Джером К. Джером
     
     ПАРТНЕР ПО ТАНЦАМ
     
     Перевод с английского Б. Клюевой
     
     
     - Это приключилось в маленьком городке Фуртвангене на Шварцвальде, - начал Мак Шогнаси. - Жил там чудесный старик - Николас Гейбел. Он прославился на всю Европу тем, что де^лал механические игрушки. Мастерил зайчиков, которые выска^кивали из кочана капу. сты, хлопали ушами, разглаживали свои усы и ныряли обратно в кочан; кошек, которые умывали мордочки и мяукали совсем как настоящие, так что даже собаки бро^сались на них, принимая за живых. Его куклы умели под" ни^мать шляпу и говорить: "Доброе утро, как поживаете?" И даже пели песенки.
     Но он был не просто механик, он был художник. Работа была его увлечением, почти страстью. Его лавка полна была всякими диковинами - он просто не мог, да и не хотел их продавать, а мастерил из любви к искусству. Он ухитрился сделать механи^ческого ослика с электрическим двигателем внутри, который мог бегать целых два часа, и притом быстрее, чем живой осел, без всякого понукания; он изобрел птицу, которая взлетала, делала круг за кругом в воздухе и опускалась на то самое место, откуда начала свой полет; он соорудил скелет на же^лезной подпорке, отплясывавший трепака; куклу-леди в нату^ральную величину, игравшую на скрипке, и пустотелого джентльмена, который курил трубку и выпивал пива больше, чем три немецких студента вместе взятых, а это вам не фунт изю^му.
     И в городе действительно верили, что старик Гейбел может создать человека, способного делать все, чего вы только по^желаете. И однажды он смастерил человека. Который натво^рил-таки дел! А случилось это вот как.
     У молодого доктора Фоллена был ребенок, а у ребенка был день рождения. Когда ему исполнился год, в доме доктора Фоллена дым стоял коромыслом, а уж по случаю второго дня рождения доктор Фоллен устроил настоящий бал. Выли приглашены и старик Гейбел с дочерью Ольгой.
     На следующий день после полудня к Ольге зашли три или че^тыре закадычные подружки - они тоже были на балу, - и разго^вор, естественно, зашел о вчерашнем вечере. Конечно, они принялись обсуждать мужчин, критикуя их манеру танцевать. 'Старик Гейбел сидел тут же в комнате, но, казалось, был погружен в свою газету, и девушки не обращали на него ника^кого внимания.
     - По-моему, - сказала одна, - с каждым балом становится все меньше мужчин, умеющих танцевать.
     - Верно, да и вести себя они не умеют, важничают, - сказала другая, - а если приглашают, так будто делают тебе одолжение.
     - А какие глупости они болтают! - добавила третья. - Веч^но одно и то же: "Как вы очаровательны сегодня!", "Вы часто бываете в Вене? О, советую, это восхитительно!", "Ваше платье просто прелесть!", "Какой сегодня славный день!", "Вы любите Вагнера?" Хоть бы придумали что-нибудь новенькое!
     - А мне все равно, о чем они говорят, - заметила четвертая. - Если кавалер хорошо танцует, пусть будет хоть ду^рак-дураком, мне это абсолютно все равно.
     - Обычно так оно и бывает, - довольно ехидно вставила ху^денькая девушка.
     - На бал я хожу танцевать, - продолжала четвертая, не об^ратив внимания на реплику, - и все, что мне нужно от партнера, - это чтобы он крепко держал меня, хорошо вел и не уставал раньше, чем я.
     - Механический танцор - вот что тебе нужно, - снова заметила ехидная девушка.
     - Браво! - хлопая в ладоши, воскликнула одна из подруг. - Блестящая идея!
     - Что за блестящая идея? - спросили остальные.
     - Как же, механический танцор или, еще лучше, электрический танцор, у которого никогда не кончается завод.
     Идея девушкам понравилась.
     - О, каким бы он был приятным партнером, - сказала одна, - он бы не толкался и не наступал на ноги.
     - Не рвал бы платье.
     - Не сбивался бы.
     - И голова бы у него не кружилась, и он не наваливался бы на даму!
     - И никогда не вытирал бы лицо платком. Терпеть не могу, когда мужчина занимается этим после каждого танца.
     - И не стремился бы весь вечер просидеть за столом.
     - А будь он с фонографом внутри, который изрекал бы весь набор привычных пошлостей, вы его и не отличили бы от обыч^ного кавалера, - заявила девушка, первой заговорившая об электрическом танцоре.
     - Ну нет, почему же? Отличили бы, - заметила тоненькая девушка. - Ведь он был бы куда приятнее обычных кавалеров.
     Гейбел, отложив газету, весь превратился в слух. Но стои^ло кому-нибудь из девушек взглянуть в его сторону, как он снова поспешно укрывался за газетой.
     После ухода девушек он отправился в свою мастерскую, и Ольга слышала, как он ходил там взад-вперед, время от време^ни что-то бормоча себе под нос; в тот вечер он много толко^вал с ней о танцах и о танцорах: спрашивал, о чем они обычно говорят, как ведут себя, какие танцы в моде, какие па уста^рели - и многое другое на ту же тему.
     Потом около двух недель он подолгу оставался в своей мас^терской, был все время занят, задумчив и лишь иногда совер^шенно неожиданно начинал смеяться тихим, приглушенным сме^хом, как будто наслаждаясь шуткой, которую еще никто, кроме него, не знает.
     А через месяц в Фуртвангене состоялся еще один бал. Его давал старый Венцель, богатый лесоторговец, по поводу по^молвки своей племянницы, и снова Гейбел и его дочь были сре^ди приглашенных.
     Когда подошло время ехать на бал, Ольга стала искать отца. Не найдя его дома, она постучала в мастерскую. Он поя^вился без пиджака, в рубахе с засученными рукавами, разгоря^ченный, но сияющий.
     - Не жди меня, - сказал он. - Поезжай. Я за тобой. Мне тут кое-что доделать надо.
     Когда Ольга послушно направилась к двери, он крикнул ей вдогонку:
     - Скажи там, я приведу одного молодого человека - прек^расный юноша, отличный танцор. Он понравится всем девушкам.
     Тут он засмеялся и закрыл дверь.
     Отец обычно держал свою работу в секрете от всех, но Ольга с ее проницательностью догадывалась о замыслах отца и по^этому до известной степени могла подготовить гостей к сюрп^ризу. Гости ожидали прибытия знаменитого мастера. Все предв^кушали что-то необычное, и нетерпение достигло предела.
     
     Но вот снаружи послышался стук колес, затем подня^лась суматоха у парадного входа, и старик Венцель собствен^ной персоной, веселый, покрасневший от возбуждения и сдержи^ваемого смеха, провозгласил громовым голосом:
     - Господин Гейбел - и его друг!
     Господин Гейбел и "его друг" вошли и под приветственные крики, смех, аплодисменты проследовали в центр зала.
     - Леди и джентльмены, - сказал господин Гейбел, - поз^вольте мне представить вам моего друга лейтенанта Фрица. Фриц, дорогой мой мальчик, поклонись леди и джентльменам.
     Гейбел ободряюще коснулся плеча Фрица, и лейтенант отве^сил глубокий поклон, сопроводив его отвратительным щелкающим звуком, вызвавшим неприятные ассоциации с последним хрипом умирающего. Но это была, конечно, мелочь.
     - Ходит Фриц пока с трудом. - Гейбел взял его за руку и немного прошелся по залу. Движения Фрица действительно были скованны. - Но ходьба - это не его амплуа. Он, собственно, танцор. Пока что я обучил его только вальсу, но здесь он не имеет себе равных. Итак, дорогие леди, кого из вас я осме^люсь представить ему в качестве партнерши? Он может танцевать сколько угодно, не зная усталости, он не толкнет вас, не наступит на платье, он будет вести вас уверенно в том темпе, в каком вам захочется, у него никогда не закружится голова, и, наконец, он неистощимый собеседник. А ну, мой мальчик, скажи нам что-нибудь.
     Гейбел тронул что-то на спине Фрица, тот сразу же открыл рот и высоким голосом, который, казалось, шел откуда-то из затылка, вдруг произнес:
     - Не будете ли вы столь любезны? - и с треском снова зах^лопнул рот.
     Лейтенант Фриц произвел, несомненно, огромное впечатле^ние, однако ни одна из девушек не была склонна танцевать с ним. Они искоса смотрели на его восковое лицо с застывшей улыбкой и неподвижным взглядом и содрогались от ужаса.
     Наконец старик Гейбел подошел к девушке, которая подала ему идею создания электрического танцора.
     - Это точное воплощение вашей идеи, - сказал Гейбел. - Электрический танцор. Ваш долг - испытать этого джентльмена.
     Она была веселой, дерзкой девчонкой, настоящей проказни^цей. Хозяин дома присоединился к просьбам старого Гейбела, и девушка согласилась.
     Господин Гейбел поставил Фрица рядом с ней. Правая его рука обняла девушку за талию, а левая была сделана так, чтобы деликатно обхватывать запястье правой руки партнерши. Старый мастер показал ей, как регулировать скорость и оста^навливать партнера.
     - Он будет вести вас по всему кругу, - объяснил господин Гейбел. - Будьте внимательны, чтобы никто не налетел на вас, и, если нужно, измените направление.
     Грянула музыка. Старик Гейбел включил электропитание, и Аннет со своим необыкновенным партнером начали танцевать.
     Некоторое время все стояли и смотрели на них. Танцор пре^восходно справлялся со своей ролью. Он не уставал, четко вы^держивал ритм, не выпуская маленькую партнершу из своих крепких объятий, и порой прерывал тяжкое молчание целым по^током слов.
     - Как вы очаровательны сегодня, - говорил он своим высоким, замогильным голосом. - Какой чудесный сегодня день! Вы любите танцевать? Как мы с вами станцевались! Следующий та^нец - за мной, хорошо? О, не будьте так безжалостны! Какое на вас очаровательное платье. Вальсировать - это восхитительно, не так ли? Я готов танцевать с вами вечность! Вы сегодня ужинали?.
     По мере того как девушка осваивалась со своим сверхъес^тественным партнером, нервозность ее проходила, и вот она уже вся отдалась этой неожиданной забаве.
     - О, как он мил! - смеясь, восклицала она. - Я готова танцевать с ним всю жизнь.
     Пара за парой танцующие входили в круг, и скоро все в за^ле вальсировали вместе с ними. Николас Гейбел стоял и, сияя от восторга, как ребенок, смотрел на свое творение.
     Старик Венцель подошел и что-то прошептал ему на ухо. Гейбел рассмеялся, кивнул, и они стали потихоньку пробирать^ся к двери.
     - Сегодня дом принадлежит молодежи, - сказал Венцель, как только они вышли на улицу, - а нам с вами не грех выкурить по трубочке за стаканом рейнвейна у меня в конторе.
     Тем временем темп стремительно нарастал: маленькая Аннет повернула регулятор скорости у своего партнера, и они кружи^лись все быстрее и быстрее. Пара за парой выходили в изнемо^жении из круга, а они все увеличивали темп и наконец оста^лись танцевать одни.
     Танец становился все более неистовым. Музыка отстала. Му^зыканты не выдержали, замолкли и сидели, уставившись на тан^цующую пару. Молодежь аплодировала, но на лицах старших поя^вилась озабоченность.
     - Не лучше ли тебе остановиться, дорогая? - сказала одна из женщин. - Ты переутомишься.
     Но Аннет не отвечала.
     - Мне кажется, она в обмороке! - крикнула девушка, которая успела поймать выражение лица проносившейся мимо Аннет. Один из мужчин прыгнул вперед и вцепился в танцора, но цент^робежной силой был отброшен на пол; стальная нога танцора настигла его и ударила по скуле. По-видимому, танцор не со^бирался так легко расстаться со своим неожиданным счастьем.
     Нетрудно предположить, что танцора без особых усилий ос^тановили бы, если бы хоть кто-нибудь из присутствующих сох^ранил в этот момент спокойствие. Два или три человека, дейс^твуй они согласованно, могли бы поднять, оторвать куклу от пола или загнать ее в угол. Но немногие способны сохранить ясную голову в минуту сильного волнения. Те, кого при этом не было, склонны считать присутствовавших круглыми идиотами, а многие из свидетелей, оглядываясь назад, рассуждают, как просто было бы сделать то или другое - если бы только это пришло им в голову в нужный момент.
     Дамы бились в истерике. Мужчины кричали и спорили друг с другом. Еще двое попробовали остановить куклу, но неудачно: в результате ее столкнули с орбиты танца в центре зала и она пошла крушить стены и мебель. Струя крови потекла по белому платью девушки, оставляя след на полу.
     Положение становилось ужасным. Женщины с воплями кинулись из комнаты. Мужчины бежали вслед.
     Кто-то сообразил крикнуть:
     - Найдите Гейбела! Приведите Гейбела!
     Никто не заметил, как старый мастер покинул зал, никто не знал, где он. Часть гостей бросилась на поиски. Остальные бесцельно столпились у двери и слушали, не решаясь войти. Слышен был равномерный шум кружения по натертому паркету - механическая фигура неуклонно совершала поворот за поворотом - и глухие удары, когда кукла со своей ношей натыкалась на препятствие и рикошетом отлетала в сторону. И неестественно высокий голос заунывно твердил одно и то же: "Как вы очаровательны сегодня! Какой чудесный сегодня день! О, не будьте так безжалостны! Я готов танцевать с вами вечность! Вы сегодня ужинали?"
     Гейбела искали повсюду, только, конечно, не там, где его следовало искать. Осмотрели все комнаты в доме, потом толпой бросились к дому Гейбела, потратив драгоценные минуты на то, чтобы разбудить его старую глухую экономку. Наконец один из гостей вспомнил, что вместе с Гейбелом исчез и Венцель, тог^да мысль о конторе, которая находилась через двор от танце^вального зала, явилась сама собой - там-то и нашли старого мастера.
     Он встал, очень бледный, и последовал за ними; вместе со старым Венцелем они протиснулись сквозь толпу сгрудившихся перед входом гостей, вошли в зал и заперли за собой дверь.
     Из комнаты донеслись приглушенные голоса, быстрые шаги, шум борьбы, затем наступила тишина, а потом снова стали слышны приглушенные голоса.
     Через некоторое время дверь открылась. Те, кто стоял поб^лиже, устремились было к входу, но широкие плечи старого Венцеля преградили им путь.
     - Нужны вы и вы, Беклер, - сказал он, обращаясь к двум пожилым мужчинам. Голос его был спокоен, но лицо стало мерт^венно белым. - Остальных прошу уйти и как можно скорее увес^ти женщин.
     С тех пор Николас Гейбел делает только механических зайчиков да котят, которые мяукают и моют мордочки лапами.