Борис Акунин
     
     Квест - LEVEL 6
     
     FINAL LEVEL. Последний выбор
     
     ...Таким образом
     
     , мистер Ротвеллер, дело, которое вы мне доверили, полностью провалено. Я не перекладываю на кадровый департамент ответственность за то, что они не распознали агентов Разведупра. Ведь команду выбирал я сам... То, что произошло по моей вине, непоправимо. Да, лаборатория Громова и сам он уничтожены. Но взамен большевики получили нечто более ценное - "эликсир власти", который они так долго и тщетно искали. Кроме того я позволил убить великого ученого, ничего толком про него не узнав. Даже имени!
     Со дня первой встречи Гальтона с Небожителем миновал ровно месяц. Ни кабинет великого человека, ни сам он нисколько не изменились. Зато доктор Норд переменился настолько, что секретарь Ротвеллера его едва узнал. Лицо страшно осунулось, глаза ввалились, отросшая на голове щетина, которой полагалось быть золотистой, отливала серебром - половина волосков поседела. Бывший "настоящий американец" выглядел лет на десять старше своего возраста, а ощущал себя ветхим старцем, ровесником девяностолетнего Джей-Пи.
     Доклад о провале московской миссии продолжался долго. Гальтон считал своим долгом испить эту горькую чашу до дна. Он ничего не опускал, не искажал, не пытался оправдываться. Чего ради?
     Непонятно только, слышал ли его мафусаил американского бизнеса или же дремал с открытыми глазами. Они смотрели в лицо Норду со странным, застывшим выражением, которое не поддавалось расшифровке. Когда отчет завершился, взгляд миллиардера не изменился.
     Э, да старикашка в прострации, подумал Гальтон и поморщился. Неужели придется повторять весь мучительный рассказ?
     - Сэр, мощный психостимулятор, по сравнению с которым сыворотка Громова - детская забава, в руках большевиков, - произнес он громко и отчетливо, чтобы до дедушки дошло хотя бы самое главное. - Я в этом уверен на сто процентов. Айзенкопф и... она сумеют втолковать генералу Октябрьскому, что эликсир - не мракобесие, а мощное оружие. "Эликсир власти" у Сталина!
     Блеклые зеленые глаза Ротвеллера блеснули, проваленный рот прошамкал что-то невнятное.
     - Простите, сэр? Я не разобрал.
     - Не у Сталина. У Гитлера.
     - У кого, сэр?
     - Есть в Германии такой политический деятель. Он почти не известен за пределами своей страны. - Оказывается, Небожитель был в здравом рассудке и ничего не пропустил. - Вы ошиблись насчет Айзенкопфа. Он выкрал эликсир не для большевиков, а для Гитлера. Это весьма перспективный эпилептоид, с задатками незаурядного лидера. Я решил помочь ему. Заряд волевой и интеллектуальной энергии - то самое, чего мистеру Гитлеру недоставало. Теперь дела у его партии пойдут в гору. Курт давно уже с ними работает. Между прочим, это люди Гитлера спасли вас от коммунистов в Бремерсхавенском порту.
     - То есть, Айзенкопф нас... вас не предал? Он действовал по вашему указанию?
     - Да. У него была инструкция: в случае, если вы добудете эликсир, обеспечить вашу безопасность, а красную жидкость использовать для поддержки Адольфа Гитлера.
     - Обеспечить мою безопасность, сэр?
     - Разумеется. Он ведь оставил вам свой аэростат? Неделю назад я получил шифровку из Мюнхена. Эликсир доставлен по назначению. Гитлер одолеет своих политических противников и поднимет Германию из ничтожества. Соседям снова придется считаться с этой страной.
     - А... Простите, сэр, а зачем вам это нужно? - спросил Гальтон, чувствуя себя уязвленным. Не очень-то приятно знать, что тебя использовали вслепую в какой-то малопонятной игре. Оказывается, все это - постаревшее сердце, преждевременная седина, ночные кошмары, мучившие его две последние недели, - ради того, чтобы в Германии пришел к власти какой-то эпилептоид?
     - Европе нужен противовес, - с глубокой убежденностью сказал Ротвеллер. - Коммунистическая угроза слишком велика. С Востока на нас надвигается такой ураган, что остановить его можно лишь встречным смерчем. Два бесноватых - Сталин и Гитлер - уравновесят друг друга. Это спасет цивилизацию. Другого решения у меня нет. Да, риск очень велик. Но что мне остается делать, когда Самсон наломал столько дров! Нельзя было давать "эликсир власти" кровожадному вурдалаку Ленину! Нельзя было подпускать к тайне проходимца Громова. Я всего лишь пытаюсь исправить ошибки Самсона...
     Доктору показалось, что взволнованная речь адресовалась не ему, а кому-то другому. Во всяком случае, Гальтон мало что в ней понял.
     - Какому Самсону? - удивленно переспросил он, забыв добавить "сэр".
     - Человеку, которого вы называете "Пациент". Это мой давний, очень давний знакомый. Больше, чем знакомый... - Джей-Пи грустно покачал головой. - Он абсолютный гений. "Самсониты" названы в его честь, именно он первоначально изобрел этот способ хранения и передачи информации. Самсон хотел, как лучше, однако он всегда слишком увлекался техническим прогрессом. А технический прогресс - теперь я это твердо знаю - не должен опережать развитие нравственности...
     У Норда начинала кружиться голова, отказывавшаяся вместить столько невероятных сведений.
     - Значит, Пациент не бредил, когда говорил, что мировая война случилась из-за него?
     - В известной степени так оно и есть. А теперь назревает новая мировая война, между слабеющим Западом и хищным, матереющим Востоком. Я выпущу на ринг еще одного боксера, которой помешает столкновению.
     - Прошу извинить, сэр. При всем почтении, позволю себе заметить, что в боксе я наверняка разбираюсь лучше вас. Три боксера на ринге - это куча-мала, мордобой без правил. Достанется всем, в том числе и судье.
     Ротвеллер рассмеялся сухим, лающим смехом.
     - О судье мы поговорим чуть позже. Сначала отвечу на ваше критическое замечание. - Миллиардер устало смежил пергаментные веки, немного помолчал. - Возможна и всемирная куча-мала. Всегда существует опасность, что вождь, питаемый эликсиром, выйдет из-под контроля. Айзенкопф все время будет рядом, но и это не гарантия... Что ж, в этом случае я буду исправлять свою ошибку. Такое со мной случится не в первый раз.
     - Как же вы ее исправите?
     - Прикажу Айзенкопфу прекратить инъекции. Абстиненция приводит не только к потере гениальности, но и к помрачению разума, а когда у единоличного правителя помрачается разум, его держава начинает терпеть поражения... Если этого окажется мало - стану снабжать эликсиром кого-то из противников. Британского лидера, или французского, или даже американского. Но американского лишь в самом крайнем случае. Соединенные Штаты и без того слишком сильное государство. Гениального президента нам не нужно, а то мы подомнем под себя весь мир и это нарушит в нем равновесие. Без сбалансированности силовых полей человечество очень быстро погибнет.
     - Да где вы возьмете другой эликсир? Ваш Айзенкопф забрал все до последней капли!
     Гальтон показал на пустой флакон, еще во время доклада поставленный им на край стола. Пузырек был по-прежнему туго замотан в платок. За время пути у Норда так и не хватило духа посмотреть на бывшее вместилище эликсира еще раз. Странная боязливость удерживала доктора. Ему казалось, что Пустота может вновь потянуть его в свою вакуумную воронку - как тогда, над лесом...
     - Вы блестяще справились с заданием, мистер Норд. - Небожитель медленно развязывал узелки на платке. - Вы сделали все, что можно.- Меж костлявых пальцев тускло блеснула собачья голова Анубиса. - Действуя без подсказок, вслепую, вы не совершили ни одного серьезного промаха. Я в вас не ошибся, и это главный результат экспедиции.
     - Я опять вас не понимаю, сэр.
     - Сейчас поймете. Ну-ка, что это у нас?
     Гальтон потер глаза. Кажется, в одном из них от напряжения лопнул кровеносный сосуд - иначе откуда взялось это красное пятно?
     Нет, со зрением все было в порядке...
     Пузырек по самую пробку был наполнен рубиновой влагой!
     - Того количества препарата, которое забрал с собой Айзенкопф, хватит лет на десять. Потом дозы закончатся. Видите ли, все дело в самом флаконе. Он является генератором, который производит эликсир. Только не спрашивайте, как это происходит. Я не знаю. Судьи - всего лишь хранители флакона...
     - Но почему вы этого не сообщили мне раньше? - воскликнул Норд, пропустив мимо ушей непонятную последнюю фразу. - Ведь я мог выкинуть эту пустую склянку! Или просто не взять ее с собой! Да мало ли... - Он задохнулся. - ...Да мало ли, каких дров я мог наломать просто по незнанию?!
     - Я вам уже сказал. Самая главная цель экспедиции - не эликсир. В конце концов, за ним потом можно было отправить другую группу. Важнее всего было убедиться, правилен ли мой выбор: обладаете ли вы достаточной силой, прозорливостью и интуицией. Годитесь ли вы в Преемники. Могу ли я рассчитывать, что следующим Судьей станете вы. Ошибки в выборе обходятся слишком дорого...
     В это мгновение Норд ощутил нечто непонятное. На его плечи словно опустилась огромная тяжесть, буквально вдавив доктора в кресло.
     Моя психика совсем расшаталась, нервы ни к черту, раздраженно подумал он и нарочно поднялся, чтобы скинуть с себя невидимый груз, не поддаваться его давлению.
     Тяжесть сразу же исчезла. Гальтон стоял, глядя на миллиардера сверху вниз, и чувствовал лишь одно: нетерпение. Честно говоря, все эти загадки и недомолвки ему до смерти надоели.
     Джей-Пи наблюдал за молодым человеком с печальной улыбкой, будто отлично понимал, чту тот сейчас испытывает.
     - Все это уже было... - прошептали морщинистые губы. - Все было...
     Гальтон по-бульдожьи выпятил челюсть. Он понял, что беседа близится к кульминации, и был не намерен отступать, пока не выяснит все до конца.
     - Сэр, о "Преемнике" упоминал человек, которого вы назвали Самсоном. Но что такое "Судья"?
     - Когда-то, несколько тысячелетий назад, два мудрых человека решили, что кто-то должен взять на себя ответственность за судьбу мира. Одного из них, по преданию, звали "Белый Судья", другого - "Черный Судья". Первый пошел на запад, второй на восток, и они никогда больше не встречались. От каждого пошла линия преемников, Черных и Белых Судей, которые накапливали сокровенное знание и следили за тем, чтобы на земле не нарушилось Великое Равновесие. Я происхожу из рода Черных Судей. Сохранились ли Белые Судьи либо их династия давно пресеклась, нам неизвестно. Мы должны жить так, будто кроме нас спасать человечество некому. Для поддержания баланса сил Судья время от времени оказывает поддержку кому-то из правителей, чтобы тот подтолкнул Историю в нужном направлении. Или же удержал мир на краю бездны. Давая или отнимая "эликсир власти" у своего избранника, Судья управляет им - до определенных пределов. А когда Судья чувствует, что его миссия исполнена или что силы его иссякли, он назначает себе Преемника...
     Если бы все это говорил кто-то другой, а не Мистер Один Процент, Небожитель, Самый Богатый Человек Планеты, великий Джей-Пи Ротвеллер; если бы беседе не предшествовали все невероятные события минувшего месяца, Норд безусловно воспринял бы россказни о всемогущих Судьях как шутку или бред выжившего из ума старика. Но Жизненное Правило № 2 гласило: на свете существуют вещи, о которых человечество даже не догадывается. Хотя догадываться-то как раз догадывается. Оттого, вероятно, без конца и возникают легенды о мировых заговорах, закулисных правителях и тайных орденах...
     В истинности слов старца Гальтон не усомнился. Он засомневался в другом.
     - Вы принимаете решения, от которых зависит судьба целых народов и жизнь многих миллионов людей. Как вы можете быть уверены, что не ошибаетесь?
     - Никак. Я вам уже говорил, что мы ошибаемся. И мне тоже доводилось совершать ошибки, расплата за которые была очень тяжкой. Мне гораздо больше лет, чем вы думаете, Норд. Было время, когда меня звали не Джеральдом Пуллменом Ротвеллером, а иначе. На протяжении веков я менял имя несколько раз. И с каждым из имен были связаны свои победы и свои поражения. Вожди, на которых я делал ставку, часто меня подводили. Мозг кардинала Ришелье не выдержал передозировки эликсира - я был тогда еще слишком неопытен. Его высокопреосвященство кончил тем, что ржал по-лошадиному и лягал придворных каблуками, как копытами... Шведский король Карл Двенадцатый от побед вообразил себя новым Александром. Фридрих Прусский был слишком алчен, в мои планы не входило создавать в центре Европы единое германское государство. Но самой трагической моей ошибкой, конечно, был генерал Бонапарт... На нем я и споткнулся. Понял, что мое время закончилось. Мои представления о всеобщей разумности устарели. Пора дать дорогу молодым. А тут как раз подвернулся человек, показавшийся мне идеальной кандидатурой для Преемника...
     - Самсон? - прошептал Гальтон, слушавший фантастический рассказ, затаив дыхание.
     - Да, молодой русский ученый. Это был беспримесный, самородный гений. Чистый, ясный, бескорыстный и прямой. В отличие от меня, выросшего в эпоху просвещенной монархии, он верил не в великих правителей, а в разумность человеческого общества. Не в государственную мощь, а в науку и прогресс. Я испытал огромное облегчение: скоро можно будет уйти на покой.
     Человек, которого Гальтон знал как Джей-Пи Ротвеллера, опустил голову и вздохнул.
     - В древности Судья, определив Преемника, вручал ему атрибуты могущества - "эликсир власти" и "эликсир бессмертия", - а также меч, которым избранник отсекал своему предшественнику голову. Никак иначе оборвать жизнь Судьи было невозможно. Позднее, уже в Средние века, один из Судей, выдающийся алхимик, изобрел тинктуру, которую наш прогрессист Самсон назвал "дезактиватором". Она избавляла Преемника от ужасной обязанности убивать своего Учителя, а ушедшему от дел Судье позволяла угаснуть медленно, почти естественным путем. И не раньше, чем он окончательно устанет от жизни. Выражаясь языком современным, у Судей появилась возможность уходить на пенсию. Первым таким "пенсионером" стал даос Те Гуанцзы. Иногда до меня доходили смутные слухи о ветхом китайском старце, который открыл тайну вечной жизни и живет где-то далеко в горах, возделывая свой сад...
     Воспользовавшись тем, что Небожитель замолчал, видимо, размышляя над тем, жив ли еще "пенсионер"-китаец, Гальтон задал вопрос, который его очень интересовал:
     - Простите, ...ваша честь, - назвал он хозяина кабинета титулом, каким обычно именуют судей. Обращение "сэр", в свете вышеизложенного, показалось доктору недостаточно почтительным. - Но биография Джей-Пи Ротвеллера... то есть ваша биография, хорошо известна: где и когда вы родились, кем были ваши родители и прочее. Как же так?
     - А-а, вы про это... - Старец небрежно махнул. - Во времена бедняги Те Гуанцзы медицина находилась в детской поре своего развития. Он мог сохранять свою жизнь и здоровье сколько ему заблагорассудится, но не имел возможности заменить свое изношенное тело и вернуть себе молодость. Мне повезло больше. В девятнадцатом столетии наука стала развиваться невиданными темпами. Появились новые инструменты, препараты, методики. Мой ученик и Преемник был превосходным анатомом и хирургом, а под моим руководством добился в этой области таких успехов, которых пока еще не достигла и нынешняя медицина. Мы вместе разработали технологию операции по пересадке мозга из одной черепной коробки в другую. И когда пришло время, он помог мне обрести новое, молодое тело. Тогда я и "ушел на пенсию" - только не стариком, а полным сил юношей. Ах, какое волшебное чувство свободы я испытывал после двух с лишним веков непрерывного служения, разочарований, самобичевания! Теперь за все в ответе был Самсон, а я мог на досуге возделать свой собственный сад - не настоящий, как Те Гуанцзы, а в фигуральном смысле. Мне давно уже казалось, что истинный ключ к гармонии и процветанию следует искать не в государственном устройстве, не в правильных законах и не в прочих внешних условиях человеческого существования, а внутри людей. Нужно развивать душу каждого человека. Помогать ему стать милосердней, терпимей, просто добрее . Пускай Самсон испробует свою прогрессистскую методику, а я потихоньку стану экспериментировать со своей. Ведь это ничему не помешает. Мне нетрудно было стать самым богатым человеком земли. Слава богу, опыта и знания людей хватало. Гораздо труднее было создать то, чего раньше не существовало.
     - Вы имеете в виду благотворительность? Но она появилась давно.
     - Во-первых, нет. Идея организованной помощи слабым, не связанной с религиозным миссионерством, появилась всего несколько десятилетий назад. Во-вторых, никто и никогда не пробовал заниматься филантропической деятельностью в таких масштабах и на строго математических основаниях. В-третьих, главные средства я вкладываю не в госпиталя и сиротские приюты, а в создание новой идеологии. Идеологии не политической, а бытовой. Не тянуться за самыми сильными, а оглядываться на самых слабых- в этом суть. И "эликсир власти" здесь совершенно ни при чем. - Судья-пенсионер горестно воздел руки к потолку. - Так я полагал на протяжении долгих лет. И опять ошибся. Миром по-прежнему правят грубая сила и закон муравейника. Душа развивается в тысячу раз медленнее, чем технические навыки. Путь ускоренного прогресса, путь Самсона оказался смертельно опасен. Да и сам он исчез. Я давно потерял его из виду и не знал, жив ли еще мой бывший ученик. Слухи о "сыворотке гениальности", которую якобы добывают в СССР, очень меня встревожили. Я чувствовал: назревает что-то опасное, чреватое необратимыми последствиями. Я подозревал, что Самсон уже не у дел и, возможно, неправильно выбрал себе Преемника. Так у меня возникла мысль сделать то, чего не бывало за всю историю существования Судей. Я решил восстановить свои полномочия, а для этого нужно было вернуть флакон с "эликсиром власти".
     - Но есть еще "эликсир бессмертия", - напомнил Гальтон.
     - Химическая формула этого препарата несравненно проще. Мои ученые уже умеют синтезировать клеточный регенератор. Я держу это открытие в тайне. Жду, пока человечество сможет позволить себе жить бесконечно долго. Согласитесь, что в мире, где миллионы умирают от голода и отсутствия лекарств, "эликсир бессмертия" стал бы излишней роскошью.
     - Как вы можете такое говорить! А больные дети? А довлеющий над миром ужас смерти!
     - Так-то оно так. Но представьте себе вечных диктаторов. Или ударные полки бессмертных солдат. Банды неуязвимых мафиози? Ужас смерти ничто перед ужасом неистребимого Зла. Сначала - победа Добра, потом - Бессмертие.
     Он прав, подумал Гальтон.
     - Теперь вы снова Судья, - сказал он. - Я рад и горд, что сумел вам помочь.
     Мистер Ротвеллер поднялся из кресла. Они стояли друг напротив друга.
     - То, что вы сделали, Норд, - пустяк по сравнению с тем, чего я от вас жду. Мне нужен новый Преемник. Миру нужен новый Судья. Я вернул себе полномочия временно. Лишь для того чтобы передать эстафету следующему. Готовы ли вы принять этот груз?
     Доктор Норд знал, что предложение будет сделано напрямую. И уже решил, как надо ответить.
     - Нет, не готов. Я совершаю слишком много ошибок. А хуже всего то, что я совсем не разбираюсь в людях... Для частного человека это паршиво, но пережить можно. - Он откашлялся. - А если и нельзя... пережить, то все равно - речь идет всего лишь о Гальтоне Норде. Однако миссия, о которой вы говорите, слишком высока и ответственна. Вам нужно искать другого Преемника, который справится с нею лучше, чем я.
     Джей-Пи прошептал:
     - Дежа-вю... Вся моя жизнь - сплошное дежа-вю... - Чему-то с грустью усмехнулся и мягко сказал. - Ну разумеется, вы не готовы. Вам предстоит еще многому научиться, стать другим человеком. Я буду вести вас по этому пути и не передам вам своей власти, пока вы не почувствуете себя уверенно. На это уйдут долгие годы. Я очень устал, мне хочется уйти. Теперь уже окончательно. Но я буду рядом с вами столько, сколько понадобится. В конце концов, что такое десять или даже двадцать лет для человека, который скоро встретит свой триста пятьдесят восьмой день рождения.
     Он засмеялся и протянул Гальтону ладонь. Рукопожатие Судьи оказалось неожиданно крепким и бодрым. Оно словно наполнило доктора энергией.
     - Ну, если так... Я все равно думаю, что не заслуживаю такой великой чести, однако... Если вы обещаете, что не оставите меня до тех пор, пока я не подготовлюсь как следует... Что ж, я согласен.
     - Вы должны знать, что Преемник, и тем более Судья, обречен на полное одиночество. У нас не может быть никаких привязанностей, личных связей, семьи. Я смог себе позволить эту роскошь, лишь когда удалился от дел.
     - Я понимаю. Иначе было бы невозможно отдаваться Службе беспристрастно и без остатка.
     Внезапно Ротвеллер высвободил руку, обошел вокруг стола и встал с той стороны, словно отгородившись от собеседника широкой полированной поверхностью.
     - Вы согласились слишком легко. Я знаю, чем это вызвано. - Он погрозил Гальтону сухим пальцем и сделался похож на самого настоящего сурового судью, готового призвать подсудимого к ответу. - Вас ничто не удерживает в мире обычных человеческих чувств. Ибо вы думаете, что вас предала женщина, которую вы любили. Но это не так. Зоя Клински, как и Курт Айзенкопф, выполняла мое задание. Ему было поручено заниматься эликсиром; ей - спасти Самсона, если он еще жив...
     - Но...
     - Молчите и слушайте. Да, мисс Клински находилась в контакте с начальником военной контрразведки мистером Октябрьски. По моему указанию во время прошлогодней командировки в Советскую Россию она вышла на оппонентов Громова и согласилась стать их секретным агентом. На самом деле она все время работала только на меня. Я получал от нее донесения о всех ваших действиях в Москве. Когда она сообщила, что Институт пролетарской ингениологии разместился по соседству с университетским Ректорием, я понял, что это неспроста. Значит, Самсон не умер. Когда-то, очень давно, он жил в том доме. Полагаю, Громов рассчитывал со временем переселить туда своего Учителя из Заповедника.
     Гальтон вспомнил, что часть помещений музея была восстановлена в прежнем виде так же скрупулезно, как "детская" в усадьбе. Вероятно, насчет Ректория миллиардер был прав. Как и насчет всего остального. Однако сейчас Норда занимали не намерения покойного Громова.
     - Послушайте, я собственными глазами видел, как она отрезала Пациенту голову! Ничего себе спасение!
     - Именно спасение. По показаниям приборов мисс Клински видела, что Самсон угасает. Она не могла заставить его сердце работать. Но могла попытаться законсервировать мозг. Что и было сделано. Сейчас во все мои клиники отдано распоряжение немедленно докладывать обо всех жертвах несчастных случаев - молодых, физических сильных. Когда-то Самсон помог мне обрести новую жизнь. Я с удовольствием сделаю для него то же самое. Пусть живет себе на покое и занимается наукой. Я так по нему соскучился!
     Мистер Один Процент снова улыбнулся, но не горько, а растроганно, и древнее мумиеобразное лицо вдруг ожило и потеплело.
     - Это вам, мистер Норд. - Старец положил на стол конверт. - Прочтите, и тогда уж принимайте решение. Чтоб потом не пожалеть.
     - Что это? - спросил доктор, и сразу же узнал ровный, красивый почерк. Кровь отлила от лица Гальтона, пальцы никак не могли надорвать конверт.
     "Милый, милый, милый. У меня чуть не разорвалось сердце, когда ты лишился чувств. Я и не знала, как сильно ты меня любишь. Но я не могла тратить время на объяснения, счет шел на минуты. Ты простишь меня?Ведь теперь тебе известна вся правда.
     Сейчас я хочу сказать только одно. Не соглашайся! Ради меня. Ради себя. Пусть мир спасает кто-нибудь другой, а мы с тобой лучше спасем друг друга. Нет страшнее ошибки, чем пожертвовать любовью - ради чего бы там ни было. Посмотри, что случилось с Самсоном. Он был умный и хороший, но без любви он заблудился и пропал. Как ребенок без матери. Как ты без меня.
     Я жду тебя."
     Доктор перечитал это короткое письмо несколько раз. Листок трепетал в его руках, будто в кабинете вдруг задул ветер.
     - Я должен с ней увидеться, - хрипло сказал Норд. - Чтобы все объяснить. Потом приму решение.
     - Зое ничего объяснять не нужно. Она и так все знает. А встретиться с ней вы, конечно, можете. Но в этом случае мое предложение снимается.
     - Но почему?!
     - Решение увидеться с любимой женщиной - это уже выбор.
     Чертов старик опять прав, опустив голову, подумал Гальтон.
     - Скажите, ваша честь, а почему вам обязательно нужен Преемник, а не Преемница?
     - Таков древний закон. Менять его Судья не вправе.
     - От этого и происходят все исторические ошибки! Самые важные решения принимают мужчины, а они составляют лишь половину человечества, притом не лучшую! Как же ваше драгоценное равновесие?
     Судья наклонил голову.
     - Я думал об этом... Возможно, Белым Судьей бывают только женщины? Это было бы логично. Есть вы, Черный Судья, мужчина. И где-то, неизвестно где, есть Белый Судья, женщина. Она, как и вы, обречена на вечное одиночество и тоже не знает наверняка, существуете вы или нет. Но ваше взаимное тяготение друг к другу, вероятно, и есть та ось, на которой держится мир... Однако хватит разговоров. Какое решение вы принимаете?