Стивен Кинг
     
     Плот
     
     Перевод А. Медведева
     
     
     Файл с книжной полки Несененко Алексея http://www.geocities.com/SoHo/Exhibit/4256/
     
     
     Это место было расположено в сорока милях от университета Хорликс в Питтсбурге в сторону Кэскейд Лейк, и хотя в октябре в этих местах темнеет довольно рано, да и выехали они только в шесть часов, небо было не совсем еще черным, когда они добрались. Они приехали на машине Дика. Дик никогда не упускал возможности выпить. После пары бутылок пива машина слегка вышла у него из повиновения.
     Не успел он поставить машину у жердевого забора, отделявшего автостоянку от пляжа, и вот он уже стаскивал с себя рубашку и искал глазами плот. Рэнди вышел из машины немного неохотно. Честно говоря, это была его идея, но он никогда не думал, что Дик воспримет это всерьез. Девушки задвигались на заднем сиденье, готовясь выйти из машины.
     Глаза Дика рыскали по воде, из стороны в сторону (глаза снайпера, - подумал Рэнди и ему стало не по себе), а потом сфокусировались на одной точке.
     "Он там!" - закричал он, хлопнув по капоту машины.
     "Как ты и говорил, Рэнди! Черт возьми!"
     "Дик..." - начал было Рэнди, поправляя очки, но это было все, на что он осмелился, тем более что Дик уже перепрыгнул забор и бежал к берегу, не оглядываясь ни на Рэнди, ни на Рейчел и Ла-Верн. Он смотрел только на плот, который стоял на якоре ярдах в пятидесяти от берега озера.
     Рэнди оглянулся, словно желая извиниться перед девушками за то, что втянул их во все это, но они смотрели на Дика. То, что Рейчел смотрела на него, было в порядке вещей - Рейчел была девушкой Дика. Но и Ла-Верн смотрела в том же направлении, и Рэнди ощутил внезапный укол ревности, который и побудил его к действию. Он стащил с себя свой бумажный свитер, уронил его рядом с рубашкой Дика и перепрыгнул через изгородь.
     "Рэнди", - крикнула ему Ла-Верн, но он только махнул ей, чтобы она следовала за ним. Он слегка презирал себя за этот жест, так как заметил ее неуверенность. Она чуть не плакала. Идею купания в октябре на пустынном озере трудно было рассматривать просто как очередное развлечение во время уютной, оживленной вечеринки, устроенной в квартире, которую Рэнди и Дик снимали вместе. Она нравилась ему, но Дик был сильнее. И черт его побери, если она не заглядывается на Дика. Это его дьявольски раздражало.
     Дик на бегу расстегнул джинсы и стащил их со своих поджарых ног. Он как-то умудрился избавиться от них, ни на секунду не останавливаясь. Этот трюк Рэнди не смог бы повторить и за тысячу лет. Дик бежал теперь в одних узких плавках, мышцы на спине и ягодицах энергично работали. Рэнди с ненавистью подумал о своих тощих ногах, расстегнув свой "Левайс" и неуклюже стряхнув его на песок. Он чувствовал себя пародией на Дика.
     Дик добежал до воды и завопил: "Господи, ну и холодина!"
     Рэнди заколебался, но не подал виду. В этой воде градусов пять, - услышал он голос внутри себя, - от силы десять. Твое сердце может остановиться. Он учился в медицинском колледже и знал, что голос говорит правду, но внешне он никак не выдал своих колебаний. Он прыгнул в воду, и на мгновение его сердце действительно остановилось, во всяком случае, так ему показалось. Воздух застрял в горле, и ему пришлось сделать усилие, чтобы протолкнуть его в легкие. Части тела, ушедшие под воду, мгновенно онемели. Это безумие, - подумал он. Но ведь это твоя идея, Панчо? Он поплыл за Диком.
     Девушки переглянулись. Ла-Верн пожала плечами и усмехнулась. "Раз они могут, то можем и мы", - сказала она, стягивая с себя рубашку "Лакост", под которой был почти прозрачный лифчик. "К тому же у девушек есть дополнительная жировая прослойка".
     Она перескочила через изгородь и побежала к воде, расстегивая плисовые брючки. Через мгновение Рейчел последовала за ней по той же причине, что и Рэнди - за Диком.
     Девушки пришли к ним на квартиру в середине дня - по вторникам у всех из них последние занятия начинались не позднее часа. Дик только что получил ежемесячную благотворительную стипендию - один из бывших питомцев университета, сходящих с ума по футболу (игроки называли таких "ангелами"), позаботился, чтобы он получал двести долларов в месяц наличными, и поэтому в холодильнике было пиво, а на проигрывателе Рэнди стоял новый диск "Найт Рейнджер". Они сидели вчетвером и ощущали приятное чувство опьянения. Через некоторое время разговор перешел на сожаления по поводу того, что кончается длинное бабье лето, которое доставило им столько удовольствия. Радио предвещало в среду снежную бурю. Ла-Верн высказала мнение, что синоптики, предсказывающие снежные бури в октябре, должны расстреливаться на месте. Никто не спорил.
     Рейчел сказала, что когда она была ребенком, ей казалось, будто лето продолжается вечно, но сейчас, когда она стала взрослой ("выжившей из ума девятнадцатилетней старухой", - пошутил Дик, и она двинула его по лодыжке), с каждым годом оно становится все короче. "Мне иногда кажется, что всю свою жизнь я провела на Кэскейд Лейк", - сказала она, направляясь по протертому кухонному линолеуму в сторону холодильника. Она заглянула внутрь и извлекла оттуда банку "Айрон Сити Лайт". "Я все еще помню, как я впервые доплыла до плота. Я простояла на нем чуть ли не два часа, боясь утонуть на обратном пути".
     Она села рядом с Диком, и он обвил ее рукой. Она улыбнулась своим воспоминаниям, и Рэнди неожиданно пришло в голову, что она похожа на какую-то знаменитость. Он никак не мог вспомнить, на кого. Он вспомнил об этом позже, в менее приятных обстоятельствах.
     "В конце концов моему брату пришлось приплыть ко мне и оттащить меня к берегу на автомобильной камере. Боже, как он ругался. А я получила невероятный солнечный ожог".
     "Плот все еще там", - сказал Рэнди, просто чтобы что-то сказать. Он знал, что Ла-Верн вновь смотрит на Дика. Через некоторое время она вообще перестала отводить от него глаза.
     Но сейчас она взглянула на него. "Уже почти Хеллоуин, Рэнди. Пляж на Кэскейд Лейк закрыт со Дня Труда".
     "Тем не менее плот все еще там", - сказал Рэнди. "Мы были на другом берегу озера на геологической полевой практике около трех недель назад, и я видел его. Он был похож на..." Он пожал плечами, "...небольшой кусочек лета, который кто-то забыл убрать на зиму в чулан".
     Он думал, что они засмеются над его шуткой, но никто не улыбнулся. Даже Дик.
     "Если он был там, то это еще не значит, что он там до сих пор", - сказала Ла- Верн.
     "Я как-то упомянул о плоте в разговоре с одним парнем", - сказал Рэнди, допивая пиво. "Билли Де-Луа. Помнишь его, Дик?"
     Дик кивнул. "Играл во втором составе до тех пор, пока не получил травму".
     "Да, это он. Так или иначе, он из тех мест, и он сказал мне, что парни, которым принадлежит пляж, не вытаскивают плот до самых морозов. Просто ленятся - во всяком случае, так он считает. Он сказал, что когда-нибудь они опоздают, и плот окажется во льду".
     Он замолчал, вспоминая, как выглядел плот - яркий квадрат белого дерева в темно- синей осенней воде. Он вспомнил, как ветер донес до них звук стукающихся одна о другую бочек. Сам звук был не слишком громким, но отчетливо разносился в спокойном приозерном воздухе. Кроме этого звука было слышно только карканье ворон, повздоривших в запущенном фруктовом саду.
     "Завтра снег", - сказала Рейчел, вставая в тот момент, когда рука Дика почти бессознательно подкралась к ее груди. Она подошла к окну и посмотрела на улицу.
     "Вот что я вам скажу", - начал Рэнди, - "поедем-ка сейчас на Кэскейд Лейк. Мы сплаваем на плот, попрощаемся с летом, а потом вернемся обратно".
     Если бы он не был слегка пьян, он никогда бы не вылез с этим предложением, и в любом случае он не ожидал, что кто-то примет его всерьез. Но Дик пришел в восторг.
     "Вот это да! Ужасно здорово придумано, Панчо! Ужасно здорово!" Ла-Верн слегка подпрыгнула и пролила пиво. Но она улыбнулась - и от ее улыбки Рэнди стало немного не по себе. "Давайте так и сделаем!"
     "Дик, ты сошел с ума", - сказала Рейчел и тоже улыбнулась. Но ее улыбка выглядела немного неуверенной и обеспокоенной.
     "Ерунда, я сделаю это", - сказал Дик, отправляясь за курткой, и со смесью тревоги и заблуждения Рэнди заметил безжалостную и немного сумасшедшую усмешку Дика. Они прожили в одной комнате уже три года - Верзила и Умница, Киско и Панчо, Бэтмен и Робин, и Рэнди знал эту усмешку. Дик не шутил, он действительно собирался это сделать. В своих мыслях он был уже на пути туда.
     Брось, Киско. Я не поеду. Слова почти уже выскочили из него, но прежде чем он успел их произнести, Ла-Верн была уже на ногах, а в глазах у нее возник тот же веселый, сумасшедший огонек (а может быть, просто она выпила слишком много пива). "Я поеду!"
     "Тогда отправляемся!" Дик посмотрел на Рэнди. "Что скажешь, Панчо?"
     Он быстро взглянул на Рейчел и заметил что-то неистовое в ее глазах. Лично он не возражал против того, чтобы Дик и Ла-Верн вдвоем отправились бы на Кэскейд Лейк и проплавали бы там всю ночь. Но этот взгляд Рейчел, этот неотвязный взгляд...
     "Оооо, Кииско!" - завопил Рэнди.
     "Оооо, Панчо!" - закричал Дик в ответ в полном восторге.
     Они ударили по рукам.
     Рэнди проплыл половину пути, когда он заметил на воде черное пятно. Оно было за плотом, немного слева и поближе к середине озера. Через пять минут было бы уже слишком темно, чтобы он мог заметить его... если он вообще что-то заметил. Нефтяная пленка?.. - подумал он, совершая тяжелые гребки и смутно слыша, как девушки плещутся у него за спиной. Но откуда бы взяться нефтяной пленке на пустынном озере в октябре? Да и пятно имело загадочно правильную форму и было довольно небольшим, не больше пяти футов в диаметре...
     "Уууууу!" - закричал Дик, и Рэнди посмотрел на него. Дик влезал по лесенке, приделанной с одной стороны плота, и отряхивался, как собака. "Как ты там, Панчо?"
     "0'кей!" - закричал он в ответ и поплыл быстрее. Это было не так уж плохо, как он думал, особенно если быстро двигаться. Тело стало наливаться теплом, и мотор заработал на полную мощь. Он ощущал, как его сердце набирает обороты и согревает его изнутри. У его приятелей был дом на мысе Код, и вода там была еще холоднее даже в середине июля.
     "Ты думаешь, тебе холодно, Панчо? Подожди, что ты будешь чувствовать, когда влезешь на плот!" - радостно вопил Дик. Он прыгал по плоту, раскачивая его, и растирал тело руками.
     Рэнди не вспоминал о нефтяной пленке до тех пор, пока его руки не ухватились за шероховатую, выкрашенную белой краской деревянную лесенку. Тогда он увидел пятно снова. Оно немного приблизилось. Круглое темное пятно на воде, словно большая родинка, покачивающаяся на спокойных волнах. Когда он увидел пятно в первый раз, оно было на расстоянии примерно сорока ярдов от плота. Сейчас оно наполовину приблизилось.
     Как это могло произойти? Как...
     Он вылез из воды и холодный воздух стал покусывать его кожу. Ему стало еще холоднее, чем в тот момент, когда он только нырнул в воду. "Ооооооо, черт!" - завопил он, смеясь и ежась.
     "Панчо, твои уши чем-то похожи на дыру в заднем проходе", - радостно заявил Дик. "Для тебя достаточно холодно? Ты уже протрезвел?"
     "Про-трез-вел! Про-трез-вел!" Он начал скакать по плоту, как Дик скакал минуту назад, и хлопать себя по груди и по животу. Они посмотрели на девушек.
     Рейчел вырвалась вперед. Движения Ла-Верн напоминали плавательный стиль собаки с плохими инстинктами.
     "Эй, барышни, у вас все в порядке?" - завопил Дик.
     "Пошел к черту, Верзила!" - закричала Ла-Верн, и Дик снова отвернулся.
     Рэнди посмотрел вбок и увидел, что загадочное круглое пятно стало еще ближе - до него было ярдов десять - и продолжало двигаться к плоту. Оно плыло по поверхности воды. Его правильная форма наводила на мысли о верхней части огромного цилиндра, но та гибкость, с которой оно преодолевало гребни волн, не могла быть свойственна твердому предмету. Неясный, но сильный страх неожиданно охватил его.
     "Скорее!" - закричал он девушкам и наклонился, чтобы схватить Рейчел за руку, когда она подплывет к лесенке. Наконец он вытянул ее наверх. Она больно ушибла коленку - он услышал глухой звук удара.
     "Ой! Черт! Ты что..."
     Ла-Верн была еще футах в десяти от плота. Рэнди снова посмотрел вбок и увидел, что круглая штука дотронулась до внешней стороны плота. Штука был черной, как нефть. Но он был уверен, что это не нефть - слишком черная, слишком густая, слишком правильная.
     "Рэнди, мне больно! Что за идиотство..."
     "Ла-Верн, плыви!" Теперь это уже был не страх. Это был ужас.
     Ла-Верн взглянула на него, может быть, и не расслышав ужас в его голосе, но по крайней мере вняв его совету. Она выглядела удивленной, но барахталась быстрее, сокращая расстояние между собой и лесенкой.
     "Рэнди, ты чего?" - спросил Дик.
     Рэнди повернул голову и увидел, как штука огибает угол плота. Обогнув угол, она заскользила вдоль плота, но один из ее краев теперь был прямым.
     "Помоги мне вытащить ее!" - закричал Рэнди Дику и протянул руку Ла-Верн. "Быстрей!"
     Дик добродушно пожал плечами и схватил Ла-Верн за другую руку. Они вытянули ее на плот за мгновение до того, как черное пятно скользнуло мимо лесенки. Края его покрылись рябью, когда оно задело за перила.
     "Рэнди, ты совсем спятил?" Ла-Верн задыхалась и была немного испугана. Соски ее были отчетливо видны сквозь тонкую ткань лифчика. Они затвердели от холода.
     "Эта штука", - сказал Рэнди, показывая пальцем. "Дик, что это такое?"
     Дик заметил. Пятно достигло левого угла плота. Оно восстановило свои округлые очертания и качалось на волнах на одном месте. Все четверо посмотрели на него.
     "Нефтяная пленка, наверное", - сказал Дик.
     "Ты чуть не сломал мне колено", - сказала Рейчел, посмотрев на темное пятно, а потом переведя глаза на Рэнди. "Ты..."
     "Это не нефтяная пленка", - сказал Рэнди. "Ты когда-нибудь видел абсолютно круглое пятно нефти? Эта штука похожа на шашку".
     "Я вообще никогда не видел нефтяного пятна", - ответил Дик. Он разговаривал с Рэнди, но смотрел он на Ла-Верн. Ее трусы были почти такими же прозрачными, как и лифчик, и темный треугольник ясно вырисовывался через шелк. Ягодицы выглядели как два тугих полумесяца. "Я вообще не верю, что они есть на свете. Я ведь из Миссури".
     "У меня будет синяк", - сказала Рейчел, но в ее голосе больше не было гнева. Она заметила, что Дик смотрит на Ла-Верн.
     "Боже, как я замерзла", - сказала Ла-Верн. Она изящно поежилась.
     "Оно гналось за девушками", - сказал Рэнди.
     "Ну-ну, Панчо. Мне казалось, ты говорил, что уже протрезвел".
     "Оно гналось за девушками", - повторил он упрямо и подумал: Никто не знает, что мы здесь. Ни одна живая душа.
     "А ты видел когда-нибудь нефтяное пятно, Панчо?"
     Он положил руку на обнаженные плечи Ла-Верн тем же самым почти неосознанным движением, которым он в этот же день дотрагивался до груди Рейчел. Он не прикасался к груди Ла-Верн - во всяком случае, пока, но рука его была близко. Рэнди обнаружил, что его это почти не волнует. Это черное круглое пятно на воде. Это была единственная вещь, до которой ему было дело.
     "Я видел одно на Мысе, четыре года назад", - сказал он. "Мы доставали запачкавшихся птиц из волн и пытались их отчистить".
     "Экология, Панчо", - сказал Дик одобрительно. "Я думаю, экология - офигительная штука".
     Рэнди сказал: "Это была просто разлитая по воде вонючая жижа. Попадались полосы и бесформенные пятна. Но не было ни одного такого. Они не были - эээ... - такими компактными".
     Они выглядели случайными, - вот что он хотел сказать. А эта штука не выглядит случайной. У нее словно бы есть какая-то цель.
     "А теперь я хочу вернуться", - сказала Рейчел. Она продолжала наблюдать за Диком и Ла-Верн. Рэнди увидел выражение тупой боли у нее на лице. Он не был уверен, подозревает ли она об этом.
     "Так возвращайся", - сказала Ла-Верн. На ее лице было выражение, которое Рэнди про себя назвал безмятежность абсолютного торжества. Название было слегка претенциозным, но в то же время абсолютно правильным. Выражение это не предназначалось специально для Рейчел, но Ла-Верн и не пыталась скрыть его от девушки.
     Она сделала шаг к Дику. Теперь бедра их слегка соприкасались. На одно короткое мгновение Рэнди забыл о плавающем на поверхности воды пятне и перенес все свое внимание на Ла-Верн, излучая волны острой ненависти. Хотя он никогда не бил ни одну девушку, сейчас бы он ударил Ла-Верн с огромным удовольствием. Не потому, что он любил ее (да, она вскружила ему голову, и он ревновал ее, когда она стала забегать в комнату к Дику, но, начнем с того, что девушку, которую он бы по-настоящему любил, он вообще бы не подпустил ближе, чем на пятнадцать миль к тому месту, где находился Дик), а потому, что знал это выражение на лице у Рейчел - знал, каково ей сейчас на душе.
     "Я боюсь", - сказала Рейчел.
     "Нефтяного пятна?" - недоверчиво спросила Ла-Верн и рассмеялась. На. Рэнди вновь нахлынуло желание ее ударить, закатить ей звонкую пощечину, стереть с ее лица это высокомерное выражение и оставить на щеке кровоподтек величиной с ладонь.
     "Тогда давай сначала посмотрим, как поплывешь ты", - сказал Рэнди.
     Ла-Верн снисходительно улыбнулась ему. "Я еще не готова", - сказала она ему таким тоном, которым обычно разговаривают с ребенком. Она взглянула на небо, потом на Дика. "Я хочу посмотреть, как появятся звезды".
     Рейчел была невысокой хорошенькой девочкой, но ее красота была немного неопределенной, какой-то мальчишеской. Она напоминала Рэнди нью-йоркских девушек, когда они несутся утром на работу в своих прекрасно сшитых юбочках с разрезами спереди или сбоку, с тем же выражением слегка нервной привлекательности на их лицах. Глаза Рейчел всегда блестели, но трудно было сказать, что тому причиной - веселое настроение или переполняющее ее беспокойство.
     Вкусы Дика обычно склонялись к высоким брюнеткам с сонными, медленными глазами. Рэнди понял, что между Диком и Рейчел все кончено - что бы между ними не было, что-то довольно примитивное и слегка ему поднадоевшее с его стороны, или что-то глубокое, переусложненное и, возможно, болезненное - с ее. Все было кончено - так внезапно и окончательно, что Рэнди почти услышал треск, звук, с которым сухая палочка ломается под коленкой.
     Он был робким человеком, но сейчас он подошел к Рейчел и положил ей руку на плечо. Она быстро взглянула на, него. Ее лицо выглядело несчастным, но на нем отразилась благодарность за его жест, и он был рад, что сумел ей хоть немного помочь. Он вновь подумал о том, что она на кого-то очень похожа. Что-то в ее лице, выражение ее глаз...
     Сначала он подумал, что она напоминает кого-то из телеигр, или из рекламных передач о крекерах, вафлях или какой-нибудь такой же ерунде. Потом он вспомнил: она была похожа на Сэнди Дункан, актрису, которая играла в возобновленном "Питере Пэне" на Бродвее.
     "Что это за штука?" - спросила она. "Рэнди? Что это такое?"
     "Я не знаю".
     Он мельком посмотрел на Дика и заметил, что Дик смотрит на него со знакомой улыбкой, которая выражала скорее дружелюбную фамильярность, а не презрение... но и презрение было в ней. Может быть, Дик даже и не знал об этом, и тем не менее это было так. Улыбка говорила:
     А вот опять идет старый бородавчатый Рэнди, написавший себе в штаны. Она словно бы подсказывала Рэнди ответ: Ерунда. Не беспокойся об этой штуке. Скоро она отсюда уберется. Что-нибудь в этом роде. Но он не сказал ничего подобного. Пусть Дик улыбается. Это правда: он боится черного пятна на воде.
     Рейчел отошла от Рэнди и изящно наклонилась на самом краю плота недалеко от пятна. На мгновение в сознании Рэнди вместо Рейчел возникла девушка с ярлыка "Белого Утеса". Сэнди Дункан, изображенная на ярлыке "Белого Утеса", - поправил он себя. Ее слегка жестковатые, коротко остриженные светлые волосы прилипли к ее изящной головке. Он увидел, что лопатки ее покрылись гусиной кожей над белой полоской лифчика.
     "Не упади, Рейчи", - сказала Ла-Верн с насмешливой злобой.
     "Брось, Ла-Верн", - сказал Дик, продолжая улыбаться.
     Рэнди взглянул на их фигуры, стоящие в обнимку в центре плота, слегка соприкасающиеся бедра, а потом перевел глаза на Рейчел. Холодок пробежал у него по позвоночнику: черное пятно двинулось к углу плота, на котором стояла Рейчел. Раньше оно было в шести-восьми футах от нее. Теперь расстояние сократилось до трех. И он заметил странное выражение в ее глазах: круглая пустота, которая загадочным образом напоминала круглую пустоту пятна на поверхности воды.
     Сейчас она выглядит как Сэнди Дункан на этикетке "Белого Утеса", которая делает вид, что она загипнотизирована восхитительным ароматом свежих медовых булочек, - подумал он идиотически, почувствовав, что его сердце начинает биться так же часто, как и в озере несколько минут назад, и закричал: "Отойди немедленно, Рейчел!"
     То, что случилось потом, произошло очень быстро, со скоростью взрывающегося фейерверка. И все же он видел и слышал каждую деталь с какой-то абсолютной, адской отчетливостью. Каждый момент времени словно застыл в своей собственной капсуле.
     Ла-Верн засмеялась - в квадратном университетском дворике ранним вечером ее смех прозвучал бы как смех любой другой студентки, но здесь, в сгущающейся темноте он больше был похож на сухой кашель ведьмы, готовящей зелье в волшебном горшке.
     "Рейчел, может быть, тебе лучше отойти на..." - начал было Дик, но она перебила его, почти наверняка в первый раз в жизни и без сомнения в последний.
     "Оно цветное!" - закричала она дрожащим от удивления голосом. Ее глаза уставились на черное пятно с тупым восторгом, и на мгновение Рэнди показалось, что он видит то, о чем она говорит - цвета, закручивающиеся в яркие спирали. Потом видение исчезло, и вновь перед его глазами возник скучный, тусклый черный цвет. "Какие красивые цвета!"
     "Рейчел!"
     Она потянулась к нему, вперед и вниз. Ее белая рука, покрытая гусиной кожей, приближалась к пятну. Он увидел, что ногти ее обкусаны.
     "Ре..."
     Он почувствовал, как плот закачался под шагами Дика, бросившегося к ним. Сам он достиг Рейчел в ту же секунду, намереваясь оттащить ее на плот и смутно осознавая, что не хочет уступать Дику эту честь.
     Рука Рейчел коснулась воды - собственно даже не рука, а только указательный палец, вокруг которого пошла слабая рябь - и черное пятно набросилось на нее. Рэнди услышал, как она судорожно вдохнула воздух, и внезапно пустота ушла из ее глаз. Вместо нее в них появились муки агонии.
     Черное, вязкое вещество размазывалось по ее руке, как грязь, и Рэнди увидел, что под ним ее кожа исчезает. Она закричала. И в тот же миг она начала падать. Она взмахнула руками, и Рэнди попытался дотянуться до нее. Их пальцы на мгновение соприкоснулись. Их глаза встретились. Она была адски похожа на Сэнди Дункан. Потом она упала в воду.
     Черное пятно растекалось над тем местом, где скрылось под водой ее тело.
     "Что случилось?" - кричала Ла-Верн позади них.
     "Что случилось? Она поскользнулась? Что с ней произошло?"
     Рэнди попытался нырнуть за ней, но Дик с силой оттолкнул его к центру плота. "Нет", - сказал он испуганным голосом, что было очень на него не похоже.
     Все трое видели, как она поднялась на поверхности. Над водой появились ее машущие руки - нет, не руки. Одна рука. Другая была покрыта черной пленкой, которая обрывками и складками свисала с чего-то красного и увитого сухожилиями, немного напоминавшего ростбиф.
     "Помогите!" - закричала Рейчел. Взгляд ее метался, словно фонарь, которым бесцельно машут в ночной темноте. Вода вокруг нее вспенилась. "Помогите мне больно, ради Бога, помогите, мне очень больно. МНЕ БОЛЬНО. МНЕ БОООООО..."
     Рэнди упал, когда Дик оттолкнул его. Сейчас он снова поднялся и качнулся вперед, не в силах оставаться на месте и не прийти на помощь. Он попытался прыгнуть, но Дик задержал его, обхватив обеими руками его впалую грудь.
     "Нет, она уже мертва", - зашептал он хрипло. "Боже, как же ты не видишь этого? Она мертва, Панчо".
     Черная жижа неожиданно залепила Рейчел все лицо. Ее вопли сначала сделались тише, а потом и совсем прекратились. Теперь черное вещество словно связало ее крест накрест веревками. Рэнди увидел, как они впиваются в ее тело. Когда из того места, где была ее яремная вена, хлынул темный фонтан, вещество выбросило щупальце в направлении, вытекающей крови. Он не мог поверить своим глазам, не мог ничего понять... но не было никаких сомнений в реальности происходящего, он знал, что он не сошел с ума, что это не сон и не галлюцинация.
     Ла-Верн кричала. Рэнди посмотрел на нее как раз в тот момент, когда она мелодраматическим жестом героини немого кино закрыла глаза рукой. Он собрался было засмеяться и сказать ей об этом, но не смог выдавить из себя ни звука.
     Он вновь перевел взгляд на Рейчел. Собственно, почти никакой Рейчел там больше не было.
     Она уже перестала отбиваться. Только изредка по ее телу пробегали слабые спазмы. Черная жижа облепила ее - эта штука стала больше, - подумал Рэнди, - гораздо больше, нет сомнения - и сжимала ее тело с безмолвной, мощной силой. Он увидел, как Рейчел ударила рукой по черной массе, и рука ее завязла, словно муха, опустившаяся на липучую бумагу. Рука медленно растворялась в черной массе, принимавшей ее форму. Но постепенно и эта форма распадалась - Рэнди увидел, как что-то белое сверкнуло среди черноты. Кость, - подумал он и отвернулся, извергая на плот содержимое своего желудка.
     Ла-Верн продолжала кричать. Затем раздался приглушенный хлопок, и крик перешел в скуление.
     Он ударил ее, - подумал Рэнди. Я ведь и сам собирался это сделать не так давно.
     Он сделал шаг назад, утирая рот и ощущая себя абсолютно больным. И испуганным. Таким испуганным, что лишь крохотный участок его сознания сохранил способность функционировать. Скоро он сам начнет кричать. Тогда Дик и ему отвесит пощечину, Дик не поддастся панике, о нет, ведь он настоящий герой. Надо быть героем футбола, и тогда все девушки - твои, - весело запел голос внутри него. Потом он услышал, как Дик что-то говорит ему. Тогда он посмотрел на небо, пытаясь прийти в себя, безнадежно стараясь прогнать видение Рейчел, пожираемой этой черной гадостью - он не хотел, чтобы Дик поступил с ним так же, как с Ла-Верн.
     Он посмотрел на небо и увидел первые звезды. Последний отсвет заката угас. Отчетливо был виден ковш Большой Медведицы. Было уже почти полвосьмого.
     "О Киииско", - выдавил он наконец. "На этот раз мы, кажется, попали в серьезную переделку".
     "Что это такое?" Дик больно стиснул его плечо. "Эта штука съела ее, ты видел? Эта скотина съела ее, съела и переварила! Что это такое?"
     "Я не знаю - я уже говорил тебе об этом".
     "Ты должен знать. Ты же трахнутый отличник, ты же изучаешь все эти трахнутые науки!" Теперь Дик сам сорвался на крик, и это помогло Рэнди обрести немного контроль над собой.
     "Ни в одной из научных книжек, которые мне приходилось читать, нет ничего похожего", - сказал ему Рэнди. "Последний раз я видел нечто подобное во время шоу ужасов в Реальто на Хеллоуин. Мне тогда было двенадцать лет".
     Черная масса вновь приобрела идеально круглую форму. Она качалась на волнах футах в десяти от плота.
     "Она стала больше", - простонала Ла-Верн.
     Когда Рэнди в первый раз увидел пятно, в диаметре оно имело около пяти футов. Теперь в нем было по крайней мере футов восемь.
     "Эта штука стала больше, потому что сожрала Рейчел!" - воскликнула Ла-Верн и вновь принялась кричать.
     "Прекрати или я сломаю тебе челюсть", - сказал Дик, и она остановилась, не сразу, но остановилась, словно мелодия, когда выключают проигрыватель, не снимая иглы с пластинки. Глаза ее были расширены.
     Дик посмотрел на Рэнди. "Ты в порядке, Панчо?"
     "Не знаю. По-моему, да".
     "Эх, старина", - Дик попытался улыбнуться, и Рэнди с некоторой тревогой отметил, что ему это удалось - быть может, какая-то часть Дика наслаждалась всем происходящим? "Нет ли у тебя каких-нибудь идей по поводу этой штуки?"
     Рэнди покачал головой. В конце концов, может быть, это действительно нефтяное пятно... или, по крайней мере, это было нефтяным пятном до тех пор, пока что-то с ним не произошло. Может быть, на него как-то подействовали космические лучи? А может быть, кто знает, в него попали радиоактивные отходы? Кто может знать это?
     "Как ты думаешь, мы сможем проплыть мимо него?" - настаивал Дик, тряся Рэнди за плечо.
     "Нет!" - завопила Ла-Верн.
     "Прекрати или тебе будет плохо, Ла-Верн", - сказал Дик, вновь повышая голос. "Я не шучу".
     "Ты же видел, как оно быстро расправилось с Рейчел", - сказал Рэнди.
     "Может быть, тогда оно было голодным", - возразил Дик, - "а теперь наелось".
     Рэнди вспомнил, как Рейчел, такая изящная и привлекательная в своем лифчике и трусиках, склонилась на углу плота, и вновь тошнота подкатила к горлу.
     "Попробуй", - сказал он Дику.
     Дик невесело усмехнулся. "О, Панчо".
     "О, Киско".
     "Я хочу домой", - прошептала Ла-Верн. "Можно я пойду домой?"
     Никто ей не ответил.
     "Тогда мы будем ждать, пока оно не уберется отсюда", - сказал Дик. - "Оно появилось, оно должно уйти".
     "Возможно", - сказал Рэнди.
     Дик посмотрел на него, в лице его была мрачная сосредоточенность. "Возможно? Что за черт?"
     "Мы появились, и оно появилось. Я видел, как оно подплывало - оно нас учуяло. Если оно наелось - как ты говоришь, оно свалит. А если оно захочет еще..." Он пожал плечами.
     Дик стоял в задумчивости, склонив голову набок. Вода все еще капала с его коротких волос.
     "Мы подождем", - сказал он. "Пусть оно жрет рыбу".
     Прошло пятнадцать минут. Они молчали. Стало холоднее. Было градусов пять тепла, а на них было только нижнее белье. Уже через десять минут зубы Рэнди начали резко, прерывисто стучать. Ла-Верн попыталась приблизиться к Дику, но он отодвинул ее, мягко, но достаточно твердо.
     "Оставь меня", - сказал он.
     Она села на плот, скрестив руки на груди и поеживаясь. Она посмотрела на Рэнди, ее глаза говорили ему, что он может подойти к ней и обнять ее за плечи.
     Вместо этого он отвернулся и посмотрел на темное пятно на воде. Оно просто качалось на поверхности волн, не приближаясь, но и не удаляясь. Он посмотрел в сторону берега, на призрачный белый полумесяц пляжа, который, казалось, тоже покачивался на волнах. Деревья за ним образовывали темную, внушительную линию горизонта. Ему показалось, что он различает в темноте машину Дика, но не был уверен.
     "Мы просто сорвались с места и отправились сюда", - сказал Дик.
     "Это так", - сказал Рэнди.
     "Никому ничего не сказали".
     "Нет".
     "Так что никто не знает, что мы здесь".
     "Никто".
     "Прекратите!" - закричала Ла-Верн. "Прекратите, я боюсь!"
     "Заткни глотку", - сказал Дик с отсутствующим видом. "Если нам суждено провести здесь всю ночь, то так мы и сделаем. Утром кто-нибудь услышит наши крики. Мы все-таки не в центре австралийской пустыни, так ведь, Рэнди?"
     Рэнди не ответил.
     "Так ведь?"
     "Ты знаешь, где мы", - сказал Рэнди. "Ты знаешь это так же хорошо, как и я. Мы свернули с шоссе 41. Мы проехали восемь миль по проселочной дороге..."
     "С коттеджами через каждые пятьдесят футов..."
     "Летними коттеджами. А сейчас октябрь. Все они пусты. Мы приехали сюда, и ты объезжал этот проклятый шлагбаум, и "кирпичи" были понатыканы через каждые пятьдесят футов..."
     "Ну и что? Смотритель..." Голос Дика звучал немного неуверенно на этот раз, немного нервно. Немного испуганно? Впервые за этот вечер, за этот год, может быть, за всю жизнь? Ужасная догадка - Дику изменило его всегдашнее мужество. Рэнди не был в этом уверен, но так ему показалось... и это доставило ему некоторое извращенное удовольствие.
     "Здесь нечего воровать, нечего сломать", - сказал он.
     "Если здесь вообще и есть какой-нибудь смотритель, то, возможно, он появляется раз в два месяца".
     "Охотники..."
     "В следующем месяце? Непременно", - сказал Рэнди и сам испугался.
     "Может быть, оно оставит нас в покое", - сказала Ла-Верн. На губах ее бродила патетическая, расслабленная улыбка. "Может быть, оно... ну, словом... просто оставит нас в покое".
     "Если бы да кабы", - сказал Дик.
     "Оно движется", - сказал Рэнди.
     Ла-Верн вскочила на ноги. Дик подошел к Рэнди, и от его шагов плот слегка закачался. Сердце Рэнди бешено забилось, а Ла-Верн опять закричала. Дик немного подался назад, и плот выровнялся, но все-таки его левый угол (если стоять лицом к берегу) был погружен в воду чуть сильнее.
     Оно приближалось с пугающей скоростью, и Рэнди вдруг увидел те цвета, о которых говорила Рейчел, - фантастические красные, желтые, синие полосы, закручивающиеся в спирали на черной блестящей поверхности. Пятно качнулось на волне, и это изменило цвета: они смешались в едином вихре. Рэнди понял, что еще секунда - и он упадет, упадет прямо в воду. Он даже почувствовал, как тело его слегка подалось вперед...
     Изо всех своих сил он ударил себя кулаком в нос - похоже на жест, которым люди обычно пытаются подавить кашель, но немного повыше и гораздо сильнее. Он ощутил боль от удара и почувствовал горячую струйку крови из носа. И только тогда он сумел отпрянуть назад, крича: "Не смотри на него, Дик! Не смотри на него. Цвета сводят тебя с ума!"
     "Оно пытается забраться под плот", - мрачно сказал Дик. "Какого черта, Панчо?"
     Рэнди наблюдал - он наблюдал очень внимательно. Он увидел, как пятно трется о борт плота, превращаясь в полукруг. На секунду ему показалось, что оно поднимается, и он с ужасом представил себе, как оно влезет на поверхность плота.
     Затем оно скользнуло под плот. Ему показалось, что он слышал шорох - словно рулон материи протаскивают через узкое окно - но в конце концов, может быть, в этом были виноваты его нервы.
     "Оно нырнуло?" - спросила Ла-Верн, и в ее голосе было какое-то странное безразличие, словно она просто пыталась поддержать разговор. Но потом она вновь перешла на крик. "Оно нырнуло под плот? Оно под нами?"
     "Да", - сказал Дик и посмотрел на Рэнди. "Сейчас я поплыву", - сказал он. "Раз оно под нами, у меня есть хороший шанс".
     "Нет!" - закричала Ла-Верн. "Нет, не оставляй меня здесь, не..."
     "Я плаваю быстро", - сказал Дик, обращаясь к Рэнди и абсолютно игнорируя Ла- Верн. "Но я должен плыть - пока оно еще там".
     Рэнди почувствовал себя так, словно он кружится на дешевой праздничной карусели и через несколько секунд его стошнит. В наступившей тишине можно было услышать, как бочки внизу с пустым звуком стукаются одна о другую и как листья на пляже шуршат под порывом ветра, можно было подумать, зачем этой штуке понадобилось забираться под плот.
     "Да", - сказал он Дику. "Но я не думаю, что ты успеешь".
     "Я успею", - сказал Дик и направился к краю плота.
     Он сделал два шага и остановился.
     Дыхание его участилось, легкие и сердце готовились к тому, чтобы помочь ему проплыть самые быстрые пятьдесят ярдов в его жизни, но вдруг его дыхание замерло, замерло все его тело. Он повернул голову, и Рэнди увидел, как набухли вены у него на шее.
     "Панч..." - произнес он удивленным, сдавленным голосом. Потом он начал кричать. Он кричал с удивительной силой. Его мощный баритоновый рев раскололся на дикие сопранные звуки. Эти звуки были настолько громкими, что это отражалось от берега и возвращалось призрачными полутонами. Сначала Рэнди показалось, что он просто кричит, но потом он уловил в его воплях слово - нет, два слова, повторявшихся снова и снова. "Моя нога!" - кричал Дик. "Моя нога! Моя нога! Моя нога!"
     Рэнди посмотрел вниз. Нога Дика странным образом увязла в плоту. Причина была очевидной, но ум Рэнди сначала отказывался ее принимать - слишком это было невозможно, слишком гротескно. Он смотрел, как ногу Дика затягивало в щель между двумя досками.
     Потом под ногой Дика он заметил темное сияние черной штуки, черное сияние, оживленное кружащимися, зловещими цветами.
     Черная масса крепко прилипла к его ноге ("Моя нога!" - кричал Дик, словно желая подтвердить этот элементарный вывод. "Моя нога, о, моя нога, моя НОГААААААААА!"). Он наступил на одну из щелей между досками, а эта штука поджидала его внизу. Штука...
     "Тяни!" - вдруг завопил Рэнди. "Тяни, Дик, черт возьми, ТЯНИ!"
     "Что происходит?" - завизжала Ла-Верн, и Рэнди краем сознания отметил, что она не просто трясла его за плечо - она вонзила в него свои острые как клыки ногти. От нее не было бы никакого толку. Он ударил ее локтем в живот. Из нее вырвался лающий кашель, и она села на доски. Он подскочил к Дику и схватил его за руку.
     Она была твердой, как каррарский мрамор, каждый мускул был словно ребро из скелета динозавра. Пытаться вытянуть Дика было примерно то же самое, что и тянуть из земли большое дерево с развитой корневой системой. Глаза Дика были обращены в сторону пурпурной полоски, оставшейся от заката. Взгляд его был тусклым и удивленным, и он продолжал кричать, кричать, кричать.
     Рэнди посмотрел вниз и увидел, что нога Дика втянулась в щель между досками уже до лодыжки. Ширина щели была не больше полу дюйма, но нога проваливалась вниз. Кровь текла по белым доскам густыми, темными ручьями. Черная штука пульсировала в щели, словно кипящая пластмасса, словно бьющееся сердце.
     Должен вытащить его. Должен вытащить его немедленно, иначе это вообще будет невозможно... держись, Киско, пожалуйста, держись...
     Ла-Верн поднялась на ноги и отпрянула от Дика на середину плота. Она тупо трясла головой, прижав руки к тому месту, куда Рэнди двинул ее локтем.
     Дик крепко прижался к нему, глупо размахивая руками. Рэнди посмотрел вниз и увидел, как кровь фонтаном бьет из его голени, которая заострялась, словно вставленный в точилку карандаш. Только грифель не был черным, он был белым.
     Черная штука вновь высунулась из щелей, продолжая всасывать в себя Дика. Дик взвыл.
     Больше никогда не поиграешь этой ногой в футбол, да и нет больше никакой ноги, ха-ха, и он дернул Дика изо всей силы, но по-прежнему с тем же успехом. Дик вновь рванулся вперед, издав протяжный, сверлящий воздух крик, и Рэнди отпрянул, сам крича и зажимая уши руками. Кровь хлынула из пор у Дика на голени и на икре. Его коленная чашечка покраснела и распухла от огромного напряжения.
     Не могу помочь ему. Ну и сильная же эта штука! Ничем не могу ему помочь, извини. Дик, ради Бога, извини...
     "Держи меня, Рэнди", - закричала Ла-Верн. "Пожалуйста, держи меня, пожалуйста..."
     На этот раз он внял ее призывам.
     Только позже ужасная догадка пришла Рэнди в голову: оба они почти в полной безопасности могли добраться до берега, пока черная штука была занята Диком. Если бы Ла-Верн отказалась, он мог бы сделать это один. Ключи от машины были в кармане джинсов Дика, лежавших на пляже. Он мог бы сделать это... но догадка пришла к нему, когда было уже слишком поздно.
     Дик умер, когда в узкой щели начало исчезать его бедро. За несколько минут до этого крик прекратился. С тех пор он издавал только глухие, вязкие похрюкивания. Потом и они затихли. Когда он потерял сознание и упал вперед, Рэнди услышал, как то, что осталось от его бедренной кости, с треском переломилось.
     Через мгновение Дик вновь поднял голову, потерянно оглянулся и открыл рот. Рэнди подумал, что сейчас он снова закричит. Но вместо этого Дик изверг из себя фонтан такой густой крови, что она казалась почти твердой. Рэнди и Ла-Верн залило теплой жижей. Ла-Верн снова начала кричать охрипшим голосом.
     Кровь брызнула из глаз Дика с такой силой, что они выпучились почти комически. Рэнди подумал: А еще говорят о жизнеспособности! Боже, ПОСМОТРИТЕ на это! Он же выглядит как пожарный гидрант! Боже! Боже! Боже!
     Кровь потекла у Дика из ушей. Его лицо превратилось в отвратительную пурпурную репу, это было лицо человека, зажатого в медвежьих объятиях чудовищной, загадочной силы.
     А потом, слава Богу, все кончилось.
     Дик рухнул на плот, и Рэнди с тошнотворным удивлением заметил, что кровь выступила у него даже на черепе.
     Звуки из-под плота, сосущие звуки.
     Именно тогда в его сумбурном сознании промелькнула мысль, что у него был хороший шанс доплыть до берега. Тело Ла-Верн у него на руках делалось все тяжелее и тяжелее. Он приподнял ее веко - под ним был виден только белок. Он понял, что она не просто потеряла сознание, но впала в состояние глубокого шока.
     Рэнди взглянул на поверхность плота. Он, конечно, мог положить ее, но ширина каждой доски была не больше фута. Не было никакой возможности положить ее так, чтобы под ней не было щелей.
     А затем его сумеречное сознание прошептало: Сделай это. Положи ее и плыви.
     Но он не сделал этого, не мог этого сделать. Ужасное чувство вины охватило его при этой мысли. Он держал ее, чувствуя постоянное, мягкое бремя. Она была крупной девушкой.
     Дик уходил под плот.
     Рэнди держал Ла-Верн из последних сил и наблюдал за тем, как это происходило. Это свершалось против его желания, и на долгие секунды, а, может быть, и минуты он отворачивался, но всякий раз вновь возвращался глазами к Дику.
     После того, как Дик умер, процесс пошел быстрее.
     Остатки его правой ноги исчезали, а его левая нога вытягивалась все дальше и дальше, до тех пор пока Дик не стал похож на одноногого балетного танцора, севшего на шпагат. Затрещали кости таза, и когда живот Дика стал зловеще распухать от давления, Рэнди надолго отвернулся, пытаясь пропускать мимо ушей влажные звуки и сконцентрироваться на боли в руках.
     За спиной у него раздался звук, словно кто-то набил себе полный рот леденцов и стал их пережевывать. Когда он оглянулся, он увидел, как ребра Дика с треском протискиваются в щель. Руки его были подняты, и выглядел он, как непристойная пародия на Ричарда Никсона, вскидывавшего руку с пальцами, образующими букву "V".
     Глаза его были широко открыты. Язык высунулся в направлении Рэнди.
     Рэнди отвернулся и посмотрел в сторону берега. Смотри, нет ли там где огней, - сказал он самому себе. Он знал, что там не может быть никаких огней, но тем не менее стал вглядываться в темноту. Нет ли там огней, кто-нибудь наверняка остался еще на недельку в коттедже, опавшая листва, такой момент нельзя пропустить, возьму свой "Никон", ребятам понравятся слайды.
     Прошло несколько минут. Его уже нет там. Можно посмотреть. Ну да, конечно, уже можно. Но смотреть не надо. На всякий случай, не надо. Решено? Решено. Обжалованию не подлежит. Так считаем мы все, и так считает каждый из нас.
     Он посмотрел и как раз успел увидеть уходящие в щель пальцы Дика. Они шевелились - может быть, просто движение воды передалось этой черной штуке, а от нее - пальцам Дика. Может быть, может быть. Но Рэнди показалось, что Дик машет ему на прощанье. В первый раз он почувствовал, что безумие не так уж и далеко от него, как кажется.
     Кольцо Дика - память о футбольном турнире 1981 года - медленно соскользнуло со среднего пальца правой руки. Оно было слишком велико, чтобы пройти сквозь щель. Это было все, что осталось от Дика. Дика больше не было. Не будет больше брюнеток с томными глазами, не будет больше хлопков мокрым полотенцем по голому заду Рэнди, когда он выходит из душа, не будет больше проходов с центра поля, сопровождаемых сумасшедшим ревом болельщиков. Не будет больше ночных поездок на машине с голосом Фин Лиззи, ревущей из магнитофона о том, что "Ребята Снова в Городе". Не будет больше Киско.
     Снова раздался шорох. Рэнди посмотрел себе под ноги и увидел, что щели вокруг него заполнились лоснящейся чернотой. Он вспомнил о том, как твердая струя крови выплеснулась из горла Дика.
     Оно вынюхивает меня. Оно знает, что я здесь. Может ли оно взобраться на плот? Пролезть через щели? Может или не может?
     Он смотрел вниз, забыв про свою мягкую ношу, зачарованный этим вопросом. Интересно, что чувствует кожа, когда эта штука набрасывается на тебя?
     Чернота чуть не перелилась через край щелей (Рэнди бессознательно встал на цыпочки), а потом исчезла. Вновь раздался матерчатый шорох. И неожиданно Рэнди вновь увидел пятно на воде, футах в пятнадцати от плота.
     Он опустил Ла-Верн на плот, и сразу же руки его стали бешено дрожать. Он склонился над ней, ее волосы рассыпались по белым доскам темным веером неправильной формы. Он стоял на коленях рядом с ней и смотрел на темное пятно на воде, готовый вновь подхватить Ла-Верн, как только оно проявит первые признаки движения.
     Он начал похлопывать ее по щекам, пытаясь привести ее в чувство. Ла-Верн никак не реагировала. Но Рэнди не мог сторожить ее так всю ночь, поднимая ее на руки всякий раз, когда эта штука двигалась (к тому же, за ней ведь нельзя было постоянно наблюдать). Но он знал один трюк, о котором ему рассказал друг его старшего брата, студент медицинского колледжа. Этот парень знал много разных забавных штук - как ловить вшей и устраивать бега в спичечном коробке, как получить кокаин из детского слабительного, как зашивать глубокие порезы с помощью обычной нитки и иголки. Однажды он рассказывал о том, как привести в чувство мертвецки пьяных парней, чтобы они не захлебнулись в собственной блевотине, как Бон Скотт из "AC/DC".
     Он наклонился к Ла-Верн и укусил ее изо всех сил за мочку уха.
     Горячая, горькая кровь моментально заполнила его рот. Ла-Верн тут же открыла глаза. Она закричала хриплым, рычащим голосом и принялась отбиваться от него. Рэнди посмотрел и увидел, что пятно уже почти заплыло под плот. Оно двигалось с жуткой, неестественно быстрой скоростью.
     Он вновь подхватил Ла-Верн, но на этот раз с огромным трудом. Она пыталась ударить его по лицу. Рукой она задела его по чувствительному носу, и перед глазами у него поплыли красные звезды.
     "Прекрати!" - заорал он. "Прекрати, сука, оно снова под нами, и если ты не перестанешь, я уроню тебя, клянусь Богом!"
     Она немедленно перестала размахивать руками и мертвой хваткой схватила его за шею. Глаза ее казались совершенно белыми в свете звезд.
     "Прекрати!" Она не отпускала его. "Прекрати, Ла-Верн, ты меня задушишь".
     Крепче. Его охватила паника. Пустой звук сталкивающихся бочек сделался приглушенным. Он подумал, что это из-за этой штуки, там, внизу.
     "Я не могу дышать!"
     Хватка немного ослабла.
     "Теперь слушай меня. Я опущу тебя вниз. Все будет в порядке, если ты..."
     Опущу тебя вниз - вот все, что она расслышала. Она вновь вцепилась в него мертвой хваткой, и на мгновение он почти потерял равновесие. Она почувствовала это и замерла.
     "Встань на доски".
     "Нет!"
     "Эта штука не достанет тебя, если ты будешь стоять на досках".
     "Нет, не опускай меня, она схватит меня, я знаю, она..."
     "Ты встаешь на доски, или я уроню тебя".
     Он медленно и осторожно опускал ее вниз. Оба дышали с жалким, воющим присвистом - гобой и флейта. Ее ноги коснулись досок. Она отдернула их, словно доски были раскаленными.
     "Встань на доски!" - прошипел он ей. "Я не Дик, я не могу держать тебя всю ночь".
     "Дик..."
     "Мертв".
     Ее ноги вновь коснулись досок. Медленно-медленно он отпустил ее. Они стояли друг напротив друга, как танцоры. Он заметил, что она ждет первого прикосновения этой штуки.
     "Рэнди", - прошептала она. "Где эта дрянь?"
     "Под нами. Посмотри вниз".
     Они посмотрели вниз и увидели, как чернота заполняет щели почти по всему плоту. Рэнди почувствовал исходящее от черной массы жадное нетерпение. Когда пятно вновь вынырнуло из-под плота, на часах Рэнди, которые он забыл снять перед купанием, было четверть девятого.
     "Сейчас я сяду", - сказал он.
     "Нет!"
     "Я устал", - сказал он. "Я посижу, а ты будешь наблюдать. Не забывай только время от времени отводить взгляд. Потом мы сменимся. "Вот", - он протянул ей часы, - "смена через каждые пятнадцать минут".
     "Оно сожрало Дика", - прошептала она.
     "Да".
     "Что это такое?"
     "Я не знаю".
     "Я замерзла".
     "Я тоже".
     "Подержи меня тогда".
     "С меня уже достаточно".
     Она не настаивала.
     Сидеть на плоту и не смотреть на черное пятно было райским блаженством. Вместо пятна он смотрел теперь на Ла-Верн, следя за тем, чтобы она вовремя отводила глаза.
     "Что мы будем делать, Рэнди?"
     Он подумал.
     "Ждать", - сказал он.
     Они сменялись через каждые пятнадцать минут. В четверть десятого поднялся холодный месяц и прочертил дорожку на поверхности воды. В десять тридцать раздался пронзительный, одинокий крик, и Ла-Верн взвизгнула.
     "Заткнись", - сказал он. "Это гагары".
     "Я замерзаю, Рэнди. У меня все тело онемело".
     "Ничем не могу тебе помочь".
     "Обними меня", - сказала она. "Ты должен. Мы будем держаться друг за друга. Мы можем сесть вдвоем и наблюдать за этой штукой".
     Он заколебался, но холод уже пробрал его до костей. "0'кей", - сказал он.
     Они сели рядом, обнявшись, и что-то произошло - было ли это естественным или извращенным, но это произошло. Он напрягся. Его рука нашарила ее грудь и принялась поглаживать влажный нейлон. Она издала слабый вздох, а рука ее поползла к его плавкам.
     Другой рукой он скользнул вниз по ее телу и нашарил место, в котором сохранилось еще немного тепла. Он повалил ее на спину.
     "Нет", - сказала она, но рука ее уже скользнула ему под плавки.
     "Я вижу эту штуку", - сказал он. Сердце его забилось сильнее, разгоняя горячую кровь по всему замерзшему телу. "Я наблюдаю за ней".
     Она что-то пробормотала, и он почувствовал, как она стаскивает с него плавки. Он наблюдал. Он вошел в нее. Боже, наконец-то он почувствовал тепло. Она издала гортанный звук, и ее пальцы впились в его отвердевшие холодные ягодицы.
     Он наблюдал. Он наблюдал очень внимательно. Она не двигалась. Ощущения были невероятными, фантастическими. Он не был слишком опытен, но не был и девственником. Он занимался любовью с тремя девушками, но никогда не чувствовал ничего подобного. Она застонала и стала совершать встречные движения. Плот тихонько качался. Бочки внизу слегка постукивали.
     Он наблюдал. Цвета начали кружиться, но на этот раз очень медленно, приятно, совсем не угрожающе. Он наблюдал за ней и смотрел на цвета. Глаза его были широко раскрыты, и цвета отражались в них. Ему уже не было холодно, ему было жарко. Его жгло, словно после первого дня на пляже в начале июня, когда солнце обжигает белую после зимы кожу, придает ей (цвета) цвет. Первый день на пляже, первый день лета. Песок, пляж, цвета
     (двигается, она начала двигаться)
     и ощущение лета, занятия кончились, и я могу поболеть за "Янки" на открытых трибунах, девушки в бикини на пляже, пляже, пляже, о, ты любишь, любишь?
     (люблю)
     пляж ты любишь
     (люблю я люблю)
     крепкие, лоснящиеся от крема груди, и если внизу купальник был достаточно узок, то можно было увидеть небольшой кусочек
     (волосы ее волосы ЕЕ ВОЛОСЫ В О ГОСПОДИ В ВОДЕ ЕЕ ВОЛОСЫ)
     Он отпрянул и попытался оттащить ее от края плота, но черная масса, переливающаяся всеми цветами радуги, уже облепила ее волосы.
     Чернота хлынула на лицо.
     Ла-Верн засучила ногами. Черная масса изогнулась и стала подниматься выше. Кровь потоками стекала с шеи. Крича, но не слыша своего собственного крика, Рэнди подбежал к ней, уперся ногой в бедро и столкнул ее в воду. В течение нескольких мгновений вода у борта пенилась так, словно кто-то поймал на удочку самого большого в мире окуня, который никак не желал с этим смириться.
     Рэнди закричал. Он закричал. А потом - для разнообразия - закричал еще раз.
     Ночь длилась целую вечность.
     Без четверти пять небо на востоке стало светлеть, и он почувствовал какую-то надежду. Но только на мгновение. К шести часам он уже мог видеть пляж. Ярко- желтая машина стояла на том самом месте, где Дик вчера запарковал ее, напротив жердевого забора. Рубашки, свитера и четыре пары джинсов были раскиданы по пляжу. Их вид вновь наполнил его ужасом, хотя ему казалось, что он утратил уже всякую способность бояться. Он видел свои джинсы, одна штанина была вывернута наизнанку, карман оттопырился. У них был такой мирный вид. Они словно ждали, когда он придет, вывернет штанину, зажав карман, чтобы не выпала мелочь. Он почти чувствовал, как они щекочут его ноги, как он застегивает медную пуговицу над молнией...
     (ты любишь да я люблю)
     Он посмотрел налево. Она была там, круглая, как шашка, черная, слегка покачивающаяся на волнах. В его глазах начал подниматься цветной вихрь, и он быстро отвернулся.
     "Убирайся домой", - закаркал он. "Или отправляйся в Голливуд к Роджеру Кормену и попробуйся на роль".
     Где-то зарокотал самолет, и он предался сладким фантазиям: Мы объявлены пропавшими без вести, все четверо. Поиски ведутся в окрестностях Хорликса. Фермер вспоминает, что мимо него пронеслась желтая машина, "словно вырвавшаяся из ада летучая мышь". Спасательные службы в районе Кэскейд Лейк. Пилот- доброволец совершает облет местности. Он замечает голого парня на плоту, одного парня, одного оставшегося в живых, одного...
     Он пришел в себя на самом краю плота и снова ударил себя кулаком по носу, вскрикнув от боли.
     Черная штука немедленно двинулась к плоту и поднырнула под него - возможно, она слышала что-то, или чувствовала... или что-то еще.
     Рэнди ждал.
     Прошло сорок пять минут, прежде чем она выплыла.
     (ты любишь да я люблю поболеть за "Янки" и "Кетфиш" ты любишь "Кетфиш" да я люблю)
     (шоссе 66 помнишь "Корветт" Джордж Махарис в "Корветте" Мартин Мильнер в "Корветте" ты любишь "Корветт")
     (да я люблю "Корветт")
     (я люблю а ты любишь?)
     (солнце царское как кипящее стекло у нее в волосах и этот свет я очень хорошо помню свет летнего солнца свет)
     (свет летнего солнца)
     Рэнди плакал.
     Он плакал, потому что поведение черной штуки изменилось - всякий раз, когда он пытался сесть, она подныривала под плот. Что ж, она даже обладала каким-то разумом, она почувствовала или поняла, что может добраться до него, когда он сидит.
     "Уходи", - сказал Рэнди сквозь слезы. В пятидесяти ярдах, до смешного близко, белочка прыгала по капоту машины Дика. "Уходи, пожалуйста, или куда хочешь, только оставь меня одного. Я не люблю тебя".
     Пятно не двигалось. Цвета закружились по его поверхности.
     (ты любишь, любишь меня)
     Рэнди отвел взгляд от пятна и посмотрел на пляж, в ожидании помощи, но там никого не было, ни одной живой души. Джинсы лежали на том же месте, одна штанина была по-прежнему вывернута наизнанку, была видна белая ткань кармана. Они уже не выглядели так, словно их сейчас наденут. Они были похожи на останки.
     Он подумал: Если бы у меня было оружие, я бы застрелился.
     Он стоял на плоту.
     Солнце село.
     Через три часа взошла луна.
     Спустя недолгое время начали кричать гагары.
     Прошло еще немного времени, и Рэнди обернулся и стал смотреть на черное пятно. Он не мог убить себя, но, может быть, эта штука поможет ему умереть без боли. Может быть, для этого и нужны цвета.
     (любишь любишь любишь любишь?)
     "Спой со мной", - прокаркал Рэнди. "С Янки" я теперь до гроба... Надоела мне учеба... Не пойду сегодня в школу... Буду радоваться голу".
     Цвета начали вращаться. На этот раз Рэнди не отвернулся.
     Он прошептал: "Любишь?"
     Где-то, далеко от пустынного озера, закричала гагара.