- 128 -            * * *            Все люди любят деньги: и гладят их, и целуют, и к сердцу при^жимают, и заворачивают их в красивые тряпочки, и нянчат их, как куклу. А некоторые заключают дензнак в рамку,вешают его на стену и поклоняются ему, как иконе. Некоторые кормят свои деньги: от^крывают им рты и суют туда самые жирные куски своей пищи. В жару несут деньги в холодный погреб, а в лютые морозы, бросают деньги в печку в огонь. Некоторые просто разговаривают со своими день^гами, или читают им вслух интересные книги, или поют им приятные песни. Я же не отдаю деньгам особого внимания и просто ношу их в кошельке или бумажнике, и, по мере надобности, трачу их. Шибейя!      Январь 1940 года.                  * * *            Однажды Марина сказала мне*, что к ней в кровать приходил Шарик. Кто такой этот Шарик, или что это такое, мне это выяснить не удалось.      ..................      Несколько дней спустя этот Шарик приходил опять. Потом он стал приходить довольно часто, примерно раз в три дня.      ..................            Меня не было дома. Когда я пришел домой, Марина сказала мне, что звонил по телефону Синдерюшкин и спрашивал меня.      Я, видите ли, был нужен какому-то Синдерюшкину!            ..................      Марина купила яблок. Мы съели после обеда несколько штук и, кажется, два яблока оставили на вечер. Но когда вечером я захо^тел получить свое яблоко, то яблока не оказалось. Марина сказала, что приходил Миша-официант и унес яблоки для салата. Сердцевины яблок ему были не нужны, и он вычистил яблоки в нашей же комнате, а сердцевины выбросил в корзинку для ненужной бумаги.      ..................      Я выяснил, что Шарик, Синдерюшкин и Миша живут, обыкновенно, у нас в печке. Мне это мало понятно, - как они там устроились.      ..................      Я расспрашивал Марину о Шарике, Синдерюшкине и Мише. Марина увиливала от прямых ответов. Когда я высказывал свои опасения, что компания эта, может быть, не совсем добропорядочная, Марина уверила меня, что это, во всяком случае, "Золотые сердца". Больше я ничего не мог добиться от Марины.      ..................            Со временем я узнал, что "Золотые сердца" получили неодина^ковое образование. Вернее, Шарик получил среднее образование, а Синдерюшкин и Миша не получили никакого. У Шарика есть даже свои ученые труды. И поэтому он несколько свысока относится к осталь^ным "Золотым сердцам".      Меня очень интересовало, какие это у Шарика ученые труды. Но это так и осталось неизвестным. Марина говорит, что он родился с пером в руках, но больше никаких подробностей об его ученой деятельности не сообщает. Я стал допытываться и, наконец, узнал, что он больше по сапожной части. Но имеет ли это отношение к ученой деятельности, мне узнать не удалось.            ..................      Однажды я узнал, что у "Золотых сердец" была вечеринка. Они сложились и купили маринованного угря. А Миша даже принес баноч^ку с водкой. Вообще, Миша - любитель выпить.      ..................      У Шарика сапоги сделаны из пробочки.      ..................            Как-то вечером Марина сказала мне,что Синдерюшкмн обругал меня хулиганом за то, что я наступил ему на ногу. Я тоже обозлился и просил Марину передать Синдерюшкину, чтобы он не болтался под ногами.      - 130 -                  П О С Т Р О Е Н И Е            1. Подготовка.      2. Появление.      3. 1 событие.      4. Разработка.      5. Низменное место.      6. Возвышенное место.      7. Связь с первым событием.      8. 2 событие.      9. Разработка.      10. Подготовка к 3 событию.      11. 3 событие.      12. Концовка.            ____________________________________________________      Написать таких 6 вещей.            ПРОИШЕСТВИЕ НА УЛИЦЕ*            Однажды один человек соскочил с трамвая, да так неудачно, что попал под автомобиль. Движение уличное остановилось,и милиционер принялся выяснять, как произошло несчастье. Шофер долго что-то объяснял, показывая пальцем на колеса автомобиля. Милиционер ощупал эти колеса и записал в свою книжечку название улицы. Вокруг собралась довольно многочисленная толпа.      Какой-то человек с тусклыми глазами все время сваливался с тумбы. Какая-то дама все оглядывалась на другую даму, а та, в свою очередь, все оглядывалась на первую даму. Потом толпа разо^шлась, и уличное движение вновь восстановилось.      Гражданин с тусклыми глазами еще долго сваливался с тумбы, но, наконец, и он, отчаявшись, видно, утвердиться на тумбе, лег просто на тротуар. В это время какой-то человек, несший стул, со всего размаху угодил под трамвай. Опять пришел милиционер, опять собралась толпа, и остановилось уличное движение. И гражданин с тусклыми глазами опять начал сваливаться с тумбы. Ну а потом все стало хорошо, и даже Иван Семенович Карпов завернул в столовую.                  ИЗ ЦИКЛА ЗАПИСЕЙ "Я родился ..."      Я родился в камыше. Как мышь. Моя мать меня родила и положила в воду. И я поплыл. Какая-то рыба,с четырьмя усами на носу, кру^жилась около меня. Я заплакал. И рыба заплакала. Вдруг мы увиде^ли, что плывет по воде каша. Мы съели эту кашу и начали смеять^ся. Нам было очень весело. Мы поплыли по течению и встретили ра^ка. Это был древний великий рак; он держал в своих клешнях то^пор. За раком плыла голая лягушка. "Почему ты всегда голая, - спросил ее рак, - как тебе не стыдно?" "Здесь ничего нет стыдно^го,- ответила лягушка, - Зачем нам стыдиться своего хорошего тела, данного нам природой, когда мы не стыдимся своих мерзких по^ступков, созданных нами самими?" "Ты говоришь правильно, - сказал рак, - И я не знаю, как тебе на это ответить. Я предлагаю спросить об этом у человека, потому что человек умнее нас. Мы же - умные только в баснях, которые пишет про нас человек, так что и тут выходит, что опять-таки умен Человек, а не мы." Но тут рак увидел меня и спросил: "Надо ли стесняться своего голого тела? Ты - человек, и ответь нам." "Я - человек, и отвечу вам: не надо стесняться своего голого тела."      1937 год.            ИНКУБАТОРНЫЙ ПЕРИОД            В инкубаторе я просидел четыре месяца. Помню только, что ин^кубатор был стеклянный, прозрачный и с градусником. Я сидел вну^три инкубатора на вате. Больше я ничего не помню.      Через четыре месяца меня вынули из инкубатора. Это сделали как раз 1-го января 1906 года. Таким образом, я как бы родился в третий раз. Днем моего рождения стали считать именно 1 января.            1935 год.      - 132 -                  * * *            Когда я вижу человека, мне хочется ударить его по морде. Так приятно бить по морде человека!      Я сижу у себя в комнате и ничего не делаю.      Вот кто-то пришел ко мне в гости, он стучится в мою дверь.      Я говорю: "Войдите!" Он входит и говорит: "Здравствуйте! Как хорошо, что я застал вас дома!" А я его стук по морде, а потом еще сапогом в промежность. Мой гость падает навзничь от страшной боли. А я ему каблуком по глазам! Дескать, нечего шляться, когда не звали!      А то еще так. Я предлагаю гостю выпить чашку чая. Гость сог^лашается, садится к столу, пьет чай и что-то рассказывает. Я делаю вид, что слушаю его с большим интересом, киваю головой, ахаю, делаю удивленные глаза и смеюсь. Гость, польщенный моим вниманием, расходится все больше и больше.      Я спокойно наливаю полную чашку кипятка и плещу кипятком гостю в морду. Гость вскакивает и хватается за лицо. А я ему говорю: "Больше нет в душе моей добродетели. Убирайтесь вон!" И я выталкиваю гостя.            1939 год.            * * *            Я не стал затыкать ушей. Все заткнули, а я один не заткнул, и потому я один все слышал. Я так же не закрывал тряпкой глаз, как это сделали все, и потому я все видел. Да, я один все видел и слышал. Но, к сожалению, я ничего не понял, значит, какая цена тому, что я один все видел и слышал. Я даже не мог запомнить то^го, что я видел и слышал. Какие-то отрывочные воспоминания, за^корючки и бессмысленные звонки. Вот прибежал трамвайный кондук^тор, за ним пожилая дама с лопатой в зубах. Кто-то сказал: "... вероятно, из-под кресла...." Голая еврейская девушка раздвигала ножки и выливала на свои половые органы из чашки молоко. Молоко стекает в глубокую столовую тарелку. Из тарелки молоко сливают обратно в чашку и предлагают мне выпить. Я пью; от молока пахнет сыром... Голая еврейская девушка сидит передо мной с раздвину^тыми ногами, ее половые органы выпачканы в молоке. Она наклоня^ется вперед и смотрит на свои половые органы. Из ее половых ор^ганов начинает течь прозрачная и тягучая жидкость.... Я прохожу через большой и довольно темный двор. На дворе лежат сложенные высокими кучами дрова. Из-за дров выглядывает чье-то лицо. Я знаю: это Лимонин следит за мной. Он смотрит: не пройду ли я к его жене. Я поворачиваю направо и прохожу через парадную на ули^цу. Из ворот выглядывает радостное лицо Лимонина... Вот жена Лимонина предлагает мне водку. Я выпиваю четыре рюмки, закусываю сардинами и начинаю думать о голой еврейской девушке. Жена Лимонина кладет мне на колени свою голову. Я выпиваю еще одну рюмку и закуриваю трубку. "Ты сегодня такой грустный," - говорит мне жена Лимонина. Я говорю ей какую-то глупость и ухожу к еврейской девушке.      Я все не прихожу в отчаяние. Должно быть, я на что-то наде^юсь, но мне кажется, что мое положение лучше, чем оно есть на самом деле. Железные руки тянут меня в яму.      Но сказано: "Не всегда забыт будет нищий, а надежда бедняка не до конца погибнет." ( Ле. IX. 19. )*            * * *