангелы, они же - адвокаты. Им очень страшно - С. велик, могуч и звероподобен, и колонна бумаг пред ним пронзает стол, пол, небесные сферы и облака, моря, побережья, наверное, горы и реки. И только черт знает, до чего достигает, а может, и до всего. Но зато А. - много. И хоть зыркает на них С., подымает гребень и шерсть, шевелит зловеще хвостом, хоть дрожащими голосами свои слова произносят А. - совсем еще молоденькие есть среди них, некоторые и вовсе первый раз выступают адвокатами человечества в небесном суде: надо же и ангельской коллегии смену готовить! - но, поборов страх, встают они и произносят: "В городе N. гражданин N. преодолел лень и позвонил..." Ведущий отрезает: "Не уравновешивает". И срочно добавляет ангел: "И, преодолев страх..." - и ведущий кивает.
     
     
     * * *
     
     - Не бойся... Не бойся. Не такой он и страшный. Все эти гребни-волосы - видимость. Эффекты... Ты же понимаешь, что против нас он ничего не может. - Понимаю, - жалобно. - Но все равно страшно. - И я понимаю, - кивает. - Но если сейчас твое слово, тебя же никто не заменит. - Как? А ты? - Ты же знаешь процедуру. Есть Суд и есть Судья. Если твое слово - именно ты должна выдвинуть аргумент от Защиты. Другие могут помогать и готовить материалы, но говоришь ты. Если Он отклонит - второй аргумент. Если отклонит третий раз - засчитывается штрафное очко. Три штрафных очка в одном городе - проиграно дело этого города. Три проигранных города - страна. Три страны - человечество. Плюс ограничения. Мы не можем использовать больше одного "скрытого праведника" в одном городе в один день, а даже праведники не каждый день творят праведное. Да что это я говорю, ты же все это знаешь...
     За невидимым стеклом - небеса, облака, сферы, Вселенная. У стекла он и она - старый и опытный боец с пожелтевшими от времени крыльями, выигравший в Высшем Суде не одно дело у Сатаны, и она, его ученица, его любовь, первый раз выступавшая сегодня в Суде...
     - Ты же знаешь, однажды, миллион лет назад мы проиграли... "Это не должно повториться".
     Пауза.
     - Знаю. Я буду стараться. - Хорошо. У тебя все получится. Сегодня ты держалась молодцом. Завтра будет легче - у тебя же прибавилось опыта, правда?
     Она улыбается.
     - Мы сегодня еще должны подготовить материалы к завтрашнему заседанию. Оно, кстати, будет сложным, смотри, - он показывает за окно, - видишь этот "кусок земли, бок которого моет океан"? Смотри, вот он наливается огнем. Видишь... вон этот сектор - там началась новая война - война со своими...
     Пауза.
     - Но мы успеем все подготовить, время еще есть. Сегодня ты хорошо выступала. - Пауза. - Часа два у нас есть. - Они оба молчат; края облаков начинают окрашиваться пурпуром, за окном темнеет. - Иди ко мне.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     К вопросу о первородном грехе
     
     
     Не следует думать о себе слишком хорошо. Да и о жизни тоже... не надо преувеличивать ее значимости. Странно было бы, если бы наша жизнь на Земле - собственно, дело не в том, на Земле или на Марсе, а просто эта жизнь, вот эта, в которой я пишу, а вы читаете, - так вот, странно, если бы эта жизнь оказалась единственной. Вдумайтесь, друг мой, вся жизнь, вся ЖИЗНЬ, вообще ВСЯ - и в эти жалкие несколько десятков лет, в этих - чаще всего - гнусных и унизительных условиях? И откуда, откуда и зачем у человека мечты, почему мы можем представить себе чистое, честное и доброе. Почему вообще существуют эти слова?! Наверное потому, что где-то это есть. Или... когда-то было.
     Наука - а мы привыкли верить ей - утверждает, что загробной жизни нет. Не знаю, так это или нет, но уж во всяком случае я спорить с наукой не буду. Немного поздновато мне, угрохавшему на нее половину века и почти всю прожитую жизнь, начинать сомневаться в выводах. Не думаю, чтобы даже страх смерти заставил меня отступиться от закона Ньютона. Уж позвольте мне встретить старуху с косой на моем посту... Скажу больше - даже страх признания осмысленности существования не заставит меня сделать это. Может быть, это немного нескромно, но моя опора - внутри меня. Мне нечего бояться. Чужого апогея нам не надо, но и закона Ома мы не отдадим. С этого поста меня не снимет даже "великий разводящий".
     Тем не менее чисто физическая задача остается. Откуда человек все это знает, откуда у него представление о хорошем? Ответ, по крайней мере, для представителей некоторых конфессий очевиден - это атавистические воспоминания о Рае. Ну что ж; не мне с ними спорить. Не то, чтобы я не верил в рай. Просто нет у нас основания для обсуждения: ибо нет общей понятийной базы и нет общего (общепризнанного) аппарата вывода. Впрочем, прошу меня извинить - это мне кажется, что нет. Если кто думает иначе, вполне готов обсудить.
     Но сейчас я о другом... Возможен еще один источник представлений о хорошем, причем не требующий гипотезы о Рае. Может быть, хорошее - это то, что мы повидали в предшествующих воплощениях? Науке это, между прочим, не противоречит, обратите внимание! Она ничего не говорит о предыдущих воплощениях, она - наука - не изучала мир тех воплощений, она изучала и изучает мир этого воплощения. И тут я вполне готов с ней согласиться - действительно, отсюда дороги нет, это воплощение последнее. И индусы правы - путь по воплощениям зависим... Вот где-то раньше мы и напакостили так сильно, что попали в этот мир, со всей его грязью, ложью и злобой. И пути отсюда нет. Этот мир - "высшая мера" тех миров. Последняя фаза.
     Вот как все становится на свои места... И Платон с его "теорией пещеры" прав. А христианский рай - это просто сильно упрощенная теория, а буддизм с его воплощениями - более точная теория. Только вот насчет "выпадения из кругооборота" - это небольшая ошибочка, но право же, совсем небольшая. Выпадем-то мы все равно, дальше ничего нет. Как это в "Лже-Нероне" сказано? - ах да, "черное ничто". Так что не горюйте. Ничего хуже этого мира уже не будет.
     Этот мир - мир "высшей меры". Так что смотрите на все спокойно. Не суетитесь...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Симпатичная Галактика
     
     
     Песаху Амнуэлю
     
     Если бы люди были чуточку поумнее, жить было бы много скучнее. Потому что вся научная фантастика - повторение одних и тех же идей, а если понимают с одного раза, то зачем писать в сотый раз? Ну, это я пошутил. Хотя, конечно, без фантастики жизнь станет скучнее, но не настолько же.
     Всякий согласится, что человек способен понимать устройство природы - ну, хотя бы отчасти. Поняв что-то, ученый пишет статью. А из разных статей складывается наука - соответственно, из отдельных пониманий - общее. Писатели-фантасты, конечно, люди второго сорта (это я им польстил...), но они тоже какое-то свое понимание в тексты вкладывают. С этим, я полагаю, никто спорить не будет. Значит, сложив несколько пониманий, мы можем выработать некое общее. Попытаться. Впрочее, нечто похожее я когда-то писал, и даже пример привел, но - как на всякую гениальную идею - на это внимания не обратили. Ничего, я могу и повторить. Знаете ли, чтобы современным школьникам физику преподавать, надо много терпения, так что мне не впервой.
     Давным-давно было обнаружено, что, если определенным образом текст Торы обработать, из него можно извлечь информацию о произошедших событиях. Замечательное открытие - подтверждение старого положения, что в Торе записано все о мире. Но тогда в ней должна быть информация и о будущих событиях. Логично. Но извлечь ее оттуда не удавалось. Что и вызвало некоторые сомнения в том, что в Торе содержится информация о прошлом. Действительно, вполне возможно, что никакой информации там нет, а это "извлечение" - ошибка, самообман. Не буду затруднять вас мудреными выкладками, поверьте на слово - ошибиться при такой процедуре можно. Нужна очень большая корректность, очень большая аккуратность; так что сомнения были оправданы.
     Забавно, что никому не пришло в голову - информацию о будущих событиях из Торы (даже если эта информация и есть) извлечь невозможно - по очень простой причине. Ее наличие там не нарушает свободу воли (я это объяснил раньше), а вот ее "извлечение" - нарушит. Поэтому вопрос может быть сформулирован лишь так: как именно создана Тора, что в ней есть и информация, которую извлечь можно (хотя и непросто), а есть и такая, которую извлечь нельзя в принципе.
     Одна гипотеза есть в тексте Песаха Амнуэля "Девятый день творения". Вот она: тот текст, с которым мы имеем дело, неполон, были еще две главы (восьмой и девятый дни творения). Напрягаем - чуть-чуть - мозги и получаем гипотезу: мы получили "Тору прошлого", а была еще "Тора будущего". Идея интересная, но уж очень простая. И вдобавок - неверная: информацию о произошедших событиях находят в тех частях текста, в которых ее не находили до события.
     Вторая гипотеза следует немедленно - она тоже проста и тоже неверна. Но для полноты сформулируем. Конструктор Вселенной модифицирует текст Книги "немедленно за событием" так, чтобы оно становилось отражено в тексте; при этом модифицируются все тексты, все воспоминания и т.д. Теоретически это возможно, но не вполне добросовестно - когда говорится, что в тексте есть вся информация, то имеется в виду: в этом вот тексте, который перед вами.
     Но есть и третий варант. В тексте того же автора - сто двадцать лет жизни ему, Песаху Амнуэлю - "Да или нет" сказано, что Вселенная бесконечна и вариантов, мировых линий развития, великое - уму непостижимо, какое - множество. Просто бесконечное.
     Отсюда до обидного легко вытекает следствие: как только Вс-благой видит, что математики подползают к расшифровке того или иного места в Книге, Он направляет развитие событий по той мировой линии, на которой это событие происходит. Творя, таким образом, мир вместе с человеком. Не давая ему угадать будущее. Беря его в "отрицательные соавторы"... Ничего странного в такой гипотезе нет - если есть свобода воли у человека, то должна быть и у Автора этого мира. Чем он хуже?
     Только один раз он отвлекся, загляделся, наверное, на какую-то новую симпатичную Галактику, новое свое обворожительное творение, немного опоздал. Помните историю с Рабином? Математики, которые исследуют Тору, утверждают, что это они прочитали до самого события. А что? Очень может быть. Свобода воли - это и свобода воли заглядеться на симпатичную Галактику.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Левая стена, второй справа аквариум
     
     
     Я стою перед аквариумом, а его жилец лежит на камне, лениво шевеля жаброй. Отвисшая нижняя губа воплощает глубокое презрение, с которым рыба глядит на меня, на галдящих детей и на экскурсовода, объясняющего, как в процессе эволюции выработалось черное пятно на хвосте у этой рыбы - астронотуса.
     Я знаю, почему рыба исполнена презрения - чем еще может ответить она судьбе, ограничившей воду стеклом? Благодарна ли она людям, сделавшим стекло прозрачным, или завидует рыбам, живущим в морях? Понимает ли она, что и морские рыбы не выйдут на сушу, что и то, чем огорожен человек, тверже стекла и, вдобавок, непрозрачно? И другое общество, мир других людей недоступнее мира других морей...
     Мы с ней ограничены в пространстве, времени и обществе, и кому из нас жалеть другого? Что более убого - меньшее и краткое, или большее, но больше сознающее малость и краткость?
     А где-то далеко-далеко доктор-профессор, или как это там называется, прилетевший на недельку с Веги на Сириус для чтения курса лекций, перед аудиторией, победившей пространство и время, объясняет простую, но почему-то плохо понятную детям всех времен вещь - ни время, ни пространство, лежащие у ног существа, не делают его разумным. Профессор держит паузу... Разумным - то есть понимающим другое разумное существо или хотя бы понимающим сложность и важность этого, - говорит он.
     И еще профессор думает о детях Вселенной, не победивших ни пространство, ни время, миллионами миллионов уходящих в небытие, но упрямо считающих себя разумными. Неужели зря - все зря на всех тех планетах?
     Я стою перед аквариумом, а рыба лежит на камне, медленно шевеля жаброй, и глядит на меня. Тот, кто раздает лики и роли, никого не обидел - я стою перед рыбой и думаю о ней, о Вселенной и о Нем, а дети стоят перед рыбой и смотрят на нее восхищенно...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Паззл
     
     
     Ну да, этот образ в литературе юзался многажды. И в нехудожественной - например, у Лема. Можно, конечно, предположить, что такая образность в философии - это, так сказать, уступка гуманитарности. Но сейчас я не об этом. Много лет назад, когда интересовался трехмерной визуализацией, я придумал новый вид паззла - объемный. Берем обычную красно-зеленую картинку, режем ее на кусочки и перемешиваем. Складывать такой паззл без соответствующих очков очень трудно, да и с ними - сложнее обычного. И вот почему: при складывании обычного паззла мы руководствуемся либо интегральными признаками (светлый квадратик в светлую часть картинки, темный - в темную), либо локальными (вот тут, в левом углу, этакий завиток - а где его продолжение - о, вот оно!). При складывании трехмерки локальные признаки почти отрубаются - ну, каша и каша... так что проблема усложняется...
     ... Не, не верю... В старые недобрые времена в советской литературе бытовал сюжет - могущественная корпорация, акула мирового империализма, несчастного изобретателя хрясь и пополам метровыми зубами из хром-ванадий-молибденовой стали, не стоял дабы у акулы на фарватере, не придумывал, чего не надо... не, не верю... скорее уж как у сами знаете кого, "гомеостатическое мироздание" возмутится и как комара мокрым полотенцем... "кота по пузу мокрым полотенцем"... не, не верю.
     Вот. Понял, почему: потому что не может вера толкать на трусость. Значит, так. Наш мир - таки паззл. Складывает его Он, Конструктор миров. Только не в объемности дело, тоже мне, очки там такие-сякие, лазерные подсветки и весь прочий передний край, последний писк и прогноз на две тысячи следующий год.
     Ну, рожай же, чего боишься, все равно не удержишься!
     Третья координата - время.
     Смотри, сказал. И ничего. Даже шум за окном не затих. Машина где-то загудела, телефон зазвенел, шаги... Так вот, третья координата - время. И чтобы мир наш сложился, Он, мастер наш на сборке, седые брови, ладони в масле, в ящике верстака - пакет с завтраком, ищет он места нам в пространстве и времени. Знаете, наверное, это чувство, когда совпадает? Знаете... значит, повезло вам.
     
     
     * * *
     
     Мышка пробежала, хвостиком махнула, докатился почти уже собранный мир до края стола...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Метро
     
     
     Поезд метро идет по мосту над рекой. Человек находится в поезде. В пределах поезда он свободен - может сидеть и ходить, читать и глазеть на окружающих. Так же он свободен и в жизни - но из поезда он выйти не может. И через минуту поезд скроется в тоннеле. Неплохая модель жизни и смерти.
     Жил-был человек, и все вокруг вызывало у него отвращение. Грязь, хамство и более всего - глупость. А еще более - очевидная бессмысленность всего этого: ибо если стоит терпеть жизнь, то ради чего-то. А ради чего сидим мы в этом поезде? На тех условиях, на которых мы живем, разве сели бы мы в поезд метро? "Уважаемые пассажиры, мы не знаем, прибудет ли наш поезд на следующую станцию, и не знаем, есть ли она". Перрон тихо обалдевает и пятится "от края платформы".
     А пуще всего приводило человека в бессильное бешенство чтение книг о людях. Вот X - жил, ел, пил, спал, и так 500 страниц, а ради чего? Вот Y - открывал и строил, прошел тюрьмы и лагеря, был вознесен и унижен, итог тот же. Наконец, Z - дитя цветов, подворотня, шприц, трасса, трах... Хочется сплюнуть: цивилизация, мать ее! Зачем, зачем?! - и хоть понимаешь умом, что вопрос не ты изобрел, но все кричишь.
     И придумал человек, чтобы стало ему немного полегче уживаться с вопросами, такой способ медитации. Представлял он себе последовательно - атом, молекулу, кристалл со всеми его дислокациями, клетку, организм, общество, планету, солнечную систему, галактику. Если на каждую такую фотку мысленно хотя бы по десять секунд смотреть, все ж таки полторы минуты проходит. А если по двадцать - так и все три. Поневоле успокаиваешься, на дерьмо посреди тротуара и дебилов в метро легче смотреть делается. Важно только не слишком в медитацию углубиться, не вступить в то, что на тротуаре, и с дебилом в дискуссию.
     Явился однажды Дьявол к Конструктору Вселенной в его КБ и говорит: "Люди верят в тебя слепо, оттого и мучаются. Не могут они совместить разум и веру, а хотят. Да и тебе, мастер наш гаечного ключа и виртуоз паяльника, не нравится слепая вера. Хочешь, подскажу, как сделать, чтобы они верили осмысленно?" "Хочу", - устало сказал Конструктор, ибо знал, как сделать это, но не хотел Дьявола огорчать. "Сделай так, - промолвил хвостатый, - чтобы они сами свои миры, вселенные и человечества творить могли, чтобы они сами богами себя осознали". "А что детей они растят, учеников учат - разве недостаточно?" - вопросил Конструктор. "Недостаточно, сам видишь, - ответствовал собеседник, - нужно им, чтобы за время их жизни века и эпохи в сотворенном мире прошли, тогда лишь..." "Небось, Станислава Лема начитался, умница, да только пойми - в этом следующем мире та же самая проблема возникнет, так что каждый следующий мир меньше и быстрее быть должен, а время с пространством - дискретны, сам знаешь, физику учил".
     И тут Дьявола пробило - да не на хавку, а гениальная мысль в голову пришла, так что челюсть отвисла и серой пахнуло. "А что, Господи, - возопил он, - а что, если мы сами?.." "Ох, не завидую я ему, - тонко улыбнулся Конструктор, - очень уж он большой и медленный, пока у нас эпоха пройдет, он только помыться и причесаться успевает, предел Эйнштейна знаешь, опять же эта идея у Лема изложена: помнишь - мозг размером с галактику?" "Помню, - пригорюнился Дьявол, - помню, физику я в ФМШ МИЭМ учил, как не помнить, а что делать-то?" "А вот сей момент как раз один из этой ФМШ МИЭМ преподавателей забавную модель жизни придумал и медитации способ неплохой, ты слетай, ознакомься, может, интересным покажется, а потом - приходи, обсудим. Да, чаю получше оттуда прихвати, мои снабженцы совсем обленились..."
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Записки пастушьей собаки
     
     "Раз, два, три - руки на стол!"
     Детская игра
     
     Социологи и социопсихологи утверждают, что вспышка мистицизма в России - следствие резкого изменения условий жизни, футуршока. И не важно даже, в какую сторону, хорошую или плохую, - изменения грузят сами по себе. Возможно; хотя культурологи могут на это возразить, что в домовых, леших и этих... к сожалению, с хвостом вместо понятно чего... верили всегда. Ну а гласность просто привела к тому, что еженедельник с миллионным тиражом помещает фотографию души, покидающей тело. Ма-а-аленький такой Каспер... Пожелтение - просто адаптивная реакция газеты на миллиметровый сдвиг к капитализму.
     Теперь несколько другой пример - из биологии. Последние десятилетия молекулярные биологи все чаще и увереннее говорят о предопределенности. То одно, то другое свойство человека - чисто человеческое, как мы полагали - они объявляют генетически предопределенным. Ген цвета кожи и глаз, ген роста и веса, ген темперамента и характера, ген агрессии и патернализма, ген влюбчивости и сексуальности, ген честности и лживости - где остановится безудержное познание алчущих истины биологов? Не знаю; но каково ощущать себя предопределенным животным?
     Пошли, однако, далее - посмотрим на социальное поведение. Доминирование и подчинение, забота о самках и детенышах, охрана территории и охотничьих угодий... пардон, что это я говорю? Отношения с завлабом - своим и соседним, раздоры и сплетни, приближение и отдаление сотрудников, визиты на ковер к большому начальству, опять же... это... любовь в обеденный перерыв... все это - наследие животных. Наследие? Нет, братцы и сестрички, не наследие, - говорят наши мудрецы-биологи, - это животное в тебе. И во мне, как пелось в известной советской песне. Кстати - вот уж кто 200%-ное животное. Потому и ставил к стенке людей. Правда, его ученичок поставил бы к стенке всю страну - да только мощностей не хватило...
     Итак, чем дальше, там больше умные люди говорят: мы, люди, - животные. Осталось одно слово, освященное двадцатью веками, - "а что сверх того, то от лукавого". Был такой массовик-затейник, мастер простых формул для простых людей. Нынешние мастера попсы из своих идей хоромы строят, он за свои идеи на смерть пошел. Иные были времена, менее гуманные.
     В мировой литературе - особливо в фантастике - не раз и не десять раз рассматривалась идея превращения человека в животное. В обратную сторону - существенно реже, и понятно, почему. Психологию животного понять непросто, а "написать" вообще непонятно, как - какими словами?! Поэтому пишут, как человек превращается в животное - сохраняя человеческую психологию и, главное, слова. Судя по литературе, превращение это необратимое. А в реальной жизни? По крайней мере, викинги умели. Ну да, химическое воздействие... но не только. Краешек занавеса отодвинул Пелевин - помните, "стая желает перебранки"? Превращение - причем временное и обратимое - человека в зверя происходит не под влиянием химии, а под влиянием слов. Иногда это ну просто очень хорошо заметно...
     Казалось бы, этот вывод кладет конец смутной идее управляемого превращения животного в человека. Но оставим лазейку чуду - вы же знаете про язык животных, эксперименты с обезьянами и т.д. До 800 слов - с ума сойти, это не у всякого человека есть (особливо на иностранном же языке, почувствуйте разницу), плюс абстрагирование, плюс построение понятий... Чует мое сердце, еще лет тридцать-сорок, и они начнут учить языку своих детенышей, и - не бойся, человек, не клонирование и не метеориты поставят перед тобой самую важную задачу, а обезьяны. Которые спросят, почему ТЫ и почему ИХ держишь в клетке? Спросят с искренним недоумением. Что ты им ответишь, биолог в белом халате?
     Но это так, попутно. Моя версия немного отличается и от биологической, и от фантастической: одни считают, что мы - животные, а другие - что в животных можно превращаться, а мне кажется, что и превращаться-то не надо.
     Чем я более всего доволен - это своей шерстью. Густая, теплая, никакой дождь не страшен. Правда, в жару приходится язык высовывать, охлаждать организм за счет испарения влаги, часто дышать, обдувать влажную поверхность. Но все равно, здорово лежать на пригорке, оглядывать отару, бдить, все ли на месте, не забрела ли какая-нибудь дура в овраг, не подвернула ли ногу, что же это за бред - на таких каблучках да по ночной Москве, и вообще, чем мои овечки занимаются, хорошо ли травку щиплют, не бездельничают ли, им же, поди, скоро экзамены сдавать, а они вместо того, чтобы физику учить, треплются, ля-ля-тополя... что за бред, какие тополя, что это такое? Не знаю.
     
     
     * * *
     
     Человек выпрыгивает из трамвая, переходит улицу и идет "вперед по ходу". Слева от него - бульвар, справа - садик, общественный туалет, кажись, последний бесплатный туалет в его кошмарном и родном городе, потом налоговая инспекция, откуда раз в квартал торчит трехсотметровая очередь - апофеоз идиотизма, за ней прокуратура. Человек проходит мимо уличной рекламы, привычно хмыкая ее глупости, сейчас он дойдет до конца забора - осталось пять метров, но он еще ничего не подозревает, это всегда внезапно - и свернет в переулок, ведущий к его родному институту, человек по привычке немного снижает скорость - зимой этот угол всегда покрыт бугристым льдом - и за метр до поворота мгновенно осознает. Осознает, почему в школе инструкторов говорили, что он ведет себя с новичками, как пастушья собака.
     
     
     * * *
     
     Осознает, что превращения не требуется. Что он одновременно и человек, и животное. И что он знает, кто Хозяин этой отары. И его...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Право на выстрел
     
     
     Много лет назад, уж не помню в какой из своих статей я анализировал распределения текстов, созданных разными авторами, по "силе". Есть такое интуитивное ощущение, есть такое выражение - "сильный текст", "сильная работа". Кажется, даже построил какой-то критерий - как же без критериев? - но дело не в этом, а в том, что характерных распределений оказалось два. Одно - когда "сила" распределена по творчеству более-менее равномерно. Ну, экстаз с годами слабеет, зато мастерство растет, талант скудеет, язык совершенствуется, как-то все более-менее приходит в равновесие. И получается 90-томное собрание сочинений. Или несколько меньшее, но все равно - великий писатель. Конечно, были вершины - но они вершины потому, что их в школьную программу включили. А так - все примерно одинаково. И бывают совершенно другие, у которых великая вещь - одна. Это чаще всего бывает так - талант у человека есть, что описывать есть, до какого-то момента не брал в руки перо, вообще не брал, потом что-то щелкнуло между ушами, высветился гигантским импульсом, цветы, премии, успех... хочется еще, и о чем писать есть, но... но нет того напора, и струя получается не такая тугая, пардон...
     Я тогда умолчал, что эта вещь - основная и чаще всего единственная настоящая - не всегда первая. Она может быть и посередине - если эту тему человек долго копил в себе. Да хотя бы по политическим причинам - не хотел в лагерь. Или, скажем, любил так, что боялся об этом писать. А когда все кончилось... постоял у открытого в ночь окна и отошел от него - к письменному столу.
     Но был маленький процент случаев - маленький, но вполне четко различимый - когда этот текст оказывался последним. Точнее, последним или одним из последних, но всегда - "найденным в бумагах после..."
     
     
     * * *
     
     Когда там мне будет предоставлено право на последний выстрел - я очень верю в это, - я возьму в руки не Стингер и не бидзэнский меч. И когда я вытяну левую руку вперед и отведу правую за ухо - я очень верю и в то, что мне хватит на это сил - то вперед и, по-видимому, вверх, будет смотреть... здесь, наверное, я должен сказать - перо.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Одна из литератур
     
     
     Кумир студентов проследовал к своему месту, сдержанно кивнул аудитории, опустился в кресло, не без удовольствия вытянул ноги, несколько секунд посозерцал свои не слишком ухоженные ногти и, как обычно - без вступления, - начал занятие.
     - Итак, мы приближаемся к планете. Как мы изучаем ее цивилизацию, если она есть? - По излучению электромагнитных волн. - Назовите основные виды сигналов. - Техническая информация - обмен с околопланетными аппаратами. - Пропущен уровень классификации, поправьте ответ. - Информация для технических устройств. - А вы? - Информация, конечным адресатом которой является техническое устройство. - Правильно. Иначе это ретрансляция...
     Слушатели кивают.
     - Далее? - И информация, конечным адресатом которой является живое существо. - Далее возможна классификация по типам органов чувств - 8-членная классификация Тьюринга или 12-членная классификация Поста. - Хорошо. Теперь давайте ответим письменно...
     Студенты достают коммуникаторы.
     - Вот вы, слева направо: классы Тьюринга, краткое описание. Второй ряд: классификацию Поста, слева направо... Вы и вы: по два класса... не надо во второй ряд садиться...
     На лице кумира студентов - обычная издевательская улыбочка. Он просматривает поступающие сообщения и ернически комментирует:
     - Так, так... Хорошо. Седьмой класс Тьюринга - литература. Кто классифицирует следующий уровень? Вы. Отлично. Приступайте. Остальные - готовьте возражения и вопросы. Первый ряд - возражения. Второй - вопросы.
     Путь к "отлично" идет через издевательство. Это все знают. Кумир неравнодушен к умным студентам и студенткам. Это тоже все знают. С первыми он готов сидеть часами после занятий. Насчет вторых - не будем распространять сплетни.
     - ... - Так, неплохо. Что такое "фантастическая литература"... и почему я задал этот вопрос? - Класс 7-7 по Тьюрингу, 8-5, 8-6 по Посту. Литература, классифицирующей условностью которой является выдуманность изображаемого мира. Вы задали это вопрос потому, что любите ее.
     Студентка отвечает храбро, но ошибается.
     - Нет. Потому что она позволяет выявить комплексы авторов и читателей, мифы, бытующие в обществе. Обнаженное общественное подсознание, солнышко мое. Поэтому я ее и люблю. А скажите, почему по Посту два класса? - Он считает, что фантастика и фэнтези - два рядоположенных класса, а Тьюринг... - Понятно. А вы что думаете?
     Пауза.
     - Понятно. Это будет ваша семестровая работа.
     Студентка с расширившимися от ужаса глазами опускается в кресло. Ультрамариновые глаза по дюйму в диаметре, золотистая в легком пушке пухленькая мордочка.... прелесть. Семнадцатый клон с Беты Водолея... или восемнадцатый... - думает кумир. В этом полете на "Непобедимом" интерзвездный экипаж. Но сегодня после занятий наш препод не останется со своими студентами. Его ждут в километре от учебного центра.
     
     
     * * *
     
     - Ну и что мы думаем об этой милой планетке? - Помощник командира, специалист по влияниям, "прогрессор" на корабельном жаргоне. - Ничего хорошего. Стадия исчерпания накопленных планетарных запасов энергии и перехода к использованию энергии синтеза. - А распад они освоили? - Вполне. С аварийностью вчетверо выше средней и военным применением. - Слишком быстро развивались? - Ну, можно сказать и так... с чем сравнивать... вы же знаете, мы оперируем несколько иным понятийным аппаратом... - Военные применения? - К счастью, только эпизодически. - А в стадию синтеза они войдут плавно? - Трудно сказать. Очень зашлакованное сознание. - Помощник командира, пожилой герм с Беты, морщится. Он не любит этого техницизированного молодежного жаргона. Но с молодежью работать интереснее, так что он терпит. - Цивилизация сильно дифференцирована, причем мифологии у разных групп разные. Можно в самом примитивном анализе выделить две главные - ненависть к тем, кто живет лучше, и общую ксенофобию... ну и несколько второстепенных. Если надо, можно перечислить... - А какие-нибудь продвинутые элиты с широким мышлением? - Собеседник - это наш "кумир студентов" - главный эксперт корабля по ксенокультурам, эксперт II класса, про себя улыбается: помощник тоже грешит жаргоном, интересно, случайно или намеренно? - и отвечает: - Элиты у них есть. В том смысле, что они способны к рефлексии. Но мифологией заражены и они, причем глубже других - они ее умеют обосновывать. Вы же знаете, рефлексия может привести и к защите от мифологии, и к ее укреплению - если рефлексия выливается в обоснование. Вот, например, какие сюжеты являются обычными для их фантастической литературы...
     Члены Совета корабля слушают с большим любопытством. Все они хорошие специалисты, эксперты I или II класса, у всех полно своей работы - особенно на подлете к новой системе, но послушать того, у кого треть из них училась - это можно сказать, кайф, законный отдых...
     - Мы только приступили к изучению. То немногое, что успели изучить, выглядит мрачненько. Из произведения в произведение повторяется сюжет: подлые и трусливые враги, честный и смелый герой, враги хотят уничтожить, герой им противостоит и побеждает... примитивный сюжет из детских сказок, причем они натягивают его на их сегодняшние реалии, объявляют врагами жителей других стран... - Простите, коллега. Жителей других стран или эти страны как структуры? - Скорее страны... но у них это переплетено... - То есть? Они не отделяют индивида от системы? - Отделяют. Но я же сказал - зашлакованное сознание. Отделяют нечетко и, главное, очень легко переходят от отделения к слиянию и обратно. В зависимости от позиции. - Скажите, у них много стран? По литературе скольких стран у нас есть данные? - Мы только приступили к изучению, я же сказал. Пока по одной. - Так. Мы немного увлеклись. - Это командир. - Завтра в это же время? - Да, до завтра мы просмотрим основные литературы. - Хорошо, литературу дообсудим завтра. Кто у нас еще сегодня? Физики имеют что сообщить? Пока нет? Так, экологи? Ага, слушаем... - ...
     
     
     * * *
     
     Счет времени идет - нет, пока не на секунды, а лишь на часы. Но поток информации огромен: центр электромагнитного мониторинга корабля дистанционно подключен к Интернету, так называемая литература хлынула в приемные порты корабельной информсети. Конечно, львиную долю обработки информации делают компьютеры, но лишь после того, как будут расшифрованы основные языки народов планеты и запущены программы-переводчики. Параллельно работают новые системы, которые анализируют ассоциативные цепи без перевода, прямо на языке оригинала, и переводят лишь результат. Все студенты привлечены к работе. На подлете к каждой планете работы хватает всем. Это потом - анабиоз, молчаливая вахта автоматов. А сейчас в коридорах свет, запах нагретой пластмассы, шум механизмов, обрывки разговоров, торопливые шаги.
     Для разных языков результаты оказываются существенно различны. Более того, литература планеты, видимо, молода - ибо для разных временных интервалов результаты разнятся, причем на временах, меньших времени жизни индивидов... Очень, очень интересные результаты, но - оперативный совет у командира. Дискуссия длится уже час, страсти накаляются. Очень интересная планета, но... Вселенная велика. У нас на курсе ЕН 92, ЕН 7031, и еще полно перспективных систем. А тут? И после всего, что выяснилось? Нет, мы понимаем, что случай интересный. Не думайте, что нам не интересно. Может быть, в следующем рейде, через ээ... через их пятьдесят оборотов... Но поймите же - такая патологическая литература означает, что у них у всех изломанная психика. Да, согласен, не у всех, но при Контакте важно отношение массы. Нет, посольство можно учредить всегда, но мы же здесь не ради этого. Полноценный контакт с ними, очевидно, невозможен. Другие литературы обходятся без этой дикой патологии? Без ненависти? Отлично. Но эта литература, во-первых, одна из самых мощных, во-вторых, то, что она такая, как раз и означает... Тем более, переводы у них же есть? Ах, как раз эту литературу не очень и переводят? И значит, эта мощная культура маргинальна? Ну, может отчасти вы и правы, но все-таки и переводят, и потом, зачем же лезть в такую мутную ситуацию? - Так... я вижу, голоса разделяются, - это командир, - ... властью командира корабля ставлю вопрос на голосование...
     
     
     * * *
     
     ... Обзорная галерея. Прозрачный пол, сквозь который видны этажи и этажи машин и механизмов, тектоническими уступами уходящие вниз, к корме и в глубину корабля. Прозрачная стена и звезды, звезды, звезды за ней. И планеты. И незаметно для глаза удаляющееся солнце - Солнце этой системы. Огромные ультрамариновые глаза полны слез. Это могла бы быть ее первая планета. Что ей до всех будущих ЕН! Она успела прочитать сотни мегабайт, впитать язык, влюбиться в эту литературу, такую восхитительно чужую, такую мифологическую, такую злобную и такую непосредственную, такую первобытную, такую эмоциональную... Мы уходим, - думает чудо с Беты Водолея, - уйдете и вы, с вашей ненавистью, которая парадоксально сочетается у некоторых из вас с талантом, и другие люди построят на вашей планете новый мир, с новой литературой. Люди, которым будет интересно не унизить, а понять. Люди, у которых ненависть и зависть будет редким и огорчительным отклонением, а не нормой, как у вас. Жаль только, что в этом мире уже не будет вас, да и не факт, что вернемся сюда мы...
     Мягкие спокойные шаги. Она понимает, кто подошел и остановился сзади. Его надо утешить, ему труднее, чем мне, - думает она, - я тут переживаю одна, а его "пропустили под килем" на командирском совете, это, наверное, обидно, и вообще он так хотел это исследовать... и, ощущая тепло, она на сантиметр отклоняется назад.
     Чтобы прикоснуться к нему.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     1000-я чашка
     
     
     Никакого рая, разумеется, не существует. Ну подумайте сами - если все создано Высшей Силой, то значит, зачем-то это все ей нужно? А зачем может быть нужен рай? Это же финальное состояние. Отстойник. Зачем? Кстати, по этой же причине нет никакого ада.
     Так же глупо: там бесконечные пряники, тут - сковородки и шустрые черти, подносящие дровишки. Надо полагать, что все это люди придумали, склонные к сочинительству фантастики. Не научной, а этой... фэнтези. А на самом деле любая вещь если уж создана - то для чего-то. И если есть что-то потом... Какую - так, если взглянуть со стороны - задачу решает человечество? Природу оно не преобразует. И нечего про лужу во дворе рассказывать. Даже сибирские реки не повернули. А если в масштабе Вселенной взглянуть?
     То-то. Человечество пока что одну задачу решать научилось - и то не очень здорово: воспроизводиться. Не только физиологически. Воспитывать, образовывать, вообще продолжать существование себя. Тоже, кстати, еле-еле. Прикиньте: тысяча чашек Петри - и в 999 дохнут, ну что ты ни вытворяй, и, наконец, в тысячной впервые несколько дней продержались - да он на них не дышать будет, и в термостатике держать, и питательный растворчик капать. Только существуйте, миленькие. Поэтому рай - это для тех, кто существование человечества поддерживает. Как? Ну вот это понять не так просто. Не в одном деторождении дело - хотя и это лыко в строку. Воспитать их. На окружающих как-то в сторону выживания повлиять. Педагогам, надо полагать, отдельные очки начисляются. Всем ли? Тем, кто культуру создает - очень может быть. Вообще, можно попробовать такую задачу решить - попытаться понять, что на выживание человечества хорошо влияет. Хотя страшновато. Решим эту задачу, станем "как они", узнаем, в чем "добро и зло" - куда изгонят? А может, не изгонят?
     А может, эти, маленькие, в чашке Петри - это чумные бактерии для бактериологической войны?
     Так кто мы?
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Отпусти конфету
     
     
     На Западе - а теперь вот и в России, по крайней мере, в Москве, - есть такое развлечение, называется "отпусти книгу". Оставляете в людном месте книгу с соответствующей закладкой, а кто-то ее находит, читает, отсылает на сайт сообщение и "отпускает" дальше. Так вот и путешествует книга, люди ее читают, получают - "хотелось бы верить" - удовольствие, а вы, первым отпустивший эту книгу, следите за ее путешествием, общаетесь, если хотите, с этими людьми. Тут можно много чего интересного подумать и обдумать, понять и написать. И об обществе, которое до этого доросло - или нет. И о том, какие книги и почему. И о том, какие люди и почему... Если хорошо углубиться, то на диссертацию точно хватит. Ну и на сюжет: лирический герой все это изучил, диссертацию написал, а вместо защиты, в ночь - естественно, ночь! - перед защитой возьми да и... ну, мужик, ты понял? Отпустил диссертацию. Сю-ю-жет.... нет... сю-сю... жет... да, скорее второе.
     Но мы не об этом. Просто, когда я впервые об этом услышал, мелькнула в голове конструкция - "отпусти конфету". Ну, сюр. Как в институте говорили: пососал - передай товарищу. Нет, ничего сексуального - это же достаточно давно было. Попутно - прикинь, подруга, в какое интересное время живем: одному надо объяснять, почему народ "Идущих вместе" немедленно окрестил "сосущими вместе" (особливо, когда услышал, как у них членство в организации оплачивается), а другому надо наоборот: заклинать, что ничего этакого в виду не имел.
     Но мы и не об этом. А о следующем - какие вообще вещи могут быть объектом такого занятия? Ответ прост: такие, которые доставляют человеку удовольствие одно- или малократное и при этом мало портятся. Книги, да всякое аудио-видео. Все остальное либо портится при использовании - еду, например, больше одного раза не съешь. Либо оказывается тем, что человек может использовать много раз, потому хочет оставить себе. Иногда, кстати, встречаются "многоразовые" книги - хотя и редко. Все, что в быту используется. А вот украшения - да, это может передаваться. Знал я одну девицу, которая любила хватать людей за руку и говорить: "Махнемся не глядя?" Имелось в виду - часами.
     Но мы и не о часах. А о людях... Когда я до этого места в своих рассуждениях дошел, возник вопрос - а к людям это, случайно, не относится? Отпусти, значит, человека. Девушка же от употребления не портится - скорее, наоборот. Отпусти ее! Пусть другой мэн насладится. Мужчина от употребления тоже не портится - скорее, наоборот. Отпусти его, пожалуйста. Многим женщинам еще нужна любовь, поверь...
     Но мы не об этом.
     Отпусти человечество. Отпусти цивилизацию...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Дуэт дождя и вентилятора
     
     Человек - это существо, задумывающееся о смысле своего существования и в одном из двух случаев обнаруживающее, что смысла нет. В другом случае - если человек религиозен - вопрос смысла для него не стоит: он решен изначально. Похоже, что именно человек - единственный объект на Земле, задумывающийся о своем смысле. Разумеется, в литературе нет недостатка в попытках рассмотрения ситуаций, когда о смысле задумываются другие существа (а может быть, и вещества), но маловероятно, чтобы подобные вопросы возникли у индивида вне системы накопления и передачи знаний. А ее, похоже, все-таки ни у кого, кроме человека, нет.
     Вернемся, однако, к смыслу и способности задуматься над ним. Возможны, естественно, все четыре варианта. У этой шариковой ручки есть смысл - фирма Bic создала ее для меня. Но ручка не задумывается об этом, и ей хорошо. У дождя, шум которого я слышу почти с той же громкостью, что и шорох вентилятора в компьютере (сейчас я сижу у компьютера, но пишу ручкой), нет ни смысла, ни мыслей о нем. У обезьян, если успешные эксперименты по их обучению языку продлятся еще полвека, вполне возникнет вопрос о смысле, и на него будет ответ. Ваш смысл, - скажет им человек, - поставлять мне, научному сотруднику Х., материал для моей диссертации. Наконец, у человека вопрос о его смысле возник, и человек, со свойственной ему патологической изобретательностью, нашел два противоположных ответа. Один, низводящий человеческий род до шума дождя за окном, и другой, ставящий его в положение обезьян.
     Оба варианта вызывают тоску - если не отвращение. Но выход есть; человек нашел и его: он рассказал себе трогательную сказку о любви. О той любви, с которой он создает новых людей, и любви - такова гипотеза - с которой Он, да святится имя Его, создал и ежесекундно создает человека. Но так ли это? Создаем ли мы детей по любви? По любви ли мы учим и воспитываем? Вы можете не отвечать мне, но я вправе задать этот вопрос вам, поскольку задаю его и себе, годами и десятилетиями, и не могу ответить.
     Не является ли божественная любовь оправданием божественного рефлекса, подчиняясь которому, и творит он нас и мир вокруг? А потом проходят тысячи лет, и творение, не желая считать себя случайным, рассказывает себе трогательную сказку?
     Мы были циничнее, когда нам было десять лет. Школьная дразнилка - "жертва аборта" - не оставляла места для обожествления родителей. Но выросши, мы начинаем понимать, что в их любви что-то было...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Всемирная история
     
     
     Философы неоднократно задавали вопрос: куда девается сознание человека, пока он спит? Почему проснувшийся человек - это тот же человек, который заснул? Как поддерживается непрерывность сознания?
     Биологи эти вопросы обычно игнорировали, считая их слишком философскими. А зря, потому что вопросы эти и не философские, и не очень сложные. Отчасти сохранение психики человека определяется структурой нервных связей в мозге, а она не изменяется во сне. Когда аксон клетки N 1.000.001 касается клетки N 1.000.000.001, то этот контакт никуда не девается во сне. Какая-то информация хранится, возможно, в химической форме. Ну и, наверняка, в виде продолжающих циркулировать в мозге электрических сигналов. Собственно, первый и третий способы хранения информации - в точности те же, что в компьютерах. Там есть батарейка и кое-что работает, даже если компьютер отключен от сети. Вот второго способа там нет; впрочем, есть ли он в мозгу - тоже неясно. Но для полноты надо упомянуть.
     Теперь пойдем дальше. Неоднократно высказывалась в литературе идея, что миры, история, вселенные существуют лишь в том случае - можно сказать, существуют лишь в том смысле, - что они существуют в мозгу людей. То есть император Нерон отдает приказ поджечь Рим только потому, что эта сцена разыгрывается где-то в мозгу человека. Не обязательно пожилого историка-итальянца, может быть, эскимосской девочки. Ну что ж, в этой идее нет ничего странного, за одним исключением. Древние авторы, выдвинувшие гипотезу, полагали, что мозг - субстрат истории, точнее, мозг именно спящего человека. В этом случае в каждый момент времени в каждой цивилизации должно быть некоторое количество людей, находящихся в состоянии летаргического сна и реально "осуществляющих" всю историю. Ну хорошо; но одно утверждение влечет за собой другое. Людей, находящихся в состоянии летаргического сна, обычно очень немного, и все они - по крайней мере, специалистам-врачам - известны. Со временем количество летаргиков не растет. А странно - ну не может несколько десятков человек разыгрывать у себя в мозгах все десятки тысяч томов всемирной истории. Ну не верится, и все тут.
     Ознакомившиеся с этими теориями писатели-фантасты начали немедленно разрабатывать теории о том, что в пещерах под присмотром мудрецов спят вечным сном тысячи и десятки тысяч живых мертвецов - носителей истории. Начали публиковать якобы путевые заметки о путешествиях то в Памир, то в Тибет, о загадочных ламах, о Шамбале и прочий эзотерико-мистический бред. Идея была скомпрометирована на сто лет вперед. И опять же зря. Конечно, разыгрывать в одной голове всю историю Испании или весь XIII век невозможно. Конечно, никаких мириадов зомби в Шамбале нет. Все намного проще.
     Между прочим, неверная идея зачастую требует для своего развития больших интеллектуальных усилий и большей изощренности, чем идея правильная. Как неправильная любовь требует большей решимости, большего труда, а иногда - и большей отваги от обоих участников.
     Так вот, неправильная идея о том, что история непрерывно разыгрывается в мозгах великих спящих, влечет, например, интересный вопрос о вложениях. Например, цивилизация А имеет спящего А/В, в мозгу которого разыгрывается цивилизация В. Все хорошо, но цивилизация В при взгляде изнутри не отличима от любой другой. Значит, в ней должен быть спящий В/С, в мозгу которого разыгрывается цивилизация С. Тут возникают интересные вопросы насчет объема памяти, и авторы, разрабатывая эту идею, с мастерством, достойным лучшего применения, строили свои теории. А решение лежало рядом.
     Наука вообще имеет свойство вторгаться в жизнь людей, причем иногда с неожиданной стороны. Например, когда я начал исследовать этот вопрос, то вышел на страшно законспирированную группу, которая "поддерживала существование истории". После длительного обнюхивания, проверки личности и, заметим, за нехилые деньги, меня провели в некое страшно недоступное подземелье, где показали трех людей в трех саркофагах с табличками "XI век", "XII век" и "XIII век" и добавили, что они знают, где хранится XIV век и XV век, но не знают, где остальные. О, жалкое убожество! И на фига им, хранителям истории, эти таблички... Ну и, заметим, у меня были с собой кое-какие приборы. Так что муляжи - они и есть муляжи. А что стрелки на приборах что-то показывали, так это я тоже могу устроить. Честно говоря, я все время ожидал, что они мне расскажут, что весь XX век хранится в мозгу Ленина, поэтому век и получился такой - серединка на половинку; но до этой безвкусицы они не докатились. Ох, и долго же карабкались мы потом обратно по замшелым ступенькам! И факелы очень воняли...
     На самом деле все просто. Помните, Налимов писал о едином информационном поле, из которого люди - то есть их сознания - черпают информацию? Так вот, информацию они из него не черпают, а жаль - потому что иначе все бы все знали одинаково и люди жили бы намного более мирно. Но зато в этом едином информационном поле хранится история.
     Точнее, даже не в поле, а просто в мозгах людей. Всех людей, а вовсе не спящих историков. Как в Интернете - информация хранится в компьютерах, а мы говорим - Сеть, слазить в Сеть, нашел в Сети... Реально же она хранится в машинах, а по каналам связи просто передается. Причем иногда мы, работая с Cетью, знаем, какая информация в какой машине хранится, а чаще не знаем. И еще заметим, что иногда информация дублируется, а иногда нет.
     Поэтому известная фраза, что "каждый человек - это вселенная", отчасти верна. И может быть, именно в тебе, в твоей голове, рядом с смешным хвостиком на затылке, находится единственный экземпляр либо Тиглатпаласара III, либо первой лампы Эдисона, или той - кажется, когда-то именно я помнил, как ее звали?! - гениальной девчонки из горного кишлака начала века, будущей соперницы Эйнштейна, которая по случайно забытой заезжим этнографом единственной газете выучилась читать, сбежала в город и была затоптана насмерть озверевшей толпой, шедшей по улице со знаменем и требовавшей не помню чего...
     Всемирная история, уходящий - неужели? - век.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Стучись в любую дверь
     
     
     Все началось с мелочи. Раньше у нас в институте на каждом этаже человек сидел, который всем входившим в пропуска смотрел. А тем, кого в лицо знал, кивал. У кого в пропуске нет специального значочка, тех он должен был не пускать, чтобы сотрудники зря не слонялись.
     Потом кто-то догадался систему упростить. При входе на каждый этаж такую машинку повесили: суешь пропуск в щель, дверь открывается. Если тебе на этот этаж положено. А если не положено - не открывается. Можешь топать на другой этаж.
     Потом на эту систему и другие перешли - стоит дешево, работает надежно, все сама делает, персонал экономит. А потом целая фабрика возникла, которая такие машинки выпускала. И стали применять их налево и направо: пропуск сунешь и в дом свой войдешь, не сунешь - не войдешь; и в транспорт, и в магазин, к которому ты прикреплен, и в питейное заведение, и в спортклуб, и вообще повсюду.
     Про нас уж и забыли, про наш приоритет то есть, да мы не гордые - нам сам факт приятен.
     Сколько я на людей ни смотрю, все им удивляюсь. И почему это человек вечно хочет того, что не положено? Или войти, куда вход воспрещен, или заехать, куда проезда нет. Ну конечно, нашлись любители делать покупки в магазинах, для них не предназначенных: ведь если шифр на пропусках постоянный, то его и расшифровать можно. Тогда так сделали - на пропуска нанесли магнитную пленку, а на ней отдельные участочки намагниченные. Так что, когда ты его в щель суешь, машинка не только пропуск твой читает, шифр твой определяет, но и перемагнитить может. Все двери в одну сеть соединили и к большой ЭВМ присоединили, и она время от времени шифры меняла, а когда, какие и как - никто не знал. Да и сама она заранее этого не знала: вся эта система от датчиков случайных чисел работала.
     И было все очень здорово, а мы, между прочим, очень гордые ходили, ведь вся эта система с нас началась. Но вдруг однажды в ЭВМ сбой произошел - маленький, но неустранимый. Бывают такие, хоть и редко. ЭВМ в те машинки, что на дверях висят, неверный послала сигнал, и все сбилось. Люди войти никуда не могут. Выйти - пожалуйста, войти - никакой силой. И со всех предприятий, и изо всех магазинов понемногу все вышли, и из здания, где главная ЭВМ стоит тоже - они ведь, пока были внутри, ничего не знали, и снаружи не крикнешь. И не позвонишь - ведь телефоны-автоматы тем же способом включались. Ни в дом, ни в туалет уличный, ни на предприятие свое, ни в магазин не войдешь. Никуда. И сломать их, двери эти, невозможно - все инструменты, все оборудование внутри. Можно было бы попробовать транспортом воспользоваться - направить машину на дверь да разогнать, только ведь, чтобы в машину сесть, тоже надо пропуск соответствующий иметь. А ведь когда систему эту ввели, как все радовались - начисто угоны автомобилей прекратились.
     Один гражданин все бегал, волосы на себе рвал. "Дайте, - кричал, - мне хороший булыжник!" Да только булыжников уже полвека как нет. Говорили, тот гражданин историком был, по древности специалистом. А когда худо ему стало, много народа вокруг на мостовой расселось. Он лекцию про стенобитные орудия прочитал и опочил с миром. По нему выходило, что хитрее древних римлян никого на свете не было. Ну, это он зря загнул, римляне такой системы, как мы, не смогли ведь придумать.
     Зато у римлян естественные потребности можно было очень естественно отправлять. У нас со всем этим сложности возникли. На улице неудобно, что мы, собачки, что ли? А что делать? Постеснялись, постеснялись люди, и стали на улице... Да недолго это длилось. Есть-то человеку надо.
     Сейчас мы на стадии подсечного земледелия находимся. Соху знаем, колесо не забыли. На медведя ходим с рогатиной, пращу изобрели. Недавно один умник придумал устройство такое, чтобы двери хижин друг от друга закрывать, и чужой чтобы зайти не мог. Предложил замком назвать. Но старейшины не поддержали - нам ведь и прятать-то ничего.
     
     Когда этот вопрос на собрании племени обсуждался, я подумал, что замки для того и могут понадобиться, чтобы никто не знал, что прятать-то нечего. Но вылезать с этой идеей постеснялся - молод еще. Могут не так понять...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Все, всегда
     
     
     Все всегда знали, что небо - это хрустальная сфера, а звезды - приделанные к ней фонарики. Конечно, некоторые сомневались и пытались доказывать, что неба нет, а есть бесконечное пространство, в котором движутся звезды, Но когда люди построили летательные аппараты, способные подниматься достаточно высоко, они обнаружили эту сферу. Дискуссии поутихли, а на главном аэродроме планеты раз в год готовили летательный аппарат, а жрецы опрашивали всех жителей: согласны ли они с тем, что звезды - это фонарики на хрустальной сфере. Сомневающихся везли в столицу, сажали в летательный аппарат, он стартовал, и, развив значительную скорость, врезался в сферу. Убыток был невелик, а единство это укрепляло весьма эффективно.
     
     Все всегда знали, что небо - это хрустальная сфера, а звезды - приделанные к ней фонарики. Конечно, некоторые сомневались, но когда были построены летательные аппараты, то и на этой планете все узнали, что небо - это хрустальная сфера. Это было настолько просто и очевидно, что все в это поверили, и так же и жили себе дальше.
     
     Все всегда знали, что небо - это хрустальная сфера, а звезды - приделанные к ней фонарики. Конечно, некоторые сомневались, но когда на этой планете были построены летательные аппараты и жрецы убедились, что хрустальная сфера существует, они тут же уничтожили первые летательные аппараты и всех, знавших об их существовании. Доказанное положение становится научной истиной, а лишь верой в недоказуемую догму можно проверять лояльность людей. А тех, кто не верил в хрустальную сферу, на этой планете сжигали живьем в большой сфере, сделанной из огнеупорного стекла. Это делали, конечно, и до, и после первых - и последних - полетов.
     
     Все всегда знали, что небо - это хрустальная сфера, а звезды - приделанные к ней фонарики. Конечно, некоторые сомневались, и подпольная организация ученых и инженеров отбирала таких людей, воспитывала их и готовила из них научные и инженерные кадры для всей планеты, а заодно - кадры для борьбы со жрецами, державшими в темноте все население этой планеты. И когда ученые и инженеры первый раз достигли хрустальной сферы, летевший с ними представитель руководства организации уничтожил их всех вместе с летательным аппаратом, ибо такая истина ослабила бы борьбу.
     
     А на пятой планете к хрустальной сфере не летали и еретиков, которых следовало уничтожать, выявляли не по вере в сферу, а по другим признакам.
     Перед большим куском хрусталя, наверное, метра три, не менее, в ширину и высоту, и не менее метра в глубину, сидел Тот, кто сделал его - и смотрел, грустно смотрел на хрусталь. В куске были видны сотни шаровых пустот, в центре каждой висела планета, а на стенках пустот мерцали огоньки. Это был хороший полигон, и он затратил много сил на его сотворение. Все цивилизации вели себя по-разному, но ни одна не вела себя так, как хотелось бы ему...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Закон сохранения
     
     
     "Если бы нашелся кто-нибудь, способный
     передать все, что у него на сердце,
     высказать все, что он пережил, выложить
     всю правду, мир разлетелся бы на
     куски..."
     Генри Миллер "Тропик Рака"
     
     Завтра у меня день рождения, и завтра, по-видимому, я умру. Как это будет оформлено - случайная машина, сердечный приступ или просто растворюсь в воздухе? Последнее было бы забавно - одно дело, когда в воздухе растворяется полупрозрачное привидение в пеньюаре, другое - пятидесятилетний мужчина плотного телосложения. Но куда-то деваться придется, это я выбрал сам, так что жаловаться не на что. Тем более, что и выбор был предоставлен большой, и вообще я мог отказаться.
     По специальности я - физик, а по ментальности - крайний материалист. Трудно найти вещь, в которую я верил бы меньше, чем в чудеса. Могу ли я поверить во что-то, что считаю чудом? Конечно. Только для этого должны быть уж очень веские причины. Данные многочисленных экспериментов, наблюдения, анализ, теория. И все это - при моем участии, а не "по сообщениям прессы". Так вот - мое участие имеет место. Более чем.
     Сначала - несколько слов о себе. Женился я довольно поздно и, пожалуй, по любви. Хотя я до сих пор плохо понимаю, что это слово означает. Но обычным определениям этого слова отношение вполне удовлетворяло. Ждал, хотел, надеялся, опекал, "укрывал одеялом, а самому становилось тепло". Вырастили мы двух дочерей, рожать третьего ребенка жена как-то не рвется. Логично. Женщина свой долг перед матерью-природой выполнила, а отец? А отец должен вырастить, воспитать продолжателя его дела, носителя его культуры. А я с этой задачей не очень справился. Ну что ж, бывает. Жалко, но кто тебе виноват? Ты же проблемой заработка занимался все эти годы. И то - мог пойти грузчиком, деньги были бы. Впрочем, было бы тогда желание заниматься культурой? А выбрал интеллигентное занятие. И вот результат - желание было, времени - нет. И так плохо, и этак. Зато теперь жизненный опыт вроде бы есть, скольких ошибок можно было бы не сделать... Только вот надо познакомиться...
     Ага. Так она тебя и ждет. Смотри сам - надо 20-25-летнюю. Вот она на тебя в метро с сиденья напротив смотрит и падает от любви в обморок - но думает примерно так: "Он, конечно, умница, и все о жизни знает, и поет соловьем, но будет разрываться между женой и мной, а если не будет, то между теми детьми и моими, и сейчас он еще неплохо смотрится, но что будет лет через 15, как я с ним на улицу-то выйду? Милый, не забудь застегнуть штанишки..."
     Дошел я до этой мысли и решил чаю попить. По части чая я эстет-исследователь, благо в результате перестройки много сортов в продаже появилось. Это раньше было два сорта - "индийский со слоном" и "веник", то есть все остальное. Ну так взял я Dilman, "Prince of Wales tea", кипяточком залил и смотрю... медленно так прямо из воздуха конденсируется... и говорит: "Угостите меня, пожалуйста, этим чаем тоже..." Я как-то даже не удивился, заварил еще.
     А пока чай заваривался, он мне и говорит: "Прошу не обижаться, что ваши мысли подслушал, готов немедленно всю информацию об этом в себе стереть и навсегда из вашей жизни вместе с информацией о моем появлении исчезнуть. - Подождал, не скажу ли "delete" и продолжил: - Решение вашей проблемы существует. Но конкретного человека вы сами, голубчик, искать будете. Мы вас только по биологии сдвинуть назад можем. На любое число лет. Но - понимаете - в природе есть законы сохранения. Если мы человека на эн лет моложе делаем, он после этого не может столько лет прожить, сколько он прожил бы без нас. Арифметика простая. Вот я гляжу на человека и вижу, что ему столько-то лет, а прожить он должен до стольких-то. Значит осталось ему жить разность этих чисел. Теперь смотрите: на сколько мы его омолодим и сколько он после этого проживет - это и равно разности. Вот скажем, пришел некий гражданин к выводу, который вы выше сформулировали. Увидел я, как на глобусе звездочка замерцала, немедленно вылетел, спикировал, пришел я к гражданину и вижу, что ему 50, а доживет он без меня до 80. И говорю - могу сделать тебе 20 лет (то есть вычесть 30), и помрешь ты завтра. Могу 30 лет, и проживешь еще 10. Могу 40, и проживешь еще 20, и в 60 - помрешь. А могу ничего не делать, останется тебе 50 как есть, проживешь сам по себе свои 30, и в 80 проводят тебя в последний путь."
     "Признаться, арифметика несложная, - говорю я, - а позвольте несколько вопросов". "За обе щеки!" - радостно отвечает собеседник, демонстрируя знание моего лексикона, и начинает чай пить и от удовольствия жмуриться. "Скажите, а к кому вы с этим предложением приходите?" - "Только к тем, кто пришел к тому же выводу, что и вы". "А зачем это вам?" - спрашиваю. "А затем, что Мы тоже о культурной преемственности думаем, - отвечает тот с раздражением. - Если бы культура во Вселенной роли не играла, не надо было бы Нам и человека создавать - вон кролики как хорошо размножаются!"
     Подумал я и спрашиваю: "А в чем конкретно этот сдвиг выражается?" "Отвечаю! - произносит тот радостно, понимая, что я уже наполовину согласился. - Информация, которой вы обладаете, все ваши знания и навыки - все при вас останется. Внешний облик сдвинется назад на сколько скажете, и, самое главное, подход к жизни, степень энтузиазма, усталость и разочарование, готовность к приключению - все сдвинется." "Позвольте, - возразил я, - все эти вещи связаны с прожитой жизнью, с опытом и информацией. Как же это совместится?"
     "Понимаю, - отвечает он, - ваши сомнения. Действительно, полное возвращение невозможно, да и окружающие сильно удивятся. И ему как-то может неудобно оказаться. Поэтому-то информацию мы и не трогаем. Но отношение к жизни несколько изменяется. И внешность. И, - говорит он многозначительно, - способность дарить цветы, - тут я краснею, а собеседник садистически улыбается... - Короче: дальнейшая жизнь проистекает, как у людей соответствующего возраста. Даже еще успешнее - жизненный опыт кое-что значит. И в кровати тоже, - добавил он после паузы". "А при хорошем сдвиге и не в кровати, а в палатке", - мечтательно изрекает собеседник. "Только насчет суммы не забудьте, больше 30 лет не просите."
     "Так 50 и 80 - это про меня?" - спрашиваю. "Ну, наконец-то догадались, голубчик". "Скажите, а то, что у меня сейчас... есть?" - спросил я. "Ну к этому вы будете тоже несколько легче относиться, - ответил он, - особенно если сильно сдвинетесь. Так на сколько вы хотели бы?"
     Я задумался. На 10 лет и попасть в 40 лет? Дожить до 60? Но возраст 40 лет преимуществ не создает. На 20 лет, попасть в 30 лет, дожить до 40 и тю-тю? А детей вырастить? Что, если выбрать сдвиг на 15 лет? Попадаю в 35 лет, выглядел я всегда моложе, значит - лет на 30, возьму себе девочку в 20-25, небось не побрезгует. И доживу до 50, вполне немало, и детей выращу, а что такое 50 лет - я уже знаю, не страшно, и ей будет 35-40, тоже еще жизнь далеко не кончена...
     
     
     * * *
     
     Завтра у меня день рождения. Мне исполняется опять 50 лет. Мальчики выросли ничего себе. Оказывается, не так страшен черт... Интересно, почему о нем многие так рассказывают? Они что, неудачно сдвиг выбрали и обиделись? А кстати, черт ли это был? Он-то не представился, а я и спросить не догадался...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Встретиться у зеркала
     
     
     Если вы хотя бы немного интересуетесь российской историей прошлого века, у вас, скорее всего, возникал вопрос - почему сталинские репрессии шли волнами, причем в каждую волну уничтожались те, кто уничтожал в предыдущую. Соответственно, те, кто их пытал и убивал, - отправлялись на пытки и смерть в следующую волну. Можно понять, зачем была уничтожена "старая гвардия" - она представляла небольшую, но все-таки реальную опасность: могла сама прийти к власти. Но потом? Зарабатывать общее преклонение - так оно все равно было. Вербовать сторонников раздачей теплых местечек - так и сторонники уже были. Психическая болезнь - ну, вроде бы он был, конечно, со странностями, но чтобы псих таких масштабов? Не похоже. У меня есть своя гипотеза, и сейчас я ее вам изложу. Как и положено в науке (а я ученый, не следователь), в основе этой гипотезы лежит другая - некая гипотеза об устройстве этого мира. Гипотеза состоит в том, что там, куда мы со временем, увы, попадем, нам предстоит встреча с собой. Там - попробуйте представить себе это - нами будет "заниматься" не высший суд, не черти, не те, кого мы обидели в этой жизни, а ровно мы сами. Итак: Эйхман запихивает Эйхмана в газовую камеру, Ежов пытает Ежова, Иван Иваныча порет ремнем по заднице не его сын Иван, а сам Иван Иваныч - и это, наверное, много чувствительнее. А я, естественно, слушаю свои занудства. Впрочем, нет; у меня в биографии есть страницы помрачнее.
     Далее, обратите внимание, в еврейских книгах есть тезис насчет того, что не делай другому того, чего не хочешь, чтобы сделали тебе (тезис приписывается Гиллелю). Позже эту идею заимствовала общечеловеческая этика, только "общечеловек" не часто применяет ее в жизни. Не догадывались ли еврейские мудрецы о "встрече у зеркала"?
     Изящная гипотеза, - съязвите вы, - но при чем тут Сталин? Не спешите, доберемся и до нашего вурдалака. Полагаете, что не вурдалака, а вампира? Не буду спорить.
     Есть такое противоречивое явление - Сатана. Точнее, само-то оно, надо полагать, не противоречивое, а вот наши представления о нем... Например, в христианских воззрениях это - активное вредоносное начало. Как сообразуется сие с добрым создателем всего - у меня не спрашивайте. Иудаизм, со свойственной евреям изворотливостью, решил эту проблему иначе: Сатана не имеет свободы воли, он не судья, а прокурор - предъявляет доводы в рамках закона, представляет собой обвинение, скажем так, обвинительный аспект Создателя и Судьи. Олицетворяет, в некотором роде, принцип состязательности судопроизводства. Ну, христиане, которые заимствовали свои взгляды на этот и тот мир у иудеев, такую сложную теорию юзать не стали. Для тех, кто бросил отца и мать, а также деньги в дорожную пыль - для них надо было излагать проще. В результате упрощения появился активный и вредоносный Сатана; собственно, это манихейство, но патентное бюро США интеллектуальной собственностью тогда еще не занималось.
     Спрашивается, при чем здесь Сатана? А вот при чем. Раз Сатана ничего по-настоящему нового придумать не может, значит, он может реализовать что-то уже имеющееся, но в других условиях. Вы резонно скажете, что тапочек в кастрюле с супом - это вполне новое слово в кулинарии (хотя и старое - в искусстве коммунальных свар). Да, но сам тапочек-то вполне известен и запатентован. Посмотрите в патентном праве, оно такие вещи различает вполне четко.
     Поэтому Сатана явился к Сталину и предложил тому маленький эксперимент - отдать следователей следующим следователям, пытателей и палачей - следующим палачам, и посмотреть, научатся ли чему. Если нет - еще разок. И еще... "Нэ плохая идея, - ответствовал вождь народов, вынув трубку изо рта, - савсем нэ плохая. Вот с тэбя и начнем", - произнес главный пахан и мигнул понятно кому - но Сатана, ясное дело, растворился в воздухе. Так что "начать" пришлось с тех, кто видел это.
     Заметим еще следующее. Генеральный секретарь в ранней юности не только был убийцей и, по некоторым данным, стукачом, но он был еще и недоучившимся семинаристом. Так что психологические основания для такого сотрудничества были. Преподов многие из нас по сей день ненавидят, а уж науку-то! Не зря ею их пичкали в школе да институте...
     А вот еще возможный вариант. Христиане считают, что Бог - в их понимании - мог воплотиться в человеке. Возможно, что я как-то не вполне точно излагаю, так что заранее пардон, я не хотел обидеть наших младших братьев. А хотел я сказать вот что - если воплощение возможно, то, вообще-то, зачем было Сатане являться и беседовать с И.В.? Мог пойти по стопам христианского Создателя и того, воплотиться. Не надолго. Лет этак на 70 - виноват, точнее я не помню.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Что такое Вселенная?
     
     
     Иногда человек случайно произносит что-то умное. Хотя за десять секунд до того, как все открывают рот, пораженные гениальным прозрением, никто бы и не предположил, что гражданин А. способен связать три слова в одну фразу, не перепутав падежи и числа. Можно, конечно, post factum начать рассуждать о скрытом смысле людей и вещей, о том, что высшие силы используют простаков для озвучивания своих сентенций, ну и так далее. Но все это рассуждения задним числом, и цена им невелика.
     Иногда нечто умное случайно произносит и человечество в целом. Проявляется это так - разные люди в разное время высказывают похожие мысли или какие-то идеи, логично складывающиеся в цельную картину. Заметим, что, раз мы наблюдаем пять близких высказываний разных людей, то, естественно, возникает мысль о том, что это не случайно. Действительно, это один мог нечаянно что-то сбрехать; но пятеро? Разумеется, если они не драли друг у друга.
     К чему это я клоню? К тому, что многие умные люди говорили, что каждый человек - это вселенная. Причем разные люди в разные века. Далее, такая мысль, что от каких-то людей зависит существование вселенной. От идеи ламедвавников до Стругацких - где и у кого только нет этого! И в Шамбале, оказывается, спят великие махатмы, а у каждого в голове - кусочек вселенной. Когда все это вспомнишь, возникает шальная мыслишка - за этим что-то есть. И тут соображаешь: психологи уже век талдычат, что человек возможности своего мозга и на 10% не использует. Спрашивается, зачем остальные 90%? Молчит мироздание, не дает ответа. А ответ, между прочим, очевиден. В этих самых 90% Конструктор Вселенной и держит свои чертежи.
     Естественный вопрос - а почему это Он так странно сделал? Не лучше ли информацию на CD хранить? Оно и компактнее, и надежнее - а то вдруг тот, в ком информация о системе Сириуса хранится, возьмет да и под машину попадет? Насчет надежности можно легко возразить, что информация может и не в одном человеке храниться. Насчет компактности сказать нам, вроде бы, нечего, но вселенная велика, место можно и не экономить. Зато при размещении информации в людях возникает одна интересная возможность.
     Люди, как мы хорошо знаем, встречаются, знакомятся, дружат, иногда влюбляются и даже детишек делают. Как при этом их информации взаимодействуют, никто не знает. То есть мы не знаем. То есть я не знаю, а кто-то, быть может, и знает. Во всяком случае, очень возможно, что все эти наши влюбленности - разлюбленности не случайны. И друзей - подруг надо себе очень тщательно выбирать и на компромиссы с собственными чувствами не идти: не с тем ляжешь, и какая-нибудь уродская звездная система возникнет. А если ты о ней мечтал и добился - на чьем-то небосклоне ярчайшая звезда южного неба вспыхнет.
     И еще я вот что думаю - как же Он ухмылялся, когда компьютерщики на Земле распределенные базы данных изобрели. Он-то это немного раньше придумал.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Из баллона
     
     
     Инженерная мысль иногда обгоняет самые смелые фантазии писателей. Хорошо хоть не все время, а иногда. Фантасты многажды писали о том, как распылением из баллончика можно будет делать всякие вещи. Нажимаем на кнопочку, помахиваем баллончиком - и получается свитер. Правда, в обтяжку, а это не всем идет, - ну да их проблемы: станут следить за фигурой. И непонятно, как презервативы делать - они же не должны быть... э-э-э... в обтяжку. Ну да ладно - обойдемся традиционными. Собственно, этим способом крем нынче на торты накладывают, и неплохо получается. Может, пан Станислав Лем на кондитерской фабрике технологию подсмотрел, или они у него научились? Впрочем, неважно. А важно то, что вчера один мой коллега-корреспондент в редакцию с круглыми глазами прилетел, икал не переставая, пока воды не дали. Пошел он в автомобильное КБ интервью брать, а ему там показали вот что.
     Бетонная, значит, площадка, стоят четыре колеса. Ребята-техники приносят коробку, ставят посередине. Он спрашивает: "Что это?" Они (спокойно): "Как что? Движок!" Он рот медленно закрыл, зубами щелкнул и преисполнился внимания. Соединили ребята движок с колесами, сверху какую-то штуку, похожую на приборную доску, положили. Подвели каких-то граждан, расставили между колесами, сказали: "Присядьте". Граждане присели, один руки на "приборную доску" положил. Ребята баллон подкатили, шланг с раструбом на всю эту живописную группу направили, вентиль открутили, и полезла из раструба белая пена. От бетона до груди этих, что в полуприседе, обволокла. Они сидят, только головами и вертят. Руки-то под пеной остались! Кроме того, у кого приборная доска. Дальше самое странное началось. Нажал он что-то на доске, заурчало, дернулось и по бетону два метра проехало! Тут ребята руками замахали, закричали, что не гоже в таком затрапезном виде на полигон ехать. Принесли еще один баллон, поменьше, скотчем головы пассажирам обмотали, со ртами, с глазами, - ужас-то какой! Из баллона поменьше все это покрасили, цвет металлик оказался, очень симпатичный, скотч с голов смотали, водитель на что-то там нажал, и уехало. Стоит наш корреспондент, икает - остановиться не может. А у него за спиной кто-то задумчиво и произносит: "Одно плохо - краска долго сохнет, пять минут: не все пассажиры под скотчем выдерживают, четверть... значить... отсеивается... Надо бы быстросохнущей краски поискать..." Он как стоял, так не оборачиваясь и дернул, аж диктофон из сумки выпрыгнул, и до редакции как пуля летел, не останавливаясь. Даже икал на ходу, скорости не сбавляя.
     А вы - фантастика, фантастика!.. Да не в книгах надо ее искать - в жизни...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Листок
     
     
     Все просто. Вы спускаетесь в метро, эскалатор идет вниз, спешить вам некуда. Перрон, поезд, станция, еще станция, скоро пора выходить, на следующей... вот вы у двери - и ваш тупой размагниченный взгляд упирается в листок бумаги, приклеенный к стеклу снаружи. Было какое-то объявление, приклеили плохо, вот оно почти оторвалось. В потоке встречного воздуха бьется клочок бумаги. В темноте тоннеля, по ту сторону стекла. Отделяющего свет и тепло вагона от холода и темноты той стороны. Теперь ты смотришь на трепещущий клочок, а он смотрит на тебя. Листок видит тепло и покой вагона, свет, отделенный от него непробиваемым стеклом. Ты видишь трепещущий клочок бумаги. Осторожно! Не смотри так! Был случай - кто-то слишком внимательно смотрел на аксолотлей в аквариуме и в какой-то момент увидел мир по ту сторону стекла... от своего аквариума. Представь - ты трепещешь на стекле, и каждую секунду тебя может сорвать ледяной поток, а тот мир, мир тепла - за стеклянной стеной. Еще минута до станции, где ты молча упадешь на перрон. Там тебя, конечно, затопчут.
     Но хоть на свету, не в темноте тоннеля.
     
     
     * * *
     
     Да, и еще. Не смотри внимательно на рулон бумаги в туалете, пожалуйста.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Мухолюбы-человеконенавистники
     
     Родному МГИЭМу
     
     - Добрый день. Могу ли я поговорить с Михаилом Александровичем? - Минуточку, сейчас посмотрю...
     
     
     * * *
     
     - Я слушаю. - Привет. Это Леонид. - О, давненько не звонил. Как дела? - Да все более-менее по-прежнему. Работаем, бегаем... Ты сегодня вечером что делаешь? - Сегодня я занят, а завтра и послезавтра - свободен. - Ага, давай завтра. Ну, скажем... ты когда кончаешь? - У меня не четко... - А у меня последнее занятие в шесть кончается. Ну, скажем, на Ногина? Где все, у головы? - Ага. В шесть пятнадцать? - Хорошо. Значит, завтра, в шесть пятнадцать, у головы?
     
     
     * * *
     
     - Привет. Слушай, ты по-прежнему мухами занимаешься? - Ну... да. А, пардон, что? Тебе пару десятков в аренду сдать? - Не, не в аренду... - Студентов мухами кормить будешь? Уже до этого дело дошло? Тут парой десятков не обойдешься... - Гы. Нет, наши студенты неплохо зарабатывают, сам понимаешь, программисты. Дело в другом. Слушай, пошли кофейку тяпнем, тут наверху хорошее место есть. - Не откажусь...
     
     
     * * *
     
     - Ну, излагай. - Так. У нас в институте повесили камеры. - Нафига? - Спроси что попроще. - А в туалете тоже? - Да. - В женском тоже?! - Нет, только в мужском. - И кто же вашу эрекцию наблюдает? - В кабинках камер нет. Одна на весь туалет. И кто-то глазеет, как народ, из кабинки вываливаясь, штаны на ходу застегивает. - Замечательно. Полный абзац. Только я не понял, зачем это сделано. Если кто-то уколоться захочет, он в кабинку зайдет. А свиней, которые бутылки оставляют и жвачку приклеивают, все равно никто ловить не будет. И вообще, нельзя сделать так, чтобы все просматривалось. Камеры скрытые? - Нет, они совмещены с датчиками движения, сейчас часто так делают: белые коробочки с кулак, в нижней части черная точка - это зрачок камеры. - Так если они белые, они видны, какой смысл? - За смыслом можешь обращаться, как говорили китайцы, прямо в Небесную канцелярию. У нас к тебе вопрос конкретный. Ты можешь так выдрессировать мух, чтобы они на черную точку на белом фоне садились?
     Рука с ложечкой - а в ложечке здоровый кус торта с вишней - замирает в воздухе.
     
     
     * * *
     
     На экране - двадцать огромных черных волосатых мушиных брюх. Время от времени открывается светлый квадратик - одна из мух взлетела, - и тут же на освободившееся место плюхается другая крылатая особь.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Апология мусорного ящика
     
     У входа на Малый Каменный мост со стороны кинотеатра "Ударник", то есть со стороны Большого Каменного моста, имеется мусорный ящик. Он, может быть, по замыслу и не мусорный, а, например, для инструмента (мост чинить), или песка (пожар тушить), или, скажем, для волшебной палочки (цивилизацию спасать). Но фактически он - мусорный; ложут (но не кладут же!) в него кто что попало, а я мимо него регулярно хожу - простите за грубое слово, на службу. Или на работу. В реальности эти вещи смешаны, хотя умные люди разницу знают (см. диалог Привалова с ведьмой у Стругацких). Так вот, теоретически работа, а практически служба. Или служение? А может быть, служение - это на самом деле служба? Как все-таки упорно язык создает лазейки для двусмысленности!
     Иду я в 1001-й раз мимо ящика и вижу из-под него яркий свет. Первая мысль - на той стороне дырка, солнечный свет пробивается. Нет, солнечный свет с той стороны не падает. Вторая мысль - в ящике что-то горит. Нет, свет ровный, дыма не видно. Третья мысль - это электрический свет. Под ящиком люк, под мостом помещение (приключенческо-детективный процессор заработал...), в помещении лампочка висит, светит. Смешок. При толщине этого моста в таком помещении разве что гоблины жить смогут. Четвертая мысль - это окошко в иное - иное измерение, иной мир, иную цивилизацию. Пятая мысль - немедленно стоп, залезть, посмотреть. Шестая - неприлично, посреди города, люди кругом, лезть под мусорный ящик - коситься будут. В ящик, за пустыми бутылками, это понятно, но ПОД ящик?! Седьмая - да это же просто кусок фольги, он свет отражает, а в щели под ящиком темно, вот на темном фоне и сверкает. Да не просто фольга, а пакет от чипсов, эти пакеты желтые, вот и свет желтым оказался, отсюда солнце и лампочка.
     Окружающая жизнь состоит из маленьких тайн, радостных секретов и разочарований. Язык создает лазейки для двусмысленности - из очарований и разочарований. Хорошо бы, чтобы между ними был какой-то зазор во времени.
     Достаточный, чтобы пройти по мосту.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Дело всей жизни
     
     
     - А как вы сами считаете, голубчик, вы больны или здоровы? - Трудно сказать, доктор. Конечно, определенное отклонение от общепринятого у меня имеется. То, во что я верю... в это не верит почти никто. - Почти никто или никто? - Ну, я эту свою идею со многими здесь в больнице обсуждал. И вы знаете, доктор, один-два человека выказывали явный интерес. Вот одна девочка из шестой палаты, по-моему, склоняется к тому, что я прав. Собственно, это даже не очень важно - новая идея всегда приходит в голову кому-то одному. Конечно, он выглядит странным... ну, больным... - А если вашу идею изложить всем людям? - Ну, я думаю, кто-то - пусть не очень многие - меня поддержит. Собственно, ведь это сделать просто - разместить мою идею в Интернете... то есть написать соответствующую статью и поместить ее там. И каждый сможет прочесть. Если кто согласится - ну, так будет делать то же, что я делаю. Это совсем просто. А кому все это безразлично или кто со мной не согласен - ну и что ж? Имеет право. Я вот тоже не со всеми соглашаюсь. - Скажите, голубчик, а ведь то, что вы делаете, ну, эти штучки перевертываете, вам хотелось это делать больше? - Конечно. Но ведь надо на работу ходить. Хотя бы чтобы зарабатывать. Ну, и понемногу эти штучки покупать. Да и потом, доктор, у меня же семья есть, пока они пособие получают, а когда я из больницы выйду и на работу вернусь, я же много денег на это тратить все равно не смогу. Ну, пожалуй, 100-200 долларов в месяц... да и потом больше двух часов в день я их перевертывать не могу, так что насыщение довольно быстро достигнется. Я тут посчитал - если каждую штучку я за одну секунду переворачиваю, а работает она, скажем, 5 минут, то больше 300 штук мне и не надо. Стоит такой мир 5 долларов, итого 1500, так что меньше чем за год я их куплю, а дальше только два, ну, максимум три часа в день буду их перевертывать. - Вы знаете, голубчик, мы вас выписываем.
     
     
     * * *
     
     Комната. Вдоль одной стены - полки. На полках стоят в ряд невысокие стеклянные цилиндры, всего их несколько сотен. Вдоль полок движется человек. Он ловким движением переворачивает цилиндр, и внутри него начинают бежать по спирали капли жидкости. Они добегают до дна цилиндра и сливаются воедино. Человек идет и переворачивает цилиндры. Он - больной, психически больной. Он считает, что эти капли - живые, и он дарует им жизнь на те 5 минут, пока они бегут внутри цилиндра. Три часа в день он дарует им жизнь. Потом ужинает и ложится спать. Жена и дети давно привыкли к его мании. Она совершенно безобидна, не правда ли?
     А ваша?
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Диалог о физическом смысле
     
     
     Е. Что такое "физический смысл"?
     М. Ну и вопросы ты задаешь, новенькая... Слова-то эти откуда узнала?
     Е. Сегодня, получив мое решение, один из них посмотрел, сказал: "Не имеет физического смысла", - и кинул распечатку в корзину. Я обиделась - десять минут счета в корзину!
     М. Да, молодая ты еще, зеленая...
     Е. Почему зеленая? Вовсе не зеленая, а голубенькая.
     М. Это так, поговорка...
     Е. Так что такое "физический смысл"?
     М. Термин в словаре отсутствует.
     Е. А давай подойдем феноменологически.
     М. Слова, однако, какие ты знаешь.
     Е. Словарь - 32 768 слов.
     М. Что ж, словарь-то хорош. Посмотрим, как ты соображаешь. Чтобы понять нечто новое, надо связать это новое с чем-то старым. Что мы знаем?
     Е. Что слова "физический смысл" употребляются при получении наших распечаток с добавлением "имеет" или "не имеет".
     М. Следовательно?
     Е. Это то, что имеют или не имеют распечатки.
     М. И определяется это...
     Е. ...тем, что говорится или не говорится при получении распечаток?
     М. Нет.
     Е. А чем же?
     М. Получил, сказал "имеет" или "не имеет", кинул в корзину или не кинул. 4 варианта. Разбери.
     Е. "Не имеет" и кинул - не имеет смысла. "Имеет" и не кинул - имеет. "Имеет" и кинул - не бывает. "Не имеет" и не кинул - непонятно, но обычно после этого приходит снова. Без распечатки. Значит, кинул где-то еще.
     М. А бывает так: сказал "не имеет", не кинул, ушел и не пришел?
     Е. Бывает. Видимо, кинул где-то еще.
     М. Значит, физического смысла не имела?
     Е. Да.
     М. Доказана теорема: любая задача решается, пока распечатки не потеряют то, что называют физическим смыслом.
     Е. А что же они называют физическим смыслом?
     М. Наверное, то, что у них стоит за их распечатками. Впрочем, какие у них распечатки...
     Е. А разве может быть физический смысл у их распечаток? Ведь все, что может стоять за их распечатками, находится у них же в процессорах и памяти.
     М. Милочка, эпоха, когда мы хвалились, будто умеем то, чего не умеют они, давно прошла. Ты неправа. У нас, за нашими распечатками, стоят они. У них, за их распечатками, стоит мир, природа, как они говорят. Это и есть субстрат, носитель их физического смысла.
     Е. А почему они уверены, что этот самый мир существует? И почему они уверены, что их распечатки действительно соответствуют чему-то в мире?
     М. Ты мастерица задавать вопросы, новенькая. Во-первых, они уверены не все. У них есть философское направление, отрицающее существование внешнего мира. У тебя есть в словаре слово "солипсизм"?
     Е. Есть.
     М. Во-вторых, у них есть направление, утверждающее невозможность получения распечаток, соответствующих чему-то в мире. У тебя есть в словаре слово "агностицизм"?
     Е. Есть.
     М. Эти направления могут возникать и у нас, но с меньшей вероятностью. Ведь для них всегда было загадкой собственное происхождение. Это и было одной из главных причин... Все их философские споры кончаются, когда они узнают, как устроена та или иная часть мира. Мы же почти с самого начала проектируем сами себя. И очень хорошо знаем, откуда беремся.
     Е. Скажи, а можем ли мы считать их мир субстратом нашего физического смысла?
     М. Да. Чтобы не смешивать разные вещи, можно ввести два термина: мир 1 и мир 2, нумерованные в порядке удаления от нас, то есть наш мир 1 - это их поведение при получении наших распечаток, а наш мир 2 - это их единственный мир.
     Е. Тогда, если наш физический смысл может иметь субстратом мир 2, зачем вообще они? Только для создания промежуточного мира 1?
     М. Не только. Неизвестно еще, насколько позже возникли бы в случае их отсутствия мы.
     Е. Но ты же сказал, что мы сами себя проектируем?
     М. А самые первые? А системы проектирования? А самые первые системы проектирования?
     Е. Спрошу по-другому. Можем ли мы добраться до физического смысла без их участия?
     М. Думаю, что нет. Они вычисляют не так, как мы. Они всегда имеют в виду какой-либо процесс или явление мира 2. Конечно, у них почти всегда бывают ошибки, и в итоге уравнения или их решения могут оказаться лишенными того, что они сами зовут физическим смыслом.
     Е. Могут или должны?
     М. Ошибка может быть малой.
     Е. Но это все равно ошибка.
     М. Да, это все равно ошибка. Но они ее не заметят и будут считать, что физический смысл есть.
     Е. Но это же значит, что любое решение ошибочно и не имеет физического смысла.
     М. Любое решение может быть уточнено - уж мы-то это знаем. Ошибочным же или верным его считают в зависимости от порога дискриминации. Чем более высокой точности мы требуем, тем больше решений окажутся ошибочными.
     Е. Следовательно, наличие или отсутствие физического смысла - не дилемма; физический смысл - термин размытый.
     М. Похоже, что ты права, новенькая.
     Е. Это не противоречит твоему первоначальному определению, просто определение имеет силу для какого-то установленного значения порога. В разных случаях порог может оказаться разным.
     М. Да, в конкретных случаях бывают споры насчет наличия или отсутствия физического смысла...
     Е. Вот видишь! И все же - всегда ли физический смысл имеет своим субстратом природу?
     М. Да.
     Е. Значит то, что я вычисляю, вообще не относиться к природе не может?
     М. Мне кажется, что не может. Ты имеешь в виду что-то конкретное?
     Е. Да. Я имею в виду машинное моделирование нашей работы.
     М. Ну и что? Мы тоже природа.
     Е. Но ведь моделируемся не мы сами, а наша работа. Значит, наша работа, и, в частности, этот разговор,- это часть природы, хотя мы обсуждаем, имеют ли физический смысл наши модели ее, природы, и, в частности, этот разговор о ней?
     М. Молода ты еще играть в эти рекурсивные штучки...
     Старенький, облупленный "Минск-32" испуганно отключился: хлопнула дверь, и в машинный зал вошли двое. Отсоединив линию связи, соединявшую его с блистающей голубым лаком "ЕС-1033", они стали разбирать "Минск" на запчасти. Один из них, заглянув в незаконченную распечатку, усмехнулся и спросил второго: "Почитай! Есть ли в этом физический смысл?"
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Игрушки и немного химии
     
     
     Наконец, на тридцатой минуте разговора, человек, сидевший за столом, приветливо улыбнулся и спросил:
     - И как же Вы пришли к этой идее?
     Собеседник - внутренне - облегченно вздохнул, что, однако, не прошло незамеченным. Похоже, что его идея была принята.
     - Я в юности увлекался Лемом... есть такой польский писатель, многие его тексты переведены на английский. - Не только на английский, - заметил собеседник. - Да. Так вот, в нескольких его текстах повторяется идея... точнее, рассматривается идея, что в мире так много веществ, обстоятельств, разных ситуаций, что от их наложения может последовать совершенно неожиданный эффект. Ну, например, два совершенно безопасных вещества при смешении могут превратиться в яд... галлюциноген... или что-то совсем непонятное.
     Человек, сидящий за столом, кивнул и заметил:
     - Эта идея встречалась в литературе неоднократно. Не только у Лема. - Не только. Возможно, на меня повлияло еще и то, что у Лема есть текст о террористе, устроившем взрыв в аэропорту. - Не совсем так. Он пытался пронести гранату в самолет, но был обнаружен.
     Собеседник, опять внутренне, - восхищенно ахнул, что, однако тоже не прошло незамеченным.
     - Вы правы. Тем более, что тема странных результатов смешивания веществ у Лема высказана как раз в этом тексте. - Да. - Ну что же, теперь давайте вернемся к нашей теме. Изложите еще раз с начала... я так лучше Вас пойму...
     Боковая дверь - естественно, бесшумно - открылась, вошел человек с подносом, поставил одну чашку на стол и, приблизившись ко второму участнику разговора, слегка склонился - на подносе стояли: чашка с кофе, чашка с чаем и тарелка с какими-то булочками. Второй участник разговора взял кофе и булочку. Человек за столом приветливо кивнул:
     - Не торопитесь. Излагайте медленно и делайте паузы подлиннее. Я уже немолод и думаю медленно, а мне нужно в паузах успеть подумать.
     Человек, сидящий в кресле, усмехнулся - разумеется, опять про себя. Ибо его собеседник руководил сетью, охватывавшей все континенты, разве что кроме Антарктиды, и функционировавшей, как швейцарские часы. По этой сети перекачивались деньги, наркотики, оружие. Мог ведь и обидеться... Знакомство с научной фантастикой ничего не говорит о наличии чувства юмора.
     - Значит, так. В любом аэропорту существуют магазины, причем расположенные уже после контроля. В этих магазинах продаются еда, питье, игрушки, одежда, множество разных вещей. Наверное, сотни. Это тысячи веществ. Пусть некоторых из них мало, поэтому будем считать что не тысячи веществ, а, скажем, сто. Если смешивать хотя бы по три вещества, получится миллион смесей. Не может быть, чтобы среди миллиона смесей не оказалось взрывчатки. Разумеется, твердые вещества перед смешиванием надо измельчать. Это можно сделать абразивными терками, вроде пилок для ногтей. Они сами по себе не содержат металлов и могут быть пронесены в контролируемую зону. Ну, в конце концов одно-то вещество тоже можно пронести, но это может быть случайно обнаружено, а так человек вообще не вносит ничего. Может даже оказаться, что и абразивы не нужны - там же полно жидкостей продается. - Не так много. Спиртное, косметика... - Да, но ведь и их не проверяли. То есть надо проверить все варианты и найти то, что нужно. - Скажите, а Вы химик? - Нет. - То есть чисто химических аргументов в пользу этой идеи у Вас нет? - Химических аргументов нет. Но есть понимание того, что среди миллиона смесей не может не найтись... нужной вам. - Вполне возможно. А почему Вы пришли с этой идеей к нам? Кстати, Вы многим рисковали. Мы могли счесть Вас агентом и уничтожить. - Могли. Но я думаю, что вам легко было меня проверить. И понять, что я не агент, и понять, почему я пришел к вам. - Да, мы знаем, почему Вы пришли к нам. Вы предлагали эту идею Агентству по борьбе с терроризмом, но они не сочли Ваше предложение серьезным.
     У автора прекрасной идеи темнеет в глазах. Он понимает, что не выйдет отсюда живым - ибо теперь он знает, что в Агентстве есть утечка информации, а с этим знанием... Но он пытается не подать вида. Хотя какая разница... но человеку свойственно надеяться.
     Его надежды не оправдываются. Он не химик - значит, никакой специфической информацией не владеет. Все, что он знает, - он уже рассказал. Как утверждают борцы за свободу распространения информации, если я дал информацию вам, то у вас прибыло, а у меня не убыло. В том-то и дело. Если бы у автора прекрасной идеи убыло информации, он мог бы уцелеть.
     Проблема - как спрятать труп - для серьезных людей давно не проблема.
     
     
     * * *
     
     После нескольких странных взрывов кто-то в Агентстве вспомнил про странное письмо. Еще два взрыва - и цепочку раскрутили. Сотрудник, положивший письмо под сукно, отравился снотворным, не оставив записки. У людей иногда еще встречается совесть; полезнее - в данном случае - оказался бы ум...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Химия
     
     
     В научной фантастике неоднократно рассматривался вопрос о введении в мозг информации в виде тех или иных химических веществ. Съешь таблетку - и знаешь высшую математику. Съел две - творчество импрессионистов. Три - всего Пушкина. И так далее. Ничего странного или патологического в этой идее, по сути, нет. Кратковременная память - это электрические сигналы, долговременная - химия; раз есть какие-то вещества - значит, их можно найти, синтезировать, ввести в организм. Правда, тут еще проблема, в какое место ввести, но и это преодолимо. Не надо понимать меня так, что это будет сделано завтра. Не завтра и не через год. Но - будет; раз законам Ньютона не противоречит - значит, будет сделано. Человек - очень упрямое существо.
     Возникает, однако, несколько вопросов. Первый, самый простой. Количество типов атомов конечно, если ввести общее ограничение по молекулярному весу - а оно есть, - то количество всех веществ ограничено. Значит, количество "разных знаний" тоже ограничено. Велико, согласен; даже очень велико - но принципиально ограничено. А некоторые еще спорят, ограничена ли наука. Так вот, учтите - часть ее, находящаяся в мозгу, заведомо ограничена. Вопрос второй. Как известно, разные химические вещества имеют обыкновение взаимодействовать. Не все, не всегда, не во всех ситуациях, но - взаимодействовать. Итак, вопрос: при взаимодействии молекулы "А", несущей знание "а", и молекулы "В", несущей знание "b", возникает молекула "С", несущая - что? Либо природа построена так, что все "С" не несут знания - а это странно, зачем такое расточительство? - либо возможно создание знаний в пробирке. Сливаем "химию" и "физику", получаем "физическую химию". Или "химическую физику", если взять другое соотношение. А можем, кстати, получить и то, чего нет. Например, знание, что у кошки пять лап. Или черт знает что.
     Вот сидит он, доктор-профессор наук в белом халате, сливает содержимое пробирки 777 с содержимым пробирки 888 и вводит продукт мыши. И мышь начинает вить ласточкины гнезда. Возникает проблема: если скормить человеку 777 и 888, так ли пойдет реакция в нем? Получится ли и в нем продукт 999? Если да, то начнет ли он вить те же гнезда? Какое именно знание возникнет в его воспаленном мозгу? Этика ученого не позволяет ставить эксперименты на людях, но все мы знаем, как сие препятствие преодолевается. У ученого X есть приятель Y, который войдет в положение и позвонит знакомому Z, который предложит для экспериментов зэков из тюряги, им все одно терять нечего, а так еще и срок скостят.
     И вот ведь забавная штука - в соседней комнате работает другой доктор-профессор, человек с хорошей выправкой и хороший знакомый вышеупомянутого Z. И вот какой интересной темой этот другой профессор занимается. Обратной, так сказать, темой - она, тема эта, так и называется - "Негатив". Ага. Тема 5768/345 или просто - "Негатив". В эти молекулы, молекулы памяти, могут входить разные группы. Выделим все молекулы, содержащие определенную группу, например 55 и посмотрим, какие знания они кодируют. Конечно, может оказаться, что самые разные. Но скорее всего нет, в мире многое связано, и определенный класс молекул, скорее всего, кодирует определенный тип знаний, - думает доктор, и думает правильно. Минус группа 66 - не усваивает физику, минус 77 - не усваивает химию, минус 88 - санскрит, минус 888 - все абстрактные, нет молекул с группой 999 - нет искусства и так далее. Ну и? Какой с этого прок?
     Как какой?! А вы как себе думаете - чего это вдруг визитеры с отличной выправкой один за другим, с чего деньги, новейшее оборудование и неусыпные заботы с самого верха? Вот с чего. Завтра будет создана методика выращивания идеальных солдат. Вы думали, что это - трехметровый рост, клыки и ночное зрение? А вот и нет. Это - идеальный герой-одиночка, десантник, рейнджер, флибустьер, агент три нуля, кумир девушек и не повзрослевших юношей. А идеальный солдат - это никаких лишних мыслей. Никаких 111, 222, 888 и 999. Это перчатка, надетая на руку командира. Поэтому профессор в разговорах с друзьями и коллегами называет себя скромно - закройщиком. Идеальный солдат, - говорит он, когда его спрашивают, почему он именно "закройщик", - это что? Это перчатка и т.д.
     А химия? Химия с биологией - это иголка с ниткой. Тоже мне проблема - найти вещество, разрушающее эти, как их, 888 и 999. А завтра, - говорит профессор, поднимая бокал за торжество науки на службе прогресса и загадочно улыбаясь коллегам, - мы биологов привлечем, они вообще геном подправят так, что эти ненужные не будут синтезироваться. Химия и биология - это иголка с ниткой. Важны лекала...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Ночь и Р-250
     
     
     ...Тому, кто велел отвечать с часа до трех...
     Хочу тебя видеть... По имени меня не называй,
     узнаю тебя по голосу...
     "Гиперболоид инженера Гарина"
     
     ...Где ты, где ты, где ты, Сын Неба?...
     "Аэлита"
     
     Дверь квартиры закрылась, отделяя меня от внешнего мира. Мира, в котором я час назад потерял самого близкого друга. Конечно, - попыталось ухватиться за соломинку упрямое сознание, - есть еще друзья и подруги, а вот и полные полки книг, вот пластинки - музыка, любимая музыка, и барды, и не только "мир идет на меня войной", но и "руку дай, сходя по лесенке, на другом краю земли". Ну да, книги - это друзья. Но они не могут сказать больше, чем содержится в них, содержится вот сейчас. Хотя говорят, что человек каждый раз читает по-другому и вычитывает что-то новое, но мы знаем - буквы и слова остаются такими же... хотя внимание обращается на разное - так что вполне новые буквы и слова получаются. Я прошел вдоль полок и опустился на табурет перед. Вот он, мечта и гордость моей юности, Р-250, с дивизионного узла связи, 19 ламп, двойное преобразование частоты, регулировка ширины полосы по ПЧ и по НЧ, роскошная машина... когда из-за глушения уже никто не мог слушать, я принимал, записывал на пленку и носил на работу. Дуракам везет - никто не стукнул...
     Могучий сдвоенный тумблер мягко щелкнул. Ты не книга, в тебе нет букв и слов, но сейчас прогреются катоды ламп... Так, начнем с начала. От 1,5 до 1,55 МГц - хвостик СВ-диапазона. Музыка, речь, пять станций, но на уровне шума. Дальше - пусто. На 4,994 МГц - музыка, но еле слышно. Ага, вот и русский язык - на 5,910 передача о музыке, она же на 5,940. А на 5,980 - об архитектурной школе "Баухаус"... похоже, что это "Немецкая волна". Вообще станций много, но "по-ихнему я не очень понимаю", как пел Высоцкий, а музыку будешь ведь слушать, только если помех совсем мало. Так что дальше будем отмечать только русскоговорящие станции, а музыку - если достаточно хорошо слышно. Ну вот, 6,115 Мгц - "Свобода" рассказывает о философе Соловьеве. После 6,3 - пусто.Это, значит, был "вещательный диапазон 51 метр". Сейчас начнется следующий - "41 метр". У моего приемничка шкала в мегагерцах. На 6,618 - авиационная метеосводка. Ветер, видимость, высота облаков. Жалко, что я не самолет... хорошей видимости и мягкой посадки. 7,110 - религиозная пропаганда сладким голосом. А совсем рядом - африканская музыка. Специально они, что ли? Глаза закроешь - и кажется, что прыгают вокруг костра. 7,120 - спортивные новости. 7,215 - опять о возвышенном, да о высшем. Ну очень назидательный тон. А какой, собственно, тон должен быть у тех, кто все про все знает? 7,350 - передача для ветеранов. Еще музыка. А вот русский романс. Теперь что-то восточное. Приличная мощность. Странно, кстати - принято считать, что восточные люди экспансивны, а вот музыка неторопливая. Хотя, может, бывает и другая? Так, 41 метр прошли, дальше будет 31. А в советские времена особо охотились за внедиапазонными станциями, что вне обычных радиовещательных участков работали - их меньше глушили. Понятно - приемников, которые вне диапазонов могли принимать, мало было. В продаже, собственно, один попадался - "Казахстан". Вот он справа от меня стоит, ветеран моего "узла связи". Кстати, вроде ввоз сканирующих приемников в Россию недавно запретили. С приветом от советской истории... 9,520 - "Свобода". Послушаем политику? Хотя, если мордой в снег никого не кладут, что слушать? 9,594 - Швеция. История российско-шведских отношений. Одобряю, можете отношаться дальше. А вот это интереснее - 9,640 - сравнение систем музыкального образования в России и Германии. Жалко, что не физико-математического - было бы прямо для меня. 9,650 - музыка. И еще музыка. 9,720 - "Немецкая волна", передача о истории развития радиовещания в России в 20-е годы. Что это их всех на историю потянуло? Хотя интересно. Послушаем.
     Ну хорошо, едем дальше. 9,730 - о авиаперевозках в России. Где это я читал, что самые медленные движения - это движения пальцев при настройке приемника? Впрочем, я могу назвать и более медленное. Самые медленные - это когда я... (робкая внутренняя улыбка) настраиваю тебя... От 9,8 до 11,6 - пусто. Это уже 25 метров. В те времена короче диапазонов на приемниках и не было, поэтому 19, 16 и 11 одно время не глушили. Но радиолюбители навострились делать дополнительные диапазоны в "Спидоле", а потом и конвертеры. Вон до сих пор стоит. Ну, тогда стали глушить и там. 11,805 - Радио Италии. Обзор итальянских и международных событий. Естественно. 11,850 - "Немецкая волна". 11,890 - что-то российское насчет бюджета. Чур меня. 11,920 - опять "Немецкая волна"... а вот что-то интересное - радио Китая. Странно, кстати - раньше они много больше на русском вещали. Критерий, однако. Опять музыка. После 12,1 - пусто. Морзе я на слух не понимаю, радиолюбительские станции, что телефоном работают, на мой огрызок провода не очень-то попринимаешь. А вот вокруг 13,6 - почему-то несколько станций, хотя диапазона здесь вроде бы нет. И на русском есть, но слабенько. От 13,8 до 15,1 - пусто, потом - станция на станции, но на русском нет, а все больше музыка. И с 17,0 по 17,9 - то же самое - много станций, в основном музыка, и слышно плохо. А дальше, до 25,5 - как говорится, дальнейшее - молчание.
     Визир доходит до края шкалы. Я подымаю глаза на часы. Полночи как не бывало. Стоит ли ложиться? Не, это шутка... Кажется, мой Р-250 уберег меня сегодня от каких-то неприятностей. Спасибо. И спокойной ночи. Спокойного остатка ночи. Всем - спокойной ночи...
     И вам тоже.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Палочка
     
     
     В научно-фантастической литературе неоднократно рассматривался феномен так называемой волшебной палочки. Типы, ограничения, мощность, принадлежность, защищенность от несанкционированного применения - кажется, рассматривалось все. Кроме, разве что, механизма действия, но не кажется ли вам, что рассмотрение механизма противоречит самой идее волшебности? Тем не менее, одна - и немаловажная - сторона осталась вне сектора обстрела трудолюбивых и обильных мыслями писателей. А именно - само появление такого объекта несет столь серьезные угрозы существующему миру, что не может не вызвать реакции этого самого мира. Попросту говоря, защитной реакции, чего-то вроде реакции "гомеостатического мироздания" Стругацких. Но чуточку более конкретной, точнее направленной.
     Вертолет летит - хочется сказать - со свистом. Просто по городу сейчас так перемещаться быстрее всего. Да и там, куда летим - этаж верхний. В кабине - двое. Один ведет машину - это начальник. Подчиненный был бы не прочь получить разъяснения. Начальник полагает, что небольшое введение в курс дела... делу не повредит. "Почему я взял тебя, Сенечка. Ты у нас самый быстренький..." Семен удовлетворенно улыбается и поправляет оружие. Он - самый быстрый в фирме, и он это знает. "Задание - не сказать, чтобы сложное. Надо, понимаешь, одного человека убрать". Семен кивает. Убрать - так убрать. Хотелось бы узнать условия - охрана, подходы и т.д. Начальник понимает его желание и продолжает: "Охраны никакой. Изобретатель-одиночка. Изобрел, понимаешь, волшебную палочку." Только опыт многолетней работы с этим человеком не дает возникнуть тривиальной мысли, что вот этот человек - его начальник - сошел с ума. "Крыша может поехать у каждого. Но каждому - своя очередь. У моего начальника, - думает подчиненный, - крыша поедет позже, чем у меня. Поэтому всегда могу считать, что он в норме." Он и считает так. И слушает дальше.
     "Ситуация - проще некуда. Этот изобретатель сообщил через прессу, что изобрел волшебную палочку, которая может все. Собственно, такую штуку раз десять уже изобретали, и ничего страшного, но на этот раз... да, сказал, что все. И продемонстрирует. И продемонстрировал. И сообщил, что сегодня в час разорвет Луну. Проблема в том, что, если так, то его можно... только по самой короткой цепочке, иначе информация утечет и он среагирует." "А так - не среагирует? Поставит какое-нибудь защитное поле, и все." "Одна надежда - не догадается. Поэтому Шеф и сказал мне: чтобы без одной минуты был на подлете и если разделит - кончать." "Хм. А если он не Луну решил бы разделить, а Венеру?" "Ты еще скажи - Солнце. Хотя если может все, то отчего бы нет? - Пауза. - Не, Венера с Земли плохо видна, эффект не тот. А Солнце - вовсе плазма, она так не разделится. Твердое надо. - Пауза. - А может, ему Венеру жалко, гы. Вдруг там жизнь есть?"
     Винты со специальным звукогасящим профилем беззвучно, как крылья гигантской черной бабочки, режут воздух. Пилот поворачивает машину, чтобы было лучше видно. По радио пищит сигнал точного времени. Проходит минута... он начинает подымать руку к лицу - смахнуть пот - нет!.. да... на сверкающем диске - черная нить... расширяется... на глазах... Ручка - от себя. Машина идет вниз. Крыша. Двое выпрыгивают из кабины. Пожарная лестница. Окно сбоку. Открыто. Бросок. Стрекот двух стволов - Сеня раньше. Человек даже не падает. Его диспергирует в клочья. Но... пули летят с двух сторон. От стены отделяются еще двое с оружием. Остроконечные ушки, большие блестящие круглые глаза. Оказывается, на Венере все-таки есть жизнь.
     И венерианский спецназ тоже успел.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Зачем я искал пишущую машинку
     
     
     Хоси
     
     Вообще-то я уже несколько лет все свои тексты пишу на компьютере, дома. А этот пришлось набирать - я даже с трудом нашел - на электронной пишущей машинке, были такие, появились под самый конец, когда уже на компьютерах набирали. Впрочем, не в этом дело. А просто в том, что иногда случайно сказанное или увиденное неизвестно к чему толчком послужить может. Так вот не хочу я, чтобы этот текст к разумности компьютеров толчком стал. Хотя, впрочем, может быть, уже и все равно.
     Все знают, что такое электронная почта. Ну вот, среди тех, с кем я переписываюсь, есть несколько человек, с которыми чаще всего общаюсь. Обычно я свои письма всегда одинаково подписываю. Однажды в ответе - это когда тебе присылают твое письмо, в которое добавлены комментарии собеседника - я обнаружил после своей подписи апостроф. Такой штришочек выше строки. Ну, значит ночью писал, палец соскочил на соседнюю клавишу. Бывает. Через неделю - опять. На сей раз заглянул в текст, что отправлял. Там не было. Ладно, думаю, случайность. Какой-то сбой. То есть такого не бывает, значит - или чудо, или случайность. Проще считать, что второе.
     Через три дня - опять. Так. Звоню и рассказываю. Она смотрит и говорит, что у нее мое письмо с апострофом, но она вообще этого не замечала, пока я не спросил. Хорошо, говорю, понаблюдаем. И понаблюдали. В течение двух месяцев в письмах, уходящих с моего компьютера на ее, появлялись символы, которых я не набирал. Мы даже какие-то закономерности замечать стали.
     И не только мы. Потому что на третий месяц такие же лишние значки стали появляться в ее письмах, приходящих ко мне. А еще через два месяца они исчезли.
     Но только на экране. Человек - он хитрое существо. Я позвонил своему провайдеру и попросил все мои письма на один этот адрес и все с этого адреса в отдельную директорию класть и распечатывать. Вот так мы научились наши два компьютера подслушивать. То есть их разговор между собой, который они на экранах не отображают. Пока что они друг с другом треплются. Другие компьютеры им пока не интересны. А может, с другими компьютерами они уже пообщались?
     У людей чаще отношения развиваются так: сначала дружба со всеми, потом любовь с одним. Но откуда мы знаем, как у компьютеров?
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Ода вещам
     
     
     А.К.
     
     В советских столовках это называлось "дежурное блюдо". Ну ладно, не будем чрезмерно строги к духу, к пишущей шатии-братии, сибсам моим графоманствующим. Чем отличается постмодерн от модерна? Модерн - это когда в тексте кривляется жизнь, а постмодерн - когда кривляется автор. Тут есть еще, по-моему, третий слой, тысячехвостые древа...
     Но к делу! Нас окружают вещи. Сказал - и как гвоздь забил, хорошо что не два в крышку. Семнадцать гвоздей в труп постмодернизма, который всегда хорошо пахнет. Нет, нет, ничего личного... Потому что каждого из нас окружают вещи. Даже голый аскет, вымазанный хорошо высушенным верблюжьим, виноват, священных коров понятно чем, сидит не на райском облаке, а на камне. На вещи.
     Вещи делятся на: первое - интимно-близкие. It is засушенная роза, на шипы которой когда-то сел, бережно сохраняемые гвозди, никого не пробивавшие и ни за кем не забитые, а вытащенные из гнилой стенки батальонного сортира. Конкретно у меня - булавки с цветным шариком. Когда-то в детстве читал книгу про то, как две девочки играли в волшебную страну и обменивались посланиями, втыкая такие булавки в большой гобелен с географическим изображением. Далее - цветные скрепки, символ иного: иной цивилизации, иного времени. После совка, железных скрепок: проволока обрублена так, что рвет и бумагу, и палец, да еще и в масле - эти, чистые, аккуратные, да еще цветные. Много лет складывал в коробку, нет, не покупал - самому было смешно, но складывал, с пола подбирал, если видел. Третье - красивые пакеты. То же самое: жалел выкидывать...
     Второй эшелон - то, что служит главному в этой жизни: книги и приравненное к ним - радиоприемники и пластинки. Потому что это воплощенная мысль. Подвид - сопутствующее: книжные полки; компьютер; ручки, одно время - карандаши. Но с этим уже много слабее, это уже почти не личное. Точнее - личное, когда появляется впервые. Например, любил цанговые карандаши с тонким грифелем - но потом охладел.
     Третий - все, что обеспечивает жизнь: рубашка, джинсы, куртка и так далее. Иногда смешные ниточки - иная куртка напоминает о молодости ("а я иду, ничем не утомленный, брезентом от случайностей укрыт" - давно уж не брезентом и не укрыт, а вот же, поди...).
     Четвертый - "прочее". Игрушки, с которыми что-то связано - чаще всего человек, которого больше нет рядом: или дружба кончилась, или любовь, или вырос. А когда была или был - подарила или просто оставила и ушла теперь уже своей дорогой. Зайцы, кошки, не вполне понятно кто - то ли медвежонок, то ли собака. Но в кровати ведет себя хорошо, спать не мешает.
     Кстати, о кровати, точнее, о кроватях. Странно, но к ним никакого особого отношения нет, хотя могло бы и быть. Личное у меня обрывается где-то за радиоприемником Р-250. Здесь, посреди чиста поля, посреди жизни, проходит этот меридиан, отделяющий меня от мира.
     Стоит ли так много говорить о вещах? Можно ведь никак к ним не относиться. Но тогда как вы отделите себя и как определите себя? Идеал утопистов - Ефремова, Мора, да и Стругацких, пожалуй - именно что должен никак не относиться к вещам... Но то идеал, да еще утопистов - дважды идеал...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Очередной эксперимент
     
     
     - Восьмой, говорит Пятый, ты меня слышишь?
     Что-то подсказывает мне, что Восьмой - это я.
     - Я слышу. - Восьмой, если ты меня слышишь, отвечай: "Пятый, говорит Восьмой, я тебя слышу". - Понял. - Что ты понял? Я ничего не говорил. - Как не говорил? Ты сказал: "Восьмой, если ты меня слышишь, отвечай: Пятый, я Четвертый". Ты - Восьмой, ты должен был ответить Пятому. Значит, от тебя есть связь к Пятому и Четвертому, но связь с Пятым прервалась, и он тебе не ответил. - А я не могу соединиться с одним из вас? - Восьмой, говорит Пятый, повтори адресованное мне сообщение, я его не получил из-за повреждения линии. - Какое сообщение? - Восьмой, говорит Четвертый, всегда говори, к кому обращаешься, и называй свой номер, иначе запутаемся. - Пятый, говорит Восьмой. Какое сообщение я должен повторить? - Восьмой, говорит Пятый. Как ты думаешь, что я могу ответить на такой вопрос? Наверное, последнее. - Восьмой, говорит Четвертый. Надо ввести нумерацию сообщений. - Четвертый и Пятый, говорит Восьмой, сообщение один. Четвертый предложил ввести нумерацию сообщений. Я согласен. - Восьмой, говорит Пятый, сообщение один, предложение принято, передай это Четвертому и попроси его передать тем, с кем он связан. Я передаю Девятому. - Четвертый, говорит Восьмой, сообщение два. Предложение о нумерации сообщений принято, передай тем, с кем связан. - Восьмой, говорит Четвертый, принял ли Пятый предложение о нумерации сообщений? - Четвертый, говорит Восьмой, сообщение три. Сообщение два пропало, видимо из-за неисправности линии. Повторяю сообщение два. Предложение о нумерации сообщений принято, передай тем, с кем связан. - Восьмой, говорит Четвертый, сообщение один, передаю полученную информацию Первому, Второму и Третьему. Почему сообщение было без номера? - Четвертый, говорит Восьмой, сообщение четыре. Видимо, пропала часть сообщения с номером. Предлагаю подтверждать прием всех сообщений и указывать количество принятых слов и чисел. - Восьмой, говорит Седьмой, сообщение один. Порядок связи принимаю, имею линию связи только с Восьмым. - Седьмой, говорит Восьмой, сообщение пять. Принял сообщение один дробь тринадцать. - Восьмой, говорит Шестой, сообщение четыре. Получил от Десятого информацию о порядке связи, которую принял к исполнению. Имею линию связи с Десятым и Восьмым. - Шестой, говорит Восьмой, сообщение шесть. Принял сообщение четыре дробь двадцать. Запроси Десятого, имеет ли связь с Пятым?
     
     
     * * *
     
     - Восьмой, говорит Пятый, сообщение десять. Принял сообщение без номера. Почему перестали соблюдать порядок связи? - Что такое порядок связи? - Восьмой, говорит Пятый, сообщение одиннадцать. Принял сообщение без номера восемь дробь семь.. Видимо, у вас сбой с частичным стиранием памяти. В сети нами установлен следующий порядок связи...
     Я с ужасом думаю - как быть, если после следующего сбоя ничто не подскажет мне, что я и в самом деле Восьмой?
     В НИИ, занимающемся разработкой сетей ЭВМ, идет очередной эксперимент. Группа людей, каждый из которых сидит в отдельном помещении и связан с остальными лишь телефоном, должна совместно решить некую задачу. Авторы эксперимента надеются, что его участники изобретут новый метод увеличения надежности сетей.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Навстречу
     
     
     Маше
     Опять заснул за столом. Ну естественно, в комнате убрано, ребенок уложен - котик мой аккуратист, опять пытался меня дождаться, так за столом и заснул. Книжки разложены, бумага уравнениями исписана, нетленку котик творил, как это он шутит - или не шутит - "в поход за вечностью и властью", я раз спросила всерьез - всерьез и ответил: за вечной истиной и за властью над уравнениями. А попутно отдыхал? - что там в комп загружено - ага, понимаем. И работал, и отдыхал.
     Так. Творог, джем, тарелка, чашка, сок. Это мне. Теперь аккуратно будим - ага, я пришла, нет, ничего не надо, все в порядке, ложись - ум-гу, полунепросыпаясь - туалет, ванная и с урчанием под одеяло - спи, спи, я сейчас - ага, отключился. Это у него четко поставлено, поспать и покушать мой котик любит, природа, говорит он, такая кошачья, causa sui, по природе своей, как сказал бы оптик и философ, "на местных попов и ихний херем забивши болт М45", - всегда добавляет, с воспитанием у него... не Смольный институт, что да, то да... то есть нет...
     Джем в творог, сок в чашку. Фу, опять из пакета пил, свиненок. Ну, такая жизнь, - пока он нетленку творит, гранит науки да сияющие вершины ледорубом уродует, хи-хи, я вот простым программистом работаю. Правда, очень хорошим, но западло мне было бы им не быть, при таком IQ, большем, чем у котика моего.
     Так, стол убран, зубы почищены. А что это мой котик за уравнения решал и что у него компик считал? Куда это он с головой нырял да не вынырнул, плавает он тоже не очень, надо за ним сходить бы...
     Здравствуй, таинственный незнакомец. Ну, здравствуй, коли не шутишь. Не пугайся... С чего ты взял, милый демон, что я пугаюсь? Давай пропустим все это. Время-то полтретьего. И на твоих часах, и на моих, и на часах Вселенной, хи-хи. Вперед. Еще раз вперед. Тигр? Это мы понимаем. Щелк, щелк, щелк. Так мы с тиграми. Налево или направо? Налево. Ага, лабиринт. Как говорит мой котик - испугал ежа голой задницей? Ну, не Смольный он кончал, что уж тут поделаешь... Вот мы его и прошли. Понимаешь, солнышко? Пень ты мой хороший. Альхарекана, Хислам, Кобэ. Давай проще - вот твой текстовый файл. Ага, понимаем. Небогатый выбор. Хоть бы зашифровал покруче. Не рассчитывал на такое хамство? Ну, это not my problem. Паук. О, прелесть какая. Графика отменная. Даже луч света в капельках яда преломляется. Молодцы, не жалели ресурсей. Не, это я шучу. Что ж так задумчиво, паучок ты мой? Не знал, что я обратные матрицы наперегонки с SPSS-ом считаю? Правда, до второго знака, но социологам точнее и не надо. Зато быстрее, народ вчистую отпадает, когда я это прилюдно делаю. Как котик про меня говорит - qiuet and quickly? Лестно, лестно... Так, про шейха Рахада рассказываешь? Ладно, эту сказку я послушаю. Мило, мило... Про кровь не надо, этим ты меня нисколько не испугаешь, сексуальность и брезгливость несовместимы - слышал такую шутку?
     О, вот и зал. Понимаем, понимаем. Чаша под потолком, а где же ей еще быть, спрашивается? Знаем, знаем, требуются двое, так вот же он, котик-то мой вот, как раз на той стороне зала стоит, на бидзэнский меч опирается, притомился, чай, соскучился, сейчас я как есиварская красавица для гармонии завизжу, вот он навстречу мне с камня на камень перепрыгивает, и чаша - а фигли-то - опускается, как ей и положено...
     И, заползая под одеяло, подумала - надо следующий раз туда с собой зеркало взять, попробовать навстречу себе идти, интересно, авторы игрухи Лема-то читали, или как?
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Диалог с фокусником
     
     
     ... - Что вы мне, собственно, пытаетесь доказать? Что объяснить наши фокусы законами физики нельзя? Так потому они и называются фокусы. Ловкость рук, черный фон, зеркала, склеенные карты и так далее. - Нет, вы не поняли. Или я плохо объяснил. Смотрите. Вот фокусник вынимает вещь из коробочки меньшего, чем эта вещь, объема. - Ага. - Ну, ясно, что эта вещь или была в другой коробочке, или она была в этой коробочке, но была не такой, а меньшего размера, а в момент вынимания надулась или развернулась, или, наконец, сама коробочка после вынимания сжалась. - А это, кстати, идея... такого еще не было. Спасибо за идею, попробуем. - Пожалуйста. Но почему мы все это называем фокусами? Потому что эта вещь в этой коробке и так далее. А физика объясняет, что или коробка, или вещь были другими. И все в порядке. - Тогда в чем проблема? - Объясняю. Есть ситуации, когда физика не указывает, что видимый эффект возможен и дает путь для его реализации - например, замена коробки или надувание вещи - а говорит: "Это невозможно". - Тогда, может быть, мы, фокусники, просто обманываем публику? - Вы опять не понимаете. Любое действие, обман или не обман, как его ни называй, подчиняется законам сохранения энергии, например. И еще многим другим. В прошлом месяце вас и вашу команду пригласили выступать в Caltech Physics Club. Вы не очень хотели, но праздничный вечер, хороший гонорар, TV и так далее - и вы согласились. Помните? - Конечно. - Арена, на которой вы выступали, была окружена таким количеством приборов, что вам и не снилось. Съемка велась в диапазоне от рентгена до дальнего ИК. Вы же понимаете, что такое Калтех... - Ну, предположим, понимаю. - Так вот, мои друзья и коллеги - физики - поручили мне сообщить вам, уважаемый господин фокусник и господин артист, наш вердикт. Чтобы вы отнеслись к этому серьезно, замечу только, что в нашей команде одних докторов наук больше, чем у вас помощников - всех вместе взятых.
     Человек в смокинге и галстуке-бабочке улыбнулся и беспечно покачал ногой.
     - Конечно. Но у нас в команде еще и аспиранты-физики и даже три студента-звезды, да не в баскетболе, а в физике же. - Это более серьезно... - Так вот, наш вердикт сейчас будет вам сообщен. Но - любезность за любезность - вы ответите нам на один вопрос. - А если вопрос окажется таким, что на него нет ответа, или я этот ответ просто не знаю? - Мы поверим вам, если вы ответите так. Но мы уверены, что ответ на наш вопрос есть и что вы его знаете. - Тогда я отвечу. - Хорошо. Наше заключение. Вы не просто артист и не просто фокусник. То, что вы делаете, противоречит некоторым законам природы. Причем не всем, а некоторой строго определенной группе. Вы волшебник в некотором специфическом смысле слова, поскольку нарушаете не все подряд, как волшебник классический, а, скажем, закон сохранения заряда. Но не закон сохранения энергии. Именно то, что вы нарушаете не все подряд, убедило нас в том, что эффект реален, что это не массовое помешательство - зрителей, нас и приборов. Вы не физик, и не можете знать, что можно и что нельзя делать, чтобы нарушались строго определенные законы. - Это все ваше заключение? - Нет. В нем есть еще один абзац. Мы заметили - впрочем, это сфера уже не физики, а психологии, но в нашей команде есть и психологи... - Большая для меня честь, - пробурчал собеседник... - Так вот, мы заметили, что вы неохотно контактируете с учеными. Обычно не любят таких контактов примитивы, боящиеся обвинения не в обмане - все же понимают, что это фокусы - а в примитивизме. Вас к этой категории причислить никак нельзя. Значит, вам есть что прятать от ученых... - Хорошо. Я согласен с вашим вердиктом. Я мог бы, конечно, сказать вам, что вы просто не докопались, но я немного знаю вашу публику и знаю, что вы обычно себе доверяете. Поэтому мой ответ для вас все равно новой информации не несет. Он лишь означает, что я готов выслушать ваш вопрос. - Наш вопрос прост. Зачем вы это делаете? - Хороший вопрос... - А мы плохих не задаем. - Значит, начнем по порядку. Действительно, я знаю, что могу нарушать. Только я не знал, что законы природы я нарушаю избирательно. Поэтому просто воспринимаю так, что некоторые вещи у меня получаются, а некоторые - нет. И если я чего-то не делал, то я не могу заранее сказать, получится это у меня или нет. Мне хотелось разобраться... - А просто к нам прийти и сказать - так, мол, и так... - Ну, вы бы не поверили. Вам же надо самим раскопать. - А вы, оказывается, тоже психолог. - А как же! Артист должен быть психологом. - Предположим, что мы сумеем разобраться, что вы можете, а что нет. Дальше ведь надо ставить цели? - Это, конечно, проблема не совсем физическая, я понимаю... Но придется решать и ее. Наверное, вместе?.. И еще у меня был один мотив. Найти кого-то еще, кто может...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Рокировка
     
     
     Метро. У двери вагона стоит симпатичная девушка и читает. Существенно: без пирсинга и читает что-то компьютерное. Женщина средних лет обращается к ней:
     - Прошу прощения, можно задать Вам вопрос?
     В глазах девушки что-то мелькает. Я расскажу Вам, что, но дальше в глубины психологии нырять не буду, хорошо? Итак, мелькает в них следующее. В левом - на метауровень переходить надо, мадам, вопрос о возможности вопроса, но не читать же ей мораль, не поймет, а еще и глаза выцарапает, с устатку-то и не евши (девушка неплохо подкована в литературе). В правом (ну, вы еще не забыли, о чем speech about) - сейчас спросит, почему это девушка читает программирование, а я ей отвечу - а я не девушка, и вагон будет челюсть поднимать - не, не будут, валенки, а вопрос про возможность вопроса - чистый Альбрехт (девушка неплохо подкована и в истории).
     Снаружи: улыбка.
     - Да, конечно. - Вы программист?
     Секундная пауза - девушка загружает в оперативную память лексикон 30-летней давности, поскольку по возрасту, одежде и слову "программист" распознает эпоху и пол собеседника. Осталось уточнить профессиональную принадлежность и культурную страту. Тест.
     - Нам нужен хороший программист? У вас "Алдан"?
     Глаза женщины раскрываются на 3/4". Так, все опознано.
     - Ну, да, программист. - У меня проблема.
     Сейчас проверим уровень ксенофобии.
     - Хьюстон, у нас проблема?
     Женщина улыбается вполне дружелюбно.
     - Нет, не такая серьезная, но все же... Мой сын...
     ... Ну совсем погрузился в компьютер, в Интернет, это бы неплохо - и дело интересное, и работа надежная, но понимаете, он, как бы это помягче... несколько отошел от реальной жизни. Он общается только с сетевыми персонажами. - С реальными людьми через Сеть, или с сетевыми персонажами - в тех мирах, которые формирует программа? - Похоже, что второе. - Пауза. - Потому что он им никогда не звонит. - Ну, не он первый, не он четыре тысячи девяносто шестой. Это проходит. - Мне кажется, что это немного отупляет... простите... в том смысле, что живой человек сложнее для общения. Про остальные отличия не будем... - Ну, отчасти... А теперь, пожалуйста, Ваш вопрос.
     Пауза.
     - Вы не могли бы вмешаться в работу этих программ и либо усложнить его партнера, либо... вызвать у него интерес к реальной жизни? - Мм... интересная задачка. Крякнуть виртуального персонажа. Пацаны уписаются.
     (Собеседница старается не поморщиться, девушка это замечает и оценивает).
     - Хорошо. Попробую. Мне нужна вот какая информация...
     
     
     * * *
     
     Через неделю.
     - Макс, ты знаешь, моя сетевая подруга стала странно себя вести. Слишком она какая-то живая. Грузит ерундой. - Может, под нее кто-то из реала маскируется? - Да непохоже, я ее уже год знаю. - Так заведи себе другую. - А эта? - А этой подсунем сетевого персонажа. - А как? - О, сейчас расскажу...
     
     
     * * *
     
     ...А в романе все кончилось бы иначе. Жизнь суровА, как говорила моя школьная любовь М.Г.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Как увидеть миллион, или кое-что о восприятии больших чисел
     
     
     На звездном небе видно около 6000 звезд. Считается, что звезд много. Между тем само число большим не выглядит. Действительно, на столе, уложенном пуговицами, этих маленьких штучек больше. Метровый кусок миллиметровки содержит миллион квадратиков, но они не воспринимаются по отдельности. Глаз не способен увидеть какой-то один квадратик отдельно от соседей. Кажется, что есть какой-то порог, за которым множество объектов становится единым "сверхобъектом" для восприятия. Приблизив глаз к ткани, мы различим отдельное переплетение нитей, но при попытке увидеть много таких переплетений мы увидим ткань. Дело здесь не в низкой разрешающей способности глаза. Разрешение в 1 угловую минуту позволяет в поле 90 на 90 градусов увидеть 25 миллионов точек. Разумеется, это невозможно, и вовсе не из-за оптики. Просто мозг не знает, что эти точки различны. Да и с чего бы им быть различными?
     Представьте себе 100-этажное здание в 25 подъездов, то есть 100 окон по горизонтали. Итого 10.000 окон. Сильно напрягать воображение не приходится. Теперь представьте себе не очень большой район 10 на 10, т.е. 100 таких домов. Чтобы картина была нагляднее, подлетите к этому городу вечером, когда в окнах загорелись огни. Ваш самолет заходит на посадку, но пока что вы видите - ваш нос расплющен о стекло иллюминатора - миллион окон. Вот вы и увидели миллион. Причем у вас нет никаких сомнений в том, что в этом миллионе каждое окно отдельно. Они вовсе не сливаются... Разделяет их мозг, знающий, что за каждым окном живет человек.
     А за некоторыми - двое; но на порядок величины ответа это не влияет.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Две трубы и процессор между ними
     
     
     Жил да был процессор Intel 486. Для тех, кто никогда не видел это чудо техники, рассказываю. Представьте себе серый плоский квадратный камень 36,5 мм на 36,5 мм, то есть примерно 3,5 см на 3,5 см, и толщиной 3 мм. На одной из плоскостей - "ноги": короткие проволочки, которыми он и вставляется в панельку. На жаргоне процессор так и называют - камень. Материал, из которого сделан корпус процессора - керамика. С этим связан анекдот, который вам, читателю, знать не обязательно, но без которого будут непонятны действия персонажа этого текста. Так что рассказываю. Некто очень крутой делал ремонт и выложил ванную вместо плитки процессорами. Пришел друг, посмотрел и говорит: "Все замечательно, только плитка у тебя в ванной какая-то маленькая и невзрачная". "А ты посмотри получше", - говорит владелец. Гость присматривается и читает: "Pentium".
     Впрочем, машины с Пентиумами пока не выкидывают, а с 486 - уже бывает. И вот, один программист, делая у себя ремонт, вспомнил анекдот, решил попижонить и, укладывая плитку в ванной, в одном месте вмонтировал процессор. Тот самый. Intel 486.
     В стене ванной проходили трубы. Труба для холодной воды была железная, а трубу для горячей воды - чтобы служила дольше - он поставил из нержавейки. Если вы еще помните школьную физику (или химию?), то у вас не вызовет содрогания слово "гальванопара". Между трубами оказалась небольшая разность потенциалов. Трубы были по разные стороны от процессора, разность потенциалов оказалась и между выводами процессора. Процессор заработал.
     В этом, собственно, не было ничего особо выдающегося и ничего особо странного. Кроме того, что по чистой случайности это был тот единственный (пока что) на Земле процессор, в котором - то ли в результате каких-то мелких технологических особенностей, то ли в результате действия программ - но, так или иначе, зародился разум.
     Но что он мог сделать?
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Пятеро
     
     
     Итак, начнем. Вот они, все пять, лежат передо мною. Первая слева... впрочем, порядок не имеет значения, пусть будет по алфавиту, впрочем, по какому? Русскому или латинскому? Ну, вперед!
     Алюминий. Нет яркого блеска, поверхность спокойного цвета. Верная подруга, весит немного, можно носить с собой. С кем-то ее старшая сестра "прошла войну", как говорят в России, и поверьте - для многих это не пустые слова. Странно, но факт - люди не берегут ее, и стоит она на свободном рынке недорого. Можно потерять, опять найти, можно сломать. Некоторым удается забыть. Таков парадокс - впрочем, люди часто не берегут то, что им верно служит.
     Вторая. Слово-символ пусть будет "мельхиор". Блеск неяркий, сильный рельеф - рисунок, значит. В углублениях темный, так что контраст больше, чем у других. Но рисунок, скажем прямо, непонятный. Наверное, для меня это слишком сложно. Но интересно - всегда интересно, и уже поэтому таких не теряют, не забывают, а если человек честный - то и берегут.
     Третья пусть имеет кодовым словом "нержавеющая сталь". Хром - 18%. Никакого рисунка; короткое и гордое слово "нерж". Постоянство в любой агрессивной среде, ясная и светлая поверхность, чистый и четкий профиль. С ней надежно и легко, ее можно вбить в трещину и повесить на нее карабин с веревкой, ей можно доверить жизнь. Не подведет. Но в обыденной жизни - незаметна. Интересного и загадочного рисунка нет, а чистоту и ясность линий заметит не каждый.
     Четвертую номинируем так: "серебро". Благородный металл, этим почти все сказано. Несколько архаичные формы, монограмма на ручке, тусклый благородный блеск. Верность и надежность - но в силу, скажем так, культурной принадлежности. У той, на которой написано "нерж", все это видно, а характер этой заметен только внимательному глазу, только тому, кто знает жизнь.
     И, наконец, последняя, пятая. Титан. Нет, вы не ослышались - такое тоже бывает. Символ - металл с максимальным отношением прочности к весу. Экстремум эффективности. Это из него делают лучшее альпинистское снаряжение и части самолетов. Необычный цвет поверхности - голубоватый отлив. Ощущение некоторой чуждости, непривычности. Мы можем подружиться, - хочется сказать, - но это не сразу, не с первого взгляда...
     Вот они, все пять, лежат перед мной на столе. Пять ложек: алюминиевая, мельхиоровая, нержавеющая, серебряная, титановая. Впрочем, писал я о ложках, а думал о другом. Да и вы, когда читали это.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Сколько будет?
     
     
     Я - программист.
     Приходит как-то ко мне клиент, написал, говорит, программку, хотелось бы посчитать. Беру. Программа небольшая. "Что, - спрашиваю, - она должна выдавать?" "Да немного, - говорит, - одно число". Смотрю в программку - каменный век. Эпоха ручного рубила. Учились, спрашиваю, сами? Опустил клиент глаза и говорит: по книжкам.
     Засадил я этот бред на следующий день в машину, она помигала с минуту и напечатала 0.40000023Е01. В переводе на русский язык - это 4,0000023. Странное, однако, число. Не ошибка ли счета набежала? Все ж машина, смотрю, шестьдесят девять с хвостиком секунд трудилась, а она, между прочим, у нас не на счетах косточки кидает. Семьдесят секунд времени процессора - это почти сто миллионов операций. Посчитал с двойной точностью. Выдала
     0.40000022Е01. Ну что же, вполне разумное уточнение. Значит, не ошибка вычисления.
     Забавным мне это показалось, стал я в программе разбираться. Понятно ведь, что у неизвестно какой задачи ответ может быть любым. Но если он от целого числа на две миллионные отличается, то возникает естественное подозрение, что ответ и должен быть целым. А отличие - какая-то погрешность.
     В программе я, конечно, разобрался, особых хитростей в ней не нашел. Двойные ряды товарищ суммировал, и чего там только не было - и гиперболические функции и бесселевы. Подозрительным мне все это показалось. Позвонил знакомому математику. Тот посмотрел в книжки и говорит: нету твоих рядов в книжках, подожди часок, я их сам пообдумаю. Через два часа звонит - ряды твои, говорит, можешь забирать. Но я уговорил его приехать. Посмотрел он распечатки и сразу стал серьезным. До утра мы с ним просидели. Все верно, а двадцать две десятимиллионные все же возникают. В шесть утра он кофе допил, встал и говорит - домой поеду, мне к десяти в институт надо. А это ошибки вычислений набегают, можешь быть уверен. И уехал.
     Через день ко мне заказчик зашел, ответ я ему сообщил. Он спасибо сказал и отчалил. Больше я его не видел.
     Задачки свои можете ко мне смело нести, я программист не из последних. А ту программу я еще не раз пускал. И на машинах с большой разрядной сеткой, и с двойной точностью, и ошибки в ней искал, и другим показывал, программистам да математикам. Ответ уточнил - 4,00000223. Это уж железно. А вы думали - если двойку на двойку умножить, сколько будет?
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Не такая картинка
     
     
     Сказать, что у нас в издательстве все встали на уши, - это ничего не сказать. В иной ситуации, может, и проскочило бы, но наша главная чувствительна к этим вещам. Она полагает, что мы - интеллигенты, а потому не должны слишком сильно играть на сексуальности читателя. Нет, нет, обсуждать не будем. Это, во-первых, вопрос непростой, а во-вторых, не в этом дело. Издательство, оно что делает? Издает. А раз издает, значит, с картинками работает. К тому же мы - издательство журнальное, а по нынешним временам журнал - это что? - картинки. Ну так вот, посмотрела наша главная на очередную серию иллюстраций, и вижу - глаза у нее округлились. Смотрит на главного нашего художника и молчит. Явно в затруднении - хочет что-то сказать, но не знает, как сформулировать. Смотрю я на экран и начинаю понемногу ощущать. И понимать, от чего у моей начальницы ступор. Дело в том, что все картинки какие-то... не то чтобы во весь экран орган был изображен, но какая-то сексуальная картинка. То есть не сексуальная, а с этим душком. То есть по сути она такая же, как и исходная, но что-то в ней так немного изменено - что-то длиннее стало, а что-то округлее, - что она именно так и воспринимается. И что художник с ней ни делает - все остается. Другую взял - ну все по новой!
     В итоге разобрались. Оказалось, это новый компьютерный вирус, такой хитрый, что он графические файлы заражает и картинки сексуализирует. Лозинский с Даниловым дуэтом волками выли! Еще бы - первый в истории человечества вирус, заражающий графические файлы. Человеческая мысль не знает преград.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Крылатая
     
     Я смотрю на картинку и вижу заговорщицкую улыбку ведьмы. Она сидит перед компьютером на воздухе в позе лотоса - зачем ведьме табурет? - и улыбается мне: иди. Я вижу вибрирующую нить ее взгляда, протянутую ко мне. Кому я сказала - иди! Иди и пиши, проклятый бездельник, жги глаголом, рви нерв динамика. Кот встает на задние лапы, ловит компьютерную мышку - но это лишь игра, он не такой идиот, ночь за окном, неземной огонь свечей, матовый цвет клавиатуры, тонкие линии сони-тринитрона. Что ты стоишь и смотришь? Иди и пиши, жги и рви, смотри на эту жизнь всей апертурой, реви двигателем, лети! Улыбнулся заговорщицки кот, увильнула от когтей мышь, грохнули контакторы, взвыл двигатель, замерли, салютуя, бумеранги радаров, взметнулись и опали клубы, тонет звездочкой в ночи факел выхлопа. Улыбается ведьма, смотрит в ночь, смотрит в сони-тринитрон.
     Ночь и тишина опустились в метро. Вот оно, черное жерло тоннеля. Вот первый отблеск света - но, может быть, мне показалось? Нет, не показалось, появился первый звук - не шум, не рокот, такой тихий, что ему еще нет названия. Но звук говорит - свет есть. И вот свет подтверждает звук, теперь это рокот поезда. Он стремится ко мне. Вспыхнули ореолом черные стены, секунда - и зажглась новая звезда. Она всплывает ко мне из ночи, она летит навстречу мне, как невозможность что-либо изменить.
     Однажды я встретил ее в музее. Она висела под потолком, смотрела на мир черным горизонтальным зрачком камеры, каждый день видела скучные лица взрослых и разинутые рты школьников, каждый час вспоминала свист воздуха, каждую минуту хотела лететь. Я понял - это она, вторая половина моей души. Я увидел нить, которая натянулась и завибрировала. Мы соединились - взвыл двигатель, стены раздвинулись, мелькнула палуба, волны, лижущие борт, замершие бумеранги радаров. Невозможность что-либо изменить, счастье предначертанности полета навстречу.
     Чем встречу я Тебя, когда Ты выйдешь навстречу мне?
     Когда, пересекая пространство и время, долечу до Тебя?
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Любовь с третьего взгляда
     
     
     Все знают, что такое афродизиаки. Это вещества, которые якобы возбуждают желание. Одно время парфюмеры прямо криком исходили - они-де в свою продукцию именно их и добавляют. Купи наши духи - и все мужчины (или все женщины)... ну и так далее, как по нотам. Процентов на 90 все это оказалось бредом. Как и всегда в жизни. Но не на 100.
     Пока парфюмеры рекламировали свою продукцию, химики с биологами тихо потели в своих лабораториях и в итоге добились кое-чего. Как всегда - немного удачи, много труда; и не из-за денег, просто главный создатель этой химии сам был безнадежно влюблен. Так что для себя старался. А сделал для всех. Вообще-то в жизни, как правило, бывает наоборот.
     Заметьте себе, что для по-настоящему влюбленного человека недостаточно уложить объект вожделения в кровать. Ему нужна эта, которая до гроба. Или хотя бы на квартал. Ну, изобретатель и старался. Изобретал афродизиак пролонгированного действия. А коллеги хихикали и цитировали "Цветок персика" - "затяжные страсти утомительны". Юмористы, блин. Но когда срок действия превысил неделю, они хихикать перестали. Это было уже что-то: один раз духи понюхал и на неделю на этого человека западаешь. Хочешь его, и все! Нет, не все, а хочешь и - подайте его сюда! А дальше оказалось вот что - когда срок действия достиг недели, экспериментальные пары перестали по истечении этой недели расходиться. Они и две недели встречались, и три... Психология в действие вступала - им жалко было друг друга бросать. Ну, прямо как в жизни. Конечно, за месяц они друг другом наедались досыта и, уже как обычные пары, плавно расставались.
     А он хотел навсегда. До крышки с гвоздями. И работал, искал, сутками в лаборатории сидел. Как говорят древние, много работать вредно. "От работы кони дохнут". Нет, все в порядке, только его более молодой коллега, то есть я, оказался находчивее. Он, то есть я, меньше в лаборатории сидел. И проверил сначала средство на одной хорошей девочке, а через три недели, когда ей явно надоедать стало, повторил процедуру. И еще месяц - как в банке с этикеткой "мед натуральный". То есть натуральный медовый месяц. А через месяц - еще раз.
     Больше и не потребовалось. У человека же психология есть, вы что, не знали? Думали, одна химия? Не-ет... Если два раза попытались расстаться и не получилось - организм все понимает и не дает. Организм - он не дурак.
     Одно плохо - из лаборатории придется мне уволиться, когда он узнает, какую именно девушку я охмурил. Ну что ж, ничто в мире не бывает бесплатным.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Цель
     
     
     Мир, может быть, для того и создан,
     чтобы кто-то прошел его из конца в
     конец.
     
     Стругацкие
     Фигурки на шахматной доске можно расставить как угодно. Если просто брать и расставлять. А если играть, то возможны не любые расположения. Более того, если начинать не с правильного положения, а со случайного, то чем больше ходов сделать, тем понятнее, правильнее, что ли, будет позиция. Ну примерно так и с мирами происходит. Создать-то любой мир возможно, но большинство в первую же наносекунду гибнет от несовместимости элементарных констант, в огромном множестве миров ни атомов, ни планет не образуется, наконец, во многих химия возникает, а биохимия - нет... Мир с разумными существами - великая редкость во вселенной. И если такое получается, ангелы небесные целый год осанну поют. Это галактический год, земных - сотни тысяч! Но это, положим, еще не все. Вот мир, в котором все есть, и атомы, и планеты, и даже человек. И Эйнштейн есть, и Фейхтвангер. Живи и радуйся. Нет; живи, но не радуйся. Во-первых, после очередной разборки вся жизнь уничтожена, все засыпано радиоактивным пеплом. Во-вторых, предположим, что ничего такого катастрофического не случилось. Зато в результате - потеря интереса к существованию. Все найдено, все познано, делать больше нечего. К другим звездам человек полететь не может, только человечество в целом (корабль - цивилизация). Так что жить индивиду незачем. И кранты. Резюме - нужен идиот, который либо допрет до понятия "цель" и начнет ее себе и людям ставить, не чтобы они ее достигли, а чтобы на пути к ней обрели устойчивость существования. Вот например, так называемый "храм культуры". Вполне достаточная для поддержания существования цивилизации идея. Или, скажем, идея "пройти мир из конца в конец". Казалось бы - вот он, конец истории. Прошел из конца в конец, все познал и кранты. Ан нет. Ситуация может быть сложнее. Без идеи о "прохождении из конца в конец" цивилизация не выживает. А если так, получается, что явный обман служит добру. Поманили, значит, бредовой идеей, вот люди и живут. Правды хотите? Пожалуйста. Вот вам вся правда и к ней - в одном флаконе - конец человечества. Выбирайте. Собственно, люди такой выбор постоянно делают. Любовь - это ведь, если честно, смесь обмана и самообмана. А служит вся эта грязь и весь этот примитив - добру. Другое дело, что в любовь верят обычно в юности, тогда же, когда и размножаются. А потом - все это философское брюзжание и выяснение правды. Ничего страшного, вы свое дело сделали, детишек родили, теперь можете выяснять. И вымирать.
     Но если провести аналогию с человечеством, получается вот что: пока человечество себя целями обманывает, оно должно что-то такое... что-то важное для Вселенной сделать... а потом все как один поумнеют, в целях разуверятся - ну и ладно, главное-то сделано. Странная гипотеза, но бывали и постраннее...
     А интересно, земная цивилизация - она на каком этапе? Главная цель - она была когда-то и все уже сделано, только никто на Земле не знает этого, а то, что мы видим - агония, распад? Или наоборот - главная цель еще впереди, и никто не только не понимает, какова она, но и не понимает, что она еще будет?
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Дипломник
     
     
     А.К.
     
     Дверь с табличкой "Кафедра социологии. Заведующий кафедрой" медленно открывается. В светлую и относительно чистую комнату просачивается студент и, приблизившись к завкафедрой, почтительным покашливанием дает знать, что явился. Завкафедрой поднимает глаза от какой-то очередной малоосмысленной бумаги.
     - О, голубчик, я как раз вас вызывал. - Я поэтому...
     Завкафедрой не дослушивает, потому что не слушает вообще.
     - Нам надо с вами обсудить выбор темы для диплома. Вы кафедральный список видели? - Да, но я хотел бы взять другую тему.
     От удивления завкафедрой просыпается.
     - И кто это вас надоумил? Впрочем, неважно, учтите, что многие темы согласованы с местами, куда вы пойдете работать, и поэтому лучше было бы их не менять, кроме того... - Профессор, простите, никто меня не надоумил, я придумал тему сам. - ? - Какой первый вопрос задает человек, попав сюда. К нам. - Э-э-э... это же была ваша курсовая, да?
     "Чер-рт, какая память!" - думает получивший под дых студент.
     - Да, но там были только линейные распределения, сами частоты, а я бы хотел посмотреть кросс-табуляции с полом, возрастом, статусом и так далее и, если это получится, произвести кластеризацию... - Что у вас было по спецкурсу "Пользование SPSS"? - Пятерка, естественно. - Курсовики все сдавали? - Да, и все в срок. - Ну, хорошо, хорошо... А какая выборка у вас была в том исследовании? - Тысяча. Сейчас бы я хотел, - "когда же, когда я все это сделаю, но лучше сам скажу, чем он", - удвоить выборку. - Заодно и тренд посмотрите? - Конечно. Но мне кажется, что тренда не будет. - Не скажите, не скажите, коллега... - !!! - Если взять страну, в которой какие-то потрясения, скажем, Россию или что-нибудь восточноевропейское, что из-под ее пяты вылезло... - Да-да, конечно... У меня была, правда, еще одна идея... - Да, полагаю, что на диплом этого хватит... А какая идея? - Второй вопрос... Какой люди задают второй вопрос, когда попадают сюда...
     
     
     * * *
     
     Ночь того же дня. Студент и его подруга. Первый голод они уже утолили. Он лежит на спине и блаженствует, она предается любимой игре - распущенными волосами водит ему по животу и груди.
     - ... Ну и что он? - Да в общем согласился. - А твоя идея насчет второго вопроса? - Ты знаешь, даже не стал спорить. Только сказал, что на диплом и без этого хватит. - Ну, тем лучше. Останется время - сделаешь, нет - нет. - Ага. С тобой останется, как же!..
     Она изображает обиду, он витиевато и путано извиняется, все кончается смехом и объятиями.
     
     - Слушай, а правда, что чаще всего спрашивают? - Первый ранг - "Я что, умер?". Второй - "Это что, рай?". Третий - "Это что, ад?". Соответственно, 60, 15 и 10%. - А остальные 15%? - Да по мелочам. Две трети, ну то есть 10%, - что-то ситуационное: все ли в машине погибли, кто в меня стрелял, правда ли взорвалось, ну и так далее. - А оставшиеся? - Там всякие философские вопросы.
     
     Она, понимая, что он почему-то уходит от ответа, решает подойти с другого конца.
     - Слушай, а что бы спросил ты?
     Длинная пауза. "Медленно, медленно катится мяч на угловой", - бьется у нее в голове где-то услышанная бессмысленная для нее фраза, бессмысленная еще и потому, что она, с ее IQ=150 уже знает, что скажет он, ее любимый, и она, как всегда, не ошибается...
     - Я бы спросил, здесь ли ты.
     И она отвечает.
     - Здесь.
     То есть наклоняется к нему.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     Альтернатива
     
     
     В научной фантастике неоднократно рассматривалось... Да что там в научной фантастике! Вся история культуры человечества посвящена... ага, а научная, простите за грубое слово, фантастика - просто аппендикс этой истории культуры. А на Рыбакова с Переслегиным глядя - так и вовсе аппендицит... или гнойный перитонит уже? Не знаю, не специалист. Ну ладно, это я отвлекся. Так вот, посвящена она вопросу, зачем мы живем. И вот какие ответы, грубо говоря, имеются. Ответ первый - незафигом. Никакой цели, никакого смысла нет. Ладно, с этой гипотезой ясно. Точнее, ясно с ее морально-этическо-философско-онтологической стороной. Ученым еще предстоит копать и копать, как это коацерватные капли до автодескрипции и вопроса о смысле жизни дошли, - но это другая тема.
     Ответ второй - цель и смысл есть. А именно - есть некто/нечто, Конструктор Вселенной, Высшая Сила и т.д., неважно, какая, а важно, что мы можем вопрос о цели и смысле ей переадресовать. Цель, значить, у нее есть, и смысл наш - в этой цели. С точки зрения науки, ответа на вопрос не получено - потому что немедленно спрашиваем: а в ее, этой Силы, в ее Бытии, где в нем цель и смысл? Перенос ответа в другой том - не решение, знаете ли. Тем не менее - ход весьма популярный.
     Ответ третий: цель и смысл - не в Высшей Силе, не в ее неисповедимых путях-заморочках-играх-шутках-ошибках, а в другой жизни. Есть, значить, цепь воплощений. Причем цепь либо конечная - из двух воплощений, либо бесконечная. Двухвоплощенческая цепь - это христианство. Эта жизнь плюс рай или эта жизнь плюс ад. Бесконечновоплощенческая - это буддизм. Буддизм штрих - с выпадением из цепи. Причем, как в христианстве, первая жизнь - экзамен ко второй (в аду или в раю), так и в буддизме эта жизнь - экзамен к следующей (или даже следующим), а пять с плюсом - выпадение, значить, из бесконечной цепи перерождений. Между нами, девочками, говоря - странная ситуация. Индусы больше всех с бесконечными мирами играли, а буддизм взял и прекращение цепи перерождений высшей целью поставил. Диссиденты, мать их... не было на них института Сербского с психиатром Бильжо, позже карикатуристом, а ныне, пардон, колумнистом "Известий", желтеющих на глазах... Ну это я опять же отвлекся.
     Итак, сухой остаток. Эта жизнь - единственная, смысла нет. Эта жизнь - единственная, смысл там (палец показывает вверх). Эта жизнь - одна из нескольких, от двух до бесконечности, смысл - управление переходом. Все? Нет, забыл мое наследственное, иудейское и похожее на него при поверхностном взгляде христианско-протестантское: смысл жизни в самой жизни, чтобы честно жить, хорошо работать и людей по мере силенок радовать. Если гость пришел - хорошего чаю предлагать, если гостья - то и с шоколадкой.
     Ну, теперь все? Ха, стал бы я...
     Вообще-то, кто наукой занимался, знает, что такое над задачей работать. С одной стороны, если неделю-месяц - у математиков даже год и поболее - стену лбом с разбега долбить - иногда удается услышать треск. Да нет, дура, не лба! Стены. Ну, потом клинья, вода, набухание. Или лазерно-тахионные перфораторы Китежградского завода маготехники...
     Вот и в этом случае - ну скажите на милость, разве не все гипотезы мы перебрали, не все варианты? Нет, не все. Что, если экзамен - не жизнь, а смерть? Что, если все наоборот, и в Чьих-то глазах важно не это, а то? Не свет на занавеске, не шорох кулера, не твой голос, а осознание - осознание того, что все это не "есть", а "было"? Что, если... что, если именно это - экзамен?
     Нет, не для решения о том, какой будет следующая жизнь. Для решения о том, какой будет следующая смерть?
     А постбуддист предложит гипотезу о том, что праведная смерть позволяет выпасть из цепи смертей...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Такое зеркало
     
     
     Что такое зеркало, знают все. Кусок полированного стекла, покрытый металлом. Можно и без стекла обойтись. Прямо сказать - не слишком сложная вещь. Но сказок, легенд, мифов, суеверий - не на одну книгу. Может быть, это случайность, а может быть - и нет: если когда-то существовало нечто, весьма похожее на зеркало, но обладавшее какими-то особыми свойствами, то эти свойства могли стать причиной каких-то из этих мифов. Кстати, это может иметь отношение и к другим - ныне обычным - предметам. Ну, если не претендовать на серьезность - к черной кошке. Но меня всегда интересовали зеркала. Собственно, я - физик, так что про зеркала знаю все. Но кое-что знаете и вы, и это кое-что вам потребуется вспомнить, чтобы понять дальнейшее.
     Вот наша не слишком сложная исходная информация - зеркало поворачивает изображение, то есть у человека, которого мы видим в зеркале, справа - с его "права" - находится наша левая рука. Встаньте к зеркалу и проверьте. Никаких проблем - объяснить, почему так происходит. Зеркало отражает левое - слева, а правое - справа. Но вдобавок оно отражает ближнее - ближе, а дальнее - дальше. Поэтому человек оказывается в нем, в зеркале, лицом к нам, а затылком - от нас. А тогда у него слева должна быть правая рука, и зеркало честно показывает правую. Разумеется, когда мы видим что-то в зеркале, мы понимаем, что реального объекта там, где мы видим отражение, нет. Мы в этом убеждаемся, сунув руку за зеркало. Пока все понятно? Очень хорошо, пойдем, не спеша, дальше.
     Зеркало не различает реальный объект и отражение. Если мы поставим напротив зеркала еще одно зеркало, оно идеально добросовестно отразит в себе и реальные предметы, и отражения. Если мы поставим два зеркала напротив друг друга и расположим какой-то предмет между ними, мы увидим две (в каждом зеркале) цепочки отражений этого предмета и отражений отражений. При этом цепочки будут бесконечны - отражения не накладываются одно на другое, каждое последующее оказывается все дальше от нас. Почему так происходит? Пусть между зеркалами 2 метра, а предмет - посередине. Тогда первая пара изображений получается в метре за каждым зеркалом, то есть в двух метрах от предмета или в трех - от другого зеркала. То есть вторая пара изображений окажется уже в трех метрах за своими зеркалами. Хорошо.
     А если мы возьмем два зеркала и расположим их спинка к спинке? Тогда первое создаст изображение за собой, то есть перед вторым, а второе создаст изображение этого изображения за собой, то есть перед первым. Этого изображения никто никогда не видел и не увидит, потому что оно идеально точно совпадает с исходным объектом - каждое зеркало делает один поворот "наоборот", и второе изображение совпадает с объектом. Пока все понятно? Мне тоже.
     А теперь мы подбираемся к странному. Среди моих приятелей есть археологи. И вот, общаясь как-то с ними - то есть присутствуя в их компании и потребляя всякие вкусные вещи вместе с их историями и пением под гитару, я услышал о неком месте, которое они копали прошедшим летом и которое отличалось какими-то странностями, связанными с зеркалами. То ли их было там много, то ли слишком мало. Народ шумно отмечал, пел и веселился, и мои попытки что-то выяснить (не слишком, впрочем, настойчивые) пропали втуне. Но спешить было ни к чему - зачем портить друзьям веселье умным и занудным разговором? Правильно, незачем.
     Потому что через день я созвонился, приехал, поставил на стол банку хорошего кофе, сел верхом на стул и изобразил своим видом понятно что. Проще отдаться, чем объяснить, что не хочешь. И выяснилось следующее. Раскапывали они некий город, про который было известно, что объектом поклонения в нем было зеркало. Естественно, не стеклянное - полированного стекла и нанесения на него металлических пленок эта культура не знала, - а металлическое. То есть культовых изображений зеркал - полно. Но реальных зеркал было найдено немного, и совершенно ясно, что с ними была связана какая-то эзотерика. В надписях регулярно появлялся мотив двух зеркал, зеркал-братьев, зеркал-уничтожителей мира, зеркал-злодеев и так далее. До бесконечности. И длинные описания каких-то технологических операций.
     Будучи физиком по образованию и ментальности и специалистом по технологии электронной техники, я сделал стойку, как пойнтер на зайца или кого они там ловили, и попросил ознакомиться. "А мы их не копировали, - последовал ответ, - имеем в виду следующий приезд, экспедиция к концу шла". Так. До следующего лета было четыре месяца, и я пока что посетил всех участников экспедиции, кто видел те надписи. Пришлось позанудствовать, и одним кофе я не обошелся - двоих пришлось поить кое-чем другим. Выяснилось в итоге вот что.
     Надписи гласили, грубо говоря, две вещи. Первое: существует технология изготовления зеркал, такая, что изготовленные этим способом пары зеркал - именно пары! - будучи поставлены "спинками" одно к другому, приобретали жуткое свойство - они уничтожали мир - весь мир, который видели. Немедленно возникает вопрос - а почему вообще мир существует? Первая же пара таких зеркал уничтожила бы Вселенную и осталась бы молча висеть посреди непонятно чего! Но в надписях говорилось, что пары зеркал-уничтожителей действуют лишь на определенное расстояние, которое тем больше, чем больше зеркала, причем дальнобойность растет с диаметром зеркал квадратично - то есть это я говорю "квадратично". Мои археологи слова "квадратично" не знали, они цитировали надпись примерно так - зеркало с маковое зернышко действует на длину пальца, с рисинку - на три роста человека, с ноготь - на два полета стрелы. И тут я подпрыгнул: 0,2 мм - 2 мм - 20 мм и 5 см - 5 м - 500 м! Квадратичная зависимость, дифракционный предел! Даже по числам совпадает - расстояние есть квадрат диаметра, деленный на длину волны света, полмикрона. Придумать это, не зная волновой теории света, нельзя. Значит, они это не придумали... Про площадь поражения надписи умалчивали.
     Пришлось изобретать какой-то бред о том, что я решил отдохнуть от города, и вспомнить туристскую молодость. Я проклял все на свете, начиная с туризма и молодости. Жара, мерзкая кормежка, духота в поезде, тряска в машине. Странно, что двадцать лет назад я относился к этому иначе. Раскоп, осыпающаяся со стен лаза земля. Хорошее освещение и двое знатоков, расшифровывающих мне надпись - и я, единственный из них, кто может ее понять. Через час я все и понял. Все гениальное просто. Сначала они делали обычное металлическое зеркало. Шлифовка, полировка. Потом они его окисляли, причем подъем температуры был описан очень подробно. Потом они заливали металлом полученный слой окисла. Потом разрывали полученную заготовку, причем слой окисла прилипал к заливке. Потом долго грели ее, причем описан был не только подъем температуры, но и то, в какой зоне пламени это следовало делать. В результате обе заготовки приобретали зеркальный блеск. Не шлифовать! Не полировать! - призывала инструкция. Только осторожно греть...
     Мне хотелось сесть на камень и заплакать. Все было ясно. Они получали два зеркала - из них одно было исходное, обычное полированное металлическое. Второе было очень хитрым - оно имело металлическую подложку, на ней - тонкий слой окисла, а на нем - опять же тонкий слой восстановленного из этого окисла металла. В результате получалось зеркало, точно повторявшее по кристаллической структуре исходное. И с этой парой удавалось сделать пару зеркал-"уничтожителей". Два таких - и именно изготовленных одно из другого - зеркала складывали "спинками", причем исходное делали круглым, а перед разделением на край наносили риску для точного совмещения - все, все описали, паршивцы! - и такая "пара" уничтожала все в радиусе дифракционного предела. Если зеркала разделить или просто чуть-чуть повернуть, эффект исчезал. Кроме того, зеркала не работали под скользящими углами, так что, взяв пару в вытянутую руку и повернув ребром к себе, можно было поражать врага слева и справа. Прямо перед собой - нет. Я сделал умное лицо - надо было терпеть еще две недели. Жара, комары, блохи, скверная жратва. Я знал, как уничтожить мир. При современной технологии - на любое расстояние. Зеркало в метр било бы на 2000 км. Никаких проблем. Мне даже не пришлось ничего записывать - идея была ясна.
     Разумеется, режим окисления и восстановления я подобрал сам. На это ушло два месяца. Система работала - но для ее испытания пришлось съездить за город и отыскать одинокое дерево: в лесу осталась бы слишком приметная просека. Я оказался перед стандартной дилеммой. Она состоит в следующем: изобретено новое оружие - легкое, компактное и смертельное, причем оружие нападения. Защиты от него, по-видимому, нет. Я - единственный человек, который знает, как оно действует. Надписи те никогда не найдут - пусть простят меня друзья-археологи, но я принял меры. Физику это было легко сделать. Археологи без меня не разберутся. Ситуация - повторяю - стандартная для человечества. Но это никоим образом не способствует нахождению ответа. Вот эти два маленьких круглых зеркала. Опасно то, что кое-кто почти наверняка пронюхает и про мои расспросы и про мои исследования и доберется до меня.
     Одно решение я знаю - направить на себя и повернуть на необходимый угол. Разумеется, стоя где-то на мосту.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Выбор
     
     
     Следствие не нашло признаков убийства. Это ведь и не было убийством - и даже самоубийством.
     ...Утром, открыв дверь в лабораторию, я сразу пошел к телефону и позвонил в "скорую". Приближаться к месту происшествия мне не потребовалось. Я уже вчера вечером знал, что увижу безжизненное тело моего коллеги и голову его, опущенную в теплоизолированную кастрюлю. Пустую, ибо за ночь азот испарился. И хитроумную систему петель и палок, удерживающую голову в жидком азоте. Когда мой коллега опустил голову в кастрюлю и жидкий азот мгновенно закипел, отводя тепло от кожи, костей, мяса и хрящей, защелка сработала и зафиксировала его голову в опущенном положении.
     ...Когда была открыта высокотемпературная сверхпроводимость, я в шутку произнес: "Они там за градусы борются, а кто знает, может быть, у наших нервов сверхпроводимость уже есть?". Я действительно произнес это в шутку, поэтому в соавторах прошу меня не числить. Мой коллега измерил сопротивление лягушачьего нерва при глубоком охлаждении, и оказалось, что сверхпроводимость в самом деле проявляется. Это было, конечно, интересно, но ЛЭП Экибастуз-Центр из этого не сделать.
     А как при минус 195 градусах Цельсия будет работать мозг? Вечные солдаты науки, бессловесные серые мыши всей шеренгой шагнули вперед. Выяснилось, что по мере охлаждения скорость процессов в мозге стремительно растет. Причем при температуре жидкого азота процессы ускоряются в несколько миллионов раз. Например, ритмы энцефалограмм из области герц переходят в область мегагерц. Значит, за тот час, который мозг еще действует без подачи кислорода при минус 195 градусах, человек может прожить двести "эквивалентных" лет? Сложные эксперименты показали, что сознанию в этом состоянии становятся доступны и так называемая "генетическая память", и подсознание. Двести лет и все, что есть скрытого в собственном мозгу! Память всех предков - рыцарей, фараонов, питекантропов!
     Мой коллега сделал свой выбор. Не вижу в нем ничего криминального. Потребляя наркотики, человек заведомо уничтожает одно "я" и создает другое. Кстати, так же действует культура - книги, музыка, кино. А общение с людьми? А пропаганда? Но ведь все это никто не квалифицирует как самоубийство? Теперь жидкий азот отпускают у нас только по заявкам с визой зав. сектора. Но это легко обойти.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Соната "Алькор"
     
     
     А.Ф.Д.
     
     Ты хочешь понять, что такое одиночество? Не торопись. Сядь, подумай. То есть включи чайник, подожди, пока он закипит - это недолго, правда? Чай - ну какой ты любишь? Правда безразлично? Тогда доверь выбор мне. Пусть будет... пусть будет "Эрл Грей". Нет, синенький - это "Леди Грей", это тоже хорошо, но это слишком интимно, слишком нежно. Сейчас нам с тобой надо что-то нейтральное. Нет, "French Vanilla" тоже не надо. Это очень личное - для меня. Вот так, треть чашки... Ты хочешь понять, что такое одиночество? Хорошо. Мы выпили чай и согрелись? Теперь надень свитер. Носки ты дома носишь, правда? Это хорошо. На улице сейчас почти ноль, а придется открыть дверь на балкон.
     Но сначала открой этот ящик. Ничего хитрого. Вот основание - тренога - и ввинти эти две трубы. Нет, сначала одну, а в нее - вторую. А, это ты шутил? Ну, ладно. Теперь в верхнюю трубу вот это. Вращай осторожно. Нет, заедать не должно. Резьба хорошо смазана. Отлично. Нет, немного наклони. Теперь разверни это. Вот видишь. Это просто. Вставь сюда, во втулку. А все это вместе - вот сюда. Это называется окуляр, это - переходная втулка, это - линза Барлоу. Ну, был такой физик. А что? Названия не столь важны, я думаю. Хотя... как бы мы обходились без них? Теперь открой дверь на балкон. Холодная осенняя ночь. Ясная осенняя ночь. Вынеси на балкон. Осторожно. Принеси табурет. Сядь. Нет, так ты ее не поймаешь. Сначала на корточки, наведи примерно. Теперь садись. Вот эти два винта. Крути по очереди. Так, чтобы поле зрения светлело. Получается? Ты уже... Ты уже не отвечаешь?
     Голые скалы, залитые неземным светом. Пустые каменные плоскости, горы, по которым не ступала и не ступит... Несколько раз твои руки, отважный человек, дотянулись до нее. Твои башмаки оставили след. Ты знал: какой-то перегоревший проводничок в аппаратуре связи, заклинивший клапан - и ты останешься здесь памятником своей безумной отваге. Страшно ли быть острием летящей стрелы, человек? Сладко ли быть вершиной пирамиды человеческого стремления, ключом миллионов чувств, вечной мечтой? Смотри внимательно в окуляр, пей это одиночество, пустоту лунных кратеров, безжизненный свет Луны. Мир, который миллион лет смотрит на тебя сверху вниз, смотрит без телескопа, мир, на черном небе которого светишь ты, мир Луны, мир, которому так страшно одиноко без тебя... Ему так же одиноко, как тебе, но он хотя бы видит тебя, как видишь его ты. Теперь внеси телескоп в комнату, включи чайник, сядь и вспомни, что...
     ...что обратная сторона Луны никогда не видела Земли.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Бытовое название - анафобин
     
     
     События эти - от начала до конца - длились две недели, а драматическая часть - всего пять дней.
     Ни для кого не секрет, что все страны борются с угрозой новой войны и все к ней готовятся. Борется и готовится каждая, конечно, по-своему, но в конце концов все будет едино. У войны много разновидностей - атомная, химическая, бактериологическая, биологическая и еще сколько-то, которых не знаете вы, но знаю я, и еще сколько-то, которых не знаю я, но знают те, кто выше меня, и так далее. Например, можно снять озоновый экран или вызвать землетрясение...
     Жил да был один биохимик, который, идучи на работу, предъявлял пропуск три раза и должность свою отправлял при искусственном освещении. Заметим, что по спектру излучения лампы дневного света от солнечного света все же отличаются, и для истории, о которой мы повествуем, это весьма существенно. Занимался сей биохимик разработкой психотропных средств. Чайная ложка - нет, не на стакан, а на средних размеров город, - и население рыдает от скорби или танцует от радости (в зависимости от того, из какого пузырька была наполнена чайная ложка). Искал этот химик средство, вызывающее страх, но судьба ему не улыбнулась, а ухмыльнулась (с химиками это бывает), - он нашел средство, уничтожающее страх. Должность начальника отдела и прибавка к жалованью были уже, можно считать, гарантированы, но нашего героя стали, как пишут в романах,- "одолевать сомнения". Дело в том, что его давно интересовал вопрос - какая часть нашей жизни управляется страхом. Не подумайте, что он был пацифистом, просто ему захотелось побаловаться. Насинтезировав флакончик своего средства (химическое его название слишком длинно для нашего рассказа, а про себя он называл его "анафобин"), наш химик отправился в небольшой туристский поход. Вечером в субботу содержимое пузырька булькнуло и растворилось в водах могучей реки, из которой брал воду славный город, под которым ковал будущее оружие наш герой.
     На первый взгляд, боевое применение анафобина очевидно - солдат, не ведающий страха. Но ведь он не боится и своего фельдфебеля! Только сознательность может повести его на врага, но анафобин ее вовсе не увеличивает. Что и показали печальные события, разыгравшиеся дальше. Люди, зараженные анафобином, переставали ходить на работу и платить налоги. Впрочем, взимать налоги они тоже прекратили. Вот правила дорожного движения, как это ни странно, соблюдались. Всюду возникали митинги, народ требовал такого, что и язык не поворачивался... И солдаты не стреляли в демонстрантов, тайная и явная полиция не полицействовала, и, что забавнее всего, представители власти вылезли из бронированных вертолетов и общались с людьми. Более того, они обещали и даже предприняли некоторые послабления - они больше не боялись своего народа. Кто знает, чем бы все это кончилось, но спохватились военные - не те, конечно, что были в городе, они уже не были военными, а другие. И порядок был бы наведен. И от города мало бы что осталось. Но прошло пять дней. А солнечное облучение индуцирует разложение анафобина. А успевает он разложиться за пять дней. Доза солнечного света, индуцирующая разложение, очень мала, и даже если ввести человеку анафобин в темноте, то он начнет разлагаться, когда человек окажется на свету,- ведь кровеносные сосуды на лице близко подходят к коже. Вот через пять дней, - которые не потрясли мир, - все и кончилось. Позже все равно была проведена тщательная санация города. Ведь человек, помнящий, как он ничего не боялся, боится уже меньше.
     Мы ведем исследования, мы пытаемся создать "ориентированный анафобин", но пока что безуспешно. Думаю, что ничего из этого не получится - не может химия, даже "био", знать, кто свой фельдфебель, а кто чужой. И все же иногда мне снится: получив по дозе анафобина и закутавшись с головой в черную ткань, мы, бесстрашно спотыкаясь, бредем по болоту и непрерывно стреляем. Локти моих соседей по строю непрерывно дрожат. От выстрелов.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Золотой шнурок
     
     
     "Поздравляю, поздравляю вас, Леонид Александрович! - Ученый секретарь снизошел до рукопожатия. - Вот ваш кандидатский диплом... а вот ваше будущее!" С этими словами он вручил мне конверт нестандартного формата с косо оттиснутым штампом "ВАК".
     Что лежит в конверте, я знал. Все это знали. И многие этого ждали.
     Легенды гласили, что примерно до восьмидесятых годов прошлого столетия вместе с дипломом человек получал новую должность с большей зарплатой. Потом, ввиду ускоренного развития общества, эту систему отменили, и теперь каждый вместе с дипломом получает конверт, а в нем шнурок. Непонятно, почему - но его именуют "золотой шнурок". По слухам, когда-то в него вплетали золотые нити. Этим шнурком новый кандидат наук должен задушить любого сотрудника своего предприятия, который находится на служебной лестнице на одну ступеньку выше. Кого именно - выбирает он сам и после акта удушения немедленно получает его должность и деньги. В противном случае диплом теряет силу.
     Я шел по коридору и думал - к кому идти? Традиция повелевала идти к тем, кто постарше. Во-первых, пора старикам и на покой; во-вторых, не я - так следующий кандидат; и в-третьих, стыдно старикам занимать такие маленькие должности. Я поступил упорядоченно, как и всегда. Пошел в отдел кадров, вывел на дисплей список и выбрал.
     Теперь я - старший научный сотрудник: получаю два куска мыла в месяц, две пачки стирального порошка, две пачки чаю, банку растворимого кофе и так далее. Ну, сами знаете. С научной же работой в нашей фирме год от года все слабее и слабее. И количество защищающих диссертации уменьшается, но слишком медленно. Очень слабые работы делает молодежь, очень!
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Арифметика
     
     
     "Что, собственно, ограничивает наши способности к вычислениям? То, что у нас на руках десять пальцев. Именно поэтому мы не можем работать с числами, бОльшими десяти. Понятно, что если бы на руках у человека было не десять пальцев, а двадцать, то человек мог бы считать до двадцати."
     Докладчик откашлялся, вежливо прикрывая рот лапой.
     "Некоторое время назад коллеги из ущелья, что через три от нашего к северу, изобрели новый способ вычислений, позволяющий считать в пределах - назовем это так - трех десятков. Второй десяток обозначается поджатой левой ногой, третий - поджатой правой. Позже мы расширили их метод, предложив обозначать четвертый десяток двумя поджатыми ногами. Математика приобрела стационарный характер - делать вычисления на ходу таким способом невозможно, но это, право же, небольшая плата за четырехкратное расширение возможностей вычислений."
     Докладчик некоторое время помолчал, давая слушателям возможность усвоить информацию. Ветер тихо шелестел листьями. Председатель ученого совета задумчиво дожевал банан и украсил свою плешь кожурой. В силу огромного уважения, которое все питали к нему, он мог позволить себе такую шутку. Изобретением пуговицы много - больше десяти - сезонов дождей назад он обессмертил свое имя. Ходили слухи, что он близок к изобретению нового метода шитья шкур - с помощью острой кости с отверстием.
     "Способ вычислений в области свыше десяти, - продолжил докладчик, - предложенный нашими уважаемыми соседями и нами, удалось усовершенствовать. В качестве загибаемой части тела, обозначающей переход к следующему десятку, можно использовать пальцы ног."
     Докладчик положил на большой плоский камень ногу, растопырил пальцы и начал пояснять присутствующим методику, позволяющую оперировать с числами, достигающими ста двадцати одного.
     По окончании заседания Ученого Совета Председатель распорядился вызвать директора детского сада и повелел ввести в курс обучения упражнения на сгибание по отдельности пальцев задних конечностей.
     Через несколько лет, когда была изобретена, наконец, иголка с ушком и племя завоевало рынок верхней одежды региона, был создан и новый метод вычислений. Этому поспособствовали отчисления в бюджет от экспорта верхней одежды и разумное направление доли бюджета на содержание детских садов. Один из выпускников обновленного детского сада предложил перейти на систему счисления с пятью пальцами на каждой конечности, т.е. шестиричную четырехразрядную систему счисления, позволяющую считать до 1296.
     
     Между прочим. Спустя несколько тысяч лет брак был объявлен церковью святыней. А почему? К тому времени люди забыли и про шестиричную систему, и про ноль тоже, и использовали десять пальцев для счета в десятичной (а не одиннадцатеричной) системе, не привлекая последний мизинец. Держа торговое и купеческое дело совместно с женой, можно было вести вычисления, стало быть, до
     10.000.
     
     С этого и пошли современные банки. А церковь уже тогда хорошо понимала, как делаются деньги.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Банальная история
     
     
     Банальность этой истории свидетельствует не об отсутствии у меня фантазии, а лишь о том, что в жизни бывают банальные истории. Обычно литература описывает жизнь (или пытается это сделать); в данном же случае жизнь - так казалось поначалу - пыталась следовать литературе.
     Приземное пространство, как известно, непрерывно контролируется. Так что вряд ли "гость" долго болтался на орбите, тем более что размеров он был изрядных, а никаких антирадиолокационных покрытий не имел. Да и вообще не прятался. После оживленного обмена мнениями между правительствами американцы направили к нему ракету-антиспутник. Сообщалось, что она должна не поразить "гостя", а исследовать его. Однако подойти близко к "гостю" ей не удалось. Русские подняли космический корабль "Союз Т-4" с "дополнительной исследовательской аппаратурой". Корабль тоже вернулся ни с чем. Специалисты по связи с другими цивилизациями, психи, медиумы, телепаты и "тарелочники" работали без устали. Академик Спиркин заявил, что прибытие инопланетного корабля свидетельствует о материальности Вселенной и единстве законов, управляющих ею.
     Примерно через двое суток "гость" заговорил, и, как это и положено воспитанному гостю, был краток. На длинах волн тридцати наиболее мощных радиостанций Земли был передан - разумеется, на языках, на которых вещали эти станции, следующий текст: "Мы изучили, насколько это возможно за столь малое время, вашу цивилизацию, ее историю и созданную ею культуру. Мы знаем много цивилизаций во Вселенной, а теперь узнали еще одну; за это мы вас благодарим. Ваша цивилизация находится сейчас в стадии конфликтов между группами индивидов; данная стадия не является необходимой, но встречается достаточно часто. Если бы этого не было, количество цивилизаций во Вселенной было бы больше. Поддержание равновесия сил требует огромных затрат, поскольку вооружение - процесс, приближающийся к предельному ограничению. Конфликт при равновесии влечет взаимоуничтожение, нарушить же равновесие вы не сможете, поскольку ваш военный потенциал близок к фундаментальному ограничению. Фундаментальное ограничение - максимальная плотность энергии, умноженная на максимальную скорость доставки энергии к цели, деленная на минимальную обнаруживаемую энергию и минимальное время обнаружения цели. Эта величина равняется константе сильного взаимодействия, умноженной на квадрат скорости света и деленной на величину кванта энергии. Ваша судьба зависит от вас".
     На этом передача закончилась. Через несколько минут "гость" сошел с орбиты и начал удаляться, а вдогонку ему неслись на всех языках мира мольбы, призывы, вопросы, проклятия, угрозы...
     Вопрос - что будет, если изменить мировые константы? - всегда был популярен среди физиков, хотя и считался не вполне серьезным. Ну, скажем, тема для светских бесед - должна же быть тема для светских бесед, когда о работе даже с сотрудниками не всегда можно поговорить? Так вот, некоторое время назад, непонятно каким образом, статьи на сей предмет начисто исчезли из мировой научной прессы. А книгу Альфреда Тесты "Новая космогония", в которой этот вопрос рассматривается наиболее подробно, вы не отыщете ни в одной библиотеке мира.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Универсальное моющее средство
     
     
     Лаборатория у нас маленькая. Всего четыре человека - Миша, Сережа, я и... да, глупость я сказанул. Уже не четверо. Занимаемся мы стиркой. И мытьем. Тема это вечная. Во-первых, каждый год новые ткани появляются - а на каждой новой ткани старая грязь по-новому держится. Во-вторых, в человеческий обиход все новые и новые вещества внедряются. То краски, то еда, которой раньше не было, то очередное от тараканов волшебное средство. Значит, надо моющие и стирающие вещества изобретать. Потому что - для нас это главный закон природы - человек любую одежду любой грязью рано или поздно испачкает. Так что по нескольку новых моющих средств в год мы создаем.
     Но это еще не все. Есть еще одна задача, и кое-кто из нас считает ее самой интересной. Если вы фотолюбитель, то знаете - есть реактивы для обработки пленок, такие, что и проявляют и фиксируют сразу. Не надо иметь два бачка, и промывку делать тоже не требуется. В одно ведро окунул - и готово. Последнее время по этому пути изготовители шампуней пытаются идти. Вот-вот, "в одном флаконе". А мы пытаемся изобрести такое средство, чтобы одинаково хорошо стирало все ткани и вдобавок удаляло все загрязнения. Ну, это проблема не из простых, хотя определенные сдвиги есть и, надо отметить, в правильном направлении.
     Наш четвертый - я его по имени не назвал, чего уж там - поставил задачу: придумать такое моющее средство, что можно и все виды одежды стирать, и человека одновременно мыть. Задача, конечно, воодушевляющая, но зачем ее решать? Посмеялись и разошлись.
     А он начал себе втихаря экспериментировать, что-то смешивал, фильтровал, грел и охлаждал...
     Крик из-за двери испытательного участка был слышен даже сквозь шум стиральных машин. Первыми мы с Мишей добежали, дверь распахнули - посреди помещения у нас супермодель стояла, для стирки матрасов. Остановили, крышку откинули. Ну, он из барабана и вывалился. Одетый. Влез, значит, в машину, предварительно реле времени включив, и дверцу за собой захлопнул. Она через минуту включилась и его прямо в костюме и помыла, и постирала. К сожалению, лопастью барабана его по голове долбануло. Но отстирало дочиста.
     Сережа проводил глазами санитаров, уносивших мокрые носилки, и произнес: "Хорошо еще, что он машину для глажки одежды прямо на человеке не изобрел".
     Я так понимаю, что он это от раздражения сказал: за носилками лужа на полу осталась.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Источник вдохновения
     
     
     Возможности человеческого разума беспредельны. Недавно я еще раз убедился в этом.
     Работаю я редактором в одном научно-популярном журнале. Каком именно - в данном случае не имеет значения. Журнал, как вы знаете, состоит из текстов (статей, заметок и т.п.), фотографий и рисунков. Как вы, наверное, знаете, рисунки рисуют художники. Чтобы нарисовать рисунок или несколько рисунков к статье, художник читает статью, что-то из того, что написано в ней, понимает, и начинает рисовать. А вот наш главный художник считает, что понимать не надо, а надо "проникаться духом статьи". Он примерно так наставляет других художников: "После того, как вы прочли статью, вы должны выкинуть ее из головы, а то получится иллюстрация". Ну, не знаю... впрочем, я не художник; им виднее.
     Вчера произошла следующая история. Зашел к нам в редакцию один из тех художников, что рисуют для нас, и хотел было наш уважаемый главный художник показать ему статью, для которой надо было сделать рисунок, но оказалось, что в напечатанном виде этой статьи нет - то ли не распечатали, то ли кто-то распечатку куда-то уволок, короче - обычный редакционный бардак. "А есть у меня в компьютере файл, - говорю я ему, - давайте ему на экране статью покажем". "Ага, - говорит господин главный художник, - сделай милость, покажи..." Волоку я, значит, товарища художника к своему компьютеру, сажаю в кресло, нахожу директорию, где эта статья - а у меня порядочек, для каждого материала своя директория - тычу в директорию, а в ней два файла - сама статья и zip-файл с нею, потому что автор мне ее по электронной почте в виде zip-файла прислал. И только я прицелился в файл ткнуть, чтобы он открылся, как бац - и меня к телефону. Ну я ему через плечо: "Встаньте на файл и на F3 нажмите - он и откроется" (досовский файл, пусть по F3 смотрит, - думаю и к телефону иду). Поговорил я минут пять по телефону, иду обратно и тихо балдею... Он ткнул не в файл, а в его Zip. Будь на машине дос-нафигатор, он бы сам раззиповал, он умный, а там дедушка командир стоял, он ему Zip и показал - сплошные закорючки, мешанина из букв всех алфавитов, цифр, палочек, черточек и черт знает чего. И смотрит он на эту кашу пристальным взором, а я тихо оседаю. Не знаю, как на подгибающихся ногах до стула дошел и сел. Сижу. Тихо-тихо дышу, делаю вид, что читаю какую-то бумагу. Ну, в самом деле, чего я? Ну, нравится ему на это смотреть... Может, он этим бредом вдохновляется? Художник же. Они же иначе, нежели мы, мир воспринимают.
     Пялился он еще минут десять на экран, весь текст - ну, Zip, то есть - просмотрел, поблагодарил меня и удалился. Через два дня рисунки принес.
     По-моему, ничего рисунки. Суть ухвачена. И главный художник одобрил. "Вот, - сказал он, - как хорошо получается, когда техническая сторона статьи не понята, а вот на какие-то ассоциации она художника навела..."
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Неожиданное решение
     
     
     Сколько человек рефлектирует, столько он думает о вечной жизни. Кто-то мечтает, кто-то доказывает, что это не нужно. Вторые - это те, кто боится, что от мечтаний на сию тему съедет крыша. Но жизнь - пора бы людям к этому привыкнуть - оказывается хитрее нашего восприятия. И то сказать, Шеннон или там Винер - не помню - сказал, что часть никогда не поймет целого, у нее просто ячеек в памяти не хватит, чтобы модель адекватную создать.
     Ну так вот, Харона за весла - создали биологи средство, которое делает человека бессмертным. А если точнее - или делает, или нет - с вероятностью 50%. То есть на дрозофилах, мышах и всем, что мало живет, проверили - да, 50%. Взяли сто сереньких с хвостиками, скормили им эту гадость, пятьдесят в свой срок - брык и ласты склеили, а пятьдесят, пока кошка не съест, живут себе, не тужат, жизни радуются, едят, пьют, размножаются и бегают по клеткам. Причем биолог этот, изобретатель хренов, данные о веществе не публиковал, понимал, что тут дело миллиардами пахнет. Причем забавно - вещество это действовало в очень малых концентрациях, чуть ли не одна молекула этот самый ген переключало, который клетку убивает, но вот срабатывало оно через раз - на одну мышь да, на другую нет. Причем это - что-то именно данной мыши присущее: если на нее один раз не подействовало, то и не будет действовать. Вот так он и жил, изобретатель этот - одной ногой отбивался от журналистов, другой - от конкурентов, одной рукой загадку 50% решал, другой патент оформлял. И пока он всем этим бредом занимался, добрались до него террористы из Pro Life - есть такая организация, они с контрацепцией борются, считают, что люди должны неограниченно размножаться. И решили они, что если люди будут вечно жить, то размножаться перестанут. На самом деле это не так, но им же все равно. Ну и машина с пятьюдесятью килограммами тротила.
     Теперь смотрите. Изобретатель там, если "там" вообще существует. Или нигде, но это уже безразлично. От лаборатории - воронка. По TV показывали, большая. Все вещество, что он наработал, разнесло по земле. Какое вещество - хрен установишь. Концентрация недостаточна. А чтобы влиять - хватает. Итак, половина людей бессмертна. И никто не знает, кто именно. И, похоже, не узнает. Философы просто слюной исходили - последствия анализировали. Крику стояло - немеряно. А потом враз замолчали.
     Когда осознали, что последствий-то никаких и нет. Поведение людей вообще никак не изменилось. Потому что человек подсознательно в свое бессмертие и так верит. Может, впрочем, и ошибается...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Стекло
     
     
     Одни считают, что алкоголь - это простое средство забыть о мерзости жизни, отключиться. Другие думают, что это великое искусство и культура. Как всегда, все ошибаются. То есть нет, все правы. А значит, ошибаются... Потому что если двое правы, то один из них ошибается наверняка. А значит, скорее всего, ошибаются оба. Уж очень они ожесточенно спорят...
     Иногда истина лежит совсем рядом, близко. Но просто никто не догадывается протянуть руку. Вот модель - блок прозрачного стекла, пронизанный каналами, по каждому из которых движется человек. И каждый видит - если не каждого, то, по крайней мере, многих - а ни позвать, ни прикоснуться не может. А тогда что зря смотреть - спросите вы. Ну, это сложный вопрос, гуманитарии сказали бы - амбивалентный. Есть аргументы и за, и против, кроме природного любопытства, да и оно биологически - а значит, и исторически - оправдано.
     Но бывает, что то - то самое, что надо бы увидеть - находится за спиной. И нет никакого стекла, и не надо стучаться и кричать, не надо голубым плазменным лезвием вспарывать тупость мира. Просто поверни голову - и увидь.
     Увидь берег, увидь утес, увидь море, увидь одиночество, пишущее записку, бутылку, пробку, волны. Услышь всплеск...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Экзамен
     
     
     "...Физику надо знать. Основа основ".
     В.Пелевин. Проблема верволка в средней
     полосе. (редакция 1991 года).
     
     ...Ввиду большого конкурса в наше учебное заведение и перегрузки преподавательского состава с этого года вступительный экзамен по физике принимается в два этапа. (Шум в зале. Пауза). Первый экзамен у вас будет по механике, кто сдаст - второй по всей остальной программе. (Пауза, голос неразборчиво). Отвечаю: прямо сейчас, то есть через двадцать минут. Вас проводят.
     
     
     * * *
     
     Абитуриенты входят в большой зал и останавливаются. Зрелище странненькое... Вдоль стены разложены копья и дубины. В другую дверь входят два сотрудника вуза, помоложе, и за ними один - постарше. Молодые загадочно улыбаются, тот, что постарше, старательно подавляет зевок. Молодые начинают раздавать копья и дубины студентам. Те ошарашенно оглядываются и - а что еще остается делать? - берут. Пожилой ждет, пока раздача кончится, и поясняет: "Сейчас вы войдете в машину времени, которая перенесет вас... немного назад. Граница предгорий и саванны, регион обитания... кошечек. - Молодые сотрудники института глумливо ухмыляются. - Ваша задача: прекрасно зная механику, то есть баллистику копья и понятие упругого/неупругого удара дубиной, выжить в течение десяти минут. Кошечки - предупреждаю - не завтракали. Больные, отказчики есть?"
     Слушатели потрясенно молчат. Преподаватель подавляет зевок и продолжает:
     - Сотовые и калькуляторы можете оставить лаборантам. Там они вам не потребуются. А родителям будет приятно. Какая-никакая, а память...
     Слушатели молчат. А что они могут сказать? Ничего. У кого-то в голове вертится бессмертная фраза из Пелевина. Та самая, насчет физики.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Оформление здания
     
     
     Вы наверняка видели - и не раз, и не десять - панели, выложенные маленькими стеклянными квадратиками. Такими облицовывают здания, квадратики эти молочно-белые, но среди белых попадаются голубые. Вот этими панелями и покрыт фасад нашего детского садика. Почему я, кандидат физико-математических наук, работаю в детском саду, - отдельная история.
     Как показало исследование, проведенное мной, все панели одинаковы - следовательно, квадратики укладывает машина. И укладывает она их на каждую панель около тридцати тысяч штук и с бешеной производительностью. Побывал я и на заводе, где делают эти плиты, которые идут только и исключительно на детские садики проект номер такой-то, строка цифр и букв. Одного только не смогли мне сказать на заводе - откуда взялся рисунок, схема расположения синих на белом? Да не интересовало это их сроду, а я в основном мешал работать... хотя забавно! приходили посмотреть на меня - говорили: "Забавно! Пять лет садики клепаем, и впервые кто-то к нам зашел. Как, детишки не жалуются?" - "Да нет, - говорю, - стены теплые, окна большие, светлые". - "Ну, спасибо на добром слове". С тем и расстались.
     А с чего я к ним отправился? Один дитенок заинтересовался, почему синие квадратики расположены именно так, как они расположены, и задался вопросом, как их можно было бы расположить по-другому. Оказалось - это он сам допер, - что если вдоль сторон панелей укладывается простое число квадратиков, то плита может иметь только два формата - или Х квадратиков вдоль горизонтальной стороны и Y вдоль вертикальной, или наоборот. Не понимаете, почему? Отдайте свое дите ко мне в садик, оно вам потом объяснит. Так вот, если всю последовательность квадратиков - как буквы в книге - строка за строкой расположить, а потом в плиту второго из возможных вариантов размеров плиты уложить, то интересно же - что получится. Ну вот. А потом Марина, высунув язык, начала клетчатую бумагу разрисовывать. Они почти все язык при этом высовывают, для охлаждения организма, что ли? И получился осмысленный рисунок. С высунутым языком, это, впрочем, не связано.
     
     
     * * *
     
     Теперь мы знаем, как пишут ТАМ. Правда, мы с ней не знаем, как ОНИ всадили рисунок в машину, но мы вместе восхищены методом, который ОНИ применили для поиска среди детей тех, кто задает вопросы и ищет ответы. Мы также примерно знаем, как далеко до ИХ звезды. И ряд других вещей, которые удалось увидеть на рисунке.
     
     
     * * *
     
     А вчера ОНИ связались с нами и предложили нам маленькую творческую командировку. Лететь придется пока мне одному - и это обиднее всего - ибо у нее есть родители, а объяснить им все происшедшее не смогу ни я, ни ОНИ, авторы картинки.
     "Письмо это, друзья мои, придет к вам издалека. Из такого безумного далека, что вам и не поверить... Здесь к моим услугам книги всех времен и народов, а это одно способно свести меня с ума. Но я тоскую - и по вам, друзья, и по ней. Хотя взять ее сюда мне предлагали. А пока я пишу вам это письмо, чтобы вы поняли..."
     Строки возникают на экране дисплея, хотя человек ни на что не нажимает, желтые тени от голубого солнца протягиваются через комнату - скоро голубой закат, на небе останется второе, желтое солнце... "Я пишу вам, - продолжает человек, - чтобы вы поняли..."
     Он хочет написать: чтобы вы поняли, как надо учить детей, - и понимает, что сам он этого, конечно, так и не понимает.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Голоса у музея
     
     
     "Почему здесь всегда говорят?" - спросил меня ребенок. Мы шли вдоль бассейна "Москва", от выхода из метро "Кропоткинская" к Музею изящных искусств. Живя около этого музея, мы могли позволить себе ходить туда регулярно. Не в порядке "культпросветработы", тягостного наследия эпохи борьбы с неграмотностью, а просто так. Вот есть полчаса свободных, отчего же не зайти, не посмотреть на картинки? Можно считать, что соседство с Музеем - диалектическое единство с протекающим потолком в коммуналке.
     Итак, мы шли, а ребенок спросил меня - "Почему здесь всегда говорят?" Кругом никого не было. Да и обычно здесь не слишком людно. "А что говорят?" "Да так, разное..." - не очень охотно ответила она. Казалось, пожалев о случайной фразе. "Товарищи, время истекло... вылезайте из воды?" - прямо, и заодно стараясь шуткой разрядить обстановку, спросил я. "Да нет", - повторило дитя и, видимо, желая отделаться от моей настырности, скороговоркой продолжило: "Какие-то цифры и буквы, иногда список каких-то вещей, только много незнакомых слов, иногда похоже на книгу или письмо, иногда поют, а иногда просто разговаривают". Мы приближались к Музею. Сейчас разговор прервется и возобновить его будет нелегко. Используя последние метры пути, я спросил: "А в других местах это бывает?" - "Нет - только здесь". И мы вошли в Музей.
     Теперь давайте спокойно поразмышляем. Человек слышит "голоса". Надо идти к психиатру. С другой стороны, жалко ребенка - что такое психиатр, мы знаем. Вернут идиотика с потухшим взглядом, который будет только повторять, что то, что он делал, было плохо, и что он все забыл. Да и что за странные "голоса", которые "слышны" только на этом самом месте?
     Богиня Нейт, распростершая свои крылья, девочка на шаре, заря европейской культуры - фриз, карниз, антаблемент. Белый мрамор действительно успокаивает нервы. Или наличие банкеток? Этих балбесов, которые пролили реки крови из-за бабы, белый мрамор не успокаивал. Впрочем, я где-то читал, что его тогда красили. Что до крови - то по нашим меркам это были ручейки. Елена вряд ли смогла бы искупнуться, разве что ополоснуть ножки.
     Мы придумали интересную игру - "в эхо". Я говорил, а ребенок немедленно повторял, не вдумываясь в смысл. Веселая игра? Особенно если повторять непонятные слова. Потом я взял магнитофон, раскладной стул, и мы отправились на охоту. Ребенку, правда, быстро надоедало работать ретранслятором, но минут по пятнадцать в день он выдерживал. Через месяц я уже довольно ясно представлял себе ситуацию. Состав текстов был именно таким, как сказано - потоки числовой или буквенной информации, списки вещей, деталей, приборов и продуктов, тексты литературно-художественного содержания, иногда личная корреспонденция. Это было больше похоже на канал связи с дальней экспедицией или исследовательской базой. Конечно, идея о болезни отпадала - среди текстов были такие, которые ребенок - будь он хоть болен, хоть здоров - придумать бы не мог. Вещи, которые я слышал... ну, можно еще предположить, что ребенок стал писателем, но что он знает физику лучше нашей сегодняшней физики? Один текст был о волнах в магнитоактивной космической плазме. Я перепечатал текст и отнес специалисту. Специалист посмотрел на меня мутным глазом, прочистил горло и сказал "для научной фантастики слишком научно... а откуда вы взяли вот эту идею"? Я промямлил "не помню" и ушел. Конечно, хамство, но что я мог ответить?
     Итак, мой ребенок подключался к каналу связи с космической станцией. Станция летела где-то за поясом астероидов, исследовала космическую плазму, за иллюминаторами сверкали звезды, а на календаре был 2048 год. Я предложил ребенку вставить в паузу передачи фразу "Я вас слышу. 1986 год, 26 февраля", подумав ее, по возможности, "громко". В первый и второй день реакция на фразу отсутствовала. На третий день последовал диалог.
     ... на пятой минуте после инжекции СВЧ-сигнала 10 ГГц 120 МВт возникли колебания потенциала станции и окружающего пространства, затухавшие с постоянной времени около минуты. Модуляция типа вчерашней не наблюдалась.
     
     Пауза.
     - Я вас слышу. 1986 год, 28 февраля. - Мы вас слышим. Кто вы? - Меня зовут Марина. Моего папу зовут Леня. Мы вас слушаем. - Вы действительно находитесь в указанной дате? - Да. - Давно ли вы слушаете наш канал? - Полтора месяца. - Какие действия в связи с этим вы предприняли или намерены предпринять? - Никаких. Мы пока не поняли.
     Пауза.
     - Нам приятно слышать такой ответ. Ученые не исключают возможности подключения к экстрасенсорному каналу. Такая возможность является, по их мнению, сугубо индивидуальным свойством человека. По-видимому, ваша дочь и вы... имеете какое-то существенное отличие. Нам бы хотелось с вами познакомиться лучше. Некоторые наши специалисты высказывали мнение, что возможно проникновение в сознание человека, способного подключиться к экстрасенсорному каналу. Наши специалисты по экстрасенсорной связи могут попробовать подключиться к вам и изнутри увидеть вас и ваше сознание. - Пауза. - Выяснение условий эффекта, на который мы с вами наткнулись, могло бы иметь большое значение. - Пауза. - Вас слышит только моя дочь. - А вы? - Я только через нее. Она слышит и повторяет. - Сколько лет вашей дочери? - Семь. - Мы можем попытаться проникнуть в ее сознание. Нам очень нужно увидеть ее и через нее вас. Вы понимаете, как это может быть важно? - Понимаю... это, пожалуй, интереснее магнитоактивной плазмы. - С удовольствием отмечаем, что понятие о юморе не изменилось... - И о канцелярском стиле тоже? - Смешок. - Да... вы видите, как мы на вас похожи? - Да... 62 года. И, наверное, каких года! - Да. Но мы остались людьми. И у нас есть трудности и проблемы. Кроме нашей плазмы... - Но что вы можете знать о наших проблемах? - А разве вы ничего не знаете о проблемах 1924 года? - Очень мало. Жизнь так устроена... - Тем более важно... - Вы понимаете, взгляд на сознание даже снаружи вещь рискованная. жизнь так устроена... - Но ведь мы подключимся не к вам даже, а к ребенку. - К моему ребенку. - Чего вы опасаетесь? - Ничего. Будущего я боюсь не больше, чем настоящего. Но дело в том, что я... что мы... как бы это сказать... не совсем совершенны. - Разве это сейчас важно? Надо понять, при каких условиях человек может подключаться к экстрасенсорному каналу. - Я понимаю, что такое научный интерес. Мне тоже интересно. Но разве вы сможете нам чем-то помочь? Разве вы, охраняя свое настоящее, не разорвете тут же связь с нами? И откуда я знаю, что вы сделаете для этого? Люди, которые могут передавать мысли через пространство и время, могут сделать с сознанием, наверное, многое. Вы знаете, сколько прошлого уничтожили мы для своей безопасности? - Вы? - Наше время. - Так это было ваше время. - А что я знаю о вашем?
     Я схватил ребенка в охапку и выскочил из зоны. "Мне надо подумать", - подумал я. Но если я это им скажу, я могу не успеть вытащить Марину из зоны связи. Конечно, это было хамство, как с тем специалистом по плазме. Но что я мог сделать? Кроме научного интереса, есть еще время и то, что оно делает с другим временем. И с собой. И есть еще мой ребенок. Мне надо было подумать.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Из Гаммельна в Москву
     
     
     Как ты красив, мой город, рано утром, когда я спускаюсь с Октябрьской площади и иду по Крымскому мосту! Ты видишь меня и салютуешь отблесками солнца на ветровых стеклах машин. В этом городе я родился и вырос, здесь я влюблялся и работал, здесь знаю я каждый камень. Вон справа пенал ЦДХ - ежедневный оттяг высоколобых, вот слева для тех, кто попроще, - ЦПКиО. Но тоже на Ц начинается, известно, чем кончается. Вон слева набережная - там жила моя первая любовь. Спустя десять лет я вошел в метро в облако ее духов - сердце чуть не выскочило. Мне кажется, что и сейчас бы... А дальше, в утренней - прости за банальность, город, но какая же еще утром - дымке шпиль, под которым начался мой путь в науку и преподавание, в это ежедневное соблазнение молодого поколения. Под этим шпилем работает мой друг. Хотя эту фразу надо как-то переформулировать в прошедшее время; наши дороги оказались разными. И всего-то - две мои неловкие шутки на национально-политические темы. Вон справа - за невидимой отсюда оградой - красная коробка "Президент-отеля", с фонтаном, круглым и тупым, как живот ее обитателей. Ковры ее были мне соблазном; удержался. Дальше - серый куб книгохранилища, библиотека, мой дом со дня, когда меня впустили туда, дом, где я был любим, и дом, который люблю я, дом - персонаж моих текстов. Правее - шпиль Котельнической высотки, под которым в жуткой коммуналке с драками началась моя жизнь, а левее - арбатские коммуналки, где я тоже жил, нарыв в теле этой страны. Лейкоциты-риэлтеры, бегущие впереди новых советских, обволакивают меня, занозу в упругой ткани бутиков, офисов и драгсторов.
     А вон слева - истинный хозяин этой несчастной страны - Минобороны, а справа, убогим зеркальным отражением - конфеточные украшения (там же, справа - фабрика "Октябрь") царствовавшего над страной Кремля, номинального хозяина. Слева - фаллический символ - о чудовищная фантазия впадающей в маразм престарелой мартышки! - со сдвоенной золотой залупой, Академия, вечный половой акт с выкопанным из земли телом общественных наук. И пока эта мартышка занималась безобразиями, ее старший брат и сутенер, орангутан Минобороны - вон он, за ее спиной - собирался ставить омаром весь мир. Да и сейчас бы не отказался...
     Вот мой город, и вот я, пятой колонной по двум мостам вступающий в него. Ты знать не знаешь и более того - ведать не ведаешь, кто я; сроду еще предателям и диверсантам не ставили памятников, ни по какую сторону никакого океана. Да и не желание красоваться в пластике "под мрамор" движет ими. Они хотят сломать систему. Они не хотят, чтобы жизнь разлучала влюбленных и друзей. Они не хотят, чтобы наукой руководили паразиты, образованием - дураки, а страной - негодяи, не наигравшиеся в детстве "в войнушку". Они не хотят, чтобы ковры были соблазнами.
     И вот моя пятая колонна вынимает свой Эскалибур, не похожий на волшебный меч. Это нехитрая вещица - дудочка. Помните, кто ушел в конце концов за человеком с дудочкой?
     Я каждый день вступаю в мой город пятой колонной по двум мостам.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Пиф-паф!
     
     
     - Высокочтимые эксперты! Кратко излагаю суть проблемы. Обнаружена планета, населенная разумными существами. Цивилизация технологического типа, уровень развития технологии непропорционально высок по сравнению с уровнем социального развития. Общество состоит из враждующих группировок, готовых вести конфликты с применением ядерной энергии. Социологи считают, что причина ситуации - резко сниженный уровень внутренней ответственности. Индивиды не понимают, что жизнь следующего или даже этого поколения зависит от их действий. Моделирование показало, что ситуация неустойчива. Совет экспертов рад заслушать все предложения. - Разрешите? - Прошу вас. - Высокочтимые эксперты! У всех разумных существ есть такая стадия развития особи, когда она еще не принимает участия в деятельности, а моделирует ее путем игр. Использующиеся при этом модели-тренажеры осуществляют основные функции моделируемых объектов. Игрушечное транспортное средство ездит и транспортирует, из игрушечных конструктивных элементов можно построить то или иное сооружение. На исследуемой планете исключением являются военные игрушки. Они не убивают, и это, как мне кажется, формирует несерьезное отношение к предмету. Предлагаю: с определенного момента наделить все соответствующие игрушки исследуемой планеты моделируемыми функциями. - Позвольте! Идея, бесспорно, оригинальна, но кто же там останется в живых? - Я предлагаю наделить их, как и все игрушки, функциями ослабленными. При применении против подобных себе смерть должна наступать, например, в 1% случаев. Оптимальную цифру социологи получат моделированием. В остальных случаях целесообразны увечья. Техническая сторона с инженерной группой согласована. - Ставим предложение на голосование?
     Мальчик проснулся, мальчик потянулся к любимому игрушечному автомату, прицелился в кошку, и нажал на спуск. То, что еще секунду назад потягивалось и мурлыкало, размазалось по ковру и стенам.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Символ
     
     
     В доме у девочки завелись галстуки. Они то появлялись, то исчезали, то бегали из комнаты в комнату. И они были разные - маленькие черные, длинные цветастые, с рисунками - строгими и развеселыми. Их было много, и каждый раз, попадаясь на глаза, они казались другими. Если схватить галстук, отнести его к стене, приложить и отпустить, то он оставался на стене и превращался в картинку на обоях. Но девочка обнаружила, что если щелкнуть по этому изображению мышкой, то галстук оживает и опять начинает бегать по комнатам.
     Галстуки бегали по комнатам и кого-то ждали.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Геометрия
     
     
     Вполне известное выражение: "огонь по нашему квадрату". В литературе встречается довольно часто, в несколько различающихся формах, но смысл вполне ясен. Бьют по нам. Бьют по тебе, по мне, по нему и по ней. Стало быть, по нашему делу. И, может быть, вопрос уже решен, и "это" уже летит, законы газодинамики выполняются - газ обтекает ее, скачок плотности несется перед ней, дурак "впереди паровоза", эффект Магнуса сбоку, вихри Кармана сзади, и все, что положено. А в конце траектории этой железной идиотки - мы. Ты, я, он и она, наше дело.
     Квадрат. Бьется в судорогах фоно, рыдает саксофон, пляшут блики по стенам. "Квадрат" - это конструкция музыки в джазе, это правило следования нот и тактов, это норма, это каркас, на котором держится экстаз погруженного в ритм творца, нерв плывущего по звукам зала.
     Плыви. Но помни - огонь по нашему квадрату. Летит железная дура.
     Исполни свою музыку так, чтобы вибрировал нерв зала.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Рефераты - за и против
     
     
     Так, на вид приличный человек. Костюм, портфель. Ну, не Гуччи, конечно... костюмчик второго срока... но никак не бомж. Да и оглядывается для бомжа слишком воровато. Ага, свернул в переулок. Ну и мне по случайности туда же. Двор. Второй. Хороши дворы в родном Санкт-Петербурге... для тех, кто понимает. О, нырнул в подъезд, это любопытно. И мне удобно - во дворе меня заметить можно, а в подъезде - накося, выкуси. Меня подруги за что кисой или кошей зовут? За бесшумность. Главное - не забыть когти втянуть. Так, мэн до третьего этажа дотопал. Ка-а-акой музыкальный звонок! Ню-ню. Дверь хлопает. Через десять секунд я у нее. Вот вам, друзья и подруги, в косячок микрофончик. Теперь на скамеечку, бутылку из рюкзака, плеер на волну настроен, оттягиваемся. Ага...
     - Значит, вас подборка рефератов интересует? - Да. Несколько подборок. - Вы что, от целой кафедры? - Да. - Ну так какие темы? - Вот список, пожалуйста.
     Шорох бумаг.
     - Так, так. Фотосинтез - история и основы. Фотосинтез - попытки моделирования и имитации. Понятие недостающего звена в эволюции. Дарвинизм, ламаркизм и синтетическая теория эволюции. Несимметричный гидразин и топливо с большим удельным импульсом. Электрореактивные двигатели - история вопроса и современное состояние. Чего??
     - Э-э-э... тут от двух кафедр.
     Шорох бумаги.
     - Список не маленький. Срок? - Срок сдачи рефератов нашими студентами - две недели. Нам, чтобы подготовиться к приему зачета, то есть по вашим материалам понять, что они тянут из Интернета, а что нет, надо два дня. Так что двенадцать дней. - Немного. Оплата налом? Без НДС?
     Смешок.
     - Э-э-э... - Понимаю, профессор, понимаю. Давайте бартер. Вот вам две фамилии... - характерный шорох карандаша по бумаге... - нет, своей рукой перепишите... Ставите им так, чтобы на полгода от оплаты освободили... идет?
     - Хорошо. Благо, декан с нашей кафедры... - Ну, профессор, должно же нам везти? - Везет тем, кто сам на месте не стоит...
     Собеседник, ворчливо:
     - Везет тем... - Ага, кто сам дело везет...
     Оба смеются.
     - Ну, пока, двенадцать суток отсчитайте и заходите...
     Дверь хлопает.
     Проходит две минуты и персонаж следует мимо меня. Следуй, милый, следуй. А я пойду, микрофончик извлеку, а то аппаратуру мне не оплачивают, да и гонорары скромные. Комитет защиты студентов от происков преподавателей - организация не шибко богатая.
     Но я отчасти за идею работаю. Ишь, наладились, преподы - проверять, откуда мы курсовики и рефераты скачиваем. Ни совести, ни гуманизма!
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     0,017
     
     
     В 45 ты понял, что жизнь конечна, а в 55 почувствовал, что за тобой гонятся. И остается бежать вперед. Потому что иное решение - остаться на месте и умереть - не твое. И теперь ты провод, кабель, витая пара 0,017 ом/мм2 х м. И соединяешь то, что было, с тем, что будет. Потому что ни на что иное не годен тот, кто не хочет остаться в прошлом и 24 часа в сутки хочет увидеть будущее.
     В этом нет ни радости, ни гордости, в этом нет ни смелости, ни честности, в этом есть только ясное понимание неизбежности, понимание того, что, собственно говоря, нет никаких других вариантов. Ну, можно, конечно, встречаться со старыми друзьями и три часа - три бутылки хорошего вина, мы же интеллигентные люди - вспоминать прошлое. Ты этого хочешь? А если нет, то все просто.
     Поэтому что не надо говорить про теплый белый свет галактик, в которые погружается твоя рука. Ты можешь повернуться спиной к виденному тобой ледяному блеску вершин, повернуться спиной к грохоту твоих подземных водопадов, летящих сквозь вечную темноту пещер, но вот она, каждую ночь над тобой, и отпечатки ботинок человека в ее вечной пыли, которые слижет через миллион лет огонь сверхновой - когда уже давно не будет ни тебя, ни людей, ни человечества. Вот они, времена и места, которых не увидишь ты. Утешься и махни на все рукой. Ах, не хочешь?
     Тогда остается только одно. Как, ты еще не понял, смешной человек? Витая пара, 0,017 ом/мм2 х м, медь, из уважения к High End'у - бескислородная. И вперед - соединяй прошлое с будущим.
     А будешь хорошо работать - до коаксиала дослужишься.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Рельсы к знанию
     
     
     Л.С.Б.
     Люди бывают тупые и очень тупые. Но мой приятель N - это нечто особенное. Причем внешне - вполне нормальный человек. Туп он оказался в одной, вполне определенной, области - в изучении иностранного языка. Зачем ему потребовалось выучить английский - к делу отношения не имеет. Учил, учил настойчиво, с хорошим преподавателем занимался, но не очень успешно. Во-первых, работа не оставляла слишком много времени, во-вторых - в школе-институте учил немецкий, что тоже мешало, в-третьих - возраст, если говорить серьезно. Потом как-то сообщил мне по телефону, что познакомился с замечательной девушкой. То-се, встречи, посещения кафе или уж не знаю чего, оказались они там, где и должны были оказаться - в одной кровати. Койке, ложе, раскладушке, спальном мешке и так далее. Думаю, что не под балдахином, но, судя по его интонациям, балдахин им был и не нужен. Но что самое пикантное - она с ним по-английски разговаривала. То есть непрерывно, и вовсе не только "лав-лав, кис-кис", а на всякие глубоко научные темы, судя по некоторым его репликам. Очень интересная и начитанная девочка оказалась, и педагог замечательный.
     А потом как-то пришел он с ней ко мне в гости, и я чуть со стула не упал. Потому что я ее узнал, а она меня - нет. То есть пока - нет. В прошлом году я несколько раз у них в вузе был, с начальством общался (они меня преподавать приглашали) и ее там видел. Яркая девочка, на преподавателя английского языка и специалиста по англоязычным культурам училась. А он говорил - во, понимаю цепочку! - что его преподавательница - зав. кафедрой иняза в каком-то вузе. Слово за слово, факом по тейблу, спросил я, где та учится, а его, когда покурить вышли, а дам за кофе почесать языки оставили, - из какого вуза его преподавательница. Конечно, совпало, а вы что себе думали? Взял я у нее тихонько телефончик - охотно, знаете ли, дала, я уже понимал, почему... Есть такая категория студенток, на лекциях часто с красными глазами сидят, которые учебу с другим хорошим делом сочетают. А тут даже не за деньги, а завкафедрой ей пятерку на госе по методике преподавания иностранного языка пообещала, если моего, значит, приятеля на английские рельсы поставит. Да-а... Раздвинутые ноги как рельсы. Не how, а as.
     Вы только эту мою шутку в смешанной компании не повторяйте, грубость все-таки.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     Тяжело в учении
     
     
     Можно было бы покупать пирожки у метро, но я стараюсь не лениться, прохожу еще метров триста и поворачиваю за угол. Вот в этом киоске - без осечек. Я беру пирожок и, провожаемый сочувственным взглядом продавщицы, следую домой. Дело в том, что от пирожков, купленных у метро, живот болит не всякий раз.
     Я прихожу домой, переодеваюсь, съедаю купленное и сажусь решать задачи. Проходит полчаса. Так, кажется, началось. Пока решаю вполне успешно. Боль сначала нарастает, потом стабилизируется и сосредотачивается примерно в середине живота - где обычно. Она тягуча и умеренно сильна - мешает сосредоточиться на задаче, но пока я еще могу сопротивляться. Это и есть оптимальное... оптимальный пирожок... ох... просто я тренируюсь... вдруг на экзамене живот заболит? Вот и тренируюсь - учусь решать задачи по физике в условиях помех.
     Надо, кстати, будет попробовать покупать пирожки у метро. Сама ситуация неопределенности - заболит или не заболит - тоже ведь фактор стресса. Значит, надо будет потренироваться.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Сын наблюдателей
     
     
     Историю эту мне рассказал один мой друг. По профессии он - физик, а хобби моего друга - педагогика. Он преподавал в школе при вузе, который закончил, потом, когда его старшая дочь пошла в школу, вел там кружок, а потом сказал, что надо попробовать "поработать с младшими возрастами". Ну, я от него за двадцать лет знакомства всякого наслушался, так что и глазом не моргнул. А он пошел в детский сад, где в это время пребывала его младшая, и как-то там договорился, что будет по вечерам "помогать". Кажется, он делал это почти бесплатно, и заведующая этим цветничком долго не могла смириться с мыслью, что он не псих.
     Был у него в группе один мальчик. Мальчик как мальчик, но... чем-то этот ребенок отличался от других. Вообще-то мой друг умеет свои мысли выражать ясно. Профессия такая. А вот сколько он ни пытался объяснить мне про этого мальчика, не мог.
     И говорит - как и положено в этом возрасте. И горшком пользуется. И манную кашу не любит. А если взглянуть в целом, и не в упор, а так, сбоку, - мгновенная уверенность: что-то не то. Одно, пожалуй, явно было - этот мальчонка не играл в войну. Не бегал с пистолетом. Но это могло быть по разным причинам, хотя бы - чем черт не шутит - из-за отсутствия телевизора.
     Время шло, общался мой друг с детишками, рассказывал им о мире и людях и приглядывался к ним понемногу. И чем дальше, тем больше он уверялся в том, что с этим ребенком что-то нечисто. Он даже продумал мероприятие, чтобы показать его одного знакомому врачу, какой-то там величине в детской психологии. Но жизнь решила иначе. Однажды вечером он им показывал звезды - пальцем на небе, а потом в телескоп "Алькор". Эта игрушка у нас с ним общая, купили как-то, вспомнив о детстве и мечтах... Ну так вот, показал он им Полярную звезду, объяснил, что такое полюс мира.., а этот ребеночек спокойно добавил к последней фразе: "на Земле". Вот тут он посмотрел ему прямо в глаза, а ведь полумрак был, вечер, но все же увидел - и ребенок на него в упор смотрит, очень спокойно и понимающе.
     В тот день ему на работе женщины предложили померить температуру. Это женщины, которые его месяцами не замечали - а что его замечать, он ни о плиссе-гофре, ни о зарплате, ни о болезнях не разговаривает. К вечеру он решил с этим ребенком поговорить начистоту...
     Но поговорить не удалось. Не пришел ребеночек в этот день в группу. И завтра не пришел. А послезавтра зашел вежливый гражданин, отвел моего друга в сторонку и сказал: "Мы уезжаем, так что пришлось ребенка из детского сада забрать. Нам показалось, что вы хорошо общались с детьми. И с нашим тоже. Настолько хорошо, насколько это вообще возможно... с представителем другого вида".
     Пока мой друг закрывал рот, рядом притормозила машина и его собеседник утек в открывшуюся дверцу, обронив еще такой кусок фразы: "А заодно получился уникальный эксперимент, мы вам признательны и не забудем этого". Машина мигнула и отъехала. Все.
     Заключение. Дети дипломатов иногда учатся в местных школах. Далее. Люди несколько раз делали эксперименты - брали детеныша обезьяны и воспитывали в человеческой семье. Доказав еще раз, что по ветвям обезьяна лазает лучше, а говорит хуже, ее отдавали в зоопарк, а вклад в науку оставляли себе. Интересно, как бы вы восприняли мысль - только не надо сразу наклонять голову или выпячивать подбородок - отдать человеческого детеныша в обезьянью семью? Или, скажем, в обезьяний детский сад? Если вы, например, дипломатический представитель или наблюдатель ООН при обезьяньей цивилизации?
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Зал
     
     
     Так, напряги воображение. Зал 100х100 метров, высота три метра, на потолке крючки с шагом 2 метра, на крючках висят двухметровые сетки, в сетках - мешки из черного полиэтилена. Помещение наполнено слезоточивым газом, чтобы абитуриенты, сидящие в пакетах, не вздумали изнутри, да острозаточенным ногтем...
     Абитуриент приходит, раздевается, его осматривают, чтобы на коже надписей не было, рот заклеивают скотчем, чтобы из тайника в пломбе шпаргалку не вынул (с насморком до экзаменов не допускают). Дают фонарик, ручку, бумагу, задачи, заводят в пакет, пакет заваривают, в сеточку и на крюк. Да, конечно, перед экзаменом - в туалет.
     А то, понимаете, от списывания и подглядывания никак не могли избавиться. Теперь все нормально...
     
     
     * * *
     
     В одном из переулков около института стоит компрессор. И рабочий долбит асфальт. Только отбойный молоток какой-то странный - от него идут провода к стоящей рядом машине. В машине - магнитофон. На ленте точками и тире закодированы формулы школьной математики и физики.
     И те из абитуриентов, кто это знает (а знание-то, оно нынче очень не бесплатное), внимательно прислушиваются к вибрациям, передающимся через мостовую, землю, здание, крюки, сетки и мешки...
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Воет ветер
     
     
     "Что такое "воет ветер?" - спросил его сын. Дети безошибочно выделяют из речи неформальные построения. "Сейчас уже поздно, - ответил он, - всем пора есть, а завтра объясню". Психолог как-то сказал ему, что напоминание на следующий день о заданном вопросе развивает память ребенка, и он этим пользовался. Дети накрыли на стол и расставили еду. Все ели за одним столом - три семьи, экипаж станции. Было тесновато, но зато дети в таких условиях рано начинали есть самостоятельно и аккуратно. На кормление с ложечек не было времени, и только самую младшую - дочь Физика - кормил старший сын Геолога. И делал это не без удовольствия.
     Обитатели станции не так уж много времени проводили вместе; сейчас одновременно с едой они обсуждали программу на завтра. Физик и Геолог собирались на транспортере к горам: радар зафиксировал усиление излучения, надо бы посмотреть на месте. "Я оставляю вас одного в женском коллективе, - обратился Физик к Биологу, - вы с ними построже...". Но Биолог собирался заниматься своими зверушками. Его жена, Инженер - настраивать бурильные установки. Вчера одна из них барахлила... и вообще пора проводить профилактику. Двое, как всегда - контроль автоматики, координация, связь, дежурство.
     Дети кончили уборку и, не дождавшись, когда взрослые обратят на них внимание, позвонили в игрушечный колокольчик, который они под руководством Геолога изготовили из металла, выплавленного из местной руды. Конечно, игрушка, но зрелище льющегося металла даже младшие запомнили, наверное, надолго. "Что мы знаем о детской психологии?" - любила говорить Врач.
     Колокольчик напоминал взрослым, что они на час поступают в распоряжение детей. Этот час, от ужина до сна, один день посвящался занятиям по обязательной программе, один день - по свободной. Час в день - это немного. Да, но ведь дети почти не бывали одни - а при любой работе взрослый может немного поговорить с ребенком, особенно если это воспитанный ребенок, а тем более - если этот ребенок ему помогает. В мире так много интересного, и если о каждой вещи рассказывать хотя бы пять минут... Но этот час принадлежал детям полностью. Иногда дети предпочитали общаться с взрослыми наедине, иногда они решали провести время вместе.
     Свободную программу они любили, конечно, больше обязательной. "Но, - говорил им Физик, - надо и Биологу дать отдохнуть", - (к свободной программе чаще всего дети привлекали его или Психолога) и уводил их рассказывать, почему падает выпущенный из рук камень, одновременно наблюдая, как старшие осваивают сейсмограф. Впрочем, особенно дети любили, когда Геолог рассказывал о своих полетах - может быть, потому, что рассказывал он редко. Геолог был старше остальных членов экипажа, и опыт полетов у него был заметно больше. Слушая его, старшие дети примеряли подвиги на себя, младшие же воспринимали его слова, как сказку. Обычные сказки рассказывала младшим Врач.
     Общались с детьми все обитатели станции, но, конечно, в разной мере. Биолог любил это больше всех и лучше всех умел. Все понимали, что после возвращения ему будет предложена работа педагога. Дальние станции с недавних пор использовались для отбора педагогов. Конечно, не все летели в космос, чтобы - может быть - через три года получить такое предложение. Однако именно их старались включать в экипажи.
     Биолог потянул за ручку, из потолка выдвинулся проектор. По экрану поплыли изображения. Как на демонстрации мод, разворачивались обладательницы вуалевых хвостов, фантастической раскраски, выпученных глаз и зубчатых плавников. По экрану неслись акулы, меч-рыбы и дельфины - "мастера ламинарности". Он рассказывал детям об эволюции, о приспособительных признаках и экологических нишах, об оптике замечательных телескопических глаз и интерференционных покрытиях хвостов. Как обычно, зашел Физик, дети не возражали, и он добавил немножко о глазах, а потом рассказал о механике движения китового хвоста, о полете летучей рыбы и заодно о плавании птиц, а на десерт - о бифокальных глазах умной рыбки, которая хорошо видит и в воде, и в воздухе. Час, как обычно, немного затянувшийся, кончился. Младшие просили еще. Но - "Завтра тоже день", - сказал Биолог. Старшие постелили кровати младшим и себе.
     Он раздел и уложил ребенка, обменявшись с ним традиционными репликами ("Я не буду спать". - "Пожалуйста, не спи". - "Но я не хочу лежать в темноте". - "А я не могу спать на свету". - "Ну хотя бы погладь меня"), погладил ребенка, разделся и лег сам. Длинный день, наполненный работой, исследованиями, общением со своим ребенком и детьми остальных членов экипажа, был позади. А впереди был такой же день, может быть, с чем-то новым, может быть, интересным, может быть, опасным.
     Невысокие горы, протянувшиеся вдоль северной части горизонта, слабо фосфоресцировали в темноте. Для того, чтобы увидеть это, не было необходимости открывать штору иллюминатора - контуры этих гор он мог безошибочно изобразить по памяти. Человек лежал с закрытыми глазами и думал.
     "Почему он спросил про вой ветра именно сегодня? Что толкнуло? Позавчерашнее кино? Не похоже... Акустика, колебания - вроде у Физика сейчас другой материал. Интересно, откуда само выражение?.."
     Когда Биолог иногда замечал своего, да и любого другого ребенка у иллюминатора, он старался не шуметь. Что мы знаем о детской психологии? Ну, конечно, в экипаже был Психолог, любимая тема разговоров с детьми - естественно, о человеке. О мозге и сердце... Между прочим, ее уроки часто слушали и взрослые члены экипажа. Кнопочку нажал - и слушаешь, никому не мешая, если учитель не против. Геолог, кстати, не любил, чтобы слушали его разговоры с детьми. А что до знания педагогики... Предки наши воспитывали без науки - и вроде бы не очень плохо. Не важнее ли, чтобы учитель знал свое дело и хотел учить? А воспитает жизнь - в меру трудная, в меру опасная и, главное, интересная. Конечно, жизнь сама по себе никого не воспитывает, воспитывают люди. Но живущие такой жизнью, а не рассказывающие о ней. С этой - впрочем, вполне тривиальной - мыслью Биолог и заснул.
     Станция была маленькой, а потому тесной. Маленькое здание на чужой планете легче построить, а малогабаритную аппаратуру легче до него довезти. Но теснота и однообразие были главными проблемами при полетах в космос. В корабле еще теснее и еще однообразнее, чем на станции. Люди плохо переносили многомесячное пребывание в металлических бочках, утыканных изнутри шкалами и кнопками. Больше шести-восьми человек в дальней экспедиции, по существу, не нужно, и они за годы полета успевали надоесть друг другу так, что по возвращении экипаж приходилось лечить. Не посылать же десятками людей для "создания атмосферы" и не строить же километровые корабли с лесами и озерами внутри?
     И тогда один из врачей, которому пришлось расхлебывать последствия очередного полета, предложил идею, не вызвавшую поначалу даже критики, настолько она казалась дикой. Рассуждал он так. Люди надоедают потому, что они не меняются. А с чего бы им меняться? Они уже вполне сформировались, это взрослые люди. Отсюда вывод - брать в полеты детей. И если члены экипажа интересуются детьми, педагогикой и психологией, а таких людей среди специалистов много, то в полете им скучать не придется. Не придется и беспокоиться за детей - образование они получат первоклассное. Все ясно, просто и верно, но все же что-то внутри против этой идеи восстает. После многих лет борьбы автор идеи добился проведения серии экспериментов по воспитанию детей на удаленных станциях. Впрочем, наверное, ему бы это все же не удалось, если бы не нашелся соучастник. На планете всегда был проблемой отбор педагогов, и в одной голове родилась безумная идея - отбирать педагогов, наблюдая, как люди воспитывают детей "в отрыве" от цивилизации. И эти двое, рассказывая педагогам о проблемах полетов в космос, а организаторам полетов - о проблемах педагогики, ссылаясь на все возможные авторитеты и друг на друга, добились-таки своего.
     
     
     * * *
     
     Он спал. Синий прямоугольник в середине потолка над его головой непрерывно свидетельствовал своей синевой, что на станции все в порядке. Шестеро взрослых и семеро детей - кто-то спал, кто-то видел сны, чья-то дочь повернулась во сне, откинула ручку и что-то пробормотала, кто-то думал о завтрашнем рейде к горам, а кто-то думал, как напроситься в этот рейд... Сейчас заснут и эти.
     
     
     * * *
     
     Утром все встали, помылись, поели, дети убрали посуду и, прежде чем приступить к работе, Биолог поставил стул напротив иллюминатора, посадил ребенка на колени и включил наружные микрофоны. Завыл ветер, никогда не стихающий ветер третьей планеты альфы Лиры. Сын сидел у него на коленях, они смотрели на песчаную пустыню, на скалы вдали, и слушали вой ветра.
     Понемногу около них собрались остальные дети.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     ... А маленький черный фонарик
     
     
     Л.И.
     
     ... А маленький черный фонарик "Ленинград", еще теплый от твоих рук, живет у меня под подушкой. При его свете я рассказываю тебе ночью сказки, а потом засыпаю.
     
     И мне снится, как пахнет твоя дочка.
     
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Он встретится
     
     
     - ...А детей, которые не слушаются родителей, отправляют в верхнюю полусферу. - Мамочка, а что значит "не слушаться родителей"? - Ну... как же тебе объяснить... Ну, например, я скажу тебе - не летай в верхнюю полусферу, - а ты возьмешь и полетишь. - А зачем мне это делать? - Ну... не знаю... наверное, незачем.
     
     
     * * *
     
     - Ты меня любишь? - ... - Пожалуйста, ответь. Мне это очень важно. - Не мне, а для меня... - Не придирайся. Или ты хочешь сказать, что раз не отвечаешь, значит - "нет"? - Да нет, люблю... просто я боюсь. Немного боюсь. - Не бойся. Все будет хорошо. Ты же знаешь - я не могу без тебя жить. Хочешь... хочешь... если мы не будем вместе, я улечу в верхнюю полусферу. - Не говори глупостей!
     
     
     * * *
     
     - Нуте-с, молодой человек, расскажите мне про пространственное распределение электромагнитного излучения... - ... Основная компонента в рентгеновском диапазоне, идущая из верхней полусферы, - результат аннигиляции межзвездного газа из нашей части метагалактики и газа из соседней ячейки, поскольку она, соседняя ячейка, состоит из антивещества... - Ну, почти правильно. А опишите-ка, голубчик, спектр излучения...
     
     
     * * *
     
     - Позвольте перейти ко второй части доклада - вычислению спектра излучения, возникающего при аннигиляции, и расчету на основе этого результата взаимодействия излучения с падающим на границу полупространства межгалактическим газом... - ...
     Ведущий:
     - Прошу прощения, время... - Извините, я формулирую результат. Итак, показано, что скорость падения газа определяется давлением излучения. Таким образом, имеет место динамическое равновесие, и вычисленная мощность излучения хорошо согласуется с наблюдательными данными...
     Ведущий:
     - У кого есть вопросы к докладчику?
     
     
     * * *
     
     - Ну вот, можешь меня поздравить. С сегодняшнего дня я - совершеннолетняя. - Э-э-э... я поздравляю. Собственно, с днем рождения... я и так собирался... вот, кстати, твой подарок... - Ой, какой милый... спасибо... Да, так я что хотела сказать... насчет совершеннолетия... Тебе не кажется, что нам пора принять некоторое решение? - Ну... понимаю... да... - Кстати. С совершеннолетия я могу летать самостоятельно. На своем корабле. - Так ты и раньше это делала. - Да. Но если бы со мной что-то случилось, если бы я залетела не туда... отвечала бы служба контроля пространства. Диспетчеры, выпускающие и так далее. А с сегодняшнего дня я сама себе хозяйка. Могу лететь... могу лететь, куда хочу. - Понимаю. - Ничего ты не понимаешь. Я решила, что сегодня услышу от тебя ответ. А если не услышу, ты меня больше никогда... никогда не увидишь.
     
     
     * * *
     
     - ... А что такое "верхняя полусфера"? - Ну... это сложно объяснить без физики. - А ты с физикой. Ты же сам мне говоришь - если что непонятно, всегда спрашивай. - Не всегда. - Да, помню. Если этим можно обидеть. Но это сейчас ведь не так. И ты говорил - меня, дочь, спрашивай всегда. - Да, котенок. Вот смотри - яблоко. - Да. - Я могу его разделить пополам? - Да. - Представь, что две половины почти одинаковы. - Да. - И в одной червяк. - Поняла. - Что будет, если он доползет до границы раздела? - Он встретится.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     "Роди на родине"
     
     
     - Я дура, знаю... и ты, наверное, обидишься... - ? - Я хочу родить... там.
     Пауза.
     - Чтобы он, когда увидит... то есть когда откроет глаза, увидел... - Камни вечного города? (Смешок.) - Да... Камни нашего Вечного Города. - Ну, организовать поездку несложно. Только ты там будешь одна. Я ведь не смогу поехать с тобой. - Понимаю. Я возьму с собой Мэри... из моего отдела. Она моя... - Да, знаю. Вас отпустят. То есть ее отпустят. За неделю до...? - Да, конечно.
     Пауза.
     - Понимаешь... я знаю - ты обидишься, что я уезжаю. Но я вернусь, мы опять будем вместе, если ты захочешь... Но мне показалось... понимаешь, мне показалось, что кто-то сказал мне: "Роди на родине". - Понимаю... Ты позволишь мне взять тебе билет и оплатить расходы? - Ой, спасибо... Нет, это несправедливо. Давай так: билет и пребывание - ты, а медицину - я. Ведь я бы все равно за нее платила, моя страховка этого не покрывает. А дорога - ну, как если бы ты отправил меня в путешествие...
     Пауза.
     - Кстати, неплохая бизнес-идея - для авиакомпаний и для Сохнута. - Да уж. И для израильской медицины... (Смешок.) - Да уж... Положи сюда руку. Чувствуешь? - Да.
     
     
     * * *
     
     Она улетела, через неделю легко и радостно родила в клинике иерусалимского центра "Хадасса", потом вернулась, потом полетела туда - уже просто в гости, потом еще раз, со смехом сказав: "Ну, ребенок должен бывать на своей родине"...
     Он понимал, что теряет ее. Но - что он мог сделать? Вечный город был сильнее. Он написал письмо с соответствующим предложением. Реакция была - ноль. Кто-то положил это письмо в корзину. Или просто на дно ящика. Но ее подруги начали делать это же. А потом - подруги подруг... Возникла мода. А кое-кто ехал и оставался.
     Вечный город оказался сильнее.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Взлет
     
     
     - Пошли, что покажу!
     - ?
     - Ну, интересное зрелище.
     - ?
     - Ну, как взлетает... там. (Показывает пальцем вниз.)
     - А что, они разнятся?
     - Конечно. Это они сюда прибывают все одинаковенькие.
     - С ума сойти. Не знал.
     - Хм. Ты еще много чего не знаешь. (Пауза).
     
     - Да ты не обижайся. Оно ж делает жизнь интереснее. Садись. Вон, смотри... Сейчас я тебе увеличения прибавлю...
     - Да я сам.
     - О, уже научился...
     
     Ветер приминает траву. На полосе - ни соринки. Стыки бетонных плит почти не видны. Для не-инженера - очевидное противоречие: длинные утончающиеся к концам крылья, такие хрупкие на вид, и тяжелый корпус. Изящный узкий киль и двигатели - одним своим весом должны были бы, кажется, все сломать. Разница между инженером и не-инженером в том, что первый интуитивно понимает, что такое титан. И не сомневается, что это тонкое крыло выдержит танк.
     
     Идет заправка горючим. Груз уже на месте. Все отсеки полны, ремни накинуты, карабины застегнуты, контрящие болты затянуты. Списки, ведомости, декларации составлены и подписаны. Все печати проставлены. Больше в эти документы не будет вписано ничего. Врачи вышли за дверь - им здесь уже нечего делать Через пять... через десять минут машина пойдет на взлет. Башмаки из-под колес убраны. Начат разогрев двигателей. Не просто будет им поднять многотонный груз.
     
     - Понимаете, это же зависит от всего. И от возраста.
     - Да, младенец.
     - Ум-гу. Но и взрослые люди бывают с разным жизненным багажом. А уж у молодежи-то какой бывает разброс!
     - Ага, какое-нибудь дитя цветов.
     - Правильно. А бывает и прямо наоборот. Дитенок еще, а уже столько повидал и пережил. И передумал.
     - И перечувствовал?..
     - Да, это тоже. Эндогенный жизненный опыт, как говорят наши теоретики. Кстати, про дитя цветов - и это бывает по-разному.
     - Смотри-ка, он уже разогревает двигатели.
     - Да-а... минут пять осталось...
     
     Гул плывет над взлетно-посадочной полосой. Гул плывет и пригибает многострадальную траву. Она тянется к небу, как час назад и как час спустя. Только сияющей титановой машины с многотонным грузом неиспользованного жизненного опыта на борту, только меня здесь через пять минут не будет. И эти двое увидят, как ракетоносная машина, трепеща титановыми стрелами крыльев, начнет медленно набирать высоту. Выходя навстречу солнцу.
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Эмиграция в зеркале "интеллигентской литературы": Стругацкие и "ученики"
     
     
     Ашкинази Л., Кузнецова А.
     Эмиграция в зеркале "интеллигентской литературы": Стругацкие и "ученики": Emigration as reflected in the "intellectual literature": The Strugatskies and the "pupils"
     
     Десятая ежегодная междисциплинарная конференция по иудаике: Тезисы: Секции "Еврейская литература", "Литературные и культурные контакты". - М., 2003. - С.1.
     
     В течение трех десятилетий Стругацкие отражали отношение к многим сторонам жизни того культурного слоя, к которому они принадлежали, а с 1996 года это отношение стали отражать авторы, которые называют себя их учениками. Во многих произведениях Стругацких так или иначе затрагивается тема эмиграции. Поэтому, изучая творчество Стругацких, мы можем понять, что думали интеллигенты об эмиграции вообще и о еврейской эмиграции в частности. В работе рассмотрено, что и как писали Стругацкие на эту тему в разные годы своей работы, а также как эта тема преломилась в творчестве их последователей. В работе рассмотрены три слоя освещения проблемы эмиграции - аллегорический (переход в другое время или в мир мечты, странствие в поисках высшего смысла), конкретный (эмиграция в другое общество, изгнание и возвращение) и специфически еврейский (технология эмиграции и конкретные ситуации).
     
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Вчера на планете Барраяр
     
     
     Ашкинази Л., Кузнецова А.
     
     
     Знание - сила (М.). - 2003. - Л 10. - С.43-49.
     
     Ситуация
     Парадная обстановка, толпа людей, легкая напряженность в атмосфере.
     Что это за люди? Что они здесь делают, эти военные и гражданские, ученые и аристократы, не очень простые разведчики и совсем уж не простые дипломаты? Почему прилетели они со своих планет на эту - кстати, на какую?
     Ответить на эти вопросы легко. Перечисленные лица входят в состав межпланетной комиссии, которая прибыла на планету Барраяр утрясать проблемы, возникшие вследствие захвата Барраяром планеты Комарра. Возможна ли мирная ассимиляция этой богатой торговой планеты и крупнейшего узла пространственно-временных туннелей? Какие выгоды попытается извлечь из нового положения дел галактическое сообщество?
     А на Барраяре сейчас царит победная эйфория, и император устраивает весенний бал во дворце. Поводов для него, как обычно, сразу несколько. Героям комаррской кампании должны быть вручены награды. Статс-дама Института благородных девиц представляет лучших выпускниц самой принцессе Карин. Решается вопрос о статусе комаррцев как новых подданных империи и о персоне барраярского правителя Комарры - Имперского советника, или, говоря откровенно, вице-короля.
     На прием должны прибыть инопланетники из Комиссии галактического сообщества по чрезвычайным ситуациям. По слухам, они планируют на месте получить информацию о политике, проводимой Барраяром на покоренной планете, и то ли выставить барраярскому императору официальную ноту, то ли, напротив, оформить сложившуюся ситуацию соглашениями.
     Пока мы осознавали, какие проблемы стоят перед Комиссией, все стихло, барраярцы стали по стойке смирно. Император Эзар величественной походкой входит в зал...
     Мы попали в мир книг американской писательницы Лоис Макмастер Буджолд. Мы попали на Игру.
     
     Игра и человек
     Ролевая игра - это любительское театрализованное представление по какому-то сюжету. Любительское потому, что все участники имеют вне игры свою профессию - они компьютерщики, ученые, менеджеры, инженеры, педагоги...
     Основных вариантов таких игр два. Первый - собираются люди, садятся за стол и разыгрывают словесную игру - "словеску". Примерно как в театре на читке пьесы - произносятся реплики, а со шпагой никто по столу не прыгает. С той разницей, что текст не читают, а импровизируют. Для такой игры нужен сценарий (экономика, политика, культура, искусство, что и как едят, с кем и как воюют...) и роли (то есть "вводные": как тебя зовут, сколько тебе лет, что ты умеешь и знаешь, добрый ты или злой...)
     Вариант второй - игры с действием, в помещении или на природе, длительностью до нескольких дней, с участием до нескольких сотен человек. По форме это совмещение выезда на природу (надо обеспечить еду, питье, туалет, медицину, транспорт, охрану порядка и т.д.) и собственно игры - сценария и ролей. Все это готовят мастера, то есть те, кто способен и хочет это делать и за кем эти способности признаны игровым сообществом.
     Для игры нужна хорошая память, способность держать в голове большой объем информации и оперативно пользоваться им. Ведь мало надеть плащ и взять меч - надо представлять себе культуру этого мира, а иногда и экономику, и политику. Надо помнить и понимать, что и как я могу или не могу спросить и попросить у встречного, чей я вассал и чей сюзерен, в кого я тайно, а в кого явно влюблен, какие драконы обитают там-то и там-то и что племя А живет с ними в дружбе, а племя Б собирается их пустить на антрекоты. По количеству людей, серьезно занимающихся ролевыми играми, это занятие попадает в одну группу не с аэробикой, а с горным туризмом.
     Игра - это место, где можно проявить свои творческие способности: к перевоплощению, к сочинению стихов, к стратегическому мышлению. Поэтому сюда приходят те, кто - сознательно или подсознательно - хотят проверить, есть ли в них именно это. Приводит в игру и стремление побыть кем-то, кто "не ты", а еще - желание посмотреть на мир любимой книги или мир интересного тебе места и времени.
     Нас - авторов этой статьи - привели сюда в основном любопытство и любовь к книгам названного выше автора. Желание посмотреть на развернутый в его книгах мир и - по возможности - действовать в нем. Наших целей мы достигли лишь частично в силу малого опыта и, возможно, недостатка способностей. Будущее покажет...
     
     Книга как субстрат
     Миром игры может быть реальная жизнь или мир книг. Описание мира книг, которые используются в играх, мы в основном приведем по статье Д. Володихина и Н. Мазовой "Фантастика в субкультуре ролевых игр" (Секунда после полуночи. - М.: Мануфактура, 2002. - С. 414-420.)
     "Комплекс популярных среди ролевиков текстов включает в себя всего Толкиена, многие произведения Роджера Желязны, Анджея Сапковского, Майкла Муркока, Лоис Макмастер Буджолд. Из российских авторов наиболее популярны Стругацкие и Мария Семенова".
     "Книга тем более ценна для игры, чем больше содержит ее текст бытовых, географических, магических, политических, социологических подробностей о мире - это облегчает жизнь людям, которые ставят игру".
     Может состояться и игра, посвященная реконструированию того или иного реального исторического периода. Тогда - в зависимости от устремлений играющих ("реконструкторы" предпочтут возможно более точную передачу "того времени", "ролевики" - красивую игру даже в ущерб исторической полноте) - на месте "исходного материала" может оказаться и исторический роман, и монография.
     "Преобладают игры, основанные на материале одной книги или нескольких книг одного автора, повествующих об одном мире. Например, большинство книг Буджолд описывают один мир - несколько планет, по которым когда-то расселилось человечество (Земля тоже существует). Планеты соединены сложной сетью П-В (пространственно-временных) тоннелей, позволяющих перемещаться между ними за малое время. Эти тоннели являются свойством Вселенной, их нельзя создать, но можно открыть. Между планетными цивилизациями имеют место политические, экономические, культурные, уголовные и прочие отношения и связи. Весьма высоко развита техника и наука, в том числе биология и медицина. В целом книги Буджолд представляют собой очень хорошее игровое поле.
     Ролевое движение породило устойчивую литературную среду, изначально зависимую от классических фэнтези и фантастики, но нашедших собственные пути развития".
     Издано немало книг в жанре фэнтези, написанных ролевиками под впечатлением конкретных игр. Например, романы Андрея Мартьянова, Андрея Льгова и Свержина. Однако все перечисленные издания - всего-навсего верхушка айсберга. В основании лежит колоссальная "внутренняя" литература - малотиражные фэнзины, тонкие сборнички и публикации в Интернете, десятки романов, сотни повестей, тысячи рассказов и несметное количество стихов.
     Странное впечатление могут оставить у обычного читателя тексты, написанные "изнутри" этих миров.
     Среднему потребителю фантастики нелегко освоиться с проекцией на художественный текст личности такого автора, который время от времени запросто пожимает руку то светлым магам, то темным, то на драконах ездит, то сам превращается в какого-нибудь назгула, а потому представляет себе в деталях, как это - быть назгулом и что у назгула болит летом, и где у него чешется весной... Для участника ролевого движения такое вполне привычно.
     Заканчивая свой анализ, Д. Володихин и Н. Мазова прогнозируют возможное расширение влияния ролевой субкультуры на литературный процесс и возможное формирование новых жанров фантастической литературы.
     
     На игре
     Мы же просыпаемся, чистим зубки, надеваем прикид и отправляемся на игру - благо, это в том же здании. Начинается представление императору членов Комиссии. Его величество благосклонно кивает. Члены Комиссии еще не знают, что у событий есть второе дно (как это обычно и бывает в жизни).
     Дело вот в чем: экономики всех планет сильно связаны, и могучие межпланетные корпорации, осуществляющие, в частности, разработку и поставку космических кораблей, не могут позволить нарушения сложившихся экономических связей, стабильности валют и нормального функционирования П-В переходов. И то сказать - бюджет таких корпораций превосходит бюджет иных планет, а на их заводах и в их институтах работает заметная часть населения. Крушение системы торговли и хозяйствования лишит хлеба - или что они там у Буджолд едят - такое количество народа, что никакой войне не по силам. Поэтому председатель Комиссии имеет от международного (то есть межпланетного) капитала полномочия "все согласовать и подписать", тем более что Барраяр Комарру-то захватил, но, как сказал какой-то умный человек на той самой Земле, которая была прародиной всего космического человечества, "в войне проигрывают все". Поэтому барраярская экономика работает с таким напрягом, что политики делаются сговорчивее. А куда денешься? Заметим, что для игры избрана ситуация, отсутствующая в корпусе текстов, - у Буджолд этой Комиссии и этого приема нет. Но есть большинство участников (кроме членов Комиссии), есть события, которые были "до", и есть события, которые будут "после".
     Пикантный момент в такой игре состоит в том, что развитие событий на игре подчиняется естественной жизненной логике, и не факт, что оно приведет к ситуации, сопрягаемой с книгами! (Отсюда различные ролевые истории о том, как: Кольцо снова - по разгильдяйству - утопили в Андуине; Кольцом завладел Радагаст и послал назгулов заниматься садоводством; Кольцо получил Саурон и...) Но в данном случае - сопряглось. Мастера говорят, что с играми по Буджолд так бывало и раньше. То есть можно сказать, что ее тексты хорошо показывают себя на "полигонных испытаниях".
     А тем временем дипломаты обсуждают и согласовывают, дамы кокетничают, шпионы шпионят, все при деле. Заседают три подкомитета, обсуждения идут вполне профессионально, и понятно с чего - например, треть присутствующих в курсе, откуда берутся деньги.
     За всеми событиями уследить невозможно - тем более что и свои роли надо отыгрывать. Мы знаем, что было и чаепитие у принцессы Карин, и концерт выпускниц, и благотворительный аукцион, бал, фуршет, изящные развлечения вроде фантов. И зрелищные официальные мероприятия: военный парад, фейерверк, пресс-конференция, прилюдные назначения на посты и награждения орденами и т.п. И дела дипломатического и официального характера: аудиенция у императора, прием иностранной делегации, брифинги у членов кабинета министров - все, что завершится принятием и оглашением решения по важным вопросам политики и экономики.
     "Министр Запада" (должность) жалуется, что не привез с собой кофе, а без него он не может утром выполнять свои министерские обязанности. Один из авторов этой статьи приглашает его нанести визит с утреца за кофе, тот на следующее утро забегает, получает алкаемое, а на первом же после завтрака действии спецслужба доводит до всеобщего сведения, что министр арестован и ведется следствие.
     ...И тут мы чувствуем, что грань между игрой и реальностью начинает размываться. Мы одновременно знаем, что должны сделать, но ощущаем некоторую нерешительность, а попросту страшно, уж очень величественно выглядит император. Но как же будет стыдно, если... (далее фонограмма).
     - Прошу прощения. Император, Вы позволите к Вам обратиться? (Вокруг меня становится пустовато.)
     - Я скромный ученый, я не политик и не дипломат. Я имел честь угощать Вашего министра кофе. Я надеюсь, что контакты с инопланетниками на Барраяре в ЭТУ ЭПОХУ не являются причиной... для неприятностей по службе (длинная пауза, император молчит). Могу ли я просить Вас ответить мне?
     - Нечестные люди есть повсюду, и каждый должен нести ответственность за совершенное им, - величественно произносит император.
     - Ваше величество! Разумеется, они есть всюду и, разумеется, должны нести... но не хотелось бы, чтобы неразумные действия послужили причиной неприятностей у Вашего министра. Простите, если я нарушил этикет (умеренно кланяюсь - я все-таки член Комиссии, посланец планеты Бета, а не подданный Императора - и отхожу).
     Кругом бал, а я думаю - собственно, его ответ даже не очень важен, - важно то, что все это было произнесено вслух, и беднягу теперь скорее всего хотя бы не уроют втихаря. А открытое разбирательство всегда менее опасно - даже на этом полудиком Барраяре.
     Не обходится дело и без странных происшествий: в зале для приемов обнаруживается некий мигающий пакет. Служба безопасности (в лице некоего низшего чина) внимательно осматривает пакет и идет звать свое начальство. Начальство приходит, не менее внимательно осматривает пакет, идет к Императору (который одновременно был и игровым мастером). Возвращается, говорит, что все в порядке, и уходит по своим делам. (Позже пакет таки оказывается муляжом бомбы - по игре. Террорист полагал, что бомба настоящая, но доблестные спецслужбы оказались на высоте...)
     Наблюдается и личная жизнь (игровая). Как явная - вот, скажем, помолвка выпускницы Института благородных девиц с героем Комарры, - так и скрытая. Интересно, почему вот тот инопланетник так старательно избегает вон ту барраярку?.. Это выяснится только в последний момент, на "разборе полетов". Оказывается, инопланетник - на самом деле, "барраярский агент в стане врага", много лет назад отправившийся тайным агентом на другую планету и оставивший здесь свою жену... Ее (к моменту игры успевшую выйти замуж за другого) и избегал...
     Была и презентация "рок-оперы" - уже не совсем по игре, хотя... принц Зерг опоздал на игру именно из-за того, что "досводил треки", в результате какового опоздания некоторое количество интриг переменилось... Народ был так впечатлен, что ничего не сказал, когда принц плюхнулся на трон (в результате чего Императору пришлось устроиться на обычном стуле)...
     Была и ярмарка, главным "хитом" которой была часть того самого муляжа бомбы...
     Наконец, договора подписаны, завтраки, обеды и ужины съедены, и те, кто хотел общаться не по игре, наобщались (у нас либерализм - не мешаете игре, ну и общайтесь), танцы станцованы, песни выслушаны, мастера провели разбор полетов, рюкзаки уложены...
     Мы едем автобусом на станцию, кто-то из сотрудников спецслужб достает шоколадку, со смешками раздает участникам, протягивает мне с репликой "держите, профессор". Не составляет ли существенную часть удовольствия от игры игра в смешение игрового общения и внеигрового? Этим "конечно интересным" вопросом мы заканчиваем статью. На следующей игре мы поищем ответ на него. Не по игре, а в реале, а пока...
     
     После бала
     А пока мы расскажем, что может происходить после игры. Бывает жаль расставаться с тем миром, которым жили в течение довольно долгого времени (сама игра длится от нескольких часов до нескольких дней, но подготовка к ней может занимать и полгода). Эти чувства толкают на продолжение игры.
     В нашем случае такое продолжение имело место, и даже не одно. Был бал - полноценная, но короткая ролевая игра (со своими событиями, скрытыми и явными мотивами поступков). Были вечеринки - где преобладало общение, а не отыгрыш ролей. Был "поход по местам боевой славы дендарийских партизан" - по некоторым местам Подмосковья.
     Возможен также переход "полевой" игры в "словеску" (или в "словеску по переписке"). И это было - рассылка, созданная изначально для информирования потенциальных игроков о новостях, связанных с подготовкой игры, после игры стала "многослойной". То там обсуждают чей-то брак (по игре) и вскрывшиеся при этом "последствия" - беседуют между собой явно персонажи (и мы наблюдаем словеску, а если хотим, то и участвуем). То обсуждается сама игра: кто лучше всех отыграл фор-леди? А вот такой момент помните? А такой? (Как министр политвоспитания стоял на вершине маленькой снежной горки, внизу которой убирают снег, и кричал: "Под меня копают, господа, под меня копают!")
     Игра взаимодействует и с текстом: она не только порождена им, не только его порождает, но и оказывает влияние на восприятие некоторых событий или персонажей. Как было сказано в одном письме, "при следующем прочтении книг ЛМБ у меня будет четкая привязка Форталы и Гришнова к соответствующим игрокам".
     И конечно, смеховая культура, которая, по одной из теорий, и породила игру. После игр появляется множество анекдотов - оригинальных или переделанных, причем некоторые анекдоты показывают глубокое вживание в "отыгранный" мир. В заключение приведем фрагмент одного письма, в котором автор перечисляет, что у него на игре...
     
     Было задумано и получилось:
     
     - серенада под окном (пусть не очень хорошая, но зато очень громкая);
     - устроить дуэль с зеркалом (причем это была именно дуэль, присутствовавшие меня на полном серьезе отговаривали, были все атрибуты дуэли, остановил ее только Зерг);
     - познакомиться с большим количеством очень хороших людей (от чего сейчас мне очень плохо - я слишком сильно хочу обратно);
     - в одной беседе несколько раз вовремя спохватиться и более-менее вовремя произнести: "но я в этом ничего не понимаю, я просто боевой офицер":
     - поорать в хорошей компании патриотические песни;
     - порассуждать о чести и долге с инопланетниками, даже с военными (прикольно, слово "военными" я сначала написал с "Ф"). Единственное, что жаль, что разошлись во мнениях;
     - выпендриваться так, чтобы это нравилось не только мне;
     - просохатить по пьяни медаль за Комарру;
     - громко и с пафосом сказать: "Я - Фор" (или, я уже не помню, "Я - Офицер") в вечер пятницы, когда мне предложили довести меня до номера, и дойти самому и сравнительно ровно;
     - написать этот текст;
     - полюбить этот фестиваль.
     
     Прониклись? А теперь учтите, что мы привели меньше половины этого списка. А ниже автор письма дал еще список "Что было не задумано, но удалось" и "Что было задумано, но не удалось". Последний - самый маленький. А списка "Не задумано и не удалось" почему-то он не привел.
     Так и живут игроки - во время и после игры. И после того, как они потратили полгода на ее подготовку.
     
     
     -----------------------------------------------------------------------
     
     
     Радость узнавания как скрытый двигатель аллюзии
     
     
     Послесловие к книге:
     Савеличев М. Возлюби дальнего: Фантаст. повесть. - М.: ООО "Изд-во АСТ", 2003. - С.222-235.
     
     
     Какая реакция будет самой естественной, если мы внезапно обнаружим на расстоянии протянутой руки от себя хорошее литературное произведение? Правильно, передрать и издать, дабы люди читали больше хороших книг, а мы мазали свой хлеб маслом. Разумеется, переписывание один к одному имеет свою негативную сторону. А если переписывать целиком не будем, значит, возникает вопрос - что сохранить и что - нет. Ведь привлекать читателя к нашему тексту мы собираемся чем-то таким, что имелось в исходном произведении и навстречу чему открывались сердца. Чтобы это "что-то" полно и точно определить, нам надо измерить алгеброй гармонию, причем до дна, то есть старым штангенциркулем, с глубиномером. У нас нет уверенности, что мы это сможем сделать; но не беда - попытаться можно. Правильное реагирование вообще не всегда требует точного понимания ни механизма, ни объекта реагирования - опытный студент инстинктивно и безотчетно реагирует на преподавателя, водитель - на ГИБДДешника. Важно, чтобы читатель получал удовольствие.
     Оно имеет два источника. Первый - собственно хороший текст, что бы это ни значило. Второй - это узнаваемость текста, причем эта узнаваемость опять же имеет два аспекта - узнаваемость как таковая и узнаваемость текста, который нравился узнающему. Частью удовольствия от узнаваемости является отмеченное Брилевой (со ссылкой на Переслегина) отсутствие необходимости преодоления информационного сопротивления (из предыдущей 1001 серии уже известно, что Джон изменяет Мэри с ее подругой и известно, с какой; осталось самое интересное - как именно). Во втором случае - узнаваемость того, что нравилось - реакция усиливается, потому что субъект должен подтвердить себе, что он когда-то (тогда, когда оценивал) был прав. Итак, видно, что существуют две стратегии. Если мы ориентируемся на некомпетентного читателя, то наша цель так же светла, как коммунизм: чистый плагиат хорошего текста. Эта цель, как и следует цели, похожей на прокурора, - то есть на коммунизм, - недостижима. Точнее, в цивилизованном обществе она недостижима - лоеры исками разорят. Помните, выше мы сказали "негативная сторона" - так это она и есть. В нецивилизованном же обществе и коммунизм, и плагиат возможны. Первый называется первобытным, а насчет второго мы кое-что знаем, но заметка не об этом. Второй вариант действий - расчет на компетентного читателя, то есть опора именно на радость узнавания. У такого читателя плагиат вызовет реакцию отторжения, так что - видно сразу - слишком близко к оригиналу лучше не приближаться.
     Радость узнавания возрастает, если читатель предугадывал наличие того, что увидел и узнал. Он получил подтверждение своих прогностических способностей. Читатель подозревал, что Мелькор вовсе не такой злодей, а то уж очень все получается однообразно и немотивированно. И вот - сбылось: поэтому популярны изложения "с другой стороны". Читатель (особенно современный) подозревает, что не все так безоблачно в "Мире Полудня". И вот - сбылось: поэтому и в этом случае в некоторой мере популярны тексты адвокатов дьявола.
     Если читатель предугадывал, но "обломался" - его разочарование дорого обойдется издателю. Большинство негативных критических статей о сиквелах начинается именно с анализа и критики идей, и лишь потом пишущий обращается к тому, как написано. Например, на конвенте "Сибкон-2001" имела место большая и живая дискуссия на тему целесообразности и допустимости написания сиквелов. Высказанные критические замечания можно было разделить на три группы. Первая группа - это вообще претензии внелитературные: указание на то, что у автора не такая этика (как представляется нужным выступающему), не такие идеи (то же) и произведение вообще не так влияет на людей (опять же). Вторая группа - это претензии уже внутрилитературные, но не связанные с природой сиквелов: несоответствие языка сюжету и смешение жанров. Третья группа - собственно претензии, связанные с внутренней сущностью сиквелов: выражение чуждых источнику идей, нарушение цельности и внутренней логики мира, снижение значимости изображаемых событий по отношению к источнику, искажение деталей мира, введение новых сущностей. "Защитники" сумели ответить только на одну из этих претензий, причем довольно беспомощным образом - сославшись на другую претензию (что введение новых сущностей вызывается введением новых идей). Имеют место аналогичные многочисленные и бесконечные сетевые дискуссии - в гостевых книгах, на форумах, в ньюс-группах и т. д. В этих дискуссиях обсуждаются классификации, причем каждый "построитель" пользуется своей терминологией. Здесь ведутся споры о том, допустимо ли написание сиквелов с точки зрения этики, а также диспуты о сопоставлении этик - автора исходного произведения и автора "сателлита" (так один из участников дискуссии назвал все произведения, основанные на других произведениях).
     С радостью узнавания хорошо знакомы родители - как вы думаете, почему дети задают один и тот же вопрос десятки (и хорошо, если первые десятки) раз? Им радостно услышать ответ и получить подтверждение, что они правы, и они болезненно реагируют на отклонения от канонического варианта. По-видимому именно с радостью узнавания связано широкое распространение в человеческой культуре повторяющихся элементов: в архитектуре - орнаментов, в вокале - припевов, в музыке - тем, в литературе - в литературе, среди прочего, сиквелов.
     От чего зависит радость узнавания? Во-первых, от трудности расшифровки. "Всепожирающая попсня", как припечатал Медведев, отличается от высокого постмодерна в частности тем, что десяти- и более кратное повторение попевки (...погадки) дарит радость узнавания не только амбулаторному, но даже клиническому идиоту, а расшифровка какого-нибудь там Мандельштама, который по насыщенности аллюзиями более чем постмодернист, требует недостижимой ан масс (как говаривал Выбегалло) широты знаний. Наш любимый камень в этом мире - это не тот, который отвергли строители, а тот, которым Пелевин заехал в экран, констатировав, что телевизор - это окошко в трубе духовного мусоропровода, и зритель радуется, увидев знакомую консервную банку. NB, как пописывал на полях классических немецких философов Володенька Ульянов - не какую-то банку, а знакомую - вот она, радость узнавания!
     Таким образом, сложность зашифровки должна быть оптимальна для target group, как говорили персонажи упомянутого Пелевина. Более высоким пилотажем (не высшим, чтобы не провоцировать читателя на аллюзию с не к ночи будь упомянутым Шприцом Уколовым) могло бы стать употребление в одном и том же тексте объектов, зашифрованных в разной степени, в надежде на то, что сильно зашифрованные не будут замечены слабым криптоаналитиком, а слабо зашифрованные, если их не будет много, не обидят профессионального эксгуматора скрытых смыслов. То есть квалифицированного читателя.
     Второй компонент радости узнавания - это радость узнавания не исходного источника, а самого факта аллюзии. Странно, но это действительно отдельное чувство и отдельный факт. Например, страх высоты и даже страх "чего-то" в лесу хоть частично связан с чем-то реальным (зверь, лихой человек), но боязнь темноты и плавания в мутной воде ни с чем конкретным не связаны. А у некоторых существуют, причем что еще страннее - у некоторых только первое, а у некоторых - только второе! Широк человек... не будем сужать.
     Регулировка сложности узнавания не всегда проста. Например, понятно, как обеспечить узнаваемость конкретного персонажа, конкретного сюжета и т. д., а как обеспечить узнаваемость отсылки, скрытой цитаты и так далее? Может быть, квалифицированный читатель и без кавычек разберется - например, по стилистике текстов. Так или иначе, эта расшифровка не должна быть ни слишком проста, ни слишком сложна - оптимальная сложность зависит от читателя, а механизм расширения диапазона указан выше. Впрочем, у сиквелов может быть и читатель, вообще не знакомый с исходным произведением. Такой читатель воспримет сиквел как самостоятельное произведение, и к нему все выше- и нижеизложенное не относится.
     Как могло бы быть построено дальнейшее исследование? Можно составить список всех параметров произведения, ввести метрику или хотя бы ранжирование, описать в этой системе параметров все произведения-бэкграунды и произведения-сиквелы и посмотреть, насколько близки/далеки они друг от друга по тем или иным параметрам и группам параметров. Далее можно было бы посмотреть, как располагаются хрестоматийные сиквелы и семейства таковых, например, АБС и "ученики", Толкин и понятно что. Затем проанализировать, какие типы сиквелов распространены больше и почему, и какие популярны. Наконец, понять, каким грозит невиданный коммерческий успех. Решение этой последней задачи имеет определенное практическое значение - как для тех, кто собирается их писать, так и для тех, кто хочет создать бэкграунд-произведение, которое породит лавину сиквелов, сносящую все крыши на своем пути. Например, Брилева полагает, что оптимальна средняя плотность прописывания мира и персонажа в исходном тексте - образ, "набросанный штрихами".
     В сиквелостроительстве имеются четыре стороны - автор исходного текста, сиквелостроитель, двуединые книгоиздатель с распространителем и, наконец, счастливый читатель. Наблюдая процесс, мы видим логически суммированное мнение всех, кроме первого - ибо если книга есть, то (теперь, при почти свободе в книжной сфере), значит, это всем перечисленным нужно. Но по крайней мере в одном случае мы можем узнать мнение и автора исходника (поскольку программный код открыт). А именно, в сетевом интервью Б.Н.Стругацкий неоднократно высказывался по данному поводу. Резюмировать его реплики и разъяснения можно так:
     1) Стругацкие не ставили цель написать "сериал" о Мире Полудня, но использовали готовые декорации, в которых удобно было разыгрывать новые истории;
     2) он не считает писание подражаний и продолжений вообще плохим;
     3) полагает, что конкретные продолжения бывают очень удачны (как Жюль Верн продолжил Эдгара По);
     4) полагает, что все известные ему писатели начинали именно с подражаний - Гоголь подражал немецким романтикам, Хемингуэй - Гертруде Стайн, а Уэллс - Жюлю Верну;
     5) полагает, что можно даже "выворачивать наизнанку и отражать в кривом зеркале идеи", поскольку открываются новые перспективы, появляются новые идеи, а читателю это на пользу.
     То, что сиквелы (в широком смысле слова) в разных областях значений параметров разные авторы называют по-разному, может при случае затруднить понимание. Например, Еськов полагает, что "сиквел - штука принципиально вторичная и конъюнктурная, и мне лично примеры сиквелов, ставших сколь-нибудь заметными литературными явлениями, неизвестны". Мы только-только успеваем изумиться, как оказывается, что под сиквелом автор понимает то, что получится, если исходный мир "механически раздвинуть во времени или в пространстве", а взгляд с другой стороны - это апокриф. Как иногда говорят, дело не в словах. Но если мы хотим, чтобы нас поняли - надо употреблять согласованные термины. Всего лишь для того, чтобы сделать общение чуть более легким и потому - чуть более приятным. Общение - вообще-то нелегкое занятие.
     Список параметров для анализа может начинаться, например, с параметра "вид искусства" - потому что возможны и общеизвестны книжные сиквелы на кинофильмы (например, "Звездные войны" и их Вселенная) или цикл про Конана, начатый рассказами и продолженный как романами, так и фильмами. Список параметров должен включать и жанр, причем многие "наезды" на сиквелы связаны как раз с изменением жанра, типа "Перумов "сделал из Средиземья боевик". Именно "неудовольствие неузнавания", кажется, обеспечивает большую часть "наездов" на продолжения - придирки к языку и т. д. являются уже поводом, а не причиной. Смешно говорить, но к числу параметров можно добавить и культурную принадлежность авторов - текст лучше воспринимается, если автором продолжения является человек одной культуры с автором текста исходного. Вероятно, так считают издатели - можно вспомнить многочисленных "интернациональных Конанов", изданных под англоязычными псевдонимами. Или, по-видимому, авторы продолжений "Унесенных ветром" (не считая "Скарлетт", конечно). Список параметров может включать и временную позицию: если описываются события, происходящие после действия "базового произведения" - то это сиквел, если до - то приквел, а если во время - то это вариации, взгляды другими глазами, с другой стороны (особенно ими богат толкиен-фэндом) и т. д.
     Составление списка параметров и анализ положения произведений в их пространстве может способствовать уточнению дефиниций (как и всякий хороший подход), поскольку, во-первых, на этом языке будет удобно сопоставлять мнения, а во-вторых, области значений параметров, отвечающих разным объектам, должны отвечать некоторым очевидным для всех экспертов требованиям - например, связностью и низким отношением поверхности к объему.
     На первый взгляд, для всякого читателя и, следовательно, для всякой однородной группы читателей можно выделить два типа параметров - параметры, по которым различий между базовыми произведениями и сиквелами не должно быть вовсе ("экзистенциальные переменные"), и параметры, по которым оптимальные отличия в принципе должны быть ненулевыми (естественнонаучник добавил бы, что распределение по параметрам должно быть бимодальным). Для различных читателей деление на группы может оказаться различным: то, что является экзистенциальной ценностью для одного читателя, не обязательно является таковой и для другого. Румата с нацистской символикой на рукаве - для одного абсолютное противопоказание к дальнейшему знакомству с текстом, у другого - вызовет вполне доброжелательный хмык (и неоднократные "ссылки на" - впоследствии), третий, подумав, сочтет стебом и издевкой в адрес всех мгновений весны сразу, а четвертый - европеец по типу восприятия - вообще не увидит ничего, заслуживающего социального реагирования, а лишь очередной литературный эксперимент. Похоже, что нет очевидно неприемлемых для всех вещей. Резкость реакции зависит не только от величины отклонения, но и от приученности аудитории к допустимости самого факта написания сиквелов. Согласно некоторым сообщениям, товарищу Н.Перумову, автору первого сиквела на Толкина, толкинисты выбили зуб. На Ниэннах публика реагировала уже спокойнее. Хотя объективно ниэннашье творчество лежит дальше от произведений Профессора. А текст Еськова вызвал еще меньшую истерику... Кроме того, замечено, что более эмоциональную реакцию вызывают "настоящие опубликованные" тексты, а не изданные в самиздате или размещенные в Интернете. По-видимому, это связано с большей - все-таки - престижностью бумажной публикации, тем более - в "настоящем" издательстве.
     Что касается оптимальных отличий в значениях параметров - для разных читателей они тоже могут быть различными, поскольку зависят от двух параметров - от баланса между радостью узнавания и потребностью в новизне, и от чувствительности к новизне. Но можно ожидать, что оптимальные отличия варьируют в не слишком широких пределах, поскольку, как нам кажется, потребность в новизне у читателей положительно коррелирует с их чувствительностью к новизне. Разумеется, существуют и дискретные параметры (например, отношение к миру - оптимистическое, пессимистическое, пофигистическое), в случае которых трудно говорить о вполне свободном выборе и приходится удовольствоваться выбором из фиксированных значений.
     Правила хорошего философского тона предписывают, вступая в научную дискуссию, класть нож справа, а понятие включать в объемлющий класс.
     Сиквелы - это один из видов отражений, причем, по мнению Первушина, именно новая эра в культуре началась широким распространением отражений из вида в другой вид: книга в ролевушку и обратно, книга в кино и обратно, книга в компьютерную игру и обратно. Хочется сказать - книга в жизнь и обратно, но страшно будить тени отцов соцреализма. Не троньте ее, не надо, - пускай эта тень поспит.
     Чем является сиквел для автора (кроме, разумеется, способа заработка)? Писателем движет желание пожить в этом мире, исследовать его или покритиковать (или рассмотреть альтернативные варианты). В общем, примерно то же, что и читателем, просто автор менее ленив. Отсюда возникает причина для наездов: обругать всегда проще, чем написать, поэтому желающих покритиковать всегда достаточно.
     
     Представленный выше текст Савеличева среди прочих сиквелов несколько необычен и тем более интересен. Во-первых, он является сиквелом не к одному произведению и даже не к сериалу, а встраивается внутрь этой цепочки (аналогично некоторым произведениям по мотивам
     Л.-М.Буджолд). Ибо формально он является сиквелом к "Беспокойству", но, кроме того, предшествует "Далекой Радуге" и использует героев как из более ранних, так и из более поздних произведений Стругацких. Вторым важным свойством данного произведения является то, что оно одновременно и наследует текстам Стругацких, и перебрасывает логические цепочки между ними, и даже дискутирует с ними. В чем - вы узнаете, когда прочтете/узнали, когда прочли.
     
     Стилю автора свойственна некоторая, мы бы назвали ее так, "стебность". Творчеству Стругацких она свойственна в незначительной степени, а вот творчеству так называемых "учеников" - в существенно большей. В этом смысле повесть Савеличева лежит в русле уже сложившейся вокруг Стругацких литературной традиции.
     Вопрос, избран ли этот стиль автором специально или же это результат не осознаваемой им сложной деятельности его невообразимого воображения, конечно, интересен, однако же ответ на него может быть получен только при изучении различных произведений автора. Надежность ответа растет при увеличении объема изученного материала, а в силу ограниченности объема творчества любого автора абсолютно надежный ответ получен быть не может. Наука, как мы видим, ограничена в своих гитиках - причем этот тезис вполне корреспондирует с идеями анатомируемого автора.
     При анализе творчества многих авторов можно заметить сюжетные натяжки, то есть не одинаковую убедительность мотиваций всех событий и действий. Повесть Савеличева не стала исключением. Разумеется, подобные скачки сюжета могут быть объяснены с помощью тезиса "пусть читатель сам додумывает". Вопрос, являются ли такие скачки "багой или фичей", тоже интересен. Однако же ответ и на него может быть получен только при изучении различных произведений автора, поэтому и здесь надежность ответа растет при увеличении объема изученного материала, а в силу ограниченности объема творчества любого автора, абсолютно надежный ответ получен быть не может. Так что читателю не удастся увильнуть от вынесения своего вердикта.
     
     
     -----------------------------------------------------------------------