Макс Фрай
     
     
     ТУЛАНСКИЙ ДЕТЕКТИВ
     
     
     Хроники Ехо
     
     
     САНКТ-ПЕТЕРБУРГ
     
     издательство Амфора
     
     
     2004
     
     
     УДК 882
     ББК 84 Р7
     
     Ф 82
     
     
     Рисунки на обложке Людмилы Милько
     Защиту интеллектуальной собственности и прав издательской группы "Амфора" осуществляет юридическая компания "Усков и Партнеры"
     
     Фрай, М.
     Ф 82 Хроники Ехо: [роман] / Макс Фрай. - СПб.: Амфора. ТИД Амфора,
     2004. - 382 с.
     
     
     ISBN 5-94278-695-Х
     
     
     История, рассказанная леди Меламори Блимм
     
     Это были, прямо скажем, невеселые времена.
     Сперва они были просто трудные: куда-то запропастился господи Почтеннейший Начальник Тайного Сыска, сэр Джуффин Халли, и нам пришлось учиться обходиться без него. Выучились, чего уж там.
     В один прекрасный день шеф внезапно объявился, зато исчез сэр Макс. Джуффин рассказал нам, что застрял в Тихом Городе, а Макс оказался столь любезен, что согласился поменяться с ним местами*****. Дураку было ясно, что это значит: уж если кто угодил в Тихий Город, обычно остается там навсегда. Ну, по крайней мере, на почти бесконечно долгое время - такое уж это место.
     Нам всем стало не по себе от такой новости; мне же пришлось хуже прочих - думаю, можно не объяснять, почему. Одно хорошо: в тот сезон в моду снова вошли шелковые полумаски; их полагалось подбирать в тон к скабе и носить всюду, не снимая даже за едой. Эта деталь гардероба, как вы понимаете, здорово помогала мне сохранить лицо.
     Но в целом это, повторяю, были невеселые времена. И очень непростые для Тайного Сыска. Думаю, еще никогда Малое Тайное Сыскное Войско не было так близко к полному развалу. Не то чтобы кто-то всерьез намеревался подавать в отставку и отправляться в кругосветное путешествие. Не скажу даже, что в Доме у Моста был объявлен траур - с чего бы, собственно? Мы держались молодцами, хладнокровно пожимали плечами. Говорили друг другу: без потерь в нашем деле не обойтись, а сэр Макс - ну что сэр Макс... В конце концов, не погиб, не превратился в чудище с восемью головами и дюжиной задниц, даже в Приют Безумных не загремел, а просто уехал. Бывает. Тем более, если верить рассказам Джуффина, не так уж плох этот самый Тихий Город. Уютное потустороннее захолустье, вполне подходящее место для отдыха усталого героя, а значит, все в порядке, или почти, - примерно так мы рассуждали вслух. О чем мы при этом молчали - отдельный вопрос. Каждый о своем, конечно, но на Джуффина косились с одинаковой почти незаметной, но неистребимой неприязнью. Мы не знали подробностей этого дела, и нам было очень неприятно думать, что наш шеф преспокойно принял такую жертву, а теперь сидит в своем кресле как ни в чем не бывало, и пальцем о палец не ударит, чтобы хоть как-то исправить положение. Мало ли что Тихий Город - с каких это пор наш всемогущий начальник стал отступать перед трудностями?!
     Мы злословили по утрам и зубоскалили вечерами, но днем все валилось у нас из рук. И, что хуже всего, нам было плевать. Валится - и ладно. Все равно, и этот день пройдет, и год когда-нибудь закончится, и вообще жизнь человеческая слишком коротка и нелепа, чтобы пытаться привести ее в порядок. Даже сэр Шурф Лонли-Локли не особо усердствовал - а мы-то думали, его ничем не проймешь...
     Душевная болезнь, одолевшая нас в те дни, хорошо изучена и не представляет большой опасности. Она называется "серая тоска"; наши знахари шутя справляются с этой напастью: зашивают в подкладку одежды больного Кристаллы Радости, и через несколько дней никто не вспоминает о былой меланхолии. Но если подобное настроение охватывает сразу нескольких человек, членов одной семьи, или просто близких, дело плохо, это вам любой знахарь скажет. Для начала их надо изолировать друг от друга, а уже потом лечить, иначе толку не будет.
     Но разгонять Малое Тайное Сыскное Войско, или хотя бы временно распускать нас на каникулы никто не собирался. Сэр Джуффин, конечно, мог бы, но он, надо думать, хотел поглядеть, сумеем ли мы самостоятельно справиться с этой - пустяковой, по большому счету - проблемой. У нашего шефа есть одно слабое место: он нечеловечески любопытен. Впрочем, сам он считает любопытство своим сильным местом; спорить с ним тут бесполезно.
     Словом, облегчать нам жизнь сэр Джуффин Халли не собирался. Мы-то и сами видели, что вместе чувствуем себя гораздо хуже, чем порознь, но продолжали ежедневно встречаться в стенах Дома у Моста, да и после службы нередко отправлялись ужинать в один и тот же трактир - просто потому, что давно привыкли быть друг для друга самыми близкими людьми и не собирались ничего менять. Магистры с ней, с "серой тоской", пусть будет, если иначе не получается. Бывает, значит, и такая жизнь.
     Кстати, пару лет спустя, сэр Кофа Йох признался, что однажды ночью притащил в Дом у Моста несколько дюжин отборных Кристаллов Радости, рассовал их по всем углам, попрятал под половицы, раскидал по ящикам письменных столов, заодно и себе за подкладку зашил парочку - в надежде, что атмосфера в Доме у Моста чудесным образом переменится. Ничего из этого не вышло. Приободрился только сам Кофа - да и то, думаю, лишь потому, что знал, какие деньги уплачены за лекарство, и не желал выбрасывать их на ветер. Он очень, очень практичный джентльмен, это всем известно.
     Что до меня, я в ту пору всерьез подумывала бросить службу и вернуться в Арварох, к буривухам. Я почти не сомневалась, что эти мудрые птицы снова приютят меня и станут учить уму-разуму. Возможно, через пару сотен лет я выучусь летать не только во сне, но и наяву, потом окончательно обрасту перьями, совью гнездо и наконец снесу яйцо. До сих пор не уверена, что из этого яйца могло бы вылупиться что-то стоящее, но все лучше, чем путаться под ногами у хороших людей, с которыми мне, в сущности, давно уже не о чем говорить. Разве только помолчать всегда найдется о чем, и это, честно говоря, хуже всего...
     Я бы, собственно, и уехала, просто обстоятельства были против: арварохские корабли в тот год не заходили в Ехо, а найти капитана, который согласился бы рискнуть и доставить меня - ладно, пусть не на побережье этого далекого материка, а хотя бы на один из близлежащих островов - никак не удавалось. Репутация у арварохских вояк та еще: для них всякий гость - незваный, поймают - зашибут, не поздоровавшись, и только потом отправятся к своему шаману выяснять, каковы были намерения чужеземцев. Если добрые, беднягу похоронят с честью, в противном случае выкинут в море, как дохлую рыбу, да еще и потомков его проклянут - на всякий случай, чтобы мстить не заявились.
     Словом, охотников отправляться на край света не было, да и поиски я вела вяло, от случая к случаю. По вечерам, укладываясь в постель, ревела - не от тоски, от злости. Ведь умела же когда-то использовать сновидения как дивную возможность превратиться в птицу, полететь, куда глаза глядят, а утром проснуться на новом месте, оглядеться по сторонам и, недолго думая, начать какую-нибудь новую жизнь. И куда все ушло? Во что я превратилась?! Сил едва хватало на то, чтобы справляться с повседневными делами и делать вид, будто жизнь продолжается. Даже как Мастер Преследования я не слишком много стоила в ту пору - навыки-то при мне остались, да кураж пропал. Какие уж тут сновидения и полеты... Тьфу!
     
     Дядюшка мой Кима Блимм, человек немолодой и чрезвычайно проницательный, как-то раз взялся мне объяснять, что на самом деле все мы - и я в первую очередь - одурели от безделья. Дескать, если бы сейчас запахло государственным переворотом, от нашей общей "серой тоски" к вечеру и воспоминаний не осталось бы.
     Я тогда страшно разозлилась. Швырнула в стену бутылку коллекционного вина из подвалов Ордена Семилистника, которую он принес мне в качестве утешительного гостинца, разнесла в щепки пару стульев, а уж вопила так, что под окнами моего дома стали собираться соседи и полицейские. И те, и другие очень хотели узнать, кого именно убивают, но не решались войти и спросить. Теперь-то стыдно вспоминать, а тогда казалось - праведный гнев. Хорошо хоть самого Киму пальцем не тронула, с меня бы сталось драку затеять...
     Пару дюжин дней спустя мне пришлось извиняться. И не потому что я очень люблю Киму - это, конечно, так, но к делу отношения не имеет. Просто он оказался совершенно прав.
     Так уж все неудачно сложилось, что работы для Тайных Сыщиков в то время почти не находилось. То есть, утомительной рутины как раз хватало, какие-то мелкие происшествия случались регулярно, но настоящих дел, таких, когда понимаешь: если мы не справимся, конец всему (или хоть чему-то), - не было вовсе.
     Скажу сразу: ни государственного переворота, ни новой гражданской войны так и не случилось. Обошлось без эпидемий, наводнений, нашествий плотоядных чудовищ и восстаний живых мертвецов. Даже какой-нибудь завалящий Мятежный Магистр не почтил вниманием нашу столицу. Избавление от "серой тоски" пришло неожиданно; впрочем, поначалу оно показалось нам не более чем очередной мелкой досадной проблемой.
     Вышеупомянутое избавление явилось к нам в виде смуглого темноглазого незнакомца в дорогом туланском лоохи из тончайшей темно-синей шерсти. Он имел не просто усталый, а откровенно потрепанный вид; речь его выдавала заморское происхождение, а манеры были способны вызвать расположение даже таких унылых хмырей как мы. По крайней мере, когда я пришла в Дом у Моста, Мелифаро потчевал гостя свежайшей камрой, Нумминорих Кута по студенческой привычке глядел ему в рот, а сэр Шурф Лонли-Локли делал пометки в своей рабочей тетради, о существовании которой мы все уже забыли. Дверь в кабинет шефа была приоткрыта - это означало, что Джуффин внимательно прислушивается к беседе. Событие не то чтобы совсем уж небывалое, но и не рядовое.
     - Надеюсь, этот господин совершил по меньшей мере покушение на Короля? - спросила я. - Или всего лишь налет на Управление Больших Денег? Если второе, я пошла домой: скучища.
     Думаю, голос мой прозвучал чересчур резко - так у меня бывает почти всегда при встрече с незнакомыми людьми. Я еще и подбородок к небу задираю, щурюсь презрительно, жестикулирую как пьяный солдат. Мои близкие считают, что это я так неуклюже кокетничаю. А на самом деле я просто стараюсь быть честной. Компенсирую свой малый рост и девичью красу скверными манерами, чтобы новые знакомые сразу поняли, с кем связались. Потом всем же будет проще.
     - Все еще хуже, незабвенная, - ответствовал сэр Мелифаро. - Этот господин подозревается всего-навсего в убийстве богатой тетушки. Причем не своей, а чужой. И не у нас, а в Тулане. Правда здорово? Ты заинтригована?
     - Усраться можно, - надменно сказала я и уселась в единственное пустующее кресло.
     Этой фразе меня в свое время научил сэр Макс, и после его внезапного исчезновения я употребляла ее по дюжине раз на дню. Некоторые джентльмены умеют оставлять девушкам памятные сувениры, ничего не скажешь!
     - А почему, собственно, преступник не в наручниках? - спросила я, наливая себе камры. - Блеск металла плохо сочетается с цветом его глаз? Или вы решили его отпустить, чтобы дать мне возможность побегать по чужому следу? Спасибо, конечно, но сегодня я вполне обойдусь без развлечений.
     Мои коллеги дружно ухмыльнулись. Смуглый убийца тоже выглядел довольным - меня это, помню, больше всего удивило.
     - Дело в том, что он не преступник, а наш коллега, - объяснил наконец сэр Шурф.
     Мне вообще повезло, что он там оказался. Эти шуты гороховые, Мелифаро с Нумминорихом, до вечера могли бы водить меня за нос. Ради такого удовольствия можно и интересами дела пренебречь, знаю я их позицию. Студенты-первокурсники из Королевского Университета по сравнению с ними - рассудительные пожилые люди. Это конечно очень мило, но иногда, мягко говоря, утомляет.
     - Ага, значит коллега, - повторила я. - А сэр Мелифаро сказал: "подозревается в убийстве". Да, теперь я понимаю, что это была шутка. Но в каком месте следовало смеяться?
     - Это была не шутка, - терпеливо сказал сэр Шурф. - Этот человек - профессиональный подозреваемый. Ты, как я понимаю, не знакома с туланской системой судопроизводства? Для выпускницы Королевской Высокой Школы ты не слишком эрудированна.
     Я очень, очень люблю сэра Шурфа Лонли-Локли. Он мне практически как брат. Или даже больше, чем брат. Сэр Шурф безупречен, серьезен и чрезвычайно начитан. И, как следствие, совершенно невыносим. Поэтому желание придушить этого зануду собственными руками посещает меня не меньше дюжины раз на дню. К счастью придушить его совершенно невозможно - по техническим причинам. Даже снимая свои смертоносные перчатки (прикосновение правой парализует жертву, зато левая быстро и качественно испепеляет кого угодно), он остается одним из самых сильных людей в Соединенном Королевстве. Потому, думаю, и жив до сих пор: желающих избавиться от гнета его эрудиции великое множество, не я одна мучаюсь.
     Я тихонько скрипнула зубами и вежливо (ну, не то чтобы действительно вежливо, но все-таки не очень грубо) сказала:
     - Я что, похожа на идиотку, у которой в голове каша из чужих слов и мыслей? Неужели ты думаешь, будто я с утра до ночи ходила на все эти дурацкие лекции? Вместо занятий я бегала на свидания, как все нормальные люди. Поэтому, будь любезен, расскажи мне о туланском судопроизводстве. Тебя я согласна слушать целых три минуты. Потом затоскую и выпрыгну в окно, но это пожалуй и неплохо.
     Шурф укоризненно покачал головой, но тут в нашу беседу вмешался незнакомец.
     - Я пожалуй сам расскажу, - сказал он. - Еще раз и по порядку. А то перескакиваю с пятого на десятое, самому стыдно, да еще и вас всех наверное запутал. Мне нельзя так мало спать. Полчаса в сутки явно недостаточно. Надо хотя бы два.
     Мы изумленно переглянулись. Два часа - это по моим меркам вообще не сон. И не только по моим. Двух-трех часов отдыха хватает только сэру Кофе Йоху, и именно по этой причине все мы почитали его великим чудотворцем. А этот парень о двух часах сна мечтает как о роскоши. Ну и порядки у них там, в Тулане!
     Впрочем, туланские порядки оказались куда более причудливыми, чем я могла вообразить. Хорошо все же тем, кто в юности прогуливает лекции: сколько ни живи, а реальность нет-нет, да находит, чем тебя удивить. Даже в такие моменты, когда тебе это даром не нужно.
     
     - Меня зовут Трикки Лай, - представился незнакомец. - Как вы уже знаете, я приехал из Тулана. Сюда пришел, поскольку понял, что без вашей помощи не справлюсь со своей задачей. То есть, может быть и справлюсь, но нескоро. Тут хотя бы год надо прожить, чтобы разобраться, что к чему.
     - Но все-таки кто вы? Подозреваемый, или сыщик? - спросила я. - Хотелось бы все же какой-то определенности.
     - И то, и другое. Как уже сказал ваш коллега, я - профессиональный подозреваемый. Для того, чтобы разобраться с моей профессией, необходимо иметь хотя бы общие представления о нашей законодательной системе. Меня немного тревожит ваше обещание выпрыгнуть в окно, но поскольку здесь первый этаж, я, пожалуй, рискну.
     - Рискуйте, - мрачно согласилась я.
     - У нас в Тулане, - начал он, - есть суды и тюрьмы, но нет ни одной государственной организации, которая занималась бы расследованием преступлений и поиском виновных.
     - Хорошенькое дело! Если так, зачем нужны суды и тюрьмы? Кого наказывать-то, когда виноватых не ищут?
     - Дайте мне договорить, - почти сердито сказал господин Трикки Лай. - Виноватых ищут, конечно. И ловят, причем весьма успешно. Но не чиновники, а подозреваемые.
     Он, вроде бы, обращался только ко мне, но мои коллеги слушали, затаив дыхание. Видимо все в свое время умудрились прогулять лекции, посвященные особенностям туланского законодательства, даже сэр Нумминорих Кута, который прежде, чем поступить на службу в Тайный Сыск, умудрился побывать студентом всех высших учебных заведений столицы; еще и несколько провинциальных университетов закончил между делом. Очень уж ему нравился процесс.
     - Все происходит следующим образом, - говорил туланец. - Когда наши полицейские узнают об очередном загадочном преступлении, они прибывают на место и хватают первого встречного. Просто любого прохожего, который случайно оказался рядом. Если дело происходит не на улице, а, скажем, в доме, или другом закрытом помещении, где нет ни одной живой души, подозреваемым будет объявлен ближайший родственник, или супруг жертвы - если речь идет об убийстве, или нанесении увечий. Если родственников нет, обвинят любого соседа, да и дело с концом...
     - Ну, если речь идет всего лишь о нанесении увечий, тогда наверное никаких подозреваемых не надо? - перебила его я. - Пострадавший скажет, кто на него напал, и...
     - Что скажет пострадавший, это наших полицейских совершенно не интересует. Они с ним и разговаривать не станут, разве что спросят, нужна ли помощь. Их дело - сцапать подозреваемого и отвести его в суд. В зависимости от тяжести и сложности преступления, суд определит срок, в течение которого подозреваемый обязан оправдаться - то есть, найти и поймать настоящего преступника и более-менее убедительно доказать на очередном суде его виновность. Подозреваемому в убийстве обычно дают много времени на поиски: полгода, или даже год. Если же речь идет, скажем, о карманной краже, больше полудюжины дней не допросишься. Кроме того, суд определяет сумму, которая будет выдана подозреваемому на связанные со следствием расходы. Скупиться, в общем, не принято: государство и без того неплохо экономит на жаловании тысяч бездельников... Если подозреваемый не сумеет найти преступника, накажут его самого, по всей строгости закона. Впрочем, когда дело совсем плохо, можно просто быстренько собраться и уехать из Тулана: пока срок, опущенный на оправдание, не истек, никто не имеет права помешать вашему передвижению. Некоторым приходится удирать - если, скажем, речь идет об убийстве. Добровольное изгнание - не сахар, но все лучше, чем девяносто лет каторжных работ...
     Мелифаро толкнул меня локтем в бок.
     - Здорово, да? Какая, должно быть, у людей жизнь интересная!
     - По мне, так просто чудовищно.
     Ситуация, описанная нашим гостем, казалась мне вершиной человеческого идиотизма. Так глупо, что даже смеяться над этим не хочется. Разве только плакать.
     - Понимаю ваши чувства, - вежливо сказал туланец. - На первый взгляд, действительно кошмар и беззаконие. Но вы не представляете, чем это оборачивается на практике!
     - И чем же? Половина населения в изгнании, другая - в тюрьме, и только преступники ходят по улицам с гордо поднятыми головами?
     - По моим сведениям - а это отнюдь не парадная официальная статистика - только одно преступление из дюжины остается нераскрытым, - торжественно объявил он. - Да и это происходит за счет мелких, пустяковых преступлений, где проще заплатить штраф, чем хлопотать.
     - Как такое может быть? - изумилась я.
     - Ага-а-а-а, то-то же! - хором сказали Мелифаро с Нумминорихом. - Вот и нам интересно!
     - Просто ты вошла в тот самый момент, когда сэр Лай собирался растолковать нам причины столь парадоксального положения дел, - объяснил Шурф. - Я, конечно, и прежде знал об особенностях туланского законодательства, но по сей день не понимаю, почему столь иррациональная система оказалась эффективной.
     - Да просто потому, что человек, которого приперли к стенке - а что может быть хуже перспективы расплачиваться за чужое преступление? - способен перевернуть мир, лишь бы избежать неприятностей и заодно отомстить их истинному виновнику, - объяснил наш гость. - Во всяком случае, он будет действовать с куда большим рвением, чем государственный чиновник, которому уже с утра хочется поскорее вернуться домой - если, конечно, в этот день не выдают жалование. Собственно, двести лет назад, когда наше правительство приняло решение уволить всех сыщиков до единого и установить нынешние порядки, Тулан был довольно неприятным местом. Ладно бы контрабандисты, от них простым людям только польза, но жуликов, карманников и просто ворья всех мастей было больше, чем честных граждан, а ставить на дверь меньше дюжины заколдованых замков, которые наши купцы тоннами возили отсюда, из Ехо, решались только нищие, у которых и взять-то кроме гнилых половиц нечего. Вот так усердно они работали, наши государственные сыщики, любо-дорого вспомнить!
     - Ну ладно, пускай, - вздохнула я. - Но расследовать преступление - это все-таки целая наука. Не может первый попавшийся дядя с улицы ничего расследовать! Вот, помню, у меня однажды квартиру обокрали. Ничего особенного, вынесли кучу дорогих безделушек... Я, вроде бы, не простая домохозяйка, а Мастер Преследования; говорят, не самый плохой, к тому же, не первый год в Тайном Сыске - и что? Как только выяснилось, что у вора нет следа, на который можно встать, мне пришлось звать на помощь коллег. И между прочим, впятером - вдумайтесь, впятером, во главе с сэром Джуффином Халли! - с этим делом едва справились.
     - Ну, положим, вы были не в отчаянном положении, а потому и не сделали все, на что способны, - возразил Трикки Лай. - Хотя нам в некотором смысле все же проще живется: это у вас тут все колдуны, причем каждый второй - бывший магистр какого-нибудь могущественного Ордена, а у нас, на Черухте******, хороший знахарь - редкость, и даже Безмолвной Речи не все обучены. Зато и преступники - просто обычные люди, как правило, не слишком умные.
     - Но и подозреваемые - простые люди, тоже не всегда слишком умные, - не сдавалась я. - А искать труднее, чем прятаться, разве нет?
     - Пожалуй так, - согласился он. - Но вы не даете мне сказать главное: такого количества частных сыщиков, как у нас, нет больше ни в одной стране Мира. Все квалифицированные специалисты в нашем деле остаются до первой неудачи, никто не станет рисковать, связываться с сыщиком, чей клиент загремел в тюрьму. А мы, наемные подозреваемые, можно сказать, элита этого цеха. Нас нанимают в исключительных случаях, обычно когда речь идет об убийстве. Услуги наши стоят гораздо дороже, зато и работаем мы на совесть. И самое главное - безопасность клиента гарантирована с самого начала. Мы рискуем только своей задницей; найдем мы преступника, или нет - никого, кроме нас не касается.
     - А как вы это устраиваете? - спросил Мелифаро. - Сам же сказал: ваши полицейские хватают первого попавшегося...
     Он возбужденно подпрыгивал в своем кресле, пожирал глазами нашего туланского коллегу и вообще вел себя как в старые добрые времена. Я с трудом поборола желание запустить в него пустой кружкой. Или даже полной - чего мелочиться-то? Не так уж много радостей у меня осталось.
     - Обычно происходит так: если человек находит труп, он постарается сделать все возможное, чтобы оказаться как можно дальше от этого места. Но если это труп вашего ближайшего родственника, или соседа - ну, то есть, когда велика вероятность, что подозреваемым объявят именно вас, есть смысл не только тихонько улизнуть с места преступления, но и вызвать специалиста, который согласится посидеть рядом с мертвецом до прибытия полиции, а потом сам будет выпутываться из неприятностей.
     - Но ведь это очень удобно, - Мелифаро почесал в затылке. - Скажем, я решил угробить свою жену... ребята не смотрите на меня с таким сочувствием, мы с Кенлех не поссорились! Ладно, не жену - мужа. Вот я, такой весь из себя прекрасный решил грохнуть своего мужа: на кой он мне сдался? И его прабабку за компанию: она мне наследство оставить собиралась. Иду, делаю свое черное дело, вызываю профессионального подозреваемого и отправляюсь в ближайший тактир - хихикая и потирая руки...
     - А на следующий день, с утра пораньше, я беру вас за шиворот и волоку в суд, - ухмыльнулся Трикки Лай. - За ваши, заметьте, деньги, которые вы, разумеется, заплатили вперед.
     - Как это?! - Мелифаро возмутился так, словно туланец только что прилюдно растоптал его самые светлые идеалы.
     - Очень просто. Мы не берем на себя обязательств во что бы то ни стало выгородить нанимателя. Если уж мы ищем преступника, то настоящего. А кто оплачивал расследование - дело десятое. Не такая великая вещь деньги, чтобы из-за них поступаться профессиональной честью.
     - Во как! - озадаченно сказал Мелифаро и умолк.
     Нумминорих по студенческой привычке уважительно приоткрыл пасть, Шурф сделал несколько пометок в тетрадке. Даже из кабинета Джуффина доносились какие-то невнятные звуки: то ли шеф обсуждал информацию со своим буривухом Курушем, то ли просто камрой поперхнулся - кто его разберет. И только я окончательно упала духом. История о профессиональных подозреваемых, благородных, как сказочные разбойники, совершенно меня не впечатлила. Все равно система правосудия у них дурацкая, и работенка у нашего гостя - хуже не придумаешь, и земляки его - те еще идиоты, что терпят такой порядок вещей.
     - Кошмар, - говорю. - Примите мои соболезнования, сэр...
     Тут я поняла, что забыла его имя и умолкла. Очень неловко вышло, люди обычно обижаются, когда не запоминаешь с первого раза бессмысленные сочетания звуков, из которых составлены их имена. Впрочем, в Арварохе за такие вещи сразу убивают, а имена у них подлиннее наших, да еще и звания, заучить которые потруднее, чем иную древнюю поэму. Как я там выжила, ума не приложу... Так что магистры с ним, с этим туланцем, пусть себе обижается.
     Но он молодец, бровью не повел.
     - Трикки, - напомнил он. - Трикки Лай. Довольно дурацкое имя, зато короткое. Раза три повторите, и запомните, ничего страшного.
     От такого великодушия я окончательно смутилась и не нашлась, что ответить.
     - Осталось рассказать, в чем суть дела, расследование которого привело меня в столицу Соединенного Королевства, - на этом месте туланец не удержался, сладко, до хруста зевнул и пообещал, скорее себе, чем нам: - Вот объясню все покороче и пойду в гостиницу, спать. А то совсем бестолковый стал.
     - А вот про суть дела и я бы не отказался послушать, - сэр Джуффин Халли вышел из кабинета и остановился на пороге, скрестив руки на груди. - Рассказывайте, сэр Лай, что у вас там стряслось?
     Мы все, признаться, порядком обалдели, когда шеф решил к нам присоединиться. Обычно он такой ерундой не интересуется. Неужели и он от безделья одурел? Похоже на то.
     - Одинокая пожилая женщина тихо скончалась в собственной спальне. Накануне вечером она была совершенно здорова, по крайней мере, к знахарям не обращалась. Как там обстояло на самом деле неизвестно: прислуги она не держала, жила вдвоем с племянником и единственным наследником; он, собственно, меня и вызвал. Заплатил, не скупясь. Еще бы! Я бы на его месте и сам заплатил: при таком раскладе кроме него в суд тащить было некого. Я взялся за дело, уповая на свою сноровку и удачу, но, кажется, на сей раз погорячился. Впервые в моей практике так и не удалось толком установить даже причины смерти старухи. Никаких следов насилия, никаких признаков присутствия посторонних в доме. Поначалу я подумал, что это яд. Хвала Магистрам, умные люди изобрели не одну дюжину ядов, которые убивают, не оставляя следов - я, собственно, держался за эту версию до последнего. Но мой кузен, знахарь, которого я попросил осмотреть труп, сказал, что симптомы больше всего похожи на потерю Искры: полное истощение, кровь словно бы водой разбавлена. Ядов, которые действуют таким образом, вроде, нет. По крайней мере, специалисты, которых я потом расспрашивал, не знают ничего похожего... Но потеря Искры - такого просто быть не может! Соседи видели старуху накануне, она выглядела довольно потрепанной, но - ничего из ряда вон выходящего. На ногах, по словам свидетелей, держалась отлично, аппетит был зверский. То есть, никаких симптомов потери Искры. Сама говорила, что устала, не высыпается... - на этом месте Трикки Лай снова зевнул, едва успев прикрыть рот рукой.
     Я заметила, что ногти у него выкрашены блестящей синей краской - в полном соответствии с последним криком туланской моды, надо понимать. .Смешной, нелепый обычай. Наши модники когда-то тоже увлеклись этой ерундой, но уже пару дюжин лет как опомнились. А у них, на Черухте, видишь, до сих пор ногти красят. Ну и дела!
     - Известно ведь, что утратившие Искру угасают долго, - закончил туланец. - По крайней мере, в одну ночь точно не сгорают.
     - Ну, положим, всякое бывает, - флегматично возразил Джуффин. - Но случай, скажем так, неординарный... Вот я вас слушаю, молодой человек, и спрашиваю себя: а на кой вас принесло сюда, в Ехо? Неужели какой-нибудь волшебный талисман из наших подпольных мастерских у старухи под подушкой нашелся? Потому что других разумных версий у меня нет.
     - Совершенно верно. Только не под подушкой. Сама подушка.
     - Подушка? - Джуффин приподнял бровь. - Ха! Небось от Мастера Совершенных Снов?
     - Сперва и я так думал. Вернее, я-то сам ничего не думал, просто увидел, что подушка какая-то странная, показал ее знающим людям, и мне сразу сказали: угуландская работа. Потом разъяснили, кто такие эти самые "мастера снов". Дескать у вас, в Соединенном Королевстве, полным-полно представителей этой профессии. Чудно! По мне, так нет на свете дела бесполезней, чем торговать сладкими снами. Ну вот, разве что, покупать эти самые сладкие сны, за свои же деньги. Это кем же надо быть, чтобы?.. Впрочем, простите мою горячность, возможно, я ошибаюсь. Я своего мнения никому не навязываю и даже высказывать его стараюсь как можно реже, а тут вырвалось...
     - О, это очень редкое и прекрасное качество: не навязывать другим людям свое мнение, - похвалил его сэр Лонли-Локли.
     Зато я была как никогда близка к возможности развязать международный скандал. У меня руки чесались съездить по шее этому наманикюренному умнику. Дело в том, что добрая половина моего огромного жалования уходила в ту пору на оплату услуг Мастеров Совершенных Снов. Наяву мне было так тоскливо - хоть вурдалаком вой; сновидения, в которые мне удавалось погрузиться самостоятельно, не приносили ни радости, ни облегчения, ни даже пользы. Тогда я стала покупать подушки у Мастеров Совершенных Снов. Сперва - просто подушки, навевающие сладкие грезы, а потом нашла мастера старой школы, который умел заранее задавать тему будущих сновидений. То есть, я видела не просто приятные и увлекательные сны, а именно то, что хотела видеть. Вернее, того... В общем, ладно, и так ясно. Такие подушки действовали всего одну ночь, а стоили в несколько раз больше, чем долгоиграющие изделия его коллег - как все вещицы, сделанные с небольшим нарушением Кодекса Хрембера. Для изготовления такой подушки требовалось применять Черную Магию двадцать первой ступени, а максимальной разрешенной пока оставалась двадцатая, да и то только для поваров. То есть, теоретически, мне полагалось арестовать своего благодетеля и проводить его в тюрьму. Другое дело, что мы всегда смотрели на такие выходки сквозь пальцы, в противном случае пришлось бы упрятать в Холоми половину горожан. Подумаешь, всего-то на одну ступень выше дозволенной, было бы из-за чего шум поднимать.
     Разумеется, мой поставщик сладких грез не догадывался, с кем имеет дело. Я ходила к нему, изменив внешность. До нашего мастера превращений сэра Кофы мне, конечно, далеко, но белокурый парик, фальшивые веснушки, лоохи с вышитыми цветочками и одно простенькое заклинание помогали мне на пару часов превращаться в юную леди Мису, несчастную дурочку из богатой семьи. "Мой возлюбленный покинул меня и уехал на край света, хочу быть с ним хотя бы во сне", - лепетала - не я, а эта самая леди Миса, размазывая девичьи слезки по конопатым щекам. К счастью, Мастер Совершенных Снов не нуждается в излишних подробностях, ему достаточно знать суть заказа, без имен и описания примет, а то, конечно, плакало бы мое инкогнито.
     - Так что там с подушкой-то? - напомнил туланцу Мелифаро. - Ты сказал, что сперва думал, будто это работа нашего Мастера Совершенных Снов. "Сперва думал" - значит оказалось как-то иначе?
     - Я почти уверен, что именно подушка ее и угробила. Это звучит как полный бред, я понимаю...
     - Да нет, почему же? - пожал плечами Джуффин. - Такие штучки вполне в порядке вещей, бывает и хуже... Но мне интересно, сэр Лай, откуда взялась такая идея? Что именно было не так с подушкой?
     - Да ну, тут все просто. Когда стало ясно, что никто из моих знакомых экспертов ничего толком не понимает - и чем больше я готов заплатить, тем меньше они понимают! - я взял подушку домой, положил под голову и попробовал немного поспать. Но уснуть мне не дали. Знаете, господа, у меня крепкие нервы, человеку моей профессии иначе нельзя, но когда в мою спальню вошел старомодно одетый кудрявый юноша, сел на край кровати и принялся гладить меня по голове... Скажем так, это было очень сильное и яркое переживание. Я вскочил, соответственно убрал голову с подушки, и молодой человек тут же исчез. Я начал кое-что понимать и снова улегся. Красавчик тут же вернулся, как ни в чем не бывало. Я быстренько убрал голову с подушки, и он опять испарился. После нескольких таких экспериментов, я попробовал с ним заговорить. Бесполезно. Он только и мог, что гладить меня по голове и бормотать какие-то нелепые ласковые слова. То есть, не сомневаюсь, он мог еще кое-что, но мне это было без надобности. Прикосновения его, надо сказать, были совершенно достоверные. Нормальные, теплые человеческие руки, не туманный кисель какой-нибудь. Даже удивительно, что он так быстро и качественно исчезал. Я чуть не свихнулся с этой подушкой, честно говоря...
     - Ничего не понимаю! - озадаченно признался Мелифаро. - Этот кудрявый красавчик был наваждением? И оно действовало только пока голова оставалась на подушке?
     - Ну да. Причем он был не моим, а чужим наваждением. Если уж мне пришлось бы выбирать, что именно должно мне примерещиться, могу вас заверить, вряд ли это был бы какой-то незнакомый юноша. Есть на свете вещи и поинтересней. Думаю, юноша был старухиным наваждением, каким-то образом состряпанным специально для нее. Светлым воспоминанием юности, например. И одежда, между прочим, именно той эпохи, когда она была старшеклассницей, я проверял.
     - Звучит очень разумно, - кивнул Джуффин. - Какая интересная игрушка, надо же!.. Но почему вы решили, что именно это развлечение убило старуху?
     - Потому что я держал голову на подушке самое большее полчаса - ну, в сумме. А чувствовал себя наутро разбитым, хотя выспался как следует. Потом стал бриться, гляжу: рожа потрепанная, помятая, и даже несколько лет, вроде как, прибавилось... Знаете, есть один простой способ узнать, от чего заболел?
     Мы дружно помотали головами.
     - Ну как же, это очень просто. Если, скажем, проснувшись поутру, чувствуешь себя скверно, начинаешь вспоминать: что я вчера жрал? Чаще всего именно от еды плохо становится - по крайней мере, старым холостякам, вроде меня, которые жрут редко, зато где попало и вволю ... В общем, вспоминаешь блюда, которые ел, одно за другим. И прислушиваешься к себе. Как только станет совсем хреново, начнет сильнее тошнить, или пузо скрутит - ага, о чем сейчас вспоминал? О мясном танге? Ясно, значит именно мясным тангом и отравился... Иногда правда бывает, что жратва тут не при чем. Тогда приходится вспоминать людей, с которыми виделся, помещения, куда заходил. Рано или поздно, а причина найдется. Простой способ, я же говорю, зато верный. Он меня еще ни разу не подводил.
     - Да, ничего себе способ, - авторитетно кивнул Джуффин.
     Сэр Шурф тем временем строчил в своей тетрадке как сумасшедший, а Мелифаро и Нумминорих глядели на туланского мудреца с неподдельным уважением. Только меня, бесчувственную тупицу, не проняло. Мне все эти знахарские хитрости без надобности. Я никогда не болею, мой желудок способен переваривать камни, у меня даже похмелья не бывает. И умереть я могу только от оружия, и еще от тоски; второе - гораздо вероятнее.
     - Ну вот. И когда я вспомнил свои эксперименты с подушкой, мне стало так муторно - словами не передать. Ну ничего, быстро прошло, а к вечеру я и вовсе поправился. Но с того дня подушка у меня - подозреваемый номер один.
     - Очень грамотно, - похвалил его Джуффин. - И ход ваших мыслей, и опыт, и выводы. Молодец, сэр Лай. А теперь, собственно, рассказывай, чем мы можем тебе помочь? Господин Тол Гойохви, постоянный представитель Тулана при дворе, замолвил за тебя словечко, но мы, имей в виду, и без специальной протекции людям помогаем. И уж тем более коллегам.
     - Ну, теперь буду знать, - улыбнулся туланец. - А так - кто ж вас разберет? Про людей, которые живут в Ехо, разное говорят. Некоторые рассказывают, что для здешних - если ты не колдун, то уже, вроде как, и не человек. Ну, я подумал, что если оно хоть наполовину так, то в Дом у Моста меня вообще на порог не пустят. Чтобы не осквернял своими нечистыми стопами ваши магические половицы...
     - "Если не колдун, то и не человек", - с удовольствием повторил Джуффин. - Блестящая идея. Особенно если учесть, что всякий чужестранец здесь, в Сердце Мира, начинает колдовать, да еще и получше большинства местных жителей. Дело же не в способностях, сэр Лай, просто в этих краях быть магом легче, вот и все.
     - Правда, что ли? - вот теперь туланец удивился. - И я, выходит, могу быть колдуном?
     - Ну да. Нужно только время, чтобы обжиться, ну и подучиться технике - но ничего невыполнимого... Ты лучше давай, переходи к делу. Удивляться и радоваться потом будешь, фокусам учиться - тем более потом, договорились?
     - Ага, - и этот болван снова лучезарно улыбнулся.
     Я никак не могла понять, что меня бесит больше: его покладистость, или его обаяние? Но на всякий случай решила, что надо будет наглядно продемонстрировать туланцу наш столичный снобизм, чтобы не расслаблялся. А то шеф какой-то подозрительно добрый, словно человечины с утра наелся.
     - Тут вот какое дело, - щебетал меж тем наш заморский гость. - Подушка мало того что сделана в Ехо, так и куплена тут же. Я узнавал: старуха весной сюда ездила, останавливалась в гостинице "Бабушкин дом" на улице Стеклянных Птиц. Там, надо понимать, селятся по большей части вот такие пожилые одинокие путешественницы, я-то сам чуть не свихнулся среди этих вязаных ковриков. Ничего, надо терпеть: в интересах дела мне пришлось там поселиться. Причем уносить коврики из моей комнаты хозяева отказываются наотрез...
     - Коврики-то вам чем не угодили? - не выдержала я. - У меня дома их четыре штуки, и я собираюсь приобрести еще парочку. Отличная вещь. Полагаете, мне стоит броситься с ближайшего моста?
     - Нет, пока рано, - невозмутимо ответил этот мерзавец. - Вот когда число вязаных ковриков в вашей спальне перевалит за три дюжины, как это принято в "Бабушкином Доме", тогда, пожалуй, и правда, будет пора.
     - Она ведь и убить может, - флегматично заметил Мелифаро.
     - Освежевать, разделать и зажарить, - радостно подхватил Нумминорих.
     Ему только зацепиться дай, потом весь день будет чушь нести - не остановишь. Это называется "веселый человек" и еще "легкий характер", я знаю, но все равно тошно.
     - А вот есть, пожалуй, не станет, - закончил сэр Шурф.
     Причем он, кажется, даже не шутил. Шурф на моей памяти шутил всего несколько раз и всегда в присутствии сэра Макса, который даже мертвого мог насмешить и растормошить. Но сейчас сэр Лонли-Локли просто высказал свое авторитетное мнение по этому, чрезвычайно важному для всех нас, вопросу. Дескать, леди Меламори Блимм никогда не ест своих врагов. Сколько раз пытались скормить ей врага - безуспешно. Убивает - это да, потом, случается, жарит, но не жрет, и все тут.
     Ай молодец, сэр Шурф, вот спасибо, обелил мою репутацию!
     Ну, зато после его реплики тему, хвала Магистрам, сочли закрытой и снова обратили вопрошающие взоры к туланцу.
     - В общем, подушка отсюда и, возможно, изготовлена с нарушением этого вашего Кодекса, который запрещает колдовать, - он как бы подвел черту под затянувшимся вступлением и изложил наконец суть своей просьбы: - Я еще на корабле, по дороге понял, что нужно прямиком отправляться к вам. У вас же наверное все эти мастера сновидений, или как их там, переписаны, и вы знаете, от кого чего ждать. Кто-то скажем, такими вещами точно заниматься не станет, потому что не умеет, кто-то умеет, но риска не любит, а кто-то за хорошие деньги еще и не такую пакость готов преподнести. Я хотел попросить у вас этот список - ну, если по вашим законам можно делиться такой информацией с иностранцами. А то я же по полгода каждого искать буду... Но прямо к вам мне обращаться не советовали - да-да, я уже понял, что зря - поэтому я отправился к нашему постоянному посланнику Толу Гойохви, благо он троюродный племянник зятя сестры школьной подруги моего отца. Почти родственник. Потому и принять меня согласился, хоть и стал тут у вас важной птицей. Пришлось всю ночь пить с ним Осский Аш - отличная, кстати, настойка! - пересказывать ему наши новости и отдать чуть ли не половину дорожного гардероба: парень просто вцепился в эти тряпки, как-никак, а сувениры с родины. Но все было не зря: он послал вам записку, получил ответ - и вот я тут.
     - Да как же вы так тараторите без остановки?! - Джуффин даже не рассердился, а удивился: вот, дескать, какой редкий у человека дар!
     - Извините, - смутился тот. - Просто для меня это вопрос вежливости: ничего не скрывать от людей, к которым пришел за помощью. А поскольку я не знаю, что для вас важно, а что нет...
     - Все ясно, можете остановиться. Если мне что-нибудь покажется интересным, я сам об этом спрошу, договорились?
     Туланец с готовностью кивнул, и Джуффин продолжил:
     - Вы были совершенно правы - в том смысле, что Мастера Совершенных Снов нам действительно известны. Но вот кто из них способен изготовить вещицу, о которой вы рассказывали, да еще такую, что даже за морем будет действовать - это я и сам хотел бы знать. Никогда не встречал ничего подобного... Вы, кстати, взяли ее с собой, эту подушку? Не оставили дома?
     - Я-то взял. Да ваши таможенники отобрали. Сказали, ввоз волшебных талисманов в Соединенное Королевство строго запрещен: у самих такого добра хватает. Вот вывозить - пожалуйста, на здоровье. Хоть все.
     - Ну, это не беда, - отмахнулся шеф. - С таможней я как-нибудь договорюсь. Посмотрю, что это за чудо такое, подумаю. Завтра утром приходите, расскажу, что придумал. А пока идите отдыхать, да смотрите, выспитесь хорошенько. И выговоритесь, что ли, за завтраком, потому что здесь вам придется по большей части слушать.
     Наш гость не стал рассыпаться в благодарностях, как это обычно случается с людьми, которые только что благополучно переложили свои проблемы на чужие плечи. Он просто кивнул, улыбнулся - скорее глазами, чем губами - пробормотал что-то вроде: "Ужасно рад знакомству", - да и вышел вон. Практически опрометью кинулся исполнять указание сэра Джуффина Халли, спать, спать, спать! Оно и хорошо: вид у него к этому моменту был совсем уж измученный. Смотреть больно.
     Как только за ним закрылась дверь, шеф уселся за стол, налил себе камры и принялся командовать.
     - Сэр Мелифаро, ты, понятно, едешь на таможню. Кого еще туда посылать? Можешь делать с Нули Карифом все, что тебе заблагорассудится, но подушка должна быть у меня сегодня же вечером. Ясно?
     - Да зачем с ним что-то делать? - пожал плечами Мелифаро. - Сам отдаст, как всегда.
     - Тем лучше. Лишь бы не выяснилось, что кто-то из его ребят уже домой утащил это сокровище, тогда полдня потратим на выяснение: кто, да куда, да как...
     Мелифаро отмахнулся от этого предположения, как от назойливой мухи и пулей вылетел за дверь. Я подумала, что давненько он так шустро не бегал, но почему-то не обрадовалась, а разозлилась еще больше. Но виду не подала.
     - Сэр Шурф, ты, пожалуйста, продолжай разбираться с архивами. Понимаю, сейчас эта просьба звучит как издевательство, но ты мое единственное оружие в битве с хаосом! - Джуффин отвесил Лонли-Локли церемонный поклон и повернулся ко мне: - А с тобой, леди, нам необходимо поговорить наедине. Зайди в мой кабинет.
     Я угрюмо кивнула и потащилась в кабинет шефа, предвкушая очередное дурацкое задание из разряда особо скучных. Ну хоть архивы разбирать он меня вряд ли посадит - хвала Магистрам, что у нас есть сэр Шурф!
     Джуффин отступил в сторону, пропуская меня; сзади донесся унылый вопрос Нумминориха: "А мне чем заняться?" - и ласковый ответ шефа: "Ну, пойди съешь что-нибудь". Он всегда так говорит, когда хочет, чтобы от него отвязались. А Нумминорих всякий раз искренне радуется такому заданию. Ну, или делает вид, что радуется, кто его разберет. Он - классный нюхач, наш сэр Нумминорих, думаю, самый лучший из ныне живущих. Но для того, чтобы у нюхача появилась работа, нужен подозреваемый, которого следует разыскать. А у нас в настоящий момент только один подозреваемый имелся, да и тот - профессиональный. Бедняга Нумминорих!
     
     - Я хотел бы, чтобы ты занялась этим делом, - сказал мне Джуффин, запирая за собой дверь кабинета.
     - Туланцем, что ли? - удивилась я.
     - Ну, положим, не столько туланцем, сколько его подушкой. И поисками Мастера Совершенных Снов, который мог изготовить этакое диво.
     - Вообще-то, я просто Мастер Преследования, - напомнила я. - Расследование - это не совсем по моей части. Тут у нас сэр Мелифаро умелец. А слухи-сплетни собирать - это к сэру Кофе, а я...
     - Спасибо за поучительную лекцию, - осклабился шеф. - Надеюсь, ты не обидишься, леди, если я скажу, что и сам, в общем-то знаю сильные стороны своих сотрудников. Слабые, впрочем, тоже, но это к делу не относится... И, кстати, сняла бы ты эту свою маску, а? Мода дело хорошее, но неприятно разговаривать с человеком, который прячет лицо.
     Это было что-то новенькое. Прежде Господин Почтеннейший Начальник никогда не интересовался нашим внешним видом. Лишь бы на службу ходили и дело делали - хоть в масках, хоть голышом. Пришлось обнажить рожу: все же начальство велит. Ну, я уж позаботилась, чтобы выражение моего лица не доставило шефу никакого удовольствия.
     Впрочем, он словно бы и не заметил моей кислой физиономии. Поглядел мне в глаза, улыбнулся лучезарно - дескать, так-то лучше.
     - Я и не говорю, что ты должна все сделать сама. Просто если уж вышло, что среди моих сотрудников есть человек, который втерся в доверие к одному из Мастеров Совершенных Снов, да еще и к нарушителю Кодекса, глупо было бы этим не воспользоваться...
     Меня бросило в жар. Есть такое выражение "сгореть от стыда" - так вот, это почти не преувеличение. Еще немного, и я бы вспыхнула как сухой хворост. Одно дело постоянно говорить о Джуффине: "Он все обо всех знает", - и совсем другое на собственной шкуре убедиться, что твой начальник в курсе всех твоих личных, интимных и, честно говоря, вполне постыдных секретов. Ясно теперь, зачем он меня маску снять попросил. Хотел небось насладиться результатом на полную катушку.
     В тот миг я искренне считала, что сэр Джуффин Халли - самый отвратительный мерзавец во Вселенной. И ни на секунду не сомневалась, что теперь-то я уж точно отправлюсь в Арварох. Нынче же вечером, пешком. По воде аки посуху, ничего-ничего. Лишь бы подальше от этого ужасного человека, моего начальника.
     Хвала Магистрам, шеф очень быстро сообразил, что со мной творится. Подскочил ко мне, положил руку на затылок, побарабанил пальцами ритмично - я сперва успокоилась, а уже только потом поняла, что он со мной делает. Ну, против Джуффинова колдовства не попрешь, негодовать я больше не могла, волноваться тоже. Оставалось только одно: сидеть, слушать.
     - Что с тобой, девочка? - с неподдельным сочувствием спросил этот злодей. - Что такого страшного я сказал? Сотни людей пользуются услугами Мастеров Совершенных Снов; в основном, конечно, старики, у которых не осталось ничего, кроме воспоминаний... Но им и в голову не приходит это скрывать. Стремление к счастью - не позорная слабость, а естественная потребность обычного, среднего человека. И лучше быть счастливым во сне, чем не быть вовсе. Другое дело, что старые, опытные колдуны вроде нас с тобой должны бы обходиться без помощи посторонних...
     - "Старые, опытные", - я невольно улыбнулась. - Скажете тоже.
     - Прости, незабвенная, - галантно поклонился Джуффин. - Но я не могу заставить себя называть юной и неопытной девицу, которая пару лет назад прилетела сюда из Арвароха, да еще и в виде буривуха********. Ах да. Ты же, кроме всего, во сне это проделала, не просто так. Деяние, достойное великих мастеров древности... Конечно, в свете всего вышесказанного твои нынешние визиты к лысому Комосу выглядят... э-э-э... несколько эксцентрично, но стыдиться тут нечего. Решительно нечего!
     Комос - да, именно так звали моего поставщика волшебных подушек. И он действительно был лысым. То есть, крыть нечем: шеф знал обо мне абсолютно все. И теперь утешал меня, лицемерно изображая сочувствие. Впрочем, тут он как раз не слишком старался. Играл, как бездарный актер в провинциальном трактире******** - нарочно, разумеется. Чтобы я не вздумала ему поверить. То есть, говорил-то он ласково, но глаза сияли такой яростью, что это подействовало на меня сильнее любой выволочки. "Ты готова просрать свой дар? Ну, Темные Магистры тебе в помощь, имеешь полное право!" - вот что говорил его взгляд. По крайней мере я это так для себя перевела. И совсем скисла.
     - Все к лучшему, - жизнерадостно закончил Джуффин. - Если уж так вышло, что ты успела втереться в доверие к лысому Комосу, нет смысла посылать к нему Кофу. Пойдешь к нему в обычном наряде, с подушкой, скажешь: вот, подружке такое сделали, я тоже хочу, за любые деньги... Надеюсь, сэр Мелифаро через час ее привезет. Ну, если не привезет, на словах расскажешь.
     - В любом случае придется рассказывать на словах, - вздохнула я. - Будет выглядеть неестественно, если я принесу ему чужую подушку. Люди не дают такие вещи посторонним, даже самым близким друзьям. Это же самая большая личная тайна - что мы хотим видеть в своих грезах...
     - Надо же, какие тонкости, а я и не знаю ничего, - сокрушенно сказал Джуффин. - А все почему: личного опыта не хватает. Никогда в жизни не пробовал спать на такой подушке. Может быть надо? Все-таки новый опыт. Ну и потом, мне тоже бывает тоскливо без нашего сэра Макса.
     - Вам?! - изумилась я. - Тоскливо?! Прекращайте заливать, сэр.
     - Не веришь, не надо, - он пожал плечами. - Репутация бессердечного хмыря еще никому не вредила... Иди, что ли, пообедай, леди. Потом возвращайся. надеюсь, к тому времени сэр Мелифаро привезет нам подушку, поглядим на нее вместе, хочешь?
     Когда такого рода предложение поступает от начальства, довольно трудно сказать ему: "нет". Но я все-таки сказала. Джуффин даже обрадовался.
     - Ну, значит придется тебе глядеть на нее с отвращением. И на меня заодно. Но все равно придется. Возвращайся в этот кабинет через два часа, леди Меламори. Я буду тебя ждать.
     Я пожала плечами, кивнула, надела маску и вышла вон. Самое время: благотворное воздействие Джуффинова успокоительного массажа уже начало проходить, а уши мои еще пылали от стыда. Следовало их остудить, хоть немного.
     
     Больше всего на свете мне хотелось ускользнуть из Дома у Моста незамеченной. Не было у меня душевных сил на еще один диалог. Я собиралась спокойно посидеть в своем любимом кафе на Площади Побед Гурига Седьмого и съесть там ровно столько мороженого, сколько успею за отведенные мне на это дело два часа. Вернее, полтора: надо же учитывать еще и время на дорогу. Компаньоны для такого дела мне были без надобности.
     В Зале Общей Работы было пусто, зато в коридоре меня поймал Лонли-Локли. Буквально вот из засады выскочил: только что не было никого, и вдруг - хлоп! - и сэр Шурф кладет мне на плечо тяжкую свою длань. В защитной рукавице, к счастью - или к сожалению. Это как поглядеть.
     - А разве ты не разбираешь архивы? - с надеждой спросила я.
     - Я разбирал их в течение полутора дюжин дней. И только что закончил эту работу. Пойдем пообедаем, Меламори. Есть разговор.
     Я поняла, что мои мечты о мороженом накрылись дырявой шляпой. Обедать с сэром Шурфом - дело серьезное. Тут уж хочешь, не хочешь, а придется начинать с закуски, требовать суп, потом второе блюдо и десерт - ну, в точности, как в гостях у родителей. То еще удовольствие.
     Я махнула на все рукой и сказала ему чистую правду:
     - Шурф, я не хочу обедать. Я хочу мороженого. Много-много. И чтобы все от меня отстали.
     Он задумался, потом спросил:
     - А одним первым пунктом ты готова ограничиться?
     - То есть?
     - Ты будешь есть мороженое, но в моем обществе.
     - При одном условии, - мстительно сказала я. - Если ты тоже будешь есть только мороженое. А не хлюпать супом.
     Он и бровью не повел.
     Пришлось мне вести его в кафе на Площадь Побед. Странное дело: никто это место не любит, даже сэр Макс только ради меня терпел, а мне там хорошо. Ну и семьдесят сортов мороженого - это тоже не шутка. Где еще такое найдешь!
     Увидев, с каким смирением и стоицизмом сэр Шурф поглощает голубое мороженое из Гугландских трав, я смягчилась.
     - О чем ты хотел поговорить? Сейчас самое время.
     - Ничего особенного. Просто хотел предложить тебе свою помощь.
     В таких случаях принято говорить: "Я так и села". Но я уже и без того сидела на плетеном стуле, так что обошлось.
     - В чем ты собираешься мне помогать? - наконец спросила я.
     Он помолчал, обдумывая формулировку. Ничего путного так и не придумал, поэтому сказал очередную нелепость:
     - Я хочу помочь тебе жить дальше.
     - Лучше помоги мне жить ближе, - хмыкнула я. - Все ближе и ближе с каждым днем... Сэр Шурф, ну что ты метешь? Взрослый ведь человек...
     - Вот именно, взрослый, - согласился он. - И поэтому понимаю то, чего не понимают другие: ты не справляешься. Сколько раз тебе сегодня хотелось закатить скандал?
     Я попробовала честно сосчитать, но ничего толком не вышло.
     - Раз восемь. Или десять. Или дюжину... Мало, я понимаю. Но я работаю над собой и скоро буду хотеть закатить скандал гораздо чаще!
     Бесполезно. Он не оценил моей иронии, а строго кивнул:
     - Вот именно.
     На его счастье в этот момент мне принесли новую вазочку с мороженым. Поэтому и только поэтому предыдущая, опустошенная уже посудина не полетела ему в голову. А ведь как хотелось!
     - Тебе надо начать заниматься дыхательной гимнастикой, - мягко сказал Шурф. - Спокойствие - единственное, что тебе по-настоящему нужно. Все остальное у тебя есть.
     - До фига всего у меня есть, ага, - буркнула я. - Просто вот весь мир!
     - И это тоже, - флегматично подтвердил Шурф. - Весь мир и великое множество других миров. Путешествуй - не хочу. Но для начала надо успокоиться. Иначе ничего не выйдет.
     - Шурф, миленький, ну сам подумай: зачем мне сдался весь мир - этот. или любой другой? - жалобно спросила я. - Что я с ними делать буду?
     - Там разберешься, - он пожал плечами. - Не маленькая... Ты ешь свое мороженое, оно тает.
     - Спасибо, - буркнула я. - Сама вижу.
     - Заниматься будем каждый день, - твердо сказал Лонли-Локли. - Когда работы нет - в моем кабинете, в Доме у Моста. Когда дел по горло - после службы, по вечерам. Да ты не смотри на меня с таким ужасом. Всего полчаса в день, больше я от тебя не требую.
     - Не хочу я ничем заниматься, - проворчала я.
     - Конечно не хочешь. Но придется. Ты же меня знаешь, - вздохнул сэр Шурф. Он, надо думать, сам уже смертельно устал быть таким взрослым, мудрым, надежным и непоколебимым, человеком-скалой. Но деваться ему было некуда. И мне тоже.
     - Пешком в Арварох уйду! - вяло пригрозила я. - Будете все знать...
     - Сперва верни себе хорошую форму, а потом - хоть в Тихий Город, - галантно поклонился мне Шурф.
     Это был очень интересный поворот темы. Мне и в голову никогда не приходило, что я тоже могу попробовать...
     - Ты очень способная, - строго сказал Лонли-Лонли. - К тому же училась у Арварохских буривухов, а это редкая удача. В нашу эпоху никому не удавалось втереться к ним в ученики. Только в древности. Будет глупо, если ты все это профукаешь. А теперь ешь свое мороженое, а я, пожалуй еще успею перекусить по-человечески. В "Обжоре Бунбе", говорят, появился новый сырный суп. Надо бы его попробовать.
     Я вдруг поняла, что сейчас - вот именно сейчас! - совершенно не хочу с ним расставаться. Поэтому я бросила на стол несколько мелких монеток и вскочила.
     - Я тоже буду этот твой дурацкий сырный суп, - сказала я. - Ишь ты, удрать он решил...
     - Я всегда знал, что ты обладаешь врожденной житейской мудростью, леди, - и Лонли-Локли галантно подал мне руку.
     
     В кабинет Джуффина я вернулась не то чтобы в хорошем настроении, но вполне в состоянии как-то справляться с жизнью. В ту пору это казалось мне совершенно упоительным ощущением. Справляться! С жизнью! - вы только вдумайтесь!
     Очень необычное по тем временам состояние.
     Шеф, разумеется, получил свою подушку. Ну, то есть, не свою, а старухину. Сжимал ее в объятиях, только что не стонал от восторга. Подушка была небольшая, овальной формы. По лиловому фону вышиты бледно-розовые цветочки. С виду - ерунда и дешевка, я бы такую и даром не взяла. Но некоторым, знаю, нравится.
     - Ты непременно должна это попробовать! - накинулся на меня Джуффин. - Ничего подобного в жизни не видел. Умело сделанная вещица: всего двадцатая ступень Черной магии, но зато в сочетании с четырнадцатой степенью белой. То есть по нынешним временам вообще не криминал. Работает просто и грубо. Но заказчице, как я понимаю, это и требовалось. Давай, бери подушку, ложись!
     - Куда ложиться-то? - я не ожидала такого натиска, а потому сдалась почти сразу. - На пол, что ли?
     - Да хоть бы и на пол. Тут, вроде, с утра убирали...
     Я взяла подушку и покорно улеглась на пол. В тот же миг дверь кабинета открылась и вошел смуглый кудрявый юноша в короткой ярко-желтой тунике. Он был отлично сложен и, чего греха таить, на удивление привлекателен. Настолько, что я не стала вскакивать, когда он уселся рядом со мной и принялся гладить меня по голове. Ну, не то чтобы мне хотелось продолжения, но по голове меня, честно говоря, давненько не гладили. А юноша - ничего, не противный. И не говорит вообще не слова - редкое достоинство!
     Ну, пару минут спустя я все-таки оторвала голову от подушки. Прекрасный юноша тут же исчез, зато появился сэр Джуффин. Неравноценная замена, при всем моему уважении к шефу!
     - Ну и как тебе? - нетерпеливо спросил он.
     - Да, ничего себе, - согласилась я. - Красивый парень. И совсем как живой... А вы-то его видели?
     - В том и фокус, что нет! Для того, кто кладет голову на подушку, красавчик совершенно настоящий, плотный, теплый, даже пахнет человеком. Уверен, если с ним заговорить, он и отвечать что-нибудь станет. И просьбы выполнять, разумеется. Не "пойди-принеси-вымой посуду", а более интимного характера просьбы... А для всех остальных его просто нет. Застукать вас вдвоем совершенно невозможно - разве что, голову на подушку рядом с твоей положить... Кстати это идея! Сейчас попробуем, - и шеф грохнулся на пол рядом со мной.
     Я об одном жалела: что в этом момент в его кабинет не вломился какой-нибудь Королевский посланец, ну или хоть важный чин из Ордена Семилистника. Но эта моя мечта, увы, так и осталась мечтой. Всегда так: самое интересное не сбывается.
     Зато мой кудрявый юноша снова появился в кабинете и принялся ласково гладить меня по голове, не обращая решительно никакого внимания на Джуффина. Минутой позже, когда мы прекратили эксперимент, шеф утверждал, что юноша подошел вовсе не ко мне, а к нему и занялся обработкой его бритого черепа.
     - Ну как это "не ко мне"? - возмутилась я. - Очень даже ко мне! Гладил по головке, старался...
     - Ясно. Подушка одна, а видений двое. Каждому участнику игры по юноше - очень великодушно! - ухмыльнулся Джуффин. - Да, отличная вещь нам досталась. Давно такого не видел.
     - Вы ее небось еще и домой уволочете, - ехидно предположила я.
     - Нет, что ты. Тебе отдам.
     - Шуточки у вас...
     - А с чего ты взяла, что это "шуточки"? Это - задание. Нормальное, обычное задание. Возьмешь подушку домой, полежишь на ней хотя бы часок... Что ты так на меня смотришь, леди? Я не предлагаю тебе ничего из ряда вон выходящего. Парень, хвала Магистрам, не противный и...
     Я тихо зарычала, поскольку слов у меня просто не нашлось.
     - Я же не заставляю тебя заниматься с ним любовью, - примирительно сказал Джуффин. - Не сомневаюсь, что он это умеет, для того его и создавали, поэтому на эксперименте не настаиваю. Мне гораздо интереснее, чтобы ты попробовала его разговорить. Возьмешь в постель самопишущую табличку, будешь записывать ответы - если, конечно, он скажет тебе хоть что-то. А кому еще я могу дать такое задание? Сэру Мелифаро?
     - У сэра Шурфа, между прочим, эльфы в роду были, - огрызнулась я. - А даже если бы не было, при такой самодисциплине ему должно быть наплевать, мальчик там, или девочка, приказ есть приказ... И эксперт из него получше, чем из меня.
     - Да, пожалуй, - неожиданно согласился шеф. - Завтра дам подушку ему, почему нет? Но сегодня твоя очередь. По крайней мере, будешь знать, что рассказывать своему лысому приятелю... И потом есть один очень важный момент, который необходимо прояснить: как ты себя будешь чувствовать наутро? Сэр Шурф тут мне не поможет: он слишком хорошо защищен, как, впрочем, и я сам. Ясно тебе теперь, что это не моя прихоть?
     - Скажем так: не только прихоть, - проворчала я. - Ладно, поболтаю с этим красавчиком. Но только поболтаю! Еще не хватало, с чужими идеалами любовь крутить. Тут со своими разобраться бы...
     - Договорились, - просиял шеф. - Бери подушку и можешь отправляться домой. На сегодня все. А завтра приходи пораньше. Мне хотелось бы поговорить с тобой до того, как сюда заявится этот смешной туланский сыщик.
     - Кстати, не понимаю, какой ему прок от нашего расследования? - вздохнула я. - Он же убийцу в суд привести должен, правильно? А тут никакого убийцы, просто несчастный случай при использовании волшебного талисмана. И что он будет делать?
     - Ну, как я понимаю, если мы дадим ему справку, что старуха умерла из-за купленной в Ехо подушки, изготовитель которой примерно наказан, суд будет удовлетворен, - пожал плечами Джуффин. - Не совсем же они там идиоты.
     - Вот это как раз вряд ли, - возразила я и быстренько шмыгнула к двери - пока за мной оставалось хоть жалкое подобие последнего слова.
     Подушка полетела мне вслед. Пришлось ловить.
     
     На всякий случай я заперла волшебную подушку в спальне. На ключ заперла, да-да. И еще проверила, закрыты ли окна. И пару дополнительных заклинаний не поленилась прочитать, чтобы уж точно никто не залез. А то сейфа у меня нет, а вещица опасная. Сопрет кто-нибудь, а потом от страха свихнется. Или, напротив, полюбит этого юношу больше жизни и помрет, как та туланская старуха, несколько дюжин дней спустя. Так что лучше бы в сейфе это сокровище держать, но сейфа у меня нет.
     Через час мне прислал зов сэр Шурф и потребовал, чтобы я немедленно бросала все дела и возвращалась в Дом у Моста, заниматься с ним этой грешной дыхательной гимнастикой. Я бранилась как портовый нищий, но поехала: не отстанет ведь! Дыхательная гимнастика мне, впрочем, понравилась. Действительно успокаивает. Под конец я даже перестала злиться на Шурфа, что он так долго тянул с началом занятий. Мог бы давным-давно мне все это показать, и было бы хорошо - окружающим в первую очередь.
     Потом мы отправились навещать своих собак. Мы с Шурфом, наверное, были первыми в истории собаководства балбесами, чьи псы решили поселиться отдельно от хозяев.
     Вышло так. После того, как сэр Макс угодил в Тихий Город, его пес Друппи страшно тосковал. Единственным, кому удавалось его утешить, был старый друг по имени Дримарондо, говорящая собака из Графства Хотта. Дримарондо в ту пору жил в саду у Лонли-Локли и считался собакой сэра Шурфа; впрочем, оба они прекрасно понимали условность этого определения. Сперва псы проводили вместе дни напролет, потом Друппи изъявил желание переночевать у приятеля - раз, другой, третий; наконец Дримарондо вполне справедливо заметил, что глупо все время кататься туда-сюда: ясно же, что вдвоем им живется лучше, чем поодиночке.
     Дюжину дней спустя сэр Шурф привез мне обоих псов и заявил, что теперь, дескать, моя очередь их терпеть, а ему пора отдохнуть. На следующий же день я поняла, почему: эти двое носились по дому, катались по лестницам, непрерывно тявкали и визжали, как щенки. При том, что габариты у обоих, мягко говоря, не щенячьи: Дримарондо, если встанет на задние лапы, почти одного роста со мной, а Друппи - раза в полтора крупнее. Терпеть в доме этих жизнерадостных красавцев, сокрушающих на своем пути решительно все, у меня не было никаких сил. После нескольких бурных сцен (Друппи прятался от орущей меня на чердаке и огребать приходилось дипломату Дримарондо) собаки предложили вполне разумный вариант: почему бы им не пожить отдельно? То есть, вдвоем, но без меня. И без сэра Лонли-Локли, если возможно. Потому что, - так объяснили эти пройдохи, - нет никаких сил терпеть наши человеческие выходки.
     Мы с Шурфом благоразумно решили, что так всем будет лучше, и арендовали для своего зверинца ветхий домик с роскошным садом, на окраине Левобережья. Собаки были совершенно счастливы; в этом состоянии они пребывали по сей день. Даже наши регулярные визиты совершенно не портили им настроение: мы все же еду привозим.
     Ну и славно. Должен ведь хоть кто-то быть счастлив? И пускай это будут Друппи с Дримарондо, если уж у нас, двуногих дураков, вечно что-нибудь не так.
     Насладившись созерцанием наших мохнатых чудовищ, сэр Шурф отбыл домой, а я послала зов Нумминориху и поехала в гости к ним с Хенной. Я так часто делаю: очень уж у них хорошо. Шумно, суматошно, весело и никакой тебе "серой тоски". Все друг друга искренне любят и, как следствие, не слишком церемонятся. На стол никто специально не накрывает, зато каждый может идти в кухню и брать там столько еды, сколько требуется. Устал от общества - ступай в сад, где в самых укромных уголках расставлены уютные ветхие кресла, или поднимайся на чердак, где висит старый гамак, а в маленькое круглое окошко видно только кусочек неба и больше ничего. Но маленький злодей Фило находит меня, куда бы я не спряталась, и тащит во двор, соревноваться с ним в стрельбе из игрушечной рогатки Бабум (он почти всегда побеждает, увы). А его младшая сестренка Нита считает меня своей игрушкой и все время пытается причесать, переодеть, или, на худой конец, просто уложить спать - а что еще прикажете делать с такой большой, непослушной и неудобной в обращении куклой?! Обычно я уезжаю из этого дома в разодранном лоохи, с растрепанной головой и легким сердцем, Жаль только, настроение - штука переменчивая, надолго его не хватает.
     
     Дома, в собственной спальне я оказалась уже около полуночи. С отвращением покосилась на колдовскую подушку: никому не нравится брать работу на дом! Но приказ есть приказ. Я отыскала внизу самопишущую табличку, чтобы записывать нашу беседу и опустила голову на розовые цветочки.
     Юноша в желтой тунике образовался в моей спальне незамедлительно. Я подумала, что если когда-нибудь буду заказывать подобную подушку для себя, непременно потребую у мастера, чтобы прекрасный призрак появлялся не сразу. И желательно, всякий раз каким-нибудь новым способом. Пусть в окна лезет, из кладовой выходит, из шкафа вываливается, или шумит на кухне. А то - хлоп, и уже в дверях - радуйтесь, это я, ваше несказанное счастье. Так самое распрекрасное существо в несколько дней опостылеть может..
     Пока я придумывала все эти усовершенствования, кудрявый красавчик уселся рядом со мной и принялся перебирать мои волосы. Прямо не герой-любовник, а цирюльник какой-то. И сейчас скажет, что за полторы дюжины горстей мог бы соорудить мне неплохую парадную прическу, а за полкороны - удлинить мои патлы как минимум вдвое. Но, хвала Магистрам, он промолчал.
     Минут пять я старалась сочинить хоть сколько-нибудь оригинальное начало беседы, но ничего умнее, чем "Как тебя зовут?" - не придумала. Удивительное дело, но он понял мой вопрос. Ответил: "Эвас", - и заглянул мне в глаза. Во взоре его был энтузиазм обделенного лаской щенка. Он, как мне показалось, истосковался по словам. Ну, то есть, мне хотелось так думать.
     - Кто ты? - спросила я.
     Не то чтобы я всерьез полагала, что юноша Эвас тут же изложит мне все обстоятельства своего призрачного бытия, а в заключение надиктует адрес мастерской, где была изготовлена подушка. Но я знаю жизнь: она щедра не только на неприятные сюрпризы. Приятых и просто полезных неожиданностей тоже хватает. И кто сказал, будто на мою долю их совсем не осталось?
     Но его ответ все же застал меня врасплох.
     - Я - твой бархатистый индюшонок, - пролепетал этот красавчик. - Твой медовенький лягушоночек.
     Я не выдержала и заржала в голос. Давно я так, честно говоря, не смеялась. Про себя подумала, что наверняка провалила задуманный Джуффином эксперимент: такого солдафонского хохота ни одно уважающее себя наваждение не потерпит.
     Но нет, юноша терпеливо ждал, пока я закончу веселиться. Даже по голове меня гладить не прекратил. Поэтому отсмеявшись, я решила продолжать интервью, как ни в чем не бывало.
     - Откуда ты взялся?
     Но на этот раз юноша Эвас ничего не ответил. Я сперва всерьез решила, что он все-таки обиделся, и только потом сообразила: очевидно, у этого наваждения есть ответы не на все вопросы, а только на некоторые, заранее придуманные старухой-заказчицей. Что ж, значит расспрашивать его бесполезно. Ну, то есть, для дела бесполезно, зато для смеху - самое то. Не принесу пользы, так хоть развеселю все Малое Тайное Сыскное Войско, никто не уйдет обиженным. Сэр Джуффин Халли - первый кандидат в "медовенькие лягушоночки", мне для любимого начальства ничего не жалко.
     Я попробовала поставить вопрос иначе:
     - Зачем ты пришел?
     - Чтобы потрепать перышки моей сахарной индюшечке и насадить ее на мой вертелок. Чтобы утонуть в твоей сладенькой трясиночке. Чтобы мой медовый пирожочечек был доволен! - без запинки отбарабанил юноша Эвас.
     Грешные Магистры! А мне-то казалось, что я готова ко всему...
     После такого начала беседы кудрявый красавчик окончательно лишился своего обаяния. Если прежде он казался мне очень привлекательным молодым человеком, вполне в моем вкусе, так что встреться мы в иных обстоятельствах - кто знает, чем это могло бы закончиться, теперь даже думать на эту тему было противно. И его прикосновения к моим волосам стали меня раздражать.
     - Перестань гладить меня по голове, - потребовала я.
     Он послушался, но тут же спросил:
     - Хочешь, я тебя поцелую?
     - Спасибо, не нужно, - отказалась я. - Давай поговорим. Скажи, мы с тобой давно вместе?
     - С самого дня моего рождения, - с готовностью отрапортовал юноше. - В первую же ночь, задремав на материнской груди, я увидел тебя во сне, и с тех пор искал, по всей Черухте. И вот нашел...
     .- Когда ты меня нашел? Сколько лет назад?
     Юноша Эвас молчал и безмятежно улыбался. Очевидно, такой вопрос не был предусмотрен заказчицей, а значит ответа он не знал. Как и ответов на многие другие вопросы, с помощью которых я пыталась выяснить, был этот красавчик порождением фантазий покойной старушки, или копией реального человека - скажем, ее возлюбленного, или случайного прохожего, разбившего ей сердце - или, или, или... Ничего у меня не получилось, конечно: юноша был создан для постельного лепета, а вовсе не в качестве источника полезной информации. Зато между делом я узнала, что мои "губоньки" - это "лесной цветочек", "животик как ломтик маслица", а "голосок словно специально создан для любовных трелей", - клянусь, он именно так и сказал: "любовные трели"!
     Убиться веником, как говорил в таких случаях сэр Макс.
     Окончательно ошалев от уменьшительно-ласкательных суффиксов и устав каждые две минуты отказываться от все новых непристойных предложений этого непомерно сладострастного наваждения, я наконец убрала голову с подушки. Поглядела на часы и обомлела: шеф просил меня хотя бы часок продержаться, а я добрых полночи убила на дурацкую эту болтовню. Буду теперь просить орден за особые заслуги перед Соединенным Королевством, раз так.
     Я спустилась вниз, в гостиную, поставила на жаровню оставшуюся с утра камру: варить свежую не было никаких сил. Набила трубку, закурила. Принялась обдумывать происшедшее. Несколько раз непроизвольно начинала хихикать, но быстро успокаивалась: на бурное веселье просто не хватало сил.
     Налила себе камры - по-холостяцки, в немытую кружку. Вцепилась в нее двумя руками: горячая, зараза, а мне того и надо! Сама не заметила, как замерзла, но идти наверх за теплым домашним лоохи было лень. "Интересно, - вдруг подумала я, - а если бы мне пришлось заказывать такую подушку, что бы я хотела видеть и слышать по ночам? Чтобы приходил не сразу и из какого-нибудь неожиданного места, это понятно. А еще? Чтобы говорил: "Солнышко мое маленькое"? Бр-р-р, жуть какая! Нет уж, пусть лучше молчит и... Да, точно, пусть молчит. Все не так ужасно... А между прочим, мне ведь и придется заказывать такую подушку! Или до заказа дело не дойдет? Да, пожалуй, скорей всего не дойдет, мне ведь только мастера найти нужно... Еще бы знать точно, что я этого действительно не хочу. Но ведь я-то хочу? Пожалуй. Даже теперь, после этого цирка с чужим болваном, не отказалась бы попробовать провести ночь с собственным. Это же будет не чужая глупая фантазия, а моя; к тому же не фантазия даже, а память, ожившие воспоминания - чем плохо?.."
     Я совсем разволновалась. Встала, обшарила дом, наконец отыскала в буфете едва початую бутылку Джубатыкской Пьяни. Ненавижу это пойло, но в доме держу зачем-то. А Осский Аш, который очень люблю, никогда домой не покупаю. Чтобы не спиться, что ли?.. Понюхала, поморщилась, но сделала пару глотков. Считается, что выпивка успокаивает нервы и навевает сон, а мне сейчас именно это и требовалось.
     Вместо сна во мне почему-то проснулся аппетит. Пришлось снова вставать и устраивать обыск. Еды в доме не было, кроме баночки гугландского травяного варенья и мешочка болотных орехов. В связи с происхождением орехов вспомнила: "утонуть в твоей сладенькой трясиночке", - и расхохоталась, бессильно уронив голову на руки. А успокоившись, вдруг устыдилась. Да, люди часто кажутся друг другу смешными и нелепыми, особенно когда речь идет о таких вот интимных пристрастиях, глупых словечках, которые нельзя произносить при посторонних, но можно и даже нужно нашептывать на ушко тому единственному в мире человеку, которому они предназначены. Вовсе не обязательно покойная туланская старушка была дурой и размазней, просто во времена ее юности такие вот идиотские приторные словечки наверняка были обычным делом, нормой, как для нас, скажем, прошептать: "Хорошая моя", уткнувшись губами в шею. А для нее такая немногословность - дикарство, или душевная холодность, можно спорить на что угодно.
     "Если бы у меня была такая вот подушка, - думала я. - Такая же, только сделанная по моему заказу. И вот я бы жила-жила, каждую ночь запиралась бы в спальне - не сны волшебные по заказу глядеть, а кое что покрепче, послаще, почти как настоящее!.. И потом умерла бы, а какая-нибудь девица из сыскной конторы взялась бы разбираться с моей подушкой и ужасалась бы: "Вот же дурища какая!" Или, еще хуже, ржала бы, как вот я нынче..."
     Я отхлебнула еще пару глотков из бутылки, закусила вареньем и вдруг разревелась, чего со мной уже очень давно не случалось. Так давно, что я чуть не сказала "никогда", - но это, конечно, было бы некоторым преувеличением.
     Я сидела в своей гостиной и ревела, как младенец: долго, громко и даже с удовольствием. Оплакивала бедную туланскую старушку, сочинившую себе юного кудрявого любовника, и себя я тоже почему-то оплакивала. То ли за компанию, то ли потому что вдруг поверила, что мы с этой мертвой мечтательницей - одно и то же, никакой разницы, кроме нескольких несущественных деталей. Когда мне казалось, что слезы вот-вот иссякнут, я делала очередной глоток, словно бы и правда полагала, будто Джубатыкская Пьянь быстро и легко превратится в слезы и вытечет из меня вон вместе с невесть откуда взявшейся жалостью и болью. Наплакавшись, я уснула прямо в гостиной, на ковре - не то чтобы сил не было добраться до спальни, просто там меня ждала лиловая подушка с розовыми цветочками, а мне отчаянно хотелось быть от нее подальше - не знаю уж почему. Вроде бы не труслива и не брезглива - а вот, нашлась и на меня управа.
     
     А утром меня разбудил сэр Джуффин.
     Он каким-то образом открыл мою дверь, вошел в гостиную и замер, изумленно уставившись на пустую бутылку из-под Джубатыкской Пьяни и мое неподвижное тело на полу. То есть, это я так предполагаю, что он замер. Как было на самом деле, не знаю: спала без задних ног. А проснулась от того, что шеф поднял меня с пола и поставил на эти самые задние ноги, без которых я только что так распрекрасно обходилась.
     - С тобой все в порядке? - спрашивает.
     А я мычу что-то несуразное, башкой квадратной трясу. Ничего не понимаю.
     Потом, конечно, сбегала вниз, умылась, пришла немного в себя. Пока я плескалась, сэр Джуффин где-то раздобыл кувшин свежей камры - неужели в соседний трактир успел выскочить? - наполнил мою кружку, достал из-за пазухи сверток с бутербродами. Ему Кимпа, дворецкий, постоянно с собой на службу семислойные кеттарийские бутерброды всучивает, а шеф потом не знает, как от них избавиться. Выбросить жалко, а есть невмоготу. Раньше, пока сэр Макс был с нами, Джуффин ему все скармливал, а теперь совсем беда. Ну, сегодня ему повезло: у меня с похмелья был зверский аппетит.
     Увидев, как я набросилась на еду, сэр Джуффин понял, что со мной все в порядке, но на всякий случай спросил:
     - Как ты себя чувствуешь? И что тут у тебя происходит?
     - Ничего особенного, - буркнула я. - Просто не могла заснуть до рассвета после всех этих дурацких экспериментов с вашей грешной подушкой. Было всех жалко и очень противно. Ну и напилась с горя. А что еще делать?.. А почему вы сюда приехали? Потому что я на службу не пришла? Уже, что ли, совсем поздно?
     - Да нет, наоборот, очень рано, - успокоил меня шеф. - Просто я тебе зов послал, хотел поскорее узнать новости. А ты так крепко спала, что ничего не почувствовала. Ну, я сдуру решил, что ты без сознания валяешься, приехал тебя спасать.
     - Вы почти не ошиблись, - вздохнула я. - Действительно валялась, практически без сознания, как портовый нищий в Последний День Года. Но подушка тут не при чем, можете мне поверить. Ну, то есть, валялась я не из-за нее. Три четверти бутылки Джубатыкской Пьяни выдула - сама не понимаю, как. Собиралась-то всего пару глотков, чтобы уснуть.
     - Каяться потом будешь. Ты лучше скажи, как себя чувствуешь? - не отставал сэр Джуффин.
     Я проанализировала свои ощущения.
     - Неважно, конечно. Но, знаете, для человека, который столько выпил и проспал всего пару часов, я чувствую себя просто прекрасно.
     - Хорошо. В общем, я так и думал. Видишь ли, я почти уверен, что здесь, у нас, такая подушка совершенно безопасна. Но по мере удаления от Ехо, подушка больше не может питаться силой Сердца Мира и начинает существовать за счет своего владельца. Все просто: если бы та несчастная старуха осталась в Ехо, была бы жива до сих пор и еще много лет. Но она уехала домой, в Тулан, и угасла за полгода... Ладно, с этим ясно. Теперь скажи: ты с парнем поговорила? Записи делала?
     Я кивнула, не в силах сдержать нервный смешок. Поднялась в спальню, принесла шефу самопишущую табличку, заодно и подушку прихватила: пусть увозит эту пакость из моего дома! Видеть ее не желаю.
     - Имейте в виду, там, на табличке, нет никакой ценной информации. Три часа совершенно нелепого бреда. Я полночи ржала... а потом еще полночи напивалась и плакала.
     - Ну, последнее мне вряд ли грозит, - ухмыльнулся сэр Джуффин. - Спасибо за работу, Меламори. Иди наверх и отсыпайся. Заслужила.
     - Еще бы не заслужила, - вздохнула я. - Всю ночь с таким красавчиком щебетала! А потом еще Джубатыкскую Пьянь уничтожала в поте лица. Спасибо, сэр. Я всегда знала, что вы способны оценить мои достижения.
     - Рад, что хоть чем-то сумел тебе угодить, - шеф отвесил мне шутовской поклон. - Всегда к твоим услугам. Проснешься - приходи в Дом у Моста. Авось еще на что-нибудь друг другу сгодимся.
     Он уехал, а я с легким сердцем отправилась в спальню. Остатки бутербродов взяла с собой: больше всего на свете люблю есть в постели. Если бы кому-нибудь пришло в голову открыть трактир, где посетителей укладывают в кровати, а еду приносят на подносах и не ругают за крошки, я бы оттуда не вылезала.
     
     До полудня я провалялась в постели. Засыпала, просыпалась, выпивала пару глотков камры, жевала подсохшие бутерброды шефа и снова проваливалась в сладкую дрему. Проснувшись окончательно, решила, что напиваться надо чаще: мало того, что чувствовала я себя совершенно изумительно, так еще и настроение исправилось. Ничего особенного, конечно, но по моим тогдашним меркам оно могло считаться почти радужным. Даже необходимость отправиться в Дом у Моста не казалась мне тягостной. Мне вдруг подумалось - почти крамольная по тем временам мысль! - что на службе может случиться что-нибудь интересное.
     И ведь действительно.
     Хохот я услышала еще на улице. Ни на миг не усомнилась, что ржут на нашей половине Управления Полного Порядка. Городская полиция - организация серьезная. С их территории могут доноситься разве что вопли генерала Бубуты Боха, который вечно грозит искупать кого-нибудь в сортире, но, насколько мне известно, так ни разу и не осуществил свое намерение. Оно и хорошо: некоторые мечты должны оставаться мечтами.
     Эпицентром веселья, как я и подозревала, был кабинет сэра Мелифаро. Я с самого начала понимала, что если туланская подушка попадет к нему в руки, это будет натуральная катастрофа. И думала, что сэр Джуффин тоже это понимает. Но шеф то ли не уследил за этим сокровищем, то ли нарочно всучил его своему заместителю, дабы поглядеть, что будет.
     Что-что...
     Мелифаро возлежал на своем рабочем столе. Под головой у него - ну, понятно, да? Что там еще могло быть под этой бессмысленной башкой, в такое-то время, в таком-то месте? Рядышком, надо полагать, сидел мой кудрявый приятель. Видно его, разумеется, не было, но Мелифаро с ним душевно беседовал и громко транслировал ответы горемычного наваждения.
     - Ну, скажи мне еще что-нибудь ласковое, - просил он. А несколько секунд спустя, отчаянно кривляясь, вопил: - Ты моя бархатная подушечка! Медовенькая пышечка! Пушистенькая индюшечка!!!
     Нумминорих и Кекки Туотли ржали так, что стекла звенели. Сэр Луукфи Пэнц, спустившийся по такому случаю из Большого Архива, смеялся потише, но тоже от души. Сэр Кофа Йох стоял немного в стороне, привалившись к дверному косяку и снисходительно ухмылялся. Только Лонли-Локли не участвовал в этом безобразии. Ну и шеф, конечно, отсиживался в своем кабинете. А так все собрались.
     Я открыла было рот, чтобы сказать все, что я об этом думаю, но тут же его закрыла. Вспомнила, как сама поначалу веселилась. Пожала плечами, развернулась, да и вышла вон. Пусть себе радуются люди, чего им мешать? Надеюсь, сэр Джуффин позволит мне пересидеть эту бурю у него в кабинете.
     Шеф меня ждал.
     - Вот и хорошо, что пришла. Я как раз думал, послать тебе зов, или пожалеть? И, честно говоря, склонялся к первому варианту. День - штука короткая, а тебе предстоит визит к Лысому Комосу. Придумала уже, что будешь ему рассказывать?
     - Ну, в общих чертах, - соврала я.
     На самом-то деле я благополучно забыла про это задание. Чуть не спросила: "А зачем я туда пойду?"
     - И каковы они, эти "общие черты"? - строго спросил Джуффин.
     - Думаю, надо говорить как можно больше правды - насколько это возможно. Врать только в деталях. Скажу, что к родителям подруги приехала дальняя родственница из Тулана... Когда, кстати, она здесь была, эта старуха?
     - Этой весной. Продолжай, мне интересно.
     - Ну вот, значит весной приехала и с тех пор у них живет. Подружка подслушала, как бабка ее матери вечером в гостиной рассказывала о своей великой любви. Был, дескать, двести лет назад у нее такой умопомрачительный роман, что до сих пор забыть не может. Потом тетки хлопнули по стакану Осского Аша, и старуха проговорилась: вот, дескать, купила себе подушку, которая вернет ей любовника. Что старуха уехала в Тулан и там умерла, говорить не нужно: вечно как только выясняется, что кто-нибудь умер, даже невиновные на всякий случай пугаются... Потом можно наврать, что подружка из любопытства эту самую подушку стащила, пока старуха гуляла, и попробовала на ней полежать - ну вот как я вчера. Описать с ее слов, как это все выглядит. Потом, понятно, стану требовать себе такую же. Чтобы тоже мужчина приходил - как живой, как настоящий. Чтобы выглядел в точности как я хочу и говорил все, что мне нравится. И не во сне, а наяву. Правильно?
     - Да, почему бы нет? - легко согласился Джуффин. - Так и сделай, а там смотри по обстоятельствам. Если Комос скажет, что готов такое смастерить - я очень сомневаюсь, что это ему по плечу, но мало ли? - спроси цену, скажи, что постараешься достать деньги, и отправляйся домой. Если будет говорить, что такими вещами не занимается, падай ему в ноги, обещай заплатить, если сведет тебя с мастером. Они все друг о друге знают, наверняка Комос сразу сообразит, чья это может быть работа. Если будет отпираться, имей в виду: это скорее всего потому, что никто не хочет терять клиентов. Дай ему понять, что его подушки тебе будут по-прежнему нужны. Или пригрози, что найдешь себе другого мастера, раз он не хочет тебе помогать. Ну да что я тебя учу, Блиммы всегда умели торговаться получше прочих.
     - Да уж, - скромно согласилась я. - На том и стоим... А где наш туланский гость?
     - Где он вот прямо сейчас, не знаю. Но полчаса назад еще был здесь, - вздохнул шеф. - Бьет копытом, рвется в бой, того гляди дым из ноздрей скоро повалит. Хочет действовать. То есть, он, конечно, верит мне на слово, что мы и сами с его делом справимся, лишь бы под ногами никто не путался, но... Трудно ему. Привык сам справляться, а тут вдруг вообще ничего не надо делать, только сидеть и ждать. Я бы на его месте, да в его годы тоже с ума сходил.
     - А ведь он вам нравится?
     Я, честно говоря, не собиралась спрашивать. Просто подумала, но почему-то вслух.
     - Ну да, - согласился Джуффин. - Хороший парень, сообразительный, по-житейски опытный, а в наших делах - чистая страница. И профессия у него смешная, и предрассудков море, а голова светлая и характер правильной закалки. Пожалуй, за пару дюжин лет я бы сделал из него очень неплохого колдуна...
     - Ну так и делайте, - проворчала я. - Все равно человек от безделья погибает...
     - Ну, для начала я попросил сэра Шурфа показать ему несколько простеньких фокусов, - ухмыльнулся шеф. - А там поглядим... Правда, на хрена ему эти умения в Тулане?..
     - В цирке будет выступать, - отрезала я. - Все лучше, чем его нынешняя профессия.
     - Брысь отсюда, - велел шеф. - Иди, собирайся к своему лысому. И без ценной информации не возвращайся.
     - Если почувствую, что он не готов открыться постороннему человеку, выйду за него замуж, - пообещала я. - Жене-то он небось все расскажет.
     Джуффин проводил меня восхищенным взглядом. Уже в коридоре я, холодея, поняла, что он вполне серьезно отнесся к моему обещанию и, в случае чего, не преминет о нем напомнить.
     
     Заехав домой, я быстренько привела себя "в порядок": переоделась в розовую скабу и дорогое лоохи, расшитое препошлейшими голубыми цветочками, привычным движением собрала волосы в пучок и нахлобучила на голову белобрысый парик. Шмякнула на физиономию горсть фальшивых веснушек - самые мелкие, какие только можно достать на Сумеречном Рынке. Закрыла лицо руками, наскоро пробормотала заклинание. Теперь веснушки выглядели натурально, а черты моего лица изменились до неузнаваемости: нос сделался короче и заострился, превратился в самый настоящий носик; губы тоже стали губками, по-детски пухлыми и сочными, а на подбородке появилась очаровательная ямочка, которую я, дай мне волю, пожалуй, с удовольствием оставила бы себе навсегда. Но силы этого заклинания хватает часа на три, не больше. И ладно.
     Выход на улицу - это отдельная песня. Понятно, что если из дома леди Меламори Блимм то и дело будет выскакивать некая тщедушная блондиночка, мои соседи, друзья и знакомые довольно быстро сделают нехитрое умозаключение и поймут, что эта самая "блондиночка" - я и есть. Ехо только кажется большим городом; нравы тут у нас вполне сельские: все интересуются всеми, чтобы было о чем поговорить за ужином.
     Поэтому моя блондиночка обычно покидала дом через черный ход. Строго говоря, не через черный ход даже, а через окно кладовой, которое выходит на задний двор. Высокая стена живой изгороди отделяет двор от узкого безлюдного переулка, где не то что ни единого трактира, или лавки, а даже парадного входа в жилой дом нет. Только изгороди и садовые калитки. Чудесное местечко, мечта грабителя - да только бедняга загнется там от старости прежде, чем дождется хоть одну жертву. По крайней мере, я там еще никогда ни единой живой души не видела, даже собаки. Тем не менее, всякий раз перед тем, как выскользнуть в переулок, я внимательно оглядывалась по сторонам. У меня, конечно, имелась навязчивая идея, будто за каждым кустом скрывается сэр Кофа Йох в плаще-невидимке, но я отдавала себя отчет, что у него, мягко говоря, имеются и другие дела, кроме выслеживания моей персоны.
     А дальше - совсем просто. Незаметно шмыгнуть из переулка на улицу, параллельную той, где стоит мой дом, и вспомнить, куда я в прошлый раз упрятала подержанный амобилер, специально купленный для тайных поездок леди Мисы. Я все время выбирала для него какое-нибудь новое место парковки в радиусе нескольких кварталов от своего жилья, благо укромных переулков в Старом Городе предостаточно.
     Дом моего поставщика сладких снов находился на самой дальней окраине респектабельного Левобережья, где земля дешевле даже, чем в Новом Городе, зато и добираться туда приходится дольше. Меня в свое время сэр Макс научил гонять на амобилере так, что булыжники из-под колес летят и фонарные столбы по обочинам раскачиваются - то есть, за полчаса я вполне могла бы туда добраться, если бы не конспирация. Белобрысая субтильная дурища леди Миса, которая посещала Лысого Комоса, вообще не должна была бы уметь самостоятельно управлять амобилером, но тут уж мне пришлось пойти на компромисс: а как еще к нему прикажете добираться? Пешком через весь город? О том, чтобы нанимать возницу, и речи быть не могло. Комос меня на порог не пустил бы - и правильно. Все-таки, как ни крути, а закон мы с ним нарушали. Совсем чуть-чуть, но... Но.
     Я всегда очень старалась не вызывать подозрений: сидела за рычагом как перепуганная кукла, ехала медленно, маневрировала неумело, звонко взвизгивая на поворотах. Не всю дорогу конечно так над собой издевалась, но в людных местах - обязательно. А за несколько кварталов до особняка сэра Комоса амобилер мой непременно начинал шарахаться из стороны в сторону, тормозить перед каждым ухабом и время от времени аккуратно въезжал в какой-нибудь забор, покрепче - так, чтобы обошлось без разрушений. Чтобы, значит, кто-нибудь из соседей назавтра непременно спросил лысого: "Это не к тебе безумная дурища на отцовском амобилере мотается?" И чтобы Комосу стало чуть-чуть неловко. Достоверность моего образа требует великого множества мелких жертв от всех участников представления.
     
     Вот на какие ухищрения мне приходилось идти ради всякого визита к лысому Комосу. И нынешняя поездка не стала исключением. Разве что ехала я не так медленно и бестолково, как обычно. Позволила себе расслабиться перед важным разговором. Ну и потом даже такая дурища, как моя леди Миса, должна со временем хоть чему-нибудь выучиться, верно?..
     
     Господин Комос, как обычно, ждал меня на крыльце своего дома. Выглядело это как жест вежливости, но я прекрасно понимала: просто он желает убедиться, что я выполнила раз и навсегда данное обещание и приехала одна. И правильно делает, дамочкам, вроде моей леди Мисы, веры нет. Сегодня клянется торжественно хранить тайну до скончания дней, а завтра пятерых подружек притащит знакомиться - и хорошо еще, если не отца со старшим братом!
     С виду мой поставщик сладких грез совершенно не был похож на Мастера Совершенных Снов - ну, как их обычно представляют. Считается почему-то, что все члены этого почтенного цеха - пожилые люди, красивые и хрупкие, как дорогие игрушки, бледные от постоянного пребывания в полумраке своих спален, с тихим голосом, отрешенным взором и ласковыми, как у знахарей, манерами.
     Ага, как же. Этот тип был высок, как потомок Эхлов*********, пузат, краснолиц и громогласен, как завсегдатай "Джубатыкского Фонтана" - при том, что я никогда не замечала, чтобы от него пахло спиртным. Просто натура такая, бывает. Он вечно слонялся по дому без тюрбана, ослепляя клиентов сиянием своей ярко-алой лысины, даже в сад в таком виде выходил. А может быть и на улицу - кто его знает?..
     При всем при том, была в неуклюжих манерах лысого Комоса какая-то старомодная галантность. Он сразу казался - даже мне! - не чужим человеком, чьи услуги, между прочим, стоят немалых денег, а кем-то вроде доброго дядюшки из провинции. Грубый, смешной, нелепый, но свой в доску, уютный, безопасный, заслуживающий доверия. За таким как за каменной стеной. При его профессии - очень важное качество. Потому что сон - такое дело: вроде бы, пустяк, но не из всяких рук его примешь. Ох, не из всяких... А от этого жуткого краснорожего Комоса - да с удовольствием! Такой вот феномен. Сама поражаюсь.
     - Ну что, незабвенная, соскучилась? - улыбнулся он, помогая мне выйти из амобилера, который я, следуя традициям этой растяпы, леди Мисы, припарковала на краю его клумбы, раздавив парочку декоративных грибов.
     Следуя все тем же традициям, я затараторила, не давая ему открыть рта: "Ах, я!.. Так извелась!.. Ничего не радует!.. Даже сны!.. Снится! Всякая гадость! Сегодня вообще! Приснился! Мой папочка! Совсем голый! Такой! Стыд и ужас!.. Зато! Мне! Вчера! Подружка! Такое рассказала! ТАКОЕ!!!"
     Все это я успела не только выпалить одним махом, но и повторить раза четыре, пока мы шли в гостиную. Там я быстренько изложила Комосу свою легенду о любопытной подружке и ее престарелой родственнице, выслушанную и одобренную высоким начальством всего два часа назад.
     Пока я тараторила, он все больше мрачнел. Когда я наконец умолкла, печально покачал головой.
     - Бедная девочка. Скорее всего тебя обманули. Таких талисманов просто не бывает.
     Сказать, что я была разочарована - значит ничего не сказать. Я, конечно, не надеялась, что Комос выслушает меня и скажет: "А, ну это пара пустяков, будет тебе такая подушечка", - но я очень рассчитывала на его совет и помощь в поисках изготовителя колдовской вещицы.
     - Как это не бывает?! - возмутилась я. - Очень даже бывает! А что тут такого?!
     - Пойми, незабвенная, - строго сказал Комос. - Одно дело - сны. Не так уж трудно сделать, чтобы человек увидел во сне все, что пожелает. И совсем другое дело - наваждения. Сделать то, о чем ты говоришь, вообще невозможно. Где это видано: чтобы к тебе наяву живой человек приходил, и никто, кроме тебя его не видел?! Призрак - пожалуйста, сколько угодно. Я этим не занимаюсь, но знаю мастеров. Но чтобы наваждение даже на ощупь было человеком, да еще и потом пахло, как настоящий мужчина - нет, невозможно. Обманула тебя подружка. Посмеяться хотела над чужой печалью. Стерва она, не водись с ней. Хорошие люди так не поступают...
     Он бы еще долго рассказывал мне о недостатках моей вымышленной подружки, но я, вконец ошарашенная его твердолобостью, взвыла:
     - Да как же "невозможно", когда я сама!.. - и осеклась. Поняла, что наговорила лишнего, вышла за рамки легенды. Теперь придется выкручиваться.
     - Как это - сама?! - обалдел Комос. - Ты ж говоришь, подружка рассказала...
     - Она меня в гости вчера позвала, когда родители увезли бабку в "Сытый скелет", ужинать, - нашлась я. - И ключи заранее припрятала, так что мы пробрались в старухину спальню. Нашли эту подушку и сами попробовали, по очереди. Он к нам обеим приходил и разговаривал, и по голове гладил - больше мы ему ничего не разрешили. Такой ласковый, красивый мальчик, только глупости болтает: "сладенький пирожочичек", "медовенький лягушоночек", - старухе так нравится, наверное... А ты мне теперь говоришь "невозможно"! Думаешь, дура, да? - и я состроила обиженную мордочку, коронный трюк моей леди Мисы. Я этой мордочкой до сих пор горжусь, вершина моих актерских возможностей.
     Лысый Комос схватился за голову. Сидел, молчал, раскачивался из стороны в сторону. Кажется, мой рассказ действительно был для него не просто новостью, но и серьезным шоком.
     - Узнаю, кто это делает, своими руками придушу, - вдруг сказал он. - Или в Дом у Моста отведу, хотя мне туда лучше бы не соваться... Но плевать, отведу!
     Мы с леди Мисой временно объединились. То есть, теперь я была такой же дурищей как она: ничего не понимала. Ничегошеньки.
     - По-по-почему вдруг такие строгости? - запинаясь спросили мы, хлопая прекрасными глазами, бессмысленными, как у дешевой куклы.
     - А потому что скверное это дело, - сурово сказал Комос. - Нельзя так поступать. Одно дело - сон хороший посмотреть, а потом проснуться и жить дальше. И совсем другое - заводить себе такую игрушку наяву. Нехорошо это. Против природы и порядка вещей.
     Ему явно не хватало слов, чтобы объяснить мне причины своего возмущения, но он очень старался.
     - Понятия не имею, кто мог такое соорудить, - добавил он. - Видать, большой мастер. Только не знаю, дурак он, или мерзавец?
     - И чего ты злишься? - я понемногу пришла в себя и начала понимать, что задание мое, скорее всего, провалено. - Я бы все равно покупала у тебя сны, даже если бы раздобыла такую подушечку. Так что тебе это не в ущерб...
     - Много ты понимаешь, - отмахнулся он. - Думаешь, человек кроме своей выгоды ни о чем не беспокоится?
     - А о чем еще тебе беспокоиться? - буркнула я.
     Тут мы с леди Мисой опять были вполне солидарны. Она сердилась, что вместо желанной игрушки ей предлагают бессмысленные нравоучения; я была вне себя от мысли, что расследование мое зашло в тупик. Но обе мы испытывали к лысому Комосу примерно одни и те же чувства.
     - Злишься, - вздохнул он. - Ну не серчай, леди. Я не хотел тебя огорчать. Но послушай, что я тебе скажу и запомни хорошенько. Ни один Мастер Совершенных Снов не мог изготовить вещь, о которой ты рассказываешь. Во-первых, нас этому не учат. А во-вторых, существует наиважнейшее для нас цеховое правило: мы не вмешиваемся в человеческую жизнь. Только в сны - да и то лишь потому, что люди ленятся делать это сами. Каждый мог бы стать для себя Мастером Совершенных Снов - это куда легче, чем делать подушки для других. Обучение стоит не дороже, чем дюжина моих подушек, но никто не хочет трудиться. Вот и ты не захотела, когда я предлагал, помнишь?
     Ну да. Я-то, положим, не захотела, потому что тогда мне пришлось бы открыть свое инкогнито. Учеба дело серьезное, тут мой жалкий маскарад не поможет. Но предложение показалось мне чрезвычайно соблазнительным. Я даже думала: а почему нет, возьму да и обращусь к Комосу под собственным именем, как официальное лицо, скажу, что мне на службе велели квалификацию повышать и рекомендовали его как одного из лучших преподавателей. Уж в уроках-то ничего противозаконного нет, он только рад был бы... Другое дело, что я все время откладывала эту затею на потом - все-таки не самое важное умение в жизни, а так, забава. Может быть, и другие клиенты Комоса рассуждали примерно таким же образом?..
     Пока я думала, леди Миса молчала и куксилась. У нее это просто изумительно получалось. Для себя я такую кислую морду скорчить не умею, даже если очень нужно, а для нее - пожалуйста.
     - А подушка, о которой ты рассказала, - продолжал Комос, - очень нехорошая вещь. Мало того, что это наверняка Запретная магия, какая-нибудь сотая ступень - ("А вот и нет, а вот и нет!" - ехидно захихикала я про себя) - скорее всего, этой вашей бабке не поздоровится. Не сейчас, так скоро. Ну, ей, может, терять особо нечего, а ты гляди. От таких игрушек можно старухой за год стать.
     - И пускай, - упрямо прошептала леди Миса. Но испуг на мордочке все же изобразила, чтобы дяденька Комос был доволен.
     - Лучше всего было бы, если бы ты пошла в Дом у Моста и рассказала им об этой подушке, - посоветовал он. Поглядел на меня внимательно и махнул рукой: - Да ведь все равно не пойдешь...
     - Мне такой секрет доверили! - заверещала я. - Как же я могу свою подружку в Холоми сдать! Да никогда! Ни за что! Даже если узнаю, что у нее в подвале Лойсо Пондохва прячется!
     - Ну, все ясно с тобой, - вздохнул мой Мастер Совершенных Снов. - Ничего, я сам разузнаю, кто такими игрушками балуется. Я этого так не оставлю.
     - Если ты его найдешь, пусть он сначала мне такую подушку сделает, - нахально потребовала я. - Я тебе специально доплачу за посредничество, так и знай! А потом - хоть в Холоми, хоть в Нунду, хоть в свой подвал его запирай, мне все равно...
     Лысый Комос схватил меня за плечи и довольно сильно встряхнул.
     - Ты вот что, незабвенная, выброси эту дурь из головы, ясно тебе? Не выбросишь - кончишь в Приюте Безумных.
     Я жалобно пискнула. Он, кажется, сам испугался собственного напора, отпустил меня, бормоча какие-то извинения. Я постаралась выжать из себя пару слезинок. Получилось довольно скверно, но Комос, к счастью, как раз отвернулся и вышел. Вернулся с маленькой пестрой подушкой.
     - Вот, - сказал он, - держи. Это подарок. Здесь полдюжины очень хороших, сладких снов, таких, как ты любишь. Успокойся, поспи, потом приезжай, если захочешь. Но о том, что просила - забудь. Лучше уж сразу с моста, головой вниз. Ясно тебе?
     Я прижала к груди его подарок и задом побрела к выходу. Губы у меня вполне натурально дрожали.
     - Все равно я хочу, чтобы он приходил как живой, - крикнула я с порога.
     Это, конечно, уже было чистое хулиганство. Маленькая месть за разочарование, которое мне пришлось пережить. Вот интересное дело: Мастера Сновидений тут, оказывается, не при чем! И кто же тогда?.. И как их искать? И, дырку над всем в небе, с какой стати все вдруг стало так сложно?!
     
     Я так расстроилась, что обратно ехала в своей обычной манере, а не как растяпа Миса. Белокурый парик при этом не сняла, конопушки не смыла. И домой переодеться не заскочила. Вот прямо в этом ужасном лоохи с жуткими голубыми цветочками заявилась в Управление Полного Порядка. Леди Миса таким образом была похоронена навеки: какая уж теперь конспирация. Про себя я решила, что поделом дуре: во-первых, надоела, а во-вторых, провал операции карается смертью. Чтобы неповадно было. А к Лысому Комосу можно будет в другом паричке съездить. Скажем, в рыжем. И нос пусть будет курносый, а рот длинный, как у лягушонка (медовенького лягушоночка, о да). И надо бы притвориться умницей - для разнообразия. А то сил никаких нет.
     Сэр Джуффин, надо отдать ему должное, не стал комментировать мой вид. Только головой покачал. Усадил в кресло, налил кружку камры, нацедил рюмочку пряного укумбийского бомборокки из своих запасов. Все-таки не законченный злодей.
     - Надо за лысым слежку установить, - выпалила я, кое-как отдышавшись. - Он был в гневе, я так толком и не поняла, почему. Сказал, разыщет мерзавца, который нашу подушку смастерил, и сам притащит его в Дом у Моста. Поэтому надо бы за ним слежку: вдруг правда найдет?
     - Но если он все равно собирается притащить его к нам, зачем тогда слежка? - ухмыльнулся шеф.
     - Потому что Комос еще точно не решил, что с ним делать. Может, просто придушит, - вздохнула я. - Он просто вне себя был. Сперва пытался убедить меня, что таких талисманов вовсе не бывает в природе, а когда я ляпнула, что сама эту грешную подушку у подружки видела и даже пробовала, он просто взбеленился!
     - Комос хороший мужик, - мягко сказал Джуффин. - Он даже Кодекс Хрембера нарушает с единственной целью: помочь своим клиентам. Чтобы получили качественный товар, а не дешевое наваждение, после которого утром голова ноет. Между прочим, с богатых покупателей он дерет три шкуры, зато бедным раздает свои подушки почти бесплатно - ты не знала?
     - То есть, он с меня три шкуры драл, чтобы потом делать подарки сироткам из предместий? - изумилась я. - Мило!.. Впрочем, он совершенно прав. Сироткам нужнее.
     - Престарелым сироткам из предместий, да-да... - рассеянно сказал шеф, барабаня пальцами по столу. Однако слово "престарелым" произнес с нажимом. Продолжал, стало быть, меня воспитывать.
     Самое время, конечно.
     - Еще бы он не возмутился, - Джуффин невесело улыбнулся краешком рта. - Во-первых, кто-то отбивает его хлеб - но это как раз ладно. Мастеров Совершенных Снов несколько дюжин, и все отбивают друг у друга хлеб, что не мешает ребятам быть самым сплоченным профессиональным цехом - тем же поварам у них бы поучиться... Но наш Комос умница и сразу почуял опасность. Одно дело, если несчастный, исстрадавшийся и слишком слабый, чтобы ворожить самостоятельно человек видит искусственно созданный сон вместо обычного. Простительная слабость, желанный, заслуженный отдых. И совсем другое дело, если этот самый бедолага запирается в спальне с собственным наваждением, чьи отличия от живого человека в постели кажутся несущественными. Ну, отвечает не на все вопросы - подумаешь... Это гораздо соблазнительней, чем просто видеть сны. И гораздо опасней. Стимулов выходить из спальни - практически никаких, разве что пожрать, да в сортир смотаться. Зато стимулов оставаться в спальне как можно дольше - сколько угодно. Ай да Комос! Сразу забил тревогу, молодец! А что, может и найдет этого горе-умепьца - если мы с тобой окажемся ленивыми, недееспособными ничтожествами. Но мы же не дадим старине Комосу нас обскакать?
     - Вы не дадите, наверное, - вздохнула я. - Как по мне, так пусть себе скачет сколько влезет.
     - Раньше ты была более азартной, - укоризненно сказал шеф. - Ну, дело хозяйское. Хочешь наперекор собственной природе притворяться сонной индюшкой - на здоровье. Помолчи теперь минутку, а еще лучше - сходи в Большой Архив за Луукфи, пока он, чего доброго, домой не намылился. Мне нужен он сам и еще полный список всех столичных Мастеров Совершенных Снов, да пусть не тратит время на оформление. Имя, адрес - этого достаточно. Но срочно. Если встретишь кого-нибудь из ребят в коридоре, гони их сюда. Я собираю совещание. Мне нужны абсолютно все сотрудники до единого и хорошо бы еще дюжина человек, но ладно, обойдусь как-нибудь.
     
     Когда сэру Джуффину Халли под хвост (в существовании которого я почти не сомневаюсь) попадает вожжа, он способен творить чудеса, не прибегая к помощи Очевидной магии. Через четверть часа в его кабинете сидело все Малое Тайное Сыскное Войско в полном составе и еще наш туланский гость - для полного, так сказать, комплекта. Шеф ораторствовал, все восемь пар ушей, включая мои, благоговейно трепетали на сквозняке. Он кратко пересказал содержание моей беседы с лысым Комосом, и сформулировал предстоящую нам задачу:
     - Кроме господина Комоса в Ехо и окрестностях проживает еще почти четыре дюжины Мастеров Совершенных Снов. Сорок шесть, есть быть точным. Надо сегодня же вечером навестить каждого и попробовать договориться об изготовлении подушки по образцу той, что попала нам в руки. Все подробности об этой вещице вам, не сомневаюсь, отлично известны. Нынче днем стены всего Управления дрожали от вашего хохота, генерал Бубута Бох трижды пытался вызвать сюда знахарей из Приюта Безумных, несколько молодых полицейских с перепугу подали в отставку, а какая-то нервная иностранка потеряла сознание прямо под окнами кабинета сэра Мелифаро. Из всего этого я делаю вывод, что означенный сэр выполнил мою просьбу и наглядно продемонстрировал вам действие этого удивительного талисмана. Я бы с удовольствием возложил всю эту работу на Кофу и Кекки, но действовать надо очень быстро, чтобы наши Мастера не успели понять, что происходит неладное. Они же знакомы друг с другом, обсуждают новости, сплетничают о странных клиентах и просто чудаках, которые к ним приходят, так что быстро почуют неладное. Поэтому принять участие в маскараде придется каждому.
     - А разве не проще вызвать их всех сюда и допросить? - удивился Мелифаро. - Они обязаны явиться и правдиво отвечать на все наши вопросы, так что не понимаю, в чем проблема?
     - Вызовем, если понадобится. Но потом. Мы, к сожалению, не можем обязать человека держаться на официальном допросе так же искренне, приветливо и раскованно, как он будет вести себя в присутствии нового клиента. Есть детали, которые можно забыть от волнения. Есть имена и факты, которые всплывают в памяти только в ходе неспешной, доверительной беседы. И, наконец, мне очень важно знать их мнение о нашей подушке. Вот, к примеру, лысый Комос был в ярости, кричал, что это против правил и принципов их цеха. Мне интересно: все Мастера Совершенных Снов станут возмущаться, или это только сэр Комос у нас такой оригинал? Мне вообще много чего интересно. Поэтому, бедный мой сэр Мелифаро, "как проще" у тебя не получится. Кстати, Кофа, вы поможете моему заместителю изменить внешность? Сам он, как я понимаю, в этом деле ни в зуб ногой. Нумминорих и Луукфи тоже будут благодарны за помощь.
     - Сделаем таких скорбных молодых вдовушек, что даже портовые грузчики от жалости к ним в голос рыдать будут, - пообещал Кофа.
     Мелифаро зыркнул на него дикими от ужаса очами, но возразить не осмелился. Зато Нумминорих и Луукфи обрадовались как дети.
     - Надеюсь, все уже поняли, как мы проведем нынешний вечер, - бодро сказал Джуффин. - Сейчас поделим адреса, переоденемся - и вперед. Легенду каждый сам придумает, не маленькие. Все вариации на тему невыразимой тоски по навеки утраченному любимому существу приветствуется.
     - А я? - спросил Трикки Лай. - Я могу чем-то помочь?
     - Можешь, - кивнул шеф. - Но тебя переодевать не будем.
     Про себя я отметила, что Джуффин уже стал говорить туланцу "ты". По идее, не моего ума это дело, а вот поди ж ты, обидно стало почему-то. Никогда не знаешь, сколько дури может поместиться в одной небольшой голове - пока она в деле себя не проявит, конечно.
     - Ты нанесешь два визита, - говорил меж тем Джуффин. - Сперва отправишься к сэру Лао Курваю, старшине цеха Мастеров Совершенных Снов. Сошлись на меня, и он примет тебя как родного сына. Заодно поужинаешь, счастливчик, у Лао феерический повар... Расскажешь ему свою историю, все как есть. Попроси помощи: пусть хорошенько поразмыслит, откуда могут взяться такие подушки. Только умоляю, не вздумай выкладывать старику, что ты думаешь о его профессии. И вообще попридержи язык. Изложишь суть дела и сиди тихонько, слушай, что он тебе скажет. Ясно?
     - Ясно, - коротко ответил туланец.
     - Потом, даже если засидитесь заполночь, поедешь к Типе Брин. Чем позже ты к ней заявишься, тем больше шансов, что она тебя пустит на порог. И да, на меня ссылаться не вздумай. Вообще ни слова о том, что как-то связан с Тайным сыском. Скажи, какой-то старикашка на Сумеречном Рынке рекомендовал к ней обратиться. Рассчитывай только на свою удачу и обаяние, леди Типа - тяжелый случай. Единственная женщина в этом ремесле и единственная скандалистка, покинувшая цех из-за каких-то невнятных теоретических разногласий с коллегами. С тех пор не работает, благо накопила предостаточно. В начале Эпохи Кодекса она была лучшим Мастером Совершенных Снов в Соединенном Королевстве. Ткала сладкие грезы для переутомившихся Старших Магистров Ордена Семилистника; говорят, даже покойный Нуфлин Мони Мах пару раз пользовался ее услугами.
     - А ему-то зачем? - изумилась я.
     Вот уж действительно, невозможно представить. Такой могущественный колдун, каким был Великий Магистр Нуфлин - и вдруг бежит к Мастеру за подушечкой... К тому же, думаю, что тосковать по умершим и ушедшим возлюбленным старик перестал еще пару тысяч лет назад - если вообще когда-нибудь владел нехитрым этим искусством, в чем лично я очень сомневаюсь.
     Джуффин пожал плечами.
     - Откуда я знаю? Я в его дела никогда особо не лез. Просто Сотофа рассказывала, что к Нуфлину пару раз приезжал курьер от Типы. Но ничего конкретного, все шуточки - ты же знаешь Сотофу. Можешь как-нибудь на досуге сама ее расспросить.
     Я пожала плечами, но информацию взяла на заметку. Леди Сотофа Ханемер вряд ли станет болтать со мной как с подружкой, но у меня, хвала Магистрам, половина родственников в Ордене Семилистника, начиная с дядюшки Кимы, с которым, между прочим, все равно пора бы помириться. Он, наверное, обрадуется.
     - Сэр Лай, бери адреса и катись отсюда! - распорядился Джуффин. - Время поджимает. Будет хорошо, если ты успеешь закончить разговор с Лао Курваем прежде, чем тот узнает, что всех его коллег нынче вечером осаждали охотники за этой грешной подушкой. Такая новость кого хочешь насторожит. Мне бы не хотелось, чтобы он раньше времени понял, какая важная вещь эта подушка. Когда люди думают, что речь идет о пустяках, они, как правило, лучше соображают.
     Туланец покорно взял бумажку, куда сэр Луукфи Пэнц успел переписать два адреса с архивной таблички, поклонился и поспешно вышел.
     - Ну вот, господа, на нашу с вами долю осталось всего сорок четыре Мастера, - бодро сказал Джуффин. - Говорить не о чем! Сэр Шурф, на тебе пятеро, все твои соседи, из Нового Города. Костюм и легенду выбирай сам, но имей в виду: в роли безутешного вдовца ты можешь быть неподражаем.
     - Спасибо, сэр, - кивнул Лонли-Локли. - Придумаю что-нибудь. Переоденусь дома, у меня там довольно большой гардероб.
     - Не сомневаюсь. Поезжай, удачи тебе... Кофа и Кекки, как самые опытные специалисты, возьмут на себя всех, кто живет на Левобережье. Их там четырнадцать человек. Делитесь, как вам удобно, господа. Кекки может приступать немедленно, а вы, Кофа, сперва приведите в надлежащий вид наших коллег.
     Кофа молча кивнул, проглядел табличку с адресами, показал Кекки, с кого следует начинать, и она галопом умчалась выполнять поручение. В дверях эта торопыга чуть не сбила с ног курьера, который тащил корзину с пестрым тряпьем и париками всех мастей.
     Кофа тем временем взялся за дело всерьез. Напялил на Мелифаро рыжий парик, тут же отрицательно покачал головой, что-то пробурчал и заменил огненные кудри смоляными.
     - Рыжей женщине очень трудно казаться печальной, - пояснил он. - Знавал я одну рыжую, у нее в Смутные Времена старший сын погиб, сражаясь в составе Королевской гвардии, а младший сгорел в резиденции Ордена Зеленых Лун, куда его только-только взяли послушником. Бедная женщина совсем извелась, а соседки судачили: бессердечная мать, ходит довольная, как ни в чем не бывало. А все потому что рыжая...
     Пока он разглагольствовал, я с трудом сдерживала смех: из красавчика Мелифаро вышла совершенно нелепая девица. Коренастая, широкоплечая, донельзя вульгарная, страшная, как чучело, но при всем при том не лишенная некоторого обаяния. Словом, в качестве комического актера сэр Мелифаро мог бы иметь грандиозный успех, а вот в роли молодой невесты - ох, вряд ли!
     Впрочем, не я одна была в восторге. Нумминорих, бедняга, чуть сознание не потерял, силясь не заржать, да и все остальные свидетели чудесного преображения сэра Мелифаро с трудом сохраняли серьезность. Начальство не выдержало первым: Джуффин расхохотался, закрыв лицо руками. Со стороны это было немного похоже на рыдания.
     - Можно подумать, - почему-то обиделся Кофа. - Ну да, не красавица, но... Впрочем, ладно. Лицо, пожалуй, действительно стоит подправить.
     Пару минут спустя сэр Мелифаро перестал быть смешным. Теперь на нас взирала довольно потрепанная брюнетка средних лет, скорее усталая, чем по-настоящему печальная.
     - Очень хорошо, - уважительно сказал Джуффин. - Теперь сделай глоток "Сладкого Шепота", чтобы изменить голос, смени лоохи на что-нибудь поскромней: где ты видел безутешную вдову в малиновом? Надень маску, в твоем положении она более чем уместна, и вперед. Кофа, сколько времени будет действовать ваше заклинание?
     - До утра, как и "Сладкий Шепот", - ответствовал Кофа. - В таком деле лучше перестраховаться...
     Мелифаро скрипнул зубами, но делать было нечего. Принял из рук своего мучителя бутылочку с зельем, которое превращает мужской голос в женский и наоборот. Очень полезная вещь, к тому же общедоступная. Перед большим городским карнавалом спрос на эту микстуру бывает очень велик, а все остальное время она валяется в лавках, никому, кроме нашего Мастера Слышащего и даром не нужная...
     - Я в тебя верю, мальчик, - сказал Джуффин своему заместителю. - С твоими темпами и сообразительностью допросить за вечер всего десяток Мастеров Совершенных Снов из Старого Города - тьфу, говорить не о чем.
     - Спасибо за доверие, - вдохнула усталая вдова, разглядывая свое отражение в маленьком карманном зеркале. - Все равно домой мне до рассвета лучше не показываться - в таком-то виде...
     - Ничего, когда закончишь работу, можешь переночевать в Управлении, - великодушно разрешил этот изверг, наш начальник. - Я, ты знаешь, только рад буду.
     - Напрасно ты не хочешь показываться Кенлех в таком виде, - заметила я. - Ей бы понравилось. Когда сэр Макс перед поездкой в Кеттари гулял по городу под видом леди Мерилин - было просто шикарно, помнишь?..
     - Если бы меня сделали хоть наполовину такой же красоткой, как его тогда, я бы сломя голову домой побежал, - сердито проворчал Мелифаро. - А приводить туда эту страшенную тетку - нет уж, уволь!
     - Дело хозяйское, - согласилась я, а про себя подивилась: какие все же бывают закидоны у нормальных, вменяемых, вроде бы, людей! Я Мелифаро столько лет знаю, у нас и роман когда-то был, страшно вспомнить, как давно - и вот даже мне в голову никогда не пришло бы, что он способен всерьез огорчиться, обнаружив, что его всего на несколько часов превратили в... ну, скажем так, - не самую молодую и красивую женщину. С ума сойти можно, какие мы все тонко организованные, сложные натуры. Тьфу.
     - Нумминорих, Луукфи, попробуйте взять на себя хотя бы по четыре визита, ладно? - спросил Джуффин, когда за недовольным Мелифаро закрылась дверь. - Все адреса на дальней окраине Нового Города, по дороге к Речному Порту. Там в основном работают начинающие Мастера Совершенных Снов: помещения дешевые, клиенты неприхотливые... Вряд ли у них можно получить ценную информацию, но проверить-то надо. Вам обоим это в новинку, конечно - ну, заодно и развлечетесь. А мне - серьезная помощь.
     Эти двое обрадовались, как дети, которых позвали кататься на карусели. Позволили сэру Кофе творить с ними все, что заблагорассудится. В результате, несколько минут спустя мы оказались в обществе прехорошенькой юной дылды, в которую превратился наш изящный хранитель Большого Архива, и печального провинциала в широких штанах и коротком старомодном лоохи, с копной жестких соломенных волос. Происхождение его не подлежало никакому сомнению, благо у Нумминориха вдруг обнаружился великий талант имитировать речь жителей Графства Вук. Словно бы всю жизнь только тем и занимался, что провинциалов дразнил.
     - Значит так. Тебя, юная леди, терзает безответная любовь; терпеть ты больше не в силах и хочешь получить своего возлюбленного хоть в каком виде, - сказал Джуффин, одобрительно разглядывая разрумянившегося от смущения Луукфи. И обратился к Нумминориху: - А у тебя, молодой человек, дела обстоят совсем плохо: невеста умерла в самый день свадьбы, и это сводит тебя с ума, поэтому иногда ты кажешься жизнерадостным болваном, несмотря на все свои страдания. Приехал в столицу в поисках эликсира забвения; хозяйка гостиницы "Бабушкин дом", что на улице Стеклянных Птиц рассказала тебе, что несколько месяцев назад у нее останавливалась старуха, купившая волшебную подушку. Ты за такую вещицу жизнь отдать готов, ясно? И, да, гляди, маску надевать не вздумай: до ваших краев столичная мода еще нескоро докатится...
     - Я справлюсь, вот увидите! - пообещал Нумминорих.
     - Куда ты денешься, - согласился шеф. - Только старайся хотя бы время от времени делать вид, что тебе грустно... Спасибо, Кофа, они оба воистину прекрасны. Не смею больше вас задерживать. Леди Меламори, дырку над тобой в небе, а ты чего расселась?
     - Жду, пока вы обо мне вспомните и хоть куда-нибудь пошлете, - огрызнулась я.
     - За этим дело не станет. Осталось семь адресов. Не то чтобы самые умелые, но самые модные и популярные Мастера Совершенных Снов. Живут они на разных концах города. Мне кажется, будет вполне логично и естественно, если леди Миса станет в истерике метаться по всем известным адресам.
     - Да, - согласилась я, - похоже на нее. Приехала домой, поплакала, а потом нашла в гостиной "Суету Ехо" с рекламными объявлениями на последней странице и решила не сдаваться, искать мастера, готового сделать ей вожделенную подушечку. Она у меня такая.
     - Тогда вперед! - скомандовал Джуффин, вручая мне последнюю порцию адресов. - Я, как ты понимаешь, никуда отсюда не уеду. Буду ждать вас с новостями... И, да, вот что еще. Тебе придется хорошо помотаться по городу, так ты не стесняйся, езди быстро, как привыкла. Истеричные барышни - они еще и не на такое способны.
     - Да уж, - вздохнула я. - Мы, истеричные барышни, действительно способны на все.
     
     Стартовали мы часа за полтора до заката, а вернулась я в Дом у Моста уже после полуночи, донельзя утомленная собственными слезливыми монологами и вежливыми, но категорическими отказами моих визави. Ничего интересного я не узнала. Все Мастера Совершенных Снов, с которыми я беседовала, вели себя в точности, как Лысый Комос: сперва не верили в существование описанной мною подушки, потом, когда я заявляла, что не только видела, но и пробовала ее в деле, хмурились и начинали читать мне нотации. Дескать, выброси из голову эту дрянь, жизнь прекрасна, а наваждения опасны, бла-бла-бла. С тем же успехом можно было провести вечер в ближайшем трактире, а потом восемь раз пересказать Джуффину давешнюю беседу с лысым Комосом, предварительно изъяв из нее угрозы найти и придушить неведомого чародея. Все, кого я посетила, совершенно равнодушно отнеслись к факту существования удивительной подушки и хотели только одного: избавиться от экзальтированной белобрысой дурищи, принесшей эту, с позволения сказать, благую весть. Что ж, зато после моего ухода все они, несомненно, были счастливы. Есть, значит, и такие способы дарить людям радость.
     Шеф сидел в своем кабинете в гордом одиночестве. Это меня удивило.
     - Неужели я первая?
     - Нет, что ты. Сэр Шурф, Нумминорих и Луукфи давным-давно рассказали мне, как бездарно провели время, выполняя мое идиотское поручение, и разъехались по домам. Да и Кекки только что ушла отсюда, удивительно, что вы в дверях не столкнулись. Кофа первым покончил со своей порцией адресов и отправился порасспросить старых приятелей. У него, как ты понимаешь, источников информации больше, чем у всех нас вместе взятых...
     Я кивнула. Еще бы! Это сейчас сэр Кофа Йох, наш Мастер Слышащий и его поклонница-ученица-помощница Кекки Туотли целыми днями шляются по трактирам, рынкам и другим людным местам, до неузнаваемости изменив свой облик. Считается, его труд позарез необходим Тайному Сыску, чтобы быть в курсе всех городских сплетен и новостей; я же не сомневаюсь, что Кофа просто нашел наконец возможность вести наиболее подходящий ему образ жизни за счет государственной казны - что само по себе заслуживает колоссального уважения. Но в Смутные Времена этот гурман и добряк был Начальником Городской Полиции Правого Берега. Вы только вдумайтесь: в Смутные Времена, да еще в городе, где каждое второе здание - резиденция какого-нибудь магического Ордена! В течение доброй сотни лет он умудрялся не только выжить и усидеть в своем кресле, но и поддерживать на вверенной ему территории относительный порядок. Не все, конечно, было гладко: вот, скажем, некоего Джуффина Халли, который был в те годы наемным убийцей по прозвищу Кеттарийский Охотник, Кофа так и не поймал. А ведь как могло быть здорово! Сидела бы я сейчас дома, горя бы не знала, да и самому Кофе жилось бы куда как спокойнее, без такого-то начальства...
     Шеф внимательно поглядел на меня и вдруг заржал.
     - Мысли, значит, читаете, - вздохнула я. - Ну-ну... Зачем вам?
     - Иногда, как видишь, бывает очень поучительно, - отсмеявшись, сказал он. - Да не дуйся ты, горе мое. Я нечаянно. Вернее, почти. У тебя такое выражение лица было - ты бы видела! А я любопытный, ты же знаешь... Ну не буду, не буду больше. Честно.
     - Будете, - равнодушно сказала я. - Но не сразу, это да. То есть не в ближайшие полчаса. И это лучше, чем ничего... А Мелифаро не объявлялся? Небось покончил с собой от стыда - вот чего я опасаюсь!
     - Не дождешься. Сэр Мелифаро будет здесь с минуты на минуту, он недавно присылал мне зов. Говорит, один из Мастеров, с которыми он беседовал, захотел жениться на бедной вдове...
     - На этой страхолюдине? - изумилась я.
     - Представь себе. Сам поражаюсь. Все же врожденное обаяние никуда не спрячешь. Сэр Мелифаро совершенно счастлив и горд этим обстоятельством. Кажется, он напрочь забыл, зачем я его посылал, и какой результат беседы следует считать успешным.
     - Все бы вам наговаривать на несчастную женщину, - сказала коренастая брюнетка, грациозно подпирая богатырским плечом дверной косяк.
     Что-что, а голос ему достался просто прекрасный: глубокий, с легкой хрипотцой. С таким голосом веревки можно вить не только из мужчин, но и из женщин. Из близоруких мужчин и женщин, по крайней мере.
     - Будет вам от меня кое-какая польза, - сказала наша гостья, усаживаясь в кресло напротив Джуффина. - Не ахти что, но все-таки...
     Я не могла оторвать глаз от ее наряда. Из-под сравнительно скромного золотисто-коричневого лоохи виднелась яркая полосатая черно-оранжевая скаба. На ногах красовались щегольские рыжие сапожки, лицо прикрывала золотая шелковая маска, украшенная фальшивыми арварохскими жуками. Именно так представлял себе сэр Мелифаро наряд безутешной вдовы, которая не сегодня-завтра руки на себя от тоски наложит.
     - Все эти ваши Мастера Совершенных Снов беззлобно, но довольно настойчиво посылали меня подальше, - начал он. - И я их понимаю. Кажется, они действительно не имеют никакого представления о наваждениях такого рода; скажу больше, они сильно подозревали, что экзальтированная дамочка просто выдумала все эти ужасы про "медовеньких лягушоночков". Нам, несчастным, безутешным вдовам, нет решительно никакого доверия!
     - Бедняжечка ты моя, - осклабился шеф.
     Иногда он выглядит ну вот просто натуральным людоедом, так что все эти дикие городские сплетни о вяленых трупах мятежных Магистров в его погребах перестают казаться такой уж нелепостью.
     - Но один дед мне все-таки кое-что интересное рассказал, - торжествующе объявил Мелифаро. - Налейте кружечку камры бедной женщине, сэр. И тогда она с удовольствием откроет вам маленькие тайны своего большого сердца.
     Я не выдержала и заржала как дикий менкал. Шеф тоже не сдержал улыбку и наделил этого прохвоста кружкой камры. Ну и мне досталось за компанию.
     - Тот самый дед, который захотел на тебе жениться? - уточнил Джуффин.
     - Нет, от того не было никакой практической пользы. Правда, он мне колечко хотел подарить, но я не взял: оно мне даже на мизинец не налезло... А интересную информацию я получил от господина Ширати Глака, знаете такого?
     Джуффин кивнул, я отрицательно помотала головой. Разумеется, они не обратили на меня ни малейшего внимания и не снизошли до объяснений.
     - Он-то поначалу чуть было не спустил меня с лестницы. Думал, я издеваюсь: приперлась какая-то кляча среди ночи, безумием не пахнет, но несет откровенную чушь. Вдовушка, не будь дура, повалилась ему в ноги - и ну рыдать да клясться, что он - ее последняя надежда! В итоге сэр Глак был вынужден отпаивать меня сперва водой, а после - и Осским Ашем. Пока поил, проникся симпатией, даже по голове погладил. Велел бросать поиски: дескать, когда-то давно, в самом начале Эпохи Кодекса, он слышал историю про женщину, которая решила отомстить вероломной подруге и прислала ей в подарок некую колдовскую подушку - якобы в знак примирения. С того дня бедняга пропала: сутки напролет не выходила из своей спальни, говорила, что там ее навещает прекрасный принц из Шиншийского Халифата, а несколько лет спустя от нее стало пахнуть безумием, да так сильно, что любящие родственники были вынуждены отдать ее в Приют, где она и пребывает до сих пор.
     - А что стало с подушкой? - оживился Джуффин.
     - Об этом ничего не известно. Может с собой в Приют Безумных взяла? Интересно другое. Не знаю, правда это, или просто человеческий обычай валить все шишки на власть имущих, но Ширати Глак утверждал, что злодейка, приславшая такой нехороший подарок, была одна из женщин Семилистника.
     - Ну, по крайней мере, это мы можем проверить, - обрадовался шеф. - Сейчас пошлю зов Сотофе и спрошу.
     Леди Сотофа Ханемер не только самая могущественная из женщин Семилистника и негласный руководитель Ордена с тех пор, как Великий Магистр Нуфлин Мони Мах обрел приют в городе мертвых Харумбе. Она еще и подружка юности нашего несравненного шефа. Говорят, когда-то, чуть ли не пятьсот лет назад, у них был такой бурный роман, что весь Кеттари, городок, где они оба тогда жили, ходуном ходил. Я, кстати, не уверена, что роман этот именно "был", и сейчас их не связывает ничего, кроме нежной дружбы. Любому дураку понятно, что возраст для этих двоих не проблема, а их стариковская внешность - вовсе не результат разрушительной работы времени, а что-то вроде официальной формы одежды, с которой можно легко и без сожалений расстаться, когда служба закончена. Но на горячем я их вряд ли когда-нибудь поймаю. И никто не поймает, это ясно.
     Пока Джуффин разговаривал с леди Сотофой, выражение его лица менялось. Сперва оно стало озадаченным, потом озабоченным и наконец - почти скорбным.
     - Идите-ка спать ребята, - сказал он, завершив Безмолвную беседу со своей подружкой. - Дело плохо, зато, возможно, нас оно не касается. И в любом случае ждет до завтра.
     Интересно, он что, действительно ожидал, что после такого вступления мы с Мелифаро начнем клевать носами и разберемся по своим кроваткам, как послушные дети?!
     - Лично я до утра домой не поеду, - твердо сказал Мелифаро. - Не хочу пугать Кенлех. Я, конечно, могу пойти к себе в кабинет и слоняться там из угла в угол, нервно теребя свои кудряшки, но... Может все-таки расскажете?
     - Имейте в виду, я тоже не поеду домой, - на всякий случай предупредила я. - Просто так, из солидарности.
     Шеф пожал плечами.
     - Могу и рассказать, но только в общих чертах. Подробностей и сам пока не знаю. Через час поеду к Сотофе, она обещала к тому времени закончить свои дела. То есть, утром я буду знать гораздо больше.
     - Ну не томите же, - умоляюще простонал Мелифаро.
     В голосе вдовы было столько силы и страсти, что сейчас я и бы и сама на ней женилась - за одну эту фразу.
     - Оказывается, секрет изготовления подобных подушек отлично известен женщинам Ордена Семилистника, - начал Джуффин. - Называется такая штука "подушка Питрахи", в честь Притты Питрахи, которая сейчас возглавляет Орденский Совет Боевых Умений, а когда-то была юной послушницей, для которой сделали самую первую подушку. Сотофа говорит, больше ни у кого не хватило смелости испытать это чудо на себе. А ведь казалось бы... Хотите знать, для чего им это нужно?
     Мы с Мелифаро переглянулись и не смогли удержаться от вполне циничной ухмылки - одной на двоих.
     - Не для "гы-гы", а для дела, - шеф укоризненно покачал головой. - С помощью этих подушек они воспитывают в себе стойкость. Вот подойдет к тебе любимый, сядет на краешек постели, станет гладить, ласковые слова говорить, а ты гляди на него, пока можешь ничего не чувствовать. Как только шевельнется желание, или просто нежность - все, долой голову с подушки. Пошла, умылась, привела себя в порядок - и снова заниматься. Сотофа говорит, после нескольких лет таких занятий девочки из Семилистника даже известие о грядущем конце Мира встречают с вежливой улыбкой - знаете, это их фирменное выражение лица: "Все очень мило, спасибо, но неужели вы думаете, что мне есть до вас хоть какое-то дело?"
     Я невольно улыбнулась такому точному описанию, а Мелифаро нетерпеливо скривился: ему было интересно другое.
     - Так это, выходит, у них украли подушку и продали туланской старухе? - спросил он. - Ничего себе! Обокрасть Иафах... Это же кем надо быть?!
     - Перестань, - отмахнулся Джуффин. - Ты сейчас ерунду говоришь. Подушки подгоняют под желания заказчика: внешность наваждения, тембр голоса, набор нежных фраз... Так что никто ничего не украл. Вернее, все гораздо хуже: украли, собственно, секрет изготовления подушек. Сотофа говорит, что примерно догадывается, кто мог это сделать. Но ей надо еще подумать. Так что шли бы вы отдыхать, господа, а?
     Мы с Мелифаро уже были готовы уступить и разъехаться по домам, но тут дверь кабинета открылась, и на пороге появился сэр Трикки Лай, собственной персоной. А я-то, пока бегала по его делам, начисто забыла о его существовании. Забавно.
     - Очень хорошо, - Джуффин приветливо улыбнулся. - А я думал, ты понравился леди Типе, и она заперла тебя в своем подвале.
     - К тому шло, - ухмыльнулся туланец. - Вообще-то она отпустила меня только в гостиницу, за вещами.
     - Чего-о-о-о?! - хором спросили мы. Даже шеф поучаствовал в общем хоре.
     - Ну как - "чего", - пожал плечами Трикки Лай. - Я ей действительно понравился. Старуха пустила меня в дом и сходу, чуть ли не с порога напоила камрой. Вернее, приворотным зельем, слегка подкрашенным камрой - кого этим можно обмануть - не понимаю...
     - Ой как скверно! - Джуффин схватился за голову. - Это моя вина. Не подумал, что ты же здесь всего пару дней и не знаешь основного правила: в гостях у подозреваемого ничего не есть и не пить. Отказываться наотрез - и точка.
     - Ничего, у меня на такой случай специальные пилюли имеются. Я без них из дома не выхожу. Только и нужно, что незаметно кинуть такую в кружку с незнакомым питьем - почти любую отраву нейтрализует. А уж приворотное зелье и подавно - даже ваше, угуландское...
     - Красный Уандукский мох? - уважительно поинтересовался Джуффин.
     - Ага. Мне тетка каждый год привозит, она у меня шкипер на купеческом корабле, часто на Уандук мотается. Берет по дешевке, где-то в трущобах Кумона, у знакомого знахаря. И даже в таком варианте партия пилюль стоит примерно как четверть остального корабельного груза. Но я могу себе позволить, ничего. В моем деле без них не обойдешься.
     Мы с Мелифаро озадаченно переглянулись. Какой такой "красный мох"? Никогда ни о чем подобном не слышали. Ну я-то ладно, а у него старший брат, между прочим, самый настоящий пират, объявлен вне закона чуть ли не всеми морскими державами трех континентов и четырежды проклят шаманами четвертого - других методов борьбы с непойманным врагом в Арварохе не признают. А отец, сэр Манга - великий путешественник, автор "Энциклопедии Мира". То есть, если уж Мелифаро о какой-нибудь иноземной штуковине не знает, значит ее вообще, скорее всего, нет в природе - выдумки, суеверия, че-пу-ха!
     - Красный Уандукский мох - одно из великого множества полезных чудес, к которым у нас, в Сердце Мира, относятся с пренебрежением, - объяснил Джуффин. - Поди найди на нашем Сумеречном Рынке эти пилюли - ха! Вы не отыщите даже торговца, который поймет, о чем речь. Получается совершенно изумительная картинка: заклинания, обезвреживающие яды, уже больше ста лет вне закона: тридцать седьмая ступень Черной магии - это, как мы понимаем, год в Холоми, если поймают. Ничего страшного, но охотников мало. А о существовании безобидного, но действенного травяного зелья из Уандука, мы по-прежнему знать не хотим...
     - Но вы же нам никогда не рассказывали! - обиженно взвыли мы с Мелифаро.
     - Ну, господа, если я однажды соберусь выложить вам все, что знаю, мы угрохаем на это, как минимум дюжину лет, без перерыва на сон и еду. А работать в это время кто будет?.. Вот, рассказываю обо всем понемножку, когда к слову придется. А как еще?.. Сэр Лай, так что там у тебя со старухой вышло? И с Лао Курваем заодно. Я же тебя сперва к нему посылал.
     - Коротко говоря, господин Курвай тоже посоветовал мне обратиться к Типе Брин. Не то чтобы он утверждал, будто старуха набивает такие подушки у себя в подвале. Но сказал, что если кто-то из Мастеров Совершенных Снов может подсказать направление поисков, то только она. Дескать, она с кем попало водится, за это из цеха в свое время вылетела со свистом.
     - Ну, положим, не "вылетела", а сама ушла, - ухмыльнулся Джуффин. - Как все-таки люди любят выдавать желаемое за действительное!
     - Собственно, это единственный итог нашего с ним долгого разговора. Ну и повар у него отменный, вы были правы... Но отчет об ужине, как я понимаю, вас не очень интересует?
     - Не очень, - согласился Джуффин. - Куда больше меня интересует сам ужин. Но поскольку в это время суток мы до мадам Жижинды вряд ли достучимся, а до еды из "Скелетов" я не охотник, предлагаю сменить тему. Итак, что тебе сообщила леди Типа?
     - Да ничего она не сообщила. Сказала, что я должен плюнуть на это дело и просто не возвращаться в Тулан, а жить могу у нее, сколько захочу, - серьезно ответил Трикки Лай. - Обещала, помимо прочего, сделать из меня хорошего Мастера Совершенных Снов, всего за дюжину лет. Говорит, у меня получится, самые лучшие мастера всегда были родом из Черухты... Да-да, я понимаю, это не совсем та информация, которой вы ждете. Но другой у меня нет. Я, честно говоря, так и не понял: то ли старая леди не поверила в существование моей подушки - показать-то мне было нечего, то ли ловко сменила тему, то ли действительно заинтересовалась мною больше, чем предметом разговора. Боюсь, последнее утверждение ближе всего к истине. Я же говорю: она напоила меня камрой пополам с приворотным зельем. Я его обезвредил пилюлей. Ситуация вышла нелепая: старая дама сверлила меня взглядом, изнемогала от нетерпения, ждала, когда ее чары подействуют. Я делал вид, будто они подействовали, но не вполне. Вроде как она чуть-чуть не рассчитала дозу, не учла, какой я твердолобый. Глядел на нее с известным интересом, но рук не распускал. Про себя решил: если она бросится мне на шею, сбегу. В конце концов понял, что никаких тайн мне тут открывать не собираются, сказал, что в гостинице, где я остановился, строгие нравы, и мне уже давно нужно возвращаться, а то на порог не пустят. Леди Типа предложила мне свое гостеприимство, я горячо поблагодарил и быстренько смотался - якобы за вещами. Сказал, там много ценностей, в том числе и эта самая подушка, до утра без присмотра оставлять не годится. Уф, едва спасся!
     Сэр Джуффин выслушал эту белиберду без единой улыбки. В другое время он бы хохотал, не останавливаясь, я его знаю. А тут - нахмурился, покивал, пожал плечами.
     - Ничего, сэр Лай. Информация, в любом случае, интересная. Вот уж не подумал бы, что Лао Курвай тоже пошлет тебя к Типе! Это само по себе заслуживает внимания. Значит, он знает нечто такое, что... Или просто тычется наугад?.. Ладно, господа. У меня важная встреча, а всем вам не помешает поспать. Завтрашний день вполне может принести нам много веселого и интересного... Между прочим, сэр Мелифаро, ты уже понемногу становишься похож на человека. Сними парик, переоденься, да и ступай себе домой. Заодно проводи сэра Трикки в гостиницу. Я Типу знаю: она ведь и засаду под дверью может устроить.
     - Я не сказал ей, где остановился, - запротестовал туланец. - Вернее, сказал, но соврал. Выдумал какую-то "Старую берлогу" на улице Маленьких Генералов. Название улицы смешное, я в самый первый день заблудился и нечаянно туда забрел...
     - Точно, есть такая, на самом краю Старого Города. Что ж, похвальная предосторожность. Тем не менее Типа очень проницательная леди. То есть иногда дура дурой, а иногда - хлоп! - и вдруг видит всех насквозь. И что самое неприятное, никогда не знаешь заранее, чего от нее ждать. В любом случае, сэр Мелифаро с удовольствием тебя проводит.
     - Провожу, - согласился Мелифаро. Он уже избавился от женского парика, восстановил в правах свое любимое малиновое лоохи и явно почувствовал себя гораздо лучше. - Все равно до рассвета домой идти не собирался... Улица Стеклянных Птиц? Далековато отсюда. Амобилер, что ли, взять? - и вопросительно посмотрел на меня.
     Конечно, со мной куда быстрее, чем с казенным возницей. А улица Стеклянных Птиц и правда неблизко.
     - Ладно уж, развезу по домам, обоих, - проворчала я. - Жалко мне, что ли?.. Но если вы рассчитываете увидеть меня здесь завтра раньше полудня, ваши сердца будут разбиты.
     - Как знаешь. Я-то обойдусь, а ты можешь профукать самое интересное, - заметил Джуффин.
     - Ничего, - храбро сказала я. - Зато сон интересный посмотрю. Мне лысый Комос такую подушечку подарил - полный конец обеда, как говаривал сэр Андэ Пу. Зря все же он в Ташер уехал: теперь даже и напиться толком не с кем.
     - Ничего, леди, ты и в одиночку неплохо справляешься, - ответствовал шеф. - Я тобой горжусь.
     
     На том и расстались. Сэр Джуффин отправился в Иафах, на свидание с подружкой юности, а мы потопали к моему амобилеру. Приехав, я, помнится, с какой-то стати решила, что оставлять телегу белокурой Мисы под дверью служебного входа в Управление Полного Порядка - это все же какая-то запредельная наглость, и припарковалась в двух кварталах отсюда. Теперь пришлось его разыскивать. Наша пешая прогулка стала чем-то вроде прощального веночка, брошенного на могилу моей безвременно почившей конспиративной легенды.
     - А с вами, незабвенная, нас так и не познакомили, - печально сказал туланец. - Ни вечером на совещании, ни сейчас. Надо бы наконец исправить эту ошибку. А то я даже не знаю, как вас называть.
     Я сперва не поняла, о чем это он? Зачем еще раз-то? Или они там у себя в Тулане каждый день заново знакомятся? С другой стороны, мало ли какие бывают обычаи... И только потом дошло: он же меня не узнал! Вчера, когда мы ругались из-за вязаных ковриков, я была темноволосая, коротко стриженная и очень злая. А сегодня - такая вся из себя распрекрасная блондинка! Почти покладистая. Ну вот просто без пяти минут.
     - Значит богатая буду, - решила я. - Макс рассказывал, у него на родине есть такая примета: если человека знакомые не узнали, он непременно разбогатеет.
     - И сбывается? - заинтересовался Мелифаро.
     - Да нет, конечно. У них там со всеми приметами так: ничего никогда не сбывается, но все всему верят, даже доказательства за уши притягивают, лишь бы голову глупостями забить поплотнее... - я повернулась к удивленному туланцу и пояснила: - Мы знакомы. Это я на вас вчера из-за вязаных ковриков взъелась. На самом деле приврала: у меня в спальне нет ни единого, но это только по лени и недосмотру. Все не соберусь купить хоть полдюжины. Я, знаете ли, выросла в доме, обставленном как королевский дворец. С тех пор мне очень нравится простой деревенский стиль: кошачья шерсть, солома, бревнышки, лоскутки. Чем дешевле и безвкуснее, тем лучше. А вы оскорбили меня в лучших чувствах! От горя волосы мои, как видите, побелели, а на носу появились веснушки...
     - Фигу тебе - веснушки, - проворчал Мелифаро. - Они уже давным-давно исчезли.
     А ведь и правда. Фальшивые веснушки так долго на человеке не живут. Экая досада!
     - Парик и грим? - понимающе спросил Трикки Лай.
     - Уже только парик, - вздохнула я. - От грима, боюсь, ничего не осталось. Зато амобилер все еще цел и даже не потерялся. Поехали.
     Туланец забился за заднее сидение и заметно приуныл. Вероятно, расстроился, выяснив, что очаровательная блондинка в голубой цветочек и давешняя мрачная стерва - одно и то же лицо. Мелифаро пробовал его разговорить, но в ответ раздавались только невнятные звуки, имитирующие вежливое "ага". А сэр Мелифаро не привык часами добиваться чужого внимания. Не хотите меня слушать, вам же хуже, - считает он. Поэтому оставил парня в покое и принялся подробно рассказывать мне о своем несостоявшемся женихе. Я делала вид, что не верю, Мелифаро настаивал, клялся и громогласно сокрушался, что не принял дареное колечко. Нельзя сказать, что все это было так уж увлекательно, но дорогу скоротать очень даже помогло. Я сама не заметила, как мы оказались на месте.
     - Сэр Лай, вот вы и дома, - любезно сообщил ему Мелифаро. - Если хотите, я... Ох, ничего себе! Вы... Это как?!
     Я тоже обернулась и, каюсь, профукала свой единственный реальный шанс честно грохнуться в обморок. Ну то есть, так близко к этому чудесному событию я еще никогда в жизни не была и почти уверена, что уже не буду. На заднем сидении не было никакого господина Трикки Лая. Зато там колыхалось разноцветное туманное пятно. При большом желании и развитом воображении можно было обнаружить некоторое сходство между этим пятном и нашим туланским гостем - так могло бы выглядеть его отражение в древнем, веками не чищенном металлическом зеркале.
     - Вот и я смотрю: что-то со мной не так, - пожаловалось пятно.
     Избранный им способ общения был любопытным компромиссом между нормальным человеческим разговором и Безмолвной речью. То есть, туманное пятно явно издавало какие-то невнятные звуки, но наделить их смыслом помогал почти неразличимый голос, доносившийся откуда-то с отдаленной окраины моего собственного существа. Никогда прежде не испытывала ничего подобного. Оно и понятно: призраков я тоже никогда прежде не встречала.
     Многим, я знаю, кажется, что если ты живешь в городе, где даже грудные младенцы владеют магией в достаточной степени, чтобы в любых обстоятельствах сохранять свои пеленки сухими, то уж призраки и привидения там с утра до ночи толпами шарятся по улицам, и некоторые скучающие старушки заводят их вместо домашних животных. На самом деле это, конечно, не так. Как и большинство моих ровесников, родившихся в первые годы Эпохи Кодекса, я никогда в жизни не имела дела с бесплотными существами. Да и старики наши, надо понимать, далеко не каждую ночь их из своих спален мокрыми тряпками гоняли. Из рассказов отца и дядюшки Кимы я знаю, что прежде, до принятия Кодекса Хрембера, умирающий мог вызвать к себе специально обученного знахаря, из тех, кого называли Помощниками Мертвых, и благополучно стать призраком. Это считалось не слишком престижным, зато вполне надежным способом продлить жизнь сознания - как минимум на несколько сотен лет. Что происходит с призраками по истечении этого срока, неизвестно; возможно, они не просто бесследно исчезают, а, скажем, отправляются куда-нибудь путешествовать, устав от своей невнятной полужизни среди полнокровных и румяных человеческих существ.
     С наступлением Эпохи Кодекса искусство превращения в призраков стало нелегальным занятием: все же Помощник Мертвых применяет сорок девятую ступень Белой и тридцать седьмую Черной магии, не шуточки. Может быть, кто-нибудь этим и занимается, но за все время моей службы в Тайном Сыске нам такие не попадались.
     Еще бывает, что человек становится призраком самостоятельно, без помощи знахаря. Но такое случается совсем уж редко. Насколько я знаю, это происходит только если несчастный очень боится смерти, или страшно злится на виновников своей гибели; еще лучше, если имеют места оба обстоятельства. Говорят, такие призраки получаются более-менее похожими на собственные прижизненные портреты. Обычно они доставляют много беспокойства живым и, как правило, бесславно гибнут от смертоносной левой руки нашего сэра Шурфа. Меня на такую охоту никогда не брали, чтобы под ногами зря не крутилась. Оно и правильно, наверное: только что я выяснила, что очень боюсь привидений.
     - Это как вообще может быть? - несчастным голосом спросил Мелифаро. - Ты что, умер, пока мы ехали? У вас в Тулане все после смерти становятся призраками? Это нормально, да?!
     - Это совершенно ненормально, - ответило туманное пятно. - И, потом, если бы я умер, здесь валялось бы мое мертвое тело. Мне кажется, его просто украли, как кошелек из кармана - раз, и все. Я всего на минутку задремал, проснулся, а меня уже нет!..
     - Украли? Тело?! У живого человека тело украли?! Так не бывает!
     Давненько я не видела сэра Мелифаро в такой растерянности. Думаю, только потому и не стала падать в запланированный обморок: поняла, что могу пропустить все самое интересное.
     Поскольку с обмороком ничего не вышло, я попробовала послать зов Джуффину. Понятно ведь, что без него тут не обойдешься. Но связаться с шефом было невозможно. Видимо уже добрался до Иафаха и принялся любезничать с леди Сотофой, предварительно позаботившись, чтобы его никто не мог отвлечь. У сэра Джуффина Халли достаточно могущества, чтобы никого не слушать и ничего не слышать, когда он этого не желает. Вот только зря он этим пользуется, честно говоря.
     - И еще шеф на связь не выходит, - пожаловался Мелифаро. Он, надо понимать, тоже безуспешно пытался докричаться до начальства.
     - Ага. И ведь в кои-то веки срочно понадобился, - вздохнула я. - Ладно, раз так, разбужу сэра Шурфа. Может он знает, что в таких случаях делают?
     - О! Уж он-то знает, не сомневаюсь! - невесело ухмыльнулся Мелифаро. - Ты вот чего... Ты спроси, конечно, но сюда его не зови. А то угробит все, что от нашего гостя осталось...
     - Если бы Шурф был таким придурком, как ты его себе представляешь, он бы, пожалуй, начал с тебя, - огрызнулась я.
     - Не сомневаюсь, что вы примете разумное решение, господа, но имейте в виду: я бы предпочел сохранить хотя бы те остатки себя, которые имеются в моем распоряжении, - вежливо заметил призрак. - То есть, я не хочу лезть не в свое дело, но если есть возможность не убивать меня окончательно, постарайтесь не упустить ее из виду.
     - Мы постараемся учесть ваши интересы, не сомневайтесь, - пообещала я.
     Вообще-то я не всегда такая злая дура, а только если меня хорошенько напугать.
     Мелифаро принялся утешать призрака, которого мое обещание, мягко говоря, не слишком успокоило, а я наконец послала зов Лонли-Локли.
     К счастью, сэр Шурф спит очень чутко. То есть разбудить его Безмолвной речью проще простого, не то что большинство из нас. И, что самое поразительное, он даже спросонок мыслит очень ясно. Одно удовольствие иметь с ним дело. Выслушал мой сбивчивый рассказ, то и дело перемежаемый жалобами на Джуффина, которого, дырку над ним в небе, совершенно невозможно дозваться, когда он действительно нужен. Напомнил мне простенькое дыхательное упражнение, которое показал вчера, и велел повторить его хотя бы с полдюжины раз. А он, дескать, пока обдумает случившееся.
     Минуту спустя, когда я не то чтобы успокоилась, но с удивлением поняла, что в принципе это возможно, Шурф заговорил.
     "Я вспомнил все, что читал о таких случаях, и пришел к выводу, что мои познания в этом предмете сугубо теоретические, вам они ничем не помогут. Думаю, наилучшее, что тут можно сделать, это попросить сэра Джуффина немедленно с вами связаться. К счастью, это в моих силах. Пожалуй, именно так я и сделаю."
     "Но я же говорю тебе: до него невозможно докричаться!" - в отчаянии завопила я.
     Если бы это была не Безмолвная речь, а обычная, у Шурфа, не сомневаюсь, уши заложило бы. А так он и бровью не повел.
     "Запомни, леди Меламори, - строго сказал он. - Нет на свете невозможных вещей. Бывают только вещи невозможные лично для тебя - причем временно невозможные, если правильно к ним относиться. Это, разумеется, касается не только умения в любых обстоятельствах докричаться до нашего начальника".
     Пока я обрабатывала эту информацию, Лонли-Локли благополучно исчез из моего сознания. Как он там пробивался к Джуффину - понятия не имею. Но сэр Шурф и правда оказался самым могущественным колдуном в Соединенном Королевстве: минуту спустя наш блудный шеф сам прислал мне зов.
     "Что там у вас стряслось, горе мое? Сэр Лай все-таки решил сбежать от вас к даме своего сердца? Эх ты, шляпа! Такого хорошего заморского ухажера проморгала!"
     Я сделала все возможное, чтобы быстро и качественно испортить ему настроение. И, кажется, вполне преуспела. Иногда для этого бывает достаточно просто рассказать правду.
     "Немедленно приезжайте в Иафах, - распорядился Джуффин. - Знаешь, где Тайный Вход? Ну да, кому и знать, как не тебе!.. Я пока не понимаю, что у вас творится, зато Сотофа, похоже, понимает. Ну, или делает вид - в нашем положении и это лучше, чем ничего".
     Это было, мягко говоря, не самое оптимистическое выступление сэра Джуффина Халли перед сотрудниками Тайного Сыска, что да, то да. Но мне полегчало: по крайней мере, хоть что-то теперь можно сделать. Отвезти этого бедного парня в Иафах, например. Авось леди Сотофа Ханемер действительно такая могущественная ведьма, как рассказывает мой дядюшка Кима. Потому что если нет... Я-то как-нибудь переживу еще одно разочарование, а вот туланца жалко.
     - Сейчас поедем в резиденцию Ордена Семилистника, - скала я призраку. - Там Джуффин и леди Сотофа - круче этих двоих вообще нет колдунов в Соединенном Королевстве. Они тебе обязательно помогут, иначе быть не может. Вот увидишь!
     - У призраков есть как минимум одно преимущество перед настоящими людьми, - меланхолично ответствовало туманное пятно. - Стоит только развоплотиться, и все тут же переходят на "ты" и начинают выказывать дружеские чувства. Думаю, потому, что призрака невозможно принимать всерьез.
     - Да потому что жалко тебя, дубина туланская! - в сердцах рявкнула я.
     - Какая ты все-таки бываешь добрая и ласковая, - язвительно отметил Мелифаро.
     - Если ты когда-нибудь станешь призраком, я и с тобой буду добрая и ласковая, - отрезала я, выворачивая к Мосту Кулуга Менончи. - А сейчас могу и в лоб дать - веришь, нет?
     К счастью, они оба поверили в такую возможность и больше не приставали ко мне с разговорами. Я, когда очень волнуюсь, веду себя как мегера - чтобы с ума не сойти. Макс, когда еще был здесь, в Ехо, часто повторял, что гнев сильнее страха, потому дескать мы с таким удовольствием впадаем в ярость, только повод дай. Так вот, я, честно говоря, жуткая трусиха. Еще и впечатлительная, как школьница.
     
     Искать Тайный вход в резиденцию Ордена Семилистника не пришлось: Джуффин и Сотофа уже поджидали нас у стены. Шеф с нескрываемым изумлением косился на туманное пятно, в которое превратился наш туланский гость, зато леди Сотофа почти обрадовалась.
     - Все верно, - сказала она, усаживаясь на заднем сидении рядом с призраком. - Так я и думала. Джуф, ты тут, пожалуй, поместишься, садись. Поехали, деточка.
     "Деточка" - это у нас, надо понимать, я. Прошу любить и жаловать.
     - Куда ехать-то? - проворчала я, обескураженная таким обращением.
     - Как куда? К моей закадычной подружке Типе Брин. Улица... улица... Как называется улица, кто-нибудь помнит?
     - Улица Трех Сирот, - подсказал призрак Трикки Лая.
     - Точно. Спасибо, миленький, - проворковала Сотофа. - Такой хороший мальчик - и такой бестелесный, смотреть больно! Ничего, что-нибудь придумаем.
     - То есть, можно будет сделать меня человеком? - обрадовался тот.
     - Насчет "сделать человеком" - не знаю. А вот с телом, надеюсь, выкрутимся как-нибудь, - отмахнулась она. - Но чуть попозже. Сперва мне надо бы Типе в глаза поглядеть. Говорил мне Нуфлин: никого ничему не учи, пока в Орден не вступят. Надо было иногда его слушаться - для разнообразия...
     - Так Типа была твоей ученицей? - сердито спросил Джуффин. - Вот уж не ожидал от тебя!
     - Ну, "ученицей" - сильно громко сказано. Она очень талантливая девочка - по крайней мере, была. Но пришла ко мне поздновато. То есть, фокусам всяким ее научить - не вопрос, но вот в башке порядок навести - это даже мне оказалось не по силам. То есть нет, я бы и с этим справилась, но при условии, что она оставалась бы при мне неотлучно. Я немного с нею повозилась, а потом сказала: или ты поступаешь в Орден, или на этом наши занятия завершатся.
     - Твоя вера в людей не знает границ, - вздохнул Джуффин. - Ты что, всерьез рассчитывала, что она бросится тебе на шею и присягнет в верности Ордену Семилистника?
     - Ну, другие-то обычно бросаются. И присягают, как миленькие, а что ж!
     - Леди Сотофа, я правильно понимаю, что вы научили Типу Брин мастерить эти грешные подушки? - спросил Мелифаро. - Но этого быть не может! Вы же не...
     - Разумеется, я не такая дура, - согласилась Сотофа. - И разумеется, этому я ее не учила. Наоборот, это Типа научила меня и моих девочек мастерить такие подушки - в обмен на помощь в некоторых делах и несколько простеньких фокусов. У нас, знаешь ли, было деловое соглашение.
     - Она научила тебя?! - вскинулся Джуффин. - Хочешь сказать, что Типа Брин дошла до этого своим умом?!
     - Ну не то чтобы совсем уж своим умом, - вздохнула Сотофа. - Просто так удачно совпало. Во-первых, она была и остается Мастером Совершенных Снов - как ты знаешь, самым лучшим в Соединенном Королевстве, да и вообще в Мире. Типа в этом деле действительно гений; другой вопрос, что дело-то - так себе, не самое престижное и уважаемое. Серьезные колдуны брезгуют такой ерундой заниматься; на мой взгляд, зря, но я же не могу всем свои мозги раздать?!
     - Оно, может, и к лучшему, - проворчал Джуффин.
     - Ты помолчи пока, Джуф. И послушай. Во-вторых, у Типы прадед по отцу и бабка по матери - знахари из Уандука, оба. Поверь мне на слово, в каждой семье, где есть выходец из Уандука, хранятся необыкновенные секреты. А если еще и знахарь - ох, что там может быть! Конечно, они обучили внучку всему, что знали, можешь не сомневаться!.. А теперь самое главное. Когда Типа была совсем молоденькая, у нее случился роман с твоим злейшим другом Лойсо Пондохвой... Да, знаю, что ты на это скажешь: а у кого с ним ничего не было? Но где ты слышал, чтобы Лойсо учил своих женщин колдовать? Правильно, и не мог ты такого слышать!.. Но Типу он паре-тройке фокусов научил. Чем-то, выходит, она его зацепила. А уж он-то ее как зацепил! Никто не скажет, что с тех пор у Типы Брин был хоть один любовник. А если скажет, солжет.
     - То есть, сэр Трикки Лай был первым кандидатом на место в ее девичьей спаленке, после такого-то перерыва? - ухмыльнулся Джуффин. - Поздравляю, мальчик. Затмить в сердце старой женщины самого Лойсо Пондохву... Ну, это я даже не знаю, кем надо быть.
     Туманное облачко что-то невнятно проворчало. Я от души надеялась, что туланец как следует выбранил моего шефа. Он все-таки может быть феерически бестактным, если захочет, а хочет почти всегда.
     - Да никто никого никуда не затмил! - почти заорала леди Сотофа. - Джуф, тысячу вурдалаков тебе под одеяло! Неужели ты до сих пор думаешь, что это было приворотное зелье? Так и не понял, чем она его напоила?!
     - Не-а, не понял, - спокойно подтвердил сэр Джуффин. - Я, знаешь ли, не слишком силен в этих ваших приворотных-отворотных зельях. Всякий раз, когда находился желающий обучить меня этому искусству, я засыпал на второй минуте урока. Даже сам Махи Аинти от меня отступился, представляешь?
     - Нашел чем гордиться, - добродушно проворчала Сотофа. - И вообще, кончай притворяться тупицей. Просто тебе обидно, что сразу не сообразил.
     - Мне даже не то чтобы обидно, - вздохнул Джуффин. - Я просто не знаю, как буду смотреть в глаза этому мальчику... Если, конечно, у него когда-нибудь снова появятся глаза.
     - Ну вот теперь мне точно придется это устроить - хотя бы ради того, чтобы тебе досадить, - пообещала Сотофа..
     - То есть, выходит, меня напоили не приворотным зельем, а микстурой, от которой человек становится призраком? - спросил туланец.
     - Совершенно верно, - сказала леди Сотофа. - Настойка Круканарра. Редкостная дрянь. Эти твои пилюли из Красного Мха против нее - тьфу! Только отсрочили дело на пару часов. Но Типа, думаю, перепугалась ни на шутку. Всю жизнь ее зелье действовало безотказно, и вдруг такая осечка! Я-то все удивляюсь, что она тебя после всего за вещами отпустила, а это она от растерянности, наверное. Хотя кто знает, что творилось в ее бедной безумной головке!.. Деточка, ты во-о-он там остановись, дальше пойдем пешком. А то от этой твоей телеги столько шума, что всю улицу разбудить можно, а не только Типу переполошить. А мне бы хотелось ее удивить - хоть немножечко. По старой дружбе.
     Я послушно припарковала амобилер на углу двух узеньких улочек, в тени раскидистого дерева вахари и спрыгнула на землю. Поразмять ноги после такой долгой езды было, как ни крути, приятно. Но вообще-то у меня поджилки тряслись. Если бы леди Сотофа не упомянула Лойсо Пондохву, я бы от скуки зевала: идем, как распоследние немощные идиоты вчетвером арестовывать одну несчастную старушенцию. А теперь-то конечно гадала: а вот интересно, чему он ее научил?
     Это все дурное воспитание: у меня в семье даже сто лет спустя после окончания войны за Кодекс имя мятежного Великого Магистра Ордена Водяной Вороны, поклявшегося во что бы то ни стало заставить Мир рухнуть, произносили драматическим шепотом, тревожно оглядываясь по сторонам. Хотя казалось бы, имя как имя. Да и самого Лойсо давно след простыл, а с человеком, который его самолично обезвредил, я совершенно не стесняюсь препираться из-за сущих пустяков, например, в котором часу на службу приходить. Потому что наш шеф, как ни крути, а бывает совершенно невыносим!.
     
     Поскольку так хотела леди Сотофа, мы пошли дальше пешком. Из нас, надо понимать, получилась очень колоритная компания полуночников. Высоченный, худой Джуффин в развевающемся на ночном ветру серебристом плаще, крошечная, пухленькая леди Сотофа, сэр Мелифаро, по-прежнему женственный и нелепый, и я, хорошая девочка в белокуром парике, изрядно свалявшемся от небрежного обращения, лоохи в голубой цветочек, скаба розовенькая - мама наконец-то была бы мною довольна, если бы увидела. Над нами, переливаясь всеми цветами радуги, парил призрак бедняги Трикки Лая. Покинув амобилер, он почему-то стал огромным и прозрачным, как мыльный пузырь. Я все на него косилась, с замирающим сердцем ждала: а ну как лопнет?
     Но он, вроде, и не собирался.
     Прошествовав таким образом, три квартала и до смерти перепугав одинокого пьянчужку и парочку патрульных полицейских, мы вышли к высокому двухэтажному особняку и желтого камня.
     - Это здесь, - объявил призрак. - Только мне объяснили, что стучать лучше с черного хода, тогда есть шанс, что Типа откроет.
     - А мы не будем стучать, - сказала Сотофа. - Просто возьмем, да и войдем через парадную дверь, как солидные, уважаемые люди... А талисманов-то она понавешала, чтоб я так жила! Вот же глупая девочка! Не понимает: те, от кого имеет смысл запираться, все равно войдут.
     Пока она сокрушалась, сэр Джуффин положил ладонь на дверную ручку, постоял неподвижно несколько секунд и галантно распахнул перед нами дверь.
     - Надо будет не забыть оштрафовать себя на полсотни корон, - ухмыльнулся он. - Все-таки двадцать шестая ступень Черной магии, нехорошо!
     - Тем более, что для этих замков вполне хватило бы и восемнадцатой, - подмигнула ему Сотофа. - Так что давай, штрафуй, раз погорячился. Ты из левого кармана в правый деньги перекладываешь, или наоборот?
     - Обижаешь. С нижней полки сейфа на верхнюю. Таким образом возвращаю казне чуть ли не половину средств, отпущенных Тайному Сыску на непредвиденные расходы.
     Пока эти двое препирались, мы с Мелифаро вошли в просторный темный холл. Воздух здесь был немного затхлый, как в нежилом помещении. Неудивительно: ни окон, ни дверей - кроме той, через которую мы вошли. Можно было подумать, что огромный двухэтажный особняк, который мы видели на улице - обман, декорация, возведенная вокруг крошечного, необжитого пространства.
     - Ах да, как же я могла забыть! - улыбнулась леди Сотофа. - Вот к примеру этому, милые мои, я ее и научила. Маленькая житейская хитрость, очень полезная для всякой одинокой женщины, которая боится грабителей... или, наоборот, полицейских. Правда, стены выглядят как настоящие? И даже запах вполне достоверный. А на самом-то деле одной стены нет вовсе. И знаете, что плохо?.. - с этими словами леди Сотофа вдруг извлекла из-под полы форменного бело-голубого лоохи блестящую черную тросточку, одним щелчком превратила ее в огромный зонт и выставила вперед, словно бы вдруг решила прикрыть нашу теплую компанию - но не от дождя, который идет сверху, а, скажем, от садовника, вооруженного шлангом.
     - Нам не видно, что происходит за стеной, а мы - как на ладони, вот что плохо, - закончила она. - В этом, собственно, и состоит смысл всякой охранной иллюзии... Впрочем, Типы в той комнате, скорее всего нет. А то стала бы она ждать, пока я закончу лекцию, как же... Но вы уж держитесь за мной: этот зонтик делает нас не то чтобы совсем уж неуязвимыми, но почти... Тебя, мальчик, это тоже касается, хоть ты и призрак, - прикрикнула она на Трикки Лая, который, как я понимаю, только начал входить во вкус своего нового состояния и теперь радостно кувыркался под потолком. - Думаешь, на призраков никакой управы нет?
     - Знаю я одну такую управу, - проворчал Мелифаро. - Левая клешня нашего сэра Шурфа называется...
     - А кто самолично испепелил призрак Джубы Чебобарго?********** - напомнил ему Джуффин. - Я тебе этого, имей в виду, до конца дней не прощу. Так что не прибедняйся.
     У нашего начальника совершенно невообразимая манера нас хвалить. Вот он уже фразу закончил, умолк, а несчастная жертва начальственного одобрения стоит, скребет в затылке и пытается понять: то ли ему сейчас премию выдадут, то ли инспектировать каторжную тюрьму Нунду на годик-другой сошлют. А ему просто сказали, что он тоже иногда бывает молодец, не хуже других. И вот всегда так!
     Леди Сотофа, тем временем двинулась вперед, воинственно помахивая своим нелепым, огромным зонтом. Мы дисциплинированно следовали за нею, даже Джуффин не выпендривался. Не думаю, что он действительно нуждался в защите, скорее просто хотел сделать Сотофе приятное. Настоящим джентльменом шеф тоже умеет быть, только хочет очень уж редко.
     Мы благополучно прошли сквозь стену, которая действительно была всего лишь иллюзией, и оказались в небольшой гостиной, обставленной богато и даже, вроде бы, со вкусом, но небрежно. Видно, что хозяйка дома отлично знает, как надо все устраивать, но ей давно уж лень и все равно.
     Зонт леди Сотофы тут же исчез - то ли она сочла, что он больше не понадобится, то ли просто устала с ним таскаться. Трикки Лай сразу метнулся к потолку и принялся носиться вокруг лампы; увидев, что наша предводительница взирает на него с упреком, смутился и спрятался в пыльных складках оконной портьеры.
     Мелифаро вдруг вспомнил о своих обычных обязанностях и незамедлительно приступил к обследованию незнакомого помещения. Подобрался, огляделся, смастерил умное лицо, обошел комнату по периметру, торжествующе указал на одно из окон:
     - Ага, фальшивое! Кажется, что это окно, даже вид на улицу Трех Сирот как настоящий. А на самом деле дверь. Ведет, как я понимаю, в соседнюю комнату. Сейчас я...
     Он немного повозился с замком, тихо, но отчетливо пробормотал какое-то короткое заклинание. Я в этом, честно говоря, совершенно не разбираюсь, дверные замки - мое слабое место. Слабых мест у меня вообще больше, чем сильных - в последнее время это стало как-то особенно отчетливо ясно.
     - Ой, да нет же! Эту дверь ты так не... Стой!
     Леди Сотофа попыталась помешать этому чудо-взломщику, но не успела. Раздался не то чтобы взрыв, скорее уж звонкий пук; окно в один миг превратилось в облачко цветной душистой пыли и осело на пол, а напротив Мелифаро оказалась голая кирпичная стена, без обоев и даже штукатурки.
     - Что тут вообще происходит? - спросили одновременно два женских голоса. Первый временно принадлежал Мелифаро, который озадаченно разглядывал стену, зато второй звучал откуда-то сверху.
     Я задрала голову к потолку, но никого не увидела.
     - Ага, не грабители. Жаль, - голос звучал печально, но, в общем, вполне равнодушно. То есть, ни страха, ни злости в нем точно не было, уж я-то в таких вещах разбираюсь.
     - Хватит уже фокусничать, Типа, - сказала леди Сотофа. - Выходи, поболтаем. Тут с нами один славный молодой человек - ты представляешь, нынче ночью он остался без тела! И я, не поверишь, догадываюсь, куда оно подевалось.
     - И я, будешь смеяться, тоже догадываюсь, - в тон ей ответила хозяйка дома.
     Я наконец поняла, что она разглядывает нас сверху, через маленький смотровой люк, спрятанный среди потолочных балок.
     Призрак Трикки Лая тут же оставил полюбившуюся ему портьеру и стремительно взмыл вверх. Я так понимаю, будь у него руки, он бы набросился на обидчицу и тряс бы ее, как плодовое дерево с криком: "Отдай меня обратно!" - но сейчас только и смог, что плеснуть ей в лицо цветным туманом. В ответ раздались гортанные восклицания и щелчки.
     - Не вздумай! - рявкнула Сотофа. - Типа, если что, я тебя своими руками прикончу, имей в виду!
     Не дожидаясь ответа, она вспыхнула, рассыпалась на великое множество алых и белых искр, которые метнулись вверх к потолку и тут же исчезли.
     Мы с Мелифаро, честно говоря, вообще не успели понять, что происходит. Зато наш начальник был доволен.
     - Хороша! - с нежностью сказал он. - Что вытворяет! Ей только повод дай...
     Я только было открыла рот, собираясь спросить: "А что именно она вытворяет и зачем?" Но где-то совсем рядом уже зацокали две пары каблучков, потом часть стены исчезла, без шума и иллюминации, и нашим взором предстала вторая половина гостиной, куда более опрятная и обжитая, чем та, где мы находились. В дальнем конце имелась крутая деревянная лестница, ведущая на второй этаж; по ней как раз спускалась леди Сотофа, дружески обнимая за талию другую женщину, высокую и изящную, с растрепанными седыми волосами. Выражение лица у этой леди было такое виноватое и одновременно недовольное, словно Сотофа тащила ее за ухо.
     Сегодня я не раз слышала, как Типу Брин называли "старухой". Так вот, никакой старухой она не была. Очень привлекательная женщина средних лет, просто рано поседевшая и запустившая себя до безобразия. Но даже мне было ясно, как легко это поправить - при том, что во всех этих хитростях, традиционно именуемых "женскими", вообще ничего не понимаю.
     Призрак Трикки Лая парил над дамами целый и невредимый. На сей раз мне даже удалось разглядеть знакомые черты лица туланца в свете ярко-оранжевых грибных фонарей***********; другое дело, что он то ли не хотел, то ли просто не умел сохранять эту картину неизменной: рот то и дело смещался куда-то вбок, нос норовил заползти на макушку, а глаза непрерывно вращались и время от времени менялись местами. Жуткое, честно говоря, зрелище. Сэр Мелифаро, впрочем, имел иное мнение по этому вопросу, о чем незамедлительно оповестил мир громовыми раскатами хохота. Джуффин в голос не ржал, но улыбался до ушей. Выходит, это только я такая впечатлительная идиотка. Стыдно даже.
     - Ну а теперь, - строго сказала леди Сотофа, - поскольку присутствующие здесь дамы и господа уже совершили все глупости, на какие были способны, можно сесть и спокойно поговорить.
     Я открыла было рот, чтобы возразить: во-первых, я еще не совершила ни единой глупости, а во-вторых, если это нужно, за мной дело не станет, только подскажите, с чего начинать. Но взяла себя в руки и решила сдержаться. А то еще выставят за дверь, в амобилере сидеть, ждать, пока взрослые покончат со своими непонятными делами. Нет уж.
     
     Леди Сотофа, конечно, самая могущественная ведьма в Соединенном Королевстве и вообще чрезвычайно грозная дама, но если вы думаете, будто ей удалось вот так сразу призвать всех к порядку, вы глубоко ошибаетесь. Строго говоря, к порядку призвалась только я. А так-то за столом, куда она с горем пополам всех загнала, воцарился невообразимый гвалт, приятно дополненный потусторонним воем призрачного туланского сыщика. Все кричали одновременно. Джуффин требовал немедленно отправить преступницу в Холоми, или, на худой конец, в камеру предварительного заключения при его кабинете. Мелифаро извлек откуда-то из складок своего малинового лоохи самопишущую табличку и объявил, что хочет немедленно получить полный список покупателей заколдованных подушек. Сотофа в не самых корректных выражениях объясняла Джуффину, что она "со своей девочкой" как-нибудь без него разберется. Трикки Лай выражал желание немедленно заполучить назад свое тело. Леди Типа спокойно, но громко повторяла, что ей абсолютно безразлично, что с нею сделают: в Холоми, так в Холоми, подумаешь!
     В какой-то момент мне показалось, что время остановилось, и теперь я всегда, вечно буду сидеть за этим столом среди обезумевших людей и призраков и слушать их бессмысленные вопли. Почти поверила собственной выдумке и не на шутку перепугалась. По сравнению с такой перспективой моя прежняя жизнь, казавшаяся мне совершенно невыносимой, выглядела вполне привлекательно. По крайней мере, там было мороженое. И сэр Шурф Лонли-Локли, самый вежливый и спокойный собеседник в мире. Как мне сейчас его не хватало!
     - Сэра Шурфа на вас нет, - сказала я, втайне надеясь, что одного его имени может оказаться достаточно. - Сейчас заставил бы всех ме-е-е-едленно вдохнуть...
     - Чего? - грозно переспросил Джуффин.
     - ... а потом ме-е-е-е-едленно выдохнуть, - проблеяла я.
     Они так удивились, что замолчали. Все, даже призрак, которому, строго говоря, эти наши вдохи-выдохи теперь были до одного места. Наконец Сотофа улыбнулась.
     - Девочка права, - сказала она. - Мы ведем себя, как пьяные рыночные торговки в последний день карнавала. Стыдно.
     - Да, знатно пошумели, - согласился Джуффин. - Но ты же, как я понимаю, по-прежнему не собираешься уступать?
     - Давай сделаем так, - предложила Сотофа. - Я задам Типе несколько вопросов, ответы на которые хотела бы знать прямо сейчас. А ты послушаешь, что она скажет. Потом решим, что делать дальше. В конце концов, Мир не рухнет, если Типа попадет в Холоми на день позже. С другой стороны, если ей придется переночевать в этой твоей заколдованной коморке, я горько плакать не стану. Ну?.. - и она дважды стукнула себя по носу указательным пальцем правой руки. Это у них на родине в Кеттари так принято, когда один человек хочет сказать другому: "Ну я же знаю, что тебе проще со мной согласиться, чем продолжать спорить, и поэтому, ладно уж, я тоже сделаю вид, что хочу с тобой согласиться". То есть, на самом деле, все еще сложнее, но примерно - вот так. Суровые горские нравы, нам, уроженцам Угуланда, никогда их до конца не понять.
     - Не буду я отвечать на твои вопросы, - равнодушно сказала Типа. - Давайте, везите меня в Холоми, прямо сейчас. Вечер не задался, а я спать хочу. Государственные преступники должны спать по ночам.
     - Это кто тебе такую глупость сказал? - усмехнулась Сотофа. - Ты плохо знаешь жизнь. Государственные преступники по ночам должны сидеть на допросах. А отвечать ты, конечно, будешь. И мы обе это знаем.
     Крыть было нечем. В Соединенном Королевстве, хвала Магистрам, пытки на допросах никогда не применялись. Хорошему колдуну достаточно в глаза жертве внимательно посмотреть - и только успевай записывать. Сэр Макс - тот даже мертвых разговорить мог, хоть и не любил это дело. Но с живыми и без него вполне можно справиться. Тем более, когда в одном помещении собрались леди Сотофа Ханемер и сэр Джуффин Халли. От такой концентрации могущественных колдуном в замкнутом пространстве, по идее, грибы в светильниках должны бы начать громогласно каяться, а не только люди.
     Сотофа взяла свою подружку за руку, заглянула ей в лицо, заговорила почти ласково.
     - Прежде всего меня интересует этот мальчик, - она указала на Трикки Лая, которому как раз стало скучно смирно парить над столом и он принялся распластываться над столешницей, пытаясь полностью покрыть ее собой, застелить этакой туманной, радужной скатертью. - Ты забрала чужую телесность - в мирное время, у человека, который не сделал тебе не просто ничего плохого - вообще ничего. Как ты посмела это сделать и почему - отдельный вопрос, но его я задам потом, успеется. А сейчас просто исправь то, что натворила.
     - Легко сказать - "исправь", - возразила Типа. - Как, интересно, я верну то, что не мне досталось?
     - Что ты сказала?
     Сотофа переспросила тихо и спокойно. Очень тихо и очень, очень спокойно. У меня по спине проползла тонкая струйка ледяного пота - а ведь она не ко мне обращалась. Я - что, я с краю сижу, слушаю.
     Но леди Типа оказалась покрепче меня.
     - Что слышала, - отрезала она. - Не знаю, какой он там дряни с перепугу наглотался, а только телесность при мне так и не потерял. Я, честно говоря, решила, что если настойка Круканарра на него сразу не подействовала, то и ждать уже бесполезно. Отпустила его, поскольку просился в гостиницу, якобы за вещами. На самом-то деле ясно было, что возвращаться он не собирается, но я подумала: пусть. Больно надо. Если уж я один раз с ним промахнулась, бесполезно пробовать снова - так я решила. И отпустила его с легким сердцем. Кто ж знал, что он аж через два часа развоплотится?!
     - То есть, ты не умеешь контролировать жертву на расстоянии? - ахнула Сотофа. - Это же азы, Типа! Элементарные вещи! Ты же у Лойсо училась, девочка! И у меня, если уж на то пошло. Как не стыдно?!
     - У меня никогда не было необходимости работать на расстоянии, - огрызнулась Типа. - Сама подумай: зачем? До сегодняшнего дня моя настойка действовала безотказно: минута-другая, и готово. Никому никогда не приходило в голову что-то к ней подмешивать. Что это было, кстати?
     - Уандукский Красный Мох, если вам действительно интересно, - охотно подсказал Джуффин.
     Шеф всегда питал слабость к таким же любопытным, как он сам, это да.
     Призрак, тем временем, понял, что дела его плохи, оставил в покое стол и собрался в небольшое плотное облачко.
     - То есть, тело мне не вернут? - спросил он.
     Я чуть не заплакала от жалости и бессилия. Они тут, понимаешь, теоретические вопросы решают, отношения выясняют, разбираются, кто прав, кто виноват, а этот бедняга вынужден их слушать. Он же, небось, даже не сразу понял, к чему все идет, и вот прямо сейчас окончательно распростился с надеждой. Я же знаю, как это бывает: только что казалось, что все как-нибудь уладится, нужно только немножко подождать, перетерпеть, а потом приходят чужие люди, компетентные специалисты и говорят: "Ничего не поделаешь, все кончено, мужайся, надо жить дальше".
     Все дальше и дальше, с каждым днем, ага.
     - Не паникуй, мальчик, - строго сказала призраку леди Сотофа. - Все, как видишь, непросто. Но мы найдем выход, я тебе обещаю.
     - Да, если можно, найдите его пожалуйста, - попросил он.
     Вышло ужасно жалобно, даже Сотофа растрогалась. Но тут же вернулась к делу.
     - Значит так, Типа. Рассказывай по порядку, как было дело. Нынче вечером к тебе постучался этот мальчик. И ты вот прямо сразу, чуть ли не на пороге напоила его настойкой Круканарра. Зачем?
     Та, поди ж ты, почти рассердилась.
     - Как - зачем? У меня срочный заказ. Одной женщине позарез нужна подушка Питрахи, иначе руки на себя наложит - точно наложит, говорю тебе, не врет!.. А где, по-твоему, я могу добыть телесность? Это в Смутные Времена мы с тобой послушников мятежных Орденов потрошили, забот не знали. А теперь выкручиваюсь как могу.
     - Вот значит как, - тихо сказала Сотофа. - Выкручиваешься, значит, как можешь. Бедная девочка.
     Если бы она со мной таким тоном разговаривала, я бы, не сомневаюсь, тут же, на месте и утратила Искру. А так, ничего, даже скабу под собой не намочила, хотя, честно говоря, к тому шло. Вот уж не думала, что Сотофа такая жуткая бывает!
     - Время от времени ко мне приходят люди, у которых в жизни не осталось ничего, кроме воспоминаний, - Типа говорила вяло, бесцветным голосом, словно бы ей пришлось по шестому разу пересказывать непонятливым соседкам рецепт приготовления зеленых пирожков из травяной муки. - Ты, Сотофа, знаешь, что я могу им помочь. И знаешь, как. Мы с тобой вместе в свое время сделали не одну подушку Питрахи. Не тебе объяснять, что для ее изготовления требуется отнять чужую телесность. Все равно, у кого...
     - А вот с этого места поподробнее, - потребовал Джуффин. Глаза у него горели, как болотные огни. - Я видел подушку в действии. В наваждениях я, хвала Магистрам, разбираюсь. И сразу оценил беспримерное качество работы: ваше наваждение живое, плотное, теплое на ощупь и даже пахнет человеком. Теперь я слышу, что для создания такого наваждения нужна некая "телесность". И тут, девочки, я перестаю понимать, о чем речь. Ну вот, госпожа Типа, вы забрали у этого парня тело. Предположим, это случилось в вашем присутствии, и вы смогли бы воспользоваться добычей - значит ли это, что к вашей заказчице стал бы являться наш Трикки Лай? Я имею в виду, что наваждение выглядело бы как он?
     Ему ответила не Типа, а Сотофа.
     - Нет, Джуф. Это было бы слишком просто и, извини, несерьезно. На кой нужен посторонний мужчина, пусть даже и красавчик? Нет, конечно, есть небольшой шанс, что обладательница подушки сможет влюбиться в прекрасного незнакомца, и все у них будет хорошо. Но кому нужна такая лотерея? Лучше уж в Квартал Свиданий сходить...
     - Ладно. Я уже понял, что это не нужно, спасибо за разъяснения. Но что, в таком случае, происходит? И зачем отбирать у человека тело, если оно все равно не будет использовано?
     - Не тело. Телесность.
     - Вот именно с этого места еще подробнее, пожалуйста, - упрямо потребовал Джуффин.
     - Дырку над тобой в небе, какой же ты непонятливый! - Сотофа почти стонала. - Телесность - это не твоя, скажем, тушка, слепленная из костей, мяса, кожи и прочих потрохов, а сама возможность ее иметь. Даже так: способность твоего существа обитать в теле. И одновременно необходимость им обладать. И умение с ним не расставаться - или неумение расставаться? Не знаю, как лучше сказать... И еще кое-что, чего не опишешь словами. Чтобы понять, надо хоть раз стать свидетелем развоплощения. Ну, ты же наверное не раз видел, как знахари, Помощники Мертвых делают умирающих призраками? В Эпоху Орденов такое часто случалось... Собственно, они как раз и отнимали телесность - аккуратно и бережно, чтобы не навредить сознанию. Настойка Круканарра, которую Типа делает по собственному рецепту, действует грубее. Этот паренек молодой, крепкий, ему хоть бы хны, а старик, или просто ослабленный человек вполне мог бы концы отдать от такой встряски. Я имею в виду, что из него даже призрака не вышло бы.
     - Представь себе, никогда в жизни не видел Помощника Мертвых за работой. У меня всегда находились дела поважнее, - проворчал Джуффин. - Но я, кажется, начинаю понимать, о чем речь. Хотя вот теперь поглядеть не отказался бы. Действительно интересно.
     - Ничего, поглядишь.
     В голосе леди Сотофы звучала некая скрытая угроза, смысл которой был мне неясен. Не Джуффину же она грозит, в самом-то деле. Даже мне понятно, что все их ссоры - так, спектакль, от которого оба участника получают неописуемое удовольствие, и только случайные зрители начинают оглядываться по сторонам в поисках надежного укрытия.
     - Телесность - наиважнейшая вещь, без нее подушку Питрахи не сделаешь, - продолжала объяснять леди Сотофа. - Я познакомилась с Типой в Смутные Времена, быстро разнюхала, что она - не просто Мастер Совершенных Снов, а обладательница редчайшего, уникального секрета. Мы объединили усилия - я ей тоже кое-что подсказала - и стали вместе делать подушки Питрахи. Типа для особо доверенных клиентов, а я для моих девочек, которые - ну ты же сам знаешь, как оно бывает с новичками! - вместо того, чтобы заниматься делом, с утра до ночи плакали по своим неверным, или мертвым возлюбленным. Оно ведь как - юные девочки редко становятся Орденскими послушницами потому, что действительно хотят посвятить свою жизнь магии. Я-то сперва думала, что надо принимать только тех, кто приходит к нам с ясным намерением и четкой целью, но оказалось, что так почти не бывает. Они обычно просятся в Орден, когда кажется, будто жизнь уже закончена, а умирать все еще страшно; причина же у всех девочек вечно одна и та же: любовь. Ну что с ними будешь делать! Дни напролет ревут, по ночам не спят, мечтают... С таким настроением не то что колдовать - на кухне хлопотать опасно. Поэтому прежде, чем приступить к обучению, мне приходится выбивать из них дурь. Подушки Питрахи стали идеальным инструментом: сперва я давала девочкам возможность воссоединиться с потерянными возлюбленными, чтобы не ревели безостановочно, а потом постепенно учила их отказываться от глупых иллюзий. Да, подушечки пришлись очень кстати... И недостатка в них не было. В ту пору в нашем распоряжении находилось великое множество обреченных. Нуфлин был настроен убивать всех врагов Ордена Семилистника - а значит, почти всех, кто умел колдовать чуть лучше, чем это требуется для приготовления вкусного обеда. Руки у него, конечно, были связаны обещаниями Королю и договоренностями с временными союзниками, но ты сам можешь представить крепость этих веревок...
     - Ну вот это мне как раз объяснять не надо, - ухмыльнулся Джуффин. - Он и меня надеялся пришить после того, как я разделаюсь с Лойсо. Я это знал, а он знал, что я знаю - это придавало нашей стариковской дружбе некоторую пикантность.
     - Ну да, ну да... Не сомневаюсь, ты прекрасно понимаешь, что в то время у меня была возможность отыскать сколько угодно охотников пожить еще - пусть даже и без тела. Я, конечно, имела дело только с послушниками: все же опытный колдун и в виде призрака может натворить бед. К тому же взрослому человеку довольно трудно привыкнуть к принципиально иному способу бытия. А молодые - ничего, быстро осваивались в новой ситуации и отправлялись путешествовать: как-никак вся вселенная в их распоряжении, есть чем заняться... Когда война закончилась, мне пришлось прекратить эту практику. Ловить ночью на улице молодых людей и лишать их телесности - ты знаешь мою деловую хватку, но, по мне, это как-то слишком!
     - Рад, что по этому важному вопросу наши с тобой мнения не расходятся, - сухо сказал Джуффин. - То, что ты сама, собственными руками делала эту пакость, для меня огромный сюрприз, но... Ладно, дело прошлое. И потом, тебе действительно виднее, как воспитывать всех этих девиц, которые поступают в Орден.
     - Мои лучшие ученицы прошли эту школу, - пожала плечами Сотофа. - Нынешним девочкам, при всех их достоинствах, не хватает стойкости. Но - ладно. Кто сказал, что стойкость это главное? Я же сама и придумала. А я тоже могу ошибаться.
     - Можешь, - ехидно согласился Джуффин. Помолчал секунду и примирительно добавил: - И я могу. И вообще кто угодно.
     За столом воцарилась тишина. Мы с Мелифаро благоговейно молчали, наблюдая сцену примирения титанов. Леди Типа не то дремала с открытыми глазами, не то просто находилась в трансе. Ну да, ее же начали допрашивать, да так и бросили, внезапно занявшись другими делами.
     - Извините пожалуйста, но как все-таки будет со мной? - вежливо спросил Трикки Лай. - Я очень благодарен вам за то, что вы объяснили, что именно я потерял, но... Куда все-таки подевалось мое тело? В амобилере, где все это случилось, его не было, я искал... И можно ли как-то получить его обратно?
     - Твоего тела просто не стало, мальчик, - вздохнула Сотофа. - Как только у тебя отняли способность иметь тело, оно исчезло - его существование просто стало невозможным, если ты понимаешь, о чем я говорю... Возвращать надо не тело, а телесность. Тогда и потроха нарастут. Ты не волнуйся, пожалуйста. Я знаю, как тебе помочь. Так что расслабься и наслаждайся новым опытом. Хвала Магистрам, твоя беда имеет и приятные стороны.
     - Ну, пожалуй, - без особого энтузиазма согласился он. - Но... Я, наверное, консерватор: с телом мне все-таки больше нравилось.
     - Тебя можно понять: ты им не так уж долго пользовался, - добродушно сказал Джуффин. - Ничего, парень, Сотофа слов на ветер не бросает. Если она говорит, что все можно поправить, значит так оно и есть.
     - Спасибо, - поблагодарил туланец. - Вы, пожалуйста, не сердитесь, что я вас все время дергаю. Просто нервы расшалились... Или это уже не нервы, если тела нет?
     - Это не нервы, а твой беспокойный ум, - объяснила Сотофа. - Уж он-то от тебя никуда не делся. Но, откровенно говоря, я очень хорошо понимаю и даже отчасти разделяю твои чувства. Потерпи еще немножко, ладно?
     Она повернулась к леди Типе.
     - Что, заскучала с нами? Ничего, вот и твой звездный час настал. Объясни мне, пожалуйста: ты что, действительно накинулась на этого мальчика только потому, что он к тебе зашел?
     - Не прикидывайся школьницей, Сот, - устало ответила та. - Только поэтому, конечно. Сама подумай: чужестранец, второй день в Ехо, пришел ко мне, потому что сплетен на Сумеречном Рынке наслушался - именно то, что требуется! Никто и не поинтересуется, куда он подевался. Он же не докладывал, что на хвосте у него весь Тайный Сыск, да еще и ты в придачу. Заявился ко мне как раз в тот вечер, когда я планировала отправиться в порт, поискать там какого-нибудь никчемного попрошайку - из таких, кто пропадет, и искать никто не станет, даже старшина портовых нищих ничего не заметит. До сих пор я всегда так поступала.
     - Очень мило, - ласково сказала Сотофа. - Если уж разговор зашел: а призраки-то где? Почему никто из них не заявился с жалобой в Тайный Сыск? Ты их уничтожала?
     - Если тебе интересно, именно так я и намеревалась поступать. Но ни разу не понадобилось. Ты бы видела, с каким человеческим мусором мне приходилось иметь дело! Они были пьяны в хлам, к тому же истощены до предела...
     - То есть, никому не удалось пережить утрату телесности, - кивнула Сотофа. - В общем, я так и думала: настойка Круканарра действует как очень грубая встряска, это я хорошо помню. И сколько же ты народу угробила? Сотню? Две?
     - С тех пор, как мы расстались, я сделала всего семнадцать подушек Питрахи. Я своим искусством направо и налево не торгую. Только когда вижу по-настоящему отчаявшегося человека, у которого действительно нет ничего, кроме прошлого и страстного желания его воскресить, хоть в каком-нибудь виде...
     - Да-да, я уже поняла, что цели у тебя возвышенные и благородные, - нетерпеливо кивнула Сотофа. - Сколько, кстати, ты с них дерешь за свои услуги? Не то чтобы это имело значение, просто мне любопытно.
     - От десяти до нескольких сотен корон, в зависимости от того, насколько они богаты. Мои подушки - бесценная вещь, за такую и тысяча корон не цена, но деньги меня не интересуют. Мне моих сбережений до конца жизни хватило бы, даже если жить очень долго. Я беру плату только для того, чтобы клиентам было спокойнее. Бесплатным чудесам веры нет. Хотя последнюю подушку я все-таки подарила старенькой иностранке, дальней родственнице одной из моих первых клиенток. Та ее ко мне и прислала. Я пыталась объяснить, что на другом континенте моя магия вряд ли будет работать, но бедняжка не отставала. Плакала так жалобно... Пришлось сделать для нее подушку Питрахи, но деньги я брать отказалась наотрез. Та, впрочем, только обрадовалась: все боялась, что поистратится, на обратный путь не хватит...
     - Старуха была из Тулана? - спросил призрак. - Если вам интересно, имейте в виду: эта ваша магия, чтоб ей в болоте сгнить, распрекрасно действует за морем. Только бабка умерла. Как мне тут объяснили, подушка из нее все силы высосала.
     Леди Типа ни капли не огорчилась, зато оживилась изрядно.
     - Правда? Выходит, подушка работала за счет своей владелицы... Гляди-ка, вот это поворот! - воскликнула она.
     - Было бы чему радоваться, - поджала губы Сотофа. И повернулась к Джуффину.
     - Выслушай меня внимательно, - сказала она. - Только хорошо подумай прежде, чем отвечать, ладно?
     - А без пафоса никак нельзя? - устало спросил шеф.
     - Представь себе, на этот раз - ну никак!
     - Ладно. Обещаю: что бы ты ни сказала, буду молчать целую минуту и только потом открою рот. Ты довольна?
     - Вполне. Так вот, я думаю, это дело следует решать не по закону, а по справедливости.
     Джуффин скривился, но промолчал. На лице его было написано крупными буквами: "Если сейчас ты попытаешься спасти свою подружку от Холоми, буду считать тебя дурой на вечные времена!"
     - Наиболее разумным решением будет отнять у Типы телесность и отдать ее пострадавшему молодому человеку, - закончила Сотофа.
     Я, честно говоря, до сих пор думала, что сэр Джуффин Халли никогда не удивляется. Только иногда притворяется, из вежливости. Но тут уж пришлось признать: я ошибалась. Он натурально глядел на леди Сотофу, распахнув рот. Но честно молчал целую минуту, держал слово.
     - Вот уж не ожидал от тебя, - сказал он, когда время истекло. - Думал, ты ее выгораживать будешь, по старой дружбе. Ладно, как по мне - это наилучший выход. Парень получит тело, заодно и место в Холоми сэкономим... А призрак? Что ты будешь делать с ее призраком?
     - А как ты думаешь? К себе возьму, вместо декоративной собачки? - яростно спросила леди Сотофа. - Уничтожить призрак легче легкого, и мы оба это знаем.
     - Ты не сделаешь это!
     Леди Типа была потрясена. Ясно, она-то надеялась, что Сотофа только для виду гневается, а сама тем временем просчитывает варианты, как бы ей помочь. И вдруг - такое.
     - Ты просто хочешь меня напугать, верно? Не станешь же ты меня убивать? Мне положено сколько-то лет в Холоми, согласна. Думаю, не так уж и много: в конце концов, я не злоупотребляла Запретной Магией. Настойку Круканарра любой хороший повар может приготовить, не нарушая закон. Ты же сама меня учила, как обходиться минимальными ступенями магии...
     - Да, ты оказалась хорошей ученицей, - согласилась Сотофа. - И была настолько аккуратна, что думаю, тебя отправят не в Холоми, а в Нунду, лет на девяносто, как и положено за убийства без применения недозволенных ступеней магии. Вернее, отправили бы. Но от Нунды я тебя спасу. Скверное это место - Гугландские болота. По мне, так лучше умереть дома. Заодно исправить причиненное зло. Не находишь?
     - Ты не убьешь меня, - повторила Типа. Но уже не слишком уверенно.
     - Мне не нравится эта идея, - вдруг сказал призрак Трикки Лая.
     Все изумленно уставились на него.
     - А, ты наверное думаешь, что тебе придется жить в ее теле? - Сотофа опомнилась первой. - Ты не понял...
     - Нет, я слушал ваши объяснения очень внимательно и все понял, - возразил тот. - Забирают не тело, а способность его иметь, поэтому все равно, у кого. Но мне кажется, то, что вы предлагаете - это очень жестоко.
     - Парень, ты рехнулся? - спросил Мелифаро. - Нет, ты натурально рехнулся! Тебе тело вернуть предлагают! Прямо сейчас!
     - Да, спасибо, - печально откликнулся тот. Дернулся, взмыл к потолку, забился в самый дальний угол, свернувшись в темный, плотный комок.
     Мы все зачарованно на него уставились. Джуффин и Сотофа одновременно открыли рты, но призрак заговорил первым.
     - Вы очень добры ко мне, - сказал он. - Впервые вижу в людях такую готовность бесплатно помочь совершенно чужому человеку, к тому же, иностранцу, от которого никакой пользы, а только сплошные хлопоты. Не уверен, что на вашем месте я сам проявил бы столько заботы и внимания. Но то что вы предлагаете, это слишком жестоко. У нас, в Тулане, нет смертной казни, и даже я, человек, всю жизнь провозившийся с преступниками, считаю, что так правильно.
     - У нас в Соединенном Королевстве тоже нет смертной казни, - пожал плечами Джуффин. - И тюрьмы у нас, к слову сказать, оборудованы, как дорогие лечебницы. Лучшие места для отдыха на этом континенте, сам бы на полгодика туда загремел, да не дают... Но бывают ситуации, когда только нарушив закон можно восстановить справедливость. Если бы я в подобных случаях становился на сторону закона, меня следовало бы незамедлительно отправить в отставку... а еще лучше - придушить в каком-нибудь темном углу, чтобы другим чиновникам неповадно было. Сотофа дело предлагает, мальчик. Зря ты от нас шарахаешься.
     - Я не шарахаюсь, извините, - призрак снова дернулся и, как мне показалось, довольно неохотно приблизился к нашему столу. - Это я от смущения. Ну, то есть, мне стыдно спорить с людьми, которые ночь напролет не спят, пытаются меня спасти. Но... Нет, я так не могу. Сами посудите, я буду жить в новеньком теле и все время помнить: для того, чтобы я его получил, пришлось угробить немолодую даму. Вы же ее полностью убить собираетесь - в том смысле, что от нее даже призрака не останется. Нет, я так свихнусь, я себя знаю!
     - Глупый какой, - сказала леди Сотофа. Голос ее звучал растерянно и одновременно очень нежно. - Совсем глупый мальчик. Но такой хороший! Джуффин, мы с тобой никогда такими не были.
     - И хвала Магистрам, - проворчал шеф.
     - Если я останусь без тела, а эта леди попадет в тюрьму на болоте, которой вы ей грозили, - снова заговорил Трикки Лай, - получится очень печально. Мне будет плохо, да и ей несладко. Но это - просто нормальное человеческое горе, с которым можно справиться. Я со своим справлюсь, наверное. Буду всюду летать, мир наконец-то посмотрю - я так понимаю, теперь это проще простого, и денег на дорожные расходы не нужно... А леди Типа - ну, не знаю... Если в ваших тюрьмах так комфортно, как вы рассказываете, может быть, и для нее все неплохо сложится? Все-таки ведьма, не рыночная воровка... Пока человек жив, следует делать все возможное, чтобы он и дальше оставался живым - вот это я знаю точно!
     И тут гостиную огласил протяжный, жалобный вой. Наша преступница ревела, как младенец, брошенный на дороге. Нет, действительно как младенец. Взрослые люди плачут совсем иначе, уж я-то знаю. Взрослые умеют сдерживать себя и даже отчаянно рыдая экономят силы, потому что краешком сознания понимают: жизнь продолжается, и когда-нибудь придется прекратить плакать, встать, пойти умыться, извиниться перед всеми присутствующими за свое поведение, а потом выпить кружку камры и отправиться спать. А вот младенцы не имеют представления о будущем, они живут только здесь и сейчас, а потому всегда плачут так, словно в их распоряжении вечность, которую надо наполнить криком и слезами.
     Так вот, леди Типа плакала именно как младенец, выкладываясь на полную катушку, не позволяя себе ни секунды передышки. По крайней мере я поверила, что она собирается рыдать вечно. По крайней мере, до тех пор, пока не умрет от истощения, честно растратив на слезы и крик всю себя без остатка.
     Минут десять мы это терпели. Потом леди Сотофа наконец вспомнила, что круче ее нет ведьмы на обоих берегах Хурона. Возложила руки на голову бывшей подружки, забормотала, защелкала языком. Успокоила ее - не то чтобы в один миг, но довольно быстро.
     - Плачешь так, будто делаешь это впервые в жизни, - усмехнулась она.
     - Второй, - прошептала леди Типа. - В первый раз я плакала, когда Лойсо ушел. Так стало жалко себя, что заревела. Потом слезы закончились, а жалость к себе осталась, и даже росла с каждым годом, как брюхо у обжоры, хотя казалось бы, куда дальше...
     - Ну а сейчас-то чего было так реветь? - вздохнула Сотофа.
     - А сейчас мне стало жалко его, - леди Типа махнула рукой в сторону призрачного туланца.
     - Поздновато, честно говоря.
     Леди Типа не стала отвечать. Помолчала, что-то обдумывая, и вдруг решительно сказала:
     - Если вы дадите мне время, хотя бы полгода, я могу вернуть этому человеку тело. Не совсем настоящее, но почти. Это очень трудно, но я знаю как, меня Лойсо научил. Вы же помните, какие у него были дети? Вот и этот таким станет. Будет совсем как настоящий, только Угуланд покидать ему будет нельзя. Отъедет за сто миль от Сердца Мира, и сразу развоплотится, тут уж ничего не поделаешь. А лучше просто безвылазно сидеть в Ехо. Но тут не очень плохая жизнь для молодых джентльменов. Многим нравится.
     - Да-да, - ласково улыбнулась Сотофа. - Полгодика, конечно. Всего-то. Какие пустяки... И Холоми нам не подойдет, потому что там нельзя колдовать. Хочешь остаться под домашним арестом? Какая прекрасная идея!
     - Мне нужно будет колдовать только час в день, на рассвете, пока ночь становится днем. На остальное время можете запереть меня куда хотите, да хоть в камень превращайте, я же знаю, ты это умеешь.
     - Ну просто поэма о рыцарях древности для учениц начальной школы, - ухмыльнулся Джуффин. - Как я до сих пор не начал рыдать - загадка! Впрочем... Скажите, уважаемая леди Типа, а позволено ли посторонним присутствовать на такого рода сеансах?
     - Колдовству это не помешает, - угрюмо согласилась та. - Вам же не просто поглядеть? Хотите перенять секрет?
     - Если вы не возражаете, - картинно поклонился Джуффин. - Чужие секреты - моя слабость.
     - Моя тоже, - добавила леди Сотофа. - Но только при условии, что мальчик не...
     - Я не против, что вы, - торопливо ответил призрак. - Это же какое счастье, если все-таки есть выход! Только я хотел бы сперва понять, что это будет за тело? Обычное, человеческое, или одна видимость? И это правда, что я не смогу вернуться домой?
     - Тело будет в точности такое же как прежде, - пожал плечами Джуффин. - Я был дружен с дочкой Лойсо Пондохвы, леди Теххи Шекк. Такой же человек, как все прочие, на мой вкус - получше многих. Ела, пила, спала, трубку курила, любовь крутила, с кем хотела, а с кем не хотела - не крутила. В сортир иногда наведывалась, если тебя это интересует... Когда в Ехо разразилась эпидемия, она перепугалась и уехала из города. И, как следовало ожидать, отъехав на сотню миль, стала призраком************ - вот как ты сейчас. Ничего страшного, говорят, осталась довольна, хотя нам, живым, обидно было ее потерять, конечно... Так что домой - да, не получится. Ты не решай вот так сгоряча, поразмысли - скажем, до завтра. В любом случае, предложение воспользоваться телесностью твоей обидчицы остается в силе, если вдруг надумаешь... А теперь, господа, я предлагаю покинуть этот гостеприимный кров. Леди Типа может отдохнуть в камере предварительного заключения при моем кабинете, благо она понадежнее Холоми будет. Да и всем присутствующим не мешало бы немного поспать. Тебя, сэр Трикки, я приглашаю стать моим гостем. Нехорошо получится, если ты в таком виде вернешься в гостиницу. Спать тебе теперь, конечно, не нужно, но мотаться по улицам тоже не дело. Строго говоря, я же и обязан охранять город от таких как ты. Наилучший выход - сделать тебя моим домашним привидением. Надеюсь, на короткое время... Сэр Мелифаро, запри дом. Завтра как проснешься, приезжай сюда с обыском. Может быть и я с тобой соберусь, если других дел не будет. Думаю, мы найдем здесь много интересного.
     - Да уж, - зевнул Мелифаро. - Кстати, небо уже светлеет. То есть, как я с самого начала решил вернуться домой на рассвете, так и будет.
     - Что не освобождает тебя от необходимости приступить к делам не позже полудня, - сочувственно сказал шеф.
     - Лишите меня кто-нибудь телесности, пожалуйста! - взмолился Мелифаро. - В пользу Трикки, или просто так. А?
     - Обойдешься, - фыркнул шеф. - Такую честь еще заслужить надо.
     
     Меня, разумеется, припахали всех катать. Думают, если человек ездит вдвое быстрее, чем казенный возница, значит он любит это дело больше жизни и не устает от него никогда. Первое утверждение с некоторой натяжкой можно признать верным; второе - чушь собачья, но моего мнения так никто и не спросил. Сперва я доставила леди Сотофу в Иафах, потом повезла остальных в Дом у Моста, причем предатель Мелифаро выскочил на ходу, когда мы проезжали в двух кварталах от его дома. Помчался спать - о, как я его понимала! А потому смертельно завидовала.
     В кабинете Джуффина нас ждал сюрприз. Там сидел высокий благообразный старик в красном лоохи; теплая скаба, тюрбан и маска были того же цвета. Сэр Кофа Йох заботливо подливал ему в кружку желтое ташерское вино, которое время от времени присылает нам старый приятель, бывший репортер "Королевского Голоса", а ныне основатель и единственный владелец всех ташерских издательских домов сэр Андэ Пу. Очевидно, Андэ считает, что все мы скверно с ним обращались, пока он жил в Ехо, вот и мстит теперь нам, обидчикам, по мере сил: пить эту приторную дрянь решительно невозможно. Но вот так взять да и вылить ни у кого рука не поднимается, поэтому практичный Кофа всегда предлагает желтое ташерское посетителям, особенно безутешным дамам, им это нравится.
     Наш ночной гость явно не был безутешной дамой, но от сладкого вина не отказывался. И, надо сказать, эти двое уже наподливались до состояния изрядного душевного подъема. Личный буривух сэра Джуффина Куруш, донельзя недовольный происходящим, перебрался со спинки кресла на верхнюю полку книжного шкафа и оттуда, нахохлившись, взирал на это безобразие. Точно такими же круглыми стали глаза джентльмена в красном, когда он увидел нашу компанию. Я так поняла, что он от бедняги Трикки шарахнулся: призраки в Ехо большая редкость, я ж говорю.
     - Господа, вы не будете рассержены, если я попрошу вас продолжить веселье в Зале Общей Работы? - устало спросил Джуффин. - Мне надо ненадолго уединиться с этой леди. Меламори, помоги джентльменам унести кружки. Я буду к вашим услугам буквально через минуту, господа.
     Я содрогнулась, уразумев, что возможность поспать откладывается еще на какое-то, совершенно неопределенное время. Туланец истолковал мою печаль по-своему:
     - Если бы у меня были нормальные человеческие руки, я бы взял эти кружки вместо тебя.
     Это было так глупо и трогательно, что мне пришлось рассыпаться в благодарностях. Кружки он взял бы, надо же, нашелся мой спаситель!
     Пока мы с туланским призраком обменивались любезностями, Кофа и незнакомец в красном сами же все и унесли, нам только и осталось, что очистить кабинет шефа от собственного присутствия.
     - Веселая была ночка, как я погляжу, - раздумчиво сказал сэр Кофа Йох, разглядывая на туманные очертания Трикки Лая. - Это ж где тебя так угораздило, сынок? Неужели Типа постаралась?
     - Ага. Если я правильно понял разъяснения, она еще и потеряла то, что отняла, поэтому поправить дело очень сложно... Хорошая ночь, сэр Курвай. Простите, что не сразу поздоровался: сперва не узнал вас в этой маске.
     Так я выяснила, что дед в красном был не просто Кофин приятель, страдающий бессонницей, а сам Лао Курвай, старшина цеха Мастеров Совершенных Снов. Честно говоря, я догадывалась, почему он к нам заявился, не дожидаясь утра.
     - А мы прежде встречались? - растерянно спросил Лао Курвай.
     Мне показалось, что он только сейчас заметил призрака. Интересные дела, от кого же он раньше-то шарахался?
     - Не далее, как нынче вечером, - сказал Джуффин.
     Он, как я понимаю, уже запер в камере леди Типу и теперь стоял на пороге своего кабинета, улыбчивый свежий и бодрый, словно сладко спал всю ночь. Гад такой.
     - Это тот самый молодой человек, который приходил к вам от меня, - объяснил шеф Лао Курваю. - А вы любезно посоветовали ему навестить Типу Брин...
     - Так это он меня послушал и к ней пошел... Ничего себе!
     Наш гость схватился за голову.
     - Да, жизнь полна неожиданностей, - философски заметил Кофа.
     - Я-то, собственно, приехал сюда из-за этого вашего протеже, - сказал Лао Курвай Джуффину. - Как только он ушел, мне прислал зов Тангри Хлай. Он совсем молодой мастер, к тому же мой племянник, впрочем, это к делу не относится... Мальчик сказал, к нему приходила какая-то скорбящая вдова, очень странной наружности. Требовала подушку, из которой будет выскакивать ее покойный муженек, живой и невредимый. Парень никогда не слышал ни о чем подобном, решил со мной посоветоваться. Я сразу подумал - какое странное совпадение! Десятилетиями никто не вспоминал об этих подушках и вдруг, ни с того, ни с сего всем сразу они понадобились. А когда полчаса спустя мне прислал зов еще и Фионис Гелендакс - ровно с такой же историей, только к нему приходил безутешный вдовец - я понял, что происходит нечто, мягко говоря, странное. И не поленился переговорить с другими коллегами...
     - Ясно, - кивнул Джуффин. - Похвальная проницательность. Я, собственно, подозревал, что рано или поздно вы придете ко мне с этим вопросом. Правда, не ожидал, что так быстро. Вы уже поняли, что все это были мои люди, верно?
     - Ну... В общем, да, - не слишком уверенно ответил старик. - Но неужели эта скандальная вдова тоже ваша? За вечер она оббежала десять человек и каждому - заметьте, каждому! - закатила форменную истерику. Сэру Батти Боубу пришлось пообещать, что он сам на ней женится, лишь бы прекратила вопить. Мне о ней всякого понарассказали... Не думал, что в Тайном Сыске служат такие неуравновешенные люди!
     Мы с Кофой переглянулись и рассмеялись. Сэр Мелифаро явно перегнул палку, вживаясь в роль безутешной вдовы.
     - Тем не менее, вдова тоже наша, - вздохнул шеф. - Передайте своим людям мои извинения. Если она била посуду, или рвала одежду, мы возместим ущерб.
     - Ну нет, так далеко не заходило. По крайней мере, на порчу имущества никто не жаловался... Так я, пожалуй, пойду? - смущенно спросил сэр Лао Курвай. - Если вы сами их посылали, то и говорить не о чем.
     - Только один вопрос, - Джуффин поднял палец. - Всего один. И, собственно, не совсем к вам, но вдруг вы знаете ответ? Тогда я хоть усну спокойно... Что за дикую сказку рассказал этой самой истеричной вдове сэр Ширати Глак? Про какую-то даму из Ордена Семилистника, которая якобы решила отомстить обидчице, послала ей подушку, и та кончила свои дни в Приюте Безумных? Это что, ваша цеховая легенда, или его личная выдумка? Бред от начала до конца, это даже мне ясно, хотя с того момента, как я впервые услышал об этих грешных подушках, еще двух суток не прошло. Начать с того, что женщины Семилистника знают не одну тысячу способов наказывать своих личных врагов - и, при всем при том, никогда их не заводят. С кем враждовать, что делить человеку, чья жизнь посвящена познанию?!
     - Ну, - уклончиво ответил старик, - есть у них враги, или нет, это вам, конечно, виднее. И байку свою коллега Глак наверняка впопыхах придумал. Видите ли, он проницательный человек, единственный, кто с самого начала заподозрил, что эта шумная леди неспроста пожаловала, да и не вдова она вовсе...
     - То есть он рассказал эту глупость именно потому, что заподозрил во вдове сыщика? - Джуффин почти возмутился. - Но зачем? Просто так, в шутку? Привет мне передал таким замысловатым образом? Нет, хоть убейте, не понимаю!
     - Н-н-ну, как бы вам объяснить...
     Лао Курвай окончательно смешался.
     - Да не смущайтесь вы, - добродушно посоветовал Кофа. - Хотите сказать, ваш коллега постарался дать нам понять, что такие подушки делают женщины Семилистника, но не решился обвинить их напрямую? Поэтому спешно выдумал глупую сплетню?
     Лао Курвай кивнул. Помолчал, собираясь с мыслями, наконец сказал:
     - Все же Орден Семилистника, кому же охота связываться? Тем более, сама леди Сотофа Ханемер... Это же все равно что Короля обвинить в подготовке государственного переворота. Я и сам не решился ее упомянуть. С Типой поговорить молодому человеку посоветовал, а леди Сотофу назвать язык не повернулся.
     - Ясно, - проворчал Джуффин. - А если бы повернулся, возможно, гулял бы наш сэр Трикки Лай при всех своих потрохах, горя не знал бы...
     - Жаль, вы не рассказали, что ради этих подушек леди Типа отбирает у людей тела, - добавил призрак. - Я, пожалуй, бы был гораздо осторожнее.
     - А... Но разве это Типа сделала? - изумился Лао Курвай.
     - А кто же еще? - хором спросили мы с призраком.
     Джуффин и Кофа понимающе переглянулись.
     - Считается, вероятно, что Сотофа мастерит эти подушки до сих пор, а Типа всего лишь ей помогает, - вздохнул шеф. - Думаю, сама Типа такой слух и пустила. Вряд ли вот так прямо врала, но наверняка намекнула кое-кому из бывших коллег. Отличный способ сохранить тайну: сделать вид, будто она принадлежит не тебе, а кому-то настолько могущественному, что лучше не связываться. Верно, сэр Курвай?
     Старый Мастер Совершенных Снов окончательно смутился. Кажется, он до сих пор не слишком верил в Сотофину непричастность. Джуффин пожал плечами:
     - Хотите верьте, хотите нет, но леди Сотофа Ханемер вышла из этой игры в самом начале Эпохи Кодекса. А с тех пор все вы дружно хранили секрет вашей бывшей коллеги, а вовсе не государственную тайну. Сочувствую... Хорошего утра, сэр Курвай. Простите за причиненное беспокойство. И скажите вашим людям, что все утряслось, больше их никто дергать не будет. Что с вас возьмешь?
     Старшина Мастеров Совершенных Снов покинул нас не то в печали, не то в похмелье. Я же говорю, это самое желтое ташерское - та еще отрава. Ну хоть не развоплотился, и то хлеб.
     А я наконец отправилась домой, где уснула прямо на диване в гостиной, даже не вспомнив о подарке лысого Комоса. Больно они нужны, эти его подушки! Сон мой и без них был сладок и почти безмятежен - вот как вымоталась.
     
     Сэр Джуффин при всех своих людоедских замашках иногда оказывается изумительно человечным. Возможно, это как-то связано с лунными фазами, или, напротив, солнечными затмениями - не знаю. Факт, что он дал мне выспаться, а когда я все-таки появилась в Доме у Моста, благоухая шиншийским травяным мылом и сытным завтраком, кротко обрадовался, что я наконец-то удосужилась почтить это заведение своим вниманием. Дескать, даже не ждал от меня такой сознательности.
     - Гляди, что у меня есть! - и шеф кинул мне подушку, как две капли воды похожую на ту, что привез туланец, только не лиловую, а зеленую.
     Я покрутила ее в руках, вопросительно поглядела на шефа.
     - Хотите, чтобы я ее опробовала?
     - Не уверен, что тебе понравится, - ухмыльнулся тот. - Это, знаешь ли, личная подушка леди Типы Брин - с которой, собственно, все начиналось. Очень хорошее развлечение для меня и, может быть, еще нескольких стариков с хорошей памятью и отменным чувством юмора. По крайней мере, я знаю пару человек, которые дорого дали бы за возможность услышать, как сэр Лойсо Пондохва говорит: "Ах ты моя сладкая тыковка", - но не думаю, что ты, незабвенная, принадлежишь к их числу. Вот, разве что, твои отец и дядя знатно повеселились бы. Надо будет послать зов Киме, действительно. Грех такой радостью не поделиться...
     - Он что, правда так говорит: "сладкая тыковка"?! - содрогнулась я. - Какой ужас!
     - Ага. И еще много чего в таком духе. А что ты, собственно, хочешь? В наше время такой сентиментальный бред считался самым обычным разговором влюбленных... Бедняга Мелифаро делал обыск в доме нашей пленницы и первым опробовал эту вещицу. Бродил тут бледный, говорил какие-то возвышенные вещи о человеческом мужестве, которому якобы есть предел... Ох уж эта мне современная молодежь, воспитанная на легендах Смутных Времен!.. Ну, Лойсо, ну грозный колдун - подумаешь! А кто не грозный? От меня же вы не шарахаетесь...
     - Просто мы к вам привыкли, - объяснила я. - И на это ушли все наши душевные силы. Так что голову на подушку я класть не буду, если можно. Ну его, этого Лойсо, обойдусь... Вы мне лучше скажите, как там наш призрак?
     - Он не "там", а тут, - подмигнул мне шеф. - Не хочет сидеть один. Говорит, в пустом доме сам себя боится, а на людях - ничего, не страшно. Пришлось взять его сюда. Полдня смирно сидел у меня в кабинете, потом заскучал и смылся. От души надеюсь, что его занесет на половину Городской Полиции. А то что-то давненько мы с генералом Бубутой не ссорились.
     - Человеком-то он будет становиться? - спросила я.
     - А как же! Если, конечно, эта хитрюга Типа не врет, что умеет делать такие вещи. С другой стороны, если врет, ей же будет хуже, и она это отлично понимает. В конце концов, никто ее за язык не тянул... Но это как раз не твоя забота. Твоя выглядит вот так, - и он положил передо мной самопишущую табличку. - Список клиентов Типы Брин. Все, кроме покойной туланской старушки, жители Ехо. Мне бы хотелось, чтобы ты их навестила. Прежде, чем дело будет закрыто, нужно убедиться, что все они живы, здоровы и не пахнут безумием; при этом хорошо бы не напугать и не обидеть людей. Строго говоря, никаких преступлений они не совершали. Всякий имеет право купить волшебный талисман, если таковой есть в продаже. Спрашивать, в случае чего, будут с мастера...
     - Сэр, - твердо сказала я, глядя ему в глаза, - вы же знаете, что эта работа не для меня. Я - Мастер Преследования. Если вам нужно собрать какие-то дополнительные факты, пошлите Мелифаро, или хоть того же сэра Кофу. Если просто навестить и не напугать - тогда уж лучше Нумминориха, он приветливый и вообще совсем не страшный...
     - ... а если убить, то Шурфа Лонли-Локли, - закончил Джуффин. - Спасибо, Меламори. Но я уже говорил тебе, что и сам неплохо знаю возможности своих сотрудников. И считаю, что эта работа как раз для тебя. Сегодня можешь валять дурака, а завтра будь любезна навестить всех , кто указан в списке. Шестнадцать адресов - не так уж и много. К ночи, думаю, закончишь. И не смотри на меня так, я же не заставляю тебя класть голову на подушку леди Типы. То есть я, конечно, над тобой измываюсь, но палку не перегибаю, оцени!
     Ну что тут будешь делать? Я смирилась и отправилась утешать себя мороженым.
     По дороге к выходу я стала свидетельницей совершенно восхитительной сцены. Генерал городской полиции Бубута Бох, чей буйный темперамент на моей памяти укрощал только всемогущий сэр Макс, стоял в холле. распахнув рот. Вокруг него весело кружил неугомонный Трикки Лай. На сей раз туланец был похож на воздушного змея, даже пестрый хвост как-то себе отрастил.
     - Что это за летающая сортирная дерьмовина? - вопрошал Бубута, скорее растерянно, чем гневно. - Из какого сортира взялся этот говорящий черпак для дерьма? И в какую задницу подевались все эти тайные дерьмоглоты, никчемные охотники за всяким обнаглевшим колдовским дерьмом?!
     - Как же вы замечательно ругаетесь! - уважительно говорил на это призрак Трикки Лая. - Если бы у меня были настоящие человеческие руки, я бы записал ваши слова на табличку, чтобы выучить наизусть! Думаю, с их помощью можно поставить на место любого негодяя. Но у меня нет рук, какая досада!
     - Ну, если тебе действительно нравится моя речь, я могу повторять, пока ты не запомнишь, - неожиданно смягчился генерал Бубута.
     - Спасибо вам, - проникновенно сказал призрак. - Повторите пожалуйста. У меня неплохая память, думаю, двух-трех раз будет вполне достаточно.
     Я подумала, что это, вероятно, начало хорошей большой дружбы и, прикрывая рот ладошкой, бочком, бочком, пробралась к выходу.
     
     Разумеется, назавтра мне пришлось посетить всех этих людей, дюжину пожилых женщин и троих мужчин, бывших клиентов леди Типы. Еще один старик, последний из шестнадцати, к этому времени благополучно перебрался на кладбище Кунига Юси, но вряд ли причиной тому стала подушка: к моменту кончины бедняге перевалило за триста. Все остальные были живы, вероятно, вполне здоровы - безумием, по крайней мере, ни от кого не пахло, - но произвели на меня воистину жуткое впечатление. Куда хуже, чем ожившие мертвецы, которых мне пару раз доводилось видеть, помогая коллегам наводить порядок на городских кладбищах. Те выглядели отвратительно, но хоть из могил к свету карабкались, а эти - наоборот, сами себе ходячие склепы из костей и кожи. Зачем эти люди живы? - боюсь, ответ на мой главный вопрос не был известен им самим. Им самим, собственно - в первую очередь.
     Одного из этих визитов - любого! - хватило бы, чтобы испортить мне настроение, и без того стабильно паршивое. Полдюжины вогнали бы меня в черную тоску, дюжина, пожалуй, свела бы с ума. Но их было больше, целых пятнадцать, и это оказалось в самый раз, как ведро холодной воды на голову. Очень неприятно, но полезно, так что шеф все верно рассчитал - даже я была вынуждена это признать, хоть и не люблю, когда меня воспитывают. Просто ненавижу.
     По дороге в Дом у Моста я вспомнила, что еще три дня назад идея обзавестись собственной подушкой Питрахи казалась мне чрезвычайно соблазнительной, я даже некоторые детали тщательно продумала: чтобы молчало сладостное мое наваждение и еще чтобы появлялось всякий раз каким-нибудь иным способом - на этих условиях я бы не просто согласилась, я бы, пожалуй, на край света за такой вещицей отправилась. Тьфу! - что тут еще скажешь?
     Сэр Джуффин Халли безусловно был в курсе моих душевных терзаний, потому что больше не сказал на эту тему ни слова и вообще никогда к ней не возвращался. Даже о Мастерах Совершенных Снов при мне не заикался, словно бы и не было в Ехо людей с такой нелепой профессией. Конфискованные подушки Питрахи он куда-то спрятал - надо думать, в свой сейф - и, кажется, забыл об их существовании.
     Зато леди Типа Брин еще долго оставалась нашей общей заботой. Она по-прежнему жила в камере предварительного заключения, сидела там тихонько, демонстрируя почти совершенный образец смирения и покорности судьбе; это вызывало если не симпатию, то сочувствие. Мы сами не заметили, как установился обычай носить ей сладости и фрукты, а сэр Лонли-Локли снабжал нашу пленницу книгами из своей библиотеки. Не то чтобы она была такая уж охотница до чтения, просто жаловалась иногда, что от скуки с ума сходит. Немудрено: при деле она была всего час в сутки. Каждый день, незадолго до рассвета шеф и призрак Трикки Лая появлялись в Доме у Моста, выпускали леди Типу из заточения и принимались ворожить. Что там у них происходило, я в точности не знаю, но наши соседи, простые горожане, живущие на улице Медных Горшков, не раз сетовали за завтраком в "Обжоре Бунбе", что ветер на рассвете воет как-то уж очень жутко, пол под ногами ходит ходуном, а птицы сходят с ума и мечутся с крыши на крышу.
     Туланец при этом оставался таким же призраком, как был, разве что более-менее человеческую форму принимал быстрее и сохранял дольше, чем в первые дни, но я подозревала, что это скорее пришедшая с опытом сноровка, чем результат ворожбы. Он однако верил в могущество леди Типы без тени сомнения и смотрел в будущее с неизменным оптимизмом - в отличие от всех остальных. Даже Джуффин, который ежеутренне присутствовал на этих сеансах и, вроде бы, перенимал мастерство, не производил впечатление человека, уверенного, что дела идут блестяще. Хотя, конечно, считал своим долгом регулярно высказывать такую уверенность в нашем присутствии. Мы же только вздыхали, хотя, по чести сказать, судьба нашего туланского приятеля к тому времени стала чуть ли не единственной причиной нашей общей печали. Серая Тоска куда-то подевалась: то ли присутствие призрака оказалось для нас столь целительным, то ли наконец подействовали Кофины Кристаллы Радости - кто его разберет?..
     А однажды утром, примерно полгода спустя после описанных событий Трикки Лай, целый и невредимый, переступил порог Зала Общей Работы, наглядно доказав всем нам, что оптимизм - далеко не всегда глупость. Мы его дружно тискали и щипали, часа полтора кряду и вынесли совместное решение: настоящий! Живой и теплый человек, давно бы так.
     Судьба его к этому времени была практически решена: Бубуте Боху давным-давно требовался толковый заместитель, и вот наконец нашелся человек, сумевший поладить с генералом Городской Полиции, да к тому же весьма сведущий в розыскном деле. Слабые познания в магии были ему даже на руку: в отличие от Тайного Сыска полиция имеет дело с обычными людьми, которые почтительно относятся к Кодексу Хрембера и всегда готовы ограбить, а то и прирезать ближнего, не утруждая себя ворожбой. Словом, за карьеру Трикки Лая можно было не волноваться - разве что посочувствовать всем остальным туланцам, которым теперь предстояло расхлебывать свои криминальные неприятности без его помощи.
     Он оказался отличным парнем, вернее, не перестал им быть, но друзьями мы так и не сделались. Я имею в виду только себя, остальные Тайные Сыщики с удовольствием опекали новоиспеченного полицейского и понемногу учили его разным полезным фокусам, а сэр Нумминорих Кута сдружился с Трикки Лаем до такой степени, что даже подыскал ему квартиру в Новом Городе, всего в полутора кварталах от своего дома, чтобы в гости ходить было удобнее.
     Я же, кажется, так и не сумела простить туланцу, что в трудную минуту он оказался куда жизнерадостнее и милосерднее, чем я сама. Надо обладать немалой внутренней силой, чтобы близко сойтись с человеком, чьи душевные качества служат тебе примером, чтобы не сказать - недостижимым идеалом; я же в ту пору только-только начала заново учиться быть сильной и, следует признать, особых успехов не делала.
     
     Что касается леди Типы Брин, на следующий же день камера предварительного заключения при кабинете шефа была свободна. Два дня я погибала от любопытства, а на третий не выдержала и пристала к Джуффину с расспросами.
     - Всякий преступник, использовавший для своих дел Очевидную Магию, как тебе известно, имеет право просить о замене тюремного заключения изгнанием, - ответил он. - Леди Типа с радостью ухватилась за эту возможность, а я походатайствовал, чтобы ее просьба была удовлетворена.
     - И куда она уехала?
     - Подозреваю, что в Тулан, - пожал плечами шеф.
     - А она собиралась? Но зачем?
     - Ну, во-первых, наш шустрый Трикки Лай дал ей пачку рекомендательных писем и несколько дюжин поручений. Навестить родственников, продать его дом, переслать сюда деньги и какие-то бумаги - собственно, в подробности я не вникал. Трикки справедливо полагает, что леди Типа с удовольствием решит все его проблемы - если уж по ее вине он теперь не может вернуться домой... Хотелось бы надеяться, что выполнив его поручения, она покинет Тулан и отправится куда-нибудь еще, но, увы, я совершенно уверен в обратном.
     - А вам-то какая разница? - удивилась я.
     - Когда в один прекрасный день там обнаружат еще один труп истощенной старухи, на наши головы, скорее всего, свалится очередной профессиональный подозреваемый. И все начнется сначала, - вздохнул шеф. - Ненавижу повторения!
     - Но почему там должны найти труп истощенной старухи?
     - Ну а как ты думаешь? Я отдал леди Типе ее имущество, которое было изъято при обыске. Собственно, она проявила интерес только к одной вещице, остальное распорядилась выбросить...
     - Подушка? - я начала понимать. - Она поехала в Тулан и взяла с собой подушку?
     - Ну да. Метод, так сказать, проверенный на живом человеке. Успех гарантирован.
     Я понимающе кивнула и собралась уходить.
     - Погоди-ка, - попросил Джуффин. - Это, конечно, скверная история, Меламори. Но есть в ней и хорошие стороны.
     - Например? - мрачно спросила я.
     - Все закончится так, как хочет сама Типа. Это действительно очень хорошо и правильно. Всякий человек должен сам решать, что делать со своей жизнью, но мало кто бывает способен честно разобраться в собственных делах и ответить на вопрос: готов ли он жить дальше, или...
     - Или жить ближе! - рявкнула я, выкатываясь из его кабинета.
     Идиотская шутка, кто же спорит. Но другой замены слову "умирать" я не подыскала, а умирать мне наконец-то отчаянно не хотелось, и это было в ту пору совершенно новое чувство, захватившее меня целиком.
     
     
     Сероглазая женщина какое-то время молчит, наконец улыбается и добавляет:
     - Это было очень давно. Правда. Лет шесть назад - это если по календарю, а так-то и вовсе - вечность...
     - Конечно, - мягко говорит Франк. - Это заметно. Ваш совместный визит в "Кофейную гущу" - наилучшая иллюстрация к словам вашего друга, который утверждал, что нет на свете невозможных вещей.
     - Ну да, - хором соглашаются эти двое.
     - У нас с Тришей есть отличный флигель для гостей - там, в саду, - объявляет Франк. - Наилучшее место для отдыха бездомных бродяг, которые пока не решили, какая реальность устраивает их больше всего. Вы же, как я понимаю, не решили?
     Они улыбаются, кивают, пожимают плечами
     - Мы примерно представляем, куда нам не стоит соваться, - говорит Макс. - Таких мест всего - раз, два и обчелся, так что не беда. Будь моя воля, я бы в Ехо, конечно, заглянул на денек - камры выпить, с друзьями потрепаться. Но - нет, так нет.
     - Не думаю, что где-нибудь во Вселенной есть напиток лучше нашего кофе, - ревниво хмурится Франк.
     Триша знает, достоинства "Кофейной гущи" это его единственная мозоль, на которую лучше не наступать. Ну, то есть, не мозоль даже, просто Франку нравится играть в эту игру, притворяться существом, у которого имеется всего одна, зато такая очаровательная слабость.
     - Но вот что касается старых друзей и недругов...
     Франк не просто улыбается, а словно бы выворачивает лицо наизнанку: только что была недовольная вытянутая физиономия - хлоп! - и он само радушие, готов опекать, утешать и дарить радость, ну вот просто директор приюта для сирот с особо хорошей судьбой.
     - На крыльце, у входа приколочен почтовый ящик, - Франк начинает издалека. - Совершенно необходимая вещь: во-первых, я выписываю газету "Кофейное обозрение", которую издают в королевстве Латто, и журнал "Небесные новости", что выходит в Каване каждый нечетный год. К тому же иногда нам приносят рекламные буклеты, и я показываю Трише, как сделать, чтобы изображенный на картинке товар оказался в нашем погребе. Совсем простой фокус, ты небось знаешь, но она почему-то не обучается. Думаю, ей просто абсолютно не нужны эти вещицы, в этом все дело... Так вот, вернемся к почтовому ящику. Если вы хотите встретить в нашей кофейне знакомого, достаточно написать ему открытку и бросить ее в мой почтовый ящик. Официальное приглашение, или дружеское предложение заглянуть на огонек в "Кофейную гущу" - форма на ваше усмотрение. Главное - назвать имя персоны, которую вы намерены повидать и указать место встречи: "Кофейная гуща". Не позже, чем завтра вечером адресат, кем бы он ни был, где бы ни находился, непременно навестит нас. Единственное, что никогда невозможно предугадать - откуда он появится и в каком настроении. Все это очень индивидуально. Ах да, самое главное: я бы не советовал тревожить покойников. Обычно они находят возможность принять приглашение, но это мало кому нравится. Да и мне лишние хлопоты - выпроваживать их отсюда...
     - Да, ничего себе почтовый ящик, - уважительно говорит Макс.
     За столом воцаряется молчание.
     - Только не пытайся убедить себя, что совершенно не хочешь видеть Джуффина, - наконец говорит сероглазая женщина. - Что-что, а врать себе ты никогда толком не умел.
     - Да я и не... Ну да, разок попробовал, ничего не вышло, - вздыхает тот. - Конечно, я хочу увидеть Джуффина. И конечно, напишу ему открытку. Ты так замечательно описывала искреннее удивление на его физиономии, что мне стало завидно. Тоже хочу на такое чудо поглядеть... Где у тебя открытки, Франк?
     - Там, на полке, за стойкой целая пачка валяется. Только учти, бесплатно я их не раздаю. Взамен годится любая мелочь из твоего кармана, или пуговица - да хоть шнурок от ботинка, все равно что. Мне можешь не показывать, на стойке стоит пестрая шкатулка в форме птицы, туда и бросай. Считай, это вместо подписи, чтобы было ясно, от кого приглашение.
     - Ага, - говорит Макс. - Ага... хорошо, да... нашел. Сейчас, сейчас... Ну вот, сделано. Надо же какая картинка дурацкая, ну просто специально для Джуффина!
     Он возвращается с открыткой, на которой изображена драка каких-то пушистых зверьков неопределенной породы. Не то собаки, не то лисята, не то и вовсе меховые драконы. Пишет что-то на чистой стороне - всего несколько слов. Триша умирает от любопытства, но стесняется спросить, что именно. Ну и ладно.
     - Все, что я слышал от вас обоих об этом господине, позволяет предположить, что завтра у нас будет прекрасный вечер, - мечтательно говорит Франк. - Если, конечно, это самое "завтра" хоть когда-нибудь наступит. Но как раз это, по счастию, в моих руках.
     Он переворачивает свои песочные часы, а потом и вовсе убирает их со стола, прячет в ящик старомодного дубового комода. Время, - так кажется Трише, - с облегчением вздыхает и начинает течь. Сперва оно течет быстрее обычного, бурно, подвывая, как заблудившийся под кухонным столом уличный ветер, искрится секундами, жгучими, будто все они - самые последние. Ну в точности ручей, прорвавший самодельную запруду!
     Но потом время успокаивается, позволяет событиям течь своим чередом, ночной птице - стучать клювом в окно, облакам - разлетаться в клочья, выпуская на волю почти полную луну, а людям, собравшимся в "Кофейной гуще" - сладко зевать, в последний раз за вечер раскуривать свои трубки и, сонно щурясь, обсуждать, кому сколько требуется пледов, и что подавать к завтраку.
     
     
     * Здесь и далее походя упоминаются многочисленные события, описанные в сериале "Лабиринты Ехо". Читать его для понимания происходящего не обязательно. Разве только для удовольствия.
     ** Краткая историческая справка. Колдовать на территории Соединенного Королевства и особенно в его столице, городе Ехо, построенной, как принято считать, в "Сердце Мира", легче легкого; почти все уроженцы этих мест обладают магическими способностями от рождения, хотя специальные знания и навыки, конечно же, играют в этом деле не последнюю роль. Это общедоступное искусство насилия над реальностью принято называть Очевидной магией. Принято также различать Черную и Белую магию; при этом первая вовсе не является "злой", а вторая, соответственно, "доброй". Черной традиционно называют магию, изменяющую материальный, предметный мир, а Белой - искусство манипулировать разумом, эмоциями, ощущениями, памятью и прочими абстракциями в таком духе. Простой пример: застигнутый врасплох незваными, но дорогими гостями специалист по Черной магии одним взмахом руки превратит груду сухих листьев в горячие пирожки, а его коллега, преуспевший в Белой, усадит визитеров за пустой стол и заставит их испытать чувство сытости и довольства без всяких там угощений.
     Следует заметить, что еще в древности некоторые мудрецы предрекали, что чрезмерное увлечение Очевидной магией может привести к трагическим последствиям. Существовала теория о конце света, мрачная и запутанная, но чрезвычайно популярная во все эпохи. Однако отказаться от применения магии или хотя бы как-то ограничить действия колдунов было решительно невозможно. На протяжении тысячелетий многочисленные магические Ордена, все как один чрезвычайно могущественные, пытались поделить власть в государстве. Король же, какое бы имя он ни носил, был не самой значительной фигурой в их напряженной политической игре. Это продолжалось, пока престол не занял отец ныне царствующего Короля, Гуриг VII. Он нашел единственного союзника, на которого стоило ставить. Древний Орден Семилистника, во-первых, мечтал устранить многочисленных конкурентов, а во-вторых, всерьез занимался изучением эсхатологических проблем. Объединившись с Гуригом VII, Орден Семилистника развязал "войну против всех", вошедшую в историю как Смутные Времена. Война продолжалась почти сотню лет и завершилась сокрушительной совместной победой Короля и Ордена Семилистника. В тот же день был обнародован Кодекс Хрембера, названный так по имени юноши, случайно оказавшегося самой последней жертвой минувшей войны, - новый свод законов, своего рода колдовской уголовный кодекс, где колдовство объявляется уголовным преступлением. Некоторые чудеса, конечно же, по-прежнему разрешены: граждане Соединенного Королевства пользуются Безмолвной речью, ездят на амобилерах, снабженных магическими кристаллами, и запирают входные двери замками, способными в случае чего поднять шум на целый квартал; знахарям позволяют ворожить почти сколько угодно, да и для поваров было сделано значительное послабление. Но по сравнению со старыми временами это - почти ничего.
     С наступлением Эпохи Кодекса многие адепты побежденных магических Орденов были вынуждены покинуть Соединенное Королевство. Это полностью устраивало победителей: принято считать, что вдалеке от Сердца Мира могущественные маги теряют значительную часть своей силы. Впрочем, многие изгнанники только и ждут случая вернуться на родину и свести счеты с врагами. Для них Смутные Времена так и не закончились. Малое Тайное Сыскное Войско было создано в первую очередь для защиты от таких мятежных магистров, хотя со временем Тайным Сыщикам пришлось взять на себя и множество других забот.
     Напоследок следует добавить, что, кроме доступной всем гражданам Соединенного Королевства и опасной для всего человечества Очевидной магии, есть еще Невидимая, или Истинная. Об этой тайной науке знают очень немногие: лишь те, кто ее практикует; следует добавить, что врожденные способности к Истинной магии - довольно редкое явление, а трудолюбие в таком деле не слишком помогает. Именно владение Истинной магией давало Тайным Сыщикам колоссальное преимущество почти перед всяким противником, позволяло им путешествовать между Мирами, перекраивать по своему вкусу реальность, прокравшись на ее изнанку, и проделывать великое множество не менее удивительных, полезных и опасных фокусов.
     *** Об этом событии подробно рассказывается в повести "Корабль из Арвароха и другие неприятности".
     **** Эта история изложена в заключительной повести цикла "Лабиринты Ехо", которая называется "Тихий Город".
     ***** События, о которых идет речь, подробно описаны в заключительной повести цикла "Лабиринты Ехо", которая называется "Тихий Город".
     ****** Черухта - материк, где находится Тулан и еще великое множество государств.
     ******* Об этом событии подробно рассказывается в повести "Гугландские топи".
     ******** В Соединенном Королевстве нет театров, но существуют актерские труппы. Состоятельные артисты (в основном оперные певцы) дают представления у себя дома; приглашенные на такой вечер оставляют в специально отведенном месте деньги или ценные подарки. Драматические актеры иногда собираются в труппы, а иногда предпочитают выступать соло или дуэтом. Их с удовольствием нанимают хозяева трактиров для развлечения клиентов, приглашают на вечеринки в богатые дома и даже берут с собой в плавание некоторые капитаны; менее известные актеры выступают под открытым небом, на площадях и в парках, доставляя удовольствие прохожим, которые не только платят мелкими монетками и вниманием, но и зачастую сами с удовольствием включаются в действие. Известны случаи, когда с обычного выступления уличных актеров начинались городские праздники и карнавалы, которые длились по нескольку дней, входили в историю и становились традицией.
     ********* Эхлы - великаны.
     ********** С рассказа об этом событии начинается повесть "Гугландские топи" из цикла "Лабиринты Ехо".
     *********** В Ехо и других городах Соединенного Королевства для освещения жилых помещений нередко используются живые светящиеся грибы, которые держат в стеклянных аквариумах. Чем сильнее сердится гриб, тем ярче он светит; к счастью, грибы обладают на редкость вздорным нравом и разозлить их легче легкого. Обычно бывает достаточно просто слегка пощекотать гриб, чтобы он сиял всю ночь напролет. Впрочем, большинство жителей столицы все же предпочитают наполнять стеклянные шары светящимся голубоватым газом, который стоит гораздо дороже грибов, зато никогда не бывает в дурном настроении.
     ************ Об этом подробно рассказано в повести "Возвращение Угурбандо".
     
     
     Литературно -художественное издание
     
     Макс Фрай
     
     
     ХРОНИКИ ЕХО
     
     
     Ответственный редактор Елена Суворова
     Литературный редактор Владимир Коробов
     Художественный редактор Егор Саламашенко
     Технический редактор Любовь Никитина
     Корректоры Ольга Антонова, Любовь Кузнецова
     Верстка Светланы Копелевич
     
     
     Фрай М. Хроники Ехо: Роман. - СПб.: Амфора; ТИД Амфора, 2004. - С. 236,
     
     
     282.
     
     
     Подписано в печать 07.12.2004. Формат издания 84х108 1/32 Печать высокая. Усл. печ. л. 20,16. Тираж 15 000 экз. Заказ № 1315.
     
     
     Издательство "Амфора".
     Торгово-издательский дом "Амфора".
     197342, Санкт-Петербург, наб. Черной речки, д. 15, литера А
     E-mail: amphora@mail.ru
     
     Отпечатано с готовых диапозитивов в ФГУП "Печатный двор" им. А. М. Горького Министерства РФ по делам печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций.
     197110, Санкт-Петербург, Чкаловский пр., 15.
     
     
     По вопросам поставок обращайтесь:
     
     ЗАО Торговый дом "Амфора"
     115407, Москва, Судостроительная ул., д. 26, корп. 1 (рядом с метро "Коломенская")
     Тел. (095)116-68-06
     Тел./факс (095) 116-77-49
     E-mail: amphoratd@bk.ru
     
     ЗАО Торгово-издательский дом "Амфора"
     197342, Санкт-Петербург, наб. Черной речки, д. 15, литера А
     Тел./факс: (812) 331-16-96, 331-16-97
     E-mail: amphora_torg@mail.ru