Василий Шукшин
     
     ДЕБИЛ
     
     
     Анатолия Яковлева прозвали на селе обидным, дурацким каким-то прозвищем - "Дебил". Дебил - это так прозвали в школе его сына, Ваську, второгодника, отпетого шалопая. А потом это словцо пристало и к отцу. И ничего с этим не поделаешь - Дебил и Дебил. Даже жена сгоряча, когда ругалась, тоже обзывала - Дебил. Анатолий психовал, один раз "приварил" супруге, сам испугался и долго ласково объяснял ей, что Дебил - так можно называть только дурака-переростка, который учиться не хочет, с которым учителя мучаются . "Какой же я Дебил, мне уж сорок лет скоро! Ну?.. Лапочка ты моя, синеокая ты моя... Свинцовой примочкой надо - глаз-то. Купить?"
     Так довели мужика с этим Дебилом, что он поехал в город, в райцентр, и купил в универмаге шляпу. Вообще он давненько приглядывался к шляпе. Когда случалось бывать в городе, он обязательно заходил в отдел, где продавались шляпы, и подолгу там ошивался. Хотелось купить шляпу! Но... Не то что денег не было, а - не решался. Засмеют деревенские: они нигде не бывали, шляпа им в диковинку. Анатолий же отработал на Севере по вербовке пять лет и два года отсидел за нарушение паспортного режима - он жизнь видел; знал, что шляпа украшает умного человека. Кроме того, шляпа шла к его широкому лицу. Он походил в ней на культурного китайца. Он на Севере носил летом шляпу, ему очень нравилось, хотелось даже говорить с акцентом.
     В этот свой приезд в город, обозлившись и, вместе, обретя покой, каким люди достойные, образованные охраняют себя от насмешек, Анатолий купил шляпу. Славную такую, с лентой, с продольной луночкой по верху, с вмятинками - там, где пальцами браться. Он их перемерил у прилавка уйму. Осторожненько брал тремя пальцами шляпу, легким движением насаживал ее, пушиночку, на голову и смотрелся в круглое зеркало. Продавщица, молодая, бледнолицая, не выдержала, заметила строго:
     - Невесту, что ли, выбираете? Вот выбирает, вот выбирает, глядеть тошно.
     Анатолий спокойно спросил:
     - Плохо ночь спали?
     Продавщица не поняла. Анатолий прикинул еще парочку "цивилизейшен" (так он про себя называл шляпы), погладил их атласные подкладки, повертел шляпы так, этак и лишь после того, отложив одну, сказал:
     - Невесту, уважаемая, можно не выбирать: все равно ошибешься. А шляпа - это продолжение человека. Деталь. Поэтому я и выбираю. Ясно? Заверните. - Анатолий порадовался, с каким спокойствием, как умно и тонко, без злости, отбрил он раздражительную продавщицу. И еще, он заметил: купив шляпу, неся ее, легкую, в коробке, он обрел вдруг уверенность, не толкался, не суетился, с достоинством переждал, когда тупая масса протиснется в дверь, и тогда только вышел на улицу. "Оглоеды, - подумал он про людской поток в целом. - Куда торопитесь? Лаяться? Психовать? Скандалить и пить водку? Так вы же успеете! Можно не торопиться".
     По дороге он купил в мебельном этажерку. От шоссе до дома шел не торопясь; на руке, на отлете, этажерочка, на голове шляпа. Трезвый. Он заметил, что встречные и поперечные смотрят на него с удивлением, и ликовал в душе.
     "Что, не по зубам? Привыкайте, привыкайте. А то попусту-то языком молоть вы мастера, а если какая сенсация, у вас сразу глаза на лоб. Туда же - обзываться! А сами от фетра онемели. А если бы я сомбреро надел? Да ремешком пристегнул бы ее к челюсти - что тогда?"
     На жену Анатолия шляпа произвела сильное впечатление: она стала квакать (смеяться) и проявлять признаки тупого психоза.
     - Ой, умру!- сказала она с трудом.
     - Схороним, - сдержанно обронил Анатолий, устраивая этажерку у изголовья кровати. Всем видом своим он являл непреклонную интеллигентность.
     - Ты что, сдурел?- спросила жена.
     - В чем дело?
     - Зачем ты ее купил-то?
     - Носить.
     - У тебя же есть фуражка!
     - Фуражку я дарю вам, синьорина, - в коровник ходить.
     - Вот идиот-то. Она же тебе не идет. Получилось знаешь что: на тыкву надели ночной горшок.
     Анатолий с прищуром посмотрел на жену... Но интеллигентность взяла верх. Он промолчал.
     - Кто ты такой, что шляпу напялил?- не унималась жена. - Как тебе не стыдно? Тебе, если по-честному-то, не слесарем даже, а навоз вон на поля вывозить, а ты - шляпу. Да ты что?!
     Анатолий знал лагерные выражения и иногда ими пользовался.
     - Шалашня! - сказал он. - Могу ведь смазь замастырить. Замастырить?
     - Иди, иди - покажись в деревне. Тебе же не терпится, я же вижу. Смеяться ведь будут!..
     - Смеется тот, кто смеется последний.
     С этими словами Анатолий вышел из дома. Правда, не терпелось показать шляпу пошире, возможно, даже позволить кому-нибудь подержать в руках - у кого руки чистые.
     Он пошел на речку, где по воскресеньям торчали на берегу любители с удочками.
     По-разному оценили шляпу: кто посмеялся, кто ска зал, что - хорошо, глаза от солнышка закрывает... Кто и вовсе промолчал - шляпа и шляпа, не гнездо же сорочье на голове. И только один...
     Его-то, собственно, и хотел видеть Анатолий. Он - это учитель литературы, маленький, ехидный человек. Глаза как у черта - светятся и смеются. Слова не скажет без подковырки. Анатолий подозревал, что это с его легкой руки он сделался Дебилом. Однажды они с ним повздорили. Анатолий и еще двое подрядились в школе провести заново электропроводку (старая от известки испортилась, облезла). Анатолий проводил как раз в учительской, когда этот маленький попросил:
     - А один конец вот сюда спустите: здесь будет настольная лампа.
     - Никаких настольных ламп, - ответствовал Анатолий. - Как было, так и будет - по старой ведем.
     - Старое отменили.
     - Когда?
     - В семнадцатом году.
     Анатолий обиделся.
     - Слушайте... вы сильно ученый, да?
     - Так... средне. А что?
     - А то, что... не надо здесь острить. Ясно? Не надо.
     - Не буду, - согласился учитель. Взял конец провода, присоединил к общей линии и умело спустил его к столу. И привернул розетку.
     Анатолий не глядел, как он работает, делал свое дело. А когда учитель, довольный, вышел из учительской, Анатолий вывернул розетку и отсоединил конец. Тогда они и повздорили. Анатолий заявил, что "нечего своевольничать! Как было, так и будет. Ясно?". Учитель сказал: "Я хочу, чтобы ясно было вот здесь, за столом. Почему вы вредничаете?" - "Потому, что... знаете? нечего меня на понт брать! Ясно? А то ученых развелось - не пройдешь, не проедешь". Почему-то Анатолий невзлюбил учителя. Почему, он и сам не понимал. Учитель говорил вежливо, не хотел обидеть...
     Всякий раз, когда Анатолий встречал учителя на улице, тот первым вежливо здоровался... и смотрел в глаза Анатолию - прямо и весело. Вот, пожалуй, глаза-то эти и не нравились. Вредные глаза! Нет, это он пустил по селу "Дебила", он, точно.
     Учитель сидел на коряжке, смотрел на поплавок. На шаги оглянулся, поздоровался, скорей машинально... Отвернулся к своему поплавку. Потом опять оглянулся... Анатолий смотрел на него сверху, с берега. В упор смотрел, снисходительно, с прищуром.
     - Здравствуйте! - сказал учитель. - А я смотрю: тень какая-то странная на воде образовалась... Что такое, думаю? И невдомек мне, что это - шляпа. Славная шляпа! Где купили?
     - В городе. - Анатолий и тон этот подхватил - спокойный, подчеркнуто спокойный. Он решил дать почувствовать "ученому", что не боги горшки обжигают, а дед Кузьма. - Нравится?
     - Шикарная шляпа!
     Анатолий спустился с бережка к коряжке, присел на корточки.
     - Клюет?
     - Плохо. Сколько же стоит такая шляпа?
     - Дорого.
     - Мгм. Ну, теперь надо беречь. На ночь надо в газетку заворачивать. В сетку - и на стенку. Иначе поля помнутся. - Учитель посмотрел искоса - весело - на Анатолия, на шляпу его...
     - Спасибо за совет. А зачем же косяк давить? Мм?
     - Как это?- не понял учитель.
     - Да вот эти вот взгляды... косые - зачем? Смотреть надо прямо - открыто, честно. Чего же на людей коситься? Не надо.
     - Да... Тоже спасибо за совет, за науку.. Больше не буду. Так... иногда почему-то хочется искоса посмотреть, черт его знает почему.
     - Это неуважение.
     - Совершенно верно. Невоспитанность! Учишь, учишь эти правила хорошего тона, а все... Спасибо, что замечание сделали. Я ведь тоже - интеллигент первого поколения только. Большое спасибо.
     - Правила хорошего тона?
     - Да. А что?
     - Изучают такие правила?
     - Изучают.
     - А правила ехидного тона?
     - Э-э, тут... это уж природа-матушка сама распоряжается. Только собственная одаренность. Талант, если хотите.
     - Клюет!
     Учитель дернул удочку... Пусто.
     - Мелюзга балуется, - сказал он.
     - Мули.
     - Что?
     - У нас эту мелочь зовут мулишками. Муль - рыбка такая. Ма-а-ленькая... Считаете, что целесообразней с удочкой сидеть, чем, например, с книжкой?
     - Та ну их!.. От них уже голова пухнет. Читаешь, читаешь... Надо иногда и подумать. Тоже не вредно. Правда?
     - Это смотря в каком направлении думать. Можно, например, весь день усиленно думать, а оказывается, ты обдумывал, как ловчей магазин подломить. Или, допустим, насолить теще...
     Учитель засмеялся.
     - Нет, в шляпе такие мысли не придут в голову. Шляпа, знаете, округляет мысли. А мысль про тещу - это все-таки довольно угловатая мысль, с зазубринами.
     - Ну, и о чем же вы думаете? С удочкой-то?.
     - Да разное.
     - Ну, все же?
     - Ну, например, думаю, как... Вам сколько лет?Учитель весело посмотрел на Анатолия; тот почему-то вспомнил "Дебила".
     - Сорок. А что?
     - И мне сорок. Вам не хочется скинуть туфли, снять рубашку - и так пройтись по селу? А?
     Анатолий стиснул зубы... Помолчал, через силу улыбнулся.
     - Нет, не хочется.
     - Значит, я один такой... Серьезно, сижу и думаю: хорошо бы пройтись босиком по селу! - Учитель говорил искренне. - Ах, славно бы! А вот не пройдешь... Фигушки!
     - Да... - неопределенно потянул Анатолий. Подобрал у ног камешек, хотел бросить в воду, но вспомнил, что учитель удит, покидал камешек на ладони и положил на место. И еще сказал непонятно: - Так-так-так...
     - Слушайте, - заговорил учитель горячо и серьезно, - а давайте скинем туфли, рубашки и пройдемся! Какого черта! Вместе. Я один так и не осмелюсь... Будем говорить о чем-нибудь, ни на кого не будем обращать внимания - и пройдемся. А вы даже можете в шляпе!
     Анатолий, играя скулами, встал.
     - Я предлагаю тогда уж и штаны снять. А то - жарко.
     - Ну-ну, не поняли вы меня.
     - Все понятно, дорогой товарищ, все понятно.. Продолжайте думать... в таком же направления.
     Анатолий пошел вразвалочку по бережку... Отошел метров пять, снял шляпу, зачерпнул ею воды, напился... Отряхнул шляпу, надел опять на голову и пошагал дальше. На учителя не оглянулся. Пропел деланно беспечно :
     
     Я ехала домо-ой,
     Я думала о ва-ас;
     Блестяща мысль моя и путалась и рвалась...
     
     Помолчал и сказал:
     - В гробу я вас всех видел. В белых тапочках.