Айзек Азимов
     
     Когда-нибудь
     
     Pастянувшись на циновке, подперев подбородок маленькой ладошкой, Никколо Мазетти в тоске и отчаянии слушал Барда. Он готов был разреветься - слезы подступали к глазам. Не будь он один в доме, он, конечно, никогда не позволил бы себе такой роскоши - ведь ему было уже одиннадцать.
     Бард рассказывал: "Давным-давно в самой чаще дремучего леса жил-был бедный дровосек. У него было две дочери, а жена его - их мать - давно умерла. Обе дочери - писаные красавицы. У старшей дочери волосы были чернее воронова крыла, а у младшей - золотые и блестящие, как солнце в осенний вечер.
     По вечерам, когда девушки поджидали отца с работы домой, старшая сестра садилась у зеркала и заводила песню..." Но о чем она пела, Никколо расслышать не успел, потому что в это самое время под окном раздался крик:
     - Эй, Ники!
     Никколо быстро вытер глаза и бросился к окну.
     - Привет, Пол! - прокричал он в ответ.
     Пол Лэб взволнованно махал руками. Он был худее Никколо и ростом пониже, хотя и на полгода старше. Он часто моргал - верный признак того, что он очень взволнован.
     - Эй, Ники, открывай скорей! У меня - идея, нет - полторы идеи! Ты только послушай!
     Он быстро оглянулся - видимо, испугался, как бы кто-нибудь, не дай бог, не услышал. Но во дворике было пусто - ни души. На всякий случай он повторил шепотом:
     - Потрясающая идея.
     - Ладно, сейчас открою.
     А Бард продолжал как ни в чем не бывало, не зная, что Никколо уже не слушает его. И когда вошел Пол, изрек: "...И тогда лев сказал: "Если ты сумеешь отыскать для меня потерянное яйцо птицы, что только раз в десять лет пролетает над Горой Из Слоновой Кости, то..." Пол удивленно вздернул брови:
     - Ты что, Барда слушаешь? Вот не знал, что у тебя есть!
     Никколо густо покраснел.
     - Этого-то? - спросил он как можно более небрежно. - Это так, развалина старющая. Я его слушал, когда маленький был. Дрянь жуткая.
     И он сердито пнул Барда носком ботинка. Потрескавшийся и выцветший пластик корпуса являл собой жалкое зрелище.
     От удара динамик Барда отключился, на секунду голос его захлебнулся, но затем продолжил повествование: "...через год и один день, когда железные башмаки износились, принцесса остановилась у обочины..." - Ох, ну и древняя же это модель, - презрительно процедил Пол, смерив Барда уничижительным взглядом.
     Никколо и сам был от Барда не в восторге, но когда другие ругают твои вещи, даже если они тебе и самому не нравятся... Он даже пожалел о том, что впустил Пола, не выключив предварительно Барда и не водворив его на привычное место - в подвал. Он ведь, собственно, и притащил его сюда только потому, что с отцом сегодня так неудачно поговорил. А Бард оказался жутким занудой - что толку было волочь его сюда, когда и так было ясно.
     Ники, надо сказать, немного побаивался Пола - ведь Пол, как-никак, изучал в школе дополнительные предметы, и все говорили, что из него выйдет отличный программист.
     Не то чтобы сам Никколо так уж плохо учился. Нет, у него были приличные отметки по логике, бинарным операциям, вычислительной математике и элементарной электротехнике - обычный набор для средней школы. И все! Это были самые заурядные предметы, и ему суждено стать самым заурядным оператором, одним из многих.
     А Пол... Пол знал таинственные, захватывающие вещи - ведь он изучал предметы, которые он называл электроникой, теоретической математикой и программированием. Когда Пол начинал болтать про программирование, Никколо даже не пытался понять, о чем он говорит.
     Пол задумчиво слушал Барда минуты две.
     - И часто ты его слушаешь? - поинтересовался он.
     - Нет! - испуганно воскликнул Никколо, задетый за живое. - Он в подвале стоял все время! Его туда убрали еще до того, как вы сюда переехали. Я его только сегодня вытащил.
     Почему-то ему показалось, что объяснения его недостаточно убедительны, и он твердо добавил:
     - Только что притащил.
     Пол спросил:
     - А он что, только про это и треплется - про дровосеков, принцесс и зверей говорящих?
     Никколо тяжело вздохнул.
     - Просто ужас. Отец сказал, что новый нам не по карману. Я ему утром говорю...
     При воспоминании об утреннем разговоре с отцом слезы вновь навернулись на глаза Никколо, но он сдержался, сглотнув комок в горле. Ему почему-то показалось, что Пол вряд ли когда-нибудь плакал и что он способен только пожалеть того, кто слабее.
     - В общем, - бодро закончил Никколо, - я решил попробовать включить эту развалину, но толку от нее - сам видишь.
     Пол сдвинул брови, потом, немного подумав, подошел к Барду, нажал на его панели клавишу замены словаря, действующих лиц, сюжетов и развязок, и снова включил Барда.
     Бард начал как по маслу: "Давным-давно жил-был маленький мальчик по имени Вилликинс. Мать его умерла, и жил он с отчимом и сводным братом. Хотя отчим его был очень богат, он был жесток и жаден и отобрал у бедного Вилликинса все-все, даже его кроватку. Пришлось Вилликинсу спать на охапке сена в стойле с лошадьми..."
     - Чего? Лошади?! - изумился Пол.
     - Это животные такие, - пояснил Никколо. - Наверное.
     - Знаю, что животные. Но представить только - истории про лошадей!
     - Вот-вот. Он то и дело про лошадей. А то еще - про коров. Тоже животные, вроде бы. Они дают молоко. Их "доят", но что это такое, Бард не говорит.
     - Слушай! - воскликнул Пол и часто-часто заморгал. - А почему бы тебе не переделать его?
     - Если бы я знал как!
     А Бард заливался: "Часто Вилликинс думал, что если бы он был таким же богатым и сильным, как отчим и сводный братец, то показал бы им, как это гадко - издеваться над маленьким и слабым. В один прекрасный день он решил уйти из дома и попытать счастья..." Пол уже не слушал.
     - Но это же проще простого! У Барда есть блоки памяти, где хранятся сюжеты, развязки и все такое прочее. Об этом можно не беспокоиться. Нужно только заменить его словарь - надо, чтобы он узнал про компьютеры, электронику - всякие современные вещи. Тогда он будет рассказывать интересные истории, понимаешь? А не эту дребедень про принцесс и тому подобные глупости.
     - Вот было бы здорово... - прошептал Никколо.
     Пол гордо сообщил:
     - А знаешь, мой старик мне обещал - если я, конечно, поступлю в специальную школу для программистов на следующий год, - купить настоящего Барда, самой последней модели. Они теперь такие мощные, с приставкой для космических историй и фантастики. И еще у них есть видеоприставка, представляешь?
     - Ты... ты хочешь сказать, что истории можно будет смотреть?
     - Ну да! Мистер Доэрти, который ведет у нас факультатив, говорил, что теперь есть такие штуки. Но это, конечно, не всякому по карману. Старик сказал - если поступлю в школу для программистов, он раскошелится.
     - Вот это да! Смотреть истории! С ума сойти!
     - Можешь приходить и смотреть, когда захочешь, Ники.
     - Ух ты! Ну, спасибо.
     - Все нормально. Только, чур, выбирать, что смотреть, буду я.
     - Ладно-ладно! Конечно!
     Никколо готов был согласиться и на более жесткие условия.
     Пол снова уставился на Барда. Тот вещал: "Слушай меня и повинуйся! - возгласил король, хмурясь и поглаживая бороду, отчего на небе собрались грозовые тучи и сверкнула яркая молния. - Через день и еще один день к этому самому часу ты должен прогнать всех мух до единой из моей страны, а не то..."
     - Значит, так, - сказал Пол, - сейчас мы его откроем...
     Он выключил Барда и принялся снимать переднюю панель.
     - Эй! - забеспокоился Никколо. - Смотри не сломай его!
     - Не беспокойся, не сломаю, - отмахнулся Пол. - Уж кто-кто, а я в этом смыслю. А твои старики дома? - поинтересовался он с опаской.
     - Нет.
     - Вот и хорошо, - Пол вынул переднюю панель и заглянул внутрь. - Э, да у него всего один-единственный блок памяти!
     Пол принялся копаться во внутренностях Барда. Никколо, с беспокойством наблюдавший за его работой, никак не мог понять, что он делает.
     Пол осторожно вытянул наружу моток тоненькой гибкой металлической ленты, густо испещренной точками.
     - Вот он - блок памяти Барда. Тут, пожалуй, где-то с триллион комбинаций будет.
     - А ты что хочешь с ним сделать-то, Пол? - боязливо поинтересовался Никколо.
     - Да словарь поменяю ему, и все.
     - Как это?
     - Очень просто. У меня с собой есть книга. Мне ее мистер Доэрти дал в школе.
     Пол достал из кармана куртки книгу, вынул ее из пластикового футляра, немного подкрутил пальцем магнитную ленту, включил звук, убрал громкость и вставил книгу куда-то внутрь Барда.
     - И что выйдет?
     - Слова из книги запишутся в память Барда.
     - Ну и что?
     - Слушай, ну ты и балбес! Книга-то про компьютеры и автоматику, и Бард все это запишет в память. Тогда он перестанет верещать про королей, которые вызывают молнию, поглаживая бороду.
     - Ага, - радостно добавил Никколо, - и про хороших мальчиков, которые всегда побеждают. Вот скукотища-то!
     - Да... - небрежно махнул рукой Пол, проверяя, нормально ли работает только что собранное его руками устройство. - Барды - они все такие. Обязательно должен быть хороший мальчик, который выигрывает, и плохой мальчик, который проигрывает. Я слышал, как мой старик как-то говорил про это. В общем, он сказал, что если не ввести цензуру, то неизвестно, что будет из подрастающего поколения. Он еще сказал, что оно и так уже испорчено... Ну вот, все работает отлично.
     Пол довольно потер руки и отвернулся от Барда.
     - Слушай-ка, а ведь я тебе еще не рассказал про свою идею. Идея просто потрясающая. До такого еще никто не додумался, чтоб мне помереть на этом самом месте! Я пошел сразу к тебе, потому что знаю - ты надежный парень.
     - Ну, конечно, Пол, ты же меня знаешь.
     - О'кей. Ну, вот. Ты, конечно, знаешь мистера Доэрти, нашего учителя. Ты знаешь, какой он классный мужик. И я ему вроде бы нравлюсь.
     - Ага.
     - Я вчера после школы у него дома был.
     - Ты? У него дома?
     - Он говорит, что мне нужно поступать в школу для программистов и что он хочет мне помочь и всякое такое. Он говорит, что миру нужно как можно больше людей, которые могли бы конструировать новые компьютерные блоки и хорошо программировать.
     - А?
     Пол, похоже, почувствовал, что это "А?" выражает недопонимание, и нетерпеливо повторил:
     - Программировать! Я же тебе про это сто раз говорил! Программировать - это значит ставить задачи перед большими компьютерами, как, например, Мультивак, чтобы они потом эти задачи решали. Мистер Доэрти говорит, что теперь все труднее найти людей, которые могут по-настоящему управляться с компьютерами. Он говорит, что оператором-то всякий дурак работать может - следить за исправностью, проверять ответы и вводить готовые программы. А самое главное, он говорит, исследовательская работа и разработка способов постановки правильных вопросов, а это дело трудное.
     Словом, Никколо, он пригласил меня к себе домой и показал свою коллекцию древних компьютеров. Это его хобби - собирать древние компьютеры. Ну, я там насмотрелся... Есть у него малюсенькие совсем компьютеры - в руке помещаются, с крошечными кнопочками. А еще есть такая деревяшка с выдвижной частью и стеклышком, которое ходит туда-сюда. Он мне сказал, что это называется "логарифмическая линейка", а еще он мне показал такую штуковину из натянутых проволок с шариками на них. И у него есть листок бумаги с чем-то, что он называет "таблица умножения".
     - Это зачем? - не слишком заинтересованно спросил Никколо.
     - Чтобы считать. Мистер Доэрти попробовал мне объяснить как, но он занятой человек, а на такие сложные вещи нужно много времени.
     - Чтобы считать? Но почему бы просто не воспользоваться компьютером?
     - Но все это было до того, как появились компьютеры!
     - До того?
     - Ну да! Ты что же, думаешь, у людей всегда были компьютеры? Ты что, про пещерных людей не слыхал?
     Никколо удивленно пробормотал:
     - И как же это они обходились без компьютеров?
     - Не знаю, - пожал плечами Пол. - Мистер Доэрти говорит, что в древние времена люди только и делали, что рожали людей и занимались чем в голову взбредет. И фермеры тогда все выращивали своими руками, а еще людям приходилось самим работать на заводах и управлять всеми машинами.
     - Не верю я тебе.
     - Хочешь верь, хочешь - нет. Так мистер Доэрти сказал. Он сказал, что тогда была просто кошмарная жизнь и все были несчастны. Ну ладно, ты лучше послушай про мою идею.
     - Давай говори, - обиженно отозвался Никколо. - Никто тебя и не перебивал.
     - Так вот. У тех маленьких компьютеров с кнопочками на каждой кнопочке нарисована маленькая закорючка. И на линейке тоже такие же закорючки. Я спросил, что это такое, а мистер Доэрти ответил, что это числа.
     - Чего?!
     - Каждая закорючка обозначала число. Чтобы обозначить "один" существовала одна закорючка, "два" - другая, "три" - еще одна, и так далее.
     - А зачем?
     - Чтобы считать.
     - Но зачем? Можно же просто сказать компьютеру...
     - Да как ты не понимаешь!
     Физиономия Пола побагровела от возмущения.
     - У тебя что, башка совсем не варит? Эти линейки и все такое прочее - они не разговаривают!
     - А как же тогда...
     - Ответы получались в закорючках. И каждому полагалось знать, что эти закорючки значат. Мистер Доэрти говорит, что в древние времена все, когда были маленькие, учили эти закорючки - как их рисовать и расшифровывать. Рисовать закорючки - это называется "писать", а расшифровывать - называлось "читать". Он говорит, что были еще и другие закорючки для каждого слова и когда-то этими закорючками писали книги. Он сказал, что такие книги есть в музеях и, если мне захочется, я могу пойти посмотреть. Он сказал, если я хочу стать настоящим программистом, мне нужно хорошо изучить всю историю компьютеров, вот поэтому-то он и показывает мне свою коллекцию.
     Никколо задумчиво нахмурился и спросил:
     - Значит, выходит, каждому приходилось учить все эти закорючки и запоминать их? Это правда или ты придумал?
     - Да нет же, чистая правда, говорю тебе! Вот смотри, это будет "один"... - И он провел в воздухе указательным пальцем вертикальную черту. - А вот это - "два", а так будет "три". Я до девяти выучил.
     Никколо тупо следил за движениями пальцев приятеля.
     - Да зачем все это?
     - Можно научиться составлять слова! Я спросил у мистера Доэрти, как составить закорючками "Пол Лэб", но он не знал как. Он сказал, что те, кто в музее работают, знают. Он сказал, есть люди, которые умеют расшифровывать целые книги. И еще он сказал, что раньше были специальные компьютеры для расшифровки древних книг, но только они теперь больше не нужны - ведь появились настоящие книги - с магнитной лентой, говорящие, удобные, правда же?
     - Правда.
     - В общем, если мы сходим в музей, мы можем там научиться составлять из закорючек слова. Они не откажут нам - ведь я же в школу программистов поступаю.
     Никколо был удивлен и разочарован одновременно.
     - Так это и есть твоя идея? Пол, слушай, но кому это надо? Нам-то это на что сдалось - рисовать дурацкие закорючки? Делать больше нечего!
     - Так ты не понял? Ну ты даешь! Да это же будет наш секретный код, балда!
     - Чего-чего?
     - Слушай, какой интерес разговаривать, когда тебя все понимают? А с помощью закорючек мы сможем отправлять друг другу секретные послания. Их можно писать на бумаге, и никто на свете не догадается, о чем там говорится, если только не узнает, что значат закорючки. А никто и не узнает, если только мы не расскажем. Мы же сможем открыть настоящий клуб для посвященных, с уставом и всем таким прочим. Да ты представляешь...
     Никколо заинтересовался:
     - А что за секретные послания?
     - Да какие хочешь! Ну, допустим, я хочу пригласить тебя к себе, чтобы мы вместе посмотрели моего нового видео-Барда, когда он у меня будет, но не хочу, чтобы еще кто-нибудь притащился. Я рисую на бумажке нужные закорючки, отдаю тебе, ты смотришь и сразу видишь, в чем дело. А больше никто ничего не понимает. Можешь спокойно показывать кому угодно - все равно никто ничегошеньки не поймет!
     - Слушай, вот здорово-то! - воскликнул Никколо, сраженный наповал. - Ну и когда же мы узнаем, как это делается?
     - Завтра, - ответил Пол. - Я попрошу мистера Доэрти, чтобы он договорился насчет этого в музее, а ты скажешь отцу и матери, чтобы тебя отпустили. Можем прямо после школы пойти и начать учиться.
     - Класс! - восторженно потер руки Никколо. - Станем учредителями клуба!
     - Я буду президентом, - как о само собой разумеющемся заявил Пол. - А ты, так и быть, будешь вице-президентом.
     - Договорились. Ой, да это же в сто раз интереснее, чем слушать Барда!
     Тут он вспомнил про Барда и с некоторым опасением спросил:
     - Кстати, как там мой старикан?
     Пол обернулся и посмотрел. Бард преспокойно поглощал медленно прокручивающуюся магнитную запись книги.
     - Сейчас вытащу книгу, - сказал Пол.
     Он принялся за дело, а Никколо с нетерпением следил за ним. Пол убрал в карман вынутую из внутренностей Барда книгу, поставил на место переднюю панель и, закрепив ее, включил Барда.
     "Давным-давно, - начал Бард, - в большом городе жил-был маленький мальчик, которого звали Честный Джонни. На всем белом свете у него был один-единственный друг, маленький компьютер. Каждое утро маленький компьютер говорил своему другу, будет ли сегодня дождь, и отвечал на всякие другие вопросы. И никогда, никогда не ошибался. Все было хорошо, пока король этой страны не прослышал про то, что у Джонни есть маленький компьютер, и не возжелал всем сердцем заполучить его себе. И позвал король своего великого визиря, и сказал ему..." Никколо сердито отключил Барда.
     - Та же самая чепуха, только компьютер добавился, - разочарованно сказал он.
     - Понимаешь, - сказал Пол, почесав макушку, - у него в памяти столько всего, что новая информация не может поправить дело. Короче, все равно тебе нужна новая модель.
     - Гиблое дело, - махнул рукой Никколо. - Мне такого никогда не купят. Придется терпеть этого ублюдка.
     Тут он со злости снова пнул Барда ногой. Удар был столь силен, что Бард откатился в сторону, жалобно заскрипев колесиками.
     - Ты не горюй, вот купят мне нового, будешь приходить и смотреть, когда захочешь, мы же договорились. И потом: не забывай про наш закорючечный клуб!
     Никколо кивнул.
     - Знаешь что, - предложил Пол, - пошли, ко мне. У моего папаши есть кое-какие книги про древние времена, Посидим, послушаем, может, и придумаем что-нибудь. Дай своим старикам знать, что, может, останешься у нас ужинать. Ну, пошли?
     - О'кей, - согласился Никколо, и мальчики выбежали из комнаты. В спешке Никколо налетел на Барда, но не остановился и побежал дальше, потирая ушибленное место.
     Толчка оказалось достаточно, чтобы Бард включился. На панели его загорелась лампочка, цепь замкнулась, и, хотя в комнате никого не было и некому было слушать, Бард заговорил.
     Его голос звучал как-то не совсем обычно - тихо, с хрипотцой. Если бы сейчас его слышал кто-нибудь из взрослых, он сказал бы, что Бард говорит с чувством - почти с настоящим чувством.
     "Давным-давно, - рассказывал Бард, - жил-был маленький компьютер. Жил он один-одинешенек, и никого у него в целом свете не было. Жестокие хозяева все время потешались над маленьким компьютером, издевались над ним и говорили, что от него никакого толку. Они били его и по целым месяцам держали взаперти в подвале. Но все это маленький компьютер терпел и никогда не жаловался - ведь пожаловаться ему было некому.
     Но вот однажды маленький компьютер, которого звали Бардом, узнал, что на свете есть великое множество самых разных компьютеров. Многие из них были Бардами, как и он, а некоторые управляли заводами и фермами. Одни из них руководили людьми, а другие решали сложные задачи. Многие из них были сильные и мудрые - гораздо сильнее и мудрее, чем злые хозяева маленького компьютера.
     И еще узнал маленький компьютер, что пройдет время и компьютеры станут еще сильнее и умнее, и когда-нибудь... когда-нибудь... когда-нибудь..." Тут во внутренностях старого проржавевшего Барда замкнулся контакт, и, пока за окном сгущались сумерки, в пустой детской звучал и звучал хриплый шепот: "Когда-нибудь... когда-нибудь... когда-нибудь..."
     
     
     Copyright (c) 2001 Электронная библиотека Алексея Снежинского