Агата Кристи
     
     Кукла в примерочной
     
     Кукла лежала на большом, обитом бархатом кресле. В комнате царил полумрак - лондонское небо хмурилось. В мягком серовато-зеленом сумраке расплывались зеленоватые пятна чехлов, занавесей и ковров, сливаясь в одно целое. Сливалась с ними и кукла. Она лежала в неуклюжей позе, безвольно раскинув руки и ноги, - безжизненное нарисованное личико, бархатная шапочка, платье зеленого бархата. Ее взяли из кукольного театра по прихоти какой-то богатой дамы, чтобы посадить рядом с телефоном или оставить валяться среди диванных подушек. И вот она лежала, развалясь, навеки обмякшая и все-таки странно живая. Она казалась декадентским порождением двадцатого века.
     Сибилла Фокс быстрым шагом вошла в комнату, держа в руках образцы узоров и какой-то набросок, и взглянула на куклу - с неясным чувством недоумения и замешательства. Однако что именно ее смутило, она не поняла. Вместо этого ей вдруг подумалось: "А куда все-таки подевался образец узора для синего бархата? Где я его могла оставить? Уверена, он только что был где-то здесь". Она прошла на лестницу и крикнула, обращаясь к работнице в мастерской наверху:
     - Элспет, Элспет, у тебя там нет синего узора? Миссис Феллоуз-Браун придет с минуты на минуту.
     Затем вернулась, зажгла свет и снова бросила взгляд на куклу. "И где же все-таки... ах, вот он". Она подняла узор с пола - как раз там, где тот выскользнул у нее из рук. С лестничной площадки донесся привычный шум останавливающегося лифта, и через минуту-другую в комнату в сопровождении песика пекинеса, громко отдуваясь, вошла миссис Феллоуз-Браун, словно пригородный поезд, шумно прибывающий на небольшую станцию.
     - Собирается дождь, - проговорила посетительница. - Будет настоящий ливень!
     Она швырнула в сторону меховую горжетку и перчатки. Вошла Алисия Кумби. Теперь она участвовала в процедуре примерки нечасто, лишь когда появлялись особые клиенты, и миссис Феллоуз-Браун являлась одной из них.
     Элспет, как старшая по мастерской, принесла платье, и Сибилла надела его на миссис Феллоуз-Браун.
     - Ну что же, - проговорила та. - Пожалуй, неплохо. И даже очень хорошо.
     Миссис Феллоуз-Браун повернулась боком к зеркалу и посмотрелась в него.
     - Должна признаться, ваши платья положительно делают что-то с тем, что у меня сзади.
     - Вы сильно постройнели в сравнении с тем, что было три месяца назад, - уверила ее Сибилла.
     - На самом деле нет, - вздохнула миссис Феллоуз-Браун, - однако, признаюсь, в этом платье я выгляжу так, будто это правда. В том, как вы кроите, действительно есть что-то такое, что уменьшает объем задней части. Возникает такое ощущение, что ее у меня больше не... То есть, я хочу сказать, она есть, но в том виде, в каком бывает у большинства людей. - Она снова вздохнула и тем движением, каким обычно подбадривают беговую лошадь, похлопала себя по месту, вызывающему такое беспокойство. - Для меня это всегда было сущим наказанием, - пожаловалась она. - Конечно, в течение многих лет мне удавалось втягивать ее в себя, знаете ли, выпячивая переднюю часть. Но я больше не могу этого делать, потому что у меня теперь то, что спереди, не меньше того, что сзади. И я хочу сказать... одним словом, нельзя же втягивать сразу с двух сторон, правда?
     - Вы посмотрели бы на некоторых других клиентов! - утешила ее Алисия Кумби.
     Миссис Феллоуз-Браун попробовала пройтись взад и вперед.
     - Спереди хуже, чем сзади, - посетовала она. - Живот всегда лучше виден. Или, может быть, всегда просто так кажется, потому что, когда вы говорите с людьми, вы стоите к ним передом, и в этот момент они вас не могут видеть сзади, но зато могут заметить живот. Как бы там ни было, я взяла за правило втягивать живот, и пусть то, что сзади, заботится о себе само. - Она еще больше повернула голову, слегка наклонив ее, и затем вдруг сказала: - Ах эта ваша кукла! От нее у меня прямо мурашки, будто от змеи. Как давно уже она у вас?
     Сибилла бросила неуверенный взгляд на Алисию Кумби, которая выглядела смущенной и слегка расстроенной.
     - Не знаю точно... некоторое время; никогда не помнила таких вещей, а теперь и подавно - просто не могу вспомнить. Сибилла, сколько она у нас?
     - Не знаю, - ответила та кратко.
     - Послушайте, - проговорила миссис Феллоуз-Браун, - от нее у меня точно мурашки ползут. Жуть! У нее, знаете ли, такой вид, словно она все время смотрит на всех нас и, наверно, смеется в свой бархатный рукав. На вашем бы месте я бы от нее избавилась. - При этих словах ее слегка передернуло, а затем она углубилась в обсуждение деталей будущего платья. Стоит или нет сделать рукава на дюйм короче? А как насчет длины? Когда все эти важные вопросы были благополучно решены, миссис Феллоуз-Браун облачилась в свою прежнюю одежду и направилась к двери. Проходя мимо куклы, она вновь посмотрела на нее. - Нет, - процедила она, - мне эта кукла не нравится. Она словно является принадлежностью этой комнаты. Это выглядит противоестественно.
     - Что она хотела этим сказать? - раздраженно спросила Сибилла, как только миссис Феллоуз-Браун спустилась по лестнице.
     Но прежде чем Алисия Кумби смогла ответить, возвратившаяся миссис Феллоуз-Браун просунула голову в дверь.
     - Боже мой, я совсем забыла о Фу-Линге. Где ты, крошка? Ну надо же!
     Она застыла, глядя на него в изумлении, и обе хозяйки тоже.
     Пекинес сидел у зеленого бархатного кресла, уставившись на куклу, сидевшую на нем с раскинутыми руками и ногами. Его маленькая мордочка с глазами навыкате не выражала ни удовольствия, ни возмущения, никаких чувств вообще. Он просто смотрел.
     - Пойдем, мамочкин карапузик, - засюсюкала миссис Феллоуз-Браун.
     Мамочкин карапузик не обратил на ее слова никакого внимания.
     - С каждым днем он становится все непослушней, - произнесла миссис Феллоуз-Браун тоном составителя каталога добродетелей, вдруг обнаружившего еще одну, до сих пор неизвестную. - Ну пойдем же, Фу-Линг. Тю-тю-тю. Дома холосенькая петенотька.
     Фу-Линг слегка повернул голову и посмотрел искоса на хозяйку надменным взглядом, после чего возобновил созерцание куклы.
     - Она явно произвела на него впечатление, - удивилась миссис Феллоуз-Браун. - Кажется, раньше он ее даже не замечал. Я тоже ее не замечала. Интересно, была она здесь, когда я приходила в прошлый раз?
     Теперь две другие женщины переглянулись. Сибилла нахмурилась, тогда как Алисия Кумби сказала, наморщив лоб:
     - Я же вам говорила... теперь у меня совсем плохо с головой, ничего не помню. Сколько уже она у нас, Сибилла?
     - Откуда она взялась? - решительным тоном спросила миссис Феллоуз-Браун. - Вы ее купили?
     - О нет, - почему-то Алисию Кумби такое предположение покоробило. - О, нет. Наверно... Наверно, мне ее кто-то принес. - Она встряхнула головой. - С ума сойти! - воскликнула она. - Просто с ума можно сойти, когда все улетучивается из памяти в следующий же момент.
     - Ну, хватит, Фу-Линг, не дури, - резко заявила миссис Феллоуз-Браун. - Пойдем. А то мне придется взять тебя на руки.
     И она взяла. Фу-Линг возмущенно тявкнул, но протест вышел неубедительным. Когда они удалялись из комнаты, Фу-Линг все норовил обернуться своей пучеглазой мордочкой в сторону лежащей на кресле куклы и бросить на нее поверх пушистого плечика внимательный, пристальный взгляд...
     
     - От этой куклы, - проговорила миссис Гроувз, - у меня точно мурашки ползут, правду говорю.
     Миссис Гроувс работала уборщицей. Она только что закончила процесс мытья пола, во время которого медленно пятилась по комнате, будто рак. Теперь она выпрямилась и начала не спеша вытирать в комнате пыль.
     - Забавная вещь, - продолжила миссис Гроувс, - никогда не замечала ее до вчерашнего дня. А тут она, как говорится, буквально бросилась мне в глаза.
     - Она вам не нравится?
     - Я ж говорю, миссис Фокс, от нее у меня мурашки, - проговорила уборщица. - Это же неестественно, так не должно быть, понимаете? Эти свисающие ноги, и то, как она тут скрючилась, и хитрый, коварный взгляд ее глаз. У всего этого ненормальный вид, вот что я хочу сказать.
     - Но до сих пор вы не обмолвились о ней ни словом, - заметила Сибилла.
     - Да говорю же, не замечала ее... до сегодняшнего утра... Конечно, я понимаю, она тут уже некоторое время, но... - Уборщица замолчала, и у нее на лице появилось выражение озадаченности. - Такое разве лишь ночью приснится, - проворчала она, собрала тряпки, ведра и щетки и, выйдя из примерочной, пошла через лестничную площадку в другую комнату.
     Сибилла все не могла оторвать глаз от куклы. Выражение замешательства на ее лице все возрастало. Вошла Алисия Кумби, и Сибилла резко обернулась на звук шагов.
     - Алисия, как давно у нас эта тварь?
     - Что, кукла? Моя дорогая, у меня ничего не держится в голове. Вчера, например... Боже, какая глупость... Я отправилась вчера послушать лекцию и прошла уже почти половину дороги, как вдруг неожиданно поняла, что не помню, куда иду. Уж я думала, думала. Наконец я решила, что, должно быть, в Фортнум. Я знала, что мне туда зачем-то нужно. Вы не поверите, но только вернувшись домой и выпив чаю, я припомнила, что шла на лекцию. Конечно, мне частенько приходилось слышать о том, как с возрастом люди становятся с приветом, но что-то у меня это получается слишком быстро. Вот и теперь я забыла, куда дела сумочку... и очки тоже. Куда я их положила? Не вижу. Я их только сейчас держала... Читала что-то в газете "Таймс".
     - Они на камине, на самом видном месте, - проговорила ее собеседница, водружая очки на нос Алисии. - Но как, откуда взялась эта кукла? Кто ее принес?
     - Тоже не помню, - пробормотала та. - Кто-то принес или передал... Я так думаю. Но она, кажется, подходит ко всему в комнате, правда?
     - Пожалуй, чересчур хорошо, - ответила Сибилла. - Забавно, даже я не могу вспомнить, когда впервые тут ее заметила.
     - Уж не происходит ли с тобою то же самое, что и со мной? - сказала мисс Кумби предостерегающим тоном. - Но ведь ты совсем еще молодая.
     - Но я и вправду не помню, Алисия. То есть я вчера посмотрела на нее и подумала, что в ней есть нечто... знаешь, а ведь миссис Гроувс абсолютно права, в ней действительно есть нечто такое... ну, от чего ползают мурашки. А затем мне пришло в голову, что я уже думала про это, а когда попыталась вспомнить, когда мне в первый раз так подумалось, то ничего вспомнить не могла! Все было так, словно я никогда ее прежде не видела, не обращала на нее почему-то внимания. Казалось, она пролежала здесь бог весть сколько времени, но просто я заметила ее лишь теперь.
     - Может, она залетела однажды в окно на метле, - мрачно пошутила Алисия Кумби. - Теперь, во всяком случае, она здесь, и все в порядке. - Она огляделась вокруг. - И комнату теперь даже едва ли можно без нее представить, правда, Сибилла?
     - Правда, - согласилась та, и голос у нее дрогнул. - Но лучше бы это было возможно.
     - Возможно что?
     - Представить комнату без нее.
     - Мы что, все спятили из-за этой куклы? - проговорила раздраженно Алисия Кумби. - Что, интересно, не так у этой бедняжки? По мне, она, конечно, выглядит, словно завядший кочан, только это, может, всего-навсего из-за того, что на мне сейчас нет очков. - Нацепив их, она изучающе посмотрела на куклу. - Да, - сказала она, - теперь я понимаю, что ты имела в виду. От ее вида действительно могут поползти мурашки... уж больно грустный... ну и зловещий тоже; да, она что-то замышляет.
     - Забавно, - вспомнила Сибилла, - миссис Феллоуз-Браун так сильно ее невзлюбила.
     - Она из тех, у кого что на уме, то и на языке, - заметила Алисия Кумби.
     - Но все-таки странно, - продолжала настаивать Сибилла, - что кукла произвела на нее такое впечатление.
     - Ну что же, неприязнь порой возникает внезапно.
     - А может, - со смешком произнесла Сибилла, - куклы вовсе и не было здесь до вчерашнего дня... Может, она просто... залетела в окно, как ты говоришь, и поселилась тут.
     - Нет, - поспешила возразить Алисия Кумби, - уверена, она здесь уже пробыла какое-то время. Может, до вчерашнего дня она попросту притворялась невидимкой.
     - Вот и у меня такое чувство, - согласилась ее собеседница, - что какое-то время она тут провела... но все равно я не помню, не могу вспомнить, чтобы я видела ее до вчерашнего дня.
     - Ну хватит, дорогая, - оборвала ее Алисия Кумби. - Довольно. От твоих слов и вправду мороз пробегает по коже. Ты ведь не собираешься наплести с три короба о сверхъестественной сущности этого создания? - Она подняла куклу с кресла, встряхнула, изменила положение рук и ног и, взяв за плечи, пересадила в другое кресло. Кукла при этом слегка взмахнула руками и снова обмякла. - Конечно, она не живая; ни капельки, - произнесла Алисия Кумби, вглядываясь. - И все же каким-то забавным образом она и в самом деле кажется живой, да?
     
     - Ой-ой-ой! Ну и перепугала ж она меня, - заявила миссис Гроувс, ходя с тряпкой для вытирания пыли по комнате, отведенной для показа образцов. - Уж так напугала, что теперь мне в примерочную вряд ли когда-нибудь захочется войти еще раз.
     - И что же вас так напугало? - потребовала ответа мисс Кумби, сидевшая в углу за письменным столом, занятая какими-то счетами, и, не дождавшись, добавила, скорей обращаясь к себе самой, чем к миссис Гроувс: - Эта дама полагает, что может позволить себе шить два вечерних платья, три платья для коктейлей, да еще костюм, причем каждый год, и никогда не платить мне за них ни единого пенни. Ну и люди!
     - Это все ваша кукла, - вставила, наконец, миссис Гроувс.
     - Как, опять наша кукла?
     - Ну да, сидит за письменным столом, словно живая. Ой-ой-ой! Да напугало-то меня не столько это!
     - О чем ты говоришь?
     Алисия Кумби встала, пересекла комнату, прошла через лестничную площадку и вошла в находившуюся напротив комнату, служившую примерочной. Там в углу стоял французский, в стиле шератон, старинный столик для письма, и за ним, на придвинутом кресле, сидела кукла, положив на столешницу длинные, способные гнуться как угодно руки.
     - Кто-то, похоже, решил позабавиться, - сказала Алисия Кумби. - Ничего себе, вот так уселась. Выглядит и в самом деле очень естественно.
     В этот момент в комнату вошла Сибилла Фокс, неся платье, которое тем утром должны были зайти померить.
     - Сибилла, иди-ка сюда. Посмотри, как наша кукла теперь сидит за моим личным столиком и пишет письма.
     Женщины посмотрели на куклу, затем друг на друга.
     - На самом деле, - проговорила Алисия, - это уже чересчур! Хотелось бы знать, кто ее туда посадил. Не ты?
     - Нет, не я, - ответила Сибилла. - Наверное, кто-то из девушек. Из мастерской.
     - Наиглупейшая шутка, - отметила Алисия Кумби. Она взяла куклу и бросила на диван.
     Сибилла очень аккуратно положила платье на стул, вышла и направилась в мастерскую.
     - Помните куклу? - спросила она. - В бархатном платье, из комнаты мисс Кумби, из примерочной?
     Старшая закройщица и трое девушек подняли головы.
     - Да, мисс, конечно.
     - Кто утром ради шутки посадил ее за столик?
     Три девушки недоуменно посмотрели на нее, затем Элспет, старшая, сказала:
     - Кто посадил за столик? Не я.
     - И не я, - отозвалась одна из девушек. - Не ты, Марлен?
     Марлен отрицательно покачала головой.
     - Это ты поразвлеклась, Элспет?
     - Нет, честно, - проговорила Элспет, серьезная женщина, у которой всегда был такой вид, словно она держит губами множество портновских булавок. - Мне есть чем заняться. Вот еще, ходить играть в куклы и сажать их за стол.
     - Послушайте, - сказала Сибилла и, к своему удивлению, обнаружила, что ее голос слегка дрожит. - Это была вполне... вполне безобидная шутка, и я просто хочу знать, кто пошутил.
     Девушки помрачнели.
     - Мы же сказали, мисс Фокс. Никто из нас этого не делал, разве не так, Марлен?
     - Я - нет, - бросила Марлен, - и раз Нелли и Маргарет утверждают, что и они тоже не делали, то так оно и есть.
     - Все прекрасно слышали мой ответ, - съязвила Элспет, - а в чем, собственно, дело, мисс Фокс?
     - Может, это миссис Гроувс? - предположила Марлен.
     Сибилла покачала головой. Это не могла быть миссис Гроувс. Как раз она-то и напугалась.
     - Пойду и погляжу сама, - решила Элспет.
     - Теперь она уже не сидит, - остановила ее Сибилла. - Мисс Кумби вытащила ее из-за столика и бросила на диван. Собственно говоря... - она помолчала. - Хочу сказать, кто-то, должно быть, усадил ее в кресло, стоящее за столиком, решив, что это смешно. Я так думаю. И... и не понимаю, почему никто не хочет признаться.
     - Я объяснила вам уже два раза, мисс Фокс, - возмутилась Маргарет, - и не понимаю, почему вы продолжаете обвинять нас во лжи. Никто из нас на подобную глупость не способен.
     - Простите, - сказала примирительно Сибилла, - я не хотела вас обидеть. Но... но кто же мог это сделать?
     - Может, она сама встала и пошла к столу, - проговорила Марлен и хихикнула.
     По некоторой причине такое предположение Сибилле не понравилось.
     - Да ну, это все чепуха, - заявила она и вышла.
     
     Алисия Кумби уже напевала себе под нос нечто вполне жизнерадостное. Окинув комнату взглядом, она сказала:
     - Опять потеряла очки, но неважно. Сейчас нечего рассматривать. Однако же очень плохо, когда ты ничего не видишь, как я, и потеряешь очки, а у тебя нет запасных, чтобы надеть и отыскать потерявшиеся, а то их нельзя найти, раз ничего не видишь.
     - Я сейчас найду, - пообещала Сибилла, - они только что были на тебе.
     - Я ходила в другую комнату, когда ты поднималась в мастерскую. Наверное, там их и оставила.
     Алисия встала и в сопровождении Сибиллы прошла туда снова, но поиски не дали результата.
     - Какая досада, - проговорила она. - Нужно разобраться, наконец, с этими счетами. А как это сделаешь, если нет очков?
     - Пойду принесу другие из спальни, - предложила помощь Сибилла.
     - Сейчас у меня нет второй пары, - возразила Алисия Кумби.
     - Что с ними случилось?
     - Понимаешь, я, наверное, оставила их вчера в кафе, куда заходила перекусить, я уже звонила туда и еще в парочку магазинов на пути из кафе.
     - О боже, - промолвила Сибилла. - Думаю, тебе их нужно завести три пары.
     - Если их у меня заведется три, - улыбнулась Алисия Кумби, - мне придется провести всю жизнь в поисках то одних очков, то других. Лучше всего, думаю, иметь только одни. Тогда вам не останется ничего другого, как искать их, пока не найдутся.
     - Они должны быть где-то здесь, - рассудила Сибилла. - Ведь ты никуда не выходила из этих двух комнат. Раз их нет здесь, значит, ты оставила их в примерочной.
     Они вернулись, и Сибилла принялась буквально прочесывать небольшую примерочную, осматривая тщательно все, что в ней находится. Наконец она взяла с дивана куклу, словно хватаясь за последнюю соломинку.
     - Нашла! - воскликнула Сибилла.
     - Где они лежали?
     - Под нашей драгоценной куклой. Думаю, ты их уронила сюда, когда клала ее на место.
     - Этого не могло случиться. Я совершенно уверена.
     - О да! - протянула с раздражением Сибилла. - Тогда, наверное, кукла сама взяла их и спрятала от тебя!
     - Вообще-то знаешь, - проговорила Алисия, задумчиво глядя на куклу, - я бы так с ходу этого не отметала. Очень уж у нее смышленый вид. Как ты думаешь, Сибилла?
     - Мне определенно не нравится ее лицо, - ответила та. - Она смотрит на нас, будто ей известно что-то, чего мы не знаем.
     - А тебе не кажется, что взгляд у нее грустный, но в то же время приятный? - Алисия проговорила это нерешительно, однако в голосе прозвучала просьба.
     - По-моему, в ней просто не может быть ничего приятного, - возмутилась Сибилла.
     - Конечно... Пожалуй, ты права... Однако у нас есть дела поважнее. Минут через десять сюда явится леди Ли. До ее прихода хочется успеть подписать и отослать эти накладные.
     
     - Мисс Фокс! Мисс Фокс!
     - Да, Маргарет? В чем дело? - отозвалась Сибилла, с деловым видом склонившаяся над столом, на котором раскраивала отрез сатина.
     - Ой, мисс Фокс, там опять эта кукла. Я отнесла в примерочную, как вы мне велели, коричневое платье, а там ваша кукла опять сидит, словно пишет. И это сделала точно не я, и никто из нас этого не делал. Уверяю вас, мисс Фокс, никому такое и в голову бы не пришло.
     Ножницы в руке у Сибиллы пошли слегка вкось.
     - Ну вот, - рассердилась она, - посмотри, что из-за тебя вышло. Ну да ладно, пожалуй, ничего страшного. Итак, что там с этой куклой?
     - Она снова уселась за стол.
     Сибилла спустилась по лестнице и прошла в примерочную.
     Кукла сидела за столиком точно в такой же позе, как раньше.
     - А ты настырная, правда? - обратилась к кукле Сибилла. Она бесцеремонно схватила это странное существо и бросила обратно на диван.
     - На место, моя девочка, - проговорила она. - Сиди тут.
     И она прошла в соседнюю комнату.
     - Алисия!
     - Да, Сибилла?
     - Кто-то затеял с нами игру. Куклу опять застали сидящей за столом.
     - Как ты думаешь, кто бы это мог сделать?
     - Скорее всего, одна из той троицы, - ответила Сибилла. - Думают, наверно, что это смешно. Конечно, проказницы готовы поклясться родной матерью, что они тут ни при чем.
     - Но кто бы именно мог это сделать... Маргарет?
     - Нет, не думаю, Маргарет навряд ли. У нее был такой странный вид, когда она пришла мне сказать о случившемся. Я подозреваю хохотушку Марлен.
     - Кто бы это ни был, но шутка очень глупая.
     - Конечно, и больше того, идиотская, - подхватила Сибилла. - Но так или иначе, - добавила она мрачно, - я собираюсь положить этому конец.
     - Что ты собираешься делать?
     - Увидишь, - ответила Сибилла.
     В тот вечер, уходя, она заперла примерочную снаружи на замок.
     - Дверь я запираю, - объявила она, - а ключ забираю с собой.
     - Понятно, - произнесла Алисия Кумби с легким оттенком не то удивления, не то иронии. - Ты начала подумывать, не я ли тут потешаюсь? Думаешь, я настолько рассеянная, что захожу в примерочную, думаю о том, что собираюсь поработать за столиком, но вместо себя сажаю куклу, чтобы та за меня поводила по бумаге пером? Что за мысль пришла тебе в голову! И ты, наверно, считаешь, что я потом обо всем забываю?
     - Ну что же, такое нельзя исключить, - предположила Сибилла. - Так или иначе, я хочу быть совершенно уверена, что этой ночью никто никакой глупой шутки не подстроит.
     
     Придя на следующее утро, Сибилла, хмуро поджав губы, первым делом отперла дверь в примерочную и решительным шагом вошла в нее, опередив поджидавшую ее миссис Гроувс, которая так и осталась стоять мрачной на лестничной площадке, держа в руках швабру и тряпку.
     - Теперь посмотрим! - раздался голос Сибиллы.
     Охнув негромко, она попятилась к двери.
     Кукла сидела за столиком.
     - Ух ты! - воскликнула из-за ее спины миссис Гроувс. - Не может быть! Ну и дела. Ой, мисс Фокс, вы совсем побледнели, словно вам плохо. Нужно хлебнуть чего-нибудь, чтобы взбодриться. Есть там у мисс Кумби наверху что-нибудь подходящее, вы не знаете?
     - Я в порядке, - проговорила Сибилла.
     Она пересекла всю комнату, осторожно взяла куклу на руки и опять прошла в обратном направлении.
     - Кто-то снова подшутил над вами, - сказала миссис Гроувс.
     - Не понимаю, как им удалось подшутить на этот раз, - пробормотала Сибилла. - Вчера вечером я сама заперла эту дверь. Сюда никто не мог войти, сами понимаете.
     - Может, у кого-нибудь есть еще один ключ, - поспешила прийти на помощь миссис Гроувс.
     - Не думаю, - не согласилась с нею Сибилла. - Нам вообще никогда не приходило в голову запирать эту дверь. Ключ старый, таких теперь не делают, и сохранился он только один.
     - Возможно, подошел другой, например от соседней комнаты напротив.
     Мало-помалу они перепробовали все ключи в доме, но ни один из них не подошел к замку от примерочной.
     
     - Это действительно странно, - обратилась Сибилла к мисс Кумби, когда они сели перекусить во время дневного перерыва.
     Алисия Кумби была, пожалуй, даже довольна утренним происшествием.
     - Дорогая, - ответила она, - это поистине уникальный случай. Думаю, мы должны написать о нем людям, занимающимся исследованиями таинственных явлений. Знаешь, они могут начать расследование, прислать медиума или еще кого-нибудь, чтобы проверить, нет ли чего необычного в самой комнате.
     - Кажется, ты против этого не возражаешь, - сказала Сибилла.
     - Вовсе нет, мне это скорей нравится, - проговорила Алисия Кумби. - Знаешь, в моем возрасте хочется радоваться любому интересному происшествию! Хотя... знаешь... - добавила она, поразмыслив, - нынешняя история мне все-таки не так сильно и нравится. То есть, я хочу сказать, наша кукла слишком уж многое себе позволяет, как ты думаешь?
     В тот вечер Сибилла и Алисия снова заперли дверь, на сей раз вместе.
     - И все-таки мне кажется, - поведала свои мысли Сибилла, - будто кто-то нас разыгрывает, хотя, если вдуматься, не понимаю, зачем...
     - Ты полагаешь, завтра утром она снова будет сидеть за столом?
     - Да, - созналась Сибилла, - думаю.
     Но они ошиблись. Куклы за столом не оказалось. Вместо этого она сидела на подоконнике и смотрела на улицу. И вновь ее поза казалась необычайно естественной.
     - Как все это ужасно глупо, правда? - поделилась позже своими чувствами Алисия Кумби, когда они присели выпить наскоро по чашечке чаю. Обычно они делали это в примерочной, однако сегодня решили перейти в комнату напротив, где обычно работала Алисия Кумби.
     - Что ты подразумеваешь под словом "глупо"?
     - Понимаешь, во всей этой истории не за что уцепиться. Есть только кукла, которая все время оказывается на новом месте.
     
     Дни шли за днями, а последнее замечание отнюдь не утрачивало своей актуальности. Наоборот - кукла теперь путешествовала по комнате не только по ночам.
     Каждый раз, когда они заходили в примерочную даже после минутного отсутствия, они могли застать куклу совсем в другом месте. Они могли оставить ее на диване, а затем обнаружить на стуле. Вскоре она оказывалась уже на другом стуле. Иногда она сидела у окна, а иногда снова за письменным столиком.
     - Она путешествует, как ей заблагорассудится, - говорила Алисия Кумби. - И я думаю, Сибилла, понимаешь, я думаю, что восхищаюсь ею.
     Они стояли рядом, глядя на лежащую перед ними, лениво раскинув руки и ноги, фигурку в платье из мягкого бархата, на ее лицо, нарисованное на шелке.
     - Несколько лоскутков бархата да пара мазков краски, ничего больше, - произнесла Алисия Кумби. Голос ее звучал сдавленно. - А что, если... э-э-э... что, если от нее избавиться?
     - Что значит "избавиться"? - поинтересовалась Сибилла.
     Теперь в ее голосе прозвучало негодование.
     - Ну, - замялась Алисия Кумби, - если разжечь огонь, ее можно было бы сжечь. То есть сжечь, будто ведьму... А еще, - добавила она бесстрастно, - ее можно просто отправить в мусорный ящик.
     - Не думаю, что это подойдет. Кто-нибудь может взять ее оттуда и вернуть нам.
     - А еще мы ее можем кому-нибудь отослать почтой, - предложила Алисия Кумби. - Знаешь, в одно из тех обществ, которые вечно шлют письма и просят вас прислать что-нибудь для каких-то благотворительных распродаж или благотворительных базаров. Думаю, лучше и не придумать.
     - Вот уж не знаю. - Сибилла явно сомневалась. - Пожалуй, я бы побоялась на такое пойти.
     - Побоялась?
     - Мне кажется, она все равно вернется, - продолжила Сибилла.
     - Ты хочешь сказать, она вернется сюда?
     - Вот именно.
     - Словно почтовый голубь?
     - Как раз это я и имела в виду.
     - Как ты думаешь, мы потихоньку не сходим с ума? - осведомилась Алисия Кумби. - Может, я и вправду свихнулась, а ты просто подшучиваешь надо мной?
     - Вовсе нет. Однако у меня зародилось неприятное чувство, страшное чувство, будто для нас она слишком сильна.
     - Что? Этот ворох лоскутков?
     - Да, этот ужасный, ползучий ворох лоскутков. Потому что, знаешь, она решилась.
     - Решилась? На что?
     - На то, чтобы все делать по-своему! Я хочу сказать, решила, что это ее комната!
     - Похоже на то, - подтвердила Алисия Кумби, оглядываясь по сторонам, - ее, конечно, а разве нет? И всегда была; это сразу становится ясно, так они друг другу подходят, даже по цвету... Сперва мне казалось, что наша кукла очень подходит к обстановке в примерочной, и лишь позже я поняла, что это примерочная подходит ей. Нужно сказать, - добавила она, и в ее голосе почувствовалось волнение, - это просто абсурдно, когда приходит какая-то кукла и запросто вот так завладевает чем хочет. Кстати, миссис Гроувс больше не придет у нас убирать.
     - Она так и сказала, что боится куклы?
     - Нет. У нее то один предлог, то другой, но это все отговорки. - Помолчав, Алисия задала вопрос, в котором прозвучали панические нотки: - Что делать, Сибилла? Меня угнетает все это. Вот уже несколько недель, как я не могу придумать ни одного фасона.
     - А я не могу сосредоточиться и крою из рук вон плохо, - призналась в свою очередь Сибилла. - Делаю всякие глупые ошибки. Может быть, - неуверенно проговорила она, - твоя мысль написать исследователям необычных явлений не так уж плоха.
     - Мы просто выставим себя дурами, - возразила Алисия Кумби. - Я предложила не всерьез. Так что ничего не поделаешь. Пусть все идет своим чередом, пока...
     - Пока что?
     - Ну, я не знаю, - неуверенно проговорила Алисия и засмеялась.
     
     Когда на следующий день Сибилла пришла в мастерскую, она обнаружила, что дверь в примерочную заперта.
     - Алисия, ключ у тебя? Ты запирала дверь прошлой ночью?
     - Да, - заявила Алисия Кумби, - ее заперла я, и она останется запертой.
     - Что ты хочешь этим сказать?
     - Только то, что я решила от этой комнаты отказаться. Пускай достается кукле. Зачем нам две комнаты. Примерять платья можно и здесь.
     - Но ведь эта комната твоя: ты всегда здесь и работаешь, и отдыхаешь.
     - Раз так все обернулось, она мне больше не нужна. У меня есть прекрасная спальня. Днем она может служить гостиной. Верно?
     - И ты действительно решила никогда больше не заходить в примерочную? - спросила недоверчиво Сибилла.
     - Да, именно так я и решила.
     - Но... как же насчет уборки? Она придет в ужасное состояние.
     - Пускай! - воскликнула Алисия Кумби. - Если этим местом завладела какая-то кукла, прекрасно, пускай владеет - но пусть тогда прибирается в ней сама. И знаешь, - добавила она, - кукла нас ненавидит.
     - Как ты сказала? - переспросила Сибилла. - Она ненавидит нас?
     - Да, - подтвердила Алисия. - Ты разве не знала? Ты знала об этом наверняка. Не сомневаюсь, что ты поняла это, как только на нее взглянула.
     - Да, - проговорила задумчиво Сибилла. - Пожалуй, знала. Кажется, я все время чувствовала, что она ненавидит нас и хочет выжить отсюда.
     - Она очень злобное существо, - согласилась Алисия Кумби. - Как бы то ни было, теперь она должна угомониться.
     
     После этого жизнь пошла более мирно. Алисия Кумби объявила всем, кто у нее работает, что она прекращает на время пользоваться примерочной. "И так приходится убирать череcчур много комнат", - объяснила она.
     Но все равно ей довелось подслушать, как одна из работниц сказала другой вечером того же дня:
     - Она стала совсем тронутая, эта мисс Кумби. Она всегда казалась мне малость странной, вечно все теряет и забывает, но теперь это просто ни в какие ворота, правда? Совсем помешалась на этой кукле в примерочной.
     - Ой, ты что, вправду думаешь, она чокнулась? - спросила другая. - И может полоснуть ножом или еще чем?
     Они прошли мимо, оживленно болтая, а та, о ком они судачили, с негодованием уселась в кресло. Действительно тронулась! И уныло добавила про себя: "Думаю, если бы не Сибилла, я и сама решила бы, что схожу с ума. Но раз я не одна, а Сибилла и миссис Гроувс чувствуют совершенно то же самое, то, пожалуй, во всем этом действительно что-то есть. Но я не могу себе представить лишь только одного, а именно - чем это закончится".
     Три недели спустя Сибилла вновь завела разговор с Алисией Кумби о примерочной.
     - В эту комнату нужно заходить хотя бы иногда.
     - Почему?
     - Понимаешь, я думаю, она не должна быть в отвратительном состоянии. Моль заведется и вообще. Нужно лишь протереть пыль и подмести, потом запрем ее снова.
     - Я бы уж лучше держала ее закрытой и не ходила туда, - ответила Алисия Кумби.
     - Знаешь, а ведь на самом деле ты даже еще суевернее меня.
     - Может, и так, - Алисия Кумби не стала спорить. - Я куда больше твоего готова была во все это поверить. Но все-таки знаешь... мне... как бы это сказать... мне, как ни странно, все это кажется каким-то волнующим. Не знаю. Я просто боюсь, мне страшно, и я бы лучше не стала ходить в эту комнату снова.
     - А мне туда хочется, - сказала Сибилла, - и я пойду.
     - Хочешь, я скажу тебе, в чем дело? - спросила Алисия Кумби. - Ты просто любопытная, вот и все.
     - Ну хорошо, пускай я любопытная. Мне хочется посмотреть, что делает кукла.
     - И все-таки я думаю, что гораздо лучше оставить ее одну, - проговорила Алисия. - Сейчас, когда мы оставили ее в покое, она угомонилась. Пусть лучше такою и остается. - И она раздраженно вздохнула. - Боже, какую чушь мы несем!
     - Да. Я знаю, мы несем чушь, но если ты посоветуешь мне, как сделать так, чтобы прекратить нести чушь... ну, давай же скорее мне ключ.
     - Ну хорошо, хорошо.
     - Кажется, ты боишься, что я нечаянно выпущу ее, или чего-нибудь еще в этом роде. Не беспокойся, кажется, она из тех, кто вполне может проникнуть и сквозь запертые двери, и сквозь закрытые окна.
     Сибилла повернула ключ в замке и вошла.
     - До чего странно, - проговорила она. - Просто жуть.
     - Что странно? - спросила Алисия Кумби, заглядывая через ее плечо.
     - Комната вовсе не кажется пыльной, правда? Можно подумать, что она не простояла запертой все это время...
     - Да это странно.
     - Вон она где, - указала на куклу Сибилла.
     Та была на диване. Она больше не лежала обмякшая, как всегда. Она сидела прямо, слегка опершись на подушку спиной. У нее был вид хозяйки, готовой к приему посетителей.
     - Ну вот, - вздохнула Алисия Кумби, - она словно у себя дома, да? Мне едва ли не кажется, что я должна извиниться за то, что вошла.
     - Пойдем, - сказала Сибилла.
     Она, пятясь, вышла за дверь, прикрыла ее и заперла снова.
     Они пристально посмотрели друг на друга.
     - Хотелось бы мне знать, - сказала Алисия Кумби, - почему ее вид нас так сильно пугает...
     - Боже мой, да кто бы не испугался?
     - Да нет, я имею в виду, что хочу знать, что, в конце концов, происходит. В общем-то, ничего... Что-то вроде куклы-марионетки, которая передвигается по комнате сама по себе. Думаю все же, она делает это не сама, всему виной полтергейст.
     - А вот это действительно хорошая мысль.
     - Да, но, по правде сказать, мне в это не слишком верится. Пожалуй... пожалуй дело все-таки в кукле.
     - Ты уверена, что действительно не знаешь, откуда она взялась?
     - Не имею ни малейшего представления, - ответила Алисия. - И чем больше думаю об этом, тем больше уверена, что я ее не покупала и никто мне ее не дарил. Думаю, она... понимаешь, она просто пришла.
     - И ты думаешь, она... когда-нибудь уйдет?
     - По правде говоря, - заметила Алисия, - мне трудно представить, зачем бы ей... она получила все, что хотела.
     Но скоро выяснилось, что кукла получила еще не все. Когда Сибилла вошла в демонстрационную комнату ранним утром следующего дня, то буквально онемела от удивления. Придя в себя, она выскочила на лестницу и принялась звать мисс Кумби, которая почему-то задержалась в спальне.
     - В чем дело? - спросила та, спускаясь по лестнице. У нее разыгрался ревматизм, правое колено болело, и в то утро она слегка прихрамывала. - Сибилла, что с тобою случилось?
     - Смотри. Смотри, до чего дошло дело на этот раз.
     Они стояли в дверях демонстрационной комнаты. На диване, облокотившись на валик, в небрежной позе сидела кукла.
     - Она вышла. Она выбралась из той комнаты! Теперь ей нужна эта.
     Алисия Кумби присела у двери.
     - В конце концов, - проговорила она, - кукла захочет получить все ателье.
     - С нее станется, - поддакнула Сибилла.
     - Послушай, ты, гадкий, злобный, хитрый звереныш, - проговорила Алисия, обращаясь к кукле. - Ты что, явилась нас донимать? Мы не хотим тебя видеть.
     Тут ей, да и Сибилле тоже, почудилось, будто кукла слегка шевельнулась. Казалось, это произошло оттого, что ее руки и ноги расслабились еще больше. Длинная вялая рука лежала на валике, отчасти скрывая лицо, и создавалось впечатление, будто кукла подглядывает из-под нее за происходящим. Взгляд был хитрым и злобным.
     - Жуткая тварь, - содрогнулась Алисия. - Не выношу ее! Не могу больше ее выносить.
     Вдруг она сделала то, чего Сибилла вовсе не ожидала: стремительно пересекла всю комнату, схватила куклу, подбежала к окну и вышвырнула ее на улицу.
     Сибилла сперва онемела от ужаса, затем у нее вырвался слабый крик.
     - Ой, Алисия, не надо было этого делать! Честное слово, не надо было!
     - Я должна была что-то сделать, - объяснила Алисия Кумби. - Я больше не могла терпеть.
     Сибилла подошла к стоящей у окна Алисии. Внизу, на мостовой, лежала кукла лицом вниз, безвольно раскинув обмякшие руки и ноги.
     - Ты ее убила, - прошептала Сибилла.
     - Не говори вздор... нельзя убить то, что сделано из шелка, бархата, всяческих лоскутков и обрезков. Это невозможно.
     - Очень даже возможно, - ответила Сибилла.
     Но тут Алисия увидела такое, от чего у нее перехватило дыхание.
     - Боже мой! Эта девочка...
     На мостовой, склонившись над куклой, стояла маленькая оборванка. Она посмотрела налево, затем направо, окидывая взглядом улицу - не особенно многолюдную в этот утренний час, тишина которой нарушалась лишь проезжавшими автомобилями, - затем, словно удовлетворившись увиденным, девочка наклонилась, схватила куклу и побежала через дорогу.
     - Стой, стой! - закричала Алисия.
     Затем она обратилась к Сибилле:
     - Эта девочка не должна брать куклу. Не должна! Эта кукла опасна, в ней заключено зло. Мы должны остановить ее.
     Однако не им суждено было ее остановить. За них это сделали автомобили. Как раз в этот момент по улице друг за другом проезжали три таксомотора, а им навстречу ехали два фургона. Девочка оказалась заблокирована посередине улицы на островке безопасности. Сибилла ринулась вниз по лестнице, Алисия Кумби - за ней. Проскочив между фургоном и легковой автомашиной, Сибилла и следовавшая за ней по пятам Алисия Кумби попали на островок раньше, чем девочка смогла прорваться на другую сторону.
     - Ты не можешь взять эту куклу, - воззвала к ней Алисия Кумби, - отдай ее мне.
     Девочка посмотрела на нее. То была худющая замухрышка лет восьми. Слегка косящие глаза смотрели дерзко и вызывающе.
     - Отчего я стану ее отдавать? - окрысилась она. - Швырнули из окна, я видела, не отпирайтесь. Если вы ее выбросили, значит, она вам не нужна, так что теперь она моя.
     - Я куплю тебе другую куклу! - с жаром воскликнула Алисия. - Мы с тобою пойдем в игрушечный магазин, в какой захочешь, и я куплю тебе самую лучшую куклу, какую найдем. Но отдай мне эту.
     - Нетушки, - заявила девочка. Она обвила руками бархатную куклу, словно защищая ее.
     - Ты должна ее отдать, - настаивала Сибилла, - она не твоя.
     И она протянула руки, чтобы забрать куклу у девочки, но тут девочка топнула ножкой, отвернулась и закричала:
     - Нетушки! Нетушки! Нетушки! Она моя, совсем моя. Я люблю ее. А вы ее не любите. Вы ее ненавидите. Сразу видно, что ненавидите, а то не выбросили бы из окна. Я люблю ее, понятно, вот чего она хочет. Она хочет, чтобы ее любили.
     А затем, ужом проскальзывая между автомобилями, девочка ринулась через улицу, потом бросилась по тротуару и скрылась из виду прежде, чем две немолодые женщины смогли увернуться от автомобилей и последовать за ней.
     - Сбежала, - вздохнула Алисия.
     - Она сказала, что кукла хочет, чтобы ее любили, - проговорила Сибилла.
     - А может быть, - сказала Алисия, - может быть, она как раз этого и хотела все время... чтобы ее любили...
     И посреди запруженной автомобилями лондонской улицы две перепуганные женщины обменялись долгим взглядом.