Эрл Стенли Гарднер
     
     Дело разведенной кокетки
     
     Глава 1
     
     Ровно в девять утра Перри Мейсон встретился с Полом Дрейком, чтобы вместе позавтракать.
     Высокий Дрейк, шеф детективного агентства, улыбнулся при виде адвоката Мейсона и заметил:
     - Твои часы отстают на тридцать секунд, Перри.
     Мейсон отрицательно покачал головой:
     - Нет, это твои спешат на тридцать секунд. Что-нибудь заказал?
     - Да, - ответил Дрейк. - Два ананасных сока, яичницу с ветчиной, тосты и кофе. Сейчас принесут. Ты видел объявление в газете?
     - Нет, - ответил Мейсон. - Какое?
     - По делу Финчли.
     - Я как раз о нем хотел спросить.
     - Я дал объявление в утренние газеты и в вечерний выпуск "Блейд".
     Официант принес сок и обратился к Мейсону:
     - Добрый день, мистер Мейсон. Сейчас подам яичницу и ветчину. Мистер Дрейк, когда делал заказ, предупредил, что вы скоро придете.
     - Я уже пришел.
     Дрейк одним глотком выпил полстакана сока, отставил его и вынул из портфеля газету.
     - Вот, читай.
     Мейсон прочитал объявление, указанное детективом.
     
     
     "СТО ДОЛЛАРОВ ВОЗНАГРАЖДЕНИЯ
     
     Если тот, кто третьего числа сего месяца около семнадцати часов менял шину автомобиля, стоявшего у перекрестка Хикман-авеню, обратится в Детективное агентство Дрейка и сможет дать достаточно точное описание черного автомобиля, проехавшего с большой скоростью по Вермесилло-драйв в восточном направлении и столкнувшегося с "Фордом", проезжавшим по Хикман-авеню в северном направлении, получит сто долларов наличными. Замечено, что молодая женщина, находившаяся в стоявшем автомобиле, записала номер черной автомашины, но уехала до прибытия машины "Скорой помощи". Каждый, кто сможет сообщить какие-либо сведения, помогающие найти сбежавшего водителя, спровоцировавшего инцидент, получит сто долларов. Сведения просим высылать на адрес Детективного агентства Дрейка, п/я 624".
     - Это должно что-то дать, - сказал Мейсон, откладывая сложенную газету. - Молодой Финчли серьезно ранен... Я всей душой ненавижу виновников автомобильных катастроф, удирающих от ответственности.
     - Наверное, выпил и побоялся остаться, - заметил Дрейк. - Возможно, те, из стоящего автомобиля, ничего не видели.
     - Мне сказали, что видели, - возразил Мейсон. - В машине были двое - мужчина и женщина. Автомобиль светлый, почти новый. Когда все произошло, мужчина, заменив шину, клал замененное в багажник, а женщина что-то записывала в блокнот. Скорее всего, номер машины, которая, столкнувшись, отбросила "Форд" Финчли на фонарный столб, после чего без задержки умчалась.
     Официант принес яйца, ветчину, подрумяненные тосты и кофе.
     - А если их показания окажутся во вред твоему клиенту? - спросил Дрейк.
     - Это невозможно, если они не будут врать. Я в любом случае узнаю, кто это. Хотя бы потому, что не хочу, чтобы они затаились, а в один прекрасный день неожиданно выскочили как свидетели в пользу обвиняемого.
     Снова подошел официант и произнес извиняющимся тоном:
     - Мистер Дрейк, звонят из вашего агентства. Секретарь просила сказать, что пришел ответ на объявление в газетах. Она хотела, чтобы вы узнали об этом сейчас, пока с вами мистер Мейсон.
     - Пусть доставят сюда, - оживился Дрейк. - Скажите, пожалуйста, моему секретарю, пускай возьмут такси.
     Мейсон улыбнулся.
     - Видишь, Пол, что может сделать объявление.
     - Хочешь сказать, что могут сделать деньги, - отрезал Дрейк.
     - У молодого Финчли сломано бедро, - продолжил Мейсон, - а он должен окончить колледж. Я в самом деле хочу поймать того водителя.
     Дрейк медленно, маленькими глотками пил кофе.
     - Сомневаюсь в удаче, - неохотно произнес он. - Возможно, так дело и не пойдет, Перри. Водитель, скорее всего, был пьян. Если бы ты застукал его на месте, то смог бы это доказать, а теперь просто услышишь занятную историйку, что автомобиль Финчли толкнул его, а он оглянулся и увидел, что ничего особенного не произошло.
     - Тогда я прижму его обвинением в том, что он скрылся с места происшествия, - сказал Мейсон.
     Дрейк улыбнулся:
     - Не обольщайся. Скорее всего, у этого типа найдется какой-нибудь влиятельный друг или даже два, которые позвонят в прокуратуру. В конце концов окажется, что у него полно влиятельных друзей, обзванивающих город, чтобы рассказать всем и каждому, какой это порядочный человек, образцовый отец семейства, член общества защиты собак и кошек, который жертвует большие суммы религиозным организациям и своей политической партии.
     - И все же я его поймаю, - не сдавался Мейсон. - Приглашу как свидетеля и обдеру как липку.
     - Даже этого не сможешь, - возразил Дрейк. - Агент какого-нибудь страхового общества закрутится около Боба Финчли и начнет петь: мол, если он выиграет дело в суде, придется заплатить адвокату, к тому же ему окончательно испортят нервы - ведь он не будет уверен в благоприятном исходе дела. Скажут, что дело придется передать в суд и в результате не останется и половины того, что он сможет получить, согласившись на предложение страхового общества. Представитель его посулит оплатить врача и больницу, дать немного денег на новую машину и даже благодаря связям устроить одну из последних моделей...
     - Хватит, - со смехом прервал Мейсон. - Только аппетит портишь.
     - Я обрисовал, как все будет, - ответил Дрейк.
     - Сам знаю, как будет, - возразил Мейсон. - Найди только водителя черной машины. Я уж заставлю его попотеть.
     С минуту помолчали. Появился официант.
     - Пришли из вашего агентства, мистер Дрейк. Просили передать конверт и поинтересоваться, не будет ли поручений.
     - Нет, - ответил Дрейк. - Письмо скажет само за себя. - Он распечатал конверт из толстой бумаги, присланный по почте на адрес Детективного агентства Дрейка, и сказал: - Тут что-то тяжелое.
     Перевернул конверт. На стол выпал ключ, что удивило Дрейка.
     - Это, наверное, и есть ключ к разгадке, - пошутил Мейсон.
     - Погоди, не до шуток, - поморщился Дрейк.
     - А письмо там есть? - спросил Мейсон.
     Дрейк положил ключ на скатерть и вынул из конверта письмо, напечатанное на цветной бумаге хорошего качества.
     - Вчерашнее число, - заметил Дрейк. - Прочтем?
     "Господа!
     Те особы, которых вы просили о помощи в вечернем выпуске "Блейд", никогда не обратятся к вам добровольно. Но я люблю справедливость и могу сообщить следующее.
     Когда вчера пополудни на перекрестке Хикман-авеню и Вермесилло-драйв произошло столкновение, Люсиль Бартон и незнакомый мне мужчина кончили менять шину колеса у светло-коричневой машины мисс Бартон. Машина стояла на южной стороне Вермесилло-драйв к востоку от перекрестка с Хикман-авеню. Мисс Бартон видела столкновение и с большим присутствием духа записала номер черной машины, мчавшейся на большой скорости по Вермесилло-драйв в восточном направлении.
     Позже она рассказала об этом своему приятелю.
     Мужчина запаниковал и объяснил ей, что у него все пойдет прахом, если узнают, что в это время он был с ней (я не смог узнать, кто этот мужчина и почему он боится назвать себя). Кстати, я хорошо знаком с Люсиль. Знаю, что это происшествие не дает ей покоя, но в данных обстоятельствах она не может ни поделиться сведениями с вами, ни признаться, что видела столкновение.
     Но все же я могу вам помочь. У меня есть ключ от квартиры Люсиль - Саут-Гондола, 719 (квартира номер 208). Это небольшой дом, входная дверь неизменно заперта, но, если позвонить, кто-нибудь из жильцов, возможно, в своей квартире нажмет кнопку запирающего механизма. Дверь также открывается ключом от любой из квартир. Между двумя и пятью часами пополудни в квартире Люсиль никого не бывает. В гостиной увидите маленький секретер. В верхнем отделении справа лежит кожаный блокнотик. На предпоследней странице записан номер черной машины. Когда вы удостоверитесь, что это тот номер, который вам нужен, я дам о себе знать, чтобы вернуть ключ и получить обещанное вознаграждение в сумме ста долларов.
     Искренне ваш друг".
     Дрейк посмотрел на Мейсона:
     - Что-то подозрительное.
     - От руки ничего не написано? - спросил Мейсон.
     - Ни слова. Подпись тоже напечатана. Как и все письмо.
     - Дай-ка его на минуту, - попросил Мейсон. - Напечатано очень небрежно, - констатировал он. - Расстояние между буквами неодинаковое. Некоторые выше или ниже ряда... Писал явно не профессионал.
     Дрейк подтвердил:
     - Да. Ясно видно - стучали одним пальцем, зато быстро. Отсюда и неровная линия букв, и разные промежутки. Что думаешь?
     - Черт меня побери, если знаю, что можно подумать. Похоже на ловушку. Покажу-ка Делле Стрит. Пусть взглянет на письмо женским глазом.
     Мейсон внимательно осмотрел ключ, выбитый на нем номер 208. Потом сунул в карман жилета и сказал:
     - Это все же след. Не стоит им пренебрегать.
     Дрейк внезапно забеспокоился:
     - Не нужно, Перри. Это может быть опасно. Если кто-нибудь увидит, как ты входишь, он сможет...
     - Что именно? - усмехнулся Мейсон. - Чтобы обвинить меня, прежде всего придется доказать, что это сделано в преступных целях или...
     - Или кто-нибудь примет тебя за грабителя и сперва выстрелит, а потом начнет задавать вопросы, - подсказал Дрейк.
     - Но ты же не думаешь, что я брошу след? - спросил Мейсон.
     Дрейк отодвинул тарелку и взял лежащий под ней счет.
     - Ну, черт побери, - сказал он, - что ты предпочитаешь: заплатить самому сразу или чтоб расплатился я и предложил тебе оплатить позднее с десятипроцентной надбавкой?
     Мейсон, улыбаясь, взял счет.
     - Лучше заплачу сейчас... Это письмо тревожит, Пол. Если бы за ним не было подвоха, автор просто переписал бы номер и потребовал свои сто долларов.
     - Да, какая-то ловушка, - подтвердил Дрейк.
     - А меня интересует приманка, Пол.
     - На этом, собственно, и срабатывают все ловушки, - ответил Дрейк.
     
     Глава 2
     
     Делла Стрит, доверенный секретарь Мейсона, положила на стол письма, рассортированные на три группы. С пометкой "важные" старательно уложила посередине, чтобы сразу бросились в глаза.
     Мейсон подошел к двери своего кабинета, достал ключ, улыбнулся Делле, но, увидев письма, скорчил недовольную мину.
     - Привет, Делла!
     - Привет, шеф. Видели Пола?
     - Да.
     - Звонили из его агентства. Я знала, что вы с ним завтракаете.
     Мейсон повесил шляпу, посмотрел на стопку "важных" писем и сказал:
     - Если не ошибаюсь, ответ на эти письма лучше не откладывать.
     Она кивнула.
     - Положи-ка и это к "важным", - сказал Мейсон.
     - Что это?
     - Дрейк получил.
     - О том свидетеле?
     - Да.
     - И что там?
     - Прочти.
     Делла взяла письмо, пробежала глазами. Потом прищурилась и уже внимательно дочитала до конца. Затем спросила:
     - А где ключ?
     Мейсон вынул его из жилетного кармана. Делла с минуту созерцала ключ, потом начала перечитывать письмо.
     - И что ты думаешь? - спросил Мейсон.
     - Ничего.
     - Ловушка?
     - Для кого? - спросила она.
     - Ну, Делла, ты меня удивляешь, - ответил Мейсон.
     - Если бы кто-нибудь подумал, что Пол Дрейк покажет вам письмо и вы сами туда пойдете, я бы сказала, что это, возможно, ловушка. Но объявление скорее дает основания предполагать, что Дрейк пошлет туда кого-нибудь из своих людей. Все равно кого.
     Мейсон кивнул.
     - Значит, - продолжала Делла, - отбросим ловушку. Что тогда?
     - Могла ли написать сама мисс Бартон? - спросил Мейсон.
     - Зачем?
     - Быть может, чтобы предать таинственного приятеля, который не желает быть узнанным, а самой получить за это сто долларов.
     - Возможно, - ответила Делла.
     - А что тебе подсказывает твой прямолинейный женский ум?
     - Если женский, то скорее извилистый, - засмеялась Делла.
     - В этом случае даже очень извилистый. И все ж таки что ты думаешь?
     - Не люблю высовываться с собственным мнением, но, пожалуй, вы правы. Девушка хочет получить сто долларов. И чтобы Детективное агентство Дрейка узнало номер той машины. Тогда она и обратится за вознаграждением. Конечно, втихую, чтобы приятель не узнал... А если найдете, сможете доказать, что это именно та машина?
     - Верно, - согласился Мейсон. - Он на большой скорости выскочил перед "Фордом" Финчли. Миссис Финчли пыталась затормозить, но не сумела и ударила эту чертову машину сзади. Ее бампер, должно быть, зацепился за бампер черной машины, поэтому и закрутило. Она не справилась с управлением и врезалась в фонарный столб, а ее двадцатидвухлетний сын вывалился и разбил бедро о столб.
     - Точнее говоря, - заметила Делла Стрит, - она ударилась о черный автомобиль, а не он об нее.
     - Возможно, водитель черного автомобиля так и попытается представить дело, - ответил Мейсон, - но, поскольку он скрылся, трудненько будет выдержать такую линию защиты.
     - А может он сказать, что не почувствовал столкновения?
     - Удар был слишком силен, не ощутить такой невозможно. Но сейчас главное - осмотреть его машину... Если мы ее увидим.
     - А что собираетесь делать с таинственной Люсиль Бартон?
     - Встречусь с ней.
     - Хотите сказать, воспользуетесь ключом и заберетесь в ее квартиру. Лучше быть уверенным, что имеются свидетели...
     Мейсон покачал головой:
     - Идти, когда ее не будет, бессмысленно. Если она свидетель, которого мы ищем, смогу кое-что выяснить во время разговора. Во всяком случае, должен попытаться.
     - Между двумя и пятью?
     - О нет. Ее же тогда не будет, - ответил Мейсон. Посмотрел на часы и улыбнулся: - Пойду между десятью и одиннадцатью.
     - Свидетель встречи нужен?
     - Нет, Делла. Думаю, полезнее поговорить тет-а-тет.
     - О письме расскажете?
     - Нет, не думаю.
     Делла Стрит выразительно посмотрела на стопку "важных" писем.
     - Ответь сама, - перехватил ее взгляд Мейсон. - Подумай хорошенько и...
     - Но, шеф... На эти надо самолично...
     - Знаю. Но Люсиль Бартон... Она, наверное, спит допоздна, а номер машины, из-за которой у Боба Финчли сломано бедро, находится в ящике с правой стороны секретера... Секретер в гостиной - это не совсем обычно для квартиры работающей женщины. Как ты думаешь, чем занимается Люсиль Бартон?
     - А кто вам сказал, что она работает? - спросила Делла.
     - Сними, пожалуйста, копию с этого письма, - попросил Мейсон. - Возьму с собой. Быть может, придется ее ознакомить, но не хочется показывать оригинал.
     Делла Стрит кивнула, подошла к своему столу, вставила бумагу в машинку и начала печатать. Мейсон смотрел на ее пальцы, а когда копия была готова, заметил:
     - Она выглядит много лучше оригинала, Делла.
     - Оригинал кто-то отстукал одним пальцем, правда, очень умело и быстро, - ответила Делла.
     - Я тоже так подумал.
     - Машинка, скорее всего, портативная.
     Мейсон сложил копию, засунул ключ в жилетный карман.
     - Ну, я пошел.
     - Если вас арестуют, - улыбнулась Делла, - дайте знать. Я тотчас примчусь с чековой книжкой и... поручительством.
     - Спасибо.
     - Если ее не будет дома, - продолжала она, уже не улыбаясь, - то прошу вас, не пользуйтесь ключом.
     - Почему?
     - Не знаю. Но что-то во всем этом мне не нравится.
     - Мне многое не нравится, - ответил Мейсон. - Делла, ты боишься, что я наткнусь на труп?
     - Не исключено.
     - Спрячь письмо и конверт в сейф, - посоветовал Мейсон. - Возможно, мне придется иметь дело с полицией.
     - Это означает: войдете, даже если ее не будет дома?
     - Что ж, - улыбнулся Мейсон, - я ведь никогда не знаю наперед, что сделаю.
     
     Глава 3
     
     Дом на Саут-Гондола-авеню был невелик. В списке жильцов, висящем у входной двери слева, было тридцать пять фамилий.
     Мейсон без труда нашел имя, вырезанное из визитной карточки, на которой значилось: "Люсиль Сторла Бартон". Рядом номер квартиры - 208. Истертая кнопка звонка и домофон.
     С минуту Мейсон раздумывал: позвонить или нет, но желание проверить, подходит ли ключ, пересилило. Раздался щелчок, и дверь открылась.
     Мейсон оказался в узком холле. В нем стояло несколько неудобных стульев, не вызывающих желания опуститься на них. В углу висел телефон-автомат, за перегородкой стоял очень маленький письменный стол. В глубине виднелась дверь с табличкой: "Администратор", на стене надпись: "Звонок к администратору". Через узкий холл Мейсон прошел в коридор, куда выходили двери квартир. В дальнем конце виднелся лифт. Дом был трехэтажный. Люсиль Бартон жила на втором этаже.
     Мейсон нажал кнопку лифта, дождался кабины и поднялся на второй этаж. В разболтанной кабине подумал, что пешком было бы быстрее.
     Искомая квартира находилась в дальней стороне дома, и Мейсону пришлось миновать много дверей, прежде чем он нашел номер 208.
     Адвокат нажал кнопку звонка. Подождал. В квартире было тихо. Мейсон постучал, и опять никто не отозвался. Осторожно вставил ключ в замочную скважину и повернул. Замок тихо щелкнул, и дверь подалась. Приоткрыв ее, Мейсон разглядел темную гостиную, а за ней - освещенную спальню. На неубранной кровати лежала небрежно брошенная ночная рубашка. Из ванной доносился шум воды.
     Мейсон осторожно закрыл дверь, вынул из замка ключ, подождал несколько минут и снова позвонил. На этот раз послышались шаги, и женский голос спросил:
     - Кто там?
     - Это мисс Бартон?
     - Да.
     - Я хочу поговорить с вами. Я адвокат. Моя фамилия Мейсон.
     Дверь слегка приоткрылась, и Мейсон увидел веселые голубые глаза, светлые волосы и кисть руки, придерживающую у шеи халат. В улыбке блеснули белоснежные зубы.
     - Простите, мистер Мейсон, я не могу показаться. Только что встала. Придется подождать... или прийти еще раз.
     - Я подожду, - сказал Мейсон.
     - Боюсь, не знаю вас, мистер Мейсон. Я... - Она оглядела его с головы до ног, и вдруг глаза ее заблестели. - Мне кажется... Но вы ведь не тот Перри Мейсон?
     - Именно тот.
     - Ох, правда, - удивилась она и, помолчав, заговорила: - Послушайте, через минуту-другую я буду готова. Тут беспорядок, но, если пройдете в гостиную, сможете поднять жалюзи и немного обождать. Я быстро.
     - Если хотите, могу прийти еще раз и...
     - Нет-нет, входите. И подождите, я не задержу. - Она распахнула двери, и Мейсон вошел в темную гостиную. - Пожалуйста, поднимите жалюзи и устраивайтесь.
     - Спасибо.
     Она быстро прошла через гостиную в спальню и закрыла за собой дверь.
     Мейсон подошел к окну, поднял жалюзи, и утреннее солнце заглянуло в комнату. Он осмотрелся.
     Удивила мешанина очень дорогих и очень дешевых вещей. Маленький красивый восточный коврик подчеркивал безобразие лежавшего подле него большого бесцветного ковра. Предметы мебели были в основном удобны, дороги и подобраны со вкусом. Приятный тон спокойной роскоши нарушался простыми вещами, дешевизна которых подчеркивалась соседством дорогих предметов.
     Пепельница на столе была полна окурков, на некоторых - следы губной помады. В маленькой кухоньке Мейсон нашел пустую бутылку из-под виски, две бутылки из-под содовой и два стакана.
     В углу гостиной стоял прекрасный ореховый секретер. Мейсон, секунду поколебавшись, быстро пересек комнату и потянул резную ручку, верхнюю справа. Дверца была заперта.
     Мейсон подошел к столу посередине комнаты, уселся на стуле, положив ногу на ногу, взял старый журнал и принялся ждать.
     Минут через пять из спальни вышла молодая женщина в простом и удобном домашнем платье, подчеркивающем округлости прекрасной фигуры. Туго облегавшие чулки и элегантные туфельки на среднем каблуке красовались на ногах. Она умела их показать.
     - С утра я не в себе, если не выпью кофе, мистер Мейсон. С вашего разрешения, включу кофеварку. Вы уже завтракали?
     - О да, - ответил Мейсон.
     - Наверное, думаете, что я очень ленива, - засмеялась она, - но... не составите ли мне компанию?
     - Благодарю. Охотно.
     Пока она на кухне готовила кофе, Мейсон прогуливался по комнате.
     - У вас хорошая квартира, - одобрил он.
     - Достаточно просторна, - согласилась хозяйка, - и по утрам солнце заглядывает. Дом немного старомодный, но удобный. В нем не тесно и есть собственный гараж. В современных домах так не бывает.
     - Вижу портативную машинку. Вы умеете печатать?
     Она рассмеялась:
     - Иногда пишу письма. Когда-то намеревалась удивить мир гениальной американской повестью. Но для этого оказалась слишком глупа и ленива.
     Мейсон поднял чехол машинки.
     - Можно кое-что напечатать? Беспокоит одно дело, и пока вас ждал, кое-что вспомнил. Боюсь, вылетит из головы. Хочется записать, если позволите...
     - Конечно, пожалуйста, - ответила она, - пишите. Бумага в ящике стола. Я вернусь быстро, только приготовлю тосты и сварю яйцо. Может быть, и вы что-нибудь съедите?
     - Нет, благодарю вас. Я уже позавтракал. Только кофе.
     Мейсон выдвинул ящик стола и увидел почтовую бумагу двух видов - обычную, чаще всего употребляемую для машинописи, и более дорогую, розовую. Детективным агентством Дрейка получено письмо как раз на такой бумаге.
     Мейсон заложил розовый лист в машинку и быстро написал заметку о фиктивном деле, о важном завещании и допросе несуществующего свидетеля со стороны несуществующей защиты. Кончив писать, зачехлил машинку.
     Из кухоньки донесся приятный запах, и через минуту Люсиль Бартон внесла поднос с двумя чашечками кофе, с тостами, бутылочкой сливок и яйцом.
     - Вы правда ничего не хотите?
     - Спасибо. Выпью кофе.
     Она поставила поднос на стол и сказала:
     - Устраивайтесь поудобнее, мистер Мейсон. Я весьма польщена вашим визитом и в то же время побаиваюсь.
     - И чего же вы боитесь?
     - Не знаю. Когда приходит адвокат, особенно такой известный, как вы, можно представить... Да ладно, зачем играть в догадки. Выпьем кофе, а после поговорим о том, что вас ко мне привело.
     Она отпила глоток, прибавила сливок и сахару, налила сливки в чашку Мейсона и подала сахарницу. Через минуту снова начала:
     - Надеюсь, это не очень серьезно. Что я натворила, мистер Мейсон?
     - Ничего, насколько мне известно, - ответил Мейсон. - Прекрасный кофе.
     - Спасибо.
     - Разрешите закурить?
     - Пожалуйста.
     Мейсон вынул портсигар и закурил.
     Люсиль Бартон откусывала тост, внимательно приглядываясь к адвокату и улыбаясь каждый раз, когда замечала, что он на нее смотрит.
     Мейсон подумал, что ей около тридцати. Хорошо знает жизнь, умеет ориентироваться в делах, хотя внешне вроде бы ничто не свидетельствовало о большом жизненном опыте. Она казалась естественно наивной и доброжелательной к новому знакомому, словно щенок, который живет в собственном беззаботном мире и ластится к каждому.
     - Когда начнем? - спросила она.
     - Можно сейчас, - ответил Мейсон. - Где вы были третьего числа, то есть позавчера, во второй половине дня?
     - О боже мой! - рассмеялась она.
     - Так где же?
     - Это что, шутка? - Она вопросительно подняла брови. - Или в самом деле желаете знать?
     - Да.
     - Третьего... Минуточку, дайте вспомнить... О нет, мистер Мейсон, я не могу сказать.
     - Вы ведете дневник?
     - Простите, но вы ведь не считаете, что я настолько глупа?
     Мейсон поправился:
     - Скажем иначе. Были ли вы у перекрестка Хикман-авеню и Вермесилло-драйв?
     - Третьего?
     - Третьего.
     Она медленно покачала головой:
     - Нет, не думаю, чтобы я там была.
     - Попробуем по-другому, - сказал Мейсон. - У меня есть основания предположить, что вы были там в светлой машине с каким-то мужчиной. У нее спустила шина, и вы подъехали к тротуару, чтобы сменить ее. Как раз когда вы готовы были отъехать, на перекрестке произошел несчастный случай, и вы обратили внимание на столкнувшиеся машины. Одна из них - черный...
     Она энергично затрясла головой и прервала его:
     - Мистер Мейсон, это какое-то недоразумение. Сейчас не могу вспомнить, где была, но наверняка не видела никакого происшествия на протяжении последних двух недель и не ехала ни на одной машине с неисправным колесом. Не думаете же вы, что подобное легко забывается?
     - Пожалуй что так.
     - Уверена, такого я бы не забыла... Но почему вас это интересует?
     - Я представляю интересы тех, кто находился в поврежденном автомобиле. У одного из них, двадцатидвухлетнего Боба Финчли, в результате столкновения сломано бедро. Надеюсь, срастется и он не останется калекой, но состояние серьезное, и в лучшем случае пройдет много времени, прежде чем...
     - О, как жаль! - прервала она. - Ужасно, когда страдает молодой человек. Я на самом деле надеюсь, что все обойдется.
     - И мы надеемся, - подтвердил Мейсон.
     Она кончила завтракать и вынула папироску. Мейсон зажег спичку. Она зажала его руку своими ладонями и направила огонек к папиросе. Ладони были теплые, полные жизни. Их прикосновение - не сильное, но и не слишком осторожное - позволило почувствовать мягкость ее пальцев. Когда она отнимала руки, ее пальцы скользнули по пальцам Мейсона.
     - Спасибо, - сказала она, взглянув на него. Глаза стали серьезными. - Вы не догадываетесь, как я восхищена вами?
     - Правда?
     - Да. Я знакома со всеми делами, которые вы вели. Нахожу, что вы блестящий, симпатичный, полны сил и всегда на стороне слабейшего. Мне это нравится.
     - Очень мило с вашей стороны, - ответил Мейсон. - Когда я веду какие-либо дела, действительно изо всех сил стараюсь выиграть. Может быть, все-таки вспомните, что вы делали третьего?
     - Конечно, мистер Мейсон. Почти наверняка смогу вспомнить все, что делала в тот день, но не сейчас. Принимать у себя такого знаменитого человека, пить с ним кофе - это для меня слишком много. Вы, конечно, не можете знать, но я очень впечатлительна. Ваш визит буду помнить долго.
     - Когда сможете сообщить мне, где вы были позавчера после обеда?
     - Не знаю. Я могу... Ох, да я могу вспомнить через час либо два. Вы хотите, чтобы я вам позвонила?
     - Пожалуйста.
     - Постараюсь вспомнить, хотя это нелегко... Никогда не помню точно, где и когда я была. Если хорошенько поломаю голову, наверное, вспомню кое-что, и можно будет восстановить весь тот день. Минутку... позавчера...
     - Мне кажется, у вас нет постоянной работы?
     - Я получаю денежную помощь, - улыбнулась она.
     Мейсон посмотрел ей прямо в глаза:
     - Алименты?
     Она отвернулась, но через минуту взглянула вызывающе:
     - А что в этом плохого?
     - Ничего, - ответил Мейсон.
     - Это имеет какое-нибудь отношение к делу, что сейчас ведете?
     Мейсон рассмеялся:
     - Другими словами, вы хотите сказать, что это не мое дело?
     - Я подумала - к чему ведут ваши вопросы? Где я была. И разговор об автомобильной катастрофе. Что за этим кроется?
     - Ничего, - ответил Мейсон. - Я говорю совершенно откровенно: разыскиваю свидетеля происшествия.
     - Что же, я почти уверена, что не видела ни одной катастрофы, и где бы я ни находилась третьего после обеда, это не был перекресток Хикман-авеню и... Как называется та, другая улица?
     - Вермесилло-драйв.
     - Знаю, где Хикман-авеню, но не имею представления о Вермесилло-драйв, мистер Мейсон.
     - У вас есть машина?
     - Да, она мне нужна. Внешне кажется очень хорошей, но двигатель слабый и не в лучшем состоянии.
     - Какого цвета?
     - Светло-коричневая.
     - Меня это тоже интересует, но прежде всего я хотел бы узнать, что вы делали в тот день.
     - Как случилось, что вы пришли именно ко мне?
     Мейсон усмехнулся:
     - Не могу раскрывать мои источники информации, но у меня веские причины полагать, что вы - именно та особа, которую я разыскиваю. Вы точно соответствуете описанию.
     - Можете сказать, каким образом его получили? Кто дал его?
     - Нет, не могу.
     - Интересно, мистер Мейсон, верите ли вы в судьбу?
     - Когда как, - ответил Мейсон, выжидательно глядя на нее.
     - Так получилось, мистер Мейсон, что мне нужен совет. Совет юриста, - сказала Люсиль.
     Мейсон сразу же стал подозрительным.
     - Не могу взять ни одного нового дела. Я перегружен работой, на столе меня ждет кипа писем и...
     - Но ведь взялись же за дело, связанное с происшествием, которое произошло только позавчера.
     - Это совсем другое дело. Дело срочное, ну и - буду с вами откровенен - соответствует моему складу.
     - Выслушайте меня, мистер Мейсон. Я уверена, что мое дело тоже будет... соответствовать вашему складу, - сказала Люсиль.
     - Предупреждаю, не смогу его взять.
     - Все равно расскажу. Я дважды была замужем. Первое супружество оказалось просто трагическим. Когда выходила второй раз, я была... была осторожнее.
     - И на этот раз все было хорошо?
     - Вовсе нет. Второй муж богат. Поэтому я и вышла. Хотела навсегда остаться одинокой, но когда встретила его и узнала, что водятся деньги... Ну и решилась.
     - И развелись?
     - Да. Но получаю алименты.
     - Сколько?
     - Двести долларов еженедельно.
     Мейсон свистнул.
     - Вы находите, что слишком много? - вызывающе спросила она. - Вы же не знаете, сколько он зарабатывает!
     - Если я правильно понял, ваша совместная жизнь продолжалась не очень долго?
     - Пять лет. Как раз в это время он и составил себе состояние.
     - Это, конечно, меняет дело, - признал Мейсон.
     - А теперь он хочет предъявить иск об уменьшении алиментов.
     - За это винить нельзя.
     - Я думала, вы с ним поговорите и...
     Мейсон энергично замотал головой:
     - Нет, это было бы неэтично. Ваш муж, наверное, имеет адвоката, представляющего его интересы, и...
     - Нет у него адвоката, мистер Мейсон.
     - Хотите сказать, он сам возбудит дело?
     - Нет... Сейчас объясню. Его адвокат выступил в суде об уменьшении алиментов шесть месяцев назад, но суд отклонил иск. Судья дал понять, что считает имущественное положение моего мужа лучшим, чем мое, и что он получил при разделе больше выгоды. Видите ли, мы работали вместе в предприятии мужа, и я заработала для него много денег. Муж разозлился на адвоката и поклялся, что на этот раз за дело возьмется сам.
     - Скорее всего, кончится тем, что он найдет адвоката, который будет его представлять, - сказал Мейсон.
     - Не думаю. Уиллард Аллисон Бартон очень упрям и умен. По правде говоря, в суде я больше боялась бы его, чем какого-либо адвоката. За исключением вас, мистер Мейсон.
     - Простите, но я не веду таких дел.
     - Мистер Мейсон, выслушайте до конца.
     - Хорошо, - согласился Мейсон, поудобнее устраиваясь на стуле.
     - Я собираюсь снова выйти замуж и на этот раз уверена, что он тот, кто мне нужен. Будущий муж старше и опытнее меня. Очень умен. Кроме того, то, что я испытываю к нему, отличается от моих чувств в предыдущих случаях.
     - Таким образом, дело об алиментах будет решено. Когда снова выйдете замуж, бывший муж перестанет платить.
     - Мистер Мейсон, поймите меня правильно. Я не хочу сжигать мосты. Я имею право на эти деньги. Если дадите понять Уилларду Бартону, что потребуете увеличения алиментов, когда он снова потянет меня в суд, это его остановит.
     - В любом случае вы потеряете право на алименты в течение нескольких месяцев.
     Люсиль с горечью ответила:
     - Не собираюсь ему ничего дарить. Предложу уладить дело за двадцать пять тысяч долларов. Он запрыгает от радости.
     - И вы, очевидно, хотите, чтобы я отвоевал это для вас, - холодно сказал Мейсон.
     Она начала играть ложечкой, постукивая о край чашки.
     - Я прав? - спросил Мейсон.
     - Вы, наверное, считаете меня отвратительно расчетливой, а я только предусмотрительна. Умею о себе заботиться.
     - Все говорит за это.
     - Мистер Мейсон, посмотрите на дело с практической точки зрения. Глупо отказываться от двухсот долларов еженедельно ради мужчины. Ради любого мужчины.
     - Особенно если есть уверенность, что и дальше будете получать алименты, - резюмировал Мейсон.
     - Мистер Холлистер хочет все устроить так, чтобы наш брак не повлек для меня никаких финансовых потерь. Вы считаете меня вымогательницей?
     - Считаю, что вы не слишком влюблены.
     - Все не так плохо, мистер Мейсон, как представляется. Я была несправедлива к себе. Если говорить откровенно, это идея Росса Холлистера. Я сказала, что не собираюсь выходить замуж, потому что не хочу еще раз рисковать. И он не спросил почему. Нужно знать, какой это человек. Он понимает других и доброжелателен, но и очень дотошный. Видит вас насквозь и читает ваши мысли, о существовании которых вы и не подозреваете.
     - Значит, он догадался, что вы не хотите отказываться от двухсот долларов в неделю ради мужа? Так ведь?
     - Так. И вот что он придумал. Когда я решусь за него выйти, то стану юридической собственницей некой недвижимости, которую он переписал на меня. Еще он дал мне страховой полис на двадцать тысяч долларов, пока он будет жив, и обещал выдавать ежемесячно по семьсот пятьдесят долларов на личные расходы и наряды, не считая денег на хозяйство. Кроме того, в качестве свадебного подарка я получу отличную спортивную машину.
     - Так чего же вы еще хотите? - сухо спросил Мейсон.
     - Я хочу, чтобы он меня любил и уважал, - взорвалась она. - Все уже подготовлено. Подписаны документы, улажено со страховым полисом. Но если мой бывший муж заявится в суд с просьбой об уменьшении алиментов, Росс Холлистер промолчит, но до конца своих дней будет думать, что мое материальное положение терпит крах и я решила выйти за него из расчета. Постарайтесь взглянуть на это с моей точки зрения.
     - Значит, так: если ваш бывший муж потребует уменьшения алиментов, мистер Холлистер уверится, что вы, побоявшись проиграть процесс, решили поправить свои дела таким образом...
     - Речь идет именно об этом, - прервала она.
     - А когда свадьба? - спросил Мейсон. - Нельзя ли ускорить?
     - Это не так просто, - ответила она. - Видите ли, Росс Холлистер официально еще женат и существуют какие-то формальные препятствия к разводу. Это откладывает наши дела.
     - Понятно, - сказал Мейсон.
     - Мистер Мейсон, поговорите с ним, ладно? Он в клубе "Бродвей атлетик". Он там живет... Но вы должны быть очень осторожны. Я не хочу, чтобы он догадался, за кого я собираюсь замуж.
     - Ваш бывший муж знает мистера Холлистера?
     - Ну конечно. Он член того же клуба, хотя мистер Холлистер живет в Санта-дель-Барра. Они даже вместе играют в покер. Уиллард умер бы, право же, умер, если бы узнал о свадьбе. Говорить с ним нужно очень тактично. Он болезненно ревнив. Думаю, в этом одна из причин неудачи нашего союза. Ни один разговор не обходился без упоминания о моем первом муже. Все допытывался, вспоминаю ли я его, и...
     - Ваш первый муж жив? - спросил Мейсон.
     Она снова начала играть ложечкой.
     - Да.
     - Вы его видели?
     - Мистер Мейсон, к чему вам это знать?
     - Просто хочу быть в курсе.
     - Но не понимаю, зачем вы...
     Внезапно Мейсон рассмеялся, откинув назад голову:
     - Вы очень ловкая молодая женщина, Люсиль. Вам полагается медаль за сообразительность. Но это дело меня не интересует. Хотя, должен признаться, интригует ваша необычайная предприимчивость.
     - Что вы подразумеваете под "необычайной предприимчивостью"?
     - Вы увидели объявление в газетах, - объяснил Мейсон, - и, скорее всего, узнали, что я взял на себя это дело Финчли. Подумали: если бы удалось заманить меня сюда и поставить в неловкое положение, вы смогли бы...
     Она резко отодвинула стул и гневно взглянула на Мейсона.
     - Мистер Мейсон, я этого не заслужила. Это неправда. Я даже не знаю, о каком объявлении вы говорите. Могу вас уверить, что я не пыталась поставить вас, как вы вежливо выразились, "в неловкое положение"! За кого вы меня принимаете?
     - А кто вы на самом деле? - спросил Мейсон.
     - Я - женщина, которая познала много разочарований в любви. И не хочу, чтобы уменьшили мои алименты. Я знаю, вы сможете припугнуть моего бывшего мужа. Если бы он узнал только, что мы знакомы и вы интересуетесь мною... то есть моим делом...
     Мейсон отодвинул стул, встал и поклонился.
     - Мне очень неприятно это говорить, но я не верю вам и не могу больше терять время. Вы хорошо все продумали, но я не позволю себя дурачить. Не люблю этого. Если бы вы застали меня в своей квартире между двумя и пятью, я был бы вынужден взяться за ваше дело. Благодарю за кофе.
     Он взял шляпу и направился к двери.
     - А притворная неспособность вспомнить, где вы были позавчера днем, слегка наивна. Попробуйте поймать на эту приманку другого адвоката, миссис Бартон.
     Высказавшись, Мейсон закрыл за собой дверь, оставив женщину в ярости.
     
     Глава 4
     
     - Ну и как? - спросила Делла Стрит.
     Мейсон улыбнулся:
     - Очаровательная девушка. Блондинка, смеющиеся голубые глазки, малиновые губки, беленькие зубки.
     - Боже мой! - воскликнула Делла. - Он влюбился!
     - Сколько ей, как ты думаешь? - спросил Пол Дрейк.
     - Что-то между двадцатью пятью и тридцатью.
     Делла Стрит принесла словарь и положила его Мейсону на стол.
     - Спасибо, Делла. Поищем другие подходящие к ней определения, - сказал Мейсон, переворачивая страницы. - Так вот, Пол, она добродетельна, ребячлива, девически чиста, порядочна, моральна, достойна всяческого уважения.
     - А за счет чего живет? - прервал Пол.
     - Сам хотел бы знать, - ответил Мейсон.
     - Ну же, шеф, - смеясь, настаивала Делла, - расскажите все.
     Мейсон прошелся по комнате, потом уселся на край стола. Одной ногой оперся о пол, а другой покачивал, изображая смущение, в которое его якобы ввергли их подначки.
     - Боится откровенничать, - констатировал Дрейк.
     - Кажется, краснеет, - атаковала Делла.
     - Сказать по правде, это ловушка, - сказал Мейсон.
     - Хотела тебя подцепить? - спросил Дрейк.
     - Не притворяйся глупее, чем ты есть на самом деле, - отпарировал Мейсон. - Девушка, видимо, прочитала объявление в "Блейд" и подумала, что за этим делом должен стоять адвокат.
     - А дальше? - торопил Дрейк. - Что произошло, когда ты открыл дверь?
     - Она была в ванной.
     - Гм-гм, - пробормотал Дрейк.
     - Ну а я, - скромно продолжал Мейсон, - я тихонько удалился, подождал несколько минут в коридоре и позвонил. Она впустила меня. Представляю выражение твоего лица, если бы ты увидел ее квартиру. Мешанина из прекрасных дорогих вещей, которые, наверное, она забрала после развода, со страшной дешевкой, которой, видно, была меблирована квартира до ее вселения. Там есть хорошенький восточный коврик, который должен стоить кучу денег, и красивый старинный секретер в прекрасном состоянии. Вчера вечером она наверняка принимала мужчину, потому что на кухне два стакана и пустая бутылка от виски, а в пепельнице полно окурков. Она их почему-то не выбросила перед сном.
     Очень ловкая. Чересчур приятельское обращение может показаться слегка наивным, но в действительности она расчетливая и осторожная вымогательница. Была внешне очень дружелюбна. Заманив к себе, быстро оценила мои возможности перед намеченным ударом.
     - Чего же она хотела? - спросил Дрейк.
     - Адвоката, - ответил Мейсон. - Ей нужен адвокат, который провернул бы алиментное дело с бывшим мужем. Она приманкой заманила меня в квартиру, а когда я пришел, сделала все, чтобы очаровать. Видели бы вы взгляды и улыбки, мины и позы, когда она уговаривала меня помешать ее бывшему мужу, некоему твердокаменному Уилларду Бартону, возбудить дело об уменьшении алиментов. Мне кажется, что ее бывший муж практичный и дьявольски умный тип. Ему просто надоело содержать ее, выплачивая по двести долларов еженедельно.
     - О гонораре говорила? - спросила Делла.
     - Ни слова, - улыбнулся Мейсон.
     - Ты уверен, что она сама это подстроила? - спросил Дрейк.
     - Смотри сам, - ответил Мейсон, вынимая из кармана лист розовой бумаги. - Я стянул это из ящика ее стола. Делла, сравни бумагу с той, на которой написано письмо... Я еще отпечатал пару строчек на ее машинке. Можно проверить, та ли.
     Делла Стрит быстро вынула из сейфа оригинал письма и сравнила листки.
     - Бумага та же самая, - подтвердила она.
     - А машинка? - поинтересовался Дрейк.
     Они нагнулись над столом, рассматривая буквы.
     - Та же самая, - констатировал Мейсон. - Обратите внимание: "г" - несколько выше строчки, а "и" - немного ниже и наклонена вправо.
     - Все ясно, - резюмировал Дрейк. - Черт возьми, а я уже думал, что напали на след. Стодолларовая премия должна же что-то дать.
     - Погоди немного, - предложил Мейсон. - Вспомни, эта мысль пришла ей в голову еще до того, как высохла типографская краска.
     - Раз уж вы так романтично провели утро, можете теперь оказать внимание этим бумагам. - Делла указала на стопку "важных" писем.
     Мейсон взмахом руки попрощался с Дрейком.
     - Видишь, меня впрягают в работу. Дай знать, если кто-то еще отзовется на объявление.
     Дрейк кивнул.
     Проводив его, Делла и Мейсон принялись за работу. В полдень им принесли бутерброды и кофе, и к началу первого часа Мейсон справился почти со всей корреспонденцией.
     Неожиданно в комнату вошла Герти, секретарь, ведущая прием посетителей, с каким-то письмом.
     - Это вам, мистер Мейсон, - сказала она. - Принес посыльный. Я подумала, что вы захотите сразу прочесть.
     - Вот награда за труды, Делла, - простонал Мейсон. - Мучаемся, уменьшаем кучу писем, и тут же приходят новые.
     Делла разрезала конверт сбоку.
     - Конверт обычный... но в нем что-то тяжелое.
     - Наверное, второй ключ, - предположил Мейсон.
     Делла проговорила удивленно:
     - Бумага... бумага та же, шеф, розовая. И в самом деле, второй ключ.
     Она потрясла над столом конвертом, из него выпал ключик - красивый, длиной около семи сантиметров. Прямоугольные прорези бороздки переплелись сложным узором.
     - Похоже, от какого-то шкафа, - сказала Делла.
     Улыбаясь своим мыслям, Мейсон развернул письмо. Делла Стрит подошла к нему и, пока он читал, смотрела через его плечо.
     "Дорогой мистер Мейсон!
     Прошу простить за то, что секретер был заперт и вы не смогли получить нужные вам сведения. Прилагаю ключ. В верхнем ящике с правой стороны вы найдете маленький блокнотик в кожаном переплете. На предпоследней странице записан регистрационный номер автомобиля, который столкнулся с машиной Финчли.
     Когда вы убедитесь, что это номер разыскиваемой вами машины, я свяжусь с вами, чтобы получить сто долларов.
     Преданный вам друг".
     Мейсон выдвинул ящик стола и достал лупу.
     - Проверим, на той ли машинке написано.
     Делла Стрит бросила взгляд на текст.
     - Та же самая, шеф, - сказала она, - и бумага та же.
     Мейсон подтвердил ее слова наклоном головы. Делла Стрит подняла брови.
     - Что это может означать, шеф?
     - Черт меня побери, если знаю, Делла, - ответил Мейсон. - Кажется, кто-то хочет за наш счет поживиться.
     - Но, шеф, она достаточно сообразительна и поняла, что второй раз вы не дадите себя обмануть. И, пожалуй, не настолько глупа, чтобы писать второе письмо на той же машинке, зная, что вы ее видели и сами на ней печатали.
     - Пожалуй, да, - неуверенно произнес Мейсон. - Очень многие не догадываются, что машинопись так же индивидуальна, как и почерк. Как внешний вид машинки говорит о фирме и модели, так и отпечатка букв и строчек точно скажут - письмо отпечатано именно на этой машинке. Поразительно, как мало людей знают об этом.
     - Допустим, это так, - вставила Делла, - но она наверняка знает, что вы видели у нее эту розовую бумагу и даже взяли лист, когда печатали.
     - Вот это как раз и непонятно, - признал Мейсон, исследуя письмо.
     Тихонько постучали, и в дверную щель просунулась голова Герти.
     - К вам мисс Люсиль Бартон. Она говорит, много времени не отнимет. И что вы наверняка ее примете.
     Делла Стрит улыбнулась:
     - Придется заглянуть в словарь, шеф. Как это там - женственная, очаровательная, притягательная, наивная, чарующая...
     Мейсон быстро положил письмо и конверт в ящик, а ключик сунул в боковой карман жилета, где уже лежал ключ от квартиры.
     - Пригласи, Герти, - сказал он.
     - С ней какой-то мужчина.
     - Как его зовут?
     - Мистер Артур Колсон.
     - Проводи их сюда, Герти.
     Когда Герти закрыла дверь, Мейсон быстро обернулся к Делле Стрит:
     - Делла, если я попрошу напечатать что-то и дать им на подпись, а потом выйду, задержи их под каким-нибудь предлогом. Постарайся, чтобы они не ушли слишком рано.
     - Не понимаю, - сказала Делла.
     - Ты будешь отвлекать их внимание. Я пойду в ее квартиру и загляну в секретер. Задержи их, пока я не закончу.
     - Но, шеф, это ведь...
     - Ничего не могу поделать, - прервал Мейсон. - Взыграло любопытство. Я должен узнать, что затевается.
     - А если она...
     Отворив дверь, Герти доложила:
     - Мисс Люсиль Бартон и мистер Артур Колсон.
     Люсиль легко впорхнула в кабинет. Облегающее платье подчеркивало ее пышные формы; улыбающиеся глаза, свежесть лица и естественная улыбка создавали впечатление полнейшей искренности.
     - Мистер Мейсон, утром я не поняла вас. Вы посчитали, что я лгу, будто не помню, что делала позавчера днем, и хочу вас завлечь. Вы упомянули о газетных объявлениях. Я просмотрела все и нашла то, что вы имели в виду, поэтому сразу решила прийти и доказать вашу ошибку. Разрешите представить мистера Колсона.
     Артур Колсон, худой, слегка сутулый, протянул Мейсону небольшую мускулистую руку, внимательно глядя исподлобья и сохраняя на лице выражение озабоченности.
     - Добрый день, мистер Мейсон, - произнес он с явно искусственной аффектацией. - Вероятно, вы удивлены моим визитом, так же как и я сам, но Люсиль невероятно упряма. Импульсивна во всем. Кажется, я должен быть свидетелем.
     - Мисс Стрит, мой секретарь, - представил Мейсон.
     Они обменялись приветствиями.
     - Пожалуйста, садитесь, - пригласил Мейсон.
     Делла Стрит уселась за свой стол, держа наготове карандаш и блокнот.
     Люсиль Бартон быстро заговорила:
     - Мистер Мейсон, я должна кое-что объяснить. Я слегка обманула вас, говоря, будто не помню, что делала в тот или другой день. Я тогда была с Артуром, но не знала, захочет ли он быть названным. Поэтому понадобилось сперва встретиться с ним и спросить, могу ли я... Видите ли, мы работаем вместе. У меня доля в предприятии, я занята ежедневно с двух до пяти. Третьего у Артура был свободный день, и мы пошли на "Веселого князя".
     - Это что? Пьеса? - спросил Мейсон.
     - Фильм. Очень хороший, мистер Мейсон. Один из тех, которые запоминаются надолго.
     Артур Колсон кивнул.
     - Где он идет? - спросил Мейсон.
     - В "Альгамбре". Вторым экраном. Мы не успели посмотреть, когда он шел. Артур очень, очень занят, но мне так хотелось на этот фильм! Я уговорила его взять свободный день. Я ему сказала: "Работа, работа, и только..."
     - А после кино, - прервал ее Мейсон, - вы поехали по направлению к Хикман-авеню и Вермесилло-драйв?
     Колсон отрицательно качнул головой.
     - Зачем же? - засмеялась Люсиль. - "Альгамбра" на другом конце города. Фильм закончился около пяти, а потом мы пошли...
     - На коктейль в гостиницу около кино, - продолжал Колсон.
     Его лицо выражало полусонную задумчивость, как если бы погруженный в книги ум навсегда остался под обложкой научного труда и жизнь была серией неясных впечатлений на границе сна и бодрствования.
     Люсиль догадалась, о чем подумал Мейсон.
     - Артур - химик, - вмешалась она быстро и энергично, - он теперь изобретает новый вид кино, основанный на использовании инфракрасных лучей, чтобы...
     Колсон внезапно оживился. Выражение озабоченности на его лице исчезло, и он резко сказал:
     - Не будем об этом, Люсиль.
     - Я только хотела пояснить мистеру Мейсону, чем ты занимаешься, чего достиг по части изобретения и что нас связывает. Я вложила определенную сумму в предприятие Артура и работаю для него ежедневно с двух до пяти. Печатаю на машинке и тому подобное. Нельзя сказать, что я хорошая машинистка, но как-то справляюсь, а Артуру необходим тот, кому можно доверять на работе. Он так неосторожен. Его последнее изобретение...
     - Мы его еще не продали, - предостерег Колсон. - О нем лучше помолчать.
     В разговор вмешался Мейсон:
     - Меня не интересуют изобретения, но я хотел бы знать, что случилось позавчера днем. Насколько я понял, вы зашли в бар выпить коктейль.
     - Да.
     - Как долго вы там пробыли?
     - Ох, может, час, может, дольше. Сидели, пили. Разговаривали о фильме.
     - А потом пошли обедать к "Мэрфи", - добавила Люсиль.
     - А потом? - спросил Мейсон.
     - А потом пошли домой выпить рюмочку и опять разговаривали.
     - До которого часа?
     Они обменялись взглядами и не ответили. Мейсон вопросительно поднял брови. Они заговорили одновременно.
     - До одиннадцати, - твердо заявила Люсиль.
     - До половины первого, - в то же самое время произнес Колсон.
     Люсиль пришла в себя первой:
     - Ну что я говорю. Это на прошлой неделе ты ушел так рано. Верно, было около половины первого. Видите ли, у Артура раз в неделю свободный день. В остальные дни он трудится по строгому графику.
     - Очень неприятно, что я причиняю столько беспокойства, но дело и вправду очень важное, - начал Мейсон. - Вы не смогли бы продиктовать моей секретарше то, о чем только что рассказали, подождать, пока она перепечатает, и подписать?
     - Но, мистер Мейсон, - запротестовала Люсиль, - какое это имеет значение, если нас там не было?
     - Такого рода дела принято оформлять именно так, - заметил Мейсон. - Конечно, вы не обязаны, и если есть возражения...
     - Возражений нет, - сказал Артур Колсон. - Мы сделаем это с удовольствием. К тому же, мистер Мейсон, я давно ищу одну юридическую книгу, а в вашей библиотеке она, наверное, есть. Я хотел бы просмотреть, пока будут печатать.
     - Что за книга? - спросил Мейсон.
     - Уэллмана. Об искусстве допроса.
     - Да, есть. Вы можете подождать в библиотеке. А вы, миссис Бартон?
     Она нехотя согласилась:
     - Если Артур не против, я тоже подожду. Может быть, дадите несколько журналов, из тех, что в другой комнате, на столе? Сколько это продлится?
     - Думаю, около получаса. Минут десять будете диктовать. Потом мисс Стрит перепечатает, на что уйдет минут двадцать, и даст подписать, но я вынужден уйти. Деловое свидание. Очень приятно было познакомиться. И еще раз прошу прощения за беспокойство.
     - Ничего, - сказал Колсон. - Я кое-что хочу найти в этой книге. Не беспокойтесь. Когда кончим диктовать, сможем подождать в...
     - В библиотеке, - подтвердил Мейсон. - Делла, поторопись с этим, хорошо?
     Она испуганно посмотрела ему в глаза и ответила:
     - Хорошо.
     
     Глава 5
     
     Мейсон поставил машину перед домом на Саут-Гондола-авеню. Рядом, в табачной лавочке, нашелся телефон. Он бросил десятицентовик и набрал номер своего бюро.
     Услышал голос Герти:
     - Алло, бюро Мейсона.
     - Это Мейсон. Ступай в мой кабинет и попроси Деллу подойти к телефону. Соедини так, чтобы никто не слышал разговора. Понимаешь?
     - Минутку, сейчас соединю.
     Через пару секунд он услышал голос Деллы.
     - Слушаю, - тихо сказала она.
     - Все в порядке? - спросил Мейсон.
     - Все в порядке.
     - Они очень торопятся?
     - Не очень. Сколько вам еще нужно?
     - Десять минут.
     - Могу задержать на пятнадцать, считая с этой минуты.
     - Хорошо, - ответил Мейсон. - Я только хотел удостовериться, что ничего не случилось.
     - Будьте осторожны, - предостерегла она.
     - Не могу. Не разбив яйца, яичницы не сделаешь!
     Он повесил трубку, перешел улицу и вошел в дом, открыв дверь ключом, как утром. На этот раз поднялся не на лифте, а по лестнице.
     Подойдя к двери с номером 208, несколько раз нажал кнопку звонка. Уверился, что в квартире никого. Отпер ключом дверь и вошел, закрыв ее за собой.
     Квартиру привели в порядок. Пепельница была пуста и чиста. Кровать застелена. Посуда в кухне помыта, раковина блестела.
     Мейсон крикнул:
     - Эй, есть кто в доме?
     Голос отозвался эхом в пустой квартире.
     Адвокат вынул длинный красивый ключик, вложил его в замок секретера, повернул и открыл дверцу. Внутри был полнейший кавардак. Нижние ящички заполнены письмами, а верхние - погашенными чеками, банковскими уведомлениями о состоянии счета, опять же письмами и записками. В самом верхнем ящичке справа лежали маленький блокнотик в кожаном переплете и револьвер.
     Мейсон перелистал блокнотик. На предпоследней странице нашел искомый номер, торопливо записал карандашом. Другие записи были образцом порядка - фамилии, даты, номера телефонов и таинственные цифры, скорее всего шифрованные записи денежных расчетов. Разгадывать шифры у Мейсона не было ни времени, ни желания.
     Он быстро переписал номер и, кладя блокнотик на место, взглянул на револьвер. Внезапно захотелось рассмотреть поближе. Осторожно, держа его через платок, дабы не оставить отпечатков пальцев, вынул оружие из кобуры. Это был револьвер марки "смит-и-вессон" 38-го калибра. На рукоятке выбит номер S65088. Мейсон записал и его, положил револьвер на место, закрыл секретер и сунул ключ в карман. За ручку входной двери взялся также через платок.
     Мейсон сбежал по лестнице, перескакивая через две ступеньки, быстро пересек улицу, сел в машину и уехал. Через шесть перекрестков остановился у аптеки, вошел и из телефона-автомата позвонил в свое бюро.
     - Алло, Герти, - сказал он, услышав ее голос. - Попроси Деллу к телефону, не соединяй, только попроси.
     - Понятно, - ответила Герти. - Минутку.
     Через несколько секунд Мейсон услышал обеспокоенный голос Деллы Стрит:
     - Слушаю, шеф.
     - Удалось.
     - Нашли?
     - Что у тебя?
     - Надо еще минут пять.
     - Хорошо. Когда кончишь, избавься от них.
     - Ладно.
     - Не вступай ни в какие разговоры. Если спросят, отвечай уклончиво.
     - Хлопот не было?
     - Не уверен. Возможно, придется переоценить ситуацию. Может, действительно нацелилась на сто долларов, но хочет также уверить этого типа, что заслуживает доверия.
     - Думаете, это именно он ее друг?
     - Не знаю, - ответил Мейсон. - Во всяком случае, номер у меня есть. Возможно, это приманка в ловушке. Если так, то ловушка более сложная, чем я думал. А если за этим ничего не кроется, красотка через день-два объявится, чтобы получить деньги. Не беспокойся, Делла, все в порядке.
     Мейсон положил трубку и позвонил Полу.
     - Пол, - сказал он, - номер есть. Хочу узнать, чья машина. Сделаешь?
     - Какой номер? - спросил Дрейк.
     - 9-V-6370.
     - Где ты сейчас?
     - Хиллкрест, 67492, - ответил Мейсон. - Жду твоего звонка. Поторопись.
     Мейсон сел у стойки, спросил кока-колу и закурил. Через несколько минут зазвонил телефон. Мейсон прошел в будку и поднял трубку.
     - Владелец машины Стивен Аргайл, - сказал Дрейк. - Живет на Вест-Казино-бульвар, 938. Это богатый район, Перри.
     - Хорошо, - сказал Мейсон. - Потрачу на него часок.
     - Машина "Бьюик", - продолжал Дрейк, - цвета не знаю. Каким образом получил номер, Перри?
     - Воспользовался твоими сведениями. Сейчас не могу об этом. Делла все расскажет, но минут через десять-пятнадцать, так как они еще в моем бюро.
     - Хорошо, - ответил Дрейк. - Буду у себя. Если что-нибудь понадобится, звони. Записал адрес?
     - Да.
     Адвокат вышел из аптеки, сел в машину и поехал на Вест-Казино-бульвар.
     Остановился перед большим белым домом с красной крышей, украшенным лепниной. Портики и маркизы, ухоженный газон и хорошо подстриженная живая изгородь свидетельствовали о респектабельности хозяев. За домом, у больших ворот гаража, стоял черный "Бьюик". Мейсон подошел и начал его разглядывать.
     Задний бампер был недавно выправлен. В тыльной части кузова заметны свежеокрашенные и отполированные места. На правом заднем колесе новехонькая шина.
     Мейсон рассматривал автомобиль, когда двери дома отворились и вышел плечистый, с квадратной челюстью мужчина агрессивного вида.
     - В чем дело? - спросил он.
     Мейсон поднял голову, посмотрел на него:
     - Вы мистер Аргайл?
     - Нет.
     - А он дома?
     - Я спрашиваю, чего крутитесь возле машины? Это не имеет никакого отношения к тому, дома он или нет.
     - Я не кручусь. Я смотрю. Вы родственник мистера Аргайла?
     - Нет. Я у него служу.
     - Правда? А что делаете?
     - Я его шофер и слуга.
     - Весьма кстати, - сказал Мейсон, вынимая визитную карточку. - Советую быть более вежливым. Отнесите это мистеру Аргайлу и скажите, что я хочу видеть его по важному делу. Важному для него.
     Шофер посмотрел на карточку и, направляясь к лестнице, бросил:
     - Ладно.
     Мейсон двинулся за ним.
     - Минутку, - остановил шофер. - Подождите здесь.
     Он вошел в дом, закрыл за собой двери, но через несколько минут появился снова.
     - Пожалуйста, войдите, сэр.
     Дом отличался роскошью и вкусом. Из комнаты справа веяло запахом дорогих сигар. Шофер указал на дверь в нее и произнес:
     - Пожалуйста, туда, мистер Аргайл вас примет.
     Комната, куда вошел Мейсон, была отчасти гостиной, отчасти библиотекой. В ней находились книги и оружие, удобные кожаные кресла, гравюры с охотничьими сценами, фотографии. Она казалась уютной и обжитой. В баре в углу виднелись ряды бутылок.
     В одном из кресел восседал мужчина лет пятидесяти. Рядом, на небольшом столике, - стакан с содовой.
     - Вы тот самый известный адвокат, мистер Мейсон? - привстав, спросил он.
     - Да.
     Хозяин протянул руку:
     - Очень приятно познакомиться. Я много о вас слышал. Может быть, присядете? Что будете пить?
     Он был очень худ, почти костляв. Длинные пальцы, выступающие скулы, выцветшие глаза и редкие седеющие волосы. На высоком горбатом носу очки со свисающей черной лентой, что создавало впечатление суровости и силы.
     - Благодарю, - ответил Мейсон. - Пожалуй, выпью виски с содовой.
     Аргайл кивнул слуге. Тот подошел к бару, бросил в стакан два кусочка льда, налил виски и воду. Молча подал Мейсону.
     - Хорошая комната, - заметил Мейсон, - удобная и уютная.
     - Я провожу в ней много времени. Закурите?
     - С вашего разрешения, свою.
     Мейсон открыл портсигар, постучал папиросой о крышку и заметил, что шофер и слуга в одном лице не собирается уходить.
     - Простите, перейду к делу, - сказал он, чиркнув спичкой.
     - Говорите, пожалуйста, - пригласил Аргайл.
     Мейсон посмотрел на шофера, стоявшего возле бара. Аргайл как бы не заметил этого, не шелохнулся, чтобы отпустить слугу.
     - Третьего числа этого месяца, - уверенно начал Мейсон, - около пяти часов пополудни ваш "Бьюик" попал в аварию на перекрестке Хикман-авеню и Вермесилло-драйв. Машину вели вы или шофер?
     - Это допрос? - поднял брови Аргайл.
     - Я спрашиваю, кто вел. Что машина попала в аварию, я знаю точно.
     - Мистер Мейсон, я в недоумении. Так удивлен, что слов не найду.
     - Надо понимать, вели вы?
     Поколебавшись, Аргайл сказал:
     - Нет.
     Мейсон посмотрел на шофера, его глаза стали как у кота, подкрадывающегося к птице.
     - Откровенно говоря, - сказал Аргайл, тщательно взвешивая слова, - вы подтвердили мои наихудшие опасения. Надеюсь, ничего серьезного не произошло?
     - Произошло, - ответил Мейсон. - А чего вы опасались?
     - Третьего днем кто-то угнал мою машину. Полиция нашла ее тем же вечером в другом районе, у пожарного крана. Бак был наполовину пуст, а спидометр показывал, что кто-то наездил сто миль.
     - Быстрая работа, - сказал Мейсон.
     - Вы имеете в виду полицию? - спросил Аргайл.
     Мейсон усмехнулся. Аргайл нахмурился.
     - Я представляю интересы Боба Финчли. Их машину вела его мать. Она получила шок. Машина разбита, а у Боба Финчли сломано бедро. Я не уверен, что не будет осложнений. Судить еще слишком рано.
     - Да, в самом деле скверно, - согласился Аргайл. - Надо поговорить с моим адвокатом. Насколько я в курсе, мистер Мейсон, я ответствен за повреждение только в том случае, если разрешил кому-то воспользоваться машиной, но в случае угона...
     Аргайл пожал плечами и медленно стряхнул пепел с сигары в пепельницу.
     - Перестанем играть в прятки, - сказал Мейсон. - Историйка об украденной машине имеет вот такую бороду и за версту попахивает ложью.
     Шофер шагнул к Мейсону. Аргайл удержал его движением руки.
     - Мистер Мейсон, - сказал он, - я думаю, что, зная законы, вы не позволите себе никаких инсинуаций.
     - Хорошо, - ответил Мейсон. - Пойдем окольным путем. Когда украли машину?
     - Часов около трех.
     Мейсон улыбнулся:
     - А когда об этом узнала полиция?
     - Машина понадобилась около семи, - сказал Аргайл. - Я ее оставил перед своим клубом. Когда вышел из клуба, ее уже не было.
     - И вы сразу уведомили полицию?
     - Да.
     - Звонили из клуба?
     - Да.
     - А как далеко ее нашли от места, где вы ее оставили?
     - Восемь-десять кварталов.
     - Парнишка тяжело ранен, и на выздоровление потребуется немалое время. У его матери нервный шок. Вдобавок еще машина...
     - И вы полагаете, я в ответе?
     - А почему бы нет?
     - Я ведь сказал, машину угнали.
     Мейсон снова улыбнулся:
     - Как вы правильно сказали, я - юрист и слишком опытен, чтобы оскорблять при свидетелях. Но мы позабавимся в суде.
     - Мистер Мейсон, почему вы сомневаетесь в моей правдивости? Боже мой, я - честный обыватель. Машина застрахована. Если б это было на моей совести, я б с удовольствием сам возместил убытки. А этим происшествием займется страховое общество.
     - Хорошо, - ответил Мейсон. - Если вы не против, я буду иметь дело с этим обществом.
     - Разумеется, если в этом есть необходимость.
     - О да, конечно. Как называется клуб, где вы провели день?
     - "Бродвей атлетик".
     Мейсон встал.
     - Очень приятно было с вами познакомиться, - сказал он и направился к двери.
     Аргайл встал и, поколебавшись, уселся обратно. Шофер проводил Мейсона до двери.
     - До свидания, - сказал он. Двери захлопнулись.
     
     Глава 6
     
     Детективное агентство Дрейка находилось на том же этаже, что и бюро Мейсона. Мейсон зашел потолковать с Полом.
     - Черт возьми, Перри, мы попали в "яблочко". Не знаю, как это произошло, но попали.
     - Мне нужны люди, Пол. И немедленно. Такие, кто сможет интеллигентно подойти к делу. Пускай проверят, что делал Аргайл третьего днем. Возможно, был в клубе "Бродвей атлетик"? Мне нужно знать, сколько выпил, как долго там был и не заметил ли кто, как выходил и на какое время. Пусть поговорят с портье. Допускаю, что он подкуплен. Я не в состоянии соперничать со Стивеном Аргайлом в размерах взятки, у меня на это нет средств. Поэтому портье надо припугнуть. Нужен человек, который на самом деле может это сделать.
     Хочу также знать все о машине Аргайла. Он утверждает, что ее угнали третьего пополудни. Пусть выяснят, когда сообщил в полицию и когда ее нашли. Одним словом - все. Но прежде всего хочу знать, не приехал ли Стивен Аргайл в "Бродвей атлетик" около пяти-шести часов на такси. В это время члены клуба заходят выпить, и, наверное, нетрудно будет найти кого-нибудь, кто видел Аргайла в такси. За работу придется взяться немедленно.
     - Хорошо, - сказал Дрейк. - Уже принялись. Сколько человек выслать?
     - Сколько потребуется, - ответил Мейсон. - Прежде всего собери сведения, потом вышлем Стивену Аргайлу счет, безразлично, понравится он ему или нет.
     - Точно ли он виноват?
     - Машина его - это точно, - ответил Мейсон. - Думаю, вел ее он, когда все случилось. Мне кажется, жена его умерла или недавно бросила.
     - Почему так думаешь?
     - У него шофер и слуга в одном лице. Он не остался бы в доме и пяти минут, если б была хозяйка. Кроме того, дом на Вест-Казино-бульвар очень велик, но похоже, что Стивен Аргайл большую часть времени проводит в одной комнате, где воздух превратился в табачный дым.
     - Хорошо, Перри, - сказал Дрейк, - я сейчас же вышлю людей. Кстати, ты оказался прав относительно молодой разведенной кокетки. Она прислала приятельницу за вознаграждением.
     - Ей следует... Черт побери, ничего не понимаю. Сыграли же со мной шутку! Когда пришла?
     - Минут пять назад, - ответил Дрейк. - Я отослал ее в твое бюро и сказал, что твой секретарь Делла Стрит займется ею.
     - Что за девушка?
     - Очень миленькая, зовут Карлотта Бун. Повела себя очень скромно и ни словом не обмолвилась, что знает о Люсиль Бартон. Сказала только, что пришла за вознаграждением.
     - Пойду взгляну на нее, - сказал Мейсон. - А ты высылай людей, пусть собирают сведения об Аргайле. Мне на самом деле хочется добраться до него. Я доставлю молодому Финчли средства на окончание колледжа как компенсацию за сломанное бедро и связанные с этим хлопоты.
     - Смотри не дай Аргайлу слишком легко вывернуться, - предостерег Дрейк, - не выношу водителей, сбегающих с места аварии, а когда дело принимает скверный для них оборот, они используют свои политические связи.
     - Об этом не беспокойся, - улыбнулся Мейсон. - Меня он вокруг пальца не обведет. Ну, я пойду, дам Люсиль сто долларов. Интересно, каким образом эта Карлотта Бун попробует их получить, не выдавая плутовку Люсиль. Пока, Пол.
     - Через пять минут разошлю людей, - пообещал Дрейк.
     Мейсон шел по коридору, насвистывая какую-то мелодию. Открыв дверь своего личного кабинета, вошел, улыбнулся Делле и бросил шляпу на полку в стенном шкафу.
     - Слышал, Люсиль прислала сообщницу за деньгами?
     Делла Стрит была взволнована.
     - Подождите. Сначала послушайте ее рассказ.
     - Именно это я и хочу сделать. Должно быть, интересно.
     - Я не успела выслушать все. Но и то, что услышала, заставит вас онеметь.
     - Как ее зовут? - спросил Мейсон.
     - Карлотта Бун.
     - Как выглядит?
     - Брюнетка, худенькая, воспитанная, скорее всего, расчетливая вымогательница. Я ее не устроила, хочет разговаривать только с вами. Говорит, пришла продать сведения за сто долларов и не хочет зря тратить время.
     Мейсон усмехнулся:
     - Пригласи ее сюда, Делла. Послушаем, отдадим сто долларов и отошлем с нею ключи Люсиль. Может быть, они живут вместе. Пригласи ее.
     - Не делайте слишком поспешных выводов, шеф, - сказала Делла. - Поговорив с ней, я подумала: это что-то иное.
     - Ну, давай ее сюда, - поторопил Мейсон. - Узнаем, в чем дело.
     Делла подняла трубку.
     - Герти, пришли сюда Карлотту Бун. - И подошла к двери, чтобы впустить посетительницу в комнату.
     У вошедшей девушки были черные блестящие глаза. Маловыразительные, но настороженные. Волосы тоже черные и блестящие. Сантиметров на пять выше и килограммов на пять легче большинства женщин. Держалась настороженно, очень скованно.
     - Добрый день, мисс Бун, - приветствовал Мейсон. - Вы пришли за сотней долларов?
     - Да.
     - Откуда у вас сведения? Как вы узнали, где был записан номер? - спросил Мейсон, подмигнув Делле.
     - Вы о номере автомобиля?
     - Да.
     - Я сама записала.
     - Понятно, - сказал Мейсон. - А потом спрятали записную книжку в секретер?
     - Нет, в сумочку, - ответила она. - Когда заплатите мне эти сто долларов? Я, конечно, понимаю, что вы не можете просто так сразу выдавать деньги каждой девушке, которая придет с номером и расскажет правдоподобную историю.
     - Конечно нет, - ответил Мейсон, мило улыбаясь. - Думаю, однако, что я достаточно ясно очертил свое участие в этом деле.
     Делла предостерегающе кашлянула.
     Мейсон взглянул на нее, наморщил лоб и насторожился.
     Карлотта Бун уселась поудобнее и положила свои тонкие красивые ноги одну на другую, чтобы выгоднее их показать.
     - А вам можно верить? - спросила она.
     - Вы даже обязаны мне верить.
     Она порылась в сумочке и вдруг внимательно и подозрительно взглянула на Мейсона.
     - А откуда мне знать, что не обманете?
     - Простите, но я владею этим бюро уже несколько лет. И прежде чем заплачу вам, хочу знать все подробности.
     - Хорошо, - устало сказала она. - Вот номер. - Она вынула клочок бумаги из сумки и подала Мейсону.
     Мейсон взглянул, насупился, взглянул еще раз и сказал:
     - Мне очень неприятно, мисс Бун, но я должен сразу сказать - это не тот номер.
     - Откуда вы знаете?
     - Потому что я уже располагаю сведениями. И не только знаю номер машины, но осмотрел ее и разговаривал с владельцем. Номер не тот.
     - Это тот номер, - решительно возразила она. - К чему вы клоните? Хотите оставить себе эти сто долларов? Не думайте, что это легко сойдет.
     Мейсон наморщил лоб.
     Она зло, вызывающе продолжала:
     - Я была с моим другом. Мы встретились в баре. Немного потанцевали, потом он повез меня домой, и по дороге лопнула шина. Я вышла и встала около автомобиля, оглядываясь и пробуя хоть чем-нибудь помочь. Когда кончили менять колесо, на перекрестке произошла эта авария. Я видела, как большая черная машина даже не задержалась и поехала с большой скоростью по Вермесилло-драйв. На перекрестке остался "Форд", который танцевал по всей мостовой и на моих глазах врезался в столб. В нем были мужчина и женщина. Мужчина выпал из машины и оказался между дверцей и столбом. Женщина - она сидела за рулем - ударилась головой. Я подумала, мистер Мейсон, что мне подвернулся случай... Честно говоря, что могу на этом кое-что заработать. Точно знаю, виновата черная машина. Поэтому вытащила книжечку и записала номер. Полиции ничего не сказала, ждала объявления с обещанием вознаграждения. Все время проглядывала газеты.
     Мейсон смотрел на нее, подняв брови.
     - А почему нет? - вызывающе спросила она. - Вы хорошо заработаете на этом деле. Вы ведь даром не работаете. А мне деньги нужны гораздо больше, чем вам, мистер Мейсон.
     Мейсон обратился к Делле:
     - Позвони Дрейку.
     И когда Пол Дрейк взял трубку, он сказал устало:
     - Пол, есть еще один номер - 49-Х-176.
     - Что за номер? - спросил Пол.
     - Узнай, кто владелец, адрес и какая машина. - Мейсон повесил трубку и обратился к Карлотте Бун: - Дело принимает новый и неожиданный для нас оборот. Мы думали, что уже знаем номер.
     - Я прекрасно понимаю, - ответила она. - После объявления в газетах на вас должен обрушиться водопад девушек, желающих рассказать, как все было, сообщить номер и получить сто долларов. Но я продаю настоящие факты. Только вот интересуют они вас или нет?
     - Что вы имеете в виду?
     - Не притворяйтесь. Тот, кто вел черную машину, попал в опасный переплет. Столкнулся и уехал, не задерживаясь. Если бы я захотела, могла бы пойти к нему и получить в десять раз больше, чем дадите мне вы.
     - Почему не пошли?
     - Рискованно. Это ведь шантаж. Вы как юрист могли бы сделать это, я - нет.
     - Так чего же вы, собственно говоря, хотите?
     - Я в ваших руках, - ответила она. - Проверьте номер и, когда убедитесь, что он правильный, дайте мне сто долларов.
     - Согласен, - сказал Мейсон. - Ваш адрес? Как можно с сами связаться?
     - Вы не можете со мной связаться и не сделаете этого, - ответила она. - Я сама с вами свяжусь. И еще одно. Не хочу, чтобы я была названа, вернее, моя фамилия. Человек, с которым я была, женат. Если бы он узнал, что я пошла к вам, то выдал бы истерический припадок. Но ведь надо на что-то жить?
     - Когда вы придете?
     - Завтра в полдень. К тому времени вы уже будете знать. До свидания.
     Самоуверенная, она встала, промаршировала к двери, открыла ее и вышла.
     Мейсон посмотрел на Деллу Стрит, почесал голову и сказал:
     - Если тебя интересует мое скромное мнение, Делла, то я считаю, что дело усложняется.
     - Не считаете ли вы это штучками того человека, чтобы направить вас на ложный след?
     - Возможно. Но штучки ему не помогут. Я могу пойти ложным путем, но Пол Дрейк ни на минуту не выпустит его из виду.
     Зазвонил телефон. В трубке раздался голос Дрейка:
     - Второго типа зовут Дэниел Каффи. Машина марки "Паккард", адрес: Бичнот-стрит, 1017. Кто это?
     - Твои люди уже работают с Аргайлом? - спросил Мейсон.
     - Четверо выехали, двое на подходе.
     Мейсон обратился к Делле:
     - Надень свою шляпку и возьми блокнот, Делла. Оставим тут Пола, пусть работает, а мы отправимся по ложному следу. Хорошо, Пол, - сказал он в трубку, - останься здесь, а я пойду посмотрю на мистера Дэниела Каффи.
     - Отлично, Перри. Соберу тебе все сплетни об Аргайле. Но он узнает, что мы его разрабатываем. Мои люди не могут расспрашивать членов клуба так, чтобы никто ему об этом не сказал.
     - Ладно, - произнес Мейсон, - пусть. Пусть знает, что его проверяют. - Он положил трубку и поторопил: - Пошли, Делла.
     
     Глава 7
     
     Когда они ехали по Бичнот-стрит, Делла спросила:
     - Как вы думаете, почему девушка это сделала?
     - Наверное, хотела заработать сто долларов, - ответил Мейсон. - Но, черт побери, в ней есть что-то незаурядное.
     - Вымогательница.
     - Знаю. Она записала номер машины, потому что собиралась шантажировать водителя. Потом, неизвестно почему, раздумала. Прочитала объявление, обещающее сто долларов за информацию, и не смогла преодолеть искушения получить эти деньги вполне законным способом. Но есть в ней что-то, подсказывающее, что ей можно верить. Хотя... черт побери, Делла, я видел машину Аргайла. Сзади вмятина, правое заднее колесо совершенно новенькое и...
     - Да. А история с кражей машины могла быть правдой, - добавила Делла.
     - Один шанс из ста, что так и было. Но мы это узнаем. Вот номер 1017.
     Мейсон остановил машину перед богатым домом.
     - Что будем делать? - спросила Делла. - Идем прямо к нему?
     - Нет, - ответил Мейсон. - Сначала осмотримся. Внизу частный гараж. Там должен быть кто-нибудь. Поставим машину и попробуем что-нибудь разузнать.
     Мейсон припарковался и вместе с Деллой спустился в гараж. Около автомобилей возился человек.
     Мейсон огляделся и сказал Делле:
     - Ищем большой черный "Паккард". Ты - налево, я - направо. Начали.
     Работник гаража окликнул:
     - Эй, вы, там!
     Мейсон обернулся и успокаивающе махнул рукой.
     - "Паккард" здесь, слева, - сказала Делла.
     Мейсон взглянул на номер.
     - Это он. Осмотрим как следует.
     Работник гаража направился к ним.
     - Что вы здесь ищете?
     Мейсон подошел к "Паккарду" сзади, попросил:
     - Поговори с ним, Делла. Скажи, мы узнали, что машина продается.
     Слабый свет внутри гаража не помешал Мейсону заметить, что задний бампер заменен, на багажнике вмятина, а на шине слева глубокий след удара.
     Мейсон слышал объяснения Деллы, что они хотят купить эту машину, а потом и настоятельную просьбу работника пойти поговорить с мистером Каффи. Закончив беглый осмотр, он вручил работнику десять долларов и сказал:
     - Мистер Каффи предложил машину моему другу. Я хотел бы ее осмотреть.
     Мужчина смягчился:
     - Пожалуйста, сэр.
     - С машиной, кажется, что-то случилось?
     - О нет, сэр, она в прекрасном состоянии. Было небольшое столкновение, поэтому пришлось заменить бампер. Собственно, можно было исправить старый, но мистер Каффи очень заботится о машине, ухаживает за ней, как за часами.
     - Понятно, - сказал Мейсон. - А когда произошло столкновение?
     - О, несколько дней назад. Машину только что прислали из ремонта. У мистера Каффи есть договор с местным автомобильным агентством, но не думаю, что там все исправили. Знаю только, заменили бампер. Но с машиной ничего не стряслось. Только легкий удар слева. Больше всего пострадало заднее крыло. Было почти совсем вырвано, но теперь уже все в порядке.
     - Понятно, - сказал Мейсон. - Спасибо. Мистер Каффи дома?
     - О да. Он там, где его машина. Всегда на ней ездит.
     - Женат?
     - Да. У жены своя машина. Она не любит больших автомобилей. А мистер Каффи, наоборот, говорит, ему нравятся величина, сила и скорость. Он такой уж.
     - Ясно, - сказал Мейсон. - В какой квартире он живет?
     - 22-Б.
     - Вы могли бы его описать? - попросил Мейсон. - Люблю узнавать кое-что о человеке, с которым собираюсь вести дело.
     - Конечно, сэр. Ему лет пятьдесят пять. Худощавый, спокойный, одевается очень элегантно, курит сигары, носит двубортные серые костюмы. Почти всегда в сером. Я, пожалуй, не видел на нем ничего другого цвета.
     - Хорошо. Благодарю вас. Мы пройдем к нему. Кажется, эту машину стоит купить.
     - Не представляю, чтобы он продал ее. Она у него только несколько месяцев, и я знаю, как он ее любит.
     - Можно отсюда подняться на лифте?
     - Да, сэр. Позвоните, и лифт спустится. Вам, как гостям, придется сообщить свои фамилии портье, чтобы он мог доложить.
     - Знаю, но в данном случае это ненужная формальность. На каком этаже его квартира?
     - На пятом.
     Мейсон обратился к Делле:
     - Пошли поговорим с мистером Каффи.
     Работник гаража нажал кнопку, лифт спустился. Мейсон закрыл дверь и нажал на кнопку пятого этажа.
     - Что теперь? - спросила Делла.
     - Опять то же самое. Это очень подозрительно.
     Лифт остановился.
     Мейсон нажал пластмассовую, отливающую перламутром кнопку звонка около двери с номером 22-Б, и через несколько секунд ее открыл мужчина лет за пятьдесят, с редеющими седыми волосами. Он был в сером костюме и курил сигару.
     - Вы мистер Каффи? - спросил Мейсон.
     - Да.
     Мейсон вручил визитную карточку.
     - Я адвокат, мое имя Перри Мейсон. Хочу поговорить о вашем автомобиле.
     - А в чем дело?
     Мейсон шагнул вперед. Каффи инстинктивно посторонился. Мейсон и Делла вошли в квартиру.
     - Что с моей машиной? - спросил Каффи.
     - Хочу услышать, что случилось третьего числа.
     С минуту Каффи стоял неподвижно, потом у него задрожали губы, да так сильно, что выпала сигара. Каффи быстро поднял ее, откашлялся и спросил:
     - О чем вы говорите?
     - Вы хорошо знаете о чем, - уверенно атаковал Мейсон. - Ваш "Паккард" столкнулся с "Фордом" на перекрестке Хикман-авеню и Вермесилло-драйв. Допускаю, вы немного выпили, побоялись остаться и решили удрать, думая, что никто не заметит номера вашей машины. Глянув в зеркальце, обнаружили, что все осматривают машину, врезавшуюся в фонарный столб. Вы все время ехали с большой скоростью.
     - Боже мой! - воскликнул Каффи, падая на стул. Его лицо казалось вылепленным из теста. Губы дрожали.
     - Так что же? - спросил Мейсон.
     - Ваша взяла! - патетически воскликнул Каффи. - Господи, зачем я сделал это!
     Делла Стрит села, вынула блокнот, раскрыла его на коленях и начала писать.
     - Вы признаетесь во всем? - спросил Мейсон.
     - Да, - ответил Каффи. - Признаюсь. Вы меня поймали. Я уже не выкручусь. Тогда подумал, повреждена только машина... Скажите... кто-нибудь ранен, мистер Мейсон?
     - Двое, - ответил Мейсон. - Женщина, которая вела машину, получила шок, а ее сын сломал бедро. Когда дверцы раскрылись, его со всей силой швырнуло на фонарный столб. Чудо, что он не разбил голову и не умер.
     Дэниел Каффи обеими руками сжал виски и застонал.
     - Итак, - сказал Мейсон, - что вы можете сказать?
     - Вы меня поймали, - с глубоким сожалением повторил Каффи. - Разрешите принять лекарство? Мистер Мейсон, даю слово, я не знал, что кто-то ранен. Не переставал надеяться, что только повреждена машина, и пытался найти способ возместить... Я струсил. Слишком много выпил. Видите ли, я встретил старого приятеля, и мы пошли в бар. Обычно я не пью, если за рулем... Я ехал очень быстро, спешил. Было уже поздно, ждала жена... На перекрестке ту, другую машину увидел в последнюю минуту. Решил, что успею проскочить, если прибавлю газу, - и нажал на педаль. У моего "Паккарда" отличный двигатель. Он рванулся вперед, и мы должны были вот-вот разминуться... Я почувствовал, как он ударил меня сзади, и, думаю, мой бампер зацепился за его переднее колесо и отбросил его к столбу. Сначала хотел остановиться. Потом в зеркальце увидел, что все бегут к той машине. Улица передо мной была пуста, и я знал, что смогу проехать по крайней мере полдюжины перекрестков без светофоров, поэтому я газанул не останавливаясь. Был уверен, никто не видел меня так близко, чтобы узнать машину. К тому же она не очень пострадала. Если бы я не выпил этих двух рюмок, мне бы и в голову не пришла эта сумасшедшая мысль.
     - В котором часу это произошло? - спросил Мейсон.
     - Думаю, около пяти.
     - Где?
     - На перекрестке Хикман-авеню и Вермесилло-драйв. Я ехал по Вермесилло и, как уже сказал, очень спешил.
     Мейсон взглянул на писавшую Деллу:
     - Какого числа?
     - Третьего. Мистер Мейсон, понимаю, я здорово влип, но сделаю все возможное, чтобы компенсировать. Я застрахован. Свяжусь со страховым агентством, и они, наверное, устроят как нужно. Кроме того, дам вашим клиентам от себя чек на десять тысяч долларов. Знаю, виноват, потому что скрылся, и придется расхлебывать кашу, которую заварил. Я очень надеюсь, уладим все так, чтобы моя жена ничего не узнала.
     - Она дома?
     - Нет, жду через полчаса.
     Мейсон, прищурившись, обдумывал положение.
     - Пожалуйста, опишите кратко все, что мне сейчас рассказали. Подпишите и подготовьте чек на десять тысяч долларов для мистера Роберта Финчли. Вопрос о бегстве с места происшествия придется уладить с полицией. Думаю, они примут во внимание обстоятельства, размеры возмещения и не будут слишком строги. Могу позвонить, пока будете готовить объяснение и чек?
     - Пожалуйста, телефон на столике.
     Мейсон подошел к аппарату и попросил соединить его с агентством Дрейка. Услышав голос детектива, сказал:
     - Пол, этот Аргайл - ложный след. Отзови своих людей.
     - Черт побери, Перри. Говоришь, ложный след? - гордо произнес Дрейк. - Один из моих людей получил письменное свидетельство портье "Бродвей атлетик клаб", в котором утверждается, что Аргайл приехал в клуб около семи вечера на такси. Был очень взволнован и расстроен. Сказал, что должен оповестить о краже машины, и дал портье сто долларов, чтобы тот засвидетельствовал, будто Аргайл с полудня безвыходно сидел в клубе. Конечно, мы бы не получили этого письма, если бы мой человек не пригрозил портье тюремным заключением за соучастие в преступлении.
     Мейсон молчал.
     - Ты здесь? - спросил Дрейк.
     - Да.
     - Жена Аргайла оставила его полгода назад. Он спекулирует нефтяными акциями. У него два компаньона - Дадли Гейтс и Росс Холлистер. Холлистер живет в Санта-дель-Барра. Он-то имеет деньги. С тех пор как ушла жена, Аргайл живет совершенно один. Из прислуги у него шофер-слуга и женщина, которая приходит убирать квартиру. В клубе пользуется хорошей репутацией. Все говорят, что его новые нефтяные участки где-то на севере - это золотое дно. Портье утверждает: Аргайл пришел в клуб выпивши. Что еще нужно, Перри? Это тот, кого ты искал.
     - Невозможно!
     - Ты что, не можешь говорить свободно?
     - Да.
     - Ну что ж, не дай себя одурачить. Все равно он, кто бы ни был, лжет. Тот, кого ты ищешь, - Аргайл.
     - Он даст мне сейчас письменное объяснение и чек на десять тысяч долларов, - тихо сказал Мейсон и, прежде чем положить трубку, услышал удивленный вздох Дрейка.
     
     Глава 8
     
     Ведя машину на высокой скорости по Бичнот-стрит, Мейсон обратился к Делле:
     - Послушай, подвезу тебя к гостинице "Кеттерлинг", оттуда возьмешь такси. Поедешь к Полу Дрейку и все расскажешь. Потом в нашем бюро будешь ждать моего звонка. Я поеду поговорю с Аргайлом, а потом на Саут-Гондола-авеню.
     - Будьте осторожны. Мне кажется, что это ловушка.
     - Знаю, - ответил Мейсон. - Кто-то играет со мной. Хочу узнать кто.
     Пока ехали до гостиницы, Мейсон не произнес ни слова.
     - Значит, я должна доложить Полу, а потом ждать? - уточнила Делла.
     - Да.
     - Хорошо, - сказала она, выпрыгнув из машины. - Желаю удачи.
     Он улыбнулся:
     - В том-то и беда, что удач слишком много. Подумать только: два водителя признают, что виноваты, а авария только одна.
     Он поехал к дому Аргайла на Вест-Казино-бульвар, 938. Большого "Бьюика" у подъезда не было, на звонок никто не отозвался.
     Мейсон вернулся к машине и поехал к Саут-Гондола-авеню. Поставил машину за несколько кварталов от дома Люсиль Бартон. Остальное расстояние прошел пешком. Обошел вокруг дома и без труда по номеру 208 на двери нашел гараж Люсиль. Двери закрыты только на щеколду. Внутри темно.
     Мейсон приоткрыл дверь. Удостоверившись, что машины в гараже нет, пересек улицу и зашел на углу в табачную лавочку, где был телефон. Набрал секретный номер своего личного кабинета.
     - Алло, Делла, - тихо сказал он. - Я на Саут-Гондола-авеню. Она куда-то поехала на машине. Попробую найти этот блокнотик.
     - Я боялась, что именно это придет вам в голову. Когда вернетесь?
     - Скоро.
     Она понизила голос до шепота:
     - В приемной сидит мистер Аргайл. Взволнован.
     - Что случилось?
     - Видно, что-то на совести.
     - Думаешь, хочет изменить показания?
     - Пожалуй, нет.
     - Сколько уже ждет?
     - Сказал, что вышел из дому сразу после вашего визита. Он правда чем-то обеспокоен. Признался, что тогда не мог говорить откровенно, и очень хочет вас увидеть.
     - А почему не мог?
     - Не сказал.
     - Причина только одна: его шофер-слуга.
     - Почему он его попросту не выслал?
     - Не знаю. В их взаимоотношениях что-то странное.
     - Шофер сидит в машине. Когда я сказала, что вас нет и не знаю, когда будете, мистер Аргайл сошел вниз, чтобы отправить его. Аргайл сказал - будет ждать вас сколько угодно долго.
     - Хорошо, - сказал Мейсон. - Сейчас приеду.
     Мейсон повесил трубку и быстро вернулся к дому Люсиль Бартон. Открыл входную дверь ключом, взбежал по лестнице на второй этаж, убедился, что коридор пуст, и постучал в дверь квартиры 208.
     Никто не ответил.
     Оглянувшись, не идет ли кто, вставил ключ в замок и повернул. Открыл дверь и быстро вошел в квартиру.
     Всюду горел свет. Секретер был открыт, верхний ящик с правой стороны пуст. Блокнотик и револьвер исчезли.
     Мейсон тихонько выругался, сделал два шага к спальне и замер. С места, где он стоял, можно было заглянуть в полуоткрытые двери спальни и ванной. В ванной за занавеской стояла девушка. Шума льющейся воды не было слышно, значит, кран закрыла только что. Возле ванны на белом табурете поблескивал сталью револьвер - плоский, зловещий и отвратительный.
     Когда Мейсон приглядывался к силуэту женщины, из-за занавески высунулась голая мокрая рука и схватила револьвер.
     Мейсон быстро отшатнулся.
     - Алло! - крикнул он. - Есть кто дома?
     - Кто... Кто там?
     - Алло, - повторил он. - Я - Перри Мейсон.
     - Ох!.. Вы один?
     - Да.
     - Я как раз принимала душ. Как вы вошли?
     - Позвонил, никто не ответил. Тогда толкнул дверь, и она сама открылась.
     - Ох, - сказала она, - этот замок иногда не закрывается. Пожалуйста, присядьте. Через две минуты я буду готова. Но, пожалуйста, закройте дверь в спальню. Я не одета.
     - Я должен сразу же вас увидеть.
     Она засмеялась:
     - Ну, сразу же не получится.
     - Нельзя терять времени, - произнес Мейсон.
     - А вы нетерпеливы. Закройте входную дверь, мистер Мейсон, и проверьте, заперлась ли она на этот раз. Закройте и дверь спальни. Я буду готова через две-три секунды, только вытрусь и что-нибудь накину.
     Он закрыл дверь спальни, убедился, что входная дверь заперта, а потом подошел к секретеру. Секунд десять осматривал его содержимое, но не нашел и следа блокнотика, который видел утром.
     Он уселся возле стола и стал ждать. Через несколько минут открылась дверь спальни, и вышла Люсиль Бартон в темном шелковом халате, плотно облегающем все ее прелести.
     Мейсон поднялся.
     Поколебавшись, она улыбнулась и подала руку.
     Мейсон прижал ее к себе и обнял одной рукой.
     - Но... мистер Мейсон! Этого я от вас не ожидала.
     Руки Мейсона быстро задвигались.
     - Что вы ищете?
     - В данный момент - револьвер.
     - Ох. - Ее голос явственно изменился.
     - Куда вы его дели?
     - Вы меня видели. Правда, мистер Мейсон? Вы меня видели через занавеску?
     - Я видел револьвер на табурете, - ответил Мейсон. - Где он?
     - В спальне. В сумочке.
     - Пойдемте проверим.
     - Я его принесу.
     - Мы его принесем.
     - В чем дело, мистер Мейсон? Вы мне не доверяете?
     - Нет.
     - Но... Мистер Мейсон, что с вами происходит?
     - Ничего. Просто я становлюсь предусмотрительным.
     Она рассмеялась:
     - Смотрите-ка, это как раз то, что Артур Колсон говорит обо мне. Утверждает, что я слишком предусмотрительна.
     - По какому поводу он это говорил?
     В ответ она снова рассмеялась. Тихо открыла дверь и первая вошла в спальню.
     - Честно говоря, то, что вы делаете, слишком необычно, мистер Мейсон.
     Она подошла к кровати и вдруг потянулась к сумочке, но Мейсон опередил ее, и она резко сказала:
     - Мистер Мейсон, не трогайте револьвер. Не пробуйте...
     - Зачем вам оружие?
     - Для защиты.
     Мейсон вынул револьвер из сумочки, извлек патроны и положил их к себе в карман. Сделав это, вернул смертоносный предмет в сумочку.
     - Зачем вы это сделали?
     - Поговорим, - сказал Мейсон.
     - Мы ведь все время разговариваем, только вы меня не слушаете.
     - Откуда у вас револьвер?
     - Я его получила.
     - От кого?
     - Мистер Холлистер... Нет, этого я не могу вам сказать. Пожалуйста, не спрашивайте.
     - Как давно он у вас?
     - Две или три недели.
     - Почему мистер Холлистер решил, что он вам понадобится?
     - Это... Этого я не могу сказать.
     - Объяснимся, Люсиль, - сказал Мейсон. - Я не люблю, когда меня во что-то втягивают.
     - Нет, я думаю, что нет.
     - Вы сказали, что обручены с мистером Холлистером.
     - Да. Я собираюсь выйти за него замуж.
     - Где он сейчас?
     - Вы подразумеваете - в эту минуту?
     - Да.
     - Не знаю. Где-то на севере.
     - Точнее? Не знаете? Он не звонил?
     - Нет. Видите ли... у меня нет телефона, мистер Мейсон. Это одно из неудобств старого дома. Он не может позвонить, но напишет. В сегодняшней почте, наверное, уже есть письмо.
     - Вы его любите?
     - Мистер Мейсон, по какому праву вы вмешиваетесь в мои личные дела?
     - Потому что хочу кое-что узнать о вас и ваших делах.
     - Мистер Холлистер джентльмен, - сказала она. - Он мне очень близок, я его ценю. Он биржевой делец, занимается нефтяными месторождениями. Иногда на неделю-две выезжает, а потом может остаться в городе даже на месяц.
     - А когда уезжает, вы развлекаетесь с Артуром Колсоном?
     - Мистер Мейсон! - Она укоризненно покачала головой.
     - Это так? - спросил Мейсон.
     - Нет, ошибаетесь. Артур только компаньон. Но почему это вас так интересует?
     - Хочу найти разгадку. Хочу знать, что происходит.
     - Зачем?
     - Потому что, думаю, это и меня касается. И еще потому, что есть дела, о которых вы не знаете. Или хотите меня во что-то втравить?
     - Мистер Мейсон! Я не знаю, о чем вы. С первой минуты, как пришли, ведете себя очень странно. Я... я хотела, чтобы вы обговорили дело об алиментах с моим мужем, Уиллардом Бартоном, но не собираюсь позволять вам допускать отвратительные инсинуации только потому, что я просила вас сделать это для меня. Конечно, я вас уважаю...
     - Хорошо, - сказал Мейсон. - Поэтому расскажите побольше об Артуре Колсоне.
     - Что именно?
     - Хочу знать все. Но не о профессиональных делах, а о тех, других.
     - Боже мой, он просто знакомый. Он приятель Аниты, а не мой.
     - Кто это - Анита?
     - Знакомая девушка. Анита Джордан.
     - Опишите ее.
     - Маленькая, черноглазая, красивые черные волосы... Элегантно одевается. Я ее люблю... Она очень мила.
     - Хорошо. Вот мы и поговорили о разных вещах. Теперь вернемся к Артуру Колсону.
     - Что вы хотите узнать?
     - Как давно вы знакомы?
     - Не очень давно. Он... он изобретатель. Влюбленный в науку, мечтатель. Его очень трудно уговорить отдохнуть или развлечься. Любит читать. Может целую ночь провести в библиотеке. Потом дома думает, решает проблемы и стучит на машинке.
     - Что он изобрел?
     - О, много разного. На некоторых вещах заработал.
     - На каких?
     - Ну, сейчас, например, он работает над чем-то связанным с инфракрасными лучами. Перед этим сконструировал автомат, открывающий и закрывающий дверь. Создает различные приспособления.
     - То есть?
     - Они работают на основе невидимого света, кажется, это называется черным светом. Луч пронизывает темноту комнаты и, если встречает какой-нибудь предмет, замыкает контур, управляющий разными вещами. Например, когда вы приходите домой, включаете электричество, камин, радио. Начинается готовка на плитке, зажигается свет и... Я не очень хорошо в этом разбираюсь, мистер Мейсон. Это такие приборы. Очень многие из изобретений на высоком научном уровне. Только непрактичны.
     - Почему вы им интересуетесь?
     - Я уже сказала. Финансирую его работу.
     - А почему?
     - Потому что это хороший бизнес.
     - Иногда он просиживает тут до поздней ночи?
     - Иногда, когда мистера Холлистера нет и я... Артур подвержен приступам хандры, и он чувствует себя одиноким. Видите ли, у него принцип - только один свободный день в неделю. Я пытаюсь уговорить его не работать по вечерам. Он совершенно не умеет развлекаться. Он мечтательный растеряха и порой бывает скучным.
     - Но он любит Аниту Джордан?
     - Да.
     - А она его?
     - Думаю, да. Анита... что ж, Анита немного себялюбива. Как бы это сказать... ей нужны гарантии. Мне кажется, она очень хочет выйти замуж и устроить свою жизнь. Я пробовала убедить ее, что замужество еще не означает обеспеченность, но девушке такие вещи не объяснить.
     - Да, - сказал Мейсон, - пожалуй. А теперь, Люсиль, скажите честно: кто вам купил этот револьвер?
     - Кажется, вы придаете ему слишком большое значение, мистер Мейсон.
     - Когда женщина берет в ванную револьвер, то это она придает слишком большое значение оружию.
     - Кое-кто поклялся, что убьет меня. Артур боится, я тоже.
     - Кто же этот "кое-кто"?
     - Вы его не знаете.
     - Не уверен, - сказал Мейсон. - Я знаю очень многих. Как его фамилия?
     - Его зовут Питкин. Хартвелл Питкин. Он невероятно упрям и прямолинеен. В свое время я совершила ошибку, выйдя за него. Была тогда глупой. В свои восемнадцать я ничего не знала о мужчинах. Он крутился возле меня, казался единственным в мире мужчиной, который сможет мне предоставить все, что захочу. Я жила тогда в небольшом городке, и у меня не было...
     - Как долго вы были вместе?
     - Два... три года.
     - А что потом?
     - Потом... я убежала.
     - Как это - убежала?
     - А вот так. Убежала, и все.
     - Вы получили развод?
     - Потом - да. Но тогда я его оставила, просто убежала.
     - С другим? - спросил Мейсон.
     - Вы слишком настойчивы, мистер Мейсон.
     - С другим?
     - Да, - ответила она, глядя ему в глаза.
     - Так... И что же произошло?
     - Хартвелл поклялся найти нас и убить. Он не мог меня найти и не нашел. Я сменила фамилию. Потом получила развод в Рино и...
     - А что стало с тем, с кем убежали?
     - Его убили на войне. Я его любила.
     - Что было потом?
     - Он оставил мне деньги и... Ну, я вышла замуж за Уилларда Бартона.
     - Ну хорошо. Теперь расскажите о Хартвелле Питкине.
     - Он узнал... узнал, что я живу в этом городе. Но еще не достал адреса.
     - Он здесь?
     - Да.
     - Где и что делает?
     - Работает у некоего Стивена Аргайла. Живет на Вест-Казино-бульвар,
     938. Он не знает, что мне известно, где он пребывает. Хуже всего, что Росс Холлистер и Аргайл - члены одного клуба. Играют вместе в карты и так далее. Теперь понимаете мое положение? Даже если я выйду замуж за Росса Холлистера, это не разрешит проблемы. Представьте чувства такого человека, как Росс, узнавшего, что женился на бывшей жене шофера своего приятеля. Он был бы оскорблен и стал бы посмешищем для друзей... а Хартвелл Питкин ревнив до сумасшествия... Ох, мистер Мейсон, положение ужасное!
     - Теперь начинаю понимать, - сказал Мейсон.
     - Что именно?
     Мейсон легко, но решительно подтолкнул ее к спальне:
     - Одевайтесь, Люсиль. Мы уходим.
     - Мистер Мейсон, почему вы такой... упрямый?
     - Потому что вы хотите меня во что-то втравить.
     - Вовсе нет!
     - Эти вещи... Они здесь после раздела имущества с последним мужем?
     - Не старайтесь казаться глупым. Это меблированная квартира.
     - Понятно. Как же, теперь ведь принято сдавать квартиры с восточными коврами, старинными секретерами и...
     - Ну хорошо. Если вам так хочется, скажу. Я видела, как утром вы все разглядывали. Росс Холлистер любит хорошие добротные вещи. Он собирается после свадьбы остаться в своей нынешней квартире в Санта-дель-Барра, но сохранить и мою. Он знаток мебели и интерьера и постепенно приносит сюда разные вещи из своей квартиры на Санта-дель-Барра. Например, этот коврик принес в воскресенье, а его чокнутая старая экономка прислала вчера телеграмму: не подарил ли он мне восточный ковер! Будто ее дело. Она каждый день приходит с утра и остается до половины пятого. Росс обедает в городе, но платит ей за целый день. Могу сказать только одно: когда мы поженимся, эта женщина уйдет! И скоро!
     - Почему она дала вам телеграмму, а не спросила самого Холлистера?
     - Он уехал в понедельник, около шести, чтобы тайно купить месторождения, о которых ему сообщил один доверенный геолог. Он фантастически...
     - Хорошо, - прервал ее Мейсон. - Об этом после. А теперь одевайтесь. Мы уходим.
     
     Глава 9
     
     В дверях Мейсон пропустил Люсиль вперед, и они вместе сошли вниз по лестнице.
     - Я хочу, чтоб вы сказали, куда... - Она внезапно остановилась.
     - Что случилось? - спросил Мейсон.
     - Моя машина! - воскликнула она.
     - Где?
     - Вон там. Седан.
     - Уверены?
     - Не совсем. Но похожа на мою.
     - Которая?
     - На другой стороне улицы, около переулка. Светло-коричневая с красными полосами и белыми боковыми стенками.
     - Хорошо, - сказал Мейсон. - Пойдемте проверим, ваша ли.
     Они перешли на другую сторону. Люсиль приблизилась к машине, открыла дверцу и воскликнула:
     - Боже, это моя! И ключи зажигания торчат.
     - Вы всегда оставляете ключи?
     - В гараже - да. Запираю дверь и оставляю ключи в машине. Но когда оставляю ее на улице, всегда забираю.
     - Сегодня вы ездили на своей машине?
     - Нет.
     - А на чем приезжали ко мне?
     - На машине Артура.
     - Что теперь сделаете? Возьмете ключи и оставите здесь? Или...
     - Хочу поставить туда, где она должна быть. В гараж.
     Она уселась за руль и, со злостью повернув ключ, включила стартер. Он громко щелкнул: двигатель заработал, через минуту выстрелил, заворчал, снова заработал и снова выстрелил.
     - Может быть, чересчур обогащенная смесь? - спросил Мейсон.
     - Нет, нормальная, - ответила она.
     - Пойду отворю двери гаража, - сказал Мейсон. - С двигателем что-то неладно.
     - Мне тоже так кажется. Не знаю, что случилось. Может, кто-то сыграл со мной шутку... Или... но... Артур разбирается в машинах. Должен был сделать новую электропроводку, а что еще - не знаю. Все было в порядке, только электропроводка...
     - Наверное, что-то разладилось, - сказал Мейсон. - Поезжайте в сторону переулка и поверните к гаражу, а я открою двери. Думаю, этот кусочек проехать сможете. Потом посмотрим, что с двигателем.
     Он пересек улицу и свернул в переулок. Слышал рокот, треск и выстрелы двигателя, когда Люсиль старалась вырулить к гаражу. Потом фары осветили двери. Мейсон широко открыл правую половинку и попытался нащупать засов, удерживающий левую. Внезапно он остолбенел.
     Свет фар выхватил из темноты неподвижные ноги. Остальную часть лежащего тела скрывала тень двери.
     Неожиданно двигатель заглох. Люсиль Бартон распахнула левую дверцу машины и, быстро выскользнув из-за руля, подбежала к Мейсону.
     - Что это? - спросила она. - Кто там?
     - То ли заснувший пьяница, то ли труп, - ответил Мейсон. - Проверим!
     Он нашел засов, отодвинул его, начал открывать левую половинку двери и остановился. Фары высветили лужу крови вокруг головы лежавшего.
     - Он мертв, - сказал Мейсон.
     Она шагнула к двери и, взглянув, отшатнулась. Мейсон услышал глубокий вдох.
     - Ну? - спросил он.
     - Что это значит? - отозвалась она. - Что за махинации? В какие плутни вы хотите меня втянуть?
     Мейсон подошел поближе, чтобы разглядеть лицо убитого, и сказал:
     - Вопрос переадресовываю вам, Люсиль. В какие плутни вы хотите меня втянуть?
     - Я начинаю понимать, - сказала она. - Все это... это... это выпытывание о револьвере, о машине и гараже, и... и... только поэтому вы хотели войти в гараж?
     Мейсон нахмурился и промолчал. Перед ним было тело Хартвелла Питкина, первого мужа Люсиль. Люсиль пригляделась и узнала мертвеца.
     - Боже мой! - крикнула она и схватила руку Мейсона, чтоб не упасть.
     
     Глава 10
     
     - Люсиль, - сказал Мейсон, - надо сообщить в полицию.
     Она смотрела испуганно и настороженно.
     - Кроме того, - продолжал Мейсон, - когда станете рассказывать свою историю, постарайтесь придумать что-нибудь поубедительнее той, что наплели мне.
     - Что вы имеете в виду?
     - Рассмотрим ситуацию глазами полицейского, - сказал Мейсон. - Лежащий тут мертвый мужчина был помехой тому, что вы надеялись получить от жизни. У вас был шанс выйти замуж за Росса Холлистера. Но вы не могли сделать это, пока жив Питкин. Его смерть была вам нужна, чтобы достигнуть цели и выйти за Холлистера. К чему запираться?
     - Хотите сказать, что это я... что я за это отвечаю?
     - Нет, не хочу, - запротестовал Мейсон, - но полиция подумает именно так.
     - Ох, мистер Мейсон! - Она опять судорожно ухватилась за его руку. - Почему это должно было случиться именно со мной?
     - С вами пока еще ничего не случилось, - ответил Мейсон. - Случилось с Питкином. Оставьте машину и позвоните в полицию. Выключите фары и ничего не трогайте. Ну, пошли сообщать полиции.
     Он взял ее за руку и отвел от тела. Потом проводил по переулку к двери дома.
     - У вас есть ключ от квартиры? - спросил он.
     - Да.
     Она вставила ключ в замок, повернула и вошла в холл.
     - У вас есть десять центов? - спросил Мейсон. - Здесь, в холле, телефон.
     - Нет. Кажется, что...
     - Я дам. Позвоните в полицию и скажите, что нашли в своем гараже убитого мужчину.
     - Вы останетесь со мной?
     - Нет, не могу.
     - Я должна буду сказать, что вы были со мной, когда его нашли?
     - Да. Когда мы его нашли. А теперь звоните.
     Она сделала несколько шагов к телефонной будке, поколебалась, обернулась и, увидев, что Мейсон смотрит на нее, неохотно пошла звонить.
     Мейсон посмотрел, как она опустила монету и начала набирать номер, потом вышел и почти побежал к своей машине.
     Подъехав к аптеке, остановился, вошел внутрь и позвонил в свое бюро.
     - Алло! - услышал он голос Деллы.
     - Аргайл еще ждет?
     - Ушел звонить и не вернулся.
     - Давно?
     - Минут пять назад.
     - Когда ты пришла в бюро, видела его "Бьюик" и шофера?
     - Да.
     - Когда это было?
     - Примерно час назад, около пяти.
     - Почему ты решила, что это машина Аргайла?
     Она рассмеялась:
     - Я заметила номер. Это дело заставило меня замечать номера автомашин. Я все время на них смотрю.
     - И Аргайл вышел только пять минут назад?
     - Да. Сразу же после моего прихода сошел вниз, но так и не вернулся.
     - Как долго его не было?
     - Не больше пяти минут. Почему вы спрашиваете?
     - Не могу сказать по телефону. Когда Аргайл придет, избавься от него. Скажи - я сегодня не вернусь.
     - Нo вы хотели его видеть.
     - Хотел, а теперь не хочу. Не могу рассказать подробно. Жди меня в бюро.
     - Хорошо. Что еще сделать?
     - Ничего. Это все. До свидания.
     
     Глава 11
     
     Делла встретила Мейсона словами:
     - Ради бога, шеф, зачем так торопиться? Что...
     - Где Аргайл? Ты его спровадила?
     - Нет. Ушел звонить и не вернулся. Почему вы так возбуждены?
     Мейсон начал рассказывать:
     - Шофера Аргайла зовут Хартвелл Питкин. Это первый муж Люсиль Бартон. Она была его женой семь-восемь лет назад. Убежала от него с каким-то мужчиной. Потом развелась. Все говорит о том, что, как только Аргайл отослал шофера, когда я искал Аргайла дома, Питкин поехал к Люсиль. Мы нашли его труп в гараже Люсиль. Кто-то застрелил. Пуля пробила голову. По-видимому, умер там, где мы его нашли.
     - Вы хотите... вы собираетесь защищать эту Люсиль Бартон?
     Мейсон улыбнулся:
     - Ни за что на свете.
     - Это хорошо. - В ее голосе чувствовалось облегчение.
     - Первый раз в жизни, Делла, разговаривая с полицией, я выложу все начистоту. Люсиль Бартон не моя клиентка. Я ей посоветовал сказать полиции всю правду. Я-то, конечно, скажу только правду.
     - И о ключах? И о ваших поисках?
     - Обо всем, - ответил Мейсон. - Достань письма, которые мы получили в ответ на объявление в газете. Ключи от квартиры и секретера положи вместе с письмами. Мы расскажем полиции о сегодняшнем визите, о регистрационном номере в блокнотике, обо всем. Понимаешь, Делла, я мог здорово влипнуть и теперь хочу держаться подальше от всего этого.
     - Как скоро полиция сможет сюда явиться?
     - Зависит от разных причин.
     - От чего?
     - От того, как долго они будут расспрашивать Люсиль Бартон. Возьми все вещественные доказательства, и пойдем куда-нибудь перекусить. Потом вернемся и подождем полицию. Прежде чем выйдем, скажу два слова Полу.
     - Что именно?
     - Сейчас узнаешь. - Мейсон набрал номер Дрейка и, когда тот поднял трубку, сказал: - Есть срочная работа, Пол. Хочу, чтобы ты разузнал о револьвере "смит-и-вессон" тридцать восьмого калибра, номер S65088. Узнай, когда был продан, кто купил и вообще все, что сможешь. Разузнай также о шофере Аргайла. Его зовут Хартвелл Питкин.
     - Почему тебя интересует этот револьвер?
     Мейсон улыбнулся в трубку:
     - Потому, дорогой, что кто-то попробовал втянуть Перри Мейсона в нечистую игру.
     - А ты не хочешь, чтобы втянули?
     - Не только не хочу, но и не позволю втянуть. Желаю сам выбирать дела, а не так, чтобы они сваливались на меня. Как только соберешь сведения, передай мне. Мы с Деллой идем обедать. После возвращения, наверное, будет встреча с полицией.
     - Можешь рассказать мне? - спросил Дрейк.
     - Нет. Для тебя лучше быть совершенно чистым. - Он повесил трубку и обратился к Делле: - Теперь пойдем что-нибудь пожуем. По крайней мере, не будем общаться с полицией на пустой желудок.
     - И, что еще важнее, на этот раз наша совесть будет чиста, - добавила Делла.
     - О, конечно, - сказал Мейсон. - Совесть у нас всегда чиста. Только иногда мотивы не ясны и приходится кое-что скрывать.
     - Да. И порядочно, - заметила Делла. - Куда пойдем?
     - Куда-нибудь в ресторан, подальше от бюро. Чтобы полиция не вытащила во время обеда и не пришлось оставить все на тарелке.
     Они прошли по коридору мимо агентства Пола Дрейка, спустились на лифте, и Мейсон подозвал такси.
     - Оставим машину у дома, - объяснил он. - Полиция поймет, что мы вернемся. Это сохранит им энергию и массу времени.
     Они уселись за столик в маленьком ресторанчике в нескольких кварталах от бюро. Здесь было спокойно и тихо. Столики прятались в нишах, еда была вкусной. Через час, выпив кофе, Мейсон спросил Деллу:
     - Как самочувствие? Не боишься встретиться лицом к лицу с полицией?
     - Могу встретиться лицом к лицу с кем угодно.
     - Тогда пошли.
     К бюро подъехали на такси. Мейсон небрежно спросил ночного лифтера:
     - Меня никто не спрашивал, Сэм?
     - Нет, сэр, никто, - ответил Сэм.
     Мейсон и Делла обменялись взглядами, и Мейсон предложил:
     - Зайдем к Полу.
     Пола Дрейка застали в его личном кабинете за столом с несколькими телефонами.
     - Что узнал? - спросил Мейсон.
     - О револьвере. Его продали кому-то с гор. Сто тридцать миль отсюда. Фирма называется "Рашинг-Крик меркантайл компани".
     - А кому перепродала его эта "компани"?
     - Не знаю. Это какая-то дыра. Я ничего не мог предпринять по телефону.
     - Черт побери, я должен это знать, - сказал Мейсон. - Рашинг-Крик? Это место в горах. Там небольшое курортное местечко, есть и лесоразработки...
     - Да. Туда приезжает много рыболовов, любителей форели, а также отдыхающие, чтобы устроить пикник, или в горный лагерь.
     - Действуй дальше, - попросил Мейсон. - Быть может, что-нибудь выяснишь. Что узнал об Аргайле и его шофере?
     - В доме Аргайла темно, - ответил Дрейк. - Я послал двоих что-либо узнать о шофере.
     - Хорошо, Пол, продолжай в том же духе и дай знать, когда что-нибудь выведаешь.
     Мейсон с Деллой отправились в свое бюро.
     - Что ж, Делла, полиция должна долго с ней провозиться.
     - Она расскажет о вас?
     - Я посоветовал говорить все.
     - Думаете, послушает?
     - Должна. Я был с ней, когда нашли труп.
     Мейсон открыл дверь в свой офис, зажег свет, уселся и начал барабанить пальцами по столу.
     - Знаешь, Делла, останься тут и охраняй крепость. Я быстренько съезжу в больницу и расскажу Бобу Финчли, как нам повезло. Если нагрянет полиция, скажи, что ждешь меня, а я занимаюсь раненным в аварии. Можешь подготовить почву. Покажи объявление в "Блейд", расскажи, что произошло, и дай прочитать полученные нами письма. Пусть осмотрят ключи.
     - Рассказать об Аргайле?
     - Конечно. Все.
     - Хорошо, - сказала она, - подожду полицию и займусь с ними. Это будут люди из отдела убийств?
     - Да. Скорее всего, лейтенант Трэгг.
     - Он мне нравится.
     - Не попади впросак, - предупредил Мейсон. - Он умен.
     - Какая разница, если мы собираемся рассказать все?
     - Наверное, никакой, - улыбнулся он. - Просто я не привык к юридической откровенности. Он, наверное, будет так же изумлен, как и я. Подумает, я что-то скрываю, и встанет на уши, дабы узнать, что именно... Ну ладно, Делла. Иду.
     
     Глава 12
     
     Мейсон шел по покрытому линолеумом коридору больницы. Пациентов начали готовить ко сну. Свет уменьшили, в помещениях тишина, только слышался шелест накрахмаленных фартуков персонала, бесшумно двигавшегося на резиновых подошвах. Мейсон шел на цыпочках, чувствуя себя непростительно здоровым.
     Увидев его, дежурная сестра нахмурилась и резко начала:
     - Нельзя навещать больных после... - Узнав его, улыбнулась и продолжила: - Ваш клиент чувствует себя сегодня очень хорошо, мистер Мейсон.
     - То есть?
     - Уже беспокоится, что не сможет оплатить счет из больницы.
     - Я же сказал ему, что займусь этим.
     - Да, но он не хочет этого. Вы к нему очень добры. Он тревожился, что не знает, кто на него налетел. Эти водители, которые убегают после аварии, просто отвратительны.
     - И что же улучшило его настроение?
     Она улыбнулась:
     - К нему приходил тот, кто на него налетел. Он признался, что поступил плохо, и обещал сделать все, чтобы исправить ошибку.
     - Его фамилия Каффи? - спросил Мейсон, нахмурясь.
     - Я не знаю его фамилии.
     - Сухопарый, лицо худое, седые волосы, лет пятидесяти, одет в серый костюм...
     - Вроде бы так, - подтвердила она.
     - Хм... - откашлялся Мейсон. - Надеюсь, он не пытался повлиять на Боба. Я его предупреждал, чтобы он... впрочем, пойду к нему.
     Адвокат забыл идти на цыпочках. Под воинственный стук собственных каблуков прошествовал по коридору к палате 309. Открыв дверь, увидел Боба Финчли на кровати со сложной системой блоков, поддерживающих голень и бедро в нужном положении. Боб взглянул на дверь и, увидев Мейсона, широко улыбнулся.
     - Хэлло, адвокат!
     - Хэлло, Боб. Как себя чувствуешь?
     - Хорошо, мистер Мейсон. Вы уже знаете, что произошло? Все трудности позади.
     - Как так?
     - Пришел тот, кто виноват. Он очень порядочный человек. Привел агента страхового общества. Ему примерно столько же лет, сколько мне. Молод, правда? И тоже очень симпатичный.
     - Ты должен был вызвать меня, - сказал Мейсон.
     - Я пробовал, мистер Мейсон, но ваше бюро уже закрылось.
     Мейсон нахмурился:
     - Хорошо, Боб. Что же произошло?
     - Этот человек сказал, что не стоит доводить дело до суда. Спросил, сколько будет стоить лечение, больница, врачи. Страховой агент сказал, что они очень обеспокоены этим делом и... знаете, что дальше было?
     Мейсон придвинул свой стул к кровати.
     - Послушай, Боб. Ты что-нибудь подписал?
     - Да, конечно. Я должен был, чтобы получить компенсацию.
     Лицо Мейсона потемнело.
     - Значит, Боб, ты меня предал? Устроил все без меня?
     - Нет-нет, мистер Мейсон. Я так все уладил, что ущерба вам не будет. Они в самом деле хотят заплатить.
     - Расскажи все подробно.
     - Страховой агент предложил выдать мне пять тысяч долларов, заплатить по больничным счетам, врачам и выплатить вам разумную сумму как адвокатский гонорар.
     - Разумную сумму, - повторил Мейсон.
     - Мы так договорились.
     - Ясно, - сказал Мейсон. - Их и мое представление о разумности суммы при таких обстоятельствах могут очень и очень не совпадать.
     - Независимо от того, сколько заплатит страховая компания, этот человек дал от себя чек на целую тысячу долларов.
     - Его фамилия Каффи?
     На лице Боба отразилось крайнее изумление.
     - Нет, не Каффи... Стивен Аргайл.
     - Что? - вскинулся Мейсон.
     - Он так назвался.
     - Расскажи все с самого начала, - попросил Мейсон. - Все. И быстро, Боб, скажи, они оставили копию документа, который ты подписал?
     - Да, сэр.
     - Покажи-ка.
     Мейсон прочитал документ, и на лице его появилась усмешка.
     - Хорошо, Боб. Теперь расскажи, как все было.
     - Они пришли часа полтора назад. Мистер Аргайл был чем-то очень обеспокоен. Сказал, что о самом случае говорить не может - страховая компания не позволяет, но ему это очень неприятно. Был весьма любезен.
     - Дальше, - поторопил Мейсон.
     - Мистер Мейсон, мистер Аргайл хочет все уладить как надо. Сказал, что ждал у вас в бюро, потому что хотел, чтобы вы были при нашем разговоре, но ваш кабинет был заперт, а секретарь сказала, что не уверена, придете ли вы еще. Он пытался дозвониться вам из больницы, но никто не ответил.
     Мейсон наморщил лоб:
     - Я не отвечаю на звонки в неслужебное время. Номер телефона в моем личном кабинете засекречен. Я не знал, чего хочет Аргайл, и ушел по другому делу.
     - Ой, мистер Мейсон, я не сделал ничего плохого?
     Мейсон покачал головой и улыбнулся:
     - Наоборот, Боб. Все очень хорошо.
     - Прекрасно, я очень рад. Вы сначала держались так... Я не был уверен...
     Мейсон положил в карман копию акта и сказал:
     - Когда происходит что-то в этом роде, мы обычно советуем нашим клиентам не подписывать никаких документов и не проявлять инициативы, поскольку адвокат может устроить более высокую компенсацию. Но на этот раз мы не знали, кто виноват, было мало шансов, что найдем виновника. Поэтому я тебе выговора не устрою. А как голова? Очень болит?
     - Нет. Совсем не болит. Ох, мистер Мейсон, надеюсь, что не... надеюсь, что не...
     - Совсем нет, - улыбнулся Мейсон. - Документ, который ты подписал, освобождает Стивена Аргайла от обязанности отвечать на твои вопросы и претензии в связи с действиями его и его агентов до нынешнего дня.
     - Что-нибудь не так?
     - Нет, все в порядке, - ответил Мейсон, - но запомни, Боб, впредь не подписывай ничего, кто бы ни пришел, что бы ни предложил. Понял?
     - Да, сэр.
     - А как мама?
     - Они собираются повидаться с ней. Сказали, что ей уже можно позвонить. Они меня спросили, будет ли чек в тысячу долларов достаточной компенсацией за шок, который она испытала... я знал, что мама будет на седьмом небе, но притворился, что раздумываю, и тогда мистер Аргайл сказал: "Прибавлю к этому от себя чек на пятьсот долларов". Думаю, они от меня пошли к маме.
     - Все в порядке, Боб, - подтвердил Мейсон. - А теперь подпиши эти чеки и отдай мне. Завтра постараюсь проверить, перевели ли они деньги на твой счет. У тебя есть счет?
     - Весьма скромный. Я собрал небольшую сумму, чтобы в будущем году оплатить обучение в колледже Национальной школы фермеров и механиков.
     - Хорошо, - сказал Мейсон, - напиши на обороте: "Перевести на депозит на мой счет", подпишись и дай мне. Я скажу своему секретарю, чтобы она завтра с утра все устроила.
     - Ох, мистер Мейсон, как здорово... Только скажите честно, я плохо сделал, подписав этот документ?
     - В данном случае - хорошо, - ответил Мейсон, - но больше этого не делай. Если кто-нибудь придет и предложит что-нибудь подписать, откажись. Сделаешь так?
     - Да, сэр.
     Мейсон вынул авторучку.
     - На, подпиши чеки и будь внимателен. Напиши "на депозит", тогда их можно будет перевести только на твой счет.
     - Мистер Мейсон, а ваш гонорар? Они...
     - Можешь быть уверен, мне они заплатят, - ответил Мейсон, подавая ему ручку. - Им кажется настоящим бизнесом сказать пострадавшему, что дадут его адвокату "разумную" сумму. Потом сумма уменьшится, и они предложат обратиться в суд, если я захочу получить больше.
     - Ох, мистер Мейсон, - воскликнул пораженный Финчли, - неужели они могут так поступить?
     - Нет, - улыбнулся Мейсон, - не смогут, со мной. Видишь ли, Боб, страховая компания очень боится, что ответственность их клиента будет доказана, поэтому подготовила документ, отрицающий виновность владельца полиса в аварии. Но, несмотря на это, дает компенсацию, чтобы избежать судебного дела.
     - Это плохо? - спросил Финчли.
     - Наоборот, хорошо. Тем более что их клиент не виноват в аварии. Завтра сюда придет настоящий виновник, и мы обсудим с ним вопрос о компенсации. Тем временем я положу чеки на депозит. Страховая компания получит урок, чтобы не улаживала дел за спиной адвоката. А теперь спи, Боб.
     И Мейсон тихо закрыл за собой дверь.
     
     Глава 13
     
     Насвистывая приятную мелодию, беззаботно сдвинув шляпу на затылок, Мейсон открыл двери своего бюро и увидел Деллу, стучавшую на машинке.
     - Ради бога, - воскликнул он, - ты уже достаточно потрудилась в рабочее время! Когда я прошу задержаться вечером и присмотреть за разными делами, не нужно портить нервы этой машинкой.
     - Это важное дело и...
     - Твое здоровье важнее, - сказал Мейсон, - а работа достаточно нервная. Что с полицией?
     - Не знаю. Не показывались.
     Мейсон поднял брови.
     - Ничего не понимаю. Они уже давно должны были заявиться.
     - Вы ничего не слышали?
     - Нет. Я был в больнице.
     - Как Боб Финчли?
     Мейсон усмехнулся и присел на край стола.
     - Это дело - самая светлая точка в моей карьере.
     - Расскажите.
     - Крупные страховые компании обычно улаживают дело с адвокатом потерпевшего. Но есть и такие, кто готов схватить его за горло.
     Делла понимающе кивнула.
     - Им кажется, - продолжал Мейсон, - что, связавшись непосредственно с клиентом, они обеспечивают более низкую компенсацию, чем если бы имели дело с юристом. А если это удается, уверяют клиента, что заплатят его адвокату "разумный" гонорар. Клиент думает, что все устраивается наилучшим образом. Он и не подозревает, что компания выплатит юристу символическую сумму и посоветует подать в суд, если тот потребует больше. Это ставит адвоката перед выбором: либо судиться, что у судей симпатии не вызывает, либо, сжав зубы, взять то, что дают. А каждому адвокату содержание бюро обходится в копеечку, и потому за процесс о телесных повреждениях необходимо получить высокий гонорар от виновников, как компенсацию за время, энергию и деньги, потраченные на расследование.
     - Вы собираетесь рассказывать мне о финансовых проблемах юридической конторы? - возмутилась Делла. - А вы подумали, сколько у меня бухгалтерских проблем из-за тех пяти человек, которые на вас работают?..
     - Полно, Делла, - улыбнулся Мейсон. - Но я с удовольствием расскажу все с самого начала.
     - Если так, - засмеялась Делла, - начинайте.
     Она откинула волосы со лба и села на стол напротив Мейсона.
     - Итак, что произошло?
     - Нам помог случай.
     - Каким образом?
     - Скорее всего, шофер Аргайла третьего числа взял его машину и с кем-то столкнулся. Вернувшись домой, он, не вдаваясь в подробности, рассказал об этом Аргайлу. Тот решил дело элегантно. Поставил машину возле пожарного крана, потом из клуба известил полицию, будто ее угнали. Чтобы историйка выглядела правдоподобно, подкупил портье, чтобы тот засвидетельствовал его присутствие в клубе после полудня.
     - Значит, виновник столкновения - шофер Аргайла...
     Мейсон улыбнулся:
     - Не будь наивной, Делла. С Финчли столкнулся Дэниел Каффи. Но Аргайл думал, что его шофер.
     - Так что же, собственно, случилось?
     Мейсон весело ответил:
     - По блеску глаз вижу, что догадалась. Но не лишай меня удовольствия рассказать все по порядку. Поверь, это в самом деле огромное удовольствие.
     - Пожалуйста, - улыбнулась она. - Жду подробностей.
     - Ну, значит, так. Аргайл, очевидно, связался со своей страховой компанией, и они прислали молодого агента. Старательного, обаятельного, жизнелюбивого и жаждущего отличиться перед начальством. Он посоветовал Аргайлу проверить рапорты об уличных происшествиях и таким путем узнать фамилию пострадавшего и больницу, куда его отвезли. И они отправились туда.
     - Когда?
     - Дай сообразить, - сказал Мейсон. - Почти сразу после разговора со мной Аргайл вскочил в машину и примчался сюда. Когда ты появилась, он уже ждал меня. Потом сошел вниз, отпустил шофера. Тот уехал, его убили, и...
     - Ну а дальше? - поторопила Делла.
     Мейсон внезапно умолк.
     - Черт возьми. Из-за компенсации я позабыл об убийстве.
     Она положила ладонь на его руку.
     - Продолжайте, шеф. Убийство касается не нас. Только тех, из полиции.
     Мейсон отодвинул стул.
     - Это уже начинает беспокоить меня. Как ты думаешь, почему полиции до сих пор нет?
     - Не знаю.
     - В таком случае, - решил Мейсон, вставая, - нужно узнать. Проедем, будто случайно, по Саут-Гондола-авеню и посмотрим, что там делается и сколько крутится полицейских машин. Если они там, значит, полиция у Люсиль Бартон. Если нет, наверняка не разошлась толпа зевак. Из разговоров что-нибудь выясним.
     - Пошли, - сказала Делла.
     Мейсон подал ей плащ. Пока она перед зеркалом надевала шляпку, тоже надел плащ и шляпу. Потом погасил свет. По дороге зашли в агентство Дрейка.
     - Пол, мы уходим. Узнал что-нибудь новое?
     - Да, Перри.
     - Что?
     - Кажется, твой приятель, шофер Хартвелл Питкин, - шантажист.
     - Дьявольщина!
     - На все сто не уверен, - продолжал Дрейк, - но один из моих людей нашел сообщника и приятеля Питкина. Собственно, больше чем приятеля. Но именно этот тип дал понять, что Питкин откуда-то получал деньги. Большие суммы наличными. Питкин, естественно, может не работать шофером, но делает это, чтобы не возбуждать подозрений.
     Мейсон протяжно свистнул.
     - Мой человек слегка прижал того парня, и он рассказал, что знал. Немного, но из этого ясно: Питкин кого-то шантажировал, - продолжал Дрейк.
     Мейсон и Делла обменялись взглядами.
     - Это женщина? - спросил адвокат.
     - Не знаю, - ответил Дрейк. - Если и женщина, то очень богатая, потому что Питкин не испытывал недостатка в деньгах. Не очень много, но двести-триста долларов при нем всегда были.
     - Действуй дальше, Пол, - сказал Мейсон, - но не доводи себя до бессонницы. Больше гоняй своих людей.
     - Я почти закончил. Отправка группы, инструктаж тоже порядком утомляют. А что с Аргайлом? За ним еще следить?
     - Нет, - ответил Мейсон. - Я передумал. Отзови своих людей, пусть делает что хочет. Я зайду к нему дня через два-три, и после моего визита он не скоро оправится.
     - Витаешь в облаках, - парировал Дрейк.
     - Может, и витаю, но облака плывут над землей, - улыбнулся Мейсон. - Постарайся вынюхать еще что-нибудь о Питкине. Все, что сможешь... Черт побери, Пол, под этим кроется что-то... Впрочем, хватит. Рассказать, что произошло?
     Дрейк поспешно отказался:
     - Нет, не надо. Не хочу ничего знать.
     - Отзови людей, работающих с Аргайлом, - повторил Мейсон. - Это уже не так важно. Хочу только побольше узнать о Питкине. Разузнай также об этом револьвере. Жаль, сегодня уже не получить ничего нового.
     - Думаю, кое-что узнаю, - уверил Дрейк. - Мой человек живет в Санта-дель-Барра, а Рашинг-Крик от него всего за восемьдесят миль. Я уже позвонил, попросил поехать туда и постараться встретиться с хозяином "Рашинг-Крик меркантайл компани". У него, кажется, компаньонов нет.
     - Хорошо, - сказал Мейсон, - дай знать, если что услышишь. Пойдем, Делла, я отвезу тебя домой. И ты, Пол, иди спать. Все это не так уж важно.
     - Прекрасно. Если будет что-нибудь новенькое, позвоню.
     - Часок я еще буду там, потом тоже пойду спать. Спокойной ночи, Пол.
     - Спокойной ночи.
     Мейсон и Делла вышли из дома и подошли к машине.
     - Давай посмотрим, что там делается, - сказал Мейсон.
     - Хотите, чтобы вела я?
     - Нет, я сам.
     Мейсон кивнул сторожу стоянки, включил двигатель и вырулил на улицу. Он вел машину умело, ловко лавируя в потоке автомобилей. Наконец повернули на Саут-Гондола-авеню.
     - Теперь, Делла, смотри. Я поеду медленно. Погляди, много ли полицейских машин.
     - Номер дома?
     - Почти посередине между двумя переулками.
     - Ага, вижу.
     - Там несколько машин, - сказал Мейсон, медленно подъезжая к перекрестку.
     - Это частные. Не вижу ни одной полицейской. У них на крыше красный фонарик, так?
     - Конечно. И высокие радиоантенны. Что за черт, ни одной.
     - Наверное, забрали Люсиль в участок для допроса и...
     - Но вокруг еще крутились бы зеваки, - заметил Мейсон. - Я поеду совсем медленно. Когда будем проезжать переулок, посмотрим, есть ли движение у гаража.
     Ехали очень медленно. Изучали переулок. Около гаража было тихо и темно, только слабый отблеск уличных фонарей.
     - Погоди-ка, - сказал Мейсон. - Мне что-то здесь не нравится.
     - А что? - спросила Делла.
     Мейсон резко тормознул.
     - Садись-ка за руль и дай фонарик. Хотя нет, мы туда въедем, осмотримся и вернемся.
     - Шеф, что вы подозреваете? Что-нибудь не так?
     - Не знаю, - ответил Мейсон. - Но что-то подозрительно.
     - Если так, лучше держаться подальше и...
     - Я должен узнать, - сказал Мейсон.
     Он оглянулся, проверил, не едет ли кто-нибудь за ними. Подал немного назад, завернул в переулок и медленно поехал к гаражам.
     Когда подъехали к гаражу номер 208, Мейсон сказал Делле:
     - Дай фонарик и стой здесь.
     Он выскочил из машины и побежал к гаражу. Заметив, что двери не заперты, приоткрыл правую створку и посветил фонариком внутрь...
     Бегом вернулся к машине, вскочил в нее, швырнул фонарик на заднее сиденье и быстро выехал из переулка.
     - Что случилось? - встревожилась Делла.
     - Все, - понуро ответил Мейсон. - Мы попали в ловушку.
     
     Глава 14
     
     Пока Мейсон, резко свернув вправо и прибавив газу, не выехал на улицу, Делла Стрит молчала.
     - Так что случилось? - спросила она, когда они отъехали от гаража достаточно далеко.
     - Эта сука, - проговорил Мейсон, - эта двуличная маленькая гадина!
     - Она что, не сообщила в полицию?
     - Нет. Она не сообщила в полицию, - подтвердил Мейсон. - Тело лежит там же, где лежало, но теперь возле правой руки маленький блестящий револьвер.
     - Значит, это будет выглядеть самоубийством?
     - Значит, это будет выглядеть самоубийством.
     - Что же теперь? - спросила Делла.
     - Надо поставить машину и спокойно подумать.
     - А нельзя ли просто забыть об этом?
     - Об этом-то и надо хорошенько подумать. Вон стоянка. Остановимся на несколько минут.
     Мейсон замедлил ход, въехал на стоянку, выключил двигатель и фары.
     С минуту они сидели молча, Делла первая нарушила тишину:
     - В конце концов, никто, кроме Люсиль Бартон, не знает, что вы там были, а она наверняка не скажет.
     - Кто-то ею руководит, и этот кто-то предостерег, чтобы она была осторожной, - задумчиво сказал Мейсон.
     - Вы тоже наставляли ее.
     - Правда. Но не забывай, и я обязан был оповестить полицию. Я ведь тоже видел труп. Только тогда при нем не было револьвера.
     Они снова замолчали. Через несколько минут Мейсон внезапно потребовал:
     - Делла, задавай вопросы.
     - О чем?
     - Об этом чертовом деле. Попробуем его прояснить.
     - Что произойдет, если вы ничего не сообщите полиции?
     - Кто-нибудь обнаружит труп и сообщит.
     - Кто же?
     - Скорее всего, Люсиль Бартон.
     - Не понимаю.
     - Она придет домой с каким-нибудь свидетелем. Скорее всего, с подругой, Анитой Джордан.
     - А почему не с другом?
     - Она помолвлена, и, если попадет в газеты, лучше, если напишут, что она провела вечер с подругой.
     - Понятно. И что дальше?
     - Дальше, - продолжал Мейсон, - Люсиль Бартон попросит Аниту открыть гараж, фары осветят его внутри. Анита начнет кричать, Люсиль тоже, обе разом впадут в истерику, вызовут полицию... И зевакам, и полиции будет на что поглазеть.
     - А им это удастся?
     - Не знаю, - ответил Мейсон. - Зависит от того, насколько хорошо сыграют свои роли.
     - Анита и Люсиль?
     - Нет. Люсиль и тот, кто ею руководит. Возможно, Артур Колсон.
     - Хотите, чтобы я спрашивала о нем?
     - Спрашивай о чем хочешь. Обо всем, что придет в голову.
     - А полиция не спросит ее об этом человеке? Например, знала ли его Люсиль?
     Мейсон немного подумал.
     - Да. И она должна будет сознаться, что знала и что он был ее первым мужем. Тогда полиция спросит, почему он выбрал для самоубийства именно ее гараж, а не какое-нибудь другое место. Они станут подозрительны и захотят узнать, действительно ли это самоубийство, и... Потом, конечно, исследуют оружие и вызвавшую смерть пулю, если ее найдут. И выяснят, что револьвер подброшен. Все это будет выглядеть подозрительно.
     - Ну хорошо, - продолжала Делла, - теперь спрошу о другом. Допустим, в полицию сообщите вы?
     - Вот тогда я и попадусь.
     - Почему?
     - Потому что не проследил, сообщила ли Люсиль. Я ведь мог задержаться и убедиться, что она сделала, как я сказал.
     - Ну и что же? Разве вы отвечаете за то, что она делает?
     - Но я адвокат и судебный чиновник. Оповещение полиции о трупе моя прямая обязанность. Вместо того чтобы сделать это, я поручил Люсиль позвонить.
     - А что скажет Люсиль?
     - В этом вся загвоздка. Она наверняка станет настаивать, что никакого трупа мы не находили и я делаю из нее козла отпущения, выгораживая какого-то своего клиента.
     - А полиция ей поверит?
     - Если да, мои дела плохи, если нет - поднимется крик, что я не пронаблюдал, чтобы полиция была извещена о происшествии, и сам не сообщил, пока со мной не связались.
     - А почему вы этого не сделали?
     - Потому что занимался компенсацией Финчли. Был так поглощен промахом Аргайла, что не обратил внимания на молчание полиции. Все напрасно, Делла. Если бы я подумал, то сообразил бы, что может произойти. Логически рассуждая, как у законопослушного гражданина и как у юриста у меня один выход: сообщить обо всем в полицию.
     - Почему же не делаете этого?
     - Потому что полиция только и ждет моего промаха. Ничто их так не обрадует, как возможность подставить мне ножку, а я чувствую: против меня действует кто-то, кто может это сделать, если обращусь в полицию.
     - У меня уже не хватает вопросов, шеф, - сказала Делла.
     - А у меня ответов.
     Посидели молча, потом Мейсон включил двигатель.
     - Ну и что же? - спросила Делла.
     - Я попал в ловушку. Вот единственный ответ.
     - Да?
     - Тот, кто стоит за этим, очень хитер. Спасти меня может только одно.
     - Именно?
     - Мой клиент.
     - Кто?
     - Люсиль Бартон.
     - Не понимаю.
     - Как ее адвокат, я могу не давать показаний полиции. Они не имеют права спрашивать ни ее, ни меня, - объяснил Мейсон.
     - А труп, который вы видели?
     - Если она и расскажет о нем, то по моему совету. Если не расскажет, что я там был, доказать не смогут.
     - Мне не нравится это, - сказала Делла.
     - Нравится! - вскипел Мейсон. - Это отвратительно, но я заглотнул крючок и теперь имею клиента. Запиши в книге, что я веду дело об алиментах от ее бывшего мужа, некоего Уилларда Бартона... Да. А теперь отвезу тебя домой.
     
     Глава 15
     
     Когда Мейсон следующим утром пришел к себе в бюро, Пол Дрейк уже ждал его.
     Делла, принимая у адвоката плащ и шляпу, бросила предостерегающий взгляд. Дрейк старался не смотреть ему в глаза.
     - Я пробовал дозвониться до тебя, Перри, но Делла сказала, что ты приедешь пораньше, и я решил подождать, - сказал Дрейк. - Есть кое-что о Хартвелле Питкине.
     - Да, - ответил Мейсон, - я уже видел сегодняшние газеты. Похоже, он покончил самоубийством в гараже Люсиль Бартон.
     - Так пишут, Перри.
     - Удивительное стечение обстоятельств. Верно?
     - Возможно. Она была его женой.
     - Женой шофера Аргайла? Бог мой, ты думаешь, что...
     - Именно, - прервал его Дрейк, все еще избегая взгляда Мейсона.
     - Знаешь еще какие-нибудь подробности, Пол?
     - Ты так дьявольски хитер, Перри, что иногда заставляешь сделать круг, пока не вернемся к исходной точке.
     - Не понимаю, - сказал Мейсон.
     - Все очень глупо. Люсиль Бартон в истерике сообщила в полицию, что, когда открыла гараж, чтобы поставить на ночь машину, обнаружила труп. С ней была подруга, которая должна была остаться у нее ночевать. Они ничего не трогали, оставили машину с работающим двигателем и побежали звонить в полицию.
     - Понятно, - сказал Мейсон.
     - Хартвелл Питкин был застрелен из револьвера "смит-и-вессон" тридцать восьмого калибра. - Дрейк выговаривал слова нарочито медленно. - Револьвер нашли около него. Как раз возле правой ладони.
     - Я читал об этом в газетах. Несомненно, самоубийство. Правда?
     - Полиция ведет расследование.
     - Что они думают об этом?
     - Со мной не откровенничали.
     - Да... Пожалуй, верно.
     - У меня для тебя есть еще кое-что.
     - Что именно?
     - О том оружии, "смит-и-вессон" номер S65088.
     - Ах да. Так что ты узнал, Пол?
     - Как я уже говорил, оно было продано кому-то, кто, в свою очередь, перепродал его "Рашинг-Крик меркантайл компани". Владельцем стал некто Роско Хэнсом, хозяин компании. Примерно месяц назад он продал револьвер какому-то мужчине, который в реестре оружия расписался как Росс Холлистер.
     - Интересно, - вставил Мейсон.
     - Ты еще и половины не знаешь.
     - Нет? - спросил Мейсон, удобнее устраиваясь в вертящемся кресле. - Так что же во второй половине?
     - Мне сообщили ночью, - продолжал Дрейк, - ты же меня торопил, и я послал своего человека из Санта-дель-Барра в Рашинг-Крик. Он поднял Хэнсома с постели и уговорил пойти в магазин и заглянуть в книги. Как обычно, когда дело срочное и торопишь, закручивается быстро.
     - Ты прав, - улыбнулся Мейсон, - я считаю, медлить ни к чему. Значит, ты получил сведения? Спасибо, Пол. Хорошая работа.
     - Но наша спешка удивила мистера Хэнсома.
     - Разумеется, - подтвердил Мейсон. - Но я не нахожу связи между его удивлением и нашим делом. Ах, он желает жить в деревне и ложиться с курами, но должен понять - мы не можем подстраиваться под его режим.
     - Ясно, - согласился Дрейк. - Я только подумал, что ты должен об этом знать.
     - Зачем, Пол?
     - Затем, что на револьвере, найденном при Питкине, которым он застрелился или из которого был застрелен, номер неумело стерт. Кто-то содрал напильником цифры - на рукоятке внутри и вообще все в разных местах.
     - Ну и ну, - сказал Мейсон с облегчением. - Значит, узнать что-либо о нем уже нельзя.
     - Но тот, кто это сделал, был не вполне знаком с оружием. У этой модели "смит-и-вессон" номер выбит и внутри деревянной рукоятки. Чтобы его увидеть, достаточно взять отвертку и развинтить ее, - продолжал Дрейк, глядя в сторону.
     - Дальше, - сказал Мейсон.
     - Полиция это сделала и обнаружила номер S65088. Стали раскапывать, кому принадлежит револьвер. А когда Роско Хэнсома второй раз подняли с постели и стали допытываться, кто купил пугач, он спросил, не вошло ли у них в привычку, и...
     - Черт возьми, - выругался Мейсон, наклоняясь вперед и хмурясь.
     - Вот именно, - согласился Дрейк. - Естественно, Хэнсом не знал фамилии моего человека из Санта-дель-Барра. Но так хорошо его описал, что, сложив два и два, очень легко получить четыре. Тогда тебе придется объясняться. Есть и еще кое-что, о чем тебе нужно знать, - продолжал Дрейк, по-прежнему не глядя Мейсону в глаза.
     - Хорошо, Пол, - сказал Мейсон, и в голосе почувствовалось беспокойство. - Что это? Выкладывай сразу. Может быть, придется начать действовать.
     - Естественно, полицию удивило, что никто не слышал выстрела. Лужа крови свидетельствует, что Питкина застрелили в гараже и он упал там, где его нашли.
     - Продолжай, Пол.
     - Опросили соседей и узнали, что какой-то автомобиль наделал много шума, маневрируя по улице. Двигатель работал и останавливался, глушитель стрелял. Это вывело из себя жителя одного из домов на другой стороне переулка, и он выглянул в окно. Начинало темнеть, но все же он разглядел мужчину и женщину, стоявших у гаража номер 208. Мужчина высокий, приличного вида, в светлом плаще. Женщина в клетчатом плаще и темной шляпке. Они открыли дверь гаража, о чем-то поговорили, потом заглушили трещавший двигатель и ушли, оставив машину. Полиция считает, что выстрелили именно тогда, когда несколько раз выстрелил глушитель. Если так, то это, конечно, убийство. Тот человек не мог совершить самоубийство при двух свидетелях. Если совершил... а свидетели не вызвали полицию... Сам знаешь, как это может быть расценено полицией.
     - Продолжай, - повторил Мейсон.
     - Когда полицейские приехали по звонку, Люсиль Бартон была в клетчатом плаще и черной шляпке. Свидетель, который видел пару перед гаражом номер 208, по одежде опознал Люсиль Бартон как ту самую женщину. Люсиль утверждает, что в это время она не могла быть вблизи гаража.
     - В какое время?
     - Около шести. Свидетель уверен во времени.
     - А как насчет мужчины? - спросил Мейсон.
     - Сейчас у них только общее описание внешности, - сказал Дрейк, - но когда изучали револьвер, внутри нашли один отпечаток пальца. Возможно, его оставил тот, кто стер номер, а может быть, тот, кто вложил патрон. Они утверждают, что это оттиск правого указательного пальца мужчины. Очень отчетливый.
     - Понятно, - сказал Мейсон.
     - Благодаря связям с журналистами я получил фотоснимок отпечатка. - Он вытащил из бумажника маленький фотоснимок и подал Мейсону, говоря: - Увеличено втрое, Перри.
     - Нашли его отпечатки?
     - Нет, револьвер старательно вытерли. Наверное, тот, у кого он был, забыл вытереть его внутри.
     - Понятно, что еще?
     - Есть кое-что, - сказал Дрейк, - но не знаю, как расценить. Полиции все это не нравится. Они очень сильно подозревают Люсиль Бартон. Она приехала с приятельницей, Анитой Джордан. Анита знает Люсиль и знала Хартвелла Питкина. Она создает Люсиль алиби, но, видно, на самом деле очень этим недовольна. В полиции сейчас считают, что она очень скоро размякнет и скажет, как было с этим алиби.
     - Столько шума из-за трупа при обстоятельствах, указывающих на самоубийство, - сказал Мейсон.
     - Дело в том, что в карманах у него нашли около пяти тысяч долларов новенькими бумажками. Все куплюры в пачках стодолларовые, на них сохранились банковские ленточки с фамилией кассира. Полиция пошла по следу и узнала, что несколько дней назад деньги были выданы некоему мистеру Дадли Гейтсу, компаньону мистера Стивена Аргайла, у которого убитый служил шофером. Аргайл - приятель Росса Холлистера, который купил револьвер, а потом уехал по делам, не считая нужным оповестить друзей, где будет. По всей вероятности, Дадли Гейтс его сопровождает.
     Мейсон нервно постучал сигаретой по краю стола.
     - Возможно, все это и так, Пол. Я кое-что знаю о Россе Холлистере. Это большой дока, занимающийся нефтяными месторождениями и инвестициями в них. Выехал по делам и пришлет кому-нибудь из приятелей письмо. У его невесты нет телефона, поэтому обычно, когда уезжает, он ей пишет или телеграфирует, где находится.
     - Я тоже собрал о нем кое-что, - сказал Дрейк. - Живет в Санта-дель-Барра, разведен, но решение суда вступит в силу только через несколько месяцев. У него хороший дом. Экономка приходит по утрам и готовит завтрак. Кончает в половине пятого. Когда она уходила в понедельник, Холлистер был дома и собирался уйти после шести. С того времени она его не видела. Обычно он уезжает дней на десять и никогда ей не пишет. Нефтяные месторождения - дело очень секретное.
     - Дадли Гейтс тоже уехал с Холлистером?
     - Да, Аргайл, Гейтс и Холлистер - компаньоны. Холлистер - босс, а эти двое мало что могут прояснить.
     - Все закручено вокруг чертовой квартиры Люсиль Бартон, - заметил Мейсон.
     - Ситуация в общем выглядит так, - подтвердил Дрейк. - Естественно, деньги в кармане убитого заинтересовали полицию, и они начали выяснять денежные взаимоотношения Дадли Гейтса и Хартвелла Питкина.
     - У Стивена Аргайла полиция была?
     - Да. Они разбудили его рано утром. Аргайл сказал, что своего шофера видел в последний раз у твоего бюро. Сказал также, что, приехав к тебе, машину оставил внизу. Тебя не застал, и ему сообщили, что ты будешь не скоро. Поэтому он сошел вниз и велел шоферу вернуться домой и поставить машину в гараж. Потом у Питкина был свободный вечер.
     - И что же? - спросил Мейсон.
     - Кажется, Питкин так и сделал. Во всяком случае, когда полицейские пришли к Аргайлу, машина стояла в гараже. В полиции высчитали, что Питкин мог оказаться у гаража Люсиль Бартон как раз в то время, когда свидетеля вывел из себя треск двигателя. Его, должно быть, заманили в гараж и убили, как только он вошел.
     Дрейк поднялся со стула:
     - Если хочешь, оставь этот снимок у себя. Если обнаружу что-нибудь новенькое, дам знать.
     - Спасибо, Пол.
     - До свидания, Делла, - попрощался Дрейк.
     - До свидания, Пол.
     По уходе детектива Мейсон посмотрел на Деллу и попросил:
     - Дай штемпельную подушечку, пожалуйста.
     Она подала, не говоря ни слова. Мейсон прижал указательный палец правой руки сначала к подушечке, а затем к чистому листу бумаги.
     Делла подошла сзади и, глядя через плечо, сравнила отпечаток пальца со снимком отпечатка на револьвере, из которого был убит Хартвелл Питкин.
     - Боже мой, шеф, - глухо вымолвила она, впившись пальцами в его плечо.
     - Не волнуйся, Делла, - сказал Мейсон. Он отодвинул стул, подошел к умывальнику и старательно вымыл руки, смыл следы краски. - А я-то думал, что тип, который руководит этим делом, просто примитив.
     Делла взяла лист с отпечатком пальца Мейсона, спичкой подожгла его и растерла пепел в пепельнице.
     - Куда это вас приведет? - спросила она.
     - К проигрышу, - ответил он, о чем-то размышляя. - Но это не означает, что я в проигрыше и останусь.
     
     Глава 16
     
     Мейсон как раз вытирал руки, когда Герти доложила о Дэниеле Каффи и Фрэнке П. Ингле, представителе страховой компании.
     Поколебавшись, Мейсон сказал:
     - Делла, пусть Герти их пригласит.
     Фрэнк Ингл, с проседью в волосах и сероглазый, поздоровался с Мейсоном и обратился к Дэниелю Каффи:
     - Мистер Каффи, с вашего разрешения я начну.
     - Прошу, - ответил Каффи.
     - Думаю, вы хотите обговорить это дело, мистер Мейсон, - предположил агент, усаживаясь поудобнее и дружелюбно улыбаясь.
     - Конечно. Слушаю вас.
     - Быть может, начать вам, мистер Мейсон?
     - Господа, убедительнее всего язык денег.
     - Конечно, понимаем, - быстро согласился Ингл. - Но вопрос - определить, сколько...
     Мейсон прервал:
     - Молодой человек сильно пострадал. Я требую три тысячи долларов на врачей и лечение, пять тысяч компенсации, две тысячи мой гонорар, то есть всего десять тысяч. Кроме того, требую две тысячи долларов для матери, тысячу пятьсот на новую машину, тысячу долларов - мой гонорар. У меня чек мистера Каффи на десять тысяч долларов. Можете вручить мне чек на недостающую сумму от имени страховой компании.
     Ингл улыбнулся:
     - Можно понять мотивы, в силу которых вы требуете такую сумму. Но у нас обязательства перед акционерами. Очень неприятно, что произошел несчастный случай. Но следует посмотреть на это практически, как положено деловым людям. Сколько может заработать этот мальчик? Если бы вы стали жертвой несчастного случая и пострадали так же, как он, наши обязательства были бы выше, потому что вы можете заработать намного больше. Как человек практичный и к тому же адвокат, вы понимаете это, мистер Мейсон. Наша финансовая ответственность заключается в том, что мы покрываем недостаток в заработке за время неработоспособности молодого человека и вдобавок можем дать в виде компенсации за несчастье некоторую разумную сумму. Я считаю, что тысячи пятисот долларов вполне достаточно для такого молодого и полного сил юноши. Компенсация за то, что он перенес. Если ориентироваться на данные статистики, самое большое через девяносто дней он вернется к работе, и его работоспособность не уменьшится. Допустим, он зарабатывает триста долларов в месяц, и добавим, что из этой суммы он должен был бы заплатить за квартиру и питание, что, пока он в больнице, отпадает...
     Мейсон прервал его:
     - Я это однажды уже выслушал.
     - Несомненно.
     - И не собираюсь выслушивать еще раз.
     - Но вы же не собираетесь действовать, исходя из своих капризов, мистер Мейсон?
     - Именно так я и собираюсь действовать, - сказал Мейсон, глядя Дэниелу Каффи в глаза.
     Тот откашлялся.
     - Мистер Ингл, существуют некоторые обстоятельства. Они...
     - Мы должны ясно понять, - быстро перебил Ингл, - что в данный момент обсуждаем компенсацию за причинение травмы. Ответственность за оставление без помощи и бегство с места происшествия - это другой вопрос.
     - Верно, - согласился Каффи. - Мы не отказываемся от материального вознаграждения за совершенное преступление и не пытаемся скрыть его.
     С минуту царили молчание и замешательство.
     - В случае судебного разбирательства мистер Каффи, конечно, будет просить о снисхождении. И на решение суда, несомненно, повлияет размер компенсации, - заметил Мейсон.
     - Да, конечно, - начал было Ингл.
     Каффи быстро спросил:
     - Почему вы говорите "в случае судебного разбирательства"?
     Мейсон потянулся и подавил зевок.
     - Чтобы началось расследование и судебный процесс, должна быть жалоба. Не знаю, намерен ли кто-нибудь подать ее, но не ведаю и обратного. Поэтому я сказал "в случае".
     Каффи и Ингл обменялись взглядами. Ингл сказал:
     - Страховая компания может принимать в расчет и побочные обстоятельства. Мы имеем...
     - Но вы ведь можете принять во внимание особые обстоятельства этого дела, не так ли?
     - О чем вы?
     - О влиянии, которое они окажут на суд.
     Каффи нервно закашлялся.
     - Не мог бы я поговорить с мистером Инглом наедине? Я думаю...
     - О, конечно, - согласился Мейсон. - Делла, проводи мистера Каффи и мистера Ингла в юридическую библиотеку. Не теряйте времени, джентльмены.
     Ингл и Каффи вышли из бюро.
     Мейсон улыбнулся Делле Стрит, когда она закрыла дверь, вернулась в кабинет и спросила:
     - А что будет, шеф, когда они узнают, что кто-то уже выплатил компенсацию?
     - Дьявол меня побери, если знаю, - ответил Мейсон. - Прецедентов не было. И одну-то компенсацию получить трудно, а уж две... В данный момент самое главное - уладить дело, пока мы свободны и можем этим заняться.
     - Почему вы говорите "пока мы свободны"?
     - Потому что это правда. Ингл думает, я спокоен. Но если бы он мог знать мои мысли и что творится в душе, упал бы в обморок.
     - Наверное, да.
     - В эту минуту мы боремся за справедливость с секундомером в одной руке и с бомбой с часовым механизмом в другой. Я чувствую себя словно на гранате без предохранителя.
     Мейсон начал ходить взад и вперед по комнате. Делла провожала его взглядом, выражавшим поддержку и сочувствие, солидарность и понимание.
     Дверь библиотеки отворилась, посовещавшиеся посетители вошли в кабинет. На этот раз тон задавал Каффи.
     - Мы согласны на эту компенсацию, мистер Мейсон, - сообщил он, - страховая компания не хочет создавать прецедент. Они недовольны, что я вчера дал вам чек и письменное объяснение. Я выдам чек на недостающую сумму, а потом сам все улажу с компанией.
     - Следовательно, мы получаем деньги, - сказал Мейсон.
     Каффи вынул чековую книжку.
     - Я хотел бы взглянуть на документы, мистер Ингл, - попросил Мейсон.
     Пока Каффи выписывал чеки, Мейсон просмотрел их.
     - Кажется, все правильно, - сказал он, подписал документы и спрятал чеки.
     - Надеюсь, мы понимаем друг друга, мистер Мейсон? - спросил Каффи.
     - Думаю, да, - подтвердил Мейсон.
     - Мистер... хм... мистер Ингл говорит, предпочтительнее иметь не очень ясно сформулированное объяснение.
     - Конечно, - сказал Мейсон, подавая руку.
     - Не могу выразить, мистер Мейсон, как мне неприятно, что так вышло. Что ж, получил хороший урок.
     - Понимаю. Наверное, всю ночь не сомкнули глаз.
     - Откровенно говоря, да.
     - Человек учится всю жизнь, - назидательно произнес Мейсон, провожая их до двери. - Я тоже не спал.
     Ингл взглянул на него через плечо и сказал:
     - Быстро работаете, мистер Мейсон.
     - Нет смысла ползти улиткой, - отпарировал Мейсон.
     - Нет, - ответил Ингл, выходя в коридор, - вы не ползаете улиткой, но вы скользкий, мистер Мейсон. До свидания.
     - До свидания, - попрощался Мейсон, закрывая дверь.
     
     Глава 17
     
     - Сходить в банк с этими чеками? - спросила Делла Стрит.
     - Нет, - ответил Мейсон. - Я сам. Это будет достаточным объяснением, почему я не в бюро.
     - А что потом?
     - Потом надо будет выдумать другую отговорку. Если не придумаю чего-нибудь правдоподобного, измыслю что-нибудь невероятное и преподам как истину.
     - Дела так плохи?
     - Может быть.
     Зазвонил секретный телефон. Делла послушала и сказала:
     - Это Пол Дрейк, шеф. Хочет с вами говорить.
     Мейсон взял трубку.
     - Что нового, Пол?
     - Помнишь, я говорил о Хэнсоме, владельце "Рашинг-Крик меркантайл компани"?
     - Помню, - прервал Мейсон.
     - Ну, полиция решила с ним побеседовать. Они что-то вытянули, потому что привезли его сюда с реестром оружия. Им не понравилось то, что там нашли.
     - А что нашли, Пол?
     - Прежде всего то, что так называемая подпись Росса Холлистера, а также запись его адреса и фамилии - подлог. Это не его почерк.
     - Что еще?
     - Полиция, между прочим, узнала о знакомстве Люсиль Бартон с мужчиной по имени Артур Колсон. В каких отношениях Колсон и Люсиль, точно не знают, но на очной ставке Хэнсом сразу узнал Артура Колсона и сказал, что именно он купил револьвер.
     Дрейк замолчал. Мейсон тоже безмолвствовал.
     - Ты меня слушаешь? - быстро спросил Дрейк.
     - Слушаю, - отозвался Мейсон. - Обдумываю то, что ты сказал. Есть еще что-нибудь, Пол?
     - Пока все.
     - А что говорит Колсон?
     - Утверждает, что произошла ошибка. Протестует, как только может. Говорит, что ежели полиция хочет кого-нибудь опознать, то обязана поставить его в один ряд с другими и только тогда предъявить Хэнсому. Полиция, конечно, понимает его правоту. Они вели расследование и просто наткнулись на него. Но им не понравилось то, что уже выгребли, и наверняка они теперь не угомонятся.
     - Пол, это опознание может быть ошибочным?
     - Нет. Из того, что я узнал, видно, что этот Хэнсом - стреляный воробей. Знает большинство своих клиентов, естественно постоянных. В рыболовный сезон там бывает много гостей - покупают лицензии на рыбную ловлю и тому подобное. Но револьвер продал после сезона. Прекрасно помнит тот случай и абсолютно уверен, что именно Артур Колсон купил его. Конечно же, это произвело на полицию сильное впечатление. Послушай, Перри, - продолжал Пол, - зачем Колсону понадобилось подписываться именем Холлистера? Ты-то понимаешь?
     - Должен был написать какое-нибудь имя, - ответил Мейсон, - а поскольку она собирается выйти за Холлистера, по крайней мере надеется, ей не хотелось бы, чтобы фигурировало имя другого!.. С точки зрения Колсона, имя Холлистера в этом случае наилучший вариант и самый безопасный.
     - Если смотреть под таким углом, все сходится, - признал Дрейк.
     - Есть еще что-нибудь?
     - Они сделали восковой слепок ладони Питкина. Это, конечно, не бесспорный довод. Однако через короткое время после выстрела след отдачи должен был сохраниться.
     - А следа нет?
     - Абсолютно никакого. Полиция сделала слепок до того, как убрали труп. Кое-что показалось им подозрительным.
     - Ты знаешь что, Пол?
     - Да, Перри, знаю.
     - Ну и?..
     - Тебе это не понравится.
     - Пошел к черту, Пол. Мне все это дело не нравится.
     - Под револьвером на полу обнаружили небольшое пятно крови. Это вроде бы естественно, но у полиции иное мнение. Питкин мог выстрелить в себя, секунду или две постоять, истекая кровью, а потом упасть, выпустив револьвер. Но ты же знаешь лейтенанта Трэгга. Он работает быстро и точно.
     - Да, - подтвердил Мейсон. - Я его знаю. Ты все сказал или собираешься выдавать мне по каплям?
     - Пока все.
     - Пожалуй, мне уже достаточно, - сказал Мейсон и положил трубку.
     - Что он сказал? - спросила Делла.
     - Тот, кто организовал это, и вполовину не так умен, как я думал. Теперь уже слишком поздно трепыхаться. Если Карлотта Бун придет за платой за сведения о Дэниеле Каффи, выдай чек на сто долларов. Запомни, чек, а не наличные. Скажи - для наших счетов нужен кассированный чек.
     - Мы сможем узнать, в каком банке она получила деньги, и проследить за ней, если понадобится?
     - Да. Охраняй крепость, Делла. Я ухожу.
     
     Глава 18
     
     В здание, где помещалось его бюро, в одиннадцать утра вошел Мейсон. Один из людей Дрейка скромно стоял около табачного киоска. Увидев Мейсона, как бы нехотя направился к лифту и вошел в кабину вместе с ним.
     - Добрый день, мистер Мейсон, - обратился он к адвокату. - Как дела сегодня с утра?
     Мейсон внимательно посмотрел на него:
     - Прекрасно. Вы работаете на Дрейка, не так ли?
     - Да, иду к нему с рапортом.
     Мейсон почувствовал, как чужая рука всовывает ему между пальцами листок бумаги. Сунул руку в карман и сказал:
     - Черт побери, куда я подевал номер телефона, по которому должен позвонить?
     Он начал демонстративно шарить по карманам и в конце концов вытащил листок, который дал человек Дрейка.
     - А-а, вот, - проворчал он и начал читать.
     Узнал почерк Деллы: "К.Б. ПРИХОДИЛА, ПОЛУЧИЛА ЧЕК. У НАС МНОГО ГОСТЕЙ. ЖДУТ".
     - Ладно, - сказал Мейсон. - Думаю, еще не поздно. Позвоню из бюро.
     Лифт остановился. Детектив молча вошел в агентство Дрейка, а Мейсон пошел дальше по коридору и отпер дверь своего личного кабинета.
     - Ну, Делла, - начал он, - кажется, у нас... - Но, якобы внезапно увидев заполнивших комнату людей, воскликнул: - Хэлло!
     Лейтенант Трэгг вынул изо рта сигару.
     - Хэлло, лейтенант. Как себя чувствуете? Здесь что, проводится собрание?
     - Да, - ответил Трэгг. - С Люсиль Бартон и Артуром Колсоном вы уже знакомы. А это один из моих сотрудников. Садитесь, Мейсон. Нужно поговорить.
     - Прекрасно, - согласился Мейсон. - Что слышно, Трэгг?
     - Усаживайтесь поудобнее, - предложил тот, - беседа, пожалуй, затянется. Предупреждаю, она, может быть, придется вам не по нутру.
     Мейсон улыбнулся Люсиль Бартон, которая выглядела так, будто ночь не спала.
     - Как себя чувствуете, Люсиль? Если судить по тому, что пишут газеты, у вас был шок?
     - Да, - ответила она, не глядя на адвоката.
     - А как вы сегодня себя чувствуете? - обратился Мейсон к Артуру Колсону.
     - Хорошо, - ответил тот, не отрывая глаз от ковра.
     - Где вы были вчера около шести вечера? - спросил Трэгг.
     Мейсон улыбнулся, качнул головой и ответил:
     - Сразу не припомнить, Трэгг.
     - Пожалуйста, подумайте.
     - Хорошо.
     - И поинтенсивнее.
     - Сколько можно думать? - спросил Мейсон.
     - Пока не вспомните.
     Мейсон нахмурился, уселся за стол, перехватил полный страха взгляд Деллы.
     - Так что же? - спросил Трэгг через две минуты.
     - Еще думаю, - улыбнулся Мейсон.
     Лицо Трэгга выразило озабоченность.
     - Пожалуйста, выслушайте меня, Мейсон. Вы мне очень симпатичны. Хочу дать вам передохнуть, но обязан кое-что сказать. Речь идет об убийстве, и в данном случае вы совсем в ином положении, чем обычно при таких делах.
     - И вправду, - согласился Мейсон. - Пожалуй, возьму сигарету. Вижу, вы курите, мистер Трэгг. Кто еще хочет закурить?
     Два человека одновременно покачали отрицательно головой.
     - А вы? - спросил Мейсон полицейского в штатском.
     - Нет, спасибо.
     Мейсон закурил, поудобнее уселся на стуле.
     - Хорошо, - сказал Трэгг. - Если вы намерены тянуть время, я подожду, сколько бы это ни продолжалось. - Он вынул из кармана часы. - Ну, Мейсон, спрашиваю опять: где вы были вечером около шести?
     Мейсон наблюдал за Трэггом, уставившимся на часы.
     - Не могу сказать, Трэгг.
     - Подумайте, подумайте.
     - Я знаю, где был, - ответил Мейсон, - но сказать не могу.
     - Почему?
     - Это было бы нарушением профессиональной тайны.
     - Кого из клиентов вы имеете в виду?
     Мейсон, улыбаясь, покачал головой:
     - Есть дела, которые я не вправе обсуждать даже с вами, лейтенант. У адвоката определенные обязательства по отношению к клиенту.
     Раздраженный Трэгг спрятал часы со словами:
     - Вчера вы интересовались одним револьвером. Это "смит-и-вессон" номер S65088.
     - Интересовался? Я?
     - Вы это прекрасно знаете. Послали детектива из Санта-дель-Барра к Хэнсому, владельцу "Рашинг-Крик меркантайл компани", чтобы выпытать, кто купил этот револьвер.
     - Ну что же, лейтенант, - сказал Мейсон, - если вы это утверждаете, я не стану противоречить.
     - Я сам несколько позже интересовался этим револьвером. Вечером позвонил телефонистке в Рашинг-Крик и попросил соединить с Роско Хэнсомом. Когда она подняла его с постели, оказалось, что ваш человек уже побывал у него, узнал, что хотел, и ушел полчаса назад.
     - Угу!
     - Почему вы интересовались этим револьвером?
     - Хотел узнать, кто его купил.
     - А для чего?
     - Есть причины.
     - Совершено убийство. Из этого револьвера вчера около шести застрелен человек. Тело нашли в половине одиннадцатого. Прошу объяснить, мистер Мейсон, откуда еще около шести вы знали, что вещественным доказательством в деле об убийстве станет этот револьвер?
     - Этого я совершенно не знал! - с изумлением на лице запротестовал Мейсон.
     - Ваш человек должен был еще до девяти выехать из Санта-дель-Барра.
     - О, наверняка даже раньше, - согласился Мейсон. - Если бы я интересовался этим револьвером, а теперь я не могу в этом признаться, то это было бы связано с гражданским делом, где бы он фигурировал как доказательство. Я понятия не имел, что из него застрелили человека.
     - Ну как же! Конечно же нет! - сыронизировал Трэгг. - И все-таки по какой причине вы им интересовались?
     - Простите, но этого я не могу сказать.
     Трэгг озабоченно посмотрел на Мейсона:
     - Дело куда серьезнее, чем вы думаете, Мейсон. Я еще не все карты раскрыл. Для вас будет лучше, если скажете все, что знаете.
     - Хорошо, я отвечу на ваши вопросы, если смогу.
     - Когда вы познакомились с Люсиль Бартон?
     - Вчера, - немедля ответил Мейсон.
     - Она обратилась к вам или вы к ней?
     - Очень рад, что вы начали задавать вопросы, на которые я могу отвечать. Делла, где номер "Блейд"? Тот, с моим объявлением?
     Делла Стрит встала, выдвинула ящик шкафа, достала папку и подала Мейсону копию объявления в "Блейд".
     - Передай лейтенанту Трэггу, - велел Мейсон.
     Трэгг прочел объявление, наморщил лоб и спросил:
     - Что общего это имеет с делом?
     - Достань из сейфа письмо, Делла, - попросил Мейсон, - то, адресованное Детективному агентству Дрейка, в котором был переслан ключ.
     - Ключ? - воскликнул Трэгг.
     - Ключ! - эхом отозвалась Люсиль Бартон.
     - Да, ключ, - улыбаясь, повторил Мейсон. - Ключ для открывания двери.
     Делла Стрит принесла письмо.
     - Передай лейтенанту, Делла.
     Лейтенант Трэгг взял письмо, прочитал его и нахмурился.
     - Можно показать это письмо миссис Бартон, - сказал Мейсон. - Как видите, лейтенант, она сама его написала.
     - Дьявольщина. Конечно, - подтвердил Трэгг, жуя сигару.
     Делла Стрит подала письмо Люсиль Бартон. Она прочитала и передала Артуру Колсону.
     - Что вы сделали, получив письмо? - спросил Трэгг. - Подождали до двух, когда ее не будет дома, и пошли туда...
     - Не говорите глупостей, лейтенант, - прервал Мейсон. - Вы, надеюсь, не думаете, что я открою дверь и войду в чью-нибудь квартиру без разрешения? Я сразу же с утра отправился туда, постучал, позвонил. Оказалось, пришел в неподходящее время. Несмотря на это, миссис Бартон пригласила меня в квартиру и попросила подождать, а сама пошла в спальню одеться. Когда вернулась, мы очень мило побеседовали, и тогда, - сказал Мейсон, значительно глядя на Люсиль Бартон, - между нами установились деловые отношения адвоката и клиента. Она попросила представлять ее интересы в одном деле.
     - Ох! - воскликнула Люсиль Бартон.
     - Значит, вы - адвокат миссис Бартон?
     - Да, - отвечал Мейсон. - Думаю, она предпочитает выступать как "мисс Бартон".
     - В каком деле?
     Мейсон улыбнулся и протестующе покачал головой.
     - Ваши действия вчера, Мейсон, имеют особый отпечаток, - заметил Трэгг.
     - Разве? Я не нахожу, лейтенант.
     - Вы были вчера очень заняты, так?
     - Да, достаточно. Я всегда занят.
     - Поехали на Вест-Казино-бульвар, 938, встретились со Стивеном Аргайлом и обвинили его в столкновении и бегстве с места происшествия?
     - Я лишь допустил, что его машина могла быть причиной аварии.
     - Вы застали там Хартвелла Питкина?
     - Шофера Аргайла?
     - Да.
     - Он там был.
     - Когда вы впервые увидели этот "смит-и-вессон" номер S65088 и почему вы им заинтересовались?
     - Мне очень неприятно, лейтенант. До сих пор мы хорошо беседовали, но теперь вы спрашиваете меня о том, чего я не могу открыть.
     - Почему?
     - Профессиональная тайна.
     - Кто-то соскреб напильником номера с револьвера, но проглядел один, внутри рукоятки. Достаточно отвернуть винт, чтобы его увидеть. Над номерами явно трудились не так давно.
     - Да? - вежливо поинтересовался Мейсон.
     - Когда вы начали наводить справки, откуда вам стал известен номер этого револьвера?
     Мейсон молча улыбнулся и покачал головой.
     - Это было до манипуляции с номерами или после?
     - Мне очень жаль, - пожал плечами Мейсон.
     - Должно было быть до того, Мейсон, потому что со дня выхода с завода винт не отвинчивали. Я думаю, не сами ли вы содрали номер.
     Мейсон улыбнулся и показал, что удерживает зевок.
     Трэгг кивнул полицейскому:
     - Приведите свидетеля.
     Полицейский направился в приемную. Трэгг продолжал:
     - Я открою карты. Вчера около шести вы стояли перед гаражом мисс Бартон на Саут-Гондола, 719. Когда в нем раздался выстрел, вы попытались это скрыть. У меня есть свидетель, который это подтвердит.
     Мейсон стряхнул пепел с сигареты в пепельницу.
     - Уверен, такового нет.
     - Он уже опознал Люсиль Бартон.
     Прежде чем Мейсон успел что-нибудь сказать, полицейский открыл дверь и отошел в сторону, пропуская высокого мужчину с продолговатым лицом, выступающими скулами, узкими губами и длинной шеей. Он будто извинялся за свое вторжение.
     Трэгг показал на Перри Мейсона и спросил:
     - Это тот мужчина?
     - Не знаю. Не могу сказать, пока он не встанет, - сказал свидетель. - Его лица как следует не разглядел.
     - Я - Перри Мейсон, а вас как зовут? - представился, улыбаясь, Мейсон.
     - Гошен, - ответил мужчина. - Карл Эверт Гошен. Живу неподалеку от места, где совершено преступление, и...
     - Оставим это, - прервал Трэгг. - Хочу знать одно - тот ли это мужчина?
     - Не могу сказать, пока он не встанет и не пройдется.
     - Встаньте, пожалуйста, - обратился Трэгг к Мейсону.
     Мейсон улыбнулся:
     - Лейтенант, что за методы? Чтобы опознание было сколько-нибудь весомым, вы обязаны поставить меня в ряд с другими.
     - Я должен прежде всего вас арестовать, а потом уже ставить в ряд. Но не горю желанием арестовывать, пока нет оснований. Однако, если свидетель опознает, основания появятся.
     - Вы, я вижу, собираетесь делать все шиворот-навыворот, ставить телегу перед лошадью, - заметил Мейсон.
     - Не беспокойтесь, - отрезал Трэгг, - именно этим и займусь.
     - И правда, займитесь.
     - Встаньте, пожалуйста, - настаивал Трэгг. - Если вы невиновны, бояться нечего.
     Мейсон откинулся на спинку стула и улыбнулся Трэггу.
     - Как он был одет? - спросил Трэгг у Гошена.
     - Я уже говорил. Светлый плащ... светло-коричневый... и серая шляпа.
     Трэгг обернулся к полицейскому.
     - Вынь из того шкафа плащ, - почти крикнул Трэгг.
     Полицейский достал тяжелое черное одеяние, которого Мейсон перед этим никогда не видел.
     - Вынь светло-коричневый, - приказал Трэгг.
     - Там только этот, лейтенант.
     Мейсон быстро посмотрел на Деллу. Она выглядела невинным ангелом.
     - Это не тот плащ, - решительно сказал Гошен.
     Трэгг подозрительно посмотрел на Мейсона:
     - Откуда вы его вытрясли?
     - Это не я, это вы.
     - Как вы напали на след Стивена Аргайла? Как узнали, что его машина связана с аварией?
     Мейсон улыбнулся и покачал головой.
     - Ваши вопросы основаны на ложных предположениях, лейтенант. Мне очень неприятно, но машина Аргайла не имеет отношения к аварии.
     - Я думал, что...
     - Вначале я тоже так думал, - с улыбкой ответил Мейсон. - Знаете, как это бывает. Человеку часто кажется, что собраны все доказательства, и он начинает выступать с обвинениями и самыми невероятными утверждениями, а потом вдруг оказывается, естественно к его огромному разочарованию, что в действительности все произошло совсем иначе и...
     - Не об этом речь, - прервал Трэгг, - я хочу знать, откуда у вас сведения; зачем пошли к нему и сказали, что его машина была причиной аварии. Каким образом вы об этом узнали?
     - Правду сказать, лейтенант, в аварии виноват другой. Его зовут Дэниел Каффи, живет на Бичнот-стрит, 1017, квартира 22-Б. Я вчера с ним виделся и должен с удовольствием сообщить, что мистер Каффи не сразу осознал серьезность происшедшего. Когда узнал, что мой клиент ранен, сразу же предложил компенсацию.
     - Какую компенсацию?
     - Заплатил деньги.
     - Когда?
     - Частью вчера, частью сегодня утром.
     - Черт возьми, - выдавил Трэгг.
     - Естественно, я не хотел бы разглашать это, лейтенант. Я только пытаюсь помочь вам привести в порядок информацию по этому делу. Если я хорошо понял, этот Питкин совершил самоубийство в гараже мисс Бартон.
     - Его убили в гараже мисс Бартон.
     Мейсон прищелкнул языком, что должно было выражать изумление.
     Трэгг продолжал:
     - Вчера между пятью и шестью вас в бюро не было. Делла Стрит приехала на такси. Стивен Аргайл ждал вас тут, а его шофер внизу. После пяти Аргайл спустился, велел шоферу ехать домой, а сам вернулся и сидел почти до шести. Потом позвонил своему страховому агенту и договорился с ним встретиться здесь, около дома. Он может подтвердить, что вас в бюро не было.
     - Я редко бываю на работе после пяти, - объяснил Мейсон. - Обычно стараюсь закончить работу раньше. Конечно, иногда остаюсь вечером, но клиентов в это время никогда не принимаю, чтобы не было дурного прецедента и...
     - А вы и не могли быть здесь, потому что поехали к Люсиль Бартон, - прервал Трэгг. - Вы были там, когда Питкин вошел в гараж. Во всяком случае, пришли вскоре после него. Послушайте, Мейсон, я откровенно скажу, что думаю. Есть веские доказательства, что Питкин шел не с добром. Быть может, он напал на вас или на мисс Бартон. У одного из вас был револьвер, и этот револьвер выстрелил. Таким образом кончилась карьера Хартвелла Питкина. Должен признать, что он не был образцом добродетели. Шантажист и мошенник.
     Если он там, в гараже, кого-то поджидал, то, наверное, с каким-то злым умыслом. И поэтому хочу дать вам шанс для защиты. Если вы не откроете мне сейчас, как было дело, придется рассказать суду. Хочу, чтоб вы хорошо меня поняли. Если это была самозащита, то я готов к снисхождению. Но хочу это выяснить до конца, и поскорее.
     - Понимаю вас, лейтенант, - сказал Мейсон. - Знаю, что вы хотите быть беспристрастным.
     - Кроме того, - настаивал Трэгг, - Люсиль Бартон призналась, что была с вами.
     - В самом деле?
     - Да. Сначала утверждала, что была с Анитой Джордан. Анита должна была обеспечить ей алиби на весь вечер. Но когда мы стали выяснять подробности, от алиби ничего не осталось.
     Люсиль Бартон поспешила вмешаться:
     - Я не говорила, что была с мистером Мейсоном в шесть часов. Во-первых, я сказала, что виделась с ним до того, как встретилась с Анитой, и...
     - Сейчас говорю я, - прервал Трэгг.
     - Лейтенант не хочет, чтобы вы что-нибудь выболтали, - обратился к ней Мейсон. - Поэтому я, как ваш адвокат, настоятельно советую молчать.
     - Ничего не получится, - сказал Трэгг Мейсону. - Я разговариваю с вами.
     - А я со своей клиенткой, лейтенант.
     - Когда вы вчера встретились с миссис Бартон?
     - Я уже говорил. Утром.
     - А потом?
     - Не могу припомнить.
     - Но вы виделись с ней второй раз?
     - О да.
     - Не будем играть в прятки, Мейсон. Мне нужны отпечатки ваших пальцев.
     - Пожалуйста, - согласился Мейсон. - Я в самом деле хочу помочь вам в меру своих возможностей. Только поймите, не могу обмануть доверия своей клиентки.
     Трэгг кивнул полицейскому, который, вынув из кармана небольшой ящичек, подошел к столу.
     - Прошу встать.
     - Могу и сидя, - улыбнулся Мейсон, протягивая полицейскому руку.
     - Это не тот человек, - внезапно произнес Гошен. - Тот был не очень крепкого сложения и...
     - Пожалуйста, выйдите на минуту, - вмешался Трэгг. - Вы должны увидеть его в плаще, стоящим и идущим. Сейчас, когда он сидит за столом, опознать не сумеете.
     - Предупреждаю, лейтенант, что, если вы собираетесь предъявить меня для опознания, следует придерживаться правил.
     Гошен встал, не зная толком, что делать. Наконец вышел в приемную.
     - Можете упрямиться, мистер Мейсон, и создавать затруднения короткое или долгое время. Я хотел закончить дело побыстрее, но придется повозиться.
     - Вполне логично, - отозвался Мейсон. - Куда нужно приложить пальцы? К клочку бумаги? О, я знаю, нужно каждый палец.
     Люсиль Бартон не отрываясь смотрела на адвоката. Артур Колсон тоже взглянул на него, но быстро отвернулся.
     Молчаливый полицейский взял отпечатки пальцев у Мейсона.
     - Теперь следует вымыть руки, - сказал Трэгг.
     Мейсон улыбнулся:
     - Нет, благодарю. Ваш свидетель может внезапно войти. Делла, принеси сюда бумажную салфетку, хочу стереть чернила. Нет смысла пачкать раковину.
     - Что ж, сидите, если вам так нравится, - заметил Трэгг. - Но вечно ведь вы сидеть не можете. Понадобится куда-нибудь выйти, и свидетель увидит вас идущим по коридору. Постараюсь, чтобы он смог осмотреть вас с разных сторон, а если отпечатки пальцев подтвердят то, о чем я думаю, мы пригласим вас в зал опознаний.
     Делла подала Мейсону коробку с бумажными салфетками и баночку крема.
     - Кремом легче оттереть, шеф.
     - Спасибо.
     Полицейский подал Трэггу лист с отпечатками пальцев Мейсона. Тот вынул из кармана фотоснимок, сравнил. И не смог удержать довольного восклицания. Вынув лупу, начал более тщательно изучать отпечатки и фотоснимок.
     - Мейсон, - сказал он, - на револьвере отпечаток вашего пальца.
     - В самом деле?
     - Как вы это объясните?
     - Никак.
     - Мейсон, теперь я вынужден действовать только как полицейский. Из этого револьвера застрелен Хартвелл Питкин. Могу утверждать, что на нем отпечаток вашего пальца. Что скажете?
     - Ничего, - ответил Мейсон. - Я не могу обмануть доверия моей клиентки.
     - А что общего между доверием и объяснением, каким образом отпечаток вашего пальца оказался на оружии, которым совершено убийство?
     - У меня иное мнение, - ответил Мейсон. - Однако, Делла, лейтенант ничего не спросил о втором письме. Мисс Бартон о нем не сказала, потому что не знала. Она написала первое письмо, но второе должен был написать кто-то другой и без ее ведома.
     - О каком письме речь? - спросил Трэгг.
     - Делла, принеси второе письмо, где был ключик от секретера.
     Делла Стрит еще раз подошла к шкафу с документами, достала второе письмо и подала его Трэггу.
     - Его принес посыльный, - пояснил Мейсон.
     Трэгг прочел письмо и зловеще спросил:
     - И в этом письме был ключ?
     - Да, - подтвердил Мейсон, - ключик от секретера.
     - Где он?
     - Оба ключа у меня, лейтенант. Хотите на них взглянуть?
     Трэгг взял ключи и посмотрел на них внимательно.
     - Теперь понимаете? - спросил Мейсон. - Я подумал, мисс Бартон хотела, чтобы я сам нашел доказательство. Не желала брать на себя ответственность и передать мне лично. Поэтому, когда она вчера днем пришла ко мне в бюро с присутствующим здесь Артуром Колсоном, я воспользовался случаем, чтобы войти в ее квартиру и открыть секретер. Ключ подошел прекрасно, и в правом верхнем ящике я нашел блокнотик и револьвер. Лейтенант, если вы отыщете человека, написавшего второе письмо, вы здорово продвинетесь в поисках убийцы Питкина. Конечно, если ваши предположения верны и он в самом деле убит.
     - Дьявольщина, - сказал Трэгг, - раз вы вошли в квартиру и что-то там делали, я могу...
     Мейсон резко прервал его:
     - Нет-нет, лейтенант. Вы снова все ставите вверх ногами. Я не вошел в квартиру без разрешения. Люсиль Бартон написала первое письмо и прислала мне ключ. Это было явное разрешение войти. Но то, второе письмо, лейтенант, было западней.
     - Этот револьвер был там, когда вы открыли ящик? - спросил Трэгг.
     - Могу сказать только одно, лейтенант: там был какой-то револьвер. Теперь понимаете, что это значит. Секретер был заперт. У кого-то второй ключ, и этот кто-то прислал его мне. Поскольку мисс Бартон была у меня в бюро, а револьвер лежал в ее квартире, она не могла иметь его при себе. Это очевидно. Поскольку отпечатков ее пальцев на револьвере не нашли, вы не докажете, что это ее оружие. Больше я ничего не могу доложить. Я кое-что подсказал. Думаю, и так зашел слишком далеко.
     Лейтенант Трэгг резко повернулся к полицейскому:
     - Уведите Колсона и Бартон. Он разговаривает не со мной. Только притворяется, что говорит мне, а на самом деле инструктирует этих двоих.
     Полицейский быстро поднялся.
     - Пройдемте, - обратился он к ним.
     Мейсон сказал Люсиль:
     - При данных обстоятельствах рекомендую абсолютно ничего не говорить. Вследствие враждебного отношения полиции отказывайтесь отвечать на любые вопросы. Это мой совет как вашего адвоката.
     - Совет адвоката! - воскликнул Трэгг. - Минуточку! Вы что, будете защищать ее по делу об убийстве?
     - Разве она обвиняется в убийстве?
     - Возможно.
     - Я уже сказал. Вчера, когда я был у нее, мисс Бартон пригласила меня взять на себя одно дело.
     - Какое?
     - Этого я не могу сказать.
     Трэгг обернулся к Люсиль Бартон:
     - Вы об этом не говорили.
     - Потому что не спрашивали, - уклончиво ответила она.
     - Для какого дела вы его пригласили?
     - Тс-с, тс-с, Люсиль, - предостерегающе поднял палец Мейсон. - Прошу помнить: ни слова.
     Она взглянула на Трэгга и с облегчением вздохнула:
     - Вы слышали, что сказал мой адвокат?
     - Уведите их, - приказал Трэгг полицейскому.
     Пока Бартон и Колсон уходили, он со злостью жевал сигару. Потом чиркнул о подметку спичкой, снова зажег сигару и обратился к адвокату:
     - Мейсон, я предпочел бы не втягивать вас в это дело.
     - Спасибо.
     - Но боюсь, буду вынужден, поскольку сами напрашиваетесь.
     - Да, понимаю.
     - Можете себе представить, как это будет выглядеть в газетах? "ОТПЕЧАТОК ПАЛЬЦА АДВОКАТА НА ОРУЖИИ ПРЕСТУПЛЕНИЯ".
     - Считаете, эту информацию следует передать в газеты?
     - Буду вынужден.
     - Получится прекрасный заголовок.
     - Потом появится другой: "АДВОКАТ ОТКАЗЫВАЕТСЯ ДАВАТЬ ПОКАЗАНИЯ".
     - Воображаю, какая получится сенсация.
     - Черт побери, Мейсон, - сказал Трэгг, - мы по разные стороны баррикады, но я не хочу вас уничтожать. Не уверен, что, когда Гошен смотрел на гараж, с ней были вы. Если и так, думаю, это она затянула вас туда, чтобы показать нечто, о чем вы не имели ни малейшего представления. Если можете это объяснить, ради бога, начните говорить.
     - Погодите немного, лейтенант. Допустим, что так и было. Освобождает ли это меня от ответственности? - спросил Мейсон.
     - Не могу ответить определенно и окончательно, - сказал Трэгг.
     - Тогда ответьте неопределенно и неокончательно.
     - Очень важно знать время смерти, - ответил лейтенант. - В настоящее время мы можем определить его с точностью до часа. Если б нам сообщили, скажем, что убийство произошло около шести, точность возросла бы до минуты. Вы обязаны были сообщить в полицию.
     - Понимаю.
     - Значит, вы должны сами расхлебывать кашу, которую заварили. Скажите теперь, в шесть часов, когда вас туда вызвали, тело уже было в гараже?
     - Я уже сказал, лейтенант, не могу открыть, где был около шести.
     - Если это Каффи ударился об автомобиль Финчли, каким образом вы вытянули возмещение у Стивена Аргайла?
     - Я ничего не вытягивал.
     - Он вчера вечером договорился с Финчли.
     - Верно.
     - Это я выяснил точно, - сказал Трэгг, - потому что мне надо было установить, где он был вчера после полудня и вечером.
     - И вам это удалось?
     - Да. Дома. Вы пришли, обвинили его в аварии и бегстве. Он, естественно, не хотел и слышать об этом.
     - Разумеется, не хотел.
     - Вскоре после вашего ухода Аргайл все продумал и решил заплатить. Он поехал в ваше бюро. Приказал шоферу ждать внизу. Потом, когда ожидание затянулось, спустился и вспомнил, что в этот вечер Питкин должен был быть свободен, и разрешил ему уехать. Машину велел поставить в гараж.
     - Ага.
     - Аргайл ждал вас до шести, потом позвонил своему страховому агенту и рассказал, где он и почему. Тот испугался, посоветовал держаться от вас подальше и ни в коем случае не общаться с вами. Пообещал тотчас же приехать и попросил Аргайла подождать в холле. Продавщица в табачной лавке прекрасно его запомнила. Через пять-десять минут пришел агент, и они уехали.
     Присматриваясь к Мейсону, Трэгг прибавил:
     - Если Аргайл не был виновником случившегося, он сам и его страховая компания, конечно, потребуют вернуть деньги.
     - Скорее всего.
     Трэгг быстро глянул на Мейсона:
     - Вы ничего не говорили о возврате денег.
     - Не говорил, потому что не намерен их возвращать.
     - Что?!
     - Собираюсь их задержать.
     - Послушайте, Мейсон, почему бы вам не выложить все начистоту?
     - Да мало ли почему. А вдруг что-то не так?
     - Что-то не так, Мейсон, и сейчас. Когда эта женщина пришла сюда, она не знала, что вы ее адвокат.
     - Что вы говорите? Неужели не знала? - с притворным удивлением воскликнул Мейсон.
     - Если расскажете все, что знаете, я в лепешку расшибусь, чтобы вас не тронули ни пресса, ни наше управление.
     - И окружной прокурор тоже?
     - И окружной прокурор тоже, - подтвердил Трэгг не совсем уверенно.
     Мейсон улыбнулся:
     - Вы так же хорошо, как и я, знаете, Трэгг, что, если бы что-нибудь смогли найти против меня, окружной прокурор принял бы вас с распростертыми объятиями. Дело Люсиль Бартон сразу поблекло бы и стало второстепенным.
     - Думаете, это изменило бы его отношение к вам? - спросил Трэгг. - Вы и так у него в печенках сидите. Теперь же он может потребовать для вас максимальный срок.
     - Ну и пусть, промахнулся бы. А я так или эдак, но до цели дойду невредимым. Можете передать ему.
     - Вы забыли, что на револьвере отпечаток вашего пальца. У меня заключение эксперта по баллистике. Несомненно, Питкин застрелен из этого оружия.
     - В самом деле?
     - Я дал вам шанс, Мейсон, - сказал Трэгг, вставая.
     - Конечно, - ответил Мейсон. - Простите, что не встаю, но Гошен может вбежать и ткнуть в меня пальцем. Мне не хочется быть опознанным таким образом. Пускай все произойдет как положено. У свидетеля должен быть какой-то выбор.
     - Не глупите, Мейсон. Вы не можете вечно так сидеть. Когда-нибудь удастся вас опознать, и ваши нелепые выкрутасы будут выглядеть еще глупее.
     Трэгг вышел с гордо поднятой головой. Мейсон и Делла переглянулись.
     - Бог мой, Делла, именно этот револьвер был орудием преступления!
     Она молча кивнула.
     - Я был уверен, экспертиза покажет, что пуля выпущена из другого и... А где ты раздобыла этот плащ?
     - Это Пола Дрейка, - тихо сказала она. - Герти подслушала их разговор в приемной. Ну а я проскользнула к Дрейку, взяла его плащ, а ваш оставила у него.
     Мейсон улыбнулся:
     - Дрейк знал зачем?
     - Не задал ни одного вопроса. Считает: лучше ничего не знать.
     - Прибавь себе зарплату на сто долларов в месяц и подойди к столу. Я не могу еще встать. Трэгг способен в любую минуту ввалиться со своим лупоглазым свидетелем.
     
     Глава 19
     
     Перри Мейсон спокойно разложил на столе газеты.
     - Они быстро управились, правда, Делла?
     Делла Стрит кивнула.
     - Превосходные заголовки, - продолжал Мейсон. - "Отпечаток пальца адвоката на орудии преступления", "Адвокат препятствует следствию", "Разведенная красавица арестована после таинственного убийства", "У адвоката ключ от квартиры подозреваемой...". - Мейсон поднял голову. - Ну и каша.
     - "Каша" - не то слово. А кстати, я все думаю, почему вы рассказали Трэггу о письмах и дали ключи?
     - Только так я мог подсказать Люсиль Бартон, как ей себя вести.
     - Не понимаю.
     - Допустим, письма написал кто-то другой.
     - И что же?
     - Раньше или позже, - продолжал Мейсон, - обнаружилось бы, что ключ получил и передал мне Пол Дрейк. Если ключ прислал кто-то посторонний, а я воспользовался им и проник в квартиру, я поступил незаконно. Но ежели его прислала сама Люсиль Бартон, я вошел в квартиру с ее согласия.
     Делла кивнула:
     - Теперь понимаю. Но поняла ли она?
     - Проникновение в квартиру с ее согласия, - продолжал Мейсон, - совершенно меняет дело. И если удастся еще подсказать ей, что кто-то другой прислал ключик от секретера и револьвер находился в ящике, у Трэгга будут причины поволноваться.
     - Может быть, она поняла.
     - Дьявол меня возьми, если знаю, - ответил Мейсон. - Я попробовал подсказать ей выход. Ну и поколебал уверенность Трэгга. Пусть теперь подумает. Да и Колсон... Думаю, это Колсон...
     Его прервал Дрейк, постучавший в дверь условным стуком.
     - Делла, впусти Пола.
     Делла Стрит открыла дверь.
     У Дрейка в руках была вечерняя газета.
     - Посмотри, что они написали... А, у тебя уже есть газеты.
     - Садись, Пол, - сказал Мейсон. - Что, натворили мы дел?
     - Еще каких...
     - Этот свидетель, Гошен, опознает меня, как только увидит. Я не хочу этого, - сказал Мейсон.
     - Избежать такого невозможно, - заметил Дрейк. - Почему ты не позволил сразу? Хуже, если он сделает это теперь.
     Мейсон улыбнулся:
     - Ты рассуждаешь как Трэгг. Как выглядит Холлистер? Можешь его описать?
     - Ему лет сорок семь, высокий, костлявый, брюнет с густыми бровями. Описание Холлистера у меня есть, ищу фотографию.
     Мейсон удивился:
     - Скажите-ка, еще один высокий мужчина выходит на сцену. А может, это его видел Гошен? А Дадли Гейтс, который взял в банке деньги и передал Питкину, как он выглядит?
     - Помоложе. Ему тридцать три. Плотный голубоглазый блондин среднего роста.
     - Можно вычеркнуть из списка, - сказал Мейсон. - Гошен увидел Холлистера.
     Лицо Дрейка просветлело.
     - Дельная мысль, Перри. А это вправду был Холлистер?
     Мейсон не ответил. Детектив безнадежно помрачнел:
     - Снимаю вопрос.
     - Хорошо. А как насчет Дадли Гейтса? Его нашли? Что он рассказал о деньгах из банка? - допытывался Мейсон.
     - Дадли Гейтс вместе с Холлистером. Они компаньоны. В понедельник вечером выехали по каким-то нефтяным делам, - ответил Дрейк.
     - Куда?
     - Куда-то на север. Нам не открыли куда. Это секрет.
     - А сегодня четверг, седьмое число, - размышлял Мейсон. - Уже три дня... В какое время в понедельник они уехали?
     - Скорее всего, около шести. Экономка Холлистера уходит в половине пятого. Он кого-то ждал. Потом должен был прийти Гейтс. Так что уехал, вероятнее всего, около шести. Кроме того, экономка слышала, как Холлистер говорил Гейтсу по телефону, что выйдет ровно в шесть, а он помешан на пунктуальности. Гейтсу понадобился по меньшей мере час с небольшим, чтобы добраться до нужного места.
     - Пол, - произнес Мейсон, - мне необходимо выйти отсюда так, чтобы никто не увидел.
     - Не получится. Трэгг оставил этого своего свидетеля в полицейской машине перед домом. Они только и ждут, чтобы ты вышел. Кругом тьма фотографов и репортеров.
     - Пол, ведь твое агентство открыто целые сутки?
     Пол кивнул.
     - Во всем доме круглосуточно открыто только твое.
     - Ну и что же?
     - Пол, иду к тебе.
     - Не понимаю.
     - Закрою свою контору. Делла проверит, нет ли кого-нибудь в коридоре, и мы пойдем к тебе. Она все запрет и поедет домой. Репортеры, конечно, на нее набросятся. Тогда она с милой улыбкой скажет им, что мистер Мейсон ушел полчаса назад и устроил все так, чтобы ему не мешали работать.
     - Думаешь, поверят? - спросил Дрейк.
     - Нет, - улыбнулся Мейсон. - Ввалятся сюда и увидят, что бюро закрыто.
     - Будут уверены, что ты внутри.
     - Наверное. Но им взбредет в голову масса идей. Побегут к портье, а когда появится уборщица, шакалы слетятся сюда и обнюхают каждый уголок. Конечно, незаконно. Им позарез нужны фотографии и интервью.
     Дрейк засомневался:
     - Поймут, что ты в моем агентстве, и будут сторожить дальше.
     - А мы дадим понять, что я ускользнул через черный ход.
     - Каким образом?
     - Это сделаешь ты, - улыбнулся Мейсон. - Отвезешь на грузовике большой сундук, где будут находиться важные материалы и доказательства, в гараж при моем доме. Обращаться с ним будешь очень бережно. Сундук должен быть весьма тяжелым и с отверстиями в крышке. Кто-нибудь из твоих доверенных сотрудников примчится в гараж, примет и распакует "посылку". Пока газетчики будут добираться, сундук опустеет.
     - С чего ты взял, что они туда ринутся?
     - Когда заподозрят, что я исчез из бюро, начнут допытываться у портье, мог ли я выйти через боковую дверь. У тебя и твоей секретарши начнут выпытывать. Вот тогда и проговоришься о сундуке.
     - Не дури, - сказал Дрейк. - Боковые выходы стерегут полицейские и фоторепортеры.
     - Это хорошо, - сказал Мейсон. - Они увидят, как выносят сундук, и запомнят это.
     - А что, если заподозрят неладное и заглянут внутрь?
     - Тогда придумаем что-нибудь другое. Если нет, дадим понять, что я покинул дом в сундуке.
     - Добром это не кончится, - раздраженно сказал Дрейк. - Ты сам себе набрасываешь петлю на шею. Подумай только, что напишут газеты, когда... Черт побери, Перри, это самоубийство. Бегство - всегда признание вины.
     - Несомненно, - согласился Мейсон.
     - Ты сам лезешь Трэггу в пасть. Не можешь же вечно сидеть в моем агентстве.
     - Конечно нет, - согласился Мейсон. - Но попробуем подойти психологически. Никто не стережет пустую конюшню, из которой вывели лошадь. Делла, проверь, пожалуйста, коридор. Если пуст, дай знать.
     Делла Стрит кивнула, вышла в коридор и скоро вернулась.
     - Никого, шеф, - сообщила она.
     - Пошли, Пол, - засмеялся Мейсон. - Будешь принимать гостя.
     - Ладно, - понурился Дрейк. - Пошли.
     
     Глава 20
     
     В агентстве Пола Дрейка Мейсон удобно уселся на стул у стены, положил ноги на стол, в одну руку взял чашку кофе, в другую бутерброд.
     Пол Дрейк, усевшись за стол с тремя телефонами, тоже занялся бутербродом. Когда один из телефонов зазвонил, быстро проглотил кусок и поднял трубку. Закончив разговор, сказал Мейсону:
     - Кажется, рыбка на крючке, Перри.
     - И что же? - нетерпеливо спросил Мейсон.
     - Сундук заинтересовал газетчиков. Всей оравой погнались за грузовиком, но когда добрались до твоего гаража, нашли сундук уже пустым. Тщательно его осмотрели и обнаружили отверстия в крышке. Теперь они безутешны, а Трэгг взбешен.
     - А где Гошен?
     - По последним донесениям, еще перед домом, он... - Снова зазвонил телефон. Дрейк взял трубку. - Слушаю, Дрейк... Угу... Хорошо... Сделай вот что. Проверь, точно ли он уехал домой. Может, это западня. Адрес Гошена знаешь. Съезди и понаблюдай за домом. Удостоверься, что вернулся... Хорошо, позвони. - Дрейк положил трубку. - Гошен поехал домой.
     - Ну, Пол, вышло.
     - Может, и нет, просто западня. Проверим. Он ждал несколько часов и, наверное, очень зол.
     Снова зазвонил телефон.
     - Говорит Дрейк... Так... Что такое? Ты уверен?.. Это может оказаться очень важным. Погоди минутку. Не выходи из будки и не давай разъединять... Погоди... - Дрейк прикрыл трубку и пересказал Мейсону то, что услышал: - Нашли машину Холлистера. Скатилась с горы и разбилась.
     - А Холлистер?
     - Исчез. Машина пуста.
     - Где она?
     - Примерно милях в десяти за Санта-дель-Барра, на дороге в каньон. По всему выходит, столкнули нарочно.
     - Почему считаешь, что нарочно?
     - Он так говорит. Разговаривал с дорожным патрулем. Машину нашли час назад. Двигатель стучал на малых оборотах, фары светились.
     - Как на нее наткнулись?
     - Полицейский из дорожного патруля заметил слабый след шин. Там, где дорога в скалах расширяется, а с краю отвесный обрыв в каньон глубиной метров тридцать. Чудо, что заметил. След почти стерт.
     - Где сейчас твой человек?
     - Звонит из Санта-дель-Барра.
     - Скажи, чтоб он, если полиция позволит, осмотрел машину. Хочу точно знать, что в ней есть, а чего нет.
     Дрейк повторил распоряжение детективу, потом сказал:
     - Погоди минутку, не клади трубку. - Еще раз прикрыв микрофон, обернулся к Мейсону: - Полиция мчится туда с сиреной. Сообщили Трэггу. Он приказал вытащить машину на дорогу. Это нелегко. Разве что подтянут на канате через выступ скалы.
     - Хорошо. Скажи, чтоб повертелся около полиции.
     Дрейк повторил в телефон:
     - Останься там с полицией. Все рассмотри. Как только что-нибудь узнаешь, позвони. - Положив трубку, сказал: - Недалеко уехал Холлистер.
     - Проехал десять миль, из них пять к горам. Пол, это дорога к Рашинг-Крик?
     - Силы небесные, да! - воскликнул Дрейк. - Это что-нибудь значит?
     - Не знаю.
     Мейсон заходил по комнате.
     - Ах, Пол, как жаль, что у тебя такое маленькое агентство.
     - Не могу позволить себе большего, - ответил Дрейк. - Но здесь только главная квартира. Мне, в отличие от тебя, не нужно пускать пыль в глаза клиентам.
     - Но здесь негде походить, - пожаловался Мейсон. - Через два шага упираешься в стену. Как тебе удается хоть что-то здесь обдумать?
     - Я размышляю сидя, - ответил Дрейк.
     - А как же, в такой тесноте иначе и нельзя, - отрезал Мейсон.
     - О чем думаешь?
     - О Гошене.
     - Тебе надо бы позволить ему опознать себя, а потом поднять крик, что все сделано неправильно. Рано или поздно это произойдет. А бегство всегда кажется очень подозрительным.
     Мейсон продолжал ходить по комнате.
     - Ты не вывернешься, - продолжал Дрейк. - Этот тип тебя застукает.
     - Лица мужчины он не видел, - возразил Мейсон.
     - Трэгг устроит, чтоб разглядел тебя как следует.
     - Когда выволокут машину Холлистера, Трэгг постарается что-нибудь найти. Лейтенант Трэгг - это мозг отдела убийств. Другие там не столь находчивы. С другой стороны, Трэгг играет честно, а те, другие, стараются использовать любую возможность... Некий сержант Голкомб при первом же удобном случае с радостью всадит Трэггу нож в спину. Знаешь, Пол, что мы сделаем? Есть у тебя кто-либо моего роста и с похожей фигурой? Кому можно довериться?
     Дрейк внимательно посмотрел на Мейсона:
     - У него не будет неприятностей?
     - Нет, если точно сделает то, что я скажу.
     - Есть один. Зовут Джерри Ландо. Примерно твоего роста и сложения.
     - Доверяешь ему?
     - Это свой. Доверить можно все.
     - Помню, Пол, ты меня учил: фотоаппарат и "блиц" позволяют детективу пробраться туда, куда иначе не проник бы.
     - Верно. Типа, увешанного репортерскими цацками, всегда принимают за газетчика и ни о чем не спрашивают.
     - У тебя тут есть фотоаппарат?
     - Да.
     - Хорошо. Он мне понадобится.
     - Тебе?
     - Да. Кроме того, собери несколько хороших фотографов. Найдутся такие?
     - Сколько нужно?
     - Пять-шесть.
     - Есть вечерняя школа газетных фоторепортеров. Я мог бы пригласить нескольких поспособнее.
     - Хорошо. И кликни этого Джерри Ландо. У него есть машина?
     - Да.
     - Прекрасно. Поедем на ней. Скажи, чтобы взял чемодан, и дай плащ, который Делла у тебя оставила. Попроси его поторопиться. Если будем действовать быстро, должно получиться.
     - А что задумал? - спросил Дрейк, набирая номер телефона.
     - Ты правда хочешь знать? - усмехнулся Мейсон.
     - Нет, черт возьми, - заторопился Дрейк, поднимая трубку.
     
     Глава 21
     
     Джерри Ландо был высок и хорошо сложен. Лицо добродушное. Но внимательный наблюдатель уловил бы в его темных глазах особый блеск, свидетельствующий, что их обладатель встретился в жизни не с одним препятствием и что вставать ему поперек пути небезопасно. Войдя к Дрейку, Ландо поставил чемодан на пол и сказал:
     - Я готов, мистер Дрейк. Машина внизу, бак полный. Куда ехать?
     - Ты знаком с мистером Мейсоном? Перри Мейсоном, адвокатом? - спросил Дрейк.
     - Добрый день. - Ландо подал руку Мейсону. - Очень много о вас слышал... и много читал, - прибавил он с улыбкой.
     - И сможете прочесть еще больше, - добавил Мейсон. - Мы подбросим материальчик утренним газетам.
     - Что нужно делать? - спросил Ландо.
     - Поедем в мотель. Надо найти такой, где домики расположены, как мне нужно. Потом вы наденете этот плащ. Посмотрим, как вы в нем выглядите.
     Мейсон подал плащ. Ландо сунул руки в рукава, расправил складки на плечах.
     - Совершенно как мой, - сказал он.
     - Пол, - обратился Мейсон к Дрейку, - приведи фотографов. Пусть захватят фотоаппараты, "блицы", рефлекторы. Как скоро сможешь?
     - Ох, через час.
     - Даю полчаса. Я позвоню и скажу, что им нужно делать. Пойдемте, Ландо.
     Ландо взял чемодан.
     Мейсон набросил на плечо ремешок фотоаппарата.
     - Помилуй, Перри, - взмолился Дрейк. - Я не могу так скоро...
     - Полчаса окончательный срок, - повторил Мейсон. - Идемте, Ландо.
     Они направились к двери. Дрейк быстро обернулся к Ландо:
     - Помни, Джерри, ты работаешь самостоятельно. С моим агентством ничего общего. И не позволяй этому типу втянуть тебя во что-нибудь такое...
     - Что до меня, - ответил Ландо, - то когда я с мистером Мейсоном, я поступаю так, как велит мой адвокат.
     Возле лифта встретился ночной портье. Увидев Мейсона, он широко раскрыл рот от удивления.
     - А я думал... Говорили, вы вышли.
     - Ерунда, - ответил Мейсон. - Я работал допоздна.
     - Но... В бюро вас ведь не было.
     - Конечно нет. У меня было совещание с Полом Дрейком.
     - Ах, чтоб меня... - произнес портье. - Если б вы видели, как они крутились около сундука - того, что увезли. Сейчас им скажу...
     - Лучше сейчас ничего им не говорите, - попросил Мейсон. - Пусть сами обнаружат ошибку. В конце концов, не вы в ответе за то, что они понапишут в своих газетах.
     Произнося это, Мейсон вынул из бумажника новенькую десятидолларовую купюру, свернул ее и сунул в руку улыбающемуся портье.
     - Ваша машина перед домом?
     - У самого входа, - ответил Ландо.
     - Хорошо. Этот кусочек пробежим. Возможно, еще наблюдают за домом и входом, хотя не думаю, чтоб кто-либо еще остался.
     - Когда я приехал, никого не было, - подтвердил Ландо. - Все смылись.
     - Прекрасно.
     Они прошли через холл незамеченными и сели в машину.
     - Куда едем?
     - Главной дорогой на север, - пояснил Мейсон, - и, пожалуйста, обращайте внимание на мотели. Когда попадется подходящий, остановимся.
     Проехали несколько миль, когда Мейсон наконец произнес:
     - Пожалуй, такой и нужен. И табличка "Свободные места". Да, остановимся здесь.
     - Что я должен делать?
     - Если есть - двухкомнатный домик, если нет - можно и однокомнатный. Только в самом конце. Запишите свою фамилию и укажите, что вы с коллегой. Дайте регистрационный номер своей машины. Больше им ничего не потребуется. Все понятно?
     - Да.
     Не выключая двигателя, Ландо остановил машину перед домиком с табличкой "Контора" и вышел. Через несколько минут появился в обществе толстой женщины с ключом в руке.
     Ландо подал знак Мейсону, тот сел на место шофера и медленно поехал за женщиной, которая остановилась перед одним из последних домиков. Она вошла туда вместе с Ландо, в домике зажегся свет, через минуту Ландо показался в дверях и кивнул Мейсону.
     Дождавшись ухода женщины, Мейсон вышел из машины и осмотрелся.
     - Порядок? - спросил Ландо.
     - Порядок, - ответил Мейсон. - Теперь позвоним Полу Дрейку.
     - Телефон в конторе.
     - Туда нам не надо. Неподалеку станция обслуживания с телефоном. Поедем.
     - Хорошо, - сказал Ландо. - Поведу я?
     - Да. По дороге расскажу, что надо делать.
     Ландо оставил в доме свет, запер дверь на ключ и уселся за руль.
     - Позвоните Дрейку и сообщите адрес. Пускай фотографов со всеми их аппаратами пришлет сюда.
     - Хорошо.
     - Потом, - продолжал Мейсон, - подождите десять минут и позвоните в полицию. Попросите сержанта Голкомба из отдела убийств. Отрекомендуйтесь представителем "Блейд" и пообещайте в обмен на охрану дать сведения, благодаря которым он сможет обставить всех в полиции. А остальные газеты об этом и знать ничего не должны.
     - А если не согласится?
     Мейсон ответил с усмешкой:
     - Сержант Голкомб пообещает все и всем, чтобы только опередить других полицейских.
     - Что я должен сказать?
     - Что ваши репортеры выследили Перри Мейсона в мотеле. Дайте ему адрес, номер домика и скажите, что сам Мейсон не зарегистрировался, но его привез Джерри Ландо, агент Пола Дрейка. Назовите номер машины, марку и все остальное. Пусть привезет сюда Гошена. Когда тот опознает Мейсона, ваша газета первой опубликует это, а вы получите награду за своевременную интересную информацию.
     - Хорошо. Что еще?
     - Потом позвоните редактору "Блейд". Скажите ему, что располагаете сенсационной информацией и что, если она окажется правильной, явитесь потом за вознаграждением. Скажите также, что отдел убийств высылает сюда Гошена, чтобы он опознал Перри Мейсона.
     Ландо внимательно посмотрел на Мейсона, лицо которого выражало спокойствие и откровенность.
     - Этот тип, Голкомб, знает вас?
     - И даже очень хорошо.
     - А не испортит ли он всю игру?
     - Голкомб мечтает о славе. Он всегда старается подчеркнуть, что ему удается то, что не по силам Трэггу.
     - Я пока еще не понял, чего вы добиваетесь? - сказал Ландо.
     - Голкомб фетишизирует факты и готов их добыть любой ценой. Он заставит Гошена опознать меня. Трэгг так далеко не зашел бы.
     - И я должен быть свидетелем того, что скажет Голкомб, когда увидит вас?
     - Голкомб ничего не увидит, - ответил Мейсон.
     - Как это понимать?
     - Вы пробовали разглядеть что-нибудь в темноте, если перед этим вас ослепила дюжина рефлекторов?
     - Ах, черт возьми! - Ландо восхищенно взглянул на Мейсона. Потом вышел из машины и начал звонить.
     
     Глава 22
     
     Мейсон, в черном плаще Дрейка, встретил машину с фотографами, подробно проинструктировал их и развел по местам, как футбольный тренер, дающий установку на игру.
     Со стороны шоссе донесся скрежет тормозов. Какая-то машина свернула на дорогу к мотелю. Длинная антенна, красная осветительная лампа... Ясно - полицейская.
     - Прикатили, голубчики, - констатировал Мейсон.
     Остановившуюся полицейскую машину окружили фотографы. Блеск вспышек, яркий свет от рефлекторов ослепили и водителя, и пассажиров.
     - Эй, - проворчал сержант Голкомб, - что вы тут делаете?
     - Только фото для газеты, лейтенант Трэгг, - сказал один из фотографов.
     - Я не лейтенант Трэгг. Меня зовут Голкомб. Запишите фамилию как следует: Г-О-Л-К-О-М-Б.
     - Уже записали. Еще один снимок, хорошо?
     Снова яркий свет на мгновение ослепил сержанта. Пользуясь этим, Мейсон продвинулся ближе, держа в руках аппарат "спид-грэфик". Сержант выключил зажигание и протянул руку к домикам.
     - Мейсон в самом деле здесь?
     - Здесь. Мы проверили в регистрационной книге. С ним агент Дрейка.
     Ослепительные вспышки вспороли темноту.
     - Минутку, - запротестовал Голкомб. - Сегодня ведь не Четвертое июля.
     - Идет! - крикнул кто-то. - Он увидел лампы и выходит. Понял, что накрыли.
     - Идет, - сказал Голкомб Гошену.
     Выбежавший из домика человек был одет в светлый плащ и загораживал лицо шляпой. Он бежал к полицейской машине.
     Фотографы встали полукругом и начали делать снимки при вспышках.
     Человек, заколебавшись, остановился, повернулся, надел шляпу и медленно, с достоинством удалился в сторону домика.
     Фоторепортеры побежали за ним, продолжая снимать. Мейсон не отходил от полицейской машины.
     - Ну и что же, - обратился Голкомб к сидевшему рядом мужчине. - Вы его разглядели? Это он, верно?
     В ответ молчание.
     - Так что же? - переспросил Голкомб.
     - Да, это он, - ответил Гошен.
     Сержант Голкомб захохотал, включил зажигание и развернулся.
     - Надеюсь, снимки удачные! - вскричал он. - До свидания, мальчики!
     Когда полицейская машина скрылась, Мейсон повернулся к фотографам:
     - Порядок, ребята. Теперь поторопитесь проявить снимки. Пусть каждый запомнит свои, чтобы мы смогли определить, кто что сделал.
     Мейсон посмотрел вслед уезжавшим, потом вернулся в домик и улыбнулся Джерри Ландо.
     - У меня хорошо получилось? - спросил тот.
     - Великолепно, - подтвердил Мейсон.
     - Была хорошенькая сумятица. Эти "блицы" здорово ослепляют.
     - Теперь поменяемся плащами, - предложил Мейсон. - Этот черный сидит неважно. В светлом будет удобнее. Сейчас должна прибыть машина из "Блейд"... Наверное, это она.
     Когда машина боковой дорогой подъехала к домику, стал виден свет фар. Ландо выглянул за дверь. Мужской голос произнес:
     - Мы из "Блейд". Нужно интервью с мистером Мейсоном.
     - О чем вы говорите? - спросил Ландо.
     - О, пусть войдут, - сказал Мейсон. - Раз уж меня нашли, надо дать интервью. Не станем выкручиваться.
     Журналист и фотограф вошли в дом.
     - Здравствуйте, мистер Мейсон, - приветствовал адвоката журналист.
     - Здравствуйте, - улыбнулся Мейсон.
     - Погоняли вы полицейских. Набегались всласть.
     Фотограф поднял аппарат, блеснула вспышка.
     - Я тут занимаюсь одним делом, - объяснил Мейсон, - и не хочу, чтоб все знали, где нахожусь. Но полицейских не избегаю. Откровенно говоря, они уехали минут десять назад. Хотите сделать еще один снимок? Приезжали сержант Голкомб с Гошеном.
     Новоприбывшие пожелали сделать еще несколько снимков и попросили Мейсона встать в дверях.
     - И выйдите, пожалуйста, из дома, - попросил фотограф, он теперь стоял перед домиком. Мейсон отворил дверь и вышел, закрывая часть лица шляпой.
     - Прекрасно, - обрадовался фотограф. - Выглядит, будто вы хотели спрятать лицо, а я зашел сбоку, и мне удалось заснять.
     - Может быть, расскажете что-нибудь о деле, которое сейчас ведете? - предложил газетчик.
     - Очень жаль, но сказать ничего не могу.
     Тот посмотрел на часы:
     - Достаточно, Джек. Пойдем проявим пленку. Вы говорите, Голкомб был тут?
     - Да. Позвоните, он расскажет подробности.
     
     Глава 23
     
     На следующий день около полудня, когда Мейсон сидел в бюро и работал, хотя и без особого старания и интереса, ему сообщили о приходе лейтенанта Трэгга. Он вошел сразу же вслед за Герти, которая хотела о нем доложить.
     - Извините, ворвался, не дождавшись, пока доложат. Но у вас привычка ускользать, исчезать и прятаться в сундуках...
     Мейсон раздраженно прервал его, указав на газеты:
     - Черт побери, Трэгг, чем вызваны эти сплетни?
     - "Блейд", наверное, получила сведения из первых рук и опередила других, - ответил Трэгг. - Вы развлеклись неплохо, а?
     - Средне.
     - Гошен вас опознал. Знаете?
     - В самом деле?
     - Конечно. Он видел вас бегущим и идущим. - Трэгг поудобнее уселся на стуле. - Послушайте, Мейсон, вы рискуете многое потерять в этой игре. Недопустимо, чтобы эта маленькая предательница запутала вас настолько, что вы разрушите свою профессиональную карьеру.
     - Стараюсь не допустить этого.
     - Тогда откройте карты.
     - Я уже говорил. Вы, Трэгг, - честный игрок, но в офисе окружного прокурора есть те, кто только и мечтает подловить меня на чем-нибудь. Они пойдут на все, только бы подставить мне ножку.
     - Вас уже поймали.
     - Пусть докажут.
     - Они могут поразить вас.
     - Я тоже могу их поразить. Каким образом сержант Голкомб узнал вчера, где меня найти?
     - Не ведаю, - ответил Трэгг. - Откровенно говоря, хотел узнать от вас. Голкомб утверждает, что допер своей сообразительностью и отличной детективной работой. Думаю, кто-то, может быть... подчеркиваю, может быть, вы понимаете? - просто сообщил ему.
     - "Блейд" напечатала первая. Вы не думаете...
     - Нет, Голкомб взъярился на "Блейд".
     - Почему?
     - Они не тиснули его фотографию. Только снимки, где вы даете интервью уже после отъезда Голкомба и выходите, пытаясь заслониться шляпой.
     - Представляю его разочарование, - сказал Мейсон. - Мне вот абсолютно безразлично, появятся мои фотографии в газетах или нет.
     Трэгг улыбнулся:
     - Но ему-то не все равно.
     - Правда?
     - Сами отлично знаете. Он изъездил весь город, скупая газеты и давая понять, что одержал победу там, где я не смог.
     - Он ставит себя под удар.
     Трэгг долго и внимательно смотрел на Перри Мейсона.
     - В докладе Голкомба кое-что не сходится.
     - Чересчур необычен?
     - Я не хочу комментировать то, что он говорит о проделанной им работе. Меня интересует то, что он говорит о фотографах.
     - О?..
     - По Голкомбу получается, что они там прямо роились.
     Мейсон закурил.
     - Что ж, сержант Голкомб известен своей наблюдательностью. Наверное, он прав.
     - Зато совсем не было журналистов. Только фотографы. Это необычно и заставляет задуматься.
     Мейсон пустил дым к потолку.
     - Более того, если так много фотографов, снимки должны были поместить все газеты в городе. Но они только в "Блейд".
     - Все неясности с сержантом Голкомбом основаны на том, - заметил Мейсон, следя глазами за восходящей струйкой дыма, - что он подгоняет факты к своим домыслам. Не знаю, заметили ли вы, но сержант Голкомб вначале изобретает ситуацию, а потом пробует подобрать к ней факты.
     Трэгг понимающе посмотрел на Мейсона. Вынул сигару, откусил кончик и закурил.
     - Очень жаль, не могу обещать вам неприкосновенность в офисе окружного прокурора.
     - Знаю, - ответил Мейсон.
     - В создавшейся ситуации Люсиль Бартон обвиняется в убийстве. Они поторопятся с предварительным слушанием дела, отложив все остальные на неопределенный срок.
     - Гм...
     - Они готовы втянуть в игру и других, когда несколько прояснится ситуация, что произойдет, как они предполагают, во время предварительного слушания, - констатировал Трэгг. - Вы, разумеется, догадываетесь, речь идет о вас.
     - Я ожидал, что за мной придут утром, - сказал Мейсон. - Даже подумал, что вы пришли именно для этого. Приводил дела в порядок и...
     - Появились осложняющие обстоятельства, - улыбнулся Трэгг.
     - Какие?
     - Например, машина Холлистера.
     - Самого Холлистера нашли?
     - До сих пор нет. Повезло, что мы наткнулись на эту машину. Могла пролежать незамеченной несколько месяцев.
     - А Дадли Гейтс?
     - Он узнал, что его разыскивают, и позвонил сам. Он в Гонолулу. Вылетел по делам. Факты изложил очень ясно, но они только усилили таинственность исчезновения Холлистера. Гейтс должен был выехать с ним около шести. Однако днем неожиданно выявилось неотложное дело, и он решил лететь в Сан-Франциско, а оттуда в Гонолулу. Будто бы сообщил обо всем Холлистеру. Тот позвонил в Сан-Франциско. Разговор состоялся примерно в четверть шестого. Мы проверили, это правда. Холлистер звонил на аэродром Сан-Франциско и просил вызвать Гейтса. Гейтс утверждает, что Холлистер сказал, будто выедет из Санта-дель-Барра в течение часа.
     - Очень интересно.
     - Это все меняет. Попробуйте посмотреть на ситуацию глазами окружного прокурора.
     - А выяснили, что делал Холлистер в тот день?
     - В понедельник, после ухода экономки в половине пятого, намеревался куда-то поехать. Машина стояла у подъезда. Сказал, что уедет самое позднее около шести. Где был потом, установить не удалось.
     - Как выглядит экономка?
     - Неплохо. Лет сорока. Доложила, что он крутил с Люсиль, а та вытягивала деньги на мебель, восточные ковры, старинные секретеры и многое другое.
     - Она недолюбливает Люсиль?
     - Всеми печенками.
     Мейсон покивал:
     - Да и с чего бы любить? Лейтенант, в какую сторону двигалась машина, перед тем как ухнула вниз?
     - По следам решить трудно. В том месте дорога достаточно широка, дальше неожиданный спуск. Следы едва видны и почти перпендикулярны дороге. Но скорее всего, ехал из Санта-дель-Барра... Кто-то выкинул старый номер: на первой скорости повернул машину на край дороги и выскочил на ходу.
     - Вы, конечно, обыскали обрывы и спуски за тем уклоном?
     - За уклоном?
     - Да. Если бы кто-нибудь захотел избавиться от того, что у него в автомобиле, а потом и от самого автомобиля, то нашел бы место, где можно сбросить автомобиль с выступа скалы. Но, естественно, он избавился бы от того, что у него в автомобиле, после того как найдет нужное ему место.
     - Значит, это случилось бы перед уклоном. Машина шла из Санта-дель-Барра.
     - Конечно. Водителю нужно было сперва найти место, где можно избавиться от машины.
     Трэгг углубился в раздумья.
     - От чего-нибудь тяжелого он должен был избавиться, пока сам еще был в машине... - Трэгг вскочил. - Ну, я пошел.
     - Заходите в любое время, - пригласил Мейсон.
     Рукопожатие было крепким.
     - Спасибо, зайду.
     Когда он исчез, Мейсон подмигнул Делле сквозь облачко дыма.
     - Вы явственно пообещали: сержант Голкомб пожалеет, что так поторопился с вашим опознанием, шеф.
     - Тебе показалось так, Делла?
     - Да.
     - Значит, Трэгг расценит это точно так же.
     Делла, наморщив лоб, поглядела на Мейсона:
     - Вы нравитесь ему. То есть по-человечески, не как официальное лицо.
     - Думаю, так и есть, - ответил Мейсон.
     
     Глава 24
     
     В воскресенье, девятого, около полудня Пол Дрейк позвонил Перри Мейсону на квартиру.
     - Для тебя новости, Перри.
     - Да? - спросил Мейсон. Он вытянулся поудобнее в кресле с откидной спинкой и переставил телефон поближе. - Какие же?
     - Нашли тело Холлистера.
     - Где?
     - Мили за полторы перед местом, откуда сброшена машина.
     - Ну и ну, - произнес Мейсон. - Это уже интересно.
     - Он тоже убит выстрелом в голову, но из автоматического пистолета сорок пятого калибра.
     - Умер сразу?
     - Практически да.
     - Где лежало тело?
     - Его сбросили с обрыва, а потом оттащили по склону, присыпали немного землей и тем, чем еще смогли. Погребение настоящее, хотя немного поспешное.
     - Послушай, Пол. Это важно. Было ли что-нибудь необычное в том, как выглядело тело? Например, в его позе?
     - Да. Завернуто в брезент и увязано так, что колени прижаты к груди, голова наклонена и плечи привязаны к коленям. Часы Холлистера разбиты, показывают 5.55. Часы в машине - 6.21. Как предполагает полиция, случайный спутник убил Холлистера, съехал на боковую дорогу, обыскал его и связал так, чтоб легче сбросить. Через двадцать шесть минут избавился от машины. В карманах Холлистера ни цента, а он обычно не выходил без крупных сумм. Однако полиция, не забывшая о его связи с Люсиль Бартон, действует неторопливо, не желает поспешных решений.
     - Значит, полиция здорово в замешательстве?
     - Да, начинают прояснять ситуацию. Готовят обвинение Люсиль Бартон в убийстве и стараются ускорить предварительное слушание.
     - Это хорошо, - сказал Мейсон. - А как удалось найти тело?
     - Заслуга Трэгга. Он подозревал, что тот, кто сбросил машину и желал скрыть тело Холлистера, ехал из Санта-дель-Барра, а потом свернул. Трэгг был уверен, что убийца, прежде чем избавиться от тела, должен был найти на дороге место достаточно широкое, чтобы развернуть машину. Поэтому лейтенант начал осматривать крутые склоны и приглядываться к местам со свежеразрытой землей. Таким образом нашел то, что искал, и теперь выслушивает похвалы за хорошую работу.
     - Я рад, так и должно быть, - сказал Мейсон. - Он случайно не говорил, не получил ли откуда-нибудь сведения?
     - Нет. Просто у него хороший нюх.
     - Понятно, - согласился Мейсон. - А что нашли, кроме тела?
     - Ничего. Разве мало?
     - Мало. Если Холлистер уезжал на несколько дней, он должен был взять с собой какие-нибудь...
     - Хочешь сказать - вещи?
     - Именно.
     Дрейк отозвался не сразу.
     - Перри, это интересно. Никаких вещей не было!
     - Большое спасибо, что позвонил, Пол. Не думаю, чтобы захотели арестовать кого-нибудь до предварительного слушания дела Люсиль Бартон. Увидишь, Пол, все еще переменится.
     - А если не переменится, то да поможет нам небо, - печально сказал Пол и повесил трубку.
     
     Глава 25
     
     Перри Мейсон, разглядывая переполненный зал суда, тихонько разговаривал с Полом Дрейком и Деллой Стрит.
     - Гамильтон Бергер, окружной прокурор, будет лично задавать вопросы во время предварительного слушания. Несомненно, целит в меня, - тихо произнес Мейсон.
     Дверь в комнату судей отворилась. Судья Осборн вошел в зал и уселся на свое место.
     - Народ против Люсиль Бартон, - провозгласил он. - Сегодня предварительное слушание дела. Вы готовы, господа?
     Полный достоинства Гамильтон Бергер, огромный и нескладный, похожий на большого медведя, встал и начал вещать приторно сладким голосом, показывая этим, что совершенно одинаково относится к обеим сторонам. Обычно это производит хорошее впечатление на присяжных.
     - Ваша честь, - начал он, - мы готовы. Должен откровенно признать, смерть Хартвелла Питкина до сих пор еще покрыта завесой тайны. Но в ходе предварительного слушания мы намерены доказать, что совершено преступление и есть основания полагать, что его совершила обвиняемая. Ваша честь, я надеюсь, что доказательства, которые мы представим, прояснят определенные таинственные события, и хотел бы добавить, что, прежде чем закончится дело, мы, вероятно, попросим ордер на арест по крайней мере еще одной особы.
     Тут Гамильтон Бергер многозначительно посмотрел в сторону Перри Мейсона.
     - Ваша честь, мы готовы приступить к делу, - сказал Мейсон. - Просим только дать возможность ознакомиться с доказательствами обвинения и выслушать свидетелей со стороны народа в ходе перекрестных допросов.
     - Хочу заметить, - проворчал Бергер, - что следствие по этому делу было затруднено тем фактом, что адвокат занимался делами обвиняемой с самого начала, даже до убийства Хартвелла Питкина.
     - Прошу представить доказательства, - отпарировал Мейсон, - и не воздействовать на суд.
     - Я не стараюсь воздействовать на суд, - огрызнулся Бергер, кипя раздражением, - я только пытаюсь объяснить суду, что мы с самого начала натолкнулись на трудности. Из-за тактики, примененной защитой, наши свидетели не могли совершить опознание.
     - Какой тактики? - изумленно спросил Мейсон.
     - Во-первых, отказ встать для облегчения опознания, - сказал Бергер, возвысив голос, чтобы было слышно во всем зале, - а во-вторых, ваша честь, защитник позволил себе оставить дом, где находится его бюро, в сундуке, вынесенном через черный ход, и только для того...
     - Это неправда, - спокойно возразил Мейсон.
     - Господа, господа, - предупредил судья Осборн, - для таких разговоров сейчас не время и не место. Господин окружной прокурор, если у вас есть доказательства, представьте их.
     - У него нет никаких доказательств, и он не может их получить, - утверждал Мейсон.
     - Не говорите, что нет и что не могу их получить! - выкрикнул Бергер, внезапно потемнев лицом. - Я вам покажу, есть ли у меня доказательства или нет. Дайте мне только малейший шанс, и я докажу, что вы были вынесены в сундуке из дома, где находится ваше бюро, чтобы свидетель Карл Эверт Гошен не смог вас опознать; что потом вы отправились с охраной в мотель "Слипвелл", где пытались скрыться и где свидетель нашел вас и без всяких сомнений опознал.
     - Докажите это, - сказал Мейсон.
     - В ту минуту, когда я попробую доказать это при слушании нынешнего дела, вы внесете протест, что это не относится к делу, - гордо отпарировал Бергер. - Вы хорошо знаете, что у нас связаны руки.
     - Если у вас есть свидетели, которые могут доказать что-либо подобное, я не стану вносить протест, - сказал Мейсон.
     - Господа, господа, - снова вмешался судья Осборн, - суд тоже вправе сказать слово по этому делу. Время у нас ограничено. Это только предварительное слушание и...
     - Если ваша честь позволит мне принять предложение защиты, - сказал Гамильтон Бергер, - я докажу, что мы недаром потратили время. Наоборот, это будет, как убедится ваша честь, важнейшим моментом во всем деле. Я разобью в пух и прах все фортели этого адвоката, покажу его настоящее лицо, я...
     Судья Осборн постучал молоточком по столу.
     - Господин окружной прокурор, прошу воздержаться от оскорбительных замечаний личного характера.
     - Прошу прощения, ваша честь, - сказал Бергер, с трудом овладевая собой. - Тактика, с которой я столкнулся в этом случае, привела к тому, что я немного утратил самообладание. Защитник публично высказал нам предложение. Я не думаю, что он захочет его повторить, но хотел бы...
     - Прошу представить доказательства, - прервал его судья Осборн. - У суда нет времени на побочные дела, но вы хорошо знаете, что суд с радостью приветствует каждую оправданную попытку выявить истину.
     - Очень хорошо, - насмешливо сказал Бергер. - Защитник обещал не вносить протестов. Я сейчас представлю предварительное доказательство corpus delicti, показывая, что Хартвелл Питкин работал у Стивена Аргайла слугой и шофером, что пятого числа этого месяца он был застрелен из револьвера "смит-и-вессон" номер S65088. Вызываю свидетеля лейтенанта Трэгга.
     Трэгг занял свидетельское место, сказал, что работает в полиции в отделе убийств, что пятого числа этого месяца его вызвали к гаражу за домом номер 719 по Саут-Гондола и что он обнаружил там тело Хартвелла Питкина.
     Потом он описал тело, его положение, доложил о следственных действиях.
     - Лежал ли револьвер возле правой руки убитого? - спросил Бергер.
     - Да, - подтвердил Трэгг. - Это был "смит-и-вессон" тридцать восьмого калибра, номер S65088. С него постарались соскрести все номера, но проглядели один. В барабане было пять патронов из шести и одна гильза.
     - Это тот револьвер? - спросил Бергер, показывая оружие.
     - Да, тот самый.
     - Ваша честь, прошу записать этот револьвер для опознания.
     - Хорошо, будет записан.
     - Вы говорили, лейтенант, что револьвер был найден около тела?
     - Да, сэр, но эксперимент с воском показал, что этим оружием убитый не пользовался. Кроме того, из раны на голове вытекло много крови. Мы нашли револьвер в луже крови. Следы ее были только на одной стороне, той, что касалась пола. Рука убитого была в крови, револьвер - нет. Снаружи на револьвере не нашли никаких отпечатков пальцев и следов крови.
     - А внутри? - спросил Бергер.
     - Внутри - да. И, как установлено впоследствии, это отпечаток указательного пальца мужчины.
     - Какого мужчины? - спросил Бергер.
     - Перри Мейсона, - ответил Трэгг.
     - Отпечатки пальца у вас при себе?
     - Да.
     - Ваша честь, - извиняющимся тоном произнес Бергер, - может быть, это и неправильный способ предоставления доказательств. Я должен показать сначала фотографию отпечатка пальца, найденного на револьвере, а потом фотографию отпечатка пальца мистера Мейсона и сравнить их. Но поскольку об идентификации отпечатка нет и речи и потому...
     - Я не протестую, господин окружной прокурор, - прервал Мейсон. - Пожалуйста, делайте так, как считаете нужным.
     - Благодарю вас, - саркастически отрезал Бергер. - Лейтенант Трэгг, если у вас есть фотографии тех отпечатков, присоединим их к доказательствам обвинения. Доказательство А: отпечаток пальца, снятый с внутренней стороны револьвера. Доказательство Б: отпечаток правого указательного пальца мистера Мейсона. Можете ли вы, лейтенант, описать обстоятельства, при которых вы получили отпечаток пальца мистера Мейсона?
     - Это было в четверг, шестого. Я отправился в бюро мистера Мейсона с мистером Гошеном...
     - Его полное имя?
     - Карл Эверт Гошен.
     - Вы разговаривали с мистером Мейсоном?
     - Господин окружной прокурор, не считаете ли вы, что это никак не относится к делу? - спросил судья Осборн.
     - Я считаю, что это имеет кое-что общее с нашим делом. Мистер Мейсон не протестует.
     - Я понимаю положение мистера Мейсона. Однако у меня нет желания выслушивать не связанные с делом и основанные на слухах доказательства.
     - Это не слухи. Это касается сути дела.
     - Да? Пожалуйста, продолжайте.
     - Тогда с вами был мистер Гошен, - продолжил Бергер. - А кто еще?
     - Обвиняемая Люсиль Бартон, мистер Артур Колсон, который - на это все указывает - был заинтересованным лицом при покупке оружия, и полицейский в штатском.
     - Мистер Мейсон согласился дать отпечатки своих пальцев?
     - Да.
     - Как он объяснил, что отпечаток его пальца оказался на револьвере?
     - Он признался, что пользовался ключом, присланным по почте, чтобы войти в квартиру Люсиль Бартон в день убийства...
     - Господа, господа, - прервал судья Осборн, - несмотря на отсутствие протеста со стороны защиты, я считаю, что...
     - Но он признался в том, что видел этот револьвер в квартире обвиняемой! - сказал Бергер.
     - Какой-то револьвер, - поправил его Мейсон.
     - Револьвер, похожий на этот, - парировал Бергер. - Это, наверное, имеет существенное значение для данного дела.
     - Думаю, да, - признал его правоту судья Осборн. - Говорите дальше.
     - Я сказал тогда мистеру Мейсону, - продолжал Трэгг, - что мистер Гошен - свидетель, который в то время, когда было совершено преступление, заметил двух человек около гаража, где было найдено тело. В одном из них Гошен опознал обвиняемую. Ее сопровождал мужчина, похожий по описанию на мистера Мейсона. Я попросил мистера Мейсона встать, чтобы мистер Гошен мог посмотреть, его ли он видел около гаража, но мистер Мейсон отказался.
     - Вы хотите сказать, что он отказался встать, - с нажимом и недоверием в голосе произнес Бергер. - Вы хотите сказать, что мистер Мейсон, юрист и адвокат, не согласился встать, чтобы позволить свидетелю увидеть, он ли сопровождал...
     - Считаю этот вопрос риторическим. На него, по существу, уже получен ответ, - прервал его судья Осборн. - Суд хочет вести слушание в границах закона. Правда, это совершенно необычный случай, защитник не пользуется своим правом протестовать. - И судья Осборн с неодобрением взглянул на Мейсона.
     - Ваша честь, - сказал Мейсон, - не подлежит сомнению, что окружной прокурор готовит подрыв моей репутации путем инсинуаций и различных предположений. Он, конечно, знает, что в зале находятся представители прессы. Я полностью отдаю себе отчет в том, что, провоцируя мой протест, он хочет произвести впечатление, будто я стараюсь скрыть истинные факты. Поэтому предоставляю ему возможность действовать с развязанными руками. Если он знает какие-либо факты, пусть обнародует их.
     - Понимаю вас и ценю ваше поведение, мистер Мейсон. Суд, однако, не может стать ареной для личных выпадов, - сказал судья Осборн.
     - Ваша честь, это не личные выпады, - запротестовал Гамильтон Бергер. - Они ведут к сути дела.
     - Так откройте же нам эту суть, - произнес судья.
     - Ну что же, пытались ли вы потом дать возможность мистеру Гошену опознать мистера Мейсона?
     - Конечно.
     - Что для этого сделали?
     - Мы ждали в машине перед входом в здание, где находится бюро мистера Мейсона. Мистер Гошен был рядом со мной. Я также договорился с репортерами, они расположились у черного хода и должны были просигналить мне, если бы мистер Мейсон попробовал выйти.
     - А что сделал мистер Мейсон?
     Трэгг улыбнулся и сказал:
     - Он приказал вынести его в сундуке через черный ход, как вещи.
     По залу прошелестел смех.
     - А мистер Гошен потом опознал мистера Мейсона?
     - Меня при этом не было, - ответил Трэгг. - Там был один из моих сотрудников, сержант Голкомб.
     - Перекрестный допрос, - сказал Бергер с торжеством.
     - Откуда вы знаете, что меня вынесли из дома в сундуке, лейтенант? - с улыбкой спросил Мейсон.
     - Возможно, это разговоры, - быстро поправился Трэгг. - По правде говоря, я знаю об этом только из газет и из того, что мне сказали. Сам в сундуке я вас не видел... - Он улыбнулся.
     - Вы говорили с кем-нибудь, кто видел меня в сундуке, лейтенант?
     - Нет.
     - Есть ли у вас повод верить, что я находился внутри сундука?
     - Да.
     - Какой?
     - Только таким образом вы могли незаметно исчезнуть из здания.
     - Я позволю все объяснить, лейтенант. Быть может, вы знаете, что я в тот вечер был в агентстве Пола Дрейка и вышел от него много позднее времени отправки сундука. От ночного портье вы могли бы узнать, что я вышел из бюро и спустился на лифте вместе с мистером Дрейком и одним из его сотрудников, мистером Джерри Ландо, который, кстати, присутствует здесь и может ответить на вопросы.
     Лицо Трэгга выразило изумление.
     - Вы хотите сказать...
     - Я сказал именно то, что хотел сказать, лейтенант. Можете поговорить с мистером Ландо. И тогда не придется бросать мне обвинение, основанное на слухах. А теперь благодарю вас, лейтенант. У меня больше нет вопросов.
     Трэгг и Бергер обменялись взглядами. Трэгг оставил свидетельское место. Оказавшись в зале, он обернулся и спросил:
     - Где тут Джерри Ландо?
     - Здесь, - вставая, ответил Джерри.
     - Оставим это, - отозвался Бергер, скрывая замешательство под чрезмерной воинственностью. - Прошу сержанта Голкомба занять место свидетеля, и мы выясним этот вопрос. Очень быстро.
     Сержант Голкомб подошел, широко шагая, поднял руку для присяги, произнес ее и с довольной выжидательной усмешкой уселся на свидетельское место.
     Гамильтон Бергер задал несколько вступительных вопросов об имени, возрасте, месте жительства, профессии и наконец перешел к делу.
     - Сержант, - спросил он, - где вы были вечером шестого сего месяца? Это был четверг, вы помните?
     - Помню, - усмехнулся Голкомб. - Я нашел Перри Мейсона в мотеле "Слипвелл". Приехал туда со свидетелем Гошеном. Мы поехали совершить опознание. И совершили.
     Сержант Голкомб с удовлетворением улыбнулся, вспомнив события того вечера.
     - Что произошло, когда вы туда прибыли? - спросил Бергер.
     - Мы отправились в мотель. Сведения об этом, должно быть, просочились к журналистам, потому что, когда мы приехали, там было полно фоторепортеров из газет. Когда мы подъехали, они начали делать снимки. Я не успел сказать, чтобы они этого не делали.
     - Что было потом?
     - Когда начались вспышки, Мейсон, который находился в домике номер шесть, очевидно, вместе с тем Джерри Ландо, который зарегистрировался в регистрационной книге... Ну, Мейсон выбежал и, увидев фоторепортеров, закрыл лицо шляпой, чтобы помешать им сделать снимок, но они так и начали стрелять своими вспышками. Видя, что попал в западню, он повернулся и пошел обратно в домик.
     - Вы пошли за ним?
     - Нет.
     - Почему нет?
     Сержант Голкомб улыбнулся и сказал:
     - Мне это было не нужно. Я достиг того, чего хотел. Свидетель Гошен, который был со мной и видел Мейсона, выбежавшего из дома и возвращающегося, рассмотрел рост и сложение Мейсона и определенно опознал его как человека, которого видел около гаража в то время, когда было совершено убийство. Обвиняемую Люсиль Бартон он опознал раньше.
     - Способ представления доказательства не согласуется с законом, - провозгласил судья Осборн. - Свидетель Гошен должен говорить сам за себя.
     - Он и будет говорить, - пообещал Гамильтон Бергер. - Я только принял вызов Мейсона и представляю доказательства, о которых говорил. Прошу, ваша честь, обратить внимание на то, что это заняло у меня меньше двадцати минут.
     - Очень хорошо, - сказал судья Осборн. - Это, конечно, необычно и еще ни разу не встречалось, чтобы защитник не провозгласил протеста против этих, основанных на слухах доказательствах.
     - Ваша честь, это не слухи, - запротестовал сержант Голкомб. - Я был при том, когда Гошен опознал Мейсона. Я слышал, что он говорил.
     - Именно это я и называю слухами, - сказал судья Осборн. - Вы не знаете точно, был ли тот мужчина у гаража действительно Перри Мейсон. Вы знаете только то, что говорил свидетель. Он должен сам говорить за себя.
     - Он будет говорить, ваша честь, - быстро вмешался Бергер. - Я вызову его сразу после сержанта, если пожелает суд.
     - Так прошу закончить показания этого свидетеля, - сказал судья Осборн.
     - Я уже закончил, - торжествующе объявил Бергер.
     Сержант Голкомб поднялся со своего места.
     - Минуточку, - произнес Мейсон, - я хотел бы задать свидетелю пару вопросов в связи с этим опознанием в мотеле "Слипвелл". Сержант, вы меня давно знаете?
     - Да.
     - Вы опознали именно меня, когда я выбежал из домика? В присутствии Гошена вы воскликнули: "Вот он. Это Мейсон!" - или что-то в этом роде?
     - Мне незачем было что-то говорить. Он узнал вас сразу, когда вы выбежали.
     - Может быть, вам незачем было говорить так, но у вас все же вырвались эти слова?
     - Может быть, так.
     - Мужчина, который выбежал, заслонял лицо шляпой?
     - Вы заслонили свое лицо шляпой, чтобы помешать репортерам сделать свое дело.
     - Потом этот мужчина отвернулся и пошел к домику?
     - Да, именно так вы и поступили.
     - Как далеко этот человек отбежал от домика, прежде чем решил вернуться?
     - Не больше двенадцати-пятнадцати метров.
     - И там было несколько фоторепортеров?
     - Да.
     - Откуда вы знаете, что это были именно фоторепортеры?
     - Ну... я...
     - Значит, вы приняли их за фоторепортеров?
     Голкомб ответил саркастически и зло:
     - Да. Я только глупый полицейский. И когда газета дает мне сведения, когда я вижу этих парней с фотоаппаратами, "блицами" и что там у них есть еще, я сразу верю, что это газетчики. О чем тут думать!
     - Ах, вы, значит, получили сведения от газеты?
     - У меня свои источники информации.
     - Как вы узнали о моем приезде в мотель "Слипвелл"?
     - Мне пропела это птичка, - засмеялся Голкомб.
     - И когда вы туда приехали, там уже было с полдюжины фоторепортеров?
     - Да.
     - Кто-нибудь из них сфотографировал вас?
     - Да.
     - Может быть, вы запомнили кого-нибудь из них? Вы бы их узнали, если бы опять увидели?
     - Ну, не знаю, - ответил Голкомб. - Я...
     - Если вы можете опознать человека, выбегающего из дома, почему вы не можете опознать кого-либо из фоторепортеров?
     - Честно говоря, это не очень легко, когда вспышки бьют прямо в глаза. Я...
     - Значит, вспышки ослепили вас? - заметил Мейсон.
     - Но не так, чтобы я не мог вас узнать, - провозгласил сержант Голкомб.
     - Понятно, - улыбнулся Мейсон. - Вспышки ослепили вас настолько, что вы не смогли бы никого узнать, но не до такой степени, чтобы не смогли узнать меня.
     - Я этого не сказал.
     - Так как же выглядели эти фоторепортеры? Можете их описать?
     - Некоторых - да.
     - Пожалуйста.
     - Тут же около меня, - сказал сержант Голкомб, - стоял фоторепортер, который подошел ближе и первый сделал снимок. На нем был черный плащ.
     - Сколько ему могло быть лет?
     - Я не приглядывался к нему так, чтобы мог сказать, сколько ему лет. Он был еще не стар.
     - Какого роста?
     - О, достаточно высокий... может быть, такой, как вы.
     - Какого сложения?
     Голкомб внимательно посмотрел на Мейсона:
     - Примерно вашего.
     - Вы с ним разговаривали?
     - Нет. Я говорил уже, что смотрел на вас, когда вы выбежали. Вы бежали прямо из домика, закрывая лицо шляпой, в свете автомобильных фар и держались так, как адвокат, запутавшийся в сетях своих собственных интриг и...
     - Хватит! - прикрикнул судья Осборн, ударяя молотком по столу. - Сержант Голкомб, вы хорошо знаете, что так нельзя.
     Голкомб со злостью произнес:
     - Но он пробует убедить меня, что я не мог его увидеть.
     - Все равно, личные выпады недопустимы, когда вы находитесь в суде, сержант. Вам следует ограничиваться ответами на вопросы. В противном случае я буду вынужден оштрафовать вас. Вам понятно?
     - Да, - понуро ответил тот.
     - Значит, вы говорите, что тот человек, который стоял рядом, сделал фото, когда вы приехали? - спросил Мейсон.
     - Да.
     - Что вы тогда делали? Вы помните?
     - Помню точно. Я наклонился и выключил зажигание и свет на распределительном щитке, чтобы Гошен мог лучше видеть... то есть чтобы ему ничего не светило в глаза, когда он смотрел в окно.
     - Я покажу вам фотографию, сержант. Скажите, сделана ли она была фоторепортером, стоящим рядом с машиной? Как вы можете видеть, на ней рядом с вами сидит свидетель Гошен, а вы наклонились вперед...
     - Это именно тот снимок, - подтвердил сержант Голкомб. - Он его сделал именно в этот момент.
     - Вы только один раз наклонились? Тогда, когда выключали зажигание и щиток?
     - Да. Снимок сделал фотограф, который стоял около меня.
     - Вспышки не ослепили вас?
     - Нет. Глаза у меня хорошие. Я привык ездить на машине ночью, и свет фар мне не мешает. Я смотрел через свет и... Нет, сэр, свет вспышек мне совсем не мешал. Я видел все, что происходило.
     - В это самое время, - сказал Мейсон, - перед машиной стоял другой фотограф, который снимал через переднее стекло, не так ли?
     - Да, но вам не удастся запутать меня, говоря, что вспышки нас ослепили, потому что это неправда.
     - Нет-нет, - запротестовал Мейсон. - Я совсем так не говорю. Я пытаюсь только установить порядок, в котором были сделаны снимки. Тут есть еще один, показывающий, как вы наклонились вперед в машине. Он, должно быть, сделан перед тем, как фотограф слева сделал свой, или же немедленно после этого. Но этот сделан через переднее стекло.
     - Да, - подтвердил сержант Голкомб, - это именно тот снимок.
     - На этом снимке видны вы, свидетель Гошен и фотограф, который сделал первый снимок, слева. Верно?
     - Да.
     - Хорошо, - сказал Мейсон. - Отметим эти снимки как доказательства защиты номер один и номер два.
     Судейский чиновник отметил фотографии.
     - В это самое время другие фотографы снимали человека, который выбежал из домика? - спросил Мейсон.
     - Тогда вы еще не выбежали. Вы меня не поймаете, мистер Мейсон. Когда я приехал, все фотографы окружили машину и делали фото. Блеск вспышек обеспокоил вас, и тогда вы вышли, совершенно так же, как кролик, выскакивающий из укрытия. Увидев нас и фоторепортеров, вы повернулись и убежали в домик. Но прежде чем вы это сделали, у Гошена было достаточно времени опознать вас.
     - Когда тот человек выбежал, фотографы сняли его?
     - Да, они вас сняли.
     - Он заслонил лицо шляпой?
     - Да, вы заслонили свое лицо шляпой.
     - А теперь я покажу вам фотографию, которую хочу отметить как доказательство защиты номер три. На ней человек, выбегающий из домика и заслоняющий лицо шляпой.
     - Да, это та самая фотография, - подтвердил сержант Голкомб. - Это очень хороший снимок. На нем видно, как вы бежите, закрывая лицо шляпой.
     - Вот именно, - сказал Мейсон. - Это доказательство защиты номер три. Теперь я покажу вам для опознания доказательство защиты номер четыре. Обратите внимание, сержант, на этом снимке бегущий мужчина виден немного сбоку. На пленку также попал фотограф, сделавший снимок номер три.
     Голкомб присмотрелся к фотографии. Наконец сказал:
     - Да. Мне кажется, эта фотография была сделана именно так. Да.
     - Но видите, сержант, снимок номер четыре был сделан сбоку, и черты лица этого человека видны лучше, чем на снимке номер три.
     - Да, лучше, - согласился Голкомб.
     - Теперь я покажу вам фотографию, которая служит доказательством номер пять. На ней видны бегущий человек, держащий перед лицом шляпу, и фотографы, сделавшие снимки три и четыре.
     - Да, - механически подтвердил сержант Голкомб.
     - Точно?
     - Точно.
     - Присмотритесь получше к этой фотографии. На ней хорошо виден профиль этого мужчины. Вы считаете, это мое изображение, сержант?
     Сержант Голкомб схватил фотографию и сказал:
     - Сейчас, я только возьму очки.
     Он сунул руку в карман, надел очки и начал присматриваться к фотографии. Через минуту произнес:
     - Нет, это не вы. Это опять какое-то мошенничество. Это другой мужчина.
     - Вот именно, - подтвердил Мейсон. - Если вы теперь посмотрите на фотографию номер два и на человека, стоящего рядом с вашей машиной, того, кто сделал снимок номер один в тот момент, когда вы наклонились вперед, вы сможете узнать этого человека?
     - Минутку, минутку, - вмешался Гамильтон Бергер, - я хочу посмотреть эти фотографии. Что тут происходит?
     - Пожалуйста, подойдите и посмотрите, - пригласил Мейсон.
     Сержант Голкомб, внимательно разглядывавший фотографии, внезапно отозвался:
     - Тут что-то не сходится. Это фальшивая фотография.
     Мейсон усмехнулся:
     - Почему вы так считаете, сержант?
     - Потому что было не так. Это еще одно ваше мошенничество.
     - Лучше воздержитесь от оскорблений, сержант, - предостерег его Мейсон. - В этом зале есть шесть заслуживающих доверие свидетелей, которые могут показать, что происходило в "Слипвелл". Вы видите на этой фотографии что-нибудь, что доказывало бы ее фальшивость?
     - Я не настолько знаю фотографию, чтобы сказать что-либо об этом, - ответил Голкомб.
     - Так почему же вы считаете ее фальшивой?
     - Потому что было не так.
     - Было именно так. А теперь я хотел бы вам напомнить, сержант, что вы даете показания под присягой. Когда вы подъехали к этому дому, вас окружили фоторепортеры и стали фотографировать. Было ведь так?
     - Я уже говорил вам, что так.
     - Помните о присяге, сержант. Не получилось ли, что вспышки ослепили вас и вы какое-то время не видели того, что происходило около машины в темноте?
     - Я говорю вам, что не смотрел по сторонам. Я смотрел на домик, потому что как раз двери открылись и... и...
     - Говорите же, сержант, - с улыбкой сказал Мейсон, - но помните, что вы показываете под присягой и что шесть свидетелей могут объяснить, как было дело.
     - Ну, значит, двери отворились, и тот бегущий человек вышел, - путался сержант.
     - Закрывая лицо шляпой?
     - Да.
     - Вы не могли видеть его лица?
     - Я...
     - Его лицо вы видели или не видели? - настаивал Мейсон.
     - Нет, я не видел его лица.
     - Каким же образом вы можете знать, кто это был?
     - Я думал... Он двигался так же, как вы... Я получил сведения, что Перри Мейсон скрывается в этом доме, и...
     - Вот именно, - перебил Мейсон. - Вы ожидали, что выбегу я. Поэтому, когда кто-то выбежал и вел себя так, как, по вашему мнению, должен был вести себя я...
     - Ваша честь, я протестую, - прервал Гамильтон Бергер. - Замечание защиты несущественно, ничего общего не имеет с делом. Оно спорно и не соответствует правилам перекрестного допроса.
     - Ну-ну, кто теперь приносит протесты? - улыбнулся Мейсон.
     - Я считаю, что фотографии говорят сами за себя, - заметил судья Осборн.
     - С вашего разрешения, - сказал Бергер, - я хотел бы обратить внимание суда на то, что это явно нечестное использование свидетеля. Это еще одно мошенничество, характерное для защитника. Это...
     - Разумеется, мошенничество, - ответил Мейсон. - Но такое мошенничество честного свидетеля с толку не собьет. Конечно же, сержант Голкомб был ослеплен вспышками, на что я и рассчитывал. Однако он недостаточно честен и откровенен, чтобы это признать. Но поскольку сидит здесь, на свидетельском месте, и дает показания под присягой, он либо начнет говорить правду, либо будет обвинен в лжесвидетельстве. Здесь присутствуют шестеро, они делали эти фото и готовы их опознать. Хочу, чтобы сержант Голкомб тут, в эту минуту, на перекрестном допросе сказал, был ли я тем, выбегающим из дома, или тем, кто стоял слева, в четырех шагах, с фотоаппаратом, направленным на него. Что скажете, сержант?
     Голкомб заколебался.
     - Ваша честь, - сказал Бергер, - это нечестный вопрос. Это...
     - Отклоняю протест, - проворчал судья Осборн. - Свидетель, отвечайте на вопрос.
     - Что скажете, сержант? - весело улыбнулся Мейсон смутившемуся свидетелю. - И помните: фотографы и сделанные ими снимки могут опровергнуть лживые показания.
     - Я не знаю, - пробормотал Голкомб.
     - Спасибо, сержант. Достаточно. Господин окружной прокурор, вы предложили следующим свидетелем мистера Гошена. Вызовите его, послушаем, что он скажет.
     Гамильтон Бергер обратился к судье:
     - Ваша честь, мне не нравятся эти личные выпады...
     - Защитник только напомнил ваше обещание, - сдерживая улыбку, сказал судья Осборн. - Должен признать, он ведет себя несколько более драматично, чем требует ситуация, но... пожалуйста, ваш свидетель, мистер Бергер.
     - Я хотел бы просить суд о пятиминутном перерыве, - сказал Бергер. - Я должен посоветоваться с коллегой. Эта ситуация захватила меня врасплох.
     - Ваша честь, прошу принять во внимание, что обвинитель неоднократно обещал представить свидетеля Гошена. Я настаиваю, чтобы свидетель был представлен сейчас, прежде чем его научат, что говорить, - отпарировал Мейсон.
     - Я чувствую себя задетым ответом защиты! - воскликнул Бергер. - Я не намерен учить свидетеля. Ему это не нужно.
     - Так представьте его нам, - бросил вызов Мейсон.
     - Я просил пятиминутный перерыв.
     - Я возражаю, - вмешался судья Осборн. - Суд не видит поводов для перерыва.
     - Очень хорошо. Пусть войдет свидетель Роско Хэнсом.
     - Мне кажется, что вы должны прежде вызвать Гошена, - сказал Мейсон.
     - Я не нуждаюсь ни в ваших, ни в чьих-либо других инструкциях. Это дело я могу вести так, как мне нравится! - выкрикнул Бергер.
     - Недавно, господин окружной прокурор, - заметил Мейсон, - вы бросили мне вызов. Теперь я бросаю вызов вам. Представьте мистера Гошена, как обещали, сейчас, прежде чем появится возможность обсудить с ним новый поворот дела.
     Гамильтон Бергер уныло повторил:
     - Я просил, чтобы сюда вышел мистер Роско Хэнсом. Мистер Хэнсом, пожалуйста, подойдите.
     Мейсон улыбнулся. Губы судьи Осборна сжались в одну узкую линию.
     Хэнсом представился как владелец "Рашинг-Крик меркантайл компани", рассказал о продаже револьвера и описал внешность покупателя. Показал реестр оружия и в нем подпись человека, который купил револьвер. Это было то самое оружие, которое раньше было записано для опознания как вещественное доказательство.
     - Вы видели потом этого человека? - спросил Бергер.
     - Да.
     - Кто это был?
     - Его зовут Артур Колсон. Я встретил его в вашем кабинете шестого утром.
     - Перекрестный допрос, - буркнул Бергер.
     - У меня нет вопросов, - спокойно сказал Мейсон. - Может быть, вы теперь вызовете мистера Гошена?
     - Ваша честь, - обратился Бергер к судье Осборну, - меня обижает постоянное понукание со стороны защиты.
     - Вы сами вызвали это, - ответил Осборн.
     - Тем не менее мне кажется, что это нечестно, - заметил Бергер.
     - Нечестно, - признал судья. - Но я вам могу сказать только одно, господин прокурор. Вы можете тянуть время, если хотите. Вы имеете полное право выступать так, как считаете нужным. Но ваше доказательство должно быть представлено суду. Я понял, что речь идет об опознании обвиняемой свидетелем Гошеном. А в данном случае это важно. Очень важно.
     - Да, ваша честь.
     - Вы обещали, смею утверждать, даже грозились вызвать этого свидетеля, чтобы он доказал одно утверждение, прозвучавшее в вашей речи в начале слушания дела. Скажу прямо, вы сами все спровоцировали. Я не вчера родился и понимаю: если вы будете медлить до перерыва, значит, у вас есть какая-то цель. Суд считает, что такая тактика очень понизит ценность показаний свидетеля Гошена. Я говорю то, что думаю, но вы сами создали подобную ситуацию. Это не суд присяжных. Это предварительное слушание. Дело целиком подлежит ведению суда, и суд трактует его именно так. Теперь, пожалуйста, продолжайте слушание.
     Гамильтон Бергер откашлялся, с минуту поколебался и наконец выдавил:
     - Прошу Карла Эверта Гошена.
     Гошен подошел к свидетельскому месту и после предварительных вопросов сказал, что живет рядом с домом номер 719 по Саут-Гондола. Он особенно хорошо запомнил вечер пятого числа, потому что его раздражал шум и треск автомобиля на улице. Похоже, что-то стряслось со смесителем или с глушителем.
     - Что вы сделали? - спросил Бергер.
     - Я открыл окно, хотел сказать тем, на улице, чтобы они выключили двигатель или сделали с ним что-нибудь, - ответил Гошен.
     - Вы это сказали?
     - Нет.
     - Почему?
     - Они успели заглушить двигатель.
     - Вы видели машину и этих людей?
     - Да.
     - Как далеко они были от вас?
     - На другой стороне переулка, ведущего к гаражам. Примерно двадцать пять - тридцать метров.
     - Их фигуры были освещены?
     - Фары машины были включены, и я мог видеть, как они двигались. Они заглядывали в гараж, я видел их спины и заметил, как были одеты.
     - Вы можете их описать?
     - Да. Одна из них Люсиль Бартон, обвиняемая по этому делу. На ней был клетчатый плащ и черная шляпка с маленьким красным перышком. Шляпка из тех, что тесно сидят на голове, была чуть сдвинута на правую сторону. Когда полиция мне ее показала, она была одета точно так же.
     - А ее спутник?
     - Ну, - сказал Гошен, кладя ногу на ногу и поглаживая себя по лысине, - дайте подумать.
     Зал взорвался смехом. Гамильтон Бергер нахмурился:
     - Глаза ведь у вас есть, почему же вы не знаете, что видели?
     Гошен опять почесал голову.
     - У меня есть и уши, поэтому я тут уже кое-что слышал.
     Даже судья Осборн присоединился к смеху публики в зале.
     Когда все успокоились, Бергер уныло попросил:
     - Расскажите подробнее, что вы видели.
     - Я видел высокого мужчину, атлетически сложенного. Лица его не видел ни разу. По тому, как он двигался, я подумал, что он молод. То есть, может, он и не молодой, но производит такое впечатление. У него длинные ноги, размашистая походка. На нем были бежевый плащ и шляпа.
     - Вы встречали потом этого человека? Можете его узнать?
     - Теперь я в этом не убежден, - неуверенно проговорил Гошен, непрерывно поглаживая свою лысину.
     Публика снова захохотала, и судья Осборн вынужден был навести порядок.
     - Но вы с уверенностью можете опознать обвиняемую? - спросил Гамильтон Бергер.
     - Я расцениваю этот вопрос как наводящий, подсказывающий ответ, основанный на бездоказательности, провоцирующий желаемый ответ свидетеля, - запротестовал Мейсон.
     - Суд принимает протест.
     - Вы точно помните, как она была одета? - спросил Бергер.
     - Да.
     - Можете что-нибудь сказать о ее росте, возрасте и фигуре?
     - Да.
     - Эта особа была похожа на обвиняемую?
     - Да.
     - А тот мужчина? Не напоминает ли он ростом кого-нибудь из тех, на кого вы сейчас смотрите?
     - Протестую. Это наводящий вопрос, подсказывающий ответ.
     - Суд принимает протест.
     - Как вы можете описать его?
     - Протестую. Такой вопрос был, и на него получен ответ.
     - Суд принимает протест.
     - Перекрестный допрос, - раздраженно буркнул Бергер.
     - Вам казалось, что вы потом видели того человека, правда? - спросил Мейсон.
     - Правда, мне так казалось, мистер Мейсон. Да. Было точно так, как рассказал сержант Голкомб.
     - Другими словами, мужчина, которого вы в тот вечер видели у гаража, был такого же роста и сложения и был одет примерно так, как тот, кого вы увидели в мотеле.
     - Да.
     - Но вы никогда не видели лица этого мужчины?
     - Нет.
     - Когда вы его увидели около гаража, он все время стоял к вам спиной?
     - Да.
     - Значит, вы знаете только, что видели высокого, атлетически сложенного мужчину в бежевом плаще и серой шляпе?
     - Да.
     - И любой мужчина подобного сложения, похоже одетый, выглядел бы для вас как тот, которого вы тогда увидели?
     - Но я... нет, я так не считаю. Я, возможно, мог бы его опознать.
     - И опознали его, так?
     - Что вы имеете в виду?
     - Вы слышали, как сержант показал, что вы указали на мужчину, выбежавшего из домика?
     - Я, должно быть, ошибся тогда, - признал Гошен и в замешательстве громко проглотил слюну.
     - Почему вы считаете, что ошиблись?
     - Этот человек, должно быть, был подставным.
     - Почему вы считаете, что ошиблись?
     - Черт побери, мистер Мейсон. Вы ведь минуту назад доказали, что это были не вы.
     - Другими словами, - сказал Мейсон, - вам сказали, что мужчина, которого вы видели у гаража, не кто иной, как Перри Мейсон.
     - Так думали в полиции.
     - Вам так сказали?
     - Да.
     - И когда вы увидели того мужчину, выбежавшего из домика, вы сказали сержанту Голкомбу: "Это он". Так было?
     - Да.
     - И вы видели того человека, который бежал в свете фар по направлению к машине, а потом повернулся и побежал к домику?
     - Да.
     - Вы видели это так же отчетливо, как и того человека по другую сторону переулка, на которого вы смотрели в вечер убийства?
     - Ну, честно говоря, эти рефлекторы и вспышки со всех сторон прямо в глаза так действовали... Мне казалось, все кругом темно, и я не мог смотреть...
     - Но вы видели того человека настолько хорошо, что хотели его опознать?
     - Да.
     - И опознали его, да?
     - Да.
     - А теперь вам кажется, что вы ошиблись?
     - Думаю, я должен был ошибиться.
     - Потому что тот человек не был тем, которого, как вам сказали в полицейском управлении, вы видели около гаража, так?
     - Ну!.. Что ж... я не знаю, как сказать... Но подозреваю, я попал в капкан и... и прищемил себе пальцы, - жалобно добавил Гошен.
     Даже судья Осборн улыбнулся.
     - А та женщина, которую вы видели на другой стороне переулка, она была с мужчиной?
     - Да.
     - Вы видели ее на том самом месте и в то же время, что и мужчину?
     - Да.
     - В тех же самых условиях?
     - Да.
     - Если вы не можете опознать мужчину, каким образом вы опознаете женщину?
     - Я мог бы опознать мужчину, если б не ошибся.
     - Вы опознали какого-то мужчину?
     - Да.
     - А теперь вы считаете, что это не тот мужчина?
     - Да, это, должно быть, кто-то другой.
     - Вы видели женщину у гаража при тех же самых условиях?
     - Да.
     - Спасибо, - сказал Мейсон. - Это все.
     - А теперь, - сказал судья Осборн, сурово глядя на Гамильтона Бергера, - суд объявляет десятиминутный перерыв.
     
     Глава 26
     
     Когда судья Осборн вышел из зала заседания, Люсиль Бартон обернулась к Перри Мейсону, положила ладонь ему на запястье и сжала руку так сильно, что натянулась ткань перчатки на костяшках ее пальцев.
     - Мистер Мейсон, вы были изумительны! - шепнула она.
     - Это только первый раунд, Люсиль, - сказал Мейсон. - Мы поколебали показания свидетеля относительно меня, но не забывайте, вас он опознал, и это будет считаться доказательством, если не сумеем как-нибудь доказать, что вас там не было.
     - Это правда, - шепотом призналась она.
     - Более того, Питкина убили из револьвера, который вам дал Артур Колсон. Кстати сказать, Росс Холлистер тоже убит, и вы получите за него страховку в двадцать тысяч долларов.
     - Но, мистер Мейсон! Как вы не понимаете? Я любила Росса. Его смерть - удар для меня. Мы должны были пожениться. Он олицетворял все, что нужно женщине, - безопасность, любовь, домашний уют.
     - А если женщина любила Артура Колсона и он научил ее, как получить двадцать тысяч долларов от страховой компании, чтобы потом выйти замуж за него самого?
     - Не глупите, мистер Мейсон! Вы были так милы, а сейчас говорите как окружной прокурор.
     - Вы еще его не знаете. Вы еще услышите, как он говорит. Вы мне не сказали, почему не послушались меня и не сообщили в полицию о трупе в гараже, пока револьвер еще лежал у вас в сумочке.
     - Мистер Мейсон, я не могу, я просто не могу. Я не имею права никому говорить об этом.
     - Хорошо. Я могу вывернуться наизнанку, но вас все-таки обвинят в убийстве. И если не убедите судей в своей невиновности, будете наказаны как убийца.
     - Мистер Мейсон, вы не можете вытащить меня из этого?
     - Если не узнаю, что произошло в действительности, боюсь, что нет.
     - Другие женщины правда убивают, но их обеляют юристы...
     - Знаю, - перебил Мейсон, - но вы в ином положении. Колсон начал режиссировать это, и убиты двое. Револьвер, из которого застрелен один из них, находился у вас до и после убийства. Вам не удастся легко объяснить, что его у вас не было, когда убийства произошли.
     - Мистер Мейсон, режиссировал, как вы это называете, не Колсон.
     - Нет? - скептически спросил Мейсон. - Он пока еще не сказал и не сделал ровно ничего, что убедило бы меня в его искренности.
     - Он просто хочет быть при мне, мистер Мейсон, - импульсивно вырвалось у нее. - Вы должны в это поверить. Должны это понять.
     Мейсон в ответ улыбнулся.
     - А о человеке, который все это срежиссировал, вы пока еще и не упомянули, - произнесла Люсиль.
     - Кто это?
     - Уиллард Бартон, - вырвалось у нее, и она тотчас испуганно прикрыла рот рукой. - Ах! Я слишком много сказала. Он бы взбесился, если бы узнал.
     Мейсон смотрел на нее с холодным презрением.
     - Это было запланировано?
     - Что?
     - То, что вы случайно проговорились?
     - Нет... мне жаль, что проговорилась.
     - Вы удивительно хитрая молодая особа. Я не знаю, какую ловушку вы расставляете мне сейчас, но я не позволю себя поймать.
     - Они никогда не докажут, что этот револьвер принадлежал мне, если вы им не скажете.
     - Откуда такая уверенность?
     - Так сказал Артур Колсон.
     - Этот мечтательный дурак, - рассердился Мейсон.
     - Он очень сообразительный, мистер Мейсон. И очень умный.
     - С этим могу согласиться, - саркастически сказал Мейсон.
     - Он говорит, что никогда не позволит проследить, каким образом револьвер оказался у меня.
     - Вы были помолвлены с Холлистером. Он собирался уехать в понедельник вечером по делам. Вы знали об этом и провели этот вечер с Артуром Колсоном. Мне не нравится эта историйка. Судьям тоже не понравится.
     - Но Артур мне как брат. Это правда.
     - Холлистер знал Артура Колсона?
     - Нет. Они никогда не встречались.
     - Мне не нравится участие Артура в этом деле.
     - Погодите, - с гордостью сказала она, - он...
     - Что? - настаивал Мейсон. - Что он сделает?
     - Ничего.
     Мейсон с минуту к ней приглядывался. Наконец сказал:
     - На револьвере отпечаток моего пальца. Вам придется в конце концов объяснить, как он там оказался.
     Она слегка усмехнулась:
     - Артур Колсон кое-что говорил мне об этом. Не бойтесь. Я объясню.
     
     Глава 27
     
     Когда заседание возобновилось, Гамильтон Бергер, все еще красный и злой, но уже овладевший собой, сказал:
     - Пригласите свидетеля Уилларда Бартона.
     Люсиль Бартон, сидевшая около Мейсона, шепнула:
     - Нет-нет. Не разрешайте это.
     Мейсон, небрежно повернувшись, сказал:
     - Улыбайтесь!
     В ее глазах был испуг, губы дрожали.
     - Пожалуйста, улыбайтесь, - приказал он. - На вас смотрят.
     Она принужденно улыбнулась.
     Уиллард Бартон, ухоженный коренастый мужчина с гривой черных вьющихся волос, контрастирующих с серо-стальными глазами, уселся на свидетельское место.
     Держался он как важный бизнесмен, привыкший распоряжаться и быть в центре внимания. Резким громким голосом назвал имя, фамилию, адрес и занятие - инвестиции его капитала в еще не открытые нефтяные месторождения. Потом впервые взглянул на Люсиль Бартон. Это был быстрый, оценивающий взгляд, не выражавший никаких эмоций. Затем повернулся к Гамильтону Бергеру, ожидая вопросов.
     - У вас та же фамилия, что и у обвиняемой?
     - Она носит мою фамилию, сэр.
     - Вы были ее мужем?
     - Да.
     - Когда?
     - Примерно полтора года назад.
     - Решение суда вступило в силу?
     - Да.
     - Вы платите алименты?
     - Да.
     - Вы встречались с ней пятого числа вечером?
     - Да.
     - В котором часу?
     - Около половины седьмого. Возможно, чуть позже.
     - Где?
     - Я был в клубе "Бродвей атлетик". Она позвонила и спросила, не могу ли я с ней встретиться. Я сказал, что сойду в холл, но если она попытается устроить скандал...
     - Я протестую, - перебил Мейсон. - Это не имеет ничего общего с вопросом, который был задан и на который уже получен ответ.
     - Очень хорошо, - раздраженно сказал Бергер. - Вы встретились с ней в холле?
     - Да.
     - Кто был при этом?
     - Мы были одни. Только Люсиль и я.
     - Что она вам сказала?
     - Сказала, что произошло нечто страшное и она должна покинуть страну. Спросила, не могу ли я дать ей пятнадцать тысяч наличными взамен отказа от алиментов и освобождения от всех обязательств.
     - Вы платили ей алименты?
     - Да.
     - Сколько?
     - Двести долларов в неделю.
     - Она объяснила, почему хочет уехать?
     - Да.
     - Почему же?
     - Сказала, что в ее гараже лежит труп мужчины. В конце концов призналась - ее первый муж, и, если это откроется, рухнут все ее планы.
     - Что вы ей ответили?
     - Я, естественно, постарался уменьшить требуемую сумму. Сказал, что не располагаю такой суммой наличными и что должен буду сообщить о ее предложении своим адвокатам, дабы узнать, имеет ли ее отказ в сложившихся обстоятельствах юридическое значение. Сказал, что мне это не по душе и что она хочет слишком многого.
     - Она посчитала ваш ответ окончательным?
     - Нет. Сказала, я должен действовать быстро, потому что ответ нужен до полуночи. Обещала позвонить мне в это время. Хотела ночью улететь. Потом согласилась на десять тысяч наличными.
     - Она вам позвонила?
     - Нет. Я повидался со своими адвокатами и решил принять предложение. Снял со счета десять тысяч долларов и подготовил акт отказа. Но она ко мне больше не обращалась.
     - Когда вы встретились, кто-либо был с нею?
     - Нет.
     - Вы знаете женщину по имени Анита Джордан?
     - Как-то встречался.
     - Была она с обвиняемой при вашем разговоре?
     - Нет. Обвиняемая была одна.
     - Перекрестный допрос, - вызывающе сказал Бергер.
     - Вы платили ей еженедельно по двести долларов? - спросил Мейсон.
     - Да.
     - И вы думаете, суд поверит, будто вы колебались, когда она предложила отказаться от такой суммы за пятнадцать тысяч?
     - Ну... нет. Я хотел только, чтобы она подумала, что я колеблюсь.
     - Значит, вы ей сказали, что колеблетесь, не так ли?
     - Я хотел произвести такое впечатление... Да.
     - Но в действительности вы хотели такой замены?
     - Конечно.
     - Только, как бизнесмен, вы притворялись, что это вас не интересует?
     - Да.
     - И вы ей сказали, что не знаете, выгодно ли это будет для вас?
     - Правда.
     - То есть вы ее обманули?
     Бартон покраснел.
     - Ваша честь, - сорвался со своего места Бергер, - я протестую. Это утверждение оскорбительно для свидетеля.
     - О, если вам не нравится, как я выразился, могу употребить другое слово, чтобы обрисовать ситуацию. Иными словами, вы, когда разговаривали с ней, сказали неправду? Это так?
     Глаза Бартона гневно блеснули.
     - Протестую по той же самой причине, - сказал Бергер.
     - Вы можете ответить: да или нет, - подытожил Мейсон.
     Бартон смотрел на него с бешенством.
     - Я спрашиваю, - повторил Мейсон, - вы сказали бывшей жене неправду? Можете ответить кратко: да или нет.
     - Но о чем я должен говорить?
     - О вашем желании произвести предложенную замену.
     - Считаю, это к делу не относится.
     - Я считаю, что относится, - сказал Мейсон.
     - А я считаю, что нет, - вмешался Гамильтон Бергер. - И поэтому протестую. Этот перекрестный допрос ведется не по правилам.
     - Отклоняю протест, - сказал судья Осборн.
     - Вы ей сказали неправду? - спросил Мейсон.
     - Да, - со злостью выдавил Бартон.
     - Как давно вы знаете Питкина?
     - Я встречал его, но не знал, кто это. То есть не имел представления, что он был мужем Люсиль. Когда узнал, был потрясен.
     - Но вы видели Питкина?
     - Знал, что он шофер Аргайла. Мистер Аргайл - член моего клуба. Туда приходят много нефтепромышленников.
     - Поскольку вы, Аргайл, Росс Холлистер, Дадли Гейтс и другие члены клуба интересовались нефтяными спекуляциями, вы должны были хорошо знать друг друга.
     - Нет. Аргайл, Холлистер и Гейтс были компаньонами. Они интересовались определенными нефтяными акциями, а мои интересы в иной сфере, хотя, в общем, мы люди одного круга. Я не хотел, чтобы они узнали о моих делах, как и они не хотели посвящать меня в свои. Когда мы встречались, то обсуждали некоторые вопросы, но общего у нас было немного.
     - Вы когда-нибудь разговаривали с Питкином?
     - Конечно, но по личным делам.
     - Пытались узнать у него, чем занимаются эти трое?
     Бергер гневно вмешался:
     - Ваша честь, это уже второй оскорбительный вопрос. Абсолютно незаслуженный.
     - У вас есть доказательства, подтверждающие ваше предположение, мистер Мейсон? - спросил судья Осборн.
     - Доказательств нет, - спокойно ответил Мейсон. - Ваша честь, этот вопрос - только попытка выудить истину.
     - Протест принят, - сказал судья, - но вы можете спросить его, о чем он разговаривал с Питкином.
     - Почему вы разговаривали с Питкином? И о чем?
     Сильно рассерженный, Бартон ответил:
     - Я хотел нанять шофера на время. Узнал об одной компании, которая представляет собой нечто вроде биржи труда для водителей. Зная, что Питкин служит у Аргайла шофером, увидел его ожидающим перед клубом и спросил, знает ли он что-нибудь об этом.
     - И он знал?
     - Да. Дал адрес. Называется "Бюро найма шоферов", телефон можно найти в телефонной книге. У них записываются те, кто хочет подработать в свободные дни. Кажется, это организация на кооперативных началах. Члены ее работают в разное время, и почти всегда можно нанять шофера на несколько часов или на весь день.
     - А мистер Питкин состоял в этой организации?
     - Не знаю. Говорил, что да. Четверги у него всегда были свободны. В среду кончал работу раньше шести, а начинал только в пятницу утром. Он сказал, что охотно поработал бы у меня в свободный день, а если мне нужен шофер в другое время, можно воспользоваться услугами компании.
     - Вы уже не питаете никаких чувств к обвиняемой, то есть к своей бывшей жене? - спросил Мейсон.
     - Я очень люблю Люсиль. Но на свой, конечно, лад.
     - И, желая оказаться в ее глазах умным, посоветовали никому ничего не говорить и подбросить револьвер около тела, чтобы инсценировать самоубийство.
     - Это неправда. У вас нет доказательств. Обвиняемая могла так утверждать, но это абсурд. Ваше обвинение совершенно ложно.
     - И вы не подсказали ей никакого выхода из положения, в котором она оказалась?
     - Конечно нет.
     - Но вы утверждаете, что она вам небезразлична.
     - Да.
     - И вы отнеслись к ее предложению хладнокровно, расценивая его просто как обычный бизнес?
     - Нет, сэр. Я интересуюсь Люсиль. Я хотел удостовериться, что она не пустит деньги на ветер.
     - Однако ваши чувства к бывшей жене - дружба, уважение и желание предостеречь, чтобы какой-нибудь мошенник не обобрал, - не помешали самому обобрать ее, давая на пять тысяч меньше? - сладким голосом вопросил Мейсон.
     - Я не хотел ее обманывать.
     - Так почему же скрыли, что готовы принять ее предложение?
     Поразмыслив немного, Бартон сказал:
     - Думаю, в силу привычки. При деловых переговорах никогда не подаю виду, что доволен.
     - Но-но, сэр, - сказал Мейсон, - вы знали, что делали. Вы намеренно скрыли желание принять ее предложение.
     - Вы сказали об этом уже несколько раз, - перебил Гамильтон Бергер.
     - Я считаю, что адвокат имеет право говорить об этом. Это уточняет мотивы, которыми руководствуется свидетель, и позволяет суду оценить его характер, - возразил судья Осборн.
     - Ну ладно! - вдруг почти крикнул Бартон. - Я ее обманул. Я учуял возможность хорошего бизнеса и захотел этим воспользоваться. Что тут плохого?
     - Ничего, - ответил Мейсон. - Благодарю за откровенность, мистер Бартон. Теперь еще один вопрос. Как вы сказали, обвиняемая в конце концов призналась, что в гараже был труп ее первого мужа?
     - Я этого не говорил.
     - Прошу секретаря суда прочитать соответствующую часть протокола, чтобы напомнить ваши слова.
     Наступило напряженное молчание. Секретарь суда переворачивал страницы, отыскивая нужное место. Уиллард Бартон заерзал на стуле.
     - Нашел, - произнес секретарь. - Вопрос: "Она объяснила, почему хочет уехать?" Ответ: "Сказала, что в ее гараже лежит труп мужчины. В конце концов призналась, что это ее первый муж и, если это откроется, рухнут все ее планы".
     - Благодарю вас, - сказал Мейсон. - Объясните, мистер Бартон, что вы имели в виду, когда употребили выражение "в конце концов призналась... ее первый муж"?
     - Ну, что в конце концов она призналась, и все.
     - Она не сказала это сразу?
     - Нет.
     - Только после ваших вопросов?
     - Пожалуй, так.
     - Значит, вы разговаривали на эту тему, вам показалось, что она что-то скрывает, и поэтому вы допытывались, что именно?
     - Скажем, так.
     - Чтобы добиться от нее этого "в конце концов призналась", вы должны были настаивать?
     - Ну что же... В определенной степени - да.
     - Вы ей сказали, что не сможете помочь, если она не скажет правду, или что-нибудь вроде этого?
     - Да.
     - И она в конце концов сказала правду?
     - Да.
     - И тогда вы решили ей помочь?
     - Нет.
     - Но вы обещали помочь, если она скажет правду. Пока она этого не сделает, вы ничего не предпримете. Поэтому-то она "в конце концов призналась", в чем эта правда. Должно ли считаться, что вы не сдержали обещания?
     Бартон заколебался, переменил позу и умоляюще посмотрел на Бергера.
     - Было так? - настаивал Мейсон.
     - Я ей не помог, - пробормотал Бартон.
     - Я так и думал, - с презрением подтвердил Мейсон. - Это все, мистер Бартон.
     Бартон сошел со свидетельского места, двинулся было к столу, за которым сидел Мейсон, будто хотел что-то сделать, но, заметив холодный, твердый блеск глаз адвоката, передумал и отошел.
     - Вызываю Артура Колсона, - сказал Бергер, не обращая больше внимания на Бартона.
     Артур Колсон подошел к месту для свидетелей. Он беспокойно и оценивающе блуждал взглядом по залу, старательно избегая взгляда окружного прокурора и не смотря на стол, за которым сидели Мейсон и Люсиль Бартон.
     Колсон назвал суду свое имя, фамилию, возраст, занятие и адрес.
     Гамильтон Бергер вынул револьвер.
     - Я хочу показать вам револьвер "смит-и-вессон" тридцать восьмого калибра, номер S65088. Вы его когда-нибудь видели?
     Колсон вынул из кармана бумажку и прочитал:
     - Я отказываюсь отвечать на этот вопрос, потому что ответ может быть использован против меня.
     - Вы купили этот револьвер у "Рашинг-Крик меркантайл компани"?
     - Я отказываюсь отвечать на этот вопрос, потому что ответ может быть использован против меня.
     - Это вы вписали имя Росса Холлистера в реестр оружия?
     - Отказываюсь отвечать по той же причине.
     - Хартвелла Питкина убили вы?
     - Нет.
     - Вы его знали?
     - Нет, не знал.
     - Это вы положили данный револьвер рядом с телом Хартвелла Питкина в гараже на Саут-Гондола, 719 пятого числа этого месяца?
     - Нет.
     - Это все, - сказал Гамильтон Бергер.
     - Минутку, - отозвался Мейсон. - Еще один вопрос к свидетелю. Это оружие было когда-нибудь вашим?
     - Я отказываюсь отвечать, потому что ответ может быть использован против меня.
     - Вы брали его когда-нибудь без ведома Люсиль Бартон?
     - Я отказываюсь отвечать, потому что ответ может быть использован против меня.
     - У вас когда-нибудь был ключ от квартиры Люсиль Бартон?
     - Нет.
     - Я покажу вам два письма, напечатанных на машинке. Одно из них было адресовано в Детективное агентство Дрейка, другое - мне. В первом говорится о ключе от квартиры Люсиль Бартон. Во втором - о ключе от ее секретера. Написали ли вы какое-либо из этих писем?
     - Нет. Не писал.
     - Это все, - сказал Мейсон.
     - Это все, - сообщил Бергер.
     Слово взял судья Осборн.
     - Вследствие весьма неудовлетворительных ответов свидетеля на вопросы, которые в этом деле имеют большое значение, суд считает, что ведомство окружного прокурора должно предпринять определенные действия для выяснения ситуации.
     - Хорошо, ваша честь, - сказал Бергер устало. - Мы представляем себе разные возможности этого.
     - И осложнения, - подсказал судья Осборн.
     - И осложнения, - повторил Бергер.
     - Хорошо, - сказал судья Осборн. - У вас ведь есть еще свидетель, которого вы хотели бы допросить до перерыва в заседании суда?
     - Если позволите, ваша честь, мне бы хотелось подождать...
     - Суд объявляет перерыв до четырнадцати часов. Обвиняемая может остаться под арестом у шерифа. Свидетели, вызываемые в суд, должны явиться к четырнадцати часам.
     Когда публика встала с мест и направилась к выходу, Мейсон знаком подозвал Пола Дрейка.
     - Боюсь, Пол, не смогу пойти с тобой пообедать.
     - Почему, Перри?
     - Надо позвонить кое-куда, а это может занять часа два. Но вы с Деллой где-нибудь подкрепитесь.
     - Где твоя душа? - с улыбкой спросил Дрейк.
     - Она так долго сидела в пятках, что, наверное, еще не скоро привыкну ощущать ее там, где положено.
     
     Глава 28
     
     Когда в два часа дня заседание суда возобновилось, Гамильтон Бергер, явно чем-то обеспокоенный, сказал:
     - Ваша честь, в этом деле сложилась необычная ситуация. У меня есть все основания считать, что Перри Мейсон может быть связан с оружием преступления, поскольку на нем найден отпечаток его пальца. Я надеялся также доказать, что Мейсон был с обвиняемой в гараже, когда там был убит человек. Доказательство опознания отбито, как мячик, потому что был применен хитрый юридический трюк, на что я хотел бы обратить внимание суда. Свидетель мог с уверенностью произвести опознание.
     - Да, конечно, - ответил судья Осборн. - В этом и состоит слабая сторона доказательств, основанных на опознании. Свидетель видел высокого мужчину в бежевом плаще и серой шляпе. Он не видел хорошо и вблизи его лица. Такому описанию могут соответствовать много мужчин. Опознание женщины более убедительно благодаря описанию ее оригинальной одежды. Но высоких мужчин в бежевых плащах и серых шляпах в то время, когда свидетель Гошен видел эту пару около гаража, было в городе, наверное, несколько тысяч.
     - Но только один Перри Мейсон мог оставить отпечаток пальца на внутренней стороне револьвера, принадлежащего его клиентке, - отпарировал Бергер.
     - Вы еще не доказали, что револьвер принадлежал его клиентке, - сказал Осборн.
     - Я признаю, ваша честь, - ответил Бергер, - что дело несколько осложнилось, но если суд позволит мне действовать, я думаю, смогу правильно оценить трюк, которым был введен в заблуждение свидетель.
     Судья Осборн улыбнулся:
     - Суд позволит вам действовать, если вы представите доказательства, мистер Бергер.
     - Хорошо. Прошу вызвать Сэди Милфорд.
     Сэди Милфорд, толстая женщина лет сорока, служила администратором дома, где жила Люсиль Бартон. Она показала: гаражи распределены по квартирам и запираются. Квартира номер 208 тоже имела гараж, и Люсиль Бартон, когда въехала, получила запасные ключи и к гаражу, и к квартире.
     - У кого были эти ключи?
     - У Люсиль Бартон.
     - У вас есть ее расписка в получении?
     - Да.
     - И на ней подпись Люсиль Бартон?
     - Да.
     - И эта подпись была сделана в вашем присутствии?
     - Да.
     - Я хочу присоединить это к доказательству, - сказал Гамильтон Бергер.
     - Я не против, - отозвался Мейсон.
     - Вы будете производить перекрестный допрос?
     - Да. - Мейсон взял в руки расписку и спросил: - Это вы дали Люсиль Бартон четыре ключа - два от квартиры и два от гаража?
     - Да.
     - Спасибо, - сказал Мейсон. - Это все.
     Следующим свидетелем Бергера был работник бензоколонки. Он показал, что пятого числа после шести часов вечера Люсиль Бартон подъехала к бензоколонке в светло-коричневом "Шевроле". Подтвердил, что двигатель был сильно разрегулирован, машина беспрерывно тряслась, а глушитель стрелял. Он отрегулировал все, что смог, но, не имея ни времени, ни соответствующих инструментов, только устранил стрельбу во время езды.
     - В котором часу подъехала обвиняемая? - спросил Гамильтон Бергер.
     - Минут пятнадцать-двадцать седьмого.
     - Кто вел машину?
     - Мисс Бартон.
     - Вы знали ее до этого?
     - Да, она всегда покупает у нас бензин.
     - Мисс Бартон и обвиняемая, сидящая рядом с мистером Мейсоном, - это одна и та же особа?
     - Да.
     - Это все, - сказал Бергер.
     - Все, - улыбаясь, повторил Мейсон. - Вопросов к свидетелю нет.
     - Вызываю Стивена Аргайла, - сказал Бергер.
     Аргайл занял свидетельское место и сообщил, что живет на Вест-Казино-бульвар, 938, ему пятьдесят пять лет. Подтвердил, что Хартвелл Питкин до своей смерти служил у него шофером.
     - В какое время вы его видели в последний раз? - спросил Бергер.
     - Около пяти.
     - Где он тогда был?
     - Перед домом, где находится бюро мистера Мейсона. Я ждал мистера Мейсона и вдруг вспомнил, что у Хартвелла свободный вечер. Поэтому сошел вниз и, хотя был сердит на него, сказал, чтобы он взял машину и поехал домой.
     - Знаете ли вы, что произошло потом?
     - Знаю только, что, когда я вернулся домой, машина была на месте.
     - Когда это было?
     - Это могло быть... ах да, это было после возвращения из больницы, где я навестил пациента, договорился о компенсации и...
     - О том деле не говорите, - перебил Бергер.
     - Из-за мошенничества мистера Перри Мейсона я потерял несколько тысяч долларов, - проворчал Аргайл.
     - Это не имеет отношения к делу, - успокаивающе сказал Бергер. - Не волнуйтесь и расскажите нам, что вы знаете об этом рассматриваемом нами деле.
     - Я вернулся домой около половины десятого, может быть, около десяти и нашел машину на своем месте.
     - Перекрестный допрос, - обратился Бергер к Мейсону.
     - Как вы узнали, что машина на месте?
     - Но... Она должна была там быть. Двери гаража были заперты.
     - Но вы, вернувшись домой, не проверили, там ли машина?
     - Нет.
     - А как вы вернулись домой?
     - Меня подвез мой попутчик, сотрудник моего страхового бюро.
     - Когда он вас привез?
     - Между половиной десятого и десятью.
     - И вы сразу пошли спать?
     - Нет, около одиннадцати.
     - Когда вы заходили в гараж, чтобы посмотреть, там ли машина?
     - Около двух ночи. Мне позвонили из полиции и сообщили про смерть шофера. Задали несколько вопросов и сказали, что ко мне приедут. Поэтому я встал, оделся и пошел в гараж, как раз когда приехала полиция.
     - Ваша машина была в гараже?
     - Да.
     - Кажется, вы на меня в обиде, мистер Аргайл, - сказал Мейсон.
     - Лично я нахожу, что вас должно презирать, - ответил Аргайл.
     - Почему?
     - Вы знали, у меня были причины допустить, что мой шофер попал в автомобильную аварию, и вы уговорили меня безосновательно компенсировать ущерб. Предупреждаю, мистер Мейсон, я подам в суд за мошенничество и...
     - Ах, так вы думали, что машину вел шофер?
     - Конечно. Я наверняка не вел. Но я ответствен за действия моего работника.
     - Это имеет какую-либо связь с делом? - спросил судья Осборн.
     - Считаю, что это объясняет мотивы и недоброжелательное отношение свидетеля, - ответил Мейсон.
     - Ну что же, выясним это. - Бергер с удовлетворением потирал руки. - Я хотел бы установить все факты.
     - И вы узнаете все, - ответил ему Мейсон. - Мистер Аргайл, расскажите свою версию событий.
     - Пятого, около трех часов дня, мистер Мейсон пришел ко мне домой. При разговоре присутствовал Питкин. Мистер Мейсон сообщил, что имеет доказательства, что моя машина послужила причиной автомобильной аварии и уехала с места происшествия. В этой аварии его клиент был сильно ранен. Он обратил мое внимание на следы столкновения, оставшиеся на машине, и я... я подумал, что он прав.
     - Почему вы подумали, что я прав?
     - Потому что у моего шофера в тот день были какие-то неприятности с машиной. Он почему-то хотел от нее избавиться и сказал, что машину угнали. Сообщив об этом, попросил пойти с ним в полицию, выяснить, как это произошло. Я пошел с ним туда, где он оставил машину. Заметил, что Питкин выпил и был чем-то взволнован. Я относился к нему достаточно недоверчиво, но опасался, что он попал в какую-то историю, куда может втянуть и меня. Я вернулся в клуб и позвонил в полицию об угоне машины. Лично я считаю, что она не была угнана. Полиция обнаружила ее в торговом районе около пожарного крана.
     - И поэтому вы, услышав мой рассказ, посчитали, что найти Финчли и договориться за спиной у его адвоката обойдется дешевле? - спросил Мейсон.
     - Я не думал ни о чем подобном.
     - Но сделали, а?
     - Я хотел только, узнав, что человек сильно ранен, что-нибудь для него сделать. Был всем этим очень взволнован. Пошел к вам в бюро и пытался встретиться с вами, но вас не было. Вы, наверное, были у своей клиентки Люсиль Бартон.
     - Вы уверены, что я там был?
     - Нет, не уверен.
     - У вас есть основания допустить, что я был там?
     - Если я хорошо понял, полиция... Беру свои слова назад. Ответ - нет. Я не знаю, где вы были.
     - Хорошо. Вы ждали в моем бюро и вам сказали, что я вышел?
     - Да.
     - Где в это время был ваш шофер?
     - Сидел в моей машине, марки "Бьюик", стоявшей перед домом, где ваше бюро.
     - Вы нашли, где поставить машину?
     - Мой шофер нашел. Я, когда вышел из машины перед главным входом, заметил, что поблизости поставить негде. Поэтому сказал, чтобы он ездил, пока не отыщет свободное место. Он его нашел почти сразу же.
     - Значит, вы ждали меня?
     - Да. Около шести позвонил своему страховому агенту и сказал, что пытаюсь договориться с вами по делу о компенсации за ущерб. Мне просто пришло в голову, что не следует улаживать подобные дела, не договорившись со страховым агентом.
     - И конечно же, страховой агент подсказал, что дешевле договориться непосредственно с пострадавшим.
     - Мой страховой агент просил, чтобы я подождал его в холле и ни под каким видом не разговаривал с вами, пока не встречусь с ним. Когда он приехал, я целиком положился на него.
     - Но вы пошли в больницу и пытались уладить дело с моим клиентом за моей спиной, правда?
     - За вашей спиной! Не понимаю, что вы имеете в виду. Я пробовал связаться с вами, но вас не было. Я не намерен тратить весь день на юриста, который флиртует с разведенной красоткой. Очень ценю свое время.
     - Когда страховое бюро уже установило сумму возмещения, вы добавили из своих денег определенную сумму, так?
     - Да, это правда.
     - Почему вы это сделали?
     - Я подсчитал, что этому молодому человеку следует больше, чем ему дала страховая компания. Я не филантроп, но не могу делать бизнес на страданиях молодого человека.
     - Очень благородно, - заметил Мейсон, - только не хотите ли убедить суд, что на основании того, что я вам сказал, вы не только признали свою ответственность за аварию, но и добавочно заплатили крупную сумму?
     - Я думал, что вы юрист, достойный доверия. Теперь знаю, что нет. Когда вы мне сказали, что у вас есть доказательства, я думал, что они действительно у вас есть.
     Мейсон улыбнулся:
     - Как вы благородны, благородны и самоуверенны, мистер Аргайл. Вы считаете, что я достоин презрения, а сами даете взятку портье, чтобы тот показал, будто вы в тот день не выходили из клуба. Неужели вы так боялись быть замешанным в то, что мог натворить ваш шофер?
     - Это неправда.
     - Вы дали деньги портье?
     - Чаевые, как обычно.
     - Сколько?
     - Это не имеет отношения к делу.
     - Сколько?
     - Я протестую, ваша честь! - воскликнул Бергер, срываясь с места. - Этого человека раздражают с умыслом...
     - Протест не принят, - фыркнул судья Осборн.
     - Сколько? - спросил Мейсон.
     - Я думаю, пять долларов. Нo было темно, а я уже был как следует пьян. Потом я увидел - денег не хватает, понял, что ошибся, и дал больше.
     - Сто долларов?
     - Пожалуй, да.
     - По ошибке?
     - По ошибке.
     - Вы не водили машину третьего, после полудня? Вы уверены в этом?
     - Да.
     - Поэтому вы уже тогда знали, что единственным человеком, который мог вызвать столкновение, был ваш шофер.
     - Машину могли угнать.
     - Если бы было так, вы не несли бы ответственности за аварию. Как деловой человек, вы это хорошо знаете, мистер Аргайл.
     - Понимаю, что вы имеете в виду, - согласился Аргайл. - После того как вы вышли, я поприжал шофера, и он в конце концов признался, что моя машина послужила причиной аварии, а он сбежал. Он также признался, что, желая избежать ответственности, солгал, говоря о пропаже машины.
     - Ну что же, - заметил Мейсон. - А теперь вы пришли к заключению, что это было неправдой?
     - То, что вы мне сообщили? Что моя машина замешана в аварии?
     - Можно сказать и так.
     - То, что вы сказали, было ложью. Виновник аварии какой-то человек по имени Каффи.
     - А кстати, - перебил его Мейсон, - вы с агентом страховой компании заявились к молодому Финчли и грозили судом за вымогательство под фальшивым предлогом. Потребовали возвратить деньги.
     - Ясно, мы ему объяснили, что деньги ему не принадлежат ни по закону, ни по справедливости.
     - А что он ответил?
     - Что вы посоветовали ему не отдавать деньги, потому что это была добровольная выплата, которую отнять нельзя, и что вы отучите страховых агентов от стремления перехитрить адвоката.
     Судья Осборн широко улыбнулся.
     - Безусловно. И все же, - сказал Мейсон, - почему, как вы думаете, Питкин признался в аварии, если в действительности этого не было?
     - Не знаю, - ответил Аргайл, - но хотел бы узнать. Я думаю об этом и пытаюсь найти ответ, но ни до чего не додумался. Мне кажется, Питкин был шантажистом. Он, несомненно, что-то комбинировал.
     - Вы освободили его в среду, в шесть, несмотря на то что он признался в своей вине? - заметил Мейсон.
     - Я могу объяснить это.
     - Пожалуйста, объясните.
     - Я знал, что мой шофер в свободные дни и вечера подрабатывает. Как-то раз признался: он - член "Бюро найма шоферов" и в свободные дни работает. Поэтому я знал, как важно ему не опаздывать. Ведь шоферов обычно нанимают заранее. Я сам деловой человек и знаю, что бы чувствовал, ожидая запаздывающего шофера. Я разрешил уйти, но сделал это не ради него, а ради его коллег из бюро.
     - А вам не пришла в голову мысль, что именно тогда это и произошло? - спокойно спросил Мейсон.
     - О чем вы говорите?
     - О том, что Питкин с кем-то договорился. Он должен был с кем-то увидеться. Встретиться с тем, у кого работал пятого. И вместо того чтобы самому отвезти машину домой, попросил коллегу сделать это, а сам отправился туда, где перед этим был нанят.
     Немного подумав, Аргайл сказал:
     - Может быть, было именно так.
     - Вы нанимали когда-либо шофера из этого "Бюро найма шоферов", если Питкин был свободен?
     - Нет, никогда. Если бы мне в те дни был нужен шофер, я, конечно, договорился бы с ним самим и заплатил дополнительно за сверхурочную работу.
     - Я дам вам список из пятнадцати фамилий. Быть может, вы кого-либо из этих людей знаете? - спросил Мейсон.
     - Зачем все это? - опять взволновался Гамильтон Бергер.
     - Это поможет выяснить, почему шофер Питкин утверждал, что попал в аварию, хотя на самом деле не имел к ней никакого отношения, - ответил Мейсон.
     - О, прекрасно, - сказал Бергер. - Но я ничего не понимаю. Ваша честь, мне кажется, этот перекрестный допрос не только ни к чему не приведет, но нам придется стать свидетелями еще одной "штучки" защиты.
     - Может быть, и так, но на этой "штучке" можно хорошо сыграть, - улыбаясь, ответил судья. - Мне кажется, мистер Мейсон уже играет...
     Аргайл надел очки, посмотрел на список, почесал затылок и сказал:
     - На то, чтобы просмотреть, мне понадобится несколько минут, мистер Мейсон.
     - Хорошо, - произнес судья Осборн. - Объявляю пятнадцатиминутный перерыв, во время которого мистер Бергер сможет изучить список и посовещаться со свидетелем. Перерыв.
     И судья Осборн вышел из зала.
     Мейсон встал, потянулся, зевнул с тщательно отработанным равнодушием, подошел к лейтенанту Трэггу и предложил:
     - Не поговорить ли нам в сторонке, лейтенант?
     Трэгг кивнул, и они отошли в сторону.
     - Спасибо за Голкомба, - сказал Трэгг, слегка улыбнувшись. - Он ужасно хвалился, как выследил вас и привез Гошена, который вас опознал, а я не смог этого сделать. Кажется, после того, что произошло в суде, он немного поутихнет. Естественно, я говорю это вам не официально, а только так... между нами.
     - Конечно, - ответил Мейсон. - А что, все так же между нами, вы скажете о небольшой прогулке?
     - Куда?
     - В один городской район.
     - Думаете, у нас есть время?
     - Думаю, времени у нас вагон.
     - Но за пятнадцать минут мы не обернемся.
     - Думаю, когда Аргайл повнимательней посмотрит на этот список, ему понадобится куда больше пятнадцати минут... Он... В нашу сторону направляется Бергер.
     Гамильтон Бергер, ступая с принужденным достоинством человека, вынуждаемого на переговоры с тем, к кому относится с горделивым презрением, подошел к ним.
     - Что, этот список свидетелей так важен, мистер Мейсон?
     - Да, очень важен.
     - Аргайл ничего не может сказать, пока не сравнит со списком своих акционеров. Он говорит, что плохо запоминает фамилии, но ему кажется, это акционеры одной из его компаний. Если хотите получить ответ на свой вопрос, придется отложить слушание до завтра.
     - Не возражаю, - ответил Мейсон.
     - Но я возражаю, - сказал Бергер.
     - А я желаю получить ответ на мой вопрос, - упрямился Мейсон.
     - Ну ладно, - поколебавшись, согласился Бергер, - отложим до завтра. По вашему требованию.
     - Вы сами объясните судье? - спросил Мейсон.
     - Ладно уж, - согласился Бергер и отошел.
     - Так, если вы готовы, лейтенант, - обратился Мейсон к Трэггу, - но... давайте лучше на вашей машине.
     - Вы знаете, черт побери, что вы затеяли? - спросил Трэгг.
     - Надеюсь, что да, - ответил Мейсон.
     
     Глава 29
     
     Трэгг въехал задним ходом в проулок, который показал Мейсон.
     - С этого места мы можем наблюдать за домом, - сказал он.
     - К чему клоните?
     - Холлистер должен был выехать по делам?
     - Да. На несколько дней.
     - Когда нашли машину и его труп, вы не обратили внимания на нечто важное, - сказал Мейсон.
     - На что именно?
     - Багаж. Когда выезжают на несколько дней, берут с собой необходимые вещи.
     - Правда.
     - Кроме того, тело найдено в необычном положении, - прибавил Мейсон. - Как считаете, лейтенант, какое напрашивается заключение?
     - Только то, что труп везли в багажнике, - ответил Трэгг.
     - Вот именно. А мог ли это быть багажник машины Холлистера?
     - Мог.
     - Аргайл пришел на заседание суда. А ведь он очень занят, не правда ли?
     - Он должен думать о многом, - сказал Трэгг. - Могу представить, как этот процесс помешал его делам.
     Мейсон потянулся, зевнул и согласился:
     - Я тоже так считаю.
     - Что теперь будем делать? - спросил Трэгг.
     - Подождем. Тут у вас есть радио?
     - Да.
     - Проверьте, хорошо ли работает. Пожалуйста, соединитесь со своими в полицейском управлении и спросите, который час.
     - Что вам нужно, дьявол вас побери! К чему клоните, Мейсон? Что у вас на уме?
     - Мне пришло в голову, что я умыкнул вас достаточно бесцеремонно. Может быть, Бергер захочет побеседовать с вами. Думаю, его поражение в этом опознании...
     Трэгг улыбнулся и сказал:
     - Это было замечательно! Могу смело сказать, Мейсон, мне хотелось заорать от радости... естественно, неофициально.
     Трэгг включил радио, соединился с полицией, поудобнее оперся о подушку сиденья и зажег сигару.
     - Мейсон, скажите же, наконец, чего мы ждем? Если вы хотите встретиться с Аргайлом, почему не пойти к нему?
     - Позволим ему действовать, как он хочет. Он... Вот и он.
     Аргайл выбежал из дома с чемоданом в одной руке и с большой сумкой в другой. Швырнул их в машину и включил двигатель.
     - Если начнете преследовать и включите сирену, заставите его действовать.
     - Включить сирену! - воскликнул Трэгг. - А что он такого натворил?
     - Поезжайте за ним и увидите, что он сделает. По крайней мере, вы всегда сможете обвинить его в превышении скорости.
     - Дьявольщина, - выругался Трэгг. - Я ведь не из службы уличного движения. Я...
     - Вы хотите или не хотите поймать преступника? - спросил Мейсон.
     Трэгг резко повернулся к нему:
     - Хочу.
     - Тогда поезжайте за ним.
     Трэгг включил двигатель и двинулся за Аргайлом. Через минуту прибавил газу, и большой полицейский автомобиль резко рванулся вперед.
     - Ну и гонит он.
     - С какой скоростью тут можно ехать?
     - Тридцать пять миль. Но он дает больше пятидесяти. Так нельзя.
     - Включите сирену, - попросил Мейсон.
     - Хорошо. Вот поравняюсь с ним и...
     - Включите сирену, - нетерпеливо повторил Мейсон и нажал кнопку. Раздался вой сирены.
     - Черт возьми, не делайте этого. - Трэгг быстро выключил сирену. - Я...
     Аргайл беспокойно оглянулся, увидел едущую за ним полицейскую машину и прибавил скорость.
     - Вы что-нибудь понимаете? - спросил Трэгг. - Что за чертов идиот... Мейсон, он удирает!
     - Конечно, удирает. А что вы будете делать?
     - Увидите. - Трэгг включил сирену.
     Аргайл внезапно свернул влево, едва не опрокинув машину.
     - Ну, держитесь, - сказал Трэгг, - увидите настоящую езду.
     Он перешел на вторую скорость, под аккомпанемент взвизгнувших шин свернул на боковую улицу и сравнялся по скорости с машиной Аргайла.
     - Я научился этому в свое время.
     - Он опять хочет свернуть! - воскликнул Мейсон.
     - Мы отучим его от этого. Хороший полицейский может поворачивать гораздо быстрее, чем он... Держите шляпу, Мейсон.
     Трэгг повернул на такой скорости, что на асфальте остались черные следы шин.
     - Кажется, теперь поедем прямо, - заметил Мейсон. - Достаньте револьвер, Трэгг. Он может стрелять.
     - От чего он так удирает?
     - От обвинения в убийстве Хартвелла Питкина и Росса Холлистера, - ответил Мейсон, закуривая. - Может...
     Трэгг уже говорил в радиотелефон:
     - Полиция? Говорит лейтенант Трэгг, машина номер сорок два. Я преследую подозреваемого в убийстве. Черный "Бьюик", номер 9-V-6370. Мы к северу от Хикман-авеню, между Восемьдесят девятой и Девяностой улицами. Вышлите помощь. Я включил сирену.
     Трэгг вытащил из кобуры револьвер.
     - У вас есть оружие, Мейсон?
     - Я только законопослушный гражданин своей страны.
     - Теперь вы мой заместитель, - коротко бросил Трэгг. - В ящичке перед вами револьвер. Возьмите. Вы в самом деле что-то знаете об этом типе?
     - Конечно. Если б не знал, не тратил бы на него время. Я только ничего не мог доказать, пока он не начал удирать. Нужно было что-то сделать, чтобы он запаниковал и на этом попался.
     - Кажется, именно это с ним и сталось, - сказал Трэгг, сжимая руль. - Сейчас едем со скоростью восемьдесят миль в час.
     - Хочет оторваться на прямой дороге.
     - Благодаря моей сирене она перед ним пуста. Но если я выключу, мы можем столкнуться с кем-нибудь и, возможно, погибнем.
     - Не выключайте, лейтенант. Рано или поздно мы его поймаем, а это бегство - последний гвоздь в крышку его гроба. Он... Осторожно!
     Какая-то машина выехала из боковой улицы, шофер услышал сирену, увидел преследование и попытался отъехать в сторону, на обочину.
     Чтобы избежать столкновения, Аргайл резко повернул. Его машина пошла юзом, стала подскакивать, потом закрутилась на двух колесах, съехала с дороги и свалилась с насыпи, перевернувшись.
     Лейтенант Трэгг нажал на тормоз.
     Мейсон подождал, не вылезет ли из разбитой машины Аргайл. Потом сказал:
     - Кончено, лейтенант. Я больше не должен быть вашим заместителем.
     Открыл ящичек и положил револьвер на место.
     
     Глава 30
     
     Пол Дрейк, Делла Стрит и Перри Мейсон отдыхали после пережитых волнений в бюро у Мейсона.
     Делла Стрит присела на край стола, придерживая переплетенными пальцами колено. Мейсон откинулся на спинку вращающегося кресла, а Дрейк удобно уселся в большое кресло для клиентов, перебросив по привычке ноги через подлокотник.
     - Ты все время знал, кто это? - спросил Дрейк.
     - Конечно нет. Но когда узнал, что машина Аргайла непричастна к аварии, я удивился, почему он так охотно платит наличными за то, в чем не виноват и за что не отвечает. Я заподозрил, что таким образом покупается алиби.
     - Теперь-то все ясно, - согласился Дрейк. - Но как ты додумался до этого, убей, не понимаю.
     - Могу рассказать, как все произошло, - сказал Мейсон. - Аргайл, Гейтс и Холлистер были компаньонами в каких-то нефтяных делах. Холлистер вложил наибольший капитал и получил большую часть прибыли. Аргайл и Гейтс начали его обманывать. Ну а Холлистер либо поймал их, либо почуял неладное. Он вызвал их для разговора к себе в Санта-дель-Барра третьего, в понедельник. Аргайл и Гейтс ехали очень неохотно.
     - Их отвозил Питкин? - спросил Дрейк.
     Мейсон улыбнулся:
     - Нет, Питкин тогда был в Сан-Франциско.
     - Непонятно, - сказал Дрейк.
     - Гейтсу и Аргайлу грозила тюрьма за злоупотребления, у Холлистера были доказательства. Гейтс об этом знал. Аргайл подозревал. Гейтс решил в худшем случае застрелить Холлистера и сбежать, если удастся. Он купил билет в Гонолулу и заплатил Питкину, чтобы тот проделал первую часть пути под его фамилией. В случае необходимости это обеспечило бы Гейтсу алиби. Перед поездкой в Санта-дель-Барра он положил в карман автоматический пистолет сорок пятого калибра.
     Оказалось, в худших ожиданиях он прав. Холлистер объявил ультиматум, скорее всего, пожелал отобрать у них все. Это спровоцировало быстрое решение, и Гейтс воспользовался пистолетом.
     Аргайл впал в истерику. Гейтс заранее продумал все, что нужно будет сделать в случае убийства Холлистера, и заставил Аргайла помогать. Из багажника машины Гейтса достали брезент, завернули в него труп, вынесли черным ходом к машине Холлистера и засунули в багажник.
     Затем на машинах Аргайла и Холлистера они поехали по дороге в сторону каньона. Гейтс рассказал Аргайлу о своем алиби, и Аргайл понял, что у него самого никакого алиби нет. Гейтс посоветовал побыстрее поехать в клуб и сообщить в полицию об угоне машины. Это должно было быть достаточным на случай, если кто-либо видел их на шоссе.
     Потом разбили часы Холлистера, поставили стрелки на пять пятьдесят пять, а автомобильные часы на шесть двадцать одну. Оставив где-то машину Аргайла, подъехали к месту, где можно развернуться, выкинули труп, присыпали его землей. Проехав еще немного, сбросили машину Холлистера с насыпи и вернулись в Санта-дель-Барра.
     Гейтс занялся своим алиби и, позвонив в Сан-Франциско от имени Холлистера, вызвал к телефону Гейтса. Питкин, выдававший себя за Гейтса, ответил. Таким образом, алиби было обеспечено.
     Когда Гейтс выстрелил, Холлистер упал на толстый, дорогой, хотя и маленький восточный коврик. У убийц не было времени ни вычистить, ни заменить его другим. Они его забрали, опасаясь, что экономка заметит следы крови и поймет, что произошло. Но поскольку она знала о предстоящем отъезде Холлистера, ее удивило отсутствие не его, а коврика. Раньше Холлистер говорил о намерении подарить его Люсиль. Поэтому экономка послала ей телеграмму - не отдал ли ей Холлистер восточный ковер. Люсиль, взбесившись, ответила, что у нее уже есть ковер, мистер Холлистер позаботился об этом. И экономка не вспоминала о ковре, пока не нашли тело Холлистера.
     Аргайл вернулся домой в большой спешке. Питкин прилетел из Сан-Франциско, Гейтс улетел туда на самолете, взял билет, оставленный Питкином, и вылетел в Гонолулу. Питкин был достаточно сообразителен и понял, что порядочную сумму за алиби ему заплатили не без важной причины. Решил узнать, для чего понадобилось алиби, и начать шантажировать своего хозяина. Тогда Аргайл, в свою очередь, пришел к мысли убрать его.
     Аргайл пошел в клуб, сообщил, что у него угнали машину, и попытался купить себе алиби, дав взятку портье. Но, немного успокоившись, понял, что это не лучший выход. Случайно заметив наше объявление в "Блейд", решил приобрести более надежное алиби, притворившись виновником аварии. Он понял: дело может выгореть и большую часть денег заплатит страховая компания.
     Обыскивая карманы Холлистера, Аргайл нашел ключи от квартиры и гаража Люсиль Бартон. Он, конечно же, знал о матримониальных планах Холлистера и о его отношениях с Люсиль.
     Прочитав объявление в "Блейд", Аргайл решил признаться в аварии, заплатить компенсацию деньгами страховой компании и тем самым обеспечить себе превосходное алиби, неуязвимое со всех сторон, так как очевидно: если он около пяти часов третьего числа находился на перекрестке Хикман-авеню и Вермесилло-драйв, то не мог быть в Санта-дель-Барра в то время, когда было совершено убийство.
     Знал, что на остаток вечера алиби у него есть. Экономка Холлистера ушла в половине четвертого. Холлистер тогда еще был жив и сказал экономке, что у него будет непродолжительная деловая встреча, а потом он выедет на пару дней по делам.
     Аргайл спланировал убийство Питкина спокойно и предусмотрительно. Послал тебе письмо с ключом от квартиры Люсиль. Он был уверен, что кто-либо из нас непременно свяжется с ним. Приказал заменить правое заднее колесо, выгнул бампер и закрасил несколько мест на обшивке машины свежей краской. Потом придумал адскую хитрость. Она должна была обеспечить железное алиби в деле убийства Питкина.
     - Что? - спросил Дрейк. - С моей точки зрения, у него уже было железное алиби. Во время убийства Питкина он сидел в твоем бюро, Перри.
     - Пятого числа он пошел в "Бюро по найму" и нанял шофера, причем этот человек начал у него работать еще до пяти часов. Объяснил, что шофер должен поехать автобусом в Детройт, получить там новую машину и отправиться в Мексику, где они встретятся. Таким образом, шофер не смог бы узнать, по крайней мере из газет, о смерти Питкина, - ответил Мейсон. - Аргайл был достаточно сообразителен. Разумеется, человека, сидящего в шоферской куртке и кепи в его машине, примут за Питкина, во всяком случае те, кто с ним не знаком.
     Из поведения Питкина видно, что своего хозяина он мог шантажировать еще до убийства Холлистера. Во всяком случае, Питкин, подозревая в чем-то Гейтса, еще тогда, когда готовил алиби для Гейтса, очевидно, задумывался, не причастен ли к темному делу и Аргайл. А тот, несомненно изучив прошлое Питкина, узнал, что он был первым мужем Люсиль, а также о ее намерении выйти замуж за Холлистера. Он знал также, что она ежедневно между двумя и пятью часами отсутствует. Обнаружив ключ от квартиры Люсиль и отыскав там револьвер, понял: для осуществления плана у него есть все, что нужно.
     Он заманил Питкина в гараж Люсиль. Интересно, тот даже не знал, где она живет. Видел Люсиль в городе, пытался разузнать адрес, но не преуспел. Когда они вошли в гараж на Саут-Гондола, 719, Питкин не знал, чей он.
     Под каким-то предлогом Аргайл приказал ему повозиться с автомобилем Люсиль, быть может, знал, что Артур Колсон его ремонтировал. Следует помнить, Аргайл с определенного времени собирал сведения о Холлистере, Питкине и Люсиль. Все произошло так, как он задумал. Подождал, пока двигатель не начал тарахтеть, а глушитель издавать звуки, похожие на выстрелы, и спустил курок в уверенности, что ежели кто и услышит выстрел, то примет его за выстрел глушителя. Потом положил револьвер в карман, сел в грохочущую машину, пересек улицу и там оставил ее, не вынув ключ зажигания. Вновь зарядил револьвер, вошел в квартиру Люсиль и положил его на место. Проделав это, на своей машине поехал за новым шофером и с ним - к моему бюро, где ждал до прихода Деллы. Был настолько предусмотрителен, что приказал шоферу ездить вокруг, пока не найдет места для парковки, чтобы продавщица в табачной лавочке его заметила и запомнила. Ему повезло: Делла тоже обратила внимание на машину и шофера.
     Он ждал меня достаточно долго. Потом позвонил своему страховому агенту, и тот сразу же посоветовал не связываться со мной. Страховой агент приехал за ним, и Аргайл предложил вариант, который поразил страхового агента. Аргайл заплатит часть денег из своего кармана, и они поехали к Бобу Финчли.
     - А как Аргайл узнал, что секретер был заперт, когда ты вошел в квартиру Люсиль в первый раз?
     - Он, должно быть, ошивался поблизости и наблюдал. Увидел, как я входил. После моего ухода Люсиль тоже вышла, тогда он вошел в квартиру и увидел, что секретер заперт. Поскольку я не пытался войти с ним в контакт, он догадался, что я не нашел номер, который он сам написал в блокнотике. Поэтому и прислал посыльного со вторым письмом и ключиком от секретера.
     Как вы знаете, Люсиль вышла сразу же за мной, чтобы посоветоваться с Артуром Колсоном, что ей говорить. Она думала, что я готовлю ей ловушку.
     Когда Аргайл увидел, как она, разряженная точно куколка, выходит, он уверился, что Люсиль пошла к Колсону. На всякий случай перед этим запасся еще одним ключиком от секретера.
     - И вместе со вторым письмом выслал этот ключик?
     - Таков был его план. Надо признать, очень умный. Если бы газета с объявлением не попала в руки Карлотты Бун, которая появилась у нас и ткнула пальцем в Каффи, мы ничего бы не заподозрили.
     Теперь обратите внимание на самое подозрительное во всей этой истории. Когда я в первый раз навестил Аргайла днем пятого числа, он старался дать понять, будто сам вел машину. Выглядел виновным и у Боба Финчли. Когда же узнал, что найден настоящий виновник аварии, начал сваливать вину на шофера. Понял опасность и пытался избежать ее, измыслив разговор с Питкином.
     - Но разве это не проясняло все? - спросил Дрейк.
     - Конечно, но тут он ничего не мог поделать. Правда, он несколько расслабился, узнав, что экономка Холлистера убеждена, будто коврик отдан Люсиль. Машину Холлистера нашли по счастливой случайности, а если бы не нашли, не обнаружили бы и тела хозяина.
     В случае смерти Холлистера все складывалось против Аргайла, а в случае смерти Питкина - все благоприятствовало. Как вы знаете, Люсиль не хотела вызывать полицию, пока не договорится с Уиллардом Бартоном. Он вынудил ее все рассказать и навел на мысль подбросить револьвер, инсценировав самоубийство Питкина. Артур Колсон с готовностью содрал номера с револьвера. Когда Люсиль узрела в гараже труп своего бывшего мужа, ее осенила догадка, что орудием убийства мог послужить этот самый револьвер. Возможно, заметила следы хозяйничания в секретере, когда ее не было дома. Я разрядил револьвер, они его снова зарядили, выстрелили один раз и положили в гараже рядом с трупом.
     - А Холлистера, скорее всего, убрали очень быстро, - заметил Дрейк.
     - Да. Гейтс продумал все до мелочей, чтобы исключить себя из игры. Когда они около половины пятого приехали к Холлистеру, тот был зол и сразу все выложил. Гейтс хорошо владел собой и был готов на все. Убийство и заворачивание тела в брезент заняли лишь несколько минут. Потом все пошло гладко. Аргайл вернулся около семи и обеспечил себе алиби на остаток вечера.
     - Не понимаю, как удалось заставить Аргайла расколоться? - спросил Дрейк.
     - А я его допек списком, - ответил Мейсон. - В обед я обзвонил конторы по найму и просил назвать фамилии тех, кого нанимали четвертого и пятого числа. В результате отобрал пятнадцать человек, нанятых в качестве шоферов и слуг, и показал список Аргайлу. Тогда он и увидел фамилию нанятого им человека, который в эту минуту автобусом ехал в Детройт. Это был тяжелый удар. Он понял - я знаю все.
     - А как тебя осенило насчет Детройта? - допытывался Дрейк.
     - Тогда я о нем еще ничего не знал, - отметил Мейсон. - Были только предположения - Аргайла вытащили из разбитой машины, отвезли в больницу, и там он в последние минуты жизни во всем признался. Трэгг проверил список и нашел человека по имени Орвилл Неттлтон, который сказал своей квартирной хозяйке: уезжает потому, что нашел работу и новый хозяин посылает в Детройт за машиной, а потом он выедет в Мексику. Этот человек был очень доволен и назвал имя нового хозяина - Аргайл.
     - Да, интересное было дело, - отозвалась Делла Стрит. - Но я не вижу гонорара.
     - Боюсь, и не увидишь, - улыбнулся Мейсон. - Бывает, адвокат вынужден вести невыгодное дело. Данное дело мы можем посчитать как прибыльным, так и убыточным.
     - Это должно отучить тебя оставлять отпечатки пальцев на револьверах, - сказал Дрейк.
     - И научить держаться подальше от квартир красивых девушек, - добавила Делла.
     - Но вы же знаете, ключ от квартиры я тотчас вручил лейтенанту Трэггу, - с улыбкой защищался Мейсон.
     - И то верно, - рассмеялся Дрейк. - Интересно, куда Трэгг подевал этот ключ?
     - Некоторое вознаграждение вы все же получили, шеф, - съязвила Делла. - Мило позавтракали тет-а-тет с кокетливой Люсиль.
     - Кокетливой, но осторожной, - заметил Мейсон.
     Дрейк подмигнул Делле:
     - Интересно, а Мейсон, был ли он осторожен?
     - Мне также интересно, - ответила Делла.
     - Можете интересоваться сколько вам угодно. Но не забывайте: на деле об убийстве я не заработал ничего, зато за дело Финчли заплачено с избытком.
     - Да еще с каким! - удовлетворенно признал Дрейк. - Я думал, лопну со смеху, когда увидел лицо судьи Осборна, понявшего, что произошло. А особенно когда Аргайл обнародовал то, что ты говорил Финчли о хитростях в отношениях адвокатов и страховых агентов.
     - Кстати, Пол, вспомнил, - сказал Мейсон. - Встретил в коридоре твою секретаршу. Просила передать, клиент по делу Эмери обязательно хочет с тобой увидеться.
     Дрейк сорвался с кресла, воскликнув:
     - Черт возьми, совсем забыл про Эмери! Ну, пока.
     Мейсон наблюдал за ним, пока не закрылась дверь.
     - Ну и шуганули вы его! - сказала Делла.
     Мейсон кивнул:
     - Считаю, избавление от такой дьявольски хитроумной ловушки мы обязаны отметить приличным обедом.
     Делла взглянула на него с притворным простодушием:
     - Зачем же тогда отослали Пола?
     - Думаю, обойдемся без опекуна.
     - О, - отозвалась Делла, - это звучит многообещающе.