Дарья ДОНЦОВА OCR Anna, вычитка Litportal
     
     ФОКУС-ПОКУС ОТ ВАСИЛИСЫ УЖАСНОЙ
     
     
     Литературный ПОРТАЛ
     
     http://www.LitPortal.Ru
     
     #
     
     
     Анонс
     
     Кто бы мог подумать, что мой поход на концерт, устроенный "Русским радио", выльется в расследование убийства, а потом и в сюжет для новою детектива! Меня, писательницу Арину Виолову, в миру Виолу Тараканову, отнюдь не балуют приглашениями в разные ток-шоу и на тусовки знаменитостей. Поэтому я явилась на концерт заранее. Заблудилась за кулисами - занесла же меня туда нелегкая! - и стала свидетельницей драки между соучредителем "Русского радио"
     Сергеевым и скандально знаменитым продюсером Волковым. Потом хлебнула лишнего и отключилась, а когда пришла в себя, узнала, что Волков убит, Сергеев арестован, а моя скромная персона проходит свидетелем по этому делу. Как вам такая ситуация, а? Но, главное, я имела глупость пообещать найти истинного убийцу... В расследовании мне фатально не везло, но опускать руки не в моих правилах.
     Ведь если за дело берется Виола Тараканова, оно просто обречено на успех!..
     
     Автор предупреждает, что все описываемые события никогда не происходили в действительности.
     Еще автор надеется, что сотрудники "Русского радио" не возьмут в руки бейсбольные биты и не явятся к ней на дом с желанием побить стекла.
     Данная книга - выражение любви и уважения ко всем тем, кто трудится на этой радиостанции.
     
     
     Глава 1
     
     Если ваш муж в воскресенье смотрит по телевизору подряд три футбольных матча, то он напоминает живой труп.
     - Олег, - позвала я, - чай на столе.
     - Угу, - донеслось из кресла.
     - Тебе с лимоном?
     - Угу.
     - Может, лучше с молоком?
     - Угу.
     - Со сгущенкой?
     - Угу.
     - Так что класть в чашку? - Я стала потихоньку выходить из себя. - Кислый цитрус или сладкое молоко? Не могу же я вместе засунуть их в твой чай!
     - Угу.
     - Что "угу"?!
     Олег повернул голову. В его глазах плескалось безумие.
     - Ты это очень хорошо придумала! Вместе получится замечательно!
     - Молоко с лимоном?!
     Лицо Куприна стало принимать нормальное выражение, он моргнул раз, другой, третий. Я с интересом наблюдала, как зомби постепенно превращается в человека, но тут из телевизора понесся торжествующий вопль:
     - Го-оо-ол!!! Нет, вы видели? Какой красивый мяч!!!
     Олег вновь вперился в экран.
     - Эй, - позвала я, - милый! Мы хотели вместе попить чайку!
     - Угу.
     Стараясь сохранить спокойствие, я осторожно поставила фарфоровую кружку на стол. Больше всего мне хотелось швырнуть ее на пол, но огромным усилием воли я сумела сдержать себя. Более того, я не подлетела к мужу, не стукнула его по башке и не задала совершенно справедливого вопроса: "Ну зачем жениться, если ты не хочешь разговаривать с женой, а?"
     Нет, я молча удалилась из комнаты, дошла до прихожей, схватила сумку, сунула в нее ключи, мобильный и кошелек, а потом, по-прежнему без слов, выскользнула за дверь.
     Если жена хорошо относится к мужу, она обычно считает своим долгом помочь ему измениться в лучшую сторону, и это основная ошибка женщин.
     Любовь не должна быть терапией, лично я не чувствую в себе таланта психолога. Хотя сегодня Олегу нужен скорее психиатр - дядя, который в одной руке держит смирительную рубашку, а другой сжимает шприц, наполненный успокоительным лекарством. И потом, если Куприн решил весь выходной день, разинув рот, наблюдать за тем, как стая мужиков гоняет по полю мяч, то с какой стати мне составлять компанию этому зомби? Спорю на любую сумму, он даже не заметит моего отсутствия в ближайшее время. О том, что я покинула его, Олег догадается лишь тогда, когда голод схватит его за желудок. Ощутив желание подкрепиться, он начнет кричать:
     - Эй, Вилка, у нас есть суп?
     Но ему придется самому идти на поиски холодильника. Кстати, интересно, Куприн в курсе того, где у нас хранится еда? По-моему, он считает, что обед и ужин всегда стоят на столе. Продукты сами прибегают домой, быстро моются, чистятся, режутся, варятся, борщ наливается в тарелки...
     Причем все процессы происходят сами собой, без участия человека, мыслящему существу надо лишь съесть вкусное варево. Может, хоть сейчас Олег наконец поймет, что, прежде чем съесть щи, следует как минимум вытащить из рефрижератора эмалированную кастрюлю и подогреть ее содержимое?
     Лично я не собираюсь помогать ему сегодня в столь деликатном деле, как охота на суп. Не желает общаться со мной, и не надо, поеду к Ларисе Капкиной, она давно приглашала меня в гости.
     Дверь открыла Майя, дочь Лариски. Я ахнула:
     - Что на тебе такое?
     - Костюм, - сообщила она и завертелась у зеркала в прихожей, - нравится?
     Я деликатно кашлянула.
     - Ну.., в общем, замечательная вещь, но извини, ты, очевидно, забыла надеть юбку! Хотя идея подобрать нижнее белье, то бишь трусики, в один тон с блузкой кажется мне достаточно оригинальной, но, скажи, тебе удобно?
     - Ты о чем? - прочирикала Майя, с восторгом оглядывая себя.
     - Да о трусиках. Кажется, они тебе малы, вон полпопы наружу вывалилось.
     - Молчи лучше, - отмахнулась Майя, - это мини-шорты.
     Я с сомнением оглядела стройную фигурку девочки.
     - Ты собираешься в таком виде пойти на улицу?
     - Это концертный наряд, - сообщила Майя, - но, с другой стороны, отчего бы и не отправиться гулять в шортах? Посмотри вокруг, все такое носят!
     - Но ты выглядишь почти голой. Блузочка с запахом, без пуговиц, лифчик вылезает наружу, шортики больше напоминают пояс. Мой тебе совет, прихвати с собой легкий плащик, сложи его аккуратно и сунь в сумочку. Много места он не займет и окажется очень полезным. Вечером похолодает, вот и натянешь пыльник <Пыльник - почти синоним слова "плащ". Существительное исчезло из нашей речи с середины 60-х годов, когда в СССР появились первые непромокаемые плащи-болонья.>.
     Ну не говорить же Майке правду: в подобном виде ты сильно смахиваешь на придорожный "бутон" и, как только солнце сядет за горизонт, можешь попасть в крайне неприятную ситуацию.
     - Пыльник! - с неподдельным изумлением воскликнула Майя. - Вилка, ты неподражаема!
     А галоши мне не нацепить? Вдруг дождик пойдет.
     Можно еще натянуть панталоны с начесом, такие розовые, на резиночке, длиной до колена. У мамы в шкафу такие завалялись! Небось на случай снега, он в июне частенько с неба сыплет. Ну ваще!
     Напевая, Майя убежала по коридору в глубь необъятной квартиры. В воздухе остался аромат ее дорогих духов.
     Не успела я с наслаждением вдохнуть нежный запах, как из другого коридора вырулила Лариска, усыпанная бриллиантами.
     - Вилка, - заквохтала она и, ухватив меня за руки, поволокла по эксклюзивному паркету, - давай на кухне посидим, по-простому!
     С Лариской мы знакомы очень много времени.
     Давным-давно я, вчерашняя десятиклассница, была вынуждена зарабатывать на хлеб. Родители Томочки, содержавшие нас, внезапно умерли, и подруга осталась сиротой. Я же, как мне казалось, тоже не имела родственников. Ну и, чтобы не помереть с голоду, пришлось наниматься мыть полы к разным людям <История Виолы и Тамары рассказана в книге Д. Донцовой "Черт из табакерки", издательство "Эксмо".>. Мне повезло, я сумела пристроиться в богатый дом прислугой. Вот там и познакомилась с Лариской, она приходила к хозяйке делать той маникюр. Мы с Ларой были одногодками и быстро подружились, стали бегать друг к другу в гости и частенько мечтали, как будем жить, когда разбогатеем, но, если честно, о больших деньгах мы даже не помышляли. Наши желания были намного скромней. Хотелось иметь столько средств, чтобы спокойно доживать от получки до получки, откладывая малую толику на одежду, косметику и обувь. Дача, машина, поездки на курорт - все это было не для нас, такое и в голову не приходило.
     Потом Лариска вышла замуж за ничем не привлекательного Юру, превратилась в домашнюю хозяйку. Я жила по-прежнему с Томочкой, денег у нас было в обрез. Казалось, так будет всегда.
     Но судьба - большая выдумщица, никогда не знаешь, какой сюрприз ожидает тебя за очередным поворотом. Я сама не пойму, как превратилась в писательницу. Пока, правда, не слишком популярную, но стабильно выпускающую книги. Да и муж мой, Олег, регулярно приносит зарплату. Если учесть при этом, что Томочкин супруг Семен является издателем журнала и двух газет, то вам понятно, что в супермаркет я хожу спокойно, впрочем, и джинсы у меня теперь не одни Наконец-то наступило то самое, давно и с трепетом ожидаемое материальное благополучие. Но до Лариски нам далеко.
     Ее невзрачный, маленький, худенький, а теперь И лысоватый Юра превратился в самую настоящую акулу бизнеса. Денег он заработал столько, что перед ним встала во всей красе проблема: куда их девать? Дела Юры шли в гору, он купил огромную квартиру, загородный особняк, автопарк... Но, кроме деловой хватки и нюха на деньги, Юра обладал еще и обостренной интуицией. Примерно за год до того, как удачливых бизнесменов стала трясти налоговая полиция, он внезапно развелся с Лариской, свернул все дела и уехал за границу - куда, никто не знает.
     Услышав о Юрином бегстве, я примчалась к подруге, думала, застану ее в жестокой депрессии, но Лара совершенно неожиданно для меня оказалась вполне довольна жизнью. Дальше выяснились уже совсем интересные вещи. Давным-давно не работающая Лариса стала владелицей сети салонов красоты, приносящих совсем неплохой доход. Квартира, особняк и парочка машин отошли ей в результате дележа нажитого с супругом имущества. Майя как училась в элитном колледже, так там и осталась. Новые колечки и сережки появляются у девочки по-прежнему. В общем, в жизни матери и дочери не изменилось ничего, только Юра испарился. А еще раз в месяц Лариса на неделю обязательно летает в Чехию.
     - У меня такие проблемы с желудком, - закатывает она глаза, - не передать словами. Вот только на лечебной воде и тяну.
     Но нежно-розовый цвет лица подруги, блестящие глаза и изумительной красоты волосы мешают мне поверить ее стонам. Скорей всего, Юра купил в Чехии дом, и это к мужу, а не на минеральные источники катается Лариса. Но юридически к ней нельзя предъявить никаких претензий.
     Откуда деньги на широкую жизнь? Помилуй бог, салоны приносят прибыль, а супруг присылает через адвоката алименты. Где муж? Лара понятия не имеет, и потом, она же в разводе, поэтому судьбой Юры не обеспокоена. Отчего мотается в Чехию? А что, нельзя? Желудок болит...
     Притащив меня в кухню, Лариса воскликнула:
     - Ты не против здесь посидеть, по-простому?
     Или в гостиную пойдем?
     Я окинула взглядом тридцатиметровое пространство, забитое дорогой мебелью, и, подавив ухмылку, ответила:
     - Лучше тут, без затей.
     Лариска распахнула огромный, трехдверный холодильник, заставила похожий на взлетную полосу стол вкусностями и села в кресло с золочеными ножками.
     - Слышала, Роза Калинина замуж выходит!
     - Да ну? - удивилась я. - В пятый раз?
     - В седьмой.
     - И кто счастливый жених?
     - Ваня Ромов.
     - Он же на Милке женат!
     - Уже нет, - широко улыбаясь, сообщила Лариска.
     Следующий час мы, поедая пирожные, самозабвенно сплетничали. Потом я спросила:
     - Майка куда поступает? В МГИМО?
     Лариска махнула рукой.
     - Ты прямо в самое больное место ткнула. Никуда!
     - Как это? - оторопела я. - Такой плохой аттестат?
     Лариса усмехнулась:
     - Нет, из нашего колледжа одни отличники выходят.
     - В чем же дело?
     - Учиться не желает.
     Я молча стала вертеть в руках чашку. Маечка выросла в полнейшем благополучии. Все ее желания, даже самые наглые и безобразные, мама кидалась выполнять со всех ног. У Лариски, проведшей первую половину жизни в тотальной нищете, возникло острое желание дать родной кровиночке все, и даже больше.
     - У меня ни детства, ни юности не было, - бубнила Лара, приобретая Майе пятьдесят восьмую пару босоножек, - пусть ребенок растет счастливым.
     И вот вам результат. Майю ничто не интересует, получать профессию она не желает, да и зачем?
     Мама же все приносит в клювике.
     - На высшее образование ей наплевать, - жаловалась Лариска, - не поверишь, чем она занимается!
     На лице давней подруги появилось такое горькое выражение, что я испугалась и тихо попросила:
     - Скажи скорей, может, вместе выход из положения придумаем!
     Лариска покачала головой:
     - Ну, беда! Знаешь, с чего началось?
     - Нет.
     - Почти год назад я позвала на ее день рождения группу "Dorc", припоминаешь?
     Я напрягла память. Майя появилась на свет шестого сентября. С тех пор этот день в семье Капкиных отмечают как сногсшибательный праздник, причем в прямом смысле этого слова. Вина, водки, коньяка столько, что гостей сшибает с ног. С каждым разом рождение дочери обставляется все шикарней. Чего только не придумывала Лариска. Однажды она выдала всем гостям маскарадные костюмы, и мы изображали героев сказок "Тысячи и одной ночи". Через год была устроена водная феерия с купанием в бассейне, на двенадцатилетие Майи гости играли в сыщика и вора, причем спектакль был так искусно поставлен, что кое-кто лишь к концу вечера сообразил, что приехавшая милиция, дотошно допрашивающая присутствующих, на самом деле группа актеров. На фоне всех прежних придумок прошлогодняя вечеринка казалась самой незатейливой. В саду, под шатрами, были раскинуты столы, а на сооруженной сцене пели трое парней с гитарами, группа "Dorc".
     И вот сейчас выясняется, что именно в тот день, шестого сентября, и произошла судьбоносная встреча Майи с шоу-бизнесом. Девочка ухитрилась подружиться с солистами: Никитой, Ваней и Лешей. К слову сказать, парни были ненамного старше ее. Так вот, юноши предложили Майе спеть с ними, она пришла в восторг, схватила микрофон, и неожиданно выяснилось, что у нее имеется вполне приятный голос и хороший слух.
     Заработав первые аплодисменты, девочка опьянела от успеха и стала мотаться с "Dorc" по концертам.
     Лариса сначала насторожилась и быстро навела о мальчишках справки. Полученная информация совершенно успокоила мать. Никита был сыном в прошлом очень популярного эстрадного певца.
     Ваня родился в семье писателя. У Леши отец - генерал, а мама - актриса. Юноши, как это ни странно, не пили, не кололись, не нюхали всякие порошки, а вели скромный образ жизни, пытаясь взобраться на вершину музыкального Олимпа. Родители, как могли, помогали детям, кто советом, кто деньгами, кто связями. Ребята уверенно чувствовали себя во втором эшелоне, довольно неплохо зарабатывали и надеялись в будущем на успех и громадные сборы.
     Лариска решила не препятствовать хобби дочери. В конце концов, петь перед залом совсем не зазорно, к тому же Майя вдруг стала зарабатывать, правда, немного, но на колготки и косметику она больше денег не просила, да и колледж девочка не забросила, училась по-прежнему хорошо.
     Положение резко изменилось в мае. Отец Никиты долгое время уговаривал очень известного продюсера Романа Волкова взять "Dorc" под свое крыло. Роман кривлялся, отказывался, но в конце концов согласился посмотреть на ребят. В результате он вынес вердикт: группа "Dorc" в нынешнем составе его совершенно не интересует, песни идиотские, голоса простые, подобных "бэндов" в России тысячи, в каждой школе имеется группа подростков с гитарами и ударной установкой. Но вот если Майя захочет начать сольную карьеру, Роман попытается сделать из нее звезду, в девушке есть нечто такое, что должно зацепить публику.
     Лариса, услыхав сделанное продюсером по телефону предложение, моментально воскликнула:
     - Нет, Майе надо поступать в институт!
     - Хозяин-барин, - равнодушно обронил Волков и отсоединился.
     Примерно через два часа домой прибежала Майя и устроила матери феерическую истерику.
     - Никакого дурацкого МГИМО! - топала она ногами. - Хочу петь! Волков из меня звезду сделает! Да он такой! Супер! Он первый! Он раскрутил Марго!
     - Это кто? - спросила Лариса.
     Майя подскочила к телевизору, ткнула пальцем в кнопку, экран покрылся разноцветными пятнами, и Лариса увидела тощую блондиночку. Невероятно пышная, скорей всего, ненатуральная грудь певички была почти обнажена и усыпана весело переливающимися блестками, коротко стриженные черные волосы торчали ирокезом, разноцветные тряпочки едва прикрывали точеную фигурку дивы. Притопывая ножками, обутыми в блестящие сапоги-ботфорты, певица выдавала странный текст: "Ты ушел навсегда, я вернулась к себе, а зачем же мне я, если нету тебе".
     - "Тебе", - повторила растерянно Ларка, - наверное, "тебя"!
     - Мама, - взвизгнула Майя, - не занудничай!
     "Тебя" на музыку не ложится! Не в словах соль!
     Это Марго. Ей на год больше, чем мне, а она все имеет!
     - У тебя тоже все есть, - робко заметила Лариса, - если машина надоела, можем купить более Дорогую иномарку. Поступай в институт.
     - И что потом? - заорала Майя. - Получить диплом, сесть в кретинской конторе, выйти замуж, нарожать сопливых уродов, а дальше, дальше? Могила? Нет уж, я хочу славы! Славы! Славы! Поняла!
     - Да, - в полном ужасе кивнула Лара, потом, не сдержавшись, ткнула пальцем в экран, - мечтаешь стать такой, как она?
     Майя прищурилась, потом быстро выключила телик.
     - Марго - дерьмо! - заявила она. - Полный ноль! Я круче ее буду.
     
     
     Глава 2
     
     Понедельник начался с телефонного звонка.
     Я схватила трубку и сонно пробормотала:
     - Алло!
     - Виола Ленинидовна? - бодро прочирикал девичий голосок.
     - Слушаю.
     - Наверное, я вас разбудила, - огорчилась девица.
     Глаза нашарили будильник. Семь сорок пять, надо же, я спала без задних ног, не услышала, как Олег ушел на работу. И что ответить нахалке, которая трезвонит людям ни свет ни заря? Рявкнуть: вы меня вытащили из кровати, где я совершенно спокойно могла провести еще часа два? Мне, между прочим, не надо ходить на работу к определенному времени.
     При мысли о работе настроение стало еще хуже. Не далее как неделю назад Олеся Константиновна, забирая у меня рукопись нового романа, заявила:
     - Виола Ленинидовна, разрешите дать вам совет.
     - Выслушаю с огромным удовольствием, - воскликнула я, а сердце ушло в пятки.
     Вот, дождалась! Сейчас моя редакторша швырнет в окно вымученную госпожой Ариной Виолевой <Арина Виолова - псевдоним Виолы Таракановой. Под этим именем она пишет детективы. О том, как госпожа Тараканова превратилась в писателя, можно прочитать в книге "Чудеса в кастрюльке".> повесть, а потом заявит:
     - Издательство "Марко" более в ваших услугах не нуждается, ступайте прочь.
     Олеся Константиновна кашлянула, потом встала и сунула папку с рукописью в шкаф. У меня немного отлегло на душе.
     - Уважаемая Виола Ленинидовна, - начала редактор, - не скрою, вы перспективный автор...
     Огромное ликование затопило мою душу.
     Меня хвалят! О боже!
     - Но очень и очень несобранный, - продолжала Олеся Константиновна, - еще ни разу не сдали книгу вовремя. Честно говоря, это немного напрягает издательство, мешает его ритмичной работе. Вот поэтому я решилась дать вам один совет, организационный. В ваших рукописях, как правило, около трехсот двадцати страниц.
     - Триста пятьдесят, - пискнула я.
     - Хорошо, - кивнула редактор, - и работаете вы над повестью три месяца.
     - Да.
     - Триста пятьдесят, - защелкала калькулятором Олеся Константиновна, - разделить на девяносто дней, получим.., получим.., примерно четыре страницы. Если вы ежедневно станете их писать, то через три месяца безо всякого напряга и мучений получится детектив. Вам ясен ход моих рассуждений?
     - Более чем, - кивнула я - Ну и как?
     - Прямо завтра примусь за планомерную работу.
     - Вот и здорово! - повеселела Олеся Константиновна. - Кстати, Смолякова именно так и поступает. Правда, она выдает за сутки по двадцать листов текста формата А-4, но нельзя от всех требовать подобной работоспособности!
     Придя домой, я, горя желанием хоть отдаленно походить на Смолякову, уселась за стол и уставилась на стопку кипенно-белых, абсолютно чистых листов бумаги. Сначала сгрызла два карандаша, потом сломала несколько ручек, сходила попить чаю, промучилась еще несколько часов, но так и не выдавила из себя ни строчки.
     Ну не понимаю, каким образом госпожа Смолякова выдает ежедневно на-гора столько текста.
     Может, она и не живой человек вовсе, а робот?
     Решив отложить начало новой жизни на завтра, я плюхнулась в кровать и заснула. Но ни в пятницу, ни в субботу, ни в воскресенье книга не писалась. По расчетам Олеси Константиновны, у меня сейчас должно уже быть шестнадцать страниц, а на самом деле кипа листов так и осталась девственно чистой. Может, лучше создавать в день по восемь страниц? Тогда я пока еще побалбесничаю, а потом как сяду, как схвачусь за ручку да как напишу! Вот только о чем? Ну скажите на милость, где Смолякова нарывает сюжеты для своих книг?
     В воскресенье вечером, побывав у Лариски, я заснула в самом отвратительном настроении, дав себе честное слово проснуться завтра в шесть утра и кинуться к письменному столу. И вот пожалуйста, меня вытаскивает в семь сорок пять из-под одеяла нахалка, спрашивающая противным голоском, не разбудила ли меня.
     Да мне давно пора работать!
     - Извините, если нарушила ваш покой, - неожиданно пропищала трубка.
     - Ничего, - рявкнула я, - мы, писатели, в это время уже пишем.
     - Ой, простите.
     - Не беда.
     - Когда вам можно перезвонить?
     - Говорите сейчас.
     - Не хочу мешать творческому процессу.
     - Ерунда.
     - Право, мне неудобно, назовите время.
     - Да зачем вы звоните!
     - Ой, не сердитесь!
     - Мне и в голову не пришло сердиться.
     - Меня Юлей зовут.
     - Очень приятно. Виола.
     - Да знаю, - хихикнула Юля, - ну вот, теперь мне влетит.
     - От кого и за что?
     - От Архипа Сергеева!
     - Это кто такой?
     - Вы не знаете?!
     В голосе Юли прозвучало такое удивление, словно она произнесла слова "Иисус Христос", а я не поняла, о ком идет речь. Неожиданно я обозлилась на наглую девицу: ну с какой стати мне всех знать!
     - Понятия не имею об Архипе Сергееве, - рявкнула я - Вот! Вы таки рассердились, - заныла Юля, - теперь откажетесь прийти, а меня уроют.
     Я тяжело вздохнула. Ситуация прояснилась. Юля небось работает администратором на телевидении, и в ее обязанности входит приглашать гостей в шоу. Меня же с некоторых пор начали звать на всякие передачи. Правда, центральные каналы и примкнувший к ним СТС не жалуют госпожу Виолову, очевидно, не считают ее достаточно популярной. Зато у кабельного телевидения я нарасхват и являюсь теперь звездой телеэкрана, так сказать, третьей категории.
     - Что у вас за мероприятие?
     - Жутко интересное!
     Ясно, боятся, что проект провалится, и потому начинают с персоны, которая не очень будет злиться, если передача не пойдет вообще. Масса программ умирают на стадии так называемого "пилота", и звезды крайне неохотно идут на подобные эксперименты. Потратишь три, четыре часа - и все впустую. Пресс-атташе "раскрученных" артистов, как правило, спрашивает:
     - Ваша программа уже стоит в сети? Нет? Тогда мы не придем.
     Но мне, только-только делающей себе имя, не пристало кривляться, поэтому я со вздохом сказала:
     - Хорошо. О чем речь пойдет?
     - Это просто.., ну, нужно поболтать.
     - Тема какова?
     - Ну.., о песнях.
     - О песнях? Юля, вы меня с кем-то перепутали? Я пишу детективы.
     - Нет, - обиженно ответила девушка, - хотя частенько я перевираю чужие имена. Но вас хорошо знаю.
     - С какой стати мне говорить об эстраде?
     - Ваша последняя книжка о певице.
     - Не совсем верно. Там просто в самом начале убивают примадонну, которая некогда пела на сцене.
     - Вот видите! - оживилась Юля. - Наша темочка!
     Неожиданно во мне проснулся интерес.
     - А что, за кулисами часто кого-то убивают?
     - Физически нет, - охотно ответила Юля, - но гадостей могут кучу сделать, ну, допустим, насыплют вам в туфли крупную соль.
     - Зачем?
     - абсолютно искренне удивилась я.
     Собеседница захихикала:
     - Ну а вы попробуйте, напихайте соли себе в ботиночки и походите. Она сначала ноги натрет, а потом растворится, и ссадины будут огнем гореть.
     - Вот ужас!
     - Ага. А теперь представьте, что в этот момент вы по сцене скачете! Ой, вы лучше скажите - придете?
     - Куда?
     - Сегодня вечером, в зал "Рондо", к девятнадцати часам.
     Я изумилась до крайности.
     - "Рондо"? Но это же одна из самых крупных площадок Москвы, думаю, очень дорогое место.
     Похоже, программа не стеснена в средствах, что весьма странно для кабельного телевидения.
     Группы, снимавшие меня до сих пор, делали это либо в крошечных, скромно оборудованных студиях, или на улицах, или у нас дома. Последний вариант обычно нравится телевизионщикам больше всего: и "объект" запечатлен на пленку, и чаю с пирожными попили. А тут "Рондо". Ладно, поудивлялась, и хватит, теперь займемся делом.
     - Договорились.
     - Ой, здорово, ну классно, вот повезло, - принялась бурно радоваться Юля, - я так боялась, что вы откажетесь! Ума не приложу, к кому бы я тогда обратилась. А вы! Такая милая! Замечательная, покладистая!
     С одной стороны, я очень люблю, когда меня хвалят, с другой, став объектом восхищения, начинаю смущаться, поэтому в ответ на слова Юли я сказала:
     - Ну что вы! Это такие мелочи.
     - Не скажите, - произнесла девушка, - я вчера весь день народ обзванивала. Чей только номер не набирала, везде облом! У Акунина телефон на факсе стоит, Маринина за границу уехала, у Татьяны Устиновой, правда, снял трубку какой-то мужик по имени Иван. Я его прошу: "Сделайте одолжение, скажите писательнице о нашем предложении", - а он так вежливо в ответ: "Сообщу, конечно, только у Татьяны все дни до десятого августа расписаны. Разве можно занятого человека вечером, накануне мероприятия звать? Очень неразумно, если не сказать неприлично!" - Юля шумно перевела дух и продолжила:
     - Да, согласна, это слегка бесцеремонно. Но не могу же я сказать людям правду: мы за месяц до действа договорились со Смоляковой, получили согласие и успокоились.
     А вчера утром перезвонил ее пресс-агент и спокойно сообщил: "Госпожа Смолякова очень сожалеет, но она не может приехать в "Рондо". Полный облом! Никто такого не ждал! Что началось! Архип просто взбесился! Он вообще-то хороший, но, если вожжа под хвост попала, жди беды! Ну и пошел Сергеев своих мочить! Народ попрятался, а я-то, дура, под руку ему попалась. Он меня схватил и шипит: "Найди кого угодно из писак! Нам нужен детективщик! Не отыщешь - уволю!" Вот как!
     Я перестала слушать глупую девицу. Нет бы мне сразу сообразить, что дело нечисто. И с какой стати звать госпожу Виолову прямо в день мероприятия? Так никогда не поступают, и умные люди знают, если вам звонит редактор и, сладко присюсюкивая, просит: "Приходите на передачу через два часа", - значит, местное начальство планировало делать шоу не с вами, а, предположим, со Смоляковой, но та неожиданно заболела, и теперь требуется срочно заткнуть дырку.
     Внезапно мне стало жарко. Несколько дней назад начальник пиар-службы издательства "Марко" Федор затащил меня к себе в кабинет и устроил допрос:
     - Ну-ка рассказывай, что ты отвечаешь, ежели какая-нибудь журналюга предлагает интервью?
     - Ну.., соглашаюсь.
     - Сразу?
     - Да.
     - А как о дате договариваетесь?
     - Спрашиваю, когда им удобно, и...
     - О, боги, - Федор закатил глаза, - Арина, дави в себе дворняжку! Запомни, за тобой должны долго ходить, упрашивать, ныть, клянчить... Только в этом случае тебя станут уважать! По первому зову к корреспондентам бегут лишь убогие. Если ты не изменишь тактику, будешь выглядеть полнейшей идиоткой. И вообще, всегда, когда тебя куда-то приглашают, говори: "Свяжитесь с моим пресс-атташе".
     - У меня его нет, - напомнила я ему, - да и зачем? Сама справляюсь с делами.
     - Дурочка, - почти ласково пропел Федор, - пресс-атташе, как правило, нужен для понта. Ладно, давай им мой телефон, поработаю на Арину Виолову, уберегу пташку от глупостей. Усекла, цыпа?
     Я сочла его предложение идиотским и вот, пожалуйста, попала в глупую ситуацию. Не очень-то приятно знать, что тебя зовут в передачу только потому, что все остальные писатели отказались в ней участвовать. Ну, с какой стати я согласилась?
     Надо было послушаться Федора! Дала бы сейчас его телефон и избежала унижения.
     - Значит, мы вас ждем, - дочирикала Юля.
     Ну и как теперь поступить? Сказать: "Нет, я забыла про одно срочное дело"? Вот уж глупо.
     - "Русское радио" будет очень вам благодарно, - неожиданно выпалила Юля.
     Я удивилась:
     - А оно тут при чем?
     - Как? Я с самого начала сообщила! Сегодня в "Рондо" концерт звезд эстрады, так сказать, репетиция "Золотого граммофона", организатор действа "Русское радио".
     - Вы этого не говорили!
     - Просто вы не услышали.
     - У меня великолепный слух.
     - Так в чем дело? - забеспокоилась Юля. - Вы не любите "Русское радио"?
     Я постаралась справиться с волнением. Правильно, я "Русское радио" не люблю, я его просто обожаю. Понимаю, что кое-кто сейчас скорчил презрительную гримасу: фу, попса! Может, оно и так! Только мне отчего-то нравятся ехидные высказывания Дмитрия Лебедева или щебет Марселя Гонсалеса. Очень часто, поздно вечером, включив радиоприемник, я слышу: "В Москве двадцать три часа, у микрофона Дмитрий Мерцалов с кратким выпуском новостей". Можно поспорить о правильности построения этой фразы, еще меня удивляет слоган: "В эфире "Русское радио", мы делаем новости". Ну, согласитесь, сотрудники этой компании не взрывают дома, не устраивают встречи глав правительств, не ставят спектакли, они всего лишь рассказывают слушателям о произошедших событиях. На мой взгляд, следует слегка исправить заставку, например, так: "В эфире "Русское радио", мы первыми сообщаем вам новости". Но не об этом речь.
     Лично я, услыхав, что Мерцалов, Мунгалов или человек с неординарной фамилией Нерознак сидят в данную минуту у микрофона, моментально успокаиваюсь и перестаю стенать о своей тяжкой бабской доле. Я вынуждена работать, когда все остальные женщины давным-давно лежат в уютных кроватях в обнимку с любимыми детективами. От мысли, что на этом свете живут Мунгалов, Мерцалов и Нерознак, которые пашут круглосуточно, и мне отчего-то делается легче. И потом, я ценю их фразу: "Все будет хорошо". Ей-богу, "Русское радио" - редкий представитель СМИ, пожалуй, единственный, который вопреки всему обещает нам это. Оно, конечно, не правда, но так хочется им верить!
     - Обязательно приду, - закричала я, - не сомневайтесь. Меня еще никогда не приглашали на "Русское радио".
     
     
     Глава 3
     
     К сожалению, я обладаю одной скверной, сильно осложняющей мою жизнь особенностью: приходить всегда за полчаса до начала мероприятия.
     Остальные люди, нормальные, являются на всяческие сборища спустя тридцать минут после назначенного срока, а я же, как дурочка, топчусь и жду, когда меня заметят.
     Вот и сегодня я приехала к "Рондо" в половине седьмого и увидела, что большая парковка совершенно пуста. Правда, около входа в концертный зал толпилось несметное количество людей, но я-то звезда, следовательно, обязана прибыть позже, и потом, никакого билета у меня нет. Юля сказала, что ровно в девятнадцать ноль-ноль встретит писательницу Виолову у дверей для артистов.
     - Вы ступайте по красной дорожке, - наставляла меня она, - и я вас встречу.
     Но сейчас никаких дорожек я не заметила, оттого и маялась в легком недоумении. Было непонятно, куда деваться. Не успела я сообразить, что делать, как откуда-то сбоку появилось несколько парней в синих комбинезонах, тащивших огромный рулон.
     - Вот тут швыряем, - велел один из них.
     Рулон шлепнулся на асфальт и начал разматываться в ковровую дорожку. Тут лишь до меня дошло, что никто не ждет звезд столь рано.
     Быстро оглянувшись, я вернулась к метро и устроилась в крохотной кофейне. Нет, Федор прав, писательница Арина Виолова настоящая дворняжка - ведь я пришла в жуткий экстаз от того, что меня позвали на праздник. Значит, сижу тут ровно до половины восьмого, пусть устроители шоу подергаются, помучаются, попереживают. Начнут бегать испуганными курицами и восклицать: "Господи, вдруг она не приедет! Опоздает!"
     И тут появлюсь я, красивая, долгожданная...
     Ровно в семь меня смело с неудобного пластикового стула. Оставив на колченогом столике чашечку недопитого, на редкость гадкого кофе, я рванула к "Рондо". Еще опоздаю, и меня не пустят в зал.
     За время моего отсутствия на парковке произошли изменения. Теперь там стояло несколько роскошных иномарок. По непонятной причине я замерла и стала разглядывать до блеска натертые автомобили. Послышалось легкое шуршание, и возле меня припарковался замечательный "Кадиллак". Распахнулась дверь, наружу выбрался симпатичный мужчина, я вздохнула. У "Кадиллака" оказались ярко-красные кожаные сиденья. Имей я деньги на подобную тачку, непременно бы захотела такую машину - очень уж необычно и шикарно смотрелся салон.
     - Богдан! - послышался девичий голос. - Хай!
     Мужчина обернулся, я тоже посмотрела в ту сторону, откуда шел звук. Высокая, очень красивая девушка, стоявшая у черного "Мерседеса", махала рукой.
     - У нас сегодня праздник, - мелодичным речитативом выговаривала она, - а все благодаря вам.
     - И вам тоже, - улыбнулся хозяин "Кадиллака" с красивыми сиденьями.
     Продолжая улыбаться, он пошел по ярко-красной дорожке, огражденной со всех сторон железными барьерами. Обычная публика скромно втекала через другой, расположенный сбоку вход. Но основная масса зрителей выстроилась вдоль барьеров и бурно приветствовала появляющихся кумиров.
     Я подошла к милиционерам, маячившим у начала ковровой дорожки, и вежливо сказала:
     - Здравствуйте.
     - Чего надо? - буркнул один из них.
     - "Русское радио" позвало меня на концерт.
     - Приглашение.
     - Его нет.
     - С билетом через тот вход!
     - Но мне надо сюда.
     - С какой стати? Здесь звезды проходят, а ну подвинься, - рявкнул мент и, небрежно оттеснив меня в сторону, раздвинул железные ограждения.
     - У-у-у-у, - взвыла толпа.
     На дорожку ступила стройная темноволосая девушка, настоящая красавица, облаченная в рваные джинсы и сильно потертую курточку.
     - Жасмин, - заорали фанаты, - вау!
     Певица, улыбаясь, пошла к входу, публика бесновалась.
     Я снова тронула милиционера за рукав.
     - Видите ли, я тоже являюсь звездой.
     - Чего? - спросил парень, подтаскивая на старое место железки. - В каком месте заездишь?
     - Я писательница, Арина Виолова, может, слышали?
     - Неа, вот Устинову я читал.
     Решив не обижаться на плохо воспитанного юношу, я ткнула пальцем в сторону широко раскрытых дверей.
     - Меня там ждет Юля.
     - Ничего не знаю!
     - Но как мне быть?
     - Послушай, - прошипел мент, снова отталкивая меня в сторону, - вали отсюда, не мешай звездам.
     - Мне туда надо!
     - Позвони своей Юле, пусть сюда подойдет.
     - Она не оставила номера телефона, - растерянно пробормотала я.
     - Еще тут минуту постоишь, - пообещал парень, - и наши тебя уроют.
     Испугавшись, я переместилась вправо. Часы показывали уже двадцать минут восьмого, на парковке стало тесно от иномарок. Похоже, я одна из гостей заявилась пешком.
     Около входа на дорожку образовалась очередь из VIP-персон. Воспользовавшись суматохой, я быстро поднырнула под железные прутья и пристроилась к мужчине невысокого роста в белом костюме. Пойду около него, может, охранники примут меня за его спутницу. Но чем ближе мы подбирались к началу красной ленты, тем сильнее колотилось мое сердце.
     - Простите, - дернула я за рукав мужчину в белом костюме.
     - Да? - Он повернул ко мне очень знакомое лицо.
     - Видите ли, я писательница Арина Виолова.
     - Рад встрече, - кивнул собеседник, - Меня позвали на концерт.
     - Надеюсь, не петь, - хмыкнул он.
     - Нет, конечно, в качестве гостя. Сделайте одолжение, помогите мне.
     - Каким образом?
     - Я никогда не ходила под таким пристальным вниманием людей, - зачастила я, - знаете, мы, писатели, существа робкие, слегка аутичные, не приученные к аплодисментам. Очень боюсь споткнуться и упасть... Короче говоря, можно я возьму вас под руку?
     На какую-то секунду мужик оторопел, но потом усмехнулся и хриплым баритоном сказал:
     - Рад оказать столь несущественную услугу!
     Я вцепилась в его локоть и удивилась. Под тонкой тканью пиджака перекатывались литые, совершенно железные мускулы. Может, мой спутник вовсе не музыкант, а спортсмен? Но откуда мне так хорошо знакомо его лицо?
     Мент начал отодвигать железку и увидел меня.
     Глаза парня округлились, я покрепче уцепилась за спутника, и мы беспрепятственно ступили на красный ковер.
     - А-а-а-а, - завопили фанаты, - Газманов Олег, Олег, Олег...
     Тут только до меня дошло, что я вишу на очень популярном эстрадном певце, не далее как вчера я чуть не зарыдала, слушая его песню "Прощай".
     Надо же, он ниже ростом, чем я предполагала, но улыбка замечательная и глаза красивые.
     Газманов быстрым шагом двинулся к входу, я, проклиная шпильки и узкое платье, поспешила за ним. Войдя в здание, певец спросил:
     - Дальше идти одной не страшно?
     - Нет, спасибо.
     Сделав приветственный жест рукой, Газманов легкой походкой человека, приученного к ритмичным движениям, быстро исчез в коридоре. Я спросила у стайки девушек, маячивших у входа:
     - Юлю не видели?
     - Это кто? - весело поинтересовалась одна из длинноногих красоток.
     - Сотрудница "Русского радио".
     - Мы их не знаем, представляем агентство "Старз", - хором ответили манекенщицы.
     - Вы по бейджикам смотрите, - посоветовала единственная среди блондинок брюнетка, - и у сотрудников "Русского радио" футболки оранжевые с черными буквами.
     Я пошла по извилистым коридорам, вглядываясь в толпу. Народу в скрытой от зрителей части концертного зала было очень много. Артисты в невероятно ярких одеждах, обвешанные фотоаппаратами и диктофонами журналисты, мрачные охранники в черных костюмах и белых рубашках с галстуками, длинноногие девочки с кукольными лицами, жеманные мальчики, сильно пахнущие одеколоном... У многих на шее на шнурках болтались разноцветные бейджики. Через некоторое время я разобралась в ситуации. На синих карточках написано "Артист". Впрочем, далеко не все звезды нацепили на себя "опознавательный знак".
     Только что мимо меня бодро процокала на высоченных каблучищах Марина Хлебникова. Ее стройное тело облегало ярко-красное платье, такое может позволить себе лишь женщина, обладающая идеальной фигурой. На Хлебниковой даже самый злой ее враг не найдет ни одного лишнего грамма жира! Певица была без бейджика. Хотя, зачем он ей? Марининой визитной карточкой является ее лицо.
     Зеленые таблички имели журналисты, на желтых было начертано загадочное слово "ОБС", а вот людей в оранжевых футболках не нашлось. Все сотрудники "Русского радио" словно под землю провалились. В конце концов я устала и захотела пить.
     И именно в этот момент на глаза мне попался парень с бутылкой минералки.
     - Здесь можно купить воду? - спросила я у него.
     - В буфете, - последовал ответ.
     - И где он?
     - По коридору налево.
     Я быстро рванула в нужную сторону. В конце концов я попала за кулисы, теперь пусть Юля сама ищет писательницу Виолову. Наверное, скоро начнется концерт, и я приткнусь на какое-нибудь местечко, навряд ли у VIP-персон станут проверять приглашения перед входом в зал. Придя в отличное расположение духа, я потрусила вперед.
     Коридор делался все уже и уже, свет тусклее, народ перестал попадаться навстречу, но я тупо шла в указанном направлении. И где тут буфет? Пить хотелось смертельно.
     Внезапно на пути возникла колонна. Большая, белая, уходящая ввысь, она преграждала мне путь.
     Я чертыхнулась, обошла препятствие слева, запуталась в какой-то тряпке, свисавшей с потолка, попыталась не упасть, но все же не удержалась на ногах и шлепнулась на какие-то непонятные деревяшки.
     Мне стало больно и очень обидно. В конце концов, я не напрашивалась на этот концерт, меня пригласили, а что получилось? Никто меня не встретил, ничего не объяснил. Да, вокруг артистов и журналистов тоже не бегали сотрудники "Русского радио", но люди шоу-бизнеса и борзописцы находятся в привычной обстановке, им экскурсовод по закулисью не нужен! А ведь можно было догадаться, что писательница Арина Виолова растеряется, она-то отнюдь не Пугачева!
     Кое-как встав на ноги, я отряхнула платье и с радостью отметила, что колготки остались целы - хоть в чем-то повезло. Минимально приведя себя в порядок, я собралась снова двинуться по коридору. Душа преисполнилась мрачной решимости.
     Так, сейчас во что бы то ни стало отыщу эту Юлю, заставлю ее принести воды, потом потребую отвести меня в туалет, чтобы окончательно принять надлежащий вид, а затем.., затем...
     Вообще говоря, надо бы громогласно заявить:
     "Меня еще никогда так не обижали", - и, гордо повернувшись спиной, уйти прочь.
     Уж не знаю, зачем я понадобилась "Русскому радио", но пусть они обходятся без Арины Виоловой. Однако мне очень хочется посмотреть концерт, когда я еще выберусь на подобное мероприятие, да и Кристина сунула мне в сумку блокнот, приказав: "Найдешь "Дискотеку "Авария" и Орбакайте, немедленно возьми у них автографы! Не вздумай вернуться ни с чем. Я уже наврала девчонкам, что имею эти подписи".
     Представляю, какой скандал устроит Кристя, когда узнает, что я убежала прочь, обидевшись на незнакомую Юлю!
     - Убить тебя мало! - донеслось из темноты.
     Правильно! Именно эту фразу произнесет Кристина.
     - Сволочь!..!.. !
     Нет, такого Кристя никогда не скажет, по крайней мере, в мой адрес.
     - ..! ..! ..!
     И тут до меня дошло, что с той стороны занавеса, из темного уголка коридора, доносится разговор двух мужчин. Осторожно отодвинув противно пахнущую материю, я увидела в щелку незнакомые фигуры. Одну кряжистую, коротконогую, одетую в джинсы и сильно мятую светлую куртку.
     Крупную, почти квадратную голову парня украшали темно-каштановые, абсолютно прямые волосы, лицо было круглым, с широко поставленными карими глазами. Лопатообразный нос нависал над узким ртом.
     На мой взгляд, представителю мужского пола совсем не обязательно быть красавцем. Мужчин красит не персиковый цвет лица и белокурые локоны, а широта характера, способность на поступок, отсутствие занудства и умение зарабатывать приличные деньги, поэтому я целиком и полностью одобряю русскую пословицу, гласящую: "С лица воду не пить!" Но парень в джинсах был не просто некрасив, он казался омерзительным.
     Может, оттого, что его физиономию сейчас искажала гримаса неприкрытой злобы.
     - ..! - выплюнул он.
     - Мразь! - ответил его собеседник, одетый в кожаные брюки и некое подобие укороченного пиджака.
     Лица этого субъекта я видеть не могла, было понятно лишь, что он выше "джинсового", хотя стройностью тоже не отличается.
     - Ты фильтруй базар! - прошипел темноволосый.
     - Мало того, что ты брехун, так еще и бьешь Минну, - заявили "кожаные штаны".
     Рубашка говорившего задралась, стал виден брючный ремень, широкий, весь в железных заклепках.
     - Заткнись... - язвительно перебил его низкорослый. - Денежки любишь, а?
     Высокий мужчина сделал быстрое движение рукой. Оно было настолько стремительным, что я не поняла, каким образом темноволосый в одно мгновение оказался на полу, парень в кожаных брюках сел на поверженного противника верхом и начал методично бить "джинсового" лбом о пол.
     - Сука!
     - ..!
     - ..!
     - ..!
     Нецензурная брань металась под потолком.
     Я зажала себе рот и нос руками, боясь громко чихнуть. Дерущиеся мужчины подняли невероятную пыль. Похоже, уборщица никогда не добирается до этого закутка, а еще от занавески несет смрадом.
     Вдруг драпировка, расположенная в другой части отгороженного пространства, заколыхалась, за ней промелькнула тень. На секунду мне показалось, что там кто-то стоит и тоже наблюдает за дракой. Стараясь оставаться незамеченной, я попятилась, наткнулась на какую-то преграду, прижалась к ней, поняла, что она подалась, и в ту же секунду я очутилась в небольшом холле, набитом гомонящими людьми. За занавесом оказалась дверь.
     Сделав машинально пару шагов вперед, я увидела перед собой растрепанную тетку полубезумного вида. Тушь с ресниц красавицы осыпалась на щеки, губная помада размазалась, черное платье украшали пятна. Сначала я обрадовалась, значит, среди массы расфуфыренных гостей попадаются и такие экземпляры, я выгляжу не хуже всех!
     Но через секунду сообразила, что одна из стен комнаты представляет собой зеркало и жутковатая бабенка не кто иная, как я сама, собственной персоной!
     Судорожно оглядевшись по сторонам, я приметила дверку с надписью "Дамы" и ринулась туда, не обращая внимания на недовольные гримасы присутствующих.
     Влетев в туалет, я хотела раскрыть сумочку и поняла, что ее нет. Ну вот, ухитрилась невесть где потерять крохотный ридикюльчик из замши. Получив новый пинок от судьбы, я попыталась дрожащими руками пригладить вздыбленные волосы, тем временем подсчитывая размер ущерба.
     В небольшую торбочку, показавшуюся мне крайне подходящей к вечернему платью, я впихнула массу всяких нужных вещей: паспорт, ключи, косметичку, кошелек, расческу, мобильный телефон и несколько бумажных платков. Влезло все это в нее с трудом, но я очень постаралась и теперь лишилась всего разом! Ладно, расческу не жаль, кошелек старый, и лежало в нем всего триста рублей. Обидно, но терпимо. Бумажные платки тоже не представляют собой никакой ценности. Вот мобильник - это намного хуже, а уж ключи с паспортом вообще катастрофа. Мало того, что придется восстанавливать документ, - а тот, кто хотя бы один раз занимался подобным делом, знает, какой это геморрой, - так еще потребуется сменить замок на двери, потому что если сумочку обнаружит криминальная личность, она получит не только "отмычку", но и точный мой адрес! Представляю, что скажет Куприн, узнав о потере.
     Застонав от злости, я решила умыться. Лучше уж совсем без макияжа, чем с тем, который "украшает" сейчас мордочку писательницы Арины Виоловой. Может, стоит пойти поискать сумочку?
     Вдруг я обронила ее там, около занавески?
     Дверь туалета распахнулась, появилась девица в ярко-оранжевой футболке. Черноглазая, черноволосая, смуглая, она принялась распахивать дверцы кабинок и обозревать унитазы. Не найдя нужной особы, вошедшая уставилась на меня, взгляд у нее был совершенно затравленный. Потом бормотнув: "Пусто", - она неожиданно спросила:
     - Вы Лешу Барсукова тут не видели?
     Мне стало смешно.
     - Нет. Вообще-то это женский туалет!
     - И чего?
     - Вряд ли ваш Барсуков пойдет пописать в, место, где на двери написано "Дамы!"
     - Верно, - протянула девушка, - я с этим концертом окончательно офигела.
     Потом она уставилась в зеркало и взвизгнула:
     - Ой, это я! Какой кошмар!
     - Похоже, вы увидели мое отражение, - ухмыльнулась я.
     - Ага, - растерянно сказала незнакомка, - то-то я удивилась, вроде в оранжевом была. Где вы так извозились?
     - Упала.
     - Давайте платье вам почищу!
     - Спасибо.
     - Да не за что, - улыбнулась девушка и стала рыться в висевшей на поясе сумочке, - мне папа, он военный, твердит; "Юля, всегда носи с собой щетку, пригодится!"
     - - Ах, так вы Юля, - протянула я.
     - Ага.
     - Сотрудник "Русского радио"?
     - Точно. Вот здесь на футболке надпись, неужели не заметили? Мы встречались?
     - Нет, - прошипела я, - но вы мне очень нужны, я страшно рада увидеть вас наконец воочию. Разрешите представиться, писательница Арина Виолова, приглашенная вами на концерт в качестве замены великой и несравненной Смоляковой!
     
     
     Глава 4
     
     - Арина! - обрадовалась Юля.
     - Вы меня не встретили!
     - Э... Ну.., я стояла у входа.
     - Не правда.
     - Ну.., может, конечно, не в семь, а в пять минут восьмого.
     - Вас и в половине не было.
     - Э.., да?
     - Да!
     - Э... Но вы же попали сюда!
     Я чуть не задохнулась от негодования. Очевидно, на моем лице отразились все бушующие в душе чувства, потому что Юля внезапно развила бешеную активность. Сначала она с быстротой молнии почистила мое платье, потом, мухой слетав куда-то, приволокла целый ящик косметики, фен и заботливо засуетилась вокруг меня.
     - У вас туфли испачканы, и вот это пятно, похоже, не отчистится. Жаль обувь.
     - Это точно, - кивнула я, - купить мой размер проблема.
     - А какой у вас?
     - Сороковой.
     - Да ну?
     - Вас это смущает? - обозлилась я.
     - Неа, - рассмеялась Юля, - просто вы маленькая, худенькая, как я, а нога большая! Сейчас смеяться будете!
     - С какой стати?
     - И у меня сороковой размер, - сообщила Юля, - думала, я одна такая на свете, от горшка два вершка, а ноги как лыжи! Хорошо, что с вами познакомилась, все комплексы пропали.
     Я улыбнулась. Похоже, на Юлю невозможно злиться. Интересно, сколько ей лет?
     Минут через пять, когда мое лицо и волосы приобрели сносный вид, Юля вытолкала меня в холл VIP-буфета, нырнула в толпу и буквально через секунду принесла минеральной воды и картонную тарелочку, на которой лежали пара бутербродов и конфеты.
     - Что вы пьете? - деловито осведомилась девушка. - Водку, коньяк, вино, шампанское?
     - Хватит воды, спасибо.
     - Вы сердитесь?
     - Нет.
     - Почему тогда водки не хотите?
     - Не люблю ее.
     Юля кивнула и снова ринулась в толпу. Я спокойно встала у стены и, поглощая бутерброды, стала разглядывать тусовку. Большинство лиц было мне знакомо. Почти всех присутствующих я видела по телевизору, но сейчас никак не могла припомнить их имена. Вон тот длинноволосый парень в абсолютно не подходящей для мужчины нежно-розовой кружевной рубашке, он кто?
     Певец? Музыкант? Танцор?
     Чем дольше я смотрела на толпу, тем большее уныние охватывало душу. Да уж, я в своем элегантном "маленьком черном платье" и в лодочках на шпильках выгляжу, как рояль среди павлинов.
     Практически все VIP-персоны были в живописных лохмотьях: рваных джинсах, потертых куртках, сильно измятых рубашках... Поражала и цветовая гамма. В непосредственной близости от меня стояла стройная блондиночка, я видела ее фигуру со спины. Девушка нарядилась в длинную юбку из золотой чешуи, ядовито-розовый, похоже, кожаный пиджак, кислотно-зеленую кепку и оранжевые, длиной до локтя перчатки. Туалет довершала сумочка: крохотный комочек меха на кожаных ручках. В какой-то момент девица обернулась, и я вздрогнула: у нее было тупое лицо человека, не обремененного никакой мыслительной деятельностью, - длинное, с крупным носом, тяжелым подбородком и узким лбом.
     - Держите, - гаркнула материализовавшаяся невесть откуда Юля и сунула мне в руки пузатый фужер, на дне которого плескалась темно-коричневая жидкость.
     Я машинально взяла бокал.
     - Что это?
     - Хороший коньяк! Ну не такой, конечно, как Архип пьет, но все же приличный! - скороговоркой сообщила Юля. - Вы сами сказали: "Водку не люблю", - а раз так, остается только коньяк. Хотя, может, вискарь предпочитаете? Не советую, тут ни льда, ни содовой, придется с колой хлебать, а лично меня от такого сочетания блевать тянет.
     Я вздохнула, пожалуй. Юля не поймет, если признаюсь, что не переношу алкоголь вообще. Девушка в зеленой кепке окинула меня оценивающим взглядом, скорчила гримаску, потом повернулась к своему спутнику - высокому стройному мужчине с восточной внешностью - и капризно протянула:
     - Больше я на такие концерты не хожу, сплошной бардак и никакого удовольствия. Ну, с какой стати сюда посторонних пускают?
     Бесцеремонность и невоспитанность девицы изумляли, но долго удивляться мне не пришлось.
     - Пойдемте в зал, посажу вас, - потянула меня за рукав Юля.
     Я покорно двинулась за ней.
     
     
     ***
     
     Мое место оказалось во втором ряду, возле обвешанной с головы до ног бриллиантами женщины. Впрочем, больше ничего порочащего о ее внешнем виде сказать не могу. Дама была тоже в черном, но не в платье, как я, а в брючном костюме из очень легкой ткани.
     Увидев меня, она радостно воскликнула:
     - Обожаю вас!
     - Я вас тоже, - на всякий случай ответила я.
     Первый раз попала на тусовку звезд шоу-бизнеса, ей-богу, не знаю, может, у них принято так приветствовать друг друга?
     - Ну, вы-то меня не знаете, - захихикала тетка.
     - Вы меня тоже!
     Дама заломила руки.
     - А вот и не правильно! Я прочитала все ваши книги!
     - И вас не стошнило?
     - Что вы! Восторг! А названия! "Хобби глупого лисенка", "Вальс в ластах". Как только вы такое придумали! Знаете, когда меня стали приглашать на концерт, я первым делом спросила: "Смолякова будет? Посадите нас рядом, я от нее фанатею!"
     Устраивайтесь скорей! Меня зовут Элен, я модельер, обшиваю этот бардак. Вот где полно тем для ваших детективов! А сколько я всего знаю! Давайте после концерта пошуршим немного! Поедем пожрать! Вы не пьете коньяк? Можно я допью? Кстати, как вас на самом деле зовут? Анна или Милада?
     Я слышала и то, и то имя! Впрочем, не отвечайте, я уже сообразила, одно из них - псевдоним! Угадала? Эй, Петя, у тебя фляжки случайно нет?
     Последняя ее фраза относилась уже не ко мне, а к загорелому, слишком ухоженному, похожему на карамельку мачо, усевшемуся по правую руку от Элен.
     - Нет, - весьма невежливо буркнул тот и отвернулся.
     - Гондон, - шепнула мне Элен, - ты согласна?
     Я машинально кивнула.
     - Эй, Тулуз-Лотрек, - обернулась Элен к маленькому, замотанному в кожу дядечке, - ты случайно коньяковского не прихватил?
     - Могу принести, - услужливо сказал мужчина.
     - Классно, - обрадовалась Элен, - давай, на полупальцах.
     Внезапно мне захотелось пить.
     - Простите, Тулуз-Лотрек, - позвала я.
     - Слушаю.
     - Не прихватите для меня бутылочку минералки?
     - Дорогой, - пропела Элен, - я бы на твоем месте потом припрятала порожнюю упаковку. Узнаешь мою соседку? Великая Смолякова! Эй, люди, хотите автограф? Пользуйтесь моментом!
     Я не знала, куда деваться от неловкости. Сказать этой шумной и, похоже, сильно выпившей Элен, что являюсь писательницей Ариной Виоловой? Следовало сразу указать ей на ошибку, в тот самый момент, когда она стала кидаться мне на шею, но отчего-то я постеснялась это сделать и вот теперь оказалась в крайне идиотском положении.
     - А продолжение серии про Таню Емельянову будет? - не отставала Элен. - Ой, скажите, вы ее с себя писали, ну признайтесь! Сейчас смотрю на вас и понимаю, что вы очень и очень с ней похожи!
     Вот тут я обозлилась по-настоящему. Дело в том, что я сама охотно читаю книги Смоляковой, бойкая литераторша пишет их сериями, и главная героиня одной - некая Таня Емельянова, тщедушное ущербное существо, хромоножка, мягко говоря, не красавица, полная дурочка, умудряющаяся распутывать дела исключительно по случайности. Если писательница под этим именем в книгах вывела себя, то стоит позавидовать ее чувству юмора и полному отсутствию комплексов, но лично я совершенно не хочу походить на эту придурковатую особу, я имею в виду Емельянову, а не Смолякову.
     - Ничего общего у нас с ней нет!
     - Да, - вдруг смутилась Элен.
     - У меня обе ноги нормальные!
     - Ага.
     - И я не падаю через каждый шаг, спотыкаясь обо все, что только можно!
     - Ага.
     - Я вовсе не выгляжу идиоткой!
     В этот момент из буфета примчался маленький мужчина и протянул Элен плоскую бутылочку коньяка, а мне минеральную воду.
     - Мерси тебе, Тулуз-Лотрек, - рявкнула модельер, потом ловко скрутила пробку и одним глотком отхлебнула почти половину содержимого.
     Я так же быстро расправилась с минералкой.
     - Ну, душечка, - слегка заплетающимся языком завела Элен, - простите, иногда я леплю глупости, но это не со зла. Ясное дело, что писательница Смолякова, красавица и умница, совершенно не похожа на дурочку Таню, но вы так детально описали, как у нее болит нога, что...
     Я набрала полную грудь воздуха и решительно заявила:
     - Меня зовут Арина Виолова, вернее, под этим псевдонимом я пишу детективы, а, так сказать, в миру являюсь Виолой Таракановой, впрочем, друзья зовут меня Вилкой.
     Элен вытаращила глаза, моргнула пару раз, потом растерянно протянула:
     - А где Смолякова?
     - Она не смогла прийти, меня позвали вместо нее!
     - Э... Тулуз-Лотрек, - выкрикнула Элен, - достань еще коньяку.
     - Сделайте одолжение, Тулуз-Лотрек, принесите заодно и воды, - добавила я.
     - Бегу, девочки, - кивнул мужчинка и улетел.
     Элен осторожно взяла меня за руку.
     - Вы не обиделись?
     - Конечно, нет, - улыбнулась я, - забавно вышло.
     Элен засмеялась:
     - Ну и дура же я, давайте начнем знакомство заново. Здравствуйте, я Элен, шью костюмы для многих звезд.
     - Очень приятно. Виола Тараканова, она же Арина Виолова, автор детективных романов, - подхватила я игру.
     И тут по залу заметались огни, из огромных динамиков, расположенных на краях сцены, понеслись оглушительные звуки, из правой кулисы выскочил мужчина в костюме и затараторил:
     - Ну, отлично, мы, не побоюсь этого слова, начинаем наконец-то концерт. Все стары, суперстары, перестарки, стартетки и стардетки уже прыгают в ожидании выхода, а пока поприветствуем меня, Николая Фоменко.
     Зал радостно зааплодировал. Было понятно, что люди пришли повеселиться и теперь рады любому поводу, чтобы посмеяться и порадоваться.
     - Николаша полный идиот, - раздалось сзади.
     Я осторожно повернула голову и мигом узнала говорившую: девица в зеленой кепке и чешуйчатой юбке.
     - Балаганная обезьяна, - спокойно продолжала девушка, - скажи, Макс!
     - Ты слишком категорична, - лениво протянул ее спутник, - Николя шутит, как умеет, давай простим ему это.
     Парочка гнусно захихикала, и я ощутила обиду за Фоменко, лично мне этот шоумен доставил много радостных минут еще в те годы, когда вел безумно смешные передачи на нашем телевидении, первые шоу, увы, не помню, как они назывались, вроде "Гвозди".
     - Тише, Сю, - неожиданно заявила Элен, - ты брызжешь ядом, капля твоей слюны может попасть мне на шею и прожечь в ней дырку. И кроме того, многие неприятные болячки передаются воздушно-капельным путем, и я не уверена, учитывая твой образ жизни, что не подцеплю заразу.
     - Фу, - взвилась девица, - лучше я пойду выпью.
     С этими словами она вскочила и пошагала к проходу, ни разу не извинившись перед теми, кому наступила на ноги.
     Ее спутник расхохотался:
     - Элен, ты жестока.
     Моя соседка поморщилась:
     - Макс, я не люблю крыс, даже если они прикидываются шиншиллами с драгоценным мехом.
     - Не дай бог попасть тебе на язык, - не успокаивался Макс.
     Я попыталась сосредоточиться на сцене. Там в свете софитов тоненьким голоском худенькая рыжеволосая девочка выводила:
     - Люби меня до смерти, люби меня до жизни, люби меня всегда, как я люблю тебя...
     У меня начала болеть голова, вот уж не предполагала, что сидеть возле самой сцены огромное испытание: шумно до безумия и пахнет пылью.
     - Браво поющим макаронжи! - взвизгнула Элен, когда девочка стала кланяться.
     - Она и правда слишком худенькая, - задумчиво протянула я, - но, может, не стоит намекать на недостатки ее внешности? Небось хочет потолстеть, а не получается.
     Элен захихикала:
     - Ты дурочка! Это же Люси, она живет с парнем, который монополизировал почти все производство макарон, вот теперь и спонсирует девушку, просто цирк! Хотя, следует признать, Люси не худший вариант.
     - Ты, похоже, всех знаешь, - улыбнулась я, - скажи, кто эта противная кривляка?
     - Которая? - завертела в разные стороны головой Элен. - Их здесь мною!
     - Ну, та, что сидела за нами, а потом ушла в буфет.
     - Сю?
     - Ее так зовут? Ну и имечко! Еще хуже моего!
     Элен навалилась на меня своим полным, жарким телом и зашептала:
     - Сейчас все тебе расскажу. Сю дочка одного очень крупного чиновника. Папенька нашей красотки пару лет назад погиб. Пристрелили его, похоже, за дело. Впрочем, точно не знаю и злопыхать не стану. Вдова убитого быстро стала бизнес-вумен, чем-то она там торгует, извини, деталями не интересовалась, мне на сию мадаму наплевать, только ее все время по телику показывают. То тетка премии вручает, то по детским домам с гуманитарной помощью шастает, то пенсионеров бесплатными обедами кормит. Сю - их дочь, студентка, ни хрена не делает, таскается по тусовкам, естественно, не работает, да и зачем бы ей утруждать себя...
     - ..если мама денежки отсчитывает, - закончила я.
     - Вот тут ты не права, - с совершенно серьезной миной заявила Элен, - Сю - наше переходящее знамя.
     - В каком смысле? - не поняла я.
     Элен заржала:
     - Переходит из рук в руки. Живет за счет любовников, выискивает мужиков богатых. Среди бизнесменов ходит такое мнение, что если Сю с тобой спать ложится, значит, дела у тебя в порядке. Сю почище налоговой полиции прибыль чует.
     На данном отрезке жизни она потрошит Макса, но этого так просто не опустошить, ведь верно, котя?
     Элен обернулась, я вместе с ней. Но вместо кареглазого мужчины в кресле обнаружился Тулуз-Лотрек.
     - Держи. - Он подал Элен новую бутылочку коньяка. Потом протянул мне минералку:
     - Пей на здоровье.
     - Тебя за смертью посылать, - рявкнула вместо благодарности Элен и мгновенно "скушала" коньяк.
     - Спасибо, Тулуз-Лотрек, - улыбнулась я, - простите, но я не могу сейчас отдать вам деньги за минералку, потеряла сумочку.
     - Возьмите мою визитку, - засуетился он, - только не подумайте, будто должны мне что-то. Ну и глупость вам в голову пришла, однако. Деньги за воду!
     Я глянула на белую карточку. "Иванов Сергей Петрович. Художник. Портреты членов семьи и домашних любимцев. Рисую с натуры и по фото".
     - Так вы не Тулуз-Лотрек?
     - Нет, конечно, он давно умер, - вздохнул Сергей, - кстати, на мой взгляд, его работы вовсе не так уж гениальны.
     - Простите, бога ради, но Элен так называла вас, вот я и решила...
     - Она говорит, - перебил меня Тулуз-Лотрек, - что я очень похож на импрессиониста внешне: такой же уродливый.
     Я окончательно растерялась.
     - С нами, не побоюсь этого слова, восхитительная Эвелина, - возвестил в это время Фоменко.
     Высоко подняв полные руки, из-за кулисы вылетела женщина, одетая в нечто переливающееся, блестящее, короткое. Я первый раз видела певицу Эвелину, песни ее частенько крутят на "Русском радио", и следует признать, что голос у нее есть, но вот внешность!!!
     Эвелина походила на молодую, здоровую, мускулистую лошадь. Сильные ноги украшали белые сапоги, попа вываливалась из-под плиссированной набедренной повязки, призванной служить юбкой, выше тонкой талии шел туго зашнурованный корсет, из него норовил выскочить наружу слишком пышный, угрожающе торчащий бюст. Огромные, какие-то надутые ярко-красные губы, слишком блондинистые волосы и наливные щеки довершали картину. Желая казаться невероятно сексуальной, певица явно переборщила и теперь выглядела устрашающе. Я бы на месте мужчины, увидав диву, испытала бы не желание, а оторопь.
     - Эвелина, - пьяно завопила Элен, - чудо пластической хирургии! Что у тебя с губами? Рыбка моя, ты слишком сильно разеваешь рот, поосторожней, котя, гель может вытечь наружу. А грудь!
     Эвелина, ау! Ты меня слышишь? Еще пару месяцев назад, когда мы шили тебе платьишко, у вас, мон ами, сразу под шеей начиналась Марианская впадина. А теперь! Ну и перси! Кстати, подай в суд на своего пластического хирурга, ну с какой стати он тебе вместо нормальных сисек попу пришил?
     А задница! Дженифер Лопес отдыхает. Эй, Эвелина, сюда глянь, я тут!
     По проходу к нам пробирался мужчина, на его шее мотался оранжевый бейдж "Русское радио".
     Пресс-служба, Родионов Петр".
     - Элен, - сладко завел он, - хотите коньяку?
     - Да, - икнула модельер, - кто ж откажется?
     - Пошли за кулисы, мы там VIP-банкет организовали, туе немея на славу, - улыбнулся Петр, - дорогого коньяка - море разливанное.
     Элен кивнула, стала было подниматься, но потом кулем обвалилась назад, в кресло.
     - Без нее никуда, - ткнула она в мою сторону.
     Петр умоляюще сложил руки.
     - Ну, пожалуйста!
     - Эй, Эвелина, - снова завопила Элен, - а ножки-то! Ножки! Ты из них куда жир дела? Отсосала и в щеки впихнула? Вот, классно вышло! Хомяк отдыхает!
     - Помогите, прошу, мы в долгу не останемся, - наклонился ко мне Петр, - она нам сейчас весь концерт сорвет, а в зале публика. Испортит людям праздник.
     Я кивнула и встала.
     - Элен, пошли выпьем!
     - Ой, спасибо, - обрадовался Петр, - заодно и интервью нашим дадите, мы у всех VIP-гостей берем.
     Тут до меня дошло, что приглашение нужно отрабатывать. Наверное, потом "Русское радио" будет давать эти интервью в своем эфире. Естественно, устроителям хочется, чтобы теплые слова о концерте сказали не только певцы, но и люди других творческих профессий: писатели, художники, модельеры.
     Элен бодро чапала за мной, кричать она перестала. Петр довел нас до комнаты, где стоял стол с напитками. Элен усадили в кресло, а меня поставили у стены, включили микрофон, и минут десять я отвечала на совершенно идиотские вопросы. Вы любите песни? А какие? Кто из исполнителей, на ваш взгляд, самый лучший?
     Я старательно улыбалась и изображала полнейший восторг, наконец корреспондент от меня отвалился, как насытившаяся пиявка.
     - Устала? - спросила, икнув, Элен. - Выпей, легче станет.
     Я схватила бокал с водой, одним махом осушила его, закашлялась и тут же поняла: это была не минералка без газа, а водка!
     
     
     Глава 5
     
     Первое, что я увидела, раскрыв глаза, был потолок, украшенный росписью: амуры, облака, нимфы. Моргнув пару раз, я попыталась сесть, ощутила ужасный приступ тошноты пополам с головной болью, соскочила с огромного ложа и стала судорожно распахивать все попадающиеся на глаза двери. Гардеробная, еще одна.., где-то тут должен быть туалет!
     Естественно, вход в санузел оказался последним. Покорчившись над унитазом, я выпрямилась и, ощутив головокружение, села на биде. Где я?
     Отчего так ломит виски?
     Глаза быстро обежали сортир. Ну и пейзаж! Повсюду золото, хрусталь и белые лаковые панели.
     Стены выкрашены в розовый цвет, в тон им подобраны полотенца, халат и даже мыло.
     - Эй, - всунулась в ванную Элен, - жрать будешь?
     К горлу подкатил липкий, словно жвачка, и упругий, как теннисный мячик, комок.
     - Нет, - простонала я, - ни слова о еде. И вообще, как я сюда попала?
     - Двигай на кухню, - велела Элен, - что, не шагается? Ну, бедолага.
     Ухватив за руку, модельер поволокла меня по тоннелеобразному коридору, я болталась за ней, как консервная банка, которую шкодливый мальчишка привязал на веревке к трамваю.
     - Все Петька, козел, - объясняла Элен, запихнув меня за стол, - сукин сын. Я, когда выпью, болтливая делаюсь...
     Я попыталась вздохнуть. На мой взгляд, Элен и с трезвых глаз не способна держать рот на замке.
     - Ну Крыжовников и велел Петьке меня нейтрализовать, - трещала модельер. - Сергеев-то ему небось приказал меня до усрачки напоить.
     Только Петяша кретин и скот. Знаешь, чего он удумал?
     - Нет, - мотнула я головой и застонала.
     - Он снотворное купил и в водку налил, а я хоть и нажратая, но бдительности не теряю. Увидела его махинации и незаметно подменила бокалы. Извини, не думала, что ты его выпьешь, хотела самому Петьке подсунуть, - каялась Элен.
     - Я выпила снотворное пополам с водкой?
     - Ага, и заснула. И такое пропустила! Такое!
     - Что?!!
     - Ну, умереть - не встать! Пока Петька нас за кулисами угощал, в коридорчике нашли тело Романа Волкова! Убитого! Прикинь, а? Эх, Архипа жаль, ну зачем он так! Глупо, ей-богу!
     - Ничего не понимаю!
     - Господи, - закатила глаза Элен, - повторяю для идиотов! На концерте, пока весь народ тусовался. Романа убили в самом неприметном месте! Тихо и быстро. Поняла?
     - Кто он такой?
     - Волков? Продюсер!
     В моей памяти мигом возникла Лариска, причитающая:
     - "Dorc" этому Роману Волкову не понравились, а вот с Майей он работать согласен, но я против, и теперь у нас дома натуральный кошмар.
     - Впрочем, мне его не жаль, - продолжала Элен, - жутко гадостный тип, хоть о покойных плохо не говорят, но это тот случай, когда хорошего сказать нечего! Вот Архип...
     - А он кто? - Я попыталась въехать в ситуацию.
     - Сергеев!
     - Кем он работает и почему его жалеть надо?
     - Архипа?
     - Ну да.
     - Так он Романа убил, ножиком чик-чирик!
     Знаешь, таким с выдвижным лезвием. Кнопочку нажимаешь, а из рукоятки острая железка вылезает. На, выпей, должно помочь.
     Я отхлебнула большой глоток крепкого, сладкого кофе, потом быстро допила всю кружку, почувствовала, что головная боль отступает, и ощутила прилив неуемного любопытства.
     - Ножиком? Продюсера? За что?
     Элен хитро прищурилась.
     - Тут тебе просто сюжет для нового романа.
     Услыхав эту фразу, я тут же вспомнила Олесю Константиновну и велела:
     - А ну, рассказывай!
     - Значит, так, - завела Элен, - Архип Сергеев, Серега Крыжовников и Анатолий Богдан создали "Русское радио", такую радиостанцию, которой раньше никогда не было. Дела у них пошли в гору, и теперь они успешно ворочают бизнесом.
     А Роман Волков - продюсер, "зажигатель" эстрадных звезд, противный - жуть! Нечистоплотный хам, такой ради пиара на все пойдет! Нравы в шоу-бизе еще те, но даже на этом фоне Рома выделялся. У него на данном этапе было несколько проектов: певичка, певец и группа парней. Солистку Рома бил, а мальчишкам копейки платил.
     - Зачем же они на него работали? - удивилась я.
     - Об этом потом. - отмахнулась Элен. - Так вот! Волков очень хотел, чтобы его подопечная Минна стала лауреаткой "Золотого граммофона", прямо из кожи лез. Только девочка не тянет. Песни у нее не ахти, да и харизмы нет. Ей лишь по провинции чесать, вот там она зал в Доме культуры соберет, впрочем, и то не факт. В общем, она не формат для такой премии, мелковата курочка.
     Волков и так и сяк пытался пропихнуть Минну в ротацию могущественной радиостанции, только ничего не получалось. И тогда он решил пойти старым, испытанным путем. Положил в конверт "барашка" и пришел к Архипу.
     Что греха таить, кое-какие теле- и радиодеятели берут деньги за показ артистов. Есть и конкурсы, где на лауреатство существует твердая такса.
     Первое место - одна сумма, третье - другая, ну а простой диплом зрительских симпатий можно получить по бартеру. Хочет какой-нибудь владелец автозавода, чтобы его Лялечка стала лауреаткой, ну и пригоняет тачки для членов жюри.
     Поэтому Волков абсолютно не сомневался, что сумеет приобрести для Минны один из симпатичных золотых граммофончиков. Роман вошел в кабинет к Архипу и вытащил пачку баксов.
     Сергеев побагровел, но сдержался, что для него, человека вспыльчивого, импульсивного, было сродни подвигу.
     - Убери, - велел он Роману, - наша премия честная.
     Волков поднял руки:
     - Не надо ля-ля. Кому хочешь голову дури, только не мне. За что Орбакайте ее в прошлом году получила, а?
     - Кристина талантливый, невероятно работоспособный человек. Она сумела из не слишком больших природных данных выжать все и по праву стать первой, - ответил Архип.
     - Bay, - взвизгнул Роман. - Ты щас для кого стараешься? Да забашляла тебе Пугачева за девку!
     - Пошел вон, мерзавец! - завопил Архип.
     - Че? Мало я предложил? - скривился Роман. - На новую иномарку тебе не хватит? Могу досыпать бабла.
     Архип вскочил и моментально скрутил хама.
     Волкову в тот день очень не повезло. Странно, но он не знал, что Сергеев давно занимается кудо <Кудо - смесь бокса, дзюдо и карате.> и, имея внешность увальня, на самом деле способен справиться с двумя, а то и с тремя мужиками, и еще, как это ни удивительно, но "Золотой граммофон" - народная премия, и его лауреатов определяют голосованием зрители. Архип считал этот конкурс своим детищем, он его задумывал и организовывал как честное мероприятие. Только разве можно заткнуть рот журналистам? Периодически то в одной, то в другой газете появлялись паскудные статейки на тему: "Как стать звездой "Русского радио".
     Архип, прочитав очередную клевету, начинал злиться, ломал на своем столе карандаши, ручки и орал на несчастную секретаршу, пытавшуюся напоить его коньяком, валокордином и чаем одновременно. Никакие слова типа "Наплюй на идиотов" или "Они же и о других гадости пишут" на Сергеева не действовали.
     "Золотой граммофон" - это его любимая игрушка, мечта, воплощенная в жизнь, предприятие, стоившее Архипу много денег и нервов. Никто не имел права хапать и мусолить ее грязными липкими руками К слову сказать, и Серега Крыжовников, и Анатолий Богдан тоже свирепели, читая пакостные статейки, но они более сдержанные, Архип же напоминает ребенка.
     На беду, в тот день, когда Роман решил дать Сергееву взятку, на столе у Архипа валялась очередная желтая газета, опубликовавшая интервью какой-то никому не известной певички, нагло заявившей: "Все лауреатства на всех конкурсах можно купить".
     О "Золотом граммофоне" эта дрянь ничего не сказала, но Сергеев все равно обозлился. Может, приди Волков в другую минуту, Архип и сумел бы удержать себя в руках, но в этот день он просто слетел с катушек. Сначала скрутил Романа, а потом вышвырнул его в коридор с воплем:
     - Не смей здесь показываться, объезжай улицу Казакова стороной.
     И опять скандал удалось бы замять, но таково уж было везение Волкова, что именно в тот момент, когда он шмякнулся мордой о пол, из студии вышла группа людей, во главе которой вышагивала не кто-нибудь, а сама Алла Пугачева.
     Брезгливо обойдя поверженного Волкова, примадонна, обладательница острого, язвительного языка, сказала своим хрипловатым, неповторимым, известным всей стране голосом:
     - Что-то грязно у них тут! Попросили бы убрать! Приличная радиостанция, а под ногами тряпки валяются!
     Если бы Алла Борисовна вдруг, что, конечно, маловероятно, шла по коридору одна, ситуация могла и не превратиться в то, во что она превратилась. Примадонна обладает очень редким для женщин качеством, она умеет хранить чужие тайны.
     Близкие люди хорошо знают, Пугачевой можно совершенно спокойно доверить любой секрет.
     Алла Борисовна сейф, внутри которого информация сохранится в полнейшей неприкосновенности. Может, сообразив, что Архип не хочет делать скандал с Волковым достоянием общественности, примадонна и промолчала бы. Но, во-первых. Роман был вышвырнут в коридор, по которому туда-сюда сновали сотрудники, а во-вторых, за примадонной стояла толпа клевретов.
     Назавтра одна из желтых газет напечатала статью под "пикантным" названием "Пугачева попросила убрать грязь. При детальном рассмотрении куча дерьма оказалась продюсером В.".
     И началась война, да еще какая! Сражение на Чудском озере, Куликовская битва, военные действия на Курской дуге - все меркло перед ней.
     Дня не проходило, чтобы в газетах и журналах не появлялись материалы, рассказывающие гадости о радиостанции и ее сотрудниках. Очевидно, Волков решил потратить немалые деньги и щедро платил "золотым перьям".
     Кульминация наступила на концерте. Ни Минна, ни другие "проекты" Романа участия в шоу не принимали, какого черта Волков приперся за кулисы, осталось непонятно. Ну почему он решил посетить мероприятие, которое организовало "Русское радио", чего хотел добиться? Собирался прилюдно закатить скандал, сорвать праздник устроителям?
     Боюсь, ответа на этот вопрос уже получить невозможно. Потому что где-то около одиннадцати вечера уборщица обнаружила в темном закутке тело Романа. А вчера, ближе к обеду, задержали Архипа.
     Внезапно у меня по спине побежали мурашки.
     - Архипа арестовали вчера ближе к обеду?
     - Ну да, - спокойно ответила Элен.
     - Но вчера был концерт, - растерянно протянула я, - ты сама сказала: тело нашли в районе одиннадцати. Каким образом Сергеева могла днем замести милиция? Его схватили до преступления?
     Это сильно похоже на фантастический роман, который я читала в юности, там описано, как людей арестовывают лишь при одной их мысли о противоправных действиях!
     Элен издала короткий, похожий на хрюканье звук.
     - Ты проспала два дня.
     - Сколько?
     - Ну, Петька, козел, когда снотворное в воду лил, на мой вес рассчитывал, а бокал тебе попался, - зачастила Элен, - я уж врача вызвала с перепугу. Ты дрыхнешь и дрыхнешь, но меня успокоили, дескать, проснется скоро. Во, блин!
     - Два дня! - в полном ужасе воскликнула я. - Меня небось вся милиция ищет! Домашние с ума от беспокойства сошли.
     - Да нет, я предупредила их, - успокоила меня Элен.
     - Каким образом? Ты не знаешь ни где я живу, ни моего телефона!
     Элен вытащила из ящика яркий томик.
     - Вот, пришлось проявить дедуктивные способности. Купила на лотке "Гнездо бегемота", кстати, весьма увлекательно, прочитала книжонку, не пропадать же добру, нашла название издательства, потом позвонила в это "Марко", попала на некоего Федора, который пообещал разрулить ситуацию.
     Не слушая больше Элен, я абсолютно бесцеремонно схватила лежавшую на столе трубку, потыкала в кнопки и услышала хорошо знакомый голос:
     - Кто стучится в дверь моя, видишь, дома нет меня. Говорите после звукового сигнала. Пи-пи-пи.
     - Это Виолова. Федор, пожалуйста...
     - Цыпа моя, - воскликнул пиарщик, легализуясь, - я весь внимание.
     - С какой стати ты прикидываешься автоответчиком? - возмутилась я. - Нельзя было по-нормальному ответить?
     - Исключительно из чувства самосохранения, - заржал Федор, - людишки разные случаются. Вот надысь трезвонил фантаст Молькин. Как всегда, пьяный. Стал требовать небывалую по размаху рекламную кампанию: буклеты, стикеры, воблеры, эфиры, публикации... Потом доперло до дурака, что с магнитофоном треплется, и он сразу заткнулся. А доберись он лично до Федечки, схвати его нежное тело своими грязными писательскими лапами - ой, беда, беда! - вовек бы не отстал! Ох уж, эти авторы!
     - Я не пью!
     - Знаешь, цыпа, - хихикнул Федор, - до недавнего времени я полагал, что среди многочисленных твоих пороков пьянства нет. Но как я ошибался! Едва начал считать тебя почти идеальным человеком, как позвонила некая Элен и попросила, чтобы я связался с твоими родными и сообщил беднягам, что госпожа Тараканова-Виолова, восходящая звезда детективного жанра, спит у нее дома, пьяная в.., э.., как бы поделикатней высказаться.., в лохмотья.
     - И ты это сделал!?
     - А як же! Успокоил Куприна, объяснил ему;
     "Наша киса перебрала, прочухается и явится домой!"
     Я уронила трубку на стол и застонала.
     - Хочешь аспиринчику? - проявила заботливость Элен.
     - Ну с какой стати ты сказала Федору о моем опьянении, ведь знала про снотворное!
     - Я ни слова не проронила о водке, - принялась клясться Элен, - просто сообщила: "Арина спит, когда проснется, понятия не имею, принятая доза оказалась очень большой, вмиг ее с копыт сшибла!"
     Я вцепилась в виски, которые изнутри долбили дятлы. Да уж! Представляю реакцию Олега!
     Квартира встретила меня тишиной. Пошарахавшись по комнатам и не найдя там никого, я вошла на кухню и тут же обнаружила две записки.
     Одну на холодильнике под симпатичным магнитом в виде собачки. "Вилка, думаю, ты помнишь, что мы второго должны улететь в Тунис. Квартира убрана, продукты есть. Пожалуйста, сдай белье в прачечную, не успела сама это сделать. Тома".
     Я в полном отчаянии глянула на календарь.
     Концерт состоялся первого числа, по словам Элен, я продрыхла двое суток, следовательно, сегодня третье, Томочка, Семен, Кристина и Никитка уже давно купаются в море. Или Тунис находится на берегу океана? У меня с географией проблема.
     Второй листок был положен на столе поверх газеты и содержал более неприятный текст: "Виола!
     Я молча наблюдал, как ты из нормальной, милой женщины превращаешься в малопривлекательную любительницу светских вечеринок. Понимая, что тебе охота добиться славы, я никогда не навязывался к тебе в сопровождающие. Муж-мент - это не тот человек, которым гордятся в светском обществе. Будучи неконфликтным, я принял твои условия игры и особенно не выступал, не хотел отнимать у ребенка игрушку. Но то, что ты отчебучила первого числа, уж слишком. Воспользовавшись накопленными отгулами, я взял отпуск и уехал на рыбалку, Ленинид отправился со мной, Сеня и остальные в Тунисе. Ты остаешься одна. Самое время подумать о смысле жизни и расставить точки над "i". Газета прилагается, настал твой звездный час. Ты уверена, что хотела именно такой славы?
     Олег".
     Я схватила издание. "Желтуха"! Пасквильная, мерзкая газетенка, печатающая дикие выдумки, даже не утки, а индюки лжи. На центральном развороте поместили подборку фотографий. "Концерт закончился скандалом", - гласила шапка. Далее шли снимки. Тело Волкова, скрюченное, лежащее на полу. Группа милиционеров, в центре которой стоит крепкий, кряжистый мужчина. А это кто? О, боже!
     Двое парней, один из них уже знакомый мне Петр Родионов, несут пьяную тетку. У дамы совершенно безумный вид, руки и ноги болтаются, черное платье задрано до пояса, сквозь тонкие колготки видны практичные, трикотажные трусики домашней хозяйки. Лицо с полузакрытыми глазами и разинутым ртом повернуто к читателю, волосы торчат дыбом. И эта мадам - я! А под милым фото пара строк, набранных петитом: "Водка - любимый антидепрессант нашей, так сказать, интеллигенции. Бомонд просто теряет голову при виде дармовой ханки. Вот и начинающая писательница Арина Виолова не утерпела и отдохнула по полной программе, да так, что организаторам пришлось волоком тащить красотку до автомобиля. Эх, Арина, вспомни, сколько прозаиков утонуло в бутылке, застрелилось в момент ловли чертей, повесилось, слыша голоса, и немедленно иди кодироваться. И вообще, пьяный литератор - позор издательства".
     Налюбовавшись на свое фото, я оцепенела. Из ступора меня вывел телефонный звонок.
     - Позовите Виолу Тараканову, - произнес приветливый баритон.
     - Слушаю вас.
     - Ваша сумка...
     - Ой, вы нашли ее! - перебила я мужчину. - Какое счастье! Паспорт цел?
     - Абсолютно все в наличии.
     - Куда мне приехать! Прямо сейчас примчусь!
     - Очень хорошо, диктую адрес.
     Я схватила листок бумаги, мгновенно записала название улицы, номер дома и снова нетерпеливо перебила говорившего:
     - Квартира какая? Ваше имя?
     - Комната двадцать четыре, - спокойно ответил дядька, - майор Рагозин Станислав Иванович.
     - Это милиция? - подскочила я - Ну.., в принципе, да, - ответил Рагозин.
     
     
     Глава 6
     
     В довольно просторной комнате сидел вполне симпатичный молодой брюнет. Он вынул мою сумку и попросил:
     - Проверьте, все ли на месте.
     Я вытряхнула содержимое на стол. Косметика, кошелек, ключи, паспорт, телефон. На дисплее виднелась надпись - "Звонков без ответа: 10".
     Я машинально нажала на клавишу. Так, кто меня искал? Тамара, Семен, Олег, Федор и шесть вызовов от Лариски, последний был сделан лишь пару минут назад.
     - Порядок? - осведомился майор.
     - Да.
     - Отлично, давайте оформим бумаги, и забирайте потерю.
     - Как она к вам попала? - полюбопытствовала я.
     - Помните, где ее обронили?
     Вот уж дурацкий вопрос! Кабы я знала, пошла бы и взяла.
     - Нет.
     - Ну хоть приблизительно.
     - Думаю, в концертном зале.
     - Верно, а более точно?
     - В коридорчике, за занавеской, там такое укромное местечко!
     - Да? Отчего вы так решили?
     - Ну, я просто рассуждаю логично. Шла по коридору, сумочка при мне была, потом я упала, кое-как встала и убежала, испугавшись, в буфет. Гляжу, ридикюльчика нет. Хотела пойти его поискать, но не получилось, я думала...
     - Чего же вы испугались?
     - Драки, - честно призналась я, - там двое мужчин друг друга колошматили.
     - И как они выглядели?
     - Один в кожаных штанах и такой укороченной куртке или пиджаке, другой в джинсах, - принялась я старательно вспоминать.
     - Виола Ленинидовна, - торжественно объявил Рагозин, - ваша сумка была найдена недалеко от тела Волкова Романа Яковлевича.
     - Я никого не убивала!!!
     - Нет, конечно, мы уже задержали предполагаемого убийцу, но вы бесценный свидетель, на глазах которого разворачивалась драма.
     - Нет, нет, - замахала я руками, - я очень перетрусила и поспешила удрать.
     - Но драку видели?
     - Да.
     - До какого момента?
     - "Кожаные штаны" сели верхом на "джинсы" и принялись бить мужчину лбом о пол.
     - Отлично. Вы должны помочь следствию.
     - Да я бы с радостью, но как?
     - Сумеете опознать одного из дравшихся?
     - Ой, нет!
     - Почему?
     - Я очень боюсь мертвых!
     Станислав Иванович прикусил губу.
     - Я не намеревался показывать вам труп. Пойдемте.
     Если вы по случайности, не совершив никакого преступления, попали в поле зрения милиции, запаситесь терпением. Больших бюрократов, чем сотрудники МВД, просто нет на свете, даже таможенники и налоговики меркнут перед ними, а нотариусы кажутся очаровашками. Столкнувшись с правоохранительными органами, вам придется подписывать бесконечные протоколы, заполненные неразборчивым почерком, постоянно демонстрировать паспорт и тупо сидеть на обшарпанных стульях под дверями разных кабинетов, ожидая, пока люди в погонах решат всякие формальные и бытовые вопросы типа добывания машины, которая повезет всех на место происшествия.
     В конце концов, страшно устав от бесцельного времяпрепровождения, я оказалась в комнате, заполненной людьми.
     - Вы видели мужчину в кожаных штанах со спины? - уточнил Станислав.
     - Да, - ответила я.
     - Хорошо, - кивнул майор, - сейчас начнем, пройдите сюда.
     Меня впихнули в следующее помещение. У стены затылками к вошедшим стояло пять типов примерно одинакового телосложения. Все они были облачены в кожаные штаны и курточки.
     - Узнаете? - спросил Станислав.
     - Кого?
     - Того, кто бил Волкова.
     - Ну , нет.
     - - Присмотритесь.
     - Они все очень похожи.
     - - Будьте внимательны, от ваших показаний зависит судьба человека, сосредоточьтесь, не торопитесь.
     Я стала медленно осматривать мужчин. Первый не подходит, волосы длинные. У второго короткие ноги. Четвертый тоже ни при чем, он кудрявый.
     Третий или пятый? Глаз упал на брючные ремни, видневшиеся из-под курток. У пятого он был самый что ни на есть простецкий, черный, а вот третий нацепил пояс, украшенный железными клепками.
     Я ткнула пальцем в "заклепанного" мужчину.
     - Это он.
     - Точно?
     - Абсолютно.
     - Вы уверены?
     - Да.
     - По каким приметам опознали данное лицо среди присутствующих?
     Ну, я обозревала-то не лицо, а, так сказать, "вид сзади".
     - Видите пояс, - принялась я объяснять, - он украшен железками, очень приметный...
     - Все свободны, - велел, выслушав меня, Рагозин Четверо парней ушли. Один остался.
     - Видите, Сергеев, - беззлобно сказал Станислав, - как ни крути, а свидетели найдутся.
     Мужчина обернулся, лицо его было злым.
     - Ну и где вы откопали эту бабу? - рявкнул он. - Думаете, испугали? Вот сейчас я начну плакать и каяться? Ерунда, хоть сто стукачек притащите, результат будет один: я никого не убивал.
     Она врет.
     - Я никогда не лгу! - подскочила я. - Видела драку, стояла за занавеской.
     - Там никого не было!
     - Я, по-вашему, "никто"? "
     - По-моему, тебе лучше помолчать, - взвился Сергеев.
     - Но драка была? - уточнил Станислав.
     - Я не отрицал этого. Роман сам нарвался, вот я и дал ему пару раз.
     - А потом разошелся, схватил нож...
     - Нет! Наподдал и бросил его, он был живее всех живых, только лежал на полу.
     - Встать не мог?
     - Пытался, я его пнул и ушел.
     - Пнул ножом.
     - Ногой, - заорал Архип, - правой!
     - Каким же образом нож, при помощи которого было совершено преступление, оказался в вашем портфеле?
     - Не знаю.
     - Вы сначала избили Волкова, нанесли ему незначительные телесные повреждения, - не сдавался Станислав. - Потом пнули его ногой, продюсер временно потерял сознание...
     - Не знаю, - буркнул Сергеев, - может, он и лишился чувств, трус, слабак!
     - У меня в руках данные экспертизы, - продолжил Рагозин, - Волков был без сознания, когда ему нанесли смертельное ранение. Вы воткнули нож в беспомощного человека.
     - Нет! Я просто ушел.
     - Кто же его убил?
     - Не знаю! Это не моя работа, а ваша - искать киллера.
     - Вы ненавидели Волкова?
     - За что мне его было любить?
     - Почти все общие знакомые рассказывают о вашей вражде.
     - Ну и что?
     - Драка была?
     - Да.
     - Вы ушли?
     - Да.
     - Он остался?
     - Да.
     - Мертвый?
     - Да. То есть нет! Конечно, нет!!!
     - Вы сначала сказали "да"!
     - Хватит на мне свои штучки испробовать, - взвился Архип, - Волкова я не убивал!
     - А вот певица Минна утверждает, что 28 мая вы и Волков столкнулись на Центральном телевидении. Она и Роман шли по коридору, вдруг откуда ни возьмись появился гражданин Сергеев. Волков не сдержался и плюнул вам под ноги, а вы прошипели: "Кусок дерьма!" Было такое?
     - Ну.
     - Да или нет?
     - Да.
     - А потом вы подрались?
     - Не потом, а через несколько дней.
     - Так подрались?
     - Да.
     - Вы ударили Волкова, ногой?
     - Да.
     - Затем убили, нож побоялись бросить, завернули в ярко-розовую бумажную салфетку, положили в свой портфель и ушли?
     - Нет! Ничего такого не было! Мой портфель стоял в кабинете на стуле.
     - Хорошо, вы схватили нож, вынули розовую салфетку...
     - Нет! Какая розовая салфетка!
     - Бумажная, трехслойная, яркая, с золотой надписью "Монте-Карло".
     - Где я мог ее взять? Надеюсь, вы понимаете, что я не таскаю подобные изделия в кармане!
     - Там банкет был, - усмехнулся Станислав, - небось со стола прихватили. Вас смущает качество салфетки? Вы признаете факт убийства, но отрицаете, что нож был завернут в ярко-розовую бумагу? А во что вы его замотали?
     - Идиоты! Я никого не убивал! Ножа не видел!
     Там же должны быть отпечатки!
     - Есть, они ваши.
     - Нет!!! Этого не может быть!
     - Вот документ от эксперта.
     - Это подделка! А свидетельница актриса, плохая, тупая, ей никто не поверит.
     - Я вовсе не дура, - обозлилась я, - и видела Драку.
     - А я тебя не заметил! Как ты, интересно знать, мимо прошмыгнула?
     - Просто тихо стояла за занавеской, никуда не ходила!
     Внезапно Сергеев расхохотался, а я испугалась.
     Кажется, у него начинается истерика. И тут Архип резко оборвал смех.
     - Вот что, - обратился он к Станиславу, - тебе меня не обломать. Сто раз спросишь - тысячу отвечу: да, дрался, не утерпел. Ненавидел Волкова, он мразь, каких мало, а певица Минна... Впрочем, какая она певица. Да, я пнул Романа ногой. Но не убивал! Нет! Отчего в твою тупорылую голову не пришло простое соображение: если эта растрепанная идиотка не твоя подстава и она видела из укрытия драку, то там мог быть еще кто-нибудь, сопел себе тихонько в углу. А потом, приметив, что я ушел, а Волков валяется без сознания, воткнул в говнюка нож. Избавиться от Романа хотели многие, орудие убийства мне просто подсунули!
     - Певица Минна утверждает, что преподнесла вам нож с выбросным лезвием на день рождения.
     Это правда?
     - Мама родная! - закатил глаза Архип. - Да меня поздравили больше пятисот человек! И каждый подарок припер По-вашему, я могу вспомнить, кто что мне вручал?
     - Нож ваш?
     - Не знаю.
     - То есть?
     - - Может, мой, а может, нет.
     - Как же так?
     - Очень просто. Мне дарят много всякой ерунды: VIP-наборы, календари, ручки, еженедельники. Полно мелочей, и ножи есть, я им счет потерял.
     - Но певица Минна...
     - Безголосая коза Минна, - отчеканил Архип, - могла сама спокойно прирезать Романа.
     - Своего продюсера?
     - Да. Он платил ей копейки, бил, унижал при всех, сколько раз я, дурак, защищал ее, трясогузку!
     Между прочим, я уже один раз наподдал Волкову, но тому мало показалось! Снова приперся!
     Рагозин взял со стола скрепку и принялся разгибать ее. Архип молча смотрел на него, потом вдруг зло спросил у меня:
     - Ты одна там стояла?
     - Да.
     - Уверена?
     - Ну, - промямлила я, - в моей занавеске да, но там еще имелась другая, и в ней что-то вдруг зашуршало, потом в щели между полом и тканью мелькнуло нечто, мышь, наверное?
     - А если крыса? - очень тихо протянул Архип. - Большая, в человеческий рост, с ножом, а?
     Ты подстава или нет?
     - Помолчите, Сергеев, - крикнул Станислав, - тут вопросы задаю я.
     - Еще успеешь удовлетворить свою жажду познаний! - рявкнул Архип.
     Станислав на минуту растерялся. Было понятно, что он привык иметь дело в своем кабинете совсем с иными людьми: сломленными, испуганными, боящимися ненароком обозлить милиционера. А сейчас перед ним стоял уверенный в себе мужчина, умный, не потерявший головы, такой, даже если и убил, ни за что не признается, а уж коли считает себя невиновным, то будет отстаивать свою честь до конца. Впрочем, имея другой характер, Архип вряд ли сумел бы достичь в жизни того, чего достиг.
     Вдруг Сергеев улыбнулся, на его лице появилась именно улыбка, а не ухмылка. Мне внезапно стало понятно, что в обычных обстоятельствах он, скорей всего, душка, балагур, любитель женщин, вкусной еды и хорошей выпивки, гедонист, душа компании.
     - Так ты подстава? - повторил он, глядя мне в лицо.
     - Нет! - возмутилась я. - В милиции не работаю. Я пишу детективы под псевдонимом Арина Виолова.
     Взгляд Архипа изменился.
     - Арина Виолова.., видел что-то на столе у Полины, она такое читает.
     Дверь в комнату распахнулась, появился конвойный.
     - Уведите, - велел Станислав.
     Архип встал.
     - Разрешите сделать заявление? - спросил он.
     - Хорошо, - кивнул Рагозин, - заявляйте!
     Сергеев ткнул в меня пальцем.
     - Казакова, шестнадцать, найди Сергея Крыжовникова и скажи ему: "Подключай зеленую мартышку".
     - Уведите его немедленно, - разозлился Рагозин.
     Выйдя на улицу, я поискала глазами хоть какое-нибудь кафе, увидела вывеску "Булочка", вошла внутрь, заказала латте <Латте - напиток из кофе, молока и сильно взбитой пенки.> и уставилась через большое стекло на мечущихся по тротуарам прохожих.
     Мне что, и впрямь ехать на улицу Казакова с дурацким сообщением о зеленой мартышке? Может, Архип просто решил мне отомстить за то, что я опознала его?
     Резкий звук мобильного заставил меня вздрогнуть.
     - Вилка, - зарыдала Лариска, - ты где?
     - Ну, в общем, не так далеко от тебя.
     - Майя.., ужас.., я не переживу... Что делать?
     Что?
     - Лара, объясни спокойно, - попыталась я вразумить подругу, но Лариска говорила ужасное:
     - Она.., повесилась.., она...
     - Кто? - похолодела я.
     - Майя, - прошелестело в ответ, и мобильный "умер", у него полностью разрядилась батарейка, даже странно, что этого не произошло раньше. Сотовый не "ел" два дня, хотя я ведь им не пользовалась.
     - Еду, - заорала я, вскакивая на ноги, - уже в пути!
     Колченогий столик затрясся, чашка перевернулась, кофе потек на пол, но я, не обращая никакого внимания на произведенный беспорядок, полетела, не разбирая дороги, к метро.
     
     
     Глава 7
     
     В квартиру Лариски я вбежала еле живая и, ухватив подругу за плечи, заорала:
     - Где Майя?
     - В комнате заперлась, - прошептала Ларка.
     Железные пальцы, сжимавшие мое горло, ослабели. Я обвалилась на стоящий в холле диван и прошипела:
     - Ну ты и дура! Напугала меня! Надо же было сказать: "Она повесилась". Что за идиотские, немыслимые шутки!
     Лара ткнула пальцем в сторону коридора.
     Я вдруг увидела вбитый в стену огромный крюк, а под ним белую толстую бельевую веревку.
     - Это что? - ужаснулась я.
     Лариска судорожно зарыдала, я потрясла подругу за плечи:
     - Попытайся говорить членораздельно.
     Лара принялась ломать пальцы. Затем, сделав глубокий вдох, подруга начала выдавать более или менее осмысленные фразы, и я потихоньку въехала в суть проблемы.
     Оказывается, Майя, окончательно разругавшись с матерью, решила стать певицей и связалась с Волковым. Уж не знаю, что привлекло продюсера в девочке: хороший голос, незаурядные музыкальные данные, умение танцевать или красота. Но справедливости ради стоит отметить, что на первый взгляд Майя особо не выделялась среди сотен других девочек, мечтавших попасть на музыкальный Олимп. Стройная, кудрявая блондиночка отнюдь не модельной внешности, она спокойно могла выступать на эстраде, одна или в составе какой-нибудь группы. Но мне отчего-то думается, что хитрый Роман собрал о Майе подробную информацию и понял, что ее отец, очень богатый человек, просто прикидывается разведенным супругом. На самом деле он обожает жену с дочерью и даст последней любую сумму для исполнения ее заветного желания. Да еще Майя явилась на встречу в эксклюзивных джинсах и кофточке, в сверкающих колечках, приехала на иномарке, которой управлял шофер. Вот Роман мигом сложил все вместе: симпатичную внешность, небольшие вокальные данные, безудержное желание славы, готовность ради успеха пойти на все и папины денежки. Знаете, звезду можно сделать, имея и меньший стартовый набор.
     Хитрый Волков в пять минут задурил Майе голову. Он пообещал наивной девочке всемирную славу и огромные гонорары. Маечка, опьяненная такой перспективой, просто боготворила продюсера, который, не будучи дураком, сразу просить денег у отца будущей "суперстар" не стал. Роман рассудил просто: сейчас ему никто ничего не даст.
     Следует сделать с Майей одну песенку, показать девочку по клубам, впихнуть "зонг" <Зонг - песня.> в ротацию на какое-нибудь радио, а потом уж идти к папаше и объяснять: "Мы можем потеснить на вершине горы Аллу Борисовну Пугачеву, но лавэ <Лавэ - деньги.> не хватает".
     Отец, увидев столь успешный старт дочери, тут же начнет вытаскивать из мошны золотые дублоны, и Волков вернет себе все потраченное с лихвой.
     Составив стратегический план, Волков купил для Майи песню. Девочка записала ее в студии, и Роман похвалил Майю.
     - Ну, молодец, будешь так работать и дальше, через пару лет станешь лауреатом премии "Золотой граммофон". Завтра же пристрою песню на радио. Смотри не задери нос, когда станешь известной.
     Майя пришла домой в состоянии полнейшей эйфории. Весь вечер она рассказывала подружкам о своей удаче, ночь провела без сна, мечтая о славе, а утром, включив новости, услышала о смерти Волкова.
     Хорошо, что в этот момент Лариса была дома, потому что девочка сначала впала в истерику, а затем села на стул, сложила на коленях руки и перестала реагировать на окружающих.
     Перепуганная Лариса вызвала врача. Доктор сделал Майе укол, велел уложить ее в кровать и пообещал: "Скоро она в себя придет".
     Майя и впрямь уснула, а Лариса, слегка успокоившись, поехала в парикмахерскую. Не надо считать ее черствым человеком и плохой матерью.
     Лара обожает Майю, но она просто не понимала, кем был Волков для дочери. Лариса совершенно искренне думала: ну, попробовала дочь поиграть в певицу, да, видать, не судьба. Сейчас поспит, успокоится и забудет про глупые идеи.
     Но подросткам свойственны категоричные решения и депрессивные настроения. У Майи создалось впечатление, что ее жизнь рухнула, все надежды убиты вместе с Романом, а раз так, то и жить ей незачем.
     От непоправимого несчастья спасла неприятная неожиданность. Лариса спокойно села в кресло к мастеру, тот нанес ей на волосы краску, потом смыл. Лара уставилась в зеркало и принялась возмущаться. Вместо оттенка "золотая пшеница" ее волосы приобрели интенсивно рыжий колер, цвет "сумасшедшего лиса, объевшегося морковки". Ларка распсиховалась и уехала из салона, отказавшись перекрашиваться. Всю дорогу до дома она то рыдала, то строила планы, каким образом наказать незадачливого цирюльника, а войдя домой, увидела Майю, которая именно в этот самый момент, надев на шею петлю, собиралась шагнуть с табуретки.
     - Умоляю, - истерически выкрикивала сейчас Лара, - поговори с ней, она тебя любит и уважает. Заперлась в комнате! Давно! Молчит! Господи, как бы она из окна не выбросилась!
     - У вас первый этаж, - напомнила я.
     Но Лариска продолжала рыдать.
     - Успокойся, - велела я, - выпей воды, умойся и постарайся замолчать. Девочке плохо, и от твоих визгов ей делается лишь хуже.
     Лара, зажав руками рот, побрела в ванную.
     Я пошла по коридору в обратную сторону, постучала в высокую двухстворчатую дверь и сказала:
     - Майка, впусти.
     Следующий час я слушала истерику девочки.
     Никаких разумных доводов типа "давай обратимся к другому продюсеру" она не понимала. В конце концов я воскликнула:
     - Хорошо! Вы с мамой можете сколько угодно рассказывать всем, что папа с вами больше не живет, но мне понятно - это не правда.
     Майя хмуро кивнула:
     - Он боится сесть в тюрьму за неуплату налогов и еще того, что у нас все конфискуют.
     - Хорошо, значит, звоним сейчас отцу, объясняем ситуацию, просим денег и ищем нового продюсера, их много. Или пытаемся раскручиваться под эгидой известного певца. Вот, допустим, Олег Газманов, похоже, он порядочный человек. Давай к нему обратимся. Не реви, утри сопли и немедленно набирай номер папы.
     Майя мрачно уставилась в окно.
     - Уже!
     - Что?
     - Уже беседовали! Мама в салон подалась, а я папке звонить кинулась. Пересказать, что я услышала?
     - Да.
     - Ну, если опустить все неприличные слова, получится так: "Я воспитывал дочь не для карьеры проститутки. Сам бы Волкова убил, узнай раньше о его планах. Денег не дам ни гроша и всем знакомым запрещу тебе хоть копейку ссудить. Я не намерен наблюдать, как моя родная девочка превращается в наркоманку, кривляку и подстилку для всех..."
     Майя замолчала, я тоже притихла. Юра очень упрямый человек, переубедить его совершенно невозможно. Если Юра говорит "да", то можете быть уверены, он не подведет, но, коли вымолвил "нет", больше не тратьте времени зря. С таким же успехом можно пытаться сдвинуть с пьедестала памятник Петру I работы Зураба Церетели. Кричи, вопи, ругайся, колоти его ногами - он будет стоять всем назло.
     - Я покончу с собой, - решительно заявила Майя, - можете запихнуть меня в психушку, посадить на цепь! Перехитрю всех, извернусь и найду способ уйти из жизни, в конце концов просто перестану дышать.
     Мне стало страшно, в произнесенных словах не было истерики, в них звучала холодная решимость. А я хорошо знаю: если человек на самом деле, а не в порыве минутной слабости задумал покончить с собой, он обязательно это сделает. Уследить за таким субъектом практически невозможно.
     Надо действовать немедленно.
     Я схватила Майю:
     - Ну и хрен со всеми! Я сама стану твоим продюсером.
     Девочка уставилась на меня:
     - Ты?
     - Да!!!
     Неожиданно Майя рассмеялась:
     - Ничего более идиотского никогда не слышала.
     Я обрадовалась ее улыбке и затараторила:
     - Зря ехидничаешь. Я стала писательницей, известной, имею связи среди журналистов, и вообще... Я отлично знакома с такими людьми.., такими... Ты слышала про Сергея Крыжовникова?
     Майя моргнула.
     - Думаешь, его хоть кто-нибудь среди певцов не знает? Это же "Русское радио".
     - У тебя песня записана?
     - Да.
     - Давай сюда диск!
     Майя вскочила, бросилась было к книжным полкам, но потом притормозила и с подозрением спросила:
     - Зачем?
     - Отнесу Крыжовникову прямо сейчас, он поставит его в ротацию!
     - Врешь!
     - Не сойти мне с этого места.
     Через минуту в моих руках оказалась тоненькая пластиковая упаковка. Майя повисла у меня на шее.
     - Вилка, помоги!
     - Без проблем, только во всем слушайся меня.
     - Ага.
     - Сейчас выходишь из комнаты...
     - Хорошо.
     - Умываешься, причесываешься, извиняешься перед мамой за то, что довела ее почти до инфаркта.
     - Согласна.
     - Я же начинаю работу. Раскручу тебя.
     - Ага.., а деньги откуда?!
     - Я сделаю все бесплатно.
     - Ага.., обещаешь, точно?
     Чтобы вытряхнуть Майю из депрессии и заставить ее забыть про веревки, бритвы, воду, высокие этажи и таблетки, я была готова сейчас пообещать ей что угодно.
     - Конечно! О тебе напишут журналисты, тебя будут снимать в кино, твои песни станут литься из каждого плеера и радиоприемника, фанаты армиями примутся штурмовать ваш подъезд... Да всю страну от тебя пере колбас ит!
     Майя хихикнула, потом снова стала серьезной.
     - И когда от меня Россию плющить начнет?
     - Уже через месяц пожнешь первый успех! - сгоряча выкрикнула я и прикусила язык.
     Надо бы назвать другой срок, но уже поздно.
     Майя вцепилась мне в плечо.
     - Ладно, я буду выполнять все, что ты прикажешь, голой по Тверской побегу, с белым медведем прилюдно в зоопарке потрахаюсь, но если к середине лета не услышу себя по радио, то.., то... то.., все! Ничто меня не остановит.
     Глаза девочки начали наливаться слезами, губы сжались в нитку, я снова испугалась, но нашла в себе силы спокойно сказать:
     - Прекрати идиотничать. Когда за дело берется человек с моими возможностями и связями, то облома не будет. Прямо сейчас еду на "Русское радио".
     Внезапно Майя упала на колени и обняла мои ноги.
     - Вилка! Я все ради тебя сделаю, все! Только помоги. Ты будешь старенькая, парализованная, сумасшедшая, а я стану из-под тебя горшки таскать и инвалидное кресло возить, я благодарная!
     Я подняла Майю.
     - Знаешь, милая, - усмехнулась я, - если увидишь, что Виола Тараканова превратилась в безумную развалину, неспособную самостоятельно дотащиться до туалета, сделай одолжение, пристрели меня. Хотя, надеюсь, события все же будут развиваться не столь трагично. Ладно, я поехала, а ты приведи себя в порядок и успокой маму.
     К Крыжовникову я попала без всяких проблем.
     Приехала на улицу Казакова, позвонила по местному телефону Юле и, услышав ее слегка задыхающееся "да", сказала:
     - Это Арина Виолова.
     - Ой, здрассти, здрассти, - затараторила Юля.
     - Мне необходимо прямо сейчас попасть к Крыжовникову.
     - Ну... - замямлила было Юля.
     - Я стою у вас в холле, возле охраны.
     - Сейчас спущусь, - пообещала девушка.
     Очутившись в приемной, я отказалась от растворимого кофе и велела Юле:
     - Веди меня к Крыжовникову!
     - Я всего лишь помощница его секретаря, - объясняла Юля, - ваще никто.
     - Хорошо, скажи его секретарю: Виола Тараканова, она же Арина Виолова, привезла из изолятора временного содержания крайне важную информацию от Сергеева.
     Юля ойкнула и мгновенно испарилась, не было ее минут десять, потом вдруг распахнулась дверь, и строгий девичий голос сказал:
     - Госпожа Тараканова? Крыжовников ждет вас.
     Один из самых могущественных людей российского радиоэфира оказался неожиданно совершенно лысым. Отсутствие волос на голове компенсировалось бородой и очаровательной улыбкой.
     Увидев меня, он встал и тут же велел секретарше:
     - Полина, кофе.
     - Если он у вас, как везде, растворимый, то лучше чай, - быстро предостерегла его я.
     Сергей улыбнулся еще шире:
     - Вот тут вы не правы. Плохой кофе еще худо-бедно можно выпить, а низкосортный чай нельзя даже понюхать.
     Что ж, он "чайник", я "кофейник", и нам не понять друг друга. Человечество вообще распадается на категории: алкоголики и трезвенники, собачники и ярые противники животных, бабники и монахи, любители поспать и вечно бодрствующие...
     А еще удивляются, отчего людям так трудно достичь взаимопонимания. Но сейчас я не намерена обсуждать с Сергеем сорта чая.
     - - У меня два дела, - ринулась я в атаку.
     - Слушаю, - продолжал улыбаться Крыжовников.
     - Сергеев арестован.
     - Знаю.
     - За убийство Волкова.
     - Я в курсе.
     - Он просил передать вам: "Подключай зеленую мартышку".
     В глазах Сергея мелькнуло удивление, но потом на лице вновь засияла улыбка.
     - А где вы с ним встретились?
     - В милиции, - пояснила я и стала излагать историю про сумочку и драку.
     Во время моего разговора дверь кабинета осторожно приотворилась, появилась секретарша, девушка в туго обтягивающих бедра джинсах. Абсолютно молча она поставила на стол чашки, сахарницу, вазочки с печеньем и конфетами, а потом так же беззвучно удалилась. Я машинально посмотрела в симпатичную фарфоровую чашечку, в ней темнел растворимый кофе. Крыжовников при всей своей улыбчивости и очаровательности предпочел, не тратя лишних слов, настоять на своем.
     Сергей вздрогнул.
     - Мы все уверены: Архип не виноват и скоро вновь будет с нами. Уже наняты лучшие адвокаты.
     - Насколько я понимаю, улики очень серьезные. Нож с отпечатками пальцев, найденный в портфеле Архипа, его драка с Волковым, рассказы людей об их вражде, показания певицы Минны.
     Крыжовников стер с лица улыбку.
     - Мы справимся. Здесь, в здании на Казакова, нет ни одного человека, думающего, что Архип - убийца.
     Не успел он завершить фразу, как в кабинет без всякого стука ввалился очень высокий, почти совершенно лысый парень и, бесцеремонно плюхнувшись на стул, заявил:
     - Ну и че теперь? Объясни мне, за каким фигом Архип этого недоумка пришиб?
     Сильный запах алкоголя поплыл по кабинету.
     Крыжовников моргнул, раз, другой, третий. Потом очень четко и ясно произнес:
     - Майкл, я занят, зайди позже.
     - Не, - Майкл отказался покинуть кабинет, - ты мне лучше объясни, че его самого потянуло на Романа? Денег на киллера не наскреб?
     - Потом поговорим, - рявкнул Крыжовников.
     - Народ гудит, - не обращая внимания на Сергея, продолжал Майкл, - в принципе, Архипа одобряют, но есть и другие мнения. Ох, плохо будет, плохо! Такой удар по имиджу. Теперь только скажи: "Русское радио" - все шарахаться начнут! Вот Пугачева...
     - Майкл, - Крыжовников встал, - ты Аллу Борисовну не трогай, она друзей, в какое бы те дерьмо ни вляпались, никогда не бросит. Никогда! Уж это я точно знаю. Характер у нее ой-ой-ой, но своих в беде не оставит. Я с ней в разведку пойду спокойно, потому как знаю, если меня подстрелят, Аллочка зубами до своих дотащит. А ты ступай работать.
     - Вот думаю, может, лучше в отпуск пойти, - задумчиво протянул Майкл, - устал я очень. Недельки на три.
     В воздухе повисло зловещее молчание. Потом вдруг дверь снова приотворилась, на сцене возникло новое действующее лицо, опять мужчина и снова лысый. Я немного удивилась: они что, тут сотрудников подбирают исключительно без волос?
     Майкл тем временем, не заметив ни сгустившегося после его слов об отпуске недовольства, ни вновь вошедшего, спокойно продолжал:
     - Съезжу, отдохну, авось все и устаканится, разъяснится. Хотя лично я Архипа не одобряю. За фигом за нож хвататься? Вспыльчивый он слишком, ну согласись, это его большой минус, все о нем знают. А еще в коридорах болтают, что ты и Анатолий Богдан обратились к Гарри Певзнеру.
     А адвокат вам отказал, мотивируя свое поведение нехваткой времени. Только и ежу ясно, что Гарри учуял полный провал, небось скумекал: дрянное дело, тут ему не выиграть. Придется париться Архипу на нарах. Нет, надо отпуск брать.
     - Ты, Майкл, сучий потрох, - спокойно заявил вошедший парень.
     Майкл обернулся.
     - Карлов! Поосторожней.
     - Заткни кричало.
     - Сам захлопнись.
     Я вытаращила глаза. Кто такой Майкл, я понятия не имею, а вот фамилию Карлов великолепно знаю. Это один из диджеев "Русского радио", его имя Александр, только он мне представлялся могучим бородатым мужиком этак шестьдесят четвертого размера, а на самом деле оказалось, что ведущий - стройный паренек.
     Не успела я оценить ситуацию, как Карлов подскочил к Майклу, легко сдернул того со стула, потом, словно нашкодившего котенка, дотолкал до двери и вышвырнул в коридор. Из приемной послышались звон, визгливые крики и топот ног.
     Карлов спокойно взял со стола салфетку, брезгливо вытер пальцы и бросил скомканную бумажку в пепельницу. Я ощутила укол в сердце. Салфетки, которые вместе с кофе, печеньем и конфетами принесла секретарша, были ярко-розовые с золотыми буквами, из которых складывалось слово "Монте-Карло".
     - Пожалуй, я попозже зайду, - меланхолично сказал Карлов и вышел.
     Мы с Крыжовниковым уставились друг на друга, на лице Сергея более не было улыбки.
     - Мы справимся, - вдруг сказал он, - Майкл просто мерзавец.
     - У меня к вам просьба, - я осторожно приступила к основной теме беседы, - сделайте одолжение, помогите.
     - И в чем проблема?
     Я вытащила из кармана диск и стала рассказывать про Майю.
     - Ею начал заниматься Волков? - резко спросил Сергей.
     - Да, - ответила я, тут же поняв, что совершила невероятную глупость и проиграла переговоры.
     Глаза Крыжовникова были теперь похожи на объектив фотоаппарата. В них что-то моргнуло, будто шторки задвинулись, взгляд стал равнодушным, наигранно-приветливым.
     - Хорошо, оставьте запись, мы послушаем, - обронил он.
     Но я уже знала, что стоит мне выйти из кабинета, как пластиковая коробочка вылетит в окно, а фамилия и имя Майя Капкина будут навечно занесены в черный список. Желая изо всех сил помочь девочке, я практически лишила ее всяких шансов.
     - Майя ни в чем не виновата.
     Кивок.
     - Она вообще не из мира шоу-бизнеса.
     Кивок.
     - К Волкову попала случайно.
     Опять кивок!
     - Она совершенно его не знала.
     Крыжовников повертел в руках диск.
     - Принцип нашего радио прост: в эфир попадают талантливые песни, нас нельзя испугать крутыми родителями, богатыми мужьями и высокопоставленными любовниками. Если песня хороша, поставим ее в эфир. "Русское радио" зажгло много звезд. Да, если Алла Борисовна Пугачева или, к примеру, Филипп Киркоров, Олег Газманов, Николай Расторгуев скажут мне, что такой-то певец или певица представляют интерес, я прислушаюсь к мнению высококлассных профессионалов. Но если тот же Киркоров заявит: "Слышишь, я тебе заплачу, сунь эту девочку в ротацию", - ни за что не соглашусь. Хотя Филипп такого никогда не скажет. "Русское радио" гордится своей репутацией. Мы всегда говорили и будем говорить, несмотря ни на что: "Мы работаем честно, присылайте свои песни. Если мы поймем, что они талантливы, - двери к славе откроются перед вами".
     Вспомните хотя бы Земфиру. Никому не известная девочка из провинции, без всяких покровителей пробила себе дорогу своей неординарностью и работоспособностью. Пишите, творите, работайте, будьте упорны - и "Русское радио" вас поддержит. Но "поющие доллары" мы никогда прославлять не станем, слишком дорожим своим незапятнанным именем. Я понятно объяснил?
     - Майя талантлива. - Я цеплялась за последнюю надежду.
     - Вполне вероятно.
     - Ну, послушайте ее.
     - Хорошо, когда будет время. А сейчас, извините, меня ждут в студии.
     Едва не зарыдав от отчаяния, я пошла было к двери и тут же решительно затормозила. Стой, Виола, с какой стати ты надумала складывать лапки перед первой же трудностью? Этот мир принадлежит стойким и упорным, а ну, не сдавайся!
     Твердым шагом я вернулась назад.
     - Что-то забыли? - улыбнулся Сергей.
     - Вы знаете, кто я?
     - Звучит угрожающе.
     - Я не шучу.
     - Еще хуже.
     Стало понятно, что он попросту издевается надо мной.
     - Меня зовут Виола Тараканова.
     - Вы представились с самого начала.
     - Книги я пишу под псевдонимом Арина Виолова.
     - Замечательно, увы, я не читал ваших произведений, но после нашего знакомства непременно куплю.
     - Я уже опубликовала несколько романов!
     - Желаю вам всяческих творческих успехов, - продолжал сиять улыбкой Крыжовников.
     - Не перебивайте меня! Я их не просто пишу!
     - Да? Очень интересно. Но, простите, я не понимаю, к чему вы клоните.
     - Я ничего не выдумываю, все мои детективы основаны на реальных фактах, и мне надо...
     Сергей фыркнул:
     - Вы хотите сказать, что лично убиваете намеченные жертвы, а потом описываете свои ощущения в книгах! Экая вы кровожадная, а по виду и не скажешь!
     И тут на меня налетел ураган чувств. Обида за глупую Майю, решившую в недобрый час стать звездой сцены, злость на ее отца, не желавшего помочь дочке, вина перед Архипом, которого я почти утопила своими показаниями, ненависть к этому противному лысому мужику, похоронившему все мечты Майи и спокойно ерничающему сейчас в своем шикарном кабинете.
     Практически не владея собой, я подбежала к могущественному радиодеятелю и вцепилась ему в плечи.
     - Слушай меня!
     Крыжовников крякнул, но я, крепко держа его, зашипела:
     - Значит, так! Все мои книги написаны на основе реальных событий, которые я сама распутала.
     Я помогла людям, которые оказались в невероятно сложных ситуациях, их бросили все, улики были против них, вина их казалась очевидной, и только я верила: они тут ни при чем. Ясно?
     - Пока не слишком, - не потеряв самообладания, ответил Крыжовников.
     - Отвечайте честно: Архип виновен?
     - Нет.
     - Почему вы так решили?
     - Ну зачем ему убивать Волкова?
     - От злости! Тот досаждал Архипу.
     - Ерунда. Сергеев, конечно, вспыльчив, но и только. У Сергеева не было мотива ненавидеть Волкова, а вот Роман всей душой ненавидел Архипа. "Укусы" Волкова вызывали всего лишь досаду.
     Роман понимал это и бесился. Архипа подставили, я уверен в его невиновности. Впрочем, даже если Сергеев и прирезал гада, мое отношение к Архипу не изменится. Роман это заслужил с лихвой, удивительно, как он дожил до своих лет, его, по идее, должны были намного раньше отправить в лучший мир!
     - Ладно, я предлагаю вам сделку!
     - И какую же? - прищурился Сергей.
     - Я нахожу настоящего убийцу, а вы в благодарность за работу слушаете песню Майи и честно, бескомпромиссно высказываете свое мнение. Если в девочке, по-вашему, есть искра божья, вы ей поможете, нет - значит, нет.
     Крыжовников широко распахнул глаза, потом начал хохотать. Я мрачно ждала, пока припадок пройдет.
     - С ума сойти, - простонал наконец Сергей, - с таким я еще не сталкивался. Слушай, а ты мне нравишься!
     - А ты мне нет, - рявкнула я, - и Архип тоже, но отчего-то, убей меня бог, не знаю, может, из-за той серой тени, метнувшейся за соседней занавеской, мне кажется, что он тут ни при чем. И потом, в момент драки я очень хорошо понимала, как зол Архип. Он сидел верхом на Волкове и методично бил его лицом о пол, но никакого ножа в руках у Сергеева не было. Похоже, он не из тех людей, которые станут вонзать лезвие в человека, лежащего без сознания! Так вот, вы мне не по душе, но ради Майи я расстараюсь изо всех сил.
     - По-моему, ты сумасшедшая, - подвел итог Сергей.
     Я, только сейчас поняв, что держу его за плечи, разжала пальцы.
     - Сам знаешь, в этой жизни добиваются успеха лишь упертые психи, а также те, кто пробивает лбом бетонные стены. Думаю, и на эстраде встречаются подобные. Ну что, согласен?
     - Хорошо, - неожиданно кивнул Крыжовников, - даю тебе месяц сроку. Найдешь убийцу, я твою девчонку крутить буду, даже если она воет, как кот, которому прищемили хвост. Не в наших принципах раскручивать бездарей, но здесь особый, уникальный случай, я ради друга готов изменить все существующие правила. Но имей в виду, мы сейчас нанимаем не только самых лучших адвокатов, но и частных детективов. Принесешь имя убийцы первая - твоя девчонка будет орать из каждого громкоговорителя. Не успеешь, придешь к финишу последней, извини, мне волковские полуфабрикаты не нужны. В шоу-бизнесе свои законы, как на зоне. Ферштейн?
     - Ага, - кивнула я, - абсолютно ясно. Время пошло. У меня к тебе одна просьба.
     Крыжовников снова улыбнулся:
     - И какая?
     - Я в мире эстрады чужая. Мне могут понадобиться телефоны, адреса кого-то из певцов или продюсеров.
     - Не вопрос, - кивнул Сергей, потом ткнул пальцем в одну из кнопок телефона и сказал:
     - Зайди.
     На пороге снова возникла серьезная девица, та самая, что подавала кофе.
     - Это Полина, - пояснил Сергей, - она тебе поможет. Поля - это Виола, если она будет просить информацию, предоставь ей.
     Полина кивнула и молча ушла, я тоже двинулась к двери, но на пороге обернулась. Крыжовников смотрел мне вслед, в его глазах плескалась усталость пополам с отчаянием и болью. Поняв, что ненужный свидетель застал его с "открытым" лицом, Крыжовников моментально завесился привычной улыбкой.
     - Удачи тебе, - пожелал он.
     - Удача - моя ездовая собака, - ответила я и вышла в коридор.
     Хмурая Полина сразу выдала мне все координаты певицы Минны.
     - Ее сейчас небось лучше всего в клубе "Джанго" ловить, - посоветовала она.
     - Думаете?
     Полина кивнула:
     - Она туда постоянно ходит, похоже, спивается.
     - Вы так полагаете? С чего бы молодой девушке за бутылку хвататься?
     Секретарша прищурилась:
     - Кто вам сказал, что Минна молодая? Она давно не девочка.
     - Почему же Волков взялся Минну раскручивать?
     Полина аккуратно собрала на столе бумаги, сложила их ровной стопкой и по-прежнему спокойным, бесцветным голосом сообщила:
     - Знаете, Роман был очень хитер, за километр башли <Башли - деньги (жаргон.).> чуял. А Минна из провинции в Москву заявилась, с мужем приехала. Тот то ли из банкиров, то ли из депутатов, точно не скажу, в общем, при деньгах, вот и захотел из женушки суперстар сделать. Минна в своем Мухосранске, где жизнь прожила, звездой считалась, во всех местных концертах пела, ей аплодировали, букеты таскали, вот она и возомнила себя Пугачевой. Думала, Москва на колени перед ней падет, ан нет, тут таких как тараканов. Муж ее на Романа Волкова вышел, тот ему и пообещал раскрутку жены. Да ничего не вышло.
     - Минна такая бесталанная?
     Полина скривилась:
     - Да как все из второго эшелона. Смотрят девки на экран телевизора и думают: ага, вон Валерия поет. Чем же я хуже? Ну и начинается. В блондинку покрасились, жалостливую песню купили, платье с разрезом, сапожки на каблуке и вперед. Только не понимают, дурочки: на эстраде сто Валерий не надо, одной хватает. И потом - у Аллы голос есть, шарм. Для успеха голых сисек и правильно спетых нот мало. Требуется еще нечто.., даже не объясню, но без этого, ну драйва, что ли, ничего не выйдет.
     - Вы про Пугачеву говорите? Алла...
     - Валерию на самом деле Аллой зовут, - объяснила Полина, - на эстраде у многих псевдонимы. Витас - Грачев, Королева - Порывай.
     - А Минна?
     - Она Раиса Ивановна Опупенко. Разве можно с таким ФИО на сцену?
     - Да уж, - вздохнула я, - но почему у Минны ничего не получилось, если муж денег дал?
     - А его пристрелили, - пояснила Полина, - Минна овдовела и сразу стала никому не нужна.
     Волков ее за человека не считал. Говорят, он ее бил, но сама я не видела и утверждать не буду.
     - Зачем же Роман продолжал с ней возиться, если успеха не было? Ну бросил бы Минну.
     Полина поморщилась:
     - Так в нее хорошо вложились. Роман ее после смерти мужа просто эксплуатировал, заставлял бабки отрабатывать. Пока супруг жив был, Минна кривлялась, только в московских клубах работала да в сборных концертах, никаких туров по провинции. Да и зачем было ей "чесать"? <Чесать - ездить с концертами по провинции (эстрадный сленг).> И так лавэ полно. А после того, как в мужа пулю всадили, Роман мадам в оборот взял, дескать, он в нее еще и свои средства вложил, а муженек их ему вернуть не успел. Ну и запряг Волков телку, пришлось ей задним местом по всяким Задрипанскам трясти; сомнительное, скажу я вам, удовольствие. Знаете, что такое гастрольный тур по России?
     В моей голове закопошились обрывки виденных когда-то голливудских фильмов.
     - Ну.., лимузин к трапу самолета, толпы фанатов, букеты, номер-люкс. А еще, кажется, звезды представляют список своих требований. Читала в какой-то газете про визит в Москву Уитни Хьюстон, вроде она просила в гримерную ящик минеральной воды, бананы, икру, гусиный паштет "Фуа гра", ананасы в шампанском. И устроители гастролей все доставили, да и как отказать? Она звезда, еще начнет злиться, сорвет концерт!
     Неожиданно Полина рассмеялась:
     - Уитни Хьюстон! Ананасы в шампанском! Уж не знаю, было ли в ее райдере такое требование, только наши-то артисты мотаются по другим местам. Знаете, какие профессиональные болезни у представителей шоу-бизнеса? Хроническая усталость, недосып, боли в позвоночнике и непорядок с желудком. Да это и немудрено. Хотите знать правду о гастролях? Самолеты постоянно задерживаются, в них толком не поспишь, летишь шесть часов, прибываешь на место в девять утра, а первый концерт уже в три, второй в семь. Даже отдохнуть некогда. В гостинице нет горячей воды. Хоть сто раз укажи: "Нужен номер-люкс", все равно ванну не принять. Ну нет в этом местечке мазута, и ради артиста никто бойлерную не включит. В качестве апофеоза притащат чайник с кипятком. Постель сырая, по тумбочке спокойно шастают тараканы и мыши. Выбираешься на концерт. Сцена маленькая, подтанцовке негде прыгать, гримерные грязные, зеркало одно на всех, в туалет без противогаза не войдешь, кругом сквозняки. Обедать перед концертом нельзя, с полным желудком не попоешь.
     Кое-как поставили свет, разместили аппаратуру, полаялись с местными, как всегда, пьяными рабочими сцены, вдолбили в их тупые головы, что надо делать. Просишь чаю, получаешь отвратительную бурду из пакетика вроде мочи молодого поросенка, только с сахаром. Наконец - концерт. В зале полно пьяных, местный бизнесмен не растерялся и перед началом шоу развернул в холле торговлю пивом и водкой. Выделенные принимающей стороной два охранника - толстые, одышливые дядьки, им даже черепаху не догнать, поэтому не в меру распалившихся зрителей приходится сбрасывать со сцены музыкантам. В самый разгар концерта могут выключить электричество, и зал начинает орать, стучать ногами.
     После представления в гримерку прет местный бомонд. Мэр, его жена, любовница, мама, прихлебалы. Мэрскую дочку представляют как дико талантливого, желающего петь на эстраде ребенка, та, не постеснявшись, тут же начинает голосить.
     Тебе хочется послать всех на хрен, но у устроителя концерта такое несчастное лицо, что приходится фотографироваться в центре шабаша.
     На ужин в гостинице дают котлету из мяса неизвестного науке животного вкупе с кашей, гордо именуемой "рис по-итальянски". А еще представители местного криминалитета наивно полагают, что певицы за деньги готовы на все, и страшно обижаются, когда те их гонят вон. Случаются перестрелки, драки и поножовщина. Налетают местные журналюги, задают они, как правило, тупые вопросы: "Правда ли, что у солисток "ВиаГры" силиконовые груди?", "С кем спит Киркоров?", "Борис Моисеев гей или это пиар?"
     В три утра на самолете местных авиалиний нужно вылетать в другой городок. Там все начинается сначала. Впрочем, каждая новая точка приносит свои сюрпризы, чаще всего неприятные. Прибыли В "Л" и выяснили, что в "М" украли часть костюмов. Добрались до "К" и там обнаружили пропажу каких-то шнуров, а без них аппаратура ни фига не пашет, да и стоят они бешеных денег. То ли кто-то из местных на предыдущем концерте спер, то ли сами по дороге потеряли.
     Если учесть, что в такие туры для поддержания своего стабильного материального положения следует ездить несколько раз в год, чем чаще, тем лучше, а за тридцать дней гастролей нужно сменить сорок городов, становится понятно, почему некоторые исполнители хватаются за бутылки и шприцы.
     Нужно обладать железным здоровьем, феноменальной работоспособностью, невероятной энергией и тупым упрямством, чтобы выдержать подобные гонки и не сломаться. Всем, кто, сидя в удобном кресле у телевизора в компании с чашкой чая и куском торта, заявляет: "Да уж, хорошо устроился Киркоров! И чего трудного! Скачи себе да пой под фонограмму", - могу предложить принять участие в гастрольном туре. Просто интересно, через какое время этот индивидуум заплачет и попросится назад в свое кресло. Да, Филипп хорошо зарабатывает и вызывает не самые светлые чувства у публики своей любовью к бриллиантам, но Филя не спер средства из Пенсионного фонда, не тырил нефть и газ, не отнял у вас ваучеры. Он заработал деньги горлом и потом. Кстати, ему принадлежит гениальная фраза: "Если в зале сидят два человека, я буду петь для них. Я создан, чтобы приносить людям радость".
     И ведь правда он будет петь и для двоих. А вы так сможете?!
     Я посмотрела на раскрасневшуюся Полину и не нашлась, что сказать. Жизнь звезд имеет свою оборотную сторону.
     Полная решимости, я вышла из здания, в котором находится "Русское радио", и пошла через двор. Навряд ли Майя хорошо представляет себе, что ждет ее за кулисами, сумеет ли она выдержать бешеный ритм и не сломаться?
     Сзади раздалось деликатное гудение, я посторонилась. Мимо проехал роскошный "Кадиллак", за рулем сидел симпатичный мужчина, лицо которого показалось знакомым. Не успела я сообразить, где встречалась с шофером, как стекло передней двери тихо опустилось, и водитель спросил:
     - Не напугал?
     Мой взгляд упал на ярко-красные сиденья.
     А, это тот самый Богдан, который был на концерте.
     - Нет, все в порядке, - ответила я.
     "Кадиллак" увеличил скорость. Я дошла до будки охранника и поинтересовалась у слишком тучного секьюрити:
     - Не знаете, вон тот человек на машине с ярко-красным салоном, он кто?
     - Анатолий Богдан, - ответил юноша, - один из хозяев "Русского радио".
     Я двинулась к метро. Надо же, какие они тут все очаровательные! Крыжовников угощает кофе, Анатолий Богдан осведомляется у незнакомой женщины, не напугал ли он ее... Интересно, это имидж? Или хорошее воспитание вкупе с интеллигентностью?
     
     
     Глава 8
     
     В "Джанго" я прибыла, вооруженная знанием биографии Минны. Из выданных неожиданно разболтавшейся Полиной сведений мне стало понятно, что Минна ненавидела Архипа. Она считала Сергеева своим врагом, который из вредности не желает давать ее песни в ротацию "Русского радио", но, с другой стороны, Минна, очевидно, ненавидела и Волкова. Роман при жизни мужа обещал ей златые горы, но не успела земля на его могиле просесть, как продюсер начал выжимать из горе-певицы все соки.
     Вполне вероятно, что в голове обозленной женщины родился план, как отомстить двум обидчикам одновременно, небось это она стояла за занавеской напротив меня. Увидела, что я ввалилась в буфет, дождалась, пока Архип, бросив потерявшего сознание Волкова, уйдет, вышла, взяла нож и...
     Стоп, откуда она взяла ножик, на котором имелись отпечатки пальцев Сергеева? Нет, мне следует, притворившись журналисткой, задать Минне пару вопросов!
     Поймав одну из пробегавших мимо официанток, я спросила у нее:
     - Вы Минну знаете?
     Подавальщица притормозила.
     - Слава богу, эту пакостницу к нам больше не пускают. Уже пару дней без скандалов живем. Секьюрити предупредили: если кто ей сюда дверь откроет, вмиг без работы останется.
     - Чем же певица так провинилась?
     Девушка побежала вперед.
     - Некогда мне, поговорите с Ленкой, вон у бара стоит.
     Я переместилась к стойке, обнаружила у кассы хорошенькую девочку, похожую на зайчика, и уточнила:
     - Вы Лена?
     - Допустим.
     - Минну знаете? Сделайте одолжение, расскажите мне, что тут случилось? Из-за чего певицу внесли в черный список?
     В глазах у Лены зажглись огоньки.
     - Постойте-ка! Я все поняла! Вас от нее прислали, чтобы выяснить потихонечку, надо ли деньги платить?
     - От кого?
     - Не прикидывайтесь, - прищурилась Лена, - я все сразу просекла! Вон то зеркало она расколола и еще кучу всего. Вы садитесь за столик в углу.
     Я сейчас приду, и мы почешем языками.
     Я села на указанное место. Если несостоявшуюся звезду в "Джанго" больше не пускают, делать мне тут нечего. Полина дала еще домашний адрес Минны и номера телефонов. Только сотовый упорно талдычит: "Абонент вне зоны досягаемости", а дома у певицы никто не снимает трубку.
     Хотя время еще детское. Скорей всего, Минна на тусовке, небось она раньше часа ночи домой не заявится.
     Решив использовать свободную минуту для реставрации лица, я расстегнула вновь обретенную сумочку и вытащила косметичку. Слава богу, что она нашлась. Пудра, румяна, тени стоят очень дорого, а у меня в этом месяце была запланирована покупка брюк, а не обновление средств макияжа.
     Я расстегнула "молнию", вытащила пудреницу и обозрела свое лицо в зеркальце. Ну, скажите на милость, каким образом некоторые женщины ухитряются всегда выглядеть безупречно, или они через каждые пять минут "ремонтируют" мордочку? Вот я с утра не смотрела на себя, и что? Тушь осыпалась, цвет лица померк, помада съелась...
     Кстати, где она, помада?
     Я уставилась на кучку коробочек, нашла ярко-красный футляр и удивилась: минуточку, а это что такое?
     Я поднесла к глазам небольшой кругляшок ярко-желтого цвета. Да он из чистого золота, вон на донышке видна проба. А по бокам рассыпаны мелкие бриллианты, их много. Я не большой знаток драгоценностей, но сразу поняла, что эти сверкающие камушки не стразы и не виртуозно ограненное стекло от Сваровски. Верхняя часть тубуса легко снялась, внутри обнаружился столбик губной помады интенсивно-фиолетового цвета. Я никогда не стану краситься подобной, мне подходят лишь натуральные тона, и потом, она бешено дорогая, писательнице Виоловой не по карману такие игрушки. Я пользуюсь вполне приличной косметикой, но она отнюдь не элитная. Если уж совсем честно, я не вижу никакой необходимости переплачивать за то, чтобы футляр был украшен логотипом известной фирмы. На лице же не стоит печать, чем оно покрыто, никто никогда не поймет, сколько денег я отдала за тушь: тысячу рублей или сто копеек. Да и качество дорогой косметики часто ничем не отличается от дешевой. Помада, купленная за бешеные деньги, съедается так же быстро, как дешевая, а пудра стряхивается со щек независимо от того, кто ее выпустил. Цена накручивается из-за фирменного знака. Поэтому, девушки, не гонитесь слепо за рекламой, включите мозг и приобретайте то, что подходит лично вам, не забывая о соответствии цены и качества. А если боитесь показаться бедными и убогими, употребляя тени непонятного производства, то знайте, очень многие по-настоящему богатые дамы не гнушаются покупать косметику средней цены, они понимают, что разницы в качестве между ней и так называемой элитной практически нет. К чему переплачивать? Только не перегибайте палку. Приобретать косметику, предлагаемую разносчиками в электричках, не советую.
     - Если думаете, что ей удастся отвертеться и не заплатить, - заявила подбежавшая к столику Лена, - то зря. Тут свидетелей полно, все видели, как Минна барной табуреткой в зеркало долбанула! Конечно, Сю ее мигом уволокла, но от платежа это не спасет! Наш хозяин дико зол. Ладно бы в первый раз, но она ведь так после каждого концерта бесится. В мае заявилась и Никиту, нашего бармена, ликером облила. Он ей что-то не так смешал, так Минна схватила пузырь с дорогим пойлом и в парня метнула. Никитку испачкала, а бутылка прямехонько в фужеры вломилась. Но тогда дебоширке пришлось расплатиться сразу. А вот сейчас Сю ей помогла, коза! Да еще какая-то девка с ними была! Не помню кто! Но Минну Сю не одна выволакивала, а потом в машину загрузила.
     - О каких концертах вы говорите? - Я попыталась разобраться в ситуации.
     Лена засмеялась.
     - В "Джанго" - то полно народу из шоу-бизнеса тусуется, мы про всех много чего знаем. "Русское радио" регулярно концерты устраивает, стать их участником все равно что диплом звезды получить, всякую шелупонь туда не зовут, Минну в том числе. Но она все равно к ним ходит, не как участник, а по билету. За кулисами тусуется, на более удачливых коллег любуется. На мой взгляд, это мазохизм, я бы никогда не поперлась, но Минна бегает, потом в "Джанго" приходит и напивается.
     Нажрется и ну безобразничать. Ее наши скрутят и на улицу тащат. Так она вырывается, орет: "Убью всех! Архипа первого! Он меня душит!" В общем, имейте в виду, за зеркало платить придется, но в "Джанго" Минну никогда больше не пустят. Ой, а у вас помада, как у Сю! Вот уж не думала, что еще кто-нибудь такую прикупит!
     Я окончательно растерялась:
     - Помада?
     Красивый пальчик девушки, украшенный дешевым серебряным колечком, ткнулся в золотой цилиндрик.
     - Вот же она! У Сю все такое: и пудреница, и тушь, и тени. Я как первый раз увидела, прямо обомлела. Если это продать, можно небось машину купить. Живут же некоторые! И ведь не ценит совсем. Пойдет плясать, сумочку бросит, и как никто до сих пор ее не спер! Хотя чего ей переживать.
     Любовники новую принесут, да и от папы небось много чего осталось. Знаете, сколько Сю тут за один вечер оставляет? Вернее, ее кавалеры? Пять моих зарплат за раз, во! А чаевые они не дают вообще! Считают, что мы им должны приплачивать за то, что они в клуб ходят. Сю тут один раз заявила:
     "Тем, что я "Джанго" посещаю, честь ему оказываю. Пока в клуб хожу, он модным считается, не стану здесь появляться - в помойку превратится.
     Я личность известная, обо мне все газеты пишут".
     - Значит, вечером после концерта Минна и Сю приехали в "Джанго", певица, как всегда, напилась, разбила зеркало, а тусовщица ее увезла.
     - Точно.
     - А моя помада такая же, как у Сю?
     - Ага.
     Я встала.
     - Спасибо.
     - Эй, - возмутилась Лена, - а деньги?
     - Это не ко мне.
     - А к кому? - рассердилась Лена.
     - К Минне.
     - Да уж, - заорала мне в спину официантка, - хороши яблочки! Так и передай Минне, только сюда сунется, ей тут все зубы повыбивают.
     Дом, где жила Минна, не походил на обитель удачливой эстрадной певицы. Самая обычная пятиэтажка, без консьержа, кодового замка и ковров на лестнице. Стараясь глубоко не вдыхать воздух, я взобралась на пятый этаж и позвонила в низкую железную дверь. Послышался шорох, потом бряканье цепочки, звяканье ключей, скрип петель.
     - Надо чего? - сурово спросила тетка неопределенного возраста, одетая в фиолетовый тренировочный костюм.
     - Это квартира сто восемьдесят пять? - решила я уточнить на всякий случай.
     - Ну?!
     - Дом два?
     - Ну?!
     - Минна здесь живет?
     - Кто?!
     Все ясно, Полина забыла указать номер корпуса.
     - Извините, наверное, я не туда попала. - Я попятилась к щербатым ступенькам.
     Но баба неожиданно ухватила меня за руку.
     - Э нет! Погоди! Минну ей! Заходь, заходь, очень кстати пришла!
     Меня втащили в крохотную прихожую.
     - В комнату иди, - велела тетка, пропихивая меня вперед.
     В результате ее усилий я очутилась в помещении, выглядевшем самым странным образом. В ней соседствовали потертая, давно потерявшая вид мебель и совершенно новая аппаратура: телевизор с плоским экраном, DVD-система, видеомагнитофон. Горы кассет и дисков были расшвыряны по углам. На залоснившемся кресле сидели три новеньких плюшевых медведя, шикарный плед из натурального меха был небрежно брошен на один из колченогих стульев, а со спинки другого, еще более потертого и грязного, свисал красивый кружевной черный лифчик, явно не принадлежавший стоящей сейчас передо мной бабище, ей в такой удастся только кулак засунуть.
     - Я не поняла сначала, о какой Минне идет речь, - вздохнула тетка, - а потом дотумкала!
     О Райке говоришь, жиличке моей. Никак деньги отдать хочешь?
     Я постаралась не измениться в лице. Ну и дела, стоит мне упомянуть имя "Минна", как собеседницы мигом заводят речь о деньгах, сначала официантка в "Джанго", теперь эта баба.
     - Если ты за вещами притопала, - хозяйка начала наливаться багрянцем, - то ничего не отдам, даже не надейся, хоть что-то мне достанется. Ну чего молчишь?
     - Мне надо поговорить с Минной, но, похоже, ее нет дома? Не подскажете, когда она вернется?
     Хозяйка покрутила головой:
     - Вы кто?
     - Из журнала "Эстрада", хотела взять у нее интервью.
     - А-а-а, - разочарованно протянула хозяйка, - я подумала - деньги несешь, да, видно, зря раскатала губу. Не получить мне теперь квартплату.
     - Минна вам задолжала? - Я решила разведать обстановку.
     - Да уж, первого числа не заплатила, я напомнила ей, а она давай частить: "Не сомневайтесь, Надежда Петровна, завтра принесу", - ну я и повеселела. Она вообще-то аккуратно рассчитывалась, ну на денек-другой опоздает, зато потом до копеечки все вернет и еще коробочку конфет с извинением приложит. Я думала, и в этот раз так.
     Кто ж предполагал! Вот скажи, небось знаешь, одеяло это, меховое, дорогое? Если его продать, сколько выручить можно? Вообще-то ее добра много осталось, одежды, но уж больно она несуразная, никчемная. Шуба висит, красивая, длинная, а ни одной застежки на ней нет! К чему такая!
     Я заподозрила неладное.
     - Минна сбежала, не заплатив вам? - тихо спросила я, надеясь услышать: "Да, вот дрянь какая".
     Но Надежда Петровна сказала то, что мне меньше всего хотелось услышать:
     - Так померла Минна!
     - Когда?
     - А второго утром нашли.
     - Господи! Она же молодая, что с ней случилось?
     Надежда Петровна ткнула пальцем в сторону окна.
     - У нас тама овраг, а в нем на дне вечно вода стоит, если дождик прошел. Почва глинистая, скользкая, уже третий человек там тонет.
     - В овраге?
     - Ну да, поверху тропочка идет узенькая, к метро можно по дороге попасть, но далеко, крюк получается, а по оврагу намного быстрее. В прошлом году Ленька из восемнадцатой квартиры шары налил, попер к подземке и бухнулся. Много ли пьяному надо, захлебнулся и не заметил. Не успели по нему отвыть, Мишка из сто сорок девятой точно так же утоп, а теперь Райка. Она вечно на каблучищах шкандыбала, да и квасила конкретно.
     Тут бабы письмо собрались мэру писать, чтобы овраг зарыл, только не в нем дело, не надо нажираться. Я вот не пью и спокойно хожу по оврагу.
     Правда, там скользко и грязно, но ведь если я упаду, то живо встану, а алкаши - нипочем. Ну туда им и дорога!
     У меня отчего-то задергалось левое веко. Значит, Минна, побывав на концерте, напилась, заявилась в "Джанго", устроила там скандал, а потом отправилась домой, пошла вдоль оврага, упала на его дно и утонула.
     На первый взгляд ничего особенного, но у меня мгновенно возникли вопросы. Минна шла пешком? От метро? Пьяная? Она же поехала на машине.
     Или была настолько плохой, что шоферы отказались ее везти? Тогда каким образом ее пропустили в метро? "Бомбилы" более лояльны к выпившим клиентам, чем тетки, охраняющие вход в подземку. Вот они ни за что не разрешат пьяной вдым женщине ступить на платформу. И потом, из "Джанго" первого числа поздно вечером Минну уволокла Сю. Она что, бросила певицу, видя, как та плоха? Если нет, то каким образом Минна оказалась одна возле оврага, на узенькой тропочке, покрытой скользкой глиной? Хотя, если вспомнить, как бесцеремонно и нагло вела себя на концерте Сю, с нее вполне станется умчаться прочь, бросив потерявшую разум подружку. Теперь необходимо побеседовать с Сю!
     - Вы не знаете случайно номер телефона ее подружки по имени Сю? - спросила я у Надежды Петровны.
     - Китаяночка, что ль? - удивилась хозяйка.
     - Да нет, русская.
     - Так я с Райкой компанию не водила, - пояснила хозяйка, - мое дело было денежки получить да показания счетчика снять. А уж с кем она шуры-муры водила, мне знать ни к чему. Главное, чтоб квартиру не сожгла!
     - Спасибо, - кивнула я, - извините, помешала вам.
     - Ничего, - приветливо кивнула хозяйка, - водка до добра не доводит, уж я-то знаю. У меня и муж, и оба сына до смерти допились.
     Задерживаться в квартире больше было незачем. Я пошла к двери и вдруг увидела в крошечной прихожей на галошнице изящную телефонную книжечку в дорогом кожаном черном переплете.
     - Это ваша? - спросила я у Надежды Петровны.
     - Зачем мне такая! Мелкая и неудобная, под вешалкой валялась, я пылесосить стала и нашла.
     - Значит, она Раисина?
     - Ну да!
     - Отдайте ее мне, пожалуйста.
     Надежда Петровна заколебалась.
     - Вещичка ерундовая, - принялась я уговаривать женщину, - продать ее вы не сумеете, так как?
     Хозяйка завздыхала.
     - Ну.., вообще-то переплет кожаный.
     - Он мне не нужен, снимите и оставьте его себе.
     Надежда Петровна быстро вытащила блокнот с мелко исписанными страничками из обложки.
     - И чего, - задумчиво произнесла она, - так, тебе и отдать? Совсем без денег? Хоть сто рублей заплати! А то я полная дура получаюсь, расшвыриваюсь хорошими вещами за так.
     Розовая бумажка перекочевала из моего кошелька в широкую, лопатообразную руку Надежды Петровны. Я схватила книжечку, вышла на лестницу и, не в силах сдержать нетерпение, села на подоконник.
     На страничке, помеченной буквой С, нашлось немало телефонов и столько же совершенно невероятных имен: "Сол", "Самин", "Сэра", "Симона", "Сохо"... Но "Сю" отсутствовало.
     Я принялась перелистывать книжечку. Разбираться в чужих записях тяжело, иногда люди руководствуются невесть чем, записывая телефоны.
     Впрочем, у меня самой координаты Лариски стоят под буквой Ю. Если учесть, что имя у нее начинается на Л, а фамилия Капкина, то здоровое удивление любого человека в этом случае понятно.
     Но у Лариски когда-то был терьер по кличке Юлик, а у Томочки имелась лечащий врач Лариса, вот я и занесла подругу под опознавательным знаком ее собаки, чтобы не путать двух Ларис.
     Впрочем, "Сю" - это кличка, очень сомневаюсь, что такое имя дали девице родители. Следовательно, Минна поместила ее в книжечку под подлинным именем. Одна существенная деталь - я его не знаю. Но завтра же позвоню Полине, которая небось в курсе.
     Я перелистнула в последний раз странички и увидела на самой первой надпись, сделанную крупным детским почерком: "Кто найдет эту вещь, позвони по телефону. Вернешь и получишь невероятную удачу, разрешу сводить меня в ресторан.
     Сю". Ниже шел номер, похоже, мобильного телефона. Книжечка, оказывается, принадлежала не Минне, а самой Сю.
     
     
     Глава 9
     
     По дороге домой я тупо набирала номер Сю.
     "Абонент находится вне зоны действия сети, - повторял механический вежливый голос, - попробуйте позвонить позже". В конце концов я оставила бесплодные попытки. Сю способна быть где угодно, в конце концов, она могла просто забыть заправить батарейку. Утро вечера мудренее.
     Не успела я войти домой, как резко зазвонил наш телефон. Недоумевая, кто может беспокоить меня в поздний час, я взяла трубку.
     - Ну ты хороша, - закричала Майя, - жду целый день у телефона! Хоть бы позвонила! Или все так плохо? На "Русском радио" тебя послали, да?
     Я собрала в кулак все отпущенные мне добрым боженькой актерские способности и затараторила:
     - Вовсе нет! Наоборот! Твоя песня понравилась! Просто до слез. Ее ставят в ротацию.
     Из трубки понеслись хлюпающие звуки, потом до меня долетел шепот:
     - Правда?
     - Чтоб мне сгореть!
     - И когда она в эфире зазвучит?
     - Через месяц, - бойко пообещала я.
     - Знаешь, Вилка, - тихо продолжала Майя, - ты меня обманываешь. Думаешь, я маленькая кретинка, которая любой дури поверит. Через месяц!
     Мне ясно, что ты врешь. Хочешь, скажу, что ты задумала? Насвищу, мол, Майке, пообещаю ей ротацию, пусть подождет тридцать дней, авось успокоится и забудет про подмостки, ну, а если заново канючить начнет, что-нибудь новенькое набрешу.
     - Как тебе не стыдно... - начала было возмущаться я.
     Но Майя перебила меня:
     - Все наоборот, это тебя должна совесть мучить. Я поверила ведь, диск дала!
     - Через месяц твоя песня будет в эфире!
     - А то я не знаю, как такие дела делаются, - отозвалась девочка, - потусовалась с Волковым, понабралась ума. Если берут песню, то сразу работу начинают.
     - Какую?
     - По раскрутке.
     - И кто это должен делать? "Русское радио"?
     - Звезду делает продюсер. Это фанаты тупые считают, что их Витас гениальный и сам по себе поет. Оно, может, и верно, голос у певца оригинальный, только за спиной у него Сергей Пудовкин стоит. Да у всех так! У Валерии Шульгин был, она с ним разбежалась и к Пригожину ушла. Глюкоза и Катя Лель с Максом Фадеевым работают.
     Эх, мне бы тоже к нему попасть, только ведь не возьмет. Я вообще никому не нужна, остается лишь повеситься. Продюсер - он тебе и мама и папа, и кнут и пряник. Если в хорошие руки угодила...
     Вон, глянь, что Киркоров сделал со Стоцкой! Кто ее знал? Ну пела в мюзикле! А к Филиппу попала, и что? Звезда! Вот как! А я? У меня кто?
     В голосе Майи зазвучало такое отчаяние, что мне стало не по себе.
     - У тебя я!
     - Что? - неожиданно захихикала Майя. - Ты?
     Вот уж прикол! И сколько в меня вложить можешь, а?
     - Спокойно, - велела я, - без истерики. Сейчас ложись спать. Завтра с утра начинаем работу.
     - Ты это всерьез? - протянула Майя.
     - Кто же шутит подобными вещами?
     - Да что ты можешь?
     - Все! - лихо соврала я. - У меня огромные связи! Не забудь! Я - популярная писательница Арина Виолова, и передо мной открываются двери любых кабинетов.
     Когда успокоенная моим враньем Майя пошла спать, я положила трубку, но потом схватила ее вновь и набрала номер Федора.
     - Кто стучится в дверь моя, видишь, дома нет меня. Говорите после звукового сигнала. Пи-пи-пи.
     - Это я, Виола, прекрати прикидываться автоответчиком.
     - Что случилось, цыпа? - лениво протянул рекламщик. - Чем могу помочь свету моей души?
     - У меня проблемы.
     - О.., с этим к Берняку. Он всех растопчет. Кто тебя обидел, киса? Хочешь, я сам позвоню волкодаву?
     - Мне нужен ты!
     - Может, все-таки Берняк? Сначала сядет на твоего врага, раздавит его, а потом я принесу лопату, заскребу остатки на совок и похороню? Давай оставим грязную работу Берняку? В конце концов, это он начальник службы безопасности "Марко".
     - Скажи, как из простого человека сделать звезду? - перебила я пиарщика.
     Федор заржал:
     - Элементарно, Ватсон. А зачем тебе?
     - Надо. Расскажи, с чего начинать?
     - Ну, для начала определим бюджет, сколько мы имеем?
     Я быстро вспомнила сумму, отложенную на новую машину.
     - Почти две тысячи долларов.
     Рекламщик хрюкнул.
     - Впечатляющая цифра. Хочешь совет?
     - За этим я и позвонила.
     - Лучше пропей баксы и забудь про звездозажигательство! С таким богатством нечего и начинать дело!
     - Ладно, у меня в десять раз больше. Просто я пошутила.
     Федор зацокал языком.
     - В каком жанре пишем? Сколько готовых книг имеем? Способна твоя звездулина на серию? Постоянно работать сможет? Есть смысл в нее вкладываться? А то ща ее зажжем, а она с дымом погаснет, потому как ленива до крайности.
     - Она не писатель.
     - Да? - совершенно искренне удивился Федор. - А кто же тогда?
     - Певица.
     - Я тут не "Копенгаген".
     - Милый, помоги мне, очень надо! Ну в общих чертах хотя бы! Что тебе стоит, - заныла я, - ведь ты знаешь кухню.
     - Неа.
     - Не ври, - рассердилась я, - всем известно, что до "Марко" ты работал пиар-редактором у Базиля. Народ говорит, это Феденька сделал из Васьки Пирогова суперстар Базиля!
     Федор протяжно вздохнул:
     - В этом мире ничего не скроешь! Ушел я от дебила Базиля в "Марко", наивным был, как белый тюльпан. Полагал, что писатели, архитекторы человеческих душ, люди интеллигентные, тонкие, проблем мне не доставят, так нет, ошибся, причем фатально, из огня в полымя угодил. То же бухалово, ширялово и тошнилово. Да еще вы такие ленивые. Базиль хоть и спал в обнимку с бутылкой и завтракал тостами с кокаином, но по концертам исправно бегал, с журналюгами трепался, в любую камеру лыбился, понимал, стервец, надо брэндом становиться, а для этого следует мордой лица на каждом углу торговать. А господа литераторы! Это ж кошмар на крыльях ночи. Самомнения вагон, работать не хотят, пьют, как все, и еще пальцы в разные стороны растопыривают. Вот надысь заявился ко мне, маленькому винтику из "Марко", фантаст Гроков и устроил натуральную истерику с рефреном "Хочу славы и денег". Кстати, ты Грокова читала?
     - Неа. Он много написал?
     - Правильный вопрос. Книга у него одна, три года тому назад выпущена, больше не наваял, но заездить хочет, уверен в собственной гениальности, считает, что станет в одномоментье популярен, а в том, что это не происходит, я виноват, вкладываться в него не хочу. И все с одной книжкой. Он ее написал, дело сделано, теперь можно жить в свое удовольствие, а Федька пиарить должен. И что с таким делать?
     - Мне тебя жаль, - совершенно искренне ответила я, - писатели, они такие специфические люди. Но с чего начать, если хочешь из девочки сделать звезду эстрады?
     - Со стоматолога, - рявкнул Федя, - зубы ей сначала вставь, чтобы в рот не стыдно смотреть было.
     - С челюстью у нее порядок, родители позаботились.
     - Хорошо. Теперь легенда.
     - Это что?
     - Ой, как тяжело с темными людьми, - завздыхал Федька, - всему их учить надо. Отчего бы девку продюсеру не отдать!
     - Он у нее есть.
     - И кто?
     Я замялась.
     - На фиг тайну на пустом месте делать, - забубнил рекламщик, - грамотных мужиков в кулисах по пальцам пересчитать, ну, колись, цыпа.
     - Я.
     - Что ты?
     - Я продюсер.
     Федор издал странный, похожий на кваканье звук, потом простонал:
     - О, боже! Ну если сама госпожа Тараканова взялась за дело, то Бритни Спирс скоро заявится в Москву униженно просить автограф у новой мегазвезды. Легенда - это три четверти успеха, котя!
     Публика хочет скандала, ей совершенно неинтересен пресный мальчик, счастливо живущий со своей женой. Пусть он хорош собой, порядочен, имеет голос... Это не катит! Вот если он вдруг бросит супругу и голым побежит по Тверской, тогда - да!
     Нужно, чтобы твоя протеже выбивалась из общего ряда...
     - В лучшую сторону... - подхватила я.
     - Дурочка, - ласково перебил меня Федор, - в худшую. Идеальный пример - раскрутка Мадонны. Взлет карьеры на струе эпатажа: секс, отвязное поведение, откровенные фотографии... Потом, когда возраст поджал и имидж захромал, резкая смена приоритетов. Теперь Мадонна примерная мать, верная жена и еще детская писательница в придачу. Все правильно, ближе к пятидесяти трудно оставаться секс-символом. Зритель должен считать себя выше певицы. Ну и что из того, что она на сцене, зато о Марье Ивановне никто слова плохого не скажет!
     - Где Мадонна, и где мы!
     - Пожалуйста, вот тебе другие примеры. Группа "Тату", две девочки, якобы лесбиянки, выступающие против косного мышления взрослых людей. Гениальная придумка. Знаешь, я не очень люблю их продюсера, но в данном случае перед ним следует снять шляпу. Опять же Боря Моисеев.
     Сейчас на эстраде полно геев, но он-то был первым, дитя порока, талантливое, феерическое, эпатажное. Чего только люди не придумывают! Ну-ка, вспомни про жабры Витаса!
     - В это никто не поверил!
     - Очень даже ошибаешься, - возразил Федор. - Шура - тот вообще на отсутствии зубов взлетел. Все по поводу красоты клыков парились, брекеты наклеивали, а Шура возьми да и выйди на сцену с дыркой в верхней челюсти. Мрак, скажешь? Зато он не такой, как все. Газеты целую компанию устроили под лозунгом: "Шура, иди к протезистам". Опять же Глюкоза. То ли она есть, то ли ее нет. Лица не показывает, этакий клипмультик. Затем появляется девочка, вроде тайна раскрыта, ан нет, стало еще интереснее, кто же она? Провинциалка? Московская школьница?
     Кто, в конце концов, поет, Наташа Ионова, сиречь Глюкоза, или она просто по сцене скачет, а в кулисе жена Макса Фадеева в микрофон дудит?
     Вот это я понимаю! Поэтому сначала создай легенду. Потом скандал.
     - Это как?
     - Фото в газете, желательно типа "Желтухи".
     Такой листок с многомиллионным тиражом, заслышав название которого все кривятся, а по вечерам под одеялом читают, смакуют детали. Допустим, твоя подопечная на коленях у Олега Газманова и подпись: "Популярный певец изменяет жене с молодой N". Или, что еще лучше, пусть жена Газманова ее за волосы таскает.
     - И как такое организовать?
     - А это твое дело, - фыркнул Федька, - самое дорогое в рекламной кампании генерировать идеи, я их тебе уже сто бесплатно дал, а уж как это исполнить, сама кумекай, цыпа. Усекла? Придумай имидж, чтобы была не как все! Затем публикации в прессе самого разнузданного характера, следом песня, желательно ритмичная, топ-топ-топ, с простой мелодией, навязчивая, словно жвачка, ротация на радио, клип, телевидение, получение какой-нибудь премии и постоянное мелькание то на страницах газет, то на экранах телевизоров. Вторая песня... В общем, путь ясен.
     - Да уж, - пробормотала я в полном отчаянии.
     - Есть один нюанс, - неожиданно серьезно сказал Федор.
     - Что еще? - окончательно перепугалась я.
     - Никакие деньги не помогут, если твоя предполагаемая звездища будет лениться, - сообщил рекламщик, - имей в виду, вложения пролетят зря. Ей придется работать до седьмого пота, расслабиться будет нельзя, никакой вокал не спасет, если она станет на диване валяться. Раз захотела славы и влезла на подмостки, паши безостановочно. Шоу-бизнес жесток, заснешь на ходу, пожалеешь себя, мигом вниз столкнут. Я бы свою дочь никогда на сцену не послал, потому как до вершины добираются единицы, остальные на полпути погибают. Раскрутка и деньги - это, конечно, хорошо, но, чтобы стать суперстар, нужны еще упорство, трудолюбие и бешеная работоспособность вкупе с умением ловить кайф на сцене. Вот тебе пример, Жанна Агузарова. Уж кому таланта отсыпали, так это ей! Голос феерический. Ну, и где она, Агузарова? Не слышно и не видно. Хотя стартовала красиво.
     Теперь берем Орбакайте. Рост не эстрадный, внешность не сверх чего-то, голосок на среднем уровне. Да еще все ее постоянно с мамой сравнивают. Любая другая давно бы спилась, озлобилась, надулась на весь свет и сошла, не загорелась, а начадила. Кристина же небось сжала кулаки и сказала себе: "Фиг вам, ребята, еще посмотрим". И результат? Оказывается, рост не мешает шикарно танцевать, откуда ни возьмись взялся голос, каждая песня - хит. Из гадкого утенка вырос лебедь, да еще какой! Знаешь, она маму-то переплюнула, стильная такая. И отчего это произошло?
     - Ну...
     - Вот тебе и ну! Большинство из тех, кому от рождения много дано, особо не парятся, а Кристина упорно трудилась, она ведь давно на эстраде.
     Кстати, никакой скандальной славы за ней нет, не захотела девка очки за счет голой попы получать, кровавым потом своего добилась... Ладно, я спать пошел, прощай, свет очей моих, чао-какао, цыпа-дрипа! А то завел, как учительница младших классов! Трудитесь, дети, и все будет пучком!
     Я молча положила трубку на стол. Федору свойственны категоричные, резкие высказывания, слов он не выбирает, но в одном рекламщик прав: без труда не вытащить и рыбку из пруда. Впрочем, Майя настроена работать, есть в ней здоровое упорство, только что же мне делать? Каким образом начать "крутить" девочку, денег-то нет, и, если честно, никого из мира шоу-бизнеса я не знаю, за кулисы не вхожа, а Крыжовников поставит песню в ротацию лишь в одном случае: если я найду настоящего убийцу Романа Волкова. Ежели поиск не увенчается успехом, Майе не на что рассчитывать.
     Девочка, поняв ситуацию, повесится или выпрыгнет из окна. И вообще, чтобы отвлечь ее от суицидальных мыслей, следует уже прямо завтра изобразить активную деятельность. Господи, ну и положение!
     Внезапно глаза начали наливаться слезами. Какая я несчастная, попала в жуткую ситуацию. Наобещала ребенку с три короба, он и поверил. А еще на меня обиделся Олег, уехал и не звонит, намертво забыл про жену. Горячая капля шлепнулась мне на руку, и в тот же момент я обозлилась на себя.
     Хватит нюниться, Вилка. Из каждого безвыходного положения обязательно найдется выход, а то и два.
     
     
     Глава 10
     
     Ночь я, как это ни странно, проспала, словно кирпич, безо всяких снов и кошмаров. Проснулась около десяти, выпила кофе, включила телевизор и увлеклась фильмом, рассказывающим о жизни аборигенов Австралии.
     Следовало позвонить Сю и договориться с противной девчонкой о встрече, но сейчас с ней соединяться бесполезно. Тусовщица небось крепко спит. У тех, кто весело проводит время на вечеринках и в клубах, день сдвигается к вечеру. Самая жизнь у них начинается в тот час, когда нормальные люди ложатся спать. Потаращившись бесцельно в экран, я сняла трубку и позвонила в "Желтуху" по номеру, который редакция опубликовала на последней странице.
     - Отдел новостей, - рявкнул мужской голос.
     - У меня есть информация, эксклюзивная, прямо для вас!
     - Говорите.
     - Певица Майя скоро стартует в эфире.
     - Это кто такая?
     - Майя? Очень талантливая девушка, вот увидите, она всех забьет.
     - Когда забьет, тогда и звони, а пока неинтересно.
     - Эй, подождите, у меня есть фото!
     - Ну и какое? - с явной скукой поинтересовался сотрудник "Желтухи".
     - Э... Майя в обществе с певцом Антоном Локовым!
     - Голая?
     - Кто?
     - Девка, не Антон же. Хотя за голого Локова я тебе такие бабки отсыплю!
     - Нет, они одеты, но оба с гитарами. - Я принялась самоотверженно врать.
     - Ладно, - смилостивился журналист, - тащи фотку, поглядим, если и впрямь Антон снят, можем в новости впихнуть.
     Я побежала в ванную умывать вспотевшее от волнения лицо. Как назло, вспомнился старый анекдот про бедного сапожника, у которого подрастала страшная, как грех, дочка, косая, горбатая, хромая. Когда ей исполнилось восемнадцать лет, папенька сказал чаду:
     - Кошечка, выходи замуж за Ротшильда, уж очень он богатый, станешь как сыр в масле кататься.
     Бедная девочка сопротивлялась, сколько могла, напоминая отцу, что она кривобока, редкозуба, да еще и плешива в придачу. Но папаша в конце концов вынудил ее согласиться выйти замуж за магната.
     Страшно довольный папенька вышел на улицу и вздохнул.
     - Уф! Уломал дочурку, теперь надо уговорить Ротшильда.
     Аналогичный случай произошел и со мной. "Желтуха" готова печатать снимки. Осталось убедить Антона Локова сняться вместе с Майей.
     Обуреваемая тяжелыми мыслями, я вновь схватилась за телефон и услышала сонное:
     - Ну, кто там?
     - Можно Сю?
     - Чего надо?
     - Это вы?
     - Нет, блин, мой призрак. Который час?
     - Полдень.
     - О-о-о! С ума сойти! Ну кому пришло в голову в такую рань меня беспокоить? Офигела, да? - стонала девица. - Ты вообще кто?
     - Я из журнала "Светская хроника".
     Голос Сю потеплел:
     - А-а-а. Слушаю.
     - Мы учредили премию "Светские львы"!
     - Уже есть такая, - перебила меня Сю, - неужели не знаете? Мне ее в прошлом году давали.
     Я растерялась на секунду, но потом моментально выкрутилась из щекотливого положения:
     - Вы меня плохо расслышали.
     - Намекаете, что я старею? - мигом окрысилась Сю.
     - Ну что вы! Просто, наверное, я неточно выразилась. Мы не учреждали премию "Светские львы", потому как она уже существует. Мы провели конкурс "Яркие личности", вы у нас победили в номинации "Красота года".
     - Стебно, - оживилась Сю, - люблю премии.
     А где ее вручать будут?
     - Пока мы еще не определились, наверное, в Кремлевском дворце...
     - Отстойное место, - заявила Сю, - конюшня!
     - Ну, может, и не там, - затараторила я, - предполагается шикарная церемония вроде "Золотого граммофона", призы, подарки, концерт.
     - Суперски!
     - Но нам надо представить лауреатов, взять, у них интервью. Можно к вам сейчас приехать?
     Послышался сочный зевок.
     - Ща, погоди, - велела Сю.
     Некоторое время она шуршала бумажками, потом сообщила:
     - Все равно я больше не усну. Через полчаса будь у меня.
     - Адрес подскажите.
     - Самой знать надо, звезде звонишь, а не тете Моте, - буркнула Сю, но потом смилостивилась:
     - Пиши.
     Услыхав название улицы, я быстро сказала:
     - Мне к вам за тридцать минут никак не успеть, можно через час?
     - Ну ты и нахалка! - взвизгнула Сю. - Давай-ка определимся, кому интервью надо, а? Уж не мне, это точно. Имей в виду, я человек занятой, у меня дел полно. Вон сегодня надо еще в салон заехать, маникюр сделать, макияж, потом на день рождения к Ляльке катить. Между прочим, я платье купить не успела! Да уж, не отдохнуть мне сегодня, сплошные заботы. Не приедешь через полчаса - пеняй на себя!
     На крейсерской скорости я вылетела из квартиры и рысью поскакала к метро. Ситуация на улицах Москвы сейчас такова, что под землей быстрее доедешь до цели. Но машину все равно пришлось брать, потому что дом Сю располагался в Крылатском и добираться до него, выскочив из метро, пришлось бы либо на автобусе, либо на маршрутке.
     Еле дыша, я прислонилась к двери квартиры Сю и нажала на звонок. Как я ни старалась, а потратила на дорогу пятьдесят минут, поверьте, это подвиг, только мерзкая девчонка его не оценит, похоже, она уже ушла. С той стороны створки не раздавалось ни малейшего шороха.
     В полном отчаянии я хотела уже вытащить мобильный, чтобы узнать, в каком салоне тусовщица полирует ногти, но тут послышался недовольный голос:
     - Кого гоблины принесли?
     Я оглянулась, вокруг было пусто.
     - Ну и чего, - возмущалась невидимая девушка, - сначала в квартиру лезли, а теперь притаились, уроды!
     Тут только до меня дошло: Сю дома, она сейчас пытается вести со мной беседу, звук идет из крохотной коробочки, висящей на стене.
     - Здравствуйте, я из журнала "Светская жизнь".
     Обитая деревянными панелями дверь распахнулась. Я в смущении опустила глаза. Сю не подумала накинуть на себя халат и стояла сейчас передо мной в чем мать родила, ну совсем голая, не считать же за одежду кукольные трусики и некое подобие размахайки без пуговиц длиной до подмышек.
     - Чего приперлась? - рявкнула Сю.
     - Простите, я опоздала!
     - Офигела?
     - Вы сами велели явиться через полчаса, но у меня не получилось, - принялась я оправдываться.
     - Я сказала: "Не раньше чем через три часа!"
     Я замерла с открытым ртом. Да, у меня не слишком хорошее зрение, в сумерках совсем плохо вижу, но слух в идеальном состоянии.
     - Во дебилка тупорылая, - покачала всклоченной головой Сю, - ладно, я сегодня добрая, убивать тебя не стану, прись в комнату и жди. Да не туда, там спальня! В гостиную ступай, чмо!
     Изо всех сил сдерживая гнев, я вошла в шикарный зал и села в вызывающе дорогое кресло из кожи молочно-бежевого цвета. Интерьер подавлял. Мне очень некомфортно в домах, где вместо уютных электрических ламп под старомодными абажурами бьют в глаза безжалостно яркие галогеновые трубки. Еще мне делается не по себе в помещении, заставленном мебелью, похожей на хирургическое оборудование. Вокруг меня сейчас все было из стали, хрома и каких-то блестящих материалов. Занавеска, сшитая, похоже, из фольги, была замотана за карниз. В левом углу виднелась барная стойка, на полу валялись непонятные куски ярко-синего цвета, а стену украшали странные картины: уродливая толстая женщина сидит на ишаке. Та же особа, только обнаженная, стоит посреди сжатого поля, держа в руке черепаху размером со стиральную машину.
     В центре комнаты расположился низкий стеклянный столик, а вокруг него разбросаны пуфики всех цветов радуги. Ни за какие сокровища мира мне не захотелось бы проживать здесь, но Сю, очевидно, чувствовала себя тут комфортно.
     Знаете, сколько времени я провела, ожидая не обремененную особым воспитанием девицу? Два часа! Надо было встать и уйти с гордо поднятой головой, но совершить подобный поступок я никак не могла.
     В конце концов Сю появилась в гостиной, одетая, относительно причесанная, в серьгах, кольцах и при макияже. Она принесла с собой одну чашечку кофе, плюхнулась в соседнее кресло, единственный нормальный предмет мебели в этой комнате, интерьер которой проектировал дизайнер-шизофреник, и спросила:
     - Ну, о чем трепаться станем?
     Я, доведенная до крайней точки, на минуту вышла из роли подобострастной бедной журналистки, явившейся к светской богатой львице, и рявкнула:
     - О тебе!
     - Ясное дело, что не о тебе, - мгновенно отбила мяч Сю, - кому ты нужна!
     Еле сдерживая бешенство, я попыталась мило улыбнуться.
     - Наши читательницы хотели бы узнать марку вашей косметики.
     Сю отхлебнула кофе.
     - Нашла дуру. Я тебе ща скажу, а это им реклама. Ты на фирму позвонишь и бабки срубишь. За такую информацию платят. Я лицо известное, пример для простых людей.
     - Похоже, вы особо не нуждаетесь.
     - Угадала.
     - И все равно не хотите бесплатно открыть косметичку?
     Сю заржала, потом встала, взяла сумку, валявшуюся на стойке, вытащила кожаный мешочек и высыпала его содержимое на стеклянный столик.
     Засверкали золотые цилиндрики и коробочки, заблистали бриллианты.
     - Дура ты, - почти ласково сказала Сю, - дитя коммуналки, роза помойки. Ну и где знак фирмы видишь?
     - Нету его.
     - И не найдешь. Это эксклюзив. Макс специально для меня заказывал. Косметика обычная, а оформление супер.
     - Здесь, похоже, нет губной помады, - тихо сказала я, - вы ею не пользуетесь?
     - Да, с...л кто-то, - с досадой воскликнула Сю, - кругом вороватый народ, убогие, бедные люди. Но я париться не стала. Мне эта серия надоела, все равно выбрасывать.
     Я молча достала из своей сумочки золотой футляр.
     - Это не она?
     - Супер, - подскочила Сю, - а-а-а! Это ты ее сперла! Думаешь лавэ срубить с меня? Ну тут облом получился. Ни хрена тебе не дам.
     Я улыбнулась:
     - Мне деньги не нужны.
     - Да? - скривилась Сю. - А что же тогда?
     - Собственно говоря, ничего, просто я хотела убедиться, что губная помада твоя. - Я решила особо не церемониться с Сю.
     Похоже, девочка подлая, она совершенно распускается, услышав вежливые слова. Если же нагрубить ей, мигом прикусит язык.
     - С какой стати ты мне тыкаешь? - изумилась Сю.
     - Скоро тебе еще и руки за спиной свяжут, - мило улыбаясь, пообещала я.
     Глаза Сю вывалились из орбит, какое-то мгновение она ошарашенно смотрела на "журналистку", потом рявкнула:
     - Пошла вон!
     Но я поглубже уселась в кресле и, вспомнив Федора, заявила:
     - Спокойно, цыпа! Ты помнишь, где посеяла помаду?
     - Нет, - неожиданно вполне мирно ответила Сю.
     - В принципе, это ожидаемый ответ, - кивнула я.
     - Ты не журналистка! - подскочила Сю.
     - Доперло, - усмехнулась я.
     - Чего тебе надо? - привычно перешла на грубость Сю, но мне уже стало понятно, каким образом надо разговаривать с девицей.
     - Ща узнаешь, - пообещала я, - теперь следующий вопрос: откуда у меня эта помада?
     Сю повертела пальцем у виска.
     - Тебя в психушку сдать нужно! С...а, а теперь хрен знает что гонишь, ваще, я давно таких наглых не видела!
     - Слушай, киса, - сказала я, - прибамбасик обнаружился в моей косметичке, а та лежала в сумочке, которую я оставила возле трупа Романа Волкова, в концертном зале, в укромном местечке, за занавеской...
     Лицо Сю посерело, глаза запали.
     - Ты офигела. - Тусовщица попыталась справиться с собой, но я уже поняла, что почти до смерти напугала ее, и принялась давить на больное место.
     - Думаю, дело обстояло так. Сумочка моя, шлепнувшись на пол, раскрылась, содержимое вывалилось наружу, эксперт, работавший на месте преступления, все собрал и сложил, как ему показалось, на место. Мента можно понять, лежит гора косметики, паспорт, ключи, всякая лабуда, ясно, что она из торбы вылетела. И дядьке в голову не пришло, что губная помада из другой оперы. А ее потеряла ты. Стояла за другой занавеской, притаившись. Дождалась, пока Архип уйдет, и воткнула в Волкова нож. Здорово вышло, одна незадача, ты безделушку выронила! Но тебе повезло, ее посчитали моей. За что ты Романа на тот свет отправила?
     Чем продюсер тебе не угодил? Не захотел из легендарной тусовщицы "стар" делать?
     - Меня там не было, - по-детски жалобно заявила Сю. - Я пошла в туалет, хотела макияж поправить, полезла в косметичку, а помады нету!
     Кто-то ее спер!
     - Не ври. Вор унес бы все.
     - Не, честно. Пудра осталась, тушь тоже, а помада ау! Я сумочку на столик бросила и со знакомой трепалась. В принципе, любой мог ее стащить!
     Послушай, а ты кто?
     - Твое несчастье. Опупенко... - начала было я и осеклась. Остаток фразы, которую я собиралась произнести: "...Раиса Ивановна, которая носит теперь имя Минна, тебе хорошо знакома?", застрял в горле, потому что Сю вдруг стала краснеть. Яркая полоса поднялась по шее, захватила подбородок, щеки, лоб, затем, начав синеветь, спустилась вниз.
     Будь Сю лет сорок, я бы опрометью кинулась к телефону вызывать врача.
     - Что "Опупенко", - пробормотала, справившись с собой, девушка, - ты о чем? Странные намеки.
     Я молча положила на стол телефонную книжечку.
     - Твоя?
     - Ну, вроде бы да.
     - Твоя, твоя, там на первом листочке написан телефон вкупе с обещанием пойти в ресторан.
     - И что? Так многие делают, надеются назад получить потерянное.
     - В сущности, ничего. Но получается странная ситуация. Твоя губная помада валяется у трупа Волкова, которого, по словам певицы Минны, убил ножом Архип Сергеев. Причем на орудии преступления есть отпечатки его пальцев. Убийственная, прости за идиотский каламбур, улика. Да еще Минна сразу же сообщает, что опознала ножик, якобы она сама подарила его Архипу на день рождения. Классно вышло, да?
     Сю, не моргая, смотрела на меня.
     - Слушай, слушай, - кивнула я, - дальше еще интересней будет. Минна - большая любительница выпить, но спустя малое время после того, как она изобличила Архипа, пьяница утонула. Шла поверху оврага, поскользнулась, скатилась вниз, упала лицом в лужу, а встать не сумела, пьяной была. К сожалению, это достаточно частая ситуация. И знаешь, что странно?
     - Нет, - одними губами ответила Сю.
     Я погрозила ей пальцем:
     - Шалунишка и врунишка! Ты ведь плотно общалась с Минной, вернее, с Раисой Опупенко!
     - Вообще никак. Это кто? - Сю попыталась изобразить крайнее удивление.
     - Врать некрасиво, - укоризненно сказала я, - ты же крутишься в тусовке, отлично знакома со звездами шоу-бизнеса.
     - Минны среди них нет!
     - Да, она, так сказать, второй эшелон.
     Сю надулась:
     - Я вовсе не собираюсь знакомиться с каждой подпевкой и якшаться с любой подтанцовкой! Не мой это уровень. Минна, Мара, Сара, Лара... Таких пруд пруди, а я одна!
     - Ты не дослушала, цыпа, - укоризненно вздохнула я, - это плохая привычка - перебивать людей. С одной стороны, невоспитанно, но тебе, похоже, мама с папой не привили особых манер, с другой - вдруг что-то интересного не услышишь!
     Кстати, с помадой-то мы разобрались, она, можно сказать, на трупе лежала. А телефонная книжка-то у меня откуда, тебе не интересно?
     Сю снова стала краснеть, потом синеть. Подождав, пока хозяйка окончательно разнервничается, я, мило улыбнувшись, закончила:
     - Я нашла ее на квартире, которую снимала Минна. Вот, кстати, еще один очень странный момент. Все, с кем я беседовала о неудавшейся певичке, которую не слишком успешно продюсировал Волков, говорили, что на эстраду ее тащил муж, то ли властный чиновник, то ли просто богатый Буратино, который начал вкладывать в жену деньги и умер, не успев довести дело до конца. Но, понимаешь, Минна не имела собственной жилплощади, снимала халупу в ужасном месте, со старой мебелью, без хорошего ремонта. Плохо верится в то, что она или муж-бизнесмен обитали в подобных условиях. Так куда подевались апартаменты?
     Может, их и не было? Равно как и мужа? Рассказать-то о себе можно что угодно, ври нагло, и люди поверят! Согласись, странная девушка была Опупенко!
     Услышав эту фамилию, Сю снова стала серой, я тут же сообразила, что осталось совсем чуть-чуть до того, как девица зарыдает и расскажет мне много интересного, а в том, что тусовщица замешана в деле об убийстве, я теперь совершенно не сомневалась. Вот сейчас Сю начнет плакать, раскроет рот, вот.., вот...
     Но девица молчала, в глубине ее глаз плескалось недоумение пополам со страхом, было видно, что Сю растерянна, напугана и деморализована.
     Чтобы окончательно сломить противника, я добавила:
     - Тебе лучше быть со мной откровенной, потому что я знаю все!
     Зрачки Сю превратились в огромные черные лужи, но она нашла в себе силы поинтересоваться:
     - Все - это что?
     На долю секунды я испытала растерянность, но потом моментально вспомнила Ленинида. Мой папенька, неоднократно мотавший срок уголовник, частенько пускается в воспоминания о своей бурной зэковской жизни. Не один раз он рассказывал мне, что часто обыгрывал других осужденных в карты.
     - Ничего на руках нет, а царем оказывался, - хвастался папашка, - а почему? Главное, доча, понт. Веди себя так, словно с тузами и джокерами сидишь, вот и выиграешь. Оно и в жизни крепко помогает. В кошельке два рубля? Задери нос и всем ври: денег не считано, владею миллионами.
     Почаще повторяй всем о своем богатстве, народ поверит, завидовать начнет, проверять никто не станет. Чего угодно про себя набреши - проглотят и не поморщатся.
     - Все - это что? - повторила Сю.
     - Все, Опупенко... - завела было я, - Опупенко...
     Но договорить не успела.
     
     
     Глава 11
     
     Сю вскочила на ноги. Я, не ожидавшая от нее подобного поведения, тоже хотела встать, но тут события начали разворачиваться совсем не по моему сценарию. С быстротой молнии тусовщица кинулась к сумочке, не успела я и глазом моргнуть, как пальчики, украшенные многочисленными колечками, схватили ридикюльчик. Затем Сю бросилась из комнаты, я за ней. Девица вылетела в прихожую, распахнула дверь и шмыгнула на лестничную клетку. Естественно, я выскочила следом.
     - А ну отдай мою сумку!
     Сю скривилась:
     - Ща.
     - Верни немедленно!
     Дверь в квартиру Сю захлопнуло сквозняком.
     Я обрадовалась безмерно, ну теперь я просто отниму свое назад! Сю облокотилась спиной о створку, прикрывавшую вход в соседнюю квартиру.
     - Пшла вон, - сказала она мне.
     Я сделала шаг вперед. Сю прищурилась.
     - Ща вломлю! Мало не покажется!
     В голосе богатой, выросшей в полном благополучии, избалованной не стесненными в средствах "предками" девушки зазвучали интонации дитяти окраины, существа, шатающегося без присмотра в компании сомнительных личностей, девицы, бросившей школу в двенадцать лет и получившей уроки жизни в грязном подвале.
     Но меня было трудно удивить или испугать.
     Это сейчас я писательница Арина Виолова, но те, кто хорошо знаком со мной <История жизни Виолы Таракановой рассказана в книге Д. Донцовой "Черт из табакерки", издательство "Эксмо".>, помнят, каким было мое детство. Лет до восьми я постоянно дралась с мальчишками, совершенно не боясь боли, да и потом, будучи подростком, спокойно могла лягнуть, укусить или сильно оцарапать обидчика.
     Жизнь девочки без родителей, старших братьев и каких-либо родственников, как правило, очень опасна. Хорошо, если подобное дитя растет в интеллигентной среде, где люди в силу воспитания жалеют сироту и не позволяют своим отпрыскам обижать бедняжку. Но я-то жила в вечно пьяном дворе, его аборигены искренне полагали: если у Вилки Таракановой нет за спиной мужиков и крикливой мамаши, то девчонку можно безнаказанно возить носом об асфальт. Впрочем, моя мачеха Раиса вполне могла устроить феерический скандал обидчикам падчерицы. Раиса поколачивала меня в детстве, но другим не разрешала обижать, только я предпочитала сама разбираться с подонками и постепенно стала мастером спорта по хитрой драке.
     Сил-то у меня особых никогда не было, да и откуда им взяться при моем весе пера? Но есть некоторые уловки, приемы, при помощи которых Давид легко победил Голиафа <По библейской легенде, юноша Давид победил великана Голиафа. Он бросил в него из пращи камень.>. Я не пулялась камнями из пращи, просто быстро поняла, что острый каблук и пакетик молотого черного перца в кармане помогут мне не хуже пистолета. Я и сейчас таскаю с собой ароматную пряность. Увы, улицы столицы небезопасны для молодой женщины. Конечно, всякие аэрозоли типа "Стоп-маньяк" хороши, нажимаешь на распылитель, и насильник падает без чувств, но это лишь в том случае, если ветер дует в его сторону, в противном вы рискуете сами свалиться как подкошенная к ногам криминальной личности. Представляете, что он с вами после этого сделает?
     А вот пакет перца никогда не подведет, надо лишь изобразить полнейший ужас, страх, готовность исполнять все прихоти мерзавца, а когда насильник уверится, что полностью деморализовал жертву, нужно выждать подходящий момент и сыпануть ему в глаза побольше перца. Главное, не растеряться, не запаниковать, и вы сумеете выбраться из неприятной переделки целой и невредимой.
     Я сунула руку в карман, пальцы нащупали бумажную упаковку. Сю довела меня своей наглостью до точки. Пусть сейчас почихает тут, покашляет, потрет глаза кулаками! Отберу у нее свою сумочку назад, потом побеседуем, и совсем не ласково!
     Но не успела я надорвать пакетик, как девушка резко стукнула по створке правой ногой. Дверь немедленно подалась внутрь. Я не успела сделать и полшага, как Сю оказалась в соседской квартире.
     Юркая, словно ящерица, она захлопнула дверь изнутри. До меня дошло, что обе квартиры принадлежали девушке. Из коробочки над звонком послышался сначала гадкий смех, потом торжествующий голос:
     - Обломалось? Денег слупить захотела? И че у тебя теперь есть? А? Вали отсюдова, пока жива!
     Даже боксер после полнейшего и окончательного нокаута не чувствует себя так плохо! Задыхаясь от злости, я вышла во двор.
     - Эй, дура! - донеслось сверху.
     Я задрала голову, на лоджии стояла Сю.
     - Держи свое говно, - проорала она, - мне оно ни к чему!
     Сидевшие у подъезда старушки перестали болтать и с интересом уставились на меня. С высоты спланировала сумочка. Упав на асфальт, она раскрылась, всякие мелочи брызнули в разные стороны. Я бросилась поднимать их: паспорт, косметичка, расческа... Сами понимаете, никакого золотого цилиндрика с бриллиантами и телефонной книжки внутри не нашлось. Замок у сумочки сломался, зеркало в пудренице разбилось, пластиковая коробочка с тенями превратилась в разноцветную кашу из дисперсной пыли и пластмассовых осколков.
     Вот кошелек остался целым, и деньги лежали на месте. Не успела я оценить размер ущерба, как сверху хлынула вода. Холодная жидкость не попала на меня, выплеснулась рядом. Я снова задрала голову. Сю стояла на балконе, в руках она держала пустое ведро.
     - Во дает! - восхитилась одна из старух. - Безобразница!
     Я быстро ретировалась со двора, пробежала пару шагов, почувствовала жуткую усталость, увидела надпись "Кофемания" и вошла в забегаловку.
     Следовало слегка успокоить нервы и понять, как действовать дальше.
     Свободное место нашлось у окна, я попросила капуччино и бездумно уставилась на деловито снующую по проспекту толпу. Сю замешана в убийстве Волкова, теперь я абсолютно уверена в этом.
     И как мне поступить? Поехать к Крыжовникову и рассказать о своих догадках? "Ну и что? - спросит у меня лысый, бородатый, улыбающийся Сережа. - Где губная помада с телефонной книжкой? Давай сюда улики!" Может, он скажет другими словами, но суть будет такой. Да уж, глупое положение.
     Следует во что бы то ни стало отнять у Сю помаду и блокнот и попытаться вытряхнуть из нее информацию. Но как это сделать? Подстеречь ее на какой-нибудь тусовке? А что, замечательная идея.
     Дело за малым, сообразить, где она может оказаться сегодня. День рождения Ляльки! Это кто? Элен!
     Она точно поможет.
     Я схватила мобильный. Хорошо, что аппарат лежал не в сумке, а в кармане джинсов. Скорей всего, он бы не выдержал падения и погиб, спланировав с высоты на асфальт.
     - Внимательно слушаю, - промурлыкала Элен, - пойте свою песню.
     - Это я, Виола.
     - Котя! Ты где? - защебетала модельер. - Знаешь, я ощущаю глубочайшее неудобство из-за того, что подставила тебя, ну со снотворным...
     Право же! Ужасно вышло!
     - Забудь!
     - Нет, не могу, - каялась Элен, - вечно со мной так, выпью малую толику, и потом тащит меня по кочкам, колбасит, плющит, плохо соображаю. Делаюсь вредная, противная, злобная! Прости меня.
     - С огромным удовольствием, скажи...
     - Знаешь, - перебила меня Элен, - я хочу перед тобой оправдаться! Приезжай ко мне, придумала тебе прикид! Bay! Лучше всех будешь. Конечно, можешь считать меня забулдыгой, но одежонку я только нашим суперстарз строчу.
     - Сделай одолжение, ответь на один вопрос.
     - Да хоть на все, только не о моем возрасте!
     - Ты ведь знаешь Сю?
     - Кто ж с ней не встречался, - протянула Элен, - маленькое, подлое создание, прокладывающее себе дорогу в жизнь при помощи одного места.
     Только не подумай, что речь идет о голове. А что?
     У тебя с ней какие-то делишки? Имей в виду, она патологическая врунья, вечно корчит из себя всесильную особу. Мне один раз заявила: "Хочешь, Элен, сделаю тебе промоушн среди жен политиков первого эшелона? Моя мама почти со всеми знакома. Будешь им юбчонки-бочонки кроить, кофтенки шить, имя приобретешь".
     Прикинь, какая наглая! Это она заявила мне, женщине, которая звезд обшивает и давным-давно в мире моды в первой пятерке стоит. Ну и прощелыга! Если ее покойный папенька, будучи при власти, спер у народа нефть, газ, доллары и уж не знаю что еще, то Сю совершенно не вправе ощущать себя королевой. Нет, ты скажи, ну что у нас за страна такая, если дочь вора гордится своими родителями, а все журналисты с придыханием описывают туалеты малолетней пакостницы, которые шьет ей абсолютно бесталанная Роза Агишева? Ну что Сю сама в жизни сделала? Отчего получила славу и деньги? Знаешь, как она говорит:
     "Я просто имею возможность жить счастливо, вот и пользуюсь этим, что мешает остальным делать то же самое? Ходите по вечеринкам, забудьте о скуке!"
     - Кстати, о вечеринках, - быстро перебила я ее, - я слышала, что у некой Лялечки сегодня день рождения и Сю к ней собралась. Не знаешь часом, кто она?
     Элен хрипло рассмеялась:
     - Виолочка, я тебя обожаю. Ляля - это не девочка, а мужчина, певец из группы "Смок". Ну, во всяком случае, внешне он больше на мальчика похож. Вот партнер его, Пусик, тот точно девочка, но он живет не с Лялей, а с Ваней из "Маков".
     Ваня, та раньше с Никитой спала, но потом ее бросила и, наверное...
     - Постой, - пробормотала я, - Ляля - парень, да?
     - Верно.
     - Пусик тоже?
     - Нет, это девочка.
     - А Ваня?
     - Тоже женщина.
     - Почему же ты говоришь "партнер Пусик... он...".
     - Так Пусик мальчик.
     - Ты только что сказала - это девочка!
     - Экая ты непонятливая, - укорила меня Элен, - я же русским языком объяснила! Ляля - юноша, Пусик - тоже, но он девочка, только с виду мальчик, а по сути женщина, оттого и живет с Ваней, которая девушка! Чего тебе не ясно?
     - Почему же у них такие имена? Ляля, Ваня?
     - О, боже! Ляля на самом деле Леонид, Ваня - Аня. А то, что они вместе спят, так в шоу-бизнесе так принято.
     - На мой взгляд, в том, что мальчик Ляля живет с девочкой Ваней, ничего эпатажного или странного нет, кроме имен, конечно, - заявила я.
     В трубке что-то зашуршало, зачавкало, захрумкало, потом Элен хихикнула:
     - Ну да, все путем, за исключением того момента, что мальчик Ляля в этой паре - девочка, а женщина Ваня исполняет роль мужчины.
     Меня стало подташнивать.
     - Слушай, мне совершенно все равно, кто из них кто! Просто я хочу попасть на этот день рождения.
     - Зачем? - полюбопытствовала Элен.
     - Потом объясню. Скажи, где предполагается гулянка?
     - Поедем вместе, - оживилась Элен, - классно! Значит, так! Приползай ко мне в восемь.., нет, лучше в девять вечера. Я тебя одену, как надо, и двинем. Уж извини, твое черное платьице - жуткий отстой.
     - В девять? - уточнила я. - А не поздно?
     Пока доберемся, десять пробьет, все уже расходиться начнут.
     - Киса, - засмеялась Элен, - да в десять только-только все начнется. Основной народ к полуночи подъедет, после концертов. Ты что, до сих пор лишь по детским утренникам ходила? Жду тебя, котя, чао, бамбино!
     Выпив одним махом совершенно остывший кофе, я скривилась. Ладно, хватит тут над чашкой чахнуть! Пора действовать! У меня полно забот, и Майя первая из них. Надо немедленно связаться с девочкой.
     - Алло, - прошелестело из трубки.
     - Отчего такой убитый тон? - бодро спросила я.
     - Радоваться нет причин, - уныло ответила Майя.
     - Хватит творожиться, - рявкнула я, - ноги в руки и ко мне домой. Жду тебя через полтора часа, еду из редакции газеты "Желтуха", там хотят опубликовать твое фото.
     - Bay! - завопила Майя и отсоединилась.
     
     
     ***
     
     Когда я поднялась на свой этаж, Ларискина дочь уже подпирала стенку.
     - Как ты долго! Я прямо заждалась, - пожаловалась она.
     Не говоря ни слова, я втолкнула девочку в прихожую.
     - Ну и бардак, - немедленно отреагировала она, - а пыли-то! Вон какие клоки по полу мотаются.
     - Некогда мне убирать, - ответила я, - занимаюсь продюсированием одной малолетней особы, талантливой, но не слишком воспитанной. Целыми днями по городу бегаю, все калоши стоптала, пиар налаживаю. Майей Капкиной красотку зовут, не встречалась с такой?
     - Ну не сердись, - захихикала Майя, - у тебя и правда, грязно. Во, держи!
     - Это что?
     - Альбом с моими снимками.
     - И зачем он мне нужен?
     - Сама же говорила про "Желтуху", - надулась Майя, - сейчас отберем те кадры, где я лучше всего смотрюсь. Во, в купальнике! На фоне пальмы. Это мы с мамой на Тенерифе ездили. Бикини, правда, ее, ну да ведь на нем надписи нет, что это не мой прикид. Классно я здесь получилась, скажи?
     - Супер, - подтвердила я, - но нам нужно совсем другое фото, постановочное. Ты с Локовым.
     - С кем? - вылупилась Майя.
     - С Антоном Локовым, - вздохнула я, - "Желтуха" согласна поместить твою фотку, но только при условии, что ты на ней вместе со звездой шоу-бизнеса будешь.
     - Где мне его искать, Антона? - подскочила Майя. - И прикинь, что он скажет, если я подкачусь к нему с подобной просьбой?
     Я кивнула:
     - Согласна, поэтому я все продумала, топай в мою спальню.
     Оказавшись в комнате. Майя с невероятным разочарованием в голосе воскликнула:
     - Да тут пусто!
     - А ты предполагала увидеть Локова? - ухмыльнулась я.
     - Ну.., нет, конечно.
     - Вот и хорошо. Смотри сюда, видишь?
     - Ага, журнал "Эстрада".
     - Это кто?
     - Ну... Антон. Слушай, почему у него между носом и ухом цепочка натянута! И одежда какая-то странная?
     - Фото сделано на концерте, - объяснила я, - Локов исполнял на нем бессмертный хит "Прости, прощай". Ей-богу, не понимаю, он его всерьез поет или подсмеивается над всеми? Ну да не в этом дело! На церемонии певец предстал в образе индейского вождя. Отсюда жутко цветастая рубашка, соответственный макияж и цепочка. Снимок широко растиражировался СМИ, и у народа сложилось стойкое ощущение, что если на странице помещена картинка, а на ней некто яркий, в шляпе и веригах на лице, то это кто?
     - Локов, - вздохнула Майя, - но мне от этого не легче, самой-то на эту фотку не попасть!
     Я чуть не запрыгала от радости.
     - Гляди, это тренога, а на ней цифровой аппарат. Дорогая, между нами говоря, он штуку баксов стоит! У нас Кристина увлекается компьютером, просто помешалась на нем, вот ей Семен на день рождения и подарил сей прибамбас. Работает она очень просто. Мы камеру сейчас поставим на штатив, примем с тобой нужную позу, я потом нажму на пульт, и оп-ля! Дальше еще легче, снимок перегоняется в комп, и мы получаем его из принтера спустя секунду! Техника на грани фантастики!
     Нравится?
     Майя постучала себе пальцем по лбу.
     - Знаешь, Вилка, ты того! Понимаю, конечно, что ты стала писательницей, может, даже и известной, только для "Желтухи", ты уж извини, это совсем не интересно. Им Локов нужен, я же, ясное дело, лишь как примечание пойду. Если ты решила, что заменишь собой Антона, то ошибаешься.
     Ты на него совсем не похожа.
     - Вот тут ты не права, - фыркнула я.
     
     
     Глава 12
     
     Майя села на кровать. Я заметалась по комнате:
     - Смотри, парик остался у нас, после того как Кристя в школе в спектакле на Новый год бабу-ягу играла, длинные, кудрявые волосы, еще шляпа, а здесь верхняя часть костюма, который когда-то носила Томочка. Она его надела пару раз и затырила в шкаф, очень уж он аляповатый. Теперь натягиваю штаны, кофту, парик, надеваю шляпу, и что? Вылитый шоу-кумир!
     - Ты из психушки сбежала! - возмутилась Майя. - Никто в это не поверит.
     - Но почему?
     - Во-первых, джинсы, - оживилась Майя, - смотри, они у него потертые, местами подранные, а твои целые!
     - Эка печаль! - воскликнула я. - Тащи сюда две чугунные сковородки и ножницы!
     Следующие полчаса мы старательно превращали хорошую вещь в половую тряпку. Брюки, замусоленные сковородками, приобрели не столько благородно-потертый, сколько вульгарно-грязный вид. Зато дырки, которые старательно пропорола Майя, смотрелись самым волшебным образом, просто дизайнерская работа.
     Когда я нацепила окончательно изгаженные джинсы, девочка вытянула губы вперед, присвистнула и кивнула головой:
     - Конечно, если близко смотреть, то сразу понятно, что это параша, но на фото сойдет!
     Я схватила кофту.
     - Отлично, теперь как?
     - Отвратительно!
     - Но почему? Так же ярко!
     - Нет, это совершенно не то, - бубнила Майя, - у него попугайская шмотка, но отчего-то сразу понятно, что это эксклюзив, а у тебя кофтенка, купленная у бабушки возле метро!
     - Вовсе нет! - возмутилась я. - Томочка приобрела костюм в приличном месте, в магазине.
     - Дерьмо и есть дерьмо, - констатировала Майя, - никогда оно в конфетку не превратится, хоть трюфелем обзови, хоть пряником. Ничего у нас не получится. Глупая затея.
     - Никогда нельзя сворачивать с намеченного пути и пасовать при первых трудностях, - уперлась я, - давай пересмотрим все шкафы.
     Но спустя некоторое время мой порыв увял.
     Ничего подходящего в шкафах не нашлось.
     - У него не рубашка, - воскликнула Майя, - до меня только что дотумкало. Глянь, это больше на сюртук похоже. Ну-ка стой!
     Быстро повернувшись на каблуках, девочка рванула в коридор, откуда донесся сначала звон, потом вопль:
     - Во, супер!
     Я высунулась из спальни. Майя неслась назад, размахивая над головой желто-зелено-сине-красно-розовой жутью. Я попятилась.
     Мой муж, Олег Куприн, как вам уже известно, работает милиционером. Свободного времени у супруга нет, всякие букеты, конфеты он мне никогда не покупает. Цветы я получаю два раза в году, на день рождения и Восьмое марта. Четырнадцатое февраля, праздник всех влюбленных, недавно пришедший в нашу страну из-за "бугра", Куприн не воспринимает. Пару месяцев назад, именно в этот день, у нас разыгрался потрясающий скандал. Я просидела все время дома, работая над рукописью, книга писалась тяжело, поэтому я постоянно отвлекалась, бегала на кухню пить чай. Каждый раз меня подстерегал там сюрприз. Сначала Кристина притащила из школы полный ранец "валентинок", плюшевых пустячков и шоколадок.
     Наверное, нехорошо завидовать ребенку, но я ощутила легкую досаду. Мне никогда не признавалось в любви такое количество народа. Затем Томочка, раскрасневшись от удовольствия, показала мне большую, красную, бархатную, сделанную в виде сердца коробку конфет.
     - Угощайся, - сказала подруга, - Сеня на День святого Валентина подарил.
     Я снова затолкала внутрь себя черную зависть, вернулась в комнату, попыталась вытащить героиню из подвала, в который она по дури своей забилась, совершенно не преуспела в этом и от злости сожгла весь дом, где располагалось подполье.
     Пусть теперь эта идиотка сама думает, как выбраться оттуда!
     Злая донельзя, я вновь выползла на кухню и увидела Ленинида, который, тряся перед моим носом упаковкой духов, спросил:
     - Слышь, доча, ей понравится?
     Даже папашка догадался купить своей жене, кстати, моей бывшей соседке, подарок. Только я осталась без презента.
     Когда ближе к полуночи Олег явился домой, я налетела на него:
     - Мог бы хоть цветочки купить!
     - С какой радости, - устало брякнул Куприн.
     Я прочитала ему краткую лекцию о святом Валентине и услышала в ответ, что:
     а) праздник этот не наш, его придумали торговцы, чтобы продать всякую ерунду и залежалые конфеты;
     б) Олег этой даты не понимает;
     в) на все другие даты я исправно получаю от него подарки;
     г) он устал;
     д) он устал;
     е) он устал;
     ж) и вообще день посвящен влюбленным, а мы давно женаты!
     Тут я потеряла самообладание и в совершенно недопустимых выражениях объяснила мужу, что получение сковородки на Новый год и электрочайника на день рождения никак нельзя считать приятным сюрпризом. Женщине обидно находить под елкой кухонную утварь, она сразу перестает ощущать себя прекрасной дамой.
     - Сковородка нужная штука, - уперся Олег.
     - Ага, - не сдалась я, - можем пойти за ней вместе и купить в любой свободный день. Но вручить чугунину на Восьмое марта! Следующий этап: ты даришь мне спиннинг с крючками, а потом спокойно берешь его и идешь ловить рыбу!
     Олег притих.
     - Что же, по-твоему, настоящий подарок? - выдавил он в конце концов из себя.
     - Нечто восхитительное, нежное, потрясающее и абсолютно бесполезное, - заорала я, - не набор вилок, не клизма, не крем для обуви, - вещи, безусловно, полезные, но их никак нельзя считать презентом. И еще, не следует вручать жене таблетки для похудения, антицеллюлитные колготки и талон на посещение стоматолога.
     - Ты очень капризная, - взъелся Куприн, - и то плохо, и это нехорошо. Вон Мишка преподнес своей Галке шоколадку "Аленка", так она очень счастлива была. Между прочим, кретинская сковородка таких денег стоила, точно ее из платины сделали.
     Разругавшись, мы легли спать в разных комнатах, потом ссора забылась, но, видно, у Куприна оказалась не такая уж плохая память, потому что на последнее Восьмое марта он подарил мне халат, совершенно невероятный, сшитый из холодной, противно скользкой материи. Пеньюар не имел пуговиц или завязок, а расцветке его может позавидовать взбесившийся попугай. Носить его было невозможно. После душа так и хочется натянуть нечто уютное и мягкое, к тому же тонкая ткань так и норовила соскользнуть с плеч, но сетовать было нельзя. Я получила то, что хотела: нечто потрясающее и абсолютно бесполезное. Сердиться на Олега, вновь продемонстрировавшего глупость, было бы бестактно, муж чувствовал себя героем. Я повесила халат в ванной и иногда делала вид, что пользуюсь им. Вот теперь он и на самом деле оказался к месту.
     - Я просто тащусь, - завизжала Майя, - только застегни его, и выйдет супер.
     - Пуговиц нет.
     - Заколи булавками.
     Я выполнила приказ.
     - Ну, как?
     Майя щелкнула пальцем.
     - Уже ближе, основную тенденцию мы уловили, но чего-то не хватает!
     Я нацепила кудрявый парик, шляпу, выпятила нижнюю губу.
     - Ничего, ничего, - бормотала Майя, - но я не могу понять... Точно! Смотри, Вилка, у него из выреза придурочной кофты волосы торчат! А у тебя их нет.
     - Естественно! Я же женщина.
     - Без растительности никуда!
     - И где я тебе ее возьму?!
     Майя вытаращила глаза, затем схватила карандаш для бровей и, не обращая никакого внимания на мои протестующие вопли, быстро закрасила мне кусок кожи от шеи до того места, где начинался бюстгальтер.
     - Не, - процедила она, - не то, похоже на плохую татуировку... Что же делать? Что? А! Стоять, не шевелиться!
     Я, испугавшись ее дикого вида, послушно замерла на месте. Маечка схватила ножницы и унеслась в коридор. На этот раз послышался не звон, а возмущенный лай нашей собаки Дюшки и оглушительный грохот.
     - У вас в кухонных ящичках такой бардак, - сообщила Майя, - еле-еле нужное нашла!
     - Что именно? - попыталась уточнить я.
     - Не мешай, ну-ка отвернись, - велела Майя.
     По моей груди пробежалось что-то холодное, потом стало липко, резко запахло химией. Я чихнула.
     - Будь здорова, - весело пожелала Майя, - во,супер.
     Я повернулась к зеркалу и взвизгнула. В разрезе халата торчали волосы, черные, удручающе натуральные.
     - Классно! - радовалась Майя. - Тебе нравится?
     Я кивнула и, собрав все мужество, поинтересовалась:
     - Что ты со мной сделала?
     - На клей шерсть приклеила.
     - Чью?!
     - Дюшину. С хвоста обстригла, ей, правда, не понравилось, чуть не цапнула меня, - подпрыгивала будущая звезда, - теперь ерунда осталась! Надвигай шляпу на лоб, становись вон на тот толстый словарь, и можно щелкаться.
     - И зачем я должна на книгу громоздиться? - не поняла я.
     - Дурочка, - усмехнулась Майя, - Антон Локов высокий, а у меня рост метр шестьдесят, у тебя вместе со шляпой столько же, а на фотке я должна ниже певца выглядеть.
     Признав ее правоту, я взяла книгу, встала на нее и спросила:
     - Теперь здорово, да?
     - Оно так, - протянула Майя, - как это ни смешно, но выглядит очень похоже, но чего-то не хватает, чего же?
     Помучившись некоторое время, мы сообразили, в чем дело. Забыли самую приметную деталь - цепочку, свисавшую между ухом и ноздрей. Майя, полная энтузиазма, завопила:
     - Волоки свои брюлики.
     - У меня их нет.
     - Что, даже самой завалящей цепочки не отыскать?
     Решив не вдаваться в подробности, я принесла коробочки, в которых женская половина семьи хранит драгоценности. Майя перебрала цацки тонюсенькими пальчиками и разочарованно сообщила:
     - Ничего хорошего, одна ерунда.
     - Но цепочки есть. - Я решила восстановить справедливость.
     - Они совершенно не подходят.
     - А вот эта?
     - Она золотая, тонюсенькая, а у Локова серебряная, с крупными звеньями.
     Мы приуныли, задача казалась невыполнимой, и тут меня осенило:
     - Знаю!
     - Что?
     - Сейчас! - закричала я и кинулась в коридор.
     Спустя несколько мгновений, увидев принесенную мною цепь, Майя обрадовалась:
     - Просто супер! Где ты ее взяла?
     - От ванны оторвала, - призналась я, - у нас к ней пробка привязана!
     Найдя нужный аксессуар, мы поняли, что теперь возникла следующая проблема: каким образом прикрепить цепь к моему лицу. Впрочем, с ухом трудностей не было, я просто зацепила за него одно звено цепочки, но вот нос! Сколько я ни впихивала в него холодную железку - успеха не достигла.
     - Ну-ка втяни воздух и не дыши, - приказала Майя.
     Я попыталась удержать цепочку рекомендованным способом, но не преуспела в этом.
     - Задери голову, - последовало новое указание.
     Действительно, если смотреть в потолок, фенька занимает нужную позицию, но ведь снимка, когда затылок прикасается к спине, не сделать.
     - Может, приклеить ее как волосы? - размышляла вслух Майя.
     - Железо не прилипнет, - быстро парировала я, надеясь, что мечтающая о славе девица не станет выдавливать мне в ноздрю хорошую порцию клея.
     Майя неожиданно быстро отбросила жуткую идею.
     - Ага, верно. Тогда цепочку надо паяльником присобачить, слегка расплавить и...
     - Ни за что, - попятилась я, - конечно, я люблю тебя, но не до такой же степени. Извини, но свой нос ближе к телу.
     - Друзья познаются в беде, - протянула Майя, - вот ты какая! Нос пожалела, а у меня жизнь рушится!
     - У нас нет паяльника, - с радостью вспомнила я.
     - Степлером можно, - мигом придумала другой вариант девочка, - сунешь одно звено в ноздрю, я присобачу его скрепкой, долго оно не продержится, но нам ведь на чуть-чуть надо!
     Идея со степлером понравилась мне так же сильно, как придумка с паяльником, еще больше не по душе пришелся радостно ажитированный вид Майи, с которым девочка ринулась к моему письменному столу.
     - Степлера тоже нет, - заорала я, хорошо зная, что пластмассовый агрегат валяется в прихожей, в ботиночнице. А еще меня упрекают за то, что вещи в нашей квартире находятся в самых невероятных местах. Сапожная щетка на подоконнике в кухне, книги в туалете, чашки в ванной. Но сейчас-то это меня спасло. Лежи степлер на виду, как у всех, что бы тогда вышло?
     - Вы просто нищие! - взвилась Майя. - Как только живете! Ничего хорошего в доме нет, ни паяльника, ни степлера, вполне вероятно, что даже ершика для туалета не купили!
     Я на всякий случай быстро зажала нос руками.
     - А зачем тебе щетка, которой чистят унитаз?
     - Ни за чем, - рявкнула Майя, - просто так ее упомянула! Не дом, а развалины! Нужное отсутствует, зато грязи полно. Ну с какой стати на полу скрепки валяются? И пробка от бутылки! Ты пьешь, да? Скрепки! Пробки! Bay!
     Через десять минут мы заняли место перед фотоаппаратом. Майя в порыве вдохновения разрешила казавшуюся непреодолимой проблему. Она взяла скрепку, при ее помощи прищепила край цепочки к пробке, а потом, ловко обрезав затычку, засунула ее мне в нос. Ноздрю слегка раздуло, но это не выглядело по-уродски, в конце концов, довольно часто встречаются люди, у которых одна часть тела чуть больше другой.
     - Начали, - скомандовала Майя, и мы принялись фотографироваться.
     Сначала "Локов" держал девушку под руку, потом обнял за плечи. На мой взгляд, получилось очень мило, но Майя осталась недовольна. Уставившись на монитор, она разочарованно протянула:
     - Ну и отстой!
     - "Локов" выглядит замечательно, от настоящего не отличить, - покачала я головой, - здорово вышло.
     - Похоже на фотку с фанаткой, - не сдалась Майя.
     - Локов не разрешает себя снимать со зрителями, - напомнила я.
     - Все равно, для "Желтухи" другое нужно.
     Давай дальше работать, - велела Майя.
     Мы снова встали перед объективом. Следующие серии вышли просто сногсшибательными.
     "Локов" дарит Майе по очереди: медведя, коробочки с драгоценностями, куклу, книгу. "Антон" и девочка вместе поднимают то бокалы, то чашки с чаем, то тарелки с супом. Напоследок Майя, расшалившись окончательно, стащила с себя одежду, осталась в одних трусиках, закинула на "Локова" ногу и велела:
     - Теперь обнимай меня!
     - Это уже слишком, - возмутилась я, - такое нельзя отправлять в "Желтуху".
     - Не, - хихикнула Майя, - это для себя, я подружкам покажу и навру, что Антон мой любовник, пусть обзавидуются!
     Я тяжело вздохнула. О времена, о нравы! В былое время одноклассницы теряли хорошее настроение и улыбки при виде новой кофточки или туфелек подружки. Но принести в школу свою фотографию в голом виде около, предположим, Кобзона было совершенно невероятным делом. Мигом последовали бы репрессивные меры: разнос на комсомольском собрании, лишение членского билета ВЛКСМ, вызов к директору, головомойка на педсовете, бойкот школьников, кличка "шлюха".
     Да я бы до конца учебы сидела на задней парте одна, а идя в гардероб мимо родителей, поджидающих первоклашек, всегда бы слышала быстрый шепоток мамаш и бабушек:
     - Видали! Вот она, та самая... Ну эта... Да уж!
     А чего вы хотите, без отца живет, с мачехой! Надо потребовать от директора убрать из нашей школы заразу!
     Майя же сейчас предвкушает удовольствие, которое испытает завтра, дразня подружек. Так в лучшую или в худшую сторону изменился наш мир?
     Непонятно. Ясно одно, читать сейчас девочке нотацию бесполезно.
     - Вилка, мобильный, - дернула меня Майя.
     Я схватила трубку.
     - Дорогуша, ты обманщица, - прогудела Элен, - ну сколько можно ждать! Уж десять!.
     - Не может быть!
     - Чем же ты занимаешься, если за временем не уследила, я тебе завидую, - захихикала модельер.
     - Уже бегу.
     - Лучше двигай прямо в клуб, пиши адрес, - приказала Элен, - доедешь, позвони.
     Я кинулась к двери. Фотографии - это хорошо, но нет никакой гарантии, что "Желтуха" их опубликует, а вот ротация на "Русском радио" мигом сделает из Майи звезду. Прокричишь вечером песню на волне FM 105.7 - и утром окажешься знаменитой, поэтому сейчас все силы надо бросить на поиски убийцы Романа Волкова.
     
     
     Глава 13
     
     У входа в клуб я принялась названивать Элен, но та не снимала трубку. Впрочем, из открытых окон здания доносилась такая какофония, что, скорей всего, модельер просто не слышит слабого звукового сигнала. Нужно проникнуть в клуб самой.
     Смело улыбаясь, я надвинулась на секьюрити.
     Юноша быстро окинул меня взглядом и посторонился. Я вошла внутрь, наткнулась сразу на зеркало и вздрогнула. О господи! Я окончательно потеряла голову, явилась на тусовку в образе Антона Локова! Ясно теперь, отчего охрана попятилась, они просто испугались! Надо срочно бежать в туалет, снимать парик, вытаскивать цепочку из носа, а то устроители вызовут перевозку для психиатрических больных!
     Пока я приходила в себя, в клуб впорхнули два гостя. Толстая, похожая на мешок с арбузами, коротко стриженная, ярко раскрашенная баба. В ее ушах покачивались длинные подвески, а на плечи было накинуто нечто, очень похожее на мой халат, только не из атласа, а из желтой парчи. Ноги прелестницы были вбиты в босоножки, сделанные, похоже, из глицеринового прозрачного мыла. На боку у нее болталась хозяйственная торба, мы с Томочкой в такой носим картошку.
     Спутник бабы выглядел намного проще. Высокий, худой, коротко стриженный парень в обычных джинсах и не бросающейся в глаза майке. Никаких драгоценностей на юноше не наблюдалось.
     Парочка застыла у зеркала. Баба стала суетливо одергивать "кафтан".
     - Ну как, Оля? - спросила она басом.
     - Ничего, - ответил парень нежным сопрано, - но, на мой взгляд, ты зря. Костя, за него столько бабок отвалил!
     У меня отвисла челюсть. Юноша - Оля, баба - Костя. Ну и ну! Наверное, мне не надо избавляться от детали сантехнического оборудования в носу, сойду на тусовке шоу-бизнеса за свою.
     Зал пестрел нарядами. Еды на столиках оказалось мало, зато выпивка лилась рекой, поэтому тут и там сверкали пьяные улыбки. Я стала разглядывать народ, пытаясь отыскать Сю. Но взгляд постоянно вырывал из толпы весьма странные личности. Вот дама со вздыбленными, коротко стриженными, ярко-белыми волосами спустила с рук маленькую собачку. Йоркширский терьер не растерялся и мигом написал на ботинок парня, одетого в розово-зеленые брюки. Юноша, похоже, не заметил произошедшего с ним конфуза, потому что по-прежнему продолжал болтать с существом, одетым в джинсовый комбинезон и шляпу из фольги. В разноцветной толпе мелькнула стройная фигурка Юли, я хотела было подойти к девушке и услышала тихий голосок:
     - Желаете шампанское?
     Я обернулась. Около меня стояла миленькая девочка, одетая в коротенькую черную юбочку и простую белую кофточку. В руках она держала поднос, на котором теснились бокалы.
     - Шампанское, - повторила официантка.
     Ее лицо неожиданно показалось мне знакомым, я уставилась на девушку, та заученно улыбалась. На какую-то секунду в голове мелькнуло невероятное предположение - это Сю. Те же глаза, нос, форма подбородка. Но потом я с негодованием прогнала дурацкую мысль из головы. Сю не придет в голову бегать по клубу, угощая гостей выпивкой, эта работа не для нее, она вообще не намерена трудиться, а уж прислуживать другим людям не станет никогда, Сю нет необходимости прогибаться. Ей золотые слитки валятся с неба!
     - Шампанское, - тупо твердила подавальщица.
     - Спасибо, я его не люблю, - улыбнулась я.
     Девушка шмыгнула в толпу, я побрела по залу, рассматривая присутствующих. Два знакомых лица, часто мелькающих на телеэкране, один мужик с депутатским значком, группа парней со скучающими лицами. Ой, это же ребята из ансамбля "Премьер-министр". В углу, спрятавшись от всех, быстро ест с картонной тарелочки салат Борис Моисеев, небось приехал прямо с концерта, вот и проголодался. А еще здесь полным-полно девушек с модельной внешностью и дам постклимактерического возраста, старательно изображающих из себя нимфеток. Вон хотя бы та, очень худая, в сиреневом бархате, ну кто внушил бабусе, что, поддерживая вес в сорок пять килограммов, она будет выглядеть юной и прекрасной? Вовсе нет, в определенном возрасте, сидя на диете, вы превратитесь в сушеную воблу. И никакая круговая подтяжка не сделает из вас Лолиту. Уж не знаю, в чем тут секрет! Морщин нет, мордочка гладкая, но ее хозяйка смахивает на раскрашенный труп, лишенный возможности работать мышцами лица. Может, вся проблема не в коже, а в душе? Выражение глаз хорошо пожившей дамы нельзя "перетянуть".
     В полном унынии я пошлялась по залу, заглянула во все углы, однако ни Сю, ни Элен так и не нашла. В конце концов рот стала раздирать зевота, глаза слипались, ноги подкашивались. Но, похоже, зверски спать хотелось лишь мне одной, остальные, несмотря на поздний час, выглядели бодро и весело. Все новые и новые гости вливались в клуб. В воздухе витал характерный, сладковатый дымок, кто-то из присутствующих не отказал себе в удовольствии и вытащил косячок с марихуаной.
     Официантки, разносившие спиртное, просто сбились с ног, бокалы, фужеры и рюмки с подносов расхватывались мгновенно, кое-кто прикладывался к фляжкам, доставаемым из сумок и пиджаков.
     Потом я увидела, что часть гостей шмыгает в коридор, прошлась по нему и обнаружила в самом конце несколько полутемных комнат, заставленных мягкими диванами. Очевидно, здесь следовало курить, потому что пепельниц в помещениях теснилась армия.
     Я ввалилась в один салон и плюхнулась на мягкую подушку. Тело само собой вытянулось на диване, последние силы оставили меня. "Полежу пару минут, - мелькнуло в голове, - а потом пойду искать Сю. Небось девица заявится сюда позже всех".
     
     
     ***
     
     - Ты должна помочь мне, - ввинтился в мою голову чей-то сердитый говорок.
     - С какой дури? - отозвался другой голос, отчего-то знакомый.
     Я раскрыла глаза и испугалась. Вокруг было темно. Где я? Лежу на кровати, слишком мягкой, похоже, на ней нет ни простыни, ни одеяла, впрочем, подушки тоже, голова покоится на валике...
     И тут я моментально все вспомнила. Я в клубе, на дне рождения. Мне требуется поболтать с пакостницей по имени Сю. Но, будучи человеком, не приученным к ночным бдениям, я не сумела справиться с приступом сонливости и прилегла на секундочку на один из диванов, стоящих в курительной.
     Мгновение превратилось, очевидно, в час, я попросту заснула, и разбудили меня две болтающие, вернее, ссорящиеся девицы. Они сидят на козетке, та высокой тыльной стороной обращена к спинке дивана, на чересчур мягких подушках которого лежу я. Очень неприятная ситуация.
     Девчонки определенно считают, что находятся в комнате вдвоем, и мне надо закашлять или громко чихнуть, чтобы они поняли: их беседу слушает ненужный свидетель.
     - Мы сестры, - настаивал тоненький голос.
     - Во, блин, радость!
     - У тебя есть деньги!
     - Правильно.
     Я совсем уже было приготовилась изобразить приступ коклюша, но тут вдруг нервно прозвенел дискант:
     - Думаешь, если из Светки Опупенко ты стала Сю, так тебе все можно?
     Я моментально зажала рот. Так вот почему другой голос показался мне знакомым! Он принадлежит Сю!
     - Тебе повезло! - верещал голосок. - Неужели не поможешь мне? Ведь вместе сюда мечтали приехать: ты, я и Райка. Вы-то с ней прекрасно устроились, а я? По клубам с подносом бегаю!
     - Сама виновата, - прошипела Сю, - я пыталась пристроить тебя! Поняла, что Миша не прочь, и свела вас. И как все получилось! Ты его по морде отходила! Да он потом про меня столько гадостей наговорил, до сих пор заткнуться не может! Нет уж, у тебя был шанс, ты его не использовала! Теперь сама выплывай, и вообще, ты мне никто! Девушка по имени Светлана Опупенко в Москве не живет, усекла, Верка?
     - Я не могу с мужиком за бабки трахаться, - со слезами воскликнула та, - а Мишка категорично дал понять: сначала диван, потом экран.
     - Путь на экран лежит через диван.
     - Только не для меня. Я сохранила понятие о достоинстве!
     - Вот и живи с ним, - спокойно ответила Сю, - и вообще, ступай в зал, народ пить хочет, работай честно, бегай с подносом, получишь свои десять баксов утром.
     - Да, - уныло протянула Вера, - именно десять долларов, ты столько нищим подаешь.
     - Вовсе нет, - засмеялась Сю, - я никогда не расшвыривалась деньгами и попрошайкам не подаю, пусть работают.
     - Сама-то ни хрена не делаешь!
     - Имею право. И деньги, кстати.
     - А другим велишь трудиться!
     - Каждому свое, я создана для радости. Прочие родились ломовыми лошадьми.
     - Хоть мне помоги! Твой Макс очень богатый, для него тридцать тысяч плевок.
     - Офигела, да?
     - Светик, милый...
     - Не смей меня так называть!!!
     - Хорошо, хорошо, Сю, пожалуйста, тебе это ничего не будет стоить, ну трахнешься с ним лишний раз, а передо мной большая дорога откроется.
     Я не такая, как Минна, поверь.
     Сю тихо рассмеялась:
     - Значит, сама не можешь ни с кем за деньги?
     Принципиальная, да?
     Вера вздохнула:
     - Проституткой надо родиться, не у всех это получается.
     - А меня отправляешь лишний раз потрахаться, чтобы деньги получить! Ну ты даешь! С какой стати я должна тебе баксы отстегивать? Кто их заработал, тот и тратит.
     - Тебе деньги девать некуда!
     - И что?
     - Дай мне лишние.
     - Пошла на..!
     - Вот ты как со мной! - всхлипнула Вера. - Минне-то помогала.
     - Нет.
     - Общалась с ней, я видела, - заныла Вера, - разговаривала, а на меня ноль внимания.
     Сю фыркнула:
     - Минна певица, с ней прилично дружить.
     Если хочешь знать, я у нее дома бывала. Только ей незачем было про наше родство на каждом углу орать. Ни я, ни она больше не Опупенко, похоронили мы ту часть биографии. А ты поломойка убогая. С какой стати мне с тобой якшаться? Это странно выглядеть будет. Добивайся успеха, а там поглядим.
     Повисла тишина. Я лежала тихо-тихо, стараясь не шевелиться. Вот, значит, почему записная книжка Сю оказалась дома у Минны. Девица просто ее там забыла!
     Послышался шорох, потом звук шагов.
     - Сю! - выкрикнула Вера.
     - Чего?
     - Если мне не поможешь, всем расскажу про тебя правду!
     - Да? Какую же?
     - Ту, что ты скрываешь! Про маму!
     Сю хрипло рассмеялась.
     - Флаг тебе в руки, начинай!
     - Завтра же в "Желтуху" пойду.
     - Класс!
     - Они все напечатают!
     - Супер, мне лишний пиар, еще больше мужиков будет.
     Вера всхлипнула:
     - Ты злая!
     - Давно известно, - отбрила Сю, - вы с Минной замечательные, а я дрянь. Только где Минна, а? Где ты? И где я? Делай выводы! Бери поднос и дуй отсюда. Кстати, мне охота шампанского, изволь принести.
     - Ты сволочь!
     - Поосторожней. Я здесь желанная гостья, украшение вечера, а ты подавалка. Пожалуюсь мэтру, тебя вон отсюда пинками выставят. Кстати, как называется фирма, в которую тебя из жалости к убогим приняли? "Бегаем с подносом" или "Все по десять баксов"? Давай, шевелись! Шампанского, девушка!
     Вера заплакала, Сю хохотнула, послышался скрип, очевидно, тусовщица стала открывать дверь.
     - Я знаю все! - выкрикнула Вера.
     - Молодец! - похвалила Сю. - Пиши диссертацию.
     - Про.., про...
     - Придумай сначала, а потом шантажировать меня пытайся, - издевательски перебила ее Сю и ушла.
     Неожиданно Вера забила ногами по полу.
     - Сука, дрянь, падла... - повторяла она, - чтоб тебе сдохнуть, под трамвай попасть! Пусть тебе ноги отрежет, будешь в инвалидке кататься, а я навстречу иду, красивая, богатая, знаменитая...
     Сволочь, гадина, жаба! Ну ничего, ну ладно, погоди! Я знаю все, про Минну, про нож., а.., а.., а!
     Мало тебе не покажется, нет...
     Я села.
     - Вера, что вы знаете?
     - Мама! - взвизгнула официантка. - Кто тут?
     - Человек, который может вам помочь, - ответила я.
     Вера быстро обошла диван, наткнулась на меня и подпрыгнула.
     - Bay! Вы...
     - Вовсе нет, - быстро перебила я ее и стащила с головы жаркий парик, - просто я одета так.
     Давай познакомимся. Виола Тараканова. Ты меня, может быть, знаешь как писательницу Арину Виолову.
     Глаза Веры слегка расширились.
     - "Гнездо бегемота" ваша книжка?
     - Да.
     Девушка плюхнулась около меня на диван.
     - Вот ведь, - воскликнула она, - думала, как Светку урыть, а тут вы! Читаю ваши детективы, очень они мне нравятся, на правду похожи.
     - Я пишу лишь о тех событиях, участницей которых была сама.
     Вера схватила меня за руки.
     - Героиня Аня Виноградова списана с вас?
     - Ну...
     - Скажите правду!
     Я испытала замешательство. Иногда читатели задают мне этот вопрос. И как на него отвечать?
     Мои романы написаны от первого лица, поэтому большинство из тех, кто брал их в руки, считают автора и Аню Виноградову одной личностью.
     Некое сходство и впрямь есть. Я наделила Аньку своей внешностью, сделала это лишь по одной причине: я совершенно не знаю ощущений, которая испытывает полная женщина. Ну каково ей бегать, прыгать, просто сидеть на стуле? Трудно мне описывать и внутренний мир пожилой дамы, поэтому Анька одного со мной возраста. Но она глупа, вздорна, слегка истерична. Я же обладаю спокойным, ровным характером, никогда не устраиваю скандалов из спортивного интереса. Впрочем, Аня имеет и массу достоинств, которые начисто отсутствуют у меня.
     Она лихо стреляет, всегда попадая в цель, ловко скачет на лошади, замечательно водит автомобиль, легко подтягивается на руках, может сесть на шпагат и сделать кульбит. Вываливаясь из окна, Аня остается живой, еще ей ничего не стоит бодро бежать пятьдесят километров за скорым поездом, Виноградова даже не запыхается. Анька мгновенно кидается в драку, если понимает, что кого-то унизили, и, как правило, побеждает. Лишь один раз ее в честном бою положил на лопатки красивый мужчина. И то ему удался сей финт лишь по одной причине: дуре Аньке невесть по какой причине захотелось замуж. Любые дела, за которые берется Виноградова заканчиваются полной ее победой. Справедливость торжествует, порок наказан.
     А еще Анька всегда ухитряется найти выход из тяжелой, казалось бы, неразрешимой ситуации. Она такая, в воде не тонет, в огне не горит, в воздухе не рассыпается.
     Олеся Константиновна иногда, качая головой, говорит:
     - Виола Ленинидовна, вам не кажется, что кое-какие композиции в ваших книгах выглядят... э.., не слишком правдоподобно?
     Но я лишь развожу руками. Кто же виноват, что Аня такая оторва?
     - Вы на нее похожи, - лепетала Вера, судорожно стискивая мои пальцы. - Вы умная, ловкая, сильная, богатая, всем помогаете. Вот послушайте, что расскажу!
     
     
     Глава 14
     
     Ничего нового я поначалу в довольно бессвязном рассказе Веры не услышала. Тысячи девочек, живущих в разных уголках земли, мечтают о карьере эстрадной певицы. Со стороны мир шоу-бизнеса кажется ярким, праздничным. Настоящая правда о закулисье скрыта от обывателей, хотя газеты постоянно смакуют интимные подробности жизни кумиров. Одна певица, выгнав четвертого по счету супруга-банкира, с горя украсила часть стены в своем трехэтажном особняке драгоценными камнями.
     - Брюлики и изумруды просто кирпичи, - кокетничает теперь дива перед камерами, - там им и место, в качестве детали интерьера, и вообще, это подарки бывшего, мне новый другие купит.
     Ну и как должна отнестись к подобной информации школьница из провинции, мама которой получает сто рублей в сутки, стоя, несмотря на град и дождь, на местном рынке с пирогами собственного производства?
     В детской голове мигом появляется простая. мысль: нужно ехать в Москву, вот там у всех огромные возможности! В столице по улицам тучами ходят неженатые акулы бизнеса, по мостовой текут сливки, и тротуары сделаны из сладких булочек. В столице всегда тепло, светит яркое солнышко, а в звукозаписывающих студиях сидят милые продюсеры, готовые состязаться за право выпуска на сцену талантливой девочки. Все будет прекрасно, надо только уехать из родного сонного городка.
     Дальше события разворачиваются, как в песне "Девочка с Севера", которую поет группа "Премьер-министр".
     "В сумке у нее билет в один конец.., пара кассет и пачка сигарет..." Впрочем, не ручаюсь за точность цитаты.
     Сколько таких наивных и по-щенячьи восторженных, неспособных реально оценить свои более чем скромные вокальные данные мечтателей прибывает в Москву ежедневно. Какое количество потом, помотавшись по съемным сараям, побившись лбом о каменные стены и переспав с людьми, которые твердо пообещали сделать из них звезд, ломаются и превращаются в проституток, бомжих или просто погибают? Мало у кого хватает ума и смелости вернуться на родину, выйти замуж, нарожать детей и жить дальше, понимая: на вершину Олимпа взбираются лишь единицы, основная масса падает, даже не добравшись до середины горы.
     Сестры Опупенко Раиса, Светлана и Вера жили в крохотном городке за Уралом. Отца у девочек не было, вернее, где-то по просторам России бродил господин Опупенко, давший им жизнь, но сестрички папеньку забыли. Он исчез из провинциального местечка давно. Мама Зина на вопросы школьниц отвечала:
     - Ой, горе горькое! Уехал папка на море отдыхать да сгинул! Утоп! Теперича вот одна вас на горбу несу.
     Вера первое время верила маме и искренне считала себя сиротой. Иногда, лежа в кровати, малышка мечтала: вот распахивается дверь и появляется папа. Он на самом деле не умер, его похитили пираты. Долгие годы он пытался бежать из плена и наконец удрал, прихватив с собой казну разбойников. "Давай, доченька, - говорит он, - поедем, купим тебе всего".
     На этом мечты обрывались и подкатывали слезы. Вере доставалось меньше вещей, чем остальным сестрам. Старшей, Рае, мама покупала ботинки, потом они переходили к Свете, а уж затем, окончательно разбитые, попадали в руки, вернее, на ноги Веры.
     Впрочем, Светлана, бойкая, крикливая, уже в пятом классе стала закатывать маме такие истерики, что Зине пришлось взять себе еще одну работу, чтобы одевать строптивицу Свету во все новое.
     Вере же, не умевшей скандалить, по-прежнему доставались одни обноски.
     Когда Рая закончила десятилетку, Зина обрадовалась.
     - Вот хорошо, нам легче станет, - сказала она, - ну, выбирай, куда работать пойдешь? В магазин?
     Или поучишься, к примеру, на парикмахера?
     Раиса покивала и стала ездить в соседний городок овладевать мастерством цирюльницы. Ничто не предвещало беды, но один раз девушка не вернулась домой.
     Испуганная Зина понеслась по подружкам старшенькой, одна из них отдала встревоженной матери письмо. Прочитав его, Зинаида рухнула на диван. Ну, Райка, вот это удар!
     Старшая дочь, которой следовало в благодарность за еду, одежду и заботу помогать матери ставить на ноги младших сестер, наплевала на семью и уехала в Москву, где собралась стать эстрадной певицей.
     Три дня Зинаида рыдала, потом утешилась. Что ж, значит, судьба девке сгинуть. Было у Опупенко три дочери, осталось две.
     Через некоторое время ситуация повторилась один в один. Светлана, окончив школу, поступила в парикмахерское училище и удрапала в столицу с тем же желанием: влезть на сцену с микрофоном.
     Весь материнский гнев пал на голову Веры. Вот уж кому опять пришлось хуже всех. Зинаида стала поколачивать младшенькую, просто так, чтобы та боялась и не держала в голове всяких глупостей.
     Рука у матери была тяжелая, характер с годами делался гадким, еще Зина принялась искать утешения в бутылке, и Вера не вытерпела. Хоть она и любила маму, но однажды, дождавшись, пока та, хлебнув самогонки, заснет, убежала на станцию и села на проходящий поезд.
     Москву Вера приехала покорять с пустым карманом, не имея каких-либо связей и друзей. Вся надежда была лишь на сестер. Правда, в детстве они не дружили. Вера завидовала Раисе и Светлане, считая, что те, откусив себе по большому сладкому куску, оставили ей черствые крошки, но ведь не бросят же старшие младшую на произвол судьбы?
     Как Вера устраивалась в Москве, сколько усилий приложила, чтобы найти Раю, - это отдельная история. В конце концов она узнала, что сестра пытается сделать карьеру певицы. Звать ее теперь Минна, и она поет на сцене. Пока, правда, особенных успехов не имеет, но ведь слава и деньги не сразу к людям приходят.
     Радостная Вера приехала к Минне и была встречена более чем холодно. Сестра спокойно заявила:
     - Помочь тебе не могу, денег у меня нет, а те, что есть, вкладываю в себя.
     - Пусти хоть пожить, - взмолилась Вера, - я на вокзале ночую.
     - Квартира не моя, - пояснила Минна, - хозяйка, если узнает, что жиличек двое стало, плату поднимет.
     - Может, познакомишь с нужными людьми, - цеплялась за паутинку надежды Вера, - у меня кассета есть, вдруг кому-то понравится!
     Минна скривилась, потом милостиво кивнула:
     - Брось на галошницу! Но имей в виду, ты мне не сестра! У меня другой имидж.
     - Что? - не поняла наивная Вера.
     Минна закатила умело подкрашенные глаза.
     - Офигеть! Наивняк! Я будущая стар! Мне западло иметь мамашку - торговку пирожками. Имей в виду, Минна - вдова, ее муж умер, оставил большой капитал, теперь на эти деньги я раскручиваюсь!
     - Ты была замужем?! - изумилась Вера.
     - Дура! Это так.., для понту, - пояснила Минна, - не вздумай где-нибудь ляпнуть, что мы сестры! Ваще урою! Да тебя Роман так разделает!
     Вали отсюда! Ишь, заявилась денег просить и помощи! Мне кто помогал? То-то и оно! Сама из дерьма вылезла. Вот и ты старайся!
     Глотая слезы. Вера пошла к двери. И тут Минна неожиданно крикнула:
     - Стой!
     Вера замерла.
     - Добрая я слишком, - вздохнула Минна, - следовало напомнить тебе, как Верочка когда-то Зинке обо всех моих делишках докладывала. Кто матери настучал, что я с Гришкой на подоконнике в подъезде целовалась? Во, гляди, шрам! Это она меня разделочной доской после твоей ябеды поколотила.
     - Извини, - прошептала Вера, - все маленькие вредные, я больше маме не жалуюсь.
     - Теперь сколько угодно можешь ей петь, - усмехнулась Минна, - меня в Зажопинске нет, я восходящая звезда, а ты, говнюшка, пришла ко мне помощи просить. Так-то! Не плюй в колодец, пригодится воды напиться, жизнь все на места расставит. Но, что поделаешь, добрая я слишком.
     Пиши адрес, там тебе работу дадут.
     - Это продюсер, который из меня Пугачеву сделает? - наивно осведомилась Вера.
     Минна согнулась от смеха.
     - Нет, - ответила она, вытирая слезы, - фирма, занимающаяся организацией всяких вечеринок, презентаций и праздников. Им нужны официантки, только честные, сопрешь что-либо - выгонят да еще поколотят.
     - Но я хочу петь, - пробормотала Вера, - мечтаю стать звездой.
     - Мечтать не вредно, - отбрила Минна, - ступай себе. И запомни, столкнемся где-нибудь - отворачивайся. Мне не к лицу с такими родственниками, как ты, якшаться. Кстати, чем тебе работа официантки не понравилась? Станешь баксов триста зарабатывать плюс чаевые. Шмоток накупишь и вернешься в Зажопинск богатой невестой.
     Больше ко мне не шляйся, я тебе помогла, чем могла.
     Пришлось Вере уходить несолоно хлебавши.
     Кассета с записями ее песен осталась валяться на галошнице. Вера, ощутив после разговора с сестрой полнейшую безнадежность, просто забыла про музыку.
     Дальше события разворачивались стремительно, Веру взяли официанткой. После недельного обучения девушку одели в форму, дали в руки поднос и отправили на тусовку.
     Первая, кого увидела Вера, входя в зал, была...
     Светлана. Сначала Верочка подумала, что обозналась: встречаются на свете безумно похожие друг на друга люди, двойники. Та, которую официантка приняла за сестру, смотрелась потрясающе. Модная одежда, роскошная прическа, драгоценности.
     И потом, почти все присутствующие знали ее, подходили к ней, обнимали, целовали.
     Заинтригованная Верочка схватила за рукав одну из пробегавших мимо своих коллег:
     - Не знаешь, кто это?
     Девушка поставила тяжеленный, заставленный бокалами поднос на столик и завертела головой:
     - Где?
     - Да вон, рядом с Андреем Малаховым, телезвездой, стоит!
     - А, - усмехнулась товарка, - это Сю!
     - Кто?
     - Имечко у нее такое - Сю, - охотно стала сплетничать официантка, - ходит по всем тусовкам, весело живет. Эх, мне бы повезло иметь таких родителей. Папашка вроде депутатом был, но он умер. Мать ее какая-то шишка, денег полно. Веселится целыми вечерами, живет только с очень богатыми бизнесменами. Знаешь, чего про нее говорят?
     - Нет, - ответила Вера, во все глаза разглядывая Сю.
     Значит, это не Света, но как похожа!
     Официантка понизила голос:
     - Уж не знаю, так или нет, но болтают, что она очень влиятельная! Денег заработала тьму. Не родись красивой, а родись счастливой, так-то! Сю страшненькая, на шее шрам, а вон какой успех.
     Я точно не знаю, но наши к ней на квартиру ездили, когда Сю день варенья праздновала. Говорят, там так роскошно!
     - Шрам на шее? - встрепенулась Вера. - Где?
     Официантка потрогала себя чуть пониже подбородка.
     - Тут. Только дефект не помешал ей с Муниром Тогоевым трахаться. Он ей потом крутую тачку подарил.
     - Она проститутка, - протянула Вера.
     Коллега хмыкнула:
     - Не, это мы с тобой б.., и станем, если сейчас за сто баксов с Тогоевым ляжем, а Сю светская львица, она не плату берет, а подарки. Если сережки дешевыми покажутся, может и в морду швырнуть. С нами, хоть мы и посимпатичнее, чем эта крыса, трахаться стыдно, ни тебя, ни меня на тусовку с собой не повезут, рылом не вышли, воспитание не то, одежонка дешевая, на пальчиках пластмасса! А Сю в койку уложить почетно, повесить ей на шею колье - значит прослыть богатым и щедрым. Соображаешь, отчего такое получается?
     Вера покачала головой.
     - Надо у правильных людей родиться, - тяжело вздохнула коллега, - вот у меня папаша алкоголик, мама почтальон, у тебя, похоже, тоже не академики с артистами в роду. А у Сю отец - вор. Но в нашей стране, если спер сто рублей - то ты уголовник, а если стырил сто миллиардов - уважаемая личность.
     Выслушав море информации. Вера подошла к Сю и вежливо предложила:
     - Шампанское?
     Тусовщица повернулась, и официантка постаралась удержать вскрик. Перед ней стояла сестра: хорошо одетая, модно причесанная, усыпанная каменьями. Но это была Света, со своей маленькой пикантной родинкой над верхней губой и шрамом на шее у подбородка. Отметину Светлана заработала в детстве, пошла в подвал за банкой с огурцами и упала.
     - Какое? - спросила Сю.
     Потом, увидев, что официантка растерялась, презрительно нахмурилась и повторила вопрос:
     - Шампанское какое?
     - Советское, то есть нет, конечно, московское, - ответила Вера, - очень хорошее, столичное.
     Сю ухмыльнулась.
     - Такое не пью. Принеси "Мюэт".
     - Что? - не поняла Вера.
     - О боже, - вздохнула тусовщица и повернулась к своему спутнику, высокому, смуглому, стройному мужчине с хищным разрезом узких глаз, - ну скажи, отчего на вечеринках всегда одни чмо работают, а?
     - Не волнуйся, - ласково ответил спутник, - сейчас поедем в "Афро", там и выпьем. - И сказал Вере:
     - Чего вылупилась, пошла вон!
     Официантка убежала. Света не обратила на Веру никакого внимания, она не удивилась, не вскрикнула, не обняла, не прижала ее к себе, не узнала или искусно сделала вид, что не узнала.
     Вера хотела улучить минутку, чтобы поговорить со Светой наедине, но весь вечер около той клубилась толпа, а потом тусовщица, накинув на плечи белую горностаевую шубку, ушла в сопровождении сразу трех кавалеров. Одним был тот смуглый парень, вторым очень известный хоккеист, третьим не менее знакомый всем телеведущий. Все эти мужчины, как потом узнала Вера, не имели жен и обладали большими счетами в банках. Со Светой Вера стала сталкиваться регулярно.
     Сестра кочевала с тусовки на тусовку, каждый раз в новой одежде и свежекупленных брюликах. Под говорить с ней первый раз удалось не скоро, но после встречи Сю не захотела помочь родственнице.
     Вера замолчала.
     Я вздохнула. Понятно, отчего Сю стала краснеть, услыхав фамилию Опупенко. Она не дослушала меня до конца, и, наверное, испугалась, решив, что журналистка знает правду.
     - Ну и каково? - спросила Вера.
     - Похоже, она тебе и сегодня не обрадовалась, - улыбнулась я, - и денег не дала.
     - Даст, - отрезала Вера.
     - Полагаешь?
     - Да! Помоги мне!
     - С удовольствием, но как?
     - Я знаю страшную тайну!
     - Про то, что она Опупенко, а не дочь богачей? Боюсь, положение вещей уже не исправить.
     Сю, как тебе это ни неприятно, сделала себе имя.
     Вера хмыкнула:
     - Ну.., может, оно и так! А как насчет убийства?
     - Она убила кого-то? - подскочила я.
     Вера торжествующе кивнула:
     - Да!
     - Откуда ты знаешь?
     - Ха! Все полагают, что официантки глупые тетери, за людей нас не считают, а зря, мы все видим и слышим, - торжествующе заявила Вера.
     
     
     Глава 15
     
     Я потрясла головой, чихнула и сурово сказала:
     - Немедленно объясни, кого убила Сю.
     - А жену Лешки Плоткина из группы "Ветви", - охотно ответила Вера, - она, Сю, с Алексеем шашни крутила, у того супруга была Рита, беременная. Говорят, Сю с Лешкой в какой-то дом отдыха укатили, а Ритка пронюхала про мужнин зигзаг и туда же рванула. Алексей увидел разъяренную вторую половину и удрал, прямо в окно выскочил, а Сю с Риткой поговорила, объяснила той кое-что.
     Это закончилось плохо! Ритка в машину села и в Москву покатила. Люди говорят, она в три ручья ревела, когда мотор заводила. Ну и чего вышло?
     Вломилась в бетонный отбойник на МКАД, только мокрое место от нее осталось! Это Сю ее убила!
     Все знают! Риты нет, Леша из "Ветвей" ушел и пропал, никто о нем ничего не слышал, а Сю по тусовкам шляется! Вот, напиши про это в книге, а еще лучше, опубликуй в "Желтухе"!
     Я молча смотрела на Веру. Темнота, наполнявшая комнату, не была абсолютной. Спросонья мне показалось, что в курительной царит полный мрак, но потом стало понятно: тут есть свет, его испускает пара крохотных лампочек, искусно вмонтированных в стены.
     - Ну, - поторопила меня Вера, - напечатай!
     Помоги мне.
     Внезапно вся возникшая было жалость к младшей Опупенко испарилась без следа. Однако, она, похоже, махровая эгоистка. Сначала попыталась выманить денег у Минны, затем у Сю. Да, две старших сестры устроились в столице, каждая как умела, но почему они должны тащить на горбу Веру? Похоже, она не слишком любила своих ближайших родственниц, и они не звали ее к себе.
     Потом Минна все же оказала содействие Вере, пристроила последнюю на работу, а Сю, если вспомнить то, что она здесь недавно говорила, тоже попробовала помочь сестричке, знакомила ее с каким-то Мишей. Вера утаила от меня часть правды.
     - Надо ее опозорить, - деловито бормотала Вера, - рассказать про все. Имя назвать настоящее и про Лешу с Ритой сообщить. Небось потом народ поостережется с Сю дело иметь, перестанут ее на тусовки приглашать, придется козе домой ехать!
     От предвкушения неприятностей, которые водопадом польются на голову Сю, Вера повеселела, но я мигом погасила ее радость:
     - Ничего у тебя не выйдет, если бы информация о том, что Сю на самом деле дочь нищей женщины из глухой провинции, распространилась среди людей сразу, в тот момент, когда она только начинала делать карьеру тусовщицы, это могло бы сильно навредить ей, но теперь, ты сама же говорила, у нее полно влиятельных друзей и любовников, люди не поверят "Желтухе", даже если она опубликует свидетельство о рождении Светланы Опупенко, а у тебя небось его нет!
     - Нет, - тихо ответила Вера, - откуда бы ему взяться, небось оно у мамы лежит, если та его не потеряла! Одного не пойму, ну отчего Светке все поверили, а? Как ей удалось провернуть такое?
     Я пожала плечами:
     - Наглость, помноженная на самоуверенность и бесцеремонность. Если начать самой распространять о себе слухи, люди купятся. Вот в моем издательстве не так давно работала девица, настоящая мошенница. Маленькая, худенькая, очень интеллигентная. Ходила по коридорам, мило всем улыбалась, казалась очень воспитанной, Аленой ее звали. Эта Алена в любом разговоре не упускала возможности намекнуть на свое богатство и исключительное положение, причем сообщала все это между прочим, ненавязчиво. Ну, допустим, жалуется кто-нибудь из коллег на затянувшийся ремонт, Алена тут же выражает сочувствие: "Ой, как я хорошо тебя понимаю! Когда мы затеяли в нашем коттедже смену паркета, то чуть с ума не сошли!"
     Стоило ей услышать фразу: "Черт побери, опять машина сломалась", - Алена сразу же реагировала: "Это просто катастрофа, причем, увы, стоимость автомобиля никак не влияет на его качество.
     Мой бедный муж столько раз накалывался! Сначала купил "мере", затем еще две иномарки покруче, а толку? Это как с одеждой! Вот эти брюки у меня эксклюзивные, и что? Сели после первой стирки!"
     Любая возможность использовалась Аленой для получения лишних очков. То она со смехом рассказывала, как они с мужем и тестем всю ночь искали на принадлежащем им участке земли размером с гектар крохотного йоркширского терьера, то описывала ужасный шестизвездочный отель в Ницце, отвратительно дорогой, куда она по дури купила путевку, сетовала на протухшую черную икру, приобретенную к ужину в супермаркете, плакала, потеряв золотое кольцо с трехкаратным брюликом...
     Очень скоро у всех сотрудников "Марко" сложилось определенное впечатление об Алене. Она богата, но никогда не выпячивает своего материального положения, не носит супердорогих нарядов, не дразнит более бедных коллег драгоценностями. Алена интеллигентна, мила...
     Прозрение оказалось неприятным. Замечательная девушка ушла в отпуск и не вернулась. Естественно, ее начали искать, и тут выяснились удивительные вещи. Алена понабирала почти у всех в издательстве в долг, суммы были немалыми. Сотрудники охотно шли навстречу богатой женщине, оказавшейся во временном затруднении. Это уже после ее побега выяснилось, что ни участка в гектар, ни коттеджа, ни иномарок, ни драгоценностей у нее никогда не имелось в наличии. Алена сумела произвести нужное впечатление, причем настолько сильное, что даже после того, как неприглядная правда выплыла наружу, кое-кто из ее коллег не верил очевидным фактам и в растерянности твердил:
     - Да быть такого не может! Она же недавно квартиру в Ницце купила! Ребята, вы ошибаетесь!
     Алена просто нафарширована бабками! У нее временно золотая кредитка заблокировалась!
     Вот и Сю, очевидно, из одной стаи с Аленой, да и Минна принадлежала к тому же племени. Впрочем, многим из нас свойственно слегка преувеличивать свой материальный достаток и значимость, многие, рассказав о покупке золотого кольца, чувствуют себя королями, а у некоторых особей подобное поведение принимает характер мании.
     - Тогда расскажите всем про смерть Риты, - стукнула кулачком по спинке дивана Вера.
     - Но какие могут быть претензии к Сю, - попыталась я урезонить девушку, - да, она переспала с парнем, но его жена попала в аварию! Твоя сестра может лишь косвенно считаться причастной к этой трагедии.
     Вера надулась и нервно задышала, я решила слегка привести официантку в чувство:
     - Знаешь, сестры тебе ничего не должны. Они приехали в Москву с таким же капиталом, что и ты, с блохой на аркане. Проявили смекалку и более или менее устроились, не хочу сказать, что их образ жизни должен служить для многих примером, но они не сломались и старательно строили свое счастье. Может, и тебе надо попытаться пробиться самой?
     - Они эгоистки!
     - Но ведь протянули тебе руку помощи!
     - Когда?
     - Сю тут говорила про какого-то Мишу...
     - Он бандит! - возмущенно подскочила Вера. - Продюсер, блин! Пообещал меня поставить в группу на подпевки, если с ним потрахаюсь. Я не хочу так. Я же не Минна, та со всеми перепихнулась, чтобы к микрофону пролезть.
     - Сю тебе помогла, как сумела, в ее понимании секс с продюсером естественное дело.
     - Она должна была дать мне тридцать тысяч баксов на раскрутку!
     - Думаю, у нее таких денег нет!
     - Ага, ей переспать с кем-нибудь из своих богатых любовников ничего не стоит, взяла бы очередные брюлики и мне отдала.
     - Здорово получается! Ты толкаешь Сю в руки мужчин, чтобы самой иметь деньги!
     - Ну и что! Она и так б...! А я порядочная. Она обязана сестре помогать.
     Я закашлялась. Однако у Веры интересное понятие о добродетели. Может, вам это покажется странным, но из двух девушек Сю нравится мне больше, чем Вера, хотя тусовщица самозабвенная нахалка, строящая свое материальное благополучие, отдаваясь состоятельным мужикам.
     - Я одна в Москве, без помощи, - хныкала Вера, - вот сучки!
     - Минна тебе помогла, устроила официанткой.
     - Ага, сама-то не захотела с подносом носиться! Пусть попробует, каково это, небось не понравится!
     - Послушай, - тихо сказала я, - ты знаешь про Минну.., ну.., что она...
     - Я "Желтуху" каждый день читаю, - равнодушно обронила Вера, - так Минне и надо, не фига бухать было, и потом, ее бог за меня наказал.
     - Нельзя быть такой злой, - не выдержала я.
     Вера вскочила.
     - Я злая?! Да что ты знаешь! Ладно, хочешь эксклюзив для "Желтухи"? Такое расскажу! Супер!
     Пальчики оближешь!
     - Говори.
     Официантка заколебалась. Сначала она поправила волосы, потом одернула юбчонку и решилась:
     - Хорошо. Только сделаем по-хитрому. Ты опять ложись на диван и притаись там. Я приведу сейчас сюда одного дядечку и пошуршу с ним. Ты же потом наш разговор в "Желтухе" опубликуй.
     Это будет бомба! Взорвется, всех измажет, а меня сразу вверх подбросит, я звездой стану.
     - О чем речь идет?
     - Сейчас все сама поймешь!
     - Зачем сюда кого-то приводить, расскажи так!
     Вера прищурилась:
     - Ну ты мне не поверишь, я бы ни в жизнь за правду подобную историю не приняла. Это раз, во-вторых, я хочу этой мрази отомстить!
     - Сю?
     - Да я о ней давно забыла! Совсем о другом типе говорю! Поверь, он страшный человек, - понизив голос, завела Вера, - подлый ужасно! С виду душка, а внутри гад! Получилось так, что я про него кучу дерьма знаю. Если его шантажировать начну, он меня живой не оставит, как Минну!
     - Погоди, погоди, Минна...
     - Думаю, он ее убил!
     - За что?
     - За кассету.
     - Какую?
     - Помнишь, я говорила, что оставила у Минны записи своих песен?
     - Ну!
     - Вот из-за них!
     - Извини, но я ничего не понимаю.
     Вера затрясла головой.
     - Послушаешь мой с ним разговор и опубликуешь его в "Желтухе". Снабдив таким комментарием: я, такая-то, заснула в курительной, меня разбудили голоса, я стала свидетельницей разговора, вот теперь и вы о нем, дорогие читатели, узнаете!
     - Но к чему такие хитрости?
     - Боюсь, что он меня убить велит, если поймет, от кого слив пошел, - спокойно призналась Вера, - а так какой спрос с девочки? Беседу журналистка подслушала, с ней и надо разбираться!
     Огромное возмущение затопило мою душу. Верочка, однако, милое создание, она согласна пожертвовать писательницей, то есть мною, для достижения собственной цели. Очевидно, я гневно фыркала, потому что Вера пошла к двери, приговаривая:
     - Ложись, сейчас такую сенсацию узнаешь.
     Всем будет хорошо! Тебе гонорар шикарный выпишут, Крыжовникова накажут, Сю тоже, а я на сцене окажусь!
     - При чем тут один из владельцев "Русского радио"? - изумилась я.
     Вера обернулась и широко распахнула глаза.
     - Разве я не сказала? Это он главный гад! Ну да ты все сейчас поймешь.
     Дверь стукнула, я обвалилась на диван и вжалась в подушки. Сергей Крыжовников при встрече не произвел на меня впечатление гада. Хотя мы частенько обманываемся в людях, а некоторые личности, вроде Алены из "Марко" или Сю, умеют изобразить из себя розовых и блестящих, страшно милых особ.
     Дверь опять распахнулась, Вера тенью шмыгнула на другой диван.
     - Ты тут? - шепотом осведомилась она.
     - Да, - так же тихо ответила я.
     - Слушай и не шевелись!
     Дверь скрипнула, появилась какая-то фигура.
     - Что за ерунда. Маша, - сказал знакомый приятный голос, - с какой стати ты позвала меня сюда! Ты здесь? Маш?
     - Да, - пискнула Вера, - садись.
     Крыжовников сел на диван, мой нос мигом почувствовал приятный запах дорогого одеколона.
     - Маша, ты заболела? - спросил Сергей.
     - Нет, - ответила Вера.
     Крыжовников крякнул.
     - Э.., вы не Маша!
     - Нет.
     - Тут довольно темно.., мы с вами знакомы?
     - Только что виделись в зале, - сообщила Вера, - я та самая официантка, которая передала, вам просьбу Марии Кондрашовой о встрече в курительной.
     - И где она?
     - Курительная? Мы в ней находимся.
     - Нет, Маша, - совершенно беззлобно ответил Сергей.
     - Ее не будет, я воспользовалась именем певицы, чтобы поговорить с вами.
     - Да? Я предпочитаю вести разговоры в иных местах.
     - Речь пойдет о хитах!
     - Казакова, шестнадцать - адрес офиса, приезжайте туда.
     - Я уже была у вас.
     - Правда?
     - Ага, и вы меня выгнали.
     - Прямо-таки выгнал!
     - Ну, так интеллигентно выставили, даже песню слушать не стали.
     - Думаю, вы слегка лукавите. Скорей всего, я отправил вас к Тоне Рябцевой, она занимается новичками.
     - Ваша Тоня меня выперла.
     - Значит, работайте дальше. Если это вся тема, то извините...
     - Нет уж, - прошипела Вера, - вы меня выслушаете до конца!
     Крыжовников вздохнул:
     - До чьего конца? Надеюсь, речь идет не о моей смерти?
     - Кирилл Карно!
     - Что?
     - Имя Кирилла Карно вам известно?
     - Конечно!
     - И как вы к нему относитесь?
     - Если это интервью, - с улыбкой в голосе ответил Сергей, - то я хочу знать, какое издание вы представляете.
     - Кирилл Карно взлетел внезапно, - звенящим голосом сказала Вера, - говорят, он сам пишет музыку и стихи. Только четыре песни исполняет, правда, великолепные.
     - Мальчик талантлив, - согласился Сергей, - иначе бы он не попал в наш эфир, но я никак не пойму, о чем мы тут сейчас ведем разговор?
     - Продюсером у Карно был Волков.
     - Да.
     - Романа Волкова убили! На вашем концерте!
     Его прирезал Архип Сергеев!
     - Послушайте...
     - Погодите, это вы меня послушайте. У Волкова было еще несколько проектов, не слишком-то оригинальных. Он всем песни покупал. Роман предпочитал работать с зависимыми певцами, чтобы иметь возможность выжимать из них соки, так?
     Или я ошибаюсь?
     Крыжовников снова крякнул.
     - Странная беседа, но ты права. Я не люблю говорить о людях плохо. Никто не назовет Крыжовникова злопыхателем, но о Романе ничего хорошего я не скажу. Он был из когорты продюсеров-рабовладельцев. Такие не берутся работать с настоящей творческой личностью. Им хочется "капусты" побыстрей нарубить, вот и катают по провинции "проекты", для которых покупают "кассовые" песни, чем проще, тем лучше. Ля-ля, та-та, ура, ура - мы звезды. Живет такая группа пару лет, потом разваливается, примеров могу привести много. Отработанный материал выбрасывается, набирается новый. Волков никогда не смог бы работать с Ильей Лагутенко, группой "Би-2", Борисом Моисеевым и иже с ними. Этих не заставишь петь что-то чуждое их душе. Вышеперечисленные исполнители обладают яркой харизмой, вот они настоящие звезды. Роман был отвратителен, он бил своих подопечных, обманывал их, в общем, он мерзавец, каких мало. "Русское радио" предпочитало не иметь с ним дела!
     - Но Карно-то вы ротируете!
     Крыжовников усмехнулся:
     - У парнишки редкий талант. Голос, правда, средний, и поет он не всегда ровно, но песни!
     Мальчик пишет удивительную музыку и совершенно нехарактерные для нашей эстрады тексты.
     Принцип "Русского радио" можно изложить так:
     "Мы всегда на стороне творческой личности". Да, Волкова не любили, считали его подлецом, но Карно очень талантлив, и это открыло ему дорогу в студию. Все по-честному. Думаю, он и "Золотой граммофон" получит. А Минна, которую Волков пытался пропихнуть, нет. Но к чему этот разговор?
     Вера кашлянула.
     - Волков предпочитал не связываться с самодостаточными, творческими людьми, отчего же он занялся Карно?
     - Право, не знаю, да и знать не хочу.
     - Я вам объясню.
     - Мне это неинтересно.
     - Песни для Карно написала я, Минна моя сестра, - внезапно заявила Вера.
     Крыжовников рассмеялся.
     - Девочка, ты забавная! У меня с утра было плохое настроение, но тебе удалось его исправить.
     - Я говорю правду, - твердо сказала Вера.
     - Ну и бред! - воскликнул Крыжовников.
     
     
     Глава 16
     
     - Минна моя сестра, - повторила Вера, - но она не хотела иметь со мной ничего общего. Ее взял Волков, когда понял, что Минна дура, которая станет петь под его дудку.
     - Интересный каламбур, - съязвил Крыжовников, - одного не пойму, с какой стати я тут сижу и слушаю эту чушь!
     - Я дала Минне кассету со своими песнями.
     "Вода", "Отчаянье", "Мимоза" и "Всего лишь факт".
     Попросила их послушать, - свистящим шепотом перебила его Вера, - сестра швырнула пленку на калошницу, не знаю, как события разворачивались дальше, то ли она прослушала запись, то ли Волков ее схватил. В общем, как-то материал попал к Роману, а тот носом почуял хиты. Небось возликовал! Целых четыре готовые вещи ему бесплатно достались. Меня-то он не боялся. Начну шуметь, кто мне поверит?! Вот и появился Кирилл Карно, поющая голова, как все у Романа. Да, он боялся работать с таким, как Газманов, попробуй заставь заслуженного есаула эстрады поперек себя пойти. Ни фига не выйдет! А Карно пластилин!
     И он поет мои песни!
     - Захватывающий рассказ, - кивнул Крыжовников, - милая сказка. Чего же ты хочешь? Собираешься подавать на Карно в суд? Знаешь.., кстати, как тебя зовут?
     - Вера.
     - Так вот, Вера, нет тебе веры. Опять каламбур, на этот раз мой. Странно получается. Кирилл Карно на сцене не один месяц, а ты молчишь.
     Потом умирают Волков и Минна, то есть певица,. которая могла бы сказать: "Да, правда, кассета принадлежит моей сестре", - не успевает большинство людей, связанных с Кириллом, почить в бозе, как ты заявляешь о своих правах. Напрашивается вопрос: чего же ты раньше молчала?
     - Карно исполняет мои песни!
     - Небось боялась, что Волков тебе голову за вранье откусит, а Минна начнет орать на всех перекрестках: "Брехня, никаких кассет я не видела, и вообще, эта особа мне никто".
     - Карно исполняет не свои песни!
     - Может, оно и так, но как докажешь, что они твои?
     Вера вскочила.
     - Вы мне не верите?
     - Нет.
     - А.., а!.. Поняла! Ну и дура же я! Господи, дура! Дура!
     - Хорошее воспитание предписывает человеку, услышавшему такое высказывание, не отвечать: "Да, да, вы абсолютно правы!" - ухмыльнулся Крыжовников, - но я должен тебе сказать, что только детство, проведенное на Николиной Горе, позволило мне сдержаться и не согласиться с тобой.
     Вера издала негодующий крик. Я лежала, боясь пошевелиться. Лично у меня сейчас сложилось определенное впечатление о Крыжовникове. Похоже, он любитель манипулировать людьми и на данном этапе строит разговор так, чтобы обозлить Веру и узнать от разъяренной девушки побольше деталей о столь деликатном деле.
     - Я все поняла! - потеряла самообладание официантка. - До меня дошло! Карно-то после смерти Волкова к себе Рыжков забрал!
     - И что?
     - Он же ваш лучший друг!
     - Да ну?
     - Все об этом знают!
     - Допустим.
     - Карно сейчас дико популярен!
     - Возможно.
     - Он еще года три столько лавэ приносить будет...
     - Дай ему бог удачи!
     - Поэтому вы и убили Волкова! Чтобы Карно Рыжкову достался! Небось он с вами поделится полученными барышами! Я видела, как прирезали Романа! Имейте в виду! Да! Я за занавеской стояла!
     - Девочка, - оторопело спросил Крыжовников, - ты сумасшедшая?
     И тут Вера, истерически смеясь, ринулась в коридор. Крыжовников остался в курительной, я, превратившись в окаменелость, лежала на диване.
     Несколько секунд в комнате стояла напряженная тишина, потом до моего слуха долетело тихое попискиванье. Оно повторилось несколько раз, затем Сергей спросил:
     - Где Рыжков? Федор, почему мобильный не берешь? Ясно! Нет, ничего особенного, случались денечки и похуже. Встретиться надо. Ты с Кириллом контракт подписал? Тогда погоди. Да нет, пообщался только что с одной сумасшедшей девицей, она интересные вещи рассказала. Может неприятность с Карно получиться, проблемы возникнут.
     Кстати, зеленая мартышка свободна? Думаю, ей придется вновь поработать. Нам скандалы не нужны! Ага! Гони ее сюда, на тусовку, пусть меня найдет и разруливает ситуэйшн. Я спокоен! Я совершенно спокоен. Все. До утра!
     Захлопнув крышечку телефона, Крыжовников, ушел.
     Я села и попыталась привести мысли в порядок. На что намекала Вера, крича об убийстве Архипа? Дураку ясно. Крыжовников убил Волкова!
     А потом свалил вину на Архипа? Пырнул продюсера ножом, завернул орудие преступления в салфетку и подбросил компромат в чужой портфель?
     Сергей мог легко проделать подобное. Они с Архипом давние приятели. Вот оно что! Вся ситуация самым банальным образом крутится вокруг денег.
     Да Крыжовников из одного ствола уложил как минимум двух зайцев! Он получит "откат" от Рыжкова и, засадив Архипа в тюрьму, станет почти единоличным владельцем "Русского радио". Правда, у него есть еще один компаньон, Анатолий Богдан, но ведь неизвестно, что задумал сделать с ним этот очаровательный, лысый, бородатый, очень милый мужчина?
     Неожиданно с меня слетело оцепенение. Вера видела, кто убил Волкова?! Надо как можно быстрей найти девушку!
     Я выбежала в зал и закашлялась. Духота здесь царила немыслимая, под потолком повис сизый дым, а толпа гостей состояла в основном из сильно выпивших людей. Тут и там мелькали официантки с подносами. На губах у девушек застыли вымученные улыбки, в глазах плескалась давняя усталость.
     - Где Вера? - спросила я у той, что несла вазочки с мороженым.
     - Какая? - вяло отозвалась девица.
     - Опупенко.
     - Не знаю, у мэтра спросите!
     Я отыскала парня, одетого в черный фрак, и задала ему тот же вопрос.
     - Что случилось? - забеспокоилось начальство. - У вас жалоба?
     - Нет, нет, просто я давно знаю Веру, она переехала жить на другую квартиру, я хотела взять у нее домашний телефон.
     - Она в зале где-то, - сразу повеселел мэтр, - или на кухне, на раздаточной.
     Я еще раз обежала помещение, сгоняла на пищеблок, но Вера словно сквозь землю провалилась. Все опрошенные мною подавальщицы отвечали примерно одно и то же:
     - Здесь бегает.
     - Мороженое разносит.
     - Только что ее видела.
     И лишь одна девочка, маленькая, черненькая, похожая на улыбчивого таракана, осведомилась:
     - А вам она зачем?
     Я прижала палец к губам:
     - Тес! Тихо! Хочу ее на свой день рождения нанять, мне через фирму дорого. Заплачу Вере, но, сама понимаешь, об этом трепать не надо.
     - Ага, - кивнула девочка, - может, и меня позовете? Верке одной не справиться. Мы дружим, живем вместе и никогда подзаработать не отказываемся. Во, держите!
     У меня в руках оказалась самодельная, отпечатанная на принтере визитка. "Анна Сайкина, профессиональное обслуживание. Цена радостная".
     - Замечательно, - сказала я, засовывая бумажонку в сумочку, - но хотелось бы поговорить еще и с Верой.
     - Можете со мной договориться, давайте ваш телефон, - не сдалась Аня.
     Я протянула ей свою визитку и сказала:
     - Все же я хочу увидеть Веру.
     Аня хитро прищурилась:
     - Ступайте мимо кухни, влево, там дверца есть, во двор. Верка покурить смылась! Она сегодня сама не своя ходит, может, заболела?
     Я быстро пробежалась по коридору, очутилась на небольшом пятачке, заставленном мусорными бачками. Увы, Веры тут не было. В полном разочаровании я хотела уже вернуться назад и продолжить поиски девушки, но тут вдруг мои взгляд упал на черную туфельку, валявшуюся около одного из контейнеров.
     Словно холодный, тяжелый камень шмякнулся в желудок, но вместо того, чтобы закричать, завизжать, я молча подошла к отвратительному коробу и заглянула за него.
     На грязном асфальте, скорчившись, словно сваренная креветка, лежала Вера. Ее лицо было повернуто в мою сторону. Широко раскрытые глаза, неподвижные зрачки, странно под углом вывернутая шея.
     Я отступила назад. Отчего-то крик не шел из горла, а ноги приросли к земле. Я дернулась, чуть не упала, ухватилась за бачок. Ну и кто убил девушку? Зеленая мартышка? Мне надо скорее бежать отсюда, не говоря никому о произошедшем, мне никак нельзя попасть в поле зрения милиции.
     
     
     ***
     
     На следующее утро меня разбудил звонок в дверь. Прежде чем ринуться в переднюю, я глянула на часы: девять утра. Однако припозднилась я сегодня, обычно встаю раньше! Но я добралась до кровати уже утром, голова коснулась подушки около пяти часов. На лестничной клетке стояла наша соседка Лера.
     - Слышь, Вилка, - затараторила она, - дай мне стакан муки.
     Подавив желание сказать ей: "У подъезда работает ларек, в коем всего полно, с какой стати ты меня будишь?" - я посторонилась и буркнула:
     - Пошли на кухню!
     Самозабвенное приготовление пищи для домашних не является моим хобби, жарит котлеты и печет пироги у нас Томочка, поэтому я облазила все шкафы, пока нашла здоровенную жестяную банку. Лера сидела на стуле и, наблюдая за мной, весело тарахтела:
     - Ой, у тебя занавески прям никуда! А я купила новые, красно-белые, прикольные. И губочки подобрала в тон, и прихваточки, сейчас все приобрести можно.
     Я насыпала муки в пакет и сунула Лере, ожидая, что та наконец-то уйдет. Но соседка неожиданно вытянула вперед одну ногу и предложила:
     - Ну-ка, пощупай.
     Я на всякий случай отодвинулась подальше.
     - С какой стати мне тебя трогать?
     - Посмотри, какая кожа нежная! - заявила Лера. - Я эпиляцию сделала, электрическую. Не слишком приятно, правда, и дорого. Зато какой эффект!
     Сообразив, что Лера хочет всего лишь похвастаться обретенной за немалую сумму красотой, я осторожно погладила подставленную конечность и одобрила результат эпиляции:
     - Классно! Ножка как у младенца.
     - Хочешь, адрес салона тебе дам?
     - Да нет, спасибо.
     - Сходи, не пожалей на себя, - настаивала Лера.
     - Мне не надо, - улыбнулась я, - не могу похвастаться буйной растительностью, к сожалению, и на голове тоже. Мне хватает простого крема, совсем недорого и удобно.
     - Все ж обратись к специалистам, - приставала Лера.
     Бесцеремонность соседки стала меня раздражать.
     - Ты никак служишь менеджером в салоне, который занимается эпиляцией? - прищурилась я. - Ищешь новых клиентов?
     Лера похлопала густо намазанными, несмотря на ранний час, ресницами.
     - Экая ты. Вилка, резкая, - неодобрительно покачала она головой, - язык - чистая бритва, шмырь-шмырь, всех отбреешь. Нельзя же так! Я ведь из хорошего к тебе отношения разговор затеяла, деликатно, и что получила?
     - Стакан муки, - рявкнула я, - ступай пироги печь, мне собираться пора.
     Лера вздохнула, встала, пошла было к двери, но потом обернулась:
     - Ладно, другому кому и все равно, а я не могу тебе правду не сказать! Характер у меня такой, кстати, я часто из-за него страдаю! Но мне другие люди не безразличны, я воспитана по-другому...
     - Говори быстрее, - велела я.
     - Сходи на эпиляцию.
     - Спасибо за совет, - спокойно начала было я, но потом не удержалась и рассвирепела:
     - Чем тебе мои ноги досадили, а? Пришла в такую рань!
     Ради чего?
     Лера смущенно кашлянула.
     - Муки не хватило, мои на завтрак ватрушки попросили! А вошла к тебе, увидела беду, ну и пожалела! Вот, думаю, бедная Вилка небось мучается, не знает, как избавиться от напасти, дай подскажу ей! Кстати, возьми еще телефон эндокринолога, повышенная волосатость говорит о гормональном нарушении.
     Я вытянула ногу.
     - С ума сошла? Где ты увидела повышенную волосатость, а?
     Лера ткнула пальцем в мою грудь.
     - Ну.., там... Извини, конечно. Просто я хочу тебе добра, лишь потому осмелилась. Будь у тебя косые глаза, родимое пятно через всю морду, никогда бы глазом не моргнула, такое не исправить, но ведь волосы можно извести.
     Я подошла к зеркалу и в первую секунду испугалась. От шеи вниз бежали черные, торчащие кустами заросли. Но уже через секунду меня начал душить смех.
     - Спасибо за совет, это не мои.
     - Не твои? - отшатнулась Лера.
     - Ага! Дюшкины.
     - Чьи?
     - У меня на груди шерсть нашей собаки, Дюши, - я попыталась объяснить ситуацию, - я их приклеила!
     Глаза у Леры стали медленно расширяться.
     - Зачем? - прошептала она.
     Ответить правду было невозможно.
     - Ну, - замямлила я, - если честно, то.., то... э... Олегу так нравится!
     Лера покраснела, схватила стакан с мукой и ринулась в прихожую. Выскочив на лестничную клетку, она вдруг сказала:
     - Повезло тебе. Вилка, никому другому о своем счастье не рассказывай. Люди глазливые, позавидуют, и кончится удача!
     - С какой стати им мне завидовать? Все как у всех, - попыталась я вразумить Леру.
     - Не понимаешь ты своего счастья, - вздохнула соседка. - Олег не пьет, дома редко бывает, не то что мой урод, с утра до ночи в квартире толчется и от скуки всех строит. Я своего муженька давно не волную, хоть собачьей шерстью обклейся, хоть в верблюда нарядись. А у тебя, похоже, который год медовый месяц!
     Чуть не зарыдав, Лера унеслась к себе. Я закрыла дверь и пошла в ванную отдирать шерсть. Да уж, удивляться тому, что Сю и Минна обманули всех вокруг, прикинувшись дочерью и вдовой богатых людей, не приходится. Иногда нет никакой необходимости распространять о себе небылицы, люди сами все за вас расскажут, увидят нечто экстраординарное в вашей внешности и сделают неожиданные выводы.
     
     
     Глава 17
     
     Пока я пыталась оторвать пучки жесткой шерсти, в голове теснились всякие мысли. Сергей Крыжовников! Вот кто главный негодяй. Значит, песня Майи никогда не зазвучит в эфире. Хотя.., если я сейчас найду доказательства его вины, то освобожу Архипа и могу попросить того об услуге. Неужели он не выполнит просьбу женщины, которая вытащила его из СИЗО? Значит, надо довести дело до конца. Ну и что я имею в плюсе? Рассказ Веры о махинациях с кассетой и ее признание в том, что она видела, как некто, но я-то понимаю, что это Крыжовников, убил Романа. Этого вполне хватит для того, чтобы задержать Сергея, но вот беда! Вера-то умерла.
     Я дернула посильней за торчащую шерсть, взвизгнула от боли и мгновенно прикусила язык. Господи! Это же Крыжовников велел убить официантку.
     Он ведь при мне звонил Рыжкову, продюсеру Карно и своему близкому приятелю, я хорошо слышала, как Сергей произнес: "Позови зеленую мартышку, пусть разруливает ситуацию".
     Однако эта обезьяна ловкое существо. Не успели ей дать задание, бац, оно выполнено. Нет человека - нет проблемы, остался лишь труп.
     Я схватила мочалку, налила на нее хорошую порцию геля и стала с яростью тереть прилегающую к шее территорию. Ну и клей! Шерсть ко мне словно прибили гвоздями!
     Помучившись с полчаса, я наконец выкорчевала "кустарник" и начала заниматься глобальными проблемами. Для начала следовало напроситься на разговор к Полине и осторожно прощупать девушку. Та сидит у кабинета Крыжовникова, является его правой рукой и небось знает про шефа всю подноготную. Если хотите выяснить о человеке все, наймитесь к нему в прислуги, станьте его домработницей, шофером, секретаршей. Конечно, хорошо воспитанный хозяин попытается сохранить между собой и вами дистанцию, но рано или поздно он пошлет вас в аптеку за лекарствами, и вам станут понятны его проблемы со здоровьем. Затем вы пойдете за продуктами и узнаете, что начальство предпочитает из еды. А через некоторое время, если вы проявите тактичность и умение молчать, работодатель станет вас считать необходимой, но неодушевленной утварью, типа чайника. А кто стесняется самовара? При нем ведут любые разговоры!
     Быстро одевшись, я стала рыться в сумочке, отыскивая телефон Полины, но, увы, визитная карточка испарилась без следа. К своему стыду, вынуждена признаться - я часто теряю вещи. Недавно издательство "Марко" переехало в новое здание, всем сотрудникам и постоянным авторам выдали пропуска, такие голубые квадратики с фотографией, прикладываешь их к турникету, и тот открывается. Когда я потеряла первый пропуск, Олеся Константиновна улыбнулась, услыхав о пропаже второго - укоризненно покачала головой, узнав о третьем, невесть куда затыренном документе, - сдвинула брови. Поэтому, лишившись четвертого, я не сказала своему редактору ни слова, хорошо, что охрана "Марко" стала узнавать меня в лицо и пускать в издательство просто так.
     В свое время я теряла паспорт, и не один раз, ключи от дома - трижды, лишилась аттестата об окончании школы, а уж количество забытых где-то зонтиков, кошельков и расчесок просто не поддается исчислению.
     Решив не сдаваться, я позвонила в справочную, мигом узнала телефон "Русского радио", набрала его и сказала женщине, снявшей трубку:
     - Меня зовут Арина Виолова, вернее, Виола Тараканова.
     - Простите, - безукоризненно вежливо ответила дама, - я не поняла.
     - Мое имя Виола Тараканова, творческий псевдоним Арина Виолова.
     - Запишите телефон, - перебила меня тетка, - а еще лучше, если вы отправите диск со своими песнями по адресу...
     - Нет, нет, я не певица, а писатель.
     В трубке повисло недоуменное молчание.
     - Полина дала мне свой телефон, - быстро затараторила я, - но я потеряла визитку.
     Внезапно женщина ойкнула и воскликнула:
     - Когда она дала вам телефон?
     - Недавно.
     - На этой неделе?
     - Да!
     - И где?
     - Ну.., на своем рабочем месте.
     - Такого не может быть! - взвизгнула женщина. - Вы...
     И тут из трубки понеслись гудки. Я посмотрела на дисплей: села батарейка! Опять забыла "покормить" мобильный, надо, в конце концов, завести привычку каждый вечер непременно подключать аппарат к зарядному устройству!
     Взяв трубку стационарного телефона, я вновь набрала тот же номер и услышала на этот раз мужской голос:
     - Слушаю.
     - Простите, как мне связаться с Полиной?
     - Вы не туда попали.
     - Извините, это радио?
     - Да.
     - Мне нужна Полина, секретарша Сергея Крыжовникова.
     Мужчина сердито ответил:
     - Крыжовников работает на "Русском радио".
     - А я туда и звоню!
     - Вы попали на радиостанцию "Русская зажигалка", - зло бросил парень, - мы ничего общего с "Русским радио" не имеем!
     Все понятно, сотрудница справочного бюро перепутала телефоны, небось они в компьютере рядом находятся.
     Пришлось начинать все сначала. На этот раз мне сказали верный номер телефона.
     - Слушаю вас, - сухо ответила Полина.
     - Это Арина Виолова!
     - Да, - по-прежнему вежливо, но сухо сказала девушка.
     - Сергей Крыжовников сказал, что я могу рассчитывать на ваше содействие.
     - Крыжовников улетел в командировку.
     - Да? Не знала, но он предупредил, что я могу обращаться к вам за помощью.
     - За какой?
     - Ну.., разной: телефоны продюсеров, к примеру.
     - Мне он ничего подобного не говорил.
     - Но как же!
     - Ждите приезда Крыжовникова.
     - Но...
     - Я не уполномочена связывать вас с продюсерами.
     - Право...
     - До свиданья.
     Обозлившись на Полину, плохо воспитанную, злобную девицу, я стала запихивать в сумочку необходимые мелочи, потом решила проверить, сколько денег лежит в кошельке, открыла портмоне и нашла там визитку Юли. Быстро набрала ее номер.
     - Говорите, - прочирикала девушка.
     - Это Арина Виолова.
     - Ой, здрассти, здрассти! Чем могу помочь?
     - Ты сегодня на работе?
     - Мы всегда на службе!
     - Можешь уделить мне пару минут?
     - Конечно, приезжай, кофе попьем, полялякаем, - бурно радовалась Юля, - когда прибудешь?
     - Скоро.
     - Позвони снизу.
     - Обязательно, - ответила я и пошла к лифту.
     Вместо того чтобы выписать мне пропуск. Юля прибежала вниз сама.
     - Пошли, - велела она.
     - Куда?
     - А тут кафе недалеко есть, - заулыбалась Юля, - блинчики с вареньем, пирожные, латте, просто пальчики облизать! Еще мороженое! Ты какое любишь? Я от шоколадного тащусь!
     Получив вазочку с мороженым. Юля воткнула в верхний шарик ложечку и спросила:
     - Что случилось-то?
     - Скажи, Полина со всеми такая грубая?
     - Поля? Вовсе нет, она милая, - с набитым ртом прошепелявила Юля.
     - Мне так не показалось!
     - Почему? Мы с ней дружим, она классная.
     - Понимаешь, Крыжовников познакомил меня со своей секретаршей и велел ей оказывать мне содействие.
     - В чем? - вытаращилась Юля.
     Я заколебалась. Наверное, не следует рассказывать болтливой девочке правду!
     - Знаю! - воскликнула вдруг Юля. - Тебя позвали написать сценарий для церемонии концерта "Золотой граммофон" в Кремле! Угадала?
     - От тебя ничего не скроешь.
     - Ну и чего?
     - Звоню сейчас Полине, а та меня попросту послала.
     - Не может быть! Она очень вежливая!
     - Так она не хамила! Просто отправила меня подальше!
     - Невероятно! Поля всегда четко выполняет указания Крыжовникова. Сергей страшная растеряха, - захихикала Юля, - вечно у него все пропадает: ручки, телефонные книжки, блокноты, а Полина их подбирает, она ему как нянька. Если Крыжовников что приказал, она расшибется, а сделает. Погоди-ка!
     Я не успела вымолвить и слова, как Юля вытащила мобильный, открыла крышечку, набрала номер и заорала:
     - Полинка, чего делаешь? Иди в кафешку, пирожные стынут!
     - Зря ты ее побеспокоила, сейчас она совсем обозлится, - испугалась я.
     Юля засмеялась и снова набила рот мороженым.
     - Значит, Полина предана Крыжовникову? - Я пока решила разведать ситуацию.
     Юля кивнула:
     - Как собака! Жизнь за него отдаст!
     - До такой степени?
     - Ага.
     - Но почему?
     - Из благодарности.
     - Крыжовников для нее много сделал?
     - Да все, - кивнула Юля, - на работу взял.
     Потом у нее мама тяжело заболела. Крыжовников помог ее к лучшим докторам устроить. У Полинки-то образования нет, одна десятилетка, а аттестатом сейчас никого не удивишь. Поле жутко повезло, что она на "Русское радио" попала. Она это понимает, и Крыжовников для нее многое сделал.
     Поля ему очень благодарна. Она хорошая, не знаю, что у нее с тобой произошло, прямо удивительно!
     Мороженое быстро исчезало у Юли во рту.
     Я сделала вид, что тоже увлечена лакомством, на самом же деле даже не почувствовала вкуса пломбира. В голове тем временем ворочались тяжелые мысли. Нет, с Полиной не следует разговаривать о Крыжовникове. Очень хорошо, что секретарша нахамила мне и пришлось встретиться с Юлей.
     Иначе я совершила бы непоправимую ошибку, пооткровенничала бы с Полиной, ну и каков бы был результат опрометчивой беседы? Преданная своему начальнику секретарша, поняв, в чем я подозреваю Сергея, нипочем не выдаст его. Она ведь полностью от него зависит. Предположим, очаровательного бородача арестуют, и что тогда случится с Полиной, где она окажется?
     - Не знаешь, кто у нее родители? - поинтересовалась я у Юли.
     - А никто, - отмахнулась девушка, - их нет.
     - Совсем?
     - Угу. Полина из какого-то жуткого места прибыла, даже названия не помню, да это и не важно, - принялась сплетничать Юля, - она в калошах в Москву явилась.
     - Как же она к Крыжовникову попала?
     - Фиг ее знает, - пожала плечами Юля, - нас с ней одновременно взяли. Ее секретарем, а меня помощником Полины.
     - Здравствуйте, - прозвучало сбоку.
     Я обернулась. Полина, улыбаясь, опустилась на один из свободных стульев.
     - Шоколадный пломбир будешь? - предложила Юля.
     - Лучше зеленый чай, до вечера далеко, а уже жарко, - пожаловалась секретарша.
     Юля ткнула в меня пальцем:
     - Знаешь ее?
     Полина укоризненно покачала головой:
     - Ты вежлива до слез! Разве так можно? Да, мы знакомы.
     - Она на тебя обиделась! - выпалила Юля.
     Полина повернулась ко мне:
     - Правда? За что?
     Я улыбнулась:
     - Не обиделась, а скорее удивилась. Крыжовников попросил вас оказать мне содействие, но вы даже выслушать меня не захотели.
     - Я?
     - Вы.
     - Когда?
     - Я недавно позвонила.
     - Мне?
     - Вам.
     - А я что? - оторопело вздернула брови Полина.
     - Послали меня.
     - Не может быть.
     - Вежливо, но конкретно.
     - Вы не представились, наверное!
     - Сказала: это Арина Виолова.
     - Кто?
     - Арина Виолова.
     Полина вытащила из сумки платок, промокнула лоб и пробормотала:
     - С какой стати вы это имя произнесли? Вы же Виола Тараканова! Я помню тот звонок, но решила, что это одна из неудачливых певичек. В приемную много таких звонит! Чего только не требуют, у меня с нахалками разговор короткий! Вежливо и спокойно отправляю их кого к Ванде в отдел, а кого вообще вон. Чего только у нас не бывает! Вот сейчас, прямо перед моим уходом, вламывается в комнату баба. Как попала к нам, не пойму - везде охрана. Позавчера Алена Алина приходила, так ее только по пропуску пропустили, а уж ее лицо полстраны знает. Тут же вваливается жуткая дылда, патлатая, толстая, потная и орет: "Мне к Крыжовникову!"
     Полина, естественно, спросила:
     - Вы записаны?
     - Нет, но мне надо.
     - Сергей Иванович в командировке, - попыталась избавиться от посетительницы секретарша.
     Но баба не ушла. Она плюхнулась в кресло и заявила:
     - Дочь моя талант, гениальный ребенок, она должна петь на радио.
     - Ступайте в восемнадцатую комнату, - привычно ответила Полина, - там сидит Ванда, отдайте ей диск.
     - Какой? - гаркнула мамаша.
     - С песнями вашей дочери.
     - А у меня нет ничего.
     - Зачем же вы тогда пришли? - удивилась Поля.
     - Девочка у меня талантливая, гениальная...
     - И дальше что?
     - Пусть из нее звезду сделают!
     - Кто?
     - А "Русское радио"! Песню ей дадут, запишут и в эфир поставят. Много гонорара мы не потребуем, - заявила мать, - по первости на десять тысяч долларов согласны! Потом, конечно, подороже заплатите!
     Полина сначала потеряла дар речи, а потом с огромным трудом выставила мамашу, совершенно уверенную в том, что для ее супердевочки "Русское радио" должно сделать абсолютно все и даже больше!
     - Говорила же я тебе, что Поля просто не просекла ситуацию, - радовалась Юля.
     - Я готова вам помочь, - улыбнулась Полина.
     Я улыбнулась ей в ответ. Похоже, девушка вовсе не противная и не сердитая, просто работа у нее такая, отсюда и каменное выражение лица. Но все равно не могу я с ней откровенничать: во-первых, тут еще сидит болтливая, словно сорока, Юля, а во-вторых, что сделает со мной Крыжовников, узнав, в каком направлении госпожа Тараканова ведет подкоп?
     - Мне нужен телефон Кирилла Карно, - сказала я.
     - Без проблем, - ответила Полина и вытащила большой мобильный телефон с широким экраном. - Дам сразу два номера. Один личный - певца, второй продюсера. Хотя нет, Волков умер, а с Рыжковым, насколько я знаю, контракт еще не подписан. Впрочем, вот на всякий случай и его координаты, значит, так...
     
     
     Глава 18
     
     Не успела я записать цифры, как из динамиков, подвешенных под потолком, полилась музыка.
     - "Гости из будущего", - сообщила Юля, - ой, какой себе Ева Польна ирокез сделала! А он брекеты надел! Прикол, ваще!
     - Ты, Юля, без слуха и без памяти, - покачала головой Полина, - какие "Гости из будущего"?
     Это Глюкоза.
     - Иди ты, - отмахнулась Юля, - прислушайся! Их же двое подвывает! А Глюкоза одна.
     - С доберманом, - засмеялась я.
     - "Все секреты по карманам, я гуляю с доберманом", - пропела Юля.
     - Нам только пса-вокалиста в эфире не хватало, - вздохнула Полина.
     - У Макса Фадеева и собака запоет, а потом суперстар станет, - захихикала Юля, - ты, Поль, не права! Тут еще и парень голосит.
     - Глюкоза с Сердючкой, - пояснила Полина, - они дуэт записали!
     - Скажите, пожалуйста! - воскликнула Юля. - Я и не знала! Ой, пойду погляжу, что там в витрине у бара стоит. Поль, хочешь пирожное?
     Секретарша заколебалась:
     - Джинсы треснут.
     - Тебе можно спокойно десять кило прибавить, - хмыкнула Юля, - говори, что брать?
     Полина чихнула.
     - Ну, не знаю, полагаюсь на твой вкус, честно говоря, я все съем, очень уж сладкое люблю, мне нельзя, а жую.
     Юля пошла к большой прозрачной витрине, где на полочках была выставлена масса кондитерских изделий.
     Поля снова чихнула.
     - Вы, похоже, простыли, хотите - выпейте аспирин? - предложила я. - Всегда его с собой ношу, он мне хорошо от головной боли помогает, но только наш, самый простой, импортный, растворимый, который все хвалят, на меня совершенно не действует, правда, странно?
     Полина вынула носовой платок.
     - Ей-богу, не знаю! У меня аллергия.
     - На что?
     - На жизнь, - засмеялась девушка, - на лекарства всякие, в частности, на тот же аспирин!
     В апреле чуть на тот свет не отправилась, спасибо, Юля рядом оказалась! Представляете, Майкл, есть у нас такой противный парень, решил надо мной пошутить первого числа. Увидел, что я чай пить собралась, и бросил в чашку две таблетки растворимого аспирина. Я в этот момент в шкафу рылась. Думал, повернусь, подойду к столу, а в чашке все бурлит, я испугаюсь, заору... В общем, сунул пилюли, а сам в коридор шмыганул. Только меня Крыжовников к себе позвал. Я прямо от шкафа к нему направилась, а когда из кабинета вышла, чай остыл, ничего в нем не шипело, и пить мне хотелось жутко, ну я и махнула всю чашку разом, а через пять минут такое началось! Отек Квинке, дыхание останавливается, в глазах темно. Спасибо, Юля вошла и тут же "Скорую" вызвала, мне еще повезло, что врачи в двух шагах были. Стали потом выяснять, что произошло, ну и мигом узнали! Майкл про "шутку" уже растрепал. Дескать, смешно придумал, идиот! Крыжовников так обозлился! Уволить его хотел. Только я попросила этого не делать! Майкл кретин, но откуда бы ему про мою аллергию знать?
     - Очень глупо устраивать розыгрыш, подмешивая человеку в еду медицинский препарат, - покачала я головой.
     - Говорю же, он кретин, - вздохнула Полина, - каялся потом, плакал, объяснял, что считал аспирин абсолютно безвредной штукой вроде пищевой соды.
     - Если у вас аллергия на соду, то вы живо на тот свет уедете!
     Полина чихнула.
     - Верно! Во как меня разобрало! Интересно, из-за чего? В горле саднит, глаза слезятся.
     - Выпей что-нибудь противоаллергическое, - посоветовала я, - что тебе помогает?
     Полина отмахнулась:
     - Ничего. Проглотишь антигистаминное средство, лишь на пять минут легче станет. Я их пить перестала, ну какой смысл травиться? На меня как накатит, так и отпустит. На все реагирую. Может, тут кто из посетителей духами облился?
     - Bay, Леська, - донеслось из угла, - и ты это все сожрешь? Ну офигеть просто!
     На наш столик опустился поднос, заставленный тарелочками с тортом. Большие куски были украшены горками взбитых сливок и засахаренными фруктами.
     - Начинайте, - велела Юля, - я вчера тут такое ела, называется "Мечта балерины", офигеть как вкусно. Сама вам принесла, официантка у них, похоже, повесилась!
     Полина пару раз чихнула и потянулась к угощению.
     - Юлька, - вновь закричали из угла, - ты же лопнешь!
     - Вы мне завидуете, - отозвалась Юля, - вам такое нельзя, а я запросто схомякаю!
     В подтверждение своих слов она схватила ложку и принялась азартно истреблять гору взбитых сливок. Полина решила не отставать, было видно, что обе девушки страстные любительницы сладкого.
     - Юля, остановись, джинсы треснут! - долетело до нашего столика.
     Я обернулась. Две девушки, очень худые, просто прозрачные, сидевшие поодаль от нас, веселились, как могли.
     - Юлька, в двери застрянешь, - сказала одна.
     - Лифт в доме придется расширять, - подхватила вторая.
     - Молчите, - отозвалась с набитым ртом Юля, - думайте о своих лишних килограммах.
     Я улыбнулась:
     - Знаешь, Юля, у грабель лишнего веса не бывает. Твои подружки смахивают на зубочистки.
     - Это группа "Тили-вили", - пояснила Юля, - пятый день одну воду пьют.
     - Почему? - удивилась я.
     - Продюсер им худеть велел.
     - Этим скелетам?
     - Ага, сцена ведь десять кило прибавляет! - пустилась в объяснения Юля. - Если в обычной жизни худой выглядишь, то на подмостках ожирелой свиньей кажешься. Мне их прям жаль! Вчера ходили вместе в "Кугель", так Катька даже сок взять побоялась...
     Полина отодвинула от себя почти съеденный кусок.
     - Юля!!!
     - А?
     - Ты была с "Тили-вили" в клубе!
     - Ага.
     - Я же тебя предупреждала!
     - Ну так не в рабочее же время! - Полина стала медленно краснеть.
     - Отвратительно!
     - А че...
     - Ничего, - рявкнула секретарша, - мне пора!
     Я с недоумением поглядывала на девушку: что случилось? Отчего она вдруг растеряла свое хорошее настроение?
     - Ты торт не доела, - залебезила Юля.
     - Он скис.
     - Очень свежий, - заискивающе улыбалась Юля.
     - Мне тоже так вначале показалось, потом поняла, он кислый, - сердито ответила Полина, роясь в сумке.
     Юля схватила ложку и быстро доела небольшой кусочек, оставленный Полиной, потом повернулась ко мне:
     - Смотри, долопала торт, и ничего! Очень даже вкусный!
     Полина встала.
     - Десерт протух, "Тили-вили" негодяйки. Я их не заметила, иначе бы никогда здесь не осталась, а тебе советую подумать над своим поведением.
     Если станешь и дальше так себя вести, это плохо закончится!
     Юля заморгала, на ее детском личике застыло выражение недоумения и обиды. Полина швырнула на стол деньги и сказала мне:
     - Отдайте за торт.
     - Это за мой счет, - пискнула Юля, - я угощаю.
     - Я слишком дорожу своей репутацией, чтобы за чужие деньги есть, - отбрила Полина, - слава богу, мне отлично платят!
     Резко повернувшись, девушка ушла, забыв сказать нам "до свидания".
     - Во какая, - растерянно протянула Юля, - нехорошо вышло, теперь Полина долго сердиться будет.
     - Да что случилось? - спросила я.
     Юля вздохнула:
     - Боюсь, ты не поймешь.
     - И все-таки?
     Девушка тяжело вздохнула.
     - Знаешь, что такое шоу-биз?
     - Смутно представляю. Концерты, гастроли, песни, танцы...
     - Это внешняя сторона, - кивнула Юля, - есть и оборотная. Собственно говоря, все очень просто! Есть певица или певец, ими руководит продюсер.
     - И зачем он им?
     Юля улыбнулась:
     - Наивная ты наша! Продюсер - это все! Публика считает, что видит звезду, но ее ведь зажечь надо! И это забота продюсера. Они бывают разные, одни честные, другие нет. Первые стараются помочь артисту раскрыть свой творческий потенциал, иногда ведь как получается: пробует человек один репертуар петь - и ничего не выходит. Вот Катя Лель, сейчас звезда, но помог ей вверх взлететь Макс Фадеев. Катя сама об этом рассказывает, она в отличие от многих благодарный человек.
     Макс полностью изменил Катин имидж. Внешность, стиль одежды, песни - все новое. А результат? Да, конечно, сейчас Катерина зарабатывает, и продюсер не внакладе, но знаешь, может, тебе это странным покажется, не всегда все решают деньги.
     Катя Лель получает на сцене кайф, а он передается зрителям, все просто. Можно вложить в человека миллион, одеть его, обуть, купить для него песни и потом.., облом. Только не спрашивай меня, отчего один взлетает, а другой шмякается вниз, тут много всего намешано, не об этом сейчас речь, я о продюсерах говорю. Возьмем Романа Волкова, тот совсем по-другому себя вел. Брал молоденькую дурочку, пугал ее по полной программе, покупал песню, простую - ля-ля-та-та! И выпускал на сцену. Людям-то повеселиться охота! Ну и прыгает народ целый год под пустую музыку. "Звезда" с концертами чешет. Потом "сгорает", сил на новый репертуар нет, а Волков никого воспитывать не собирался, он "капусту" рубил, ему с недоучками легче дело иметь было. Выгонит "суперстар" вон и новую возьмет, все сначала пойдет. Думаешь, Роман один такой был? Нет! В свое время группа "Фа-фа" гремела: фанаты, концерты, сборы! Чего только продюсер с ними не проделывал! Жениться запретил, верно рассчитал, если секс-символа изображаешь, нельзя только одной бабе принадлежать. Но кое-кто из парней в загс тайком сбегал, а потом супругу от всех прятал, на разных квартирах жили, по ночам встречались, как шпионы, машины меняли, когда на свидания ехали, мрак! Потом солисты постарели, за тридцать им перевалило, девочки-подростки, основные фанаты, на концерты ходить перестали, и "Фа-фа" умерла. Где теперь парни? Один очень болен, лежит в больнице, денег у него нет, недавно в одной газете о нем статья была с просьбой о помощи, а остальные? Исчезли.
     Проект умер. Продюсер их выжал, высосал и выбросил!
     В начале девяностых годов вообще беспредел творился. Если назову тебе имена кумиров тех лет, ты никого и не вспомнишь. Где они? Между прочим, они и сейчас молодые еще, могли бы петь!
     Остались лишь те, кто из себя что-то как личность представлял. "Русское радио" создавалось специально под шоу-бизнес. Владельцы решили навести в бардаке порядок, отобрать самое стоящее, а дерьмо отсеять, поэтому и придумали "Золотой граммофон". До него премии просто покупались, даже расценки установлены были, но "Русское радио" переломило ситуацию, хочешь верь, хочешь не верь, но на конкурсе все честно, слушатели голосуют. Если не попал в рейтинг, сам виноват. Но некоторые продюсеры никак успокоиться не могут! Игорь Кропов, хозяин "Тили-вили", к Полине разбежался. К Крыжовникову подойти побоялся, решил через Полю действовать, все знают, что она не последний человек на "Русском радио". Пришел, поболтал ни о чем, о погоде, машинах. Поля от Игоря подлянки не ждала, ну и сказала, что хочет тачку менять.
     Наутро у нее под окном стояла новенькая иномарка, рядом с ней улыбался Игорь. Он протянул изумленной до колик Полине ключи.
     - Бери, она твоя.
     - С какой стати? - обалдела Полина.
     - Просто от хорошего отношения, - спокойно ответил Игорь, - группа "Тили-вили" тебя любит! Кстати, у нас новая песня. Вот, держи! Готов спорить еще на одну машину, что наш зонг в первую тройку хит-парада войдет и продержится в ней десять недель! "Золотой граммофон" после такого успеха наш будет! Ты уж убеди свое начальство нас в ротацию поставить, твое мнение очень ценят, ты многое можешь!
     Полина швырнула в помойку сначала диск, а потом ключи. На работе она моментально рассказала о том, как Игорь пытался всучить ей взятку, и предупредила Юлю:
     - Никаких отношений с "Тили-вили". Упаси бог от них хоть конфетку взять.
     - Зачем же ты с ними в клуб пошла? - удивилась я.
     Юля скомкала салфетку и жалобно протянула:
     - Так Катька с Фаиной тут при чем? Хорошие девки и поют не хуже других! Они не виноваты, что у них продюсер идиот. Чего он добился своей дурацкой выходкой с машиной? И потом, я же не в рабочее время с ними тусовалась! А в свободное.
     - Есть такое понятие, как некорпоративное поведение, - попыталась я объяснить глупышке ее ошибку.
     - Угу, - мрачно кивнула Юля, - слышала! Раньше помощником секретаря у нас Роза Яськина работала. Угораздило ее за Колю Плоткина замуж выйти. Это всем не понравилось! Выгнали их!
     - Кого и откуда?
     - Розку и Николашу. Он на "Русской зажигалке" передачу вел. Наши Розу посчитали предательницей, а на "Зажигалке" Николая перебежчиком сочли. И каков результат? Нет, все очень прилично сделали! Розка под сокращение попала. Архип ее к себе вызвал и спокойно объяснил: "Вашей ставки больше нет".
     Роза в слезы, а Сергеев ее утешил и отправил на радиостанцию "Утро". Позаботился об уволенной, на улицу не вышвырнул, пристроил в отстойный, никому не нужный эфир. После того как она ушла, вакансия снова появилась, и меня на это место взяли. Спасибо Миле Кондратовой, она меня порекомендовала.
     - "Русское радио" и "Русская зажигалка" так друг друга ненавидят? - удивилась я. - Чего же им делить?
     Юля ухмыльнулась:
     - А все! Слушателей, рейтинг, деньги! В темноте и тишине убили бы друг друга, а прилюдно братаются, целуются, просто до смерти "Русская зажигалка" обожает "Русское радио", любит до зубовного скрежета. Ладно, побегу на работу, попытаюсь с Полиной помириться, а то вернется Крыжовников из командировки, она ему нажалуется, не дай бог! Мне неохота с работы вылетать! Ну, звони, ежели чего! Кстати, я за нас расплатилась.
     - Спасибо за угощенье!
     - А, ерунда, - засмеялась Юля и убежала.
     Я посмотрела ей вслед с легкой завистью.
     У Юли легкий, хороший характер. Никакая неприятность не способна вышибить ее из седла, она, похоже, искренне не понимает, отчего Полина столь резко среагировала на информацию о ее походе в клуб с солистками "Тили-вили".
     
     
     Глава 19
     
     Допив кофе, я вынула мобильный и уже собралась набрать номер Карно, но аппарат сам зазвонил у меня в руке.
     - Так и знай! - завопила Лариска. - Я ее выгнала! Да! Она сейчас к тебе пойдет! Это уж слишком! Такой позор! Мне все уже позвонили! Господи, что Юрка скажет! Он меня затопчет! Ей-богу, убьет! Но разве она послушается?
     - Что случилось?
     - Как? Ты ничего не знаешь? С ума сойти! Вся Москва уже два часа новость обсасывает! Народ мне обзвонился. Даже Римка из Израиловки! Оказывается, эта газетенка в Интернете статьи помещает! Я ее выгнала! Не смей к себе пускать! Пусть живет, где и с кем хочет, она мне больше не дочь!
     Позор! Ужас! Беда!
     - Кого и куда не пускать? - Я пыталась разобраться в ситуации.
     - Майю! К себе! - завизжала Лариса. - Пусть к этому идет, если ей на родителей насрать! Имей в виду, пожалеешь ее, ты мне больше не подруга.
     - Лара! Приди в себя!
     - Я и не уходила никуда!
     - Объясни толком, в чем дело!
     - "Желтуху" купи! - зарыдала Лариска. - Изучи первую страницу, похоже, ты одна во всем городе такая балда.
     Абсолютно ничего не понимая, я дошла до метро, увидела газетный лоток, заметила "Желтуху" и стала читать первую страницу. Через всю полосу шла шапка, набранная огромными ярко-красными буквами: "Ну и ну! Блин так блин". Чуть пониже черный текст: "Дорогие наши читатели, каемся, виноваты. Вы привыкли утром, спускаясь в метро, покупать горячий номер "Желтухи". Мы понимаем, что вы без нас никуда! Как хорошо ехать и по дороге узнавать самые последние новости про наших всеми обожаемых звезд, звездулек и звездищ. Но сегодня мы выйдем лишь в полдень, а все потому, что хотим донести до вас самую сладкую, самую сочную, самую вкусную новость! Итак, смотрите фото. Мы получили снимок ночью, когда первая полоса уже была сверстана, пришлось ее переделывать, чем и вызвана задержка. Зато теперь любуйтесь!"
     Далее помещалась фотография. Суперпопулярный певец Антон Локов, кумир десятков тысяч людей, нежно обнимает почти голую девицу. Из одежды на его партнерше случились лишь крохотные, правда, очень красивые и явно дорогие трусики. Тонкие руки, обхватывающие шею мужчины, нога, закинутая ему почти на талию, влюбленный взгляд... - все без слов говорило об интимных отношениях.
     Плохо понимая, что так задело Лариску, я стала читать текст, напечатанный ниже:
     "Итак, действующие лица. Антон Локов! Может, не станем представлять его? Какой громкоговорильник ни включишь, какой телеканал ни воткнешь, везде он, любимый Тоша, в перьях, блестках, жемчугах и алмазах. Одно время мы, каемся, каемся, дорогие читатели, считали Антона человеком странным, если не сказать, больным. Ну посудите сами! Вокруг него столько женщин, бери любую, а Локов всегда один! "Может, он гей?" - подумали испорченные сотрудники "Желтухи". Нет, Антон не замечен в голубых связях. И вот вам!
     Смотрите! Та, которой повезло! Майя Капкина, начинающая певица. Кстати, ее продюсировал Роман Волков, тот самый, убитый на концерте "Русского радио", мы писали об этом происшествии. Ну и девочка! Еще не запела, а уже два скандала! Далеко пойдете, милашка!"
     Дальше читать я не смогла. По спине потек холодный пот. Господи, что же теперь будет, а? Это не Антон Локов! Невесть каким образом в "Желтуху" попала фотография, которую Майя сделала ради прикола, чтобы поразить подружек! В роли певца на ней запечатлена госпожа Тараканова!
     Я прислонилась к стене.
     - Или покупай газеты, или не стой тут! - обозлился торговец.
     На ватных ногах я отползла в сторону, вытащила мобильный, и тот снова затрезвонил в моей руке. На этот раз из наушника полетел веселый голос Майи:
     - Эй, ты где?
     - На улице.
     - Когда приедешь домой?
     - Ну.., не знаю. А что?
     - Меня мама выгнала! Видела фотку?
     Забыв, что разговариваю по телефону, я кивнула.
     - Чего молчишь? - ликовала Майя. - Во прикол! Первая полоса! Не всякую звезду там поместят, а меня сразу.
     - Как в "Желтуху" попал снимок? - прошептала я. - Вот ужас-то!
     - Ты ничего не понимаешь, - обозлилась Майя, - теперь меня все заметят.
     - Но как фотография оказалась в редакции? - тупо повторяла я.
     - Я сама ее отправила, - гордо заявила Майя, - классно вышло! Думала, что они, конечно, напечатают снимок где-нибудь на шестой полосе, в разделе "Сплетница", а тут такое! Во! Я не ожидала совсем!
     - Кошмар!
     - Ловко получилось.
     - Ловчее некуда! Тебя мама из дома выгнала.
     - Это она сгоряча, через два дня простит, - абсолютно нерасстроенным голосом заявила Майя, - а потом, когда я звездой стану, вообще про все забудет! Давай, рули домой! Скорей!
     - Зачем?
     - Меня в клуб позвали, надо у тебя сумку оставить, да и одной ехать нельзя. Ну прикинь, я вроде как начинающая звезда, а без сопровождения, и одежды подходящей у меня нет! Мрак!
     - Тебе сегодня не следует бегать по вечеринкам, - я попыталась предостеречь неразумное дитя, - еще столкнешься с каким-нибудь журналистом, начнет вопросы задавать. В сложившейся ситуации нужно сидеть тихо-тихо.
     - Вовсе нет, - отрезала Майя, - ты ничего не понимаешь! Кати домой, а потом мы вместе в "Кото" отправимся.
     - Я не собиралась веселиться вечером, - попыталась сопротивляться я, - лучше езжай к маме, попроси у нее прощенья.
     - Еще чего! - взвизгнула Майя. - Ты обещала мне помочь, помнишь?
     - Именно этим я и занимаюсь, - вздохнула я, - влипла из-за тебя в такую историю.
     - Вот и помогай! - не услышала мою жалобу Майя. - Иначе я повешусь!
     - Ладно, - мгновенно сломалась я, - только зачем нам в "Кото"?
     - Меня пригласили там выступить, - торжественно заявила Майя, - петь!
     - Ты уверена? - недоверчиво переспросила я.
     - Что за кретинский вопрос? - возмутилась Майя. - Мне позвонили и сказали: "Это певица Капкина? Мы приглашаем вас сегодня в нашу программу "Их прославили газеты"!" Вот! А ты говоришь: стыд и ужас! Слава на пороге! Знаешь, кто в концерте будет выступать?
     - Понятия не имею.
     - Ладно, я подскажу! Кто у нас самые милые, самые прикольные, самые классные?
     - Дрессированные собачки!
     - Вилка! Фу! Это Карно и группа "Бетон".
     Сначала пою я, потом они! Понимаешь?!
     - Сейчас приеду, - быстро перебила ее я.
     Мне надо поговорить с Кириллом Карно, а тут такой случай. Майю же впустят за кулисы, а меня с ней, естественно, тоже.
     Сунув мобильный в карман, я сделала пару шагов и опять услышала звонок. В твердой уверенности, что Майя забыла сообщить мне какие-то подробности, я сказала в трубку:
     - Скоро приеду, тогда и поболтаем!
     Но в ответ послышался приятный мужской голос.
     - Это писательница Арина Виолова?
     - Да, слушаю.
     - Вас беспокоит Дэвид Брюлов. Вы слышали мою фамилию?
     Вопрос был произнесен таким тоном, словно говоривший сообщил: "Я бог Зевс, вам знакомо мое имя?"
     - Да, - машинально ответила я, потом быстро поправилась:
     - Нет, простите. Я знаю живописца Брюллова, но того величали Карл, да и умер он давно.
     Дэвид хмыкнул:
     - Моя фамилия пишется с одной буквой "л".
     - Извините, я не знаю вас! Надеюсь, это не кажется вам странным?
     - Все литераторы со странностями. Вон вчера мы приглашали в передачу "Звездный час" поэта Селиванова, предложили ему чай, так он ответил:
     "Спасибо, сейчас не хочется, лучше я с собой заберу". Мы подумали, что гость шутит, ан нет. Он заварку в карман насыпал, - сообщил мне Брюлов.
     - Я на такое не способна!
     - Надеюсь. Впрочем, если вы не знаете обо мне ничего, разрешите представиться: Дэвид Брюлов, сын и правая рука Ивана Семеновича. Теперь прояснилось в голове?
     - Нет, - сердито ответила я, - сделайте одолжение, скажите нормально, что вы от меня хотите?
     - Поговорить, прямо сейчас!
     - Я тороплюсь домой.
     - Вы где находитесь?
     - В районе улицы Казакова.
     - Прекрасно, если пройдете к метро, я подхвачу вас там и отвезу, куда скажете, по дороге поболтаем.
     - Хорошо, но как я вас узнаю?
     - Я сам подойду.
     - Мы знакомы?
     - Нет.
     - Но как же тогда?..
     - Сейчас передо мной на столе лежит книга "Гнездо бегемота", оборотную сторону обложки украшает фото автора.
     - Но...
     - Жду вас, - безапелляционным тоном человека, привыкшего отдавать приказы, бросил Дэвид и отсоединился.
     Я поспешила к метро и снова была остановлена звонком мобильника. Интересно, кто на этот раз?
     Просто переговорный пункт открылся!
     Голос, на этот раз женский, снова оказался незнакомым.
     - Это... Виола? - тихо спросило нежное сопрано.
     - Именно она.
     - Я Аня.
     - Кто?
     - Аня Сайкина. Не помните меня?
     - Извините, нет.
     - Ну как же так?
     Я пожала плечами. Может, купить какой-нибудь препарат от маразма и амнезии в одном флаконе. А то уже второй человек меня беспокоит и уверяет, что я его должна хорошо знать.
     - Вы хотели пригласить Веру помогать вам на день рождения.
     - Я? Кого? Когда?
     - Ну в клубе, - не сдавалось сопрано, - я вам свою визитку дала.
     В моей голове мигом вспыхнуло воспоминание: я ищу Веру, хожу по залу, опрашиваю всех официанток и натыкаюсь на девушку, которая отсылает меня во двор, к мусорным бачкам...
     - С Верой неприятность стряслась, - сказала Аня.
     - Знаю, - осторожно ответила я.
     - Откуда? - удивилась Аня. - Константин велел всем молчать, пока последний гость не уйдет, милиция лишь под утро приехала.
     - Мне кто-то рассказал уже после вечеринки, - попыталась вывернуться я, - вот несчастье!
     - Ага, - подхватила Аня, - хуже не бывает!
     Такая нелепая случайность.
     - Случайность?
     - Ну да! Вере пакет на мусорку оттащить велели, она мне сказала: "Заодно покурю" - и ушла.
     Ну а потом ее нашли. Объедки на асфальте валяются, Верка рядом. Она стала отходы в контейнер запихивать, тяжело небось было, ну и оступилась, на шпильках была. Прикиньте, что получилось.
     В руках тяжеленный тюк, ноги разъезжаются, схватиться не за что, ну она и упала горлом на край контейнера. Очень глупо и страшно. Милиция сказала, она за минуту умерла! Наш мэтр в больницу угодил, с сердечным приступом. Совсем расклеился, все твердил: "Ну почему я ее одну отправил? Надо было кого-то в помощь дать". Но кто же подумать мог!
     - Ужасное происшествие, - пробормотала я, - такая нелепая смерть.
     - Вы же писательница, - скорей утвердительно, чем вопросительно сказала Аня и, не дожидаясь моего ответа, продолжила:
     - Богатая женщина.
     - Мое финансовое положение относительно стабильно, но большим достатком его назвать трудно!
     - Вы же хотели нанять Верку официанткой на свой день рождения? - продолжала беседу Аня.
     Ну не говорить же девочке правду: я придумала повод, чтобы ты подсказала, где отыскать Веру.
     - Да, собиралась.
     - Вот поэтому я и звоню, - затараторила Аня, - одолжите мне, пожалуйста, денег, я потом их отработаю, на именинах прислуживать буду. Могу окна дома помыть, квартиру отдраить, в общем, что скажете. Уж извините за такую наглость, но мне Веру хоронить надо, ни копейки нет, а взять неоткуда...
     - Можешь дальше не объяснять, - быстро перебила ее я, - конечно, дам тебе денег, боюсь только, что много не наскребу. Сколько тебе надо?
     - Триста долларов, - ответила Вера и быстро поправилась:
     - Можно двести, сто, пятьдесят, короче, сколько дадите.
     - Хорошо, но сегодня я занята, давай завтра утром встретимся.
     Аня вздохнула:
     - Мне в девять утра гроб оплачивать надо.
     А вы где вечером будете? В гостях? Можно я к полуночи приеду?
     - Это очень поздно.
     - Вы спать будете?
     - Да нет, я боюсь задержаться!
     - Я подожду.
     - В такое время молодой девушке лучше не ходить одной.
     Аня тихо засмеялась:
     - Я с работы почти всегда под утро возвращаюсь. Говорите адрес, приеду к часу ночи, если только не побеспокою вас.
     Сказав Ане координаты квартиры, я дошла до метро и застыла на обочине. Стояла невыносимая жара. Погода в Москве капризна, как подросток.
     С утра дул прохладный ветерок, небо хмурилось тучами, и большинство людей нацепило на себя куртки. Я тоже накинула ветровку и сунула в сумочку зонтик. Впрочем, я давно заметила, стоит мне его прихватить и утеплиться, как серая мгла рассеивается и устанавливается жаркая погода.
     Но, похоже, "правило плаща" срабатывает не только со мной. Большинство прохожих было слишком тепло одето. Около меня на тротуаре остановилась пара: мать и дочь.
     - Жарко, - заныла девочка на вид лет пяти, дергая мать за руку.
     - Сейчас папа подъедет, потерпи, - нервно ответила та.
     - Пить хочу.
     - Хорошо.
     - Мороженое купи!
     - Тебе нельзя.
     - Нуу-у... Хочуу-у...
     - Лиза, успокойся, - велела мать, - знаешь ведь, доктор велел горло беречь.
     - Тогда вон ту куклу купии-и!
     Женщина шлепнула дочь, та разрыдалась. Мать попыталась урезонить ребенка.
     - Хватит вопить! - воскликнула она, но девочка не собиралась затихать.
     Она начала топать ногами и мотать головой, явно надеясь на то, что мать, желая погасить скандал, приобретет ей игрушку. Но родительница решила не потакать ее капризам, она сурово нахмурилась и заявила:
     - А ну заткнись, если сейчас же не прекратишь выть, отдам тебя вон той тете.
     Палец, украшенный массивным золотым кольцом, указал на полную особу, стоявшую чуть поодаль от меня. Лично мне кажется, что пугать ребенка передачей в чужие руки не следует. Большинство детей с пеленок очень хорошо знают: мама их обманывает, она ни за какие пряники не расстанется с капризным отпрыском. Оставшееся меньшинство, способное поверить в подобный поворот событий, может испугаться до паники и забиться в еще более сильной истерике. Но многие женщины охотно стращают малышей, а люди, которым пообещали отдать бутуза, как правило, начинают им подыгрывать, делают страшное лицо и гудят:
     - Ага! Сейчас увезу тебя с собой, а ну иди сюда!
     Наверное, мать Лизы, тыча перстом в толстую бабу, ожидала именно такой реакции, но прохожая повела себя нестандартно. Смахнув со лба пот, она подперла кулаками то место, где у некоторых дам случается талия, и заорала:
     - Да пошла ты вон! На фиг мне еще одна спиногрызка! Своих девать некуда! Ну народ, родила, а теперь избавиться хочет! В детдом сдай! Чего мне втюхиваешь?
     От удивления Лиза замолчала. Ее мать остолбенело посмотрела на бабу, затем сгребла дочь в охапку и зигзагом, словно заяц, уходящий от погони, побежала за ларьки.
     - Ваще прям! - кипела тетка. - Видали такое!
     Подходит и говорит: "Берите девку".
     Я с изумлением слушала ее. Надо же, оказывается, встречаются женщины, способные воспринимать фразу "не станешь слушаться, отдам тебя вон той тете" абсолютно серьезно!
     С проезжей части послышался гудок, второй, третий. Я машинально посмотрела на поток машин. Из нового, блестящего джипа высунулся мужчина размахивая книгой, и, крикнул:
     - Арина! Идите сюда, припарковаться негде.
     Я нырнула в приоткрытую дверь, шофер быстро поехал вперед.
     - Вот козлы, - с чувством произнес он, - кто же так тачки бросает, вдоль тротуара, а? Извините, Арина! Давно стоите?
     - Только что подошла, - осторожно ответила я, - вы меня мгновенно узнали!
     Дэвид улыбнулся, его лицо сразу стало приятным, располагающим.
     - Ну на книжке великолепное фото, - сообщил он, - вы там как живая!
     Я вздрогнула. Отбирая снимок для обложки, Олеся Константиновна долго колебалась, рассматривая предлагаемые варианты, потом наконец решилась:
     - Пусть будет эта, попрошу наших ее чуть-чуть подретушировать, а то лицо бледное, согласны?
     Я кивнула, не слишком хорошо понимая, что такое ретушь. Когда же книга появилась на свет, меня, как говорит Кристина, переколбасило. Со снимка смотрело чернобровое, краснощекое, красногубое существо. Мои вечно торчащие в разные стороны светлые волосы художник "причесал". Но превратить шевелюру в старческую укладку, какую любят восьмидесятилетние бабуси-немки, ему показалось недостаточным, поэтому он изменил мне еще и цвет волос, они стали апельсиново-рыжими.
     Потом, войдя во вкус, "Репин" пририсовал к моим ушам здоровенные бело-красные серьги, а на шею "надел" бусы, такие же аляповатые и жуткие. Мой нежно-розовый свитер трансформировался в ядовито-зеленую водолазку, а пальцы украсились красными, не правдоподобно длинными и острыми ногтями. Если бросить на фото беглый взгляд, то сразу создается впечатление: писательница Виолова, намазав на лицо слой штукатурки толщиной с Великую Китайскую стену, только что сладострастно разодрала когтями живое существо и, судя по цвету губ, съела его сырым.
     Понимаете теперь, отчего я содрогаюсь, когда кто-нибудь радостно восклицает, потрясая моей книгой:
     - Я сразу вас узнал! Вы прямо как живая на снимке получились!
     
     
     Глава 20
     
     Дэвид ловко вписался в левый ряд, повернул и поехал по набережной.
     - Откуда вы знаете, куда я направляюсь? - удивилась я.
     - Сами же сказали по телефону: домой торопитесь.
     - Но адреса я вам не давала!
     - Экий секрет, - усмехнулся Брюлов, - мне его вместе с телефоном принесли. Гляньте, там в бардачке пакет, нажмите на кнопку, и крышка откинется.
     Я послушно выполнила указание и вытащила наружу конверт из плотной бумаги.
     - Вскрывай, - перешел со мной на "ты" Дэвид.
     Я оторвала край, внутри лежали деньги, увесистая пачка долларов, перетянутая синей тонкой резинкой.
     - Там десять тысяч! Клади в сумочку! Деньги твои!
     - С какой стати я должна их брать?
     - Тебе мало? Ладно, еще прибавлю.
     - Остановите машину.
     - Здесь запрещено.
     - Припаркуйте, где можно.
     - Чего ты испугалась?
     - Я совершенно никого не боюсь, - отчеканила я, - просто хочу знать причину, по которой должна стать обладательницей данной суммы. По моему опыту, бесплатный сыр лежит лишь в мышеловке, кстати, туда дорогой кусочек не положат, запихнут чего попроще! Я не привыкла получать деньги просто так!
     - Дам еще больше, если скажете, где видели Алину, - сказал Дэвид, снова переходя на "вы".
     - Кого? - удивилась я.
     - Алину Брюлову. Мою сестру.
     - Простите, не знаю такую, - решительно ответила я, - вышла ошибка, спутали меня с кем-то!
     Внезапно Дэвид резко вильнул вправо, остановил машину прямо под знаком, категорически запрещающим стоянку, посмотрел на меня прозрачными, голубыми, словно весенний подтаявший лед, глазами и без всякой улыбки заявил:
     - Двадцать пять тысяч! Прямо сейчас. Соглашайтесь, отличная сумма, и налоги платить не надо! И еще! Твой новый детектив будут читать по радио! Ну, по рукам?
     - Это мой гонорар? - Я окончательно пришла в изумление. - За читку?
     Дэвид прищурился.
     - Хватит Ваньку валять. Где Алина?
     - Первый раз слышу это имя! Вернее, конечно, нет, у меня имелась подруга, Алина Краско...
     Дэвид вытащил сигареты и, бесцеремонно выпустив дым прямо мне в лицо, голосом диктора советских времен отчеканил:
     - Не выеживайся! Деньги хорошие! Алина их не стоит, но отец в панике, оттого и плачу тебе. Ты сегодня позвонила на радио "Русская зажигалка", соединилась с моим секретарем Вероникой и сказала: "Я потеряла визитку, которую мне вчера дала Алина, соедините с ней, пожалуйста". Вероника, полная дура, совсем идиотка, мышей не ловит, заорала, что подобного не может быть. Не соврала балбеска. Алина пропала больше года назад, ушла с работы и испарилась! Ты сначала повторила чушь про визитку, а потом бросила трубку. Тут только до Вероники дошло, как следовало поступить, и она ринулась в мой кабинет! Найти координаты писательницы Арины Виоловой ничего не стоило, и вот я тут. Сделай одолжение, расскажи, где ты виделась с Алиной?
     Все сразу стало на свои места.
     - Так вы сотрудник "Русской зажигалки".
     Дэвид вышвырнул недокуренную сигарету в окно.
     - Один из владельцев. Говори! Отца колотит всего.
     - Увы, вышло недоразумение, я совершенно не предполагала, что мой звонок вызовет такую бурю. Я хотела соединиться с Полиной, секретаршей Сергея Крыжовникова. Но потеряла телефон "Русского радио", позвонила в справочную, а там сотрудница перепутала, дала мне номер "Русской зажигалки", - чувствуя себя полной дурой, оправдывалась я. - Да, набрала я телефон и попросила:
     "Соедините меня с Полиной!" Понимаете? "С Полиной"!!! Наверное, у меня во рту каша, дикция нечеткая, вот ваша Вероника и услышала имя "Алина". Извините, но я ничего не знаю про вашу пропавшую сестру и ничем помочь вам не могу.
     Наверное, в происшедшем есть определенная доля моей вины, но злого умысла никакого.
     Дэвид молча уперся взглядом в мою переносицу, несколько мгновений в машине висело тягостное молчание. Потом он спокойно взял с моих коленей пачку перехваченных резинкой купюр, бросил их в бардачок, захлопнул крышку и мрачно сказал:
     - Ситуация настолько кретинская, что похожа на правду. Ладно, поехали, довезу вас до дому.
     - Тут метро в двух шагах, - возразила я.
     Дэвид мотнул головой и вырулил в крайний левый ряд, из радиоприемника полилась несусветная музыка, больше всего похожая на звуки, которые издает чугунная батарея, если вы швыряете в нее железные миски. Я невольно поморщилась.
     - Голова болит? - моментально отреагировал Дэвид.
     Я удивилась его чуткости, смотрит в лобовое стекло и замечает одновременно гримасы, которые корчит пассажирка.
     - Нет, просто мелодия мне не по вкусу, вас не затруднит включить "Русское радио"? Я всегда их слушаю.
     Дэвид рассмеялся:
     - Вот это плевок! Кстати, мы сейчас на волне "Русской зажигалки".
     Я ощутила неловкость.
     - То есть я хотела сказать... - Но на этом слова закончились.
     - Что хотела, то и сказала, - окончательно развеселился Дэвид, - хорошая привычка говорить людям в лицо правду, это молодит!
     - Почему? - удивилась я.
     - В том смысле, что до морщин не доживешь, - абсолютно серьезно заявил Дэвид, - пристрелят раньше, чем старость наступит!
     - Не обижайтесь.
     - И не думал! "Русское" нам не конкуренты, и потом, мы дружим, я и к Архипу, и к Сереже, и к Анатолию Богдану очень хорошо отношусь, крепкие ребята. Хотите на волну сто пять и семь перебраться? Нет вопросов! У "Русской зажигалки" тоже огромное количество слушателей, так что мы и не заметим отсутствия госпожи Арины Виоловой.
     Чтобы хоть как-то отвлечь явно обиженного Дэвида от неприятной мне темы, я быстро спросила:
     - А что случилось с вашей сестрой?
     Дэвид пожал плечами:
     - Сам хотел бы знать! У нас с отцом семейный бизнес. Иван Семенович основал радиостанцию, я у него в первых заместителях хожу, а Алина сидела в редакторском отделе. Год назад, в конце мая, она вечером ушла со службы, и все. Домой не вернулась. Отец чуть с ума не сошел, если учесть, что через пару месяцев после этого умерла моя мама, его жена, то можно понять состояние папы.
     - И вы не искали Алину?
     Дэвид удивленно глянул на меня.
     - Отец всех на ноги поднял, но результата ноль. Не хочется думать о плохом, но именно в то время по Москве рыскал маньяк, его еще звали "Душитель".
     - Мой муж работает в милиции, - попыталась я успокоить Дэвида, - он был одним из тех, кто искал этого Душителя, а потом допрашивал его.
     Да, маньяк так и не назвал точного количества своих жертв, сотрудники МВД могут лишь догадываться, что их очень много, но, думается, вашей сестры среди них не было.
     - Отчего вы пришли к такому выводу? - удивился Дэвид.
     - Понимаете, - с видом умудренного опытом профессора заявила я, - маньяки всегда действуют по одной схеме, что в некоторой мере облегчает их поимку. Ну, допустим, мерзавец нападает только на женщин в красном. Или выходит на охоту в два часа ночи... Душитель интересовался молодыми особами. Ни одной его жертве не исполнилось и тридцати. В жизни случается всякое, может, она еще вернется.
     - Алина только-только справила двадцатипятилетие, - тихо сказал Дэвид.
     - Но вам-то за сорок, - вырвалось у меня.
     - Верно, - подтвердил Брюлов, - я справил в марте сорокапятилетие, отцу под семьдесят, а Алине всего двадцать пять. Папа у нас шалун, свильнул от мамы налево, побаловался с домработницей, а та возьми и роди девочку. Мама у меня классная была! Она ловеласа простила, поломойку выгнала, а Алину сама воспитала. Вот какой характер. Ни словом мужа не попрекнула. Близкие знакомые, конечно, в курсе дела, а остальные искренне считают, что Алина моя родная сестра. Впрочем, я ее никогда иной и не считал. Двадцать пять ей незадолго до исчезновения исполнилось, она молодая блондинка, голубоглазая - абсолютный типаж Душителя.
     Я прикусила язык и остаток дороги старательно слушала "Русское радио", которое включил Дэвид.
     Похоже, мне лучше молчать, что ни скажу, все прямехонько в больное место бедолаги попадает!
     
     
     ***
     
     Майя ждала меня, сидя на ступеньке.
     - Ты на животе ползла? - сердито спросила она.
     Я молча открыла квартиру. Маечка ринулась к шкафам, распахнула створки, подергала в разные стороны вешалки и возмутилась:
     - У вас нет вечерних платьев? Ни у тебя, ни у Тамары, ни у Кристины?
     - Нет.
     - Почему?
     - Мы не носим их!
     - И что мне теперь делать! - взвыла Майя. - До концерта всего ничего осталось! Катастрофа!
     Зачем ты пообещала мне наряд!
     - Я?! И не думала даже говорить ничего подобного!
     - Кто из нас продюсер! Это твоя забота, - зарыдала Майя, рухнув на диван, - вот! Все кончено! Жизнь завершилась! Позвали первый раз на концерт! И что? О-о-о-о!
     - Ну-ка возьми себя в руки, - велела я, - слезами горю не поможешь. Впрочем, у меня есть идея! Сейчас соединюсь с Элен.
     Не прошло и получаса, как ситуация перестала казаться трагической. Модельер с энтузиазмом воскликнула:
     - Йес! Принесу стебный прикид. С одним условием, если кто из журналюг будет спрашивать, кто сшил костюмчик, девочка называет мою фамилию.
     - И сколько с нас за услуги? - осторожно осведомилась я.
     - Ерунда, - засмеялась Элен, - платьишко выездное.
     - Какое? - не поняла я.
     - Не парься попусту, - велела модельер, - лучше не опоздай, нам его заколоть по фигуре придется.
     Повеселевшая Майя отправилась мыть голову, а я пошла в свою комнату и попыталась в который раз за эти дни дозвониться Куприну.
     "Абонент недоступен", - сообщил вежливый голос.
     Я горестно вздохнула. Очень не хочется думать, что муж отключил сотовый, дабы жена не мучила его ненужными разговорами. Может, он сейчас находится в таком медвежьем углу, куда не дотянула свои щупальца телефонная компания. Сидит на берегу речки, наслаждается тишиной, вытаскивает из воды одну за другой толстых щук и тоскует обо мне. Небось расстраивается, переживает, ругает себя за то, что уехал, не сказав жене "до свидания", не обнял меня, не поцеловал, обиделся неизвестно за что! Ну не пришла я ночевать! Подумаешь! Стоило из-за подобной ерунды копья ломать. Да, я не сама позвонила Олегу, это весьма бестактно сделала Элен, ну и что? Главное, Куприн был предупрежден: с женой полный порядок, она спит пьяная. С какой стати злиться! Вот и пускай теперь держится за удочку и думает, как вымолить у меня прощение! Потому что по справедливости это я должна дуться на супруга! Приедет Олег назад, живо объясню ему, как обстоит дело! С какой стати он поверил, что я наклюкалась, а? Почему не испугался, не забеспокоился?
     - Эй, Вилка, - заколотилась в дверь Майя, - ты умерла? Ехать пора!
     К сожалению, "Кото" находился довольно далеко от метро, и нам из подземки пришлось пересаживаться в автобус. Я молча рассматривала толпу, бежавшую по тротуарам. Летом в Москве столько красивых женщин! Интересно, где они проводят зиму?
     Острый кулачок Майи ткнулся мне в бок:
     - Вылезаем.
     Я покорно последовала за девочкой, но, оказавшись на тротуаре, возмутилась:
     - Майя! Почему ты у меня не спросила? Мы же не там вышли! Наша остановка следующая!
     - Вот именно, - кивнула Майя, - я не хочу, чтобы все видели: Капкина на городском транспорте прибыла! Ну уж нет.
     - И что ты собираешься делать?
     - Машину ловить, приличную, - пояснила Майя, прыгая с вытянутой в сторону дороги рукой, - пусть нас подвезет. Кати отсюда, металлолом хренов, даже за кучу баксов в твою "Оку" не полезу! - сказала она шоферу притормозившей машины.
     Автомобили останавливались около девочки один за другим, но она безжалостно прогоняла "бомбил". "Жигули" ей не подходили, помятые, грязные иномарки Майя обозвала рухлядью. Наконец, когда я уже стала терять всяческое терпение, возле нас притормозил роскошный джип, за рулем которого сидел парень в черном костюме, белой рубашке и криво повязанном галстуке.
     Майя цокнула языком:
     - Судя по твоей одежонке, ты шофер!
     - На моего хозяина у тебя бабок не хватит, - лениво отозвался водитель, - придется мною пользоваться.
     - На капиталы моего папы можно таких тачек сто штук купить и вместо редиски посадить, но не об этом речь. Слушай сюда! Получишь сто баксов!
     За ерунду! Довезешь нас до клуба "Кото". Знаешь, где он?
     Шофер кивнул:
     - Тут совсем рядом, двести метров вперед.
     - Верно. Подрули ко входу, там будет народ толпиться, откроешь мне дверь, ну да сам знаешь, как поступить, а потом спросишь: "Майя Юрьевна, разрешите ненадолго отъехать?" Я тебе милостиво кивну, и уруливай, свободен, усек?
     - А чего нет? - ответил парень. - Понты навесить хочешь.
     - Не твое дело, - гаркнула Майя, усаживаясь на шикарное, из натуральной кожи сиденье, - держи сто гринов и дуй вперед.
     - А эта куда? - спросил шофер, кивая на меня. - Про нее ничего не сказали.
     - Как тяжело с идиотами! - закатила глаза Майя. - Во, блин, у моей мамы тоже такой водитель, ну ваще сноп! Ни хрена не понимает. Мама ему говорит: "Петя, привези белье из прачки!" Он смотрит на нее, как собака, влюбленным взором, услужить желает, но.., не врубается! Она в ладони похлопает. "Петя, ау, ку-ку, прием, включи антенну! Белье забери, такие штуки для постели, в прачечной, это место, где стирают вещи, возьми их, штуки для постели, привези сюда и отдай домработнице, штуки для постели! Петя!" И тут у болвана в голове что-то щелкает, и он кричит: "Понял, Лариса Сергеевна, мухой лечу, сначала в прачечную, а потом к вам за штуками для постели!"
     Водитель хмыкнул, но Майю, вошедшую в раж, остановить было невозможно.
     - Может, тебе на бумажке написать, как ты должен действовать? - с фальшивой заботой поинтересовалась она. - Небось на слух, как наш Петя, ничего не воспринимаешь.
     - Ты бабки давай, - процедил водитель, - и все тип-топ будет.
     
     
     Глава 21
     
     У "Кото" клубился народ. Джип лихо притормозил у дверей, водитель вышел и гаркнул:
     - А ну отошли, уроды, сама Майя Юрьевна приехала!
     Толпа, состоявшая в основном из подростков, попятилась. Водитель вынул "хозяйку" из салона.
     Майя завертела головой в разные стороны и недовольно сказала:
     - Меня не встречают?
     Из "Кото" выскочила женщина в цветастом платье.
     - Вы Капкина? Я Сара, администратор.
     - Разрешите уехать по делам? - начал кланяться водитель.
     - Ступай себе, - милостиво кивнула Майя.
     - Сюда, сюда, - приговаривала Сара, подталкивая нас не к центральной двери, а к маленькой створке сбоку.
     - Майя Юрьевна, - позвал шофер, подходя к нам.
     - Что тебе? - рассердилась девочка. - Уматывайся!
     - Вы же меня в ремонт телефонов отправили, - с почтением, даже с подобострастием заявил шофер.
     По лицу Майи скользнуло удивление, но вокруг было много народа, рядом нетерпеливо переминалась с ноги на ногу администратор Сара, поэтому девочка воскликнула:
     - И что?
     - Так я порулил в ремонт мобильных?
     - Езжай себе, - милостиво кивнула Майя, - выполняй мой приказ.
     - А телефончик вы мне не дали, - нагло усмехнулся водитель.
     - Какой? - растерянно спросила девочка.
     - Ваш, тот, что починить велели, - объяснил парень, - вот выйдете из клуба и опять меня поколотите! Давайте скорей аппарат!
     Майя застыла, глядя на юношу, а тот, как хороший актер, уставился на "хозяйку" совершенно обожающим и невинным взглядом. Пауза затянулась. Я тоже молчала, хотя в душе кипело негодование, смешанное с удивлением. Вот мерзавец!
     Решил воспользоваться ситуацией, чтобы умыкнуть у Майи мобильник. Но, с другой стороны, ловко он надумал отомстить наглой пассажирке, ухитрившейся за две минуты пути наговорить ему пять километров гадостей.
     - Маечка, - ожила Сара, - может, дадите вашему водителю то, что он просит? Время нас поджимает!
     Девочка молча достала из сумочки красный аппарат и протянула парню.
     - Держи, - процедила она.
     Шофер начал кланяться и бормотать:
     - Спасибо! Спасибо!
     - Пошел вон, - взвизгнула Майя.
     Водитель выпрямился.
     - Вон так вон, но вы, видать, забыли про серьги, те, что у вас в ушах висят! Сами же велели:
     "Сначала телефон в ремонт, потом серьги помыть надо..."
     Не дослушав его, Майя рванула в клуб, я побежала за ней, твердя про себя номер джипа. Серьги - это уже слишком, да и телефон парню прощать нельзя. Завтра с утра свяжусь кое с кем из приятелей Олега, выясню, на кого зарегистрирована машина, потом позвоню хозяину и расскажу, чем его водитель в свободное время промышляет!
     
     
     ***
     
     - Ну и где твоя Элен? - гневно спросила страшно сердитая Майя, оказавшись в небольшой гримуборной.
     - Сейчас придет, - успокоила я ее, - ага, дверь открывается. Это она!
     Но в комнату ввалились сразу несколько девиц двухметрового роста.
     - Эй, вы куда? - возмутилась Майя.
     Не замечая негодования девочки, вошедшие начали быстро раздеваться, одна из них села у зеркала, вторая принялась зашнуровывать высокие белые сапоги, третья вытащила из сумки белье, расшитое бисером.
     - С ума сошли, - заорала Майя, - это моя гримерка!
     Девица, накладывавшая макияж, лениво обронила:
     - Заткнись, киса, рылом не вышла, чтобы отдельную переодевалку иметь. Скажи спасибо, что не в коридоре у батареи сидишь. Не фиг понтоваться, кстати, твоя фамилия не Пугачева?
     - Нет, - растерялась Майя, - Капкина.
     - Вот и не капай, - заржала другая девица, - не фиг пальцы растопыривать.
     - Да как вы смеете! - взвизгнула Майя. - Я будущая звезда.
     - В будущем и зазвездишь, - отрезала девица, натягивающая купальник, - а ща твое место последнее.
     - Дура! - завопила Майя.
     Раздался дружный смех.
     - Застегни пуговицу, - повернулась ко мне спиной одна из дылд, - сделай одолжение.
     Я машинально выполнила просьбу.
     - Не смей ей помогать, - возмутилась Майя, - эй, администратор! Сюда! Скорей!
     Сара заглянула в комнату.
     - Что такое?
     - Вон они.., мне.., тут.., гримерка.
     - Девочки, - укоризненно покачала головой Сара, - не ссорьтесь.
     - А мы че? - пожала квадратными плечами жердь в купальнике. - Это все она!
     - Нет, вы! - топнула ногой Майя.
     - Вот куда вы спрятались, - прогудела Элен, вползая в комнатушку.
     В крохотном пространстве сразу стало невероятно тесно.
     - Ты иди в коридор, - бесцеремонно велела мне Майя, - там постой, пока я костюм надену.
     Я вышла из гримуборной и бездумно пошла вперед. Все-таки Лариска отвратительно воспитала дочь, та теперь уверена: мир крутится вокруг нее, а люди на земле созданы лишь с одной целью, чтобы доставлять Маечке удовольствие.
     Чья-то грубая рука пнула меня пониже спины.
     - Лизка, не стой столбом, - послышался мужской голос, - бери тряпку и ступай во вторую гримерку, там Кирилл Карно чегой-то разлил, а теперь вопит.
     На меня повеяло резким запахом алкоголя, очевидно, человек, перепутавший меня с уборщицей, был сильно пьян. Сначала я хотела спокойно возразить:
     - Вы ошиблись! - но потом, услыхав фамилию "Карно", сразу сориентировалась и пропищала:
     - Ага, только где ж мне тряпку взять?
     Мужик икнул, амбре стало невыносимым.
     - Ваще последние мозги прокурила, под лестницей твое говно.
     - А лестница где?
     - Прямо иди, блин! Да поживей! А то Карно бесится! Хорошо, Сара не слышит.
     Не оборачиваясь, я пошла вперед, увидела лестницу, обнаружила в темном пространстве под пролетом ведро, палку с тряпкой, оранжевый грязный передник и огромные резиновые перчатки.
     
     
     ***
     
     Дверь с цифрой "два", написанной краской на филенке, я распахнула не постучавшись и взвизгнула. Совершенно голый парень, стоявший у окна, лениво спросил:
     - Чего орешь?
     - Я не знала, что вы не одеты...
     - И че?
     - Простите.
     - Хватит приседать, убери скорей.
     - Я подожду, пока вы срам прикроете.
     - Ты впервые мужика без трусов увидела?
     - Нет.
     - Тогда че выламываешься, - лениво протянул парень, - убирай и уматывай.
     С этими словами он, даже не подумав надеть халат, сел на стул и начал, насвистывая, выдавливать из тюбика тональный крем.
     Я посмотрела на красную лужу на полу, покрытом линолеумом, и не выдержала:
     - Убили кого-то?
     - Морс пролил, - неожиданно мирно ответил парень, - целый пакет!
     - Жалко как! - Я старательно изображала из себя уборщицу. - Столько денег пропало! Теперь новую упаковку покупать надо! Обидно продукты выбрасывать!
     - Ты тряпкой лужу собери, - с неподдельной заботой в голосе отозвался юноша, - в ведро выжми и пей спокойно, если тебе так жаль, что хороший напиток пропадет.
     В свое время я нанималась уборщицей в дом моделей. Поэтому я хорошо знаю этот мир изнутри. Поверьте, манекенщицы кажутся красивыми лишь на подиуме, вот тогда они хороши собой, улыбчивы и похожи на ангелов. Но боюсь, многие из вас, заглянув к ним в раздевалку, будут страшно разочарованы. Во-первых, без макияжа красавицы выглядят ужасно, во-вторых, нравы там такие!
     Впрочем, не о "вешалках" речь. Я, наивная дурочка, считала, что манекенщицы просто глупые, малообразованные создания, оттого и хамят без конца друг другу и тем, кого считают ниже себя.
     Но, оказывается, за кулисами происходит то же самое!
     - Чего замерла, действуй! - рявкнул молодой хам.
     Я прогнала от себя ненужные воспоминания.
     - Простите, вы, случайно, не Кирилл Карно?
     - Случайно он!
     - Господи, - затараторила я. - Обожаю ваши песни! Просто умираю!
     Кирилл поморщился.
     - Успокойся. Говори сразу, чего ты хочешь?
     - Ой, неудобно.
     - Не парь мне мозги! Чего надо? Афишу подписать?
     - Ой, нет!
     - Диск?
     - Нет!
     - Ты мне надоела! - взъелся Карно. - Пошла вон! Сейчас Сару позову! Она разве не предупреждала вас, что к артистам лезть не следует? Ну и клуб, блин! Нора! Да здесь сто лет не убирали...
     Я сложила руки на груди.
     - Не сердись, котик!
     - Котик? - повторил Карно. - Ну я прямо офигеваю!
     Я села на диван.
     - Скажи, ты сам пишешь песни?
     Возмущенный певец вскочил на ноги.
     - Что?!
     Я опустила глаза вниз. Справедливости ради следует отметить, что Кирилл сложен просто идеально, и его тело покрывает ровный золотистый загар. Скорей всего, юноша регулярно посещает солярий, но я не привыкла разговаривать с посторонним человеком, который забыл надеть на себя нижнее белье. Может, в наше раскрепощенное время это и смешно, но мне в данной ситуации как-то некомфортно, а вот Кирилл, похоже, не испытывает ни малейшего стеснения.
     - Ты что себе позволяешь? - заорал певец. - Нахалка!
     - Я просто спросила, - пожала я плечами, снимая фартук, - должна признать: идея прикинуться уборщицей, чтобы посмотреть на тебя, так сказать, в естественном виде, была не лучшей из тех, что приходят мне в голову! Я не предполагала, что ты предстанешь в столь натуральном виде, совсем голым.
     - Ты кто? - совершенно растерялся Карно.
     Я улыбнулась:
     - Угадай.
     Кирилл схватил со спинки стула полотенце, обернул его вокруг стройных бедер и зло сказал:
     - Имей в виду, если ты успела щелкнуть меня, не вздумай опубликовать фото. Мой продюсер тебя по судам затаскает.
     - И кто у нас продюсер?
     - Роман Волков, - машинально ответил Карно.
     - Его убили, - напомнила я.
     - Да! Сейчас я рассматриваю новые предложения, - зачастил Кирилл, - их много! Просто я выбираю! Лучшего! Да ко мне в ряд такие люди стоят! Филипп Киркоров! Макс Фадеев! Айзеншпис! Все хотят Кирилла, мегазвезду!
     - Ну на мегазвезду ты не тянешь, - спокойно ответила я, - так, небольшая звездулина, пятой категории. Насколько я знаю, тобой собирался Федор Рыжков заняться, близкий друг Сергея Крыжовникова...
     - Кого? - тихо спросил Кирилл, комкая в руках край полотенца.
     - Сергей Крыжовников, Архип Сергеев и Анатолий Богдан - владельцы "Русского радио", - пояснила я, - если бы Федор Рыжков взялся за тебя, то карьеру Карно можно было считать состоявшейся. Но Крыжовников, насколько я знаю, отсоветовал Рыжкову с тобой связываться. Федор тебе отказал в патронаже, сейчас ты врешь, не стесняясь! Никто из вышеперечисленных тобой продюсеров к Карно и щипцами не прикоснется, и знаешь почему?
     Кирилл мрачно вздохнул, наглость и спесь слетели с него в один момент. Его красивые, но глупые глаза уставились на меня с огромным удивлением.
     - Нет, - протянул он, - не знаю. - И потом быстро добавил:
     - А мне никто и не нужен. Я мегастар!
     - Ни Киркоров, ни Фадеев, ни Айзеншпис, ни Пригожин - никто с тобой возиться не станет, потому как ты, мой друг, птенец из гнезда Романа Волкова. А как думаешь, отчего Рыжков, мужчина рисковый, тоже решил держаться от тебя подальше?
     - Нет, - жалобно протянул Карно, - ума не приложу. Вроде все хорошо шло, а тут он звонит и без объяснений рявкает: "Не до тебя мне сейчас".
     Я реально припух! Так меня, мегазвезду, бортануть!
     - К Рыжкову попала информация, что песни, которые ты поешь и выдаешь за свои, на самом деле принадлежат другому автору. Они были украдены Волковым, и теперь может выйти огромный шум, который Федору совсем не нужен. Вот Волков - тот свои "проекты" паровозом скандалов вытягивал из безызвестности. Ты, кстати, особо по поводу его гибели не переживай, жизни тебе на эстраде при Романе было года два. А Рыжков не такой, только его интересует личность творческая, думающая, а не поющая пустая башка.
     - Кто? - пролепетал Карно.
     - Это я так, к слову, не обращай внимания, - отмахнулась я, - четыре песни, которые ты исполняешь, очень оригинальны, музыка необычна.
     Рыжков решил в тебя вложиться, хоть он, как и все, не переваривал Волкова, но теперь Федор узнал правду и прихлопнул идею. Понял?
     - Вы кто? - Кирилл стал вежливым.
     - Продюсер, который может работать с тобой, если узнает правду. Ты поешь свои песни? Ведь нет же!
     Кирилл схватил со стола бутылку с водой, сделал пару огромных глотков, вытер лоб, потом вскочил, быстро запер дверь и велел:
     - А ну, покажите карманы? Диктофона нет?
     Я с готовностью встала и подняла руки вверх:
     - Обыскивай.
     Кирилл пошарил по мне руками, а потом, слегка успокоившись, сказал:
     - Ага. А как ваша фамилия?
     - Вообще-то меня зовут Виола Тараканова.
     Сейчас я выпускаю на сцену молодую, но подающую надежды певицу Майю Капкину. Она сегодня на концерте перед тобой выступать будет.
     - Никогда про вас не слышал!
     - Детективы читаешь?
     - А то! - оживился Кирилл. - Реально фанатею, но только от бабских. Мужики ваще плохо пишут, одни ужасы, а у теток все классно. Вот Арина Виолова, к примеру...
     - Это я.
     - Что "я"?
     - Арина Виолова мой псевдоним.
     - Гонишь! - заржал Карно. - Ща проверим.
     Быстрым движением Кирилл схватил большую спортивную сумку, вытащил из наружного кармана карманное издание романа "Кошелек из жабы", уставился на фото, потом взвизгнул:
     - Ну, блин! Прикол! Ваще! Супер! Никогда живого писателя не видел!
     Наверное, следовало у него спросить, сколь часто юноша встречался с мертвыми прозаиками. Но меня сейчас обуревали противоречивые чувства.
     С одной стороны, здорово, что Кирилл узнал меня, а с другой... Я что, так похожа на то жуткое существо, запечатленное на снимке?
     - Автограф дадите? - засюсюкал певец. - Вот тут напишите: "Милому...", нет, "Любимому Кирюше от Арины". Значит, вы еще и продюсер? Во классно. Хотя все понятно! Небось столько зарабатываете, что бабки девать некуда! Вы меня к себе взять решили? Так я с радостью!
     - Давай с песнями разберемся! Сам понимаешь, мне надо знать правду, иначе может конфуз выйти.
     Кирилл понурился.
     - Волков мне кассету принес. Там девка пела, голоса никакого, но нерв есть. Понимаете, о чем я говорю?
     Я кивнула:
     - Пока да.
     - А песни суперские, - Карно принялся вытаскивать на свет божий истину, - Роман сказал, что он их купил. Но я ему не поверил, сразу понял, стырил!
     - И где же?
     Карно прищурился.
     - Про Дэвида Брюлова слышали?
     - Хозяина "Русской зажигалки"? Конечно.
     - Он композитор еще вдобавок, - зачастил Кирилл, - такие бабки за песни ломит! Не подступись! Пишет редко... Но каждый раз хит! Ну вот, к примеру, группа "Алло" исполняет его "Птицу на снегу", слышали?
     Я изумилась до крайности:
     - Это песня Брюлова? Великолепная вещь.
     Карно кивнул:
     - Да. А еще Жизель поет - "Синяя, синяя лампа" - слышали?
     - Ты уверен, что ее тоже Дэвид написал?
     - Стопроцентно.
     - Похоже, он очень талантливый человек, - пробормотала я, - "Птица на снегу" концептуальный рок, а "Синяя, синяя лампа" типичная попса.
     Мало найдется людей, способных сочинить столь разные вещи.
     - В самую точку угодили, - кивнул Карно, - Дэвид из-за этого Архипа Сергеева убить обещал.
     
     
     Глава 22
     
     - Брюлов обещал убить Сергеева? - подскочила я. - Когда? За что?
     Карно захихикал:
     - Вы про такой замечательный скандал не слыхали? Рассказать?
     - Непременно. Впрочем, может, лучше после концерта? Ты не опоздаешь на выступление?
     Кирилл замотал головой:
     - Не! Сначала тут идиоты выступают, в программе "О них писали газеты", а уж потом я. Да и начнется концерт еще только через час! В "Кото" всегда начало задерживают. А потом, если что, мигом Сара прибежит! История ваще такая вышла!
     Карно схватил со столика пачку сигарет и начал быстро, словно боясь, что я внезапно уйду, излагать подробности скандала.
     Примерно год назад к Архипу Сергееву заявилась девица бомжеватого вида. Как она ухитрилась добраться до одного из главных радиодеятелей страны, так и осталось неизвестным. Более того, она беспрепятственно распахнула дверь кабинета, плюхнулась в кресло перед опешившим Архипом и сообщила:
     - Я на вас в суд подам!
     Сергеев страшно обозлился на свою недотепистую секретаршу, оставившую приемную без присмотра, и весьма резко заявил:
     - Со всеми вопросами подобного рода обращайтесь в юротдел.
     - Вы мне кучу денег должны, - продолжала девушка, - я Лора Бойко. Моя песня у вас ежедневно по десять раз звучит. Значит, сначала вы мне отказали, а потом песню стырили? Красиво работаете!
     Тут только до Архипа дошло, что он видит перед собою очередную умалишенную. Тот, кто был хоть каким-либо боком связан со СМИ, очень хорошо знает: по редакциям толпами ходят непризнанные гении: поэты, писатели, музыканты. В издательстве "Марко" редакция завалена кипами "нетленок". Подчас это рукописи в самом прямом смысле слова, то есть просто сброшюрованные листы бумаги, исписанные от руки неразборчивыми каракулями. Кое-кто считает себя настолько гениальным, что не удосуживается привести текст в удобочитаемый вид перед отсылкой к издателю.
     Один раз я пришла к Олесе Константиновне, когда та, с лупой в руке, пыталась продраться сквозь дебри корявых букв. Я бы вышвырнула папку в окно, но хозяин "Марко" считает, что в любой навозной куче можно отыскать жемчужное зерно, поэтому обязывает сотрудников изучать весь поток. Правда, подчас опытному редактору достаточно перелистнуть пару страниц, дабы понять, с кем он имеет дело.
     "Было тепло. Был теплый вечер. Ивану было плохо. У Ивана было похмелье. Иван был вчера пьян. Сегодня Иван болен. Жена Ивана была на работе..." Это цитата из рукописи, отклоненной на моих глазах Олесей Константиновной. На что, интересно, рассчитывает человек, отправляющий подобный текст в издательство? Самое интересное, что такие люди, получив отказ в издании своего шедевра, начинают кричать на каждом шагу:
     - Конечно! Все куплено! Деньги только своим платят!..
     Поняв, с кем имеет дело, Архип постарался вежливо избавиться от психопатки.
     - Увы, - заулыбался он, - требования, предъявляемые нами к музыке и тексту, очень строгие.
     Но не расстраивайтесь, ступайте домой, работайте дальше.
     Девица фыркнула.
     - Я Лора Бойко!
     - Да хоть Мадонна, - обозлился Архип, - мы ничью песню в ротацию не поставим, если она слабая.
     - Вы меня крутите! Давно! Деньги платите!
     Сколько раз "Румяный ветер" прогнали! Где мой гонорар?
     - "Румяный ветер" поет Клавдия Мокова.
     - И что из того?
     - Насколько я знаю, эту и впрямь очень сейчас популярную песню написал Дэвид Брюлов.
     - Не фига подобного, - взвилась Лора, - она моя, я прислала кассету на вашу "Русскую зажигалку", ждала, ждала ответа, наконец мне позвонил мужик и сказал, что музыка говно, слова дерьмо, но у радио есть программа поддержки молодых талантов, поэтому мне положена небольшая сумма денег.
     Лора обрадовалась. Конечно, она рассчитывала стать либо Ларисой Рубальской, либо Земфирой или на худой конец Шнуром, но и столь скудное вознаграждение ее устраивало.
     Лора встретилась в кафе с молоденькой голубоглазой блондиночкой, которая вручила ей сто долларов и попросила подписать некую бумагу для бухгалтерии. Глупая Лора подмахнула подсунутую страничку не глядя. Там было много текста, набранного очень мелким шрифтом, вникать в его смысл ей не хотелось. Но потом по радио стали гонять "Румяный ветер", и Бойко с изумлением узнала свое творение, правда, слегка переделанное.
     У Лоры, допустим, первый куплет звучал так:
     "Черная весть страшной птицей над головой твоей кружится, я ушла, я не твоя, лучше тебе забыть меня", а Клавдия пела: "Угрюмая весть черной птицей над макушкой твоей кружится, я ушла, я не твоя, лучше тебе не вспоминать меня".
     Но согласитесь, это очень и очень похоже. Автором текста и музыки, понотно повторявшей вариант Лоры, был Дэвид Брюлов. Полная здорового негодования Лора приехала к Сергееву, благополучно спутав две радиостанции.
     - У меня есть черновики стихов, - горячилась девушка, - и различные варианты мелодии. Пусть ваш Брюлов покажет свои наброски! И вообще, можно же экспертизу сделать!
     - Брюлов не наш, - ответил Архип.
     - Но песню вы гоняете!
     - Другие радиостанции тоже. Мы выпускаем в эфир популярную музыку.
     - Платите деньги, - уперлась Лора.
     Сергеев вызвал к себе в кабинет юриста и велел:
     - Возьми к себе девушку и разберись.
     Осталось непонятным: Архип сам срежиссировал дальнейшие события, тихо радуясь тому, что может насолить своему заклятому другу, или Лора, проявив расторопность, по собственной воле отправилась по редакциям. Но уже через неделю все московские издания, так или иначе связанные с шоу-бизнесом, поместили на своих страницах огромные статьи. Заголовки впечатляли: "Русская зажигалка" обманывает начинающих композиторов", "Дэвид Брюлов - талант или вор?", "Чью песню поет Клавдия?"
     Разразился немыслимый скандал, Бойко подала в суд и с треском его проиграла. Юрист "Русской зажигалки" показал на заседании договор, собственноручно подписанный Лорой. Из его текста стало ясно, что девушка, получив за слова и мелодию сумму, эквивалентную тысяче долларов США, полностью отдает все права на произведение Дэвиду Брюлову. Тот мог теперь поступить с ее песней, как ему заблагорассудится. Особым пунктом в договоре было выделено: "Брюлов имеет право установить на произведение "Румяный ветер" свое авторство после переделки слов и музыки".
     Лоре следовало внимательно читать бумагу перед ее подписанием, в особенности строки с самым мелким убористым шрифтом.
     И никакие ее вопли типа "Мне дали всего сто баксов, и песню я не продавала" не помогли.
     Вот так завершилась эта история, но неприятный привкус от нее остался. Очень многие люди были теперь уверены: Брюлов просто ворует песни у дураков, поступает с наивными людьми, как с Лорой. Настоящие звезды, такие, как Кристина Орбакайте, Диана Гурцкая, Борис Моисеев, Жасмин и иже с ними, никогда не обращались к Брюлову. Но Дэвид не унывал, на его век хватит таких, как Клавдия.
     Кирилл закашлялся, потом спросил:
     - Хорошая история?
     Я пожала плечами:
     - Подлецы встречаются повсюду, в книгоиздательском бизнесе тоже, даже в советские времена случались скандалы. Один из писателей, фамилия его тебе ничего не скажет, сейчас он прочно забыт, но в шестидесятых, семидесятых годах двадцатого века считался чуть ли не классиком, был главным редактором одного из "толстых" литературных журналов, выпустил новый роман. Талантливое, яркое, совершенно несвойственное ему произведение. Книга вышла, и взорвалась бомба. Из провинции приехал мужчина, представил черновики и сообщил, что отправлял рукопись в то издательство, которым рулил N. Ему пришел отказ, а затем в свет вышла его книга под фамилией N. Правда, в ней были сделаны кое-какие переделки. Герой превратился в героиню, главный злодей тоже стал женщиной, действие из рыболовецкого совхоза было перенесено в портовый город, но коллизии, сюжетные линии, характеры остались неизменными. Рассказанная тобой история меня не удивляет.
     Так что было дальше?
     Карно ухмыльнулся:
     - А на одной тусовке Элен, модельер, которая многих из наших обшивает, подпила чуток и давай орать: "Эй, Архип, ты чего с Дэвидом не обнимаешься? Зачем от него спрятался? Думаешь, правду говорят, что он тебя не выносит?"
     Элен, она такая, чуть выпьет - и несется по кочкам. Лучше ей на язык не попадать. Услыхав вопли модельера, все гости начали перемигиваться и пересмеиваться. Архип же постарался сделать вид, что увлечен разговором с Олегом Газмановым. Сергеев хорошо воспитанный человек, он не из тех, кто прилюдно раздает пощечины и выясняет отношения, но есть у Архипа одно качество, достаточно сильно осложняющее ему жизнь. Во-первых, он вспыльчив и сгоряча порой способен наломать дров, а во-вторых, он твердо считает, что дерьмо - это дерьмо и руки ему подавать не стоит.
     Сергей Крыжовников, знавший, естественно, об этих особенностях компаньона, попытался купировать скандал и крикнул:
     - Элен, иди сюда! Коньячку хочешь?
     Модельер, любившая выпить, обычно с радостью откликалась на подобные приглашения, но в тот раз она с ослиным упрямством продолжала орать:
     - Эй, ребята, Архип, Дэвид, чего вам делить, а ну поцелуйтесь! Быстро, быстро...
     Понимая, что ситуация накаляется, ее попытался разрядить Моисеев. Борис - интеллигентный, мягкий человек, не любящий бурные, шумные выяснения отношений. К тому же для большинства эстрадных артистов тусовка - это не способ расслабиться, а тяжелая работа. Ремесло певца предполагает публичность, статьи в газетах, фотографии, вот и приходится после утомительного рабочего дня, навесив на лица улыбки, тащиться на очередной шабаш. На вечеринках ведут переговоры, договариваются о гастролях, но, что греха таить, на них частенько вспыхивают скандалы.
     Именно выяснения отношений, особенно с мордобоем и фонтаном ненормативной лексики, поджидают журналисты. Борзописцев можно понять, ну какой интерес им описывать день рождения певички? А вот если присутствующие начали обливать именинницу майонезом... Звезды тоже люди, и им свойственны все человеческие недостатки.
     Стоит кому-то из вас начать топать ногами в ресторане или в магазине, продавцы и официанты постараются успокоить разбушевавшегося клиента, и делу конец. Но если Алла Пугачева вдруг скажет своему парикмахеру: "Ну и ужас ты мне на голове соорудил", - то завтра "Желтуха" выйдет с огромной "шапкой": "Примадонна разгромила салон".
     Новость подхватит "Сплетник", он уже опубликует иную версию: "Алла Пугачева разбила все окна в цирюльне и выкинула на мостовую стилиста".
     "Мир эстрады" разовьет тему: "Аллочка ударила ножницами парикмахера. Дело замяли за очень большие деньги". Последней выступит вроде бы приличная газета "Новости культуры", она предложит читателям дискуссию: "Допустимо ли поведение Пугачевой? Может ли примадонна калечить мастера? Что позволительно звездам эстрады?"
     И полетят письма в редакцию, их станут публиковать: "Я, имярек, возмущена поведением Пугачевой! Как она могла изнасиловать своего парикмахера? Вот лично я, мать и бабушка, мой трудовой стаж пятьдесят лет, никогда себе ничего подобного не позволяла! Осуждаю Аллу Борисовну, и вообще мне ее белые сапоги не нравятся!" Целый месяц разнообразные издания будут смаковать подробности ими же самими созданного скандала, потом переключатся на новую тему, столь же актуальную, животрепещущую и правдивую, как предыдущая. Это издержки славы. Многие, как та же Алла Борисовна, ведут себя умно, не обращают внимания на щипки прессы. Думаю, Пугачевой неприятно читать про себя и Филиппа гадости. Пусть желтые газеты строчат небылицы, Пугачева-то поет!
     Собака лает, караван идет. Бывают у нее успехи, случаются неудачи, но это естественно для творческого человека.
     Впрочем, некоторые звезды сами провоцируют безобразия, чтобы о них заговорили, им нравится шум.
     Так вот, Борис Моисеев, очень не любящий скандалы, взял Элен за руку:
     - Дорогая, хочешь, я поцелую Архипа, и мы все мирно выпьем?
     Присутствующие прыснули от смеха, обстановка разрядилась, Элен схватилась за бутылку. Кирилл Карно во время описываемых событий стоял около Сергеева и услышал, как тот сквозь зубы сказал Крыжовникову:
     - С кем угодно поцелуюсь, а рядом с Дэвидом даже стоять не хочу.
     Слова Архипа достигли ушей не только Карно.
     Через пару минут о них узнал Брюлов. Уходя с тусовки, он сказал в гардеробе:
     - Сволочь! Я убью Архипа...
     Кирилл посмотрел на меня.
     - Ну как? Хороша история?
     Я пожала плечами:
     - Чего не ляпнешь спьяну. Ты лучше скажи: значит, песни не твои?
     - Нет, - прошептал Кирилл.
     - Их пела девушка? Ну на той кассете. А как ее зовут?
     - Не знаю, хотя думаю, что Вера.
     - Отчего ты так решил?
     Карно снова схватился за сигареты.
     - Понимаете, Роман слова песен слегка переделал. Текст-то от лица женщины написан. Но легко справились только с четырьмя песнями, с пятой облом получился, кстати, с самой лучшей.
     Ее никак изменить не удалось. "Я Вера, меня зовут Вера, я Вера твоя в любовь, я Вера твоя в удачу, я Вера твоя, мне имя Вера..." Ну и так далее. Согласитесь, парню такое не подходит. Роман решил не расстраиваться и попробовал сделать эту песню с Минной, получилось просто ужасно. "Я Минна, меня зовут Минна, я мина любви". Если учесть, какой смысл имеет существительное "мина", то вышло просто отвратительно.
     Я слушала Кирилла, удерживая на лице равнодушное выражение. Значит, Вера не солгала, она и впрямь оставила у старшей сестры кассету. Вполне вероятно, что и дальнейшие ее слова о том, что Сергей Крыжовников убил Волкова, тоже истина.
     Дело за малым, понять: почему он это совершил?
     Что не поделили Роман и Сергей? Деньги?
     Дверь тихонько скрипнула, показалась голова Сары.
     - Вот вы где! - воскликнула она. - Пошли скорей, посажу вас в зале.
     - Сейчас она придет! - рявкнул Кирилл.
     Сара мгновенно испарилась, Карно схватил меня за руку.
     - Арина, вы же только начинаете как продюсер?
     Я осторожно кивнула:
     - Да.
     - Я был с вами предельно откровенен! Поймите! Я имею кое-какое имя, скоро взлечу очень высоко. Обязательно! Вот увидите, я окажусь на самой вершине! Но сейчас у меня очень тяжелый момент. Новых песен нет!
     - Давайте быстрей, - крикнула из-за двери Сара, - концерт начинается.
     - Вложитесь в меня, - настаивал Карно, - не пожалеете. Всего-то ничего надо, новую песню или клип...
     - Хорошо, - я попятилась к двери, - я подумаю.
     - Зачем вам Капкина? Она пустое место!
     - Надо мозгами раскинуть.
     - Я уже почти раскручен.
     - Согласна.
     - У вашей Капкиной ни рожи, ни кожи, ни голоса!
     - Вы же ее не видели и не слышали, - возмутилась я.
     - И все равно я знаю: она дерьмо! Меня продюсируйте!
     Я выскочила в коридор и потрясла головой.
     Надо же, такой симпатичный мальчик, необыкновенно хорош внешне, был со мной откровенен, но почему тогда возникло стойкое желание вымыть руки после общения с ним?
     
     
     Глава 23
     
     - Сюда, быстрей, - поволокла меня за собой Сара.
     Я, спотыкаясь о какие-то змеящиеся повсюду шнуры и о разбросанные тут и там железки, скакала за администратором. Наконец Сара толкнула неприметную дверь, и мы оказались в небольшом, но битком набитом зале.
     - Ну вот! - воскликнула Сара. - Я так и знала! Во народ! Ведь повесила на кресло объяву: "Зарезервировано". Так сняли и сели! Теперь не согнать! Ну и куда мне вас теперь усадить?
     - Не беспокойтесь, я могу постоять.
     - Нет, нет, сейчас мы что-нибудь придумаем.
     - Вон там, в самом первом ряду, мужчина расположился, видите, - обрадовалась я, - такой, уже в возрасте! Около него справа и слева два пустых кресла, и никаких бумажек на них нет! Хотя, может, он их для своих занял, давайте спросим?
     - Это Дымов!
     - Кто?
     - Павел Дымов, музыкальный критик.
     - И что?
     - Первый ряд от общей публики отгорожен, это VIP-места, для артистов и их знакомых.
     - А мне туда нельзя? Я же с Майей пришла!
     И вообще, я ее продюсер.
     - Что вы, что вы, - заулыбалась Сара, - вам можно все! Но только, боюсь, вы меня не поняли.
     Это же Дымов!
     - Неужели я похожа на идиотку, - рассердилась я, - великолепно просекла, что это критик Павел Дымов. Почему бы мне около него не устроиться?
     - Не знаю, - растерянно ответила Сара, - никто с ним рядом никогда не садится!
     - Это запрещено?
     - С какой стати? Нет, конечно.
     - Значит, я пойду?
     - Идите, - прошептала администратор.
     Пожав плечами, я направилась к пустым креслам. По дороге меня внезапно осенило. Небось этот Павел никогда не моется и пахнет, как перезревший сыр бри, поэтому люди и шарахаются от него. Ладно, если амбре станет совсем уж невыносимым, встану и уйду.
     Я плюхнулась возле Дымова и принюхалась.
     Нос не ощутил ничего неприятного: легкий запах мужского одеколона и новой кожи. На критике был пиджак из лайки. Страшно обрадовавшись, я сказала:
     - Здравствуйте, меня зовут Виола Тараканова.
     Я пишу детективные романы под псевдонимом Арина Виолова.
     Не успела я завершить фразу, как сама же удивилась: ну с какой стати полезла знакомиться с критиком? Поняла, что от мужика не пахнет дрянью, и обрадовалась до потери ума!
     Дымов повернул голову. Его маленькие, черные, очень злые глазки, похожие на изюминки, глубоко вдавленные в желтую, пористую булочку, смотрели на меня с легким презрением. Я поежилась, последний раз подобным взглядом меня мерила Ася Арнольдовна, бывшая классная руководительница. В свое время Ася Арнольдовна на дух не переваривала ученицу Тараканову. Преподавательницу можно было понять! У Виолы не было ни отца, ни матери, а ее мачеха Раиса никогда не приносила училке подарки. Однажды Ася Арнольдовна прямо заявила:
     - Ты одна не поздравила меня с Днем учителя.
     Я обвела глазами башню из коробок с шоколадными конфетами и робко проблеяла:
     - Простите, у тети Раи очень маленькая зарплата, она улицы подметает.
     Ася Арнольдовна поджала губы.
     - И зачем тебе десятилетку заканчивать? Ступай после восьмого класса в ПТУ.
     Раиса, узнав о моем разговоре с училкой, мигом смоталась в школу, вернулась красная, как из парилки, и рявкнула:
     - Я объяснила этой жопе, что к чему!
     После той беседы Ася Арнольдовна стала без конца повторять:
     - Ох, Тараканова, ты плохо кончишь! Сопьешься или под забором умрешь.
     Она бы с огромной радостью наставила мне двоек, но, как назло, я училась просто замечательно, и Асе Арнольдовне оставалось лишь злиться.
     Спустя много лет после окончания школы я столкнулась с этой "Макаренко" в стоматологической поликлинике. Мне только что поставили три пломбы. От обезболивающих уколов верхняя губа распухла и стала похожа на хобот, лицо покраснело, а глаза превратились в щелочки. Первая, кого я увидела в гардеробе, была Ася Арнольдовна.
     Она вперилась в меня презрительным взглядом, а потом с самым счастливым видом констатировала:
     - Пьешь, Тараканова! Вон как морда опухла!
     Права я была, очень рада, что не ошиблась!
     И вот сейчас Павел Дымов глядит на меня точь-в-точь как Ася Арнольдовна.
     - Детективы? - протянул он. - Детективы?
     - Да, - пискнула я.
     - Детективы! Ну и ну! Я такое не читаю! Интеллигентный человек предпочитает классику! Хотя плебс получает удовольствие от всякой дряни!
     Вам не жаль растрачивать богом данный талант на пустое дело?
     Я не нашлась, что ответить. Тем временем на сцене появился новый участник шоу, юноша в ярко-красном комбинезоне. Загремела музыка, ко мне немедленно вернулось хорошее настроение.
     Ей-богу, совсем неплохо сходить иногда на концерт! Паренек поет вполне прилично, хорошо танцует...
     Когда музыка прекратилась, я стала хлопать в ладоши.
     - Вам нравится это? - презрительно поинтересовался Дымов.
     - Да, - честно призналась я.
     - Но он работает под фонограмму.
     - И что?
     - Это безобразие! Так любой сможет.
     - А вот и нет!
     - Фу, - надулся Дымов.
     Я молча смотрела на противного дядьку. Он же вроде профессионал и должен хорошо понимать суть проблемы. Вот на днях я читала интервью, которое Алла Пугачева дала одному журналу. Не ручаюсь сейчас за стопроцентную точность, но вроде примадонна сказала такие слова: "Да, "фанера" - зло, но я рта не посмею открыть на эту тему, поскольку знаю, что подавляющее большинство артистов вынуждено зарабатывать на жизнь концертами, брать количеством. При нашем уровне пиратства практически нереально получить что-либо от продажи лицензионных дисков и кассет. Единственный способ "отбить" вложенные деньги - гастроли, чес. Петь живьем значит рисковать голосовыми связками. Что делать бедолагам? Открывать рот под "фанеру". Впрочем, это относится к начинающим исполнителям. Звезды не позволяют себе опускаться до фонограммы, берегут голос и реже концертируют. Но в любом случае, прежде чем разбираться с "фанерщиками", надо решить проблему пиратов!"
     Что, Дымов не понимает, отчего несчастные артисты "дудят под фанеру"? Наверное, следовало сказать критику, что он злопыхатель, но я решила вежливо поставить Павла на место:
     - Фонограмму надо записать, согласитесь, это тоже труд, а потом еще приходится во время концерта плясать, улыбаться. Я, например, на такое не способна, меня никакая запись не спасет! И потом, если публике это нравится, то пусть будет.
     - Кошмар, - взвился Дымов, - из-за таких, как вы, наша эстрада похожа на помойку! Одни "фанерщики" и "прожекты". Где интересные лица? Где голоса?
     Неожиданно мне стало обидно.
     - А Николай Басков?
     - Фу, он предал оперу! И потом его прическа!
     Верх безвкусицы!
     - Кристина Орбакайте?
     - Пожарная каланча!
     - Группа "Тату"!
     - О боги! У них юбки попу не прикрывают!
     Лучше уж замолчать. Музыкальный критик, в первую очередь обращающий внимание на прическу, рост, длину юбок, на мой взгляд, не может считаться профессионалом. Но кто-то словно тянул меня за язык:
     - Ладно, возьмем Газманова.
     - С ума сойти! Он же на сцене через голову кувыркается.
     - А Земфира?
     - Она хулиганка.
     - Валерия...
     - Тут и говорить не о чем! Нарожала кучу детей!..
     - Заметьте, от законного мужа!
     Дымов захлопнул рот, моргнул и снова начал капать ядом:
     - А где музыка? Слова? Голос? А одежда? Катастрофа! Петь надо лучше!
     - Как? Объясните?
     - Лучше! Мне не нравится, как эти все визжат.
     - Но публика в восторге!
     - Зал любое дерьмо съест, - Дымов пошел вразнос, - и Алену Алину, и.., и.., в общем, всех, вместе с "Дискотекой Аварией".
     Я хотела сказать, что люблю Алину вкупе с парнями, придумавшими здоровскую песню про Новый год, и что не только я получаю удовольствие от песен Алены и "Аварии", но не успела.
     - Встречайте, - завопил ведущий, - Майя Капкина, молодая, подающая надежды, любовь самого.., те, не будем говорить, и так все знают, да, ребята?
     Публика радостно захихикала.
     - Уроды, - припечатал Дымов.
     - Кто? - решила уточнить я.
     - Все! И публика, и певцы! Ненавижу их!
     - Зачем тогда сюда пришли?
     Дымов скривился.
     - Многоуважаемая автор детективных романов! Я - ведущий критик известного издания и вынужден посещать сии шабаши, дабы дать потом абсолютно правдивый отчет в газете "Новости культуры".
     - Вы напишете, что весь зал рукоплескал Алиной? Что Алену вызывали семь раз бисировать?
     - Глупости, это не входит в мою задачу. Я обязан объяснить народу: Апина - это зло. Нас спасет Чайковский и, кстати, Лев Толстой, а не детективы.
     Сделав выпад в мой адрес, Павел уставился на сцену и рявкнул:
     - Еще одна! Откуда они только выползают.
     На сцену выбежала Майя. На ней было узкое платье до середины колена, нежно-розовое, очень красивое, украшенное искусственным мехом.
     - Ну и народ, - наливался желчью Дымов, - что за непристойность.
     - Отчего же? Ноги у певицы почти закрыты.
     - Фу!
     Из динамика полился голос. Я вздрогнула, вот уж не ожидала, что он у Майи такой сильный, мощный, летящий. Зал замер. Я тоже оцепенела, но через секунду удивилась до обморока. Во-первых, музыка была страшно знакомой, мелодию исполнял симфонический оркестр, а во-вторых, текст!
     "Я к вам пишу, чего же боле!"
     Господи, это же ария Татьяны из оперы Петра Ильича Чайковского "Евгений Онегин"! С какой стати Майя исполняет ее?
     Я взглянула на девочку. Майечка, стоя на одном месте, раскачивалась у микрофона. Ее тоненькая шейка была вытянута до предела, руки закрывали поднятое вверх лицо, ни глаз, ни носа не было видно, рта, впрочем, тоже.
     Чем дольше лилась песня, вернее, ария, тем больше меня охватывало восхищение пополам с глубочайшим изумлением. Теперь мне понятно, отчего Волков мигом ухватился за Майю! Девочка уникально талантлива! Но где она научилась так петь? Конечно, я профан в музыке, но, на мой совершенно дилетантский взгляд. Майе впору выступать не только в Большом театре. Ее с восторгом возьмет "Ла Скала"! Неужели Лариска никогда не слышала свою дочь? Да быть того не может!
     Повисла секундная тишина. Потом зал взорвался аплодисментами. Публика засвистела, затопала ногами, застучала руками по подлокотникам кресел...
     Я повернулась в Дымову:
     - Ну и как?
     Желчное лицо Павла сморщилось и стало похоже на мордочку старого шимпанзе.
     - Отвратительно! Эти слова! Наверное, какая-нибудь Рубальская их наклепала! Она для многих пишет!
     - Лариса Рубальская отличный поэт, - сказала я, - ее песни сразу становятся хитами.
     - Лучше молчите! Что она для этой девочки накорябала! Ни рифмы, ни смысла. Про музыку лучше помолчим. Современные, так сказать, композиторы не имеют ни малейшего понятия о гармонии, композиции и прочих изысках. Что в голову влетело, то и наваяли. А какие деньги зарабатывают! Вон сидит Игорь Роков, шлягерщик, тьфу!
     Так он сюда на иномарке прикатил, а я на автобусе. Вот как в нашей стране все устроено. Умный, тонкий, понимающий музыку человек на своих двоих топает, а этот, язык не поворачивается его композитором назвать, на иномарке! И загородный дом имеет, и квартиру, и...
     Дымов задохнулся от душившей его зависти.
     - Почему вам не пришлась по душе недавно прозвучавшая музыка? - едва сдерживая смех, спросила я.
     - Чайковского надо слушать! - процедил Дымов. - Выучить наизусть, как я, может, тогда собственное ничтожество понятно станет. Впрочем, я устал вести с вами пустые разговоры, да и не ровня вы мне, деточка, ни по уму, ни по таланту, ни по жизненному опыту! Читайте в пятницу "Новости культуры", вот там я дам беспристрастную, профессиональную, совершенно правильную оценку происходящему! Кстати, вы сами оделись непозволительным образом. В джинсы!
     Завершив обличительную речь. Дымов встал и пошел к выходу. Я молча смотрела ему вслед. Ситуация перестала меня веселить. Интересно, сколько высоколобых критиков, призывающих с пеной у рта: "Давайте соберем все любовные романы, фантастику, детективы и сожжем их вместе с авторами на помойке", читали классику?
     Кто из ярых ценителей "высокой" литературы на самом деле знаком с Флоренским или на худой конец с Достоевским? Кто наслаждается, перечитывая на ночь оды Ломоносова? Кто хорошо изучил Гончарова? И кто помнит Вяземского, Баратынского, Одоевского? Какое количество критиков носит в портфеле сборник Гумилева или Хлебникова? Ох, боюсь, правды нам не узнать! Меня терзают смутные подозрения, что наши критики - это неудавшиеся режиссеры, актеры, музыканты и писатели. У самих не получилось создать нечто свое, вот и топчут из зависти более удачливых и работоспособных. Потому что если ты состоявшаяся личность, то тебе в голову никогда не придет мысль говорить гадости о творческих людях, ехидничать по поводу их одежды, количества бывших мужей и внебрачных детей. Настоящий критик - это педагог, не только очень деликатно и умело показывающий недостатки, но и объясняющий, как их исправить. "Работать надо лучше", "петь следует вдохновеннее" - это же просто атас!
     Такие фразы можно сказать любому! Но где у нас мудрые педагоги и где конструктивная, не исходящая желчью критика?
     Я встала и увидела в кресле Дымова плоский серебряный кругляшок. Очевидно, из кармана критика выпал плеер. Сознавая, что поступаю неприлично, я включила его, интересно, что тонкий ценитель слушает для души? Моцарта, Вивальди?
     Или Баха? А может, Прокофьева?
     "Все будет хорошо, все будет хорошо, все будет хорошо, я это знаю, знаю..."
     Верка Сердючка, в миру Андрей Данилко!
     Сначала я расхохоталась, потом бросила ни в чем не повинный плеер в кресло. Я не имею ничего против Сердючки. Может, вы сочтете меня дурой, но я люблю, когда обещают: "Все будет хорошо". Просто очень жаль эстрадных певцов, которые попадают под обстрел таких, как Павел Дымов. Если бы я могла познакомиться с ними, то сказала бы: "Ребята, наплюйте на всех! Посмотрите в зал! Видите поднятые вверх руки? Вы поете для этих людей. Всем понравиться нельзя. Если доставили радость хоть одному человеку, уже жили не зря!"
     
     
     ***
     
     Увидав Майю, я воскликнула:
     - Ты гений!
     - Издеваешься, да? - хмуро спросила девочка.
     - Нет, конечно! Голос у тебя просто волшебный! Но зачем тебе эстрада? Ты сделаешь головокружительную карьеру на оперной сцене!
     - Замолчи.
     - Почему? Ты необычайно талантлива! Если сейчас, даже не выучившись, ты так поешь, то что же будет, когда окончишь консерваторию?
     - Урод! - затопала ногами Майя. - Кретин!
     Чмо!
     - Кто? - вздрогнула я.
     - Ты ничего не поняла?
     - Нет!
     - Я бедная! Нищая! Вот что случается с людьми, которым не хотят помогать.
     - Ты о чем?
     - У меня нет своего звукооператора! Я одна-одинешенька пробиться пытаюсь, - накинулась на меня Майя, - от тебя помощи никакой! Вообще! Спасибо фотки сделать помогла! Принесла я сейчас в клуб "фанеру", Сара пообещала, что их работник ее поставит, а что вышло?
     - Не понимаю тебя, извини!
     - Вчера в "Кото" был юбилей какой-то старперши, - взвилась Майя, - она велела классику гонять, ну и перепутал сегодня местный недоумок диски! Поняла? Не мое он поставил! Врубилась теперь? Это прима из Большого пела! Она-то уже выучилась и в Италии стажировалась! Я чуть не свалилась, когда звук пошел, хорошо, сообразила морду вверх задрать и лицо прикрыть! Стою, качаюсь, и только одного боюсь: сейчас этот придурок спохватится и поменяет диски! Слава богу, он полный профан! И не понял, что к чему!
     Я молча смотрела на бушующую Майю. Действительно, хорошо, что звукооператор ничего не смыслит в опере. Впрочем, публику, состоявшую из школьников, тоже обвели вокруг пальца, не заподозрил ничего неладного и "музыковед" Дымов.
     Дебют Майи можно считать удавшимся. Вот уж права поговорка: не было бы счастья, да несчастье помогло!
     
     
     Глава 24
     
     Домой я поехала одна. Майя успела помириться с матерью. Ларка позвонила на мой мобильный и заорала:
     - А ну позови ее, знаю, она у тебя сидит! Ишь, сотовый вырубила!
     Не рискнув сказать подруге, что ее дочь лишилась мобильного, я сунула девочке свою трубку.
     Пообщавшись с мамой. Майя торжествующе воскликнула:
     - Во, говорила же! Больше часа она злиться не способна! Ладно, я домой потопала! До завтра.
     - Погоди, провожу тебя, уже поздно, одной нельзя разгуливать в такое время, - сказала я.
     Майя глянула на меня и хмыкнула:
     - Какой от тебя толк? Такси возьму. Лучше думай о том, чтобы моя песня на "Русском радио" зазвучала. Ей-богу, я повешусь, если ничего не выйдет!
     Взметнув копной волос, Майя убежала, а я побрела к метро. Усталость давила на плечи. Что-то ничего хорошего у меня не получается! Олег обиделся на жену, мобильный у Куприна выключен, сам он мне не звонит. Кто убил Волкова и по какой причине - я не знаю. Есть очень слабые, шаткие версии. Ну типа такой: неизвестная личность решила отомстить Архипу и прирезала Романа. Все вокруг знали о плохих отношениях продюсера и радиомагната. Да еще я подлила масла в огонь своим рассказом об их драке! Но кто инициатор преступления? По какой причине он ненавидит Сергеева? Я слышала, как Вера крикнула Крыжовникову: "Ты убил!" Может, это правда? Они не поделили доходы, и Сергей принял меры?
     Ох, никогда мне не разобраться в этом деле!
     Тычусь как слепой крот в разные стороны, и никаких ниточек.
     В вагоне было почти пусто, я села на диванчик, борясь со сном. Сейчас приду домой, выпью чаю, съем.., да, похоже, поесть мне не удастся! Может, купить по дороге чего-нибудь? А то голод ледяной рукой сжал желудок.
     Двери вагона плавно разъехались, впустив внутрь молодую женщину с бледным до синевы лицом.
     Она села около меня, поставила на пол большой, туго набитый пакет и вытащила из сумочки книжку в яркой бумажной обложке. Я машинально глянула на издание. Смолякова! Вся страна ее читает, мне далеко до этой писательницы. Ну почему господь, обучив госпожу Тараканову выдавать связный текст, лишил ее буйной фантазии? Отчего я могу описывать только произошедшие со мной события?
     Соседка моя продолжала рыться в сумке. На пол с тихим стуком упал мобильный. Я наклонилась, подняла его, протянула растеряхе и тут только поняла, что держу не сотовый, а пульт от телевизора.
     - Спасибо, - улыбнулась женщина, - к вечеру так устанешь, что даже руки трясутся.
     - Но зачем вам дистанционный пульт? - не сдержала я удивления. - Это не та вещь, которую нужно носить с собой!
     Соседка усмехнулась:
     - Ага! Я согласна. Да вот муж у меня козел!
     Сидит дома, ни хрена не делает, на работу не ходит, пятый год устраивается, а кушает каждый день, по три раза. А уж какой ленивый! С дивана не стащить! Мало того что балбес, так еще права постоянно качает. И дура у него жена, и толстая, и уродина! Я вообще-то привыкла к оскорблениям и все его пакости игнорирую, но сегодня утром отчего-то мне так обидно стало! Прямо до трясучки, ну я и решила ему отомстить. Во, пульт от телика с собой взяла. Весь день козлу пришлось вставать с дивана и переключать каналы! Классно я придумала, скажи, разве нет?
     Я кивнула и пошла к выходу. Однако оригинальный способ отомстить супругу, мне такое в голову не приходило!
     
     
     ***
     
     Супермаркет был закрыт. Надежда купить что-то вкусное, уже готовое, типа курочки на вертеле, умерла. Я безнадежно смотрела на бумажку, прикрепленную к стеклу скотчем. "Извините. Не работаем по техническим причинам!" Ладно, возьму просто батон. Но и железный вагон, где я всегда покупаю хлеб, был украшен объявлением "Нет света". Я поежилась. Есть хочется невыносимо, но вблизи моего дома заперты все торговые точки.
     Может, сесть на метро, проехать остановку и купить хот-дог? Не факт, что он там есть. Ладно, нужно смириться с обстоятельствами, утешу себя тем, что на ночь поглощать пищу очень вредно, это ведет к ожирению, страшным болезням и преждевременной смерти. Если откажусь от жирного, жареного, копченого, сладкого, алкоголя, то проживу двести лет.
     Голод сжал желудок. В голову полезли другие мысли. Оно мне надо? Куковать на этом свете два столетия? Существовать одной? Олегу-то без шансов протянуть столько. Он большой любитель вредной еды вкупе с пивом! Значит, Куприна не будет, а я живи себе дальше, здоровенькая...
     От подобной перспективы мне стало не по себе.
     И тут я наткнулась на лоток. Толстый мужик, несмотря на июнь одетый в ватник, сидел на ящике, перед ним маячил стол с самыми обычными, допотопными весами, не электронными, а простыми, с железными чашками. Возле прибора громоздился эмалированный противень, а на нем лежали тушки цыплят.
     - Это что? - удивилась я.
     - Кура, - меланхолично сообщил дядька, - бери, недорого.
     - А почему вы ночью торгуете? - насторожилась я.
     Нынче время такое, надо держать ухо востро, если товар предлагают в неурочный час, да еще задешево, дело явно нечисто.
     - С колхозу мы, - пояснил мужик, - вернее, с акцыянерного общества "Вперед". В Москву курей привезли. Нам их надо распродать и домой подаваться, оттого и кукую тут. Народ в столице ваще не спит, идут помаленечку, курчат хапают. Ты не сомневайся, они свежие, только что на лоток выложил, из холода. Во, вишь, машина? В ей рефрижератор есть! Санька спит, а я торгую.
     Я поколебалась пару секунд, но очередной приступ голода заставил меня поступиться принципами.
     - Давай вон ту, нижнюю, необветренную.
     - Хозяин барин, - кивнул мужик, вытащил тощего курчонка и шмякнул в чашку, - два кило без ста граммов.
     Я удивилась. Несчастная тушка походила на скелетик, обтянутый кожей.
     - Сколько?
     - Кило пятьсот! - тут же сбавил вес торговец.
     - Не может быть!
     - Почему?
     - Да в цыпе и килограмма нет.
     - Не.., глянь гирьки! Все без обмана.
     Потом, заметив на моем лице сомнение, мужик почесал шею и заявил:
     - Жизнь у него, у куря, тяжелая была, вот и весит теперь столько, вместе с горем! Бери.
     Я сняла тушку цыпленка, а потом быстро приподняла чашку. Так и есть, на железной распорке лежит пластинка. Старая уловка советских продавцов, они подкладывали в это место пятаки. Невелика монетка, весит мало, а за рабочий день хороший бакшиш набегает.
     - Это что? - спросила я.
     - Где? - напрягся мужик.
     - Вот.
     - Цыпа.
     - Ниже.
     - Чашка.
     - А под ней!
     - Ничего не вижу, - придуривался торговец.
     Я положила курчонка на поднос.
     - Не берешь? - забеспокоился дядька.
     - Нет.
     - Чего так?
     - Жалко есть несчастного, - усмехнулась я, - прямо слеза прошибает, такой он тяжелый от горя!
     - Он девятьсот граммов весит, - быстро сказал дядька, - я ошибся немного.
     - Все равно не хочу.
     - Дешево отдаю.
     - Ешь сам, - рявкнула я и пошла домой.
     Очень не люблю, когда люди меня нагло обманывают. Некоторые торговцы врут вам красиво, на них поэтому трудно сердиться, но встречаются такие умельцы! Вроде этого крестьянина, торгующего курицей, ставшей неподъемной от тяжелой жизни.
     На лестничной клетке не горела лампочка.
     Чертыхаясь, я попыталась вставить ключ в замочную скважину.
     - Здрассти, - прошелестело над ухом.
     - Мама! - заорала я, роняя связку ключей.
     Ну и глупо получилось! Матери своей я не знала. Ждать помощи от родительницы мне никогда не приходило в голову, и вообще, так уж случилось, что я рассчитываю лишь на собственные силы. Наверное, эта черта моего характера больше всего и раздражает во мне. Умная женщина прикинется слабой маргариткой и постарается внушить мужу, что она не умеет зарабатывать, боится мышей, не способна вбить гвоздь, не может донести до дома сумку... А мужчины устроены самым диковинным образом. С одной стороны, такая супруга раздражает, с другой, дает почувствовать собственный ум, физическую силу и превосходство. От всей души советую вам вести себя именно так.
     Впрочем, я, как очень многие люди, горазда давать советы, но сама им не следую. Наверное, слишком много времени прожила, рассчитывая лишь на собственные силы. Но зато я умею зарабатывать на пропитание, не падаю при виде грызунов любого вида в обморок, спокойно втыкаю в стену железки, ловко пользуясь при этом молотком и дрелью.
     Слово "дюбель" не вызывает у меня оторопь, шуруп от гвоздя я отличу элементарно, что же касается авосек с картошкой... Да, особой физической силой я не обладаю, поэтому твердо усвоила правило: то, что трудно донести, можно дотолкать, дотянуть, докатить до нужного места. Главное, никогда не говорите себе обреченно: "Ну с этим мне, никогда не справиться". Глаза боятся, а руки делают! И вообще, зависеть в этой жизни надо лишь от себя. Поэтому крик "мама!" вырвался у меня сейчас рефлекторно.
     - Простите, напугала вас, - пробормотала фигура.
     - Вы кто? - быстро придя в себя, спросила я.
     - Аня Сайкина. За деньгами приехала, вы триста долларов на похороны Веры обещали.
     Я вздрогнула. Совсем забыла про назначенную встречу.
     - Входи, раздевайся, только извини, угостить тебя нечем, я продукты не купила.
     - Спасибо, - вежливо ответила Аня, - я с работы еду, наелась досыта.
     - Вам разрешают брать угощенье для гостей?
     - Так полно всего остается, - пожала плечами девушка, - никто не считает тарталетки. Заказали двести штук, пара-тройка нетронутыми на блюде остались. Откуда хозяева узнают, что их я, а не гости съели? Навынос ничего не дают, а на месте лопай от пуза. И выпить можно. Из нас многие прикладываются, только я алкоголь не употребляю. Генетика у меня плохая, родители спились.
     Вот, если у вас чай есть, это классно. Хлебну с удовольствием, в горле пересохло.
     - Пошли на кухню, - пригласила я.
     В шкафчике нашлась не только заварка. На полочке лежала пачка вафель "Лесная быль"! Они совсем засохли, прослойка превратилась в вязкую жвачку, но я обрадовалась и этому и воскликнула:
     - Сейчас мы с тобой пир устроим!
     Аня кивнула:
     - Спасибо.
     Когда я заварила чай, Аня сказала:
     - Вы мне бумагу дайте и карандаш.
     - Зачем?
     - Я расписку напишу, на триста баксов.
     - Не надо, так возьми.
     - Нет! Вы не сомневайтесь, я "обязательно отдам!
     - Хорошо, я поверю тебе так.
     - Нет, - уперлась Аня, - извините, но иначе деньги не возьму, мне с распиской спокойней будет.
     Я кивнула:
     - Будь по-твоему. Посиди тут.
     Аня взяла чашку и стала пить чай. Я пошла было в свою комнату, но тут вспомнила, что на кухне, в буфете, есть блокнот с ручкой, и вернулась.
     Тапочки у меня мягкие, сделанные в виде собачек. Наверное, видели такие? Удобные, плюшевые, уютные, очень смешные. Ходить в них сплошное удовольствие, а еще они "тихие". Раньше я бегала по квартире в резиновых шлепках, стуча жесткой подметкой о паркет. Но когда в нашем доме появился Никита, пришлось, чтобы не мешать младенцу спать, приобрести менее "шумную" обувь, поэтому я стала похожа на хищника, который крадется на мягких лапах, не издавая никаких звуков.
     Двери в кухню у нас нет, вместо нее проем в виде арки, напротив него на стене коридора висит большое зеркало. Мне не доставляет никакого удовольствия постоянно видеть свое отражение, но Томочке захотелось зрительно расширить пространство, и никто с ней спорить не стал.
     Впрочем, когда врач посадил Олега на строгую диету, я оценила полезность зеркала. Стоило мне на секунду покинуть пищеблок, как муж моментально хватал что-нибудь запрещенное типа сдобного печенья, быстро ел его и с самым невинным видом пил потом кефир нулевой жирности. Самое интересное, что Куприн, сотрудник МВД, профессионал, ловко распутывающий хитрые преступления, так и не понял, откуда я знаю про его шалости. Мужу ни разу не пришло в голову, что жена, стоя в коридоре, просто следит за ним при помощи зеркала. Я настолько сумела внушить Олегу, что обладаю паранормальными способностями, позволяющими всегда знать, как он нарушает режим, что Куприн даже на работе начал есть винегрет без масла. В результате он потерял десять кило, кстати, сейчас Олег уже набрал их опять, а я приобрела привычку, перед тем как зайти на кухню, обязательно взглянуть в зеркало.
     Вот и сейчас машинально посмотрела в него.
     Увиденная картина заставила меня притормозить.
     Аня встала, воровато огляделась по сторонам, потом достала из лифчика крохотный пузырек, потрясла им над моей чашкой и быстро села на свое место с самым невинным видом. Лицо ее приняло несчастное выражение, спина сгорбилась. Просто воплощенная скорбь, а не молодая девушка.
     Я осторожно отошла назад, потом, громко топая и покашливая, вновь проделала путь до кухни.
     - А где бумага? - удивилась Аня.
     - Не нашла, ну и фиг с ней. Зачем тебе расписка?
     - Ладно, не надо, - неожиданно легко согласилась Аня.
     Я усмехнулась про себя. Девочка, ты делаешь ошибку! Только что ни в какую не хотела прикасаться к деньгам, не составив документ, а теперь, удалив меня на некоторое время прочь, мигом изменила линию поведения. Хорошо, посмотрим, кто кого!
     Сев к столу, я с укоризной сказала:
     - Иди помой руки! Ванная по коридору налево. Нехорошо начинать чаевничать с грязными лапами.
     В глазах девицы мелькнул злой огонек. Скорей всего, скажи я ей подобную фразу в другой ситуации, Сайкина бы мигом поставила меня на место, но сейчас девчонке нельзя ссориться с хозяйкой.
     - Да, - кивнула она, - извините, конечно.
     Пока Аня отсутствовала, я вылила чай в раковину, быстро вымыла свою чашку, налила в нее новую порцию напитка, схватила с подоконника жестяную коробку из-под печенья, вытащила оттуда деньги, выложила на стол триста баксов и заулыбалась.
     Аня вползла на кухню, увидела деньги, и выражение ее лица стало совсем жалостным.
     - Бери, - сказала я.
     Сайкина прижала купюры к груди.
     - Спасибо! Вот спасибо! Я за вас молиться стану! Не сомневайтесь, как только накоплю, сразу верну.
     Я, улыбаясь, смотрела на девушку. Была в моей жизни одна очень неприятная история. В тот день я получила гонорар от издательства и решила устроить пир. Накупила вкусностей, накрыла стол и стала ждать домочадцев. Но первой нежданно-негаданно явилась одна наша знакомая, Лена Боровкина.
     - Вот, шла мимо, - затараторила она, - дай, думаю, загляну на огонек.
     Увидав икру, сыр, пирожные, Лена присвистнула.
     - Ну вы и живете! Или праздник какой?
     Я, испытывая отчего-то неловкость, принялась оправдываться:
     - Понимаешь, мне деньги заплатили...
     Ленка немного посидела и ушла. Но на следующий день она явилась вновь, вся в слезах, и сказала:
     - У Кати Ротовой ребенок болен. Онкология.
     Малыш умирает, а денег на операцию нет. Не могла бы ты одолжить?
     - Сколько?
     Названная сумма совпала с полученным гонораром. Честно говоря, денег было жутко жаль. Мне ведь никто не приносил их на блюдечке, приходилось самой зарабатывать! Но ребенок неизлечимо болен! Я дала нужную сумму.
     Лена со слезами на глазах принялась благодарить меня. Через год я робко напомнила про долг, но Ленка опять стала плакать, повествуя о муках сына Кати. Естественно, я заткнулась. И лишь спустя еще двенадцать месяцев узнала: ребенок Ротовой никогда не болел. Поймите меня правильно, если бы маленькому мальчику и впрямь понадобились деньги на лекарства, я забыла бы навсегда о долге. Но уж очень противно осознавать себя лохушкой, которой манипулирует гадкая бабенка.
     Деньги из Ленки Олег вытряхнул, а я с тех пор не очень верю тем, кто начинает обещать, что тут же отдаст долг.
     
     
     Глава 25
     
     - Ты лучше чай пей, - сказала я, потом, демонстративно схватив свою чашку, залпом осушила ее на глазах у Ани.
     И здесь противная девчонка сделала еще одну ошибку: не сдержала облегченного вздоха.
     Я посмотрела на чашку, потом зевнула, раз, другой, третий, и, устроив голову на лежащих на столе руках, старательно засопела.
     - Эй, ты что? - воскликнула Аня.
     Молчание.
     - Заснула?
     Снова тишина.
     Крепкий кулачок толкнул меня в бок:
     - Вставай.
     - М-м-м.
     - Можешь дойти до дивана? Ау! Говори!
     Так и не дождавшись ответа, Аня ушла.
     Я посидела некоторое время, потом очень осторожно, радуясь, что ношу мягкие тапки, покралась по коридору.
     Сайкина стояла в моей комнате спиной к двери. Шкаф был открыт, Анечка самозабвенно рылась на полках. Под руку ей попалась бархатная коробочка, где я держу "золотой запас". Воровка пошарила в ней, сунула что-то в карман, поставила шкатулку на место и вновь принялась перебирать шмотки.
     - Если ищешь деньги, то их там нет, - громко сказала я.
     Аня взвизгнула:
     - Ой!
     - Не ожидала? - улыбнулась я.
     - Ты не спишь?
     - С какой стати мне дремать?
     - Э...э...
     - "Подкожные" лежат в другом месте, - усмехнулась я, - знаешь, по какой причине я храню накопленное на самом виду?
     - Э...э...
     - Ты решила, что деньги, как у всех, в белье?
     Открыла мою половину шкафа, теперь распахни другую.
     - Зз-зачем?
     - Давай, действуй.
     Аня потянула на себя створку и снова вскрикнула:
     - Ой!
     - Что же ты там увидела такое страшное?
     - Милицейскую форму!
     - Верно. Мой муж, сотрудник МВД, очень редко ее надевает, ходит, как правило, в штатском.
     Он майор, ловит преступников и всем советует:
     "Не следует класть деньги в платяной шкаф, лучше оставить их на видном месте. Вор первым делом изучит стандартные захоронки: гардероб, морозильник, бачок унитаза, банки с крупой". Именно так ты и поступила. А еще супруг рассказывал мне о клофелинщицах, подсыпающих наивным людям лекарство. Жертва заснет спокойненько, а девушка обчистит ее.
     Глаза Ани налились слезами.
     - Нет! Ничего вам не подливала! И денег не искала!
     - Зачем же в шкаф полезла?
     - Простите, простите! Веру не в чем хоронить!
     Вы же вдруг заснули, от усталости, наверное, вот я и надумала без разрешения что-нибудь старенькое найти... Извините! Христа ради! Я из-за Верочки!
     Она умерла! Ужасно! Страшно! Лишь потому я решилась! Никогда бы ради себя, а...
     - ..токмо волею пославшей меня жены, - усмехнулась я.
     Аня запнулась:
     - Что?
     - Ты, похоже, не читала книгу Ильфа и Петрова "Двенадцать стульев". Укради ее где-нибудь, прочти, должна понравиться.
     - Я честная, и лишь горе,..
     - Ну-ка, честная, вынь из кармана мои украшения.
     Аня побледнела:
     - Не понимаю вас!
     Я ткнула пальцем в потолок и почти ласково сказала:
     - Дурочка! Объяснила же тебе, мой муж следователь. У нас по всему дому камеры натыканы! Все твои действия сняты на пленку. Дверь наша имеет очень хитрый запор, с кодом, тебе не открыть самой. Есть и тревожная кнопка. Сейчас ее нажму, прикатит патруль, повяжет тебя, следователь посмотрит "кино"... Угадай, сколько лет тебе дадут?
     Аня посерела, потом быстро вытащила из кармана кольцо и швырнула на кровать.
     - Вот. Случайно вышло. Веру-то хоронить надо.
     - Хорошо придумано, - кивнула я, - не все украла, а только одну вещь. Небось деньги тоже не все стырить собиралась. И давно ты этим занимаешься?
     - Чем? - прошептала Аня.
     - Воровством!
     - Нет, никогда! Сегодня в первый раз, Веру надо хоронить...
     - Вы дружили?
     - Мы были как сестры, - заплакала Аня.
     Я опустилась на кровать и приказала:
     - Садись.
     Аня рухнула в кресло.
     - Чего вы хотите?
     - Значит, Вера твоя лучшая подруга?
     - Да.
     - Тайн друг от друга вы не имели?
     - Нет.
     - Ладно, не стану звать сюда патруль.
     Аня зарыдала.
     - Я никогда.., только на похороны.., триста долларов отдам.., скоро.., давайте вам полы помою!
     - С паркетом я сама справлюсь, - отмахнулась я, - ты меня не дослушала. Отпущу тебя, если сейчас расскажешь все, что знаешь об убийстве Романа Волкова. Если вы с Верой были близки, то она небось поделилась с тобой информацией.
     Аня прижала руки к губам.
     - Давай, говори, - хмыкнула я, - выбирай: либо откровенный рассказ, либо тюрьма.
     - Да, да, сейчас, ей-богу, все скажу! Не сомневайтесь!
     - Уж постарайся, - мрачно сказала я, - твоя свобода зависит на данном этапе только от твоей же искренности.
     Анечка Сайкина, дитя алкоголиков, лет в десять поняла: главное в жизни - хорошо устроиться. Желательно найти богатого мужа и спокойно жить за его счет. Школу девочка не закончила, еле-еле дотянула до девятого класса и поступила в торговое училище. Правда, там она получила аттестат и потом попала на работу в хорошее место: бутик "Рокко". Многие продавщицы могли бы позавидовать Анечке. "Рокко" торговал дорогими, добротными, несколько старомодными вещами в стиле "английская королева". Никакие тинейджеры или капризные любовницы богатых Буратино сюда не заглядывали. Приходили матери и тещи "новых русских", иногда их немолодые жены, Женщины были милы, над продавщицами не издевались.
     "Будьте любезны", "сделайте одолжение", "не трудно ли вам принести другой размер"... Три другие девушки, работавшие вместе с Аней в одну смену, не могли нарадоваться на службу, кидались со всех ног к покупательницам и часто повторяли:
     - Не понимаешь ты, Анька, своего счастья. Поработала бы, как мы, в какой-нибудь этакой лавке!
     Во бы получила сполна. Возьмут свитерок, померяют, косметикой перемажут, на стул в примерочной бросят и усвистят, а хозяйка потом бесится, из зарплаты вычитает.
     Но Аня лишь морщилась, считая, что она достойна лучшей доли. В особенности бесили ее молоденькие девушки, скорей всего, внучки, иногда сопровождавшие старух. Уж как они пресмыкались перед бабками! "Бабуля, дай я на тебе сапожки застегну". "Бабуля, не наклоняйся, тебе вредно". Ясное дело, что никто никогда не станет любить престарелую матрону. Аня вспоминала свою бабку и тихо радовалась, что та умерла. Да и какой смысл был в старухиной жизни? Валялась на кровати, не вставала, ходила под себя, занимала комнату, а Аня из-за нее была вынуждена спать в коридоре. Ясное дело, девчонки тоже ненавидят своих родственниц, просто ждут, когда те купят билет в крематорий, а внучки получат наследство.
     Желчь и злоба переполняли Аню, радость в "Рокко" она ощутила лишь один раз, когда, зайдя в примерочную, нашла на стуле дорогое кольцо.
     Девушка припрятала находку, но никакого шума не случилось. Очевидно, дама, посеявшая драгоценность, не подумала, что забыла ее в магазине.
     Неизвестно, как сложилась бы судьба Ани дальше, но тут "Рокко" закрылся. Хозяйка, чувствуя вину перед девушками, трудоустроила их всех, было найдено место и для Ани, но та категорично отказалась идти работать в магазин.
     Владелица "Рокко" порекомендовала свою бывшую работницу в фирму, которая занималась обслуживанием праздников, юбилеев, вечеринок и всяческих тусовок.
     Новая служба неожиданно пришлась Ане по душе. Во-первых, она получала неплохой оклад и здорово экономила на питании, во-вторых, многие хозяева давали метру чаевые для официантов, и в карман притекала весьма ощутимая сумма, в-третьих, Анечка основной целью своей жизни считала замужество с богатым человеком. А где искать такого? Ясное дело, что не в магазине дамской одежды, туда приходят одни женатики. А вот тусовка иное дело. Анечка наивно надеялась встретить в зале, заставленном столиками с закуской, своего принца. Еще фирму часто артисты нанимали для проведения вечеров. Ане очень нравилось бегать с подносом среди знаменитостей, кстати, большинство звезд были не спесивы и охотно разговаривали с симпатичной официанткой, дарили ей диски, кассеты, давали бесплатные билеты на концерты.
     В принципе, общение с гостями не поощрялось, но мэтр не всегда успевал уследить за быстроногими девушками, и Аня вовсю пользовалась открывающимися возможностями.
     Впрочем, был и еще один способ заработать, на языке Уголовного кодекса именуемый воровством. Анечка не гнушалась ничем. Могла прихватить лежащий без присмотра мобильный. Причем несла его девушка открыто, не таясь. Если кто-то из гостей восклицал: "Эй! Стой! Куда мой сотовый поволокла?" - Аня совершенно спокойно улыбалась и отвечала:
     - Вот, нашла на столе. Мы всегда метру их сдаем, а уж он потом хозяев ищет, если ваш - берите и больше не теряйте.
     Но чаще всего из телефончика вытаскивалась сим-карта, и выпотрошенный аппарат сдавался в один из ларьков на рынке. Кроме того, имелась категория женщин, забывавших повсюду сумочки и оставлявших колечки в туалете. Но особенно радовалась Анечка, когда попадала в чей-нибудь загородный коттедж. Аня была умна и никогда не пыталась стащить раритетные бриллианты, коллекционные фигурки или уникальную картину. Нет, девушку в основном привлекал гардероб, где гости вешали пальто и оставляли сумки.
     Мгновенным движением Аня вытаскивала кошелек и, если видела там, допустим, большую сумму, спокойно доставала сто долларов. Она никогда не брала все и не трогала деньги, если купюр было две-три. Девица руководствовалась отнюдь не гуманными соображениями на тему о том, что нельзя красть последнее. Нет, у Ани был простой расчет: если в портмоне тысяча баксов, то их владелец не сразу заметит потерю одной зеленой бумажки, в конце концов, он может подумать, что просто потратил где-то незначительную для себя сумму и забыл.
     За короткое время шаткое финансовое положение Ани поправилось, она сняла квартиру и ушла от родителей-алкоголиков.
     С Верой ее свело "хобби". Зайдя один раз потихоньку в гардеробную, Аня увидела свою коллегу, недавно принятую на работу официантку. Девушка торопливо запихивала под кофту бумажник.
     - Дура ты, - сказала Аня, - ща хозяин лопатника <Лопатник - кошелек.> заметит пропажу, и всем мало не покажется.
     - Я его нашла, - затараторила Вера, - хочу метру отдать.
     Аня усмехнулась:
     - Ну-ну!
     Вот так началась их дружба. Девочки оказались похожи, словно яйца из-под одной курицы. Обе страстно хотели богатства, обе были нечисты на руку, обе жаждали жить без забот. Только Вера мечтала о славе, аплодисментах, пресс-конференциях, теле- и радиоэфирах... Она видела себя звездой шоу-бизнеса и собиралась потратить первую же полученную любым путем крупную сумму на свою раскрутку. А запросы Ани были иными, ей виделся загородный дом, муж-олигарх и куча детей.
     Девочки стали жить вместе в одной квартире.
     Заработанных честным путем и полученных воровством денег хватало на оплату жилья, еду и более или менее сносную одежду. Но это было все.
     Как девицы ни старались, капитал не хотел складываться. Вера сочиняла песни и сама исполняла их, аккомпанируя себе на гитаре. В музыкальную школу девушка никогда не ходила, нотной грамотой не владела. В свое время Веру обучили игре на гитаре ребята во дворе, вот и вся ее "консерватория", но Ане творчество подруги нравилось, и она внушала Вере:
     - Ты ходи повсюду со своими песенками, тыкайся в разные места, авось где-нибудь и возьмут.
     Знала Аня и про то, как поступили с Верой сестры.
     - Сволочи, - возмущалась она сейчас, - тварюги! В особенности эта Сю! Понимаю, конечно, что ей неохота признаваться в таком родстве. Но ведь никто ей не велел людям правду рассказывать. Все равно с мужиками за бабки спит, ну потрахалась бы лишний раз. Чего ей, западло было?
     Скажите, западло?
     Я промолчала. Именно эту фразу произносила и сама Вера.
     - Ну а потом она по радио одну из своих песен услышала, - вздохнула Аня, - затем вторую. Кирилл Карно их пел.
     Вера кинулась к Минне, попыталась поговорить с сестрой, но та ее выгнала, рявкнув:
     - Никакой кассеты не было, не ходи сюда.
     На том все и завершилось!
     Слишком честные глаза Ани уставились на меня.
     - Нет, дорогая, - протянула я, - самого главного ты не сказала: почему Вера решила, что Романа Волкова убил Сергей Крыжовников?
     - Вот этого я не знаю, - развела руками Аня, - ей-богу.
     - Врешь.
     - Не сойти мне с этого места.
     - Аня, я знаю, что Вера видела сцену убийства.
     Она стояла за занавеской.
     Аня выпятила нижнюю губу, потом втянула ее, снова оттопырила.
     - А раз вы сами все знаете, так чего спрашиваете? - поинтересовалась она.
     - Быстро говори, что тебе рассказала Вера!
     Аня тяжело вздохнула:
     - Ну ладно! Вы про певичку Роксу слышали?
     - Нет.
     - Ну и не важно, в группе "Сверкающие" она поет, там солистки так часто меняются, что и не уследишь. В общем, эта Рокса попросила Верку из гардероба ей куртку притащить. На улице тепло было, а Роксу трясло. Может, перепила или перекурила, да не в этом суть. Дала она Вере номерок, денежку и велела:
     "Принеси одежку и возьми себе на чай за услугу".
     Вера пошла выполнять приказ. Служебные помещения концертного зала она знала достаточно хорошо, фирма не первый раз обслуживала в нем тусовку. Поэтому официантка уверенно толкнула незаметную для абсолютного большинства посетителей дверь и оказалась в одном из коридоров.
     До гардероба из него было рукой подать, но Вера не дошла до него. Едва она отдернула занавеску, отделявшую начало коридора от крохотного тамбурчика, как увидела драку.
     
     
     Глава 26
     
     Ее участников Вера, обслуживающая всякие тусовочные мероприятия, узнала сразу. Один из драчунов, Архип Сергеев, сидел верхом на Романе Волкове и методично колотил того лбом об пол.
     Наверное, следовало закричать: "Немедленно прекратите!" - а потом позвать на помощь...
     Но Вера ничего подобного делать не стала. Она просто подсматривала в щель за мужиками. В конце концов Сергеев, тяжело дыша, встал. Волков остался лежать на полу.
     - Мразь, - четко сказал Архип, - только посмей еще раз! Тебе было сказано, не суйся к нам с такими предложениями! Обломается. Значит, ты сделал выводы и решил Дымова к делу подключить - это тебе за "Новости культуры"! И вообще за все! Сукин сын! Вот отчего критик понос на нас вылил, ясно теперь! Я всегда знал, что Павлуша денежки берет!
     Выпалив это, Архип ушел. Вера продолжала стоять, не очень хорошо понимая, как ей поступить. Потом она осторожно вынырнула из-за занавески, обошла лежащего, похоже, без сознания, Волкова и побежала в гардероб.
     Получив куртку Роксы, Вера понеслась назад, но по дороге она, как назло, наткнулась на метра, который, увидав свою подопечную без подноса, налетел на нее с выговором. Вообще-то старший над этой сменой официанток не отличался злобой, но под горячую руку ему попадать не стоило, в такой момент он обычно не стеснялся в выражениях. Вере он всыпал по первое число, орал на нее минут десять, топал ногами, пообещал срезать зарплату, выгнать вон... Вера спокойно слушала начальство, она очень хорошо знала, что метр вспыльчив, гневлив, но отходчив. Через несколько минут, оторавшись, он попросту забудет о всех своих планах. Так и получилось. Тяжело дыша, начальство велело:
     - Хватит тут рот разевать! Живо на рабочее место!
     Вера кивнула и пошла назад, неся куртку в руках. Крохотный тамбурчик, в котором происходила драка, был отделен от остальных помещений со всех сторон занавесками. Две прикрывают вход и выход из коридора, столько же висит с другой стороны, где расположены двери, ведущие в артистический буфет. Верочка добралась до того места, где коридор, резко сужаясь, утыкался в драпировку.
     Она и думать забыла о драке. Схватила рукой пыльную портьеру, слегка приоткрыла ее, намереваясь пройти в тамбур, и увидела лежащего на полу Волкова, тот, похоже, был мертв. Лужа крови растекалась под мужчиной. Боясь, как бы ее не посчитали причастной к преступлению, Вера боком протиснулась мимо Романа и, никем не замеченная, вошла в буфет. Все.
     - Что "все"? - спросила я.
     - Больше мне сказать нечего, - пожала плечами Аня.
     - А Сергей Крыжовников?
     - Кто?!
     - Крыжовников! Один из владельцев "Русского радио", - постепенно теряя терпение, процедила я.
     - А он тут при чем? - вытаращила глаза Аня.
     - Вот именно об этом я тебя и спрашиваю! - рявкнула я.
     - Понятия не имею, - сделав самое честное лицо, сообщила Аня.
     Я внимательно посмотрела на нее, похоже, она считает меня идиоткой, а зря.
     - Что ж, придется сдать тебя в милицию...
     - Но почему? - снова стала бледнеть Аня. - Я все рассказала, полную правду.
     - Может, и полную, но не до конца! Ты тут только что искренне раскаялась в воровстве, дескать, бес попутал...
     - Да, да!
     - Якобы пошла к гардеробу под влиянием минуты, вовсе не планировала меня обокрасть заранее.
     - Нет, конечно, - затрясла головой врушка.
     - Зачем тогда пузырек со снотворным припасла? Он у тебя сейчас пустой в лифчике спрятан.
     Аня всхлипнула.
     - Э.., там.., не снотворное!
     - Не стану спорить, - кивнула я, - клофелин или еще что-нибудь, не важно. Интересно другое, ты явилась ко мне вооруженная лекарством, подлила его в чай!
     - Но, - заблеяла Аня, - я...
     Я усмехнулась. Ну уж нет, милая! Правду о зеркале ты никогда не услышишь, придется тебе лишний раз увериться: в квартире повсюду подглядывающая и подслушивающая аппаратура.
     - Насколько я поняла из твоего рассказа, ты глубоко раскаиваешься в том, что воровала у людей деньги?
     - Да, да.
     - Ты брала чуть-чуть из кошельков, потому как, если стащить у богатого немножко, это не грабеж, а дележка?
     - Да, да.
     - И никогда не пользовалась клофелином?
     - Нет, нет.
     - Тогда почему решила опоить меня, а? Что заставило тебя поступиться принципами? Какое событие? Надеюсь, ты помнишь про видеокамеры в нашем доме?
     Аня сцепила руки.
     - Это случайно вышло! Верочку надо хоронить...
     - Ой, не начинай, - оборвала я ее, - знаю правду!
     - Какую? - вдруг отшатнулась Аня.
     - Ты оказалась в затруднительном положении, - спокойно объяснила я, - вот и решила временно исчезнуть. Денег нет, где их взять? Подумала, подумала и сообразила: писательница Арина Виолова небось богатая, дай у нее украду. Прикинусь бедной овечкой, желающей устроить погибшей подруге достойное погребение. Ну а дальше сама знаешь. У меня к тебе лишь два вопроса.
     Каким образом ты узнала мой телефон?
     - Вы мне визитку дали, - быстро солгала Аня, - ну, когда Веру искали, чтобы на свой день рождения позвать!
     Я погрозила ей пальцем.
     - Знаешь, у меня замечательная память. Наоборот дело было. Это ты мне дала свою карточку.
     Так где ты взяла мой телефон?
     - Эка невидаль, - буркнула Аня, - у меня дома диск есть, база данных телефонной компании. Такой запросто на "Горбушке" купить можно.
     Наглость девицы изумляла. Бывают же такие люди! Сначала врет вам, не поморщившись, а когда вы загоняете ее в угол, мгновенно меняет "показания".
     Я потянулась к трубке.
     - Что ты собираешься делать? - напряглась Аня.
     - Мужу звонить, пусть приезжает и забирает тебя в тюрьму, не получается у нас откровенного разговора.
     Внезапно из глаз Ани брызнули злые слезы.
     - Хорошо тебе, - закричала она, - сидишь тут, вся в деньгах. Ни хрена не делаешь, книжку кропаешь и за каляки такие бабки гребешь! Вон а Интернете материал висит о доходах писателей! Опупеть можно! А я целый день с подносом гоняю и копейки за это имею... Копейки! А эти, тусовщицы! Сю, мерзавка! Да они! А я... Я.., они.., да...
     У Ани перехватило горло, и это уже не было игрой.
     - Послушай, - тихо спросила я, - что еще ты услышала от Веры? Лучше сама расскажи. Думаю, понимаешь, что твоя подруга умерла не своей смертью, кто-то убил ее. Ты же моментально сообразила, в чем дело, и решила убежать, потому что опасаешься: киллер доберется и до тебя. Вы с Верой не скрывали своей дружбы. Верно? Поэтому ты и напросилась ко мне в гости именно сегодня, прибежала ночью, небось и сумку с вещами прихватила. Где она?
     Аня моргнула раз, другой и зарыдала в голос.
     Я обняла противную девчонку, та уткнулась сопливым носом мне в шею и заплакала еще горше.
     - Тише, тише, - бормотала я, - сейчас что-нибудь придумаем, и денег я тебе дам, и спрячу.
     Ну успокойся, поверь, с людьми случаются и более неприятные истории.
     - Чемодан на вокзале, - прошептала Аня, - на Ленинградском, в камере хранения.
     - Хорошо.
     - Я боюсь.
     - Спокойно, я с тобой.
     - Веру убили.
     - Догадываюсь. Ты знаешь кто?
     - Нет, но, наверное, Полина. Верка ходила... ой, дура! Я ее предупреждала! Ой!
     Я встряхнула Аню.
     - Кто? Повтори?
     - Полина, - еле слышно сказала Аня, - секретарша Крыжовникова, он ей приказал, а Вера...
     И тут Аня начала сбивчиво, торопливо рассказывать. Ее лицо стремительно бледнело, над губой появилась цепочка мелких капель. Я старалась не пропустить ни слова из ее не слишком связного рассказа.
     Как уже говорилось выше, Вера мечтала стать звездой шоу-бизнеса. Открыть пинком парадную дверь, ведущую на сцену, у нее не получилось, тогда она решила познакомиться поближе с кем-нибудь из звезд и, заручившись поддержкой суперстар, попытаться влезть на эстраду. Вера начала активно действовать, но везде ее ждал облом.
     Певцы и певицы не желали заводить новых приятельниц, да и каким образом официантка может скорешиться с гостями клуба? Пропасть, разделяющая их, пугающе глубока.
     Помог ей случай. Выйдя после работы из одного клуба, Вера обнаружила в сугробе, чуть поодаль от входа, вконец пьяную бабу. Лицо ее было знакомо официантке, светские мероприятия, как правило, посещают одни и те же люди. Сейчас перед Верой сидела модельер Элен, дама, шившая костюмы для многих эстрадников.
     Трудно сказать, что руководило в тот день Верой. Сразу она поняла, какую выгоду сулит близкое общение с Элен, или просто пожалела ее? Но что бы то ни было, Вера пошарила в сумочке пьянчужки, обнаружила там кошелек, паспорт, ключи, поймала такси и привезла тетку домой.
     Утром Элен рассыпалась в благодарностях. Верочка же, натура артистичная, моментально стала ломать комедию, воскликнула:
     - Мне так хочется научиться вашему ремеслу!
     - Так в чем дело! - обрадовалась Элен. - Беру тебя в ученицы.
     С тех пор у Веры началась иная жизнь. Днем она тусовалась в мастерской у Элен, подкалывая подолы и наглаживая юбки, вечером носилась с подносом. Элен женщина безалаберная, но добрая, унижать подчиненного человека она не станет. В ее салон частенько заглядывали знаменитости, после примерок они охотно пили чай с хозяйкой. Элен всегда усаживала за стол и Веру, приговаривая:
     - Это моя девочка, скоро она станет более великой, чем Коко Шанель, уж поверьте, я знаю толк в таких вещах.
     Звезды улыбались, кивали, потом начинали самозабвенно сплетничать. Не прошло и полугода, как Вера узнала все обо всех. Кто с кем живет, кого бросил муж, кому изменила жена. Едва в мире шоу-бизнеса что-то случалось, как об этом моментально узнавала Элен и... Вера. Впрочем, у модельера бывали не только певцы, певицы и продюсеры.
     В салон протоптали дорогу многие из тех, чьи лица мелькали в разных программах по телевизору.
     Если бы Вера при помощи холодного расчета вычисляла место, где она сумеет узнать всю подноготную об известных людях, она не сделала бы лучшего выбора, чем ателье Элен. Вера в прямом смысле слова видела, какое нижнее белье носит жена политика W и какие рваные колготки натягивает под брюки бизнес-вумен С.
     Пару недель назад к Элен пришла девушка с "Русского радио", диджей Дана Борисова. Примеряя брючный костюм, она, как и все, принялась самозабвенно сплетничать, повела разговор о хозяевах. Сначала об Архипе Сергееве.
     - Прикиньте, - хихикала Дана, - какой он смешной. Обожает кожаные штаны. Постоянно покупает их!
     - И что тут удивительного? - спросила Элен. - Конечно, на мой взгляд, брюки из кожи не совсем подходящая Архипу одежда, но, в конце концов, пусть таскает то, что хочет.
     - Ага, - веселилась Дана, - оно, конечно, так! Только наш Архипушка любит поесть, от это-то полнеет, потом садится на диету! Штаны он себе, как правило, покупает на размер меньше, приносит домой, долго пытается в них влезть, понимает всю безуспешность этого, дико расстраивается и дарит брючата приятелям. Если кого из наших в кожаных джинсах увидите, сто пудов, что он их от Сергеева получил. Ну прямо как маленький! Любит "косухи", "казаки"... <"Косуха" - кожаная короткая куртка, с "молнией", идущей наискось, отсюда и название. "Казаки" - сапоги с узкими носами, на каблуках, с широким голенищем.>.
     - Очень хорошо! - пожала плечами Элен. - Мне такие мужики нравятся. Не покрылся мужик плесенью, молодым себя чувствует. Не зря же он первый поздравил Наташу Королеву с рождением сына! Она мальчика, между прочим, Архипом назвала. То-то в тусовке шум поднялся!
     - Нет, - отмахнулась Дана, - ерунда это. Они с Крыжовниковым по бабам не бегают. Другие мужики давно бы в цветнике букеты рвали. Конечно, про них много чего сказать можно. Архип, например, ни один секрет не сохранит, мигом разболтает. Хочешь сделать некий факт доступным всем - расскажи его Сергееву. Крыжовников жуткий растеряха и весьма прижимист... Но по бабам они не шляются. Да и зачем? У Крыжовникова жена - бывшая модель, красавица. У Архипа...
     - А сколько стоит попасть на финальный концерт "Золотого граммофона"? - перебила болтушку Вера.
     - Понятия не имею! Думаю, билет в первые ряды очень дорогой.
     - Я не о билете, - объяснила Вера, - а об участниках концерта! Кому дать надо, чтобы с песней победить? И сколько это стоит? Небось не сто баксов!
     Дана, только что самозабвенно сплетничавшая о начальстве, примолкла, потом зло ответила:
     - Я твоего вопроса не слышала! Не люблю дурочек, которые газеты читают, а потом спрашивать начинают! Сукин сын! Подлец!
     - Кто? - подскочила Элен.
     - Да критик Дымов, - заорала Дана, - мерзавец, говнюк, вечно всех дерьмом поливает. А тут такое!
     - Какое? - с жаром поинтересовалась Вера. - Что произошло?
     Дана скривилась:
     - Месяц назад выходит эта газетенка, "Новости культуры". Между нами говоря, чистая параша!
     Никогда ни о ком из удачливых актеров доброго слова не напишет! Лишь гадости публикует. Ладно "Желтуха", от нее никто иного и не ждет, но "Новости культуры" вроде на солидность претендуют, а на самом деле их журналисты во главе с главным редактором просто от зависти корчатся. То в Акунина навозом швырнут, то в Смолякову! Мол, никакие они не писатели, книги у них дрянь, сюжеты ерунда, слава дутая, все читайте прозаика Пупкина, который наваял роман, рассказывающий о смысле жизни! Ну не бред ли? Акунина со Смоляковой народ обожает! А Пупкина в руки брать не станет, потому что у того в книге лишь одна мысль: знайте, мы все умрем. Экое открытие, а то никто не слышал об этом! В общем, "Новости культуры" - дизентерия, понос! Но тут! Открываю газету и вижу статью Дымова! Вначале ничего особенного. Алла Пугачева бездарь, группа "Дискотека Авария" - сброд. Катя Лель - отстой... Но дальше!
     Я прямо глазам не поверила. Оказывается, у нас есть гениальные певцы! Кирилл Карно и некая Минна! Кто бы мог подумать! Ну Карно еще куда ни шло, у него хорошие песни, но Минна! Ваще привет! Дальше - больше. Знаете, почему эти личности истинные звезды? Да потому, что их Роман Волков воспитал! Во! Я всегда знала, что Дымов деньги берет! Забашлял ему Волков. Ну да и фиг бы с ними! Только через неделю в "Новостях культуры" новая статейка нашего Павлика вышла!
     О "Золотом граммофоне". Я думала, Сергеева удар хватит, когда он ее прочитал. Набрехал Дымов по полной программе. Премия продажная, места покупаются, расценки имеются на каждый диплом!
     И знаете, откуда Павлик сведения черпал? Кто ему заведомую ложь сообщил?
     - Нет, - в один голос воскликнули Элен и Вера.
     - А Дымов интервью взял у продюсера В., тому якобы предложение поступило от "Русского радио". Приехала к нему некая П. и сказала, что либо певица, либо певец К, могут рассчитывать на победу в конкурсе. Пусть В, решает, кого выдвинет. За певца такса 50 тысяч баксов, за певицу сто. Их моментально поставят в ротацию, подтасуют результат, ну и дело в шляпе!
     Всем сразу понятно стало, кто такой продюсер В. Роман Волков! Только наоборот дело было, совсем даже наоборот! Это Волков приходил к Архипу и денег ему предлагал, хотел место купить. Сергеев его выбросил вон, ясно?
     
     
     Глава 27
     
     Теперь мне стало ясно, почему Вера не удивилась, увидав, что Архип бьет в закутке Волкова.
     Она поняла, по какой причине Сергеев не сумел удержаться и принялся мылить шею подонку!
     Когда Вера шла назад с курткой, она отодвинула драпировку и снова увидела Волкова, лежащего на полу, но теперь в луже крови, над ним спиной к официантке стояла девица. На ней красовались джинсы и майка, в какой щеголяли на концерте устроители праздника. Черными буквами на оранжевом трикотаже была сделана надпись "Русское радио".
     - Ты.., ты.., ты, - бормотал Волков.
     Девушка кивнула.
     - П.., п.., полли, ..п.., п... Полина!
     Девица издала странный звук.
     - П.., п.., п... Полина, п.., п.., понимаю, - хрипел раненый, - п.., п.., понимаю, Полина... Полина.., ты?! Но.., п.., п... Полина! Помоги, помоги...
     Отомстила.., п.., п...
     Роман затих. Девица продолжала молча стоять над ним. Потом она вдруг коротко рассмеялась и хрипло сказала:
     - Прощай, Роман. Архипу конец! Миссия выполнена!
     Произнеся эту фразу, сотрудница "Русского радио" вытащила из кармана розовую салфетку, подобрала с пола нож, быстро завернула его в бумагу и исчезла за драпировкой, прикрывавшей вход в буфет.
     Вера постояла пару минут в оцепенении, потом собралась с силами, заглянула в лицо Волкову, зажала рукой рот и бросилась к двери в буфет, запуталась в занавесках, упала...
     Рокса, получив куртку, недовольно сморщилась.
     - Когда время придет, буду знать, кого за смертью посылать.
     - Простите, - пролепетала Вера.
     - Эй, - насторожилась Рокса, - тебе плохо?
     Че бледная такая?
     - Душно тут!
     - Это верно, - кивнула Рокса, - пять минут назад Полине плохо стало. Чуть в обморок не свалилась. На нее Витас целую бутылку воды вылил, чтобы сознание не потеряла. Пришлось ей майку стаскивать и новую натягивать. Кстати, убери футболку, чего она тут валяется.
     Палец Роксы, украшенный дорогим кольцом, ткнул в оранжевый мокрый комок.
     - Полина... - протянула Вера, - это кто такая? Певица?
     Рокса хихикнула:
     - Не, она секретарша самого Крыжовникова, его правая рука, впрочем, и левая тоже. Все ради хозяина сделает! С Полечкой дружить надо!
     В голове у Веры мигом вспыхнуло воспоминание: Дана меряет платье в мастерской Элен. "Да Полина за Сергея горло любому перегрызет". В одну минуту официантке стала ясна картина преступления. Волков, обозленный на "Русское радио", подкупил Дымова, тот напечатал отвратительную статью. Архип, не сдержавшись, избил Романа и ушел. На неспособного двигаться продюсера наткнулась Полина и убила мужика. Вера услышала последние слова Романа, произнесенные мучительным шепотом:
     - ..п.., п... Полина.., п.., помоги... Отомстила!
     Рассказав Ане о своих догадках, Вера воскликнула:
     - Теперь я буду в шоколаде.
     - Что ты собралась делать? - испугалась подруга.
     - Потом скажу.
     - Лучше сейчас.
     - Отстань!
     - Ой, смотри, будь осторожной.
     - Отвянь, я не маленькая, - топнула ногой Вера.
     Аня замолчала, подруга выглядела сумасшедшей. Глаза Веры лихорадочно блестели, губы потрескались.
     - Все теперь у меня будет, - бормотала она, - все! Стану звездой! Это Крыжовников велел Полине прирезать Романа.
     - Глупости не неси, - воскликнула Аня.
     - Он точно, - лихорадочно твердила Вера, - они все там подлецы! Песни за деньги в ротацию ставят, чужие мелодии воруют! Мою кассету, например!
     - Ее Минна стырила, - напомнила ей Аня.
     Но Вера была не способна трезво воспринимать действительность.
     - Да, он ей велел, - бормотала она, - а потом приказал еще и Волкова убить, чтобы Сергеева подставить. Сразу двух зайчиков убил. И Роману отомстил, и от Архипа избавился. Все, теперь он один хозяин!
     - Еще Анатолий Богдан имеется.
     - И с ним потом разберется, - выкрикнула Вера, - ловко придумано. Вот черт!
     - Ты о чем? - спросила Аня.
     Вера скривилась.
     - Да сперла у гадины Светки из сумочки помаду, дорогая штучка, золотой футляр с брюликом.
     Сю бросила косметичку, а я постаралась, сунула добычу в карман, а теперь не найду. Пропала помада! Потеряла я ее. Жаль! Продала бы ее!
     
     
     ***
     
     На следующий день Аня проснулась около полудня. Веры не было. Недоумевая, куда могла подеваться подруга, Аня поплелась пить кофе, но едва она насыпала коричневые гранулы в чашку, как на кухню ворвалась Вера и заорала:
     - Ага! Вот и улика!
     Аня уронила ложку.
     - Ты о чем?
     - Я ездила на "Русское радио"!
     - Зачем?
     - Надеялась с Крыжовниковым поговорить!
     - Офигела совсем.
     - А вот и нет! Думала, скажу ему: "Эй, лысик, хочешь, чтобы я молчала, ставь меня в ротацию".
     Аня замахала руками:
     - Ужасно! Скорей собирай чемодан и уезжай домой.
     Вера плюхнулась на табуретку.
     - Ты с потолка упала? За фигом мне в Зажопинск рулить, когда наконец счастье привалило?
     Да Крыжовников, чтобы хвост из капкана вытащить, меня в зубах на "Золотой граммофон" принесет. О-о-о! Лучшая премия моя!
     - Вера, очнись!
     - Моя! Моя! Слава! Фанаты! Деньги! Да мне Пугачева кланяться станет! О-о-о, - ликовала потерявшая всякий разум Вера.
     - Ты еще не записала ни одного шлягера! - напомнила ей Аня. - Тебя никто не знает, ты близко к сцене не подходила. Очнись! Пойди прими холодный душ и бегом на вокзал.
     - Крыжовников все для меня сделает!
     - Уматывай живо!
     - Еще чего!
     - Тебя убьют!
     - Никогда! Я свидетель!
     - Свидетелей как раз и убирают!
     - У меня есть улика, - заверещала Вера, - вот!
     Лихорадочно трясясь, девушка расстегнула сумку и выложила на стол розовую салфетку с золотой надписью "Монте-Карло".
     - Зачем тебе она? - изумилась Аня.
     Вера радостно рассмеялась:
     - Сюда смотри! Видишь? Это что?
     - Газета "Жизнь", - ответила Аня.
     - Читай статью, подписанную "Ирина Еремина".
     Аня уставилась в текст.
     - Вот этот абзац, - Вера поставила на нужное место палец, - здесь!
     - "Нож, завернутый в розовую салфетку с золотой надписью "Монте-Карло", был обнаружен в портфеле Архипа Сергеева", - медленно озвучила текст Аня. - И что?
     - А то! Вот она, сия салфетка!
     - Та самая? Как она к тебе попала? И крови на ней нет.
     - Слушай! Приехала я на "Русское радио", попала внутрь...
     - Как?
     - Элементарно, это не важно, - рассердилась Вера, - потом объясню, если захочешь. Ты о другом сейчас думай! Пошла в приемную Крыжовникова, за столом девчонка сидит, молодая...
     Вера вежливо улыбнулась:
     - Здравствуйте, Полина.
     - Она уехала, - ответила девица, - меня Юлей зовут, я помощник секретаря.
     - Мне бы к Крыжовникову попасть, - промямлила Вера.
     Юля покачала головой:
     - Его сейчас нет. Будет не скоро.
     - Жаль, - протянула Вера, - а Полина когда вернется?
     - Завтра.
     - Эх, зря ехала! - покачала головой Вера.
     Наверное, на ее лице отразилось глубокое разочарование, потому что Юля мило предложила:
     - Хочешь чаю? С конфетами?
     Вера кивнула:
     - Давай.
     Юля встала, вынула из шкафа коробку "Ассорти", заварку, включила чайник, положила на стол пачку салфеток. Вера уставилась на розовые прямоугольники. Она сразу вспомнила, что видела именно такой в руке Полины, когда та заворачивала нож. Да и любимая девушкой газета "Жизнь" сообщила о такой же.
     - Надо же, - пробормотала Вера, - какие у вас салфетки, просто вырви глаз, их вместо флага использовать можно, за километр видно. Очень цвет ядовитый!
     Юля хихикнула:
     - Ага! Знаешь, почему так получилось? Всякие мелочи в офис типа салфеток Полина покупает.
     Она раньше приобретала такие интеллигентные, светло-серые. Но у Архипа болезнь есть, он дальтоник, видит салфетки и не поймет, что это такое, цвет не различает, ну и кажется ему, что это то ли листы из блокнота, то ли еще что. Вот Поля и постаралась такие найти, чтобы Сергеев больше не путался. Отрыла эти с безумной надписью. Уж не знаю, где она нашла красоту неописуемую. Правда, они только с виду жуткие, а на самом деле качественные, прочные, от воды не разваливаются.
     Юля продолжала непринужденно болтать. Похоже, она была девушкой веселой и доброй, угостила конфетами незнакомую ей Веру и потрепалась с ней о всякой ерунде.
     Аня помяла в руках салфетку:
     - Тоже мне, улика! Прямо смешно.
     - Ты это зря, - застрекотала Вера, - ну-ка вспомни, какие салфетки мы используем на банкетах? А для того концерта мы все приперли, устроители лишний раз париться не пожелали! Посуда одноразовая: стаканчики, тарелочки, ложечки пластмассовые и салфетки наши были.
     - Мы белые привозим, - не понимая, куда клонит Вера, ответила Аня, - самые дешевые, отечественные.
     - Верно, - кивнула Вера, - проще не бывает, все равно потом их выбрасывать. Поняла теперь, как дело было? Крыжовников велел Полине убить Романа. Момент-то был подходящий! Архип Волкова избил! Почти до полусмерти! Отмутузил и ушел! А Сергей Полину отправил дело закончить!
     - А как же он узнал про драку? - спросила Аня.
     Вера усмехнулась:
     - Ты совсем мышей не ловишь, Архип небось сам ему все рассказал. Вернулся в зал и сообщил про происшествие.
     - И зачем ему об этом докладывать?
     Вера спокойно положила салфетку в карман.
     - Архип и Сергей дружат еще с институтской поры, ясно?
     Аня покачала головой, но Вера вдруг вскочила и засуетилась:
     - Мне пора.
     - Куда? - удивилась Аня.
     - Да так, - уклончиво ответила подруга, - зря некоторые люди полагают, что им все можно! Пойду побеседую с одной личностью!
     - С кем? - напряглась Аня.
     - С Элен, - буркнула Вера и умчалась.
     Больше девушкам не удалось детально побеседовать. Как назло, в следующие дни навалилось много работы, а обслуживая банкет, много не поболтаешь. Можно, конечно, отбежать покурить, но ведь вести серьезные разговоры лучше, когда вы находитесь наедине. Утром же Аня спала, а Вера куда-то убегала. Возвращалась она каждый раз со все более загадочным видом, на вопрос Ани:
     "Да что происходит?" лихорадочно отвечала:
     - Потом. Ей-богу, сейчас мне не до рассказов!
     Очень скоро из газет новость узнаешь: на небосводе эстрады зажглась новая звезда! Эстер!
     - Это кто? - заинтересовалась Аня.
     - Я, - ответила Вера, - песни мои уже взял один человек, скоро начну в студии работать!
     Потом Вера не пришла ночевать, встретились подруги на работе.
     - Ты где была? - кинулась к ней Аня.
     - У Элен, - тихо ответила та и добавила:
     - Ну нет, я еще ему покажу!
     - Кому? - Аня пыталась разобраться в ситуации. - По-моему, ты дурью маешься. Пошли в гардероб, на атасе постоишь! Видишь, какие сегодня перцы собрались? Вон Крыжовников! Он точно не упомнит, где портмоне посеял!
     - Где он? - воскликнула Вера.
     - Тут бродит, - ответила Аня.
     В этот момент появился метр и велел быстро брать подносы. Часа два Аня носилась словно заведенная, потом вдруг снова столкнулась с Верой.
     Та шла с пустыми руками.
     - Домой собралась? - удивилась Аня.
     - Нет, поговорить кое с кем надо! - загадочно улыбнулась Вера.
     Прошло еще некоторое время, и Аня приметила, как подруга выруливает из полутемного коридорчика, ведущего к так называемым гостиным, о существовании которых знали лишь завсегдатаи клуба. Лицо Веры было красным, помада размазалась, тушь потекла.
     - Эй, ты в порядке? - осторожно осведомилась Аня.
     - Пойду во двор покурить, - устало ответила Вера, - подышу воздухом, прикрой меня, если что!
     - У тебя неприятности? - попыталась узнать правду Аня.
     Вера вяло пожала плечами.
     - Нет, просто что-то не стыкуется.., не получается! Но я своего добьюсь! Ладно, сделаю так, как мне посоветовала Элен.
     Аня не успела задать следующий вопрос, потому что стоглазый метр заорал:
     - Верка, отопри мусор на помойку!
     Девушка шмыгнула на кухню. Больше ее живой никто не видел.
     - И ты не в курсе, какой совет Элен дала Вере?
     Аня покачала головой:
     - Догадываюсь лишь, что Вера, наверное, решила шантажировать Полину. Небось заявила ей: либо мои песни звучат на "Русском радио", либо окажешься за решеткой. Вот Полина и убрала проблему. А потом, наверное, она порасспрашивала кого надо, узнала про нашу дружбу и решила от греха подальше и от Анечки избавиться. Знаете, как страшно, мне кто-то пару раз звонил и молчал в трубку.
     - Хулиганы небось!
     - Боюсь я, - зарыдала Аня, - спрячьте меня, умоляю.
     Я взяла телефон и позвонила Лариске Капкиной.
     - О боже, - простонала та, - кто там? Вы на часы смотрели?
     - Ларис, - перебила ее я, - квартира твоей покойной свекрови занята?
     - Нет, - зевнула Парка, - а что? Господи, Вилка, ты не могла с этим животрепещущим вопросом до завтрашнего, то есть уже сегодняшнего, утра подождать?
     - Можно мне туда на некоторое время одну свою родственницу поселить? - быстро спросила я.
     - В эту нору? Да там одна комната в блочной развалине, ее сносить собираются. Кухня четыре метра, ванна стоячая, вернее, просто душ... И расположены апартаменты хрен знает где, и ремонта нет!
     - Так нельзя?
     - Конечно, можно, просто мне стыдно. Мебель колченогая, и грязно, я там не мою, а зачем?
     Квартира-то заперта...
     - Где твой шофер?
     - Спит небось!
     - Может он утром, как можно раньше, привезти ключи, а потом доставить мою гостью в квартиру твоей свекрови?
     - Говори, к какому часу ему подъехать?
     - Ну.., в шесть. Извини, что побеспокоила.
     - Заметано, - зевнула Лара, - никому эта комната не нужна. Продать ее давно надо. Но Юрка не соглашается, все булочки вспоминает.
     - Какие булочки? - не поняла я.
     Лариска хихикнула:
     - А когда мы поженились, Юрка начал меня грызть! Каждую фразу заканчивал словами "моя мама лучше делает". Прямо до обморока довел.
     Сварю суп - "моя мама лучше делает", наверчу котлет - "моя мама лучше делает", поглажу рубашку - "моя мама лучше делает". Но, в конце концов он заткнулся, понял, что я шикарно готовлю, если честно, его мамашке до меня далеко было! Вот только булочки мне не удавались, хоть плачь! Напеку, попробует Юрчик и бурчит: "Мамины лучше! Тесто вкуснее!"
     Лариску заело. Она принялась откапывать разные рецепты и готовить тесто: на желтках, сметане, кефире, молоке, сливках... Добавляла цукаты, изюм, покупала корицу в магазине, на рынке, самостоятельно молола ее в порошок... Все Юре было не так.
     Он упорно твердил:
     - Супы у тебя хорошие, вторые вкусные. Салаты классные, но булочки лучше всех печет мама! С корицей! Выпечка просто тает во рту.
     В конце концов Лариска надыбала какой-то невероятный рецепт и прыгала около теста шесть часов, наивно полагая, что вот теперь свекровь окажется посрамленной. Но Юра, откусив от необыкновенно вкусной, нежной, сдобной плюшки, вновь скривился и произнес сакраментальную фразу:
     - У мамы булочки лучше.
     Вот тут Лариска сдалась. Наступив ногой на собственную гордость, она позвонила свекрови и попросила:
     - Наталья Михайловна, дайте мне рецепт ваших булочек с корицей.
     - Пожалуйста, - охотно согласилась та, - да особых секретов и нет. Возьми тесто, разрежь на полоски, посыпь корицей, смешанной с сахарным песком, заверни рулетом и ставь в духовку.
     - Это понятно, - в нетерпении воскликнула Лариска, - а само тесто как делать? Ну из чего оно?
     - Не знаю, - спокойно ответила Наталья Михайловна.
     Лариска обозлилась до слез. Да, не зря говорят, что мать мужа сладко смотрит, а жалит больно! На болтала ерунду, про посыпку корицей, а самое главное решила утаить! Хочет всегда дудеть сыну в уши: "Такие булочки ты только у мамочки поешь!
     Твоя-то не может подобные испечь, плохая хозяйка".
     Не успела Лара налиться желчью, как свекровь простодушно добавила:
     - Я никогда не интересовалась, из чего они его замешивают. Спускаюсь на первый этаж, у нас там кулинария находится, и беру готовое тесто.
     
     
     Глава 28
     
     Лариска не подвела. Ровно в шесть утра раздался звонок в дверь, и Аня отправилась к месту своего временного проживания. Я промаялась до восьми, а потом, заранее приготовившись к воплю, который издаст Элен, набрала ее номер.
     - Алло, - мгновенно и очень бодро отозвалась Элен.
     - Ты не спишь? - удивилась я.
     Модельер засмеялась:
     - Ты специально звонишь рано утром, чтобы задать этот дурацкий вопрос? Я работаю, рисую эскизы, сегодня встреча с клиентом, надо показать разные варианты.
     - Можно мне приехать?
     - Валяй, - обрадовалась Элен, - кофейку попьем, пожужжим.
     
     
     ***
     
     Кофе мы устроились пить прямо в рабочем кабинете, на краю длинного стола, заваленного бумагами.
     - Некоторые люди, - вздыхала Элен, - сами не понимают, чего хотят! Подавай ему блестки, перья, золотые эполеты, но чтобы выглядело строго, потому как пошлости он не выносит! И как такому помочь, а?
     - Трудная задача, - улыбнулась я.
     - И не говори, - вздохнула Элен, - никогда сразу идею выдать не могу и порой так долго мучаюсь! Наконец сделаю, поверь, отлично получается!
     Показываю клиенту, а тот нос воротит! Хуже нет с людьми работать.
     - Думаю, с животными не легче, - вздохнула я, - одна моя знакомая выучилась собак стричь, так вся покусанная ходит.
     - Меня тоже грызут, - сообщила Элен, - не зубами, правда, а словами! Но неизвестно, что хуже!
     Я выпила чашку, налила себе из кофейника следующую и спросила:
     - У тебя вроде ученица была?
     Элен покачала головой:
     - Верочка. Милая такая девочка, образования никакого, официанткой работала, нас случай свел.
     Поболтали мы с ней чуток, ну я и вправила дурочке мозги. Объяснила, что в жизни без профессии никак нельзя! Не станешь ведь до старости с подносом бегать, это абсолютно бесперспективное занятие. И, как мне кажется, слегка унизительное.
     Ладно. В двадцать лет кому-то прислуживать даже весело, но в пятьдесят! Это значит просто расписаться в собственной несостоятельности!
     - Ну и как, вняла Вера твоим советам?
     - Да, она решила учиться. Я ее потихоньку натаскивала.., но...
     - Что?
     Модельер улыбнулась:
     - Может, это и примитивная мысль, только в любом деле талант нужен! Вот скажи, что особенного в Диане Гурцкая? <Фамилия Гурцкая не склоняется.>.
     - Много, - удивилась я, - для начала удивительная сила воли, ты же знаешь, она слепая. Другой человек с таким недугом запросто духом падет или озлобится, а Диана работает.
     - Ты меня не совсем правильно поняла, - перебила Элен, - песни-то у нее самые простые, без особых наворотов. Голосок чистый, но Диана не Мария Каллас и не Елена Образцова. Почему же я каждый раз начинаю рыдать, услышав ее?
     В особенности песню про умершую маму. "Побудь еще со мной". Прямо слезами исхожу, собственную мамочку вспоминаю. При этом, учти, песен о матери на эстраде много. Диана в этой теме отнюдь не монополистка! Ходит по проторенной дорожке. Однако остальных я даже не слышу, а от голоса Дианы душа переворачивается. То-то и оно! Я знаю ответ, не первый день в шоу-бизнесе плаваю.
     Диана на эстраде живет, и не голосом она поет, а сердцем, извини за банальность, но лучше не скажешь. Она счастлива лишь на сцене, понимаешь?
     Выходит на подмостки и отпускает свою душу, та летит над залом, парит над людьми, и все Дианины эмоции им передаются. Это и есть талант. Умение отдать другому человеку часть себя. Это у всех, кто звездой стал, в большей или меньшей степени присутствует, без него никуда. Возьми Бориса Моисеева, он ведь, по большому счету, не должен был стать тем, кем стал. Ну давай разбираться! Да, хорошо он двигается, ну и что? Вон их сколько, пляшут так, словно четыре ноги имеют, а толку?
     И Боря давно о своей нетрадиционной ориентации рассказал, знаешь зачем?
     - Ну.., скандал.., эпатаж.
     Элен мотнула головой.
     - Это сейчас можно, а когда Моисеев начинал, подобный имидж против него мог сработать. Знаешь, какое в нашем обществе отношение к геям?
     Следовательно, нормальные мужчины на его концерты не пойдут. Женщины, впрочем, тоже, они желают видеть на подмостках "настоящих мужиков". Боря хотел поддержать тех, кто с ним одной крови, сказать им: "Ребята, смотрите сюда, не прячьтесь, в конце концов, кому какое дело, кто с кем живет, главное, не унижать и не топтать себе подобных!" И ведь он собирает залы, стадионы! Что, у нас столько "голубых"? Вовсе нет, просто светлая, добрая душа Бориса отдается зрителям, и люди приходят домой счастливыми, сами не понимая почему.
     А Илья Лагутенко? Только не говори мне, что он Аполлон! Худенький такой, совсем даже не роковой красавец! Голос необычный, ну не должен такой тембр народу нравиться, не должен! И что получилось? Выходит Илюша - и все! Такая энергетика! Заметь, позитивная!
     Группа "Би-2", Лева с Шурой, "Дискотека Авария", Вячеслав Бутусов, Земфира, Дельфин... Их нельзя в один ряд ставить, они совершенно разные, полярные исполнители, но есть у них одна общая особенность: они доноры, отдающие себя, и люди это чувствуют, не умом понимают, а на концерты бегут. Это и есть талант. И потом, уж поверь мне, я их как облупленных знаю, нет в вышеперечисленных ни злости, ни стяжательства. Да, они живут словно без кожи, устают очень, хватаются за таблетки и уколы, пьют, разводятся, женятся, могут подраться, и "Желтуха" с радостью об этом пишет. Только люди эти, попавшие на вершину шоу-биза, преодолели тяжелую дорогу, выдюжили там, где сотни сломались. Ты можешь обмануть много раз одного человека, ты способен один раз обвести вокруг пальца массу людей, но вводить в заблуждение несколько лет публику не выйдет! Никакой пиар не поможет, никакой скандал, хоть всю посуду переколоти. Зритель не дурак, он должен получить заряд от тебя, причем только добрый импульс. Злоба не притягивает. Вот почему у Газманова аншлаг, у Верки Сердючки в проходах стоят, у Киркорова. А у других нет! Посмотришь на иного и диву даешься. Сам красавец, голос волшебный, поет правильно, каждая нота поставлена... И что? Конфетный фантик, пустая обертка. Все очень технично, отрепетировано, он стоит, собой любуется... А результат? Нет посыла!
     Элен замолчала, я с удивлением смотрела на нее. Модельер улыбнулась:
     - Извини, знаешь, иногда в башке всякие мысли крутятся, думается, "Новости культуры", вместо того чтобы всех фекалиями мазать, должны бы написать: "Милые, все те, кто хочет стать звездой, поймите: если воспринимаете сцену как площадку для зарабатывания денег, ничего у вас не получится!" Кстати, это правило срабатывает в любой профессии...
     - Это ты к чему мне сообщила? - удивилась я.
     - Да вот, начали про Веру говорить, и понесло меня, - усмехнулась Элен, - ведь я сразу поняла, что не то придумала! Нет у девочки таланта к шитью. Вообще. Научу ее азам, дам профессиональные навыки, но высот ей не достичь. К слову сказать, Вера сама до этого докумекала. Разговорились мы с ней, и знаешь, что выяснилось? Она мечтает певицей стать. Сама и песни пишет, и музыку, спела мне кое-что. Ну не совсем отшлифовано, но интересно. Я ее к Дэвиду Брюлову отправила, позвонила и попросила девочку послушать. Да, забавная история получилась! Ты про Брюлова слышала?
     Я кивнула:
     - Это хозяин "Русской зажигалки".
     - Ну хозяином-то там папочка, - засмеялась Элен, - он сына в ежовых рукавицах держит. Дэвид вроде главное лица на радиостанции. Сидит в шикарном кабинете, а на самом деле всем папашка заправляет, он в офисе даже не появляется, дергает сына за ниточки. Дэвида это страшно бесит.
     Иван Семенович человек крутой. Один раз на тусовке Дэвид начал рассуждать о роли радио в нашей жизни. Иван Семенович слушал, слушал, а потом как брякнет:
     - Чепуха это все. Главное, конкурентов утопить и одному остаться! А то развелось грязи на всех волнах!
     Дэвид, слегка шокированный отцовской бесцеремонностью, решил все обратить в шутку и засмеялся:
     - Конкурентов-то у нас нету, места в эфире всем хватит, очень ты, Иван Семенович, сердитый.
     Но отец Дэвида человек конкретный, свой первый миллион он заработал на заре перестройки, говорят, украл вагон с медью. Одно время старший Брюлов плотно занимался торговлей, но потом в эфире появилось "Русское радио", оно стало первой ориентированной лишь на отечественную музыку радиостанцией и мгновенно обрело гигантскую аудиторию. Брюлов оценил чужой успех и "слизал" идею, создал "Русскую зажигалку". С тех пор самой золотой мечтой Ивана Семеновича стало похоронить детище Сергеева, Крыжовникова и Богдана. Но увы, корабль под названием "Русское радио" устоял во всех бурях, пережил штормы и теперь спокойно плывет вперед. Более того, по некоторым параметрам "Русское радио" сильно опережает "Русскую зажигалку". И еще, оно учредило конкурс "Золотой граммофон" с финальным концертом, который с шиком проводится в Кремле. Вообще говоря, здание, известное под названием Государственный Кремлевский Дворец, не слишком-то удобно для массовых мероприятий.
     Около него нет парковочной площадки, а само действие всегда начинается с огромным опозданием, потому что каждого зрителя тщательно досматривают. Намного проще было бы проводить концерт в "России" или "Олимпийском". Но ни Крыжовников, ни Сергеев, ни Богдан даже и слышать не хотели никаких разговоров на эту тему. "Русское радио" должно быть в Кремле, и баста!
     "Русская зажигалка" не имела ни премий, ни концертов, и вообще она считалась далеко не первой по значимости радиостанцией, и ей светило оставаться на этом почетном месте всегда. Сей факт просто бесил Ивана Семеновича. Правда, он обычно сдерживал свои эмоции, но в тот день, на вечеринке, наверное, выпил лишнего и налетел на сына.
     Больше всего профессиональные тусовщики и корреспонденты желтых газет любят скандалы, да еще Иван Семенович, как многие пожилые, глуховатые люди, разговаривает криком. Поэтому буквально через пять минут присутствующие прекратили заниматься своими делами и стали слушать негодующего владельца "Русской зажигалки", кто с удивлением, кто с радостью, кто с профессиональным вниманием. Иван Семенович высказал сыну все. Совершенно не стесняясь в выражениях, заявил, что Дэвид дурак, идиот и кретин, неспособный быть начальником. Что Иван Семенович, занятый сейчас новым проектом, просто отдал "Русскую зажигалку" в руки своему наследнику, чем окончательно убил радиостанцию. Что почти всех диджеев, балбесов, м...ов и оболтусов следовало бы давно прогнать. Что редакторы ни хрена не умеют. Что новых звезд "Русская зажигалка" не зажигает, а подбирает тех, от кого отказывается "Русское радио". Что мало рекламы и, как следствие, денег... А во всех грехах виноват Дэвид, маменькин сынок, неженка и.., далее его речь стала совсем непечатной. Сильно побледневший младший Брюлов пытался было утихомирить отца, но Куда там. Неизвестно, что бы еще выдал обозленный до крайности Иван Семенович, но тут его крик перекрыл грохот. Одна из присутствующих женщин по неосторожности задела столик, на котором стояло множество посуды. Чашки, тарелки, фужеры обвалились на пол. Шум вышел феерический. Официанты кинулись к месту несчастья.
     Внимание присутствующих переключилось на это происшествие. Иван Семенович замолчал, потом вдруг гаркнул с такой силой, что на хрустальной люстре, висевшей посреди потолка, затряслись все подвески:
     - Вот! И Алина дура! Классные детки у меня получились.
     Женщиной, которая только что обвалила на пол посуду, была Алина, дочь Ивана Семеновича.
     - Понимаешь, - хихикала сейчас Элен, - я-то сразу скумекала. Девица решила заткнуть папеньке рот, отвлечь от его воплей народ и, в общем, поступила вроде правильно, переколотив посуду. Но Ивана-то не унять. Знаешь, как он поступил?
     - Нет, - ответила я.
     - Пошел к выходу, а на пороге обернулся и сообщил: "Вы, дети, уроды! Одна актрисулька недоделанная, из трех институтов выгнанная. Другой композитор! Композитор? Да мы из-за его, с позволения сказать, композиций вечно по судам таскаемся. Сам-то лишь "ля-ля" сочинить может.
     Бросил бы крысятничать. Если у человека вместо головы жопа... Эх, кривыми должны быть извилины, а не руки!"
     В пылу гнева Иван Семенович повторил шутку, которая часто звучит в эфире "Русского радио", чем окончательно развеселил корреспондентов.
     По закулисью давно и упорно ходили слухи, что Дэвид просто крадет песни у никому не известных талантливых людей, которые присылают кассеты со своими произведениями на "Русскую зажигалку". Пару раз Брюлову пришлось судиться, но он всегда выходил сухим из воды, а потом давал интервью, рассказывая в них о неадекватных, больных психически людях, решивших, что они авторы популярных мелодий. И вот сейчас Иван Семенович почти безоговорочно подтвердил: Дэвид вор!
     Поставив жирную точку в конце разговора, папенька удалился. Дэвид сумел проявить силу воли и не бросился прочь. Более того, он не стал пожимать плечами, хмыкать, крутить пальцем у виска и давать объяснения корреспондентам. Нет, он как ни в чем не бывало повернулся к стоящему невдалеке Илье Лагутенко и сказал:
     - Тебе не кажется, что этот коньяк отрава?
     Умный, интеллигентный, хорошо воспитанный Лагутенко моментально пришел на помощь Брюлову.
     - Да, - кивнул он, - на бутылке, правда, написано "Хеннесси", но что-то мне подсказывает: внутри какая-то дрянь, лучше ее не пить!
     - Кстати, "Хеннесси" - то бывает разный и не всегда настоящий, - подхватил Дэвид.
     - Верно, иногда на такое пойло наткнуться можно, - ответил Илья, и разговор закрутился вокруг выпивки.
     Тусовка, поняв, что захватывающий скандал утих, потеряла всякий интерес к Дэвиду.
     Спустя какое-то время Элен засобиралась домой, перед уходом она решила сбегать в туалет, который в этом клубе был общим, мужским и женским одновременно. Модельер подошла к двери, увидела, что над ней горит красная лампочка, и присела на стоявший около клозета диванчик.
     - Не переживай, - донеслось из-за створки.
     - Знаешь, Алина, он меня ненавидит, - ответил мужской, хорошо знакомый голос.
     Элен сразу поняла, что в туалетной комнате заперлись Дэвид и его сестра Алина.
     - Терпеть не может, - продолжал с горечью Брюлов, - всю жизнь пытаюсь ему доказать, что я чего-то стою, но отец не видит во мне ничего хорошего. Прикинь, как он меня не выносит, если сегодня при всех не сдержался. Грустно от этого и больно. Я-то его люблю.
     - Надо ему доказать, что мы на многое способны, - с жаром воскликнула Алина, - давай утопим "Русское радио"! Вот тогда папа поймет, какие мы! Ему станет стыдно! Будет нас ценить и уважать. Впрочем, кое в чем отец прав!
     Дэвид тихо засмеялся:
     - Хорошая идея, но невыполнимая!
     - Вполне выполнимая, - перебила его Алина. - я беру эту миссию на себя.
     - Каким же это образом? - удивился Дэвид.
     - Ну не в сортире же это обсуждать, пошли отсюда. У меня есть гениальный план, - заявила девица.
     Элен поняла, что парочка сейчас выйдет, и быстро ретировалась, ей не хотелось видеть Брюловых, которым и так сегодня досталось по полной программе.
     
     
     Глава 29
     
     - Алина вроде пропала? - спросила я.
     Элен кивнула:
     - Так говорят, но я не очень верю подобным разговорам.
     - Почему?
     - Думаю, она просто убежала от отца и его жены. Ты в курсе, что Алина сводная сестра Дэвида?
     Иван Семенович, шалун, сделал ребеночка домработнице, а потом отнял у нее девочку и заставил свою супругу ее воспитывать.
     - Вроде бы жена Ивана Семеновича сама...
     - Инга? Ну что ты! Она полностью подчинялась мужу. Ну подумай, разве приятно видеть каждый день около себя плод связи мужа с другой женщиной? Только Иван деспот, тиран. Но вот странность! Иного мужика, ласкового, мягкого, нежного, в семье ни в грош не ставят, ноги об него вытирают, а Ивана дети обожают, супруга ему в рот глядела, прямо удивительное явление. Он родных пинает, а те лепечут: "Папусечка, не волнуйся". Ну как такое получается?
     Я пожала плечами:
     - Бывает всякое.
     - Между нами говоря, - понеслась дальше Элен, - Алина и Дэвид - неудачники. Девушка в актрисы подалась, так ее, несмотря на папенькины связи, из трех вузов выперли: из "Щуки", "Щепки" и ГИТИСа! На первой же сессии вылетала, экзамены по мастерству пройти не могла. Иван три года терпел, а потом посадил ее на "Русскую зажигалку", редактором. Впрочем, многие своих детей тянут, это обычное дело. Только он дочери даже и думать о театральном вузе запретил, вот она и сбежала! Предполагаю, что Дэвид, всегда друживший с Алиной, хорошо знает, куда та подевалась. Может, в Питере учится или в Екатеринбурге.
     - Да нет, - вздохнула я, припомнив встречу с Брюловым, - он очень обеспокоен судьбой сестры. Впрочем, хватит о "Русской зажигалке". Лучше скажи, что с Верой дальше было?
     - Да ничего, - пожала плечами Элен, - сходила она к Брюлову, потолковала с ним, вроде он помочь обещал, признал в ней некий талант, а потом девочка погибла! Да так глупо и страшно!
     - Так ты посоветовала Вере сходить к Брюлову? - спросила я.
     - Ну да, - ответила та.
     Выйдя от Элен, я побрела к метро. В жизни каждого человека бывает полоса неудач, и ничего страшного в такой ситуации нет. Ну не могу я разобраться в этом деле, топчусь на одном месте, ничего не понимаю... Не сумею я помочь Майе... Не поставят ее песню в ротацию на "Русском радио"...
     Не напишу детектив... И не помогу Архипу... И что тогда случится? Да ничего хорошего! Все будет плохо!
     Чувствуя огромную усталость, я села за столик в уличном кафе и машинально сказала подошедшей официантке:
     - Латте, пожалуйста.
     - Не делаем, - равнодушно обронила девица.
     Мне стало совсем плохо. Да уж, неудачи пошли косяком. Крупные пополам с мелкими. На ерунду не следует обращать внимания, скажете вы. Оно так, но порой простой укус комара может довести до слез.
     - Так что заказываем? - лениво спросила подавальщица.
     - Капуччино, - безнадежно ответила я, готовясь услышать: "У нас только растворимый".
     Но девица вяло кивнула и ушла. Стоит ли упоминать, что принесенный напиток оказался гаже некуда? Отхлебнув глоток, я отставила чашку, быстро расплатилась, вышла на улицу и в жутком настроении поплелась домой. Весело светившее солнце меня не радовало, улыбающиеся прохожие нагоняли еще большую тоску. Внезапно глаза наткнулись на плакат "Теперь каждая пара обуви обойдется вам в два раза дешевле". Я невольно притормозила у витрины, над расставленными туфельками висели объявления "50%", "Платишь меньше - берешь больше". А вон те белые лодочки очень даже ничего. Мне нужны именно такие.
     Правда, они стоят недешево, но ведь здесь проводится акция, следовательно, я заплачу за симпатичную обувь половину цены. Надо ловить миг удачи.
     Повеселев, я вошла в магазин, села на один из кожаных диванчиков и сказала незамедлительно подошедшей продавщице:
     - Можно померить вон те, белые, с пряжкой?
     - Конечно, конечно, - засуетилась девушка, - какой у вас размер?
     Этот вопрос всегда приводит меня в некоторое смущение, дело в том, что при росте чуть выше метра шестидесяти и весе, не достигшем пятидесяти килограммов, я ношу сороковой размер обуви.
     Отчего природа наградила меня такими ступнями, объяснить не могу. У папеньки совершенно обычный для мужчин сорок второй. Может, ножки достались мне от матушки? Но я не была с ней знакома, поэтому пребываю в недоумении. Удивляются и продавцы, услыхав на свой традиционный вопрос ответ: "Сороковой принесите, пожалуйста", они выдают стандартную реакцию, потому я очень хорошо знаю, какой сейчас последует диалог.
     - Что вы, - вытаращила глаза девушка, выслушав меня, - наверное, ошибаетесь! Может быть, тридцать шестой.
     - Нет, нет, сороковой.
     - А.., вы не себе берете?
     - Себе.
     - Но вам такой будет велик!
     - Надеюсь, вы не думаете, что я первый раз в жизни пришла в обувной магазин?
     - Да, да, конечно, - закивала продавщица и ринулась в сторону подсобки.
     По дороге она успела шепнуть что-то своей коллеге, та округлила глаза, глянула на меня, захихикала и пошла к кассирше. Я вздохнула - так всегда! Ну отчего мне неудобно? Ведь я получила великаний размер ноги не вследствие неприличной болезни, алкоголизма или непотребного поведения. Почему все женщины обязаны обладать маленькими ножками? На мой взгляд, на длинных ступнях тверже стоишь на земле. С какой стати я стесняюсь и нервно оглядываюсь по сторонам?
     Кто и где решил, что бюст обязан быть огромным, ступня крохотной, волосы пышными и кудрявыми, а талия осиной? Давайте разберемся в проблеме до конца. Грудь определяется генетикой, можно обвязываться капустными листьями, мазаться всякими кремами, пить таблетки, но, коли маменька передала вам по наследству минус первый размер, ничего не поможет. Впрочем, и ноги, и талия, и волосы перешли к вам от родственников. Вы никогда не видели свою прапрапрабабушку, однако получили от нее короткие ноги. И что?
     Да ничего, донашивайте то, что имеете, и не мучайтесь по этому поводу. Открою вам секрет, большинство манекенщиц переживает по поводу своего роста, торчащих там, где не надо, костей, сутулости и слишком квадратных плеч. Живите счастливо, поверьте мне, поговорка "Не родись красивой, а родись счастливой" абсолютно верна.
     Я вздохнула. Как большинство людей, я горазда давать советы, только, объяснив другим, что им нужно гордиться сороковым размером ноги, сама я отчего-то сижу сейчас, засунув лапы под диванчик.
     - Вот, - заорала продавщица на весь зал, - ваш сороковой!
     Я вздохнула и быстро посмотрела по сторонам.
     Слава богу, остальные покупательницы, занятые своим делом, не обратили внимания на бесцеремонный вопль.
     Вытащив из коробки лодочки, девчонка поставила их на коврик.
     - Ой, - вырвалось у меня, - отчего они такие здоровые?
     - Так носик узкий и длинный.
     - Но вон те на витрине смотрятся аккуратно.
     - Ха! Там тридцать четвертый! А у вас сороковой, из-за носа туфли больше кажутся. Да надевайте!
     Я покорно сунула лапы в баретки и глянула в зеркало. Да уж, Гасан Абдурахман ибн Хоттаб <Гасан Абдурахман ибн Хоттаб, более известный под именем Хоттабыч, - персонаж, придуманный писателем Лазарем Лагиным.> отдыхает. Впрочем, нет, такая обувь пришлась бы по вкусу Маленькому Муку <Maлeнький Мук - главный герой восточной сказки - носил пугающе огромные ботинки.>.
     - Ну и как? - робко спросила я у продавщицы.
     - Просто замечательно, - с энтузиазмом воскликнула девушка.
     - Чуть-чуть жмут, - призналась с неохотой я.
     - Это из-за узкого носа, - загрохотала услужливая продавщица, - вам нужен сорок первый номер.
     С быстротой молнии иерихонская труба метнулась в подсобку, приволокла башню из коробок и снова принялась вещать на весь торговый зал:
     - Вот, меряйте! На всякий случай я еще и сорок второй прихватила. Уж извините, если малы будут, но для женщин больше не делают. Для мужиков-то и сорок восьмой выпускают. Вот несправедливость! Правильно Арбатова говорит, надо у них власть отнять и нам отдать. Везде притесняют!
     Значит, шпалы бабам носить можно, а ботиночки пятидесятого размера для них не делают! Классно придумали! Ходите босиком, телки.
     Под неумолчные вопли я влезла в туфли и притихла. Сидят удобно, но выглядят...
     - Послушайте, - тихонечко спросила я, - а нельзя ли найти такие же, но другие?
     - Это как?
     - Ну.., большие, но маленькие.
     Продавщица покусала пухлую нижнюю губу, потом ее лицо озарила улыбка.
     - А! Поняла! Вы хотите, чтобы изнутри они были сорок первого номера, а снаружи выглядели на тридцать пятый?
     - Точно.
     - Даже не ищите подобные, зряшное дело, - заорала девушка, - впрочем, я могу вон те показать или зеленые...
     Продавщица излучала такую готовность услужить, так хотела мне помочь, что сказать: "До свидания, я ничего не куплю" - показалось мне просто неприличным.
     - Выписывайте белые, - решилась я.
     Кассирша, не менее приветливая и заботливая, чем продавщица, ласково сказала:
     - С вас тысяча двести.
     - На витрине объявление висит "Платишь меньше - берешь больше", - напомнила я.
     - Правильно, - кивнула служащая.
     - Но вы сейчас называете полную стоимость.
     Кассирша рассмеялась:
     - За тысячу двести вы сейчас получите две пары. Вот! Радуйтесь!
     Я уставилась на четыре белые, устрашающе длинные, похожие на субмарины лодочки.
     - Мне две не надо!
     - Пользуйтесь моментом, у нас акция.
     - Но к чему мне столько одинаковой обуви?
     - У нас акция.
     - Нельзя ли взять одну пару другого фасона?
     - Нет, у нас акция.
     - Но они же идентичные!
     - У нас акция, - словно заевшая пластинка, твердила девушка, - вам сегодня повезло. Имеете много обуви за малые деньги.
     - Но у меня не четыре ноги! Вот что, спасибо, но я не стану покупать эти лодочки, - брякнула я.
     Лицо кассирши вытянулось.
     - Желание клиента закон, - грустно протянула она, - только я уже чек пробила. Извините, вам подождать придется. Сейчас вскрою кассу, составим акт в семи экземплярах, сделаем копию вашего паспорта, всех страниц, заверим ее у нотариуса...
     У меня закружилась голова.
     - Давайте туфли!
     Повеселевшая кассирша вручила мне большой пакет:
     - Носите на здоровье, радуйтесь, приходите еще.
     Я выпала на улицу и задумалась: кому предложить лодочки? Подруг у меня много, но я очень хорошо знаю, что такого размера ни у кого нет.
     Начать носить одну пару, а вторую положить про запас? И как вам понравится четыре года ходить в одних и тех же тапках? У меня обувь живет долго, я не стаптываю ее за один сезон!
     Ругая себя за стеснительность, глупость, внушаемость и жадность, я пошла было к метро и тут вдруг вспомнила свою первую встречу с Юлей.
     Вот кому могут подойти лодочки. Я быстро набрала номер.
     - Слушаю, - ответила Юля.
     - Тебе нужны красивые, белые, узконосые, кожаные туфли за шестьсот рублей? - забыв поздороваться, спросила я.
     - Класс, - обрадовалась Юля, - это очень кстати! Послезавтра я улетаю отдыхать.
     - Можешь приехать в центр?
     - Нет, - погрустнела Юля, - сижу одна в приемной.
     Я вздохнула:
     - Закажи пропуск, сейчас я сама прикачу.
     - Ты настоящий друг, - повеселела Юля.
     Увидав лодочки, Юля пришла в восторг.
     - Это то что надо!
     Я села в кресло.
     - Крыжовников еще не вернулся?
     - Не, он в командировке, - ответила Юля, расстегивая свои босоножки.
     - А с Сергеевым что?
     Юля прижала палец к губам:
     - Те. Плохо очень! Мы эту тему не обсуждаем.
     Богдан темнее тучи ходит! А еще история с Полиной! Ужасно! Ну кто бы мог подумать! Вот уж кто вне всяких подозрений был. Теперь поговаривают, что Сергей Крыжовников в доле состоял, и Архип Сергеев тоже. Небось и у Анатолия Богдана нос в пуху.
     - А что с Полиной?
     - Ты не знаешь? - всплеснула руками Юля.
     - Нет.
     - "Желтуху" не читаешь?
     - Ну...
     - И "Новости культуры"?
     - Честно говоря, не люблю их, вечно гадости о писателях печатают.
     - На, - Юля сунула мне в руки шуршащие страницы, - поинтересуйся! Вот какие гниды бывают! И ведь какой неприступной казалась! Честной до идиотизма! Как меня за поход на дискотеку с группой "Тили-вили" отругала! Слышала?
     Я кивнула.
     - А сама! - горячилась Юля. - Просто сука.
     Помнишь, мы вместе ходили в кафе?
     - Да.
     - Полина мне выговорила и ушла, - тараторила Юля, - только на работу она не вернулась, испарилась.
     - Что же случилось?
     - А ты почитай, - велела Юля, - мигом поймешь.
     Я пробежала глазами статью, опубликованную в "Желтухе":
     "Знаете, кто получит в этом году один из милых "Золотых граммофончиков"? Нет? А почему? Считаете, что премия выдается по итогам зрительского голосования? До декабря месяца, когда проводится награждение, еще далеко, и борьба участников в самом разгаре? Вас убедили вопли "Русского радио": мы работаем честно, денег не берем, побеждает самый лучший, самый любимый публикой исполнитель? Ну и ну, наивные вы наши! А вот "Желтуха" может точно назвать имя одного из победителей: Гриша Евгенидзе. Знаете такого? Ах нет? Ну что вы, ребята, напрягитесь! Это тот самый Евгенидзе, чей папа... Вспомнили? Теперь мальчик не только богатый бездельник, чей папа...
     Впрочем, не станем злобствовать, это от зависти, нам-то не достался богатый папочка, ну не повезло родиться от бензоколонки! Так вот, отец решил, что хватит Грише балбесничать. Кстати, слышали анекдот про Гришу? Поступил он в институт.
     Смотрит папа, ходит Гриша грустный, расстроенный, ничего его теперь не радует, ни эксклюзивный пиджак, ни девочки-модели. "Что ты, сыночка, бледный такой, - испугался папенька, - может, осетриной отравился или черная икорка на завтрак несвежей была?" - "Знаешь, папа, - отвечает наш герой, - неудобно как-то, все студенты на трамвае ездят, а я на иномарке". - "Не переживай, - успокоил его отец, - твоей беде легко помочь. Завтра же куплю тебе трамвай". Но это была шутка-прибаутка, а теперь последует правда. Родственники Григория Евгенидзе передали секретарше Сергея Крыжовникова Полине сумму, в рублях эквивалентную пятидесяти тысячам евро. За это им была обещана жесткая ротация и лауреатство.
     Предложение поступило от самого Крыжовникова. Вернее, его сделала Полина, но мы-то знаем, что она правая рука хозяина. Нехорошо, Сережа!
     Хочется и рыбку съесть, и косточкой не подавиться! Решил евриков слупить, а в случае чего девчонку-секретутку виноватой выставить! Сразу предупреждаем! Не следует подавать на нас в суд. Мы располагаем всеми доказательствами, в частности, распиской с подписью!"
     Внизу была дана фотография. Лист бумаги с напечатанными строчками:
     "Я, Сергей Крыжовников, получил от Автандила Евгенидзе пятьдесят тысяч евро. Сумма отдаче не подлежит".
     Сбоку стояла подпись.
     - Не правда, - вырвалось у меня, - Полина не такая!
     - Все так думали, - хмыкнула Юля, - а сейчас шарахаются по коридорам молча! Ты "Новости культуры" можешь не смотреть. Они на "Желтуху" ссылаются и обычную бодягу квасят. Давайте обсудим тему: взятки в шоу-бизнесе! У Дымова праздник! Знаешь, похоже, "Русскому радио" капец пришел. Жалко до ужаса!
     - С какой стати радиостанции прекращать работу?
     - Архип обвиняется в убийстве, - дернула плечиком Юля, - адвокаты у него классные, но ведь улики страшные. Не отбиться ему. Разве только срок скостят. Ну, типа, в состоянии аффекта ножом махал. Полина узнала, что в "Желтухе" статья выходит, предупредил ее кто-то из журналистов, и сбежала. Крыжовников за границей. Охота ему возвращаться, чтобы в эпицентр тайфуна угодить? Уже все орут и визжат, тусовка лишь о Евгенидзе судачит. Сейчас лучшие диджеи мигом убегут. Не пожелают, чтобы их имена со взятками ассоциировались. Ты торопишься?
     Я покачала головой:
     - Нет.
     - Можешь тут посидеть?
     - Да.
     - Побегу зарплату получу и сразу шестьсот рублей тебе отдам, идет?
     - Ладно, - кивнула я.
     Юля ужом выскользнула за дверь, и тут же зазвонил телефон, я села за стол и сняла трубку:
     - Алло.
     - "Русское радио"?
     - Да.
     - Газета "Жизнь" беспокоит, Ирина Еремина.
     Можно поговорить с Крыжовниковым?
     - Он отсутствует.
     - Тогда вопрос вам. Скажите, как вы оцениваете ситуацию с премией "Золотой граммофон"?
     - Извините, но я не уполномочена давать комментарии, - резко ответила я. И бросила трубку.
     Спустя мгновение аппарат зазвонил снова, но я не стала реагировать, просто молча сидела на месте секретаря, глядя на беснующийся кусок пластмассы.
     Хлопнула дверь приемной, и передо мной появился парень в форме.
     - Экспресс-доставка почты, - представился он, - вы секретарь Юля?
     Сказать ему, что та пошла за зарплатой? Наверное, следует самой взять пакет и отпустить курьера. Скорей всего, юноша получает сдельную оплату, разнес десять писем, положил в кошелек некую сумму. Двадцать - стал в два раза богаче. Незачем ему терять драгоценное время.
     - Да, Юля, - кивнула я.
     - Распишитесь вот тут, - приказал почтальон, потом, бросив конверт на стол, он ретировался с такой скоростью, словно за ним гналось стадо саблезубых тигров.
     Я посмотрела на письмо и вздрогнула. "Сергею Крыжовникову, Казакова, 16, отправитель - Полина Терехова". Я очень аккуратно, не порвав, вскрыла конверт. Поймите меня правильно, я никогда не читаю чужую корреспонденцию и не принадлежу к категории людей, которые заглядывают через плечо человека, пытаясь выяснить, что его так заинтересовало в послании. Но желание узнать, где находится Полина, перевесило все, мечтая увидеть девицу и задать ей парочку нескромных вопросов, я забыла о приличном поведении, "Сергей, вы сами видите, в какую ужасную ситуацию я попала. Весь мир ополчился против меня. Знаю, что вы не поверите, но все же скажу: я ни в чем не виновата. Ни с каким Автандилом Евгенидзе не встречалась, денег не брала и ничего, естественно, никому не обещала. Это просто бред.
     Кому понадобилось втягивать меня в эту историю?
     Не думайте, что я убежала! Вовсе нет, меня похитили на улице. Привезли в бессознательном состоянии в какой-то дом и бросили там. Слава богу, бандиты решили, что я ничего не чувствую и не понимаю. Но, очевидно, они накачали меня снотворным и не рассчитали дозу. Разум ко мне вернулся рано, и я увидела своего похитителя! Боюсь, вы не поверите, когда назову его имя! Вы великолепно знаете этого человека! Я не растерялась и сделала вид, что продолжаю крепко спать. Но потом, когда преступник уехал, мне удалось выбраться из дома и убежать. Я очень напугана и понимаю теперь: вокруг одни враги. Теплится слабая надежда на то, что вы не среди подлецов. Все-таки я хорошо вас знаю. Сергей, я в курсе, что вы в Москве! Более того, мне известны адреса квартир, где вы можете прятаться. Поэтому я сделала несколько копий этого письма и послала с курьером.
     Одну на работу, вторую на Харитоньевский, третью на Лосева. Не знаю, которое из посланий попадет к вам в руки, но, получив его, приезжайте ко мне. Я расскажу много интересного и помогу спасти Архипа Сергеева. Я сейчас абсолютно точно знаю, кто убил Романа Волкова! Сергеева подставили. Я раскрою вам все махинации, только помогите! Мой адрес..."
     Я вложила письмо в конверт, снова заклеила его, бросила на стол и ринулась к выходу. Полина знает все! Я в двух шагах от раскрытия преступления. Значит, Крыжовников в Москве! Сергеев не виноват! Так я и знала!
     Ноги вынесли меня на проспект, я стала размахивать руками, тут же остановилась красная иномарка.
     - Тебе куда? - спросил молодой парень.
     - В Красногорск, - задыхаясь, произнесла я.
     - Пятьсот рублей.
     В нормальном состоянии я бы стала возмущаться и отказалась ехать с наглым рвачом. Но сегодня лишь кивнула и юркнула в автомобиль. По дороге мне вдруг пришло в голову, что Юля, вернувшись из бухгалтерии, испугается, не найдя меня на месте. Еще поднимет панику, станет носиться по этажам и вопить:
     - Не видали писательницу Арину Виолову?
     Я ей шестьсот рублей должна!
     Я попыталась ей дозвониться, но сотовый не желал работать, похоже, он наконец-то сломался.
     Вообще говоря, этого следовало ожидать! Я столько раз роняла его на пол!
     - Умер? - спросил водитель.
     - Угу, - грустно ответила я, - теперь новый покупать придется.
     - Мой тоже накрылся, - скривился шофер, - и аппарат тут ни при чем. Только что по "Русскому радио" сообщили: у телефонной компании передатчик сломался. Через сутки починить обещают.
     В суд бы на них подать! Абонентскую плату по полной программе ломят, а связи нет, каждый норовит схимичить.
     Я сунула бесполезный телефон в сумочку. Увы, современный человек слишком зависит от технического прогресса. Без мобильного, впрочем, можно прожить, хотя я охотно верю, что для кого-то лишиться сотовой связи смерти подобно. Я не принадлежу к числу бизнесменов, которых может тотально разорить отсутствие нужной информации, поэтому спокойно подожду до завтра, но страшно подумать, что случится, если на земле вдруг исчезнет электричество! Большинство журналистов точно останется без работы. А вот писатели не пропадут. Они будут просто ходить по домам и читать жильцам свои книги вслух.
     - Эй, - вытолкнул меня из размышлений водитель, - Красногорск под колесами. Улицу говори.
     
     
     ***
     
     Нужный дом ничем не отличался от своих братьев. Стандартная девятиэтажка с мусоропроводом на лестничной клетке, скрипучим лифтом, где чернели сгоревшие кнопки, и низкими дверями, ведущими в квартиры. Переведя дух, я ткнула в звонок. Абсолютно бесшумно дверь отворилась, я прищурилась. На лестнице было очень светло, сквозь большое окно ярко светило солнце, а в прихожей квартиры стояла полная темень, никого не видно.
     - Входи, - прошелестело изнутри.
     Я шагнула в коридор.
     - Сюда, - тихо позвал бесцветный женский голос, - левее.
     Ноги машинально пошли в нужном направлении. Это Полина или нет? Лица не разобрать, и потом, она почему-то говорит шепотом.
     - Извини, - начала было я, но тут что-то сильно ткнуло меня в бок.
     - Руки подними, - велел другой, мужской голос.
     - Вы кто? - воскликнула я.
     Но кто-то ловко скрутил меня и велел:
     - Обыщи ее.
     Назойливые пальцы полезли по карманам.
     - Ничего нет, - сообщила женщина.
     - Не может быть, она шла убивать.
     - Вы с ума сошли, - взвизгнула я, - сейчас...
     Но договорить фразу мне не удалось, в рот засунули тряпку, отвратительно вонючую, смрадную.
     Решив просто так не сдаваться, я стала извиваться, лягаться и царапаться.
     - Раздевай ее, - велел мужчина.
     Через секунду я поняла, что в прихожей находятся трое. Два парня и девушка. В мгновение ока они подавили мое сопротивление, сорвали с меня футболку, джинсы, потом повалили на пол, сдернули обувь, отняли сумку. Кто-то сел на меня сверху, и тут повисла тишина.
     - Ничего нет, - крикнул потом женский голос, - вообще, ни ножа, ни револьвера, ни веревки, пусто!
     И тут под потолком вспыхнул свет. Яркий, безжалостный, похоже, в этой квартире проживали совсем не экономные люди, ввернувшие в прихожей лампу в сто пятьдесят ватт.
     - Что за черт! - закричал удерживавший меня на полу мужчина. - Ты как сюда попала?
     Я уставилась в его лицо и взвизгнула:
     - Мама!
     Было от чего прийти в недоумение. На мне, одетой лишь в трусики и лифчик, сидел Сергей Крыжовников.
     - Ты что здесь делаешь? - он приблизил ко мне сердитое лицо. - Немедленно говори! Ну!
     Сильные руки тряхнули меня за плечи. Крыжовников встал, я села и попыталась ответить на вопрос:
     - Письмо... Архип... Майя... "Золотой граммофон"... Полина? Где она, Полина?
     - Вставай, - велел Крыжовников, - пошли на кухню.
     Я сгребла руки и ноги вместе, поднялась и тут увидела второго мужчину, некрасивого, но страшно симпатичного.
     - Может, ей лучше одеться? - сказал он.
     - Ой, - вырвалось у меня, - диджей Бруно!
     - А вы писательница Арина Виолова, - улыбнулся Бруно, - я пару раз видел вас, но лично не знаком.
     - Ваш голос для меня просто родной! - пробормотала я. - Словно передачу "Догоняй" сейчас слушаю.
     - Хватит, - рявкнул Сергей, - немедленно одевайся и ступай на кухню. Похоже, нам есть о чем поболтать.
     Плохо понимая, что к чему, я плюхнулась на ободранный диванчик. Крыжовников сел напротив, безо всякой улыбки посмотрел на меня и велел:
     - Говори!
     Его круглое лицо было очень усталым, под глазами появились синяки. Но модная яркая рубашка безупречно выглажена, и пахнет от одного из хозяев "Русского радио" дорогим одеколоном.
     Бруно плюхнулся около меня. Диджей выглядел еще хуже начальника, но в отличие от последнего внешний вид его был далек от совершенства: волосы взлохмачены, плечи обтягивает майка, украшенная пятнами. Похоже, парень пролил на себя чай или кофе, а может, и то и другое вместе, причем не один раз. Незнакомая женщина, вернее, девушка, очень худенькая, почти прозрачная, устроилась на подоконнике и молча уставилась на меня, болтая ногами. Я посмотрела на ее кроссовки и неожиданно расслабилась. Похоже, у этой Дюймовочки лапы тоже сорокового размера.
     - Рассказывай, - резко повторил Крыжовников.
     Я чихнула и стала вываливать все, что узнала.
     По мере того как я излагала, лицо Сергея светлело.
     Когда я честно призналась в том, что прочитала адресованное ему письмо и явилась в Красногорск, чтобы вытрясти из подлой Полины правду, Крыжовников повернулся к Бруно:
     - Думаешь, шанс есть?
     - Пожалуй, - кивнул тот, - она же сразу сюда порулила, никому не сказав ни слова, надо просто ждать!
     - Надежда умирает последней, - бормотнул Крыжовников, потом вновь уставился на меня.
     Я посмотрела на него. Внезапно радиомагнат улыбнулся, мои губы тоже расплылись в улыбке.
     - Значит, мы с тобой в одной упряжке, - хмыкнул Сергей, - ты подозреваешь меня в убийстве Волкова... Только я сам ищу убийцу продюсера и в отличие от тебя нашел его. Правда, кое-что мне было неясно, но после твоего рассказа все стало на место.
     - Так ты не уезжал за границу? - подскочила я, невольно переходя с Сергеем на "ты".
     С одной стороны, я совершенно не переношу амикошонства <Амикошонство - слово устарело, оно происходит от французского существительного "друг", которое русскими людьми произносится как "ами", и "свинья", которое мы произносим как "кошон". Амикошонство - "дружеское свинство" - панибратство, фамильярность. Слово это ввело в оборот российское дворянство, говорившее на французском языке.>, но с другой - смешно "выкать" человеку, который только что сидел верхом на тебе, одетой лишь в нижнее белье.
     - Нет, - помотал головой Крыжовников, - я сам взялся за расследование. Бруно и Лиза мне помогали. Мы с тобой делали одно дело, но тянули веревку с разных концов, неслись наперегонки к цели, только я знаю разгадку, а ты нет.
     К моим глазам внезапно подступили слезы:
     - Я дура! Никчемное существо!
     Бруно погладил меня по голове:
     - Никогда никому, а в первую очередь самой себе, не говори подобных слов.
     Но на меня совершенно не вовремя и абсолютно не к месту накатил приступ депрессии:
     - Я не помогла Майе! Не сумела искупить вину перед Архипом.
     - Ну не очень-то ты перед ним и виновата, - сказала Лиза, - ведь ты просто честно рассказала в милиции, что видела. Сергеев-то и правда дрался с Волковым.
     - Я не напишу книгу! Меня выгонят из "Марко".
     - Ты о чем? - удивился Крыжовников.
     По моим щекам покатились горячие капли, а изо рта полилась бессвязная речь:
     - .."Марко"... Олеся Константиновна.., рукопись.., все сроки прошли! Вот Смолякова по детективу в месяц сдает...
     Надо отдать должное присутствующим, сначала они абсолютно спокойно выслушали меня, а потом сделали правильные выводы из услышанного.
     - Господи, - оживился Бруно, - это идея!
     Про книгу!
     - Суперски может получиться! - кивнула Лиза.
     Крыжовников молча гладил свою бороду.
     - Вот что, - принял он наконец решение, - значит, так! Сейчас я рассказываю тебе лихо закрученную интригу, а ты быстро пишешь детектив, выплескиваешь всю правду, называешь людей, их имена, фамилии... Едва роман выйдет из печати, "Русское радио" устроит ему мощную пиар-акцию, ведь это будет книга о нас, честно рассказывающая, что случилось с Архипом и другими.
     Мы хотим, чтобы наши слушатели узнали истину, мы объявим: госпожа Виолова написала правду.
     Насколько я понимаю, ты именно этого хотела?
     Видишь, как здорово, тебе нужна реклама, а нам книга о случившемся.
     - Вообще говоря, я намеревалась в случае удачного завершения дела попросить тебя послушать девочку, Майю Капкину. И ты мне это обещал, - напомнила я, - но, похоже, уже ничего не получится: ни сделать из Майи звезду, ни издать книгу.
     - Почему? - сердито спросила Лиза.
     - Разгадку-то я не узнала.
     Бруно и Крыжовников переглянулись.
     - Все равно нам тут сидеть и ждать, - дернул плечом диджей.
     Сергей кивнул, потом воскликнул:
     - Хорошо, слушай. Будет тебе куча материала для детектива.
     
     
     Глава 30
     
     Ox, не зря психологи утверждают, что все наши комплексы родом из детства. Причем большинство родителей, искренне желая детям добра, сами сеют в их душах семена, из которых потом вырастают кусты с волчьими ягодами. И яркий тому пример Дэвид Брюлов. Его отец, Иван, предприимчивый, жесткий, очень удачливый человек, только диву давался, глядя на подрастающего сыночка: ну что за белая маргаритка живет у него дома? Во дворе Дэвида вечно третировали мальчишки. Вместо того чтобы дать обидчикам в нос, школьник бежал домой жаловаться маме. Инга всплескивала руками, мчалась к родителям хулиганов и наводила порядок. Сами понимаете, какая месть потом ждала ябеду! Дело дошло до того, что Инга не могла оставить Дэвида одного перед подъездом на пять минут, В конце концов она рассказала Ивану о сложившемся положении и предложила:
     - Давай переедем на другую квартиру.
     Но отец обозлился не на местных хулиганов, а на сына:
     - Я в детстве умел постоять за себя и не бегал к маменьке под крыло! Это ты виновата! Растишь мямлю! Бабское воспитание!
     - Дэвид, считай, без отца существует, - не упустила своего жена, - тебя никогда дома нет!
     Хорош папаша!
     Иван поорал и принял решение: отдать сына в секцию самбо.
     Дэвид, глотая слезы, отправился в спортзал. Но через месяц тренер отказался от ученика. Младший Брюлов ленился, не хотел обучаться приемам, боялся боли и по каждому поводу начинал хныкать. Кончилось дело тем, что во время одной схватки ему слегка прищемили ногу. Дэвид не упустил момента и принялся хромать. Самбо было забыто. Инга испугалась и отвела мальчика в музыкальную школу.
     Там Дэвид исправно учился играть на фортепьяно. Но преподаватели не раз говорили Инге:
     - Особых способностей у вашего сына нет, усидчивости и желания трудиться тоже.
     Впрочем, те же слова твердили и учителя в общеобразовательной школе. Инга, считавшая сына тонкой ранимой натурой, старалась почаще оставлять мальчика дома, носила сразу в две школы подарки - в общем, как могла, оберегала сына.
     И вот парадокс, маму, не чаявшую в нем души, Дэвид ни в грош не ставил, мог нахамить ей, один раз даже ударил, а отца, который откровенно презирал неудачного сына, боготворил. Ради Ивана Дэвид был готов на все, больше всего ему хотелось доказать папе, что тот ошибается - Дэвид совсем не никудышный человек, просто он пока еще маленький. Вот вырастет и покажет всем.
     Но шли годы, а Дэвид не сумел преуспеть ни в чем. С грехом пополам он окончил институт и начал работать в тех местах, куда его пристраивал папа. Иван к тому времени почти смирился с тем, что сыночек у него мямля. К тому же в семье подрастала еще и дочь, Алина, на которую возлагались большие надежды.
     Но не зря говорят, что на детях гениев природа отдыхает. Алина оказалась такой же, как Дэвид.
     И Иван иногда с тоской думал: ну почему ни сыну, ни дочери не досталось от него ничего хорошего - ни твердости характера, ни напористости, ни упорства, ни целеустремленности? Отчего младшее поколение пошло не в отца, а в своих маменек? Ну почему Ивану не везет с наследниками?
     Потом Брюлов организовал "Русскую зажигалку" и сначала приставил к делу Дэвида, а потом выгнанную из трех институтов Алину. Теперь старший Брюлов на вопрос: "Где работают ваши дети?" - отвечал:
     - Сын руководит радиостанцией "Русская зажигалка", дочь Алина еще молода, чтобы быть начальницей, она пока работает там же, простым редактором.
     На деле же ситуация выглядела несколько иначе. Дэвид всего лишь тупо исполнял приказы отца, а Алина кисла за письменным столом, она мечтала играть на сцене.
     Очень часто брата с сестрой не связывает крепкая любовь, в особенности если детей разделяет большая разница в возрасте и они от разных матерей. Но Дэвид и Алина были исключением. Старший обожал младшую, та платила ему преданной любовью. Оба очень хотели продемонстрировать отцу собственную предприимчивость и успешность, оба страдали от того, что Иван их ни в грош не ставит, считает кретинами, ни к чему не способными идиотами. Дня не проходило, чтобы Иван не ткнул носом сына или дочь в очередную сделанную теми глупость.
     Потом Дэвид неожиданно написал песню, и ее купил достаточно известный певец. Мелодия зазвучала в эфире, Дэвида стали называть композитором. Иван притих, видно было, что подобного поворота событий он не ожидал. Дэвид же буквально расцвел, наконец он сумел доказать папе, что не зря коптит небо! За первой песней последовала вторая, затем третья. Дэвид работал медленно, но каждый раз выдавал хит. Иван начал ощущать к сыну нечто похожее на уважение. А затем Дэвида обвинили в воровстве. Суд он выиграл, но по закулисью поползли нехорошие слухи, а в семье Брюловых начались скандалы. Иван потребовал, чтобы сын перестал "композиторствовать", но отпрыск неожиданно уперся и заявил:
     - Я сам пишу песни. Неужели ты веришь брехне газет?
     Иван обозлился и в конце концов сорвался на тусовке, наговорил наследнику при всех гадостей.
     Наверное, девяносто девять сыновей из ста в подобной ситуации обиделись бы на отца и, хлопнув дверью, ушли из дома. Но Дэвид испытал приступ отчаянья. Папа, только-только признавший сына человеком, вновь начал считать его ничтожеством!
     Дэвиду сделалось совсем плохо, в душе взрослого, начинающего седеть мужчины жил крохотный мальчик, желающий любой ценой доказать папочке: я - замечательный, умный, талантливый, бойкий... Но вновь, как в детстве, у него ничего не вышло.
     На помощь брату пришла Алина, ей тоже хотелось показать Ивану свою значимость, продемонстрировать, что, несмотря на изгнание из вузов, она необыкновенно талантливая актриса. И в голове девушки складывается план.
     Алина очень хорошо знает, что отец мечтает уничтожить "Русское радио". Наивысшим счастьем для Ивана Семеновича было бы увидеть агонию заклятых друзей, их позор, унижение... И девушка рассказывает Дэвиду о своей идее. Брат сначала пугается - он трус, но сестра, более смелая и авантюрная, уговаривает его:
     - Спокойно! Все пройдет классно.
     План прост. Найти среди сотрудников "Русского радио" нечестного человека, дать ему взятку, а потом раструбить по всем газетам: на радиостанции, чьи работники постоянно говорят: "У нас ротацию определяет слушатель, он же и называет лауреатов "Золотого граммофона" - на самом деле вульгарно берут деньги. Но план провалился, хотя Алина и привлекла к делу Романа Волкова.
     Дала ему деньги и велела:
     - Иди на "Русское", продавай кого хочешь, Карно или Минну придурошную.
     Волков, считавший, что все вокруг упирается в звонкую монету, с готовностью согласился. Но его ждала сокрушительная неудача.
     И тогда Алине пришла в голову новая идея.
     Она сама устроится работать на "Русское радио", сначала зарекомендует себя с наилучшей стороны, потом возьмет у продюсера Волкова взятку. Роман раструбит об этом в газетах, Алина, рыдая, подтвердит информацию, вымажет грязью Крыжовникова, Сергеева и Богдана. Скажет, что отдавала деньги им, что проделывала это многократно, назовет имена певцов и продюсеров, друзей "Русского радио" и.., исчезнет, оставив бушевать пожар скандала. Естественно, такой форс-мажор не убьет радиостанцию, но нанесет сильнейший удар по ее имиджу, заляпает грязью многих людей. Газеты станут лаять не один месяц, скорей всего, конкурс "Золотой граммофон" потеряет свой рейтинг.
     Сказано - сделано. В один прекрасный вечер Алина уходит с работы, но домой не возвращается.
     А через некоторое время на "Русском радио" появляется исполнительная, аккуратная, очень преданная сотрудница...
     - Полина! - завопила я. - Полина!
     Крыжовников крякнул.
     - Не понимаю! - бушевала я. - Не понимаю!
     - Чего? - спросил Сергей.
     - Всего!!! Ты же видел Алину?
     - Встречал.
     - И не узнал, когда она появилась у тебя в приемной?
     Крыжовников хмыкнул:
     - Ну, я сталкивался раньше с Алиной не так уж часто, она редко ходила на тусовки. Потом, Алина беленькая, светленькая, с короткими волосами и голубыми глазами. А передо мной ходила черноволосая, смуглая девица, с очами, похожими на чернослив, патлы у нее мотались до талии...
     В общем, ничего общего с Алиной.
     - Но каким образом она так изменилась? - вырвалось у меня.
     - Элементарно, - влезла в разговор Лиза, - сходила в солярий, покрасила и нарастила волосы, изменила макияж, вставила в глаза цветные линзы.
     - То-то она такая суровая была, - вздохнула я, - и очень подчеркивала свою честность!
     Крыжовников снова крякнул.
     - Но с какой стати она тебе письмо написала, - неслась я дальше, - А.., а! Я поняла! Убить тебя хотела, как Волкова!
     Сергей потер затылок:
     - С Волковым, думаю, случайно вышло. Ты представляешь себе тамбурчик, в котором происходила драка?
     - Конечно!
     - Значит, так. Крохотное пространство со всех сторон огорожено занавесками. Из актерского буфета туда ведут две двери, прикрытые драпировками. А из коридора никаких створок нет, просто достаточно широкое пространство сужается, потом висит пыльная тряпка, за ней предбанник и вход в буфет.
     - Вот странный интерьер! - воскликнула я. - В этих тряпках можно запутаться и навернуться.
     Крыжовников засмеялся:
     - За сценой часто встречаются лабиринты и странные помещения. "Рондо" строился в советское время, а тогда особо не жались, возводили концертные залы с размахом. Вообще говоря, закуток, огражденный драпировками, предназначался для ящика с песком.
     - Зачем? - изумилась я.
     Крыжовников засмеялся:
     - Есть такая штука - пожарная безопасность, раньше в штате любой концертной площадки имелся пожарный. Он следил за актерами и сотрудниками, чтобы курили лишь в отведенных местах, не бросали бычки, проверял проводку, в общем-то, это необходимая должность, а еще за кулисами полагалось иметь ведро, багор, огнетушитель и ящик с песком, чтобы в случае чего забросать очаг возгорания.
     - И что, содержимого одного короба могло хватить для гигантского зала? - разинула рот Лиза.
     - Нет, конечно, - ответил Крыжовников, - но раньше правила соблюдали пунктуально. Раз предписано - ставили. Вот закуток и отвели под это дело. Под потолком сделали карниз, полукруглый, повесили занавески... Ну а потом железный ящик убрали, драпировки осталась, болтались там небось лет двадцать.
     - Похоже, что да, - кивнула я, - от них жутко пахло пылью! Представляю, как актерам было неудобно ходить в буфет, спотыкаясь о тару с песком.
     - А там никто не ходил, - пожал плечами Крыжовников, - ты просто пошла не в тот коридор, следовало взять чуть левее, и мигом бы оказалась в буфете. Думаю, Волков начал ссориться с Сергеевым, а тот ухватил мерзавца за шиворот, оттащил в темный угол и стал его бить. Только угол оказался не таким уж темным. С одной стороны к занавеске подошла ты, увидела "бой", шарахнулась в сторону, налетела на одну дверь и очутилась в буфете. Но еще раньше из другой двери вышла Вера, которой Рокса велела принести куртку, она также стала свидетельницей выяснения отношений на кулаках. Кстати, мы тут говорим постоянно: "закуток, закуток", а на самом деле это довольно приличное пространство, у многих людей в квартирах комнаты таких размеров.
     Не успели Вера и Виола исчезнуть, как за драпировкой оказывается новое действующее лицо, тоже вышедшее из буфета. Это...
     - Полина! - воскликнула я.
     Крыжовников хмыкнул.
     - Девушка ищет Сергеева. Богдан поручил ей найти Архипа. Девица бегает среди VIP-персон и спрашивает, не видел ли кто ее начальника.
     Но в буфете толкается несметное количество народа, никто ни на кого не обращает внимания.
     Наконец одна из певичек тыкает пальцем в сторону пожарных выходов:
     - Вроде он туда пошел.
     Секретарша открывает дверь, раздвигает занавески и видит картину: Архип, пнув как следует Волкова, уходит. Продюсер остается лежать на полу, он без сознания.
     В мгновение ока в голове девицы вспыхивает план. Он кажется ей замечательным, а главное, его словно черт готовил, так удачно все складывается.
     Минут двадцать назад к Архипу подбежала малоизвестная певичка Минна, очередной проект Волкова, и стала рассыпаться в любви к "Русскому радио". Сергееву пришлось вежливо кивать и улыбаться. Спев ему осанну, Минна достала из сумочки коробочку с ножом и торжественно подарила его Архипу.
     - Специально заказала для вас у уникального мастера, - бодро врала Минна, купившая подарок в самом обычном магазине, - вот тут кнопочка, нажмите.
     Архип машинально повинуется, выскакивает довольно длинное лезвие.
     - Всегда носите его с собой, - квохчет певичка, - нож заговорен на удачу.
     Она еще минут пять расхваливает копеечный сувенир. Сергеев покорно слушает, он не видит в ситуации ничего особенного. Во-первых, Архипу часто преподносят сувениры. Любой человек, занимающий начальственный пост, получает кучу ерунды: ежедневники, бутылки, календари, калькуляторы. Во-вторых, и это главное, неделю назад Архип отмечал день рождения, и ему еще за месяц до даты начали тащить подарки. Поток презентов не иссякал и после торжества. Поэтому Архип выслушивает Минну, старательно изображает восторг, а потом снова кладет нож в коробку и сует ее секретарше со словами:
     - Убери, пожалуйста.
     Минна с чувством выполненного долга уходит.
     Секретарша кладет плоскую упаковку в барсетку, которая висит у нее на поясе, она собирается в свободную минуту отнести нож в кабинет директора.
     И сейчас при виде драки в голове у Алины молнией вспыхивает мысль. Вот он, тот самый уникальный случай, который судьба дарит один раз в жизни. Надо убить Волкова сувенирным ножом, а потом свалить вину на Архипа. Сергеев вертел в руках подарок, изображая полный восторг, следовательно, на рукоятке должны остаться отпечатки его пальцев. Минна всучила хозяину "Русского радио" коробку, Архип сам открыл ее, вытащил будущее орудие убийства, осмотрел его, положил назад и отдал Алине. Следовательно, на самом ноже ее отпечатков нет. И Алина начинает действовать. Из барсетки она вытаскивает коробку, а потом салфетку. Алина девушка предусмотрительная, хорошо знающая, что за кулисами в туалетах никогда нет бумаги. На концерт она приехала прямо из офиса, прихватив для своих нужд пару салфеток. Правда, я точно не знаю, почему листочки розовой бумаги с надписью "Монте-Карло" оказались у нее в сумочке, но думаю, что не ошибаюсь в своих предположениях.
     Я снова перебила Крыжовникова:
     - Да любая женщина знает, что при себе всегда необходимо иметь либо пачку одноразовых носовых платков, либо несколько салфеток, либо кусок бумажного полотенца, скорей всего, ты прав.
     - Алина берет салфетку, оборачивает ею ручку ножа и бьет Волкова. В удар она вложила всю свою силу, все желание изничтожить Архипа вкупе с "Русским радио", всю надежду на то, что отец, узнав, как поступила дочь, чтобы избавить "Русскую зажигалку" от конкурентов, мгновенно полюбит ее и станет уважать.
     Волков перед смертью на секунду приходит в себя, бормочет что-то и умирает. Алина бежит в кабинет директора концертного зала "Рондо".
     Алина очень хорошо ориентируется за кулисами - в "Рондо" часто устраивают концерты "Русского радио", - и еще девушка знает, что в кабинете директора Архип всегда оставляет свой портфель, и еще там имеется городской телефон. У Алины есть сотовый, но для осуществления задуманного ей нужен обычный аппарат.
     Она кладет нож в кейс Архипа, потом набирает "02" и, слегка изменив голос, сообщает, что только что увидела, как один из хозяев "Русского радио", Архип Сергеев, убил продюсера Романа Волкова в драке ножом, который ему при большом скоплении народа подарила певица Минна. Совершив преступление, Сергеев спрятал орудие убийства в свой портфель. На требование сотрудницы милиции представиться Алина ответила:
     - Я боюсь. Архип Сергеев очень влиятельный человек в мире шоу-бизнеса, а я начинающая певица. Если он сумеет выйти сухим из воды, то мне навсегда придется забыть о сцене. Считайте звонок анонимным, но все сообщенное мною правда!
     Повесив трубку, Алина ушла в зал, образно говоря, она бросила спичку в стог сена и стала ждать, когда разгорится пожар. И он не замедлил вспыхнуть. Приехавшие по вызову сотрудники МВД нашли в портфеле Сергеева нож и допросили Минну. Та совершенно спокойно подтвердила:
     - Да, я дарила этот предмет. Многие были тому свидетелями. А что, нельзя?
     Ну и дело завертелось.
     - Очень глупо было со стороны Архипа отрицать получение ножа, - вздохнула я.
     Крыжовников скривился:
     - Ему в тот день в связи с недавно прошедшим днем рождения насовали груду подарков. Архип на самом деле не помнил, кто что ему вручил. Просто брал очередное подношение, благодарил и отдавал Алине.
     Дальше события развиваются так: Алина, убив Волкова, начинает нервничать. Все-таки лишить человека жизни непросто, и еще ей показалось, что на руки попала кровь, вот она и...
     - ..потеряла сознание! - подскочила я. - Говорили, Витас на нее вылил бутылку воды, чтобы привести в чувство.
     Сергей молча погладил бороду.
     - Значит, Алина, вымыв руки, слегка успокоилась, оценила ситуацию, поняла, что не измазалась, и стала заниматься делами. Только она не знала одной очень и очень важной вещи. Ее, когда Волков, умирая, бормотал какие-то слова, видела Вера. Официантка к тому времени успела смотаться в гардероб, получить выволочку от метра и прибежать назад. Вера сразу понимает: девушка, стоящая к ней спиной, убила Волкова. И звать ее - Полина.
     - Ну конечно! Роман же твердил: "п.., п... Полина", - воскликнула я, - Вера повторила Ане его слова!
     Крыжовников вопросительно посмотрел на Бруно, тот серьезно сказал:
     - Ты говори дальше! Похоже, она, того.., не в материале.
     
     
     Глава 31
     
     - Что? Что? - засуетилась я.
     - Ничего, - вздохнул Крыжовников, - слушай дальше. Естественно, Алина сообщает Дэвиду о произошедшем, тот приходит в ужас и велит сестре немедленно уезжать куда подальше.
     - Поняла! - заорала я.
     Лиза, чуть не упав с подоконника, с укоризной пробубнила:
     - Ну разве можно так визжать.
     Но я радовалась, как ребенок:
     - Ясно теперь, почему Дэвид Брюлов бросился ко мне с деньгами, услышав от своей секретарши, что писательница Арина Виолова потеряла визитку, полученную намедни от Алины Вероника, хозяйничающая в приемной, спутала имена Полина и Алина и подняла крик. Наверное, у меня дикция плохая. Дэвид хотел выяснить, что я знаю про Алину!
     Бруно улыбнулся:
     - Знаешь, в этом деле много людей, кто не правильно расслышал информацию, в частности, имена и названия.
     - Ты о чем? - удивилась я.
     - Сотрудница справочного бюро вместо телефона "Русского радио" дала тебе номер "Русской зажигалки", а еще.
     - завел было диджей, но мне не хотелось слушать глупости, которые нес Бруно.
     - А еще мне непонятна одна ситуация, - повернулась я к Сергею.
     - Только одна? - серьезно поинтересовался тот.
     - Пока да. Ты говорил, что Иван Семенович очень любил Алину. Отчего же он ее не искал?
     Крыжовников кивнул:
     - Хороший вопрос. Алина не хотела, чтобы отец поднял на ноги всю милицию страны вкупе с частными детективами, поэтому оставила любимому папе письмо примерно такого содержания: она не хочет работать на "Русской зажигалке" и вообще не собирается больше нигде служить, потому что к ней наконец пришла любовь. Ее избранник - простой фермер из далекой уральской деревни. Алина уезжает с ним и будет счастлива, копая огород и рожая детей. Крестьянин, правда, пьет, но Алина его вылечит.
     Дочь очень хорошо знала амбициозную, снобистскую натуру отца. Зять, сельский пьяный житель, - это удар ниже пояса. Приди Алине и впрямь подобная идея в голову, папенька просто выставил бы дочурку из дома. Прочитав послание, Иван посерел и сказал Дэвиду:
     - Моя дочь погибла. Ушла с работы и домой не вернулась. Пусть ее лучше считают жертвой маньяка, чем знают правду. Проговоришься кому - ты мне не сын!
     Дэвид молча кивнул, лишний раз подивившись хитрости сестры, так хорошо продумавшей дело.
     Может, в Алине проснулись гены отца? Вон как все обстряпала!
     Ну да ладно. Вернемся в наш закуток. Вера молча наблюдает за черноволосой девушкой, та уходит. Официантка боком протискивается мимо тела, ей немного страшно, поэтому она изо всех сил старается пройти как можно дальше от трупа, путается в занавеске, падает как раз около того места, где упала и ты, встает и идет в буфет. На полу возле потерянной госпожой Таракановой сумочки остается лежать...
     - ..губная помада Сю, выпавшая из кармана Веры, - закончила я за него, - они с Аней воровали у гостей вещи и деньги!
     - Правильно, - кивнул Крыжовников, - Вера утащила у сестрицы золотой тюбик с бриллиантами! Ты сама мне только что рассказала про свой разговор с Аней. Сайкина припомнила, как расстроилась Вера, поняв, что посеяла добычу.
     Едем дальше. Спустя некоторое время после убийства Волкова Алина приходит в себя и обретает способность мыслить спокойно. Наверное, в девушке и впрямь внезапно проснулись гены, доставшиеся от отца. Потому что Алина начинает рассуждать четко, логично и без всяких ненужных эмоций. Она понимает: Минну надо убить. Певичка глупа, болтлива и может случайно наговорить лишнего. А именно: вспомнит, что Архип на ее глазах отдал коробку с ножом секретарше и велел:
     "Отнеси в кабинет". Если Минну начнут допрашивать, а это обязательно произойдет, ведь с певицей уже побеседовали, но бегло, просто у нее спросили, дарила ли она нож Сергееву, так вот, если Минну станут как следует трясти, она рано или поздно вспомнит, что Архип не оставил презент у себя, а отдал его Алине. У следователя возникнет вполне логичный вопрос: кто же воспользовался острым лезвием?
     Быстро сориентировавшись, Алина договаривается с Минной о встрече в клубе "Джанго", хорошо подпаивает любящую спиртное девицу, а когда та начинает буянить, выпроваживает ее на улицу...
     - Там еще и Сю была! - вякнула я.
     - Может, и так! Только Алина повезла Минну домой одна. Когда Алину арестуют, мы узнаем, планировала она сразу столкнуть Минну в овраг с "водой или эта мысль пришла ей в тот момент, когда певичка, спотыкаясь на высоченных каблуках и пошатываясь, побрела по узкой дорожке к своему дому.
     Дэвид, узнав об очередном преступлении, совершенном сестрой, приходит в ужас. Он начинает рыдать и пытается остановить Алину:
     - Ты сошла с ума! Тебя поймают!
     - Никогда, - отчеканила та, - а ты мямля, папа прав! Пугаешься собственной тени! Мы же хотим утопить "Русское радио". Или нет?
     Дэвид, видя безумные глаза сестры, испуганно кивает:
     - В общем, да.
     - Вот и молчи, - рявкает Алина, - сейчас я доведу дело до конца и уеду жить за границу лет на пять-шесть. Когда вернусь, все начисто забудут Волкова, Минну и Сергеева. Да о них небось через пару месяцев никто и не вспомнит.
     - Мне страшно, - бормочет Дэвид.
     - Не дрейфь, - велит Алина, - все пройдет классно. Я отличная актриса, хоть меня и выперли из всех театральных институтов...
     - Эй, эй, - подскочила я, - по-моему, ты увлекся! Откуда ты знаешь, о чем разговаривали Алина и Дэвид? Ты же с ними третьим не сидел?
     И кто рассказал тебе еще массу всяких деталей?
     Бруно засмеялся, а Крыжовников спросил:
     - Ты полагаешь, что я мог спокойно смотреть на то, как Архипа сажают в кутузку? Я много лет знаю Сергеева, он не способен ударить ножом беспомощного человека, который лежит у его ног без сознания. Следовательно, кто-то подставил Архипа, а у меня с друзьями принцип как у мушкетеров: все за одного и один за всех. Мы в разных переделках побывали. Нам было по тридцать лет, когда мы оказались в такой заднице! Партнер по бизнесу оказался наркоманом, и мы с Архипом остались с огромной суммой долга и с невыполненными обязательствами. Естественно, на нас наслали бандитов, времена еще те были, эпоха гнилого российского капитализма. Мы выкарабкались, стали после этого почти катастрофического казуса еще больше ценить дружбу, уважать заработанные деньги и научились осторожно относиться к людям. А еще меня один раз похитили, я как раз в тот момент направлялся на первое свидание к своей будущей жене. Как видишь, опять все закончилось хорошо, сижу перед тобой, целый, невредимый, и рассказываю сейчас о прошлых неприятностях лишь с одной целью: хочу пояснить, что мы друг друга в беде не бросаем. Естественно, как только Архипа задержали, мы наняли адвокатов, а потом обратились к частным структурам и сами стали думать: ну кому выгодна "посадка" Архипа? Среди прочих всплыла и фамилия Брюлов. Тогда мы пошли дальше и решили, что на "Русском радио" работает засланный казачок. Кто он? Или она?
     В общем, не стану тебя утомлять подробностями, у нас в результате появились три кандидатуры, и за всеми мы стали вести наблюдение - грубо нарушали закон, подслушивали телефонные разговоры, подсматривали, вынюхивали... И вскоре точно узнали, что к чему. К сожалению, мы действовали недостаточно быстро и оперативно. Из-за этого погибла Вера.
     - Кто ее убил? - тихо спросила я.
     Крыжовников скривился.
     - Понимаешь, когда Вера говорила со мной в клубе, я еще не знал главных действующих лиц спектакля. Мы получали от детективов отчеты за прошедшие сутки утром, на следующий день. Я забросил работу на радио, там пахал один Богдан.
     Всем вокруг было объявлено: Крыжовников уехал за границу, а на самом деле...
     - ..мы переместились сюда, на съемную квартиру, - потер руки Бруно, - тут был штаб. Так вот тем утром пришли данные слежки за Верой. Поговорив с Сергеем, девица вышла в зал и увидела...
     Алину. Та за время работы на "Русском радио" успела свести дружбу со многими артистами, и ее приглашали на всякие вечеринки.
     Вера в тот момент находилась почти в истерическом состоянии. Ее беседа с Крыжовниковым прошла не так, как она хотела, попытка истребовать с сестры деньги на раскрутку тоже окончилась неудачно. Кругом облом. А в тот день мы еще не знали, что к чему. Верой заинтересовались, но девушка попала в круг причастных к делу лиц совершенно случайно. Выйдя из гостиной, она подошла к Алине, за которой уже велась слежка, и стала ей что-то шептать. Детективы взяли на заметку Веру и попытались получше расслышать разговор. Им это удалось.
     - Я знаю, что ты сделала, - сказала Вера.
     - Ты о чем? - удивилась Алина.
     - Видела ножик в розовой салфетке, - шепчет официантка, - и то, как ты убила Волкова. Я знаю все.
     Наверное, Алина испугалась до потери пульса, но виду не подала.
     - Не понимаю, о чем ты толкуешь, - пожала она плечами.
     - Тридцать тысяч баксов, - заявила Вера, - от тебя и того, кто велел убить Волкова. Назвать его фамилию?..
     - Вера думала, что приказ зарезать продюсера исходит от Сергея, я сама так полагала! Ведь ты сразу позвонил Рыжкову, предупредил насчет Карно... Ну вот я и решила! - перебила его я.
     - С какой стати? - подскочил Крыжовников. - Да, я сообщил приятелю, что имел неприятный разговор по поводу Кирилла со странной девицей. Карно, кстати, не очень нравился Рыжкову, вызывал некоторые сомнения своим не всегда адекватным поведением. Да и то, что он выкормыш Волкова, не улучшало ситуацию. Волков, как правило, имел дело с ущербными персонажами, абсолютно подавлял их, лишал последней воли, заставлял петь то, что считал нужным, бил певиц, замешивал скандалы... Карно, безусловно, талантлив, но как работать с человеком, которого перемолол Волков? Знаешь, согнутую траву трудно выпрямить!
     - Песни, которые исполнял Карно, написала Вера, - тихо сказала я, - Волков попросту украл кассету.
     Лиза брезгливо поморщилась:
     - Случается и такое.
     - А зачем Волков взял Минну, - продолжала удивляться я, - если у той не было мужа-богатея?..
     С какой стати он принялся раскручивать девушку?
     Не думаю, что из милосердия!
     Сергей ухмыльнулся:
     - Нет, конечно. Понимаешь, люди в шоу-бизнесе делятся на группы: элита, первый сорт, второй.., пятый... В Москве на слуху лишь с десяток имен, суперзвезд, остальных не видно и не слышно. Что тебе скажет имя Нина?
     - Ничего.
     - Вот именно! А тем временем Нина весьма успешно катается по провинции, зарабатывая себе и продюсеру на кусочек сыра. Если у нас останутся одни звезды наивысшей категории, сотни тысяч людей лишатся зрелищ. А так прикатывает в какой-нибудь сельский Дом культуры за пару тысяч километров от столицы группа "Ура", и все счастливы. На афишах написано: "Звезды из Москвы".
     В принципе, это правда, певцы прибыли оттуда.
     Костюмы яркие, песни, правда, из чужого репертуара, но парни приветливы, охотно поют на "бис", снимаются на память с поклонниками. Зритель в восторге, группа тоже. "Ура" без шансов набрать зал в Москве, но у ребят есть свой зритель.
     Минна была из таких, третьесортных. Волков любил работать с ними, знал, стервец, что больше пяти лет Минна и ей подобные не выдерживают, они пашут на износ, дают по четыре концерта в день, меняя площадки, города и села. Такие певицы приносят доход продюсеру, они абсолютно бесправны, глупые девушки, желающие стать Пугачевой. Волков немного вложился в Минну, а потом начал ее "доить". Кстати, Минна была совсем не бесталанна, у нее имелся голосок, кое-какая энергетика. Попади она не к Волкову, ее жизнь могла сложиться по-иному, - Так что было дальше с Верой? - вернула я Сергея назад.
     - Она отошла от Алины, походила по залу, потом ей велели вынести мусор на помойку. Вера схватила тяжелый мешок, выволокла его во двор, за ней вышла Алина. Что между ними произошло дальше, остается лишь догадываться. Во двор за ними сыщики не пошли, ведь там негде было скрыться. А когда Алина вернулась, было уже поздно. Очевидно, Алина пыталась поговорить с Верой, потом толкнула ее, та упала на острый край железного бака горлом.
     Убийца моментально исчезла в клубе. Вера осталась лежать во дворе.
     Алина была спокойна. Все свидетели убраны, осталось лишь устроить последнее представление.
     Она сначала договорилась с Автандилом Евгенидзе о взятке, а потом отправилась в "Желтуху" и рассказала небылицы о Крыжовникове. Причем Алина притворилась директором Евгенидзе, возмущенным поборами. И еще она показала репортеру "Желтухи" "расписку" Сергея Крыжовникова.
     - Где она ее взяла?
     - Сама напечатала!
     - А подпись?
     - У секретаря есть факсимиле.
     - И "Желтуха" поверила?
     - А почему нет? Эта газета и не такое опубликовать может, если допустит ошибку, просто, не испытывая стыда, извинится. "Желтуха" постоянно с кем-то судится, это ее хлеб: скандалы, сплетни, адвокаты... Алина могла считать свою роль выполненной. По ее мнению, "Русскому радио" наступил конец, осталось лишь тихо уехать, но она решает день-другой на всякий случай подождать.
     - Алина не побоялась, что ее узнают?
     - Откуда? Евгенидзе никогда не бывал на"
     "Русском радио".
     - А в "Желтухе" ее не узнали?
     - Небось сумела загримироваться, - вздохнул Бруно, - это нетрудно.
     - Ну уж нет! - закричала я.
     - Что нет? - удивился Бруно.
     - Полина-то исчезла! Мне об этом Юля сказала! И вообще откуда взялось ее письмо? Она же в нем дала адрес этой квартиры, вашего штаба по спасению Архипа, тут что-то не так!
     - Котик, - ласково сказал Бруно, - ты очень глупа!
     В этот момент раздался звонок в дверь.
     - Все по местам, - зашипел Крыжовников и прошел в коридор, таща меня за собой.
     Бруно и Лиза молнией метнулись за ним. Дальнейшие действия происходили в полнейшей тишине, Диджей юркнул в шкаф, Крыжовников втолкнул меня в туалет и сам влез туда же.
     - Кто там? - слабым голосом спросила Лиза.
     - Я.
     - Кто "я"?
     - Не бойся, я пришла помочь, - объяснили из-за двери, - прочла письмо и поняла, что не могу бросить тебя в беде. Мы же подруги.
     - Хорошо, открываю.
     - Давай. Ой, почему так темно?
     - Боюсь свет зажечь.
     - А что ты так хрипишь?
     - Дико простудилась, ау, больно, не надо, ау...
     Крыжовников вылетел из санузла, я за ним, Бруно выпал из шкафа. В полумраке прихожей мои глаза различили две фигуры, одна лежала на полу, вторая наклонилась над ней. Увидав нас, женщина метнулась к двери, но не тут-то было.
     Сергей, словно гепард, прыгнул вперед и сбил ее с ног. Бруно кинулся к Лизе, вспыхнул свет.
     - Ага, - заорал диджей, показывая пальцем на шприц, лежавший на полу, - вот оно, орудие убийства!
     - Лиза, ты жива? - кинулась я к сотруднице "Русского радио".
     - Вроде да, - прохрипела та, вставая, - она меня уколола больно, вот сюда. Но я сумела вывернуться.
     - Надо срочно звать милицию, - бушевал Бруно, - такая улика!
     Крыжовников, стоя коленями на спине поверженной Полины, молча, сопя от напряжения, связывал своей секретарше руки.
     - Врача вызывайте, - заорала я, - как вы посмели так рисковать. Вдруг бы она отравила Лизу!
     Пристрелила ее!!! Удушила!!! Зарезала!!! Вы уроды!!!
     - Мы же были рядом, - начал оправдываться Бруно.
     - Нам нужны улики, - пропыхтел Сергей.
     - Их у вас полно! - не успокаивалась я. - Материалы слежки, прослушки...
     - Мы не можем их представить в официальные органы, - морщась, пояснила Лиза, - подведем людей, которые ради нас нарушили закон...
     - Поэтому, - подхватил Сергей, перебираясь от связанных рук Полины к ее ногам, - поэтому мы и расставили ловушку. Написали письмо, указали этот адрес. Так и знали, что она клюнет!
     Мне вдруг стало жарко, щеки вспыхнули изнутри огнем.
     - Что-то я не понимаю... Полина клюнула на письмо, которое написала сама? Это как?
     - Ты ничего не поняла, - протянул Бруно.
     Лиза засмеялась, а Сергей схватил пряди черных волос и поднял голову лежавшей.
     - Смотри, горе-детектив, - велел он.
     Я уставилась в красное, злое лицо секретарши.
     Ее карие глаза были полны такой ненависти, что мои ноги подломились в коленях. Я медленно опустилась на пол и прошептала:
     - Нет, это невероятно!
     - Узнаешь? - прищурился Сергей.
     Я молча кивнула, слова не шли из горла. Было от чего онеметь.
     Злобная морда принадлежала не Полине. Передо мной со связанными руками и ногами лежала...
     Юля.
     
     
     Глава 32
     
     Прошло три недели, заполненные работой. Утром, ровно в шесть я выскакивала из кровати и, забыв почистить зубы, кидалась к письменному столу. Ручка бойко бегала по бумаге, мне ничего не мешало, хотя Сеня, Томочка, Кристина и Никита давно вернулись домой. Домашние славно отдохнули, загорели, и квартира снова наполнилась шумом. Как правило, я отвлекаюсь, услыхав боевые вопли, с которыми Никитос носится по коридору. Еще у него полно машин, которые жужжат, звонят, трещат, а на Новый год Олег подарил мальчику ружье, стреляющее большими пластмассовыми шариками. Мало того что оно издает оглушительные звуки, так еще "пули" норовят попасть то в люстру, то в сервант с посудой - в общем, Куприн купил замечательную вещь, которую следует преподносить детям злейших врагов. Олег вообще "автор" ужасных подарков. Это ему пришла в голову славная идея вручить Никитке барабан.
     Мальчик пришел в полный восторг и бил в инструмент с утра до ночи. В конце концов даже сверхтерпеливая Томочка не выдержала, и ударное устройство было тайком отправлено на помойку. Но не успели мы перевести дух, как Олег, широко улыбаясь, принес губную гармошку.
     Милые мои, если у вас в доме имеются отпрыски дошкольного возраста, никогда не приобретайте ничего, издающего звуки. Никитос своей игрой измотал нам все нервы, я не стерпела и выговорила мужу.
     - - Вечно ты всем недовольна, - вздохнул Олег, - лично мне Никитка не мешает!
     Я уставилась на супруга. Естественно, он же не слышит "мелодий", уходит в то время, когда Никитос еще спит, возвращается, когда мальчик уже видит пятый сон. Это я, сидя над рукописью, теряю нить повествования, слушая безостановочный, заунывный вой.
     Но сейчас меня ничто не отвлекало.
     Вернувшийся с рыбалки Куприн сначала не разговаривал со мной. Обычно, поняв, что муж сердится, я начинаю лебезить, трясти хвостом, готовить его любимый грибной суп, жарить котлеты и исправно гладить рубашки. Мне делается не по себе, когда я слышу ледяной голос Олега, но сейчас я просто не обратила на Куприна никакого внимания, Пару дней Олег дулся, затем с недоумением спросил:
     - Что у нас происходит?
     Я вынырнула из рукописи:
     - Ты о чем?
     - Пятый день едим гречку!
     - И что?
     - Хочется картошки! Жареной.
     - Попроси Томуську, она приготовит, - пробормотала я, надеясь, что муженек сейчас снова обозлится и уйдет.
     Мне предстояла трудная задача: описать закуток с занавесками так, чтобы читатель ясно представил место действия. Значит, под потолком полукруглый карниз. С него свисают до полу грязные драпировки. В стене, в которую упирается, заканчиваясь, коридор, две двери, зачем-то тоже прикрытые гардинами. Между ними выступающий простенок. Выходя из одной двери, вы не видите того, кто входит в другую. Я подошла со стороны коридора, отдернула занавеску и...
     - Эй, Вилка! - позвал Куприн.
     - Что?!!
     - Тома говорит, картошки нет, ты не купила.
     - Угу!
     - Но я хочу есть.
     - Угу.
     - В конце концов, дадут мне обед?
     - Угу.
     - Вилка!
     Как раз в этот момент я окончательно запуталась в драпировках и, обозлившись, рявкнула:
     - Хочешь картошки?
     - Да!
     - Кушай на здоровье!
     - Ее нет!
     - Сходи и купи.
     - Кто? - попятился Куприн. - Я? Сам?
     - Именно, - кивнула я, - с одной стороны, мне некогда, с другой - жареной картошки хочешь ты, с третьей - позволь напомнить, что я женщина, а слабому созданию не положено таскать тяжелые сумки.
     Выпалив эту фразу, я схватилась за ручку. Вот сейчас Олег точно обозлится, наорет на меня и уйдет. Ну? Отчего он молчит?
     Внезапно муж подошел и поцеловал меня.
     - Прости, Вилка, - тихо сказал он, - я свинья.
     Ручка выпала у меня из пальцев.
     - Олег! Ты заболел? - Я обалдела.
     - Я просто отвратительно веду себя, - вздохнул Куприн, - только сейчас понял. Ты работай!
     Носить тяжелые сумки - мужская работа. Кстати, где берут картошку?
     - На рынке, - пробормотала я.
     Муж кивнул и ушел. Я потрясла головой. Ну и ну! С какой стати Олег вдруг так себя повел? До сих пор он никогда не изъявлял желания самолично отправиться за овощами. Обычно я долго уговариваю его выступить в роли тягловой силы, потом иду впереди Олега на рынок, а он, недовольно ворча, тащится сзади.
     Но времени рассуждать на эту тему не было, я посидела еще несколько минут над рукописью, потом позвонила Крыжовникову.
     - Привет, - обрадовался тот.
     - У меня есть пара вопросов.
     - Задавай!
     - Можно я подъеду?
     - Жду прямо сейчас, - ответил Сергей.
     Я схватила сумочку и унеслась.
     
     
     ***
     
     За столом в приемной сидела Полина.
     - Добрый день, - вежливо кивнула она, - проходите.
     Я бочком протиснулась в кабинет Крыжовникова. Впервые после описанных событий я встретилась с Полиной и испытала неловкость. Наверное, девушка уже в курсе, что я подозревала ее во всех возможных преступлениях! Интересно, что она обо мне думает?
     - Как подвигается наша книга? - поинтересовался Сергей.
     - Почти готова.
     - Ты уж постарайся успеть к вручению премии "Золотой граммофон"!
     - Тогда ответь мне на пару вопросов.
     - Давай.
     - Кто такая зеленая мартышка?
     Крыжовников захихикал:
     - Это адвокат Юрий Резко, широко известный в узких кругах. Он себя не рекламирует, но дело знает, умеет ловко плавать в мутной воде и выуживать из болота своих клиентов. Абсолютно беспринципен, за деньги готов на все. Он получил эту кличку за внешность. Юрка - маленький, морщинистый, суетливый, совсем не красавец, зато очень нужный человек.
     - С мартышкой мы разобрались. Но почему зеленая?
     Сергей взял со стола скрепку и начал разгибать ее.
     - Помнишь старый анекдот? Что такое: синее с красными глазами, висит на стене и пищит?
     - Не знаю.
     - Селедка, - Но почему синяя?
     - Я покрасил тело в один цвет, глаза в другой.
     - А зачем повесил на стену?
     - Моя селедка, что хочу, то с ней и делаю.
     - Но с какой стати она пищит?
     - А это чтобы ты не догадалась! - захихикал Сергей. - Зеленой мартышкой Юрку зовут за любовь к костюмам изумрудного цвета. Если увидишь парня - не пугайся! Я тебя предупредил.
     - Так просто!
     - А ты чего ожидала?
     Действительно?! Самые сложные загадки чаще всего имеют простые отгадки. Все логично. Архип просил нанять адвоката, а Сергей, разговаривая по телефону с Рыжковым, посоветовал продюсеру обратиться к пронырливому законнику.
     - Теперь объясни, куда подевалась Полина!
     Крыжовников кивнул:
     - Помнишь, рассказывала мне, что вы втроем ходили в кафе: ты, Юля и Полина?"
     - Конечно, помню.
     - Вы с Полиной сидели за столиком, а Юля принесла вам торт.
     - Да.
     - Кусок Полины был начинен снотворным.
     - Ой! Вот почему она, съев почти все, воскликнула: крем скис!
     - Наверное. Полина ушла первой, очень рассердившись на Юлю.
     - Точно.
     - У Полины не слишком хорошее здоровье.
     Помнишь, как она едва не упала в обморок в клубе от духоты?
     - Да.
     - Юля знает о Полининых недугах. Она задумала очередной спектакль. Хотела позвать "подругу" в кафе и угостить ее сладким с "начинкой".
     Снотворное лежит у Юли в кармане, поджидает отмашки и нанятый ею парень с машиной. Полину планируют увезти в Подмосковье. Дело должно выглядеть так: Полина взяла деньги у Евгенидзе и удрала. Но Юле еще надо обеспечить себе алиби.
     И тут нежданно-негаданно появляешься ты, просто подарок для мерзавки!
     Юля моментально начинает спектакль. Вы идете в кафе, Алина - Юля звонит Полине... Все происходит на твоих глазах. Пока вы с Полиной болтаете, Юля сдабривает торт лекарством, поджидает, пока секретарша съест его почти целиком, и моментально рассказывает о своем походе в клуб вместе с группой "Тили-вили". Юля хороший психолог, она очень хорошо знает, как отреагирует Полина.
     Все получается, как задумано. Полина убегает, у нее на улице начинает кружиться голова, девушку подхватывает нанятый Юлей шофер и увозит.
     А у Юли алиби. Она же сидит вместе с тобой и ничего плохого не делает. Она даже доедает на твоих " глазах кусочек торта, оставленный Полиной. На всякий случай она подготовила для себя возможность сказать:
     - В креме ничего необычного не было. Я его доела и жива-здорова.
     Хитрая Юля хорошо помнит, что насыпала снотворное в ту часть лакомства, которая досталась Полине. Только пакостница не знала, что за ней уже шла плотная слежка. Наши люди проследили за машиной, схватили водителя, вытащили спящую Полину. Шофер мигом рассказал, что его наняла девушка, дала ему триста долларов, ключи, бумажку с адресом, фотографию молодой особы и попросила:
     - Жди звонка. Скажу, когда и куда подъехать.
     Парень сидел у телефона. Потом Юля сообщила:
     - Кати к кафе, запиши адрес. Оттуда скоро выйдет та самая баба с фотографии, ей станет плохо. Посади ее в машину, вези по адресу, запри там, позвони мне и стереги ее. Потом я еще заплачу тебе!
     - Что-то наивно звучит, - протянула я.
     Сергей кивнул:
     - Ага. Следователь Уверен, что юноша знал все, а сейчас просто врет. Но нам это неинтересно.
     Парень, кстати, мы его незаконно задержали, позвонил Юле и по нашей указке заявил ей:
     "Все тип-топ".
     "Классно", - кивает девица и идет в "Желтуху".
     - И как только продюсер Евгенидзе принял Юлю за Полину!
     Сергей пожал плечами:
     - Автандил недавно перебрался в Москву вместе со своей группой. Амбициозные ребята, у всех очень обеспеченные родители, князьки местного розлива, готовые дать любимым деткам большие суммы по принципу, чем бы сыночек ни тешился, лишь бы не курил травку. В Москве парни практически никого не знают, про "Русское радио" и "Золотой граммофон", естественно, слышали. При этом учти, что в провинции многие уверены: в Москве все покупается и продается. Так что объект был выбран безошибочно.
     Юля позвала продюсера на встречу в наш офис.
     Выписала ему пропуск, провела в комнату для переговоров, отдала расписку... Чего еще?
     - Она рисковала!
     - Чем?
     - Ну... Евгенидзе, не дождавшись ротации, мог начать качать права!
     Сергей улыбнулся:
     - Юля собиралась уехать, песни в эфире она им пообещала с первого июля. А когда в газетах поднялся шум, Евгенидзе с парнями и вовсе испугались. Затаились в своей берлоге, не понимали, бедные, каким образом их расписка оказалась в газете!
     - Действительно! А как она туда попала? Ведь бумаги Юля отдала Евгенидзе!
     Сергей хмыкнул:
     - Юля их две написала. Одну Автандилу всучила, другую журналисту, ведь там была только моя факсимильная подпись. Нам же требовалось взять девицу с поличным. Пришедшая в себя Полина стала помощницей. С самого начала мы не решились привлечь ее к делу.
     - Почему?
     - Полина отличный работник, верный, но она пришла на "Русское радио" не так давно. Не скрою, имя девушки было в списке подозреваемых нами лиц. Но потом стало ясно, кто из ху!
     Юля велела бросить Полину в одной из подмосковных забытых людьми деревень. Шоферу предписывалось спустить девушку в подпол и запереть. Юля была абсолютно уверена, что ее поручение выполнено.
     - Она поехала проверить?
     - Нет, хотя мы очень надеялись на подобный исход. В избе организовали засаду. Но, увы. Юля не собиралась в Подмосковье.
     - Но Полина-то могла умереть!
     - Полина была спрятана нами, положена в больницу, ей стало нехорошо с сердцем, - пояснил Сергей, - а насчет ее смерти... Юля надеялась, что Поля просто тихо умрет в подвале от голода и отсутствия воды. Думала, искать девушку не станут. Родственников у нее нет, а на "Русском радио" ее считают предательницей. Теперь все ясно? Чтобы заставить Юлю активно действовать, мы попросили Полину под нашу диктовку написать письмо и устроили засаду. Юля должна была попасться на крючок! Она отлично знала почерк Полины, адрес на конверте был написан ее рукой.
     Ну не должна была Юля устоять перед искушением вскрыть послание. Кто ж знал, что ты спутаешь нам карты! Мы все отлично придумали, не допустили ни одной ошибки! Мы молодцы! Мы...
     - Ага, - перебила его я, - как же! Первым делом на месте Юли я бы позвонила этому парню и спросила: "Слушай, ты Полину хорошо запер?"
     Крыжовников усмехнулся:
     - Думаешь, я такой идиот? Ну уж нет! Курьер, вручив письмо, моментально сообщил мне: "Все о'кей". И тогда мы велели тому парню, который, кстати, испугался до крайности и начал нам помогать, соединиться с Юлей и сообщить ей: "Прикинь, что вышло! Поехал я в ту деревню грибы собирать, заглянул в дом... Подпол открыт, а птичка улетела! Как выбралась, ума не приложу!"
     - Грибы? В июне! Ну и чушь!
     - Юля, взбудораженная письмом, поверила ему, - хмыкнул Крыжовников, - сначала она сбегала в аптеку, купила аспирин, сделала крепкий раствор лекарства, набрала его в шприц и понеслась устранять Полю.
     - У Полины же аллергия на аспирин!
     - Верно, Юля об этом очень хорошо знала!
     - Послушай, а как она к вам на работу попала, - воскликнула я, - небось вы с улицы-то людей не берете!
     Сергей потер затылок.
     - Да уж! Мне Мила Кондратова ее порекомендовала. Сказала: есть приличная девочка.
     - Эта Кондратова тоже с Юлей в одной упряжке? - - Нет, ее о Юле Катя Новикова просила, а к той обращалась Зина Перфилова. Я еле до конца цепочки добрался! Знаешь, что выяснилось? Зинке одна ее давняя знакомая позвонила и о Юле похлопотала. Все-таки я молодец! Безошибочно взял след!
     - Курьер, который принес письмо, ваш человек?
     - Да, из детективного агентства, - кивнул Сергей, - нарядили его в форму. Эй, постой, а как ты догадалась?
     - Вы могли спугнуть Юлю.
     - Каким образом?
     - А юноша вошел, увидел меня за столом и спросил: "Вы секретарь Юля?" И вот ответь мне на вопрос: откуда курьер, первый раз заявившийся в офис, знает имя девушки в приемной, - ехидно сказала я, - не иначе, как его долго инструктировали: отдай послание только лично Юле, именно ей, и никому другому. Скажите спасибо, что ему попалась я! Секретарша могла заметить нестыковку и попросту удрать.
     - Дебил! - подскочил Сергей. - Кретин!
     Я ухмыльнулась:
     - Не нервничай. Каждый может совершить ошибку.
     - Сама хороша, - совершенно по-детски обозлился Крыжовников, - проглядела один из самых главных фактов, говорящих о невиновности Архипа.
     - Что ты имеешь в виду?
     - Помнишь рассказ Ани о том, как Вера наблюдала драку?
     - Ну, конечно.
     - Не понимаешь?
     - Нет!!!
     - Ну-ка, вспоминай подробности! Я, когда ты мне рассказывала о разговоре с Сайкиной, мигом просек, что к чему! Вера сказала подруге, что она подсматривала в щель. В конце концов Сергеев, тяжело дыша, встал. Сказал Волкову пару "ласковых" слов и ушел. Роман остался на полу, без сознания. Но никакого ножа в нем не было! Дошло до тебя теперь?!
     Я оторопела. Действительно! Отчего я сама не заметила столь очевидного факта?
     - Может, объяснишь еще одно непонятное обстоятельство? - спросила я.
     - Какое? - улыбнулся Сергей.
     - Волков, умирая, твердил: "...п... Полина... п... Полина..." Но ведь он великолепно знал твоего секретаря и никак не мог перепутать его с Юлей.
     Крыжовников улыбнулся:
     - И как ты для себя объяснила его речь?
     - Подумала, что Волкова убила Полина.
     - А теперь?
     - Ну.., может, у него перед смертью помутился разум? Или он перепутал девушек? Они слегка похожи!
     Крыжовников сломал скрепку, бросил ее останки в корзину и взглянул на меня.
     - Знаешь фамилию Юли?
     - Брюлова.
     - Нет, это ее "родные" данные, Алина Брюлова. Но на "Русское радио" - то она устроилась, естественно, работать под чужим именем: Юля Пылина. Волков перед смертью твердил не "Полина", а "Пылина", Вера просто хорошо не расслышала бормотание умирающего. У Волкова имелась мерзкая привычка звать людей по фамилии, на мой взгляд, это очень невоспитанно!
     - Пылина, - повторила я, - так просто! Расследование можно было завершить мгновенно.
     Крыжовников кивнул.
     - К сожалению, последние слова Волкова я узнал от тебя в тот день, когда ты все нам рассказала. Я бы сразу понял, в чем дело!
     - Может, и нет!
     - Я бы понял сразу! Сразу! Кстати, тогда на квартире, излагая тебе цепь событий, я многого точно не знал, лишь предполагал, что действие развивалось таким образом. И что вышло?
     - Что?
     - Сейчас, когда с Юлей провели серию допросов, выяснилось, что я ни в чем не ошибся! Ни в чем! Совершенно! Все домысленное мною оказалось правдой!
     Я молча смотрела на радостного Крыжовникова. Все-таки мужчины никогда не становятся взрослыми. Они стареют, лысеют, руководят радиостанциями, ворочают гигантскими деньгами, решают судьбы людей, "зажигают" звезды, но в душе-то остаются пятилетними мальчишками, которые радуются тому, что головоломка из кусочков наконец-то превратилась в целую картинку.
     
     
     ЭПИЛОГ
     
     Прошло несколько месяцев, год катился к концу. Суда над Алиной Брюловой пока не было, но все идет к тому, что она получит максимальный срок. Не знаю, впрочем, осуждают ли в нашей стране женщин пожизненно? Дэвид тоже попал под следствие как сообщник. Он ведь знал обо всем и не остановил сестру. Мне сейчас трудно сказать, что будут вменять Дэвиду, но одно ясно: простым испугом он не отделается. "Русская зажигалка" прекратила вещание, правда, ненадолго.
     Спустя некоторое время эта радиостанция вновь возникла в эфире, но у нее теперь новый хозяин, парень по имени Володя Криворучко. Он вынырнул невесть откуда, никому не известный. Но что-то мне подсказывает: парень подставное лицо, небось Иван Семенович решил не сдаваться.
     "Желтуха" переживает звездный час. Сколько интересных тем! Другие журналисты тоже захлебываются от восторга. Павел Дымов как ни в чем не бывало пишет обличительные статьи о коррупции в шоу-бизнесе. Про таких людей говорят: плюнь в глаза, скажет - божья роса. Кирилл Карно продолжает петь песни Веры и упорно твердит на всех перекрестках: "Пишу все сам".
     Но людей так просто не обмануть, и кое-кто с ехидцей спрашивает у Карно:
     - А где новые хиты? Старые поднадоели уже!
     Песню Майи Капкиной в ротацию на "Русское радио" не поставили. Сергей спокойно объяснил мне:
     - Не наш формат. Девочка пока слабая. Но божья искра в ней есть. Ею займется Рыжков, и через год твоя Майя станет профессионалом.
     И это правда. Продюсер сейчас вовсю обучает Майю, ей подобрали репертуар, слегка изменили внешность. А я теперь очень хорошо понимаю, что грамотный продюсер - это огранщик алмаза.
     Майя сильно изменилась под влиянием Рыжкова, она перестала хамить окружающим и упорно работает в студии, у нее определенно есть шанс на успех. Слава богу, Майя поняла: путь в настоящие звезды лежит через упорный труд и самосовершенствование. Лариска в восторге от успехов дочери, а Юра, пообщавшись с Рыжковым, сменил гнев на милость и готов поддержать девочку финансами.
     Полина по-прежнему сидит в приемной. Бруно и Лиза ведут эфиры. О том, что Архипа давно отпустили, писать, я думаю, не надо, и так всем понятно.
     Аня Сайкина уехала из Москвы, ее судьба мне неизвестна. Похороны Веры оплатило "Русское, радио". Сю по-прежнему бегает по тусовкам. Вот уж кто расцвел благодаря скандалам. Газеты долгое время смаковали вопросы: Сю правда Светлана Опупенко? Она сестра Минны? Или нет?
     Сама Сю лишь улыбалась, кавалеров у нее прибавилось, а сегодня по дороге на церемонию вручения премии "Золотой граммофон" я купила газету и узнала, что тусовщица удачно выходит замуж. Ее избранник очень богатый человек, намного старше девушки. Впрочем, я желаю ей счастья, хоть Сю никогда не смогла бы стать моей подругой.
     В декабре мне прислали билеты на вручение премии "Золотой граммофон".
     
     
     ***
     
     Наши места с Олегом были в первом ряду. Не успели мы усесться в центре VIP-отсека, как ко мне подошел один из распорядителей и попросил:
     - Арина, сделайте одолжение, пройдите за кулисы. Там актеры просят книгу подписать.
     Я пошла за парнем, очутилась за сценой и растерялась. Люди, чьи лица были очень хорошо знакомы всей стране, протягивали мне только что вышедший детектив.
     - Похоже на правду, - кивнул один певец.
     - Там и есть правда, - заявила вынырнувшая из темноты Элен, - в особенности в отношении меня. Знаешь, Арина, я вовсе не такая уж толстая!
     - Извини, пожалуйста, это случайно получилось, - повинилась я.
     - А почему книга называется "Исчадие рая"? - спросила хорошенькая девочка из группы "Сверкающие".
     - Понимаешь, есть такое выражение "исчадие ада", - принялась растолковывать я, - так вот в отношении Юли мне показалось более правильным употребить "исчадие рая". Она ведь самое настоящее исчадие, только ведь "Русское радио" нельзя сравнить с адом! Эта радиостанция скорей рай для деятелей шоу-бизнеса. Теперь ясно?
     - Заковыристо, - кивнул Бруно, - но привлекает внимание - "Исчадие рая". И чего только писатели не придумают.
     - Хватит болтать, - рассердился Крыжовников, - устроили раздачу автографов! Полный зал ждет!
     Артисты разбежались, я пошла к выходу и налетела на группу людей. В центре ее шла красивая рыжеволосая женщина. Мои ноги приросли к полу. Пугачева! Хотя чего удивляться? Она же ведет церемонию. Первый раз я увидела певицу буквально нос к носу, можете мне не верить, но она красавица. Огромные ясные глаза, тонкий нос, красиво изогнутый рот, фарфоровая кожа...
     Не обращая на меня ровным счетом никакого внимания, Алла двинулась в глубь закулисья. Стая клевретов побежала за ней. Внезапно один из мужчин что-то шепнул на ухо Пугачевой. Легенда эстрады остановилась, обернулась и посмотрела на меня. На ее губах появилась улыбка.
     - Здравствуйте, Арина, - проговорила примадонна своим неповторимым, чуть хриплым голосом.
     Меня почти парализовало.
     - Э-э, - заблеяла я.
     Толпа людей ушла. Кое-как я добралась до своего места, плюхнулась в кресло и сказала Олегу:
     - Со мной поздоровалась сама Пугачева! Представляешь?
     - Не ври-ка, - отмахнулся Олег, - нужна ты ей! И вообще, концерт начался, я хочу послушать.
     Мне стало обидно, но, поскольку на сцене уже вовсю шла церемония, я решила высказать Куприну все позднее.
     Знаете, я очень люблю праздники! И еще мне нравится, когда людям вручают премии и подарки!
     "Золотые граммофончики" находили своих хозяев.
     Вот ушли с премией Валерия, Орбакайте, "Гости из будущего", Диана Гурцкая...
     Внезапно плавное течение церемонии было приостановлено. На сцену вышел Крыжовников.
     - Наша награда до сих пор вручалась лишь певцам и певицам, - сказал он, - но в этом году мы решили ввести еще одну номинацию, литературную. Этот "Золотой граммофон", единственный, за который не голосовали наши слушатели, мы хотим вручить писательнице Арине Виоловой за правдивую книгу о "Русском радио".
     Зал захлопал, я завертела головой.
     - Арина, - позвал Сергей, - чего сидишь?
     - Это он про меня? - растерянно спросила я у Олега.
     - Похоже, да, - кивнул муж, - впрочем, погоди, вдруг тут еще одна Арина Виолова есть, глупо получится.
     Но я уже увидела бегущих по проходу, улыбающихся во весь рот Бруно и Лизу, и поднялась из кресла. Боже мой! Это происходит со мной? Я не сплю? Люди! Теперь всегда буду слушать только "Русское радио"! Я знаменита! Вот она, слава!
     Вот.., вот.., вот...
     Окончательно обалдев от нахлынувших эмоций, я, спотыкаясь, поспешила за диджеем на сцену, получила роскошный букет, диплом, сам "Золотой граммофон" и, понимаю, что вы мне сейчас не поверите, донесла это все до своего места в зале, не потеряв и не уронив, не упав сама по пути. Сев в кресло, я посмотрела на Олега. Куприн уставился на меня, потом взволнованным голосом сказал:
     - Знаешь, Вилка, я горжусь...
     Мне стало невероятно хорошо. Вот он, самый счастливый, радостный день в моей жизни. Мало того, что "Русское радио" сделало писательнице Арине Виоловой потрясающий сюрприз, так еще и любимый муж скажет сейчас слова, которых я жду от него давно: "Знаешь, Вилка, я горжусь тобой".
     - Знаешь, Вилка, - медленно повторил Олег, - я очень горжусь, просто не могу передать тебе, как горжусь собой. Не всякий муж сумеет воспитать такую жену. Ведь именно благодаря моим советам и помощи ты сейчас получила эту премию. Ну, что молчишь? Скажи мужу: "Спасибо!"